Дочь Аида. Перо и кровь

Пролог

Звонкий пронзительный крик раздался по пустым комнатам. Маленькая девочка металась во сне, пытаясь отогнать от себя ужас ночного кошмара. Темные волосы спутались, прилипли по сторонам ее бледного лица. Веки и длинные ресницы трепетали.

— Прекратите!.. Хватит!.. — неистовые стоны слетали с ее губ, пока кто-то не взял ее за руки и, приподняв с кровати, не прижал к себе.

— Тише, Эйн, тише. Все хорошо. Успокойся.

Вдохнув знакомый аромат и почувствовав тепло родного человека, Эйн приоткрыла глаза и уткнулась носом в плечо своей матери.

— Мама, мне снова это снилось. Эта боль... такая жуткая боль. Я больше не могу, мама!.. Я больше не хочу этого видеть! — всхлипывала Эйн, давясь собственным отчаянием.

— Я знаю, Эйн... Я знаю, но с этим ничего нельзя поделать, нужно потерпеть, — тихо произнесла Хелен срывающимся голосом, чувствуя отвращение и тошноту от собственных слов.

— Так больно... они все в огне!..

— Милая моя... — простонала Хелен, поглаживая волосы дочери дрожащей рукой.

— Останься со мной, мама, пожалуйста, — тихо попросила Эйн через несколько немых мгновений.

— Конечно, милая, конечно...

Эйн подвинулась, уступая место рядом с собой на теплой кровати. Хелен легла рядом, обнимая свою дочь, так не похожую на нее саму. И всем сердцем молилась, чтобы боль ее дочери ушла к ней.

Всхлипывания сменились тихим посапыванием; Эйн уснула мирным сном. Но не Хелен, та всю ночь провела, не отрывая неподвижного взгляда от потолка. Горькие слезы бесшумно скатывались из пронзительных нефритовых глаз. Мысли покинули, она могла лишь чувствовать отчаяние внутри себя.

Глава 1. Новый дом

Дорога была скользкой, отсвечивала сталью, шел сильный дождь и никак не хотел прекращаться. Казалось, что чем ближе мы к городу, тем с большей силой он хлестал по крыше автомобиля, раздавались раскаты грома. Густой хвойный лес обступал нас с двух сторон.

— Ты уверена на счет этого? Будто сама природа посылает нам знак свыше, что нужно разворачиваться и валить отсюда.

— Я не могу отказать сестре, когда у нее такое горе, — ответила Хелен. — Пусть мы и не виделись столько лет.

— Дай угадаю, — чистый сарказм в моем голосе. — Семнадцать лет?

— Семнадцать с половиной, если быть точнее. И этот город... я думала, что больше никогда сюда не вернусь. Так странно. Я часто говорила тебе как сильно презираю это место и этих людей, а теперь сама заставляю нас сюда вернуться.

— Для меня это тоже загадка.

— Тара нуждается во мне. Ей сейчас непросто. Не представляю, что было бы со мной, если бы с тобой что-то случилось, — сказала Хелен тихо, оторвав взгляд от дороги, чтобы посмотреть на меня.

— Перестань, мам, — с утешением в голосе проговорила я. — Со мной всегда что-то случается.

— Это точно! Держи себя в руках. Если кто-то кого-то подрезал на дороге, это еще не повод поджигать машину, — пробормотала Хелен. Я украдкой бросила взгляд на черные прожженные пятна на своем пассажирском кресле. — Но в этом городе главная опасность – люди. Не сближаться с людьми.

— Не сближаться с людьми... — отозвалась я эхом.

— Будь внимательна и осторожна. Тем более здесь. Эти люди любят сплетничать. Не давай им повода. Пусть они считают тебя чудаковатой одиночкой, чем начнут что-то подозревать.

Я отвернулась от нее, пытаясь разглядеть за пеленой дождя что-то белое позади деревьев.

— Знаю, это несправедливо, — добавила Хелен через мгновение. — Но я совсем не хочу, чтобы тебя забрали в какую-нибудь научно-исследовательскую лабораторию и люди в белых халатах проводили над тобой опыты. Ты ведь не можешь себя контролировать, когда злишься. Любые отношения приводят к разногласиям, а ссорясь ты не можешь сдержать гнев.

