Единственная любовь бандита

Глава 1

Аннотация:

— Не ждала меня?

— Тебя рано выпустили…

— Я знаю, ты хотела сгноить меня в тюрьме.

— И даже этого было бы мало, чтобы оплатить все что ты сделал! — пытаюсь вырваться.

— Не волнуйся, малышка, я свое получил. Теперь твоя очередь платить по счетам, --- опускает ладонь мне на шею.

— Ты ничего не сделаешь. Мой муж…

— Твой муж на крючке. И если тогда он готов был на все, чтобы спасти тебя, то теперь он отдает тебя мне, в обмен на свою свободу.

— Нет.

— Ты. Теперь. Моя. И заплатишь за каждую минуту, что я провел за решеткой.

Он был моим первым. Тем, кто показал, какой может быть любовь: яркой, окрыляющей, крышесносной. Он же оказался тем, кто сбросил меня в ад, показав все оттенки ненависти и боли. Но я отомстила ему. И теперь он вернулся, чтобы отплатить мне за каждый проведенный день в неволе.

Глава 1

— Явилась! — раздается позади меня противный голос. — Где шлялась потаскуха?

Я медленно оборачиваюсь, встречая лицом к лицу с матерью моего мужа. Она со злостью прищуривает глаза и смотрит на меня с тем самым презрением, что я вижу в ее глазах на протяжении шести лет.

Мне же не остается ничего иного кроме как стоять на месте и слушать поток грязи, что ежедневно выливается на меня изо рта этой женщины.

— Я тебя спрашиваю! — делает шаг еще ближе, оказавшись вплотную ко мне, и я чувствую мерзкий запах старости и лекарств.

— Сана Давыдовна, я вас предупреждала, что еду навестить подругу.

— Врешь, мерзавка! — замахивается она с перекошенным в гневе и отвращении лицом, но останавливается,, как и десятки раз до этого. Потому что знает. Сын ей не простит, если она тронет меня хоть пальцем. — Пригрела на груди змею. Ни рода достойного, ни внешности, ни даже ребенка не способна родить. Но ничего, мой сын уже прозрел. Не долго тебя терпеть осталось! — шипит старая змея.

— Мама! — раздается грозный голос, и к нам приближаются мужские шаги.

Свекровь меняется в мгновение ока, словно хамелеон, превращаясь в дружелюбную старушку, и делает шаг назад с милой улыбкой на лице. Будто не она все эти годы желала мне смерти и самых страшных страданий.

— Что вы делаете, мама? — подходит ко мне супруг, и окинув внимательным взглядом, убеждается, что со мной все в порядке и возвращает внимание к матери. — Вы еще не собрались?

— Вы уезжаете? — не выдержав и поддавшись порыву спрашиваю, успевая уловить в глазах свекрови вспышку ярости, которую она тут же гасит, не смея перечить и расстраивать сына. А я действительно не знала, что свекровь куда-то собирается.

— Да, мама уезжает на пару недель к тёте Зарине.

— Я буду скучать по вам, Сана Давыдовна, — говорю с той же притворной нежностью, с какой она общается со мной при сыне, на протяжении всех лет нашего брака.

— Мама, водитель ждет, — Аслан не дает матери ответить мне.

— Уже бегу, — встает на носочки и обнимает сына. — Ты не проводишь, мать?

— Я подойду через пару минуту. Должен сказать кое-что жене.

Свекровь покорно склонив голову направляется к выходу, а я чувствую то самое облегчение, о котором мечтала годами, проживая с ней под одной крышей.

— Нона, ты меня слушаешь? — низкий голос Аслана вырывает из размышлений.

— Прости, — возвращаю внимание к мужу, стараясь забыть про его мать хотя бы на время ее отсутствия. — Повтори пожалуйста.

— Сегодня мы приглашены на ужин. Ты должна блистать. Будь готова к семи.

— К семи? — бросаю взгляд на настенные часы и понимаю, что у меня в запасе всего три часа на сборы. — Но… я даже не успею купить новое платье.

— Найди что-то подходящее в своем гардеробе, Нона. Я знаю половина платьев до сих пор висят с бирками. И пожалуйста, без капризов. Я слишком устал, а к вечеру нужно быть в форме. Отнесись пожалуйста к сборам максимально серьезно.

— Конечно, — киваю, и проводив взглядом широкую спину мужа, поднимаюсь к себе в спальню.

Выглядеть безупречно это моя обязанность, потому что жена в наших кругах это прежде всего, аксессуар. И он должен быть дорогим, блестящим, притягивающим внимание, и все вокруг должны его хотеть.

Именно поэтому я до сих пор здесь, потому что соответствую параметрам того общества в котором крутится мой супруг.

Распахиваю дверь спальни и сразу же набираю своего визажиста.

— Элла, экстренная ситуация. Нужно быть готовой к семи, спасай.

— Ноночка, почему я не удивлена? Так, — я практически чувствую как двигаются шестеренки у нее в голове. — Хорошо, тут оставлю вместо себя новых девочек. А мы с Анжелой скоро будем у тебя.

— Спасибо, Эллочка. Ты лучшая!.

Девочки приезжаю как и обещано спустя полчаса, за которые я подбираю наряд и принимаю душ.

Выбор падает на золотистое расшитое камнями платье в пол, с глубоким декольте, тонкими бретельками, и вырезом на подоле. Мой стилист привез его из Европы и я не могла найти для него подходящего случая.

Глава 2

— Юнона. Такое редкое имя невозможно забыть, — смотрит мне в глаза, а я как и тогда шесть лет назад не могу вырваться из зрительного капкана. Потому что его глаза они утягивают в темную бездну, откуда невозможно выбраться без разрешения ее хозяина.

В голове всплывает наша первая встреча и то, какое впечатление он произвел на меня. Все девчонки только и говорили об Аресе Поликратове, но мне было как-то даже не интересно кто он такой и как выглядит. Но когда мы столкнулись лично, я была потрясена его мощью, впервые осознав откуда взялось его прозвище Минотавр. И совершенно не ожидала, что среди всех девчонок, пришедших в клуб, он заметит меня.

Тогда я тоже его боялась.

Но тот мой страх, был приятным и волнующим, а теперь, он парализовал меня, и не позволял трезво мыслить.

— Я рад, что ты на свободе, — слышу голос мужа и вздрагиваю, взглянув на него и не понимая, к чему эта ложь.

Он радовался его заключению. Даже не так. Он был просто счастлив, когда Ареса посадили. Зачем тогда это вранье? К тому же, он знает о моем участии во всей той истории. Или же рассчитывает, что таким способом, сумеет заставить этого монстра забыть обо всем, что я сотворила?

— Я тоже, — звучит низкий голос виновника вечеринки. — Теперь жизнь на свободе кажется еще слаще.

— Мне даже представить сложно каково тебе было.

— Верно, ты не сможешь этого представить.

Вопреки правилам приличия, я больше не могу поднять голову и взглянуть на свое прошлое. Кажется, будто чья-то мертвая хватка удерживает меня за шею, прямо за позвонки, и не дает двигаться. Но мое лицо жжет от направленного на меня взора, не позволяя забыть кто виновен в том, что он потерял целых шесть лет.

— А это моя невеста, Алина, — внезапно разрушает повисшее между нами неловкое молчание Поликратов.

Одна фраза, и вот я уже снова смотрю в его слишком самоуверенное лицо. Кажется, будто он четвертует меня взглядом, но сейчас меня интересует другое. И только теперь я замечаю рядом с ним девушку. Миниатюрную блондинку, в обтягивающем черном платье. Она красивая и молодая. Да, намного моложе меня. А еще стоит рядом, не подавая признаков жизни.

Неужели ему стали нравиться тихие и спокойные? Или после нашей с ним истории, он решил, что лучше себя обезопасить и обзавестись кем-то, кто больше напоминает карманную собаченку?

— Оу, невеста! — растерянно говорит Аслан. — Что ж, поздравляю! Когда торжество?

— Спасибо, — тихо пищит блондинка и очаровательно краснеет, прижимаясь к своему мужчине.

А у меня в груди вспыхивает что-то дикое, и давно забытое. То, что не раз становилось причиной моих слез и наших громких скандалов, после которых наступали такие же громкие и страстные примирения.

Одергиваю себя, напоминая, что все в прошлом. Мне плевать на то с кем он сейчас спит. Я просто хочу, чтобы он снова исчез из моей жизни. Навсегда.

— Через два месяца, — отвечает на вопрос Аслана Арес. — Вы с супругой приглашены, — и снова глаза в глаза, а мне остается только ждать когда закончится эта пытка.

— Сочтем за честь, — расплывается в улыбке муж. — Надеюсь у нас будет возможность поговорить с глазу на глаз до этого.

— Позже. Мой человек даст тебе знать, — равнодушно отвечает Минотавр, и больше не смотрит в нашу сторону, сосредотачиваясь на тех, кто подходит следом.

Как только мы делаем несколько шагов в сторону, я чувствую, как меня покидают последние силы.

— Аслан, почему ты не предупредил? — теперь, когда напряженная встреча остается позади и до меня начинает доходит масштаб произошедшей катастрофы, в теле вспыхивает жар, а под ребрами разгорается пламя гнева.

