Доктор в теле гнусной графини: и тебя вылечим...

Глава 1. Я ведь кандидат медицинских наук...

Яковинское княжество…

Юрий Александрович Данилин смотрел в смазливое лицо своей невесты Елены Николаевны и понимал, что видит перед собой настоящее чудовище. Их договорной брак был утверждён самим князем, и избавиться от помолвки не получалось ни при каких условиях.

Ещё совсем недавно он утешал себя надеждой, что, возможно, они с невестой найдут общий язык. Но теперь ясно видел — перед ним не человек, а монстр в красивой обёртке. То, что он в последние дни услышал о своей будущей жене, заставляло кровь застывать в жилах.

— Мне сказали, что у вас, как мухи, мрут служанки, — процедил он сквозь зубы, пытаясь отыскать в её лице хоть немного смущения.

Но девица лишь победно улыбнулась.

— Вы верите слухам, дорогой? Вот уж не думала, что вы такой мнительный.

— Эти слухи слишком обширны, чтобы я не обращал на них внимания, — жёстко продолжил Юрий Александрович, внимательно следя за выражением её глаз. — Мне просто отвратительно узнавать о вас такие подробности. Говорят, вы безумно жестоки. Говорят, что вы ведьма в человеческом обличье.

Она запрокинула назад свою маленькую голову, увенчанную высокой прической из золотистых локонов, и рассмеялась.

— Ах, вы всё-таки слишком впечатлительны, мой дорогой жених. Не думаю, что это хорошее качество. Да и какая разница, сколько слуг умирает? Слуги — как вещи. Можно найти других. Неужели у вас все живут припеваючи? В основном они убогие, глупые и слабые создания. Одним больше, одним меньше…

Юрий Александрович слушал её в полнейшем шоке. Неужели она всерьёз? Неужто так может рассуждать мыслящее существо?

Внутри начал закипать отчаянный гнев, вызванный осознанием, что он оказался в ловушке этого договорного брака. Жениться на подобном чудовище? Это же полная чушь!

Нет, он не пойдёт на это. Но требования рода, да и самого князя, были непоколебимы. Он чувствовал, что разрывается на части: хоть отказывайся от графского титула и беги, но Юрий Александрович никогда не убегал. Он был борцом до мозга костей и сейчас хотел только одного — найти возможность остановить это чудовище.

Но как? Она совершенно не подвластна ни совести, ни страху. Смотрит на него своими бездонными синими глазами, которые могли бы показаться красивыми, но сейчас выглядели отталкивающими, и улыбается насмешливо, снисходительно, будто весь мир у её ног.

Как же он ненавидел её сейчас! Как же презирал! Перестал видеть ее кукольную красоту, перестал ощущать хоть какую-либо надежду на то, что она может измениться…

— Я пойду к князю, — процедил молодой человек сквозь зубы, просто не зная, что ещё сказать. — И буду требовать разрыва нашей помолвки!

Он чеканно развернулся и направился к выходу.

А Елена Николаевна рассмеялась ему вслед:

— Ах, оказывается, вы такой нежный. У вас такая чувствительная душевная организация! А по вам и не скажешь: вы выглядите так мужественно… Идите, идите. Но, боюсь, князь никогда не нарушит клятву, которую дал моему деду. Но вы попробуйте, попробуйте… - голос её звучал издевательски: — И мы посмотрим, кто победит.

Дальше он не слушал — выскочил за дверь и поспешил по коридору прочь. Каблуки звонко отбивали шаги. Внутри всё клокотало. Он чувствовал себя в ловушке, потому что знал: она права. Князь не подпишет разрыв этой помолвки. Князь слишком дорожит своей репутацией.

Боже, хоть бы небеса сами покарали её!

***

Семь дней спустя…

Группа всадников стояла на холме, разглядывая теряющееся внизу крупное поместье. Холодный осенний ветер гнал по земле опавшие листья, подхватывал их и швырял обратно. Сырые поля темнели под свинцовым небом. Из некоторых окон поместья валил дым — редкий, серый, будто в доме догорали последние угли жизни. Во дворе виднелись распластанные тела: кто-то лежал неподвижно, кто-то всё ещё шевелился, как огромное насекомое, которого нечаянно раздавили…

В этот момент один из всадников снял шляпу и начал что-то бормотать себе под нос. Другой — статный господин в длинном чёрном плаще — остался бесстрастен.

