Двойной соблазн

Глава 1

КАРОЛИНА

- Стой, я сказал. Куда ты торопишься.

Широкая ладонь упирается в стену рядом с моей головой. Массивные перстни блестят в полумраке.

- Тэбе уже говорили, что ты красавица? - мою щеку опаляет горячее дыхание.

- Да, говорили.

- Вах, - он причмокивает. - Дэрзкая. Люблю таких.

В закутке возле туталетов темно. И в самом бильярде мало света, лишь лампы над столами, освещают зеленое сукно.

В зале играет популярная музыка.

Брякают удары кия по шарам.

Болтают посетители.

А директор снова зажимает меня в этом проклятом углу. Два туалета, мужской и женский, и рядом склад. В моих руках ключи и бутылка виски бармену для коктейлей.

В его руке...

Край моей белой блузки.

- Арнольд Борисович, - стараюсь, чтобы мой голос звучал ровно, - отпустите меня. Мне надо работать.

- А тэбе уже говорили, - в его голосе проскальзывает акцент, как и всегда, когда он принимает на грудь лишнего. - Что в этой богадельне хозяин я?

Вздыхаю.

- Да, говорили. А еще бармен сказал, что ему надо делать коктейли, - потрясаю перед директором бутылкой виски. Осторожно сдвигаюсь вдоль стенки. В нос мне пробивается острый запах коньяка, босс уже несколько часов подряд разыгрывает партии и пьет. - Арнольд Борисович, дайте мне пройти.

Его рука сжимает край моей блузки.

- Стой, не болтай. А тэбе уже говорили...что ты злая, - он тянет ткань, оголяя живот. 

Вздрагиваю и дергаюсь из его рук.

- Стой, я тэбе сказал, - Арнольд Борисович толкает меня к стене.

Черт.

Черт.

Черт, вечно мне не везет.

Другой работы я не найду. Никому не хочется трудоустраивать студентку всего на месяц, с сентября начнется учеба, и я все равно уволюсь.

Мне оставалось лишь август перетерепть, и я бы не увидела больше ни этих зеленых столов, с катающимися по ними шарами, ни порочно-блестящих глаз Арнольда Борисовича.

- Каролина, - мое имя он тянет, как песню. - Ты давно играешь со мной, - он улыбается, показывая мне ряд отбеленных зубов. - Задом виляешь в этих своих коротких шортиках...

- Я не виляю, - делаю еще одну попытку выдернуть у него блузку. - Это моя форма. Все официантки так ходят. Не только я.

- И всем официанткам нравится Арнольд Борисович, - нахваливает он себя и самодовольно поправляет галстук. - А тэбе уже говорили...

Закатываю глаза.

Сколько можно.

Мне дико не по себе. Аромат коньяка, смешанного с тонким мужским парфюмом кружит голову. Босс нависает. В его расстегнутой белой рубашке виднеется серебряная цепь на шее. Покрытая черными волосами грудь.

Это ведь мой директор. 

- Арнольд Борисович! - повышаю голос, когда его рука жестко, по-хозяйски, сжимается на моей талии. - Отпустите! - взвизгиваю.

- Ты меня достала уже! - рявкает он в ответ. Выплевывает мне в лицо. - Чэго ты ломаешься? Премию выпишу, - обещает.

Расширенными глазами смотрю в его гладковыбритое лицо и не понимаю, что делать.

Орать, звать на помощь?

- Мне работать нужно, - бормочу.

- Здесь я хозяин, Каролина, - напоминает босс. Задирает блузку выше, почти касается кружевной кромки бюстгалтера. - Нэ будешь трахаться - пайдешь на улицу.

Что?

Пораженно моргаю.

Да я с удовольствием пойду на улицу.

Прямо сейчас.

Немыслимо!

У меня слов нет.

Вырываюсь.

- Ну-ка стоять, - Арнольд Борисович, вдруг растеряв свою ленивую, хмельную расслабенность, хватает меня за шею. Сдавливает, смотрит в глаза. 

И я слышу.

Как внизу щелкает пряжка ремня.

Он брюки расстегивает, причмокивает губами.

Нет, боже мой.

На меня наваливается ступор.

- Я тэбя давно приметил - горячо шепчет Арнольд Брорисович, - Давно...да...- он пыхтит, вжикает ширинка. - А тэбе говорили...

Внутри меня что-то взрывается.

- Нэ говорили! Отпустите мэня! - ору и в волнении слова коверкаю, как это делает он. Вырываюсь и толкаюсь, и так же резко замираю. Его пальцы на моей шее сжимаются крепче, он мне и звука выдавить не дает.

- Тиха стой, - выдыхает он мне в лицо. - Пять минут. И пайдешь. Загинайся.

Он дергает вниз мои шорты. 

Не успеваю осознать, как вспотевшей ладонью удобнее сжимаю бутылку виски. И замахиваюсь.

Не по голове попадаю, по плечу ему, но этого удара хватает, чтобы стекло лопнуло, раскололось, и виски брызнул мне на руки.

Арнольд Борисович, визгливо, по-бабьи, орет:

- Ай, больна! Ай! Что творишь, дикая!

Острое горлышко вываливается из ослабевших пальцев. В испуге отскакиваю от директора и заверяю:

- Я сейчас все уберу!

Несусь в зал с мыслями, что минимум - меня просто уволят, а максимум - он вызовет полицию и меня арестуют за вооруженное нападение на босса.

Взмыленная забегаю на кухню, мимо повара к дальней каморке с моющими средствами и ведрами, она нам еще и вместо шкафа служит, персонал в ней оставляет вещи.

- Что тебе тут надо? - вырастает рядом со мной наш уборщик дядя Ваня, едва я распахиваю створки. Он жует пирожок и ревниво смотрит на тряпки. - Что потеряла?