— Для чего? Твоя задача просто быть рядом.

— Но ты же понимаешь…

— Молчи, женщина! — останавливается он, и притягивая меня к себе за локоть, шипит в лицо. — Твоя задача молчать и делать так как сказали, ясно?

Горло начинает першить, а глаза жечь. Аслан никогда не разговаривал так со мной раньше. Как впрочем, раньше он и не допустил бы моей встречи с Минотавром, стараясь максимально оградить от этого чудовища.

— Что ты задумал?

— Ничего такого о чем тебе следует знать.

Блуждает глазами по моему лицу, а затем внезапно тянется к нему пальцами. Я вздрагиваю, когда шершавые подушечки обхватывают мой подбородок, и он тянет мое лицо на себя. И впечатывается в мои губы своими.

Я задерживаю дыхание, испугавшись его порыва. А когда он отстраняется и нежно улыбается, окончательно теряюсь, не понимая причин подобного поведения. Аслан никогда не позволял себе прилюдно так себя вести. И тем более не целовал меня на людях.

— Просто помни, Нона, что я люблю тебя, — говорит, как ни в чем не бывало и уводит в сторону.

До конца вечера супруг больше не пьет. Зато мне подсовывает один бокал шампанского за другим.

Я не сопротивляюсь, потому что хочу избавиться от мерзкого ощущения, будто за мной все время наблюдают, и забыть, что Арес Поликратов вернулся в город.

Мне не хочется думать, будто он станет воевать с девчонкой. Но я уверена, что такие предательства не прощают.

Глава 3

Глава 3

— Стой, — пытаюсь сопротивляться.

Но невозможно противостоять Минотавру. Он может сжать чуть крепче мою руку и раздробить кость. Вот и сейчас тянет за собой так, будто я совершенно ничего не вешу.

Арес утаскивает меня вниз по лестнице и обогнув ресторан, прижимает к стене здания, скрытой в тени деревьев.

Внутренности стягиваются в комок, и внутренний холод, что я так удачно заливала шампанским, снова заполняет меня до самой макушки. Это наверное что-то инстинктивное. Потому что вокруг кромешная тьма, только свет фонарей стоящих вдали и освещающих террасу, помогают не заблудиться в ночи.

Мы здесь только вдвоем, и ему ничего не стоит покончить со мной здесь раз и навсегда. И я не знаю, чего ожидать от него теперь, когда мы превратились во врагов. Кажется, хмель выветрился, стоило ему утащить меня от посторонних глаз.

— Я жду, — в голосе металл и угроза, а в глазах беспросветная бездна.

В голове шумит, и вообще все кажется каким-то нереальным. Я чувствую аромат нового парфюма Поликратове. Более тяжелого и мужского. Но даже сквозь него пробивается его собственный запах, от которого я сходила сума.

Это все шампанское.

Приходится повторять себе, чтобы не улететь в ностальгию. В те времена, когда все казалось простым и ясным. А еще тогда я верила в настоящую любовь, преданность, и что все в жизни обязательно будет так, как я того хочу.

Какой же глупой малолеткой я была.

Все мои установки и представления о жизни оказались неверны. Но об этом я узнала после столкновения с этим монстром. Именно тогда жизнь впечатала меня лицом в асфальт, выбивая розовых единорогов из головы.

— Меня муж потерял, — смотрю прямо в его дикие глаза, и хочу вернуться в зал. Туда где тихо и спокойно. А еще лучше уйти домой.

— Мы здесь не для того, чтобы разговаривать о твоем муже.

—Да? — усмехаюсь. — Очень зря. Кажется, он безумно рад твоему возвращению, — облизываю пересохшие губы и чувствую как широкая ладонь ложиться мне на горло, а глаза внимательно следят за моим языком.

— Как тебе спалось все это время, зная, что я могу никогда не выйти на свободу, м? — длинные пальцы практически полностью обхватывают мою шею, постепенно сжимая. — А ты в это время жила своей прекрасной жизнью. Спала, ела, трахалась, — — пальцы давят сильнее, — развлекалась. Как?

Слова будто пощечины, жгут, но не вызывают раскаяния. Потому что я не жалею. И не жалела ни единого дня. Даже корчась от боли и желая подохнуть, я хотела чтобы он гнил в тюрьме.

— Хорошо, — отвечаю хрипло.

Арес сильнее сжимает мое горло, перекрывая кислород, и его лицо искажает гримаса ненависти.

— Лживая, мерзкая тварь, — говорит он тихо, и от его интонации по коже бегут мурашки. — Ты пожалеешь. Я выбью из тебя раскаяние, — наклоняется ближе и шепчет мне прямо в лицо.

С каждым вздохом его пальцы сильнее впиваются мне в кожу, пережимая горло. Я поднимаю руки, пытаясь просунуть под его огромную ладонь пальцы, но он только сильнее сжимает ладонь.

Лицо краснеет, кровь шумит в ушах, кажется, что еще немного и я потеряюсь сознание. И все равно я слышу где-то фоном голос Аслана.

— Ты не видел Юнону?

— Нет.

— Нона! — зовет муж в темноте.

— Мне жаль твоего мужа, — шипит Арес, разжимая пальцы. — Ты его сведешь в могилу. Потому что такие как ты способны только разрушать и уничтожать. Ты как плесень… — делает шаг назад. — Но и от плесени есть способы избавиться раз и навсегда, — слышу отвращение в его голосе.

— Юнона! — продолжает искать меня в саду супруг.

Закашливаясь, я держусь за горло и пытаюсь восстановить дыхание, согнувшись вдвое, а затем медленно выпрямляюсь.

— Будь готова к расплате. Твоя жизнь не будет прежней, — говорит напоследок Арес, а затем выходит из темноты.

— Арес? — звучит удивлённый голос супруга. — Ты не видел мою жену.

— Нет, — бросает равнодушно. — Кажется, ты собирался что-то обсудить со мной?

— Да.

— Тогда идем в кабинет.

Мужчины скрываются в ресторане, а я отдышавшись, поправляя растрепанные волосы, и платье. И только после этого возвращаюсь в ресторан.

— Ноночка, что с тобой? — вырастет передо мной Анна Шейн.

— Вышла подышать… Кажется, я перестаралась с шампанским.

Но жена партнера моего мужа продолжает как-то странно смотреть на меня.

— Я не об этом, — дотрагивается до своей шеи. — Посмотри в зеркало.

Стоит мне обернуться, чтобы увидеть собственное отражение в зеркальной двери зала, как я понимаю что именно ее напугало. У меня на шее наливаются лиловые следы от пальцев Ареса. И эти синяки я ничем не замаскирую.

Убегаю в уборную, долго рассматривая себя в зеркало. В сумочке звонит телефон. Это муж потерял меня.

— Нона, где ты?

— В уборной.

Глава 4

— Аслан, ты пьян, — пытаюсь по началу избавиться от него договорившись, как цивилизованные люди.

— Ты тоже, — он расстегивает запонки, и оставляет на моей тумбе.

А у меня в голове вспыхивает сигнальный огонь. Этот вечер превращается в настоящий ад. И чтобы его пережить, мне нужно просто побыть наедине с собой.

— Аслан, я хочу отдохнуть, — все еще пытаюсь отвоевать свое личное пространство.

— А я хочу свою жену, — расстегивает пуговицы на рубашке.

Я вижу как зрачок затягивает янтарную радужку и понимаю, что в этом состоянии разговаривать с ним бесполезно.

— Почему сегодня, Аслан? — смотрю на него прямо, надеясь достучаться до него. — Мне кажется, мы давно закрыли этот вопрос…

— Это ты закрыла, Нона, — продолжает обнажаться. — Ты всячески избегаешь меня как мужчину. А мне не остается ничего иного, как справляться со своими потребностями иначе. Но сегодня. Мне нужна ты. Моя жена. Та, ради кого я подставился.

— Я тебя об этом не просила.

— Да? А к кому ты пришла? Забыла у кого рыдала на груди? — с каким-то остервенением сдергивает с себя рубаху, оставшись с голым торсом.

— Знала бы я, что ты будешь меня этим попрекать, то не пришла.

— Дура ты, Юнона, — расстегивает ремень. — Я же ради тебя на все был готов.

— А сейчас? — понимаю, что зря задаю этот вопрос, но не спросить не могу.

— Сейчас? — приподнимает он бровь, а затем начинает смеяться. — Если ты сейчас сможешь убедить меня, что все эти годы прошли не напрасно. И что ты полюбила меня, как я тебя, тогда… тогда все может быть иначе.

Вот только я знаю, что иначе не будет.

— Ну что, Ноночка? Готова мне показать свою любовь? — приближается ко мне.

Инстинктивно я отступаю назад, ощущая, как паника расползается по телу, оплетая горло, и лишая возможности нормально дышать.

— Я… сейчас… — понимаю, что он не отстанет, пока не получит свое. — Только приму душ. А пока сделаю тебе напиток, — натягиваю улыбку.

Аслан прищуривается, но не возражает.

Я отхожу к бару и повернувшись спиной к супругу наливаю ему виски. Стараюсь все сделать быстро и незаметно, достаю спрятанный за бутылками, небольшой флакончик, и высыпаю оттуда порошок прямо в алкоголь.

