Дочери Гнева. Шепот злобы

Глава 1

Я едва держалась на ногах после схватки с навом. В голове еще шумело эхо тяжелой битвы, но об отдыхе могла только мечтать. Вряд ли после всего того, что произошло на глазах Лютобора Скуратова, он оставит нас в покое. Этот день навсегда изменил мою жизнь.

— Идите за мной, — бросил Лют тоном, не терпящим возражений, и, прыгая по каменным глыбам и вывороченным пластам земли, устремился вглубь разоренного вторжением гневов городища, клином рассекая столпившихся на пути людей.

Андреас ободряюще сжал мою руку и кивнул в знак поддержки, после чего мы оба поплелись вслед за княжеским проверяющим. Улицы представляли собой жуткое зрелище. Разрушенные дома, обгоревшие остовы лавок, груды битого кирпича и пыли, искореженные телеги и обломки мебели — повсюду виднелись следы кровавой бойни. В воздухе стоял удушливый запах гари и гнилостной вони, которую источали поверженные гневы. Меня мутило, но я не позволяла себе проявить слабость и упрямо двигалась вперед, крепко стиснув зубы.

На каждом шагу мы видели тела погибших жителей и их защитников, а рядом с ними плачущих родственников и осиротевших детей. От этого тяжелого зрелища грудь сдавливало тягостным спазмом, а руки невольно сжимались в кулаки. Всеобщее горе никого не оставило равнодушным. Внутри меня зарождалась глубокая печаль, от которой живот скручивало в тугой узел, а тело била отчаянная дрожь. Проще выдержать схватку с сотней чудовищ, чем видеть страдания и слезы ни в чем неповинных людей. Я невольно впитывала эту боль, а гнев внутри питался этими чувствами и вынуждал переживать их намного острее, чем прежде. В какой-то момент я запретила себе смотреть по сторонам и двигалась вперед, сконцентрировавшись на могучей спине Лютобора, его крепком, поджаром теле, созданном из стальных мышц, перекатывающихся под одеждой. Мужчина олицетворял собой несгибаемую волю и излучал спокойствие, которого мне сейчас так не хватало.

Неожиданно Андреас остановился. Я по инерции прошла еще пару шагов и замерла, не понимая, что случилось. Обернувшись, увидела холеного боярина с проблесками первой седины в волосах. Мужественными чертами и воинской статью, высокомерием во взгляде Мстислав Туманов напоминал повзрослевшего сына. Вернее, Андреас походил на него, и не только внешне. В глазах главы клана светилась гордость, когда он крепко обнял парня и похлопал его по плечу.

— Рад за тебя, Андреас, — произнес мужчина басистым баритоном. — Люди вокруг только и говорят о твоем подвиге. Ты защитил городище, восстановил честь семьи и доказал, что на воинов нашего клана можно положиться.

Боярич кивнул, озарившись довольной улыбкой. Его взгляд на мгновение скользнул по мне, а затем вернулся к отцу. В ауре парня полыхнули горячие искры гордости и удовольствия от похвалы, которую он так долго пытался заслужить. Заметно, что признание Мстислава имело для Андреаса огромное значение.

— Поговорим позже, отец, — Андреас исполнился важности. — Сейчас я должен следовать за проверяющим.

Боярин Туманов понимающе кивнул и отступил, окинув меня презрительным взглядом. Очевидно, что в его глазах я по-прежнему оставалась недостойной дикаркой, присвоившей себе заслуги боярского сына. Я вздохнула, пытаясь подавить возникшее в груди неприятное жжение, которое ассоциировалось у меня с обидой и несправедливостью.

После небольшой заминки мы ускорили шаг, чтобы успеть за Лютобором, который не думал останавливаться и ушел достаточно далеко.

Чародемия тоже пострадала во время атаки гневов. Стены главного корпуса покрывали черные пятна гари. В некоторых местах виднелись пробоины, а часть крыши обрушилась, обнажая внутренние помещения. Во дворе сновали целители, перевязывая раненых, а мрачные чаровники в темных одеждах выносили тела погибших учеников, завернутые в серые простыни. При виде такого количества загубленных молодых жизней, меня накрыло безысходным отчаянием. В такие моменты, как никогда, осознаешь важность контроля и необходимости владения собственной силой. В мире, где гневы таились не только за стенами и рыскали в дремучих лесах, а прятались внутри каждого человека, обучение было единственным способом выжить. Даже я, не способная глубоко чувствовать и бесконечно переживать из-за врожденной алекситимии в прошлом, прониклась чужим горем. А что говорить об остальных?

— Лют! — навстречу княжескому проверяющему вышла невысокая женщина средних лет. — Сколько еще? Сколько молодых жизней мы потеряем в этой бесконечной войне?

Княжеский проверяющий не поддался на мольбу в покрасневших от слез глазах незнакомки. Он лишь повел бровью, призывая взять себя в руки, чему женщина незамедлительно последовала.

— Простите, господин Скуратов, — пробормотала она, опустив взгляд. — Потери велики, но мы держимся.

— Должны держаться, — сухо ответил мужчина. — На это и расчет, госпожа Доброслава. Раз уж вы сами к нам вышли, позвольте представить новых учеников, — легким кивком указал в нашу сторону. — Андреас Туманов — обережник второго ранга и Гаяна Лихарь — послушница первого ранга. Это им удалось утихомирить нава и остановить всплеск. Их обучение продолжится здесь, под моим личным надзором. Гаяну оформите за счет княжеской казны.

Я вздрогнула, подозревая, что за княжеской щедростью крылся суровый расчет. Вряд ли кто-то будет вкладывать немалые средства на обучение ученика просто так.

— Но, господин Скуратов, — Доброслава нахмурилась, — в чародемии нет мест для послушниц низшего ранга, а княжеская казна…

— Есть! — сурово отрезал Лют. — И место найдется, и средства — тоже. Неужели ты еще не поняла, что без этих ребят мы бы не сдержали натиск гневов? Вместо двух десятков погибших полегли бы все до единого, включая тебя. Не разочаровывай меня, Доброслава…

Глава 2

Первый день в чародемии мне запомнился плохо. Я с ног валилась от усталости, и меня едва хватило, чтобы пройтись по необходимым службам, получить униформу, постельные принадлежности и другие вещи, необходимые в быту. На последнем издыхании я забрела в столовую, чтобы набить прилипший к спине желудок хоть какой-нибудь едой. А после, разомлевшая от сытости, еле доплелась до кровати, заснув раньше, чем голова коснулась подушки.

На рассвете резкие трели будильника вырвали меня из тяжелого сна. Показалось, что я недавно сомкнула глаза, но на самом деле проспала всю ночь. Увидев незнакомый потолок, не сразу сообразила, где оказалась. Он не походил на тот, что был в тюремной камере или в чарошколе. Беленый свежей известью, безликий и чужой, как и комната с окном, выходящим на внутренний двор. Казалось бы, мне предоставили довольно комфортные условия, но в этом жилье не чувствовалось ни капли тепла и уюта. В груде едва уловимой тяжестью заворочались далекие воспоминания о лесе, запахе хвои и дедушке Тихомире.

— Как же я скучаю по тебе, — прошептала еле слышно, мысленно обращаясь к единственному родному человеку в этом мире. — Скучаю по твоим историям и добрым рукам, нашим утренним тренировкам и прогулкам по лесу. По той беззаботной жизни, которой жила до появления боярского сына.