— Господин, — нерешительно произнёс первый, — может быть, мы должны найти лекарей и привезти их сюда? Кажется, здесь, в поместье вашей невесты, действительно эпидемия. Нужно попытаться спасти хотя бы кого-то!

Но молодой человек даже не повернул головы. Он смотрел отсутствующим, холодным взглядом на происходящее бедствие — и, казалось, одобрял его.

Слуга, осознав это, сник и снова нахлобучил шляпу на редкие светлые волосы.

— Мы спустимся туда вдвоём, — вдруг произнёс его хозяин.

Он ловко соскочил с коня. Слуга хотел было запротестовать, но не посмел. Тоже спешился. И они вдвоём начали спускаться вниз по проторённой тропинке.

Когда подошли к кованым воротам, натянули на лица плотные куски ткани и вошли.

Сад и аллеи, по которым они проходили, были удивительно ухожены, если не считать кое-где обломанных кустов и опавших веток. Однако возле дорожек лежали тела слуг. Несколько — прямо у клумб. Один из них всё ещё был жив, стонал, с трудом ворочаясь. Возможно, живы были и другие… но молодой человек не стал этого проверять.

Он целенаправленно направился к зданию, легко преодолел ступени перед парадным входом и вошёл в огромный холл.

Пустынный, мрачный, холодный холл. Воздух стоял тяжёлый и сырой — видно, что в доме уже несколько дней не топили.

Не раздумывая, он взбежал по лестнице наверх, на второй этаж, и свернул в боковой коридор, будто точно знал, куда шёл. Заглянул в несколько комнат и, наконец, в одной из них остановился.

Слуга, спешивший следом, едва не налетел на него и испуганно вздрогнул, увидев, что на полу, посреди комнаты, лежала юная, очень красивая женщина. Её белокурые волосы были разбросаны по полу, напоминая тусклое золото.

Глава 2. Моя сумка!

В спешке я даже не замечала, по каким коридорам бегу. Однако вскоре споткнулась взглядом о лежащее неподалёку тело. Это был немолодой мужчина в сером одеянии.

Я остановилась, присела рядом и попыталась нащупать пульс. Пульс был — слабый, едва различимый. Дыхание почти не прослушивалось.

Кожа у мужчины была серовато-синюшной, губы пересохли, изо рта исходил неприятный запах. Грудь вздымалась неровно, будто дыхание давалось ему с трудом. На висках — капельки пота, а пальцы рук подрагивали.

Я нахмурилась. Всё выглядело, как тяжёлое респираторное заболевание — может, что-то вроде острой инфекции. Но что-то было не так.

В этот момент девушка дёрнула меня за руку.

— Пойдёмте скорее! — в её голосе звенел ужас. — Наверное, Никанору уже не помочь!

Я сжала губы, встала и побежала дальше.

Вскоре мы оказались в огромном полутёмном холле. В нем я увидела человек десять — мужчин и женщин, которые лежали на полу в разнообразных позах и стонали. Стонали не все — некоторые уже замолкли. А пара человек, кажется, навсегда.

Осматриваться было некогда, но атмосфера стояла гнетущая, будто из фильма о диком средневековье.

Я подошла к ближайшему. Симптомы те же — одышка, слабость, сероватая кожа, странный запах, лёгкий спазм пальцев.

Резко обернувшись к девушке, спросила:

— Есть ли кто-то ещё здоровый, кроме тебя?

— Да… — её голос дрожал. — Кузнецы, Иван и Варфоломей. Они… они с виду здоровы.

— Зови их сюда. Быстро!

Через пару минут в холл зашли два здоровых молодца — белокурые, с короткими бородками, крепкие, как спортсмены. Они смотрели на меня с явным испугом, но я не обратила на это внимания.

— Быстро перетаскивайте этих людей. Есть ли здесь какая-то комната, — с последней фразой обратилась к служанке, — где стоят много кроватей? Ну… может, лазарет, не знаю…

— Да, — запинаясь, произнесла девушка. — Есть комната для слуг, там коек сорок будет.

— Всех туда! — бросила я.

Кузнецы поспешно, даже грубовато начали переносить больных, оттаскивая их в указанном направлении.

