Друг моего отца

Глава 1

Порой жизнь подбрасывает нам сюрпризы. После предательства лучшей подруги, отца и даже любимого некогда парня я была готова ко всему, но… Судьба-чертовка умеет удивлять!

— Ай… — проснувшись от дикой головной боли, я попыталась дотянуться до ноющего места, но не вышло! Руки, ноги, голова — все было скованно по швам! — Что за?..

Конечности свело судорогой, желудок будто приклеился к легким. Не мудрено, ведь, распахнув глаза, я обнаружила себя в закрытом коробе, размером больше напоминающем вполне себе объёмный и вместительный рабочий…

— ЧЕМОДАН! — заорала я в ужасе, задыхаясь от паники. Увы, ни одна живая душа не откликнулась на мои призывы о помощи. А все потому, что гул вокруг стоял зверский, словно на вокзале или в аэропорту. — Черт тебя дери, я в чемодане?!

Мокрые, словно после душа, волосы облепили лицо и кожу… Только в тот момент я осознала, что даже в самой ужасной ситуации есть более жуткая: на мне не было одежды. Кроме, конечно, любимых розовых микро-бикини с клубничками в стразах на боках. Раньше они казались мне счастливыми. Увы, сейчас кусочек ткани от «Victoria’s Secret» вряд ли смог чем-то помочь!

— Мамочки… — зажмурившись, я попыталась проснуться. — Если чудеса существуют, сейчас бы мне не помешало немного «абракадабры»!

Нет-нет-нет! Все просто не могло быть так плохо! Не бывает СТОЛЬКО черных полос у одного человека за раз! Сперва я встретила лучшего парня на свете — Романа. Была уверена, что именно с ним встречу старость… Не тут-то было. Мой собственный отец дал откуп парню, и тот свалил из города в закат!

И если вы вдруг решили, что это все, то не-е-ет! Папочка просто принес мне новый телефончик с яблочком и желтым стикером на нем: «Так будет лучше!» В Новый год я выкинула упаковку прямо в окно, а тем же вечером папочка отнял еще кое-что… Мою лучшую подругу!

Я осталась одна. В мире, во вселенной! Все вокруг были грязными предателями!

Понуро хныкая и прощаясь с жизнью, в голове я представляла, как мое тело вывозят из страны и продают каким-нибудь арабам на черном рынке. Как вдруг неподалеку расслышала голос:

—…Господин Коробейников, доставайте оборудование. Измерим все здесь по-быстрому и отпустим вас домой.

— Не переживайте, — знакомый голос оказался бархатным и приятным, как теплый малиновый чай, — мне некуда спешить. Наоборот, задержался бы тут подольше…

— Проблемы в семье? — с интересом уточнил первый.

Тот самый голос разлился кратким смешком, способным пробудить от спячки даже самое дряхлое, покрывшееся пылью женское либидо. Удивительно, как много власти, силы и мужества сквозило в низком баритоне! Это бодрило, выбивало из колеи.

— Какая семья, Степ? Имущество, мля, делим… — снова заговорил тот, тяжело вздыхая. Змейка на чемодане зашевелилась, я испуганно напряглась.

— Знаю я, — фыркнул первый, — как эти телки любят побольше кусок оттяпать… Удачи, Коробейников!

А дальше мир замедлился… Я чувствовала, как неспешно появляется блик света, как распахивается чемодан, а от страха язык прирос к небу. Если пару мгновений назад мечтать не могла покинуть чертов гроб, то сейчас молила бога стать невидимкой.

«Брось, Лена!» — прикрикнула я сама на себя. «Не можешь изменить ситуацию, возьми ее в свои руки!»

Я не помнила, как именно попала в чемодан, и уж точно понятия не имела, где именно нахожусь, но когда мужчина таки открыл его, я неожиданно для самой себя выскочила на ноги с широкой улыбкой:

— С-Ю-Р-П-Р-И-З, М-А-Л-Ь-Ч-И-К-И!

Благо ума прикрыть грудь ладонями мне хватило! Увы, это было недостаточно…

«Уж лучше бы ты оказалась в аэропорту, Лена!» — голосом отца пожурил внутренний голос.

А все потому, что вокруг простирался самый обычный производственный завод, где тонна мужчин в робах что-то били молотками и ответственно сверлили. Оказалось, что акустика в помещении отменная, не менее двухсот мужчин бросили работу и обернулись на меня. Голодные, недоуменные и… похотливо скалящиеся!

