Двойной грех. Игрушка для сводных

Глава 1

– Нет, нет, нет, только не сейчас. Давай заводись, крошка, не подводи меня.

Кажется, уже седьмой раз Диана проделывала одни и те же манипуляции, чтоб оживить этот несчастный автомобиль. Но он лишь издавал жалобное урчание, кряканье, но не заводился.

Навигатор показывал, что до нужной цели еще пять километров. Девушка огляделась по сторонам: темная заснеженная дорога, сугробы и не одного фонаря. А еще огромная желтая луна на черном небосклоне. Это могло бы быть красиво, если бы не было так печально, а температура воздуха была бы около минуса пяти градусов. Но снаружи все минус двадцать пять, и это совсем не радовало.

И какой черт ее дернул полететь последним рейсом? Взять напрокат автомобиль, поехать и застрять в абсолютно незнакомой местности, на одной из заснеженных дорог горного Алтая, за пять километров до точки конечного пути?

Но она даже знает имя того черта, что дернул.

Александр Малиновский.

Это именно он говорил: «Не надо тебе, Дианочка, ехать. Не надо лететь одной. Ты не справишься. Ты не сможешь. Ты заблудишься. Ты застрянешь. Ты вляпаешься в какую-нибудь историю. Ты, Диана, дождись меня, я закрою все дела, и через три дня мы полетим, если ты так этого хочешь».

Именно из-за этого они и очень сильно поругались, а еще из-за того, что Малиновский бесцеремонно лапал свою секретаршу. Та хихикала, делала вид, что отбивается, а Диана как дура стояла и смотрела на это все несколько минут, войдя без стука в его кабинет.

И ведь это было уже не первый раз.

Он потом, конечно, свел все в шутку, что Диане показалось, что Диана все накрутила, что она глупышка-малышка. Но Родионова устала, что с ней так обращаются, что Александр постоянно манипулирует, указывает, лишает ее слова и выбора в своих интересах.

А у Дианы нет и не было этих трех дней, статья должна была выйти в новогоднем выпуске журнала, на нее очень рассчитывают. Она не хочет быть и не будет беспомощной в глазах Малиновского, пусть он как бы и все еще ее парень, с которым она разберется, как вернется.

Не станет его слушать, а поставит точку в отношениях. Пусть дальше тискает секретарш, она не будет больше мешать. И больше не позволит манипулировать собой, указывать, воспитывать. С нее хватило матери до восемнадцати лет.

Диана посмотрела на дисплей телефон. Он автоматически переключился на местное время. Почти полночь. Девушка вздохнула, она даже не смогла разглядеть все красоты местности. Пахло, конечно, головокружительно, настоящий чистый горный морозный воздух. Но еще немного – и она перестанет им наслаждаться.

А еще хуже будет, когда машина остынет окончательно, а Диана замерзнет здесь насмерть. И найдут ее обледеневшее тело, как спящую принцессу. Где-то здесь рядом, в Республике Алтай, кстати, в девяностых годах нашли мумию молодой женщины. Вот и Родионовой светит что-то в этом духе.

Только принцесса из нее так себе.

Заряда на телефоне осталось десять процентов, двигатель не работает, в салоне становилось холодно, навигатор показывает, что рядом нет ни заправки ни населенного пункта, лишь туристическая база. Девушка еще раз попробовала завести машину, но устало уронила голову на руль, готовая взвыть, а лучше растерзать от злости всех вокруг.

Но скоро это сделают за нее местные дикие звери. Они тут наверняка бегают стаями. Волки – огромные, лохматые, голодные, злые и зубастые. И она уже будет не замерзшей принцессой, а куском мяса на их позднем ужине.

Так, Диана, соберись, соберись в кучу и не будь тряпкой, Родионова уговаривала сама себя. Всего каких-то пять километров до базы, если идти не спеша, за час можно успеть. Но идти страшно, темно и холодно, нужно только вспоминать лекции по выживанию, им читал представитель МЧС на втором курсе.

Которые Диана благополучно пропустила мимо ушей, а надо было, надо было, Родионова, конспектировать, запоминать как молитву все правила выживания в зимнем лесу.

Но тогда девушка не думала, что такое может произойти реально. Диана считала себя абсолютно городским человеком, она могла заблудиться в незнакомом районе и искать метро по карте. А здесь Алтай, лес, рядом горы и пустая дорога.

Телефон не ловил сеть, заряда мало, становится холодно. А значит, нужно что-то делать, а не сидеть и не ныть о том, в какую ужасную ситуацию она попала. Диана покидала все свои мелочи в сумочку. Вышла из салона, тут же задохнулась от очень свежего и морозного воздуха. Одета она, конечно, была так себе, совсем не для поездки в горный Алтай в декабре.

Хорошо, что хватило ума снять каблуки, надеть ботинки и джинсы вместо юбки. Натянула капюшон толстовки, застегнув до самого горла короткую дубленку, руки уже замерзли, не помогали даже перчатки.

Закинула на плечо дорожную сумку, но как только достала ключи из замка зажигания и выключила фары, все вокруг погрузилось в кромешную тьму, и стало уже страшно до жути.

Мысли были не идти никуда, остаться в машине, кто-нибудь да поедет мимо, подберет ее. Но Диана не позволила взять верх здравому смыслу, который шептал остаться.

Как могла бодро зашагала по дороге, уверенная в своих силах. Снег скрипел под ногами, глаза привыкли к темноте, но внутри все сжималось от страха и казалось, что она отчетливо слышала волчий вой.

Холод стал пробирать до костей, решимость заметно таяла, а вот ноги превращались в ледышки. Начинало клонить в сон, Диана понимала, что это реакция организма, и если остановиться, присесть, то можно просто заснуть и не проснуться уже никогда, как это происходило в туристами в горах.

Надо было послушаться Малиновского, подождать три дня, поехали бы вместе, если бы не этот инцидент с секретаршей, Диана, может быть, так и поступила бы. Как обычно, пошла бы на поводу, Саша бы ее убедил.

Но нет, сейчас Диана хотела доказать Малиновскому, матери, самой себе, что она будущий журналист, который хочет и может писать не обзоры показов мод, не открытие нового салона или цветочной лавки, а хорошие, содержательные статьи о жизни интересных людей.

Глава 2

– Кир, не гони! Не гони, кому говорю! Твою мать, я тебе задницу надеру, паршивец!

– Хорошо, мамочка, как скажешь!

Мотор снегохода под молодым мужчиной рычит еще громче, Кирилл, вывернув руль, делает круг на снегу, улыбается брату, дразня его.

– Кир, я серьезно!

– Ага. Догоняй. А потом посмотрим, кто кому и что надерет!

Он срывается с места первым, оставляя клубы дыма, второй снегоход следует за ним. Рев моторов, фары режут темную дорогу, адреналин кипит в крови. Кирилл любил эти моменты, ради них жил, сколько себя помнил, в спорт пошел потому, что только там можно было взлететь над белой бездной снега, почувствовать свободу.

Но даже рамки и правила спорта ему были помехой, хотелось еще, больше, круче. Хапнуть адреналина, который зашкаливал на черных трассах горнолыжных спусков мира. Когда под бордом трещины во льду, голые скалы, а огромная лавина готова накрыть со спины. А этот снегоход лишь игрушка младшего из двух братьев Прохоровых.

Его мало кто понимал, только Ярослав, а отцу – тому так вообще, по его мнению, было все равно на сыновей. Они где-то там, чем-то заняты, дежурные звонки, заученные фразы. Нужны деньги, да сколько угодно, но только без баловства.

Отцовская любовь.

Второй снегоход поравнялся с первым, Кирилл прибавил газа, до базы осталось совсем немного. Главное – не упасть и не переломать ноги, Валентиныч убьет его и закопает в сугробе, а брат откопает и еще раз прибьет, билеты уже куплены, после новогодних каникул вылет и соревнования на Камчатке. Да он и сам не хочет себя покалечить, там такая жара намечается.

Первый снегоход вильнул влево, вовремя объехав припаркованный на обочине автомобиль. Странно, когда они ехали в город днем, его не было. Стоит без включенных габаритов и знаков, можно сказать чудом его увидел.

– Кир, сбавь скорость! – Ярослав крикнул, пытаясь остановить брата, но было бесполезно, он не слышал.

Яр напрягся, стиснул зубы, вечно за Киром присматривать надо, а еще вытаскивать из дерьма – до того момента, когда об этом узнает тренер, а значит, и отец.

Фары высветили тонкую черную фигуру, Яр решил, что это волк, местные говорили, что они здесь водятся, но есть так есть, они ему не мешали, а вот выходки брата задолбали. Сам шею свернет, как доберутся до домика.

Он пронесся вторым, уловил лишь краем глаза движение, свет фар снегохода плясал по дороге, вырывая из темноты сугробы и стволы деревьев. Затормозил, мотор рычал, снял очки, воздух морозный, колкий, он обжигал легкие, снегоход брата уехал далеко вперед.

Огляделся, часто дыша, замер, ступая на землю. Мужчина сам не понял, что его остановило, чутье какое-то или автомобиль, брошенный на обочине. Прошел назад, а когда наткнулся на черный предмет, совсем нехорошо стало. Это была женская сумочка.

За спиной рев мотора, стало светлее.

– Яр, ты чего?

Мужчина поднял руку, прошел до обочины, а потом уже полез в сугроб, разгребая снег руками.

– Кир, сюда. Скорее сюда, помоги!

Теперь уже двое мужчин склонились над девушкой, ее капюшон упал с головы, волосы распущены, в них забился снег, лицо бледное. Ярослав первым делом нащупал на шее пульс, он был, но слабый.

– Проверь ноги, могут быть переломы, аккуратно только.

– Черт, черт, Яр, ты сбил ее? Это ты?

– Не говори ерунды, никто ее не сбивал, наверное, сама упала, а может, кто до нас, еще неизвестно, сколько она здесь лежит. Автомобиль видел? Вот напряги мозг, пусть он хоть о чем-то думает, кроме как о бабах. Надо быстрее в тепло, у нее уже переохлаждение, но вроде все цело.

Он заглянул в ее лицо, черные брови, аккуратный носик, родинка на левом виске – красивая, должно быть. Но надо вытаскивать ее отсюда.

– Кир, помоги.

