Drag me down some more

1

— Сегодня мы идем в бар! — сообщил Джонни с порога, стягивая одной ногой ботинок с другой и ребячески пуляя его под полку у входа. Луна проследила за этим маневром с интересом, зная, что потом под ее строгим взглядом он будет собирать и ботинки, и разбросанные по полу вещи, которые уже стягивал с себя.

— В Посмертие? — уточнила она.

— В «Койот», — ответил Джонни и подмигнул девушке. — Мы же собирались, помнишь?

— Как будто это было в другой жизни, — ответила Морено задумчиво. — Сегодня у «Койота» юбилей, кстати.

— Сколько стукнуло? — хмыкнул Джонни, снимая трусы и предсказуемо бросая их в сторону скомканной майки и штанов, снятых ранее.

— Тридцать. Мама Уэллс выкупила его, когда Джеки было пять, — пересказала она услышанную когда-то историю.

Услышав имя ее друга, Джонни, уже полностью голый и направлявшийся в сторону ванной, завис на месте и испытующе посмотрел на девушку. Он всегда делал так, когда она говорила о Джеки или Ви — проверял, настроена ли Морено проронить по этому случаю слезу. Девушка закатила глаза и махнула рукой, разрешая ему продолжить свой путь.

Сполоснувшись, Сильверхенд вернулся в комнату и стал копаться в шкафу в поисках свежих трусов и чего-нибудь, что можно было бы надеть в бар. Гардероб Ви его во многом не устраивал, но обновлялся он медленно, так что пока что Джонни все еще мог сойти за прошлого парня Луны. Пока, прыгая на одной ноге, рокер пытался попасть второй в нужную дыру в трусах, Луна задумчиво перебирала свои косички. Он, как мог, пытался привлечь ее внимание этой клоунадой, но, когда Джонни почти завалился перед ней на диван с голым задом и не до конца натянутыми трусами, Морено подняла глаза, и по ее лицу он понял, что она раздумывает, озвучивать ли свою мысль, которая уже проступала у нее на лице.

— Что тебя гложет, самурай? — ласково спросил мужчина, по-быстрому справляясь, наконец, с трусами. Он упер одну ногу на сиденье и, оперевшись локтем о свое колено, наклонился, заглядывая ей в лицо.

— Там могут быть наши знакомые. Наши… с Ви, — уточнила она.

— Мы же это уже обсуждали, — выпрямился Сильверхенд, понимая русло ее сомнений.

— Да, но все равно, — упрямо продолжила Луна, кладя руки на спинку дивана, чтобы видеть его. — Ты пиздец какой другой.

— Спасибо, малышка, — он уже направился обратно к шкафу, но обернулся через плечо и подмигнул ей.

— Джо-о-онни-и-и, — глухо простонала Луна, положив голову на руки. Когда она подняла голову обратно, не услышав какого-либо ответа, Джонни снова стоял перед ней — на уровне ее глаз он застегивал ширинку.

— Луна, я ничего не могу сделать с тем, что я — не Ви. В конце концов, в этом и был весь смысл.

— Извини, я не имела в виду, что ты виноват в чем-то… — спохватилась девушка и поднялась на колени на диване, чтобы приблизить свое лицо к нему. Из-за позы и из-за общей разницы в росте до Джонни ей было, как Хрустальному дворцу — до Марса, так что Сильверхенд только хмыкнул в ответ.

— Знаю, самурай, не делай такое лицо.

— Какое такое? — озадачилась Морено.

— Жалобное, — протянул он и ткнул ее пальцем в нос. — Я не ебанько, чтобы обижаться на ту мысль, что ты пытаешься донести. Те времена в твоей жизни прошли.

Как безжалостно иногда он тыкал ее лицом в прошлое! Луна каждый раз диву давалась, как непринужденно и просто Джонни мог указать ей, что она ждет от него поведения Ви. Всегда с налетом «Посмотри, какую хуйню ты позволяла ему вытворять. Самой не смешно?». Из-за этого Морено снова зависла, глядя прямо перед собой, так что Джонни по ту сторону спинки дивана присел на одно колено и наклонил голову, заглядывая ей в лицо.

