Его маленькое Чудовище - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Рия Петрова (самиздат)

Спасение. Глава первая

— Алло? Мама? Привет!

— Привет.

— Как ты там?

— Хорошо.

— У меня тоже!.. Всё хорошо... — я замолчала, обдумывая, что бы такого рассказать или спросить, когда где-то что-то громыхнуло.

Внезапно мне стало не по себе. Испугавшись непонятных звуков, я вышла из своей комнаты в коридор, по-прежнему сжимая телефон возле уха. И каким-то образом оказалась в нашей старой квартире. Прежней то есть. Под потолком мелькнуло нечто тёмное и бесформенное. Какая-то тень. Которая в следующую секунду начала плыть в мою сторону. Телефон в руке... исчез??? Я попятилась к стене. Тень медленно надвигалась, становясь просто огромной... Я развернулась и рванула на кухню, быстро перебирая ногами. Но осталась на месте. Я начала бежать быстрее, изо всех сил, но, как всегда, во сне тело не слушается...

Я проснулась от грохота в тот самый момент, когда тёмное пятно повалило меня и, надавив на грудь, прижало к земле...

«Это сон, просто сон... Надо маме перезвонить, вдруг что случилось...» — подумала я, ещё не полностью придя в себя.

Грохот повторился, оказалось, раскат грома. Очнувшись, я не сразу поняла, где нахожусь. Так что в первые несколько секунд я просто изучала потолок, тяжело дыша. Точнее, пыталась изучать, так как в комнате было совершенно темно, видимо, ночь... Затем я забыла и о вычислении времени суток, когда осознала, что тяжесть с груди никуда не делась даже после того, как я проснулась.

«О боже, меня что, домовой душит?!»

Я никогда не была суеверной и не верила в приметы, и, слушая всякие “невыдуманные” страшилки от подруг, всегда смеялась, считая их слишком мнительными... Всё казалось глупым и забавным, ровно до того момента, пока их россказни не совпали с моими ощущениями: тяжесть в груди и сложно пошевелиться! К тому же сегодня как раз шпарит ливень за окном. Говорят, домовые в дождь появляются... Ведь я не сошла с ума? На меня тупо кто-то давит в районе груди!

«Та-ак, что делать? Что нужно делать в такой ситуации? Молиться? Звать на помощь?»

Я поняла, что визжать — идея бессмысленная, ведь в квартире я одна. Мысленно я содрогнулась от ещё одного раската грома, хотя внешне старалась не подавать признаков жизни — авось это нечто подумает, что успешно справилось со своей задачей, то бишь придушило меня, и ретируется...

Сверкнувшая молния осветила два глаза напротив моего лица, и тут мои нервы сдали. Я резко подскочила на постели, и в то же время с пола раздалось растерянное: «Мгр-мяв!»

«Кошка, мать её! На меня забралась кошка, и никакой это не домовой...»

Не успела я облегчённо выдохнуть, как вспомнила о том, что у меня нет животных. В этот момент молния повторно осветила пространство, и я поняла, что это даже не моя квартира.

«Вот теперь точно самое время для настоящей паники!..»

Я замерла в одной позе, стараясь унять сердце, подпрыгивающее до ключиц, и пытаясь сообразить, что делать дальше. Первым делом надо найти телефон... Я погладила и потыкала постель, на которой сидела, но мобильного нигде не было... Включить свет? Нет, не стоит, я не знаю, кто в квартире, и лучше ему, или им, думать, что я сплю... Значит, из комнаты выхода нет...

Я вцепилась зубами в костяшку пальца и на цыпочках подошла к окну. Так, первый этаж, уже радует. Более того, окно расположено удивительно низко. Я выглянула вниз, и далёкий уличный фонарь, немного освещающий пространство, подсказал мне, что это вообще частный дом. Значит, бежать через окно... Босоножек моих нигде нет, но на каблуках я быстро и не убегу. Хрен с ними, с босоножками! И хрен с телефоном! Жизнь дороже!.. Присев, я нашарила рукой какие-то тапки... ну конечно же, мужские, вряд ли меня похитила женщина... Схватив тапки и приложив их к груди, я резко провела рукой по подоконнику, стараясь максимально бесшумно подвинуть все вещи.

«Твою мать, кактус!» — беззвучно взвыла я. Для полного счастья не хватало иголок в руке! Хотя и это сейчас сущая мелочь...

Перекинуть ногу, а потом вторую, и сползти вниз или?.. Нет времени, надо прыгать, тем более земля совсем рядом. Я нараспашку открыла створку большого, к счастью, окна, впустив в комнату громкие звуки дождя, и забралась на подоконник. Меня тут же обдало холодными брызгами.

Трясущимися руками я натянула тапки, спрыгнула на землю и тут же завизжала, потому как в десятке сантиметров от моего лица нарисовалась злющая собачья пасть. Я подскочила, завизжав повторно, и пофиг, что сбежать по-тихому уже не получится. Ливень моментально намочил платье и волосы. Собачий лай разбудил хозяев дома — в одной из комнат зажёгся свет. Которого хватило, чтобы рассмотреть кусочек двора, в том числе и почти двухметровый забор.

Я в отчаянии дёрнулась в сторону ворот, когда меня догнал окрик: «Э-эй! Ты куда?!» Проигнорировав содержательный вопрос, я кинулась к замку на двери, который, как назло, воспротивился и отказывался повернуться.

— Вот дура! Стой! — полетело мне вслед, когда я уже открыла дверь и выскочила на улицу.

Дождь смешался с паническими слезами, я побежала не разбирая дороги и потеряла тапок в грязной траве.

«Отлично! Может, ещё ногу распороть для полного везения?» — с обидой подумалось мне.

— Да стой, кому говорят! — кажется, голос приближается, хотя с таким шумным ливнем сложно разобрать, откуда он вообще доносится. — Эй! — на этот раз послышалось совсем рядом, и меня схватили за руку.

Я с криком, полным отчаяния, дёрнула свою конечность, но вместо того, чтоб её отпустить, мне наступили на последний тапок... И тут трава с большой скоростью начала приближаться...

В жизни не испытывала такого стыда... Меня даже не смутил человек, упавший сверху с криком: «Твою мать!» Меня смутило другое — мало мне похищения, так я теперь валяюсь в дорогом платье, с босыми ногами, в какой-то деревенской грязи... Хотя почему босая? Я с домашним мужским тапочком на ноге!.. Ну прямо как героиня какой-нибудь сказки... Только вряд ли я сейчас выгляжу как принцесса! Скорее как...

Глава вторая

«О боже! Я свинопас!!!» — я едва не зарыдала, когда с ужасом осознала, на кого я похожа...

Меня, наконец, перестали вдавливать в землю, а я перестала таращиться на грязь, в которую шмякнулась и едва не коснулась носом.

Я перевернулась на спину, оказавшись лицом к нападающему. Надо мной нависал незнакомый мне парень. На какой-то момент мы замерли, разглядывая друг друга.

Дождь стекал по его волосам, падал на моё лицо, смешиваясь со слезами и превращая весь обзор в размытые пятна. Он попытался подняться. Я, насмотревшись голливудских боевиков, поняла, что у меня всего один шанс на побег и спасение, если попасть коленом точно в цель.

Видимо, что-то такое отразилось на моём лице, потому как в следующую секунду парень резко сдвинулся, ну а я, естественно, промахнулась и попала куда-то по ноге. Парень зарычал и вскочил, потирая то место, куда пришёлся мой хлипкий удар.

— Ты что творишь, дура?!

— Сам дурак! — разозлилась я.

— Алконавтка!

— Что-о?! Совсем охренел?

— Это я охренел?! Бухать надо меньше!

— Да ты!.. — я задохнулась от возмущения. Так меня ещё в жизни не называли!

— А что такого?! На правду не обижаются! — прокричал он, пока я поднималась. Видимо, боялся, что из-за ливня я плохо слышу. Но я слышала его отлично, поэтому, разозлившись окончательно, залепила ему пощёчину, оставив на лице кусище грязи и взвыв от боли.

— Грёбаный кактус!

Парень тем временем, пытаясь понять, при чём здесь вообще кактус, провёл рукой по своей щеке, зацепив немножечко грязи, и удивлённо уставился на неё.

— Да ты что, совсем офигела? — прорычал он, приблизился вплотную и гневно уставился на меня. Я испугалась этого звериного взгляда и вжала голову в плечи. А вдруг этот похититель ещё и руку на девушек поднимает?

Довольный таким результатом, он отступил на шаг и... развернулся и молча пошёл назад! Я так же молча смотрела ему вслед и недоумевала. Всё? Похищение закончилось? Я что, свободна?

Я провела тыльной стороной ладони по лицу, протирая глаза, и убедилась, что мне это не мерещится, он реально пошёл к дому.

Я крикнула растерянно: «Ты куда?» На что он, не оборачиваясь и не сбавляя шага, ответил: «Я? Я домой».

Окинув взглядом ночную пустую улицу, еле видную из-за сплошного ливня и отсутствия большинства фонарей, я сняла несчастный тапок и, вновь приложив его к сердцу, как родного, посеменила следом, стараясь ступать по траве, а не по щебёнке...

Парень меня как будто не замечал и спокойно двигался к воротам. С голой спины вода стекала на спортивки, которые уже можно смело отжимать. Зато ему повезло больше, он успел надеть кроссовки...

