Друг мой, дождь...

Однажды шла я в библиотеку.

Она располагалась на очень зелёной улице. Собственно, то была окольная дорога, или централка, прямая-препрямая от Дома Культуры и до конца, до большака. Дома на этой улице разные: если встать спиной к клубу, то справа по всей протяженности улочки тянутся деревянные домики, а слева — кирпичные двухэтажные дома, но они тоже такие же старые, как и дома справа. Я всегда мечтала побывать в одном из тех домиков, потому что снаружи видны эркеры с тремя окнами, и было любопытно выглянуть на улицу из этих окон, почему-то мне всегда представлялось, что комнаты внутри — полукруглые.

Тротуары от дороги отделены аллеей, на ней растут пестрые березки, тонкие осинки, кустики акации и смородины. Стояла ранняя осень, золотистый сентябрь, самая пора листопада.

Иду в библиотеку по правой аллее, не спешу, потому что дождя нет, погода теплая и хоть и пасмурная, но солнышко нет-нет, да и выглянет из-за туч. И тут далеко впереди меня вдруг взвихрился ветер, поднял с земли опавшие листья: желтые — березы; и карминно-красные — осины. Казалось бы, ничего такого необычного, ну поднял ветер листья, ну и что? Вот только ветер не просто так эти листья поднял, а в каком-то особом порядке: желтый лист — оранжевый лист — красный лист; и снова — желтый-оранжевый-красный… И закружились они в некоем подобии хоровода, по спирали вверх, кружок в небе и в обратную сторону, по более широкой спирали вниз… Я так и застыла на месте, смотря на невозможный танец ветра и листьев, этот своеобразный осенний вальс. Наверное, само время тогда остановилось, или это осталось в моем воображении, не знаю. Просто тот осенний вальс длился долго, я и постоять успела, и до библиотеки дойти, а листья и ветер так и продолжали танцевать и плясать передо мной на всем протяжении пути. В общем, этот нежданный хоровод длился достаточно долго, чтобы навсегда врезаться в мою память.

Тот давний эпизод заставил в дальнейшем повнимательней смотреть по сторонам, отмечать малейшие нюансы всех проявлений природы.

Ещё одна встреча с шаловливым ветром произошла много лет спустя, на сей раз зимой. Семейная прогулка по широкой улице, идем неторопливо на площадь Ленина. Папа и его сожительница впереди, я сзади по своей привычке плетусь. Погода мягкая, под ногами снег скрипит, а тут впереди ветерок снежок с веток стряхнул, так что я по инерции под снегопад шагнула. Отряхнулась, дальше пошла. Не обратила бы внимания, будь тот случай одиночным, но… Снова ветер тронул ветви передо мной, снова шагаю под снежную пыль, мне становится забавно — смеюсь. Папа обернулся, оглядел меня, запорошенную снегом с ног до головы, удивился, отряхнул-отчистил меня от снега, дальше идем. И снова повторилось, шалун-ветер ещё два раза меня снегом обсыпал. Как-то странно даже, взрослых пропускал, а меня…

***

Я ненавижу просыпаться слишком рано.

Но в то утро пришлось — моей маленькой племяннице захотелось посмотреть на восход солнца. Чтобы увидеть восход, пришлось идти на край поселка, туда, где был открытый горизонт, не загороженный высотными домами.

Холодное синее утро, поселок спит, спят дома, машины и люди. Да что там, даже солнце и то ещё спит. Иду, ненавижу мелкую, ненавижу холодное утро… Сырые тропы, старые сараи, покосившиеся заборы. Кусается чертова крапива, мокро вокруг и грустно на душе.

Но вот заалел восток, тяжелые облака подсвечиваются снизу первыми лучами солнца. Стоим, смотрим, встречаем рассвет, лучи все шире, все ярче. И тут… словно начался снегопад в июне. Вокруг нас завихрился снежно-белый тополиный пух, а на мою правую руку, чуть повыше локтя, села стрекоза. Огромная, с пол-ладони, желтое в крапинку длинное тельце, прозрачные с прожилками крылышки и фасеточно-радужные глаза. Впервые в жизни я так близко рассмотрела живую стрекозу…

Чудеса случаются в простом, в малом и совсем рядом.

Много лет спустя снова сходила на то место, где мы встречали рассвет. Те же щелястые заборы, сарайчики, вросшие в землю по самые крыши и оттого похожие на маленькие холмы, на них удобно сидеть, чем и занимались мы обычно в детстве.

Сейчас здесь пусто, тихо и грустно. Смотрю вниз и вижу лодочку, она, дырявая и полузатопленная, лежит частично на берегу, а частично в канаве. Откуда она здесь, так далеко от рек и озер? Непонятно…

Вспоминается наше озеро Нефтяников. Я там была с племянницами и подругами. Озеро огромно, раскинулось во всю ширь. Я никогда не видела море, но уверена, что озеро заменило его, стоя на одном берегу, я не видела другого, второй берег терялся за синей далью горизонта.

Здесь есть даже гора, она искусственная — шахтерский террикон. На неё очень трудно залезть: щебенка и колотая выброшенная руда осыпаются под ногами, постоянно соскальзываю вниз по склону. Но я упрямо цепляюсь за крупные камни и добираюсь-таки до вершины, ну почти — труба шахты отгорожена. Сижу на выступе, смотрю по сторонам. Озеро отсюда еще больше, горизонт ещё круче и дальше. Здесь так красиво, виден почти весь посёлок, свой дом я не вижу, но определяю его примерное местоположение. Перебираю камни, некоторые кладу в карман. Они мне нравятся — кусок полевого шпата, дымчатый кварц, руда с вкраплениями железа, медный колчедан. Камни красивые, яркие, и я играю в золотоискателя, представляю себе, что это золото, серебро и алмазы.

С той же племянницей побывала на канале в нашем городе. Это живописное место называется очень красиво — Набережная Нефтяников. Здесь я тоже совершаю интересные находки. На первый взгляд, это просто серый камешек каплевидной формы, но если присмотреться, то понимаешь — в руках у тебя каменная улитка, меловая окаменелость запредельного возраста в несколько миллионов лет. Я такие видела в музее, поэтому без зазрения совести все находки — улитку, зуб спинозавра, что-то, похожее на растение и плоский камушек — забираю домой. В музее они есть, мне самой хочется их иметь. Дома сверяю находки с фотографиями в книгах — кусок растения оказался осколком аммонита, а на плоском камушке навеки застыли капли девонского дождя. Зуб спинозавра я сначала приняла за осколок сталагмита, но книга убедила меня в том, что это именно зуб и именно динозавра.