Дом призрения для бедных сирот-2

Глава 1

В конце предпраздничного дня городок был тих и малолюден. Казалось, все уже закупились продуктами, украсили дома и готовят любимые блюда.

Жаль, я не могла посоветоваться с Поляной, что лучше купить. Придётся действовать наугад. Пока мы ехали к рынку, я мысленно набросала примерный список покупок, исходя из своих представлений о праздничном столе.

И больше всего мне хотелось съесть кусочек шоколадного торта с взбитыми сливками и клубникой. Думаю, дети разделили бы мои предпочтения. Вот только я не знала ни одного рецепта. Или не помнила.

Да и цена ингредиентов наверняка будет заоблачной. Не по моему приютскому карману. Даже с золотой монетой.

И тут до меня дошло: я ведь не знаю стоимости денег. И сталкивалась с ними только на почтовой станции. И то – теоретически.

Та же мука. Сколько стоит килограмм? Или пуд, которым измеряла вес Поляна?

Попросить Вителея помочь? Старичок наверняка больше моего знает о расценках, но я не хотела признаваться, что ничего не помню. А как это скрыть, не представляла. Да и ехали мы недолго, ничего путного придумать я не успела.

Рынок оказался большим, но почти пустым. Кажется, за прилавками остались только самые жадные торговцы, которые не спешили домой, стремясь заработать как можно больше на таких запозднившихся покупателях, как я.

В продуктовом ряду бродило с полдесятка скромно одетых мужчин и женщин. Прилавков с товарами было примерно столько же.

– Вителей, вы не могли бы пойти со мной? – попросила я, когда он привязал Рыжуху к пустующей коновязи.

Из-за позднего времени площадка для телег была свободна. Лошадь сможет сделать полукруг и выехать отсюда, ничего не зацепив.

– Дык, а как сани-то? Бросить? А коли чего? – старичок засомневался.

– Так нет никого, и всё просматривается, – я пожала плечами, не видя особой беды, если Рыжуха постоит немного в одиночестве. – Мне нужна ваша помощь. Без мужской силы я не обойдусь.

Польстила лишь слегка, но Вителей приосанился, даже будто стал повыше ростом.

– Ну тадыть пошли, носильщики небось разошлись ужо, – он оправил бороду и двинулся за мной.

Первой на нашем пути оказалась самодельная вывеска из толстого листа фанеры, на котором не слишком ровными буквами было выведено: «Мясо дичь».

С двух сторон перед прилавком в утоптанную, смешанную со снегом землю были вбиты два столба. Оба увешаны птичьими тушками. Причём на левом столбе птицы сохранили и головы, и оперение.

Кажется, это и была упомянутая дичь. Потому что на домашних кур эти птицы не особо походили. Может, куропатки или рябчики. Или вальдшнепы. Больше промысловой птицы навскидку я назвать не смогла.

На самом прилавке лежали небольшие куски мяса, разделанные на антрекоты, рёбра и вырезку. А вот на стене за прилавком висели половинчатые туши свиней и овец. Только головы лежали в стороне.

Я не ожидала, что мясной отдел окажется таким… натуралистичным. Всё же антрекоты с рёбрами были мне более привычны.

Я велела себе собраться и не лицемерить. Любое мясо – это отданная жизнь. Нечего привередничать. Да и, думаю, половина туши выйдет дешевле, чем уже разделанные куски.

– Чего госпожа желает? – несмотря на мой наряд, торговец распознал во мне главную.

А тем, что польстил с обращением, я не обманывалась. Для него важно продать. И для этого он готов называть покупателей хоть королями с герцогинями.

– Половину свиной туши и четыре, нет, пять птиц, которые в перьях, – уверенно заявила я, решив, что неощипанные должны быть дешевле.

– Сию минуту, госпожа, – угодливо заулыбался продавец, кланяясь и демонстрируя напомаженную залысину.

Я сразу же поняла, цена мне не понравится. И угадала на все сто.

– Полторы золотых монеты, – выдал он и потянулся снимать тушу.

– Сколько? – ахнула я.

За моей спиной крякнул Вителей, подтверждая невозможность подобной покупки. Однако детям нужно мясо. Они и так долго просидели на капусте и краденых колбасах.

