Его тайная землянка

1. Ставка

— Хочешь поставить её? — кивает на меня незнакомец в чёрном.

Его низкий, на максималках, раскатистый мужской голос чуть насмешлив. Однако от одного звука его жёсткой интонации с бархатисто-стальным звучанием, меня продирает ознобом — от леденеющих третий час пальцев на ногах до корней длинных волнистых волос.

— Одна женская особь — не слишком равноценная ставка за третий астероидный пояс со всеми его месторождениями. Тебе не кажется, Тарк?— продолжает он, поднимая пронизывающе мрачный взгляд из-под капюшона на моего хозяина.

Его глаза искрят красными бликами. От чёрной массивной фигуры незнакомца исходит настолько физически ощутимая волна подавления и власти, что даже мой хозяин, не из последних влиятельных — морщится, явно пытается сохранить видимость бесстрастности, но всё равно отворачивает лицо в сторону.

— Ставка равноценная, — голос моего хозяина обманчиво спокоен, но я улавливаю в нем нотки сквозящего раздражения. — Это не просто особь. Я бы не стал тебя дурить, Зодиак, сам знаешь.

Тарк недоволен до крайности. Но не может это недовольство сейчас выплеснуть никаким доступным способом. Никак. Игра идет не по его плану, насколько я могу понять. Поэтому мой хозяин вынужден терпеть и сдерживать свои эмоции внутри.

Причина держать себя в рамках — прямо перед ним. Высокий, опасный даже с первого мимолетного взгляда, мужчина в чёрном плаще-версе.

Хард — так называется раса этого незнакомца.

Я уже знаю, что это самая опасная раса в этой галактике. Но вживую столкнулась с одним из них первый раз.

Тарк назвал незнакомца Зодиаком, а перед встречей пару раз в разговоре упомянул, что именно этот хард — темный император всей теневой империи Аралкана, так назывался этот мир.

Опасный и могущественный тип. Это я тоже уже всеми внутренностями прочувствовала.

Опасность от его высокой широкоплечей фигуры, наглухо затянутой в плащ-верс, так и перла во все стороны, сгущая воздух в комнате до такой степени, что трудно было дышать.

— Встань, Вита, — это уже мне.

Мозг еще не считал команду и ее последствия, но тело отреагировало мгновенно — ведь меня уже приучили, что невыполнение команд грозит суровым наказанием.

Нет, меня не били. Ни разу даже пальцем не тронули. Берегли, твари.

Наказание было другое — боль.

С самого начала на мне был ошейник. Я уже проснулась в нем, не понимающая ничего, растерянная, испуганная.

Но тут быстро всему учат. И меня выдрессировали, как какого-то зверька.

Простая, но такая действенная боль, которая не оставляет ни следа на теле, но после одного минутного сеанса — ощущение, будто тебя через мясорубку провернули.

И сразу всякое желание сопротивляться пропадает. Во всяком случае у меня на это просто не хватило ни решимости, ни смелости.

Да, я не сильная героиня. Простой искусствовед в прошлом.

И я очень хочу жить. Даже в таких условиях.

Поэтому встала тут же, выполняя приказ, и сейчас я стою неподвижно напротив двух пугающих меня до судорог мужчин.

Мой хозяин подходит ко мне и сдергивает с меня капюшон — волнистые светлые волосы рассыпаются по плечам тяжелой волной. Жесткая рука сжимает мой подбородок и резко дергает вверх.

— Подними глаза, — тихо шипит мне Тарк.

Я послушно подчиняюсь.

— Чистокровная землянка, — объявляет он с нотками гордости, развернувшись к своему собеседнику и цокая языком.

Пугающий хард даже позы не меняет — продолжает сканировать меня багровым тяжелым взглядом из-под надвинутого черного капюшона.

Инстинктивно съёживаюсь от его взгляда — такой у матерого тигра из пещеры, откуда он готов стремительным прыжком настичь свою добычу.