Учебный план в чародемии не сильно отличался от того расписания, к которому я привыкла за последние полгода. Ранний подъем и утренняя разминка, совмещенная с тренировочным комплексом, была обязательной для всех учеников. Я натянула на себя новую спортивную форму, состоящую из туники и свободных брючек, и отправилась на полигон. На территории ориентировалась плохо, но не ошиблась, когда последовала за другими учениками, которые ручейками стекались к главному полигону.

Наставник с нами не церемонился, задав усиленный темп упражнений. Но для меня подобное задание не составило сложностей. Ни в чарошколе, ни даже в тюрьме я не пренебрегала физическими упражнениями, понимая, что они укрепляют тело и тем самым способствуют лучшему контролю над чарами. Вместе со мной занимались десятки других ребят, молчаливых и сосредоточенных. Их решимость чувствовалась в каждом движении и тяжелом выдохе. Смерть подобралась слишком близко, и только дисциплина и сильная воля позволили большинству из присутствующих здесь выжить.

После зарядки последовал обжигающе холодный душ, смывший усталость и подаривший ощущение чистоты и свежести. Затем настал черед завтрака в огромной столовой, где витал гул сотен голосов. Среди множества незнакомых ребят я, к своему удивлению, встретила многих, кто учился в чарошколе. Выходило, что они тоже получили «награду» от князя? Да уж, их единственная заслуга состояла в том, что выжили в смертельном аду. Обидно, что нас с Андреасом приравняли к тем, кто пересидел опасность за крепкими стенами.

Внезапно, в закутке за дальним столом взгляд выхватил знакомые фигуры. Не может быть! Они тоже здесь?

— Ирия! Славен! — Бросилась к ним, ощущая, как в груди разливается тепло. Странно, что на разминке я не заметила ребят. Андреаса сразу высмотрела, но только он уже обзавелся группой поддержки из боярских родов и нарочито на не обращал на меня внимания. — Вы тоже здесь?

— Гаяна? — подруга удивленно подняла на меня потухшие глаза. — А ты как тут оказалась? Нам сказали, что ты в тюрьме.

— Верно, — не стала отрицать и, плюхнувшись рядом со Славеном, продолжила: — Но теперь тоже учусь в чародемии. Как же я рада вас видеть!

— И мы тоже рады, — с грустью кивнул Славен, в глазах которого плескалось что-то болезненное, тягостное.

— Что с вами такое? Что произошло? — мне не понравилось, что друзья упали духом.

— От чарошколы почти ничего не осталось, — поделилась Ирия дрогнувшим голосом. — Многие ученики погибли. Не знаю, каким чудом нам удалось спастись. А вот некоторые даже отличиться успели. Годимира и Поладу перевели сюда раньше, как обережников, а нас просто спихнули, чтобы не выбрасывать на улицу. Не представляю, как мы теперь справимся с тем, чтобы нагнать программу за первый курс.

— Да уж, награда так себе, — я вздохнула, понимая отчаяние друзей. Они только начали осваивать знания, которые давала чарошкола, поверили в себя, а теперь снова придется плестись в отстающих. Им бы еще пару лет провести в чарошколе, чтобы отработать навыки, а их в чародемию отправили. — Но, раз уж мы снова вместе, значит, со всеми трудностями справимся. Будем учиться не хуже других. Вот увидите!

— Спасибо! — Славен посмотрел на меня и вымученно улыбнулся. — Звучит обнадеживающе. Выходит, тебе тоже необходимо нагнать первый курс и пройти все испытания до начала нового учебного года?

— Да, но разве это повод унывать? Главное, что мы выжили, а с проблемами обязательно справимся, — приободрила друзей, как могла. И от того, что в их аурах появились проблески надежды, на душе стало чуточку легче.

На первое занятие нас собрали в большом лекционном зале, в котором длинные скамейки с узкими столами выстроились амфитеатром вокруг подиума для преподавателей. Появление Лютобора Скуратова ученики встретили тягостной тишиной. Среди сотен ребят не нашлось ни одного, кто бы его не знал. Люта уважали и побаивались. Я видела это по аурам и опасливым взглядам послушников и обережников.

— С сегодняшнего дня, — княжеский проверяющий после сухого приветствия сразу перешел к делу, — начинается новый этап вашего обучения. Чародемия выстояла ценой десятков жизней ваших товарищей. Городище пережило нападение нава и других гневов, однако его раны еще кровоточат. Разрушенные кварталы кишат тварями низших рангов: анчугами, шигами, матохами. Поодиночке они слабы, но, сбиваясь в стаи, становятся невероятно опасными. Князь Радомир приказал вычистить город от монстров, чтобы как можно скорее начать его восстановление. Поэтому ваше дальнейшее обучение будет основано на ежедневной практике по уничтожению гневов.

Обложка в хорошем разрешении

Дорогие читатели! Добро пожаловать в продолжение цикла "Дочери гнева". Будут приключения, чаромагия и учеба, тайны прошлого и настоящего, интриги, опасности и борьба с гневами. Если вам понравилось начало, зажгите звездочку для муза и добавьте книгу в библиотеку, чтобы не пропустить выход новой проды.

Глава 3

После общего занятия, на котором Лютобор сформировал два десятка команд для зачисток, наша группа собралась в отдельной аудитории. Я кожей ощущала негодование, которым полыхал Андреас, и ничего не могла с этим поделать.

Первое задание состояло в том, чтобы очистить от гневов Мастеровой квартал, расположенный у западной стены. По данным, которые нам передал Лютобор вместе с картой и обозначенным местом действий, этот район облюбовали анчуги и шиги — гневы первого ранга. По одиночке они не представляли опасности для опытного чародея, но твари стремительно плодились и собирались в стаи. При большом скоплении они становились реальной угрозой для жизни и здоровья рабочих, расчищающих завалы.

— Здесь указаны ваши задачи. — Вместе с картой Лют вручил Андреасу свиток с печатью. — Внимательно изучи план и распредели роли между членами команды. Я ожидаю полного взаимодействия и четкого выполнения поставленной цели. Любые отклонения — под твою ответственность. Помни о долге!

С каким же достоинством и нарочитой неторопливостью Андреас принял свиток и развернул его, демонстрируя, что он над нами главный. Парень сиял уверенностью и самодовольством, аура так и полыхала гордостью и превосходством.

— Итак, — окинув нас снисходительным взглядом, приступил к обсуждению миссии боярский сын, — нам поручено очистить от гневов Мастеровой квартал. Задача как раз для опытных обережников. Годимир, ты идешь вместе со мной в авангарде. Твои щиты и мои атакующие чары проложат путь всему отряду. Заряна прикрывает тыл, используя защитную сферу, а также следит за флангами. Дальше Ирия и Славен… — Андреас сделал вид, что задумался. — Вашей задачей будет наблюдение: отслеживание опасностей и сбор информации о повреждениях зданий. Без крайней необходимости в бой не вступать. Ну а ты, Гаяна, будешь при мне и замедлишь гневов, если что-то пойдет не так. Но это в исключительных случаях. Мы с Годимиром справимся сами.

Вот это распределил обязанности! Я мысленно хмыкнула, ощущая нарастающую в груди тяжесть от раздражения. Андреас не понимал и недооценивал ту пользу, которую мы с Ирией и Славеном могли принести команде. Он же видел, что произошло с навом, прочувствовал это, когда был моим якорем, а теперь из-за уязвленной гордости, не желал признавать, что мы тоже на что-то способны. Мои друзья, судя по их тревожным взглядам и понурому виду, также ощущали себя ненужными. Однако оспаривать решение командира им в голову не пришло, а я решила подождать и посмотреть, что будет дальше.