— А сейчас мы ссоримся? — буркнула я. — Потому что в данный момент я совсем не радость испытываю.

— Ты знаешь, что я права, — с легким опасением в голосе проговорила Хелен.

— Знаю, — выдохнула я.

Разумеется, я не злилась сейчас. Всего лишь немного раздражена и обижена, с примесью чувства вины, но ей об этом знать не обязательно.

Неприятно это признавать, но она меня боится. Мать боится свою родную дочь. Я всю жизнь жила с этим осознанием и должна бы уже свыкнуться, только вот никак не получается.

Лес закончился, но не дождь. Мы пересекли железную дорогу, свернули через несколько улиц. Мама вела машину так, будто точно знала куда ехать; не сверялась с картой.

Наверное, дорога домой никогда не стирается из памяти, неважно сколько лет прошло, неважно как сильно пытаешься забыть свой дом и людей, что были важны когда-то. Все, что однажды стало ценным и запало в сердце, обречено навсегда там остаться. Как бы сильно ты не пытался стереть это из памяти, выбросить из своей головы.

Мы пересекли бо́льшую часть этого маленького городка, направились на другую его сторону, пересекли реку по широкому железному мосту. Снова хвойный лес. Самый темный лес, какой я когда-либо видела в своей жизни. Темный лес из страшных сказок. Не могу сказать, что мне это не нравится.

Хелен еще несколько раз свернула и остановилась напротив белого двухэтажного дома с высокими окнами. Рядом с домом росли ивы, только-только набираясь зелени, после долгой зимы. Ивы трепетали от холодного моросящего дождя и ветра.

Не хотелось выходить из теплой машины на улицу.

Я посмотрела на маму, пытаясь понять уверена ли она в том, что собирается делать. Всю мою жизнь мы бегали из одного города в другой, от чужих глаз, от подозрений. Мы никогда не связывались со своими родственниками. Скорее, мы их старательно избегали.

Хелен всегда с болью и ненавистью вспоминала свою прошлую жизнь, то есть все, что было до моего рождения. Хотя в подробности никогда не вдавалась. А мне нужны ответы. Где их искать, если не здесь, в месте, где все началось.

— Я готова, если ты готова, — твердо проговорила я, плотнее кутаясь в плащ и шарф.

Хелен еще секунду смотрела перед собой, а затем повернулась ко мне. Поправила волосы, прикоснулась с нежностью к моей голове.

— Будь осторожна. Тара моя сестра и я люблю ее, но она... может быть очень опасна. Если она начнет что-то подозревать, она не пустит это на самотек. Она всеми силами попытается узнать правду до конца. Не думаю, что ее упрямство ушло с годами. Поэтому ты должна быть вдвойне осторожна с ней. А еще с ее мужем, — голос стал жестче, светло-зеленые глаза потемнели под сощуренным взглядом. — Эндрю... старайся держаться от него подальше. Запомнила? Ни с кем не сближаться.

— Ни с кем не сближаться, — ответила я, смотря в ее уставшие, светло-зеленые глаза.

Хелен обняла меня, чмокнув в макушку.

— Хватит, мам... — с легким негодованием произнесла я, пытаясь вывернуться из удушающих объятий.

Глава 2. День рождения

Заходить в дом я старалась как можно тише и первым делом побежала чистить зубы. Я нервничала, боясь показаться Хелен на глаза, ведь я только что болтала с парнем и, тем более, курила. Стоп, скорее всего, болтать с парнем для меня опаснее, чем курить. Надо правильно расставлять приоритеты.

Кошмары не должны больше беспокоить меня, во всяком случае, сегодня. Потому перспектива немного вздремнуть показалась мне разумной. Проснулась я из-за шума с первого этажа. Половина первого.

Нет, не только звук разбудил меня. Но и запах. Едва уловимый, но до боли знакомый. Пахло гарью.

