Два тёмных мага в моей кровати

1

Свеча дрожала, отбрасывая зыбкие тени на белоснежные стены моей комнаты. Я стояла на коленях перед ликом Святой Девы, сложив ладони в замок. Тёплый воздух струился сквозь открытое окно, и мне казалось, что вместе с ветром в комнату заглядывает что-то древнее, едва уловимое... тревожное.

— Пречистая, — шептала я, глядя в её светлое, но строгое лицо. — Храни моего отца, храни меня… Помоги моим помыслам оставаться чистыми…

В храме, где я выросла, с малых лет мне повторяли, что свет это порядок, долг, целомудрие. Что плоть тьма, а прикосновения… грязное искушение. Я верила. Верю. Просто... иногда мне хочется, чтобы кто-то обнял меня — не как дочь Хранителя, не как служительницу, а как девушку. Просто девушку. Иногда я так хочу этого, что сердце начинает болеть.

Я закрыла глаза и вдохнула аромат ночи, липовый, густой, как мёд. Окно было распахнуто настежь. Летняя жара не уходила даже с заходом солнца.

И вдруг...

Словно сама буря сорвалась с цепи и в один миг в комнату ворвались тени. Два мужских силуэта, тёмные, стремительные. Один из них схватил меня прежде, чем я успела вскрикнуть. Его рука закрыла мне рот, тёплая, пахнущая дымом и… полевыми цаетами?

— Тихо, — прошептал он прямо мне ухо. — Ещё звук и ты погубишь и себя, и свою семью.

Мои глаза расширились. Сердце стучало так, будто хотело вырваться наружу.

— Мы не причиним вреда, если ты сделаешь то, что мы скажем, — добавил второй. Его голос был ниже, чуть насмешливый. — Нам нужно укрытие.

Внизу что-то грохнуло. А потом раздался голос отца. Того, кого я боялась больше любого тёмного мага.

— Мелиса? — произнёс он строго. — Ты в порядке? Что за шум?

Я глянула на мужчин. Близнецы. Один с чуть более резкими скулами, другой — с глубже посаженными глазами. Черноволосые. В их облике было что-то дикое, первобытное. Они были... красивые, по-мужски красивые и сильные. Но опасные. Я чувствовала это каждой клеткой тела.

Отец поднимался, я отчётливо слишала его тяжёлые шаги.

— Туда, — прошептала я и указала на свою кровать.

Они переглянулись. Один дёрнул уголком губ, будто удивляясь моей смелости, но не стал спорить. В следующую секунду они оба юркнули под покрывало, зарывшись в россыпи цветных подушек, словно два больших хищника, притаившихся в траве.

Я осталась стоять. Но вдруг поняла, что если отец увидит, что постель смята, а я просто стою, то что-нибудь заподозрит.

Молча я скользнула под одеяло, задержав дыхание.

И замерла.

Один из них лежал у меня за спиной, другой же лицом ко мне, его голова оказалась… напротив моей груди. Их тела прижались ко мне. Я чувствовала их тепло, дыхание, пульс. Расстояния между нами почти не было.

И в этот момент дверь скрипнула.

— Дочь? — Отец заглянул в комнату. — Ты уверена, что всё хорошо?

Я почти не дышала. И всё же сумела выговорить:

— Я… я открывала окно, стало душно. Зацепилась за подоконник, я случайно упала. Всё в порядке, папа.

Он посмотрел на меня, а в его глазах уже было привычное недоверие. Как будто я уже виновата, просто по факту существования. Но в этот раз… у него не было причин сомневаться, он знал что временами я бываю неуклюжа. Он лишь кивнул.

— Будь осторожна. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Дверь закрылась. И я думала, что теперь вздохну спокойно. Но… я ошибалась.

Пальцы. Сначала легчайшее прикосновение, как дыхание ветра. По бедру. Сквозь тонкую ночную рубашку. Чуть касаясь. Медленно, почти невинно.

Я судорожно выдохнула. Тот, что лежал сзади, провёл пальцами вдоль моего позвоночника, и у меня по спине пробежали мурашки.

— Что вы… — начала я, но один из них прошептал:

— Ш-ш-ш… Ты не закричала. Ты не выдала нас. Так почему ты дрожишь сейчас?

Я и правда вся дрожала. Не от страха. От чего-то... другого. Меня как будто разделили пополам: разум кричал, что это грех, безумие, запрет. Но тело… тело таяло под их руками.

Один из них легонько провёл губами по моей ключице, едва касаясь. Второй запустил пальцы в мои волосы, а после сомкнул их на моём горле. Не сдавливая, просто фиксируя, давая понять, что они держат меня. Полностью.

Я прикусила губу.

— Пожалуйста… — прошептала я, не зная, чего прошу.