Может, отказаться от птицы? Кто знает, сколько под этими перьями будет мяса. Может, там только скелетик под синей кожей. К тому же зимой лучше есть свинину, она жирная и питательная.

Ладно, посмотрю, что подешевле, то и возьму.

– А если без куриц? – решила уточнить я.

– Какие ж это курицы? – делано оскорбился продавец. – Это наилучшие рябчики из наших лесов. Свежие, только утром охотники принесли. Вчера эти птички ещё бегали по нетронутому снежку.

Так вот почему такая высокая цена. Вроде рябчиков и ананасы всегда предпочитали буржуи, а они, как известно, вели роскошный образ жизни.

– Хорошо, без рябчиков, – согласилась я, – только свинина.

Продавец чуть посмурнел, но тут же нашёлся.

– Зря вы, госпожа, отказываетесь от рябчиков. Сейчас – самый сезон для них. А мяско просто нежнейшее, так и тает во рту. Вы косточки обглодаете – не заметите.

– Боюсь, что так и будет, – пробурчала я. Если отдам все деньги за этих рябых куриц, то придётся глодать косточки. И уже громче добавила: – Сколько стоит половина свиной туши?

Глава 2

Пропажу я заметила, когда мы уже тронулись места.

– Вителей, подождите! А где мой портфель?

– Тпру, Рыжуха, стой! – возница натянул вожжи и обернулся. – Чего-то забыли, госпожа директриса?

– Портфель мой, говорю, с которым я приехала, вы его не видели?

– Не видел, – Вителей покачал головой, а потом нашёлся: – Дык, может, заставили мы его? Вона сколько накупили.

Пришлось перебирать мешки со свёртками, выкладывая на снег. Портфеля под ними не оказалось.

– Я вернусь, посмотрю на стоянке, – сообщила старику.

А сама побежала обратно. Хорошо, что не успели далеко уехать. Если обронила, наверняка там и лежит.

Однако на стоянке портфеля тоже не было. Его не видели ни малочисленные покупатели, выходившие с рынка и шарахавшиеся от странно одетой дамочки, бросавшейся к ним наперерез. Не видел и угрюмый бородатый работник рынка, кативший перед собой наполненную мешками тележку и безмолвно покачавший головой в ответ на мой вопрос.

Я остановилась, чтобы подумать. Если восстановить в памяти минувшие события, можно вспомнить, где именно оставил потерянную вещь.

С портфелем всё обстояло очень плохо. Получалось, что я забыла его в санях, где мы с Вителеем уже искали. Да, он так и остался лежать на сиденье, когда я пошла на рынок. Ещё иронизировала над стариком, что Рыжуха не убежит. А вот портфель куда-то убежал.

Обратно шла, предаваясь унынию. В портфеле лежали мои документы, которые я взяла с собой, чтобы показать градоначальнику. Желание свалить вину на Монта было велико, но абсолютно бессмысленно. Он тут ни при чём.

Я ротозейка. Как можно оставить без присмотра столь важные бумаги? Клуша. Глупая курица. У тех безголовых с рынка мозгов больше, чем у меня.

Ругала себя до самых саней, но делу это не помогло.

– Вителей, куда здесь обращаются, если украли документы? – я даже забыла, что должна знать о таких нюансах. Однако меньше всего сейчас думалось о сохранении своей тайны с потерей памяти.

– Дык это, – подумав, выдал он, – городового надо кликнуть или дворника, а то и к околоточному ехать, заявлять о краже.

Я представила, сколько бюрократической волокиты мне теперь предстоит, и тяжело вздохнула. А что ещё я могла сделать? Только вздыхать.

Если б сразу спохватилась, возможно, был шанс поймать преступника по горячим следам. Но мы закупались не меньше часа. Вор давно убежал, распотрошил портфель, выяснил, что там нет ничего ценного, и выбросил где-нибудь в тихом месте. Только и надежда, что полицейские прочешут эти «тихие» места и найдут мои документы.

И надежда эта, честно говоря, весьма слабая.

Я посмотрела на чистое зимнее небо, на солнце, клонившееся к закату и обещавшее, что через час-другой уже стемнеет.

И решила:

– Давайте заедем к околоточному, напишем заявление, если это не слишком долго.

Вителей нокнул Рыжухе, и сани покатились по улочкам сонного городка, который больше не казался мне ни уютным, ни предпраздничным. Мысль, что я лишилась документов и не знаю, как теперь быть, пугала.