Войдя во двор, замер. Нехотя повернулся и уставился на меня. «Я закрываю дверь», — сообщил он мне. Я осторожно переступила порог и прижалась к воротам, вспомнив бешеного пса. Который, кстати, не заставил себя долго ждать и с новым злобным рычанием показал нос из будки. И не лень ему в такой ливень, зар-раза.

— Место! — гаркнул парень. Пёс успел вынырнуть, но, жалобно заскулив, тут же спрятался, протарахтев цепью по деревянному сооружению.

Только мне это не придало смелости, и я по-прежнему вжималась в ворота — цепь немного не дотягивалась до окна, из которого я выпрыгнула, но чтобы дойти до двери, надо пройти в опасной близости возле будки.

Парень, осознав причину моего обездвиживания, закатил глаза, схватил за руку и повёл к дому. Я вцепилась в его конечность мёртвой хваткой и отпустила только возле входа, после слов: «Руку сломаешь!»

Я неуверенно замерла на пороге, рассматривая капли, стекающие с его волос.

— Отдай тапок, чучело.

Я со злостью, вперемешку с обидой, вцепилась в свою добычу намертво.

— Эй, дома есть кто? — он пощёлкал возле моего лица, пока скидывал кроссовки.

Я продолжила изображать немую...

— Понятно, — проговорил он и резко поднял меня на руки. Я неуверенно вскрикнула и затихла. Хотела было огреть его тапком, но побоялась, что меня, на полпути не знаю куда, уронят на пол.

— Чё ты орёшь, чушка? Если пол испачкаешь — сама мыть будешь.

Заниматься уборкой мне не хотелось, пришлось пропустить мимо ушей грязное высказывание. Меня занесли в ванную и небрежно поставили в кабину. Я молча смотрела на парня, пока у меня вырвали-таки тапок и вручили лейку. В следующую секунду я вскрикнула от напора холодной воды, а парень поспешил скрыться, закрыв дверь душевой.

Не помню, сколько я там простояла, зато помню, что переключить воду на горячую удалось не сразу... Так что шок от произошедшего быстро испарился, уступив место обиде.

Я рассеянно смотрела на грязную воду, силясь понять: что со мной произошло и как я за один вечер успела из культурного человека превратиться в чушку-алконавтку?

Воду я выключила только когда она стала полностью прозрачной. Дверь в комнату тут же открылась, и чья-то рука кинула мне полотенце, громко хлопнув дверью напоследок. Я завернулась в кокон и решилась взглянуть в зеркало.

«Фу-ух, грязи на лице нет, а если и была, то я, к счастью, не в курсе...»

Я осмелела и вышла в коридор. Парень тут же прошёл в ванную, будто вообще не замечая меня. В доме тихо, свет горит только в одной комнате, у входа. Оказалось, кухня. Пришлось отправиться туда.

Я уставилась на мокрое стекло, за которым ничего не было видно, не считая моментов, когда мелькала молния. Он быстро вернулся. Успел сменить штаны на сухие (как бы это ни звучало), но так и не удосужился надеть футболку. Начал чем-то тарахтеть возле стола, пока я продолжала отрешённо смотреть на потёки.

Глава третья

— Садись, бешеная, — устало сказал «похититель».

Я только хотела возмутиться, почему это я бешеная, но тут увидела, как он, окунув вату в перекись, приложил её к щеке и зашипел.

— Спасибо, хоть не глаза...

— Извини, — произнесла я растерянно и выбрала стул поближе к стене.

— Пей, — он поставил передо мной чашку.

Схватившись за горячий край, теперь уже я зашипела от боли. И испуганно посмотрела на ребро ладони, которое успело не только покраснеть, но и опухнуть.

Самое паршивое — иголки от кактуса, естественно, никуда не делись, а только впились ещё глубже, — наверное, вдавила при падении. А к ним теперь прибавились царапины от грёбаных маленьких камушков, рассыпанных по траве. Я закусила губу, стараясь не расплакаться от боли и обиды, как маленький ребёнок.

Парень уселся напротив и потянул на себя мою руку. Судя по его взгляду, он немного прифигел, закатил глаза, отлепил ватку от щеки и швыранул к раковине.

«Ну ты и зараза!» — подумала я, не осмеливаясь проговорить это вслух. За ватой прятались две мелкие царапины. А мученика из себя строил специально, чтобы меня пристыдить за пощёчину?..

В коридоре, нарушая шум дождя, скрипнул ящик, потом второй, и, наконец, парень вернулся с пинцетом. Ливанул на него медицинский спирт из холодильника и вновь присел напротив. С его повадками, я думала, он опять небрежно схватит меня за руку, но на этот раз он осторожно потянул её и принялся за «операцию».

Он раздражённо фыркал, не зная как поудобнее подобраться. В итоге не выдержал, обошёл кругом и сел возле меня. Взял за руку, облокотил её на стол, повернул ребром ладони к себе и наклонился ближе. Я испуганно напряглась.

— Расслабь руку, — монотонно проговорил он, ковыряясь пинцетом в коже. Я, вопреки его мудрому совету, сжала её ещё больше. — Я понимаю, что ты, видимо, не против сломать мне пальцы, но если не расслабишь, будет больнее.

Я послушалась и расслабила ладонь. Я стоически терпела боль и принялась рассматривать иголки этого, с позволения сказать, «цветка», количество которых возрастало на столе, уменьшаясь при этом в коже.

Но когда, отложив пинцет, мне на ладонь, не предупреждая, ливанули перекись, я не смогла подавить в себе всхлип. Парень сжал мою руку, видимо, от неожиданности. Поднял голову и уставился на меня. Из глаз, как назло, брызнули слёзы... Он вздохнул и посмотрел в потолок... Притянул мою руку поближе и подул на неё.

Я уставилась на его лицо, которое оказалось слишком близко, нервно сглотнула и почему-то перестала дышать. Он словно очнулся, глянул с недовольством и поднялся из-за стола. И принялся убирать всё по местам. Я вцепилась в чашку второй рукой и сделала глоток уже остывшего чая. Он отодвинул стул и сел теперь не напротив, а по диагонали, подальше от меня.

«Как будто я заразная!» — мне вдруг стало обидно.

А этому хоть бы что — невозмутимо продолжил пить чай, посматривая в окно. Будто вообще забыл о моём присутствии.

— Где я? У тебя дома? — я, наконец, очнулась и решила задать существенно важный вопрос.

— Нет.

— Очень лаконично! — насупилась я.

Парень ещё несколько минут смотрел в окно, потом, повернувшись и смутив меня пристальным взглядом, поинтересовался:

— Ты хоть что-нибудь помнишь?

Я от такого вопроса ещё больше растерялась и принялась бегать глазами по потолку. Он не дождался реакции и уточнил:

— Ты в клубе была?

— Была, — кивнула я, радуясь, что хоть что-то помню.

— Такси заказывала?

— Заказывала, — я задумалась на секунду, — какой-то чёрный седан, — добавила, ещё больше ободрённая.

— Тёмно-синий хэтчбек, — поправил он. — Домой доехала?

— Доех... — начала я радостно и резко стихла.

— Не доех!.. А вырубилась в моей машине!

— Так ты таксист?

— Водитель такси, — зачем-то поправил парень.

Я с непониманием уставилась на него.

И он, наконец, решил снизойти до объяснений:

— Сев в машину, ты успела назвать улицу, дом и даже подъезд. Перед тем, как вырубилась. Но угадай, что я увидел, когда привёз тебя домой?

— Что? — совсем растерялась я. Не растворился же мой дом в пространстве!

— Десятиэтажку я увидел.

— Ну да, у нас десять этажей, — подтвердила я, не понимая, к чему он клонит.

— Я за вас рад, только номер квартиры мне никто не назвал.

На этом моменте я прикусила губу и опустила глаза. И принялась рассматривать чашку, которую по-прежнему сжимала в руке. Мы замолчали. Он отвернулся и снова рассматривал мокрое стекло, давая мне время на осознание.

— А зачем ты привёз меня сюда?

— Ты знаешь, — оживился он, — я задаю себе тот же вопрос. Была у меня идея бросить тебя на лавочке. Но всё же ночное время суток, опасно... Вдруг бы с тобой что-то случилось... А меня бы принялись искать... А там, даже если докажу, что я тебя и пальцем не тронул, всё равно по кабинетам затаскать успеют...

— Ну ты и!..

— Что? — не понял он.

— То есть тебе было бы пофиг, если б со мной что-то сделали, главное, чтобы ты был ни при чём?!

— А почему я должен за тебя переживать? — он искренне удивился. — Мы с тобой даже не знакомы.

Я уже открыла рот, чтобы рассказать ему пару ласковых слов, но потом поняла, что с таким типом это бесполезно — непроходимое хамство — его, и пустая трата нервных клеток — моих.

— Значит, потом ты поехал сюда? — я решила вернуться к теме.

— Не совсем, — слегка стушевался он. — У меня было ещё два заказа, как с ними закончил, так и поехал сюда.

«???»

— То есть я всё время была в машине, пока ты развозил клиентов?

— Мирно спала, — уточнил он.

— А ничего, что со мной могли что-нибудь сделать?! — я начала приходить в себя и даже голос прорезался...

— Давай без криков, — он потёр лоб. — Я перенёс тебя на переднее сиденье, так что ты всё время была под присмотром...

— Ну спасибо! А не мог вместо этого позвонить кому-нибудь с моего телефона, чтоб узнать мой адрес?

