Доверься мне

Пролог

Внезапно ключ в замке поворачивается, и мое сердце пропускает удар. Я чуть поворачиваю голову и вижу огромную фигуру в полоске света. Сердце ускоряет бег, бабахая громкими ударами в висках, ударяясь о грудную клетку. Я натягиваю одеяло к самому подбородку, продолжая наблюдать за неторопливыми движениями мужчины.

Он заходит в комнату и бесшумно закрывает за собою двери. В лунном свете я вижу, как он подходит ко мне и садится на край кровати. Склоняется надо мной, приближаясь к моим губам. Я инстинктивно зажмуриваю глаза и вжимаюсь головой в подушку, стараясь хоть как-то увеличить расстояние между нами. С ужасом ожидаю его прикосновений, стараясь не закричать от страха.

- Я так и думал, - говорит он хрипло мне в губы, - ты лучше выбросишься из окна, чем согласишься стать моей.

Он шутит? Смеется надо мной? Тогда почему у него такой серьезный голос? Преодолевая свой страх, я открываю сначала один глаз, потом другой.

Мужчина нависает надо мной, его лицо совсем близко. Но он ничего не делает, даже не касается меня.

- А говорила, что не боишься меня, - снова шепчет мне в губы. Он знает. Знает, что я боюсь его. И что дальше? Воспользуется моей беспомощностью?

Я молчу и смотрю на него, ожидая его дальнейшего шага. Сердце стучит, как сумасшедшее. Я почти уверена, что он слышит этот стук и наслаждается моим страхом, словно хищник, поймавший свою жертву.

Он отстраняется от меня, выпрямляясь. Теперь мне немного спокойнее, но я все еще чувствую его силу и власть. И точно знаю, что рядом с ним я не могу быть в безопасности.

- Не бойся меня, - говорит он хрипло, - не обижу.

Протягивает руку к моему лицу и проводит костяшками пальцев по щеке. От его прикосновений мурашки бегут по коже, но я отгоняю от себя наваждение.

- Ты можешь купить моих родственников, заставить меня выйти за тебя замуж. Можешь даже взять меня силой. Но ты никогда не заставишь меня полюбить тебя. – Выпаливаю резче, чем сама от себя ожидала. И тут же вижу, как его лицо кривится в усмешке. При этом взгляд его остается таким же холодным, как всегда. Я вообще не уверена, что ему знакомы хоть какие-то эмоции, наверняка он не способен на чувства.

Он снова наклоняется ко мне, придавливая своим телом и вышибая воздух из моих легких. От тяжести его тела мне не больно, он опирается на локти, чтобы не упасть на меня всем весом, но я чувствую себя, как в тисках, и кажется, что кислорода не хватает. Проводит носом по моей щеке и опускается к шее. Водит по ней губами, задевая кончиком носа. Тело опаляет жаром, кровь бешено пульсирует в жилах, вызывая напряжение во всем теле. Дыхание сбивается, а глаза сами собой закрываются.

- У меня было много женщин, - шепчет мне на ухо, - но ни одну из них я не брал силой. Они все приходили ко мне сами. Ты тоже придешь.

Глава 1. Алиса

Не люблю свой день рождения как раз по причине этих вот сборищ народа. Зачем устраивать показательный вечер, если это просто очередная цифра? Но папа так не считает, поэтому на мое восемнадцатилетие он организовал грандиозный праздник с огромным тортом и салютом. Ему нужен был повод собрать своих партнеров в неформальной обстановке. А мне оставалось только мило улыбаться и дожидаться конца этого мероприятия.

Спускаюсь по лестнице и иду на кухню. От фонарей на крыльце свет падает в окна, освещая мне путь. И я уверенно ступаю по хорошо знакомым комнатам, в которых прислуга уже успела убрать.

Как же хорошо и тихо в доме в такие моменты. Мне нравится это спокойствие родного дома. Достаю стакан, чтобы набрать воды и едва не роняя его от неожиданности, когда в комнате внезапно загорается свет.

- Чего ты бродишь тут, как привидение? – разрезает тишину визгливый голос моей мачехи.

- Захотела воды попить, Анастасия Андреевна, - оправдываюсь я, повернувшись в ее сторону. Хотя, если подумать, почему я должна оправдываться, находясь в собственном доме? А моя мачеха только сдвигает брови на переносице, гневно стреляя в меня глазами. Никогда не понимала ее неприязнь ко мне, а она всячески подчеркивала, что я ей сильно мешаю. Но только, когда мы с ней были наедине. При папе она мне всегда мило улыбалась и изображала заботливую мамочку. И в такие моменты мне больше всего хотелось, чтобы папа увидел ее настоящую, заметил, насколько гнилой и лживой насквозь она была.

Но, надо отдать ей должное, свою роль она играла мастерски. И папа просто млел от ее внимания и приторно ласковых взглядов. Анастасия так умело манипулировала моим отцом, заставляя его принимать ее сторону в наших с ней разборках, что в какой-то момент я смирилась и перестала пытаться разоблачить ее лживую душонку. А она, готовая в любой миг воспользоваться своим преимуществом, всячески меня унижала.

- Нечего тебе тут шастать, мерзкая девчонка, - рявкнула она визгливо. И я внутренне сжалась.

«Ну, ничего, придет время, и ты за все ответишь», - подумала я, быстро выходя из кухни.

Быстро поднимаясь по лестнице, я смахнула предательски скатившуюся слезу и заперлась в своей комнате. Пару минут я гневно вышагивала из угла в угол, стараясь успокоиться. Но воспоминания о тех временах, когда была жива мама, то и дело мелькали в голове, не давая возможности успокоиться.

«Если бы только мама была жива», - снова и снова крутилось в голове. Вот только мечтам этим не суждено было исполниться, потому что даже мой папа не умеет воскрешать мертвых.

Мой отец - очень богатый и влиятельный человек. И я безумно его люблю и горжусь им. Мы во многом с ним были похожи, только во всем, что касалось Анастасии, не сходились во мнении. Его слепое обожание этой женщины выглядело как безумие. И я много раз пыталась указать ему на ее истинную натуру, но папа не желал замечать. Он был счастлив в браке и предпочитал закрывать глаза на все, что не вписывалось в его картинку идеальной семейной жизни.

Продолжая думать о том, как все могло бы быть, если бы мама была жива, я никак не могла уснуть. Слезы уже не текли из глаз, но на душе было паршиво и тоскливо. Переворачиваясь с боку на бок, я крутилась в кровати, не в силах сомкнуть глаза. Шумно выдохнула и откинула одеяло.

