Дом иллюзий

Предисловие автора

Дорогой читатель, добро пожаловать в эту историю. Она — как окно в другой мир, полный тайн, эмоций и вопросов, которые, возможно, будут напоминать вам о ваших собственных переживаниях. Я рада, что вы решили пройти этот путь вместе с Лианой и её семьёй. Здесь вас ждёт не только захватывающий сюжет, но и путешествие к самому сердцу того, что делает нас людьми.

Эта книга вдохновлена ​​игрой Mothered , которая своей атмосферой и вопросами задела меня до глубины души. Она раскрывает темы, которые важны и для меня: кто мы такие на самом деле, как сохранить себя, если всё вокруг кажется ложным, и как любовь может быть одновременно и утешением, и болью.

Игра затрагивает сложную тему — контроль, замещение, манипуляции. Мне было интересно переосмыслить это через призму литературы, сделать героев более живыми, передать их внутреннюю борьбу. Если в игре всё строится на напряжении и загадках, то в книге я старалась добавлять больше эмоций, делать героев понятными и близкими. Лиана — это не просто «объект эксперимента», она живая, чувствующая, сомневающаяся. Ее родители — это не просто холодные манипуляторы, люди, потерявшие себя в попытках сохранить прошлое.

Эта история стала для меня путешествием в глубокие семейные отношения, где на первый взгляд всё выглядит идеально, но трещины разрастаются, пока не становятся пропастью. Я писала ее с тревогой, состраданием и, пожалуй, надеждой. Надежда, что даже в самых мрачных обстоятельствах можно найти свое место, свое «ядро».

Книга отличается от своей игры глубиной. Она больше о внутреннем мире героев, их чувствах, их страхах. Я добавила больше лирики, больше драмы, чтобы читатель почувствовал связь с Лианой и её историей. Это не просто рассказ о мистическом доме, это история о том, как сложно быть собой, когда все вокруг требует от тебя быть кем-то другим.

Для меня эта книга — больше, чем просто адаптация. Эта попытка через чужую историю рассказать о том, что волнует меня саму. О поиске себя, о борьбе за свободу, о любви, которая не всегда исцеляет, но всегда оставляет след.

Я желаю вам погрузиться в эту книгу с открытым сердцем и внимательным взглядом. Пусть каждый поворот сюжета заставит задуматься, а каждая деталь станет шагом к разгадке. И главное — найдите в этой истории что-то своё, что-то, что останется с вами даже после того, как вы перевернёте последнюю страницу.
Приятного чтения и глубоких открытий!

Пробуждение

Лиана открыла глаза, чувствуя слабое покачивание. Шум двигателя обволакивал пространство салона, двигаясь с приглушённым светом необычных фонарей за окном. Потёртый плед скользнул с её плеча, открывая прохладный воздух. Знакомый запах табака и автомобильной старой кожи сразу дали понять — она в машине отца.

Мир за окном был размытым: тени деревьев дрожали на стекле, как будто живые, удлиняясь и тая в темноте. Вдалеке еле слышно гремел гром, хотя дождь ещё не начался. Она медленно приподнялась, ощущая тупую боль, пульсирующую в голове.

– Папа? – голос был слабым, едва слышным.

Ответа не было. Отец крепости сжимал руль, глаза были прикованы к дороге. Лишь спустя несколько секунд он посмотрел на нее через зеркало заднего вида. Его лицо выглядело натянутым, как будто под маской спокойствия скрывалась тяжесть, которую он не мог наблюдать.

– Ты проснулась, крошка? Всё хорошо. Мы почти приехали, – голос его был ровным, но в нем чувствовалась тень, как будто он говорил не с ней, а сам с собой.

Лиана поёрзала, стараясь быть дружелюбной. Плед упал на пол, она машинально натянула рукава на руки. Что-то было не так. Тёмная дорога, почти полное отсутствие машины, и главное — почему она проснулась в машине, когда последнее, что помнила, это то, как мама поправила ей одеяло.

– Почему я здесь? Куда мы едем? – спросила она, не глядя на него.

Отец молчал дольше, чем она ожидала, но наконец произнес: – Ты была... не совсем здорова. Ты была на операции, но сейчас всё хорошо.

Ее сердце замерло. Слово "операция" пробило в ее мыслях дыру, наполняя ее сотнями вопросов. Но утверждается, что резко заглушить ее догадки: – Это для твоего блага, Лиана. Ты почувствуешь себя лучше. Обещаю.

Эти слова не принесли ей спокойствия. Они только усилили ее защиту. «Операция»? Почему она не помнит? Ее пальцы сжались в кулаки, она старалась не задавать вопросов. Отец не любил лишних разговоров.

– Мама знает? – тихо спросила она, голос дрогнул.

Отец слегка напрягся, его руки сильнее сжали руль. Он вжался сильнее в кресло, будто хотел скрыться в тени салона. – Мамавсё поймёт. Главное сейчас – ты.

В его голосе прозвучала стальная нотка, которую Лиана раньше не заметила. Она посмотрела на его затылок, на сутулые плечи и вдруг поняла, что не может понять его намерений. Всегда заботливый, терпеливый отец сейчас стал чужим.