Глава четвертая

Я всё сидела и думала: «Разве может быть хуже?» И теперь поняла — да, может...

— Можешь отвезти меня домой? — мой голос задрожал от обиды. — Я тебе заплачу́, естественно.

— Могу, но только утром.

— Но...

— Слушай, не порти мне первый выходной за неделю, я устал и хочу спать. Достаточно того, что я побегал с тобой под дождём и даже провёл милую беседу, но сейчас я иду в постель. Тебе предлагаю развлекать себя самой.

— Тогда дай, пожалуйста, телефон, — может, до него дойдёт, что я не собираюсь здесь оставаться и уеду домой в любом случае?

— Да пожалуйста, — передо мной положили мобильный.

Я зашла в интернет и набрала первый попавшийся номер такси. Прочистила горло под немигающим взглядом и уже приготовилась отвечать на фразу: «Здравствуйте, откуда вас забирать?» Но вместо этого отключила вызов.

— Что? — парень зевнул.

— Какой у тебя адрес?

— Мы не настолько близко знакомы, — невозмутимо ответил он. — А этот адрес я не знаю, я его по памяти помню.

— То есть это не твой дом? — я выдала гениальную догадку.

— Я же говорил, что нет. Это дача моего друга. Я здесь временно живу, пока он в отъезде. Подкармливаю Рэкса и Пушка.

— Видела я вашего Рэкса, та ещё тварь...

— Вполне себе безобидный кот, — удивлённо ответил он.

— Кот? — я поперхнулась. — Ещё одно мирное животное... Значит, это чудовище в будке — Пушок?

— Пушок — это пёс, Рэкс — это кот, что непонятно? И чем тебе кот не угодил?

— Он на меня улёгся, — пробубнила я. Впрочем, версией про домового делиться не стала.

— И что? Может, он решил тебя от похмелья полечить...

— Я не была пьяная!!! — возмутилась я.

— Я не знаю, что вы там употребляете, — начал давить он, — алкоголь или таблетки какие, только не надо мне врать, что ты просто устала настолько, что я не мог тебя добудиться... Кстати, повторяю ещё раз, я тоже хочу спать.

— А я и не против поскорее отсюда убраться, только назови мне адрес! — разозлилась я, осознав, что этому типу бесполезно доказывать, что я не была пьяная...

— Да пожалуйста, выходишь во двор или вылазишь в окно — как тебе больше нравится, проходишь до ворот, открываешь дверь на улицу, и там, на углу дома, висит табличка...

— Ты издеваешься? — прошипела я.

— Я не собираюсь в ливень выходить из дома, ради того чтобы прочитать для тебя надпись на стене, — рявкнул он. И как бы подтверждая его слова, на улице вновь загремело...

Я схватилась за полотенце и постаралась натянуть его до самых глаз, чтобы он не увидел, как слёзы вновь начинают литься...

— О-о не-ет, только не это. Давай без слёз, пожалуйста, — он вздохнул обречённо. — Ложись в той комнате, откуда совершила побег, с утра я тебя отвезу, отсюда до города минут десять. Но сейчас я не буду в таком состоянии садиться за руль.

— Я не из-за этого, — хныча сказала я.

— А из-за чего? — обращаясь, как к маленькому ребёнку, спросил он.

— У меня телефон укра-али, и кошелё-ёк. И в клатче были ключи от дома, — дошло до меня. — И я думала, меня похитили...

— У тебя что, знаменитые родители?

— Нет, а что? — я растерянно посмотрела заплаканными глазами.

— Так если нет, на кой хрен кому-то тебя похищать? Если б с тобой что-то хотели сделать, вряд ли б далеко везли, скорее возле клуба где-нибудь...

— Ну ты и... козёл! — опешила я.

Он пофигистически пожал плечами. А потом уточнил: — Много денег украли?

— Нет, там было от силы тысяч десять... Кошелёк жалко...

— Десять тысяч — не много?.. — слегка удивился он. — Купишь себе другой кошелёк, — добавил равнодушно.

— Это был подарок. Дорогой подарок...

— Прям такой дорогой? — одарил меня скептичным взглядом.

— Не дорогой, а дорог мне. Ну-у, и дорогой, наверное, тоже.

— И сколько он стоит?

— Э-э... Кх-м...цть пять тысяч, — кашлянула я.

— Пять тысяч?

— Тридцать пять...

— Сколько?! — взревел он. — Тридцать пять тысяч за кошелёк? Люди с ума посходили!

— Ну сейчас он тысяч двадцать стоит, коллекция-то уже не новая...

— О боги, я просто обязан на него взглянуть! — живо воскликнул он.

— Сейчас... — шмыгнув носом, покопалась в браузере его телефона и показала нужное фото. Парень выхватил мобильный и долго смотрел на картинку.

— Мне надо прилечь, — пробормотал он, изображая больного, и поплёлся в другую комнату.

Я ещё повсхлипывала на кухне, но осознав, что успокаивать меня некому, грустно побрела в комнату для побегов... И уже присаживалась на постель, когда мне громко сказали: «Стоять!» — и от двери в меня прилетела футболка.

«Диван жалко», — пояснил он и скрылся в коридоре.

А я только сейчас осознала, что сидела всё время в мокром платье и мокром белье под полотенцем... Хорошо хоть всё чистое, после принятия душа прямо в одежде.

Пришлось надеть футболку, к счастью длинную, и всю одежду повесить на сушилку в ванной. Когда я закрывала дверь в «свою» комнату, парень ещё не спал, но вскоре свет погас и дом окунулся в полнейшую темноту. Тишины, правда, не было, потому что гром периодически напоминал о том, какая погода на улице...

Я честно пыталась уснуть, но... было совсем темно. В доме и во дворе кромешная тьма. И даже за воротами ни одного уличного фонаря. Точнее, они-то стоят на месте, но без лампочек... Только один светится, где-то вдали. Пушок периодически рычит и гавкает из будки.

Сначала я вроде бы проваливалась в сон, но из-за собачьего лая каждый раз вздрагивала, просыпалась и открывала глаза... Я старалась успокоить себя тем, что пёс, скорее всего, лает на прохожих... Но какие, нахрен, прохожие в три часа ночи? В такую дождливую погоду это могут быть разве что... грабители?

В довершение к моим страхам, во дворе раздался непонятный шум, и это был не гром! Я накрылась одеялом по самую макушку и затаила дыхание.

Глава пятая

Я накрылась одеялом по самую макушку и затаила дыхание.

«Ну какие воры? В доме никого, кроме нас, нет, дверь закрыта...»

«А что им помешает залезть через окно?»

Ливневые капли громко стучали по крыше и водоотливу, ещё больше нагнетая мрачную атмосферу... Под одеялом было душно и жарко, но я боялась убрать его хотя бы от лица.

Когда кислород под ним почти закончился и я решилась немного отодвинуть ткань, чтоб собрать свежего воздуха, на меня повторно прыгнул Рэкс. Как ужаленная, я подскочила вместе с одеялом, коту снова не повезло, и он с воплем спикировал на пол.

Пытаясь отдышаться, крепко сжимая одеяло, я не придумала ничего лучше, чем проникнуть в его комнату и как-нибудь прилечь с краю...

И мне это даже удалось — зрение привыкло к темноте, к тому же, когда выходила из ванной, я краем глаза видела вход в спальню.

Белая простынь контрастировала с тёмным пространством и спящим телом у стенки. Я тихо улеглась на краю постели, на вполне приличном расстоянии, между прочим, и, завернувшись в кокон, уже почти начала засыпать... Пока на моё плечо не свалилась рука.

«А может, не проснётся?» — я обречённо замерла и даже зажмурилась...

На моём плече сжались пальцы.

— Что ты здесь делаешь, чудовище?

— Мне там страшно, — пожаловалась я.

— И что же тебя напугало? — он очнулся и убрал от меня руку.

— Там гром, света нет, собака гавкает, и такие звуки, как будто кто-то во дворе шарится...

— Вот скажи мне, ты совсем... блаженная? Гром?! Тебя напугал гром? Так сильно, что ты добровольно пришла к незнакомому парню в постель?!

— И собака на кого-то гавкает, — обиженно напомнила я.

— Ты что, в частном доме никогда не была? Собака может гавкать на соседского кота или алконавта, плетущегося по улице. А во двор никто не сунется, здесь брать нечего...

Я предпочла не расслышать доводы и осталась лежать на месте.

— У тебя платье там сушится, — то ли спросил, то ли констатировал он, — и бельё...

— И что? — растерялась я.

— У тебя с собой запасной комплект был? — с надеждой спросил он.

— Нет, — я нервно сглотнула.

— То есть ты. Собираешься спать. Рядом со мной. В одной футболке. Моей футболке. Без белья?.. — процедил он.

Я только нервно прикусила губу.

— Ну-ка брысь отсюда! — рявкнули на меня.

Я подскочила и, накинув одеяло на поникшие плечи, поплелась назад, в комнату для побегов...

***

…Утром, открыв глаза и осознав, где нахожусь, я перевернулась на спину и уставилась в потолок. И пыталась понять, как обычный поход в клуб обернулся кражей и моей отключкой? А если бы водитель такси и вправду бросил меня на лавочке у подъезда?