Из-за капюшона мне даже лицо харда сложно разглядеть полностью — хорошо видно только тяжелый массивный подбородок и жёсткую линию красивых, плотно сжатых губ.

— Землянка? — переспрашивает он. — Интересно… — небрежно замечает хард совершенно безэмоциональным голосом.

— Да, готовил ее к аукциону, — хрипло смеется мой хозяин, подталкивая меня к их столику. — Но у меня сейчас такой шанс выиграть у тебя. Не могу его упустить. Ты умеешь поднимать ставки, Зодиак.

От его слов меня продирает жутким холодом во второй раз.

Эти двое сначала долго разговаривали о чем-то, а потом во что-то играли уже больше часа. Какая-то азартная игра, правил которой я так и не смогла понять за это время.

Я думала просто отсидеться невидимкой в темном углу, пока мой хозяин развлекается, но оказалось, что он решил сделать меня своей главной ставкой.

Ненавижу! Как же я их всех ненавижу! И боюсь… до безумия просто. Это какой-то животный страх на одних голых инстинктах, когда пятой точкой чувствуешь смертельную опасность. Рефлекс беззащитной добычи в мире хищников.

— Принимаю твою ставку, — следует короткий страшный ответ.

До меня смутно доходит, что меня только что оценили в целый астероидный пояс с богатыми месторождениями… а жуткий хард, явно не просто так названный теневым императором, эту ставку принял.

Впрочем, мне сейчас не до этого. Следующие полчаса для меня проходят как в тумане.

Непонятно, как я выстояла их игру, стоя на своих заледеневших ногах, и не брякнулась в обморок от того напряжения, что сгустилось в этой небольшой темной комнате.

— Я выиграл, — спокойная констатация факта, от которой мои ступни в тонких босоножках примерзают к полу, а мой бывший хозяин расстроенно хлопает ладонью по столу.

— Может еще одну партию?

Зодиак чуть выгибает бровь, лишь обозначая свои эмоции под тенью капюшона.

— У тебя есть что еще поставить? — негромким спокойным голосом спрашивает он, но мне сразу жутко становится.

— Нет, — хлопает Тарк руками уже по своим бедрам. — С тобой сложно соперничать, но и куш был больно хорош, — криво улыбается он.

Зодиак на это лишь небрежно кивает и потом переводит тяжёлый взгляд на меня.

Дыхание перехватывает в одно мгновение. Ладони противно начинают липнуть от холодного влажного пота и колени предательски подрагивать.

2. Прошлое

— Иди прямо, — приказывают мне властным резким голосом, отпуская мою руку.

И у меня даже мысли не возникает не подчиниться или сбежать.

Этот хард выше меня на голову и втрое массивнее и шире в плечах. Один этот факт отсекает любые возражения, а есть еще и другие… Много других причин…

Вяло переступаю ногами по холодному полу и радуюсь, что он не такой ледяной, как был в том коридоре, по которому мы сюда пришли.

Тонкая подошва совсем не спасает от холода, но зато мои синие изящные ступни открыты для всеобщего обозрения. Дурацкая местная мода! Все бы отдала сейчас за пару своих родных экспедиционных ботинок на толстой рельефной подошве.

Продолжаю механически двигать ногами, а сама все больше погружаюсь в состояние привычного транса.

Только он спасал меня в последнее время от того, чтобы не свихнуться окончательно — мозг просто отключал анализ и предоставлял телу действовать на банальном инстинкте выживания.

Сразу привычно включается перед глазами цепочка событий, что привели меня сюда.

Это всегда происходит автоматом. Будто мозг цепляется за эти воспоминания о нормальной жизни, как за спасительный якорь, чтобы не забыть свое прошлое, и кем я была до роли игрушки влиятельных жестоких инопланетян.

Почему здесь так ценятся землянки, я так еще и не поняла. Но Тарк собирался выручить за меня большую сумму на их жутком аукционе сегодня вечером — слышала, как он хвастался кому-то из своих.