Ярослав снял свою теплую куртку, накрыл незнакомку, на руках вынес на дорогу. Погрузил на свой снегоход, прислонил к груди, Кирилл взял ее вещи, дальше ехали не так быстро.

Их домик был крайним на базе, не пришлось открывать ворота, да и тут сейчас больше туристов, чем профессионалов, нет жесткой дисциплины, больше курорт и отдых перед стартами. Хотелось ехать быстрее, но это было опасно, минут через десять только достигли цели.

Теперь девушку на руки взял Кирилл, понес по тропинке к домику.

– Яр, дверь.

Коридор, теплое помещение, широкая кровать, тусклый свет ночника.

– Раздевай ее.

– Догола?

– Ты забыл, как это делается?

– Да иди ты на хер.

– Согреть ее надо, а не трахать.

Четыре мужских руки принялись раздевать девушку – тонкая дубленка, толстовка, под ней футболка, джинсы, ботинки. Девушка так и была без сознания, Ярослав внимательно осмотрел голову, сбоку шишка, наверное, ударилась при падении.

– Ух… детка… она хороша, правда, Яр?

– Рот, закрой.

Ярослав начал согревать руками ее маленькие холодные ступни, да она вся была ледяная. Мужчина начал раздеваться сам, откидывая в сторону одеяло, Кирилл последовал его примеру. Легли как можно ближе, пытаясь согреть свою находку твоим теплом.

– От нее вкусно пахнет, – Кирилл вдохнул еще раз воздух у виска девушки, прижался плотнее, член моментально отреагировал на красивое женское тело рядом с собой.

Больше всего после спусков и своего сноуборда Кир Прохоров любил женщин и секс, без того и другого на сборах было трудно, но он всегда находил девчонок.

А точнее, они находили его сами. Выпрыгивали из трусов, вставали на колени, заглатывали член до самых яиц. Кир поерзал, девушка была хрупкая, стройная, идеальная и пахла вкусно. В голове вспыхнули картинки одна ярче другой, как бы он мог провести с ней ночь.

– Давай оставим ее себе?

– Заболел? Она не кукла.

– А по мне, так очень хорошенькая куколка. Сука, теперь всю ночь яйца будут пухнуть.

– Иди, окунись в сугроб.

Яр осадил брата, ему самому становилось некомфортно рядом с девушкой. Красивая, стройная, пахнет чем-то неуловимо сладким, он даже при свете тусклого ночника увидел родинку на виске. Она дышала прерывисто, положил ладонь на живот, а у самого по телу прошла волна возбуждения.

Глава 3

Сознание слишком медленно приходило к Диане, ей казалось, что она все еще в некой невесомости, парит над землей, ей тепло и хорошо. Скорее всего, она вновь вернулась домой поздно, уставшая, не поужинала, легла спать, быстро скинув с себя одежду.

У нее так часто было, особенно после того, как взяли внештатным корреспондентом в один очень популярный журнал. «Стиль жизни» заслуженно стоял в тройке лучших периодических изданий страны, конкурентов было мало и с другой тематикой. «Стиль жизни» диктовал моду, сам стиль, тенденции, направления во всех сферах.

Это был огромный механизм, где все было четко отлажено, где работали талантливые редакторы, фотографы, репортеры. Его читали все – от политиков, киноактеров, спортсменов до студентов, домохозяек и консьержа.

Вот и Диана хотела быть частью этого механизма, рассказывать людям, что сейчас в тренде, но делать это со вкусом, в своем стиле, ведь не зря она учится на журналиста.

Что-то тяжелое давит на живот, хотела убрать, но когда почувствовала под ладонью чью-то руку, замерла. Открыла глаза: деревянный потолок, поперечные балки, задержала дыхание, повернулась в сторону, зажмурилась.

Это был мужчина.

Самый настоящий живой мужчина в ее постели.

Или она в его?

Да, точно, вспомнила. Заглохший автомобиль, пустая холодная дорога, желтая луна, свет фар, падение.

Снова открыла глаза.

Мужчина никуда не делся, его рука по-хозяйски так и продолжала лежать на ее животе. На голом животе, потому что Диана поняла, что она в одном белье. Практически прозрачный комплекс телесного цвета, крошечные трусики и лифчик, его подарила мама в том году.

Он видел ее такой?

У них что-то было?

Как вообще она оказалась здесь?

Вопросов через край, в голове каша, а на затылке шишка. Диана облизала пересохшие губы, посмотрела на мужчину вновь. Темные волосы, густые брови, отросшая щетина, нос с небольшой горбинкой, широкие плечи. Он спал. Даже в полумраке девушка видела, как дрожали его ресницы.

А когда он резко распахнул глаза, показалось, что на нее спустилась лавина, накрывая жаром, так что перехватило дыхание. Сердце отбивало ритмы африканского барабана, во рту стало еще суше.

Диана не знала, что сказать, всегда острая на язычок, за что ее постоянно осаждал Малиновский, а сейчас, вот в эту минуту, слов не было совсем. Стало душно, по телу волной побежали мурашки, а ладони стали влажными.

Ярослав понял, что девушка проснулась, она лежала тихо, но повернулась, почувствовал взгляд. Не хотел ее пугать, но не выдержал, открыл глаза, а самого будто шарахнуло об стену, нет, снесло с горнолыжной трассы лицом в снег.

Синие глаза – такого цвета горные склоны весной в сумерках, в них испуг, непонимание, страх, а еще, что-то было еще.

Надо бы сказать ей, успокоить, рассказать, что нашли на обочине, согрели, но он молчал. Ярослав Прохоров вообще не любил много говорить и делал это, в отличие от своего младшего братишки, не так часто.

Движение.

Спонтанное.

Острое желание.

Он сам захотел это сделать или его бес толкнул в спину, уже неважно.

Диана не успела ничего понять. Губы мужчины на ее губах, руки по телу. Сильные, настойчивые, широкая ладонь накрывает грудь, сдавливает.

Мужчина терзает ее рот, властно, требовательно. Сразу заставляя приоткрыть губы, практически насилуя языком, с хриплым стоном, обжигая, лаская изнутри.

Шок.

Ее так никогда не целовали.

Только Александр, он был ее первым и пока единственным за те три года, что они знакомы, с ним она потеряла девственность. Он не любил целоваться, больше подчинять, говорил, что это его желания, с которыми он не в силах совладать.

Диана так и не понимала – они вместе или нет? Казалось, что да, как иначе, три года не шутка, это отношения. А когда Малиновский вновь и вновь искал причины не звать ее в отпуск, не знакомить с друзьями, не проводить вместе праздники, казалось совсем иное.

Голова кружилась, грудь потяжелела, Дана уже отвечала на поцелуй незнакомца, в постели которого она непонятно как оказалась. Нет, она совсем не развратная девица, падкая на мужиков, нет, она не такая, она не способна на случайные связи.

Или такая?

Но ее никто никогда так не целовал.

Девушка простонала в голос, оторвалась от губ мужчины, глотнула воздуха, а он продолжил покрывать поцелуями уже ее скулы, шею, засосал мочку уха, оттягивая вниз тонкую ткань лифчика, обводя твердый сосок пальцами.

Яйца гудели, не так важно, кто эта девушка, как оказалась на обочине ночью, Яр хотел ее. Хотел прямо сейчас, до дрожи, до поджатых, налитых спермой яиц и разбухшей в боксерах головки члена.

Бархатная кожа, аромат чего-то тонкого, шелковые волосы, стоны. Мужчина сжал челюсти, когда накрыл голую грудь, так идеально помещающуюся в его ладони. А такой сладкий ротик, вот бы пройтись по этим губам головкой, а потом войти в него.

– Что… что, а-а-а-а-а… а-а-а-а-а…

– Черт, Кир!

Диана испуганно дернулась, подавшись вперед, на Ярослава, чувствуя сзади движение, обернулась, там был второй мужчина. Тоже брюнет, стильная стрижка, лохматый, он смотрел на нее с улыбкой на полноватых губах, в глазах вспыхнули искры.

– Сам говорил, что не надо трогать ее, как это понимать? Ты уже лапаешь ее титьки! Вот же… они ахуительные.

– Кто… что происходит? – Диана слабо простонала, пытаясь прикрыться.

Вот это было совсем неубедительно, вот ни разу, это прозвучало не как вопрос, а как призыв.

– От тебя так вкусно пахло всю ночь, и всю ночь мой член стоял, упираясь в твою упругую попку.

Теплое одеяло летит в сторону, за окном пасмурно, но это уже утро, от прохладного воздуха по коже Дианы бегут мурашки, а еще от того, что делает мужчина.

Он бесцеремонно стягивает с девушки трусики, Диана реагирует поздно, вообще, у нее нет четкого восприятия происходящего как реальности. А ведь ее сейчас могут трахнуть двое мужчин, просто взять то, что они хотят, а она лишь моргает ресницами и ничего не делает.

Глава 4

Нет, это все нереально.

Такого не может быть. Точно не с ней. Диана была уверена, что ее опоили, околдовали, лишили силы воли, а сейчас нагло пользовались ее слабостью и беспомощностью.

Их двое!

Их реально сейчас двое, и они ей знакомы!

Диана не была готова даже к одному мужчине, к ее почти двадцати трем годам у нее был лишь Саша Малиновский. Она не думала о других, не желала их, не принимала знаки внимания, которые периодически оказывали ей мужчины.

Не такая она была от слова «совсем». Не то чтоб Диана была ханжа и шарахалась от любого представителя мужского пола. Было некогда, учеба и работа занимали все время, была цель, к которой она шла, старалась, не замечая многого вокруг.

Прохоровы.

Точно, это те самые экстремальщики и тусовщики братья Прохоровы к которым она прилетела, Кирилл и Ярослав. Вот откуда Кир и Яр. Именно так они друг друга называют.

– Привет, принцесска.

Тот, что только что вылизывал ее между ног, теперь склонялся над лицом. Озорная улыбка, он облизывает губы, а потом, не дождавшись ответа, целует ее. По рецепторам бьет вкус собственного недавнего удовольствия, Диана хочет отстраниться, но ей не дают.

– Подожди… нет… остановись.

– Ты просишь о невозможном, малышка.