- Бутылку возле туалета разбила, хочу убрать, - в испуге тараторю и наклоняюсь за брошенной в углу сумкой.

- Иди-иди, - масляной рукой уборщик деловито оттесняет меня в сторону, - сам уберу. Ишь ты. 

- Но мне надо...

Схватить сумку и бежать отсюда, на спринтерской скорости до дома.

- Иди-иди, - уже строже повторяет дядя Ваня. Недовольно зыркает на меня, как Цербер охраняет свою каморку. Он поправляет платочек, завязанный на женский манер. За работу свою держится крепко, зарплата здесь выше средней, а делать почти ничего и не надо, основной уборкой занимаются официантки, он лишь два раза в смену проходится по полу влажной тряпкой

Потерянно отступаю и смотрю на жирные пятна на блузке, оставшиеся от его пальцев.

Глава 2

СТАС

Торможу машину во дворе напротив банка и глушу мотор.

Снаружи тихо, спокойно. Возле мусорных баков вынюхивают съестное черная бродячая собака и седой бомж в драном плаще.

Колоритная парочка.

Они не опасны.

Поправляю ремешок наручных часов и считаю секунды. Бросаю взгляды в окно. 

Удобное расположение. Двери банка не на проспект выходят, а на углу дома находятся, напротив глухая стена соседней пятиэтажки, и во дворе в это время почти никого нет, одни дети, только-только закончился обед.

А я не ел, некогда.

Поправляю воротник рубашки, готовлюсь.

В салоне пашет кондиционер, а снаружи какой день жара, как в пустыне, не продохнуть, особенно в глухом костюме. И это почти конец лета, последний месяц.

Пищит таймер, и я надеваю перчатки. 

- Готов? - поворачиваюсь к брату.

Нам нужно зайти вон за те гаражи, переодеться. А потом...

- Всегда готов. Как Гагарин и Титов, - повторяет слова из песни брат. И роется в бардачке. 

Он достает маски.

Не обычные черные, мягкие, с прорезями, в которых банки грабят, нет.

Белые пластмассовые, с накидкой. Пластмасса сморщена в лица монашек, таких только в фильмах ужасов показывают, карательниц. Они в магазинах приколов продаются, для разных малолетних придурков и их вечеринок. 

- Какого черта, Руслан? - голос садится от раздражения. - Я бы посмеялся, но время. Давай сюда костюмы.

- Костюмов нет, - отважно заявляет брат и натягивает маску. Отбрасывает черную накидку и в узкие прорези смотрит на меня. - Нормально, я пробовал перед зеркалом. 

Нормально. Даже очень. Прямо сейчас кулаком засветить ему в табло.

Молчу.

А внутри хор ангелов поет, Руслана провожает в последний путь, ведь я его убью.

Я же русским языком сказал ему.

Достань костюмы, Руслан.

Спецодежда защитного цвета, можно желтого или белого, со шлемами и черным стеклом, в таких ходят сотрудники СЭС, проводят дезинфекцию.

В таких можно завалиться в банк ничем не рискуя, я все распланировал, его лишь о костюмах попросил.

Но даже эту малость брат решить не в состоянии.

- Ты придурок, - барабаню пальцами по рулю, смотрю на вход в банк. - Тебе весело, Руслан? Я на клоуна похож? Мы на детский утренник идем? Что у тебя с башкой, мать твою.

- Эй, полегче, - его голос звучит глухо сквозь маску. - Нормально все. Ты слишком серьзный, Стас. К делу нужно подходить играючи, и тогда все получится, слышал народную мудрость?

Все, что я слышу сейчас - нарастающий звон в ушах, хочется влепить этому идиоту затрещину, от души, как в детстве. 

Я ведь думал мы давно выросли, но "младший брат" - это навсегда, это приговор, он будет вечно косячить, а разруливать за ним мне.

- В банк я в этом не пойду, - отрезаю и отшвыриваю маску, когда он кидает ее мне в колени. 

- А у нас варианты есть? - Руслан смотрит сквозь эти сморщенные щелочки, жмёт плечом. - Стас. Ты ведь знаешь, что будет, если денег не достать. Меня на лоскуты порвут. Подумай. Тебе придется тратиться на похороны, тебе это надо?

Кошусь на часы. 

По времени я все рассчитал. Обед, сиеста почти. И у нас бы все получилось, следуй Руслан плану.

План.

Всегда нужен план, иначе хана. 

- Братишка, - поворачиваюсь к нему, - почему вечно, стоит нам раз в пятилетку пересечься - ты по уши в де*ьме, а я тебя вытаскиваю за уши?

- Сам сказал, - кажется, он ещё и жвачку жуёт, слышу, как надувает пузырь. - Потому, что мы одна семья, Стас. Ты брат мне, помнишь?

К несчастью, да. Семью не выбирают. Семье помогают. За семью горой стоят.

Но этот придурок...

- Нет, - говорю и кошусь на вывеску банка. - Отбой. Перенесем на следующую неделю. Все.

- Я что, чулки тебе притащил бабские, заставил на голову напялить? Я в фильме видел грабителей точь-в-точь, - Руслан смотрит в зеркало и откидывается в кресле, и то скрипит. Он то ли угорает, то ли всерьез. - Дело не в масках, Стас. Это у тебя комплексы.

- У меня не комплексы,  - опять отшвыриваю маску. - Через неделю, - поворачиваю ключ в зажигании. 

- Через неделю будет поздно, братишка, - качает головой Руслан. - Деньги я должен вернуть завтра утром. Крайний срок.

Уже трогаюсь, но торможу. 

- Ты сказал, что время ещё есть? 

- Чтобы ты не дёргался, - признается он. 