Даже не знаю, удача это или нет, то, что на аукцион я так и не попала.

Воспоминания требовательно захватывают мои мысли. Снова погружаюсь в них.

Или же я просто в очередной раз хочу убедиться, что иных вариантов не было, как и выбора у меня...

А ведь еще недавно я считала себя настоящим везунчиком. Купалась в своем счастье. Меня так и называли подруги, завистливо щуря глаза.

— Ну ты и счастливица, Вита, — восторженно шептала Оксана. — Такого парня отхватила. Он же самый лакомый приз в универе был. Богатый, красивый, умный. Все девчонки за ним гонялись. И как у тебя получилось?

— Просто влюбились. Влад, он так и говорит мне, что с первого взгляда заметил и решил, что мы поженимся, — мечтательно улыбалась я, не зная, что скоро все мои розовые наивные фантазии разобьются о жестокую реальность.

— Виталина Лидинская? У нас ордер на арест вашего мужа, — сухой жесткий голос мужчины в форме разделил мою жизнь на до и после.

Да именно эта точка стала невозвратной. Это я теперь только поняла.

Не тот момент, когда Влад, смущенно улыбаясь, попросил меня первый раз скинуть ему денег, потому что проигрался случайно первый и последний раз. Просто зацепило сильно, но больше не повторится — обещал он мне с честными глазами.

И не в тот раз, когда он уже жестко мне ответил на мой вопрос, куда делся мой новенький комп, который я купила с последней премии.

«Я все потом верну, Лина. Ты что мне не веришь? Там ничего серьезного. Просто с друзьями гоняли. Ну не могу же я не отдать проигрыш?»

Его нахмуренные брови и скрещенные на груди руки. Мои растерянные мысли и слезы на глазах.

Это все еще возможно было исправить, если бы я тогда задумалась над своим будущим с ним.

А я поверила. Просто поверила человеку, которого любила всем сердцем.

Думала и он меня любит. Не может же не любить, раз столько раз признавался в чувствах и так красиво предложение сделал с кольцом при куче свидетелей.

Как я могла тогда ответить нет? Сердце пело в эйфории первой настоящей влюбленности. Весь мир хотелось обнять.

Я думала — я центр его мира, каким он был для меня эти два года. А оказалось — я просто удобная ступенька для карьеры, которую выбрала его семья.

Помню, в какой истерике я звонила его отцу, когда Влада забрала долговая полиция. На Земле очень строго карали за участие в азартных играх.

За невыплаченные кредиты можно было и в тюрьму сесть надолго. Зависело от суммы долга.

А у Влада оказался просто чудовищный долг.

Его семья была обеспеченной, и родители не отказывали ему во время учебы ни в чем. Именно поэтому он пользовался такой бешенной популярностью среди девочек.

Богатый, высокий, красивый и щедрый. Он никогда не жалел денег на развлечения. Вокруг всегда была толпа друзей, с которыми он тусил.

Но я думала, после университета это все пройдет. Нас же взяли на серьезную работу.

Я так радовалась, что мы вместе устроились в Мировой музей земной культуры и искусства. Да, пока на не самую высокую должность, но сюда мечтали попасть все выпускники нашего исторического факультета, потому что именно этот музей объединил в себе весь накопленный архив культурных и исторических ценностей нашей планеты.

А нас взяли в его центральный филиал. Мне даже служебную квартиру после выделили, неподалеку от работы.

И зарплата была солидная на мой взгляд. Я радовалась, что мы наконец, заживем самостоятельной взрослой жизнью, как полноценная семья. Но родители Влада все равно ему помогали, как я потом узнала.

Но… Владу и этого стало мало. Он слишком увлекся игрой с высокими ставками. Запретными…

И вот наступила расплата.

3. Колонисты

Конечно, его семья вступилась. Уже на следующий день его долги погасили и моего мужа выпустили, правда, с невыездным браслетом, который контролировал его перемещения по городу. По постановлению суда, он должен был его носить еще пять лет.