Диана хотела было оттолкнуть его, но вот ее приподняли, перевернули, поставив на колени, лифчик был расстегнут, полетел в сторону. Она лишилась последней одежды, вздрогнула, обернулась, сзади находился второй мужчина. Тяжелый горячий взгляд, отросшая щетина, он гладил ее по ягодицам, задевая промежность, по телу вновь пошла волна возбуждения.

Ярослав не сводил с девушки глаз, стройное, гибкое тело, упругая попка, шлепок, она вскрикивает, хочет встать, но брат не дает. Он и не думал, что так поддастся соблазну, из них двоих это Кир не вынимает член из кого-то, а вот Ярослав не такой.

Она горячая, очень горячая. Яйца тянет болью, член подрагивает, головка разбухла, Ярослав проводит пальцами по половым губам, они блестят от влаги. Начинает массировать клитор, наблюдая, как Кирилл поворачивает ее лицо к себе, как она, открыв ротик, принимает его член.

Это срывает окончательно, Ярослав тянется к тумбочке, берет презерватив, не глядя, надрывает упаковку зубами, раскатывает тонкий латекс по члену. Входит сразу на всю длину, сжав челюсти, ощущая, какая эта девчонка внутри узкая, как обхватывает его изнутри, сжимает мышцами.

– Да, открой ротик… черт… девочка, какая ты горячая… да, шире… сука, как же сладко. Возьми его как можно глубже….да.

Кирилл толкался во влажный рот девушки, сжимал свои яйца, смотрел, как головка появлялась, как вновь пропадала между пухлых губ. Она стонала, брат насаживает ее сзади на свой член. У них никогда не было такого, чтоб вот так, вместе трахать девчонку.

Но она была прекрасна: маленькая, сексуальная, такая горячая, с синими глазами. Кирилл успел рассмотреть, а до чего у нее влажная киска, гладкая, аккуратная, с розовыми половыми губками.

Диана снова теряла голову – окончательно и бесповоротно, даже не осознавая, что это измена, что она предает своего парня. Ее трахали раком, при этом она брала в рот, оба члена были большими, она гулко стонала, раскрывалась еще сильнее, прогибая спину.

Девушка вскрикнула, выпуская член изо рта, напряглась. Ее коснулись в совсем запретном месте, пальцы массировали анальное отверстие. Диана путалась в эмоциях, в сладких спазмах тянуло живот. Член растягивал ее до предела, но боли не было, лишь удовольствие, которого она раньше не испытывала.

– Тебе нравится, да? Хочешь, мы потом трахнем твою попку? Возьмем вдвоем, одновременно? Ты ведь хочешь этого девочка?

Диана хотела крикнуть «нет», но получилось лишь тяжело простонать, спина покрылась потом, ее тело реагировало, а разум предавал.

Давление на анус, член входил глубже, Ярослав впивался в ее бедра пальцами, а Кирилл вновь открыл ее рот, наклонив голову под углом, входил до самой гортани. Соски покалывало, она старалась дышать носом, принимая двоих мужчин одновременно. Чувствуя при этом себя самой последней шлюхой, но получающей ни с чем ни сравнимое удовольствие.

Комнату наполняли звуки, хрипы, стоны, Ярослав стал кончать первым, член увеличился, он продолжал одним пальцем стимулировать анус. Чувствуя, как девушка дрожит, шлепнул по ягодицам, она затряслась, начиная кончать вместе с ним, сжимая, выдаивая из него сперму.

Мышцы сводило, оргазм был острым и долгим, он продолжал удерживать ее бедра практически на весу, наблюдая, как брат вынул член, как стал яростно надрачивать его, кончая белой вязкой спермой ей на лицо.

Неважно, кто эта девушка и откуда она взялась, но отпускать ее быстро Яр точно не станет. А то, что они трахали ее вместе с братом, было из разряда фантастики. Но об этом он подумает потом, не сейчас.

– Сука… блядь… кончаю…

Яр вышел, продолжая смотреть, как пульсирует киска девушки, как сжимается ее анус, она безвольно завалилась набок, ее все еще била мелкая дрожь оргазма. Это было безумно красиво, и она невероятная, такая отзывчивая, горячая, страстная.

– Как ты, детка? Все хорошо?

Диана кивнула, во рту пересохло, был только привкус спермы, да и она сама была вся ей перепачкана. Кирилл стал стирать с ее лица белую кремовую жидкость, Диана не хотела открывать глаза, но пришлось. В карих глазах плясали черти, улыбка, ровный ряд белоснежных зубов, она знала, ходили слухи, что Кирилл – самый отъявленный бабник из Прохоровых. Вот и она попалась на его член.

– Как тебя зовут?

Кир лег рядом, рассматривая девушку, утопая в ее синих глазах.

– Диана.

– Как принцессу?

Слабо улыбнулась, сил не было совсем, хотелось спать, навалилась слабость. А лучше заснуть, все забыть и проснуться в своей квартире, без них, без своего нежданного порока.

– Ты красивая. Я буду звать тебя принцесска. Я Кир, а тот молчаливый здоровяк – мой брат Яр. Ты куда?

– Мне нужно в душ, где он?

Глава 5

Диана не успела ничего сказать, даже подумать, Ярослав придвинулся ближе, ухватив за шею, потянул на себя, впился в ее рот губами. Словно и не было ничего между ними несколько минут назад, мужчина был по-прежнему возбужден, ласкал язык девушки своим, глуша стоны.

Непонятно, что на него так действовало?

Ярослав всегда осознанно выбирал партнерш для секса, не давая им ничего, кроме самого себя, и предупреждал об этом сразу. О нем ходили вполне оправданные слухи, что Яр Прохоров не заводит романы, не приглашает на свидания, только трахает и в плане выбора партнерши очень привередлив.

Это Кирилл мог крутить романы с несколькими девчонками одновременно, кружить им головы, а потом разбивать сердца и быть в очередной раз проклятым.

Яру же хватило одного яркого романа в своей жизни и такого же яркого предательства.

И вот сейчас эту спасенную девушку хотелось трахать, не вынимая из ее сладких дырочек член, не останавливаясь, не делая перерывов. И плевать, что они это делают вдвоем с братом, так, оказывается, даже острее. Это всего лишь секс, о котором он будет помнить еще несколько дней, а потом забудет.

Может быть.

– Иди ко мне, да, вот так. Ты такая нежная.

– А-а-а-а-а… что… что ты… а-а-а-а-а…

Ярослав усадил девушку на себя, широко раздвинул бедра, начал ласкать ее раскрытую промежность, легко массируя клитор и проникая во влагалище на одну фалангу пальца.

Она отзывалась на его ласки, словно ее никто никогда так не ласкал, не касался. Голодная, красивая в своей откровенности, она вела попкой, увеличивала трение, отвечала на поцелуй, царапала ноготками плечи.

– Иди ко мне, я поиграю с твоей девочкой.

Диану снова откидывают на спину, воды не так много, ванна вмещает их двоих, горит лишь подсветка на полу. А когда ее приподнимают под ягодицы, а ее раскрытое лоно находится на уровне лица мужчины, у девушки перехватывает дыхание.

Яр несколько секунд смотрит на припухшие половые губы, на клитор, что так отчетливо виден среди них, сглатывает скопившуюся во рту слюну. А потом припадает к ее киске, проводит языком от ануса до клитора. Диана цепляется руками за края ванны, стонет, все снова так невыносимо остро и сладко, что хочется кричать в голос и просить не останавливаться никогда.

И как она так быстро стала порочной, всегда дающей шлюхой? Девицей легкого поведения, которых она всегда осуждала?

Здравый смысл покинул разум, перед глазами лишь яркие вспышки, Диана чувствует, как набухает там, внизу, еще больше, как Ярослав дразнит клитор. Как его язык касается попки, и как при этом дергается ее тело, словно от разряда тока.

Но неожиданно гаснет свет, они оба замирают, Ярослав целует животик, поднимается выше до груди, покусывает ее.

– Что… что случилось?

– Началось, – Кирилл говорит из комнаты, заходит в ванную с двумя свечами. – О, я смотрю, вы время зря не теряете. А ну, подвинься.

Он ставит свечи у раковины, голый забирается в ванну, располагается позади Дианы.

– Что началось?

– Пурга, буран, вьюга, назови это как хочешь, но МЧС предупреждало, наверное, оборвало линию, света не будет долго. А у вас тут жарко, да, принцесска, ты горячая девчонка?

Наглость Кира возмущала, но он был до такой степени обаятельным, что ему все всегда сходило с рук. Диана знал из слухов, что ходили о братьях Прохоровых: младший был безбашенным, рисковым, а старший более замкнутым, но оба они жить не могли без экстрима и острых ощущений.

– Но надо что-то делать.

– Да, будем трахаться.

– Кир, заглохни.

Диане бы самое время оттолкнуть мужчин, выйти из ванны, поговорить с ними, сказать, что все было прекрасной ошибкой. Но как только она собралась с мыслями, сидя голой в воде с двумя очень привлекательными молодыми мужчинами, ей, конечно, не дали это сделать.

Кирилл начал целовать шею, укладывая девушку себе на грудь спиной, при этом пощипывать ее соски, Яр наблюдал, как это красиво: при свете свечей влажная кожа девушке отливала бронзой, ротик был приоткрыт, глаза блестели.

Наклонился, стал целовать, не в силах оторваться от этих губ, лаская между ног, а она там была чертовски мокрая.

– Черт, у меня стоит от того, как ты её целуешь, и от ее запаха.

Кирилл терся головкой члена о попку Дианы, хотел насадить ее на себя по самые яйца, входить медленно, глубоко и долго сношать эту сладкую девочку, которую они так удачно нашли.

Все происходящее возбуждало, Диана не могла думать, оценивать, анализировать. Она жила сейчас телом, а оно откликалось на каждое касание, на поцелуй и укус.

– Ты пробовал ее попку, брат?

Ярослав как раз ласкал ее клитор, задевая анус, при этом девушка вздрагивала и стонала громче.

– Войди в нее.

Кирилл направил член, вошел медленно во влагалище, Диана выгнула спину, насаживаясь сама. Член младшего Прохорова был чуть меньше в объеме, но длиннее.

Прикусила губу от легкой боли, но ее продолжали ласкать, снова приподняли, она будто парила над водой – и через секунду уже лежала спиной на груди мужчины. Ее касались языком между ног и при этом трахали.