Эхом разлетаются его слова в ушах.

Я в бешенстве.

Сжимаю челюсть.

Стоит только руки протянуть, шею его сдавить, и все, проблема решена, так он бесит меня сейчас, что темнеет в глазах.

Черт его раздери на куски и бесам раздай.

Глубоко дышу носом.

Хватаю предложенную маску.

Натягиваю ее и матерюсь.

- Последний раз тебе помогаю, - заверяю его, но мы оба знаем, что это не так. И теперь, и потом, через год и через полвека я с ним.

У нас же никого больше нет. 

С задних сидений подхватываю сумку и выбираюсь из машины. Ускоряю шаг.

Ведь работник службы СЭС это одно, это никого не удивит. А два чувака в черных костюмах и масках монахинь, которые к банку прутся...

Это какой-то цирк с конями.

Испанский стыд.

Счастье, если сотрудники или охрана нас ещё в окно не заметили. 

Навстречу нам из подъезда выруливает бабка с мусорным ведром. 

Видит нас. Замирает.

А потом визжит, и голос звонкий, как у восемнадцатительней девчонки. Ведро падает на асфальт, разбрасывая вокруг нее картофельные очистки, пустые упаковки, какие-то тряпки и бутылки.

Ну всё. Приехали. Это провал, это хрень полная - обречённо думаю, но все же открываю дверь банка. 

И Руслан, как в дешёвых фильмах, с детства мечтавший сказать коронную фразу, рявкает: 

- Всем на пол, это ограбление. 

Глава 3

КАРОЛИНА

Одним глазом кошусь на дорогу, другим в телефон.

Фотка с блондинкой, фотка с брюнеткой, фотка с рыжей - полный комплект.

А я вот шатенка. Обычная, ничем не примечательная. Не выделяюсь миловидной внешностью присущей белокурой головке, не похожа на жгучую женщину-вамп с алой глянцевой помадой на губах, и я не медно-бесстыжий огонь в постели, ничего такого. 

Очень жаль.

И нет, Игорь так не говорил. Но фотки с другими девушками в его социальной сети говорят сами за себя.

Кричат даже.

Козел он, а страдает телефон, в расстройстве швыряю его об сиденье, и сотовый валится на коврик.

Сосредотачиваюсь на дороге. 

Ну вот зачем я опять полезла смотреть, чем занимается бывший.

Так хорошо ехала, в превкушении отдыха. Когда тебя бросил парень, а директор уволит или, вообще, заявление в полицию напишет - отвлечься необходимо.

Выбраться компанией на выходные на озеро - прекрасная идея, друзья плохого не посоветуют. Там, на природе, будет не до тоски и не до размышлений.

И вот я согласилась. Рулю, и ветер залетает в окно и развевает волосы, набираю скорость.

И всхлипываю.

Игорь меня бросил, мне это не приснилось. А конфликт с Арнольдом Борисовичем - вообще, страшное дело. Каким-то чудом весь день держалась и не разревелась, зато сейчас осознание догоняет.

И на глаза наворачиваются идиотские слезы.

Быстро моргаю. Внизу, на коврике, музыкой оживает телефон. 

- Соберись, тряпка, - бормочу себе под нос и одним глазом кошусь на светящийся экран, другим на дорогу. Изворачиваюсь, вслепую нашариваю сотовый.

- Да, Даша, я уже еду, - сообщаю подруге и слушаю ее сбивчивый ответ.

- Я немного задерживаюсь, - щебечет трубка. - Тут такое случилось, потом расскажу, не успеваю, в общем. Никак прям. Да уж. Алло, Кара, ты там?

Молчу, мчу вперёд. 

Что мне на это ответить? Все прекрасно Даша, не торопись, конечно. Ерунда, что я уже выехала, и через пару-тройку часов буду на месте, одинокая дура с палаткой.

- Алло, - повторяет Даша.

- Ясно. Жаль, - отзываюсь. - Не парься.

Упрёки закончились на бывшем. Да и то, не в лицо ему, а в подушку под попсовые песни и слезы. А еще Арнольду Борисовичу спасибо, его грязные домогательства и моя реация - все обиды из головы выбили, мне сейчас тупо страшно, что меня ищут уже, чтобы арестовать.

- Так, Кара, без паники, я кое-что придумала, - продолжает Даша с энтузиазмом. - Ты же на машине?

- Да, взяла у соседки, - подтверждаю и ежусь. Добрая девчонка, на одной лестничной клетке со мной живет, точнее я там больше не живу, ведь это квартира Игоря.

Соседке двадцать, как и мне, а у нее целых две машины. Новая дорогая инормака, и вот этот старенький Рено, ключи от которого она сунула мне со словами "езжай развлекаться, и ни о чем не думай, солнышко, празднуй день рождения и забудь про козла, все у тебя будет круто".

- Там же должны быть по пути какие-то гостиницы? - вклинивается в мои мысли Даша. - Тормозни ненадолго. А к вечеру я доберусь, переночуем, и утром вместе поедем на озеро к нашим. 

- Так уже вечер, - отзываюсь и смотрю на часы. 

- Ну, ночью приеду, - поправляется она, и я по этой заминке понимаю - прождать, возможно, до утра придется. Но Даша свято заверяет. - Я прям уже скоро. В одиннадцать, максимум в двенадцать. 

Вздыхаю.

- Ладно, - высматриваю вывески.

Но вокруг лишь поля и деревья, да заправки. Я мчу по трассе, играет музыка. Снова хочется разрыдаться, все планы летят к чертям, а теперь еще и гостиницу искать.

И словно в ответ на мое немое отчаяние взглядом тут же натыкаюсь на мигающую цветными огоньками надпись "Гостиница Лён".