«Ну, раз не получается уснуть, то можно хотя бы книгу почитать», - думаю я, поворачивая с книгой в руках в сторону папиного кабинета.

Когда папы не было дома, никто из домашних не решался зайти в его кабинет. И это было просто идеальным местом, если нужно укрыться от вредной мачехи, которая уже просто достала своими подколками в мою сторону.

Крадучись и стараясь быть незаметной, я зашла в папин кабинет и с ногами забралась в большое кресло, стоявшее возле рабочего стола. Поджав под себя замерзшие ступни, я удобно облокотилась на спинку кресла, вдыхая привычный и такой родной аромат.

Неожиданно под окном раздались голоса наших охранников:

- Куда он подевался? – спросил один из них.

- Не знаю, как сквозь землю провалился, - ответил второй.

Я поднялась с кресла и подошла к окну, стараясь разглядеть и услышать как можно больше. И неожиданно наткнулась на суровый взгляд, напряженно рассматривающий меня. За занавеской стоял мужчина и смотрел на меня.

Высокий, с широким разворотом плеч и мускулистыми руками, он выглядел настолько огромным и сильным, что я рядом с ним казалась себе хрупкой малышкой. Его глаза внимательно всматривались в мое лицо, и казалось, он смотрит в самую душу. Несмотря на его явное физическое превосходство, я не боялась его. Каким-то чутьем понимала, что он не причинит мне вреда. А потом он приложил палец к губам, давая мне знак вести себя тихо.

В этот момент за дверью послышались чьи-то торопливые шаги. Я знаю, что это охрана, и они уже идут сюда.

- Доверься мне, - прошептала незнакомцу, накрывая его плотной шторой ровно за секунду до того, как двери в комнату открылись, и в кабинет вошел охранник.

- Алиса, вы тут никого не видели? – Спросил Леша. Он давно работал у папы в службе охраны и знал всех по имени.

- Нет, а что случилось? – ответила вопросом на вопрос, стараясь сделать так, чтобы мой голос звучал как можно безразличнее.

- Ничего особенного, - расплылся в улыбке Леша, - стандартная проверка.

- Тут только я, - заверила Лешу уверенным тоном. Тот кивнул и закрыл двери.

Еще пару минут я стояла, не шевелясь и стараясь разобрать слова охранников в холле. Но ничего понять так и не получилось. Я шумно выдохнула и повернулась в сторону шторы. Но мужчина больше не прятался. Он стоял и смотрел на меня, внимательно разглядывая, казалось, мое поведение настолько его озадачило, что теперь он просто не знал чего ждать от меня дальше, поэтому терпеливо ждал моего следующего шага.

- Иди в парк за домом, там есть маленькая калитка. - Напутствовала его я, даже не думая обращаться к нему на «вы», хоть он и был намного меня старше. Мужчина удивленно вздернул бровь, но продолжал внимательно меня слушать.

Глава 2. Николай

Тенью пробираюсь к калитке на заднем дворе. Не знаю, откуда у меня взялась уверенность, что девчонка не обманет и не подведет, но я сразу ей поверил. И очень быстро нашел калитку, о которой она говорила. На калитке висит амбарный замок, но это для меня не проблема, так… задача на полминуты.

Замок легко получилось открыть, и вот я уже за забором. Облегченно выдыхаю и рукой пробую папку, которую удалось вытащить из сейфа в доме. Что там находится посмотреть так и не удалось. Но то, что там важные бумаги, не имело сомнений. Все-таки сейф с тремя ступенями защиты не стал бы охранять что-то несущественное.

Быстро добрался до своего внедорожника, припаркованного в лесу, недалеко от дома. Забрался на водительское кресло и достал папку из-за пазухи. Небрежно бросил ее на сидение рядом со мной и резко нажал на педаль газа.

Мне все еще не верится, что удалось так быстро и просто уйти от охраны, еще и прихватив с собой папку с важными документами. Сейчас я снова вспоминаю девчонку и нашу встречу в кабинете. Почему она стала помогать мне? Непонятно. И почему я так легко ей доверился – тоже непонятно. Это все произошло под влиянием момента, в котором ни я, ни она не хотели друг другу зла. Я и сейчас уверен, что девчонка никому не расскажет о той нашей встрече. Откуда такая уверенность? Сам не знаю.

Добравшись до дома, паркуюсь во дворе и выхожу из машины, прихватив с собой папку. Поднимаюсь на лифте на тринадцатый этаж и открываю ключом замок на двери. Тут же проверяю систему слежения, отключаю сигнализацию. Мой дом – моя крепость, так говорят. Только вот в мою квартиру пробраться сложнее, чем взять крепость. Издержки профессии. Но меня это не смущает. Я привык так жить.

Включаю свет и иду в кабинет. Раскладываю на столе с таким трудом добытые документы. Так, что у нас здесь? Ага, вот и та расписка, которую я искал. Устав компании Захарова и еще соглашение о распределении долей, по которому выходит, что Михаил Захаров владеет семьюдесятью процентами вкладов, остальные проценты «размазаны» между ключевыми сотрудниками.

«А это еще что?» - думаю, натыкаясь взглядом на завещание Захарова. По нему выходит, что все активы компании после смерти Михаила переходят его дочери, Алисе Захаровой, при условии ее замужества. Если она так и не выйдет замуж до достижения двадцати шести лет, то компания переходит в собственность Анастасии Андреевны Захаровой, супруги Михаила.

Интересный расклад получается. Михаил всегда был умен и изворотлив. И оговорка насчет замужества дочери кажется нелепой и странной. Если решил отдать все дочери, то так и сделай – зачем вот это все? И уж совсем странно, что его завещание хранится в сейфе за тремя замками, которые даже мне, со всем моим опытом, еле удалось вскрыть. Похоже, что Захаров не так прост, с ним надо быть настороже.

Рано утром я одеваюсь и, собрав все необходимое, выхожу из дома и усаживаюсь в водительское кресло своего внедорожника. По сонным утренним улицам ехать одно удовольствие, и я быстро добираюсь до дома с высоким забором. Нажимаю кнопку на пульте, и ворота открываются. Плавно въезжаю во двор, паркуюсь возле входной двери.

Я точно знаю, что, несмотря на столь раннее время, хозяин дома не спит. Поэтому направляюсь прямиком в кабинет владельца дома.

Постучавшись, захожу, не дожидаясь ответа. Статус начальника службы охраны и многолетняя дружба позволяют мне не соблюдать условности в компании Максима Князева, моего босса и криминального авторитета, известного по кличке Князь.