— Я — Ви, но из-за того, как долго чип был у меня в башке, некоторые черты рокера-анархиста достались мне по наследству, — как мантру или заученный стишок, стал повторять он. — Я теперь курю, играю на гитаре… — Джонни стал загибать пальцы у Луны перед глазами, задумчиво перебирая привычки. — Иногда отзываюсь на «Джонни»… Лучше ебусь, — он хмыкнул, а Луна щелкнула языком, позволяя ему это самодовольство. — И вот это, для Вика: у меня больше нет проблем с гневом, — он развел ладони полукругом, как бы очерчивая идеальную картину, и поднялся на ноги.

— Вот Вик в это все и не поверит, — снова помрачнела Морено. Джонни уже в который раз направлялся к шкафу, чтобы выбрать верх, так что на ее реплику он ответил оттуда:

— Давай ты начнешь переживать об этом, когда это произойдет, ладно?

— Угу, — неудовлетворенно протянула Луна.

— Ладно? — громче переспросил Джонни, копаясь в вешалках.

— ЛАДНО, — фыркнула девушка громче.

— Умница, — хмыкнул Сильверхенд и тут же нахмурился. — Нахуй! Я эту гору тряпья даже не повезу!

— Тогда что ты будешь носить? — с радостью меняя тему, спросила Луна.

— В новую хату я куплю новые шмотки, — упрямо заявил Джонни.

— В новую хату может понадобиться новая мебель, — напомнила Морено.

— Тогда буду ходить голым. Бесит вся эта ветошь.

— Сказал девяностолетний дед, — хихикнула Луна.

— Ветошь — это бесполезная тряпка, а не что-то старое, — возмутился Джонни. — И мне теперь не девяносто. Ты, вообще-то, старше меня, — напомнил он.

— Ну да, и кто тебе поверит? — расхохоталась Луна. Джонни издал что-то вроде рыка и, бросив попытки найти одежду, ринулся к ней. Девушка с визгом подскочила и даже смогла увернуться от первого захвата, но потом он перехватил ее по дороге с дивана к кровати, закинул на плечо и стал крутиться на месте так, что сам запутался в ее косичках.

В бар они поехали на «Койоте» Джонни — ему это показалось до жопы остроумным. Как Луна и предполагала, сегодня здесь было очень многолюдно, и среди посетителей нашлись те, кого она и ожидала увидеть. За барной стойкой, как всегда, хозяйничал Пепе, а со стороны посетителей за баром Луна узнала спину рипера, сразу испытав прилив адреналина. Джонни обнял ее, застывшую на пороге, за шею и потащил вперед, нашептывая что-то подбадривающее на ухо. Наверху, где было менее людно и не так шумно, стоял Падре, на первый взгляд скучающе осматривая происходящее внизу. Джонни махнул ему рукой, и старик едва заметно кивнул в ответ. Сильверхенд только недавно хвастался Луне, что Падре очень доволен им, как наемником — настолько, что даже подогнал ему в подарок пистолет с символикой «Валентино» на рукояти.

2

Квартиру на Палмс-Вью Джонни показал знакомый Падре, с которым фиксер свел его как раз на юбилее «Койота». Это был отличный, полностью укомплектованный просторный лофт со спальней и ванной на втором этаже, огромной гостиной, столовой зоной и полноценной кухней на первом и панорамными окнами в два этажа и на две из четырех стен квартиры. Когда Джонни привез Луну туда, чтобы посмотреть этот вариант, она даже ему сначала не поверила. Все квартиры, которые они смотрели до сих пор, были меньше, или пустые, и располагались в неблагополучных, из говна и палок построенных домах. А тут, хоть управляющая компания и была под крышей «Валентино», все остальное указывало на надежного арендодателя — соседи тут проживали по пять и десять лет, потому что оставались довольны уровнем безопасности и условиями оплаты.

Они переехали в нее на той же неделе, и уже в первое же утро Морено, наконец, угостила Джонни своими расхваленными оладьями, которые в мегабашне просто негде было приготовить.

— Бал-л-ля-я-я! — простонал Сильверхенд после первого же укуса. — Ты можешь поселиться на моем лице, если будешь в перерывах кормить меня вот так, — сообщил он, закатывая глаза.