— Пару минут, милый, — улыбаюсь своей самой очаровательной улыбкой и протягиваю бокал супругу.

— Не задерживайся, — он забирает виски, накрывая мои пальцы своими, и притягивает меня к себе, прижимаясь эрекцией и показывая свои намерения.

— Ты не успеешь, соскучиться, — осторожно отстраняюсь от мужа, и скрываюсь в ванной, закрывшись изнутри.

Сердце колотится будто загнанная в клетку птица. Руки дрожат, когда я включаю ледяную воду и брызгаю в лицо, поднимая голову и смотрю на свое отражение. Из зеркала на меня смотрит бледная, с расширенными зрачками девушка, которую я едва узнаю. Взгляд сползает к шее и я замираю, рассматривая следы Его пальцев.

Мне еще нужно отойти от возвращения того, кто приходил ко мне во снах на протяжении шести лет, и того, кто оставил самый глубокий шрам в моей груди.

Мне требуется время переварить эту информацию. Смириться с тем, что мой план провалился, и теперь нам снова придется пересекаться. Только сейчас наша ситуация еще страшнее. Он не забыл предательства и жаждет возмездия. А я… а я просто хочу жить.

Время идет, но я не тороплюсь принимать душ. Знаю, что требуется какое-то время, чтобы Аслан выпил виски и порошок начал действовать.

Аслан обычно не настойчив в этом плане. По крайней мере он перестал делать попытки превратить наш брак в настоящий. Но порой, когда выпьет сверх нормы, или же вспоминает о том, как сильно вложился в меня, он требует свое.

Но если раньше я чувствовала себя обязанной ему, и надеялась, что рано или поздно это отторжение пройдет, то когда осознала, что этого не случиться нашла способ, как избежать его домогательств.

Аслан просто засыпал, а на утро считал, что выпил лишнего и просто не дождался меня. Поэтому последние полтора года перестал приходить ко мне, строя личную жизнь на стороне.

И я только рада подобному раскладу.

Потому что после Ареса любое прикосновение другого мужчины казалось чужим, невыносимым.

Но сегодня что-то сломалось.

Стук в дверь заставляет вздрогнуть.

— Нона, ты там заснула? — голос Аслана звучит раздраженно.

— Нет, просто... плохо себя чувствую, — отвечаю, прижимая ладонь к горлу, где еще горят следы от пальцев Ареса.

— Открой дверь.

— Дай мне минутку.

— Хватит игр!

— Аслан, дай мне минутку!

Глаза сами находят флакон с успокоительным в шкафчике. Рука тянется к нему почти автоматически. Я знаю, что смешивать его с алкоголем плохая идея, но иначе я не справлюсь.

Что-то останавливает меня.

Глава 5

— Где ты спала? — спрашивает Аслан, когда я выхожу к завтраку.

После того, что практически случилось в душе, я знала, что супруг из принципа захочет довести начатое до конца, и его не остановит ни запертая дверь, ничего другого. Поэтому я убежала спать в гостевой дом, где пыталась забыть обо всем, что случилось за минувший вечер, но так и не сомкнула глаз до самого утра.

Но на завтрак явиться я обязана. Независимо от того какое у меня настроение и хочу ли я вообще есть, я должна сидеть за столом. Потому что таковы правила в этом доме. И став женой Аслана я приняла их, и неукоснительно следовала каждому из них изо дня в день.

— Дома, — это все что я считаю нужным ответить, присаживаясь напротив мужа.

Потому что если он поймет, где я от него пряталась, тогда будет приходить ко мне и туда, и у меня не останется убежища в этом доме.

— Во сколько ты вернулся? — стараюсь перевести тему.

Во-первых, я не хочу, чтобы прислуга была в теме наших личных проблем. Достаточно того, что они и так шушукаются о том, что мой муж завел себе постоянную женщину на стороне. Все об этом знают, и считают, будто меня это хоть как-то волнует.

А мне абсолютно плевать одна у него шлюха, или десятки, как было до этого. Потому что…саму меня он как мужчина совершенно не интересует. И на самом деле, я обрадовалась когда услышала разговор горничных, узнавших об этом от водителя, что возит его уже несколько месяцев по одному и тому же адресу.

— Ты не ответила на мой вопрос, — сверлит меня взглядом.

Я поднимаю глаза на мужа и вижу насколько он измотан. Под глазами пролегли темные тени, и лицо кажется какого-то землистого цвета.

— Аслан, я спала в доме. Просто, мне нужно было уединение.

Он смотрит на меня из-под густых бровей, и я вижу как наливаются кровью его белки.

— Юнона, —произносит таким голосом, что у меня внутри все сжимается, но я стараюсь не показывать свое напряжение и страх, отрезая кусочек от лосося и глазуньи, отправляя их в рот,— если я спрашиваю, значит я хочу знать.

—Так и я если задаю вопрос, то рассчитываю получить на него ответ, — отвечаю с улыбкой на губах и смотрю прямо в его глаза. — Что со складами? Большие убытки?

— Это. Не твое. Дело, — отвечает он рвано. — Где ты пряталась? — не унимается он.

— Да что с тобой? — стараюсь звучать мягко, но эмоции прошлой ночи, плюс отсутствие сна, не способствуют этому, поэтому получается как-то дерганно. — Я переживаю за тебя, за твое дело, а тебя волнует лишь то, почему я не спала в своей спальне? Спальне, где я больше не чувствую себя в безопасности и ты не хочешь оставить меня в покое?

— Да, Нона, меня интересует только это.

— Хорошо, — откладываю приборы в сторону. — Если я удовлетворю твое любопытство, тогда ты мне ответишь где ты ночуешь в последнее время? И как зовут ту женщину, после которой я должна тебя принять в своей постели?

Вижу, как Аслан цепенеет, явно не ожидая от меня подобной прямолинейности. А затем у него по лицу пробегает судорга.

— С чего ты… вообще взяла будто у меня есть какая-то женщина? — говорит со мной так, будто я абсолютная идиотка.

— Да, ладно, Аслан. Даже прислуга об этом в курсе.

Сейчас мне плевать будут ли после этого разговора последствия для персонала или нет. Мне их не жаль, точно так же, как им не жаль меня. Я же знаю, как сучки горничные пытались соблазнить моего мужа, считая, что если он не спит со мной, то обязательно купится на их доступность, а меня выпнет под зад из дома.

Только они не знают, что он никогда не позволит себе подобное под одной крышей со мной. Потому что он до сих пор надеется, что лед между нами растает, и вместо суррогата, появится настоящая семья.

— Вот как? — откидывается он на спинку стула, сжимая плотнее челюсти. — Если персонал собирает небылицы о своих работодателях, то это повод заменить его.

— Ты действительно считаешь, что проблема в сплетнях, что разносит по дому прислуга, Аслан? В этом, а не в том, что ты завел себе постоянную любовницу?

Мы сверлим друг друга взглядами и Аслан сдается первым. Он отводит глаза в сторону, а затем снова смотрит на меня.

— Где. Ты. Спала?

Я не понимаю, что с ним произошло за минувшую ночь и почему это так его задевает, но вся ситуация начинает мне казаться настолько нелепой, что я не сдерживаюсь и начинаю смеяться в голос.

Удар кулака по столу, обрывает мой хохот. Аслан срывается с места и уже через пару мгновений появляется рядом со мной, а его рука лежит на моем гороле ровно там, где накануне находились пальцы Ареса.

— Считаешь это смешным? — нависает надо мной. — Думаешь я железный? — мне кажется, что он обезумел, потому что таким я его еще не видела. — Годами ждать от тебя взаимности, а в ответ получить вот это? — окидывает меня презрительным взглядом. — Но ничего. Скоро ты поймёшь, как была не права. И пожалеешь, что пренебрегала моими чувствами.

Разжимает пальцы и я с шумом глотаю воздух. Муж еще пару мгновений смотрит на меня сверху вниз, а затем разворачивается и уходит, оставив меня в полной растерянности.

Он не появляется мне на глаза целые сутки. И мне, страшно встретиться с ним наедине. Поэтому когда мне звонит приятельница Виолетта и приглашает в клуб, отметить выпуск ее линии одежды, я не раздумывая соглашаюсь, не ожидая того, какими окажутся последствия моего решения…

Как думаете, что ждет Нону в клубе?

Глава 6

— Виола, ты такая молодец! — целую в щеки дочку губернатора и по совместительству невесту престарелого нефтяника, который с радостью выполняет все ее прихоти.

Дизайнером она стала с его легкой руки только потому что захотела. А ее котик не может отказать молоденькой кошечке.

Это папа губер заставлял её учиться и получать престижное образование, в то время, когда Виола не про карьерные лестницы, политику или решение глобальных проблем. Виолочка про любовь, и радости жизни. Вот и радуется от души. Берет от жизни все полными ложками.

— Представляешь, мои бутики открываются по всей стране!

— Это потрясающе! — я восхищена ее хваткой и умением даже забаву превратить в нечто глобальное.

— Жаль, что ты не пришла на показ.

