Драконья целительница. В роли сестры-помощницы

Глава 1

Я открыла протянутый конверт и увидела лист бумаги, исписанный таким канцеляритом, что зубы заныли.

Если клан уничтожали полностью, то все его состояние уходило в казну. Возможно, именно поэтому король еще не отменил священное право кровной мести. Но я уцелела, получила королевскую защиту, и теперь мне предстояло явиться в окружной суд Кенимара, подтвердить свою личность и вступить в наследство.

– Что там? – поинтересовался генерал.

– У отца был счет в банке, у брата тоже. Мать хранила шкатулку с фамильными драгоценностями в банковском сейфе, – ответила я, вчитавшись в коротенький список того, что должно было мне принадлежать. – Теперь нужно доказать, что я это я.

Конлет сделался серьезным, даже суровым. Он осторожно сжал мою руку и негромко произнес:

– Личность подтверждают в суде с помощью особых артефактов. Они заглядывают не только в твою кровь, но и в твою суть. Понимаешь, к чему я веду?

Я испуганно уставилась на генерала.

– Могут понять, что я не Шейл? – спросила я едва слышно. Конлет прикрыл глаза и с нажимом отчеканил:

– Ты Шейл Доннели, младшее перо своего клана. Сделай все, что в твоих силах, чтобы отодвинуть ненужные воспоминания. Если артефакт их почувствует…

– Я ничего не получу, – устало вздохнула я.

– Ничего, кроме суда инквизиции или тюрьмы.

Вот тут я уже всерьез испугалась. Потому что легко сказать “не думай” – но мысли тогда все равно будут крутиться вокруг того, о чем думать нельзя. Прилипнут к нему – и я буду вспоминать, как работала в газете, пролистывала новости в соцсетях, ходила в торговые центры.

Что это за шум, что это там кричат? А, ну да. Сжечь ведьму.

– Помоги мне, пожалуйста! – взмолилась я. – Конлет, ты же сможешь, правда? Придумай, как все запечатать так, чтоб никакой артефакт не подкопался!

Грандмастер Магеран что-то сказал в коридоре, и бодрый женский голос ответил:

– Ну конечно! Я иду встречать скотину, а Господь мне вас послал.

В кабинет зашла молодая женщина лет на десять старше меня с каштановыми волосами и уверенным видом – подмигнула нам, поставила сумку на кушетку и, выступив в коридор, сказала:

– Грандмастер, вы и правда решили меня этим напугать? Вот они, стоят. Пока не кусаются.

Мы с Конлетом переглянулись. Женщина посмотрела на нас, усмехнулась и добавила:

– Хотя чего им кусаться, тут дело на всех парах идет к любви.

Мы с Конлетом переглянулись снова, и щеки генерала взволнованно покраснели.

– Доктор Холмарк, – произнес он. – Здравствуйте. Я…

Он не успел договорить: женщину буквально втолкнуло в кабинет разгневанной бурей. В роли бури был грандмастер Магеран: он вошел, окинул нас неприятным оценивающим взглядом и процедил:

– Доннели, вы здесь сестра-помощница. В ваши обязанности не входят амурные приключения с коллегами.

Теперь уже покраснела я. Драконище, чтоб у него под хвостом чирей вскочил, в пару слов умудрился смешать меня с грязью. Подать все так, словно я спала и видела, как бы закрутить роман. А тут еще и букет этот, и Конлет при полном параде…

– Беру пример с вас, грандмастер! – пропела я, глядя в глаза Магерана и улыбаясь, как дура. – Как там ваша помолвка с Элизабет? Или это пока только ее мечты?

Магеран вздохнул. Искры, которые закружились над его головой, растаяли с легким шелестом.

– Штраф двадцать крон, – ответил он и, выходя из кабинета, бросил: – Конлет, загляните ко мне.

Пожав мои пальцы на прощание, генерал вышел, оставив меня наедине с врачом. Джейн прошла за свой рабочий стол, села и сказала:

– Ну слава всем святым на всех небесах, мне наконец-то дали сестру-помощницу. Давай, садись и рассказывай.

Я послушно опустилась на стул и спросила:

– А о чем именно?

– О том, как ты умудрилась выжить и насыпать Магерану соли на хвост. Он носится, не помня себя, – улыбнулась Джейн.

Мне она понравилась. Энергичная, живая, добрая, она казалась светлым солнечным лучом, который пронизал тучи. “Сработаемся”, – сказала я себе и ответила:

– Даже не знаю. Удар был таким, что меня просто из жизни вытряхнуло. Я очнулась, а на месте дома развалины.