У Ярослава срывало все тормоза, девчонка была невероятно сексуальной, такой нежной, отзывчивой, при этом стонала так, что сперма кипела в яйцах, а головка члена разбухала еще больше.

Он чуть отстранился, прервав ласки клитора, наблюдая, как брат имеет ее, как его член медленно входил туда, где совсем недавно был он. Вода хлюпала в ванной, хорошо, что ее было не так много – вместе со светом отключилась и она.

– Иди ко мне.

Диану подняли, теперь она сидела верхом на члене Кира к нему спиной, могла сама двигаться, контролировать проникновение. Ярослав встал в полный рост, перед ее лицом оказался его возбужденный член.

– Возьми его в ротик, а потом оближи яйца.

Девушка сглотнула, обхватила рукой толстый ствол, кожа была тонкая и гладкая, ладонью другой руки накрыла крупные яйца. Оба брата были гладко выбриты, лишь с темными дорожками на животах, переходящими в пах.

Глава 6

– Парни, где вы? Это что за херня?

– Черт! Тренер! Как вообще поперся к нам в такую метель?

Кирилл продолжал прижимать Диану к себе, девушка при звуке незнакомого голоса испуганно вздрогнула. Не хватало, чтоб ее увидели в компании двух голых мужчин. Любой человек, если он умеет соображать, поймет, чем они тут все вместе занимались.

– Я разберусь.

Яр мазнул по Диане взглядом, но она смотрела в сторону, вся зажалась, прикрыла грудь руками. Оставляя мокрые следы на кафельном полу, мужчина вышел из ванной.

– Обязательно расхаживать голым?

– Степан Витальевич, чем обязан? Вроде как непогода, все сидят по домикам.

– А вы, я смотрю, сидите лучше всех? Чьи это вещи?

Высокий лысый мужчина стряхнул с мехового воротника своего пуховика снег, показывая на женские ботинки и дорожную сумку, стоявшую у его ног.

– Лиза забыла.

– Лиза? Какая Лиза? Наша Лиза?

Ярослав, склонив голову, наблюдал за тренером, тот знал парней с семи лет, когда он в первый раз встал на лыжи и сноуборд. Отец тогда не знал, куда деть своих отпрысков, нужно было срочно улетать на переговоры, а сыновья крутились под ногами, мешали, отвлекали.

Няньки сбегали через неделю со слезами и истериками. Скажем так, они с братом были не совсем послушными детьми.

Это уже после месяца пребывания на лыжной базе, в кругу парней и девчонок старше, а то и старше намного, а еще тренера и обслуживающего персонала – была частная закрытая школа в Англии.

Но тот месяц Яр помнит и сейчас, было круто. Солнце, слепящий снег, первый адреналин при пустяковом спуске, первые падения, растяжения и ушибы. Именно тренер со звучной фамилией Суровый показал им, как можно любить спорт, увлечься им, сделать частью жизни, а то и самой жизнью.

– Лиза, да, она приходила вчера, что-то приносила, не помню, наверное, еду Киру. Он постоянно что-то жрет, ну вы знаете.

– И ушла без ботинок?

– Ну, блин, это девушка, кто знает, что там у нее на уме.

– Яр, не парь мне мозг, прикройся уже, и где Кирилл?

– Как погода?

Ярослав прошел в комнату, там на расстеленной и смятой постели было разбросано женское белье. Красивое, кстати, откровенное такое, но не пошлое, а это говорило о том, что у девушки есть вкус.

Молодой мужчина кинул на кровать покрывало, закрывая от глаз тренера ненужные детали проведенной ночи и утра, надел шорты, выглянул в окно.

Мело знатно, открой он сейчас створки и вытяни руку, не увидел бы свои пальцы. Как-то с братом они попали в такую пургу на вершине, пришлось укрываться в заброшенном домике. Яр любил такую погоду, вообще все, что связано со снегом, зимой, пусть пурга и лавина, пусть солнце, ласкающее заснеженные трассы, но холод был его вторым братом после Кирилла.

– О, тренер, как там погода?

В комнату вошел Кир – такой же, как Яр, голый, Суровый выпучил глаза, открыл рот, почесал отросшую густую бороду и усы.

– Вы там чего… чего делали? Вы что, совсем… совсем ебанулись?

– Это он о чем, Яр?

– Степан Валентинович намекает на то, что мы там …

– Чего?

– Мол мы совсем тут чокнулись без баб. Валентин Степанович, так скоро и будет, ты же деспот, ты тиран, нам даже на каникулах нельзя сделать шаг в местный притон.

– Яр, ты это, того, не говори ерунды.

– А ты ее не думай! Чего хотел? Когда там наладят свет?

– Вообще-то, я принес еды, там пакет, Лиза передала.

– О, Лизок молодец, – Кирилл так и не оделся, лишь на плечах висело полотенце, ушел в коридор.

– Отец звонил.

– Почему не нам?

– Ну, у вас там вышла очередная ссора.

Ярослав сел в кресло, скинув с него на пол одежду, посмотрел на тренера. Как бы они ни шутили и ни ругались с ним, он любил этого старика даже, наверное, больше, чем отца, которого они с братом последние пятнадцать лет видели три раза в год.

Взяв телефон, проверил входящие звонки, действительно, отец звонил, даже сообщение прислал, но Яр не хотел его читать.

– Что говорит наш мебельный король?

– Передает привет и ждет через пару дней.

– Даже так?

– Кто нас ждет? – Кир вернулся, говорил с набитым ртом, в руке надкушенный пирожок.

Ярослава совсем не волновал в данный момент отец, больше его занимала прекрасная находка с зимней дороги, очаровательная и сексуальная голубоглазая брюнетка с идеальной грудью. Она сейчас совершенно голая в их ванной, а совсем недавно он кончал ей в ротик, а она с криками – на члене Кира.

– Яр?

– Отец ждет,– молодой мужчина отвлекся от мыслей.

– Кто-то умер?

Шутка была черной, на самом деле они виделись полгода назад, ушел из жизни их родственник, двоюродный брат отца, с которым тот не очень ладил. Отец вообще, кажется, мало с кем имеет хорошие отношения, а его любимая фраза: «Богатым и успешным людям нельзя иметь родственников и друзей» говорила уже о многом.

– По голосу он был вполне бодр.

– Наверное, у кого-то из партнеров отжал пару миллионов.

Кириллу было весело, он ел уже второй пирожок, Ярославу и самому захотелось есть, а еще кофе, много черного кофе и кусок мяса. Кивнул Киру, чтоб тот выпроводил тренера, который и так задержался. А если он еще увидит женские трусики, которые видит сейчас он, что так аккуратно лежали у ножки кровати, то вопросов не оберешься.

– Степан Валентинович, вам пора, а вы знали, что Молоков прячет под матрасом бутылку виски?

Ход был грязным, но Валентиновича нужно было уводить, просто так он не отвяжется, начнет снова учить жизни, говорить о семейных ценностях, а там в ванной, скучает вкусная девочка.

– Как виски? Кто сказал?

Суровый встрепенулся, свел брови, к алкоголю тренер относился категорически плохо, точнее, зверел, а потом рвал и метал.

Молоков Маратик как раз был новеньким в команде, вместе с которой братья Прохоровы сейчас были на Горном Алтае. И они здесь не то чтоб тренировались, скорее отдыхали, и можно было послать его куда подальше по поводу женщин, но тренер равнял их со всеми.

Глава 7

– Девушка, девушка, проснитесь.

– Что?

– Самолет идет на снижение, пожалуйста, приведите спинку кресла в вертикальное положение и пристегните ремень, – стюардесса улыбнулась. – И поднимите шторку иллюминатора.

– Да, хорошо.

Диана устало потерла лицо, укуталась в дубленку, открыв шторку, посмотрела в иллюминатор. Там было пасмурно и хмуро, над столицей тучи, как и в ее душе.

Она позорно сбежала.

Не сказав «прощайте» братьям Прохоровым, не поблагодарив за спасение, а ведь Диана могла реально замерзнуть на той трассе, если бы молодые мужчины ее не нашли. Да, она летела через всю страну именно к ним, так торопилась и спешила, что, оказавшись в их постели, совсем забыла, зачем ехала.

Все, позор профессии. Она даже не воспользовалась ситуацией в собственных интересах. Позор ей – за слабость, за то, что произошло.

Нет, все бы хорошо, будь это кто-то один, Кирилл или Ярослав. Диана проходила первую стадию – отрицание. И странного убеждения самой себя, мол, будь это секс с одним из братьев, было бы не так порочно.

Но их было двое! Одновременно! В ее теле, на ее теле, везде, где только можно, где ее никогда никто не трогал.

Кошмар, девушку даже начало мутить.

– С вами все в порядке? Может быть, пакет?

Сидящая рядом молодая женщина посмотрела с сочувствием, протянула бумажный пакет, куда можно было опустошить желудок, Диана взяла, сжала его в пальцах.

– Спасибо.

– Ой, сама боюсь летать до чертиков, все бы ничего, но это ожидание, взлет, посадка – душа переворачивается.

У Дианы перевернулось сознание за последние двое суток, не то что душа. Пять часов полета, а до этого дорога и ожидание рейса. Она гнала мысли, не хотела анализировать и давать оценку случившемуся. Но она привыкла это делать и почти до двадцати трех лет жила умом, а не сердцем.

Пристегнула ремень безопасности, прикрыла глаза, вспоминая, как после ухода тренера в ванную зашел Ярослав. Девушка запомнила его тяжелый взгляд, а дальше он все делал молча. Нет, лишь сказал, что хочет ее попробовать.

Брал прямо на столешнице раковины, скинув с плеч Дианы халат, трогал везде, ласкал, целовал, засасывал кожу до боли и криков.

Требовательно, оставляя свои отметины, а до этого вылизывал ее возбужденную плоть между ног, трахая языком, щелкая по клитору, доводя Диану до исступления.

Даже сейчас от этих воспоминаний мышцы влагалища девушки сжимались, грудь тяжелела, соски твердели, низ живота тянуло спазмами боли. Родионова простонала, но тут же прикусила губу, чтоб не привлекать к себе внимания.

Когда Ярослав кончил, сливая свою сперму на ее живот, вновь стал целовать в губы, оттягивая волосы, а Диана кончала сама, испытывая – даже не понимая уже, какой по счету оргазм.