— Да, жаль, — натягиваю улыбку, потому что до меня ее приглашение так и не дошло. И тут два варианта, либо она просто забыла мне его отправить, либо его мне не передали. — Но я обещаю исправиться.

— Тогда пей и веселись! — всовывает мне руку бокал, где сверкает золотистая жидкость.

— За Виолу и ее успех! — поднимаю я тост и залпом выпиваю шампанское.

Пузырьки лопаются на языке и сразу же ударяют в голову.

Вип кабинка переполнена людьми. Тут самые влиятельные девушки города. И я знаю, что для них веселье не закончится на шампанском и другом алкоголе. У большей части из них в сумочке припрятана волшебная пудра, взбодрившись при помощи которой, они захотят большего.

Я видела всех этих лощеных, ухоженных, избалованных женщин в таких состояниях, что их высокопоставленным мужьям, и родителям даже не снилось. Ту же Виолу я заставала за групповым сексом, когда ее имели сразу три парня. Никогда не забуду, как жену директора котельного завода имел в рот стриптезер, а затем крутил на своем жезле до самого утра так, что поговаривают, после этой скачки она сняла ему квартиру, где тайком встречаются время от времени.

И никто из присутствующих дам не сдаст другую, поскольку знают, в этом мире все работает по принципу, что если начнет тонуть одна, то обязательно потянет за собой всех остальных.

Только я не вписываюсь в их круг. Потому что мне не интересно подобное веселье. И я предпочитаю исчезать с вечеринок, к тому моменту, когда самоконтроль уходит погулять.

Но разве я могу их осуждать? Я, чья жизнь состоит из фальши и лжи, могу лишь покрывать их грязные секреты.

— Как, кстати, ты на это решилась? — появляется рядом со мной супруга владельца крупной сети продуктовых супермаркетов.

— На что именно? — стараюсь перекричать музыку, и смотрю с балкона на извивающуюся на танцполе толпу.

— Знаешь, я восхищаюсь твоей смелостью и мудрость. Я бы никогда не согласилась на то, чтобы у моего мужа появилась вторая жена.

— Прости, что? — поворачиваюсь лицом к яркой блондинке, пытаясь переварить услышанное.

— Я говорю, что восхищаюсь твоей мудростью. Если бы мой Тигран решил взять вторую жену, то я бы его кастрировала. А ты так спокойно воспринимаешь, что скоро перестанешь быть главной женщиной в жизни Аслана, — она отпивает из бокала маргариту, бросая взгляд на танцпол, и залипнув взглядом на танцовщике в клетке.

А я смотрю на эту женщину, на то как танцуют разноцветные блики на ее лице и хочу потребовать, чтобы она объяснилась. Сказала мне, что выдумала эту ерунду. Такого просто не может быть. Он мне обещал перед свадьбой. И как бы не кричала про вторую жену его мать, Аслан все эти годы был непреклонен.

Да, мне было плевать на его любовниц. Но вторую жену в своем доме я не потерплю.

— Скажи, Алиса, — нахожу в себе силы прояснить ситуацию. — Откуда у тебя такая информация?

— В смысле? — хлопает она густо накрашенными ресницами. — Так об этом уже все говорят.

— Вот как? — понимаю, что выгляжу как полная дура, таковой себя и ощущаю, но даже заставить себя не могу сделать вид, будто это для меня не новость.

— Прости, мне нужно отойти в дамскую комнату, — ставлю бокал на столик и выхожу из вип кабинки.

В ушах звенит, и голова начинает кружиться.

Мне бы свернуть в уборную, что находится здесь же. Но я не хочу, там наткнуться ни на кого из знакомых. Мне не нужно, чтобы меня видел кто-то из этих стервятниц, которые наверняка уже обсасывают новости о том, как я пала, и перестала быть для мужа номером один.

Спускаюсь по лестнице в зал, прокладывая дорогу мимо извивающихся тел, и не вижу совершенно ничего. Перед глазами лишь яркие блики и мутные фигуры.

Наконец-то добираюсь до уборной и выстояв очередь, запираюсь в кабинке, отыскивая в списке контактов номер супруга.

Бесконечно длинные гудки затихают. И я снова звоню ему.

И опять это мучительное ожидание, которое наконец-то прекращается.

— Нона, что-то случилось? — звучит в динамике сухой голос Аслана.

А я невольно усмехаюсь. Да, обычно я звоню ему только если мне что–то нужно или произошло нечто непредвиденное.

— Аслан, почему посторонние люди говорят мне, что ты берешь вторую жену?

Глава 7

— Вот так-то лучше, — низкий утробный бас проникает в сознание, окутывая его.

Резкий запах заставляет закашляться и я распахиваю глаза и сразу же попадаю в плен беспросветно черных радужек. Мое сердце сбивается с ритма, устремившись навстречу этому мужчины. Но что-то меня сдерживает от того, чтобы броситься в в его объятия. Его взгляд останавливает меня, выстроив невидимую преграду.

— Привет, Юна, — низкий голос проникает под кожу и растекается вибрацией по телу. — Что же ты такая несговорчивая?

И только теперь я вспоминаю что было до того момента как я потеряла сознание, вместе с тем, что я не видела этого мужчину целых шесть лет. Шесть лет прошло с того момента как в последний раз эти глаза дарили мне тепло и любовь.

— Арес… — произношу сипло, потому что во рту сухо, как в пустыне. — Что происходит?

Приподнимаюсь на локтях, только теперь осознавая что лежу на каком-то диване в незнакомом помещении, освещенном только тусклым настенным бра.

— Не умеешь ты слушаться, — усмехается он.

— Не понимаю о чем ты, — прикрываю веки, подавляя головокружение, и опираясь на спинку дивана, сажусь, опуская налитые тяжестью ноги на пол.

— Тебя пригласил мой человек, и ты могла просто пройти для разговора. Но в очередной раз ты продемонстрировала характер.

— Я не хожу с незнакомцами, — осматриваю комнату в поисках воды.

Горло першит, и каждое слово дается с трудом.

— Хотя бы в этом ты осталась прежней, — усмехается, намекая на нашу первую встречу.

— Дай воды, — понимаю, что ему плевать на мой дискомфорт. — Говорить больно.

Минотавр несколько мгновений смотрит своим нечитаемым взором, а затем поднимается и у меня перехватывает дух от того, какой он огромный. Кажется, что он заполняет собой все пространство. Выдыхаю только когда он отходит в сторону.

Только сейчас я замечаю бар, расположившийся в тени.

Он наливает мне что-то в бокал, а затем возвращается, протягивая в руки.

Смотрю на темную жидкость, что плещется на дне, и кубики льда постукивающие о хрустальные стенки.

— Не похоже на воду, — усмехаюсь и поднимаю глаза вверх, встречаясь с его глазами.

— Другого нет, — отвечает сухо и опускается на кресло, что на его фоне кажется просто микроскопическим.

Подношу бокал к губам и делаю глоток. Алкоголь обжигает горло и я морщусь. Пальцами достаю кубик льда, и отправляю его в рот, чувствуя как он начинает таять и влага стекает в горло.

Лицо печет от внимательного взгляда Ареса. Не в силах выдерживать этот жар, я поднимаю глаза и молча всматриваюсь в него, пытаясь отыскать в этом черством, заматеревшем мужике следы того парня, который вскружил мне голову. Но вместо него на меня смотрит беспощадный монстр. Бесчувственное чудовище, которое не умеет любить. И я не должна об этом забывать.

— Всегда находишь выход, так? — сейчас его улыбка напоминает больше хищный оскал.

Перекатываю во рту подтаявший кубик, и не дожидаясь пока он полностью раствориться, разгрызаю лед.

Только когда горло перестает гореть, я наконец-то могу думать не только о физическом дискомфорте, но сосредоточиться на чем- то более серьезном.

— Зачем ты меня похитил? — стараюсь говорить твердо, блокируя страх, что начинает подниматься из самых глубин, и расползается по венам.

— Потому что я всегда добиваюсь того, что мне нужно, — отвечает спокойно.

— И для чего я нужна тебе? — я знаю ответ на этот вопрос, но хочу понять, чего конкретно он добивается.

— Да ладно, Юна. Ты знаешь ответ. Я хочу мести. Хочу твоего покаяния, — произносит каждое слово с каким-то особым удовольствием.

— Нельзя заставить человека испытывать то, чего он не чувствует. Вряд ли я раскаюсь в содеянном. Ты же ни о чем не пожалел, верно?

Взгляд Ареса заостряется и он сжимает челюсти, играя желваками. Он смотрит на меня с такой ненавистью, что я ощущаю ее физически.

— Только о том, что доверился тебе.

— Тогда, хотя бы в этом наши чувства совпадают, — давим друг друга взорами, будто кто-то сможет сдаться. И даже тот факт, что я наедине с этим монстром, который может окончить мои страдания, сжав руку у меня на шее, не заставляет меня спасовать. — Ты хочешь моей смерти?

— Нет, — отвечает холодно, наклоняясь вперед и опираясь локтями о колени. — Я хочу твои страданий.

— Будешь меня пытать?

— Нет, Юна. Я хочу чтобы ты мучилась от одиночества. Взаперти, — слова словно удары молотка по гвоздям, которыми он забивает крышку моего гроба.