— Этой дикарке просто повезло. — Сначала я почувствовала на себе презрительный взгляд Заряны, а потом услышала, как она перешептывается с Годимиром. — Думаю, с навом ей просто повезло. Не стоит на нее рассчитывать. Настоящей силы у дикарки нет, это же очевидно. Мы выполним задание и без ее фокусов.

Годимир кивнул, соглашаясь с девчонкой. В ауре парня я различила легкие нотки сомнения, но затем она озарилась полным согласием. Никому из боярских детей не хотелось верить, что какая-то дикарка обладает редким даром, недоступным для их понимания. Похоже, Заряна нарочно настраивала против меня членов команды, затевая игру, в которую я не умела играть.

— Андреас! — я все же попробовала достучаться до боярича. — Ты ведь знаешь, я могу усмирить гневов. Господин Скуратов неспроста предупредил, что анчуги и шиги сбились в стаи. Они способны создать хаос, если нападут скопом. Я же могу их замедлить, и это сэкономит силы и время, уменьшит риск для всей группы. А значит, мы сможем зачистить большую территорию за один раз. Позволь мне действовать в авангарде вместе с тобой и Годимиром.

Боярский сын вздрогнул и нервно поджал губы. В его ауре я заметила признаки былой ярости, что когда-то полыхала при каждом столкновении со мной. Похоже, Андреас категорически противился тому, чтобы его приказы обсуждались.

— Гаяна, — холодно произнес он, надменно усмехнувшись, — я уже все сказал. Ты не обладаешь достаточной силой, чтобы сражаться наравне с нами. Группа будет следовать моему плану. У тебя нет опыта в сражениях с многочисленным противником, поэтому не путай домыслы с реальностью. Ты обязана соблюдать дисциплину и следовать приказам, а не проявлять самодеятельность. Поняла?

Я кивнула, выражая внешнее спокойствие, и упрямо поджала губы. Если возникнет необходимость, поступлю по-своему, а до тех пор ничем не рискую, если сделаю вид, что подчинилась.

Судя по аурам, Ирия и Славен, молчаливо наблюдавшие за нашим спором, успокоились. С несправедливостью мы сталкивались постоянно, так отчего же здесь должно быть иначе? Конечно, боярским и купеческим детям с детства давали глубокие знания по всем предметам и прививали воинские навыки, а нам многие вещи приходилось изучать с нуля. Но это не значило, что из низов не выходили по-настоящему могучие чародеи. И наша сила состояла в том, что мы умели приспосабливаться к обстоятельствам и выживать в любых условиях.

Непросто нам будет сработаться в одной команде. Но я не страшилась этого, а принимала как данность и очередное испытание, которое следовало пройти на пути к цели.

На рассвете следующего дня, экипированные в новую униформу чародемии, мы выдвинулись к кварталу Мастеровых. Районы, примыкающие к стенам городища, подверглись наибольшему разрушению. Стены домов зияли черными провалами, обнажая внутренние помещения и скелеты перекрытий. Еще неделю назад здесь кипела жизнь, ковались металлы, ткались полотна, а теперь царила мертвая тишина, нарушаемая лишь скрипами шатких конструкций и порывами ветра. Могучий купол надежным щитом укрывал нас от внешней угрозы, но здесь, среди развалин, ее защита казалась тонкой, едва ощутимой.

Глава 4

Злыдень с ходу бросился на Заряну. Ее простая сфера затрещала и начала осыпаться. Девушка побледнела от ужаса и попятилась. В ее ауре вспыхнули протуберанцы панического страха, резонирующие с монстром и усиливающие его в разы. Повышенная эмоциональность становилась настоящим пиршеством для гневов, и именно поэтому женщины-чаровницы редко становились чаростражами.

Андреас, увидев опасность, резко развернулся и ударил «огненной вспышкой» по злыдню, отбрасывая его в сторону и высекая крошку из стен. Но эта заминка позволила анчугам прорвать оборону в авангарде и проскользнуть во внутренний двор. Твари сразу кинулись к Ирии и Славену, интуитивно определив в них более слабую и доступную добычу.

Ирия вскрикнула, когда тварь полоснула ее когтями по руке, и, потеряв концентрацию, упала на колени. Славен бросился на ее защиту, но у него не хватало сил, чтобы сдержать натиск монстра, почуявшего кровь.

— Ирия! — вскрикнула я, ощущая, как в груди поднимается непривычная болезненная ярость.

Бросившись к подруге, я направила на анчугов поток концентрированной умиротворяющей энергии, отчего они сделались вялыми и неповоротливыми. Славен попытался оттащить девушку, озираясь в поисках укрытия. Стены кирпичного сарая с уцелевшей крышей подходили для этого идеально.

— Держитесь! — крикнул Андреас, пробиваясь к нам через толпу наседающих чудовищ.

Но злыдни, почуяв его колебания и неуверенность, усилили натиск. Сущности второго ранга намного умнее анчуг и шиг — они координировали действия, пытаясь разделить нас и уничтожить поодиночке. От мощных атак остатки разрушенных стен, возле которых мы оборонялись, задрожали и покрылись мелкими трещинами. Крупный злыдень ударил по ним мощными лапами, вкладывая всю свою мощь. Я почувствовала, как аура Славена запульсировала от отчаяния. Ирия уже давно билась в истерике, страдая от боли.

— Ирия, ты можешь вылечить себя? — обратилась я к подруге, пытаясь дотянуться до нее потоком спокойствия.

Но вокруг было слишком много гнева и разлитой в воздухе ярости. Мои ладони вспотели от напряжения, а внутри все вибрировало от перегрузки. Заряна в ужасе металась, не зная, в какую сторону броситься, чтобы прикрыть всех и сразу. Паника постепенно охватывала каждого члена команды.

Внезапно раздался оглушительный треск. Стена, возле которой прятались друзья, обвалилась, подняв клубы пыли. Раздался громкий отчаянный крик, полный боли и ужаса. Ирию завалило камнями, я увидела лишь ее руку, торчащую из-под обломков.

Тяжесть в груди сделалась невыносимой. Меня накрыло отчаянием и жгучим чувством несправедливости, подпитываемым незнакомой прежде яростью. Руки непроизвольно сжались в кулаки, а внутреннее спокойствие забурлило, как закипающая вода, превращаясь в свою противоположность.

— Ирия, ты как? — расслышала я обеспокоенный голос Славена. — Цела? Можешь выбраться? Попробуй пошевелиться.

— Я… Я не могу, — донесся еле слышный голос девушки. — Нога застряла, и щит… Он трещит по швам.

— Замри! — В два прыжка преодолев расстояние, разделявшее меня и друзей, я встала перед злыднем и коснулась его рукой, выпуская мощный поток спокойствия.

Тварь застыла, перестала рычать и опустила лапы. Краем глаза я видела, как Славен безуспешно пытается сдвинуть крупный обломок. Знания, которыми он так гордился в чарошколе, оказались бесполезными против грубой силы.

— Славен, сосредоточься! — подбодрила я друга и сконцентрировалась на том, чтобы поделиться с ними спокойствием. Постаралась накрыть его потоком умиротворяющей энергии, которая позволила бы унять страх и действовать более обдуманно. — Подумай, что ты действительно можешь сделать. Ты же изучал чертежи и схемы зданий, мечтал стать архитектором и каменщиком. У тебя еще остались силы на несколько чар, так примени их с пользой.