Не успела я избавиться от этих жутких мыслей, как в голове возникла другая... Я тихо простонала и накрылась с головой под одеялом, параллельно думая о том, какого хрена я полезла к нему в постель? Было слишком темно, и загавкала собачка? Зашибись... И что он после этого подумал обо мне?

В утреннем свете вчерашние страхи показались сущим бредом, а моя выходка теперь выглядела в разы глупее, чем ночью...

«Ну да ладно, чего переживать?» — выдохнула я и решительно откинула одеяло. Перед кем плохо выглядела? Перед этим?.. Сам ведёт себя как... гадёныш. Что не слово — так укол. Язва ходячая, блин. Конечно, спасибо, что не бросил меня у подъезда, однако его поведение напрочь отбивает желание и благодарить, и продолжать общение хоть одну лишнюю минуту...

Но-о всё же некрасиво будет с моей стороны, после его помощи, грубо себя вести. Я отвечаю за свои действия, он — за свои. Не буду опускаться до его уровня...

Кстати, где он? В доме тихо, единственные звуки издаёт кошак. Который вновь взгромоздился на меня в области груди и мурлычет от моих поглаживаний.

— Прости, Рэкс, но мне надо в ванную, — я вновь сняла с себя кота, на этот раз аккуратно...

Зеркало отразило весь ужас в моих глазах... То есть я ужаснулась отражению, а оно мне. Женских вещей тут не наблюдалось (что не удивительно), пришлось вместо средства для снятия макияжа тереть по остаткам косметики жидким мылом... И чистить зубы пальцем... Зато нашёлся маленький одинокий гребень, которым я не постеснялась воспользоваться, сполоснув его под водой.

Кое-как расчесав густые волосы, я заплела небрежную косу, доходящую почти до середины плеча. Вот приеду домой и там уже причешусь по-человечески... Вещи мои, слава богу, высохли полностью. Я натянула бельё и своё любимое клубное платье, которое теперь перейдёт в ранг «закинуть в шкаф подальше и никогда не вспоминать об этой ночи».

Проходя мимо «моей» комнаты, сквозь приоткрытое окно я услышала радостный лай Пушка и грохот железной миски, — видимо, временный хозяин вышел на раздачу собачьего завтрака.

«Кстати, о еде...» — подумала было я, но задержалась у окна и отвлеклась на хамоватого спасителя. Который расслабленно стоит возле Пушка, наблюдая за его трапезой.

Опять без футболки... Ну-у... тело ничего так. Вроде худощавый, но руки на вид крепкие. Как и спина. Есть рельеф там, где надо… Эта непослушная взъерошенная чёлка… Опять упала на глаза. Он вскинул голову. И посмотрел на солнце. Потом зажмурился. Поправил волосы. Я, кажется, залипла. Пёс, быстро расправившись с едой, потянулся к парню. И тот, ну надо же, принялся его гладить.

«Хоть с животными добрый... — подумалось мне. — Так, о чём я вообще? — я тряхнула головой, разгоняя непонятные мысли. — Я что-то хотела... Ах да, жевнуть бы что-нибудь».

На кухне тем временем стоит одинокая чашка. Накрытая, чтоб кофе не остыл.

«Ну, не еда, конечно, но уже хоть что-то», — размышляла я, попивая горячую жидкость.

«Кажется, в этом парне всё же есть хоть какие-то задатки гостеприимства...»

— Какого хрена? — раздалось от двери. Я вздрогнула и чуть не выронила чашку. — А ты в гостях всё подбираешь, что плохо лежит?

Глава шестая

— Ты о чём? — классное начало утра...

— Я о том, что... какого хрена ты пьёшь мой кофе?

— А разве ты не мне навёл? — я как-то растерялась.

— Не навёл, а заварил. С чего я должен делать тебе кофе? — он изумился по полной.

И тут наступила тишина. Я набрала побольше воздуха и опустила взгляд на свои руки, сжимающие чашку, пытаясь побороть желание вылить кофе в раковину (пить его перехотелось, а он после меня вряд ли притронется), обуться и уйти...

Словлю где-нибудь попутку! Либо просто проигнорировать это хамство и не позволить испортить себе утро?

Парень вздохнул, но потом, видимо, взял себя в руки, вымыл их и прошёл к плите... Я украдкой продолжала рассматривать «водителя такси», пока он с прямой напряжённой спиной колдовал над туркой, насыпая новую порцию кофе.

«По возрасту — около двадцати пяти, но в серьёзных отношениях, судя по поведению, уже побывал...»

«Хорошо сложен, гадёныш...»

— Раз уж принялась за кофе, там, в шкафу, — кивнул головой, — ещё печенье «плохо лежит».

«...И на лицо довольно неплох, — пришлось признать с огорчением. — Нет, я ничего не имею против... мне просто интересно, почему симпатичная внешность достаётся козлам?»

Не знаю, может, расчёт был на то, что после его слов я обижусь и уйду, хлопнув дверью, но у меня сработал принцип «назло». А значит, сделаю наоборот...

— Спасибо, — невозмутимо проговорила я, поднялась и прошла к шкафу. Достала печенье и принялась развязывать пакет.

— Сейчас бутерброды сделаю. Кстати, — оживился он, — хоть грязь тебе к лицу, сегодня ты выглядишь намного лучше.

— Спасибо, — снова невозмутимая благодарность. После которой я всё же не выдержала и, вернувшись за обеденный стол, так же будничным тоном продолжила: — Кстати, неудивительно, что у тебя нет девушки.

— С чего ты взяла? — так же буднично спросили у меня, не оборачиваясь.

— Даже не буду спрашивать, права я или нет. Во-первых, у тебя слишком холодная энергетика, во-вторых, твой скверный характер никто в здравом уме не вытерпит, в-третьих, не знаю, кто тебя так сильно обидел, но это гадко — из-за одного человека мстить всему женскому полу!

— Холодная энергетика? — он хмыкнул.

«Ага, слова про девушку проигнорировал, значит, зацепило, но не подаёт вида…»

— Да-да, ты расслышал правильно, холодная холостяцкая энергетика...

— Смотри, а то сейчас твоей энергетикой займёмся, — предупредили меня, громко нарезая хлеб на разделочной доске.

Я в ответ лишь пожала плечами. Как хорошо, что этот дебильный разговор не помешал мне хомячить печенье с вкусным клубничным джемом... Видимо, радость слишком сильно отразилась на моём лице, так как парень, мельком взглянув на меня, начал перечислять:

— Заедаешь стресс сладким — это раз. Наивно веришь в доброту — это два. В жизни не сталкивалась с настоящими трудностями — это три...

— А это ты с чего взял? — постаралась спросить как можно безразличнее.

— Потому что, если бы сталкивалась с настоящими проблемами, не истерила бы из-за украденных шмоток.

— Я же сказала, это подарок, — холодно напомнила я.

— Я помню, «дорогой подарок». Видимо, от «дорогого ухажёра»? — ухмыльнулся он.

— Спасибо за кофе, — я поднялась и вылила недопитую половину в раковину, сполоснула чашку и, стянув со стола хлеб, ушла в коридор. Прикусив губу от обиды, натянула босоножки и вышла на улицу.

«Зато у меня блочный каблук, а не шпильки...» — подбодрила себя, вспоминая «дорогу» из травы и щебёнки.

«Осталось пройти мимо пса...» — подумала я, между делом отметив, как же непривычно покидать дом, пускай и чужой, вообще без каких-либо вещей, с буквально пустыми руками...

«Пушок!» — тихо позвала. Цепь тут же зазвенела, и лохматое чудовище вылезло из будки. «Пушо-ок», — ласково повторила я. Утром пёс повёл себя куда доброжелательнее. Может, потому что я вчера проходила мимо него с хозяином, а может, потому что пробыла тут до утра и успела перейти из ранга «чужие» в «свои».

Я присела рядом, давая себя обнюхать, после этой процедуры пёс уверенно завилял хвостом и принял хлеб из моих рук.

— А кто у нас хороший мальчик? — засюсюкала я, поглаживая пса. На что он ещё энергичнее начал «подметать» землю хвостом. — Кто у нас хороший лохматый мальчик? Кто пропустит меня до ворот? Ты у нас хороший лохматый мальчик, — я в последний раз провела рукой по пушистой шерсти и направилась к выходу.

— Он никогда не даёт чужакам себя гладить, — удивлённый и в то же время восхищённый голос раздался за моей спиной.

Я остановилась. Поколебалась и всё же обернулась. Он стоит на пороге, скрестив руки на груди, и улыбается. Я впервые увидела на его лице искреннюю, тёплую улыбку. Она продержалась секунд десять, наверное, и всё же сникла.

«Да что с тобой сделали, блин?»

Он опустил руки — убрал защитную позу и, спустившись со ступеней, подошёл ко мне. Слишком близко. Вторгся в личное пространство. Терпеть не могу, когда так делают... Хотя сейчас явного дискомфорта, как обычно, не ощущаю.

— Извини, — сказал серьёзно, не отводя взгляда. То ли решительность и признание вины, то ли просто отсутствие неловкости. Если второе, — значит, не считает себя таким уж виноватым и извиняется лишь потому, что меня это зацепило...

«Чёрт тебя разберёт... Да и какая мне разница?»

— Проехали, — пожимаю плечами.

— Вернёшься? — этот пристальный взгляд смущает и раздражает...

— Спасибо, но нет, — я отвела глаза. — Засиделась я, — добавила, нервно усмехнувшись.

— Как знаешь, — хмыкнул он, развернулся и пошёл в дом.