Пальцы того, что прижался ко мне спереди, скользнули вверх, от бедра к талии, к рёбрам, к груди. Он не торопился, будто изучал моё тело сквозь тонкую ткань рубашки, и каждый его жест заставлял кожу гореть. Когда его ладонь наконец обхватила грудь, я ахнула… так нежно, так непривычно было это давление. Большим пальцем провёл по соску, и он тут же набух, отозвавшись даже сквозь ткань. Я закусила губу, но тихий стон всё равно вырвался.

А сзади… О святая Дева.

Тот, что прижимался к моим лопаткам, одной рукой обвил мою талию, а другой… скользнул ниже, к ягодицам. Его ладонь легла на округлость, сжала, потом отпустила, и я почувствовала, как по телу разливается тепло. Он не просто касался — он ласкал, то сильнее, то слабее, то почти невесомо, и каждый раз, когда пальцы впивались в плоть чуть ощутимее, между моих ног будто пробегала дрожь.

— Ты… — начала я, но голос сорвался, когда рука сзади вдруг двинулась вперёд, скользнула по внутренней стороне бедра и… о, Пречистая Дева, коснулась меня там!

Я вскрикнула, но звук тут же поймали губы того, что был передо мной. Он не поцеловал меня, просто прижался ртом к моему, заглушив мой голос, пока его брат проводил пальцем по самой чувствительной части меня.

— Я… я невинна… — прошептала я, когда тот, что спереди, отпустил мой рот.

Он усмехнулся, низко, тепло, и его губы снова коснулись моей ключицы.

— Мы знаем. И не будем забирать это. Но ты спасла нас. Разве мы не должны отблагодарить тебя?

Его рука снова закрыла мне рот, когда пальцы второго углубились во влажную складку. Они двигались медленно, но уверенно, не проникая внутрь, нет, а лишь скользя по нежной плоти, разжигая огонь, от которого я уже не могла думать.

2

Тишина после бури оказалась густой, как мёд, сладкой и дурманящей. Я лежала между ними, всё ещё дрожа, всё ещё не в силах поверить в то, что только что произошло. Моё тело, привыкшее к строгим линиям молитвенных покровов и холодному прикосновению каменных полов храма, теперь пылало, будто в него влили жидкий огонь. Я не могла открыть глаза — боялась, что если сделаю это, то увижу в их взглядах насмешку, осуждение, или, что ещё страшнее, жалость. Но их дыхание по-прежнему было ровным, спокойным, их руки не спешили убираться прочь, и это… это успокаивало.

Тот, что лежал передо мной, первым нарушил молчание.

— Как тебя зовут? — спросил он, и его голос, такой низкий и тёплый, казалось, вибрировал у меня в груди.

Я медленно подняла веки. В полумраке комнаты, освещённой лишь дрожащим пламенем свечи, его черты казались ещё резче, ещё опаснее. Глаза такие тёмные, почти чёрные, но с золотистыми искорками где-то в глубине. Как угли, тлеющие под пеплом.

— Мелиса, — прошептала я.

Он улыбнулся, не насмешливо, а скорее… с любопытством.

— Красивое имя. Подходит тебе.

— А вы… — я запнулась, внезапно осознав, что даже не знаю, кто эти мужчины, почему они здесь, что им нужно.

— Мы тебе ничего не должны, — сказал тот, что сзади, и его губы коснулись моего плеча, лёгкий, почти невесомый поцелуй. — Но ты помогла нам. И мы… просто вернули должное.

Я почувствовала, как по щекам разливается жар. Вернули должное. Как будто то, что они сделали, было чем-то обыденным, какой-то платой. Но для меня это было…

Я не знала, чем именно это было.

Только знала, что никогда не испытывала ничего подобного.

Тот, что передо мной, вдруг приподнялся на локте, и его свободная рука снова коснулась моего лица — он провёл по щеке, по линии подбородка, как будто изучая каждую черту.

— Ты не похожа на других служительниц, — сказал он задумчиво. — В твоих глазах нет той… пустоты.

Я хотела спросить, каких других, хотела спросить, кто они такие, но в этот момент снаружи донёсся шум — отдалённые голоса, тяжёлые шаги. Они оба мгновенно напряглись, их тела стали твёрдыми, как сталь, готовыми к прыжку.

— Они ищут нас, — прошептал второй, и его голос теперь звучал иначе, будто холоднее, острее.

Я вдруг поняла, что если их найдут здесь, в моей комнате…

— Вам нужно уходить, — сказала я, и мои собственные слова удивили меня.

Первый близнец наклонился ко мне, его дыхание смешалось с моим.

— А ты не хочешь, чтобы мы остались?

Моё сердце бешено заколотилось. Было страшно признавать это, было даже страшно думать об этом… но я хотела.

— Вы… вы должны уйти, — прошептала я вместо ответа.