Я не верила до конца, что сумею достучаться до парня, но он услышал. Славен действительно интересовался всем, что было связано со строительством зданий и их чародейским укреплением. Друг на мгновение поднял голову и встретился со мной взглядом. В его глазах вспыхнула искра понимания, а за ней — надежда. Он посмотрел на дальнюю стену, затем на сильно поврежденный простенок между сараями, который служил опорой для остальной части крыши.

— Андреас! — заорал парень что есть сил. — Ударь! Ударь вон туда! — указал он пальцем на центральный опорный камень в простенке. — И посильнее. Он держит весь верхний слой. Мы сможем пробить проход на соседнюю улицу.

Андреас отшатнулся от злыдня, которого только что отбросил «огненной вспышкой». Его взгляд заметался между Славеном, развалинами и напирающими гневами. На лице ясно читалась смесь сомнений и гордыни. Принять совет никчемного послушника? Поступиться принципами?

— Ты уверен? — рыкнул боярич, еле сдерживая внутреннюю ярость.

Предложение Славена казалось рискованным. Если он ошибся, то всех нас здесь завалит вместе с гневами. Но время таяло, а твари напирали, продолжая набиваться в узкое пространство смежных помещений.

— Да! — Славен исполнился решимости, которую придавали ему настоящие знания. — Мы проскочим с другой стороны, если обвалим эту стену. Она похоронит под собой большую часть чудовищ.

Я чувствовала, как внутри Андреаса бушует настоящий шторм. Его внутренний гнев, питающий чары, боролся с разумом и вбитыми в подкорку правилами. Он колебался, раздумывал, как правильно поступить. Бросил взгляд на меня, словно искал подтверждения, затем снова посмотрел на парня. Если бы не Ирия, заваленная обломками, то вряд ли боярич прислушался к совету Славена. Да и злыдни, усилившие натиск, не оставляли другого выбора.

Глава 5

— Хорошо, — произнес Андреас, нарушая затянувшуюся паузу. — Будем действовать по твоему плану. Ты пойдешь с нами в авангарде. Посмотрим, насколько результативной окажется эта тактика.

Годимир коротко кивнул, соглашаясь с решением командира. Ирия и Славен воодушевились, а Заряна лишь скрипнула зубами, гневно сжав кулаки. Ей совершенно не нравилось, что боярич прислушался к моему мнению, но возражать она не стала. Собственного плана у девушки не было, хотя Андреас и называл ее грамотным тактиком. Так что ей пришлось молчать и подчиняться, тщательно подавляя рвущуюся наружу злобу.

На отдых ушло чуть больше часа. Ирия сумела залечить рану и могла передвигаться самостоятельно, не задерживая команду. Мы продолжили свой путь. Решили двигаться сначала по окраинам квартала, чтобы выбить одиночных тварей и максимально сократить их количество, постепенно сужая круг.

Теперь я шла впереди, окутавшись даром, словно невидимым щитом, и проникая в каждый уголок разрушенных строений. Я пропускала потоки чужого гнева через себя, ослабляя их и наполняя умиротворением. Каждый шаг давался с усилием, вызывая жжение в груди и требуя невероятной концентрации.

Анчуги, выпрыгивающие из развалин, замирали, их красные глаза тускнели, а движения становились вялыми. Годимир и Андреас без лишних эмоций методично уничтожали монстров отточенными движениями. Не растрачивая энергию попусту, парни использовали свои ресурсы с холодной расчетливостью, а не под влиянием ярости. Я подмечала, как в глазах Андреаса появляется осознание, насколько эффективно работала новая тактика.

— Так гораздо проще, — признал даже Годимир, подпуская поближе очередного монстра.

— Сосредоточься! Это не повод расслабляться, — глухо бросил ему Андреас. — Гневы могут напасть в любой момент.

— Смотрите! — внезапно крикнул Славен, указывая на что-то застрявшее среди обломков поодаль от нашего маршрута. — Там… Клинок чаростража!

В самом деле, среди груды камней, припорошенный пылью и мусором, лежал тонкий изящный клинок, рукоять которого была украшена витиеватым узором. От оружия исходило слабое магическое свечение. Рядом валялись обрывки доспеха и обгрызенные кости. Очевидно, чаростраж погиб, сражаясь до последнего вздоха. А вот клинок, способный взаимодействовать с чарами владельца, остался, дожидаясь нового хозяина.

Андреас первым подошел, поднял оружие и очистил его от грязи. Рукоять легко легла в его ладонь, будто была создана для него. Я ожидала, что боярич заберет находку себе, но он повернулся к Славену.

— Возьми! — протянул парню клинок. — Тебе он нужнее. С его помощью ты сможешь эффективнее защищаться и прокладывать путь. Ты доказал, что можешь быть полезным.

Друг опешил. Его глаза расширились от удивления и тут же засияли благодарностью. Он с благоговением принял дар, касаясь пальцами сверкающей стали. Аура парня полыхнула такой радостью, что я сама ощутила, как внутри разливается приятное тепло. Это ведь не просто подарок, а знак доверия и признание того, что Славен стал полноценным членом команды.

— Спасибо, Андреас! — прошептал друг, едва сдерживая эмоции. Он решительно взялся за оружие и несколькими взмахами рассек воздух, будто сражаясь с невидимым противником. Светился парень при этом не меньше чар, заложенных в артефактное оружие.

Ирия тоже оказалась полезна: через пару часов она подпитала нас целебными чарами. Я так вымоталась, что ее поддержка оказалась как нельзя кстати. «Целительство мелких ран» не только заживило царапины и ушибы, но и пополнило внутреннюю энергию. У меня открылось второе дыхание. Полагаю, у остальных ребят тоже, потому что дальше мы двинулись с удвоенным рвением.

Тактика оказалась настолько эффективной, что мы без проблем зачистили окраины квартала Мастеровых и уничтожили гнездо, где обитали более опасные злыдни. С ними возни оказалось больше, так как мне приходилось воздействовать на каждую тварь по отдельности. Ирия дважды восполняла мои иссякшие резервы, но оно того стоило. Даже Заряна немного успокоилась и четко выполняла поставленную командиром задачу. У меня возникло ощущение, что сегодня мы стали настоящей командой, но до полного доверия между нами было еще очень далеко.

В чародемию мы вернулись, когда солнце уже клонилось к закату, и сразу же отправились с отчетом к Лютобору Скуратову. Его пристальный, оценивающий взгляд прошелся по каждому члену нашего отряда. Андреас честно доложил обо всех этапах операции, не скрывая собственного провала и ошибки в расчетах. Но он также подчеркнул вклад каждого из нас, не делая исключения для боярских детей и простолюдинов.

— Этого и следовало ожидать, Андреас, — выслушав доклад, проверяющий хмуро кивнул. — Гордыня часто затмевает разум. Однако ты взял себя в руки и признал ошибки. Но самое главное, что научился задействовать способности каждого члена команды. В этом и заключаются обязанности лидера. Хорошая работа.

Признание Лютобора добавило нам уверенности в собственных силах. Однако я напряглась, когда задумчивый взгляд мужчины задержался на мне чуть дольше, чем на остальных. К счастью, нас быстро отпустили, и мы с чистой совестью отправились отдыхать.