- Нашла тут что-то, - воодушевшись, говорю подруге. - Проверю, есть ли места, и сброшу сообщение. 

Слушаю ее растянутое "чуде-е-есно" и уже хочу свернуть на указателе, как вдруг вывеска пропадает.

Исчезает, будто ее большим ластиком стерли.

Резко торможу.

Позади раздаются возмущенные гудки.

Вскидываю глаза и щурюсь.

И снова вижу ее -  голубую вывеску "Гостиница Лён".

Идиотское название.

Встряхиваю волосами.

Со мной творится что-то неладное. 

Я дико устала после ночной смены в баре, почти не спала. И теперь мерещится всякое - исчезающие вывески, погоня на милицеских машинах с мигалками, сытое и одутловатое лицо Арнольда Борисовича - эти картинки в голове так и мелькают.

- Да всё, всё, - бурчу в ответ на несмолкающие гудки позади и сворачиваю.

Проселочная дорога с ямками и кочками. Деревья, какие-то низкие столбики, даже небольшой мостик, хотя реки нет.

Странно.

С сомнением еду по мосту и вытягиваю шею. Мысленно подбиваю себя развернуться, ведь вывеска наверняка старая, вот и огоньки на ней гасли, и гостиницы никакой давно и в помине нет.

Но из-за деревьев появляется низкое длинное здание, опояснное верандой. И даже небольшая огороженная парковка. 

Радостно выдыхаю.

Кажется, мне везет.

Останавливаюсь, подхватываю сумку. Проверяю наличность в кошельке и выхожу из машины. 

Солнце отражается в окнах, и я приставляю ладонь козырьком, оглядываюсь по сторонам. Двери номеров выходят прямо на веранду, и оттуда две дороги - на парковку и на озеро, метрах в пятидесяти простирается бейскрайняя голубая гладь.

Пересекаю тропинку. Примечаю нечто вроде бара или кафе в пристройке в углу.

Неподалеку кудрявый парень в грязном белом фартуке, с лопатой в руках, что-то усиленно закапывает.

Замираю на месте. И чувствую, как по спине несется холодок предчувствия, смутного, неясного, словно интуиция требует немедленно развернуться и бежать отсюда.

В голове всплывают предостережения дяди Вани не подпускать к себе мужчин, пророчества о грозящей беде, и потеют ладони.

Пячусь.

Глава 4

РУСЛАН

Зубами сдергиваю перчатку с одной руки, потом со второй и любуюсь. Прямо на глазах распухают косточки, краснеют.

Чертов кипяток. Это как надо было обвариться. Тупая зудящая боль отдается в голове.

- Покажи, - Стас отрывает взгляд от дороги, смотрит на лопнувшие волдыри.

Обжора охранник, вот именно когда мы зашли банк грабить - ему приспичило с горячим чайником вырулить навстречу.

 Наверняка, "Доширак" себе заварить хотел.

- Вот какого, спрашивается, ты сразу перчатки не надел, - цедит сквозь зубы брат и гонит вперёд. - Двигать пальцами можешь? 

- А как бы тебе хотелось, - усмехаюсь на его беспокойство и натягиваю перчатки. - Самая глупая травма из возможных - от чайника. 

- Возьми аптечку и обработай, - комнадует он. 

 - Думаешь, он лапшу запарить хотел?

- Кто?

- Охранник. Ты видел, что он с чайником. И специально толкнул меня на него.

- Я не видел чайник.

- Видел, - настаиваю. - Ты мне мстишь так. За то, что я не взял костюмы.

- Братишка, захлопнись, - просит он, глядя в окно. - Достал ты меня.

Хмыкаю и оглядываюсь назад. Но не за аптечкой, там на задних сиденьях валяется сумка.

Была пустая, а сейчас в ней моя свобода. И заключается она в десятках туго перетянутых пачек денежных знаков, даже смешно, человеческая жизнь почти не имеет ценности, приравнивается вот к этим хрустящим бумажкам.

- На память оставим? - с пола поднимаю сморщенную маску. 

- Убери это от меня, - машинально морщится Стас, словно я ему в лицо грязными носками тычу. А потом до него доходит. - Ты ее с собой взял, Руслан, не скинул? - сквозь зубы, посредством матов, он доносит до меня, какой я придурок. 

Откидываюсь на сиденье и улыбаюсь. Слушаю его, и мне нравится его бесить, сразу ощущение возвращается, что все как раньше, мы снова мелкие пацаны, и мать ждет нас дома, в этом своем любимом красном фартуке, и от нее вкусно пахнет выпечкой.

Наша жизнь давно изменилась, но мы с братом прежние остались, он умный, а я дурак.

Так повелось. 

- Помнишь, давно на Новый Год ты такую же маску выпрашивал? - верчу в руках пластмассу. - Это мой тебе подарок.

- Ты запозднился на четверть века.

- Я деньги копил.

- Руслан, - Стас хмыкает. И напрягается. - Прямо по курсу шухер, - он кладет на руль вторую руку, которая до этого покоилась на опущенном стекле. - Менты, - говорит едва слышно. - Ты кому-то растрепал, куда мы сегодня идем?

Я и сам замечаю впереди машину с мигалками. 

И да, я говорил. Что сегодня деньги будут, я, вообще, много болтаю.

Зато теперь молчу.

И по-моему виду брат все понимает. Нас кто-то подставил. На пасут, ждут, чтобы взять с поличным.

Приехали.

- Ё-маё, - оцениваю ситуацию. - Что делать? - с вечным вопросом поворачиваюсь к Стасу.

Брат морщит лоб. И даже кретином в очередной раз меня не называет, а просто кивает на вывеску какого-то дешевого отеля.

- Сворачиваю.

Киваю в ответ. Читаю надпись - "Лён".