Еще не до конца осознавая, что это значит, чувствую как волоски на теле приподнимаются, и по коже прокатывается озноб.

— Что это значит? Посадишь меня в тюрьму в отместку?

— Нет, — расплывается в довольной улыбке. — Лучше. Я запру тебя в своей личной тюрьме. И никто, никогда не узнает где тебя искать.

— Как это в личной тюрьме? — теперь страх затапливает меня с головой, потому что похоже, что время шуток закончилось.

— Например здесь, Юна. Ты будешь гнить здесь. Только в отличие от меня, никто не выпустит тебя досрочно. Нет. Ты моя пленница. Навечно.

Глава 8

— Ты моя пленница. Навечно, —эхом снова и снова звучат слова Ареса в голове, будто на повторе, и глядя в его глаза я не сомневаюсь в серьезности его намерений.

— Бред какой-то, — цепенею всем телом. — Ты не в праве решать, кому жить взаперти.

— Правда? — усмехается он, приподнимая темную бровь. — Точно так же, как и не тебе было решать вопрос моей свободы.

— Не я его решила, а суд. Есть что предъявить, отдай меня под стражу! — сверлим друг друга взглядами и никто, не сдается.

— О, нет, Юна. Так не интересно. Да и виновата ты не перед законом, а передо мной.

— Тогда мне повезло меньше. Потому что закон не предполагает пыток, в то время как ты захочешь доставить мне максимум страданий, верно? — усмехаюсь.

— Считай это пере воспитательной работой. Увижу, что ты раскаялась и тогда…

— Отпустишь меня? — не могу сдержать смешок. — Боже, это же бред какой-то! — откидываюсь на спинку дивана, надеясь, что ему будет достаточно попугать меня и отпустить домой, продолжая держать в перманентном страхе.

— Можешь представить мое состояние, когда я узнал о твоей причастности к моему аресту.

— Так может в этом и был мой план, м? — не отвожу глаз, принимая его холодный, полный ненависти взор. — Сделать тебе больно.

На мгновение в его радужке зажигается что-то животное, неконтролируемое, и ноздри сильнее раздуваются. А затем он берет над собой контроль и гасит эту вспышку.

— Ты переоцениваешь себя, — произносит резко, и я понимаю, что меня задевает эта фраза .

Сердце сжимает решетка ребер, напоминая о том, что раньше оно билось ради него. А теперь там все умерло. И похоже не у меня одной. Ведь я верила, что особенная для него, и ради меня он станет лучше…

— Раз так, тогда к чему это? — я поражаюсь сама себе и тому, как мне удается сохранять самообладание.

— Потому что никто не имеет право играть со мной подобным образом, и решать как мне жить дальше. Каждый поступок несет последствия, — его слова звучат спокойно и размеренно, но в то же время, напоминают удары молота, что заколачивают меня под землю.

— Не я так, кто-то другой мог тебя сдать.

— Но это сделала ты! — шипит сквозь зубы не скрывая своего отвращения ко мне. — Ты наплевала на оказанное доверие, и вонзила нож в спину. А теперь придется расхлебывать результат собственной коварности, — поднимается на ноги, смотря на меня сверху вниз, как на неразумную букашку. — Подумай над своим поведением, Юна, — поворачивается ко мне спиной.

— Подожди! — понимаю, что он действительно уходит. — Ты что, на самом деле собираешься меня оставить тут? В одиночестве и практически во мраке.

— А что такое? — наигранно улыбается, только во взгляде ни намека на радость, а холодная ярость. — Ты не любишь находиться наедине с собой? Что же ты за человек такой, Юнона, что даже сама себе неприятна.

Продолжает насмехаться надо мной, а мне становится не до шуток, потому что я не намерена оставаться взаперти.

— Ты просто не можешь оставить меня здесь в одиночестве, — стараюсь опираться на здравый смысл.

В конце концов у меня есть семья, меня будут искать. Должны.

— Что мне помешает, м? — снова оборачивается и как-то порывисто приближается. — Ты ведь наверное злорадствовала тогда, когда упекла меня? Ликовала?

Я молчу, не собираясь доставлять ему удовольствие и делиться своими истинными эмоциями. Ни к чему этому чудовищу знать про тот ад, через который я проходила.

— Знаешь, что самое забавное, — опускается на корточки, так, чтобы наши глаза были на одном уровне. — Ты ведь действительно считала, что избавилась от меня раз и навсегда.

— Ты не знаешь о чем я думала, — мотаю головой.

— Тогда расскажи? Хотя как можно верить такой лживой твари как ты! — выплевывает.

— Если я лживая тварь, то почему ты продолжаешь разговаривать со мной? — смотрю в его лицо, и не вижу там мужчину которого любила, только хладнокровного монстра.

—Я ответил тебе на этот вопросы. А вот ты, нет. Скажи, не ждала меня? — полосует мое лицо глазами, и я не понимаю, что он хочет там отыскать.

— Тебя рано выпустили… — на самом деле, я думала, что как минимум десять лет я его точно не увижу.

Отворачиваюсь от него не в силах больше видеть перед собой напоминание того, какой дурой я была.

Арес обхватывает мое лицо ладонью и заставляет посмотреть на себя.

— Я знаю, ты хотела сгноить меня в тюрьме, — будто читает мои мысли.

— И даже этого было бы мало, чтобы оплатить все, что ты сделал! — пытаюсь вырваться, ощущая как кровь закипает в венах. Потому что я понимаю, что все по-настоящему. Я в западне. И мне не сбежать.

— Не волнуйся, малышка, я свое получил. Теперь твоя очередь платить по счетам, — опускает ладонь мне на шею.

— Ты ничего не сделаешь. Мой муж…

— Твой муж на крючке. И если тогда он готов был на все, чтобы спасти тебя, то теперь он отдает тебя мне, в обмен на свою свободу.

Глава 9

Скрежет замка, вырывает из забытья.

Распахиваю веки и сразу же принимаю вертикальное положение на диване.

— Еда, — появляется в дверях массивная фигура моего тюремщика.

Горло саднит, не знаю от пальцев ли Ареса, либо от криков, от которых я охрипла, когда Минотавр оставил меня одну. Я кричала и долбилась в дверь, требуя меня выпустить, но никто, кажется меня не услышал. Или сделал вид, что не услышал.

Ведь только после того как я осталась в полном одиночестве, меня наконец-то накрыло осознанием того, что теперь я в его абсолютной власти. И если он не захочет, то никто и никогда меня не найдет.

В то что Аслан лично отдал меня Минотавру я не верила.

Конечно, в последнее время наши отношения стали не просто холодными, а превратились в лед, но все же одно дело взять вторую жену, и совершенно другое отдать меня на растерзание бывшему зэку.

Я слежу за тем, как Арес закрывает за собой дверь и ставит на стол пакет с доставкой еды из японского ресторана. Я вижу несколько коробочек внутри и бутылку воды, но не могу сдвинуться с места.

Я до сих пор отказываюсь верить, что заперта здесь, и он не отпустит меня домой, в мою привычную, пустую ненавистную жизнь

— Что замерла? — звучит зло. — Налетай. Или ты решила сдохнуть раньше времени объявив голодовку?

Каждое его слово сквозит желчью, которой не было когда мы разговаривали с ним в предыдущую встречу, с момента которой прошло… Сколько времени прошло?

— Сколько я здесь?

Самое страшное, что находясь тут у меня нет ни малейшего понятия о течении времени, потому что здесь нет окон, и тем более никакой техники, помогающей следить за этим.. Здесь только я, этот проклятый диван с бархатной обивкой, барная стойка с единственной бутылкой, которую я опустошила после того, как поняла, что мои крики бессмысленны, кресло, столик, и крошечная ванная комната.

— Двенадцать часов, — отвечает сухо.

Сегодня на Аресе белоснежная рубашка и темные брюки. Кажется, у него снова какое-то мероприятие.

— Мне нужно поговорить с мужем.

— Исключено! — обрубает сразу же. — У нас с ним договор. Ты ничего с этим сделать не сможешь.

— Я хочу это услышать от него! — я понимаю злость бывшего, но я тоже не собираюсь сдаваться просто так.

— Забудь. Сейчас ты в том же положении в котором я был тогда. Представляешь, каково было узнать, что моя девушка сдала меня и даже не нашла в себе смелости, сказать мне это в лицо?

— А ты бедный маленький мальчик, который лелеет свои обиды годами, да? — не знаю откуда во мне столько дерзости, но слова вылетают быстрее, чем я успеваю их затормозить.

В помещении мгновенно сгущается воздух, и даже будто потрескивает от возникшего напряжения.

— Все сказала? — басит Минотавр, выдавая совершенно не ту реакцию на которую я рассчитывала.

— Мне нужно поговорить с мужем.

— Он тебя сдал. Забудь, — разворачивается к выходу.

— Подожди! — кричу вслед.

— Что? — поворачивает только голову, не смотря на меня.

— Ты так и будешь держать меня здесь? Я же даже спать нормально тут не могу! — после этого сна, все тело ломит. — Мне бы переодеться.

— А ты забыла в каком ты положении? — усмехается он. — Я решаю в каких условиях тебе жить. И да, у тебя просто королевский люкс, — шагает к выходу.