Путаясь в простынях, я опрометью бросилась вниз. Но ничего не горело. Пока что.

— Хочешь спалить дом? — спросила я Хелен, слегка запыхавшись. — Что готовишь?

— Уже ничего, наверное, — вздохнула она, вытирая руки полотенцем. — Пролила на плиту молоко для оладьей. Совсем забыла, что готовить я умею только в микроволновке. Разогревая готовые обеды, — уточнила она, что заставило меня слегка улыбнуться. — Может стоит выбраться в город? Там и поедим. Осмотримся.

— Да, давай, — согласилась я.

— Может поспрашиваю на счет какой-нибудь работы, раз уж мы здесь задержимся.

— Здорово... тогда я... кхм... пойду оденусь. Не спали дом, — предостерегла я ее.

Через пятнадцать минут я была готова. Оглядев себя в зеркало, решила, что выгляжу вполне прилично. Почти черные волосы спускались до талии, карие глаза отчетливо выделялись на светлой коже, обрамленные длинными ресницами. Никакого румянца, и я пощипала себя за яблоки щек.

Рассматривая себя в зеркало, всегда задумывалась, как же выглядел мой отец, если уж я вся похожа на него.

Небо более-менее расчистилось и солнце светило ярко, ослепляя, приходилось прикрывать глаза. Центр города абсолютно не примечательный, слишком много серых оттенков. Кругом памятники и небольшие фонтаны, здание мэрии и театр, что уже давно не использовался по назначению. Невысокие деревья на обочинах дорог прикрывают окна контор.

Мы проехали по главной площади и, когда мама нашла Центральное кафе, остановились напротив. Первым делом я заказала самую большую чашку капучино, чем вызвала у Хелен недоуменный взгляд. Обычно я старалась избегать кофеина.

— Думала, ты выспалась.

— Плохой сон, — отозвалась я, поедая вишневый пирог и рассматривая людей вокруг.

Седовласая пухлая женщина, что стояла за кассой, что-то прошептала на ухо официантке. Обе смотрели в нашу сторону. Стоило мне заметить это, как они тут же отвернулись, но шептаться не перестали.

— А мы здесь популярны, да? — спросила я, кивнув в сторону кассы. Кажется, эта женщина была хозяйкой кофейни. Хелен проследила за моим взглядом. Седовласка снова посмотрела на нас насупившись.

— Думаешь, это Тара уже всем про нас рассказала? Зачем?

— Дело не в популярности... точнее, не в моей... — замялась мама. — Те, кто еще помнят, осуждают меня. Блудная девчонка, к тому же лгунья, снова вернулась в город. Видимо боятся, чтобы я не развела здесь очередной скандал. У этих людей долгая память.

— О чем ты? Почему они считают тебя лгуньей?

Хелен неуверенно мяла салфетку, кроша ее в пальцах, не замечая этого. Но потом, словно обдумав и приняв какое-то решение, наклонилась ближе. Благо, мы сидели в самом углу, возле окна, и кафе было почти пустым.

— Это не то, что обычно рассказывают матери своим дочерям, но... уж лучше я тебе расскажу, чем кто-то другой. На выпускном Тары – это был мой предпоследний год – кое-что произошло. Я тогда только познакомилась с твоим отцом, он учился в одном классе с Тарой. Мне он не нравился, честно, — оправдывалась она. — Но... все вышло так, что один парень со школы – не твой отец, другой – сильно напился и... попытался меня изнасиловать...

— Что? — воскликнула я громче, чем следовало. Хозяйка заведения куда-то ушла, но официантка и пара девчонок примерно моего возраста обернулись на нас.

— Этого не произошло, — с нажимом поспешила предупредить меня Хелен. — Но... это было ужасно. Дерек заступился за меня, помог добраться до дома. Когда я рассказала родителям и Таре... мне никто не поверил. Они решили, что это сделал Дерек, твой отец, но это было не так. Только он был добр ко мне, — на мгновение грустная полуулыбка осветила ее лицо, показывая маленькие морщинки возле глаз. — Послушай, я обвинила в попытке изнасилования одного из самых популярных парней в этом богом забытом городе. И мне никто не поверил. Все и по сей день считают, что это неправда. Поэтому не удивлюсь, если за глаза они называют меня лгуньей. Тем более, что тогда я недолго смогла оставаться дома, здесь, под всеми этими осуждающими взглядами. И я сбежала. Мы тогда только начинали встречаться с твоим отцом... Они все не так поняли.