Кто так называет гостиницы?

Моргаю.

И вывеска вдруг смазывается. Исчезает, как в тумане, была и нет ее, а Стас уже сворачивает на проселочную дорогу.

- Погоди, - оглядываюсь назад, и впервые согласен с братом, идиотом себя чувствую, у которого начались галлюцинации. - Стас. Там вряд ли гостиница есть, - смотрю на деревья и странный мост без реки, насыпь под ним. - Здесь даже асфальта нет. Разворачивайся. Там тупик. Нас загнали в ловушку. Нас поймают.

- Сейчас заткнись просто, Руслан, - цедит Стас. 

Сжимаю и разжимаю пальцы в перчатках. Наблюдаю, как впереди появляется длинная кривая постройка, парковка, несколько машин. 

Слегка расслабляюсь.

Значит, показалось с вывеской. Просто она старая, огоньки потухли.

Брат тормозит. Смотрит в зеркало на дорогу. Ждём, но за нами никто не едет, нас либо не заметили, либо не караулили.

- Кому говорил, что сегодня идём в банк? - брат глушит двигатель и поворачивается. На отца похож, на лице недоумение, что я действительно настолько не в состоянии удержать язык за зубами. 

Скептически оглядываю пейзаж. Кафе под длинным козырьком, рядом скамейка, на окнах дешевые наклейки с изображением сэндвичей и цветные буквы "Добро пожаловать в наше кафе, у нас есть все".

Все - это, наверное, дизентерия, убожество и бардак.

- Слушай, ну чего ты нагнетаешь, - достаю жвачку из кармана, выщелкиваю подушечку в рот. Полные раздражения взгляды брата встречаю смешком. - Все же получилось. Хотели бы нас подставить - сдали бы ещё в банке. Во дворе. В городе. Мы бы и ста метров при таком раскладе с полной сумкой бабла не проехали. Но раз мы сидим здесь, целые, - верчу в руках маску. - Значит, все срослось. 

- Это убери отсюда нахрен, - Стас сгребает маски. Подхватывает сумку и дёргает молнию, толкает все туда. - Короче, Руслан, - заводит веско, нудно, как он умеет, лезет под кожу. - Время, - Стас косится на часы. - Семь вечера. Ночь пережидаем здесь, чтобы точно избавиться от хвостов, если они есть. А утром рассчитываемся с твоим долгом. И катись куда хочешь. Хоть в пустыню, хоть на северный полюс. И чтобы в следующие пять лет я тебя не видел, не слышал, ты понял меня? Накосячишь, на бабло попадешь, сядешь - помогать не буду. Все. Расхлебывай сам.

Он хлопает дверью.

Выхожу за ним и разминаю затекшую шею, улыбаюсь.

Просто терминатор, бездушный Тэ Восемьсот.

Но я знаю, и он знает. Что по одному звонку друг к другу сорвемся. Он на меня в ответ рассчитывать мог бы, не будь он таким до скрежета зубов неуязвимым. 

Стас сжимает сумку, шагает по тропинке. Вперед к этой местной дыре с тараканами и странным названием "Лён".

Неподалеку какой-то кудрявый хрен в грязном фартуке орудует лопатой, что-то закапывает. Видит нас и тут же бросается к дверям кафе. Скрывается внутри.

Глава 5

КАРОЛИНА

- Да, наверное, съем ещё гамбургер, - неуверенно кошусь на булку с котлетой и не решаюсь. Ведь это будет уже второй, а на нервах я ем всегда тоннами, так и разбарабанить может, чего мне не хочется, все и так плохо.

С подозрением слежу за барменом-уборщиком-администратором, парень сдергивает измазанный землей фартук и прячет под стойку.

Что она там копает, интересно, клад ищет?

- Гамбургер? - спрашивает он.

Вопрос с заказом и мои сомнения решаются просто - позади об стену хлопает входная дверь.

Так громко, словно ее с ноги рассчитывали выбить. 

Разворачиваюсь на барном стуле. И замираю с банкой Кока-Колы в руках. 

Кажется, в этом крохотном кафе становится ещё меньше места, стены сжимаются.

Один за другим порог переступают огромные брюнеты в деловых костюмах. С таким ростом в баскетбол играют, мяч можно в корзину забрасывать, не подпрыгивая.

Одинаково сощурившись, будто здесь не люди, а тараканы сидят, мужчины оглядывают помещение. 

Внушительные красавцы, два хозяина жизни. Такие на частных самолетах летают, живут в пентхаусе, одеваются у личного портного, они недостижимы, как солнце недоступны.

Отворачиваюсь обратно к стойке и сжимаю зубами трубочку. 

И сержусь.

Ясно, почему дверь так отлетела. Это выше их достоинства - войти, как обычные люди, ведь они, минимум боги, а максимум полноправные владельцы преисподней.

Что этих двоих сюда занесло? 

Не оглядываюсь, но по напрягшемуся бармену чувствую, что они идут прямо сюда. Из фильма про гангстеров прямиком в затрапезную кафешку при гостинице.

И тоже напрягаюсь.

- Номера свободны? - хрипло спрашивают совсем близко.

Вздрагиваю.

Впервые слышу такой сексуальный голос, негромкий, выверенный, отточенный. Украдкой, искоса, разглядываю красавца.

Нет, никаких шрамов у него, шляпы, сигары и колец дыма в потолок, автомата, закинутого на плечо, ничего. Но черный глухой костюм в разгар лета и кожаные перчатки...

- Два номера? - любезно уточняет бармен-кладоискатель.

Незнакомец не отвечает. Он стоит близко, и меня окутывает его аурой, тяжелой, темной, такой, что страшно становится, если на меня обратят внимание.

Завешиваюсь волосами и радуюсь, что одеваюсь старомодно, в готичные длинные платья. 

