Доклад

Альберт Цепулис, многолетний директор «Mars Invictus», компании безопасности дома Тиханецких, преодолел череду охраны и идентификаций. Пусть его все знали в лицо и почтенно приветствовали, но таков был протокол проверок.

Поднялся на лифте на 95-й этаж небоскрёба. Ещё одно сканирование сетчатки, и замок щёлкнул, открывая дверь. Альберт вошёл в свой кабинет. Здесь было тихо, лишь еле различимый слухом релаксирующий саунд-дизайн и свежий микроклимат. Хорошо. После парниковой июньской духоты.

Альберту Антанасовичу 66 лет. Но он держал себя в прекрасной форме. Решительное белокожее проницательное лицо, массивный раздвоенный подбородок. Широкая, когда-то не раз повреждённая в поединках и спаррингах переносица. Жёсткость угловатого, практически гранёного лица подчёркивали острые скулы и впалые щёки с ухоженной седой небритостью. Густые седые волосы уложены назад.

Рослый. Треугольный торс, мощные плечи — затянуты в приталенную плотную белоснежную сорочку, акцентирующую статную фигуру. Рукава были закатаны, на предплечье виднелась старая неумелая татуировка, выдававшая в нём простое происхождение, но сводить он её не хотел. Память важна, даже об ошибках. Галстуками он пренебрегал по возможности, зато уважал подтяжки. В движениях и осанке чувствовалась военная выправка, уверенность в своём сильном тренированном теле.

Альберт очень любил восседать здесь, в своём гнезде в поднебесье. Наверху самой высокой башни комплекса. Как бы сказали раньше — архитектурного ансамбля. Сити был сеньорией «Фармакона». Их город в городе. Средоточие их власти.

Особенно приятное чувство здесь: что над тобой лишь голубое небо. Чем выше взобрался — тем ближе к богу, тем больше власти. Логично ли отсюда предположить, что власть и бог — одно и то же? По крайней мере, и то и другое ассоциируется с вышиной.

Вообще наверху располагалось несколько замечательных кабинетов и переговорных. У Альберта был ещё не самый большой и роскошный. Но помещение ему нравилось, подходило к его личности.

Окно было затемнено, на матовой поверхности умного стекла летали яркие разноцветные электронные птицы в нарисованном лесу. Горел неяркий тёплый свет. По углам помещения — фальш-колонны с медными кольцами и бронзовым абстрактным орнаментом в нео-китч стиле. Бесшумно вращалась в воздухе на сверхпроводниках замысловатая композиция из нескольких металлических колец и пирамидок с позолотой. Кожаная мебель тёмных тонов, строгий чёрного мрамора стол. На графитово-серой стене висела объёмная картина с сюжетом из ранней античной мифологии о богах, циклопах и героях.

Воздух был свеж, словно после грозы. Приятно, тонко, чуть сладковато пахло вербеной и лавандой. По периметру кабинета шёл мини-сад с камнями и растениями — неприхотливые древние папоротники и модифицированные хосты, которые фосфоресцировали и слегка переливались оттенками от зелёного к розовому.

Лаконичное живое пространство по энергетике было выстроено абсолютно совершенно, позавидовали бы даже придирчивые до того китайцы или японцы. Биочип сегодня здесь показывал L-гармонию в диапазоне 83–85 — чуть меньше обычного. Наверное, немного сбились ритмы из-за странного сна, который привиделся ему сегодня. И целый день шлейфом создавал впечатление некоего смутного дежавю.

Во сне надо было то ли спасаться от беды, то ли принимать роковые решения. И вроде бы даже он находился здесь, в башне… А опасность почему-то исходила с небес, ещё выше — нечто похожее на молнию могло поразить оттуда, или большая грозовая туча, или ещё что неведомое… Может дроны? Нет, там была странная враждебная стихия… Тёмное. Повсюду. Проникающее через стены… И как будто растворяет их, и стены, и провода, и сервера, и базы данных. Сжигает как огонь. Только чёрный огонь, без света. Огонь, но наоборот. Вывернутый наизнанку, на тёмную сторону. И надо было успеть попасть сюда, в свой командный головной офис. Чтобы успеть… До полной темноты… Успеть… Успеть что?

Альберт не записывал сны и не анализировал их, как ныне было модно, в чём-то оставаясь ретроградом. Но то лишь сонные иллюзии, а надо заниматься реальными делами. Возможно, сон о том и намекал, в конце концов. О решениях.

Кабинет отлично концентрировал, остужал лишние эмоции, настраивал, предельно балансировал M-психику, выводя сознание в созидательные рациональные зоны, с заметным положительным коэффициентом +25. Тут он мог по-настоящему работать и думать. Это его крепость. Его цитадель. Он здесь, сидящий в удобном глубоком кресле с подлокотниками из красного дерева — точно великий магистр боевого ордена. Может управлять событиями и вершить судьбы. Вся информация стекалась сюда, обрабатывалась его специалистами. Внутренние сети от взломов защищали лучшие раннеры. Здесь он имел доступы к любым базам данных полицейских служб страны, читал рапорты от своих шпионских паутин.

Если работа предполагалась умная, как сегодня, то Альберт предпочитал заняться ею во второй половине дня. Вечер утра мудренее.

Сейчас он хотел прочесть важный отчёт агентуры, затем оформить итоговый замысел в свой большой доклад — среднесрочный план действий для предстоящего скоро совещания топов. С тех пор как пошло великое противостояние с Шамаевыми и их «Системой», две корпорации начали забрасывать друг другу шпионов. «Друг другу» — какое странное выражение, ведь они были врагами в реальности.

Как утверждал отдел контрразведки, внедрение лучше удалось дому Тиханецких, чем соперникам. Хотя этой вечной похвале разведки никогда нельзя доверять полностью, поскольку невозможно проверить. Тем не менее, есть факт: агент проник к Шамаевым в ближайшее окружение и снабжал ценнейшими сведениями последние два года.

Альберт надел очки с тонкой серебристой оправой, включил экран, ещё раз подтвердил личность биочипом, нашёл нужный документ, удостоверился в квантовом шифровании, открыл и стал читать. Читать и перечитывать отдельные пункты многократно, складывая паззлы в общую картину.