Я почти смирилась, что ничего не помню о прошлом, однако у меня оставалась надежда. Даже если память не вернётся, то смогу когда-нибудь поехать в столицу и попытаться выяснить что-то о себе. Как без паспорта доказать, что я это я, а не кто-то другой, не представляю. Особенно, учитывая, что и сама не знаю, кто я такая и как здесь оказалась.

Вителей привёз меня к зданию полицейской управы Соснового бора. Как я узнала позже, околоток являлся его частью, а околоточный надзиратель был кем-то вроде нашего участкового.

В этот раз старик категорически отказался покидать сани с продуктами. И я его понимала. Лучше подождать на морозе, чем, едва получив надежду наесться досыта, снова её потерять.

Полицейская управа располагалась в небольшом приземистом здании в два этажа. Я потянула на себя скрипучую дверь, и заглянула внутрь. Взгляду открылся малюсенький вестибюль, из которого вели три узких коридора.

Я прислушалась, стараясь определить, где могут находиться сотрудники. Не хотелось тратить время, открывая каждую дверь и заглядывая внутрь. Но, видимо, придётся, поскольку в полицейской управе царила абсолютная тишина.

– Эй, есть здесь кто-нибудь? – крикнула я в пустоту.

И вздрогнула от неожиданности, когда ближайшая ко мне дверь распахнулась, и оттуда выскочил заспанный парнишка, на ходу оправляя мундир.

– З-здравия желаю! – он вытянулся в двух шагах от меня, видимо, приняв за кого-то другого.

– Здравствуйте, – я вежливо улыбнулась юноше, – я ищу околоточного. У меня украли портфель с документами.

Услышав это, юноша так громко и с облегчением выдохнул, что мне захотелось рассмеяться, несмотря на мои невзгоды.

– Прошу прощения, спутал вас с одной барышней, – оглянувшись по сторонам, он понизил голос и поделился: – Ходила тут к нам давеча, спасу не было. Но вроде утихомирилась уже.

Я понимала, что юному полицейскому скучно на службе и хочется поделиться сплетней. Однако у меня было мало времени.

Глава 3

Темнеть начало слишком быстро. Вроде только зажглись первые, ещё блёклые звёздочки, и вдруг всё небо оказалось усеяно ими. Яркими, сияющими. Особенно на фоне почти чёрного небосклона. Затем из-за деревьев выползла половина луны, и звёзды померкли на её фоне.

Дорога была почти прямой, по обе стороны тёмными стенами стоял лес – и всё равно Вителей остановился, чтобы запалить и подвесить фонарь.

– Лошадка-то в темноте видит, а так и мы с вами кой-что разглядим, – пояснил мне старик, прежде чем снова тронуться в путь.

Со светом фонаря стало чуть веселее, но я всё равно с тревогой посматривала по сторонам. Красивый, словно картинка, лес в темноте переменился. За каждым скрипом и шорохом мне мерещилось всякое.

Спрашивать у Вителея, есть ли тут дикие звери, я побоялась. Лучше уж не знать. И всё равно весь путь проделала в тревоге, сжав на коленях банку с чернилами.

А на повороте к приюту нас ждали.

– Никак наши встречать вышли, – услышала я голос возницы и выглянула из-за его спины.

Приветливые жёлтые огоньки впереди растрогали меня едва ли не до слёз. Сказывалось напряжение прошедшего дня, которое разом отпустило, заодно лишив последних сил. Осталось только чувство огромного облегчения и осознание, что я наконец дома.

На повороте стояла Поляна с Димаром, Генасом и Невеей, в юбку которой вцепилась Ири. Дети встречали меня настороженно. Однако сам факт, что они пришли, вселял надежду.

– Ну наконец-то, – выдохнула повариха, когда сани остановились рядом с ними. – Мы уж переволновались все тут. Что ж вы так долго?

Смотрела она на меня, верно угадав причину задержки.

– Долгая история, позже расскажу, – отмахнулась я, добавляя: – Зато у нас есть сюрприз для вас всех.

– А что такое сюрприз? – подала голосок Ири.

– Это неожиданное, но очень приятное событие, – пояснила я.

– Вы привезли событие? – девочка спряталась от меня за юбкой Невеи и выглядывала оттуда.