Максим работает, сидя за массивным дубовым столом, но тут же поднимает голову, когда я захожу в комнату. Он поднимается из-за стола и протягивает мне руку, которую я приветственно пожимаю.

- Привет, друг, - говорит мне Максим. Он всегда называет меня другом, подчеркивая долгие годы нашего знакомства. И я всегда эмоционально реагирую на это искреннее приветствие, понимая, что в нашем деле дружба – явление крайне редкое. Будучи авторитетами криминального бизнеса, мы оба с настороженностью воспринимаем любого, кто окажется поблизости. Но вот друг другу мы привыкли доверять.

Максим не раз говорил, что без меня не было бы империи Князя и самого Князя. Много раз я выручал его в перестрелках и в хитро сплетенных махинациях врагов. И Максим каждый раз говорит, что из меня бы вышел лучший босс, чем из него. Только вот светиться я не люблю, ответственности мне не хотелось. Да и моя тихая уютная квартирка устраивает меня гораздо больше, чем перспектива жизни в хоромах с кучей охраны. Уж лучше тихо выстраивать схемы, находясь в тени, чем быть всегда под дулом пистолета.

- Привет, - отвечаю, приветливо улыбаясь. Я знаю, что моя улыбка больше похожа на оскал и способна напугать даже самого отчаянного смельчака. Но Максим воспринимает меня как друга и брата, и, конечно, у него нет страха передо мной.

- Что с документами в сейфе Захарова? – спрашивает Максим. – Удалось найти что-то интересное?

- Да, сам посмотри. – Я кидаю папку ему на стол, и Максим возвращается в свое кресло, а я удобно устраиваюсь на диване, который стоит рядом.

Какое-то время Максим изучает документы, одобрительно кивая.

- Да, эта расписка многое изменит… - бурчит он себе под нос. – А это еще что? – Натыкается на завещание Захарова, принимается читать. Я дожидаюсь, пока он прочтет документ. Дочитав, он поднимает голову и выжидающе смотрит на меня.

- Не смотри на меня так, - говорю, примирительно вскинув руки вверх, - я и сам не понимаю, зачем старик Захаров придумал такое. - И Макс тихонько посмеивается.

- Это интересно, - говорит он задумчиво, - хоть и не понимаю пока, чем это может быть нам полезно.

Да, Максим не зря был так влиятелен. Он тут же сообразил, что завещание Захарова может нам пригодиться в будущем. Ведь иногда заранее не знаешь, как именно все обернется.

- Ладно, - сказал он, закидывая документ в сейф, - пусть пока все это полежит тут.

А и правда, надежнее сейфа Князя места нам не найти.

Глава 3. Алиса

За завтраком непривычно тихо. Вчера я поздно вернулась после вечеринки у друга, и моя вездесущая мачеха засекла сей неприятный факт, включив в коридоре свет, когда я на цыпочках пробиралась в сторону своей комнаты. Возле окна караулила что ли? Она не упустит возможности оговорить меня перед отцом, а тут такой шикарный повод, который я сама подкинула ей в руки. И, конечно, она в красках преподнесла эту информацию отцу. И теперь он сидел за столом, насупившись и гневно стреляя в меня глазами. Зато мачеха просто сияла, сверкая своим довольным лицом. А я еще хотела отпроситься на день рождения к подруге в воскресенье. Вот теперь даже не знаю, стоит ли начинать разговор про этот день рождения….

- Это безответственно, - выдал отец спокойно-уверенным тоном. Я знаю этот тон. Так он разговаривает с подчиненными, когда они уже переполнили чашу его терпения своими промахами и ошибками. М-да, однако, хорошо его любимая женушка накрутила.

- Отец, ничего ведь страшного не случилось, - оправдываюсь я, переводя взгляд с насупленного отца на радостную Анастасию, а потом снова на отца. – Мы просто увлеклись и не уследили за временем….

- Хватит! – рявкает отец, прерывая мою речь и гневно стреляя в меня глазами. – Тебе было сказано прийти до десяти! А ты просто безответственная девчонка! Чего ты добиваешься? Чтобы группа пьяных парней изнасиловала тебя на очередной тусовке?

- Пап, всех этих ребят я давно знаю. Они не станут меня насиловать, мы со школы дружим. – Пытаюсь я опять оправдываться.

- Знаю я, что них на уме! – Отец в бешенстве, а когда он злится, лучше не попадаться ему под горячую руку. Только вот в этот раз избежать наказания у меня не получится.

- Значит так, юная леди, - продолжает отец, - больше ты не на какие вечеринки ходить не будешь. Если не можешь вести себя ответственно, сиди дома.

Я разочарованно выдохнула, а Анастасия радостно сверкнула глазами.

Остаток завтрака прошел в тишине и в напряжении. Мне хотелось поскорее сбежать в свою комнату и не видеть довольное лицо мачехи. Но вставать из-за стола, пока завтрак не окончен, - это значит навлечь на себя еще больший гнев отца. Поэтому послушно доедаю омлет и только тогда ухожу в свою комнату.

Закрывшись на ключ, я меряю комнату шагами, стараясь унять свой гнев. Вот же стерва, эта Настенька! Ну чего ей спокойно не сидится? Нашла себе богатого мужа, и живи себе спокойно! Так нет же! Скучно ей что ли?

Конечно, я не стану сидеть в четырех стенах только потому, что мне запрещено выходить из дома. Я много раз вылезала из окна, когда мачеха решала не пускать меня на вечеринку или в клуб. А тут день рождения у любимой подруги! Хорошо, что я знаю, что мне делать.

В воскресенье я тихо веду себя за ужином, всячески изображая покорное смирение. Доедаю ужин и иду в свою комнату, сказав, что сегодня хотела бы лечь спать пораньше.

- Спокойной ночи, дочь, - говорит мне папа.

- Спокойной ночи, - отзываюсь в ответ.

Облегченно выдыхаю, когда понимаю, что моя тихая покорность усыпила бдительность отца. А мачеха сегодня слишком увлечена просмотром любимого сериала. Закрываюсь в комнате и быстро переодеваюсь в короткое черное платье с пайетками. Оно едва доходит до середины бедра, открывая стройные ноги. И, конечно, папа бы никогда не одобрил такого наряда. Но мне удалось собрать денег с тех средств, что папа давал мне на карманные расходы. И теперь я радостно разглядываю свое светящееся отражение в зеркале.

