Ecce imperium

Плоская равнина, густо усеянная травой и злаками, которые начали выращивать совсем недавно, озаряли солнечные лучи, обычно предвещавшие хороший день. Но этот день отличается от всех других. В этот день родился левиафан…или родилось…или родилась…разными словами и образами пытались описать «это» в разные эпохи и периоды человеческой истории, но стоит сказать, что в этот день «это» стало неотъемлемой частью человечества.

На равнине понемногу стали появляться люди, чтобы собрать урожай. Трудились и женщины и мужчины, они уже давно отвыкли от охоты.

- Обильная жатва

- Это так, муж мой

Мужчина и женщина перекинулись робкими улыбками, продолжая собирать урожай.

Спустя немного времени заслышался топот. Тревожные звуки нарастали, мужчина в простой тунике напрягся. Он отложил серп и начал вглядываться вдаль. Немного погодя его глаза расширились от страха.

- Бежим скорее! Надо предупредить остальных! – Мужчина схватил непонимающую женщину за руку и потащил обратно в деревню. Добежать домой им было не суждено.

Со скоростью смерча люди на колесницах, запряжённых ретивыми лошадьми, с острыми мечами и копьями наперевес нагнали убегающих. С протяжным улюлюканьем атакующий прекратил бегство земледельцев и остановил их сердца навсегда.

Масса людей на колесницах в поблескивающих бронзовых «доспехах» окружили деревню и велели всем людям собраться в одном месте. Всех молодых мужчин, разумеется, умертвили. В живых остались лишь старики, женщины и дети.

- Что вам от нас надо? – Вымучено спросил старик, по всей видимости старейшина деревни

- Вы умеете выращивать еду, это полезно – с улыбкой протянул воин, стоящий в самой украшенной колеснице, - Отныне часть еды вы будете отдавать нам…И клянусь всеми Богами, больше ваше поселение никто не тронет

Старейшина смирился.

Именно так родилось я. Как и любые роды, они прошли в муках, крови и криках. Возможно, могло показаться, что я весьма отвратительный феномен, но не спешите меня обвинять. Я принесла в этот мир нечто большее, чем горстку трупов мирных земледельцев.

Фараон восседал на своем деревянном троне и смотрел в окно, оглядывая город и песчаные дали. Созерцание «живого Бога» прервал внезапно явившийся странноватый мужчина со свитком папируса в руках.

- Мой повелитель она готова!

Фараон не повел и бровью. Лишь молча повернулся и направился к выходу из дворца, за ним потянулись стражи. Фараон хотел увидеть все своими глазами.

Долго Фараон ехал, но путь того стоил. Его взору предстало величественное фундаментальное сооружение – гигантская пирамида, символ могущества и избранности правителя. То, что останется, когда фараона не станет.

Прозорлив был фараон, но не он первый увековечил в вечности свое имя и величие благодаря мне. Шумер, Ассирия, Хетты…Перечислять можно долго, но факт остается фактом, без меня люди не смог ли бы прикоснуться к вечности. Но не только этим я знаменита, я возвышала достойных.

Триумфатор возвращался в град на холме с очередной победой над галлами. Его сопровождали верные легионы, лично преданные ему. Через многое они прошли, но осталось последнее препятствие – река.

- Жребий брошен.

Рубикон был пройден полководцем и его верным войском. Рим трепетал, а Цезарь взял то, что считал своим по праву – праву силы и достоинства. И хоть ненадолго Цезарь прикоснулся к своей вожделенной цели, она поистине возвысила его и вписала в ткань истории, не только Рима, но и всего мира.

Помогала тиранам скажите вы…Не стану спорить нередко тираны тянулись ко мне…Но свободу я тоже дарила, при чем с избытком.

Шумная толпа еле уместилась в зале «Малых забав» прекрасного Версаля, но не дворцовой красотой пришли любоваться люди, они явились чтобы изменить мир.

- Свободу! – послышался первый голос

- Равенства! – вторил ему второй.

- И братства! – вновь взревел первый.

Толпа ликовала, браталась. Теперь все были равны, все были свободны и все это теперь не привилегия чванливых меньшинств, а неотъемлемое право всех людей с рождения, которое за несколько столетий станет абсолютной нормой для всех!

Уверена, что вы припомните мне гильотину…террор…и прочие «прелести» свободны, но позвольте, я лишь инструмент в руках людей и лишь вам, людям, решать, что со мной делать – присваивать, делиться, сокрушать врагов или созидать на века…Природа человеческая изменчива, как река а моя – вечна, ведь я – Власть.