— Коробейников, — знакомый первый голос присвистнул, хлопнув в ладоши, — ты нам телку, что ли, заказал? Решил подсластить сделку? Мы же тебе и так завод за даром продаем! Имей совесть!

Нервно сглотнув, я кратко обернулась по сторонам и испуганно пискнула. Тестостерон вокруг зашкаливал! Потные грязные работники буквально взяли меня в кольцо, будто цепные псы, так и ждущие команды: «ФАС!» А я всерьез обдумывала решение нырнуть обратно в чемодан с возгласом: «Обозналась! Чемодан перепутала?!»

— Хотя… — грязная ладонь таки шлепнула меня по пятой точке, я несдержанно застонала от бессилия, страха и ужаса происходящего, — за такую задницу миллион скинем! Только ты нам всем ее по кругу дашь на дней десять!

Если еще неделю назад я не верила в бога, то сейчас всерьез думала, что меня попросту прокляли. Нашептали, гады! И вот теперь по милости какого-то завистника мой папочка, трахающий все, что плохо лежит, будет собирать конечности «любимой» дочурки, продырявленные миллионом половых органов. Изрешетят же, как через мясорубку!

— Руки убрал! — грубый мужской рык одернул мужчину, пытающегося коснуться моих трусиков, а после тот самый Коробейников повернул меня к себе лицом. Прищурился, вгляделся и ошарашенно обомлел: — Лена, еб твою мать! Снова ты?!

Глава 2

Виски пульсировали, я неторопливо массировала их длинными накладными ноготками, придумывая варианты решения проблемы:

— Я могу поехать домой. Там куча брендовых сумок. Если их продать даже по самой скромной цене, то…

— Лен, — перебил меня Олег, недоуменно вздернув бровь, — ты предлагаешь мне ждать? А работникам я чем зарплату платить буду? Закупку мне тоже за фантики оформят? — закатив глаза, он горестно выдохнул: — Так и буду говорить: «Мамой клянусь, скоро отдам! Зуб даю!»

— Неделю! — голос срывался на писк, паника так и сквозила. — Дай мне неделю, Олег! Какие-то семь дней и…

— Не Олег, а Олег Александрович! Не «ты», а «вы»! — кулак его ударился об стол, папки с документами рассыпались, пепельница треснула на две равные половинки. Прогнувшись через стол, мужчина отчеканил по слогам: — Я устал, хочу домой. Сейчас вызовем полицию, они быстро все оформят и…

— Ты ведь знаешь, — по щеке скользнула непрошеная слеза, — чем все это кончится.

На секунду мне показалось, мол, блондин сочувствует мне, но тут же эта кратковременная эмоция испарилась, словно и не было. Холодно, внятно и четко он проговорил:

— Это не мои проблемы, Лена. Надо было думать об этом раньше.

Паника разливалась по венам. Зубы сводило от страха перед непонятным будущим. Нервно топая ногой по полу и кусая губы в кровь, я наблюдала за тем, как Олег набирает номер на телефоне… Как подносит его к уху.

Слова вырвались раньше, чем успела их осмыслить:

— СТОЙ!

Блондин сжал зубы до хруста:

— Что опять?!

— У меня есть… — сделав рваный вдох, я испуганно выпалила: — Деловое предложение, оно тебе понравится и покроет затраты уже сегодня.

Бровь мужчины вздернулась, в голубых глазах заплясал тот самый интерес, что я часто наблюдала у папы: коммерческий, прирожденного бизнесмена:

— Слушаю.

— Ты сперва трубочку положи, — мило предложила я, перетаптываясь с ноги на ногу.

Олег прикрыл глаза, досчитал в уме до десяти, только после этого нажал заветную кнопку «отбой». Дышать стало намного спокойнее, мир снова стал цветным.

— У тебя есть десять минут.

Игриво пощелкав пальцами в воздухе, я намеренно нагло выкрикнула:

— Пусть сперва твои работники нам водички принесут. У меня язык к небу прилип от всех этих стрессов!

Брови Олега ожидаемо поползи ко лбу от такой наглости, когда он гневно рявкнул:

— Ноги в руки и сама на бар за графином!