«Ну-у, другого я и не ждала...»

Глава седьмая

Вновь провозившись с замком на двери, зато сегодня без нервной дрожи в руках, я переступила порог и решила удалиться подальше от этого... странного временного хозяина дачи. Не забыв, впрочем, взглянуть на табличку: «Кораб... Корабли...н?.. Ко-раб-ли-но-ва, сто пятьдесят шесть». Боже, язык сломать можно.

«Вот чёрт! — я обречённо простонала и закрылась рукой. — Кто мне мешал вчера найти этот адрес на карте с помощью джипиэс?..»

Совершая ночной побег, я повернула вправо, поэтому сегодня, следуя непонятной мне самой логике, я решила идти налево.

Он говорил, отсюда до города минут десять, значит, рано или поздно выйду на асфальтовую дорогу и словлю попутку. Какую-нибудь машину с женщиной-водителем, на всякий случай...

«Зато нет дождя, — размышляла я, слушая сумасшедший стрёкот кузнечиков, прячущихся в траве от палящего солнца, — к обеду так припекло, что земля достаточно просохла, а кое-где даже успела заново потрескаться, как при засухе».

Я вспомнила, как вчера искупалась в грязи, и, не выдержав, истерически засмеялась...

Он так тихо поравнялся со мной, что я даже не сразу его заметила. Просто в какой-то момент поняла, что он идёт рядом. И вид такой невозмутимый, как будто только что не бежал. Держа руки в карманах, заговорил спокойно, как о погоде:

— Любишь, чтоб за тобой побегали, — это четыре.

— Ошибаешься.

— Тогда какого лешего ты ушла?

— Я же сказала, что не вернусь. Я хочу домой.

— А я сказал: «Как знаешь». И пошёл за ключами от машины. А сейчас, если подтвердится твоя ночная теория и со двора кто-то что-то сопрёт, виновата будешь ты — у меня гараж нараспашку.

— Закрывать надо было, — я пожала плечами, продолжая идти.

— Ну хватит, пошли, — не дожидаясь моей реакции, взял меня за руку.

За больную руку, блин! Я вновь зашипела. С утра припухлость немного сошла и ноющая боль меня почти не тревожила. А теперь ладонь запульсировала.

— Чёрт! — выругался он, резко отпустив мою руку. — А давай ты пойдёшь со мной добровольно, а я не буду причинять тебе боль?

«Звучит до абсурда по-дурацки...»

— Я же сказал, что отвезу тебя...

— А-а-а, я поняла! Вдруг со мной что-нибудь случится на трассе, а тебя засыплют вопросами и затаскают по кабинетам?

— Значит, пункт четыре — ты проницательная.

— Дай телефон, пожалуйста.

Он вытащил его из кармана и без лишних вопросов протянул мне в руки.

— Это мой мобильный, — проговорила я, печатая цифры на экране. — Скинешь мне номер карты, я переведу деньги за вчерашнюю поездку.

Невозмутимость с его лица куда-то испарилась, но раздражение он подавил почти незаметно.

Я вернула телефон. Он застыл на месте, держа его в руке. А я развернулась и вновь направилась к дороге. По крайней мере, мне хотелось верить, что она в той стороне...

— Пушок соскучился, — выдал он.

Я споткнулась, то ли от камушка под ногам, то ли от внезапной смены темы…

***

В машине пахло свежестью и цитрусами. Аромат казался мне смутно знакомым... но потом я поняла — просто его освежитель похож на запах «новогодних» мандарин.

Я смотрела в боковое окно, наслаждаясь солнечной погодой и прохладой кондиционера. Мне пришлось поступиться гордостью, зато не придётся в одиночку гулять на трассе. Из двух зол, как говорится...

Городскую черту мы пересекли довольно быстро — тут он не соврал.

— Ты не против кое-куда заехать? Кстати, не хочешь позвонить родителям или парню?

— Нет, не против, и нет, не хочу, — отрезала я. Не стоит беспокоить близких людей по мелочам, ведь со мной всё в порядке. Наверняка они ещё не в курсе, что я не вернулась из клуба... — Слушай, а почему ты так не любишь пьяных? — я решила, раз мы так напряжённо молчим, почему не поговорить напряжённо на разные темы?

— А за что мне их любить? — он дёрнул плечом.

«Мда-а. Вот и поговорили».

— Что, задело выражение «алконавтка»? — ухмыльнулся он.

Слово вновь неприятно резануло слух, но я стерпела.

— Я не пила, — проговорила спокойно.

— Ты о чём? — он даже отвлёкся от дороги и посмотрел на меня.

— Я пила безалкогольные коктейли. Мне что-то подлили.

Резкий шум тормозов смешался с возмущённым сигналом идущей сзади машины и, скорее всего, с каким-нибудь жестом руки.

— Ты что делаешь?! — возмутилась я. Хорошо ещё, что ехали по крайней правой.

Но парень не обратил внимания на мой вопрос и, съехав на обочину, произнёс:

— Что ты сейчас сказала?

— Что слышал! — огрызнулась я. — Мне что-то подмешали.

— Кто? — посмотрел на меня требовательно.

— Откуда я знаю? Видимо, чуваки, которые к нам клеились. И которым достался мой клатч...

Или мне показалось, или он на какую-то секунду приобрёл сходство с Пушком. С ночным озверевшим Пушком... А потом, придя в себя, не говоря ни слова, вывернул на дорогу. Я только пожала плечами — у каждого свои странности.

Мы подъехали к какому-то шиномонтажному комплексу. Меня попросили подождать в машине, я лишь согласно кивнула — в заспанном ненакрашенном виде мне хотелось как можно меньше попадаться людям на глаза...

Похоже, здесь работают знакомые этого парня — когда он отошёл к строению, с ним поздоровалось человек пять. Я сидела достаточно далеко, чтобы не слышать, о чём он с ними общается. Но достаточно близко, чтобы они видели машину. И каждый из них, на автомате посматривая на неё во время разговора, задерживал на мне удивлённо-любопытный взгляд.

В какой-то момент мой водитель повернулся и подарил мне ироничную усмешку. Я с обречённым стоном начала плавно сползать по сиденью.

— Насмотрелась? — спросил он, вернувшись и запрыгнув на место водителя.

— На кого? — спросила я, в ожидании подвоха.

— На мальчиков.

— Да они сами на меня пялились! — мои ожидания оправдались... — Наверное, отродясь не видели в твоей машине приличную девушку!

Лечение. Глава восьмая

— Очень вовремя, — процедил он, поднял ручник, заглушил машину и кинул (почему-то мне) ключи. И вышел, хлопнув дверью.

Из внедорожника вышли три человека, таксист сделал шаг навстречу и в следующую секунду согнулся от резкого удара в живот. Я изумлённо уставилась на происходящее, не понимая, как такое может быть средь бела дня? Нет, я, конечно, наслышана про драки на дорогах, когда в ход идут кулаки, биты, да хоть топоры и прочие инструменты по повышению мужского ЧСВ, но вживую ещё не наблюдала.

К тому же это нам преградили дорогу. Не будут же они заявлять, что мы их «не пропустили»?

Следующий удар пришёлся в челюсть, после которого мой водитель, отвернувшись от типов, наклонился и упёрся руками в капот «нашей» машины. Я уже с ужасом смотрела на его лицо за стеклом, а он... улыбался... Теперь стало по-настоящему жутко.

— Что, без охраны теперь не передвигаешься? — ухмыльнулся он, пытаясь вытереть кровь с разбитой губы.

Только у него не получилось, так как руки сзади скрутили, а голову прижали к капоту. Похоже, и вправду охрана, так как «средний», не считая пары ударов, почти не делал никаких движений, в то время как два других по бокам удерживали таксиста. Который просто продолжал улыбаться...

— Ещё раз, и... — процедил Средний, наклонившись к нему. И осёкся, мазнув по мне взглядом. — Это кто? — спросил с интересом, выпрямляясь.

— Клиентка, — водитель такси сплюнул то ли кровь, то ли слово...

— О-о, мы вас не напугали, нет? — ухмыляясь, спросил Средний уже у меня.

Я была не в состоянии говорить и шевелиться, поэтому просто продолжала смотреть на этот «движ».

— Мы уже заканчиваем, — мужчина поднял руки в виноватом жесте. И, склонившись к таксисту, процедил: — В следующий раз очнёшься в больнице, — и кивнул охранникам, мол, отпустите его.

— Мих, ты это... — окликнул таксист уже развернувшихся к машине типов, — фингал хреново замазал, надо больше тонака, — и заржал с улыбкой, полной крови.

«Мих» на секунду застыл, но потом резко развернулся и вмазал таксисту под дых. Таксист согнулся. Потом выпрямился, молча улыбаясь.

Обидчик смотрит на него выжидающе. Таксист открыл рот, что-то сказать. И обидчик поднимает руку ещё раз… Не знаю, что было дальше (я в испуге закрылась руками), но потом, судя по звукам, таксист ударился о капот. Открыв глаза, я увидела, как он сползает на землю.

Троица развернулась и направилась к внедорожнику. На этом моменте я не выдержала и выбежала к своему водителю.

Он лежал согнувшись пополам и на моё приближение опять отреагировал с улыбкой. В их авто в это время хлопнули двери и оно тронулось с места.