– В принципе, это неплохо, начать работу с низов, – заметила Джейн. Один ее глаз потемнел и сделался почти черным, второй остался голубым. – Наберешься опыта, станешь не просто выпускницей с отличием, а хорошей целительницей. Если я что-то не то сказала про любовь, – Джейн примиряюще подняла руки, – то прости. Буду молчать. Пусть за меня говорит букет… ну а ты поставь его в воду. Ваза в шкафу.

– Я все понимаю о субординации, – сказала я, наполнив вазу водой и поставив на стол. – Но генерал Юнгерс был моим пациентом, и у нас тут случилось столько приключений… но мы друзья.

Джейн снисходительно посмотрела на меня. Покачала головой.

– Дружить ты можешь с сестрами Гудмунсдоттир. А с мальчиками дружба заканчивается где-то на уровне песочницы. Дальше начинается общение организмами.

Я рассмеялась и закрыла лицо ладонями. Нет, мы точно сработаемся! Невольно вспомнилось, как отреагировал Конлет, когда… Все, я окончательно смутилась и хочу спрятаться подальше.

А грандмастер-то зол. Конечно, новая кровная вражда с кланом Дорган не добавляет радости, но он с утра прямо бросается на людей.

Надо поскорее вступать в наследство, пока я не начала работать в этой больнице в долг.

Глава 2

В картохранилище царила идеальная чистота и порядок. Я отобрала нужные карты пациентов, походя улыбнулась с одной фамилии – Чанлука и, выйдя в коридор, столкнулась с Элизабет. Целительница поджала губы, увидев меня, и спросила:

– Что, уже крутишь личные делишки на рабочем месте?

Удивляться было нечему. Букет, который принес Конлет, увидели все, и сразу же пошли разговоры. Но, в конце концов, почему бы и нет? Можно ведь подарить букет цветов человеку, который надевал на тебя подгузник правильной стороной.

Но у Элизабет, похоже, было иное мнение. Предстояли перевыборы главы попечительского совета, и новая метла может начать мести по-новому.

– Понятия не имею, что вы имеете в виду под личными делишками, – я улыбнулась так невинно и беспечно, как только могла. – Если есть претензии к качеству моей работы, то вы можете их изложить грандмастеру. Кстати, насчет личных делишек: кажется, кое-кто тут валялся в ногах попечительского совета, упрашивая взять на работу, лишь бы быть к нему поближе.

Наверно, не было вакансии. И совету пришлось создать ставку целителя специально под Элизабет. Моя фразочка заставила ее порозоветь и выбросить щепотку искр над головой – ох, не стоит ее злить. Королевская защита хорошее дело, но в больнице уже были чудовища. И не факт, что я сумею справиться с новыми.

– Еще один подобный намек, и ты отсюда вылетишь, – пообещала Элизабет. – Устрою тебе сладкую жизнь в мусорной коробке под мостом.

– Не понимаю, чего вы так кипятитесь, – сказала я, прижимая к себе стопку карт, как щит. – С грандмастером Магераном все понятно, я испортила ему праздник по поводу гибели моей семьи. Ну а вы-то почему назначили меня личным врагом?

Не врагом. Мальчиком для битья, вернее, девочкой. Элизабет собиралась вытирать об меня ноги, а мне следовало молчать и терпеть. Ведь она драконица, целительница и все такое.

Делать это я, конечно, не собиралась. Еще чего.

– За тот случай я уже извинилась, – продолжала я. – Больше нигде не успела перейти вам дорожку. Или… – тут кусочки паззла сложились в голове, и я воскликнула: – Или это все из-за грандмастера Магерана? Боитесь, что все будет как в книгах? Вражда со временем превратится в любовь?

Ноздри Элизабет напряглись, и ее окутало целым облаком искр. Господи, да она сейчас рванет! От больницы камешка не останется!

– Шейл, тебя посылать у мыши волосы считать, – к картохранилищу подошла Джейн, и Элизабет усилием воли уняла пламя. – Пойдем уже, там двое джентльменов пришли просто спросить.

– Да-да, уже бегу, – я невольно вздохнула с облегчением. – Вот карты, госпожа Холмарк.

Элизабет убрала руки в карманы халата и, едва не пробивая мрамор пола каблучками туфелек, направилась к лестнице. Я посмотрела на Джейн с благодарностью.

– Ох, вы меня спасли! Она едва не загорелась, – сказала я.

Нет, но это просто не может быть правдой! С чего бы Элизабет ревновать меня к Магерану? Он от злости дышать не может, если меня видит. Или это она так, на всякий случай, чтобы ни одна живая душа не посягнула на ее великую любовь?