Сдаваясь, я согласно поднялась и с поднятыми руками быстренько поплелась на выход:

— Как скажешь, Олеженька! Как скажешь…

— Олег Александрович! — взорвался тот с пеной у рта и безумными, заведенными глазами. — Мне тебе вытатуировать это чертово имя?!

— Смотря где, Олеженька, — игриво поиграла бровями и тут же едва не пала с ног от летящей в меня бумажной коробки с салфетками. Не попал, блондинчик. И, судя по поджатым губам, был очень этому не рад. Прежде чем запереть за собой дверь, я елейно переспросила: — Тебе водичку с лимончиком или водочкой?

— Ленка! — рявкнул он, я аж подпрыгнула.

— Поняла-поняла, — деловито закивала, беря себя в руки. — Значит, без водички.

— Пять минут, — строго бросив взгляд на часы, резюмировал Олег, и мое настроение тут же пропало.

Захлопнув дверь, улыбка мгновенно сползла. Ведь решения проблемы у меня никакого не было! Бежать глупо, если владелец клуба — друг твоего отца. Видел тебя голожопой, бегающей вокруг бассейна в детстве… Ну или пару-тройку лет назад, что еще хуже…

Факт оставался фактом: препирательств со стороны полиции мне не обойти, если не поможет папочка. А папочка не поможет. Он занят отношениями с очередной моей ровесницей!

Вышагивая по коридору со скоростью улитки, я снова и снова пыталась придумать план. И чтобы сразу капкан. Как вдруг из поворота вырулил Семен. Увидел меня и резко курс сменил. Да так, что едва ли носом стену не протаранил.

— Стоять! — резко схватив его за капюшон, притянула к себе. — Нужна помощь.

— Моя смена закончилась, тебе бармен нальет, — затараторил тот, испуганно оглядываясь по сторонам в поисках помощи. Тяжело вздохнув, я молча потащила парня за собой к стойке, задумчиво кусая ногти, пока рыжий активно упирался ногами в пол, пытаясь вырваться. — Если что, я гей. А это притеснение ЛГБТ-сообщества, слышала о таком?! Если ударишь меня, тебя на куски разорвут!

Увидев меня, милый черноволосый бармен с высоким хвостом потускнел, настроение явно ухудшилось. Перестав вытирать стакан, он уставился на меня настороженно, будто в любой момент готовый отразить нападение.

— Выплатила долг уже, что ли? — хмыкнул тот надменно. — Небось, папочка-депутат все порешал?

— Мой папочка-депутат слишком занят личной жизнью, чтобы думать о собственной дочке... — на эмоциях выпалила я, падая на барный стул и, наконец, вчитываясь в золотой бейдж. Прочистив горло, натянула серьезное выражение лица и сделала максимально грустный тон: — Миш, Сема, у меня для вас плохие новости. Клуб «Огонь» закрывается уже завтра. Пакуйте свои вещички.

Глава 3

Я с ужасом наблюдала, как крылья носа Олега раздуваются от бешеного дыхания, лицо краснеет, а на лбу пульсирует венка. Перетаптываясь с ноги на ногу в душной, холодной и узкой подсобке, слабо прошептала:

— Теперь ты все знаешь, Олег. Я вообще не виновата и…

— ЛЕНА! — рявкнул он так, что я подпрыгнула, а затем с рыком врезался кулаком в деревянную полку. Швабры, тряпки, моющие средства — все посыпалось на пол едва ли не фонтаном. — А кто, по-твоему, виноват?

Спорить с разъярённым бешеным мужчиной, при этом не имея возможности сбежать от разговора, было глупо и равно самоубийству. Посему, улыбнувшись, елейно прошептала, неопределенно махнув рукой:

— Магнитные бури, наверное… Сатурн больше не в Венере, ну и…

— Л-Е-Н-А! — каждая буква моего имени отскакивала от зубов блондина, словно острые ножи. Я все сильнее вжималась спиной в бетон, начиная паниковать. — Скажи, мне твои магнитные бури деньги вернут? Или Сатур с Венерой аппаратуру новую подгонят?!

— А зачем деньги за аппаратуру возвращать, Олеженька… — мягко прошептала, но тут же поправила саму себя, услышав недовольный рык, — …Александрович? Она же еще за окном, верно, лежит…

Закрыв глаза, пылающий от ярости мужчина потер виски и мертво предупредил:

— Я сейчас сделаю один краткий звонок. Молись, чтобы там хоть что-то осталось!