Я так ждала его в нашей квартире. Простила уже и свои слезы, и его обман. С таким облегчением услышала писк отпираемого замка, бросилась навстречу, чтобы обнять…

Но вместо Влада в комнату шагнул незнакомый мужчина с колючим взглядом.

Он представился адвокатом семьи моего мужа, кинул на стол кипу бумаг и холодно потребовал их подписать.

— Это документы о разводе, госпожа Краснова.

Я лишь отметила, что он назвал мою девичью фамилию. Остальные детали этого разговора смыло сильнейшим потрясением. Только итог остался, как точка в отношениях.

Нас развели быстро. Всего через полчаса после того, как я подписала все бумаги.

Я проплакала всю ночь, не понимая, почему Влад не ответил ни на одно мое сообщение. А на следующее утро на мою служебную почту пришло письмо о моем увольнении и требование освободить служебное жилье.

— Виталина, ты славная, добрая девочка. Талантливая, бесспорно, но пойми: тут ничего нельзя сделать, — сочувствующе посмотрел на меня начальник моего отдела. — Я бы очень хотел оставить тебя в своем отделе. Ты отлично справлялась. Просто…

— Что?

— На тебя пришла бумага из полиции.

— Но ведь она на Влада… — недоумеваю я.

— Так-то оно так, моя хорошая, но он твой муж.

— Был, — горько замечаю я, отворачиваясь.

— Это уже не мое дело, Виталина. Документ серьезный. Наше учреждение не может себе позволить иметь сотрудников с подобной репутацией. Владислава еще вчера уволили, как ты понимаешь. Даже связи его семьи не помогли.

Тогда я не знала, что Владу почти сразу предложили другое место. Его отец и дед имели большие связи.

— Но мне совсем некуда идти, — растерянно повторяю я.

Мир покачнулся и рассыпался осколками на моих глазах.

Мне некуда идти. Нет семьи, что могла бы меня поддержать. Я сирота. Все счета заморожены и обнулены сразу после ареста Влада.

— Виталина, — мягко улыбнулся мне профессор. — Хочу дать тебе совет, девочка. Мне всегда нравилась твоя серьезность и ответственность. Жаль, что все так случилось. Очень жаль…

— Да?

— На время забудь про свою специальность. Тебя нигде не возьмут сейчас. А еще лучше, смени ее. Ты молодая, переобучение не займет много времени.

— Мне это не подходит. Мне не на что жить. И негде. Какое переобучение? — усмехаюсь я.

— Тогда подпиши контракт колониста. Там солидное вознаграждение и страховка. И жильем обеспечивают. Мне кажется это решение всех твоих проблем, — его острый взгляд упирается прямо в мои глаза.

Я замираю, осененная внезапной догадкой.

— Скажите, профессор, — осторожно произношу я. — Почему семья Влада поддержала его женитьбу на мне? Я ведь сирота и совершенно без средств и связей. Вы ведь догадывались?

Он смущенно кашляет, отводя глаза.

— Ты помнишь, какая должность у деда твоего бывшего мужа? — тревожно оглянувшись на дверь, все же отвечает он мне.

— Помню, — шепчу я. — Но он ведь сам так поддерживал… На свадьбе столько приятных слов сказал.

— Ох, девочка, ты так и не поняла, что в на том уровне — это в порядке вещей. Ты была молодым, подающим надежды специалистом, которая вполне могла стать новой звездочкой в нашей сфере, Виталина. Лучшая в своем выпуске. Тебя рекомендовал сам ректор. А твоего мужа взяли исключительно по протекции его родственников, — все еще качая головой, говорит он.

Помолчав, он добавляет, понизив голос:

— Ты ведь помнишь, что разнарядки на служебные командировки вы получали вместе. Ты была тем буксиром, который бы тащил этого Влада к нужной должности. Вот и все. Я ведь знаю, что все его якобы отчеты и монографии оформляла ты. А теперь ответь мне, стала бы ты это делать, если бы он не был твоим мужем? — грустно улыбается он мне.