И давлю тихий смешок, когда понимаю, что в таком наряде сама смотрюсь дико посреди посетителей в сарафанах и шортах, я как из прошлого вылезла, из другого столетия.

- Надо пройти вот сюда, там у меня конторка, - бармен, не дождавшись ответа, суетливо откидывает стойку и торопится вглубь помещения - там же регистрировалась и я. 

Осторожно оборачиваюсь.

Один из мужчин не глядя по сторонам идёт за ним. А второй тоже гостями не интересуется, он на ходу вытаскивает из кармана брюк пачку сигарет и выходит на улицу. 

Заторможенно глотаю газировку из трубочки, вкуса не чувствую. Невольно сравниваю этих двоих с бывшим, который обладал красотой Зевса и усмехаюсь, что погорячилась, составляя об Игоре мнение. 

Да он и рядом не валялся с этими двумя. 

Даша будет в восторге, когда приедет.

Представляю свою подругу фитоняшу и мысленно воспроизвожу ее голос: "бог мой, Кара, с таким в кровать ляжешь - и от тебя одни щепки останутся, затрахает до смерти, ням".

Ужас.

Взглядом скольжу по помещению.

Для меня хдесь  не дыра,все уютно и аккуратно, пусть и отель крохотный и где-то на отшибе застрял. 

Но для этих бэдбоев, упакованных в бренды, мой возбужденный мозг рисует другие декорации - казино Лас-Вегаса и фишки, бары Голландии и кексики, улицу красных фонарей и пип-шоу, где за стеклом танцуют и раздеваются красотки.

- Бр-р. Просто типы с того света, - делится впечатлениями вернувшийся за стойку бармен. - Взгляд его видела?

- Убийственный, - соглашаюсь и подаюсь ближе. Облизываю губы и рассчитываю все таки заказать еще поесть, а заодно обсудить новых гостей.

Но в кармане вибрирует телефон.

Смотрю на экран - и брови взлетают вверх.

Игорь.

Мой бывший парень.

Что ему надо?

- Алло? - осторожно отвечаю и отбрасываю за спину волосы.

- Кыся, - пьяно звучит в динамике. - А ты где?

Серце стучит от возмущения, и хочется ответить матершинно в рифму, но я беру себя в руки.

- С друзьями, - сдержанно отвечаю. - Чего тебе надо?

- Поговорить, - тянет Игорь, - кыся, ты все не так поняла.

- Я не кыся.

- Да ладно тебе. Приезжай сейчас.

Пораженно качаю головой. Как у него все легко. Бросил меня в мой день рождения, сказал, что его быт задушил, ему развлекаться хочется, ночью выложил кучу фоток с чужими бабами, и вот, звонит.

- Сегодня вечером будет небольшая вечеринка, - вклинивается в мое безмолвное возмущение бармен. - Приходи, если есть желание. Устраиваем маскарад.

- Кыся, не понял, ты где? - волнуется трубка, заслышав про маскарад. - Трахаешься с кем-то?

Краснею и сбрасываю вызов.

Алкаш бессовестный.

Глубоко вздыхаю, успокаивая нервы. И смотрю на бармена.

- Вечеринка? У меня скоро подруга подъедет, - киваю. Смотрю на двери, тех суровых мужчин не видно. - А эти? - не сдерживаю любопытства. 

- Вряд ли явятся, - он делает каменное лицо. Достает свой грязный фартук, повязывает на талию.

Подмывает спросить, зачем он в земле роется

- Придешь? - с надеждой спрашивает бармен.

- Во сколько сабантуй? - подхватываю сумку. Неуверенно кошусь на часы. - У меня для маскарада ничего нет, ни костюма, ни...

- Да вот сейчас подобью кассу и начинаем. Приходи, - настаивает он и берет лопату, с налипшими на нее комьями земли. - Можешь даже в этом платье, нуарное оно такое. Выдам тебе маску. У меня есть.

Спрыгиваю с табурета. 

Никого в кафешке не волнует, почему единственный работник этой странной гостиницы с лопатой разгуливает туда-сюда, и я тоже голову забивать не буду.

Глава 6

СТАС

- Сними это, не пались, - киваю на перчатки брата и пинаю сумку с деньгами под старую кровать. - Киллер хренов.

Оглядываюсь в номере. 

Нет, вряд ли здесь есть клопы и разные там насекомые, но спать все равно невозможно. Неизвестно, кто валялся на этой кровати, здесь наверняка не раз совокуплялись, и все отходы производства остались на постельном белье.

Но выбирать не из чего. И вообще, и не в таких условиях мы раньше с братом жили.

Кладу телефон на тумбочку. На ней пристроилась пыльная ваза с цветами, возле окна дешёвый стол, тоже с вазой, из нее торчат пластмассовые ромашки.

За дверью ванной заляпанное зеркало и душевая кабина.

Этакий бомж-стайл.

Возвращаюсь в номер.

Брат все ещё в перчатках, стоит перед зеркалом и приглаживает волосы. 

- Перчатки, Руслан, - открываю шкаф и обшариваю взлядом пустые полки. Двигаю деревянные вешалки.

Глупо, но перестраховываюсь - в номере кроме нас никого.

В углу шкафа валяется чемоданчик-аптечка.

Обычно это дело хранят в ванной, не здесь. 

- На, - достаю аптечку. - Что там с руками? Покажи. Снимай.

- Отпечатки, Стас, - напоминает брат и поправляет галстук. - Опасно без перчаток.

- Ты фильмов насмотрелся? - хмыкаю. В зеркале вижу его отражение, и эта внешность, похожая на мою все эти годы и сдерживала желание оторвать младшему голову. 

Зачем она ему, если там все равно ветер гуляет. 