— Ничего себе... — пробормотала я, пораженная. — Кто это был? Скажи мне.

Я даже не сразу поняла, что начала злиться. Подушечки пальцев начало приятно покалывать.

— Не здесь, Эйн, — зашипела Хелен. — Успокойся! Это было давно. И я не держу ни на кого зла, это в прошлом.

— Не понимаю, как ты можешь так говорить. Чертовы парни!..

— Это было почти восемнадцать лет назад. Я решила это забыть и оставить в прошлом, — отрезала она.

Глава 3. Лицом к лицу

Когда мы вернулись домой, я тут же заперлась в своей комнате.

В прошлый раз я видела его из того окна...

Отодвинула шторы. В ответ на меня смотрела глянцевая чернота. С трудом открыла деревянное окно, впуская в комнату еще холодный, по-весеннему сладкий воздух.

— Почему еще не разобрала вещи? — спросила Хелен. Я чуть не ударилась головой об оконную раму от неожиданности. Она кивнула на дорожную сумку, стоящую возле комода.

— Не знаю, — вздохнула я, садясь на кровать. — У меня такое чувство, будто совсем скоро ты скажешь: «пакуем вещи!»

— Да, это место очень опасное... — начала она, — но я надеюсь, что мы здесь приживемся. Я самонадеянно лелею эту надежду, — усмехнулась она. — Просто постарайся избегать ситуаций, в которых ты можешь... показать себя с другой стороны. Тогда мне не придется говорить эти два слова. Я сама уже от них устала.

— Аарон сам подошел ко мне, — попыталась я оправдаться. — Я и разговаривать с ним не хотела, но не посылать же мне его на все четыре стороны на детском празднике. И этот их... «ковен»... — закатила я глаза.

— «Ковен?» — с недоумением повторила Хелен.

— Да, глупо. Но они себя так называют. Думаю, они здесь что-то типа местной элиты. Выпендриваются. Не более. А Вайолет... — не смогла продолжить я.

— Понимаю. Ничего страшного. Ты знаешь где провести черту. Сегодня был тяжелый день, но мы справились. Раз уж с этим вышло, то и дальше не должно возникнуть больших сложностей. Главное – не сближаться.

— Не сближаться, — повторила я.

— Спокойной ночи, милая, — целуя в волосы, произнесла она.

— Спокойной ночи, мам.

***

Горячая вода в ванной была обжигающей. Не горячее, чем пламя в моих кошмарах.

Мысленно возвращаясь в недавнее прошлое, я вспоминала тот белый силуэт, воссоздавая его образ. Но, каждый раз, когда я пыталась это сделать, в моей голове был какой-то хаос, будто ураган прошелся. Может он молодой или старый, не ребенок и не пожилой. Мне казалось, что у него светлые волосы, но в другой момент мне вспоминалось, что он был рыжим. Или русым? И так со всем остальным. Я не могла его вспомнить! Я помню образ, силуэт. Но его внешность никак не собиралась в целостную картину.

Но была одна вещь, что врезалась в мою память крайне отчетливо – его глаза. Они были выразительно голубые, небесные, ледяные. В такие глаза смотришь, но никогда не сможешь понять, какие мысли за ними скрываются. Взгляд очень тяжелый; хотелось бы не всматриваться, но и оторваться невозможно.

Завернув волосы в махровое полотенце и почистив зубы, я собралась ложиться спать. Сушить волосы феном не стала, чтобы не разбудить Хелен, которая наверняка уже уснула. Переодевшись в пижаму и свернувшись калачиком, я постаралась не думать о событиях прошедшего дня.