– Когда ты умудрилась перейти ей дорогу? – спросила Джейн. В коридоре перед нашим кабинетом никого не было, и целительница объяснила: – Вижу, что тебя долго нет, решила пойти посмотреть.

– Вовремя вы появились, – вздохнула я. – Она с чего-то решила, что я ее соперница.

Джейн фыркнула, рассмеялась, но вдруг остановилась и оценивающе посмотрела на меня. Я в ответ уставилась на нее так, будто хотела посоветовать не говорить и не делать глупостей.

– Нет, ты ей точно не соперница, уж прости, – вынесла вердикт целительница, проходя в кабинет. – Магерану всегда нравились светские холеные дамы.

– А говорили, что у него ни подруги, ни невесты, – сказала я.

– Он, как бы тебе сказать, на диете. Но меню листает, – сообщила Джейн. – И ты не в его вкусе.

Слава Богу. Не хотелось бы, чтоб дракон считал меня вкусной.

– А почему он на диете? – поинтересовалась я.

Впрочем, мне-то какое дело? Айн Магеран может встречаться, с кем захочет. Или не встречаться. Главное, чтобы мы с ним не виделись.

– У него настолько скверный характер, что ни одна повариха не станет выпекать ему булочки, – ответила Джейн, и я кивнула, соглашаясь. В дверь кабинета постучали, заглянул темноволосый упитанный господин лет сорока и ослепительно улыбнулся.

– Как дела, дорогая Джейн?

– Как в Лиании, господин Норберт, – ответила целительница. – День бьют, второй в ожидании. Проходите!

Норберт вошел в кабинет, шевельнул бедрами так, словно хотел танцевать какой-нибудь бодрый южный танец, и на пол лег толстенный драконий хвостище. Несколько крупных чешуек были выломаны с корнем – мясо под ними потемнело, и по нему то и дело проскальзывали искорки.

– Ох ты, – покачала головой Джейн. – Как это вас так угораздило?

Норберт выразительно завел глаза к потолку.

– Это оно, да? Кожелом?

Кожелом был венерическим заболеванием драконов – по счастью, чтобы вылечить его, хватило бы пачки пилюль.

– Он самый, – Джейн надела очки, пристально посмотрела на хвост, оценивая состояние. – И вы были в заведении Жинзары.

Норберт растворил хвост и смущенно кивнул.

– Был. Мне говорили, что девушки там не самые чистоплотные, но вы бы видели, какие красотки!

– Избавьте меня от подробностей, – попросила Джейн и принялась выписывать рецепт. Я заполнила листок посещений, протянула ей на подпись. Норберт сидел на стуле для пациентов с самым пришибленным видом.

– Вот. Купите пилюли в любой аптеке. Через неделю на прием к целителю Шу Лин. Почему вы сразу-то к нему не записались?

Норберт вздохнул.

– Потому что я давно вас знаю и доверяю вам, дорогая Джейн. А Шу Лин для меня человек новый.

– Знакомый бес лучше незнакомого, – согласилась Джейн. – Следующий!

Глава 3

Следующей оказалась дама таких объемов, что едва вошла в дверь. Я даже задалась вопросом: сегодня что, специальный день приема пациентов с избыточным весом?

– Я по записи, – сообщила пациентка, поджав губы. – До этого наблюдалась у целителя Голле.

Я протянула Джейн карту – она полистала записи, посмотрела на даму и спросила:

– Почему решили сменить целителя?

Дама прижала руку к груди, на которой можно было пронести ведро воды, не расплескав, и с нескрываемым возмущением ответила:

– Вы знаете, какой диагноз он мне поставил? Ожирение! Это у меня-то ожирение? У меня классическая фигура по Альдевану!

Воспоминания Шейл подсказали: Альдеван был не врачом, а геометром, жил в позапрошлом веке и считал, что идеальная женская фигура это та, которая стремится к шару.

– Он себя-то давно в зеркало видел, этот Голле? – продолжала пациентка. – Наглец и хам! Я не за этим плачу деньги!

– Не переживайте так, – спокойно сказала Джейн. – Разумеется, у вас нет ожирения, это epicantati honitto. Высшая степень.

Epicantati honitto и было ожирением на языке науки, но пациентка этого, разумеется, не знала. Джейн выписала рецепты, заполнила карту, я подобрала несколько брошюр по регулировке питания, и дама осталась вполне довольна приемом.

Следующим был старичок – настолько дряхлый, что наверняка видел Мировое потопление и истребление мамонтов. Одет он, правда, был щегольски, и сверкнул глазами в мою сторону с нескрываемым интересом.