Они переглянулись, и между ними пробежало какое-то беззвучное соглашение.

— Тогда до следующего раза, Мелиса, — сказал тот, что был передо мной, и его губы всё-таки коснулись моих, быстро, почти неосязаемо, но этот поцелуй обжёг меня сильнее любого пламени.

А потом они исчезли, так же стремительно, как и появились. Окно распахнулось, впуская ночной ветер, и через мгновение я уже одна лежала на смятой постели, с трясущимися руками и путающимися мыслями.

Но на подоконнике остался след — маленький полевой цветок, запах которого я почувствовала на их коже.

Что-то внутри меня сжалось.

До следующего раза.

Это звучало как обещание.

И как предупреждение.

***

Я лежала одна в своей постели, но их прикосновения все ещё жгли мою кожу, будто невидимые угли. Окно уже было закрыто, но ветер всё равно шевелил занавески, и мне чудилось, что это их дыхание тёплое, обжигающее.

Что со мной?

Я сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони, пытаясь вернуть себе хоть каплю контроля. Но тело не слушалось. Оно было словно чужим — мягким, податливым, жаждущим. Между ног пульсировало, и я невольно сжала ноги, пытаясь заглушить это странное, навязчивое тепло. Но от этого стало только хуже. Тонкая ткань ночной рубашки натёрла кожу, и я застонала, тут же прикусив губу.

Это грех. Это падение. Это…

Но разум уже не мог обмануть тело. Оно помнило.

Помнило, как большая, чуть шершавая, ладонь обхватила грудь, как пальцы сжимали сосок, пока он не затвердел. Пальцы другого, скользящие по внутренней стороне бедра, там, где теперь всё горело.

Я зажмурилась, но перед глазами всё равно стояли их лица — серьезные, хищные, по мужски красивые. Их голоса, что нежно шептали: Ты заслужила это.

И самое страшное… я хотела снова их услышать.

Дрожащей рукой я провела по животу, чуть ниже пупка, где кожа была особенно чувствительной. Лёгкое прикосновение и мурашки побежали вниз, к тому месту, которое теперь казалось пустым.

Нет. Нет, я не должна…

Но пальцы уже заскользили ниже, под рубашку, коснулись влажной кожи.

Я замерла.

Такого со мной никогда не было. Даже когда я болела, даже в самые жаркие ночи… я не была… такой лихорадочно горячей.

Но сейчас…

Я осторожно провела пальцем по складкам и вздрогнула. Там, где их касался он, все было нежным, воспалённым от желания.

Остановись. Прекрати.

Но я не могла.

Я повторила движение, только чуть сильнее, чуть увереннее. И о Святая Дева…

Волна тепла накрыла меня с головой.

Я прижала подушку к лицу, заглушая стон, пока пальцы двигались быстрее, настойчивее, пока всё внутри не сжалось в один тугой, дрожащий узел.

И тогда…

Я сжала простыни, когда горячая волна накрыла меня, более сильная, чем в первый раз, потому что теперь я знала, чего ждать. Знала, как тело будет выгибаться, как дыхание станет рваным, как всё внутри застынет на краю, а потом…

Падение.

Я лежала, задыхаясь, с бешено колотящимся сердцем. И только теперь до меня дошло, что я наделала.

Я… коснулась себя. Наслаждалась этим. Хотела этого.

Я перевернулась на бок, сжавшись в комок.

Отец убьет меня.

Но даже эта мысль не могла заглушить другое, более страшное осознание:

3

Сумерки спускались на город медленно, словно нехотя, окрашивая каменные стены дома в глубокие лиловые тона. Я сидела у окна в своей комнате, наблюдая, как последние лучи солнца играют в витражах храма на площади. Пальцами нервно перебирала складки платья — тонкого, светлого, такого же неприметного, как и все мои одеяния. Но сегодня даже привычная ткань казалась мне чужой, раздражающей кожу, будто сотканной из колючих веток.

Отец ушел сразу после нашего разговора, даже не взглянув в мою сторону. Его белый плащ мелькнул в дверях храма — последний жест прощания — и растворился в утреннем тумане. Монахини проводили меня до дома, их бледные лица под капюшонами выражали показное сочувствие, но в глазах читалось лишь любопытство.

— Бедная Мелиса, осталась одна, — шептались они за моей спиной. Если бы они только знали...

Дом, обычно такой тихий и строгий, сегодня казался мне огромным и пугающе пустым. Я бродила по комнатам, прикасаясь к предметам, будто впервые их видя: холодный мрамор камина, потертые переплёты отцовских книг, тяжёлые бархатные занавеси, которые я так ненавидела. Всё здесь дышало его присутствием, его властью. И одновременно — его отсутствием.

