Директор космической библиотеки

1

Ортос – столица федерации ОРС (объединенные расы системы)

Ресторан выглядел впечатляюще. Глянцевые поверхности стен отражали золотистый свет от тысячи лампочек, гроздьями свисающих с потолка. Уютные круглые столики с белой поверхностью по краю светились желтым. Стулья на тонких ножках с прозрачными спинками. Окна от потолка до пола в два этажа. Барная стойка — едва заметная за голографическим экраном, где морские волны в буйстве стихии накатывали на пепельные скалы. Официанты — исключительно яхмосы. Точно! Интерьер очень похож на айсберг в лучах заходящего солнца. Вероятно, владельцы выходцы из льдистых районов системы. Иначе яхмосы бы не работали обслуживающим персоналом. Они не любители открытых теплых пространств с огромным потоком посетителей. Только для общего процветания ледяного народа могли на такое решиться.

Я огляделась и увидела столик, где в одиночестве сидел мужчина. Черноволосый, в очках. Странно, на фото он был без них. Хотя так торопилась сюда, что едва разглядела, как он выглядит. Неужели какое-то неизлечимое заболевание, раз их носит? Ладно, это не важно. Мне от него нужен только брачный контракт, детей от него рожать не собираюсь.

Я обворожительно улыбаюсь и иду навстречу своему счастью. Надеясь, что после одного свидания он согласится на экстренное посещение отделения регистрации гражданских актов. Иначе наш с Мэг план провалится, и в конце недели Ортос – столицу федерации, — ожидает грандиозное событие – свадьба века. Только я против, потому что невеста — это я.

Сажусь за столик и передо мной всплывает голографическое меню с подробным описанием блюд, включая продуктов в составе и фотографии каждого этапа приготовления. Я выбираю наугад. С утра не ела, а учитывая, что это ресторан яхмоской кухни, порции будут мизерные и, для обычного человека, малопитательны.

— Здесь занято, — мужчина с явным недовольством на лице обратился ко мне.

— Отчего вы мне сразу грубите? — озадаченно интересуюсь я, пытаясь подробнее его разглядеть сквозь прозрачно-голубое поле меню. Мэг мне сказала, что обо всем договорилась. И у нас будет приватный ужин, считай, свидание. А он недовольный. Неужели я ему не понравилась?

— Вы на себя посмотрите. Я заранее забронировал столик, — мужчина снял очки и убрал их в карман объемной светло-голубой куртки-рубашки. И сверкнул на меня ледяным взглядом, пронзительным, словно осколки льда. У меня мурашки пробежались по спине, точно на мороз выгнали. Повела плечами, чтобы скинуть неожиданно накатившую скованность. Зачем я открытое платье взяла у Мэг? Знала бы, что в ресторан яхмосов иду, выбрала бы свитер и брюки.

На его реплику, я демонстративно открыла сумочку и вытащила коммуникатор, вызвала в нём трехмерное зеркало и осмотрела себя. Светлые волосы уложены по последней моде: легкие волны перекинуты на одно плечо и закреплены заколкой с прозрачными камнями. Вечерний макияж — помада, темные тени, чтобы подчеркнуть голубые глаза. Наряд отлично вписался в интерьер и тематику ресторана. Серебристое платье с открытой спиной, длинными рукавами и пикантным разрезом по бедру. Лаконично и дорого. Как раз для того, чтобы очаровать состоятельного кандидата на брачный контракт.

Удовлетворившись, что образ не испорчен, убрала обратно устройство в сумочку. К этому моменту официант, щуплый, невысокого роста, с бледной кожей и почти прозрачными глазами, принёс заказ. Я взяла приборы и отрезала кусочек от белого прямоугольного нечто, похожего на снег и стала усердно жевать. Только едва не подавилась под гневным взглядом моего компаньона.

— Это моё блюдо, — проговорил он сквозь зубы. — Раз уж бесцеремонно подсели, хоть дождитесь своего заказа.

Я почувствовала, как у меня вспыхнули щеки от стыда. Разумеется, это его блюдо, моё так быстро бы не приготовили. Но сдаваться перед открытым хамством я не собиралась, поэтому сказала:

— Раз уж у нас не сложилось с самого начала, то предлагаю молча поесть, высидеть положенные тридцать минут и разойтись. Я, знаете ли, с утра не ела и не уйду голодная отсюда. Поэтому заберёте моё, когда принесут заказ.

— Разумеется, вы не уйдёте, — он беспомощно огляделся, но свободных мест не наблюдалось. — Вероятно, вы гурман, раз так упорно цепляетесь за этот столик?

— Нет, знаете ли, я не ожидала, что в ресторане готовят только деликатесы кухни яхмосов, — договорив, я взяла ещё один кусочек «снега».

— Мы с вами раньше не встречались? — поинтересовался он, отпивая из покрытого изморозью стакана.

— Не думаю, — отвечаю я, опять достаю устройство и ставлю на нём таймер. Осталось продержаться десять минут, чтобы не подвести Мэг. Такие встречи строго регламентированы и прописаны в договоре. У нас, конечно, его нет, всё произошло спонтанно, но подруга сказала, что мужчина лояльно отнёсся к такой скорости развития событий. Неужели я ему настолько неприятна?

— Вероятно, вы правы, мои даже мимолётно знакомые не вмешиваются в мой ужин, — припечатал он.

Я от возмущения нелепо открыла и закрыла рот — не нашлась что ответить.

— Раз не любите есть при посторонних, — немного поздно, чем требовалось для перепалки, сказала я. — То назначили бы встречу в парке или ещё где.