Победоносное возвращение с первого задания принесло нашей команде не только похвалу Лютобора, но и волну зависти со стороны других команд, чьи рейды оказались не столь удачными. Как будто этого было мало, по чародемии поползли слухи, что мои способности основаны на тайной противоестественной связи с гневами. Будто бы мне удалось обмануть самого княжеского проверяющего и втереться в доверие к Андреасу, чтобы в дальнейшем нанести по ним сокрушительный удар.

Глава 6

На следующее утро, едва лучи солнца озарили верхушки самых высоких башен, наша группа собралась на площади административного квартала у разрушенного здания, в руинах которого обнаружили вход в катакомбы. Лютобор прибыл, когда мы уже смотрели в сторону зияющего темнотой провала. Андреас еще в чародемии раздал нам факелы и обеспечил огнивом на случай, если чары подведут.

— Помните, о чем я вам говорил! — произнес Лют после краткого приветствия. — Продумывайте каждый шаг. Подземелья не прощают ошибок.

Волнение от такого напутствия только усилилось. У меня вспотели ладони, а по телу пробежала легкая дрожь, когда Андреас первым устремился к развалинам. Узкая лестница уходила в кромешную тьму; шаги эхом отдавались в каменном колодце, ведущем на глубину в пару этажей. Огонь зажженных факелов боролся с мраком, скупо вырывая из него лишь ограниченное пространство. Блики пламени отбрасывали причудливые тени на стены, поражая воображение и усиливая тревогу.

Сразу после спуска мы попали в просторный каменный зал, от которого в разные стороны расходилось множество ответвлений. Воздух здесь казался плотнее, в нос настойчиво бил запах плесени, затхлости и гнилостного разложения — зловещее место, откуда хотелось побыстрее уйти. Но вместо этого мы продолжили путь.

— Потребуется много времени, прежде чем мы проверим все тоннели, — сокрушенно констатировала Заряна, когда третий по счету проход оказался тупиковым.

— Мы не будем разделяться, пока не убедимся, что это безопасно, — возразил Андреас. — Не забываем об осторожности.

Однако еще два ответвления оказались пустыми. С одной стороны, нам же лучше, что здесь не было тварей; с другой — они все еще могли скрываться в темных тоннелях. Поиски не приносили результатов, а мы между тем наткнулись на еще один зал с множеством проходов.

— Гаяна, что скажешь? Есть гневы поблизости? — обратился ко мне боярич.

— Сложно ответить, — произнесла задумчиво. Я постоянно пыталась нащупать отголоски гнева, но ничего не получалось. Натыкалась лишь на холодную пустую тишину, словно кто-то искусственно заглушал сигналы. — У меня такое чувство, что стены поглощают малейшие всплески гнева.

— Этим катакомбам несколько сотен лет, — ответил Андреас, пожав плечами. — Возможно, их строили так, чтобы спрятаться от тварей в случае нападения?

— Предлагаю не тратить время впустую и разделиться, — предложила Заряна. — Иначе мы будем блуждать здесь до ночи. Коридоры узкие: если заметим опасность, сумеем отступить и дать отпор.

— Хорошо, — после недолгих раздумий согласился Андреас. — Разделимся на две группы. Ирия и Славен идут со мной. Гаяна, Заряна и Годимир составят вторую группу. Держитесь ближе друг к другу. При малейших признаках опасности — отступаем, чтобы объединить силы и уничтожить тварей, если они действительно где-то затаились. Обследуем каждый свой тоннель, возвращаемся и дожидаемся остальных. Затем проверяем следующие два. Так мы ускоримся, вовремя поймем, если с кем-то случится беда, и сможем прийти на помощь. Если что — действуем по ситуации.

Возражений не последовало, и вскоре я в компании Заряны и Годимира углубилась в ближайший тоннель. С уходом Андреаса меня накрыло тревожное, сжимающее чувство в области живота. Эта компания мне не нравилась. Годимир раньше поддерживал Стояну и не упускал случая позлословить в мой адрес. Про Заряну и говорить нечего: она устроила травлю в чародемии, а вела себя так, будто ни при чем.

Тоннель оказался длинным, извилистым, со следами разрушений на стенах. Даже воздух здесь казался более тяжелым, затхлым. Вдобавок по пути встречались тупиковые отнорки, которые тоже приходилось проверять.

— Как же медленно! — недовольно фыркнула Заряна, когда мы проверили боковое ответвление, уходящее на сотню метров в сторону. — Нам еще возвращаться и идти дальше. А первая группа, скорее всего, уже вернулась и ждет нас. Проклятье, еще развилка! — Девушка скривилась при виде двух ответвлений, уходящих вправо и влево от основного тоннеля. — Гаяна, иди туда! — приказала она, ткнув пальцем в ближайший проход. — Годимир, проверь вон тот отнорок. Ясно же, что гневов здесь нет. Только время теряем!

— Как скажешь, — парень не стал спорить с Заряной и направился к правому проходу.

— Андреас говорил держаться вместе, — напомнила я о приказе командира, но в ответ Заряна только хмыкнула:

— Он сказал, чтобы мы действовали по ситуации. Ты ведь успокоишь гневов, если они вдруг появятся? Не вижу причин торчать тут попусту.

Мне ничего не оставалось, как признать ее правоту и свернуть налево. Мы не успели углубиться в темный проход, как он расширился до подземной пещеры со следами построек по краям и уходящим вверх потолком.

— Проверь там! — указала девушка вглубь огромного зала, и я направилась вперед.

Заряна замешкалась у входа, пробурчав, что у нее развязался ботинок. Я продолжила путь, не заметив подвоха. Изредка нам попадались такие помещения — заброшенные и пустые. Но не в этот раз. Из темных углов, куда не доставал свет факелов, послышалось утробное рычание. Вокруг вспыхнули красные огоньки глаз, подтверждая самые худшие опасения.

— Злыдни! — взвизгнула Заряна, когда тусклый отблеск ее чародейского светляка выхватил мощную фигуру твари, подступившую слишком близко. — Сделай же что-нибудь! На помощь!

— Их слишком много, — возразила я, отмечая, что Заряна запаниковала и тем самым подпитала интерес тварей. Еще и чары использовала, чтобы уж наверняка. — Свет! Они реагируют на огонь! — сообразив, что гневы стягиваются ко мне, я отшвырнула факел в сторону.

Глава 7

Вопросы остались без ответов, а в глазах боярича я увидела зародившееся подозрение. Заряна настояла, чтобы мы разделились. Она выбрала этот тоннель и отослала Годимира в другой. Совпадение? Допустим, в это я еще могу поверить. Но как объяснить, что она спряталась в единственном месте, где гневы бы ее не достали? Интуиция? Сомнительно, но есть небольшая вероятность. Однако в темноте этот закуток сложно найти, а ведь для этого следовало сместиться вправо от входа. Не самый логичный поступок — оставаться в помещении, полном злыдней, когда можно убежать и позвать на помощь остальных. Заряна лишь в самом начале якобы испугалась, а вылезла из убежища только тогда, когда парни расправились с тварями.

Больше мы не разделялись. Всей группой обследовали каждый тоннель и ответвление. Наткнулись на одиночных тварей, которых благополучно уничтожили. Из катакомб выбрались к вечеру, когда солнце уже клонилось к закату. Каждая клеточка гудела от усталости и давила на плечи, сковывая движения. Но вместо отдыха нас ожидал отчет перед Лютоборoм, в кабинет к которому отправились сразу после возвращения в чародемию.