Я пыталась занять себя привычными делами:

Встала на колени перед домашним алтарём, но молитвы застревали в горле. — Пречистая Дева, прости меня... — шептала я, но образ святой в моем воображении почему-то имел их черты — тёмные глаза, красивые мужественные лица.

Перебирала чётки, но бусины скользили между пальцами, как капли воды, такие же неуловимые, поэтому сосредоточиться не получалось.

Пробовала читать псалмы, но буквы плясали перед глазами, складываясь в совсем другие слова… те, что шептали мне они той ночью.

Когда солнце достигло зенита, я машинально поела. Затем попыталась отдохнуть, но едва закрыв глаза, сразу ощутила на своей коже их прикосновения — горячие, настойчивые, живые.

К вечеру нервы мои были натянуты сильнее струн на отцовской лютне. Каждый звук заставлял меня вздрагивать: скрип старых половиц под моими же ногами, шорох мыши за стеной, даже собственное дыхание казалось мне слишком громким. Я зажгла всё свечи в комнате, но их трепещущий свет только усиливал ощущение тревоги, отбрасывая на стены пугающие тени.

Сумерки сгущались, и с каждой минутой ожидание становилось все невыносимее. Я подошла к окну, прижав горячий лоб к холодному стеклу. Почему я их жду? — этот вопрос гвоздём сидел в моей голове. Я должна была бояться, должна была молиться о защите... но вместо этого ловила себя на том, что прислушиваюсь к каждому звуку с улицы, всматриваюсь в каждый движущийся силуэт.

И тогда…

Резкий скрип рамы заставил моё сердце остановиться. Окно распахнулось с такой силой, что занавески взметнулись к потолку, как крылья испуганной птицы. В комнату ворвался ночной ветер, задувая свечи одну за другой, и в этом танцующем полумраке возникли они.

Я вскочила, опрокинув кресло. Сердце колотилось так бешено, что стук отдавался в горле. Они снова стояли передо мной — два тёмных силуэта, залитые светогм закатного солнца.

— Ну что, Мелиса, — произнес первый, и его голос, заставил меня содрогнуться, — рада нашему возвращению?

Я открыла рот, но язык будто прилип к нёбу. Щёки вспыхнули, ладони стали влажными.

— Ты даже не спросишь наши имена? — сделал шаг вперед второй. Его голос звучал тише, но от этого не менее властно. — Меня зовут Даэль. А это — Дэриан.

Я лишь кивнула, чувствуя, как подкашиваются колени.

— Твой отец, — продолжил Даэль, медленно обходя комнату, — обыскивает сейчас трущобы у реки. — Его длинные пальцы скользнули по изголовью моей кровати, оставляя след на пыльной поверхности. — И знаешь, где мы в наибольшей безопасности?

Он остановился прямо передо мной, и я вновь почувствовала этот запах полевых цветов.

— Прямо здесь. В доме самого Хранителя.

— Вы... вы останетесь? — вырвалось у меня, и я тут же пожалела о сказанном.

Дэриан рассмеялся, его смех был тёплым, как мёд, и нежный как бархат.

— А ты хочешь, чтобы мы остались?

Прежде чем я успела ответить, за дверью раздались осторожные шаги.

— Госпожа? — послышался голос служанки.

Братья переглянулись и в одно мгновение метнулись к огромному дубовому шкафу — семейной реликвии, украшенной резными изображениями святых. Дверь прикрылась, оставив лишь узкую щель.

Моя комната наполнилась скрипом открывающейся двери.

— Я принесла вам молоко с мёдом, — служанка поставила поднос на стол, внимательно разглядывая меня. — Всё в порядке? Вы белая как мел.

— Я... я просто устала и переживаю за отца, — ответила я, стараясь не смотреть в сторону шкафа.

— Тогда вам нужно отдохнуть. Я ухожу, вернусь на рассвете.

Когда дверь наконец закрылась за ней, я сделала шаг к шкафу...

Сильные руки резко втянули меня внутрь прежде, чем я успела вскрикнуть.

Темно. Тесно. Два горячих тела, зажавших меня между собой. Дубовые стенки шкафа пахли ладаном.

— Ну вот, — прошептал Даэль прямо в ухо, его губы коснулись мочки, — теперь мы точно никуда не торопимся.

Дэриан с другой стороны провёл пальцем по моей шее, заставив меня вздрогнуть.

— И у нас есть вся ночь, чтобы... отблагодарить тебя за гостеприимство, — его голос звучал так, что по спине побежали мурашки.

И в этой тесной темноте, зажатая между двумя беглецами, я вдруг поняла… я больше не боюсь.

Я ждала их.

И они пришли.

Дорогие читатели!