— Ты что, псих?! — я резко кинулась к нему, ударившись коленями о землю. — Ты даже не защищался! — я протянула к нему руки, но, не зная за что браться, одёрнула их назад.

— Я? — он скользнул по мне рассеянным взглядом. — Я нет, не псих.

В это время (Ну очень вовремя!) к нам подбежали его знакомые из шиномонтажки. А мой водитель (Точно псих! Теперь я не сомневалась!) кое-как поднявшись, отказался от помощи. И со словами: «Ребят, я в порядке» — отключился, снова упав на землю.

Я в полном замешательстве присела рядом, не зная, что, собственно, делать. «Ребята» почему-то начали говорить, что скорую вызывать не надо, в больницу никто не поедет, потому что снимать побои никто не будет. «И вообще, не надо лезть, куда не надо...»

Я, разозлившись на таких «вовремя» подоспевших знакомых, попросила положить парня на заднее сиденье машины.

— Алё, Аська?! — мне одолжили телефон для звонка. Хорошо, что я помню номер подруги наизусть, что неудивительно — её дом стоит по соседству с моим, дружим мы с самого детства, в одном дворе, можно сказать, выросли... — Мне нужна помощь, — отчаянно вымолвила я. — Ты можешь съездить к моему папе на работу и взять у него мои запасные ключи от квартиры? Нужно прямо сейчас... Спасибо, Ась, — выдохнула я облегчённо.

...Забрав ключи у подруги, я подъехала к своему подъезду. Открыла заднюю дверь авто и осторожно потрясла его за плечо. Он поднялся и проморгался, но, судя по рассеянному взгляду, соображает слабо. Я потянула его за руку…

Мы кое-как добрались домой. Я схватила деньги и поспешила в аптеку. Сметала с полок всё подряд, начиная от бинта и перекиси, заканчивая обезболивающими. И чуть ли не бегом отправилась назад.

Вернувшись, обнаружила его в том же состоянии, как и перед моим уходом, — полной отключке... Удивляюсь, как он, пусть и с моей помощью, доковылял до лифта, а потом до квартиры.

Что делать дальше, я соображала туго. Поймала себя на том, что уже несколько минут держу мыльные руки под напором воды. Вернее, мыла на них уже давно нет…

«Вода... — рассеянно подумала я. — Для начала — вытереть грязь на ранах».

Я смочила полотенце, вернулась в зал и беззвучно подошла к горе-водителю. Присела рядом с диваном, убрала чёлку от его вспотевшего лба и приложила мокрую ткань к разбитой нижней губе. И испуганно рассматривала её, когда меня внезапно схватили за руку.

— Если ты хотела мной воспользоваться, то я сейчас не в состоянии, — тихо проговорил он и снова прикрыл глаза.

— Ты дурак? — обиделась я.

— Возможно, — не стал спорить он. — Как я у тебя оказался?

— Я тебя привезла.

— Идиоты...

— Кто?

— Работники! Шиномонтажки.

— Почему?

— Потому что, какого хрена они это допустили!

— Я у них не отпрашивалась. К тому же ты сам кинул ключи мне.

— Чтобы ты, в случае чего, отдала их этим идиотам...

В следующую секунду он раскрыл глаза, резко приподнялся и сел, зашипев от боли. Я отошла от него, продолжая сжимать полотенце.

— Где ванная?

Я молча пошла вперёд, позволяя этому психу (по-другому не скажешь) идти за мной.

Глава девятая

— Где ванная?

Я молча пошла вперёд, позволяя этому психу (по-другому не скажешь) идти за мной.

Он включил большой напор и попытался вымыть руки. Затем, наклонившись над раковиной и зачерпнув побольше воды, вылил её на лицо. Обрызгав всё вокруг... Впрочем, сейчас меня это мало волнует. Вышел из ванной, вытянул из моих рук полотенце и начал медленно сползать по стеночке...

— Твою ж!.. Зачем ты встал? Думаешь, я тебя дотащу до постели?

— Вообще-то, — пробормотал он, — обычно парни тащат девушку в постель.

— Тьфу, блин! — видимо, злость придала мне сил, так как с помощью моего подставленного плеча мы доковыляли обратно в зал.

Он пытался вяло сопротивляться, но после того как я рявкнула: «Быстро лёг!» — послушался и с дурацкой ухмылкой завалился на диван.

Я не придумала, что делать с разбитой губой — печь будет жутко, поэтому взялась за ладони, которые он поцарапал при падении на землю. Вернее, на асфальт. С мусором, камнями и, судя по всему, стеклом.

Обильно смочив самодельный медицинский тампон в перекиси, приложила к руке. И кто-то тут же зашипел от боли.

— Я дуть не буду, так что терпи, — со злостью проговорила я и потянулась ко второй.

— Я одного не понимаю, ты чего такая злая? — он опять попытался улыбнуться, видимо, забыв про губу.

— Тебе показалось, — пробурчала я. Не признаваться же ему, что я дико распереживалась...

— Да ладно, никто ж не умер...

Моя рука дрогнула.

— Не шути так! — в приказном порядке попросила я. И начала смачивать второй тампон.

— Ты, главное, не вздумай... — начал он и зашипел от боли. — На кой хрен лить перекись на губу?! Ты хоть представляешь, как это больно?! — промычал он, отстраняясь от меня.

— Не за что! — завелась я и придвинула его обратно.

— И откуда у тебя столько сил? — пробормотал он, безуспешно пытаясь отодвинуться.

— И я не лила перекись, я приложила вату! Детский сад, блин! Как выкрикивать гадости, зная, что тебя за это двинут, так ты герой! А как потерпеть, так...

— Это не твоё дело, — нахмурился он.

— Да окей, не моё, — я легко согласилась, прикладывая вату второй раз и сжимая её. Теперь у жидкости получилось полностью перекочевать на губу.

Парень с самым мученическим видом (честное слово, во время избиения так не кривился) схватил первую попавшуюся подушку и крепко сжал. Я уж побоялась, что он будет биться в конвульсиях, но нет, вместо этого замер, тяжело дыша.

И тут моё девичье сердце не выдержало... Я придвинулась поближе и начала потихоньку дуть на губу. Он было дёрнулся от удивления, но в следующую секунду передумал шевелиться. И уставился на меня. Я осторожно подула ещё несколько раз и отстранилась. Отметив про себя, что сейчас две царапины, случайно оставленные мной ночью во время пощёчины, выглядят сущим пустяком.

Я машинально поправила его чёлку. Меня в ответ опять одарили хмурым взглядом. Который я не успела прокомментировать, потому что в этот момент в домофон позвонили.

«Чёрт!» — ругнулась под нос и пошла открывать. Кто бы ни пришёл, отправлю его восвояси...

— Алло? — дождавшись ответа, я поколебалась и нажала кнопку. И стукнула трубкой домофона. Теперь захотелось ругнуться по-настоящему…

— Лёш, ты не вовремя, — вздохнула я.

— Я, вообще-то, пришёл мириться, — удивлённо вскинутая бровь.

— Это всё замечательно, но я сейчас о-очень занята.

— И чем это ты, интересно, занята? — игнорируя мою руку, да и ногу, он преодолел дверное препятствие и вошёл в квартиру. — Почему телефон отключила, так сильно обиделась?

— Я-а...

— Ты куда-то уходишь? — он окинул взглядом мой наряд. — Или только вернулась?

В этот момент психу-таксисту приспичило кашлянуть... Я мысленно пообещала себе его придушить немного погодя и загородила Лёше проход в зал. На всякий случай.

— Лёш, это не то, что ты думаешь, но тебе лучше уйти...

— А что я, по-твоему, думаю? Может, что ты меня обвинила в измене, поверив каким-то слухам, а сама тут...

— Неправда! Я ни с кем не кувыркаюсь! И да, у меня в зале... человек мужского пола, но это действительно не то, чем кажется. Веришь или нет, не знаю, но сейчас у меня нет времени разбираться.

— Полагаю, разбираться не в чем, — холодно процедил он и вышел за порог…

— Покашлять приспичило?! — я разъярённым демоном ворвалась в зал.

— Да ладно. Сейчас приревнует и потом сам прибежит, — невозмутимо прохрипел таксист. — Лучше принеси водички...

— Ах, водички? — я унеслась на кухню, быстро наполнила чашку и вернулась в зал.

Правда, по пути растеряла свой пыл— если сейчас оболью водой, придётся заново обрабатывать губу перекисью, заново дуть, а это лишние телодвижения...

Вместо этого я насупилась и молча протянула воду. Водитель потянулся за ней и тут же со стоном рухнул обратно. Я помогла ему приподняться на подушках и попить.

Кажется, ему больно шевелиться, хоть и делает вид, что всё почти в порядке. Надо бы понять, куда пришлись удары…

— Снимай футболку, — решительно проговорила я.

— Я же сказал, я не в состоянии.

— Мне надо осмотреть тебя.

— А мне не надо.

— Сам напросился! — процедила я. Он всё ещё полулежал на подушках поперёк дивана, я забралась сверху, коленями уперевшись в одеяло, и потянула за низ футболки. В которую кто-то усердно вцепился. — Если не отпустишь, я сейчас дотронусь к губе... — маньячным тоном проговорила я, после чего ткань резко отпустили.

Я медленно поднимала её и всё больше вздрагивала от увиденной картины.

— Так испуганно на мой пресс ещё никто не реагировал, — пошутил он с серьёзным лицом.