— И вы…

— И до поры до времени на это все закрывали глаза. Но… с законом никто не станет спорить. Твой муж нарушил его, а пятно легло на обоих. Мне, правда, очень жаль, Виталина. Ты не заслуживаешь такой судьбы. Но сейчас лучшее для тебя решение — стать колонистом…

4. Новый хозяин

Колонистом…

Я подписала тот контракт от безысходности. Идти мне и вправду было некуда, а Комитет по освоению новых территорий обещал очень выгодные условия всем добровольцам.

Земля давно была серьезно перенаселена. Ресурсов на всех катастрофически не хватало. Поэтому люди двинулись в космос. Было открыто несколько перспективных систем, куда запускали целые ковчеги с поселенцами, погруженными в анабиоз на время полета.

Но наш корабль по какой-то причине не достиг нужной планеты, а попал в другую галактику. Враждебный чужой мир.

Я не знаю, как это произошло, не знаю, куда делись остальные колонисты.

Я очнулась в своей капсуле в окружении инопланетных контрабандистов с рабским ошейником на шее. Они-то и продали меня Тарку.

И сейчас, Тарк, вместо того, чтобы перепродать на аукционе — проиграл меня представителю опаснейшей расы — харду. Жуткому незнакомцу со странным именем Зодиак и репутацией теневого императора этого мира.

Иду впереди него по длинному холодному коридору. Чувствую его взгляд спиной — ощущаю, как он тяжело скользит по моему телу, и волна колючих мурашек движется вслед за ним. Вся спина взмокла и неприятно холодит под плотной тканью местной одежды.

Тут почти все носят странные изменяющиеся накидки — версы. Они почти что живые, и первое время я помню даже побаивалась своего разумного костюма. Но, как я поняла из объяснений, которые мне все же дали — это защита. Необходимая…

В этой части вселенной очень высокий энергетический фон. И излучают его разумные.

Разные расы излучают с разной степенью интенсивности. Самые мощные — это харды, как тот, что сейчас тяжело ступает за моей спиной.

Их энергетику не может выдерживать подолгу никто. Именно поэтому они почти никогда не снимают капюшон и сам верс. Ведь эта накидка еще и своеобразный барьер для вот таких фонящих типов.

Вся хитрость как его надевать. Если нужна защита, то одной стороной, а если барьер для своей силы, то другой.

Мой верс вполне неплохо справлялся с моей защитой. Или это у харда был такой крутой и надежный костюмчик. Потому что я пока еще была на своих ногах. И голова вроде не кружилась от слабости.

Это я краем уха подслушала однажды симптомы подобного воздействия хардов: нарастающая боль, панический страх, нехватка дыхания, невозможность думать, парализация, да много всего ещё — от отглосков всей этой жути даже плащи-версы не спасают.

Про хардов много говорили, кстати, среди контрабандистов. Я так поняла, что они были кем-то вроде местных криминальных авторитетов. Очень влиятельных и богатых хозяев этой жизни.

Они могли позволить себе даже покупку вот такой живой игрушки или выиграть ее просто и быстро за один вечер. Всего лишь одним жестом решив чужую судьбу.

Тот аукцион, на который я не попала. Там ведь тоже должны были быть харды. Я слышала от своего бывшего хозяина.

Что лучше: быть купленной или выигранной в азартной игре?

И какая же жестокая злая ирония судьбы. Я стала колонистом и попала сюда по вине азартных игр, которыми увлекался мой бывший муж. А теперь я игрушка такого же игрока. Круг замкнулся.

Чудовищный страшный круг.

Я иду, а глаза застилает мутная пелена. Я быстро моргаю, стремясь избавиться от нее как можно скорее. Нельзя показывать слабость. Мои слезы здесь никого не разжалобят, скорее только разозлят. Это я уже тоже уяснила очень хорошо.

Про хардов так вообще только ужасы одни говорили. И это я слышала от бандитов, не впечатлительных барышень.