— Я не планирую так часто готовить, Джонни, — усмехнувшись, ответила девушка. Рокер разочарованно закатил глаза, но кивнул.

— Ладно, тогда я буду успевать работать. Тоже плюс. Кстати! — он облизал пальцы и с грохотом отодвинул стул от стола, вставая. — Мне вчера перед сном кое-что в голову пришло…

Луна выкладывала на тарелку последнюю порцию оладьев и даже зависла со сковородой в руке, с любопытством следя за Сильверхендом. Он направился к лестнице, ведущей наверх, в спальню, стал копаться в составленных под ней коробках и, развалив пару стопок вещей, радостно воскликнул «Ха!», после чего развернулся уже с гитарой в руках. Это была та гитара, которую Керри подогнал ему в честь памятного концерта SAMURAI. Джонни торопливо прошел обратно, сел на свой стул у обеденного стола и, наклонив голову, стал настраивать пролежавшую последний месяц в чехле гитару. Каждый раз, когда он брался за инструмент, Луну это завораживало. Будто между ним и гитарой был какой-то секрет, и они шептались, совершенно увлеченные друг другом. Закончив крутить колки, он поднял голову и проверил, следит ли его единственная зрительница за происходящим. Луна села за стол и макнула оладушек в вишневое варенье, а затем отправила его в рот. Сильверхенд стал перебирать струны, но вместо знакомых вступительных партий тех песен, которые Морено знала наизусть еще до знакомства с ним, сегодня это было что-то незнакомое, не совсем складное и распадающееся. Но мотив, который Джонни буквально у нее на глаза набирал, как на пишущей машинке, Луна уловила.

— Это мне почти приснилось, я уже дремал, — сказал он, останавливаясь. Он выглядел сейчас, как семиклассник, который признался в любви училке, так что Морено попыталась подобрать самый безобидный комментарий, чтобы не погасить это воодушевление.

— Может, если не бросишь ее, получится что-то стоящее, — предположила Луна, все еще жуя. Джонни моргнул и неловко хмыкнул, глядя на гитару, как на что-то инородное.

— Да кому это надо… — бросил он с напускным равнодушием.

— Как «кому»? — не поняла Луна.

— Группы нет, для кого писать песни? — пояснил он меланхолично, беря гитару за гриф и спуская с колен, как назойливого питомца.

— Джонни, вообще-то, я рассчитывала, что все твои песни ты напишешь для меня, — наклоняясь над столом вперед, проговорила Луна так сладострастно, как только могла.

Она взяла с тарелки Джонни уже остывающий оладушек и протянула, предлагая ему. В отличие от Луны Джонни все свои намеки всегда делал всерьез, так что и воспринимал их соответственно. Его взгляд загорелся, и он так набросился на предложенную оладью, словно не ел последние три дня, при этом кусая Луне пальцы и пожирая взглядом ее лицо. Морено захихикала, не вовлекаясь в эту игру, а потом, сев обратно на свой стул, добавила серьезнее:

— Если тебя смущает именно отсутствие команды, то тебе просто нужно всерьез об этом подумать. В конце концов, у тебя есть золотой билет в виде Керри, он тебе в два счета все необходимые связи предоставит.

— Он сейчас из студии не вылезает, сама же знаешь. Ну, и не забывай, что у него контракт, это не мой вариант, — гордо заметил Сильверхенд, опираясь ладонью о столешницу и расправляя плечи.

— А, ну да, «ебать корпоратов», как я могла забыть, — усмехнулась девушка и снова занялась собственной порцией оладий. Сильверхенд не обиделся на иронию, прожевал свой последний оладушек и добавил:

— Да и вообще, я думаю, это пустая трата времени. Я не смогу одновременно быть наемником и музыкантом. А деньги приносит только первое занятие, — он обвел взглядом пространство вокруг, намекая, что за это нужно платить.

— Не попробуешь — не узнаешь, — не согласилась Луна и хитро прищурилась, ловя его задумчивый взгляд.