Он на меня странно посмотрел, придвинулся ближе и проговорил:

— Не ваше дело, — подвинул ко мне ещё одну тарелку с желеобразным льдом, — ешьте и уходите. У вас ещё семь минут, — и кивком головы указал на мой таймер.

2

Я вошла в квартиру подруги. Мы знакомы уже несколько лет. И только у неё я и смогла спрятаться на это время. О том, что Мэг Силвестер дружит с младшей дочерью графа Голицына, практически никто не знал. Не только потому, что я аристократка, а Мэг — обычный гражданин федерации. Но и из-за специфики её текущей профессии. Подруга моя — специалист по брачным контрактам. Она тот человек, к которому обращаются богатые и высокопоставленные люди для поиска пары. Закон федерации един для всех: и для граждан, и для аристократов — брачный контракт должен быть у всех мужчин и женщин после двадцати пяти лет, иначе многие вещи и ресурсы будут недоступны.

Я сняла туфли на высоких каблуках. Прижалась рукой к стене и растерла левую лодыжку. Все же ходить в такой обуви я отвыкла.

Мэг стояла в проеме двери в кухню. Невысокая брюнетка с хорошей фигурой, «песочные часы». Любительница ярких нарядом и эксцентричного поведения. Вот и сегодня на ней был салатовый брючный костюм, необычно контрастирующий с ярко-красной помадой на губах. Из образа не выходила даже дома. Она скрестила руки на груди и покачала головой, пытаясь, вероятно, понять, как я умудрилась перепутать адрес.

— Минуточку, — сказала ей и подошла к шкафу в прихожей. Мэг махнула рукой, мол, распоряжайся, и ушла в кухню. И вскоре, по запаху, я поняла, что она варит нам кофе.

Я тыкнула пальцем по створке возвращая панель из ждущего режима и нажала кнопку «заказать одежду». Открылся каталог, хотя я знала артикулы товаров наизусть. Уже десять лет неизменно пользовалась только этим ассортиментом домашней одежды — удобные бежевые спортивные брюки и белая футболка. Подумала и заказала ещё любимые кроссовки. Сбегала я из дома с пустыми руками, только в том, в чем была, чтобы не вызвать подозрений. Хорошо, что у меня есть Мэг и я могу пользоваться её данными для покупок. Пока приму душ, коробка из доставки появится на полке в шкафу.

Ванная комната небольшая. Белый кафель, створка для душа с забавным рисунком персонажей из популярного мультика. Насколько я знаю, смену рисунка можно запрограммировать в зависимости от настроения хозяйки дома. С каким лицом войдешь в комнату, тот постер и получишь. Хорошо, не я владелица квартиры, а то тут исключительно был бы унылый и серый пейзаж.

Сняла заколку с волос, еле расстегнула молнию на боку — и платье упало на пол. Робот-уборщик тут же выполз из стены и унёс с собой одежду. На полке рядом появились чистый халат и полотенце. Вот для таких благ, как шкаф с одеждой и роботы-уборщики, и нужны брачные контракты. Если у тебя есть пара, то основные потребности покрываются за счет федерации. Твоя же задача — работать на сохранение процветания и ресурсов, а потом ещё и над увеличением численности граждан.

Ни теплый, ни контрастный душ мне не помогли. Как избежать предстоящей свадьбы законными путями, я не знала. Мэг помогла найти кандидата, но я всё провалила.

Первым делом из ванной прошла к шкафу и забрала одежду. Привычные вещи немного успокоили, и я появилась в кухне в слегка приподнятом настроении. Горячий кофе уже ждал. Я села за стол и обхватила руками кружку.

— Пока ты не впала в уныние, — начала Мэг. Я на неё посмотрела очень внимательно, пытаясь уловить, смеётся ли она надо мной или нет. — Я проверила нашу переписку, — она вздохнула, — я отправила тебе неверный адрес.

Я глупо захихикала и сделала несколько глотков. С корицей и ванильным сиропом. Немного сладковатый, на мой вкус.

— Хоть в этом деле я не оплошала, — сказала ей, подумывая, заказать шоколадный торт с шоколадом, чтобы заесть стресс. — Что мне теперь делать? Ты сможешь перенести на завтра свидание?

— Нет, — Мэг расстроенно покачала головой. — Он улетает и был свободен только сегодня. Другие же будто знают, кто ты, и отказываются от встреч, не напрямую, конечно, ссылаясь на загруженность, но всё же. Через пару дней уже никто не согласиться в здравом уме на брачный контракт с тобой.

— Мэг, — голос сорвался из-за неожиданно набежавших слёз. Я смахнула влагу со щеки. — Как мне этого избежать?

— Неужели всё так плохо? Подумаешь, сразу свадьба, без положенного контракта.

— Я не люблю его, понимаешь? — я опять схватила кружку руками, сжала её крепко. — Тем более, мне не дали выбора. Не дали времени всё обдумать. Прошло так мало после несчастного случая…

В горле запершило. Мышцы от напряжения сжались, заставляя меня поежиться. Только не сейчас, главное, не вспоминать прошлое. Не вовремя. Я встала и прошла к окну, посмотрела вдаль — на панораму ночного города, а потом вниз — на многолюдные тротуары, светящиеся вывески.

— Я не готова. Возможно, если бы мой жених не был тем, кем был, то я бы смирилась.

Развернулась и облокотилась спиной на стекло.

— Есть идеи?

— Работа с контрактом на один федеративный год, — пожала плечами Мэг. — Только ты не сможешь вернуться в спасатели?