— Арес! — становится страшно, что он сейчас уйдет, и я снова останусь одна в этом тягучем мраке и бесконечной тишине. — Не уходи! Давай договоримся! Что ты хочешь?

— Я все сказал.

— Нет не все, — вскакиваю на ноги и приближаюсь к нему. — Что мне сделать, чтобы ты отпустил меня? — осторожно дотрагиваюсь до его спины, и она мгновенно деревенеет под моими пальцами.

— Не смей. Меня. Касаться, — говорит спокойно, но от его интонации в животе все леденеет. — Если ты считаешь, что отсосешь у меня и я все забуду. Ты ошибаешься. Шлюх у меня и без того достаточно.

Распахивает дверь, и снова закрывает собой проход, не давая разглядеть что за порогом.

— А ты значит так и будешь, лично обслуживать меня? — кричу вдогонку. — Носить еду, и развлекать разговорами?

— Не обольщайся. Мне хватило общения с тобой. Считай, что суд состоялся. А дальше ты в руках тюремщиков.

— Что ты имеешь в виду?

— С этого дня тебя будут кормить мои люди. Но ни один из них не скажет тебе и слова.

— Это же бред! Ты… никто не издевался так над тобой.

— Прощай, Юна. У тебя будет много времени подумать над своим поведением, — закрывает за собой дверь, оставляя меня с четким осознанием того, что я в персональном аду. И ни одна живая душа меня не спасет.

Глава 10

Арес

— Ты куда? — поднимает голову Дарина. Или все не Дарина?

— Ты на сегодня свободна, — бросаю не оборачиваясь и подхожу к бару, собираясь смочить горло.

— Уже? — разочарованно говорит девица, в лицо которой я даже не собираюсь смотреть. Мне не нужно запоминать кого я трахал сегодня, или вчера. С тех пор, как я освободился, они все проносятся бесконечной вереницей одинаковых лиц, запахов и тел.

Для меня достаточно лишь пшеничного цвета волос, чтобы брать их со спины и представлять ее, и с остервенением драть, до тех пор пока не потеряют сознание от усталости…

Шесть лет прошло, а получить разрядку выходит только представля лицо этой твари. Той в ком я по своей глупости растворился. Доверился, п потерял бдительность.

Но жизнь преподала мне ценный урок. Теперь я знаю, чем грозит подобная глупость. Но все мои мысли, как и тогда, о ней одной.

Только если раньше они вызывали у меня тепло и радость, то теперь я не испытываю ничего кроме черной ненависти и лютой ярости.

Стоит услышать ее имя, как кости плавятся, а вспоминая лицо, все нутро перекручивает в фарш.

Проклятая ведьма!

— Ты оплатил всю ночь, я могла бы остаться если нужно и дольше без доплаты…У меня никогда не было такого.

— Пошла вон! — бросаю через плечо, по-прежнему не оборачиваясь.

Все они одинаковые. И к чему смотреть в глаза той, кого используешься в качестве просто тела. Мяса.

— Жаль… Надеюсь, еще увидимся, — говорит она прежде, чем окончательно покинуть номер отеля.

Я принимаю душ, смывая с себя чужой запах, пот и прикосновения. Одеваюсь, и прежде чем выйти наружу, проверяю сообщения.

Пропущенный от Ильшата, Альтмана, и Каримова. На пару мгновений замираю, гипнотизируя на дисплее фамилию мужа самой опасного яда в моей жизни. Но вспоминаю наш последний разговор и просто смахиваю его имя в сторону. Он сам на это пошел. Сам согласился.

И я поверить не могу, что она предпочла мне его, этого трусливого ублюдка, кричавшего о любви тогда, и та легко отдавшего ее сейчас.

Значит, этой змее удалось отравить не только меня, но и существование своего избранника. Но не смотря на это, я презираю его. Ненавижу слабых. А в их паре яйца явно достались ей.

Вижу робкое сообщение от Алины с вопросом о том, в силе ли наши планы на завтра, и подтвердив их, прячу смартфон.

Завтра нас пригласили на сватовство этого ничтожества Аслана. Он мне больше не интересен, плевать. А вот связь с его будущем тестем мне очень даже не помешает. Тем более только от меня зависит, станет ли его дочурка первой и единственной женой или нет.

Алина в ответ присылает сердечко, а я морщусь глядя на это ребячество.

До сих пор не понимаю к чему проявления этих чувств. По сути она еще совсем зеленая и не опытная. Про таких говорят хорошо воспитывать под себя. А мне даже это не интересно. Потому что пока я даже не могу представить себя с ней в постели.

Красивая, но пресная ,скучная, другая… А брать ее так же, как я имею шлюх, я не могу. Потому что это грязно и грубо. Я не могу опустить эту чистую нежную девочку в смердячую яму с нечистотами, в которой варю сам. И если мне казалось, что я смогу оттуда выкарабкаться, отомстив виновнице моего заточения, то я ошибался.

Стоило снова ее увидеть, и я вновь провалился в свой персональный ад.

Наконец-то покидаю номер и спускаюсь вниз. У крыльца отеля меня ждет автомобиль.

Внутри меня все вибрирует от одной мысли, что скоро я снова окажусь рядом с ней. Нет, я не пойду ее проведать. Это слишком даже для меня. Достаточно лишь осознания того факта, что она в моей власти. Страдает и мучается. И самое главное то, что никто не смеет смотреть на нее и прикасаться. Потому что до сих пор Юна принадлежит мне.

— Как она? — спрашиваю у своего охранника Ивана.

— В бешенстве, — сухо заявляет он. — Швырнула в меня подносом с едой. Я как вы и приказали, больше не пытался ее накормить.

В ответ я лишь киваю, чувствуя какое-то странное удовлетворение от того, что Юна не подводит мои ожидания. Она сопротивляется и бьется до конца. И только за это ее можно уважать. Но я не просто уважаю, я испытываю какую-то иррациональную гордость.

— Хорошо. Пусть подумает над своим поведением.

Прохожу в кабинет, сажусь за стол и включаю лэптоп, сразу же включая изображение с камер, находящихся в подвале. Наливаю в стакан виски и наблюдаю за тем, как она спит, растянувшись на диване.

Я не собираюсь ее жалеть и давать поблажек, нет. Придет время, она начнет меня умолять пощадить ее, и тогда… тогда я решу, что с ней делать дальше. Потому что она будет жить, несмотря ни на что. Жить и мучиться. И я вместе с ней…

Глава 11

— Нам нужно встретиться с организатором свадьбы, — доносится откуда-то голос, вырывая меня из мыслей, где снова и снова прокручивается ночной сон.

В нем я не сидел, наблюдая за своей пленницей по камерам. Во сне, она оказалась в кабинете вместе со мной.

Она пришла сама, раскаявшись и умоляя о прощении. А я смотрел в ее глаза лживые и понимал, что это подстава. Знал, она что-то задумала. Обхватил ее хрупкую шею ладонью, заглядывая в лицо, которое все-равно оставалось идеальным, и сжаал ее шею, а она не сопротивлялась. Но вместо того, чтобы закончить начатое я отпустил ее, а потом. Потом она поцеловала меня, как прежде, и я не оттолкнул ее.

Сон прервался и я не знаю, что было дальше.

— Арес, — снова зовет меня тот же голос и я поворачиваю голову к девушке. — Ты меня совсем не слушаешь, — надувает губки Алина.

— Голова забита. Что ты сказала?

— У нас завтра встреча с организатором свадьбы.

— Разве еще не все готово? — меня не интересует вся эта суета. Мне было бы по хер даже если бы мы просто расписались в загсе. Но отец моей невесты не стерпит этого. Ему нужна пышная свадьба, чтобы всем ткнуть в лицо новой коалицией.

— Надо уточнить количество гостей и определиться с цветами.

— Так займись этим, Алина! Я тут при чем?

— Но это же наша свадьба, я думала, что тебе тоже будет это интересно, — она хлопает ресницами и в ее глазах собирается влага.

Отворачиваюсь к окну, пряча раздражение, и невольно в мыслях проносится образ Юны, и то, как она приняла новость о своем заключении. Ни одной слезинки. Никаких гребаных слез, только холодная ярость. А тут…

Слышу, как Алина всхлипывает, но даже и не думаю идти у нее на поводу.

— Прекрати, — произношу твердо. — Ты знаешь, как я отношусь к слезам, и бессмысленным обидам. Кажется мы обо всем договорились сразу. Ты меня не втягиваешь в подготовку, ничего мне не предъявляешь и тогда между нами все будет в порядке. Нет, тогда и продолжать это не стоит. Понятно?

— Да, — старается успокоиться. — Прости.

— Умница, — мы заезжаем во двор огромной усадьбы и все мое внимание сосредотачивается на подъездной аллее, где собираются самые дорогие авто. — Успокаивайся и поправь макияж.

— Конечно, любимый, — покорно пищит она. А когда выходим из машины, то на лице Алины сияющая улыбка и счастливые глаза.

Пока мы добираемся до жениха и невесты, нас постоянно останавливают поздороваться, высказать свое почтение и лицемерно подчеркнуть, что никто не верил в мою виновность. А теперь они готовы оказать любую поддержку.