Распускаю и слегка подкручиваю волосы плойкой. А потом принимаюсь за макияж. Сегодня мне хочется выделить глаза. Все-таки в клубе освещение приглушенное и глаза будут видны, только, если их хорошенько подвести черным карандашом. Толстый слой туши завершает макияж глаз, а губы я едва тронула блеском.

Достаю спрятанные под кроватью туфли на высоком каблуке и, высунувшись в окно, проверяю, нет ли внизу охраны. Путь чист, и я вылезаю из окна на растущее рядом дерево, не забыв прихватить сумочку с наличкой и мобильным телефоном.

Тихо иду к калитке на заднем дворе. Я предусмотрительно сделала себе дубликат ключа от замка еще год назад. И теперь легко открываю замок и вызываю такси. Машина быстро приезжает и я, назвав адрес клуба, забираюсь в салон.

Возле клуба я встречаю подруг.

- Шикарно выглядишь, - говорит мне Наташа. Я игриво поворачиваюсь вокруг своей оси, демонстрируя платье.

- Вы тоже классно выглядите. – Говорю в ответ подругам. Наташа с Олесей переглядываются и согласно кивают.

Мы заходим в клуб и занимаем столик недалеко от танцплощадки. Заказываем по коктейлю. Я беру безалкогольный, хочу сохранить голову в трезвом состоянии, ведь мне еще обратно по дереву лезть.

Девочки выходят на танцплощадку и тащат меня за собой. Мы танцуем, повторяя бедрами ритмы музыки. Я так увлеклась, что не замечаю, как парень за столиком напротив внимательно разглядывает меня.

- Алиса, тот парень на тебя смотрит, - говорит мне Наташа на ухо.

Я оглядываюсь и встречаюсь с ним взглядом. Он смотрит жадно, плотоядно, и от этого взгляда мне не по себе. Быстро отворачиваюсь, стараюсь не провоцировать его. Но, как оказалось, даже моего любопытного взгляда в его сторону оказалось достаточно, чтобы он перешел к активным действиям.

Ощутив мужские руки на своей талии, я вздрагиваю и резко поворачиваюсь, тут же натыкаюсь на хищный взгляд, и в этот момент в голове пролетают все слова папы о том, что меня могут изнасиловать, если я буду надевать такие короткие юбки. А ведь раньше, пока я собиралась в клуб, мне это даже в голову не пришло. Правильно говорят, что хорошая мысля приходит…

Я не успеваю додумать эту мысль, как парень дергает меня на себя и впивается в губы. Секунда замешательства, а потом я пытаюсь оттолкнуть его от себя. Но сделать это оказалось совсем не так просто.

Понимаю, что физическое превосходство на его стороне и мне не одолеть его силой. Поэтому решаю воспользоваться хитростью. Отстраняюсь от него.

Глава 4. Николай

- Ты же знаешь, что Князь не любит ждать? – говорю в лицо этого смертника, который думал, что он самый умный. Когда деньги в долг брал, владелец ночного клуба был уверен, что отдаст все вовремя. Но теперь, когда его надежды не оправдались, он решил поиграть в прятки с самим Князем. В бега ударился, потом прятался в подсобке, как крыса. А сегодня я до него добрался. От злости, что пришлось потратить на него столько времени, чесались кулаки. И эта падла чувствует, что сегодня не сбежит.

- Простите, я все отдам, - хнычет этот утырок, и я позволяю себе немного помять его. Удар в живот заставляет его задохнуться и согнуться пополам. Он восстанавливает дыхание и пытается выпрямиться. Но второй удар приходится прямо челюсть. И этот бедолага падает, как подкошенный.

- У тебя время до завтрашнего вечера, - говорю, глядя на то, как он корчится на полу от боли. Я много раз бывал в переделках, и хорошо знаю, что такое боль. И то, как он хнычет всего от пары ударов, вызывает во мне раздражение и чувство брезгливости. Даже не хочется руки пачкать об этого сыкуна.

- Хорошо, - согласно кивает этот хныкля, - я найду деньги.

- До встречи, - говорю напоследок и вижу, как это несчастье дергается на полу от страха. Надо валить отсюда, пока малыш не обделался. И так пришлось руки испачкать о его рожу.

Выхожу из кабинета владельца клуба, хлопнув за собой дверью. Комната находится на втором этаже, и теперь мне сверху хорошо видно танцпол и столики внизу.

Взгляд невольно цепляется за знакомое лицо.

…Ночь, кабинет Захарова и та девчонка…Она помогла мне тогда.

Она танцует и не замечает, как вокруг нее трется какой-то мудак. То, что намерения у него не самые честные, понятно по тому, как нагло он себя ведет, лапая ее в танце. Она что-то говорит ему, а потом уходит. И все бы на этом закончилось, если бы он не пошел за ней.

Ну, какое мне дело до того, изнасилует он ее в подворотне или нет? Сама виновата. Сама пришла сюда в этом блядском платье. Спускаюсь вниз и иду к выходу. Но потом резко поворачиваю в сторону, куда пошла моя недавняя знакомая. Не могу я ее оставить в беде. Все-таки она помогла мне тогда. Конечно, я бы и без ее помощи легко справился с охранниками. Но ведь она этого не знала, просто так помогла.

Выхожу на задний двор через черный ход и вижу, как парень прижал девчонку к стене, и рука его мнет ее ягодицы.

- Опусти меня, - кричит девчонка ему в лицо. Но тот никак не реагирует, только сильнее прижимается к ней всем телом.

Хватаю этого молокососа за шкирку и отрываю от девушки. Он возмущенно смотрит на меня снизу вверх, но быстро тушуется, и я улавливаю страх в его взгляде.

- Ладно, мужик, я все понял, - говорит, примирительно поднимая руки вверх. Я размыкаю руку, и парень со всех ног бежит обратно в клуб.

- Спасибо, - слышу смущенное за спиной.

Я поворачиваюсь к девушке. Коротенькое черное платье едва прикрывает то, что должно быть прикрыто. Не стесняясь, рассматриваю хрупкую фигурку и стройные ножки. Скольжу взглядом по молодому привлекательному телу. Взгляд улавливает малейшие детали – родинку на щеке, пухлые губы и слишком ярко накрашенные глаза. Волосы светлым струящимся водопадом стекают по плечам, делая ее лицо просто ангельским.

- Тебе надо быть осторожнее, - говорю, глядя, как она одергивает платье, стараясь подтянуть его как можно ниже. – И это совсем не то место, куда следует ходить молоденькой девушке.