Он внимательно оглядел нас, сохраняя невозмутимое выражение лица. Не думаю, что его волновал наш потрепанный вид, порванная одежда или другие мелкие неудобства.

— Докладывай, Андреас, — сухо произнес Лютобор. — Как прошла зачистка в катакомбах?

Я замерла, ожидая, какую версию преподнесет боярич. Будет ли он выгораживать бывшую невесту?

Андреас описал каждый наш шаг, поясняя свои решения. Он упомянул момент, когда мы разделились, и сказал, что Заряна случайно указала неверный путь, который привел в засаду. Ни слова о предательстве и намеренной попытке избавиться от меня. Как благородно! Аж тошнит.

После столкновения со злыднями у меня было время подумать. И чем больше размышляла, тем сильнее убеждалась, что Волконская причастна к ловушке. Она была полна ехидства и злопыхательства все то время, пока мы бродили по тоннелям. В момент нападения гадина не скрывала ликующей радости.

Я же предполагала, что она выкинет нечто подобное, так почему повелась на ее приказы?

Однако моих подозрений недостаточно, чтобы обвинить Заряну, а «неверный путь» — слишком удобная формулировка, позволяющая избежать наказания. Неужели ей все сойдет с рук только потому, что она из боярского рода? А если бы я допустила подобную ошибку, стал бы Андреас меня покрывать? Здравый смысл подсказывал, что нет. И от этого в груди разливалось жгучее чувство обиды и несправедливости.

— Волконская, должно быть, испугалась. — Андреас скользнул холодным взглядом по девушке, которая стояла рядом, смиренно опустив голову. — Катакомбы сами по себе опасны, любой может сбиться с пути. К счастью, Гаяна проявила невероятную стойкость, а мы сумели вовремя подойти на помощь.

Заряна, сообразив, что ее выгораживают, расправила плечи. Ее губы дрогнули в самодовольной ухмылке, а в ауре снова заиграли едкие всполохи. Гадина торжествовала, а я ощущала, как внутри нарастает холод.

— Особенно хочу отметить действия Гаяны, — решил подсластить пилюлю Андреас. — Ее дар усмирения позволил избежать потерь и выйти из неравной схватки победителями. Без ее вмешательства бой со злыднями мог затянуться.

Почему от этой похвалы веяло горечью? Заряна почувствует безнаказанность и будет действовать еще наглее. Что, если в следующий раз Андреас не успеет?

— Также хочу отметить заслуги Ирии, которая исцеляла мелкие раны и подпитывала нас энергией в течение дня. Славен проявил себя умелым бойцом, лично уничтожив злыдня, а также помогал ориентироваться в катакомбах. Годимир доблестно сражался, доказывая, что не зря получил ранг обережника. Его смелые действия отвлекли злыдней и выиграли время, чтобы спасти Гаяну из ловушки.

Лютобор кивнул, выражая одобрение нашим действиям.

— Отлично, боярич Туманов. Вы справились с поставленной задачей. Ваша команда проявила себя с лучшей стороны. Именно поэтому вам поручается новое, не менее сложное задание.

Ну вот: не успели вернуться с одной зачистки, как нас отправляют на новую. А когда же учиться? Мне, Ирии и Славену предстояло наверстывать программу первого курса. Боярским детям не приходилось учиться, они набирались опыта на практике.

Лютобор расстелил на столе карту и подозвал нас поближе, указывая на участок за пределами городища.

— Восточная слобода! — указал он пальцем на яркий круг, обведенный красным. — После нападения гневов там остались одни развалины. Чаростражи уже прошлись по поселениям тщательной проверкой, но никогда нельзя быть уверенными, что твари не объявились вновь. Второй уровень опасности — матохи и злыдни, с которыми вы уже имели дело. Однако на этот раз вы будете за пределами городища и защитного купола. Неизвестно кто в любой момент может нагрянуть из леса. Да и сами гневы снаружи намного агрессивнее. На отдых и подготовку даю два дня, — продолжил Лютобор. — Отправитесь послезавтра на рассвете. Будьте осторожны и подготовьтесь к любым неожиданностям. Свободны!

Я оглянулась на Ирию, услышав, как она судорожно всхлипнула. Девушка побледнела, в глазах застыли слезы. Она еле держалась на ногах.

Так ведь она же слободская! — вспомнила я, как Стояна насмехалась над теми, кто прибыл из-за стены. Если бы мне сообщили, что на месте Тихомировки остались одни развалины, по которым разгуливают гневы, не знаю, как бы я это пережила.

Глава 8

Едва утреннее солнце пробилось сквозь высокие окна библиотеки, я уже сидела за одним из массивных столов, листала толстый фолиант по истории городища и тщетно пыталась сосредоточиться. Мысли то и дело возвращались к Ирии, ее невысказанному горю, которое вскоре предстояло выставить на всеобщее обозрение. На душе было тревожно, давящее чувство в груди не давало покоя. Изредка я поглядывала на подругу, устроившуюся за соседним столом, раздумывая, как поддержать ее в предстоящем испытании.

— Привет, — произнес знакомый голос, вырывая меня из размышлений. Я подняла глаза, не ожидая увидеть Андреаса так рано. Его аура горела беспокойным огнем, выдавая тревогу. — Вы давно здесь?

— С рассвета, — ответила парню, заметив, как его взгляд задержался на Ирии. Тревога в ауре усилилась, окрашиваясь оттенками вины и сочувствия. Он в самом деле беспокоился, и это вызывало у меня странное чувство.

Боярич кивнул чему-то, словно сам с собой спорил. Затем подошел к Ирии, сел напротив и сразу начал непростой разговор:

— Ирия, я понимаю, как тебе тяжело сейчас. Ты ведь родом из Восточной слободы, и предстоящее задание будет для тебя болезненным. Но ты должна быть сильной. Нельзя допустить, чтобы эмоции взяли верх, иначе все мы подвергнемся опасности. Твой дар целительства нам необходим. Мы все на тебя рассчитываем. Ты как, справишься?

Ирия подняла на парня покрасневшие от слез глаза. Ее аура дрогнула отчаянием, а после потускнела еще больше. Она никак не могла взять себя в руки. Любое напоминание о семье, вызывало дикую тоску и потоки слез. Мне было больно видеть ее такой. Никто не хотел бы оказаться на ее месте.

Я не представляла, как тяжело подавлять внутренний гнев людям, испытывающим сильные эмоции. Как они с этим справляются? Как сдерживаются? Ведь горе и отчаяние — лакомая пища для гневов.

— Я не знаю, — прошептала девушка, а по ее щеке скатилась одинокая слеза. — Мои родители, братья… Живы ли они? Мне сложно быть сильной, когда каждую минуту думаю о том, что с ними произошло.

— Мы будем рядом, Ирия. — Я подошла к девушке и коснулась ее руки, пытаясь поделиться частью своего спокойствия. — Ты не одна. Мы справимся вместе. Мы — команда, и непременно поддержим тебя.

— Гаяна права. — Славен подобрался к подруге с другой стороны и привлек к себе за плечи. — Ты можешь на нас рассчитывать. Мы не оставим тебя одну. А когда вернемся, попробуем разыскать твоих родных. Обещаю.

Ирия немного успокоилась и посмотрела на Андреаса, который молча наблюдал за нами. Его тревожная аура стала чуть теплее, словно он сам ощутил облегчение после наших слов. Не думала, что боярич способен проявлять человечность, ведь сам же постоянно сомневался в нас и считал людьми второго сорта.

