Дочь двух миров

Часть 1

Цикл "Неведомая сила (Трилогия)" предполагает три книги:

1) "Дочь двух миров" (завершена);

2) "Сон в алую ночь" (завершена);

3) "Пленники времени" (в процессе, название рабочее).

Первые две книги цикла объединены в один печатный том и доступны по запросу у автора.

Эпиграф:

О Музы, к вам я обращусь с воззваньем!

О благородный разум, гений свой

Запечатлей моим повествованьем!

Алигьери Данте,

Божественная комедия

Будто колдовство. Она еще не подняла головы, не взглянула на вошедшего к ней в лавку мужчину, не оторвалась от прочтения книги, как незнакомец замер в трепетном ожидании, увидев прекрасную и юную особу. Он видел ее впервые, но его сердце билось сильнее, дыхание перехватывало и во рту пересыхало. Мужчина чувствовал, что его одолевает жар: кровь приливала к голове, щеки становились пунцовыми.

Юная особа слышала, будто легкий ветерок пробрался в ее обитель, но все еще не поднимала головы, дочитывая последнюю песнь первой части «Божественной комедии» Алигьери Данте. Она никак не могла оставить персонажа в одиночестве в одном из кругов ада. И вот, дочитывая последние строки:

«Он – впереди, а я ему вослед,

Пока моих очей не озарила

Краса небес в зияющий просвет;

И здесь мы вышли вновь узреть светила»,

она подняла голову, увидела посетителя – молодого мужчину, завороженно смотревшего на нее, – улыбнулась:

— Здравия вам, добрый путник, выбирайте товар!

Она привстала с табуретки, отложив книгу в сторону, убрала руки за спину и, стоя, смотрела на него. Незнакомец был средних лет, высокий, широкоплечий, голову его покрывала шапка из войлока, а контур лица опоясывала борода, на теле была светлая рубаха, подвязанная поясом, на ногах – порты, голень закрывали онучи, а на стопах были лапти. Мужчина оглядел юную особу и еще более восхитился ее красотой. Хотя она была вполне обычной леди, ничем непримечательной и непривлекательной, одетой в обычную и однотонную запону, укрепленную в плечах и без украшений, – ее волосы были убраны в прическу, напоминающую нераскрывшийся бутон розы, круглое личико в своей пронзительной улыбке излучало свет, а ее большие карие глаза завораживали путника еще более, что он не мог оторвать от нее взгляда: будто колдовскими чарами юная красавица в миг овладела его душой и сердцем. Она чувствовала на себе его этот взгляд и то, как посетитель был околдован ею, но не понимала сего действа. Она ждала, пока незнакомец оттает.

Девушка работала в посудной лавке, где ее семья торговала в том числе глиняной посудой, в основном ложками, чашками и кувшинами, но встречались горшки, а также большие глиняные чаны. Гончарное дело было родовым делом их семьи, почти искусством. Отец девушки погиб в последнем военном походе, а до этого он всю жизнь вместе со своей супругой, матерью этой прекрасной юной особы, занимался гончарным делом и торговлей своей продукции. Их лавка существовала уже много лет, и ее знали все местные жители, как и всех жителей знали юная барышня и ее матушка, а этого мужчину, принесенного в их поселение самим ветром, юная красавица видела впервые. Вероятно, он был путником. Сейчас мужчина зашел к ним в лавку, и юная красавица была рада новому гостю, а возможно, и новому знакомству. Вид у него был добрый, располагающий к доверию. Мужчина огляделся, потом заговорил:

— Доброго дня, сударыня, позвольте мне две чашки, две ложки и один чан, если он у вас есть.

— Чашки и ложки выбирайте, а чан у нас остался только один, я его сейчас вам приволоку.

Юная славница (так незнакомец окрестил ее для себя) ушла в комнату, за ширму, но вскоре вернулась, волоча большой чан по земле.

— Позвольте, он такой большой… Позвольте мне вам помочь! – мужчина немедленно кинулся к ней, чтобы помочь дотащить этот чан.

— Позвольте узнать, как же вы его донесете, или у вас телега?

— Мы с женой поселились здесь рядом, поворот сразу за большим дубом, а далее еще один дом, и потом будет наша скромная обитель.

— В таком случае, вам все равно придется сходить дважды: сначала с чаном, потом с чашками и ложками, или я могу вам помочь со вторым.

— Я готов приходить сюда каждый день и… – у незнакомца вновь перехватило дыхание.

— И не стоит беспокойства!

Юная красавица рассмеялась, после чего сказала, сколько монет он должен ей выложить за посуду. Мужчина достал из кармана рубахи горстку монет, потом со звоном высыпал ее на дощечку для приема валюты.

— Вы приходите еще, у нас есть прекрасные кувшины!

Мужчина взглянул на нее перед уходом: от юной особы будто исходило сияние яркой утренней звезды или Венеры. Он не мог оторвать от нее взгляда. Будто неведомая сила…

Афина – так звали его жену – встретила Марка нежным поцелуем, когда он поставил глиняный чан возле двери. Следующей ходкой он принес чашки и ложки. Афина была рада, что он догадался их купить, ведь они не взяли с собой никакой посуды.