- Ты говоришь прямо как мой папа, - огрызается эта малышка. Она даже не представляет себе, что в этом пошлом платье выглядит, как магнит для уродов.

- Пойдем, - говорю, протягивая ей руку, - отвезу тебя домой.

Она доверчиво кладет свою маленькую ладошку в мою руку. Такая хрупкая и приятная на ощупь, ее рука утопает в моей. Веду ее к своему внедорожнику, который припаркован возле дороги. Достаю пульт сигнализации и нажимаю кнопку разблокировки, машина призывно пикает, и я делаю ей знак, чтобы забиралась в салон.

Усаживаюсь за рулем и жду, пока девчонка заберется на переднее сидение рядом со мной.

Я знаю адрес ее дома, поэтому, не задавая вопросов, просто поворачиваю в нужную сторону, набирая скорость.

Мы молчим, в машине уютно и тихо, радио включать мне неохота. Я краем глаза наблюдаю за девушкой. Она сидит, закинув ногу на ногу, отчего юбка задралась и мне хорошо видно стройные бедра. Ее молочная кожа так и манит прикоснуться к себе, но я сдерживаю себя.

- Как тебя зовут? – спрашивает вдруг она.

- Николай, - отвечаю ей тихо.

- А я Алиса, - говорит, повернувшись ко мне с улыбкой.

- Я знаю.

Она открывает сумочку и достает пачку сигарет и зажигалку. Чуть приоткрыв окно, она прикуривает и жадно затягивается.

- Ты куришь? – спрашиваю в недоумении. Я давно не мальчик, и успел уже забыть каково это было, когда мне было восемнадцать.

- Только, когда папа не видит, - отвечает, чуть хихикнув.

- Был бы я твоим отцом, ходила бы с красной задницей. – Этой малышке не помешает хорошая порка.

- Хорошо, что ты не мой папочка, - говорит заносчиво.

Докурив сигарету, бросает окурок в приоткрытое окно. Она ведет себя заносчиво, даже вызывающе, всем видом показывая, что ей на все пох. В общем, точно так же, как на ее месте вела бы себя любая малолетка. Еще маленькая и глупая, еще пытается всем доказать свою значимость, и еще не понимает, что эту самую значимость надо доказывать совсем не так. А по правде, вообще лучше никому ничего не доказывать. Скидывает туфли и забрасывает ноги на приборную панель.

Ну, что за глупая девчонка? Разве не понимает, что провоцирует меня? Сейчас мне даже жаль ее отца. За ангельской внешностью прячется еще тот чертенок.

Я останавливаю машину возле знакомого забора, точно помню, что тут совсем близко до маленькой калитки, через которую я в прошлый раз уходил.

- Сама доберешься? – спрашиваю.

- Да, у меня есть ключ. – Говорит она, показывая мне маленький ключик, явно от навесного замочка на калитке. А я почему-то даже не удивлен, что возвращается она не через парадный вход.

Глава 5. Алиса

Я пробираюсь по двору, крадучись, почти бесшумно передвигаюсь по вымощенным дорожкам. По дереву забираюсь в окно своей комнаты и, оценив обстановку, понимаю, что тут никого не было. Похоже, что мое отсутствие так и не было никем замечено. Облегченно выдыхаю, снимаю платье и прячу его в коробку под кроватью. Туда же отправляю свои туфли на высоком каблуке, сумочку и пачку сигарет. Быстро смываю косметику и, сменив изящное кружевное белье на комплект простого, хлопкового, укладываюсь в постель. Ночка выдалась долгая, и я быстро засыпаю.

Утром меня будит чей-то крик. Я подскакиваю в кровати, понимая, что этот крик мне не приснился. По дому слышны шаги, беготня и какая-то возня.

Беспокойство в раз охватывает меня, чувствую, что случилось что-то плохое. Натягиваю домашний халат и выбегаю из комнаты. Крик повторяется, и я бегу на него, как на маяк. Добегаю до спальни папы. Не сразу понимаю, что не так с картиной, которая открывается моему взору, но, когда приходит осознание, я сползаю по стеночке, не в силах проронить и слова.

Отец лежит на постели, широко расставив руки, а мачеха склонилась над ним и громко уродливо рыдает. Она не стесняется слуг, которые прибежали на ее вопль, как и я, рыдает, не скрывая эмоций.

Отчего-то первая мысль, которая приходит в голову, о том, как она сейчас уродливо выглядит. И только потом приходит понимание, что папа не дышит. Его глаза открыты и в них нет жизни. Я, словно в замедленной съемке какого-то страшного кино, наблюдаю за суетой вокруг, а потом, как в тумане, вижу мужчину во врачебном халате, который склонился над отцом и проверяет пульс. Он что-то говорит моей мачехе, но я не слышу его.

Я и так знаю, что случилось непоправимое. Папы больше нет. Его с нами не было уже тогда, когда я услышала истошный вопль Насти. И все, что происходит вокруг, - врачи, полиция… вся эта суета… Это лишь декорации к этому ужасному факту.

Папы больше нет.

Он больше никогда не станет отчитывать меня за непослушание.

Никогда он не войдет в мою комнату, чтобы пожелать спокойной ночи.

Его больше нет.

Словно в тумане, смотрю, как его тело выносят на носилках. Отчего-то мне не хочется бежать за этими людьми с истошными воплями. Хочется закричать. Громко, дико. Но я сдерживаю себя. И этот вопль так и оседает в горле комом, который я не могу проглотить.

На трясущихся ногах плетусь назад в свою комнату и падаю на кровать. Мне так больно и страшно, но отчего-то слез нет. Это ощущается как удар, который слишком внезапный и ужасный, чтобы я могла принять его. Теперь у меня никого не осталось.

Но осознание этого факта не вызывает слез, оно рвет душу на части. Хочется выть и стонать, но на деле я лежу безвольной куклой в постели. И только через какое-то время с трудом мне удается подобрать к груди колени и повернуться на бок, свернувшись калачиком.

Я не помню, как умерла мама. Была слишком маленькой, чтобы запомнить. Но отсутствие рядом материнского тепла ощущала всегда, сколько помню себя.

Вспомнила, как папа отчитывал меня за то, что поздно вернулась после вечеринки. И подумала о том, что больше никогда он меня за это не станет ругать. И от этой мысли слезы брызнули из глаз. Почему-то именно это воспоминание стало толчком к выплеску эмоций. Сейчас я осознала, что так он проявлял свою заботу, потому что любил. А ведь раньше я не ценила этого, считая его заботу чем-то обыденным. И вот теперь, когда его не стало, мысль, что больше некому обо мне позаботиться, отозвалась болью потери.