Хардов боялись. С ними старались не связываться и не идти на конфликт. А еще про них всегда говорили только шепотом или понизив голос.

Вот это я понимаю — репутация.

Чего мне теперь ждать? От этого, которого называют теневым императором? За что, кстати? За влияние? За то, что он самый главный среди всех хардов?

При этих мыслях, от ощущения давящего взгляда моего молчаливого хозяина, мурашками накрыло все моё тело.

Я ценная игрушка. Дорогая. Это давало надежду, что меня не сразу сломают. Но очень слабую.

Для чего мужчины покупали женщин в моем мире в прошлом? Понятно для каких целей. И страшно становилось от этого понимания.

Но я все равно держу спину прямо и шагаю вперед, хоть и искусала губы уже почти до крови.

Мой верс-накидка чувствует мое состояние и тоже дрожит мелкой волной по всей поверхности. Даже и не греет уже абсолютно. Или он тоже боится своего черного собрата на харде?

— Стой, — короткое слово-приказ бьет как хлыстом по нервам.

Сама не замечаю, что напряглась до состояния натянутой струны. Вот-вот она оборвется.

Замираю перед незаметной дверью.

Она открывается, и мы идем дальше. Этот коридор совсем короткий.

Потом до меня доходит, что он больше похож на шлюз от корабля. Я такие уже видела, когда меня перевозили несколько раз.

Еще одна дверь позади, и я слышу новую команду остановиться.

А дальше хард делает нечто неожиданное и даже шокирующее для меня.

Только мое общее угнетенное состояние становится причиной, по которой я не закричала и не взвизгнула, как сделала бы в прошлой жизни на Земле.

Этот Зодиак просто шагнул и подхватил меня на руки одним резким движением подбросив в воздух.

Тихий “ах” все же срывается с моих губ, потому что неожиданно холод отступает...

Блаженное тепло поднимается от заледеневших ступней, которые словно кто-то в пушистую теплую шаль обернул.

Мои глаза смотрят и не верят в увиденное.

Оказывается, мне становится так тепло, потому что нижний край верса моего нового моего нового хозяина поднялся, бережно запеленал мои ноги и теперь греет их, и всю меня.

В полном потрясении, поднимаю глаза на харда.

Визуалы.

Виталина Краснова (землянка)

Виталина Краснова (землянка)

Черный Зодиак, теневой император (хард)

Виталина Краснова (землянка)

5. Верс

Смотрю на харда и замираю завороженно.

В глазах моего нового хозяина проскальзывают молнии. Жутко, но красиво по-своему. Эстетически очень необычно.

И сам он… красивый. Очень. Мужской такой, суровой красотой.

Это я сейчас, когда от неожиданной заботы и тепла его плаща-верса размягчилась, вижу отчётливо.

Нет в нём ни грамма мягкости или слабости. Стальная несгибаемая власть, опасность и сила — вот что я вижу перед собой. Не зря этих хардов все боятся. Но его привлекательность это не отменяет.

Он же не смотрит на меня. Его взгляд устремлен вперед.

Зато я не могу отвести взгляд от его сурового жёсткого лица. Никогда таких не видела, ни в портретах, ни в живописи, ни в графике. Хищное, но очень гармоничное лицо, до дрожи мужественное, с крупными резкими чертами.

Да ещё и с этой подсветкой из молний в глубоком сложном цвете тёмно-красных глаз.

Такой радужки тоже не видела никогда, но, наверно, у всех хардов она подобного цвета.

Видимо я достигла крайней точки перенапряжения, страха и отчаяния, что рассматриваю жуткого харда, представителя незнакомой мне опаснейшей расы, как произведение искусства.

Искусствовед я, да. По давней-давней профессии, в прежней жизни, в которую уже и не верю, что когда-то ею жила…

Тарк назвал моего нового хозяина Зодиаком. Странное имя. Наверняка, прозвище.