Я мотнула головой и шмыгнула носом. Слезы сдерживать не получалось. Когда я изъявила желание стать спасателем, мой отец удивился. Ещё бы, его младшая дочь, одного из самых богатых графов федерации, решила избрать профессию обычного гражданина.

В законодательном плане в федерации было две власти: монархия и парламент. Король и аристократия отвечали за благотворительность, искусство, градостроение. Но законы не принимала и в их принятие не вмешивалась, правила номинально, больше для поддержания репутации оппозиции парламенту.

3

Космопорт находился на другом материке. В точно рассчитанной точке, чтобы снизить потребление топлива для взлёта транспортников. Рейсы были регулярные. Они доставляли пассажиров до космостанции на орбите, а уже оттуда корабли до нужной планеты.

В это время, в городе космопорта был разгар зимы. Мне пришлось взять теплую одежду, шапку и сапоги, что отлично подходило к моей ситуации. Понять, кто я, в этом количестве нетипичной для меня одежды, смогут только на таможенном контроле, при предъявлении документов и отпечатков пальцев и сетчатки. Если отец уже объявил меня в розыск, то запросто охрана космопорта могла меня отправить домой. Главное — взлететь.

Мэг подвезла меня до станции общественного транспорта. Билеты до космопорта куплены на скоростной поезд в эконом вагон. Одежда на мне соответствующая. Молча махнула рукой подруге и вошла в поток торопящихся по своим делам жителей Ортоса. Сердце билось о грудную клетку, лицо пылало от страха и неуверенности. Мне не хотелось подводить отца, семью… Только точно знала, что я не смогу выйти замуж. Со всей силы сдавила лямки сумки и ускорила шаг.

На входе в вагон приложила электронный билет к ячейке. Сканер зажегся зелёным. Силовое поле, защищавшее вход исчезло. Я, не глядя по сторонам, нырнула в узкий проход, отсчитала нужный ряд и уселась в кресло. Время в пути — добрых пять часов. Потом на автобусе — час до терминала космопорта. И там ещё несколько часов регистрация и ожидание посадки. В любой из этих моментов меня могут обнаружить и отправить домой.

Я сделала несколько циклов дыхания, как нас учили на работе во время спасательных операций, затем вставила наушники, и Зоя мне включила успокаивающую музыку. Постепенно я расслабилась, а мерное движение за окном немного укачало, и я уснула.

Разбудил меня монотонный голос, оповещающий, что мы прибыли, и выход на автобусную остановку на северной стороне. Я потерла щеки руками, чтобы стряхнуть остатки сна, и убрала наушники в сумку. Никогда так долго не спала в общественном транспорте. Видимо, стресс за последние дни сказался. Нехорошо, вот взлечу с поверхности, там можно и расслабиться. А сейчас лучше усилить бдительность.

Я вызвала Зои и попросила указать, где ближайший автомат с кофе. Только оказалось, что здесь ничего похожего не было. Питание разрешено за пределами станции общественного транспорта. Надеясь, что в автобусе будут раздавать хотя бы воду, поспешила к северному выходу.

Когда я наступила в месиво из воды, грязи и снега, замарав свои новые ботинки, поняла, в каких тепличных условиях жила в последнее время. Ворчу и брезгливо морщусь, как будто давно не лазила в канализационных шахтах или не плавала в топких болотах. Глупо было предполагать, что бегство пройдет гладко. Если не люди отца, то мерзкая погода и автобус со сломанной системой отопления внесли свой вклад. Воду, разумеется, нам никто не дал, только тридцать процентов от стоимости билета перечислили.

Я откровенно всю дорогу зевала и отсчитывала минуты с километрами в карте в коммуникаторе. Благо, не так холодно было, в автобусе все места были заняты, и вскоре он заполнился коллективным теплом. Меня грела мысль, что папины помощники подумают, что я не решусь на такую поездку и пропущу автобус.

Наконец-то мы прибыли, с часовым опозданием. Дорогу занесло и пришлось петлять в объезд, спасибо, что нигде не застряли. Я бегом поднялась по лестнице на второй уровень к стойке регистрации, минуя заполненные лифты. Приложила документы, датчики контроля сработали и меня осветил красный широкий луч. Несколько томительных секунд — и стойка окрасилась зелёным, пропуская меня в зал посадки.

Зоя любезно напомнила, что я хотела кофе. Автомат с напитками и мини-кафе находились на другой стороне огромного зала со множеством стульев, скрепленных в длинные лавочки. Сделала несколько шагов к точке с кофе, как тут же объявили посадку на транспортник. Последнюю за этот период, так как надвигается буран. И следующее отправление будет только утром.

В этом момент мне, как никогда, пригодился третий уровень физической подготовки. Лавируя между желающими улететь с планеты, я вбежала на двигающуюся ленту в коридор стыковки, оглянулась. За мной зашли ещё несколько пассажиров, и двери закрылись силовым полем. Мне захотелось расплакаться от радости и напряжения, но я сдержалась. Праздновать победу буду на корабле.

4

На космостанции такого бардака, как в космопорте, уже не было. Отдельные посадочные коридоры. Строгое ограничение пассажиров в отсеках. Всё четко, слаженно и по расписанию. Я вошла в дезинфекционный отсек. Тут полагалось снять одежду, пройти очищающий сильным потоком воздуха коридор и, на выходе, облачиться в одежду для полётов. Свои вещи можно было упаковать и сдать в багаж, только я отправила их в утилизационный ящик. Того, что в сумке хватит на первое время, а там уже разберемся, что делать.