Я накрылась одеялом с головой, стараясь отгородиться от ужасных новостей. Словно в домике, я по-детски наивно представляла себе, что весь этот кошмар мне просто приснился. Но реальность от этого не менялась. Зарывшись лицом в подушку, я горько заплакала, вымещая в нее всю боль и отчаяние.

* * *

Прошел год

- Не смей закрываться от меня, мерзавка,- кричит Анастасия в мою дверь, с силой ударяя по ней кулаком.

С тех пор, как умер отец, и моя мачеха стала владелицей всего, что у него было, она относилась ко мне как к балласту, при каждом удобном случае подчеркивая то, как ей непросто заботиться обо мне. Она решает за меня абсолютно все – что мне делать, какие книги читать, чем увлекаться… Я уже не говорю о встречах с парнями. Все, что касается мужского пола, под запретом для меня. Она контролирует каждый мой шаг и даже дошла до того, что пару раз взламывала мои странички в соцсетях.

Меня бесит это ее отношение ко мне, и терпеть это всю жизнь я не намерена. Да и не станет она заботиться обо мне так долго. По условиям папиного завещания она обязана это делать только до достижения мной двадцати шести лет. А значит, к этой дате я должна получить образование, и научиться зарабатывать на жизнь.

Но пока этого не произошло, наши стычки с Анастасией стали практически ежедневными. И каждый раз все заканчивалось моим побегом в мою комнату, а она все стояла под дверью, продолжая барабанить и выкрикивать оскорбления в мой адрес.

Вот и сейчас она ворчит под дверью, все сильнее стучась в нее. И я надеюсь только на то, что замок в двери окажется сильнее ее гнева.

Шумно выдыхая и стараясь не замечать крики за моей дверью, я присаживаюсь на кровать. Смотрю на фотографии, которые стоят в рамках на тумбе рядом. В одной рамке фото мамы, в другой – отца. Надеюсь, что теперь они вместе и счастливы. Смахиваю непрошеную слезинку, и подавляю в себе рыдания. В такие минуты мне кажется, что хуже, чем сейчас, ничего быть не может. Но тут же говорю себе. Что это малодушие, а дочь Михаила Захарова не может себе позволить быть малодушной. Папа всегда умел справляться с любыми трудностями, а значит, и я смогу.

Наконец, моя мачеха выдохлась и перестала выкрикивать оскорбления в мой адрес. Громко стукнув по двери напоследок, она шумно затопала своими каблуками прочь. Ну, и на том спасибо.

«Я соскучился, детка. Заеду за тобой сегодня в десять», - читаю смс от моего парня, и губы растягиваются в улыбке.

Глава 6. Николай

- Уходим отсюда, - командую в трубку мобильного Стасу. После того, как мы потеряли треть своих людей в этой стычке, понимаю, что сегодня нам не победить. А значит, приоритет номер один – сохранить жизни тех, кому удалось уцелеть.

После того, как Максима выбрали на пост мэра города, среди криминальных банд начались разборки за власть. Раньше Князеву удалось сильно расширить границы подконтрольных ему владений, но теперь шакалы почуяли, что без вожака империя Князя может дать трещину. И все, у кого хватало наглости и смелости, дорвались до оружия, пытаясь отхватить себе кусок пожирней. Но, словно этого мало, вчерашние друзья стали поглядывать по сторонам в поисках друга понадежнее.

Я глубоко вдохнул, зажимая рукой бок, из которого сочилась кровь. Мне надо к Хирургу, как можно быстрее. А потом придется на пару недель залечь на дно. Это я хорошо понимал. Но оставить своих ребят никак не мог.

- Ну, где вы там? – рявкает в мобильный Стас. Он сидит во внедорожнике. Ему удалось выбраться первым из перестрелки, и теперь он сидит за рулем внедорожника, ожидая меня.

- Выходим, - говорю в трубку. Подхватываю Вовку, перекинув его руку через шею, чтобы удобней было тащить. Парня сильно зацепило, а своих мы не бросаем.

Ребята начали выбегать из ангара. За ними были слышны выстрелы, но я лишь видел, что они уверенно отступают. И сейчас хотел только, чтобы все остались целы.

Парни запрыгивали во внедорожники, стоящие возле ангара. Последними выходим мы с Вовкой, тот еле переставляет ноги. Не успел я подумать, как Стас выскочил из внедорожника и закинул в ангар гранату. Подхватил Вовку под вторую руку, и вот уже мы бежим к внедорожнику что есть силы.

Бок болит, в глазах плывет, но я собираю волю в кулак, не давая себе раскиснуть. Добегаем до машины, успеваем спрятаться за ней до того, как раздается громкий взрыв. Да, нехило Стас «закрыл за нами двери».

Закидываем Вовку на заднее сидение внедорожника, парень не может сидеть, поэтому мы кое-как укладываем его на бок. Сам я забираюсь на переднее пассажирское сидение, а Стас запрыгивает в водительское кресло.

- К Хирургу. Живо. – Командую я, и Стас резко жмет на педаль газа. Машина с ревом трогается с места. Когда-то давно Влад Волошин, теперь больше известный как Хирург, крупно подставился. Ему грозила расправа от наших «коллег», но Князю удалось отбить его. И теперь парень предан ему душой и своими золотыми руками. Каждый раз, когда надо кого-то подлатать, мы едем к нему. Работает он быстро, и полиции о таких визитах не сообщает.

- Я смотрю, тебя тоже зацепило, - кивает Стас в сторону моего окровавленного бока.

Я инстинктивно зажимаю рану рукой, стараясь замедлить потерю крови.

- Есть немного, - отвечаю хрипло.

У меня темнеет в глазах, но я не даю себе расслабиться и отключиться. Нужно доехать до Хирурга, точно знаю, что по возможности нужно оставаться в сознании. Да и что там с Вовкой непонятно, совсем он затих на заднем сидении.

Когда машина тормозит возле здания клиники, Стас выходит и открывает заднюю дверь. Взваливает себе на плечо Вовчика, и тащит к входной двери. Я наблюдаю за ним, изо всех сил стараясь встать. Наконец мне это удается, и я вываливаюсь из внедорожника.

Кое-как удается дойти до входной двери, хватаюсь за ручку и захожу в коридор больницы. В глазах все плывет, но я не впервые в этих стенах, и у меня получается идти, едва перебирая ногами. Ко мне подбегает кто-то, я не могу разобрать черты лица человека, но когда он начинает говорить, узнаю Хирурга по голосу.