Добро пожаловать в магическую историю про милую и невинную ведьму и самоуверенного инквизитора, которому совсем не рады местные ведьмы!

https://litnet.com/shrt/P6Dy

4

Темнота в шкафу была абсолютной, густой, как чернила, но от этого каждое прикосновение ощущалось в десять раз острее. Я замерла, вжавшись спиной в резные дубовые панели, чувствуя, как моё тело дрожит от запретного желания, от того, что они сейчас снова коснутся меня.

— Ты дрожишь, — прошептал Даэль прямо в ухо, его губы скользнули по моей мочке, оставляя за собой горячий след.

Я не успела ответить, его рука уже скользила по моему боку, обхватывая талию, прижимая меня к себе так плотно, что я почувствовала каждый изгиб его тела. Он был твёрдым, горячим, сильным. Его пальцы медленно поднимались вверх, к рёбрам, к груди, и я затаила дыхание, когда его ладонь наконец легла на мою грудь — тяжёлая, властная, не оставляющая сомнений в том, кто здесь главный.

С другой стороны ко мне прижался Дэриан. Его дыхание было горячим на моей шее, а пальцы уже распутывали шнуровку моего платья, развязывая узел за узлом с такой лёгкостью, будто он делал это сотни раз.

— Мы не причиним тебе вреда, — прошептал он, — но ты должна быть тихой.

Я кивнула, хотя понимала, что в этой темноте они не увидят моего движения. Но, кажется, они и так чувствовали меня лучше, чем я сама.

Ткань платья медленно сползла с плеч, обнажая кожу, и холодный воздух заставил меня вздрогнуть. Но их руки тут же согрели — одна ладонь осталась на груди, сжимая, лаская, а вторая опустилась ниже, скользя по животу, к тому месту, где моё тело уже горело от нетерпения.

— Какая же ты сладкая, — пробормотал Даэль, и его губы нашли мою шею, оставляя горячие поцелуи, переходящие в лёгкие укусы.

Я вскрикнула, но тут же прикусила губу, вспомнив их предупреждение.

Дэриан рассмеялся — тихо, глубоко, и его пальцы уже скользили под юбкой, по внутренней стороне бедра, медленно, неспешно, будто наслаждаясь каждой секундой.

— Ты вся горишь, — прошептал он, и его голос звучал почти удивлённо. — И уже такая мокрая...

Я закрыла глаза, хотя в темноте это не имело смысла, но мне нужно было хоть как-то собраться с мыслями. Однако это оказалось невозможным, его пальцы уже нашли то самое место, прикоснулись, провели по нежной, будто воспалённой коже, и я застонала, впиваясь ногтями в спину Даэля.

— Тише, — напомнил он, но его голос не был строгим, скорее довольным.

Мужчина не торопился. Его пальцы скользили по мне, то чуть сильнее, то едва касаясь, то кружа, то выписывая невидимые узоры, от которых у меня подкашивались ноги.

Даэль тем временем не терял времени, его губы опустились ниже, к груди, к соску, который уже набух от желания. Он взял его в рот, лаская языком, слегка покусывая, и волна удовольствия накрыла меня с головой.

Я не могла думать. Не могла дышать.

Их руки, их губы, их тела — всё смешалось в одно море ощущений, в котором я тонула, не желая сопротивляться.

Дэриан наконец ввёл один палец внутрь, медленно, давая мне привыкнуть, и я застонала, чувствуя, как он заполняет меня.

— Тесно, — пробормотал он, и в его голосе звучало одобрение. — Ты вся сжимаешься вокруг меня...

Даэль же продолжал ласкать мою грудь, переходя от одной к другой, а его свободная рука скользила по моему животу, к тому месту, где его брат уже начал медленно двигать пальцем.

— Она такая маленькая, — прошептал Даэль, и его голос звучал почти нежно. — Нам придётся быть осторожными.

— Не слишком, — возразил Дэриан, и я почувствовала, как он добавляет второй палец, растягивая меня, готовя.

Боль была лёгкой, почти незаметной на фоне удовольствия, и я запрокинула голову назад, упираясь в твёрдое плечо Даэля.

— Хорошая девочка, — похвалил Дэриан, и его пальцы начали двигаться быстрее, глубже, находя внутри меня такие точки, о которых я даже не подозревала.

Я уже не могла сдерживать стоны, но их рты тут же находили мои губы, заглушая звуки поцелуями.

Даэль одной рукой придерживал мою голову, а другой опустился ниже, к тому месту, где его брат уже доводил меня до предела.

— Хорошая девочка, — прошептал он.

— Послушная, — ответил тот, и его пальцы внезапно изменили ритм, движения стали быстрее, жёстче.

Я вскрикнула, но звук снова был пойман губами.

Даэль тем временем начал тереть тот маленький, чувствительный бугорок, который, казалось, стал центром всей вселенной.

Я не могла больше держаться — моё тело напряглось, выгнулось, и волна наслаждения накрыла меня с такой силой, что я едва не закричала.