Машину внезапно осветил ослепительный свет фар. Лиана инстинктивно заслонилась рукой. Отец резко выкрутил руль, и машину занесло. Ее прижало к сидению, ремень впился в грудь. Когда исчез свет, их снова поглотила тьма, но теперь тишина была звенящей, оглушающей.

Отец тяжело выдохнул, всё ещё глядя на дорогу. – Прости. Просто потерпи немного. Это всё ради твоего блага.

Она не ответила, ее сердце бешено колотилось. Она боялась, боялась услышать ответ. Только глухой шум покрышек по мокрому асфальту украшал пространство.

Далеко впереди в темноте замаячил дом, утопающий в тенях. И тогда по крыше забарабанил дождь.

Просьба

Машина остановилась у небольшого дома, укутанном теними леса. Дождь падал настолько густо, что было трудно различать контуры напряжения. Слабый свет в окне гостиной разрезал темноту, мерцая, словно неуверенно пытаясь сообщить о чьём-то присутствии.

– Мы здесь, – сказал отец, не двигаясь. Его руки оставались на руле, пальцы побелели от напряжения. Он наконец чуть повернулся к дочери, но не посмотрел ей в глаза. Был виден его едва различимый контур лица. – Это ради твоего блага, Лиана. Всё, что я делаю, – это для тебя.

Лиана терпеливо ждала, пока он продолжит. Его голос звучал тихо, почти сдавленно, будто каждое слово давалось ему с усилием.

– В гостиной есть коробка. Она на столе. Мне нужно, чтобы ты ее принесла.

Она медленно кивнула, уже протянув руку к дверной ручке, но замерла, услышав следующее: – И ещё... не смотри на меня, когда вернёшься. Просто иди. Это для твоего же блага. Если ты меня увидишь, это может быть небезопасно.

Лиана кивнула снова, молча. Отец всегда говорил, что делает всё для её пользы, но сегодня эти слова звучали особенно странно, будто он пытался убедить в этом не только её, но и себя.

Открывая дверь, она сразу почувствовала, как холодные капли дождя ударили по лицу. Ветер моментально сорвал с неё остатки тепла, которое ещё держалось в машине. Она выбежала на улицу, укрыв голову руками, но это не спасало: вода стекала по волосам, заливая глаза, пропитывая одежду насквозь. Ботинки утонули в первой же луже, и холодная грязь соскользнула внутрь. Каждый шаг отдавался звонким шлепком по мокрой земле, пока она добиралась до дома.

Дверь была приоткрыта. Это показалось странным, но она лишь сильнее стиснула зубы, чтобы не обращать внимания на растущую тревогу. Внутри дома её встретил запах сырости и чего-то резкого, неприятного, как будто кто-то забыл вынести мусор неделю назад.

Лиана замерла, прислушиваясь. Тишина была настолько плотной, что она слышала, как капли дождя, стекающие с её волос, падают на деревянный пол. Единственный источник света в доме – слабая лампа в гостиной – качался на грани поломки, заставляя комнату то погружаться в темноту, то вновь оживать.

Она увидела коробку, о которой говорил отец. Она стояла на столе, старая, с потёртыми краями, но аккуратно поставленная в центр, словно кто-то специально её подготовил. Лиана сделала шаг к ней, но её внимание привлёк другой объект – записка, лежащая под лампой. Она была сложена пополам, а рядом валялась ручка, засохшая от долгого бездействия.

Лиана взяла записку и развернула её. Почерк она узнала сразу – мамин. Каждый раз, когда мама что-то писала, буквы выстраивались идеально ровно, как по линейке. Но на этот раз буквы будто дрожали.

«Лиана», – начиналась записка.

"Мне очень жаль, что я не смогла тебя встретить. Я плохо себя чувствую и не хочу, чтобы ты видела меня в таком состоянии. Пожалуйста, оставайся здесь, пока твой отец не скажет, что можно выйти. Всё будет хорошо. Я люблю тебя."

Каждое слово, будто пропитанное страхом, оседало в её груди тяжёлым грузом. Почему мама не могла её встретить? Почему отец так странно себя ведёт?

Лиана перечитала записку ещё раз, её пальцы крепче сжимали бумагу, пока она не начала мяться. Ощущение тревоги росло с каждой секундой. Она медленно положила записку обратно на стол и взяла коробку. Коробка казалась невероятно лёгкой, почти невесомой. Что в ней могло быть такого важного?

Когда она вышла обратно на улицу, дождь усилился. Ветер толкал её в сторону, дождевые капли хлестали по лицу, пока она несла коробку к машине. Каждый шаг в холодной грязи был мучительным, но Лиана терпела. Она привыкла терпеть.

Подойдя к машине, она вспомнила просьбу отца. Не смотреть на него. Она аккуратно поставила коробку на капот, не поднимая головы.

– Я принесла, – тихо сказала она, чувствуя, как капли стекают по её замёрзшим рукам.

– Молодец, – произнёс он. Его голос звучал пусто, как будто он уже был не здесь. – Теперь иди обратно в дом. Всё, что я делаю, Лиана, – для твоего блага. Запомни это.

Она снова кивнула и пошла обратно, едва не спотыкаясь на скользкой земле. Дверь закрылась за ней с тихим стуком, и только тогда она позволила себе немного согреться в тишине. Но это была странная тишина – тяжёлая, будто живая, и она впервые почувствовала, как пустота дома начинает заполнять её.