Глава десятая

— Так испуганно на мой пресс ещё никто не реагировал, — пошутил он с серьёзным лицом. И всё же под требовательным взглядом снял футболку до конца.

Ну-у, может, могло быть и хуже... Не то чтобы всё тело было в синяках, нет. Их было всего два — один возле солнечного сплетения, второй — на животе. Но они были огромные, синюшно-красные... Я испуганно сглотнула.

— Да слезь ты с меня, ради богов... — резко попросил он.

Я очнулась. И поспешила встать, даже ничего не ответив. Я отправилась на кухню в поисках мази. Точнее, мазей, так как хватала не глядя. Пришлось читать инструкции, чтобы найти ту, которую необходимо использовать сразу после ушибов...

Выбрав нужную, забралась на диван. И, расположившись рядом, принялась накладывать её поглаживающими движениями, опасаясь сильно придавить и сделать больно...

Парень вздрагивал от каждого касания, особенно когда я принялась за синяк на животе.

— Потерпи, я уже заканчиваю, — испуганно проговорила я.

— Мне не больно, — с раздражением ответил он.

— А что тогда? — да, я успела сказать это вслух, перед тем как осознала всю глупость вопроса. — А говорил, не в состоянии, — я прикусила губу, чтобы не рассмеяться.

— Твоими стараниями... скоро смогу быть в состоянии. Хоть бы переоделась, бесстыжая, — обиделся он.

— Что-о? — я покосилась на своё платье, поднявшееся выше середины бедра. — Ну извините, что я первым делом решила заняться твоими ранами, вместо того, чтобы волноваться о внешнем виде!

Он дотронулся до моего колена. Я осеклась и замерла, не понимая, какого хрена?

— Этого вчера не было, — произнёс уверенно, уставившись на мою ногу, потом на вторую.

Я с удивлением обнаружила, что, кажется, свезла кожу, когда плюхнулась к нему на асфальт. Даже не заметила и даже не больно...

«Потому что переволновалась из-за этого идиота!» — я с раздражением откинула его руку и поднялась.

— Зачем ты это делаешь? — спросил с недовольством.

— Чтобы синяки быстрее сошли.

— Нет. Зачем ты со мной возишься? — и смотрит с искренним непониманием.

— Как? Ты не понял? Я была с тобой в момент нападения. Но даже если смогу доказать, что и пальцем тебя не тронула, всё равно по кабинетам затаскать успеют... — кажется, мой ответ ему пришёлся по вкусу. А я решила, что пора задать свой вопрос: — Почему они сказали, что тебя нельзя везти в больницу?

— Потому что такие дела не придаются огласке.

— Вот, может, если б хоть иногда придавались... — но на мою реплику лишь гордо вздёрнули подбородок, в положении полулёжа не так уж и высоко, кстати.

Ладно, хорошо, не буду лезть, не моё дело…

— Нужно приложить лёд, — опомнилась я.

— Не нужно, — отрезал он.

— Нужно снять отёки, — настояла я.

— Ничего не нужно, — повторил он. — Итак холодно, — добавил тихо.

Я покосилась на выключенный кондиционер, потом на него…

— А вдруг у тебя озноб? — испугалась я. — Нужно обезболивающее.

Он закатил глаза, красноречиво промолчал и отвернул голову.

Я насупилась и вышла из зала. И решила заняться собой.

Приняла душ и, выйдя из ванной, решила нацепить одежду самого монашеского вида... Потом, правда, вспомнила, что сейчас лето, так что просто надела длинную футболку и лёгкие штаны.

Приведя себя, наконец-то, в полный порядок, я вспомнила, что так и не заблокировала банковскую карту. А вдруг мой пин-код как-то взломают? А вдруг уже всё сняли?..

Провозившись с приложением на планшете, я облегчённо выдохнула — все деньги были на месте, то есть на счёте. Заблокировав карту, я снова отправилась на кухню, соображая на ходу, чем можно и чем нельзя кормить «гостя» в его состоянии...

Так как тяжёлая пища таксисту была противопоказана, я приготовила ему бульон. Главное — побольше жидкости пить, если верить статьям в интернете...

Я за компанию, чтобы не соблазнять его вкусными запахами, отказалась от мяса и колбасы, перекусив бутербродами с сыром на кухне. В полном одиночестве. Впрочем, мне не привыкать.

— Слушай, — я вздрогнула от неожиданно раздавшегося голоса, — а помнишь, ты мне предлагала обезболивающее?

— Помню, — я вошла в зал, чтобы не кричать из кухни. — А ещё помню, как ты отказался.

— А если я передумал? — пробормотал он.

Я поняла, что дело серьёзное, увидев его раскрасневшееся лицо и услышав тяжёлое дыхание.

— Какая нахрен таблетка? Тебе в больницу надо, у тебя, кажется, жар...

— Обычная реакция организма на воспалительные процессы... Просто дай мне чёртову таблетку! — рыкнул он.

— Ладно!.. — рявкнула я. — Чёртов псих, — добавила тише.

На входе в кухню меня догнал возглас: «Я всё слышу!»

— Я за тебя рада! — не осталась в долгу.

Вернувшись в зал, я твёрдо решила — если таблетка не подействует, я вызываю скорую. Но моё твёрдое решение наплевательски послали куда подальше, заявив, что тогда он вообще сбежит домой... Мне осталось только закатить глаза, наблюдая, как он запивает лекарство.

— Телевизор оставить?

— Нет, можешь забирать.

Я покосилась на пятидесятидюймовую диагональ...

— Я имела в виду оставить включённым или нет! — прошипела я.

— Мне всё равно, — вот и поговорили.

Я не придумала, чем ещё можно заняться в субботний вечер, особенно без телефона, потому увалилась в спальне и взялась за очередной фэнтези роман. Такой глупый... И такой классный — нет лучшего отдыха для мозгов.

Внутренний голос, напоминающий о том, что я уже как бы не подросток и мне больше двадцати, я пыталась заткнуть, собственно, чтением книги.

Очнулась я, когда за окном начало темнеть. Главная героиня как раз влипла в неприятности и теперь, вместе с приставленным к ней телохранителем, удирает с ним в мобиле от преследователей.

А ведь всё так хорошо начиналось — её пригласили в поместье. Званый ужин и танцы, куча гостей… Она надела своё лучшее платье. И родовое колье… Ошибкой стало то, что она доверилась не тому человеку…

Глава одиннадцатая

Прошло какое-то количество времени, прежде чем я спохватилась и решила, что нужно проверить состояние горе-таксиста.

Тихо приоткрыла дверь и просочилась в зал, под еле слышное бормотание телевизора. Если честно, я думала, он уснул, но вместо этого он лёг на спину вдоль дивана и, повернув голову набок, уставился в экран.

Кажется, там шёл какой-то западный боевик девяностых. Ну, такой фильм, где герой всегда успешно расправляется с большим количеством противников, обязательно за кого-нибудь мстит и обязательно кого-нибудь спасает. О, а ещё он чаще всего пуленепробиваемый. Либо у него слишком серьёзное ранение, но он, стиснув зубы, превозмогает боль и укладывает всех врагов...

Я присела возле дивана напротив его лица, загораживая обзор. Он перевёл на меня растерянный взгляд. Он не шевелится, только грудь вздымается от дыхания. Рот приоткрыт, брови нахмурены, чёлка прилипла ко лбу.

«Похоже, всё-таки жар...»

Я убрала пальцами волосы и пару раз провела рукой, вытирая его лоб. Наклонилась и коснулась губами, секунды на три.

— Я вроде ещё живой, — пробормотал он.

— Дурак! — обиделась я. — Я температуру проверяю!

— И как?

— Мне кажется, высокая... — заволновалась я.

— Я, может, и не против, чтобы мне облобызали лоб, но не лучше ли взять градусник? — с насмешкой выдавил он.

— Я его не... Тьфу, блин!.. — до меня дошло, что меня дразнят специально, а я, дурочка, повелась. — У меня нет градусника. Один я разбила, ртуть чуть не вылилась, я больше такие не покупаю. А электронные неправильно показывают, я им не доверяю.

— А ты могла бы, — он посмотрел на меня взволнованно.

— Что? — замерла я.

— Не загораживать обзор? — и перевёл взгляд на экран телевизора.

— Боже, ты просто... — завелась я. — Ты понимаешь, что у тебя может быть сотрясение? Внутреннее кровотечение? А?

— Если через пару дней не станет лучше, покажусь врачу.

— А если через пару дней будет поздно? — парень привычно закатил глаза и предпочёл не отвечать. — У каждого свои заскоки и странности, — бормотала я себе под нос, выходя из зала.

— Я всё слышу, — повторили мне.

— А я не с тобой разговариваю! — огрызнулась я. Я себе напоминаю, что в мире полно идиотов и не стоит на каждого обращать внимание...

Невзирая на его поведение и злость на себя, я решила перебраться в зал — вдруг ему ночью станет хуже, а я пропущу этот момент...

Я вернулась, закутавшись в плед, с планшетом в руках и молча забралась поближе к стене и подальше от него. Моё появление никак не прокомментировали. Ну и хорошо, пока он молчит, его присутствие ещё как-то можно выносить...

Когда фильм подошёл к концу — это можно было понять по массивному взрыву на экране и героической музыке, моя героиня как раз влипла в неприятности по полной.