Полетный комбинезон светло-серый, со вставками из синего и черного волокна, снижающих нагрузки на организм при полёте, специальные ботинки со встроенными датчиками, с авторегулировкой, чтобы подстраиваться под давление и силу тяготения на корабле. Сверху можно было накинуть термокуртку. А ещё прилагались компрессионные перчатки, если полет долгий, чтобы сосуды в теле не пострадали.

Вышла, — и меня отправили в нижний коридор для посадки, откуда быстрее можно добраться до посадочного места. До Сенции, планеты, где расположена библиотека, лететь трое земных суток, где сорок восемь часов я буду находиться гибернационном сне.

Первая часть полёта по нашей системе проходила расслабленно, можно было гулять по пассажирским отсекам, воспользоваться общей зоной отдыха и рестораном. Я оставила вещи в ячейки рядом с камерой для сна и направилась к вожделенной воде.

Сюда пускали всех, вне зависимости от состояния или положения. На космических кораблях, в однотипных комбинезонах, разницы не было, кто ты и сколько у тебя денег. Самые богатые и высокопоставленные граждане федерации летали на личных кораблях. Таких были единицы.

Светло-бежевый полукруглый холл с ячейками на полу, похожими на медовые соты, потихоньку заполнялся пассажирами. Тут были и яхмосы, в специальных тонких шлемах. Длительные перелёты вызывали у них головную боль, поэтому компрессионные вещи в наборе у них были не только в виде перчаток. Ещё были кумдары, раса пустынников. Они жили на планетах, покрытыми песками, с экстремальными температурами. Им приходилось не сладко на стандартных пассажирских космических кораблях федерации. Низкие температуры при перелёте грозили им летальным исходом. Поэтому они выделялись специальными термокомбинезонами с красными и оранжевыми вставками, и насадками на лица, в виде масок, с фильтрами, согревающими воздух при вдохе.

Оглядев пассажиров ещё раз, я расслабилась. Никого из знакомых не видно. Главное, чтобы никто теперь не догадался, где я выйду. Космический корабль делает перелёт до космостанции «Новая звезда» дальний рубеж федерации, а по дороге проходит три дозаправки. Одну на из них на космостанции принадлежащей планете Сенции. Билет же покупался на полную стоимость поездки: так компании по перевозкам окупали издержки. Поэтому межпланетные полёты не были популярны, мало кто мог себе позволить поездку в соседнюю звездную систему. Так что теперь я должна Мэг маленькое состояние.

Я подошла к стойке в виде большой чаши с бутылками воды. Взяла одну, открыла крышку и сделала три больших глотка.

— Вы и тут? Следите за мной?

Я чуть не подавилась четвертым глотком. Подняла взгляд и увидела перед собой мужчину из ресторана яхмосов. Только на этот раз он был без очков. Комбинезон для полетов выглядел на нём нелепо. Отчего холод голубых глаз не пугал, а вызывал смех.

Я, ни слова ни говоря, развернулась и пошла прочь. Из всех людей в федерации меньше всего я хотела общаться с ним.

— Погодите, — он остановил меня, взяв за локоть и развернул к себе лицом. — Согласитесь, что это неожиданно. Встретить вас и в ресторане, и на корабле.

— Отпустите, иначе я вызову охрану, — прошептала ему в ответ.

Он руку не убрал, только четко очерченные губы изогнулись в презрительной усмешке.

— Охотнице за сокровищами не стоит привлекать к себе нежелательное внимание, — прошептал он в ответ.

Я прокрутила в голове несколько раз его фразу, но поняла, что ничего не поняла, поэтому освободила локоть и нажала на датчик помощи. Пару мгновений и в зал вошли двое охранников. Его взгляд от самодовольного изменился на неуверенный, а потом и вовсе стал удивленным.

— Этот гражданин мне мешает, — сказала я охране. И мужчину тут же попросили выйти из холла. Напоследок он меня окатил таким красноречивым взглядом, в котором читалась такая буря чувств, что мне на секунду стало стыдно, но я быстро отмахнулась от этой мысли и направилась к диванам для отдыха.

Села на свободное место, поставила полупустую бутылку на столик. Откинулась на спинку и расслабилась, отгоняя от себя мысли об инциденте. Взяла коммуникатор и попросила Зою найти всю информацию про библиотеку.

Сведений было мало. Очень. Местоположение на планете Сенция. Существует несколько столетий. Хранятся письменные источники и книги трех рас — людей, яхмосов и кумдаров. Существует несколько отделов, в один их них требовался помощник. Начальники и специалисты — также представители трех рас. Директор библиотеки — Иван Рихтер.

Я несколько секунд всматривалась в портрет мужчины в очках. Вскрикнула и подскочила на ноги, чуть не выронив устройство из рук. Я только что отправила директора библиотеки, куда я хочу устроиться, разбираться с охраной. Покраснев до кончиков ушей, я выбежала из холла. Лучше просижу весь полёт в камере для сна. А потом решу, как извиниться перед ним. Потому что теперь мои шансы устроиться на работу, если он злопамятный, равны нулю.

5

Хорошо, что большую часть полета я проспала, иначе чувство стыда и вины потащило бы на поиски мужчины. Тогда бы я натворила ещё больших глупостей. Теперь же, отдохнувшая и со свежими мыслями, я поняла, что существует только один выход из ситуации — извиниться, и надеяться, что Иван Рихтер всё поймет и простит.

В коридоре высадки я его не нашла. Немного постояла у дверей на космостанции, но поток пассажиров иссяк, а он так и не появился. Либо летел дальше, либо вышел раньше.

