Дневник Анны Берг

Январь 1831 года. Кавказ.

Январь 1831 года. Кавказ.

Стоял пасмурный январский вечер. Граф Мишель Рейтерн сидел у камина, наслаждаясь одиночеством и книгами. Дрова приятно потрескивали, создавая уютную атмосферу. Свечи мерцали на стенах.

Внезапно в дверь гостиной постучали. Он отвлёкся от чтения и произнёс:

– Войдите.

В комнату прошла пышная дама с подносом. Она протянула его и пролепетала:

– Вам просили передать.

Мужчина нахмурился и пробурчал, глядя на блюдо перед собой:

– Что за блокнот? Кто передал?

– Приходила женщина. Она плакала. Просила вам его передать.

– А вы и взяли. – Тот снова недовольно сморщился. – Что за женщина?

– Лица было не видно, но дама прибыла в карете, в дорогом одеянии. Подумала, что это что-то важное.

– Она что-то сказала?

– Только то, что это принадлежит вам.

Рейтерн кивнул служанке, взял блокнот и сел на своё место.

Открыв тетрадь, стал просматривать. Листы были украшены цветами ириса, его любимым растением. От этого странного факта мужчина ухмыльнулся. Пятого июня почему-то ему всегда присылали букет этих цветов.

Он нашёл первую запись.

“Я люблю тебя настолько, что прощу тебе даже незнание”.

“5 июня 1825 год”

Не знаю, кому высказать своё восхищение. Сегодня гуляла с сёстрами в поле. Оно было усеяно касатиками.* Когда возвращались к поместью, то увидели карету. Оттуда вышел мужчина. Я думала, что сердце моё остановится в тот же миг. Заметив меня, он пошёл к нам. Сёстры засмеялись, спрятавшись за меня. Он смотрел на меня карими глазами, а потом произнёс сладким баритоном:

– Очень люблю эти цветы.

Я не осмелилась выйти из дома и заговорить с ним вновь. Отец вёл с ним переговоры, а я не могла покинуть спальню. Сердце вырывалось наружу. Надеюсь, что я ещё когда-нибудь его увижу.

“21 июня 1826 год”

И снова он. Я опять увидела того самого молодого человека. Отец сказал, что его зовут Мишель, граф Рейтерн. Я читала в гостиной, когда он вошёл с моей сестрой. Они мило беседовали, София смеялась. Юноша не узнал меня.

– Здравствуйте, – сказал он и отвернулся, вернув своё внимание к моей сестре.

Я знаю, она лучше меня, красивее. Но он не заметил моего присутствия. Даже не узнал. Отчего же так сильно хочется плакать. Почему же так сильно рвётся моё сердце. По ночам я лежала и думала о нём. Только о нём. Буду представлять, что говорю с вами, Мишель Рейтерн. Может, тогда мне станет легче.

“22 июня 1826 год”

Моей сестре Елизавете сегодня исполнилось пятнадцать. На её день рождение приехал весь свет. Сияла вся богема. Мой отец не поскупился на праздновании. Был и Мишель Рейтерн. Я подошла к вам, решив заговорить. Вы сморщились, словно вновь забыли, а потом улыбнулись. Прядь ваших чернильных волос упал на лоб, отчего вы стали ещё милее.

– Здравствуйте, графиня Берг. Старшая из сестёр.

В душе отлегло. Пусть вы не знали моего имени, пусть узнали не сразу. В этот день я была самой счастливой из всех. Поклонившись, вы ушли, направляясь наверняка по делам. Но меня это не волновало. Вы заговорили со мной. Пускай немного, совсем чуть-чуть. Но вы были рядом.

Я видела, как на вас смотрели другие особы. Пусть они смотрят. Я не хочу владеть вами. Не хочу заставлять любить меня. Я готова только любоваться вами. Только думать о вас. Я знаю, что не достойна вашей любви: не такая красивая, и музицирование не даётся, ещё я вышиваю скверно.

Но мне ничего не надо. Только смотреть на вас издали.

“2 июля 1826 год”

Не было и минуты, чтобы я не думала о вас. Сегодня мне приснилось, что вы вновь у нас в поместье. И вот чудо. Отец разрешил выбрать ткань с матушкой, и мы поехали в город. Посетили магазин господина Витте. Правда, его самого не застали. Пока я выбирала шляпку, заметила вас в окне. Вы прогуливались, как ни в чём не бывало. Коснувшись мама́, сообщила:

– Я отлучусь ненадолго.

Она учтиво кивнула головой и я выскочила к вам. Мне хотелось вас лишь увидеть. Я совсем не думала, что вы обернётесь и обратите на меня внимание.

– О, здравствуйте, мисс Берг.

– Здравствуйте.

Вы улыбнулись такой лучезарной улыбкой, которая задевала глаза. Эта улыбка заразительна, однозначно. От смущения опустила взгляд, теребя в руках свои белоснежные перчатки. От волнения даже показалось, что платье необычно давит.