- Ну, как ты живешь, рассказывай, - светски спрашивает брат. Ближе наклоняется к зеркалу и разглядывает белоснежные зубы. - Помнишь ту старшеклассницу, за которой ты в школе бегал, портфель ее до дома таскал? Так вот. Мы с ней пересеклись недавно. Ей, оказывается, нравятся большие стволы. И я сейчас не про культовый Магнум, которым ты в банке размахивал.

- Захлопнись, - усмехаюсь и отхожу к окну.

Помню ту девчонку с толстыми косами до задницы, но образ жизни давно не тот, чтобы обольщаться, жениться, детей воспитывать.

Вообще, любовь - это только слово, выдуманное каким-то отчаявшимся неудачником, неспособным даму иначе соблазнить.

Отодвигаю штору и изучаю улицу. 

Солнце светит оранжево-мягко, скоро закат. Парковка полупустая, вдали синеет полоса озера, горизонт отделяет.

Может, зря я на нервяке, нет смысла оставаться на ночь в этой дыре? 

- Руслан, - оборачиваюсь. - Кому ты говорил про банк? 

Ответить брат не успевает - с улицы громом ударяет музыка. 

Переглядываемся.

- Танцы? - Руслан в удивлении поднимает бровь. Двинув в такт вытянутыми ладонями изображает хип-хопера. - Я видел, там в кафе были девочки. Лично я собираюсь этой ночью сбросить стресс. По полной, - делится он планами.

Распахиваю дверь. Играет русскоязычный хип-хоп, брат верно услышал. Музыка гремит со стороны кафешки-ресепшн.

Отлично. 

Тут ещё и дискотеки по вечерам, как в деревенском клубе? 

- Эй, зацени костюм, - свистом зовет Руслан.

Смотрю через плечо.

И столбенею. 

Брат выпотрошил сумку на кровать. По синему покрывалу разбросаны тугие пачки его долга, а сам он примеряет перед зеркалом маску монахини. 

Он в этой маске банк грабанул. А теперь на сельский маскарад в ней собирается.

Он нас обоих подставляет, и с каждой нашей встречей его крыша со свистом улетает все дальше, серьезно, он отбитый вкрай.

- Ты рехнулся совсем? - прикрываю дверь и оказываюсь рядом с Русланом. Ладонью впечатываюсь в сморщенный пластик и дёргаю с его лица. - С тобой что? 

Руслан натыкается на мой взгляд и гасит улыбку. Обеими руками толкает меня, и я пошатываюсь.

- Давай, врежь мне, - настаивает. - Конечно, я виноват, что ты в этом филиале отеля Палмс до утра застрял.

Он смотрит серьезно в ответ, и это тот знакомый момент из детства, пара секунд перед дракой, когда он бесит меня, а я его. 

Мы много раз дрались.

Когда он верил отцу и сбегал с ним встретиться, не слушал меня, понимать не хотел, что тот всю нашу семью чуть не убил.

- Ладно, всё, - отступаю первым. Во мне благоразумия в разы больше, тру лицо. - Так, Руслан. Оставайся здесь. Или езжай, рассчитывайся, - киваю на кровать с раскиданными по ней деньгами. - А мне наср*ть. Я тебе не нянька. Вляпаешься снова...

- ...не звони, - заканчивает он мою фразу и забрасывает маски в сумку. - Встретимся через пять лет, братишка.

Держу слово и выхожу из номера, хлопнув дверью.

Закуриваю. Выпускаю дым, под ноги стряхиваю пепел.

Брат всегда был таким, с беззаботной придурью, легкомысленным пофигистом.

Но Руслану не удалось бы годами таскать за собой полицию по всей стране и не загреметь за решетку, будь он в самом деле идиотом. 

Он не дурак, хоть я и говорю, я так вовсе не думаю.

Он взрослый давно, и не глупее меня.

И он справится сам. 

Кидаю бычок в урну, иду мимо открытых дверей кафешки.

Двойной пряный виски и мидии, хочу. И моему оптимизму нет предела, надеяться, что в этом сарае есть свежие морепродукты - очень смешно. 

Но все таки шагаю внутрь. Не помешает что-то съесть, я голоден зверски.

Взглядом пробегаю разношёрстную компанию.

Девушки в сарафанах, несколько парней, какая-то парочка целуется - все явно знакомы, студенты, дикарями рванули к морю.

У всех на глазах черные маски, на плечах черные накидки.

Брат тут со своей монахиней впишется, правда ведь, деревенский маскарад.

Иду к стойке и натыкаюсь на ещё одну девицу. 

Сидит особняком, в общем веселье не участвует. Просто смотрит, в бокале краснеет вино.

Она в длинном старомодном платье с откровенным декольте. Чёрное, оно сгодилось бы для супруги графа Дракулы, или дочки его, такой сексуальной вамприсессы с острыми зубками. Волосы темные, собраны назад, на лице черная узкая маска, кружевная.

Глава 7

КАРОЛИНА

Они стоят по обе стороны от меня.

Бармен плещет в бокал вино и ставит рядом.

А я ещё и первую порцию не допила, в меня и не влезет столько, так сводит горло. Сглотнуть боюсь, от волнения чуть со стула не падаю.

Они очень похожи, точно братья. И так самоуверенны, настоящие самцы. Такими в фильмах изображают обаятельных мерзавцев, подлецов, что разбивают сердце.

Неуязвимые мужчины, чьи руки вертят планету, управляют миром.

И они подошли ко мне.

Оба.

Уже хочу спросить, что они тут делают, ведь это странно, что они не захотели остановиться в отеле поприличнее.

Но вздрагиваю от пронзительного окрика бармена.