– Вы на Новый год в Москву? – соседка решила поговорить, хотя весь полет молчала, спала, как и Диана.

– Домой.

– М-м-м, везет, Москва хороший город.

– Самый лучший.

– Завидую.

– Переезжайте.

– Ой, что вы, это невозможно.

А вот с этим Диана поспорила бы, в этой жизни, кажется, возможно все.

– А я к подруге, давно звала, вот решилась на праздник. А вы чем занимаетесь?

– Я журналист.

Да, теперь-то из нее никакой журналист, провалила Родионова задание, не видать в следующем году места в штате журнала. Так и будет бесплатно делать обзоры на всякую ерунду и бегать на побегушках у шеф-редактора. Если только Королева не уйдет в декрет.

Королева Каролина – триггер Родионовой, этакая звезда «Стиля жизни», но Диана считала ее своей личной язвой и занозой. Королева вела самую популярную рубрику о знаменитостях и популярных людях во всех сферах. Общается с ними лично, была, как говорится, на короткой ноге с шеф-редактором.

Ходили слухи, что место ей досталось через постель главного редактора, а кто-то говорил, что и самого генерального директора. Но это уже и неважно, Королева писала хорошо, вышла в том году замуж – очень удачно, за какого-то крупного бизнесмена.

И было бы шикарно, если она уйдет в декретный отпуск, ей пора, самое время рожать. Но Королева, судя по далеко идущим планам, не собиралась. И это именно она подлила еще больше масла в огонь Дианиного самолюбия, что у нее ничего не получится, и что Прохоровы на дух не переносили журналистов.

Зараза, а не Королева.

Соседка что-то рассказывала, Родионова слушала невнимательно, кивала, улыбалась, думая о своем. Она ведь совсем забыла и потеряла счет времени с Прохоровыми. Они шутили, говорили пошлости, особенно Кирилл, но это больше возбуждало, отталкивало. Потому что каждое откровения были для нее, а Диана, как дебютантка на балу, таяла от каждого слова.

Поерзала на сиденье, в теле Дианы болела каждая мышца, губы припухли от поцелуев, на шее засосы, она долго рассматривала их в туалете самолета.

– Вы давно живете в Москве?

– С трех лет.

– Как интересно. Родители переехали?

– Да, мама, после того как ее бросил отец.

– Извините.

– Ничего, я его не помню.

Разговор отвлекал, Диана достала из кармана телефон, во время ожидания регистрации посадки в самолет успела зарядить. Но так никому за это время не ответила, не позвонила, не написала ни одного сообщения.

Он изменила Александру. Да, это так и называется – изменой. Яркой, порочной, даже красивой. Но почему нет чувства угрызения, почему совесть Родионовой не корчится в муках? Внутри вообще ничего нет.

Может, этим она пошла в отца, о котором мать рассказывала мало, но самым ярким его определением было то, что мужчина оказался обыкновенным бабником, который не смог пропустить мимо очередную молоденькую профурсетку.

Когда Диана впервые услышала это слово, ей было десять лет и ей казалось, что профурсетка – это что-то легкое, воздушное, как безе или зефир, а может, пирожное.

И сделала таким образом вывод, что ее отец очень любил сладкое. Это уже позже Родионова поняла, что профурсетка – это женщина легкого поведения, а еще страшнее звучало определение на уголовном сленге – проститутка.

Глава 8

– Яр, будь осторожен, после бури не видно границ трассы. Слышишь меня?

Тренер кричал, Прохоров-старший махнул рукой в знак того, что услышал, хотя все мысли и он сам были не здесь. И как так получилось, что девушка сбежала от них? Исчезла, испарилась, как утренний туман.

Ярослав надел очки, поправил резинку, легко оттолкнулся, начал медленно скользить по склону, плавно набирая скорость. Снега после бури было нереально много, он такое видел нечасто. Белый, искрящийся, еще не осевший.

Сноуборд вместе с парнем набирал скорость, резкий поворот, еще один, спуск стал круче. Ярослав лавировал между елями, задевая их раскидистые лапы руками, а с них осыпался снег. Было красиво.

Но самое прекрасное – это чувство полета и свободы, которое начало нарастать внутри вместе со скоростью и ветром, что бил в лицо.

Диана. Диана. Диана.

Такая нежная и отзывчивая. Ярослав помнит каждую минуту, проведенную с ней, как он вылизывал ее, как брал, вгоняя член по самые яйца, как она при этом кричала, стонала и сокращалась мышцами на нем.

А потом, после небольшой передышки, когда девушка снова заснула практически в его руках, была самая невероятная ночь в его жизни.

– Черт!

Ярослав пропустил поворот, борд чуть не занесло на ствол дерева, но мужчина вовремя притормозил и свернул, встряхнул головой. Не хватало ему переломаться на простейшей трассе за несколько дней до Нового года и ближайших соревнований.

Им с братом пришлось оставить Диану одну, снова приперся тренер, начал стучать в двери, которые Кир догадался закрыть на замок. Буря утихала, было уже не так ветрено и снежно, нужно было помочь откопать генераторы, чтоб запустить их и дать на базу света.

Провозились долго, потом набрали в столовой еды, что осталась со вчерашнего дня, отказавшись от приглашения Лизы. Но свет все-таки появился, а значит, можно было хотя бы запустить кофемашину или заварить чая.

Ввалились в домик с Киром, все в снегу, промокшие. Яр помнит, как торопился, как хотел вновь увидеть Диану, прикоснуться к ней, вдохнуть аромат.

А к этому чувству было подмешано что-то еще. Разочарование.

– Твою же мать!

Его все-таки вынесло с трассы, Ярослав лишь услышал позади крик, Кирилл спускался следом, стараясь догнать его. Яр наехал на скрытое под снегом поваленное дерево, вильнул в сторону, а там уже был скалистый обрыв.

– Яр! Яр, стой! Яр!

Мужчина сгруппировался, как его учил тренер, главное – не паниковать, нужно принимать четкие решения быстро. Умение анализировать ситуацию было чуть ли не главным в их опасном спорте.

Доля секунды, жесткое приземление, Яр отчетливо слышал треск сноуборда, завалился на бок, прикрыл руками голову. Кувырком прокатился по склону и затормозив коленом об ствол дерева, взвыл от боли.

– Сука! Черт! Черт!

– Яр! Яр, как ты? Яр, не молчи!

Кирилл был почти рядом, пришлось прыгать следом за братом, но он устоял на ногах, у него было преимущество, он видел, на чем Яр споткнулся.

– Блин, ты совсем рехнулся? Не видел ничего? Это плевый спуск, Яр!

Да, Ярослав рехнулся, и он это прекрасно понимал, потому что голова была забита другим, точнее, другой. Голубоглазой брюнеткой, с которой они провели больше суток вместе. Которую они трахали вдвоем с братом. Одновременно находясь в ней, как в каком-то крутом, мать его, порно.

– Все цело, Яр!? Яр, не молчи!

– Да хватит орать, дьявол, Кир, заткнись уже!

Старший из братьев Прохоровых так и не встал со снега, прикрыл глаза, стараясь расслабить мышцы, прислушиваясь к своим ощущениям. Кости целы, он чувствует ноги, позвоночник не задет, а вот колено ушиб.

– Целый?

– Да, в норме все.

Кирилл сел на снег рядом, рассматривая пейзаж, что открывался перед ними. Еще метров триста – и там обрыв, зашибись, покатались бы башкой вниз.

– И как она так сбежала, не знаешь?

Кириллу тоже не давал покоя вопрос, как девушка могла исчезнуть, дороги еще были не расчищены. Не пешком же она ушла?

– О чем ты?

– А то ты не понял?

– Помоги лучше, – Ярослав сел, потом попытался встать, колено болело, но двигаться можно было. – Нужно на базу, что-то с ногой.

– Шикарно! И это перед стартами и Камчаткой. Это кто за кем должен присматривать? Это ты мне говорил, чтоб я не смел гонять как полоумный.

– Да заткнись ты уже, задолбал ныть.

Яру хотелось втащить младшему брату, непонятно откуда взявшаяся агрессия накатывала волнами, сносила на своем пути здравый смысл. Он не мог понять, что его так злит, так было уже, но в то время ярость была мотивирована, в тот раз его предали.

– Да чего ты такой нервный? Из-за девчонки? Да? Угадал? Сука, я как вспомню, что было, у меня вновь яйца пухнут и стоит постоянно. А ты не догадался заглянуть ей в сумку и посмотреть документы? Адрес, телефон? Чтоб найти ее.

Вопрос был хороший. Яр догадался. И то, что он увидел, ему не понравилось.

– Нам не нужно ее искать.

– Почему?

Мужчины встали на борды, медленно поехали в сторону, нужно было выйти на трассу и спуститься на базу.

– И? Ну, кто она такая? Принцесска наша?

– Журналистка.

Кирилл даже остановился, как-то нехорошо стало, у них никогда не ладились отношения с журналистами, репортерами, всей этой «желтушной» братией, которая так и норовила перетрясти грязное белье, вытащить наружу давно забытые и замурованные в стену скелеты.

– Не может быть.

– Все может, брат, из какого-то журнала модного.

Ярослав не хотел, но все-таки полез в сумку к девушке, и первое, на что наткнулся, был бейджик на красной веревочке – пресс-карта Родионовой Дианы Сергеевны.

Он даже не стал читать дальше, из какого она издания или газеты, они как раз уходили снова помочь, под утро прибежала Лиза, нужно было спасать Маратика, он все-таки выпил бутылку виски.

– Да нет, я не верю. А хоть бы это и так, мы ничего такого не говорили – ни о нас, ни об отце.

Глава 9

– Что ты делаешь?

– А на что это похоже?

Молодой мужчина, усадив Диану на себя, начал целовать грудь, облизывая соски, нежно засасывая их губами. Девушка вновь теряла голову, младший из Прохоровых крепко прижимал хрупкое тело этой сладкой малышки к себе, рядом с ней член стоял постоянно, а он не мог оторваться от ее груди.

Диана сходила с ума. После секса с Ярославом удалось лишь немного прийти в себя, когда мужчинам пришлось отлучиться. Но потом они вернулись, и уже Кирилл не выпускал ее из рук.