Мои ноги подкосились, но сильные руки не дали упасть. Я повисла между ними, как тряпичная кукла, вся дрожащая от пережитого потрясения. Но они и не думали останавливаться.

— Ты думала, это всё? — прошептал Даэль, проводя языком по моей шее. Его горячее дыхание обжигало кожу.

Дэриан уже опустился на колени передо мной в тесном пространстве шкафа. Его пальцы вновь скользнули между моих дрожащих бёдер, но теперь нежно раздвинули их, открывая взору то, что я сама ещё не осмеливалась как следует расматривать.

— Какая же ты... восхитительная, — его голос звучал низко, с хрипотцой.

Я почувствовала, как его горячее дыхание коснулось самой интимной части меня, прежде чем язык скользнул по нежной коже. Нежный, влажный, невероятно мягкий...

— О-о... — сорвалось с моих губ вопреки всем обещаниям молчать.

Даэль тут же прикрыл мой рот ладонью, одновременно продолжая ласкать мою грудь.

— Тише, маленькая грешница, — прошептал он прямо в ухо, пока его брат ниже совершал со мной нечто невообразимое.

Я вцепилась пальцами в волосы Даэля, когда Дэриан начал исследовать меня языком — медленно, методично, будто разгадывая какую-то тайну. Сначала широкие плавные движения от самого низа к чувствительному бугорку наверху. Потом кончик языка начал выписывать крошечные круги вокруг него, заставляя моё тело выгибаться в немом крике.

— Она такая отзывчивая, — усмехнулся Дэриан, ненадолго отрываясь, и я почувствовала, как его губы растягиваются в улыбке там, внизу.

5.

Первые лучи солнца уже ласкали мои веки, когда я начала просыпаться. Тело ныло от приятной усталости, будто после долгого путешествия, а между бёдер всё ещё ощущалась лёгкая болезненность — напоминание о вчерашнем. Я потянулась, но тут же замерла, почувствовав тёплые ладони на своей коже.

— Проснулась, — раздался над ухом низкий голос Даэля. Его губы коснулись моего плеча, оставляя за собой горячий след.

С другой стороны ко мне прижался Дэриан. Его пальцы уже скользили по моему животу, медленно поднимаясь к груди.

— Мы не могли дождаться, когда ты откроешь глаза, — прошептал он, и его дыхание обожгло шею.

Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент ладонь Даэля накрыла мою грудь, его большой палец начал тереть уже набухший сосок, и из моих губ непроизвольно вырвался громкий стон.

Я тут же в ужасе зажала рот ладонью, широко раскрыв глаза.

— Служанка... — прошептала я, бросая тревожный взгляд на дверь.

Но Дэриан лишь рассмеялся.

— Мы позаботились обо всём, — горячо пршептал Даэль, проводя пальцами по моей щеке. — Ни одна живая душа не потревожит нас.

— Как... — начала я, но Дэриан пресёк мой вопрос поцелуем. Его язык проник в мой рот, влажный и настойчивый, в то время как его рука опустилась между моих бёдер.

— Мы великие тёмные маги, помнишь? — оторвавшись, прошептал он. — Никто не побеспокоит нас несколько дней.

Даэль подтвердил слова брата твёрдым кивком, продолжая играть с моей грудью.

— Но сначала тебе нужно принять ванну, — сказал он, слегка покусывая сосок. — Ты вся в нашем семени...

Я покраснела, вспомнив, как они наполняли меня вчера.

Дэриан тем временем уже поднялся с кровати, его мускулистое тело ловило солнечные лучи. Он протянул мне руку.

— Пойдём.

Ванная комната оказалась наполненной паром — они явно подготовили всё заранее. Большая медная ванна блестела, наполненная почти до краёв, на поверхности воды плавали лепестки роз, откуда они их взяли, я не могла даже предположить.

— Ну же, — Даэль мягко подтолкнул меня к воде.

Я опустилась в ванну, и горячая вода тут же поглотила моё тело, смывая следы вчерашней страсти. Но кажется они не собирались оставлять меня одну, через мгновение Дэриан уже сидел сзади, притянув меня к своей груди, а Даэль опустился на колени перед ванной, взяв мою ногу и начав медленно мыть её губкой.

— Расслабься, — прошептал Дэриан, его руки скользили по моим плечам, смывая пот и остатки усталости.

Но расслабиться было невозможно, каждое их прикосновение снова разжигало огонь желания. Даэль поднимался выше по ноге, его пальцы задержались на внутренней стороне бедра, заставляя меня вздрогнуть.

— Та-ак, — усмехнулся он, заметив мою реакцию. — Кажется, вчера ты не насытилась…

Дэриан тем временем начал массировать мою грудь, его пальцы скользили по скользкой от мыла коже, задевая твёрдые соски.

— Мы можем... — я не закончила, чувствуя, как внизу живота, сладким спазмом, завязывается узел желания.