С ноги распахнув дверь, тот сжал меня за кисть, словно прокажённую, и потащил в неизвестном направлении. Я только и успевала ежиться от свистов и пошлых фразочек, брошенных в спину.

— Вот, — Олег буквально затолкал меня в пустую огромную комнату с кучей неизвестной техники. — Сиди тут! Не вздумай выходить, поняла меня? Сейчас я переговорю с кем надо, а потом мы оба будем понимать, что с тобой делать!

Дверь заперлась, а я неуютно пожала под себя ноги, боязливо оборачиваясь по сторонам. Где-то вдалеке громко что-то цокало, протекало, тикали часы… Словно в самых отъявленных ужастиках мигал свет, постоянно чудили странные тени.

— Мамочки… — прошептала я, и меня прорвало на слезы. Посвятив немного времени обычной женской истерике, отвлеклась на другие, более понятые желания, перебивающие даже зверский голод и адский холод. Поднявшись на ноги и прыгая с ноги на ноги, вынуждена была признать: — Я сейчас описаюсь, Олежка Александрович! Где же вы?!

Нервно открыв дверь, я в панике обернулась по сторонам, но знакомой светлой шевелюры в помине не было.

— Думаю, — прошептала себе под нос, — мы оба не хотим лицезреть еще больший конфуз… Хватит на сегодня впечатлений!

На удачу, в конце коридора горела красным заветная и безумно манящая вывеска: «Туалет». Я, словно мотылек, полетела на крыльях любви к манящему свету, но… В другом конце коридора меня ждала ровно такая же вывеска. Вру, цвет отличался — зеленый.

— Да чтобы вас всех тут!.. И еще парочку раз!.. А потом снова!.. — бухтела себе под нос, сворачивая из коридора в коридор снова и снова. Они, будто нескончаемые лабиринты, издевались над моим бедным мочевым пузырём, с которым теперь можно было в космос лететь с такой-то выдержкой! И когда пресловутая желтая жидкость уже собиралась из глаз брызнуть, я увидела роковую разваливающуюся черную дверь. Из комнаты вышла женщина с синими тенями и шваброй, которой я хотела руки от радости целовать. — Ура! Я так рада, что наконец его нашла, могу я…

Перед моим носом на дверь упала табличка: «Санчас», а грубый голос жестко предупредил:

— Закрыто! Не видите?! В соседнем павильоне есть такой же самый!

— В соседнем павильоне? — сердце в пятки упало, а голос осел до фальцета.

— Да, девушка, — презрительно осмотрев меня с ног до головы, та прыснула со смеху. — Что, кто-то из ребят решил шлюху себе заказать? Так туалет только для работников! Неизвестно, что ты там на себе принесла, потом никакой химией не отмоешь.

Чан кипения вскипел в ту же минуту, а мочевой пузырь придал смелости. Женщина уже закрывала туалет на ключ, когда я просто выдернул этот самый ключик из ее рук и зашмыгнула внутрь под ее искреннее смятение, запираясь изнутри:

— Извините, мне очень надо!

Нет больше радости, чем облегчить душу после долгого выжидания! Плача от радости, я совершенно не смущалась гневным крикам женщины, даже когда те резко затихли, меня ничего не смутило. Улыбаясь пьяно, вальяжно помыла руки, вышла в коридор и уже собиралась оставить ключик прямо в двери, как на руку мне упали наручники. Настоящие, железные!

Вскинув голову, увидела типичного полицейского, а за ним — довольную до ужаса уборщицу со с сложенными на груди руками и деловым видом.

— Как удачно, что зятек к моей невесточке на обед зашел, — погладила та мужчину по спине, презрительно на меня кивая. — Вот, буйная путана попалась. Дралась со мной, зачем-то в туалет рвалась… Ты проверь, вдруг там закладку оставила? По ней ведь видно, что под чем-то…

Под шумок ущипнув себя за руку, мечтала проснуться. Увы, происходящее сном не являлось. И в тот момент я впервые осознала ужас своего положения: вокруг неизвестный мне город, нет телефона и одежды. На улице снег валит хлопьями, а я лишь в пиджаке и парадно-выходных трусах.