После того, как связи Луны с вудуистами наладились и стали день ото дня крепнуть, надобность ездить в мастерскую к десяти каждое утро отпала — иначе таких чудных завтраков у них с Джонни было бы в разы меньше, так как он частенько дрых до обеда. Теперь Луна ездила туда по потребности, зная о висящих заказах или прямо с утра получая от Пласида партию новых. Сегодня ей нужно было перебрать пару имплантов для заклинателей, заказ было обещано выполнить сегодня к вечеру. Так что торопиться утром было некуда. И все же, славно позавтракав и обсудив с Джонни его музыкальную карьеру, девушка засобиралась в Пасифику. Добираться теперь было еще быстрее, так что дорога должна была занять каких-нибудь пятнадцать минут.

Она только выехала на Лос-Лобос-стрит, как раз проезжала мимо Аллеи Валентино, когда позади послышались автомобильные гудки и рев шин. Луна успела только посмотреть в зеркало заднего вида, когда ее по встречке обогнал пурпурный Вильфор Кортес, визжа шинами. Из-за этого маневра Луна не успела сориентироваться и вмазалась Кортесу прямо в зад, ударившись лбом о руль. Пока она приходила в себя, свист сзади перерос в рев, приближаясь, последовали звуки ударов с сопутствующими толчками, заставляющими Луну намертво вцепиться руками в руль.

3

Когда Джонни приехал, его отвели на второй этаж Батти, где он, принимая свой первый и, пожалуй, последний вудуистский заказ, обменивался любезностями с Пласидом. Вудуистка, которая встретила Джонни на рынке, отвела его в конференц-зал, где Луна сидела в кресле, а вокруг нее вышагивал хмурый новый братец. Рядом с Луной сидела еще одна вудуистка, которая обрабатывала рану у нее на лбу — кровавая дорожка, уже подсохшая, все еще виднелась в районе переносицы.

— Охуеть! Это что такое?! — вмиг заведясь с нуля до бешенства, Сильверхенд адресовал вопрос не Луне, а Пласиду. Ожидавший этого Вудуист воспринял нападки терпеливо.

— Она попала в разборки Шельм и Тигриных когтей. Обнулила одного скриптом.

— Это была самозащита, — вставила Морено так, словно Пласид обвинял ее.

— Как вообще так вышло? — не понимая, тупо спросил Сильверхенд, садясь в соседнее кресло напротив Луны и ее лекарши, которая деловито продолжала тыкать в лоб Морено смоченной чем-то ваткой. — Ты ж вроде не из драчливых, — он слабо хмыкнул.

— Шельмы на дороге подрезали, — пробормотала Луна уже не так браво, не отвечая на шутку Джонни. — Когти гнали их, видимо, с самого Кабуки. Я просто пыталась уехать, — она замолчала и задержала дыхание, опуская глаза, видимо, чтобы не заплакать.

Джонни поднялся из кресла и, постучав по плечу вудуистки, мотнул головой, предлагая ей съебать. Женщина окинула Сильверхенда напоследок оценивающим взглядом с ног до головы, потом повернула голову к Пласиду и, получив одобрительный кивок, соизволила освободить место рядом с Луной. Как только она это сделала, рокер присел на ее место и протянул к Луне руки, чтобы обнять ее и утешить.

— Тебе можно доверить ее безопасность, ranyon? — прозвучал за спиной у Джонни надменный тон Вудуиста. Гнев вскипел в нем, но Сильверхенд даже не успел рта раскрыть, когда Луна вскочила с места, уронив позади себя стул и чуть не вмазав ему коленом по лбу.

— Хватит уже, Пласид! — она сорвалась на крик.

— Lalin, — опешил Пласид.

— Не смей так его называть, fre, — тише предостерегающе продолжила девушка, нервно ухмыляясь. — Если он ranyon, то и я тоже, — она сделала паузу и посмотрела на Джонни, который только сейчас понял, что ему стоило бы подняться с колен, что и поспешил сделать под пристальным взглядом Морено. — Тогда вообще нет смысла говорить о моей безопасности, просто выключи нас обоих и выкинь на свалку, — она процедила последние слова сквозь зубы, моргнула, и щеки рассекло мокрыми дорожками. Хоть она не издавала уже ни звука, ее плечи затряслись, и тогда Джонни взял ее за них и слегка встряхнул.