Я прошла в отсек дезинфекции, прошла процедуру, сдала летный комбинезон. Переоделась в белую шифоновую блузку, с изящным бантом из ленты на горле. Юбку карандаш темно-синего цвета, туфли на удобном каблуке. Собрала волосы наверх и закрепила заколками. Оглядела себя в зеркале отсека. Вполне приличный наряд для собеседования.

По узкому и извилистому коридору, обшитому постерами с различными книгами, фильмами и сериалами, я пришла к центральной стойке. Сделана она была в форме стопки книг, с разноцветными корешками. На каждом из них красовались стрелки с названием выхода. На стульчике без спинки сидел скучающий яхмос, на бейдже красовалось лаконичное имя — Ян.

— Добро пожаловать на станцию «Сенция», сегодня нет вылетов и стыковок, поэтому вам предстоит посетить для ночлега планету.

— Я в библиотеку, — сказала ему и мило улыбнулась. Он никак не отреагировал. Только протянул мне электронный буклет на красном планшете.

— Заполните форму для открытия абонемента. Разрешенные секции выделены зелёным.

— У меня собеседование, — ответила я, но буклет взяла, приложила к коммуникатору, и Зоя скачала его к себе в память, на досуге посмотрю, чем привлекают читателей.

Ян тяжело вздохнул, немного наклонился и застучал по клавишам компьютера, спрятанного где-то под выступом стойки.

— Третий выход, синяя стрелка, — указал он пальцем вниз на корешки. — Транспортник вас ждёт.

— Спасибо, — отдала ему планшет, и поспешила в указанном направлении. Раз собеседование состоится и меня пустили на планету, значит, директор библиотеки уже на месте. У него был отдельный выход? Или он просто вышел самый первый, чтобы не привлекать внимание выходящих? Раздумывать смысла не было, лучше разберусь на месте.

В транспортнике из двадцати пассажирских мест, свободно было только одно. Прекрасно, все остальные ждали только меня. Я виновато всем улыбнулась, села и пристегнула ремни.

Пилот сообщил о старте и наши кресла как по команде пришли в лежачее положение и сверху появилось силовое поле. Оно снижало перегрузку при входе в атмосферу.

Несколько томительных минут неприятной тряски, непродолжительное головокружение, и я расслышала голос второго пилота, что мы в заданной точке и до приземления осталось пять минут. Начался обратный отсчет. По ощущениям для меня, снижение было как падающий камень с большой высоты. Я ни на что не могу повлиять. Организм в панике пытается подать сигналы телу за что-то схватиться или сгруппироваться, но ремни и силовое поле не позволяют. Когда содержимое желудка опасно подошло к критическому уровню, чтобы выплеснуться наружу, пилот резко затормозил. Я подвисла в нескольких миллиметрах над креслом. Сквозь вату в голове услышала приглушенный звук «бум», и тут же резко меня вдавило обратно. И это ещё один пункт, из-за которого у нас мало любителей покидать планету. Если взлет проходит терпимо, то вот приземление может вывести из строя на пару часов.

Для спасателей используют другие челноки, почти полностью способные снизить перегрузки на организм. И теперь, когда еле встала с пассажирского сидения транспортника, я очень им завидовала. Вышла на территорию космопорта, отошла на разрешенное для ожидания расстояние, вытянула руку и прижалась к переборке, выравнивая дыхание. Зоя тревожно запиликала, оповещая меня о необходимости взять гаджет в руки.

Я смахнула экран блокировки. Входящий звонок от отца. Я закусила губу, соображая, что сделать. Ответить или нет? Лучше уж после собеседования, и отклонила вызов, с сообщением «потом перезвоню».

Зашла в общественную туалетную комнату. Посмотрела на себя в зеркало — бледная, красные белки глаз. Всё же неаккуратно приземлился пилот. Я включила кран и помыла руки, пытаясь так себя освежить. Брызгать в лицо не стала, одноразовых полотенец не было, а я с собой их не взяла.

Несколько минут плутаний по космопорту, и я нашла нужный выход, где меня ждал автобус и пассажиры в нём. Опять я последняя. Ничего не поделать, мысленно проговорила я, сегодня вам не повезло с таким попутчиком, как я.

Примерно через два с половиной часа, именно столько шел фильм-новинка про супергероев в космосе, нас высадили около высокого здания.

Я оглядела центральный корпус библиотеки. Золотые трубы диаметром больше трех метров, разной высотой, с круглыми окнами. Здание очень напоминало связку из флейт, поставленных на землю концом вниз, а отверстием для вдувания воздуха вверх.

Мы вошли внутрь — по стенам голограммы с видами на библиотеки разных времён. На полу при каждом шаге появлялись надписи, вероятно, известные цитаты, не знаю. Книги я не читала. Возможно, какие-то сказки из детства вспомню, на этом мои познания в литературе заканчиваются. Главное, об этом не проболтаться на собеседовании.

За справочной стойкой сидели трое кумдаров в изящных болотного цвета накидках, с глубокими капюшонами, и почти невесомыми масками на лицах. Хоть и одежда была красивой, но она скрывала их полностью, только золотистые глаза и видно было.

6

Я зашла и восхищённо застыла, забыв обо всем. Одну стену в кабинете заменяло круглое окно. Из него открывался великолепный вид на город. Необычные овальной формы здания, серебристого и золотистого цвета, некоторые со множеством изогнутых шпилей. Другие — квадратные, усыпаны кристаллическими решетками, переливающимися зайчиками в лучах местного светила. На горизонте возвышались коричнево-красные горы. И над всем этим великолепием висели пастельно-розовые облака, словно сахарная вата.