Точно со мной не всё в порядке, если я вдруг захотела узнать его настоящее имя.

Хард вдруг скользит взглядом в мою сторону.

Всё же инстинкт сохранения у меня не совсем атрофировался — догадываюсь опустить глаза и не рассматривать его больше.

Только вот теперь мне становится ещё хуже. Ведь я действительно почему-то расслабляюсь в его жёстких сильных руках, а заледеневшие ноги отогреваются, закутанные шелковистой полой его плаща. И холодные пальцы больше не дрожат, что удивительно.

Держусь за его плечо, но осторожно, чтобы мужчина не счел это чем-то оскорбительным или, наоборот, навязчивым.

Отчётливо чувствую, как перекатываются его тугие мускулы, когда он быстро и плавно, целеустремлённо движется по коридору. Этот Зодиак очень похож на человека, я бы точно приняла бы его за человека, если бы не чувствовала всей кожей — он непостижимо иной.

К счастью, наш путь длится недолго. Еще несколько коротких коридоров, и хард заносит меня в небольшую комнату. Успеваю отметить только, что она очень небольшая и совсем пустая, как меня ставят на пол.

Поверхность пола тёплая и на удивление мягкая. Ещё и приятно пружинит под моими ногами, вроде специальной беговой дорожке в спортзале.

Снова накрывает удушливым страхом — вот, это намного правильнее. Я и должна его бояться. Не бояться — смертельно опасно, этому меня тоже уже здесь, в рабстве научили. Что он собирается со мной делать?

Но хард просто кладет свои тяжелые ладони на мои плечи на пару секунд, а потом отстраняется.

Моё сердце замирает, я вся каменею от ощущения его рук на себе…

Прежде чем в моей груди снова суматошно затрепыхалось и забилось, Зодиак обходит меня и начинает неторопливое движение по каюте — слева направо, обходя её по периметру.

— Еда, — пока я вздрагиваю от раскатисто-низкого глубокого голоса, его длинные крупные пальцы небрежно трогают светлую полосу на стене.

Ничего не могу с собой поделать — заворожённо рассматриваю его гармоничную, явно не-человечески сильную руку.

Ругаю мысленно себя за своё искусствоведческое чувство прекрасного. С него бы статуи ваять или с этой одной отдельной мужской кисти с широким запястьем и четкими рельефными линиями.

Повинуясь прикосновению харда, на стене появляется экран. На нём действительно — как он и сказал — еда. Много разных блюд, с пиктограммами, выбором. Я уже умею пользоваться такими.

Зодиак, не останавливаясь, продолжает обходить комнату.

— Душ, мыло, косметика, — его новые небрежно резкие слова.

От его следующего прикосновения к стене открывается проход в вертикальный местный душ. Эти штуки я тоже уже знаю. Поток очищающего воздуха. Удобно, быстро и очень чисто.

— Кровать, — уже справа от меня произносит хард, трогая ещё одну стену.

Из специальной панели в стене выдвигается кровать.

Этот обход происходит так быстро, его движения плавные, хищные, с экономной расчетливой грацией. В сочетании с его высоким мощным телом все это пугает и завораживает.

Он снова останавливается рядом со мной, лицом к двери. Его локоть рядом с моим плечом. Боже, какой он высокий!

Молчит. На меня не смотрит. Даже голову в мою сторону не поворачивает.

А у меня, от того, как близко и неподвижно он стоит рядом со мной, непонятный жар по всему телу, и одновременно холод от инстинктивного, утробного страха. Но отступить даже на полшага боюсь еще больше.

В этот момент край его плаща вдруг сам собой взлетает вверх, рядом с моими ногами.

Меня обдаёт волной леденящего ужаса — я же помню разговоры про хардов и эти их плащи. Версы, они у хардов отличаются от того верса, что на мне, и тех, что у остальных рас в этой части галактики.

Мой верс так вообще безобиден, только помогает. Версы хардов — страшное оружие. Зверюги можно сказать против безобидных питомцев. Они и не могут быть другими, ведь выдерживают мощное излучение своих хозяев.