Еще бы. Потому что большая часть города принадлежит мне, и переходить мне дорогу опасно.

— Арес, — наконец-то подходим к будущей счастливой семейной паре.

— Примите наши поздравления, Аслан и Камилла, — смотрю сверху вниз на мужа моей бывшей и снова задаюсь вопросом: почему она выбрала его?

— Спасибо, — сдержанно отвечает Каримов, в то время как его невеста расплывается в улыбке, покорно потупив взор.

Больше не задерживаясь рядом с ними ни на мгновение, я провожаю Алину за стол, а сам иду на поиски будущего тестя Каримова.

— Ильдар стоит в компании мужчин, разговаривая. И я не успеваю до него дойти, как появляется Аслан.

— Арес, поговорим? — смотрит взволнованно. Будто это не его сватовство, а гребаные поминки.

— Говори, — беру бокал с виски и отхожу в сторону, сканируя зал и прибывающих новых гостей.

— Отпусти ее, Арес.

— Исключено, — мне не требуется уточнять о ком речь. Мы оба это понимаем.

— Я… я сделаю, что угодно, только отпусти.

— Пойдешь под суд, и отсидишь весь срок? — удивленно смотрю на этого бесхребетного червяка. А ведь когда-то я считал его другом. Впрочем, в людях, как выяснилось, я ни черта не разбираюсь.

— Должен быть другой выход…

— Тут только два выхода, Аслан. И третьего не будет, — замечаю Джабраилова, вошедшего в зал, мгновенно переставая замечать мужа Юноны.

— Что ты хочешь с ней сделать? Позволь мне выкупить ее.

— И сколько ты готов отдать? — не верю, что он решится на это. Слишком хорошо знаю этого говнюка.

— Все, — заявляет твердо.

— Как интересно… — чешу подбородок, потому что он слабак и не сможет этого сделать.

— Ну так что? Забирай все, что у меня есть.

— Откуда такая щедрость? — усмехаюсь. — Неужели она стоит того?

Аслан молча сверлит меня взглядом.

— Да.

— А нужен ли ты ей будешь нищим?

— Я поднимусь снова, — заявляет дерзко.

— Или рассчитываешь, что новый тесть проглотит подобное унижение, где ты жертвуешь всем ради первой жены, и будет тащить всю твою семью на своем горбе? — не понимаю, правда ли он такой идиот. — Ты недооцениваешь Рагимова. Он не заступится за тебя перед законом. И никто не станет решать твои дела и отмазывать от срока.

Глава 12

Юнона

— Раздевайся! — рявкает Минотавр, и я цепенею.

Я не видела его практически неделю. Неделю я нахожусь практически без света и солнца. Мне лишь приносят еду на подносе, будто корм собаке и сразу же закрывают дверь, оставляя в полном одиночестве.

Правда на днях, мне соизволили принести книгу. Я сначала немного обрадовалась до тех пор пока не поняла, что это Библия. Библия!

Какой же Арес подонок! Ублюдок, который теперь радуется жизни, пирует, трахается с невестой и выстраивает новые прочные связи. А я одна тут должна сидеть и скулить от одиночества.

Ненавижу! Как же я его ненавижу!

И ведь я знала, что рано или поздно он не удержится и придет лично мучить меня терзать. Просто не может упустить подобное удовольствие, но все равно меня пугает его появление, потому что я не знаю, что последует дальше.

— Зачем? — смотрю на него не моргая, напряженная как струна, и готовлюсь к тому, чтобы в любой момент дать отпор.

— Будем записывать послание для твоего мужа. У него как раз сегодня праздник… — сверлит во мне дыры своими чернейшими глазами.

— Какой? — стараюсь не показывать страх, потому что он же как настоящий хищник, почувствует его и накинется на меня.

— Сегодня у него сватовство, — слышу в каждом его слове наслаждение и даже какое-то удовлетворение. Будто он кайфует от этой новости.

— Тогда не стоит его отвлекать, — почему-то я уверена, что то самое послание, которое собирается записать мой тюремщик.

— Разве ты не хочешь сделать ему подарок?

— Ему и без моего подарка должно быть хорошо, — внутри все горит, будто мои органы выжигает кислотой, но на лице у меня не дергается ни мускул.

— Тебе придется поздравить его, — давит голосом, и я понимаю, что у меня просто нет выбора. Он мне его не оставит.

— Хорошо, я поздравлю его. Только я не стану раздеваться.

— Ты сделаешь все, что я скажу, — продолжает давить на меня, возвышаясь мрачной скалой. — Раздевайся. Немедленно.

— Зачем? — во рту пересыхает от волнения, потому что я пообещала себе, что это чудовище больше не увидит меня обнаженной.

— Раздевайся.

— Неужели тебе некого больше раздевать?

— Я сказал снимай платье! — рявкает он, и тогда я стараюсь мысленно абстрагироваться, и спускаю одну бретельку платья.

Арес сначала смотрит только мне в глаза, но когда вторая бретель скользит по плечу, его взгляд опускается, следуя за ней. Я вижу как трепещут его ноздри. А когда я завожу руки за спину и расстегиваю молнию, и поднимаюсь на ноги, то передо мной предстает Минотавр. Жуткий монстр, лицо которого теряет человеческий облик.

Глаза темнеют, челюсти сжимаются, а ноздри раздуваются так, будто он готовится к нападению. Я медленно спускаю платье по телу и жду когда оно окончательно упадет к моим ногам, блестящей лужицей.

Я стою перед Аресом практически без одежды. Чувствую как соски сжимаются от его темного пристального взгляда и по венам прокатывается горячая волна.

Темные радужки впиваются в мою грудь, рассматривая тугие вершинки, и я замечаю как дергается его кадык. Неужели ему до сих пор не все равно и он реагирует на мое тело?

— Достаточно? — хочется закрыться руками, спрятаться и вообще, лучше сидеть одной в темноте, чем вот так унижаться перед этим чудовищем.

— Снимай, — хрипло говорит он, кивая на трусики.

Делаю пару вздохов, чем выполнить приказ. Да потому что это не просьба, а самый настоящий приказ, указание.

— И что? Хочешь трахнуть меня на камеру и отправить мужу?

В этот миг он моргает и будто трезвеет. Взгляд становится более осознанным, но выражение лица та же не читаемая маска.

— Думаешь, я опущусь до того, что снова испачкаюсь о тебя? — хмыкает он.

— Разве не в этом смысл моего заточения? — смотрю прямо в его глаза, с трудом сдерживаясь от того, чтобы не прикрыться руками.

— Мне есть кого трахать, Юна. Ты же просто отбываешь наказание.

— Как долго я буду сидеть во тьме? Даже у тебя в камере было окно и прогулки на свежем воздухе. Разве я не заслуживаю хотя бы нормального содержания.

— Сделай, как я скажу, и я подумаю, хочу ли идти тебе навстречу.

Мы снова замолкаем, смотря друг на друга. Я красная от стыда, и отчаянно старающаяся не прикрываться. И он, отчаянно делающий вид, будто ему плевать на мое обнаженное тело.

— Что ты хочешь? — хочу как можно скорее это закончить.

— Садись на пол на колени, — гремит его голос, отдаваясь гулом в ушах.

Арес делает шаг назад, увеличивая между нами расстояние, будто боится, соприкоснуться со мной.

Делаю как сказано, и сажусь коленями на пол, опускаясь ягодицами на пятки.

— Дальше что?

Арес дотрагивается до ремня, расстегивая пряжку.

Глава 13

Арес

— Здравствуй, Арес, — жмет мне руку Михаил Альтман.

— Здравствуй, — отхожу от будущего тестя в сторону и сажусь на указанное им место, в глубокое кожаное кресло.

Это его кабинет, куда не могут заходить без его приглашения. Все здесь кричит о его статусе. Массивная мебель из красного дерева, диваны и кресла обтянутые телячьей кожей. На стенах рядом с фотографиями с самыми влиятельными людьми страны висят головы убитых им на охоте животных. Среди которых есть не только олени, кабаны, и даже не медведи, но и головы африканских животных, льва и носорога.

Альтман это волк в овечьей шкуре. Видный политик и филантроп, изображающий законопослушного гражданина. И не каждый догадывается, что на самом деле он тот еще грешник, способный подмять под себя не только судебную систему, но и самим став законом. Потому что в реальности руки его по локоть в крови, поэтому мало кто решится перейти ему дорогу.

И тем более этим кем-то буду не я.

— Как настроение? — берет хьюмидор и садится в кресло напротив, в котором Михаил утопает.

— Прекрасно! На свободе любой миг самый лучший, — усмехаюсь, напряженно наблюдая за ним.

— Рад, — открывает крышку кейса и протягивает мне. — Угощайся. Лучшие, кубинские.

Я беру сигару и зажимаю между губ, поджигая и втягивая дым.

— Ну как? — поджигает свою Михаил, и щурится, прикуривая.

Дым обволакивает рот и горло, и я тут же выпускаю облако изо рта. Я так и не стал поклонником этой херни, но из уважения к собеседнику, я никогда не откажусь.

— Честно? — смотрю на него прямо, не собираясь лгать, потому что презираю ложь. — До сих пор не понимаю в чем кайф.