— Мой папа — депутат Смирнов Виктор Семенович, — поспешно протараторила я, потому как знала, в нашей стране его фамилия на слуху. — Не стоит вам меня никуда везти, хуже себе сделаете.

Глава 4

А по мне буквально оторопь прошла. Все выглядело так, словно Олег лучше умрет, чем представит меня кому-то как свою девушку. А ведь я его спасти хотела от нежелательных приставаний. Спасла, но какой ценой? Слезы пеленой встали перед глазами, а самооценка упала на самое дно Марианской впадины…

— Слава богу, — выдохнул Олег облегченно за моей спиной, — ушла… Ну и мегеры подруги у моей бывшей!

— Посмотри на подруг и скажи, кто она, — с трудом взяв себя в руки, весело пожала плечами я. Только вот слезы никуда не девались, приходилось отчаянно глядеть под ноги. — Слышал такую пословицу?

— Где ты была, — на ухо шепнул мне блондин, как-то уж слишком томно и бархатно, — когда я «да» в ЗАГСе говорил, а? Может, все и по-другому бы сложилось…

Сердце встрепенулось в одно мгновение, будто судорогой его свело. Я тут же себя успокоила, ведь теперь точно знала, КАКИЕ виды имеет на меня Олег, — дружеские, отеческие, братские, но никак не те, что бушевали в моей голове.

— Не знаю. Наверное, в садик пошла? — пожала плечами, а мужчина натурально оторопел и даже перестал плечи мои разминать, как бойцу перед боем. — Пойду-ка я ручки помою в женской комнате… А ты пока можешь покушать, ага-ага. Я тебе там как раз имбирь с васаби оставила. Наслаждайся!

— Быстрее возвращайся, — прокричал мне в след Олег. — Дело мы ведь так и не обсудили.

В женской комнате пришлось тщательно умыть лицо, чтобы снова стать той самой беззаботной, веселой и легкой на подъем Леной, какой меня все знали. Только вот камень на сердце с каждым днем становился все тяжелее, а истинные эмоции отчаянно рвались наружу.

— Десертик будешь? Может, коктейльчик? — Олежек мило листал меню, пока я понуро упала напротив него. Свежая, как персик, но злая и недовольная до умопомрачения.

— «Секс на пляже» можно мне? Во-о-он с тем парнем! — смело указав на молодого официанта, я поймала его взгляд, тот мне игриво подмигнул, а я ему помахала ручкой.

Олеженька прямо рявкнул, как цепной пес:

— Что-что?!

Улыбка спала, переведя на него недовольный взгляд, прыснула раздражённо:

— Коктейльчик… Коктейльчик… Хуерчик, Олеженька! Ближе к делу!

Мужчина прямо поперхнулся воздухом, ворот оттягивая и будто спасаясь от удушья.

— Вот из-за твоего длинного языка ты в неприятности и попадаешь.

— Из-за моего длинного языка, — этим самым языком я заигрывающее очертила контур губ, мой оппонент и пропал, с глупым видом пялясь перед собой, — я и пользуюсь такой бешеной популярностью у своих сверстников и таких дедов, как ты.

— Это я, — прямо волосы на голове у Олеженьки встали дыбом, — дед?!

— Александрович, — закатила глаза я, — быстрее! Детям в койку скоро нужно, а тебе еще завтра в пять утра проституток и наркоманов у подъезда вычислять!

Сперва он нахмурился, а потом хитро улыбнулся:

— Обиделась на меня, да? Что я от бывшей тебя спрятал и подруге ее не представил?

Меня прямо передернуло. Вскинув подбородок повыше и сложив руки на груди, отвернулась в сторону:

— Вообще плевать!

— Хочешь скажу, почему так? — заигрывал со мной этот придурок.

Только вот я себя не на помойке нашла, чтобы вешаться на него и выпрашивать оправдания отвратительному поведению. И не настолько идиотка, чтобы сейчас верить в первую басню, что ему в голову пришла на ходу!

— Как знаешь, — явно расстроился блондин, прямо захрипел. — Значит, давай к делу.