– Драгоценная моя Джейн! – произнес он высоким скрипучим голоском. – Как я рад снова вас видеть! Эта прелестница ваша новая сестра-помощница?

– Именно так, – улыбнулась Джейн. – Здравствуйте, господин Шульц.

Шульц щелкнул пальцами, и в кабинет заглянул здоровяк с внешностью гориллы – внес две корзинки, одну побольше, вторую поменьше, обе под завязку набитые колбасами, окороками и прочими мясными деликатесами. У меня даже живот заныл от такого богатства.

– Как говорит классик, коли доктор сыт, так и больному легче, – продолжал Шульц. – Дорогая Джейн, а я ведь весь извелся!

– Отчего же? – спросила Джейн, вынимая стетоскоп и провожая Шульца за ширму.

– Вы знаете, я ведь собираюсь жениться! И хотелось бы, чтоб мой брак был, ну вы понимаете, настоящим, а не фиктивным. Но сердцебиение меня просто измучило. Я едва поднимаюсь по ступенькам…

Надо же – ему лет сто, а он про свадьбу.

– А невыносимый Гундивар, мой шахматный соперник, постоянно хвалится! – продолжал Шульц. – У него юная прелестница, он навещает ее несколько раз каждую ночь.

– Так и вы хвалитесь, – Джейн вышла из-за ширмы и выразительно завела глаза к потолку. – Кто вам мешает?

– Нет-нет, врать недостойно джентльмена! – важно заявил Шульц, застегивая рубашку. – Преувеличивать тоже. Как вы считаете, смогу ли я превзойти его подвиги?

– Ваша невеста, если я правильно понимаю, бесприданница? – уточнила Джейн. Шульц вышел из-за ширмы и махнул рукой.

– Это не имеет никакого значения, но да, ее клан беднее церковной мыши.

– Господин Шульц, – сказала Джейн, заполняя карту. – Не нужно совершать подвиги самому. И невеста и вся ее родня будут славить вас так, как вам захочется, если вы проявите к ним доброту и заботу, – целительница кивнула на корзины, – такую же, как к нам.

На том и порешили.

Следующей была женщина в черном вдовьем платье – бледная, с осунувшимся лицом, она с трудом вошла в кабинет. Я поддержала ее под руку, проводила до стула, и Джейн спросила:

– У вас кениар?

Кениар был одной из драконьих болезней – сердце при ней начинает работать с нарушением ритма, а в глазах проступает красная сеточка сосудов.

– Нет, но у моего мужа был, – ответила вдова. Джейн нахмурилась.

– При чем тут муж?

– Мне он приснился несколько недель назад. Сказал “Пей капли жендураны”.

Капли жендураны использовались для лечения кениара и очень успешно. А по драконьей традиции, если вам во сне являлся дорогой покойник, то к его словам следовало прислушиваться и приказы выполнять. И хорошо, если усопший, например, советовал вам сажать капусту, а не продуть состояние на бирже.

Джейн изменилась в лице.

– И вы принимали жендурану при том, что у вас нет диагностированного кениара?! – рыкнула она. – Да вы понимаете, что это ведет к разложению сердечной сумки?

Я сунулась в шкаф – там стоял ящик с нужными лекарствами. Укол двухпроцентного самарзина для стабилизации, немедленный перевод в кардиологию в руки доктора Дженнингса.

– Но мой ненаглядный Глемон сказал…

– Жопу показал, – выплюнула Джейн. Я протянула ей шприц, она резким ударом загнала иглу в шею, и вдова беспомощно застонала. – Шейл, бегом.

Мне не надо было приказывать дважды – я рванула из кабинета за каталкой. Вскоре вдову повезли в кардиологию, а Джейн призналась:

– Драконьи черви, я не представляю, как она вообще сюда дошла. Надо вызывать полицию, здесь преднамеренное убийство.

– Почему вы так решили? – поинтересовалась я.

– Потому что в те ночи, когда она видела сон с покойником, у нее в гостях был деверь. А с утра в доме пахло нарциссами, хотя для них вроде бы не сезон. Ну, с какой стороны тут булка маслом намазана?

– У кристаллов саара нарциссовый запах, – поняла я. – Они используются в народной магии, чтобы вызвать глубокий сон. Деверь их использовал. А “Пей капли жендураны”... это драконье внушение. Он просто взял и вложил нужный сон ей в голову.

– Именно! – кивнула Джейн и посмотрела на джентльмена, который вдумчиво читал биржевой вестник возле нашего кабинета. – Следующий!