Оказалось, её телохранитель — не обычный человек. Его прислала какая-то гильдия для защиты героини. И по законам этой гильдии он больше не может её защищать. Потому что он в неё влюбился… Теперь он вынужден с ней попрощаться и доверить её жизнь другому гильдийцу, прибывшему на мотомобиле. Стройный, в чёрном костюме из кожи… Интересно, кто этот незнакомец?

Я улыбнулась. Я так увлеклась чтением, что не сразу засекла на себе рассматривающий взгляд. Не люблю, когда на меня пристально смотрят...

— Что? — покосилась на него.

— Ничего, — отрезал он, продолжая смотреть на меня.

Я лишь пожала плечами и вернулась к книге. Но меня продолжили рассматривать! Я заблокировала планшет и повторила вопрос:

— Что?!

— Тебе нравятся женские романы — это пять.

— С чего ты взял? — как можно безразличнее спросила я.

— У тебя опять этот взгляд.

— Какой?

— Наивной дурочки.

Я швыранула планшет на колени.

— Знаешь, я бы списала твоё поведение на сотрясение... Но сотрясаться у тебя нечему — это в-четвёртых!

— Может, и так, — он усмехнулся. — В-четвёртых? — уточнил зачем-то.

— Именно. Третьим пунктом идёт твой скверный характер.

— А я думал, вторым. Третий пункт — я вроде мщу всему женскому полу? — пробормотал он и уставился в потолок.

Я вновь разозлилась. Я собиралась рассказать ему что-нибудь такое... но мне показалось, выглядит он ещё хуже.

Ругая себя последними словами за излишнюю заботу о незнакомом человеке, сыплющем гадости из разбитой губы, я снова потрогала его лоб, теперь уже предплечьем... Он закрыл глаза. Горячий… А ещё губа распухла.

— Я забыла губу намазать...

— Что? — произнёс он хриплым голосом.

— Мазью! Забыла намазать!

— Хватит того, что ты облила её перекисью... — пробубнил он.

Меня ворчание не смутило — если уж делать дело, то полностью, а не наполовину. Отыскав нужную мазь, я вернулась в зал. Подошла к горе-таксисту, зажмурившемуся от включённого света.

— Температура не понижается... — встревоженно проговорила я. — Надо выпить ещё таблетку... — неужели со мной не стали спорить? Даже послушно запили лекарство из протянутого в моей руке стакана воды. Чудеса, да и только...

После этого я присела на край дивана, вооружившись мазью.

Перекинулись фразами: «Готов?» — «Нет!»

Я нанесла мазь на палец и потянулась к ране. Я так увлеклась, аккуратными движениями касаясь губы подушечкой пальца, что меня даже не напрягал пристальный взгляд.

Вымыв руки по завершении, я приглушила свет, вернулась на диван и, со словами: «Если что, буди», — отвернулась к стене.

Ощущая небольшую слабость, — всё же прошлой ночью я не выспалась, либо дрянь, которой меня накачали, ещё не полностью выветрилась, я понадеялась поскорее уснуть.

— Не понял?

— Что? — теперь не поняла я.

— Ты собралась здесь спать?

— Ты что-то имеешь против? Мину-уточку! — дошло до меня. Я открыла глаза и повернулась к нему. — Вообще-то, это моя квартира, где хочу, там и сплю. Я не собираюсь, если тебе ночью станет хуже, бежать из соседней комнаты.

Глава двенадцатая

— Я только понял, что был прав, — и замолчал.

Я отвернулась к стене. Закрыла глаза... Не выдержала, повернулась и спросила: — В чём?

— В том, что ты — человек не очень высоких моральных ценностей, — припечатал он.

— Чего-о? — мне аж не хватило воздуха...

— А что ещё можно подумать, когда ты так ведёшь себя?

С трудом набрав новую порцию кислорода, я не нашлась что ответить, а он пустился в рассуждения:

— При тебе. Избивают. Чувака. И мало ли, за что. Может, он наркотой барыжит или промышляет другими грязными делами... Логика кричит: «Вызывай такси или лови попутку! Сматывайся отсюда!» А что сделала ты? Взяла и притащила этого незнакомого чувака с синяками и разбитой губой в свой дом, свою крепость. И ладно бы ты жила не одна. Так нет же...

Я молчу, не в состоянии пошевелиться. А он спокойно продолжает:

— Но тебе и этого мало — вместо того, чтоб удалиться в свою комнату и дождаться утра, в надежде, что квартиру не обнесут и с тобой ничего не сделают, ты сама уваливаешься к нему в постель... Либо наивно верящая в доброту дурочка, либо человек не очень высоких моральных ценностей, — закончил он, не встречаясь со мной взглядом.

Я медленно приподнялась, села, оперевшись о стену, и уставилась на него. Со смесью возмущения, злости и обиды. Значит, я тут за ним ухаживаю, а он...

«Ну ты и козёл!» — чуть не вырвалось у меня. Но я решила не впадать в истерику, чтобы не принести очко в его пользу.

— Зачем ты пытаешься казаться хуже, чем ты есть? — спросила ровным тоном.

— А ты как будто меня так хорошо знаешь? — фыркнул он.

— А ты, кажется, несёшь бред из-за горячки? Или надышался мазей? Будешь убеждать меня в том, что чувак с охранниками — наркобарон, решивший «засветиться» днём и наказать барыгу, скажем, за недоставленный товар?

Мне предпочли не отвечать, потому я продолжила: — Ты мог бросить меня на лавочке у моего подъезда и уехать. Но не смог. Ты мог не выбегать за мной под ливень — убежала, и ладно, это ведь уже не твои проблемы. Но ты побежал за мной. С утра разозлился из-за выпитого кофе, но ночью навёл мне чай, чтобы я согрелась и не простудилась.

Про лечение после кактуса я почему-то постеснялась напомнить…

— Кажется, что-то ещё? — я приложила палец к губам, изображая глубокую задумчивость, пока он старательно прячет взгляд. — Ты, может, ненавидишь людей, но ты любишь животных — я видела, как утром ты гладил пса... Поэтому мне немного любопытно... зачем ты строишь из себя последнюю сволочь?

Мне в ответ лишь закатили глаза и накрылись одеялом с головой. Я не смогла больше лежать рядом и ушла спать в спальню.

Ну, спать — это громко сказано. Я ворочалась полночи. В зале было подозрительно тихо — ни телевизора, ни тяжёлого дыхания не было слышно. Значит, уснул и всё в порядке.

«Либо наоборот, не в порядке, — по телу пробежалась дрожь, — и ведь хрен позовёт, если станет хуже...» Я потянулась за планшетом, в надежде отвлечься книжкой. Прочитала раз десять один и тот же абзац...

«Твою ж налево!» — сквозь зубы процедила я, кидая планшет на подушку.

Рывком скинула одеяло и вышла в коридор. Тихо приоткрыла дверь в зал. Постояла с минуту, чтоб глаза привыкли к темноте — приглушённого света из спальни здесь не хватает. Убедилась, что он спит, подошла и присела возле дивана, напротив его лица.

Дыхание не совсем ровное, но и не тяжёлое, просто немного сбитое... Прикусив нижнюю губу, будто это придаст осторожность действию, протянула руку ко лбу — вдруг до сих пор горячий?.. «Тёплый», — мысленно констатировала я и выдохнула облегчённо, не спеша убирать руку.

Не удержалась и, повинуясь дурацким заботливым инстинктам, снова поправила его чёлку. И случайно коснулась щеки. Он накрыл мою руку шершавой из-за царапин ладонью — он проснулся, я испугалась. И потянул к губам. Еле слышное касание. И тихое: «Я нормально. Иди спи».

Смущённая своим дебильным порывом, я вытянула руку, поспешно поднялась и сбежала в спальню. Закрыла дверь, налегла на неё спиной и уставилась на ладонь, которую он поцеловал.

«Дурочка!»

После этого, поворочавшись совсем немного, я наконец успокоилась и уснула.

Утро встретило тишиной. Зевая и потягиваясь, я брела на кухню, размышляя, чем бы позавтракать.

«Не поняла...» — вернулась назад и остановилась напротив открытой двери в зал. Одеяло сложено. Подушки поправлены. В комнате пусто.

Я в недоумении прошлась по всей квартире (может, человеку в ванную приспичило?) и вспомнила про ключи от машины. Подошла к столику у входной двери и нервно сглотнула — так и есть.

То есть нет. Ключей нет. Посмотрела в зеркало на своё растерянное отражение и сфокусировала взгляд на надписи, оставленной, видимо, валяющимся на столике маркером: «Спасибо».

«Пожалуйста, блин!» — разозлилась я.

***

— Ну давай его в соцсетях поищем? — предложила Катя. — Тем более город у нас не слишком большой, не в мегаполисе живём…

— Действительно, — подключилась Аська, — земля-то круглая...

— А попа скользкая, — на автомате договорила я. — Только ты это к чему?

— Да нет же, — смутилась Ася, — я к тому, как тесен мир. Вдруг у вас есть общие знакомые?

— Знакомые, может, и есть, — согласилась я, нервничая и кусая палец, — но я не знаю, как его зовут.

— В смысле не знаешь? — спросили подруги в один голос.

— Да мы как-то не успели познакомиться, — я выдавила истеричный смешок.

— Интере-есно получается, — внимательно посмотрела на меня Катя.

— Я успела дать ему свой номер... А телефон-то украли, — я снова рассмеялась.

— Значит, ты знаешь адрес его друга. А он знает твой, — заключила она.