— Наконец-то! — не выдержала я, нервно топая ногой по полу. — Наконец-то я узнаю, за какие почести ты тут решил меня споить коктейльчиками…

Игнорируя очередные выпады, Олег перегнулся через стол, игриво подпирая кулаком лицо, и хитро сощурил глаза:

— Хочу завод в этом городе купить. Он убитый в хлам, но у меня есть план, как сделать из него золотую жилу. Хотел сегодня цену сбить на миллион благодаря проверке тем аппаратом, что ты расхреначила, но… После того, что этот урод Степан с тобой вычудил, согласен на скидку только не менее пяти лимонов.

Блондин замолчал, а я широко распахнутыми глазами ждала продолжения. Когда его не поступило, многозначительно подняла бровь. Ни-че-го. Олег все рассматривал меня с каким-то безумным интересом и воодушевлением, словно видел впервые и не мог наглядетья.

— Алё, — пальцем пришлось пощелкать у него перед глазами. — Первый-первый, я второй! Планета вызывает Олега Александровича! Ты там заснул, что ли? Я какое отношение имею к твоим торгам?

Он проморгался и вместо злости расплылся в такой котячьей уверенной улыбке, что против воли мурашки по телу поползли прямо в трусики.

— Бесишь меня с каждой секундой все большое и больше, Ленка, — покачал головой тот, но говорил почему-то с гордостью, — есть что-то в этом, пока не могу понять, что именно? Может, я мазохист, ммм?

— Педофил, — твердо заявила, глядя на него исподлобья. Тот прямо подпрыгнул от неожиданности. А я невинно так развела руками, мило улыбаясь. — Встает, Олежка, на мою стервозность, да? Так ты же сам всем рассказываешь, что я для тебя — ребенок. Вот и логичный вывод.

Глава 5

Юбиляр представлял из себя низкого шарообразного старика с залысиной на лбу и попыткой спрятать ее, зачесывая черные волосы поверх блестящей кожи.

— Добрый вечер! — взяла инициативу в свои руки, пока Олег открывал рот и тут же закрывал. Догадалась я, что ничего хорошего оттуда вырваться не может, по хрипам из раздувающейся груди, потому встала на ноги и протянула руку. — Я — Лена. Близкая знакомая Олега Коробейников. Надеюсь, вы не против, что он меня с собой привел?

— Что вы, что вы! — буквально притянув меня к себе за кисть, он чертовски медленно запечатлел на руке поцелуй. Мне показалось, или тот моей кожи языком коснулся? Внутри прямо передернуло! — Мы всегда рады молодым и дерзким кобылкам в нашем стаде.

«Что, блядь?!» — взорвался мозг от последнего предложения. Поморщившись, твердо поняла для себя, что деньги далеко не все решают. Этому мужчине я бы не дала, будь он даже последним на планете Земля!

— Как мило, — выдавила из себя с трудом, пытаясь вернуть руку. Арсен держал крепко, будто на цепь посадил.

— Да просто пиздец, как мило! — бурчал себе под нос вконец потерявший границы Коробейников.

— Что ты там шепчешь, друг мой? — характерно махнул рукой юбиляр, махнув рукой блондину на стол. — Присаживайся! Наш стол богат для каждого гостя!

Все еще удерживая за талию, Олег повернулся к столу корпусом, утягивая меня следом. Этот финт произошел резко и внезапно, я буквально полетела следом, сама того не желая. Хотела уже ругаться и только потом поняла, что этот гений таким образом меня избавил от хватки Арсена!

— Будем рады, — деланно улыбнулся Олег, — мы очень голодны.

И утянул меня Коробейников подальше от чужих глаз, в самый конец стола, где располагались одни лишь дети. Руку не отпускал, даже когда ел, что начало бесить уже через полчаса.

— Олеженька, — нервно напомнила я, — я тут, вообще-то, с конкретной целью приехала! Ты не забыл?

— Забудешь тут! — покосившись на рюмку с алкоголем, он с трудом отстранился в сторону.

— Ну? — не унималась, кивая на площадку, отведенную для танцев. — Можно я хоть пару раз станцую?

Осмотрев меня гневно, он лишь отрицательно мотнул головой.

— Тогда, — закатила глаза устало, едва ли не рыча, — можно в туалет?

Деловито поднявшись, отряхнул свой костюм и кивнул так серьезно, будто мы на собрании:

— Идем.

Искренне надеясь, что просто послышалось, разглядывала его в недоумении.

— Идешь или нет?! — поторапливал меня блондин, что явно говорило: не почудилось. Увы.