- А ну! Пшел отсюда! - орет парень и машет белым полотенцем на грязного пса, испуганно замеревшего на пороге кафе. Обычная дворняжка, он весь съежился, прижав уши к голове.

- Проваливай вон! - бармен выскакивает из-за стойки и бежит на собаку, размахивая полотенцем.

Он голосит будто пожарная сирена, и несется ветром, словно за ним стая волков гонится.

- Пес, наверное, голодный, - сглатываю и хватаюсь за сумочку.

 Сейчас куплю ему гамбургер, угощу. И, вообще, зачем так орать на собак. Бедняга запах еды учуял и просто заглянул, попытать счастья.

- Дикое место, - веселым голосом комментирует один из мужчин. Он подхватывает широкий низкий стакан с виски и трогает меня за руку. - Я Руслан. 

Неотрывно смотрю на его лапищу, коснувшуюся моего запястья.

Я уже слышала его имя. Его назвал тот, второй, который стоит у меня за спиной. И мне приходится сесть вполоборота, от его близости густой жар разбегается по коже, и на лбу выступает испарина.

- А я Каролина. Можно Кара. А ты... - бросаю на него вопросительный взгляд. 

Он усмехается. Холодно уточняет:

- Всегда незнакомым дяденькам тыкаешь?

- То есть? - теряюсь.

- Зачем ты со мной заговорила? - он пристально разглядывает меня. На пальце вертит брелок от машины, и я уже видела - та дорогущая инормарка на стоянке - наверняка его. - Тачка моя понравилась?

- Н-нет, - заикаюсь. - Просто вежливость, - глотаю вина. Пытаюсь сгладить этим действием его грубость.

Вот это сноб.

Привык, что девушки, завидев его авто, под ноги штабелями укладываются.

- Где ты тут дяденьку увидел, - бормочу под нос, не сдержавшись.

Ему же на вид лет тридцать.

- Что? - его губы, с четкой впадинкой на верхней, изгибаются. Он наклоняется, и я давлюсь вином. Он слышал. Зачем я это ляпнула. Он смотрит. И взгляд словно силой наполнен, незнакомой мне, темной. - Ты здесь одна?

- Подругу жду, - тыльной стороной ладони вытираю губы и смотрю на его брата. У Руслана взгляд приветливее, не такой пугающий, и я слегка расслабляюсь. - Едем на отдых к озеру. С друзьями. И она задерживается. Переночуем здесь. А с утра в путь.

- А как подругу зовут? - Руслан отпивает из стакана. Облизывает блестящие губы.

Наверняка с горчинкой от крепкого спиртного. Терпкие. Пьянящие. Меня внезапно тянет попробовать, какие они на вкус, провести по ним, языком нырнуть в приоткрытый рот.

Что со мной такое.

- Подругу зовут Даша, - вздыхаю и отмахиваюсь от бушующей фантазии.

- Так мы ее видели, - Руслан кивает брату. Этому невоспитанному снобу. - Стас, - зовёт его Руслан. - Видели же ее, помнишь? 

У меня в голове щелкает - Стас, значит.

Станислав. Установивший славу.

- Нам ехать пора, - Стас небрежным жестом одергивает рукав пиджака, за которым прячется массивный браслет часов. - У тебя машина есть, Каролина? - мое имя звучит хрипловато, требовательно, голосом, привыкшим подчинять.

- Да, там на улице страенький Рено, - послушно отвечаю. И спохватываюсь. Поворачиваюсь на Руслана. - Вы видели мою подругу Дашу? Где?

- В твоей машине как раз, - Руслан залпом допивает спиртное и пододвигает мне вино. Наклоняется к моему лицу, близко. Ощущаю терпкий и пряный запах алкоголя из его приоткрытых губ. И не сразу вникаю в обвлокивающий мужской шепот. - Даша сейчас там, в твоей машине. На задних сиденьях. Занимается жарким сексом с жеребцом-парковщиком. 

Быстро моргаю.

Представляю Дашу. Парковщика. Жаркий секс в моей машине. Заливаюсь краской. И отталкиваюсь, едва не навернувшись с высокого табурета и прыгаю на пол. 

Что за бред.

- Что за шутки? - хмурюсь. - Нет в этой гостинице парковщика. Здесь из персонала, вообще, - машу рукой на стойку. - Один бармен. Который и администратор. И уборщик.

- Да? - искренне удивляется Руслан. - Странно. Значит, обознались, это была не Даша. Выходит, кто-то другой занимается в твоей машине сексом с парковщиком.

- Там нет никакого парковщика, - без прежней уверенности повторяю. 

- То есть и сексом никто не занимается? - Руслан резко встаёт с табурета. - Тогда это неправильно, Каролина,  - его взгляд, разом растеряв все веселье, становится тяжелым, глубоким. - Нужно это исправить. 

Он идёт на меня, и я отступаю. В его словах слышу простой и четкий намек, чтобы мы с ним, вдвоем, пошли на парковку в мою машину и...

Занялись сексом?

Сейчас?

Нет, я не так все поняла.

Разворачиваюсь и носом влетаю в грудь бармена, в его футболку, пропахшую травой и дымом.

Сразу вспоминаю, что хотела купить гамбургер для собаки, которую он выгнал. Но тот идет мимо меня за стойку с каменным лицом.

С белым полотенцем, измазанном в грязи.

И лопатой через плечо.

Мое предчувствие не просто нехорошее, вокруг словно знаки развешаны, и на каждом крупными буквами слово "Опасность".

- Где собака? - отрывисто спрашиваю и кошусь на лопату.

- На улице, - бармен мнет грязное полотенце и прячет под стойку. - Сегодня темные силы могут захватить разум животных. Их нельзя пускать в дом.

Вижу, как переглядываются братья. Топчусь рядом и чувствую себя дурой.