– Я привезла праздник.

– Какой?

Это я и сама хотела бы узнать. Надо будет осторожно расспросить Поляну. Она любительница поговорить, ответит и на сам вопрос и на то, что я спросить не догадаюсь.

Пока же придётся напускать таинственность.

– Это и есть сюрприз, – улыбнулась я. – А ещё ты можешь прокатиться в санях, если хочешь.

– А можно с Невеей?

– Можно, – ответила я и вопросительно посмотрела на девушку.

Она кивнула и вместе с малышкой забралась в сани, которые тронулись с места. А мы пошли следом.

– Так что стряслось-то? – снова спросила Поляна.

– У меня на рынке украли портфель с документами. Там и паспорт был, и назначение на должность… – я досадливо махнула рукой. – В общем, пришлось ехать к околоточному, писать заявление о краже.

– Да как так-то? – повариха всплеснула руками. Звук из-за рукавиц вышел глухим.

– Вы были на рынке? – Генас сразу же уловил суть. Его не интересовали документы.

– Вы уверены, что украли и именно на рынке? – вопрос Димара прозвучал одновременно с ним.

– Да, были, и да, уверена, – ответила обоим. – Мы с Вителеем пошли за покупками, а портфель я забыла в санях. Понимаю, что сама растеряша виновата. Но и, что делать без документов, не представляю.

Я вздохнула.

– У вас есть деньги? – и снова Генас задал правильный вопрос.

Поначалу он показался мне обычным недалёким хулиганом. Такие дерзят, лишь когда за спиной стоит своя стая, а по одиночке жалобно блеют овечками. Однако сейчас мне захотелось внимательнее к нему присмотреться. Возможно, парень умнее, чем я решила, и из него выйдет что-то путное.

– У меня были деньги, Генас, так вышло, что у меня была целая золотая монета, но мы почти всё потратили на рынке.

– Ух ты! – мальчишка услышал только часть про золото, остальное пропустил мимо ушей. – А дадите потрогать? Я никогда целого золотого в руках не держал.

– В следующий раз обязательно, Генас, – пообещала я. – А на этот золотой мы устроим праздничный стол! Завтра ведь такой важный день.

Договаривать я не стала, подразумевая, что они и сами всё знают.

– А мы раньше никогда не праздновали.

– Почему? – удивилась я. Вроде прежде финансирование доходило до приюта.

– Сиротам не положено праздновать Родительский день, потому что у нас нет родителей! – с сарказмом пояснил Димар.

Так вот что за праздник. Да уж, это я оплошала. И что теперь делать?

С полминуты мы шли в тягостном молчании. А потом я поняла, что это глупость. Может, у них и нет родителей, однако это не причина, чтобы лишать детей радости.

– С завтрашнего дня наш приют начинает праздновать родительский день! – заявила авторитетно. Директриса я или мимо проходила? – Даже если вы лишились родителей, у вас всё равно когда-то были мама и папа. Иначе бы вы не появились на свет. А через несколько лет, когда повзрослеете, вы сами станете родителями. Так что празднику быть!

Глава 4

Утро встретило меня тусклым светом, проникающим сквозь шторы, которые опять забыла задёрнуть на ночь. За окном неприветливо хмурилось пасмурное небо. Только бы снег не пошёл. Это может испортить нам праздник.

Я села на кровати, уже привычно сунув ноги в короткие валенки, и потянулась. Пора вставать, впереди – масса дел.

Судя по тишине в коридоре, дети ещё спали. Кажется, сегодня я впервые проснулась раньше воспитанников. Однако Вителей встал ещё раньше. За дверью меня ожидала очередная стопка дров.

Я растопила печь (эта процедура тоже уже стала привычной по утрам) и отправилась умываться. Когда на втором этаже раздались первые голоса, я, полностью одетая и причёсанная, вошла в кухню.

– Доброе утро, – поздоровалась, оглядывая преобразившуюся за ночь кухню. – Поляна, вы вообще спали?

– Да спала я, спала, – отмахнулась повариха и вдруг, остановившись, добавила взволнованным голосом: – Ох, и не по себе мне, госпожа директриса. Задали ж вы задачку на старости-то лет. А ну как не справлюсь?

– С чем вы можете не справиться? – делано удивилась я. – Неужели с готовкой? Вы сколько лет у плиты?