— Вы меня слышите? — гневный голос вывел меня от созерцания необычного пейзажа Сенции.

Я перевела взгляд на массивный стол, с книгами, бумажными!, и на мужчину, сидевшего за ним. Иван Рихтер сцепил руки в замок и наблюдал за мной свирепым взглядом из-под очков. Я кашлянула, прочистив горло, чтобы голос не был сиплым и жалким.

— Я на собеседование, — и оглядела обстановку в кабинете. Несколько стульев для посетителей, у одной стены — диван на три места, обитый зелёной тканью. У противоположной — каскады из живых цветов разнообразных видов, которые я никогда не видела.

— Неужели? — не скрывая сарказма в голосе, проговорил он.

Я раздраженно одернула рукава блузки. Бесспорно, я поступила с ним некрасиво, но, чтобы с такой бесцеремонностью теперь обращаться со мной, невероятно. В отличие от него, я решила вести себя прилично до последнего.

— Извините за происшествие на корабле, обстоятельства так сложились, что я не смогла сдержать своего порыва, — обтекаемо и криво пробормотала я, сожалея, что не подготовила речь заранее.

— Странно, вы совсем неопытная, — он самодовольно откинулся на спинку кресла. — Для авантюристки вы действуете слишком неуклюже и предсказуемо.

— Что, простите? Я приехала на собеседование и не виновата, что вы оказались директором библиотеки! — растерялась я. — Если вы столь принципиальны, то непонятно тогда, зачем вы вообще меня принимаете в кабинете?

— По закону федерации я не могу отказать кандидату на должность, без факта присутствия на собеседовании. Теперь же, когда вы засветились на всех пунктах регистрации посетителей и моя любезная секретарша поставит галочку в графике работе о встрече с вами, могу с вами распрощаться. Дверь там, — он пальцем указал за мою спину и отвернулся на кресле к окну.

— Вы хоть резюме мое посмотрите, — все же жалобно проблеяла, не ожидая, такого поворота событий. Неужели у них кандидатов на должность так много, что он может себе позволить такое хамство? И почему авантюристка-то? Уже второй раз так ко мне обращается. Неужели знает о моем положении и полагает, что я провожу какую-то аферу?

Иван Рихтер медленно развернулся ко мне, окатил холодом во взгляде. Я поежилась, если все же наши встречи повторятся, то надо носить при нём свитер. Он взял планшет и смахнул пальцами с экрана в воздух моё резюме. Оно прозрачно-белой голограммой разделило нас стенкой. Там красовалась моя фотография и мелкими буквами досье.

— Неожиданно, — усмехнулся он. — Это же надо было набраться наглости, чтобы выкупить такую информацию.

— Что вас не устраивает в моих данных? — сухо поинтересовалась я, вежливость вежливостью, но глухое раздражение уже поднималось во мне.

— Лизавета Анатольевна Голицына, графиня. Спасатель класса А, физическая подготовка третий уровень. Диплом клинического психолога. Один федеративный год практики на дальних рубежах яхмосов, а второй — у кумдаров. Не боитесь, что я проверю данные и обнаружу ваш обман?

— Так, мне надоело, — я даже притопнула ногой. — Наш разговор напоминает диалог слепого с глухим. О каком обмане речь? Что за оскорбительные намеки о моих умственных способностях? И о какой авантюристке речь?

— О вас я говорю, ваша светлость, — язвительностью в его голосе можно было отравить цветы в комнате.

Иван встал, обошёл стол и встал напротив меня, впиваясь своими голубыми глазами сканерами в моё лицо. Будто желая рассмотреть каждое движение моей мимики.

Мне было совершенно не до его умозаключений и каких-то нелепых фантазий. Промедление грозило возвращением в столицу. Гордо вскинув подбородок, я как можно надменней проговорила:

— Прошу уточнить, работу я не получу в вашем заведение?

— Наконец-то разумные мысли, — сказал Иван. — Разумеется, нет! Я ещё и отправлю ваше резюме на проверку в систему безопасности и на первом же корабле вас арестуют за поддельные документы. Всего хорошего, ваша светлость.

И указал мне на дверь. Во мне смешался клубок чувств из истерического смеха и желания посмотреть на его лицо, когда ему придёт ответ, что информация и документы подлинные. Только все же воспитание возобладало, и я молча развернулась и пошла к двери. Решая, что в порыве хлопнуть дверью себе не откажу. Схватила ручку и со всей силы потянула, только оказалось не в ту сторону. С досады и под смешок Ивана повторила попытку, и на этот раз кто-то другой с силой потянул ручку с другой стороны. Я потеряла равновесии и полетела вслед открываемой двери в объятья нового посетителя директора библиотеки — кумдара. Он в своём балахоне, неловко вскидывает руки, пытаясь мне помочь. И вроде бы я поймала равновесие и встала так, чтобы не упасть с ним на пол. Вся эта неловкая сцена происходила буквально за секунды, но мне показалась вечностью.

Кумдар улыбается мне своими песочного цвета глазами. Я растягиваю губы в неуклюжей улыбке в ответ и неловко переминаюсь с ноги на ногу, пытаясь осторожно убрать свои руки из его ладоней. Он сильнее сдавливает моё запястье и его обдаёт жаром, а затем в кожу впивается тысяча иголок и раздается электронный женский голос:

7

— В кабинет! — орёт Иван, хватает меня за руку и тащит обратно к столу, дожидается, когда кумдар заходит, говорит мне, — Ни слова, молчите.

