***
Двадцать пятый, а значит четверть долой…
Четверть в четверо сбавить, да в «локоть»
Или в «малый вершок», или в «пядь с кувырком»,
Или в «сажень без чети», но строго.
Или сразу, как раньше, в персидский аршин
Утонуть вместе с вольной торговлей,
Чтобы вёрстами гнать или резать в гроши…
Ещё, в те, в свои меры, до «вольной»…
До несметных годов, до веков становищ,
Где от боли до воли сквозь пройму
Вдаль десницей плывёт до первых кровищ
И обратно – до боли в кой пойман.
Сгорблен век мой, угроблен, и петь тяжело
Кроме ста̀рин седых, кроме ста̀рин былинных.
И текло, утопало, утопло во зло
Дивно-давнее тягло… Что ж ныне?
И мужичьи колени, ключицы, лопатки
Во незнании хмурясь, да рёбрами морщась,
Исходивши в мольбе, пресно слюнят облатку…
Что им больше того? Что в них проще!?
Их мозоли натёртые сквозь кулаки
В забытье, обмерев, шершавят свой лик.
Уложить бы на ро̀дные копен клоки
Этот грѐбень костя̀ный в ро̀дней земли.
Да, от той пятерни… от трудов, от работ...
Век свой не миновать, млеком душ не ласкать.
И рождённый в миру, всю мирскую волю рабов,
Как великую ценность несу, как слезу на руках.
И тогда четверть хлеба, и четверть души,
Срежу четверть версты к руге* чёртова круга
Долгих виршей своих… Ночью больно вершить…
Ослобонѝ ты мне туга печаль печатию духа!?
Так ли до̀роги что, всё доро̀ги ли? Всё испокон…
Смотри, стёрлись лодыжки Ладожским мне окатышем
И завязаны по̀ брегу ло̀дьи, словно лошади на корм,
И жуют, глотают пресную волну. Ох, надо же..!
Надо же, как хороши! Ну, как не жить, да мерой мерянной,
Миром мѝренным, да родом ро̀жденным?
Приложиться маковкой на вечное зерно – поверь в иной… –
На звенящий Латырь-камень,* камень брошенный.
Бел-горюч иль обожжённый, иль обо̀женый,
Он хранит в себе тепло из года внове год.
Но дороги тех времён давно не хожены,
Корни сохлые не знают листьев свод.
Зовом взвоет зев, извечностью от рёва,
Хищной блажи сродни, личной нашей возни…
Болью четверть отрезана, с кровью оторвана…
Почему мы не можем себя сохранить?
Все мы родом-то, то, что ворон с коршуном…
Но и дрозд, и зимородок, сойка, свиристель…
Догадаться б нам, что между небом и землёю
Есть бесценность – наше право в мире спеть.
И влего̀тку полететь над полем вызревшим,
Выспевшим зерном… Не «успевать», а воспарить,
Петь над четвертями, над веками, от заоблачных вершин
Тех миров до минуты этой, где с тобою говорим.
То душа, а то парша, да из нутра по всем умам.
По делам, да по глазам, всё сказано, всё перемолото
Вдо̀сталь в долю по трудам, да в сердце закрома –
Всё, что вобрано, да созвано, станет дорого до голода.
Так и дни, так годы «Про̀логом» живя, себя не вы̀глядеть же
И не вымостить любви, хоть буквицы клади в «Минеи Четьи».
Той ли думой ты бредёшь-то? Ой, ли, хо̀душки б головушке…
Что ж тебе всё-то бытьё? Всё твоё оно, ночѐвне-кочѐвнее.
В нови, в нави ли или же там, где остриём резцы?
По мосту гуляли мы, да жглись в Смородине.*
Потому ль ни тѐльца, ни тельца̀, ни белья нательные образцы..?
Что мы славим? Правь или господнее исподнее?!
Мы не знаем, не узнаем мы, пока мост впереди,
Но едва, ль после будет хоть миг, чтобы нам посмотреть обратно.
И чтобы здесь не звучало как самый верный мотив,
Есть особенность – знать свои песнопения – с правдой.
Лю̀бое любое, лубом, лыком, станом, СТОНом,*
Кру̀гом, стругом, мирром, миром – всё во мне
Извечным корневым надсадным речевым утробным,
Сонмом пу̀стыни той, словом тех полыней.
Четверть, червонная твердь – чѐрвем долгого долга
Пред жилищем людским, пред лучами, пред древом, пред чадом.
Го̀вор горлинкой, горе ко̀ренем, воля волоком…
Из того оно, из приснопамятного твоего, того уклада.
03.01.25
*Руга (от греч. ῥόγα, «жалование» в свою очередь от лат. rogāre[1]) — выплаты духовенству
*Латырь-камень — центр координат мира и человека в славянской мифологии. Альфа и Омега. То, из чего всё начинается и куда возвращается (локус).
*Смородина – огненная река
*СТОН – Соловецкая Тюрьма Особого Назначения, СЛОН – Соловецкий Лагерь Особого Назначения
другие речевые обороты или слова можно почувствовать в своей крови или найти в инете и словарях