Чисто из шока поднявшись на ноги, уставилась на него в панике:

— Проводишь меня, что ли?

— А как еще? — невинно так пожал плечами мой секьюрити.

«Ага, как еще?! У нас же принято: старшеклассниц до дома провожать после дискотеки и девушек до туалета. Все очевидно!» — подумала я и не без искреннего интереса уточнила:

— Надеюсь, ты меня за руку будешь держать в процессе? Моральная поддержка, дружеское участие… Иначе даже не знаю, зачем все это!

— Смешно, юмористка моя. Может, тебе в комедию? — оскалился он, активно потянув в ту сторону, с которой мы еще буквально недавно входили. — Ты в туалет хочешь или уже все? Либо так, либо никак!

Недоумевая от поведения Олега, я перебирала ногами следом. Таким взвинченным он не был, даже когда узнал о пропаже дорогостоящего оборудования!

— Все, — подведя меня к широкой деревянной двери с нарисованной на ней девочкой, встал рядом, будто чертов охранник. — Иди. Жду тебя тут.

Инициативность Коробейникова начинала порой пугать, а его настойчивое желание быть рядом сквозило скупердяйством. Не хотел мужик позволить мне отработать долг! Как так-то, сам ведь предложил?! А у меня такие планы были, ух… И позлить его, и денег заработать…

Быстро сделав свои дела, я с поджатыми от досады губами мыла руки, когда дверь вдруг распахнулась. Только не та, в которую я вошла, а другая: в противоположной стороне кабинок. Вошла уборщица с тряпками, словно и не происходит вокруг торжественного мероприятия…

— Ты все, милая? — в наглую выключив перед лицом моим воду, та буквально пятой точкой отшвырнула на пять шагов назад. — Санчас! Полчаса уборка будет.

— Какой санчас, у вас тут миллионер долларовый юбилей справляет! Ничего страшного? — голос сошел на писк от шока, голова взрывалась. Хватаясь за виски, я быстро потопала к той самой двери, что вела прямиком на улицу.

— Миллионер, не миллионер, а уборка по расписанию, — пробормотала себе под нос женщина, натирая раковину.

На улице морозный ветер ударил в голову, и я, наконец, вздохнула полной грудью. События последних дней казалась слишком уж невероятным, буквально выбивали из привычной зоны комфорта. Буквально в двадцати шагах за туей мною была замечена группа мужчин, во главе с хозяином вечера. Они курили сигареты, о чем-то шумно переговаривалась.

Бросив взгляд на туалет, за дверью которого дежурил мой надзиратель, смело двинулась к Арсену.

— Простите, — на звук моего голоса все разговоры прекратились, а мужчины буквально меня окружили, — сигаретки для дамы не найдется? Я не курю, но уж очень хочется…

Глава 6

Настроена я была, как снайпер Зайцев перед боевым заданием. Мило улыбаясь, сверкая глазками, активно флиртовала с мужчинами вокруг. Пока платье поправляла, разведала обстановку бани.

«Маленькая, — выдохнула облегченно. — Много людей не вместится».

Якобы расправляя волосы, закинула голову назад и оценила наличие камер. Вообще-то, в интимных местах их не устанавливают, но кто их знает, этих неприлично богатых армян?

«Нет камер! — мысленно потела ладони. — Великолепно!»

— Не передумала, Леночка, — нежно погладил меня по щеке Арсен. — Может, заранее скорую вызвать? А то зачем ты нам потом мертвая тут?

Все вокруг заржали, как лошади, а я обрадовалась в третий раз. Лучше оружие женщины — казаться всем круглой идиоткой. Никто не ожидает от тебя подвоха.

— Все же попробую, — подмигнула я юбиляру так сексуально, как только могла. — Мне честь будет вам проиграть, если что.

Он зарделся, я внутри уже отмечала победу. «Противник почти поражен!»

— Идем, кобылка наша, — переплетя наши пальцы, Арсен завел меня в саму баню. Благо не растопленную. Другая бы уже убежала, а я села на самый верх, перенимая внимание мужчин короткой юбкой. Арсен покрутил перед моим лицом бутылочкой без стикера и акцизной марки, гордо воскликнув: — Наша, семейная! Как слеза!

— Ох, горькая она, наверное, — протянула совсем как дурочка. — Мы же из рюмочки будем пить, да? Или из стаканов?