Отпускает мою руку. Теперь ещё одно запястье горит от прикосновения директора библиотеки, хоть и схватил не сильно, но мнимый след от тёплой ладони до сих пор чувствую.

Я в растерянности шагаю к окну, но ничего не говорю, в голосе Рихтера было нечто такое, что убедило меня помалкивать.

— Эдит, — обращается к секретарше, — оформите Голицыну в штат. И сообщите, когда получите подтверждение от системы безопасности.

Встаю ближе к окну и под дневным светом рассматриваю вторую руку, ту которой касался кумдар. Жар и дискомфорт прошел. Кожа целая, без царапин или других повреждений, только при движении едва заметен серебряный блик. Присматриваюсь, тонкие линии заворачиваются в геометрический рисунок, очень похож на микросхему электронного ключа. Меня такие учили взламывать в спасательном отряде. Только я никогда не видела, чтобы ключи ставили на тело человека.

Перевела взгляд на кумдара. Он сидел на диване. Спина прямая, руки сложены на коленях. Серебристого цвета балахон, с рыжими подпалинами. Черная маска с начертанными на ней знаками — великие письмена. Видела во время службы в отряде на дальних рубежах федерации, что означают, не знаю. Их имели право носить либо жрецы, либо кто-то из наделённых властью пустынников.

Кумдар взглянул на меня песочным цветом глазами, и я опять уловила в них смех. Определять эмоции по лицу, наполовину закрытому маской, я научилась не сразу, только через пару лет работы спасателем. Очень многие пустынники умеют скрывать, то, что думают на самом деле, но этот улыбался, не таясь. Интересно, чему он радуется?

Рихтер сидел за своим столом и просматривал моё резюме. Впивался взглядом в каждую букву. Потом набрал в сети поиск информации о дочери графа Голицына. Появилось несколько ссылок, где я с отцом на фотографиях со светских мероприятий, правда, очень давно. За время службы я повзрослела и изменилась. После я никуда не ходила, а отец не заставлял.

Иван пролистал несколько ссылок и наткнулся на статью о дне рождении моего старшего брата Александра. Семейный пикник с приглашенными журналистами. Буквально, пару недель назад. В ворохе фотографий, Рихтер нашел меня. На снимке я задумчиво стою на балконе резиденции брата и смотрю вдаль.

Иван повернулся ко мне, цепко разглядывая. Я демонстративно повернула голову так же, как и на фото. Несколько мгновений он рассматривал мой профиль, а затем сощурил глаза и побарабанил пальцами по столешнице, и прошептал себе под нос:

— Тогда я ничего не понимаю.

В этот миг вошла Эдит с планшетом в руках и присела рядом с кумдаром на диван, ближе к двери.

— Всё готово, директор. Система безопасности данные Голицыной проверила и подтвердила подлинность. Договор о неразглашении составила, осталось только Лизавете Анатольевне его подписать.

Иван взмахнул рукой в сторону секретарши. Я поняла, что это означало мне к ней подойти. Глубоко вздохнула, терпение моё было на исходе. Какие тайны могут быть в банальной библиотеке, чтобы подписывать такие соглашения?

Молча смирилась и приложила палец к экрану, программа ИИ считала мой отпечаток и документ загорелся зеленым. Сразу полог неестественной тишины исчез из кабинета. Я запоздало поняла, что Рихтер поставил экран защиты в стенах и включил его, когда мы все трое тут сидели. Поэтому я не слышала даже шороха. Поразительно! Не библиотека, а шпионский филиал под книжным прикрытием.

— Присаживайтесь, ваша светлость, — указал Иван на стул для посетителей, рядом с его столом.

Я нетерпеливо сжала губы и нарочно села рядом с пустынником на диван.

— Познакомьтесь, графиня, — Иван подвинул стул к нам и сел на него. — Это жрец Ариф аль-Данияр. Он наш постоянный посетитель. Благодаря его трудам, исторические архивы и письменные источники кумдаров были сохранены в первозданном виде, здесь в одном из хранилищ библиотеки.

Я склонила голову и немного спину, ровно настолько, как учили нас приветствовать жрецов, и промолчала, надеясь, что Иван нас представит, так как не полагалось мне самой говорить имя перед жрецом.

— Лизавета Анатольевна Голицына, графиня, — сказал директор библиотеки и тяжело вздохнул, — вопреки моим желаниям, наш сотрудник.

Только строгое воспитание отца удержало меня от пощечины в адрес этого заносчивого типа. Откуда такое предвзятое отношение ко мне?

— Лучше расскажите, что это? — и подняла своё запястье.

Кумдар протянул руку в черной перчатке и не касаясь пальцами моей кожи, посыпал сверху песок. Линии засветилась изумрудным сиянием.

— В сохранности, — проговорил Ариф, изменённым голосом из-за маски.

— В нашей библиотеке, — заговорил Иван под моим очень надеюсь убийственным взглядом, только его это не проняло, — хранятся редкие и ценные экземпляры документов, файлов, картин, фотографий. Первоисточники технологий, точные формулы соединений, которые мы используем в быту, но все они должны находиться под строгим учетом и контролем. Пользоваться этими данными можно с разрешения парламента и монарха федерации, и только на планете Сенция.

У меня открылся рот от удивления. На этой планете хранятся ценности. Всё в одном месте? Глупо же.

8

Я смотрела на своё запястье. Эдит рядом со мной сочувственно вздыхала. Только Иван Рихтер вернулся к своим делам и будто нас не замечал.