Было уже больше часа ночи, а я все еще не могла уснуть, когда услышала звонкий стук. И, пока не догадалась, что это кто-то кидал маленькие камушки в мое окно, не встала с кровати на холодный паркетный пол. Под моим окном стояли два парня. Мне захотелось бросить в них чем-нибудь тяжелым, когда я поняла кто это.

Оба уже поднимали лестницу к моему окну, которое я открыла, чтобы тихо накричать на них.

— Вы совсем ополоумели? — зашипела я. — Я же ясно дала вам понять, что не пойду ни на какие ваши вечеринки.

— Мы не настаиваем, — так же тихо попытался говорить Том, но у него это плохо получалось. — Мы предоставляем тебе выбор. Если не хочешь идти к нам, ладно, мы согласны, но тогда мы идем к тебе.

— Что?.. Нет! Я никуда вас не пущу.

Что за наглость?..

— Тогда одевайся, — зашипел снизу Аарон. — У тебя пять минут.

— Но я...

— Время пошло!

— Вы... — задушила я сама себя, зло выдохнув. Хотя, конечно, на самом деле, не злилась. На секунду меня затопило чувство разочарования по отношению к себе. Если Хелен узнает, что я ушла к этим «друзьям», то она почувствует тоже самое по отношению ко мне. Тем более, что совсем недавно говорила о моем умении проводить черту. Видимо, ошибалась.

Я в легком замешательстве оглядела темную комнату. Натянула свои лучшие черные джинсы, кеды, красную толстовку и кожаную куртку, а волосы затянула в высокий хвост. Они были еще влажными и напоминали сосульки. Сама не верила в то, что собиралась делать. На всякий случай подложила под одеяло подушки, а в изголовье – свернутое полотенце, чтобы казалось, будто это я спала с полотенцем на голове.

Спускаться по лестнице было не очень удобно. Переступая с лесенки на лесенку, мне было жутко неловко от осознания, что парни, скорее всего, глазеют на мою задницу. Но я делала вид, будто меня это нисколько не смущает.

— Знайте, я на вас злюсь, — зашипела я на них.

— Остынь Рапунцель, мы спасли тебя, ты нас потом еще поблагодаришь, — отозвался Том, когда мы шли вниз по улице.

— Посмотрим.

Было слишком темно. Я ничего не могла разглядеть под ногами, боялась наступить в лужу, но парней это, кажется, не беспокоило. Они хорошо знали куда идти, без конца болтая по пути.

Глава 4. Боль из прошлого

Разложив свои вещи по полкам, я наконец почувствовала себя так, словно я живу здесь, а не просто ночую перед следующим переездом.

Никаких таблеток, пропади они пропадом!.. Лучше измотать себя бегом. Надев черный спортивный костюм и завязав волосы в низкую косу, я уже собиралась выйти из комнаты, как услышала, что на мой ноутбук стали приходить несколько уведомлений подряд.

«Том Норден хочет добавить Вас в друзья»

«Аарон Блейк хочет добавить Вас в друзья»

«Эмми Пенелопа Тоусон хочет добавить Вас в друзья»

«Эмми Кларк хочет добавить Вас в друзья»

«Сэм Мантч хочет добавить Вас в друзья»

Потом какой-то общий диалог, в который они пригласили меня, и затем снова «Ник Апдайк хочет добавить Вас в друзья»

Они сговорились. Я решила просто проигнорировать и выключила ноутбук.

— А не слишком поздно для пробежки? — спросила Хелен, увидев, как я спускаюсь по лестнице в спортивном костюме.

— Нужно прочистить мысли. Мне это необходимо, — уверенно отозвалась я.

— Только не долго, — бросила Хелен.

Уличный воздух погрузился в смоляную черноту.

В такой темноте бегать с музыкой в наушниках не очень безопасно. Город тихий, спокойный, но я ему не доверяла, потому плеер оставила дома. Натянув шапку плотнее к ушам, я побежала. Наконец-то появилось чувство свободы, когда можешь не прятать свои чувства и эмоции. Я бежала, не отдавая себе отчета в направлении. Главным было запомнить, как вернуться домой, и не заблудиться. Ноги сами привели сначала туда, где я увидела светлый силуэт из окна своей комнаты. А затем туда, дальше, где видела его после неудавшейся вечеринки у Блейка. Но, естественно, я не нашла, что искала. Или, точнее, кого.