- Блть, какого хрена? – его голос едва различим, и слышится все тише. – Почему на ногах?

Мои ноги становятся ватными, и я оседаю на пол. Пытаюсь ухватиться за стену, но все никак не получается ее нащупать.

- В операционную его. Быстро. – Последнее, что слышу перед тем, как сознание проваливается в темноту.

* * *

Я плыву по волнам, с силой загребая руками. Мне нужно на другой берег, точно это знаю. Но как бы я не махал руками, как бы не рвался вперед, берег не приближается, а наоборот, мне кажется, что он все дальше. Набираю побольше воздуха в грудь, ощущая как больно простреливает огнем в боку.

Резко выпрямляюсь на волнах, переворачиваюсь на спину, вытянув вперед руки. Теперь я плавно скольжу по волнам, уже не надеясь добраться до берега. Только бы перестало так сильно болеть в боку, словно огнем печет, разливая жар по венам.

Зажмуриваю глаза от дикой боли, стараясь расслабиться. Но тут меня прошибает током, чуть подкидывая над водой. Я снова падаю на волны, проваливаясь под воду. Захлебываюсь водой, стараясь вдохнуть воздуха побольше, но мне это не удается. Изо всех сил махаю руками, чтобы только подняться на поверхность. Очередной удар тока подкидывает меня над поверхностью воды и оставляет парить в воздухе. Это было бы чудесно, если бы не дикая боль в голове и в боку.

- Жить будет, - слышу вдалеке чей-то голос. Этот голос кажется знакомым, но я не могу понять кто это. А потом меня снова поглощает темнота.

* * *

Какой все-таки противный писк. Выключите это кто-нибудь. Хочется крикнуть об этом, но язык не слушается, а веки не разлепляются.

Когда мне все же удается открыть глаза, первое, что вижу – белый потолок. Идеально ровный.

- Пришел в себя? – слышу рядом голос Хирурга. – Это хорошо. Ну и напугал ты нас, дружище.

Я чувствую, как чья-то рука уверенно ощупывает повязку на моем боку, потом слышу возню рядом со мной, но повернуть голову и посмотреть, что там происходит, нет сил.

- А теперь отдыхай, - говорит Хирург за пару секунд до того, как сознание снова улетает в темноту.

* * *

Просыпаюсь от яркого солнца, которое бьет в глаза. Не знаю, сколько времени я уже в больнице, но чувствую себя гораздо лучше. Времени, чтобы отлеживать бока в больнице, у меня нет.

Поднимаюсь в постели и оглядываюсь в поисках своей одежды. Все необходимое нахожу только, когда удается встать и дойти до шкафа.

Глава 7. Алиса

Всю дорогу из универа домой думаю о том, как приподнести «любимой» мачехе новость о том, что наша группа едет в туристический поход летом, и я хочу поехать с ними. С одной стороны, она мне не мать, а с другой – в универе требуют официальное согласие одного из родителей. А у меня из родителей только она.

Эх, вздох мой тоскливый и печальный. Ну, конечно, она никуда меня не отпустит. Она даже на дискотеку в местный клуб не пускает, а я хочу уехать на целую неделю. А как было бы чудесно убраться от нее подальше и почувствовать себя свободной.

Все то время, что нет папы, я чувствую себя в своем собственном доме, как в тюрьме. Странно, но когда папа был жив, и он тоже не позволял мне поздно возвращаться домой, я не чувствовала себя так, как сейчас, - словно я в ловушке, из которой нет выхода. Не уйти и не сбежать. Иногда выть хочется. Особенно, если Настенька начинает снова мне рассказывать о том, какая я неблагодарная дрянь. Если бы все имущество отца и его бизнес не перешли Анастасии, возможно, она вела бы себя со мной чуточку сдержаннее. Но, к сожалению, отец умер внезапно, и по завещанию все досталось ей.

Захожу в дом и сразу иду искать Анастасию. Все-таки, чем раньше мы решим вопрос с этой поездкой, тем лучше. Наша домработница говорит мне, что Анастасия в кабинете, поэтому направляюсь туда. Стучусь и заглядываю в комнату. А, когда захожу, замираю, как вкопанная.

Этого мужчину я точно знаю. Да и не забудешь такого – огромная фигура, даже сейчас, кажется, заполнила собою все пространство в комнате. Помню, как спасала его от охраны год назад, и как он потом спас меня возле клуба. Так что можно сказать, что мы в расчете.

И что, интересно, ему понадобилось в нашем доме? Меня распирает любопытство, но то, что я слышу, повергает в шок.

- Алиса, как хорошо, что ты здесь. – Пропела Анастасия приторно сладко. – Познакомься, это Николай Антонович Аверин, твой будущий муж.

Что? Бредит, точно бредит!

Перевожу взгляд на этого бугая, осматриваю с головы до ног. Взгляд цепляется за его черную одежду.

«Боже, он за невестой приехал или на похороны?» - мелькает ироничное в голове. Ну не думают же они, что я, и правда, выйду замуж за этого громилу? А как же все россказни «любимой» Настеньки о том, чтобы я даже не смотрела в сторону парней? Конечно, я не дам своего согласия на этот брак, но сейчас так захотелось поквитаться с мачехой за все ее истошные крики в мой адрес, когда я отпрашивалась на свидание с Лешей.

- Разве не вы мне говорили, что мне еще рано думать о замужестве? – Говорю, глядя прямо в глаза мачехе, удовлетворенно подмечая, как она скрипит зубами, умудряясь при этом улыбаться.

- Алиса, не надо хамить мне. Я хочу как лучше для тебя. – И она театрально заламывает руки. Блин, не знала бы ее хорошо, точно поверила бы в ее благородство.

- Я все же решила послушать вас, матушка, - акцент на слове «матушка», - вы были во всем правы. Сначала нужно получить диплом. А только потом думать о замужестве. – Цитирую ее слова, слово в слово.

Анастасия морщится, а я испытываю удовлетворение от того, что получилось насолить ей. Как же она меня достала этими своими речами за прошедший год. Я и сама не хотела рано выходить замуж, но слушать это от нее каждый день… просто бесило.

- Анастасия, оставьте нас с моей невестой наедине, - голос громилы звучит грубо и властно. И мы обе слегка вздрагиваем от командных ноток в этой фразе, резко замолкая. Ему трудно перечить, этот тон бьет по нам, как плеткой. Мачеха послушно выходит из комнаты, закрывая за собой двери. А я отчего-то не ухожу вслед за ней, а продолжаю стоять.