Секс-марафон продолжался. Надо было остановиться, поговорить, не позволять им больше ничего. Так трогать и так целовать. Но Диана уже давно потеряла контроль над своими эмоциями, разумом и телом.

– Какая же ты сладенькая, мокрая и такая нежная малышка.

Кириллу хотелось трогать ее везде, ласкать, целовать, проникать. Девушка была максимально открыта, сама двигала бедрами, запуская свои пальчики в его волосы, оттягивая их.

– Хочу, чтоб ты кончила. Кончи для меня, принцесска, кончи.

Мужчина начал дразнить сосок, Диана была готова взорваться в очередном оргазме лишь от его стимуляции, он делал все так умело, что она была уже на грани. Вот пальцы коснулись клитора, она дернулась, по телу прошел разряд тока. Диана кончила, простонав, прикусив до боли губу, вцепившись в плечи Кирилл.

– Да, малышка, умница, да… у меня сейчас яйца лопнут, как хочу тебя.

Слова, шепот, касание, проникновение. Диану насаживали на член, мышцы влагалища все еще сокращались, но когда появилась невероятная наполненность, девушка вновь вскрикнула.

Она медленно раскачивалась на члене Кирилла, прикрыв глаза, глотая ртом воздух, сзади ее коснулись руки другого мужчины. Крупная ладонь прошлась по влажной от пота спине, а она лишь выгнула ее, прося еще этих прикосновений, как голодная дикая кошка.

– Ты примешь нас двоих, малышка? Хочу твою попку, очень хочу, – тихий шепот Ярослава.

Что это?

Помешательство? Транс? Гипноз?

Диана сама этого хотела.

Кирилл потянул ее на свою грудь, продолжая что-то нашептывать на ухо, целовать. Ярослав стоял между его разведенных ног за спиной Дианы. Она была сейчас вся максимально раскрыта перед ним.

Провел пальцем по тугим мышцам ануса, наблюдая, как член брата проникает во влагалище, как скользит медленно и глубоко, как блестит от соков этой сладкой малышки.

Ярослава потряхивало от возбуждения, всего пару часов назад у них уже был секс. Но устоять перед соблазном иметь эту сладкую малышку снова и снова, было выше сил братьев Прохоровых.

Он начал массировать анус, проникая лишь подушечками пальцев через тугие мышцы, задевая нервные окончания. Другой рукой раскатывал по своему члену презерватив.

– Кир, выйди из ее киски.

Брат понял, вышел, Диана замерла, понимая, что сейчас произойдет, но не веря до конца, что она позволит этому случиться.

Словно пьяная, она поддавалась им, позволяла манипулировать своим телом, которое очнулось от долгой спячки и осознало, что секс может быть таким невероятным.

– Расслабься, принцесска, расслабься, впусти его, мы не обидим, малышка, расслабься.

Лишь когда Ярослав толкнулся в ее попку, поняла, о чем ее просят, простонала от боли, хотела увернуться, но ее удержали на месте. Чьи-то пальцы накрыли клитор, стали массировать, отвлекать. Кирилл целовал, Ярослав проникал в ее узкую попку, сцепив зубы до скрежета.

– Да, еще немного, потерпи, смотри на меня, смотри, да, малышка… еще… да… ты такая красивая…

У Кирилл поджались яйца, он представил, как сейчас брат входит в эту попку, какое при этом испытывает блаженство. Он смотрел в синие глаза девушки, в них отражался страх, Кир успокаивал как мог.

Вот она зажмурилась, протяжно застонала. Диана чувствовала, как что-то огромное проникает в ее прямую кишку, как ее разрывает на части, жжение, боль, но стоило ей расслабиться, все изменилось.

Ярослав зашел в попку почти наполовину, остановился, сердце выламывало ребра, он не помнил, чтоб его так крыло во время секса. Да и не было у них с братом никогда такого.

– Кир, давай.

Кирилл направил свой член, подался бедрами вперед, заполняя собой влагалище девушки. Диана задержала дыхание, в ней было сейчас два члена одновременно. Она просто тихо стонала на груди у Кирилла, переполненная эмоциями.

Неглубокие поступательные движения, трение, они оба задевают у нее внутри какие-то чувствительные точки, от этого Диане хочется плакать и кричать одновременно.

Она не помнила, сколько прошло времени. Кирилл постоянно что-то говорил, гладил, покусывал кожу, вновь начал сосать сосок. Ярослав сзади двигался бережно, ласкал ягодицы. Первым начал кончать Кирилл.

– Сука, не могу больше, детка… не могу… дьявол… я уже… сейчас… кончаю… черт… черт… черт… малышка…

Кир так и не снял со своего члена Диану, кончал глубоко, со стонами.

– Выйди… Кир, выйди из нее.

– Наша принцесска не кончила, дай ей кончить, Яр, она вся горит, ее уже трясет. Да, маленькая, сейчас, отпусти себя, да… отпусти.

Диану и правда трясло, напряжение внутри натянулось тонкой струной, ей нужна была разрядка, все мышцы свело болью, во рту пересохло. Член Ярослава поршнем входил в ее анус, вот он немного отклонился, меняя угол, девушка вскрикнула. Волна приближающегося оргазма начала нарастать.

– Да… да… господи… еще… еще… не могу больше… не могу… господи… да-а-а-а-а-а-а-а…. кончаю…

Диана сжимала мышцами ануса член Ярослава, кончала на нем анальным оргазмом. Струна лопнула, взрыв эмоций и удовольствия накрыл сознание. Яр последовал за ней, удерживая девушку, вынул член, снял презерватив, откидывая его на пол, обхватив ствол рукой, сделал несколько движений, выплескивая сперму на пульсирующие мышцы ануса.

Диана резко проснулась.

Темно.

Дыхание сбилось, все тело покрыто потом, футболка прилипла к спине. Но то, что Диане сейчас приснилось, было на самом деле, это ее воспоминания, откровенные, яркие.

Глава 10

– Ну что, «прекрасная» Диана, ты так же прекрасно завалила самой себе данное задание? Где твой бомбический репортаж? Где разоблачающее всех звезд и открывающее самые сокровенные тайны интервью?

Каролина злорадствовала, ну, в свете последних событий Диана считала, что заслужила это. Но именно этой королеве без короны девушка не намерена была спускать издевки.

Королева откинула на спину белокурую прядь волос, уперлась руками в бока, склонила голову, блеснула ледяным взглядом голубых глаз.

– С чего это ты решила, что я его провалила?

– Нет? Тогда где материал? Что-то я не слышала из кабинета шеф-редактора возгласов восторга и восхищения.

– Они обязательно будут, но позже. И вообще, данный материал будет в февральском номере, когда закончатся соревнования. Сейчас, знаешь, у спортсменов очень плотный график, да и праздники. А ты не слышала, что Алтай накрыл циклон? Нет, да и куда тебе, ты же из кабинета шеф-редактора не вылезаешь.

Это был запрещенный и некрасивый прием – переходить на личное, делать странные заявления и намеки, но Диана не удержалась. А еще Королева раздражала ее своим сверкающим видом этакой снежной королевы. Блондинка была вся в белом, в облегающем платье с блестками и яркой красной помадой на явно накачанных губах.

Родионова была лишь в консервативных джинсах и свитере, с собранными в высокий пучок волосами и без макияжа. После бессонной ночи с эротическими снами и быстрым самоудовлетворением в кровати, а потом еще и в душе, времени и сил на себя уже не было.

Как только она начинала себя трогать, кончики пальцев покалывало, соски твердели, девушка чувствовала, как ее охватывает сексуальный голод. И единственным способом, чтобы унять его и не ходить весь день в мокром белье, было удовлетворить себя хоть как-то.

– Господи, Родионова, ты такая жалкая и подколы твои такие мелкие. Если ты так и дальше будешь себя вести, ты смотри, я ведь могу нашептать тому же шеф-редактору о том, что журналист из тебя посредственный. Хотя это видно и так.

Диана поджала губы, хотела ответить, но промолчала. Королева может, точно может, нужно как-то держаться от нее подальше или подружиться.

– Так, девушки-красавицы? Что происходит? Каролина, ты сегодня снежинка? Столько блеска, даже глаза слепит.

– Да, Роберт Петрович, Новый год на носу, готовлюсь.

Шеф-редактор смерил Королеву оценивающим взглядом, улыбнулся, потом повернулся к Диане. Внимательный взгляд из-под тонкой оправы дорогих очков, трехдневная щетина, темные глаза.

Начальник был достаточно привлекательным, хоть и не молодым уже мужчиной. Может кому и сорок пять еще молодость, но Диана пока слабо представляла себя в таком возрасте.

Роберта Петровича она ценила исключительно за профессионализм и отличные качества руководителя, к тому же он был женат. А у Дианы как бы есть парень, с которым сегодня вечером придется расстаться. Саша уже прислал сообщение, в каком месте и во сколько он ее ждет, словно она очередной его деловой партнер.

– Диана, как дела? – начальник подошел ближе, аромат тонкого парфюма с цитрусовыми нотками ударил в нос, он был в стильном черном джемпере, джинсах.

– Все хорошо.

– По тебе не скажешь. Пойдем ко мне, кофе выпьем.

– Да я вроде как уже убегала.

– Потом убежишь, пойдем.

В просторном кабинете заработала кофемашина, Диане предложили присесть, но она отказалась. Было как-то неловко такое внимание со стороны начальства.

– У тебя с Королевой проблемы?

– Нет, мы так общаемся, шутим, все хорошо у нас.

– Понятно.

Роберт Петрович прошелся по кабинету, присел на край стола, за его спиной было огромное панорамное окно, а за ним падал крупный пушистый снег.

Красиво.

– Роберт Петрович, я понимаю, я, может быть, взяла слишком высокую для себя планку и решила перескочить все барьеры, чтоб быть в штате этого прекрасного журнала. Но я пообещала самой себе сделать отличный репортаж, но на данный момент ничего не получилось.

– Понимаю, и это похвально, все мы когда-то брали высокие планки и пытаемся их преодолеть, но главное, что ты пытаешься. Ты что-то делаешь, и это уже достойно похвалы. В твоем возрасте и нужно мечтать о высоких целях, работать в отличной команде, в хорошем коллективе в престижном месте, учиться у лучших. Но ты можешь так сильно не стараться и не усложнять.