Альтман усмехается, явно не обидевшись.

— Втянешься, — говорит уверенно. — Просто нужно войти во вкус. Привыкнуть, как и ко многому в нашем мире.

Я ничего не отвечаю и внимательно слежу за ним.

— Алина переживает, говорит, ты не ласков с ней.

— Я не умею быть ласковым. Она знала это изначально. Если ей хочется нежности, то ты сделал ставку не на того.

— Брось, это все бабские загоны. Подрастет, поймет, что в браке главное не это, — снова затягивается дымом и выпускает полупрозрачные кольца.

На дочь ему по большей части плевать. Она для него вроде ручной собачки, которая служит аксессуаром, и которую можно таскать за собой на поводке, и отпускать пописать только в разрешенные места.

Жениха Алине тоже подобрал отец. Такого, с кем не просто можно договориться, но кто будет полезен прежде всего его семье. Поэтому бывший боец с мировым именем, пусть и осужденный, но имеющий не просто влияние, а власть и связи со всеми группировками в стране, оказался для него самым подходящим вариантом. К тому же, как выяснилось, дочка его уже спала и видела, как окажется подо мной.

— Но ты тоже, сильно не светись на людях с другими.

— Ты об этом хотел поговорить?

— Что ты! Нет конечно, — смотрит на меня, закинув локти на подлокотники. — Слышал, что Рык хочет на тебя выйти и у него какие-то претензии ко мне.

— Он прислал приветственный подарок, на мое освобождение.

— И что это?

— Ламборгини.

— По нашим-то дорогам? — начинает смеяться в голос.

А я жду пока он наконец-то озвучит то, что ему нужно.

— Встретиться с ним надо, Арес.

— Какая цель?

— А нужно мне следующее, — разливает по бокалам коньяк и протянув мне один из двух, наклоняется вперед.

Спустя час, я наконец-то покидаю кабинет Альтмана. Подумать есть над чем, взвесить все риски. Когда меня закрыли, расстановка сил в стране поменялась, и вытащили меня, чтобы вернуть прежний уклад.

Но стоит помнить, что у каждого из нас свой интерес в этой игре.

— Вот ты где! — подлетает ко мне Алина, обхватывая за руку. — Я думала ты ушел.

— Ухожу сейчас.

— Уже? Так быстро? — снова надувает губки, и меня эта привычка нисколько не умиляет, а только раздражает.

— Не грусти, — стараюсь подбодрить девчонку. — После свадьбы мы будем все время вместе.

— Не могу дождаться. Но может… — облизывает губки, осматриваясь по сторонам. — Может ты придешь ко мне сегодня ночью? — всматриваюсь в голубые глаза и вижу столько предвкушения в ее взгляде, будто она и правда ждет этого больше всего.

Но я не хочу. Не сейчас. И не с ней. Не нужно, чтобы она питала напрасные надежды.

В кармане вибрирует смартфон, достаю гаджет и вижу номер Эда, одного из моих парней, охраняющих дом. Прочитав его имя, я мгновенно напрягаюсь, потому что сегодня его очередь следить за моей пленницей.

— Мне нужно отойти, — освобождаюсь от рук Алины, и иду на улицу. — Говори! — принимаю вызов.

— Босс, у нас проблема, — в голосе охранника паника. — Твоя, … Арес, тут столько крови! Ей нужен врач!

Глава 14

Юнона

— Он обещал меня вывести на прогулку! — налетаю на человека, который приносит мне еду и переворачиваю поднос, наплевав, что вся еда оказывается на полу.

Прошло три гребаных дня с того унизительного момента, когда мы с Аресом сняли видео для моего мужа.

Я не имею понятия, какой была реакция Аслана на увиденное им. Но будь я на его месте, то отреклась бы от такой жены. Он должен понимать, что я навсегда потеряна и больше не вернусь. А если бы вернулась, то стала для него позором.

Теперь, когда я больше не маячу у него перед глазами, то ему не придется жить с напрасной надеждой о том, что однажды я посмотрю на него иначе.

Не будет такого. Шесть лет он ждал, но пропасть между нами становилась лишь глубже. Не смотря на физическую близость, которую он так жаждал, и получил спустя год брака, все стало только хуже.

Я просто не могу любить его так, как ему необходимо. Хотела бы, да не вышло.

За шесть лет мои чувства к нему не изменились. Разве что на смену благодарности и доброму отношению пришло презрение, которого не было раньше, а следом за этим и полное разочарование.

Раньше он казался мне благородным рыцарем, рисковавшим собой ради любимой девушки. Но годы, проведенные в нелюбви, превратили рыцаря в уставшего, и опостылевшего, зажравшегося короля. Мерзкого и эгоистичного.

Находиться в одиночестве все тяжелее. Мне начало казаться, что я схожу с ума в этой тишине. И время, которое я отсчитываю только по приемам пищи. Это все что мне остается.

Я не знаю чем себя занять. Но священное писание, которое принесено для того, чтобы я раскаялась, так и лежит нетронутым.

Вера во мне на то, что Минотавр смягчится, стремительно тает, а в голову лезут жуткие мысли.

Поэтому я решаю воспользоваться единственной возможностью, как-то изменить ситуацию.

Как только слышится скрежет в замке, я прислоняюсь к стене рядом с выходом, и жду когда дверь приоткроется.

Полотно медленно отодвигается, и словно в насмешку надо мной помещение пронзает полоска света.

Злость вспыхивает в груди, опаляя все внутренности. Именно тогда я делаю рывок.

— Я не крыса жить в подвале! — воспользовавшись моментом неожиданности мне удается сбить охранника и вылететь из подвала.

Щурюсь от яркого света, но не останавливаясь взбегаю вверх по лестнице.

— Стой! — кричит мне вслед, и я слышу тяжелые шаги за спиной.

Но меня не остановить. Я лечу не просто к свету, а к самой жизни, которой пышет этот дом, по которому витают слюновыделительные ароматы, слышатся голоса.

Я бегу не разбирая дороги. Распахиваю дверь за дверью, оказавшись в просторной гостиной с окнами от пола до потолка. Здесь столько много света, что в нем можно купаться.

Новая вспышка гнева дает еще один толчок бежать без оглядки, в мир где есть жизнь, а не существование.

— Остановись! — гремит голос. — Ловите ее!

Но меня сейчас ничто не остановит.

Я вижу выход из дома и лечу к нему. Дверь распахивается, и порог переступает какая-то женщина. Но я не смотрю на нее, и прошмыгиваю мимо, отталкивая ее в сторону.

— Ох, батюшки! — охает она, когда падает от моего толчка..

— Блядь! Ловите ее! — орет тот, кто должен был меня накормить, но провалил эту миссию.

В другой ситуации я бы позлорадствовала, а пока все мое внимание сосредоточено только на том, чтобы выбраться из этой тюрьмы, больше напоминающий ад.

Я сбегаю с крыльца, и у меня есть мгновение, чтобы оценить ситуацию.

— Сучка убегает! Ворота закройте!

Внезапно мне наперерез выскакивает здоровый мужик. Я мгновенно меняю траекторию. Но и с другой стороны на меня надвигается охрана.

Тогда я кидаюсь по единственному направлению где никого нет. Передо мной бесконечная аллея и забор, что маячит впереди.

— Дура, там собаки! — кричат мне вслед.

Но в голове пульсирует только одна мысль:

“Любым способом выбраться отсюда!”.

Звуки растворяются. Только шум моего дыхания, и ничего больше. Я вижу высоченные глухие ворота, которые мне никто не откроет. От них в стороне будка охраны и дерево рядом с монолитной кирпичной стеной.

Паника рождается изнутри. Я кидаюсь к дереву, рассчитывая с него перебраться на стену, как сквозь звуки моего дыхание, прорывается собачий лай. Я оборачиваюсь и вижу двух доберманов летящих на меня.

Адреналин бушует в крови, когда я кидаюсь к дереву, надеясь взобраться на него до нападения, но в этот же миг один из псов совершает прыжок, и я чувствую как мощные челюсти сжимаются на моей плоти, собираясь ее разорвать.

Другие мои бандитские книги

Друг отца. Девочка авторитета

https://litnet.com/shrt/_9ne

— Зачем я вам?
— У меня свои интересы. Ты выйдешь за меня замуж.
— Что? Вы мне в отцы годитесь.
— У всего должна быть плата, девочка. И это твоя плата за спасение жизни. Не нравится? Могу вернуть тебя им. Уверен, перед тем, как прикончить, они вдоволь порезвятся с тобой..
Я не узнаю друга отца. Он больше не тот весельчак, что я знала. Напротив меня жестокий и расчетливый незнакомец.
— Кто ты? — спрашиваю тихо.
— Кто я? — осматривает меня, задерживая взор на груди. — Я тот кого тебе лучше не злить. И советую привыкнуть, что с этих пор я хозяин твоей жизни.

Он был другом отца, но перестал появляться в нашем доме.
Спустя несколько лет он спасает меня от тех, кто убил папу, но в ответ требует плату. Я должна выйти за него замуж.
Но тот ли он, кем пытается казаться? И кто на самом деле убил моего папу? Я поклялась наказать виновных.