Его новогодняя зайка

Глава 1. Дело было вечером, делать было нечего

– Ты куда меня привёл? – возмутился мужчина, окидывая мрачным взглядом роскошное фойе.

– На благотворительный аукцион, – с самодовольной улыбкой ответил его друг, поправляя лацканы смокинга.

– Я разве похож на благотворителя? – мужчина потянул за воротник рубашки, будто тот душил его. – На филантропа? На мецената, который раздаёт деньги направо и налево? Я-то?

Мужчины переглянулись. Самодовольная улыбка друга стала ещё более самодовольной, если такое вообще было возможно.

– Нет, Марат, ты точно не похож на благотворителя. Скорее на ворчливую грозную тучу, которая вот-вот разразится громом и молнией. Но я подумал, раз тебе нечем заняться, кроме как киснуть в своём особняке и пугать многочисленную прислугу, то ты просто обязан составить мне компанию на этом вечере. Знаешь, то, что будет происходить – это весьма интересный аукцион. Такого раньше не происходило.

– Ты поэтому заставил меня надеть этот дурацкий смокинг? – пробурчал Марат, оглядывая себя с таким отвращением, будто надел костюм клоуна. – Я в нём как пингвин.

– Тебе он идёт, кстати, упрямый пингвин Марат, – невозмутимо парировал друг, скрывая усмешку. – Хоть на человека теперь немного похож.

– Игорь, ты рожу мою видел?

Мужчина так скривился, что даже мраморные статуи в углу зала переглянулись и стыдливо прикрыли глаза руками. Лишь бы не видеть эту рожу с кривым носом, который был сломан ещё в детстве. Но это всё, конечно же, было не так. Статуи не могли ожить и устыдиться. Им было вообще всё равно на происходящее.

– Да уж лучше бы не видел, – хмыкнул приятель. – Она у тебя сейчас такая кислая, как будто я тебя веду свататься к дочери патриарха. Или к тёще на блины.

– Упаси боже, лучше заткнись. Ты не друг, а предатель. Ведь, знаешь, что я не люблю такие сборища.

– А я не заткнусь. Ты знаешь, что сегодня в программе?

– Алкоголь в программе будет? – мрачно поинтересовался Марат, оглядываясь в поисках официанта с напитками. – Хочу напиться до состояния, когда мне на всё будет плевать. Даже на то, что я в этом смокинге.

– Не о том думаешь, Марат. Тебя ждёт большой сюрприз, и я настоятельно рекомендую тебе сохранять трезвый рассудок. Желательно до последнего лота.

– Иди к чёрту.

– Как знаешь. Но я тебя предупреждал. Кстати, почему ты так негативно относишься к женитьбе? Я, знаешь ли, совсем не против окольцеваться, если найду подходящую кандидатуру.

– Сравнил меня и себя! Ты пижон расфуфыренный. Вон даже маникюр сделал. Зачем ты мне об этом вообще рассказал? Я теперь не могу перестать думать, что мужики, оказывается, тоже ходят делать маникюр.

Марат осуждающе покачал головой. Он бы таким точно не стал заниматься.

– Ничего ты не понимаешь в ухоженных мужских руках. Женщины такое любят.

– То есть, ты считаешь, что во всём виноваты мои неухоженные ногти? Нет. Не верю. Кто согласится за меня пойти замуж в здравом уме даже с отполированными ногтевыми пластинами? – фыркнул Марат и скривился. – Характер у меня скверный, если не сказать говнистый, привычки отвратительные, а чувство юмора так вообще на уровне пещерного человека. Меня даже собаки боятся. И знаешь, меня всё устраивает. Меняться я не собираюсь.

Марат опять ворчал. Но тем не менее, он аккуратно, чтобы никто не заметил, посмотрел на свои руки. А руки были обычными. Руки как руки. Нормальные, в общем. Дело явно было не в его маникюре, а в скверном характере, который он не собирался менять. И вообще, кажется, говорят, что мальчиков можно воспитывать только до пяти лет. А потом всё – время упущено. Больше характер мужчины дрессировке не подлежит. Любите такого, какой получился.

– У тебя денег много, – резонно заметил его друг, не замечая, что Марата грызут сомнения по поводу своей личности.

– И что с того?

– А то, что раз ты не хочешь тратить их на будущую жену, которую и не собираешься искать, значит, сегодня хорошенько потратишься на благотворительность. Во благо общества, так сказать.

– Не буду.

Мужчины опять переглянулись. Один был снисходительно настроен, а второй категорически упрям, как осёл.

– Поверь мне, друг, ты сегодня точно расстанешься с круглой суммой денег. Я чувствую это, – Игорь сверкнул белоснежной улыбкой.

Марат его совсем не понимал. Особенно он был в шоке, когда его закадычный друг поставил себе виниры на зубы. Вот зачем? Хотя не каждому везёт с зубами, это да. Марат мог орехи колоть своей челюстью, и ничего ему за это не было. И сладкое он никогда не любил. Лучше морковку погрызть, чем съесть горсть конфет. Так, он всегда считал. И, вероятно, правильно считал, ведь у стоматолога мужчина бывал за всю жизнь очень редко. Но по правде говоря, он его слегка боялся и может, поэтому так хорошо следил за своими зубами? Впрочем, эта его тайна умрёт вместе с ним. Он никому не расскажет, что чего-то так сильно боится.

– Нет, – упрямо сказал Марат.

– Ты просто не знаешь, какие будут лоты. Я, правда, тоже не знаю – всё держится в строжайшем секрете. Фотографий я не видел, анонсов не было. Есть только вот этот скромный буклет. Тут всё основное написано. Сколько лотов и что они из себя представляют. Опять же, жаль, что фотографий нет. Не хочешь глянуть?

– Нет.

– Ну ты и бука. Совсем неинтересно?

– Неинтересно. На что там смотреть? На картины? Антиквариат? Я не люблю это барахло, ты же знаешь.

– О, лоты будут совсем другими, – загадочно протянул друг, поигрывая перед носом Марата буклетом.

Но тот отмахнулся от него, как от назойливой мухи.

– Я кое-что знаю интересное о будущих лотах, но тебе не скажу… – продолжил дразниться Игорь. – И поверь мне, я еле достал второе пригласительное на тебя. Пришлось пообещать организатору, что я приведу друга, у которого много денег и он не знает, куда их деть. Ты уж не подведи меня.