— Гаяна, — боярский сын обратился ко мне, посерьезнев, — вчера в катакомбах ты выстояла против стаи злыдней. Без твоего участия мы бы с Годимиром так быстро с ними не расправились. И ты… Едва не погибла. Такого больше не должно повториться. Твой дар — особенный, я понимаю. Но ты должна научиться уничтожать их. Твои методы не всегда эффективны.

Мои губы тронула легкая улыбка. Неужели беспокоился обо мне? Нет, скорее об отряде и потери его эффективности. Лютобор не зря посылал нас на такие опасные задания. Любая другая группа на нашем месте потерпела бы поражение или же понесла серьезные потери.

— Гнев — это не просто зло, — в сотый раз повторила Андреасу. — Сущность, появившаяся в нашем мире из Изнанки, питается эмоциями. Чем острее ярость, боль или ненависть, тем сильнее она становится. Сражаясь, ты невольно испытываешь эмоции, и тем самым подпитываешь агрессию противника. Вспомни квартал Мастеровых. Злоба порождает еще большую злобу. Уничтожая гневов, ты борешься с последствиями, но не устраняешь причину. Эта борьба никогда не закончится, пока мы не разорвем бесконечный круг насилия. Если у гневов не будет пищи, они не смогут причинить вред.

Я видела, как в ауре парня отразились сомнения. Стоило мне пробиться к нему хоть немного, как мои слова наталкивались на установки, вбитые с детства. Преподаватели в чарошколе и чародемии не уставали объяснять, что бороться с болезнью нашего мира можно только одним способом. Чаростражи использовали его веками, и он исправно работал. Разве я могла его в этом переубедить парой разговоров? Даже регулярная демонстрация моего дара не помогла. Никто ведь не расскажет, сколько чародеев погибло, не справившись с внутренним гневом. Об этой стороне правда сознательно умалчивалась, мотивируя одаренных добиваться успехов и становиться сильнее.

— И все равно, Гаяна, ты сильно рискуешь. Вчера твой дар не справился со стаей, чья злоба подпитывалась огнем. В следующий раз это может быть другой отвлекающий фактор. Метод ненадежен. А твой гнев? Он ведь тоже едва не проснулся?

— Я продержалась, Андреас. Вы подоспели вовремя. Если бы я хоть раз сдалась, мы бы сейчас не разговаривали. Я научусь уничтожать, если понадобится. Но прежде буду искать другие способы устранения угрозы. Сила в понимании, а не в разрушении.

Направившись к своему столу, я намеревалась проскочить в узкий проход. Не рассчитывала, что Андреас двинется одновременно со мной. Едва не столкнулась с ним, только скользнула рукой по его ладони. Но этого момента хватило, чтобы в месте соприкосновения возникла мощная электрическая искра. Я замерла на мгновение, удивленно уставившись на парня. Чего это он током бьется? Боярич резко отдернул руку, его глаза расширились, а щеки слегка порозовели. Я нахмурилась, не понимая, что произошло.

Глава 9

Из-за кустов сирена вышла благородная часть нашей команды во главе с Андреасом. Заряна сделала вид, что не ожидала с нами столкнуться.

— Ой! А что это у вас? — протянула она с удивлением. — В детские игры заигрались? Подарки, пирог — неужели отмечаете день рождения? Кто еще способен на такую глупость, когда городище в опасности? Даже пирог не поленились испечь. И кто же из вас постарался? Неужели Ирия? А может, Славен у нас умелец на все руки? Неужели у вас не нашлось дел поважнее, чем возиться с дикаркой? — окатила меня взглядом, полным желчи и холодной злобы.

Я не нашлась, что ответить, и беспомощно посмотрела на Андреаса. Его аура металась, отражая смущение и неловкость. Годимир выглядел напряженным и молчал, поглядывая на Заряну с неодобрением.

Моя радость, так ярко пылавшая в груди пару минут назад, угасла. Пальцы на ногах онемели от пронзившего насквозь чувства несправедливости. Что ей от меня надо? Зачем явилась сюда? Впрочем, причина лежала на поверхности. Пришла, чтобы испортить праздник, поиздеваться и выставить на посмешище перед Андреасом.

Заряна же, наслаждаясь произведенным эффектом, подошла к бояричу, демонстративно взяла его под руку, прижалась к нему, делая причастным к гадкой выходке. Парень неловко поерзал, но не отстранился. Его аура вспыхнула смесью стыда и странной обреченности.

Глядя на них, мне сделалось так противно. Мерзко до тошноты. Подарки друзей выпали из рук. У меня не хватило сил, чтобы выдержать этот отвратительный спектакль до конца. Я молча быстрым шагом обогнула гадкую троицу и побежала. Куда глаза глядят, подальше от этого места, жалких взглядов и насмешек.

Жгучие слезы застилали глаза, размывая окружающий мир в бесформенные пятна. Как добралась до комнаты и кого встретила по дороге, не запомнила. Едва я захлопнула дверь и заперла ее на засов, как заплакала навзрыд, не в силах больше сдерживать в себе накопившуюся обиду. Так больно мне не было очень давно.

Внезапный настойчивый стук вырвал меня из пучины отчаяния, заставив вздрогнуть. Кто еще пожаловал? Никому, кроме Славена и Ирии, я не нужна, но их ауры ощущались где-то далеко. Я вытерла слезы и замерла прислушавшись. Стук повторился, на этот раз сильнее. Я узнала того, кто пришел.

— Гаяна, открой! Я знаю, что ты там, — потребовал Андреас, чьи яростные отблески ауры просматривались даже через дверь.

Я не шелохнулась, не желая, чтобы он видел меня слабой и сломленной. Мой внутренний гнев затих, радостно потирая лапы, ведь он только что получил мощную подпитку от моих эмоций. Выходит, я все же могла их испытывать?

— Заряна была неправа, — раздался голос боярича с нотками раздражения. — Я не знал, что она затеяла. Клянусь Сварогом, я бы не допустил подобного. Открой, Гаяна, нам нужно поговорить.

Как же, не знал! Мне сделалось еще больнее. Зато равнодушно позволил гадине меня унизить и растоптать кусочек моего счастья. Предпочел не вмешиваться, хотя одним словом мог заткнуть девушке рот.

— Гаяна, пожалуйста! — чуть тише повторил Андреас, в ауре которого я ощутила присутствие беспокойства и растерянности, граничащей с отчаянием. С чего бы боярскому сыну переживать?

Дрожащей рукой я откинула засов. Дверь со скрипом отворилась, и парень ворвался внутрь, словно боялся, что я передумаю и запрусь. Он остановился в центре, тяжело дыша и осматриваясь. Взгляд замер на моем лице, покрасневшем от слез. Пожалуй, он впервые увидел, как мне больно. В глазах парня отразилось глубокое удивление, а в ауре вспыхнуло что-то, похожее на озарение. Как будто его впервые подпустили так близко. Но у меня не был сил сохранять спокойствие. Я не хотела, чтобы он видел меня уязвимой. Только, разве ему было до этого дело? Хоть раз боярич посчитался с моими желаниями?

Андреас несколько раз порывался что-то сказать, и каждый раз останавливался в последний момент. Он медленно подошел, осторожно касаясь моей щеки, чтобы вытереть дорожки слез. Тепло его кожи обожгло, заставив вздрогнуть. По телу пробежала волна мурашек, а предательское сердце сделало кульбит.