«Зрители» столпились у входа, уже изрядно поддатые, вовсю ожидающие шоу. Кто-то поставил между нами с Арсеном колбасно-сырную нарезку, мужчины располагались буквально на полу.

— Как все нормальные люди будем, — деловито Арсен разлил первые две рюмочки, достаточно крупного размера. Одна смахивала грамм на двести, если не больше. «Это нормальные люди из таких пьют? Ага-ага!» — подумала я, но предусмотрительно промолчала.

И тут началась самая сложная часть кордебалета… Я шла ва-банк, буквально поставив свою жизнь на кон. От нервов во рту ощущался привкус метала, адреналин в крови зашкаливал.

Арсен отсалютовал мне «бокалом», выпивая его, словно воду. У меня была секунда, пока тот запрокинул голову на краткую махинацию… В полутьме узкой бани я кратковременно подняла ногу, быстро закидывая ее на другую. Пока мужчины пытались разглядеть мое нижнее белье, я просто вылила рюмку на сухие камушки. В общем гомоне и пошлом свисте никто ничего не понял.

— Смотри, какая красота, — вскинул пустую рюмку юбиляр. — Мать моя своими руками этот набор отливала! На каждой отпечатан силуэт моего предка, дань памяти им отдает.

— Как тонко и грамотно с вашей стороны! — мечтательно покачала головой, пока внутри буквально прыснула от смеха: «Всегда мечтала быть лицом алкоголизма, ну!»

Вторая рюмочка подъехала так же быстро, план был тот же: сориентироваться за секунду. Второй раз взмах ноги не прокатил бы, так что, прежде чем Арсен начал пить, я невинно ахнула:

— Мальчики, у меня нижнего белья не видно? Я сегодня в туалете случайно его порвала, представляете? Так холодно тут сидеть, не передать…

Один гость тут же вышел, пообещав мне заказать новые трусы. В жизни бы их носить не стала, но это «минус один» в цепких глазах. Второй бросился за подстилкой. Юбиляр начал пить, а я опять в камушки водицу и вылила, лишь губы промочив.

— А ты мощь, Лена, — с уважением поджал губу Арсен на десятой рюмке. — Не ожидал.

— Так я это… — придумала на ходу. — Не пьянею. Болезнь такая… Может, сразу сдадитесь?

— Чтобы я, Арсен Абагян, и сдался?! — махнул рукой тот, явно обидевшись до глубины души. — Ни за что! Победа лишь в чистом споре может быть.

— Ладно, — как можно спокойнее кивнула, пока внутри творился ад.

Во-первых, идеи по отвлечению мужчин закончились. Все, на грани приличия, было испробовано. Будь они умнее и не такими пьяными, давно бы что-то заподозрили. Во-вторых, отсек с камушками заполнился под верх. Вылей я еще одну рюмку, водка окажется сверху, а это чревато скоропостижным проигрышем.

— За что пьем, Арсенчик, — одернула я старика, когда тот рюмку к губам уже поднес. Нужно было соображать быстро, ведь полбутылки оставалось все еще целыми. — Тост произнесешь?!

— За любовь до гроба, кобылка моя, — хищно и пьяно осмотрев меня с ног до головы, тот облизался так сладко, будто я уже проиграла.

«Вот уж нет! — застонала про себя. — Не хотела я прибегать к этому методу и так унижаться, ну а что делать?»

Радовало лишь, что никто об этом ничего не узнает, если все сделать грамотно… Краснея до мозга костей, я вспомнила, как взяла в женской уборной две прокладки, предназначенные для гостей, рассчитанные на явно мощных во всех смыслах женщин. Тех, у кого вместо менструации Ниагарские водопады, ага.

Две прокладочки перекочевали прямиком в лиф. Арсенчик рюмочку опустошил, уже морщась от омерзения, а я случайно тарелку с нарезкой уронила. Все на звон разбитого стекла отвернулись, а водка полилась… Черт его дери, в лиф! Одной груди не хватило, заняло две. Это вам не реклама с вечно поющими от радости женщинами, где в одну прокладку литр воды влезает…

В одной бутылке трехлитровой оставалось не менее шести рюмок, план надо было придумывать срочно. И тут мозг включил полную мощь: я нашла лазейку в бревнах, на которых мы сидели. Кто знает, что под ними? Но проверить можно было.