Только тогда я выдохнула и поняла, что надо чем-то прикрыть лицо.

Служанка притащила несколько кусков ткани. Я свернула их в несколько слоёв и повязала на лицо. Ей приказала сделать то же самое. Такие же повязки она сделала и для кузнецов.

— А теперь немедленно беги по всему дому и ищи тех, кто здоров. Пусть придут сюда и помогают.

— Слушаюсь, госпожа, — произнесла служанка и умчалась прочь.

Оставшись одна, я выдохнула и только после этого огляделась.

Огромный холл утопал в серых тонах. Мрачные, тяжёлые шторы закрывали окна, не пропуская ни лучика света. Холодный мраморный пол отливал синевой, а стены казались пустыми — на них почти не было украшений, только тусклые тени и пыль, скопившаяся в углах.

Всё здесь дышало запустением и какой-то безысходной тишиной.

Очень-очень странный сон. Но почему у меня такое ощущение, что я не сплю? Почему всё это такое реальное?

Я специально подошла к стене и пощупала её. Шершавая. Такая реалистичность! Ущипнула себя за руку — больно. Невероятно!

Я — человек научного склада ума. Зря говорят, что наука не верит в сверхъестественное. Всё сверхъестественное может быть объяснено естественными причинами — просто их ещё не открыли.

И если я не сплю, и если это не фантазии, а реальность, то я в другом мире. Эта мысль меня не испугала. Я читала немало теорий о существовании других миров. Чисто теоретически, Вселенная огромна, и другие миры могут существовать. Это не парадокс, не нонсенс, не выдумка, не фантазия.

Но каким образом я попала сюда? Ах, да... Вздрогнула. Авария. Я попала в аварию. Совсем забыла об этом. Господи, я умерла! И попала сюда. В чужое тело, так сильно похожее на моё.

Но этот мир… он совершенно не такой, как Земля. Осознание этого заставило меня вздрогнуть. Но я не поддалась панике. Паника и медицина — вещи несовместимые. Паникёры никогда не будут хорошими докторами. Я всю жизнь боролась с этим состоянием. И считаю, что победила.

— Госпожа! — вернулась служанка (надо хоть имя у неё узнать, раз уж она реальный персонаж...) — Всё сделано. Мы перенесли больных туда, куда вы велели. Они, правда, не помещаются. Некоторых положили на пол. Болеют почти все в поместье. И четверо уже умерли… — она всхлипнула. — Госпожа, спасите! — неожиданно рухнула на колени и начала захлёбываться слезами. — Спасите, умоляю! Сделайте что-нибудь!

Я спохватилась и побежала к ней, чтобы поднять её с колен. Когда я приблизилась, она вдруг вздрогнула и прикрыла лицо руками, будто я собралась её ударить.

— Ты чего? Вставай немедленно! — Я схватила её под локоть и подняла.

Она смотрела на меня испуганными глазами.

— Веди туда, где они находятся.

***

Комната, в которой находились больные, была огромной, душной и мрачной. Воздух пропитался тяжёлым запахом пота и смерти. Людей здесь было очень много — человек семьдесят, не меньше. Это зрелище вызывало оторопь. Кто-то стонал, кто-то уже не двигался.

Я быстро пробежалась между лежащими и обнаружила, что симптомы у всех одинаковые. Странно. Вроде бы острое простудное заболевание — кашель, озноб, лихорадка, потливость, тяжёлое дыхание. Но что-то в этом не вязалось.

— Ладно, что у нас есть из лекарств? — я вернулась к служанке и тут же решила не церемониться. — Как тебя зовут?

Она вытаращила на меня глаза, а потом промямлила:

— Варя.

— Варя, где у нас находятся лекарства? Тащи всё сюда!

— В кладовке… там сборы, которые составлял лекарь Авдотий.

— А где сам лекарь? — я встрепенулась. Всё-таки неплохо было бы иметь помощника.

— Так вы же его уволили три дня назад, госпожа, а перед этим повелели дать ему двадцать палок…

— Что?.. — мое лицо ошеломленно вытянулось, и я даже смутилась. Боже, а бывшая хозяйка этого тела была та еще… стерва. Но поразмыслю об этом позже. — Ладно. Мне нужны лекарства. Показывай.