— Можем, — подтвердил Дэриан, и его рука опустилась в воду, находя то самое чувствительное место.

Даэль наклонился, чтобы поймать мои губы в поцелуй, в то время как его брат продолжал ласкать меня под водой. Пальцы Дэриана скользили легко, будто танцуя, то ускоряясь, то замедляясь, доводя меня до края, но не позволяя упасть.

— Пожалуйста... — вырвалось у меня, я уже не могла терпеть.

Они переглянулись, и Даэль встал, давая понять, что пора выходить.

— Нетерпеливая какая, — усмехнулся Дэриан, помогая мне подняться.

Они обтёрли меня большим мягким полотенцем, и каждое их прикосновение заставлял кожу гореть.

— Сначала завтрак, — объявил Даэль, закутывая меня в халат.

Когда мы спустились на кухню, на столе уже стояли свежие булочки, мёд, фрукты и кувшин с молоком.

— Мы не особо умеем готовить, — признался Дэриан, усаживая меня на колени.

Но мне было всё равно, я была слишком голодна после вчерашнего.

Мы ели молча, их руки то и дело касались меня — поправить халат, убрать прядь волос, просто прикоснуться.

— А что... — я колебалась, не зная, стоит ли спрашивать. — Что вы такого сделали, что теперь скрываетесь?

Братья переглянулись.

— Нас подставили, — наконец сказал Даэль, его голос стал твёрже.

— Но мы найдём способ доказать свою невиновность, — добавил Дэриан, и в его глазах вспыхнул знакомый огонь.

Я хотела расспросить подробнее, но Даэль пресёк мои вопросы поцелуем.

— Не сегодня, — прошептал он. — Сегодня только мы.

Его губы снова прижались к моим, оставляя лишь сладкий привкус утреннего мёда и спелой ягоды. Я закрыла глаза, ощущая, как его язык медленно скользит между моих губ, требуя ответа. Всего два дня назад я стояла на коленях перед алтарём, читая молитвы, а сейчас мои пальцы дрожали, развязывая пояс халата для этих двух мужчин. Мысль об этом должна была ужасать меня, но вместо этого между ног пробежала горячая волна, заставив колени подкоситься.

— Какие у тебя горячие губы, — прошептал Дэриан, отрываясь на мгновение, чтобы взять с тарелки сочную клубнику.

Я наблюдала, как алый сок стекает по его пальцам, и невольно облизнула губы. Он улыбнулся, понимая мои мысли без слов, и провёл ягодой по моей нижней губе, заставляя её дрожать.

— Попробуй, — приказал он низким голосом, от которого по спине пробежали мурашки.

Я послушно обхватила губами ягоду и его пальцы, слизывая сладкий сок, но вместо того чтобы накормить меня, он снова захватил мой рот в жадный поцелуй. Его язык был горячим, настойчивым, заставляя меня отвечать с такой же страстью. В это время его руки уже скользили под моим халатом, тёплые ладони гладили бёдра, сжимали ягодицы, заставляя меня выгибаться навстречу.

6

Даэль придвинулся ближе, и я почувствовала его возбуждение — твёрдое, горячее — через тонкую ткань штанов. Моё дыхание участилось, когда он наклонился и начал целовать мою шею, оставляя влажные следы, которые тут же высыхали от жара моего тела.

— Ты так красиво краснеешь, — прошептал он, снимая с меня халат.

Прохладный утренний воздух коснулся обнажённой кожи, заставив соски затвердеть ещё сильнее. Даэль не заставил себя ждать, его лаони обхватили мою грудь, большие пальцы терли напряжённые розовые бугорки, пока я не застонала, впиваясь ногтями в его плечи.

— Всё твоё тело говорит о том, как сильно ты этого хочешь, — заметил Дэриан, наблюдая, как моя грудь вздымается в такт учащённому дыханию.

Я должна была стыдиться, должна была сопротивляться... Но вместо этого лишь прикусила губу, чувствуя, как горячая влага стекает по внутренней стороне бёдер, оставляя липкие следы.

Дэриан взял кувшин с мёдом, и густая янтарная струйка медленно потекла по моему животу, заставляя кожу покрываться мурашками, но прежде чем я успела пошевелиться, он уже склонился надо мной. Его горячий язык скользнул по моей коже, выписывая замысловатые узоры, собирая сладкие капли.

— Нравится? — прошептал он. Его пальцы продолжали водить по моему животу, размазывая липкую сладость.

Тёплая ладонь Даэля неожиданно легла на мою щёку, мягко поворачивая моё лицо к нему.

— Сейчас моя очередь, — его голос звучал мягко, но властно. — Я хочу, чтобы ты познакомилась со мной поближе.