Мы стояли так близко, что я чувствовала его дыхание на своем лице. Его холодный и обычно высокомерный взгляд был полон смятения и странной невысказанной нежности. Наши взгляды встретились. Затянувшееся молчание лишь усиливало напряжение. Оно обволакивало нас, словно кокон, затрудняло дыхание. В моей груди разлилось жгучее тепло, ладони вспотели, когда я почувствовала странное притяжение. Восприятие мира сузилось до единственного человека, свои чувства к которому я не могла описать однозначно. Сколько обид пришлось проглотить, сколько несправедливости выдержать, и при этом не поддаться ненависти. Другая на моем месте его бы ненавидела. Но ненависть — это тоже чувство, а с их проявлением у меня всегда были проблемы.

Взгляд Андреаса опустился ниже, на мои губы. Миг. Короткий, пронзительный, полный предвкушения. А затем, поддавшись импульсу, Андреас наклонился. Его губы коснулись моих коротким, неловким, но до головокружения сильным поцелуем. Вместе с ним меня накрыло бурей неизведанных чувств — его замешательством, виной, неожиданным сочувствием в сочетании с нежным и одновременно властным порывом, которого боярич и сам от себя не ожидал.

Мое тело откликнулось моментально. Обжигающий жар прокатился по венам, пальчики на ногах онемели, а сердце забилось с такой неистовой силой, что, казалось, выпрыгнет из груди. В голове взорвались тысячи искр, мир вокруг померк, оставив только его прикосновение, тепло и вкус. Я не успела толком осознать, как такое произошло, как все уже закончилось.

Глава 10

Восточная слобода расположилась по обе стороны от ворот. Ничего, кроме развалин, от поселения не осталось. Повсюду зияли провалы выбитых окон, обвалившиеся крыши, груды битого камня и обгорелых балок. Запах гари, пыли и гнили пропитал воздух и лез под кожу, напоминая о смерти и неизбежности.

Ирия, увидев руины, не сдержалась. Ее хрупкие плечи задрожали. Она всхлипнула, прикрывая рот ладонью. Ее аура полыхала тоской и отчаянием. Я чувствовала, как бедняжку захлестывает боль при виде того, что осталось от родного дома.

Славен молча подошел и обнял девушку, согревая своим теплом и закрывая собой от ужасного зрелища. Его аура полнилась сочувствием и тихой яростью на тех, кто причинил такое горе.

Годимир тоже ожесточился, сжав челюсти. Заряна отвернулась, демонстрируя полное равнодушие. А я подошла поближе, чтобы поделиться спокойствием. Погладила подругу по плечу и направила волну умиротворения, чтобы хоть немного унять ее боль. Андреас ушел вперед, сделав вид, что ничего не заметил.

— Здесь был дом моей тети, — всхлипнув, прошептала Ирия, указывая на груду камней. — А там… — кивнула на соседний дом. — Жила семья с семью детьми. Мы играли вместе в детстве. А теперь… Все разрушено. Люди погибли.

У меня не нашлось слов, чтобы выразить сочувствие. Я просто взяла Ирию за руку и крепко ее сжала, давая понять, что мы рядом.

Отряд медленно двинулся дальше по улице, внимательно отслеживая обстановку. Каждый шаг отдавался эхом в мертвой тишине. Мы выискивали признаки гневов, которые наверняка попрятались по норам. Нам попадались обломки костей, фрагменты одежды, присыпанные пылью. Эти находки доказывали, что в слободе хозяйничали твари. И они могли в любой момент напасть.

Первая стычка произошла возле торговой лавки. Из-за обвалившейся стены выкатились матохи — юркие шарообразные твари с горящими красными глазами. Они попытались окрудить нас и напасть, но мы быстро с ними разделались. Годимир мгновенно поднял щиты, Заряна защитила фланги, а Славен толкнул Ирию в середину и вытащил клинок чаростража, прикрывая тылы. Мне оставалось только замедлить монстров, которых парни порубили на куски. Эта схватка походила на разминку перед основной битвой, которая не заставила себя ждать.

Следующими на очереди стали злыдни, которых сопровождали более мелкие шиги и анчуги. Нам удалось отбить натиск, вырезая крупных тварей по одиночке. Однако Годимир умудрился подставиться. Тварь полоснула его когтями по плечу.

— Скорее! — Бросилась Ирия к парню и оттаскивая его в безопасное место.

Ее руки замерцали бледным светом, накрывая рану потоками целебной энергии. Несмотря на переживания, девушка действовала уверенно, не потеряв ни одной драгоценной секунды. Вокруг них в это время кипел бой, нам с трудом удавалось сдерживать натиск тварей, почуявших кровь. Мы с Андреасом будто чувствовали друг друга и действовали синхронно: я — замедляла, он — сносил монстрам головы. Годимиру требовалось время, чтобы вернуться в строй, и каждый член команды делал все возможное для этого.

— Андреас, укрытие! — коротко бросил Славен, обнаружив спуск в подвал под разрушенным зданием.

Заряна тоже старалась доказать свою полезность, пытаясь реабилитироваться за провал в катакомбах. Она демонстративно бросалась в самую гущу врагов, прикрываясь щитом и размахивая коротким мечом, с которым неплохо управлялась. Однако я чувствовала в ее ауре едкие волны ненависти, направленной на меня. Но мне до ее позерства и ухищрений не было никакого дела. Я сосредоточилась на внутренней пустоте, анализируя эмоции и не позволяя себе на них отвлекаться. Наша задача — выжить и очистить слободу от гневов, а все внутренние распри должны остаться в стенах чародемии.

Дом за домом мы продвигались вглубь Восточной слободы, отмечая, что разрушений не становится меньше. Гневы прошлись здесь широкой гребенкой, уничтожая все на своем пути. Нескоро люди оправятся от такого поражения, расчистят завалы и вновь отстроят дома.

Приблизившись к большому постоялому двору и обвалившимися перекрытиями второго этажа, я подала знак, чтобы группа остановилась.

— Приготовьтесь! — прошептала, чувствуя нарастающее напряжение. В воздухе витали всполохи сильного гнева, означающего смертельную опасность. — Там засела крупная тварь.

Ребята не успели ощетиниться мечами, как из-под груды мусора с утробным рычанием выскочил переруг — громадная тварь третьего ранга с темно-красными глазами и пеленой инея, покрывающей жилистое тело. Вслед за ним во двор высыпали юркие тени анчуг и шиг, а в довесок выбралось не меньше пяти злыдней.

— К бою! — громкий призыв Андреаса прорезал напряженную тишину, словно молния.

Боярич активировал клинки чар и врубил мощный щит обережника, накрывший нас полупрозрачным куполом. Он и принял на себя яростный удар анчуг. Мы мгновенно перестроились в боевой порядок, и на противника посыпались ответные атаки, каждая из которых достигала цели.

— Гаяна, твой выход! — бросил Андреас не глядя, а я тут же направила волну спокойствия на ближайшее скопление тварей.

Парни только и ждали, когда блеск в глазах гневов потускнеет, и они замедлятся. Смертельным вихрем Андреас и Годимир прошлись по рядам монстров, выкашивая их подчистую. А я уже готовила следующий удар, нацеливаясь на самых опасных хищников. Сперва мы выбили злыдней и наиболее агрессивную мелочь. Переруг же требовал особого подхода. Он действовал более разумно, уворачиваясь от ударов и координируя действия остальных особей.