Поляна задумалась, видимо, подсчитывая, но так и не сумела назвать точную цифру.

– Почитай всю жизнь.

– И что же может пойти не так? – я снова сделала вид, что не понимаю. – Приготовите завтрак, потом обед. Всё как обычно, с одним малюсеньким исключением. На этот раз за процессом будут наблюдать дети и перенимать ваш богатый опыт.

– Вот того и боюсь, – вздохнула она, опускаясь на лавку и поднимая на меня по-настоящему перепуганный взгляд. – А ну как засмеют? Скажут, чему ты, бабка старая, учить нас вздумала?

Я не выдержала, подошла и обняла бедную женщину, которую заставила так сильно нервничать.

– Поляна, эти дети знают вас чуть ли не с рождения. Вы с мужем единственные, кто не бросил их в трудное время. Им и в голову не придёт называть вас глупой бабкой, потому что вы для них – любимая бабушка.

Повариха подняла голову и заглянула мне в глаза. Похоже, прежде Поляне не приходило в голову, что дети могут любить её так же, как и она любит их. А вот я не сомневалась во взаимности этих чувств. Для меня они были очевидны.

– Вы вправду так думаете? – спросила она почти шёпотом.

– Я не думаю, я знаю.

Лицо Поляны переменилось. Загнанное выражение исчезло, сменившись окрылённым.

– Что ж я сижу-то, – спохватилась она, вскакивая, – ребятишки вот-вот придут. А у меня не всё готово.

Не знаю, что у Поляны было не готово. Я снова обвела кухню взглядом.

На столе стоял большой берестяной короб, доверху наполненный мукой. Рядом с ним – деревянное сито и несколько глиняных плошек, в одной из которых лежали орехи. Овёс из туеска явно предполагалось перетереть в небольшой деревянной ступке. Я приподняла деревянный же пестик с широким округлым основанием. Кажется, прежде я уже видела что-то подобное. Однако на этот раз воспоминания не спешили подниматься на поверхность.

У печи в большом тазу, накрытом чистым полотенцем, доходило тесто для хлеба. На краю плиты ждали своего часа замоченные с вечера сухофрукты.

Поляна сделала всю подготовительную работу сама. Похоже, встала она ни свет ни заря. Не желая лишний раз её дёргать, я взяла чайник и налила в кружку отвар. Судя по аромату, повариха добавила туда сухофруктов.

Я сделала глоток, и по телу разлилось приятное тепло, сопровождаемое едва уловимой медовой сладостью.

– Что ж вы пустой чай-то пьёте! – всплеснула руками Поляна и спохватилась: – Ой, я ж оладьи задумала с ребятнёй вместе стряпать. А чем же вас накормить?

– Не переживайте, я вполне потерплю пару часов. Просто оставьте мне порцию. А как вернусь из леса и позавтракаю.

– Из леса? – удивлённо переспросила Поляна. – А разве вы не с нами праздник готовить будете?

– Я хочу всё же немного украсить двор. Вот и посмотрю, может, найду в лесу что-нибудь.

– Ну тогда вам непременно надо покушать. По сугробам лазать – силы нужны. Погодьте чуток, сейчас я вас накормлю.

Повариха поставила на горячую плиту сковородку. Принесла деревянное корытце с замоченным в воде куском свинины.

– Сейчас я вам жарёху соображу по-быстрому, – сообщила она и отрезала вдоль куска тонкий пласт мяса.

Отбила его с двух сторон и бросила на сковородку. Раздалось шипение, и по кухне пополз аромат жареного мяса.

Затем Поляна подняла полотенце и оторвала немного хлебного теста. Скатала плоскую лепёшку и тоже бросила на сковородку. Через минуту-другую перевернула. А ещё через пару минут передо мной стояла тарелка с самым аппетитным бутербродом, какой я когда-либо встречала.

Съелся он тоже буквально за пару минут, хотя и был обжигающе горячим.

– Потрясающе, – восхитилась я, допивая отвар и чувствуя, как меня наполняет приятная сытость.

Едва поднялась, чтобы уйти, открылась дверь, запуская в кухню ватагу детей, гомонящих от радостного возбуждения.

Мясной дух они тоже уловили. И мне даже стало немного неловко, что я поела, а им придётся сначала приготовить завтрак. Причём на этот раз самостоятельно.