Он взял мою дрожащую руку и приложил к своему возбуждению, всё ещё скрытому под тканью. Даже через одежду я ощущала его жар, твёрдость, пульсацию вен. Мои пальцы невольно сжались, исследуя выпуклый контур.

— Сними их, — прошептал он, и я, сама не понимая почему, опустилась перед ним на колени и послушно стянула штаны дрожащими пальцами.

Его член упруго выпрямился перед моим лицом, такой большой и горячий. Я осторожно обхватила его основание, чувствуя, как он пульсирует в моей ладони. Кожа была невероятно гладкой, почти шёлковой под моими пальцами.

— Вот так, — прошептал Даэль, когда я начала медленные движения вверх-вниз. — Не бойся, делай так, как чувствуешь.

Я наклонилась ближе, вдохнув его мускусный аромат. Кончик моего языка робко коснулся головки, собирая выступившую каплю. Солоноватый вкус заставил меня непроизвольно сглотнуть.

— Да... именно так, — его пальцы нежно зарылись в мои волосы, не направляя, а просто поддерживая.

Когда мои губы наконец сомкнулись вокруг ствола, я услышала его сдавленный стон. Я медленно опускалась ниже, ощущая, как он заполняет мой рот, пока мои губы не встретились с пальцами, всё ещё сжимающими его основание.

— Боже... ты... — его голос сорвался, когда я начала осторожно двигаться.

Я подняла глаза и увидела, как Дэриан наблюдает за нами, рукой он ласкал себя через штаны. Но сейчас всё моё внимание принадлежало Даэлю — его члену в моём рту, его прерывистому дыханию, его пальцам, которые то сжимали, то ослабляли хватку в моих волосах.

Дэриан наклонился ко мне, его губы коснулись моего уха:
— Ты такая красивая, когда ласкаешь брат... Но скоро и моя очередь.

Даэль внезапно остановился, его пальцы крепко вцепились в мои волосы, мягко отстраняя меня.

— На ноги, — прошептал он хрипло, и я послушно встала, чувствуя, как дрожь пробегает по моим коленям.

Прежде чем я успела что-то сказать, его сильные руки обхватили мои бёдра, и в следующий миг я уже сидела на краю стола, фрукты и тарелки с грохотом попадали на пол, но никому из нас не было до этого дела.

— Ложись, — приказал Даэль, и я медленно опустилась на спину, чувствуя, как край стола врезается в поясницу. Моя головая и волосы свесились вниз со столешницы.

Но я не успела даже подумать, о оом как сейчас выгляжу, как перед моим лицом появился Дэриан, его штаны уже были расстёгнуты, а большой, толстый член возвышался прямо перед моими губами. Он был ещё более внушительным вблизи — жилистый, с каплей влаги на кончике, пахнущий чистым мужским желанием.

— Открой рот, — прошептал Дэриан, и я послушно приоткрыла губы.

В тот же миг Даэль склонился между моих ног, его горячее дыхание обожгло нежную кожу, прежде чем его язык коснулся самой чувствительной части меня. Я вскрикнула, но звук тут же был заглушён, Дэриан вошёл в мой рот, заполняя его до предела.

Мир сузился до двух точек — горячего языка Даэля между моих ног и толстого члена Дэриана, который то входил в мой рот, то выходил, заставляя меня сглатывать. Я зажмурилась, чувствуя, как моё тело превращается в сгусток чистого желания.

Даэль не просто ласкал меня языком, он водил им кругами, то ускоряясь, то замедляясь, то задерживаясь на том самом чувствительном бугорке, от чего у меня сводило живот. Мои пальцы сами собой потянулись между ног, чтобы усилить ощущения, но Даэль тут же шлёпнул меня по руке.

— Не торопись, — проворчал он, и я послушно убрала руку, вцепившись в край стола.

Дэриан тем временем ускорился, его член глубже проникал в мой рот, касаясь задней стенки горла. Слёзы выступили у меня на глазах, но я не сопротивлялась — напротив, моё тело жаждало большего.

И Даэль дал мне это.

Он вошёл в меня одним резким движением, заставив выгнуться от неожиданности.

— Боже... — вырвалось у меня, но Дэриан тут же заткнул меня своим членом, не давая возможности говорить.

Даэль начал двигаться жёстко и быстро. Каждый его толчок заставлял меня содрогаться, и выгибаться дугой. Я чувствовала, как он заполняет меня до предела, как его дыхание становится всё более прерывистым.

Дэриан не отставал, его движения синхронизировались с братом, и они одновременно входили в меня. Я уже не могла дышать, не могла думать, только чувствовать.

Мои руки сами потянулись к груди, сжимая, щипая соски, но Даэль снова остановил меня.

— Мы сами позаботимся об этом, — прошептал он, и его пальцы начали ласкать мою грудь, теребить соски, заставляя их набухать ещё сильнее.