Часть 2

Факел влетел в открытое окно посудной лавки и попал на полку с глиняными горшками – горшки слетели на пол и раскололись, а факел остался поджигать дерево. Мария, та юная славница, до этого момента завороженно читавшая «Божественную комедию», отбросила в сторону книгу, как только факел влетел в окно. Раздался такой грохот, что сердце у нее налилось кровью, но она не растерялась, а ринулась из-за прилавка прямиком к полке с горящим факелом. Она схватила его за ручку и вышвырнула на улицу. Уже потом подумала, что могла кого-то задеть. Выглянула в окно – факел валялся в дорожной пыли и догорал.

Она вернулась в лавку, чтобы оценить ущерб. Ее матушка тоже была здесь, в посудной лавке, и как только услышала шум, выбежала из кладовой, чтобы узнать, в чем дело. Мария подняла горшки. Один был с трещиной, другие два раскололись на две и три части соответственно. Она показала это своей матушке. Потом выглянула на улицу, чтобы оценить обстановку там.

По главным дорогам неслись конные воины, разбрасывая в дома факелы. Жителей поселения, которые попадались им под руку, мечом лишали головы. Мария вернулась в лавку, закрыв дверь на щеколду, повернулась к матушке и с ужасом произнесла:

— Иноверцы!..

Матушка прижала свою дочь Марию к груди, сказала, что им сейчас нужно спрятаться. Однако, они не успели закрыть оконные ставни, как в их дверь постучали. Иноверцы видели, что в лавке есть торговцы и требовали отворить им дверь, иначе они ее выломают. Мария хотела отворить дверь, но матушка не пускала ее. Дверь вскоре выломали.

В лавку вошли двое рослых воинов. Один – с кинжалом, другой – с мечом. Первый оглядел все полки, потом снес всю посуду на пол. Второй увидел Марию и был очарован ею, сказал:

— Она поедет с нами. Хану понравится мой подарок!

Он схватил Марию за руку и потянул за собой. Матушка Клавдия пыталась удержать дочь, просила не забирать ее кровинушку, предлагала иноверцам все монеты, что у нее были, но те оттолкнули ее, а после пригрозили сжечь эту посудную лавку, если она побежит за ними и будет звать на помощь. Тем не менее Клавдия все равно выбежала на улицу и пыталась догнать иноверцев, но они сели на лошадь и вскоре покинули поселение.

Когда нашествие прекратилось, словно буря прошла, поселяне стали выходить из домов и оценивать убытки. В основном пострадали торговцы, чьи лавки были вдоль главной дороги, что проходила через все поселение. Пострадали и кузницы, и здание главы поселения. Сам глава был цел и невредим, его стражники не покидали его владений.

Марк и Афина выглянули на улицу. Из-за деревьев по разным сторонам поселения поднимался черный дым. Многие дома были под властью пламени. Люди пытались наносить из колодца воды, но не успевали – пламя разгоралось все сильнее. Многим требовалась помощь. Марк проверил коня – тот был в порядке, только беспокоился: глаза коня были широко распахнуты, уши дергались рывками, рот был напряжен, а ноздри расширены, также он бил ногами по земле. Голова у коня была высоко поднята, а хвост отведен назад.

Марк подошел к нему и немного поговорил, успокоил, потом вернулся к Афине – она была на переднем дворе и осматривала округу. Соседние дома, как и их дом тоже, не пострадали. Она перекрестилась и воздала хвалу небесам.

Марк подошел к жене и обнял ее.

— Какой ужас! Опять нашествие иноверцев! Когда же они оставят нас в покое? Скорее бы эти варвары насытились и набеги кончились! – переживала Афина, слезы текли у нее из глаз.

— Все образуется.

— Но как?

Марк вдруг понял вполне очевидную мысль и произнес ее:

— Поселение нужно защитить. Нужно построить вокруг стену, крепость, башни, поставить стражников. Это поможет отражать подобные набеги.

Афина еще сильнее прижалась к его груди.

— Так! Хватит нам стоять в стороне. Поселение пострадало, мы теперь тоже его часть. Людям нужна наша помощь!

Афина была согласна с мужем. Они поспешили на главную дорогу, проходившую через все поселение. Вдоль нее разрушений было более всего. Отрубленные головы тех жителей, что пытались оказать сопротивление иноверцам, все еще валялись в пыли вдоль дороги. Это повергало в ужас. Афина едва могла это видеть. Она старалась не смотреть, следовать за мужем, держа его за руку.

Марк увидел, что посудная лавка также пострадала, дверь была выбита.

— Смотри, давай сначала зайдем в эту лавку!..

Марк поспешил туда. Афина за ним. Когда они вошли, то увидели женщину, которая сидела на полу, вокруг нее была битая посуда, а сама женщина утопала в слезах и собственном горе.

— Что случилось?

Марк и Афина подняли женщину с пола и усадили на уцелевший табурет. Она все еще плакала, не могла связно все объяснить. Только одно поняли Марк и Афина – ее дочь забрали иноверцы, верно будут пытать ее душу и тело.

Афина огляделась, нашла стакан воды и подала женщине.

Та не могла пить, но один глоток все же сделала. Ей было тяжело дышать, но на улице еще не осела пыль после конницы, поэтому ей лучше было оставаться внутри помещения.

— Они здесь все разбили?! Эти нелюди! Иноверцы… – негодовал Марк. — Кто забрал ее? Вы их видели? Вы сможете рассказать, как они выглядели?