— Отставить истерику, самурай. Он меня любит, это такой наш с ним флирт, поняла? — он хмыкнул, заглядывая ей в лицо. Луна закатила глаза, снова стискивая зубы, чтобы успокоиться. Джонни положил руку ей на затылок и с силой притянул к своему плечу, переводя тяжелый осуждающий взгляд на Пласида.

— Ее будут искать, — сказал Пласид без вызова. Сильверхенд кивнул.

— Я первым их найду, уж не сомневайся.

— Ты уверен, что стоит? Ты разбудишь улей, — справедливо заметил Пласид, скрещивая на груди руки.

— А я много курю, — самодовольно хмыкнул Джонни.

Когда страсти стихли, Луна первой проявила инициативу покинуть Батти. На выходе с рынка Джонни нагнал решительно шагающую девушку.

— Ты куда?

— В мастерскую, — безэмоционально ответила Луна.

— Ты головой ударилась, — напомнил Джонни.

— Руки-то целы, — пробормотала она.

— Эй, — Джонни поймал Морено за локоть и остановил, разворачивая к себе. — Ты напугана. Жаль, что меня не было рядом, — эти простые слова заставили глаза Луны снова намокнут, а ее нижняя губа по-детски задрожала. Джонни хмыкнул, подавляя приступ умиления от этого зрелища, и поднял руку, предлагая обняться. Луна с радостью нырнула под крыло и пробубнила, тычась носом ему в грудь:

— Что ты собираешься делать?

— Поеду к Вакако, спрошу ее мнения о том, как можно разрулить эту ситуацию.

Луна ничего не ответила на это. Сильверхенд запустил руку Луне в косички, обхватывая пальцами ее голову и наклоняя к своим губам, чмокнул ее в макушку и отпустил.

— Приеду за тобой, как закончу, ладно? Не вздумай высовываться из Пасифики без меня.

— Угу, — шмыгая носом, кивнула Луна.

— Ну, не ной ты, самурай. Все хорошо, — он поймал в воздухе ее болтающуюся руку и потянул, разворачивая к себе спиной, и звонко шлепнул Луну по заду на прощание. — С такой жопой нельзя грустить.

Морено закатила глаза, но улыбнулась, и тогда он решил, что можно отчаливать — их пути расходились на входе на рынок, так как «Койот» был припаркован не со стороны «Лунохрома».

Джонни пригнал в салон патинко на Чпок-стрит за считанные минуты, потому что, стоило ему сесть за руль, все умиление или волнение за Луну смыло, и осталось только желание начистить кому-нибудь из Когтей ебальник. Когда он пересек маленькое темное помещение, уставленное игровыми автоматами, и вошел в кабинет фиксерши, Окада деловито беседовала с кем-то по телефону, заставив гостя дожидаться, когда она соизволит закончить.

— Здравствуй, солнце, — произнесла, наконец, женщина, жмурясь, как кошка. Джонни ждал своего часа на пороге, прислонившись плечом к дверному косяку. После приветствия он прошел вперед и присел на край стола, как часто делал, захаживая сюда за заказами.

Джонни, еще будучи пассажиром Ви, понял, что эта тетка, похоронившая пятерых мужей, не побрезгует отведать каждого уличного подхалима, если это будет мужчина, и, если он будет хорошо сложен. Так что и на Ви, а теперь — на Джонни, она смотрела с нескрываемым аппетитом. Стоило ему самому заявиться сюда впервые, Сильверхенд стал баловать эту даму элегантного возраста невинными мелочами типа своей жопы на ее столе или сдержанных джентльменских комплиментов утробным басом, нависая над ней и ее столом. Все было весьма невинно, по крайней мере, пока никто не предпринял попыток его облапать. А вот расположения и заказов от фиксерши заметно прибавилось. И всем этим сейчас приходилось пожертвовать ради Луны. Хотя, честно говоря, сегодня Джонни был открыт к любым вариантам — если потребуется, он бы даже отлизал этой тетке, лишь бы это гарантировало Луне безопасность.