- Зачем вам это нужно? – спрашиваю его. Только сейчас обращаю внимание, каким бледным он выглядит, особенно в этом черном костюме. Еще и синяки под глазами. Болеет что ли?

- Я буду с тобой откровенным. – От интонаций в его голосе по телу пробегают мурашки. Я ощущаю его силу. Это не просто сила. Это энергия, исходящая от человека, наделенного большой властью. И церемониться он не будет. Мне страшно, но я стараюсь не подавать вида. – Так сложились обстоятельства, что мне нужен этот брак.

- А мне этот брак не нужен. – Отрезала, так отрезала. В ответ на мою реплику он улыбается уголками губ. При этом взгляд его остается таким же жестким и тяжелым.

- Боюсь, у тебя нет выбора. – Так же уверенно и спокойно произносит он. – Иди, собирай свои вещи. Сегодня ты переезжаешь ко мне.

Ага, щас! Бегу и падаю!

- Я не стану к вам переезжать, - говорю уверенно, но от его взгляда, который смотрит в самую душу, моя уверенность быстро испаряется.

Он в пару шагов подходит ко мне вплотную и останавливается в паре миллиметров. Смотрит на меня сверху вниз, словно нависая, подавляя меня своей энергетикой, от которой сейчас хочется бежать.

- Не играй со мной, девочка, - говорит мне в лицо. От спокойной уверенности в его голосе подкашиваются колени. Это не просто самоуверенность. Он уверен, что все будет так, как он решил, просто потому, что по-другому быть не может. – Иди и собирай вещи.

Я опускаю взгляд и медленно выхожу из кабинета. Хочется хлопнуть дверью, но я этого не делаю. Быстро поднимаюсь по лестницу и, вбежав в свою комнату, закрываюсь на замок. С ним нельзя воевать в открытую, он намного сильнее, мне не победить. А вот хитростью его можно обойти.

Лихорадочно соображаю, что мне делать дальше. Конечно, я не стану выходить за него замуж. И, конечно, не стану переезжать к нему сегодня. Мало ли, что он там себе надумал, и что там ему выгодно! Не стану я выходить замуж за этого громилу, еще и вдвое старше меня.

Нахожу свой рюкзак, с которым планировала ехать в турпоездку. Быстро закидываю в него самое необходимое. Последним запихиваю в рюкзак ноутбук. Достаю из фоторамок фотографии родителей и кладу в рюкзак.

И последнее, самое главное. Хорошо, что я имею привычку откладывать деньги. Раньше я их собирала, чтобы купить себе платье и туфли. Теперь же мне без денег никак. Их немного, но на первое время хватит. Прячу купюры в рюкзак и одеваю его на плечи.

Глава 8. Николай

Девчонку с нашей последней встречи я хорошо помнил. Слишком своенравна и независима. С ней будет непросто, но выбора у меня нет. Рисковать снова своими парнями в неравной теперь схватке я не имею права. И решение, подкинутое Максимом, выглядит самым правильным в этой ситуации.

Как только увидел реакцию Алисы на новость о замужестве, сразу понял, как она, блть, «рада». И то, что она будет ставить палки в колеса, тоже было сразу ясно. Хорошо, что вовремя вспомнил нашу последнюю встречу и то, как она возвращалась тогда в дом. К гадалке не ходи – попытается сбежать через ту самую калитку.

Только она убежала по лестнице наверх, я вышел из кабинета, а потом и из дома, чтобы найти то самое окно, в которое она забиралась тогда в свою комнату, чтобы как раз вовремя поймать ее. Она еще не знает, что со мной такие номера не сработают. Я не настолько наивен. Да и опыт не пропьешь. Понимание человеческой психологии и умение считывать эмоции по сигналам тела нарабатывалось не один год. И, конечно, она поедет со мной. Никакие хитрости и побеги через окно ее не спасут.

Как только мы приехали в дом, и я показал ей комнату, и она закрыла за мной двери на ключ. Я ожидал этого. Она не выходила весь день. Как ты предсказуема, девочка. Мне было интересно, что она станет делать дальше, но она никак себя не проявляла, сидела в своей комнате тихо.

Я точно знаю, что сбежать, как она сбегала из дома отца, она не сможет. Дом охраняется так, что мышь не прошмыгнет незаметно. Да и зачем ей сбегать? Для того, чтобы условие завещания Михаила вступило в силу, нужен только штамп в паспорте. Свадьба – просто формальность. Добиться расширения бизнеса без проливания крови – вот то, что сейчас главное.

Да и не собираюсь я ее трогать. Поживет пока в моем доме, а через пару лет мы разведемся. Девчонку обижать в планах нет, - поможет мне, а я помогу ей потом, не забуду отблагодарить. Такой простой и логичный план. Я ожидал, что она рано или поздно сама выйдет из укрытия, все-таки неглупая девчонка. Так и случилось.

Но чего я точно не ожидал, так это своей реакции на наш импровизированный ужин. Давно мне не было так хорошо и вкусно, как рядом с этой малышкой. Мне не хотелось ее отпускать так скоро, поэтому дождался удобного момента, чтобы притянуть ее к себе. Думал, что она взбрыкнет и станет вырываться. Но она этого не сделала. Такая маленькая и хрупкая, она сидела смирно, упираясь маленькой ладошкой мне в грудь. От нее пахло свежестью и невинностью.

Вдохнул запах ее волос, они пахли вишней, такой вкусно-сладкий запах. По телу пробежал электрический разряд, когда почувствовал ее дыхание возле своей щеки. Сердце тарахтело в груди, как сумасшедшее, отбивая непривычный ритм. Даже в смертельной схватке с врагами так не дрожали руки. Она казалась такой податливой и дурманяще-сладкой. И только, когда она увернулась от поцелуя, я очнулся, с каким-то неверием самому себе, наблюдая, как она быстро сбегает от меня.

Словно в пьяном дурмане, на не слушающихся ногах, поднялся со стула, ощущая дрожь во всем теле. Так, словно я выпил вина. Но я был совершенно трезв. Только мозг плавился от непривычного набора чувств и эмоций.

Заперся у себя в кабинете, думая, что бокал виски приведет в чувство. Налил себе. Но так и не выпил. Я и без него был словно в дурмане. Никогда не понимал мужиков, которые сходят с ума из-за бабы. А теперь я и сам был близок к помешательству.

Такого я не планировал.

Так не должно быть.

Так не бывает.

Только не со мной.