– Вы не возьмете меня никогда в штат?

У Дианы дрогнуло сердце, на плечи словно повесили стокилограммовые гири, и накрыла черная обида.

– Девочка, послушай.

Мужчина медленно подошел, его пальцы коснулись подбородка, он заставил Диану смотреть ему в глаза.

– Да.

– Есть более короткие пути, ты прекрасная, красивая молодая девушка, не стоит приносить некие жертвы.

– О чем вы?

Диане стало жарко, она задала глупый вопрос, три раза моргнула, не понимая, к чему клонит Роберт Петрович. А у самой внутри все сжалось и похолодело. Шеф-редактор журнала «Стиль жизни» ее клеил. Самым натуральным образом, с налетом легкого флирта.

Пальцы мужчины все еще касались подбородка девушки, Диана заметила, как он нервно сглотнул, как дернулся его кадык, в то время как он смотрел на ее приоткрытые губы.

Теперь было понятно, как Королевой досталось хорошее место и своя рубрика на две страницы, это потом она уже вышла замуж, а сначала прошла через постель Шагалова.

А какие варианты у Дианы?

Дать по яйцам коленом был бы самым верным, потому что это чистой воды харассмент, но тогда прощай, мечта. О том, чтобы подыграть начальнику и понять его намеки, а значит, согласиться трахаться с ним, не было и речи.

Диана подбирала нужные слова, моргала ресницами, но ее спас телефонный звонок, на столе шеф-редактора заиграла веселая мелодия. Мужчина поморщился, но быстро отошел, чтобы ответить.

– Да, любимая, да, я в кабинете. Нет, не поднимайся, я спущусь сам, пообедаем вместе. Целую.

Родионова как раз в этот момент выскочила из кабинета, забрав свой маленький рюкзачок и пальто, махнув на прощание рукой девочкам, не дождавшись лифта, побежала вниз по ступенькам.

Глава 11

– Тебя как зовут?

– Кирилл, отстань от нее.

– Да что опять происходит, чего ты лезешь? Мы в самолете, летим в Москву, на волю – и будем это делать еще шесть часов. Могу я познакомиться с красивой девушкой?

– Ты мешаешь красивой девушке работать.

– Да пошел ты, Яр, в жопу. Так как тебя зовут, крошка? Тебе идет эта форма, такая сексуальная.

Кирилл наглым образом разглядывал стоящую перед ним стюардессу, форма действительно ей очень шла. Точеная фигурка, глазки блестят, волосы собраны в пучок. Девушка мило улыбалась, смущалась, оглядывалась по сторонам.

– Олеся.

– Олеся, а ты потом покажешь, где тут у вас уборная и как там все устроено? А то я могу заблудиться.

– Кирилл, завязывай. Я сейчас тебе врежу и пересажу к иллюминатору.

– Не обращай внимания, мой старший брат такой зануда.

Стюардессе все-таки пришлось отойти. Молодой человек посмотрел на брата, потом откинулся на сиденье, прикрыл глаза. Да, Кириллу Прохорову нравились красивые женщины.

Самый кайф был их очаровывать, соблазнять, совершенно не напрягаясь, не делая ничего особенного. Они сами летели как мотыльки на его огонь или как прекрасные пчелки на мед. А меда и огня у него хватит на всех.

Эта Олеся была так, ничего себе, но, впрочем, и ничего особенного. Кирилл все еще не мог забыть принцесску Диану, с которой он провел ночь. Самую, можно сказать, незабываемую ночь, а еще утро и день своей жизни.

Они брали ее вдвоем с братом, это было слишком даже для отъявленного бабника Кирилла Прохорова. Девушка отвечала, была такая податливая, послушная, открытая, а ещё до безумия откровенная в своей страсти. Кирилл поерзал на сидении, воспоминания возбуждали его.

– Яр, как ты думаешь, мы еще ее увидим?

– Олесю? Конечно, она подойдет пятьсот раз за полет, покажет тебе, где туалет, надоест еще, поверь.

– Нет, я не про нее, я про нашу принцесску, сбежавшую из логова двух голодных волков. Но она, кстати, кое-что оставила, жаль, что не трусики, а то подумал, может, начать их коллекционировать, но верхняя часть тоже очень даже ничего. Помнишь, какие у нее сладкие грудки, какие твердые сосочки?

– Кир, заглохни.

На их разговоры уже стали оборачивать внимание пассажиры, а сидевший рядом дед так вообще открыто слушал.

– А как ты думаешь, зачем мы понадобились отцу? С Новым годом хочет поздравить?

– Не знаю. Увидим, расскажет.

– Он больше не звонил?

– Звонил.

– А ты что?

– Я не отвечал. Зачем? Мы уже летим.

Кирилл вздохнул, проводил взглядом другую стюардессу, которая прошла мимо – упругая попка, длинные ноги, тоже так, ничего себе. Но принцесска лучше.

Отец сам звонил своему младшему сыну, Кир не стал говорить брату, он, конечно, не осудит их обещание, но будет опять хмурым и молчать. Отец их ждал, обещал сюрприз и встретить в аэропорту, вот этого Яр еще не знает, может возникнуть скандал.

Младший Прохоров не совсем понимал весь масштаб конфликта между Ярославом и отцом. Он был связан с девушкой, там вышла некрасивая история, и задень сейчас кто-то из них эту тему, будет атомная война.

Хотя началось все давно, тогда отец просто отмахнулся от них. От двух пацанов, которым просто была нужна его забота и внимание. Но отец строил свою империю, ковал миллионы – и все, как он говорил, на благо их семьи.

Откупался подарками, деньгами, хорошей школой, снаряжением, поездками на лучшие трассы мира, в любую точку планеты, куда бы они ни захотели. Так проявлялась его любовь и забота.

А братья ее принимали, только это и делали: кочевали, периодически отлеживались с растяжениями, ушибами и переломами. Они всегда были вместе, отец даже квартиру им в Москве купил огромную на двоих. А их домом и семьей была команда и тренер.

Но вот уже лет пять они не брали от него денег, зарабатывали хорошо сами. Призовые гонорары, реклама. А то, что давал отец, шло на детские спортивные школы, на центры реабилитации, все через тренера, не афишируя свою фамилию.

Яра тогда конкретно подкосила та история с девушкой, а еще конфликт с отцом на этой почве. Два месяца он просто молчал, пробухал неделю, а потом молчал, страшно было, но ничего, братишка выкарабкался.

– Ваши напитки, – стюардесса принесла сок, Кир снова смерил ее оценивающим взглядом, нет, его принцесска была лучше, а эта так, на раз.

– Спасибо, так покажешь, как у вас тут все устроено?

– Я… я не могу… я на работе.

– Это будет частью твоей работы.

Девушка засмущалась, Ярослав покачал головой, накинул капюшон толстовки, закрыл глаза. Колено все еще болело, обезболивающего, что ему дала с собой Лиза, уже не осталось.

Его все это время мучил один вопрос: куда и как могла исчезнуть эта наверняка засланная, шустрая журналистка. Хотя она не должна его волновать, он вообще не намерен о ней думать. Потрахались, все было шикарно, можно забыть, переключиться на старты, если бы не это чертово колено.

Было еще непонятно, зачем они так срочно понадобились отцу, но это Ярослава волновало мало. Что бы там ни было, ему наплевать, единственное – изматывал перелет, но зато можно было отоспаться.

Москва встретила снегом. Он пушистыми хлопьями падал с серого неба и таял под ногами, превращаясь в грязное месиво. А еще их встретил отец с шофером, вот этого Ярослав не ожидал.

– Как же я рад вас видеть, господи, какие же вы большие, просто огромные!

Высокий худощавый мужчина в черном пальто нараспашку начал обнимать двух своих сыновей, Кирилл был рад, а вот Ярослав не отреагировал никак.

– Пойдемте, времени мало, если не выехать сейчас, встанем в пробке.

– Ты еще не купил вертолет?

– Ярослав, очень смешная шутка, я бы купил, но над столицей летать нельзя.

– Печаль.

Прохорову Андрею Даниловичу было пятьдесят два года, за глаза и в глаза его все называли мебельным королем. Несколько крупнейших производств России и за его пределами, огромная империя диванов, кроватей и кухонных гарнитуров.

Глава 12

– Прекрасно выглядишь.

– Спасибо.

Александр галантно поцеловал руку девушке, потом прижал к себе, коснулся губами виска. Диана хотела отстраниться, даже уперлась в его грудь ладонью, чувствуя, что это неправильно, ощущая некое отторжение.

– Как слетал?

– А как твоя секретарша?

– Диана, не начинай, ты умная взрослая девочка, но в твоей маленькой прекрасной головке возникают странные фантазии.

Диана хмыкнула, наконец освободилась из объятий мужчины, села за столик. Александр всегда заказывал уединенные кабинки, подальше от посторонних глаз. Но только сейчас Родионовой это начало казаться странным.

– Нам нужно поговорить.

– Да, милая, ты права, давно нужно.

Девушка не могла собраться с мыслями, не каждый день она дает отставку парню, с которым была в отношении почти три года, не знает, с чего начать. И стоит ли вообще говорить об измене?

Малиновский был, как всегда, совершенен: идеальная стильная прическа, светлые волосы, гладко выбрит, белая приталенная рубашка, тёмный пиджак. Этакий голубоглазый Кен, совершенный, безупречный, с превосходными манерами.

Человек, который может очаровать и расположить к себе любого собеседника. А о женщинах вообще говорить не стоит, они всегда восхищенно заглядывали Александру в рот. Даже холодная леди Елизавета Дмитриевна, мать Дианы, попала под его чары.

Почему он нравился Диане так долго? Ведь он словно пластмассовый манекен, а еще умелый манипулятор и наверняка сам изменял ей.

Официантка принесла меню, Малиновский даже не посмотрел на нее, а вот Диану его пристальный взгляд начал напрягать. Девушка поправила ворот свитера, на шее были засосы братьев Прохоровых.

– И что ты хотел сказать?

– Что я был не прав.

– Не прав? – такое признание обескураживало.

– Да, я последнее время давил на тебя, был загружен работой, уделял мало внимания, вел себя не так, как заслуживает такая прекрасная девушка, как ты.

Александр накрыл своей ладонью кисть девушки, она была прохладная и сухая. Диана посмотрела на нее, стало неприятно, она не могла понять, почему это произошло так внезапно.