Я бежала в лес. Я слышала шум реки и бежала вверх по ее течению. Мои глаза привыкли к темноте, я перепрыгивала через ветви, лежащие на сырой земле, и упавшие стволы деревьев. Я не боялась упасть. И я не злилась, я была счастлива. Тем не менее какая-то часть меня активизировалась, подняла свою голову, отражаясь в моем сознании как нечто похожее на ярость, но ею не являющееся – торжество духа.

Я еще не устала, но почувствовала потребность остановиться. Посмотрела на ладони: пламя на кончиках пальцев. Оно разрасталось, гуляло на моих ладонях. Мне не было больно, даже не щекотно. От этого огня исходило лишь тепло.

Обычный огонь может причинить мне вред, я обжигалась, и не раз. Огонь в моих кошмарах причиняет много невыносимой боли, но, стоит мне проснуться, и боли словно бы и не было. Ожогов на теле никогда не оставалось.

Но тот огонь, что был сейчас в моих руках, был великолепным, ласковым и нежным. Я знала, что стоит опустить руки, он сожжет весь лес, если я того захочу. Я знала, что, как и огонь из любого другого источника, он опасен. Но только не для меня. Он был частью меня.

Смотрела на свои ладони и не сразу, но интуитивно, я осознала, что кто-то стоит позади меня. Я резко обернулась. На меня обрушился взгляд голубых ясных глаз. В этой темноте, отражая огненные блики, они казались неописуемо выразительными.

Ветви деревьев дробили небо над нами на мелкие осколки.

Он был выше меня на голову. Смотрел прямо в глаза, а затем – на мои ладони, в которых еще плескался огонь. Он не боялся меня.

Сейчас он выглядел будто чуть младше, чем в прошлый раз, но все еще казался более взрослым, более мудрым, чем я, чем кто-либо из моих знакомых. Он медленно поднял руку, чтобы коснуться моего лица. Мы будто попали в замедленную съемку. Оставалось всего пару сантиметров, прежде чем он смог бы прикоснуться. Но он опустил руку. Рассматривал меня, будто старался что-то разглядеть во мне.

— Здесь не безопасно. Возвращайся в дом, — просто сказал он. Этот мужчина обладал неестественно кристально чистым голосом. На мгновение мне показалось, будто я услышала пение мальчиков из христианского хора. Но лишь на мгновение. Его голос был прекрасен, в то же время, мужественным, выразительным.

— Кто Вы? — спросила я в воздух с придыханием. Его нежный взгляд с какой-то отеческой заботой заскользил по моему лицу. Он молчал.

Мгновение, я услышала шорох, словно взлетела огромная птица. Ветер поднял кончики моих волос, потушив пламя на ладонях. Стало темно. Мужчина исчез.

Я не знала, что мне делать. Я даже не знала, что мне чувствовать. Мне нужно было вернуться домой, в свою комнату, на безопасную территорию.

Почему он не боялся меня? Почему я не боялась его?

Бежала домой еще быстрее, чем оттуда. Точно бы заблудилась, если бы не шум воды, сопровождающий меня всю дорогу обратно. Я запыхалась, холодный воздух резал горло и легкие, а в боку начинало неприятно покалывать, пот покрыл разгоряченное лицо.

Как только я вошла в дом и посмотрела в зеркало, я ужаснулась. Волосы распустила, попыталась привести их в божеский вид, а пот стерла сухой салфеткой. Я жутко хотела пить и мне нужно было успокоиться. На кухне, пытаясь не шуметь, я осушила маленькую бутылку воды. Дала себе пару минут постоять в тишине.

В моей комнате было слишком темно и тихо.

Хвала небесам, ночью меня не беспокоили кошмары. Утром я была свежей и отдохнувшей. Кажется впервые за несколько недель, я могла радоваться наступлению утра. Неторопливый ритуал умывания и чашка чая сделали меня очень счастливой.