— А что я охраняю? — неожиданно вспомнила, что не задала главный вопрос.

— Это секретно, — прилетел ответ.

— Мне грозит опасность? — допытывалась я, возмущенно глянув на него. Он уже со мной как с вещью обращается?

— Это секретно, — повторил, посмотрев на меня из-под очков. Мне же в этот момент захотелось в него что-нибудь кинуть.

— Может, Лизавете Анатольевне чай налить? — вмешалась Эдит, сдерживая мой порыв, взяв меня за локоть. Я удивленно перевела на неё взгляд и поняла, что оказывается уже привстала. Чтобы что? Кинуться на Ивана? Лиза, что за поведение, тут же всплыл строгий голос отца в голове. Я с ответной благодарностью улыбнулась Эдит, что не позволила мне опозориться в очередной раз перед этим невозможным человеком.

— Нет, — проговорил самый несносный мужчина в федерации. — Пусть отправляется к себе, а потом на работу. Что мне тебе объяснять, Эдит, ты и сама всё знаешь.

Я с досадой осмотрела горшки с цветами, некоторые из них были округлой формы, похожие на тяжелые мячи… Жаль ни воспитание, ни догадка о том, что он самая светлая голова федерации, не позволили мне выплеснуть на него гнев и раздражение. Не говоря ни слова, встала и пошла за Эдит. Очень надеюсь, что мои обязанности не будут сталкивать меня с Иваном Рихтером в ближайшие несколько лет.

Эдит закрыла дверь в кабинет и подошла к своему столу:

— Он со всеми такой, не принимайте на свой счет, — сказала она и достала планшет из ящика тумбы.

Я вздрагиваю и пытаюсь испепелить дверь кабинета. Самодовольный тип!

— Это ваш персональный рабочий инструмент, — протянула мне, я аккуратно взяла его и повертела в руках. Тонкий, не больше пяти миллиметров, серебристый корпус, две видеокамеры и слот для наушников. Стандартный планшет работника.

— Там есть карта библиотеки, зеленым отмечены флажку с вашим доступом. К красным лучше не подходить, наши охранники — милые ребята, но слишком суровые.

— А где я буду жить? — усталость накатила с новой силой, я повела шеей.

— Спуститесь вниз, я предупрежу водителя, он вас отвезёт, — Эдит подняла коммуникатор и нажала кнопку вызова. — Перед заселением советую заехать к нашим портным, пусть вам подготовят униформу. Если вы явитесь на работу без неё, то придется опять столкнуться с директором. Он не любит, когда нарушают правила.

Да, он похоже вообще ничего не любит, кроме себя.

— А затем можете посетить столовую, а оттуда рукой подать до жилого корпуса. Если будут вопросы, спросите у ИИ планшета, — сказала Эдит настойчиво подводя меня к дверям лифта, наверняка опасаясь нашего очередного столкновение с Иваном.

— А можно его с моим личным ИИ синхронизировать? — поинтересовалась я, нажимая на кнопку первого этажа.

— Разумеется, — улыбнулась она. — Это даже предпочтительней, так быстрее сориентируетесь. Удачи вам.

Я кивнула и дверцы лифты закрылись. Замигал синим бегунок подсчета этажей. Посмотрела на себя в зеркало, рядом с панелью кнопок. Волосы взлохмачены, рукава блузки неопрятно задраны, юбка перевернулась и теперь застежка некрасиво торчала на животе. Прелесть какая.

Как смогла, поправила свой внешний вид, и только в холле вспомнила что забыла сумку с вещами у двери кабинета. Несколько секунд постояла в замешательстве раздумывая, вернуться или нет. И махнула рукой. Потом узнаю, как доставить пропажу в жилой корпус. Сейчас лучше душ, еда и сон, чем ещё раз появиться у кабинета Ивана Рихтера.

Рядом со стойкой стоял мужчина с седыми волосами, в темно-синем свитере и удобных белых брюках. На спине красовалась наклейка, «водитель». Зеленая линия.

Он обернулся в мою сторону, приятно улыбнулся и кивнул головой. Я немного расслабилась, взгляд у моего водителя был добрым и теплым, не то, что у некоторых в кабинете.

— Добрый день, юная леди, — поприветствовал он меня. — Меня зовут Максат, — и указал на выход.

Я кивнула головой и ответила:

— Лиза, — что-то за этот день я уже устала от светских обращений ко мне. Отвыкла.

На улице было душно и, казалось, пыльно. Я осмотрелась, так и есть, тонкий слой песка покрывал дорогу и растения. Интересно, отчего не поставили фильтры для воздуха и силовые поля для защиты?

Если в Ортосе все передвигались на воздушных машинах, то тут использовали четырехместные вездеходы на больших колесах с открытым верхом. Вот на таком монстре с огненными молниями по бокам, милый водитель меня повёз к портным.

— Не волнуйтесь, — сказал он, когда нас накрыл полог силового поля для защиты. — На квадроциклах передвигаются только в этой части города, так как иногда погода шалит. Песчаные бури бывают такие, что ни один фильтр и силовой куполообразный полог не справляется. После приходится вывозить тонны песка с дорог.

А вот и ответ на мой вопрос. Поговорить бы с Максатом да расспросить обо всём. Только я так устала, что не могла сообразить ни одного вопроса. Я невежливо пожала плечами. У кумдаров мы летали по воздуху на мотоциклах, напоминавших застывших в прыжке муравьев. Без защитного поля и прочих цивилизованных приспособлений. Квадроциклами меня не испугаешь.