– Что будешь заказывать?

– Я не голодна.

– Ты всегда так говоришь, малышка, но я уже сделал заказ.

В этом был весь Малиновский, он всегда все решал за Диану, делал заказы, выбирал рестораны, навязывал свои вкусы и привычки. На завтрак, когда он позволял Диане заночевать у него, Саша ел только омлет из двух яиц, тост с маслом и кофе со сливками.

А вспоминать о сексе вообще нет смысла, там он думал только о себе, и это Диана поняла после проведенных часов на заснеженной базе в объятиях двух мужчин. Вообще, было неприятно так резко осознать, что тебя использовали, тобой манипулировали, и сейчас он продолжает это делать.

– Елизавета Дмитриевна пригласила меня завтра на ужин.

– Как пригласила?

– Позвонила и пригласила, что тебя удивляет? Идем вместе, ты будешь ослепительна, я знаю.

Мать не могла так поступить, Александр не часть их хоть маленькой, но семьи, и она не должна представлять своего будущего мужа ему. Диана поджала губы, высвободила свою руку, набрала в легкие воздуха.

Но как только она решилась сказать о расставании, перед ней на столе оказалась бархатная черная коробочка. Сердце дрогнуло, часто забилось, стало жарко.

Нет, только не кольцо, Саша не примет отказа. Она и так не может выдавить из себя нужные слова, хотя проговаривала их всю дорогу. Да и вообще, с чего все это?

– Открой.

– Саша, для этого совсем не время.

– А я считаю, для этого как раз самое время.

Малиновскому нравилось разглядывать эту девушку. Она всегда была разной, к ее внешности подходил любой образ – от милой школьницы в гольфах до роковой развратницы в чулках и яркой помаде. Мужчина так и представил, как она стоит перед ним на коленях, помада размазана в глазах слезы, он даже возбудился немного.

– Открой, ну же.

Нет, там было не кольцо для него немного рано, там было нечто другое, но именно для нее, точнее, для ее попки, которая потом будет принадлежать ему.

– Послушай…

– Диана, открой.

– Нет, я хочу, чтоб ты выслушал меня, – Диана повысили голос, замечая, как Александр повел подбородком от недовольства. – Я много думала, это началось уже давно, между нами нет понимания, что-то перегорело, угасло.

– Ты решила меня бросить?

Малиновский улыбнулся, подвинулся ближе, его пальцы касались черной бархатной коробочки, а глаза внимательно изучали девушку. Диана не ожидала такой реакции и такого вопроса.

– Я не бросаю, я хочу, чтоб мы оба приняли нужное решение и…

– Малышка, ты ведь знаешь, я не позволю этому произойти. Ты сама сейчас не ведаешь, что говоришь, это все предпраздничная суета, твой полет, ужин с мамой. Я понимаю, все нелегко, но это пройдет. Нам суждено быть вместе, ты создана для меня.

Диана слушала, открыв рот, а у самой внутри все сжималось от непонятного страха. Саша не слышал ее, не понимал, он вновь манипулирует, навязывает свое мнение, убеждает.

Скажи Родионова сейчас, что изменила ему на Алтае, не поверит, скажет, что у нее температура, бред, и она решила его разыграть. Девушке действительно стало как-то нехорошо.

– Я в туалет.

Малиновский проводил Диану взглядом, откинулся на спинку стула, плотно сжал челюсти, посмотрел в окно, за ним все еще падал снег, тая на тротуаре.

Ревность – вот что он сейчас почувствовал, жгучую, обжигающую, как удар хлыста, ревность. Эта милая малышка Диана, всегда такая послушная, начала высказывать свое мнение, а еще у нее был другой мужчина, он заметил на шее синяк.

Но вместе с ревностью появился азарт, ему захотелось не только разгадать ее тайну, но и потом наказать, а дальше просто растоптать и выкинуть. Но он будет это долго делать, смакуя каждое мгновенье.

Александр и сам был не без греха, но все свои доминантные потребности решал на стороне, не впутывая в это Диану, готовя ее для более высокой миссии – стать матерью его детей.

Глава 13

Завтра наступило слишком быстро.

Диана долго не могла заснуть, по дороге домой выкинула подарок Малиновского в мусорный бак, и плевать, что он там подумает, им никогда не быть вместе.

Потом полезла в интернет искать информацию о будущем муже матери и все больше округляла глаза, читая, кто он такой, какое у него состояние и сколько недвижимости по всему миру.

Где чопорная и привередливая Елизавета Дмитриевна могла с ним познакомиться, и как так случилось, что дело дошло до свадьбы?

Маменька, мягко сказать, удивила, а вот господин Прохоров в свои пятьдесят два года был очень даже привлекательным мужчиной и судя по статьям, завидным женихом. Но репутация была кристально чистая, ни вам моделей без трусов, ни эскортниц, ни браков с малолетками и не одного внебрачного ребенка.

Когда Диане попадалась информация о его сыновьях, стремилась ее пропустить, не видеть, не читать и не знать. Но в эту бессонную ночь выдержка подвела.

Кот Василий спал рядом, а Родионова рассматривала фото братьев в социальных сетях, читала комментария, которые были сотнями оставлены под каждой публикацией. В основном, конечно, девушками, которые откровенно заигрывали и мечтали познакомиться.

Диану накрывала ревность.

Хотя казалось бы – с чего? У них был всего лишь секс, хороший, безумно хороший, лучший в ее жизни. Но мысль о том, что так они имеют каждую, кого угодно и без разбора, огорчала.

На публикациях с социальных сети братья были вдвоем, или по одному. Кирилл всегда улыбчивый, озорной с лохматой челкой, Диана помнит, как зарывалась в его волосы пальцами, года мужчина ласкал ее между ног языком.

А вот Ярослав был серьезен, очень редко смотрел в кадр. Но то, что братья вытворяли на снежных склонах, то, как рисковали, выполняя опасные трюки, было невероятным. От просмотренных видео захватывало дух, а Дина забывала, как дышать.

В жизни они были такие же, от них двоих сердце билось часто, а тело подчинялось их желаниям. Так же как стихия и все законы физики ломались под тем, что они вытворяли на трассах.

Убрав ноутбук, девушка долго смотрела в потолок, а когда закрывала глаза, видела этих мужчин. Обнаженных, раскрепощенных, как они касались ее, как брали вдвоем, как дарили удовольствие, которое она раньше не испытывала.

Диана, конечно, позорно сбежала, даже лифчик забыла. Утром, когда братья ушли, она, быстро собрав вещи, выскользнула из их домика и, не дойдя до поворота, наткнулась на девушку в бирюзовой курточке.

На ней была такого же цвета шапка, из-под которой выбивались рыжие пряди волос. Девушка смотрела настороженно, но помогла Диане выбраться с базы. У центрального входа как раз стоял здоровый снегоуборщик, Родионова договорилась, чтобы он довез ее до ближайшего населенного пункта, а там уже добралась и до аэропорта.

Проснулась Диана с головной болью, а еще с температурой. Теперь даже повода придумывать не нужно было, чтобы не идти на ужин. Но подводить маму стыдно и некрасиво. Диана считала, что если она и дальше будет прятаться от проблем, хорошо и счастливо ее жизнь точно не сложится.

А проблем оказалось выше крыши. Шеф-редактор со своим подкатом, Красавина с издевками, Малиновский с подарком, мать с женихом и, конечно, братья Прохоровы.

Весь день как могла, отвлекала себя от мыслей, приняла таблетку, откопала от снега свою маленькую старенькую машинку, долго не могла завести, но малыш не подвел.

Ярко-желтый «Фольксваген жук», практически ее ровесник, мигнув фарами, покряхтел для приличия, ругая хозяйку за длительное отсутствие, но повез девушку по делам. Несколько раз звонил Александр, отвечала сухо, желая не слышать его голос больше никогда и поражаясь тому, как она раньше могла любить его.

А ведь считала, что любит, что это ее первый и единственный мужчина, как слепая, верила, слушала, заглядывая в рот. Господи, дура, не иначе, была.

– Эй, смотри, куда прешь! Коза!

Диана поморщилась, она задумалась, не пропустила автомобиль, водитель не поленился, открыл окно и крикнул пару неприятных слов.

– Что там? – Ярослав посмотрел на дорогу, машина резко затормозила, Вадим выругался.

– Да насосут права или папочка купит, а потом на дорогах бардак.

Мужчины проехали мимо желтой «букашки», за рулем сидела взволнованная девушка, на голове красный берет, распущенные темные волосы, чем-то она Ярославу показалась знакома.

– Яр, смотри, запостил наше с тобой прибытие в столицу, ребята зовут потусить. Может, рванем после ужина в клуб? Сто лет уже нигде, кроме горных вершин, не были, да и девчонок там будет полно, зацени, какие киски.

Кирилл начал показывать брату тех самых кисок, девушки были одеты ярко и вызывающе. Ярослав отодвинул телефон.

– Посмотрим, надо еще узнать, что там за невеста у отца и что за спешка. Может, она беременная?

– Думаешь?

– А с чего все это? Полгода от него практически ни звонка, а тут сразу невеста и скорая свадьба. Наверняка она лет на двадцать пять его младше, окрутила старика, а он и рад.

– Ну и что? Пусть отец развлекается, ну не на старухе же жениться. Может, нам братика еще родят или сестренку. Я за сестренку, и так, чтоб ей уже сейчас было восемнадцать.

Ярослав посмотрел назад, та самая машина, что их подрезала, была в соседнем ряду, через несколько автомобилей, и красного берета уже не было видно. Достал свой телефон, набрал в приложении одной из популярных социальных сетей «Диана Родионова», ему выдало несколько десятков человек, пролистал вниз, но, чертыхнувшись, все выключил, убрал телефон в карман.

Много чести – ее искать. И вообще, он собирался все забыть, хватит с него одной меркантильной дамочки, которая в свое время променяла его чувства на деньги и пятиминутную славу. Отец говорил не верить, не подпускать близко, но Яр не слушал, был влюблен как мальчишка, хотя тогда таким он и был.

Москва даже днем сверкала огнями, нарядная, украшенная, Яр не особо любил этот город, но приезжать сюда было приятно. Их с братом квартира была с шикарным видом, огромная, можно было потеряться.