Очень хорошо помню рассказы про то, как они выбрасывают длинные ленты с острой режущей кромкой, прочнее титана, острее лезвий с нано-краем.

И тут край этого плаща, этой жути, от которой неизвестно, что ждать — а я-то жду, что располосует меня наверняка… но пола верса взлетает, и, вместо того, чтобы обжечь болью… мягко опутывает мои ноги!

Будто снова в шелковистый теплый кокон заворачивает…

Всё. Кажется, вот сейчас я всё. Край.

Смертоносный красивущий тигр обошёл вокруг своей жертвы, и, вместо того, чтобы порвать когтями или зубами… лизнул — такая ассоциация пришла в мой бедный запуганный мозг.

Только тут Зодиак повернул ко мне голову. Медленно и даже показалось задумчиво посмотрел вниз на край своего плаща.

6. Поручение

Тевин Гирос, помощник Черного Зодиака.

Тевин на мгновение замешкался перед входом в кабинет Ауро — самого влиятельного из хардов, которого все знали под именем Черный Зодиак.

Да, их деятельность всегда оставалась в тени, но по влиянию Теневая империя и сами харды не уступали официальной власти императора и его совета. А его мастер обладал наибольшим влиянием.

Ауро ждет его от него привычный ежедневный отчет. И вот снова эта заминка.

Сам не понимал, почему делает эту паузу каждый раз. Ведь сам Тевин — далеко не слабый хард . Наоборот.

Больше, чем его, Тевина, боялись и уважали только Ауро — некоронованного лидера так называемой Теневой империи, что существовала в тени настоящей звездной империи Аралкана. Империи внутри империи — неподконтрольного властям объединения обширных звёздных скоплений на осколках распавшегося громадного межгалактического государства.

Да, прежняя империя была огромна. Сейчас она разорвана на отдельные анклавы и территории. Только центральные сектора сохранили свою целостность. И сам Тевин считал, что во многом это благодаря хардам, которые в период анархии и бездействия растерявшейся власти, смогли сохранить порядок и относительное соблюдение законов на подконтрольных им территориях.

Император упустил власть, харды ее подхватили. Сейчас же новый правитель делает вид, что так и должно быть. Но он то знал, что прояви харды слабость, их с радостью разорвут желающие урвать свой кусок влияния.

Тевина же, после того, как Ауро выбрал его помощником, прозвали Горизонт. По названию космического термина «горизонт событий» — границы вокруг чёрной дыры, где время, с точки зрения наблюдателя, останавливается.

Ему нравилось это прозвище. Такое же таинственное и непонятное, как Зодиак, только без приставки Чёрный.

По влиятельности и силе Тевин Гирос считал себя вторым после Чёрного Зодиака. Он был его главным доверенным лицом. Через него осуществлялись все приказы Зодиака. Он контролировал выполнение и докладывал о результатах.

Тем не менее, в присутствии Ауро, Тевину всегда было очень сильно не по себе. Даже спустя столько лет работы его личным помощником.

Тевин стал помощником Ауро десять лет назад. Без преувеличения за это время стал его незаменимой тенью, в преданности которой не было никаких сомнений. Ауро доверял ему очень многое, если не все.

Слишком глубокие связи были между семьями хардов. Тевин преклонялся перед Ауро и был бесконечно благодарен за процветание своей семьи, так многим обязанной Зодиаку.

И тем не менее, он всегда медлил, перед тем как войти. Ведь даже ему в присутствии мастера Ауро приходилось прилагать усилия, чтобы выносить мощнейшее давление энергии сильнейшего из хардов.

Вот и в этот раз, он снова остановился перед входом в кабинет Ауро. Поправил воротник, взглянул на свое отражение в глянцевой поверхности двери, перехватил свой планер другой рукой.

Вдохнул, выдохнул, решился. Повинуясь его мысленной команде, из-под полы верса вылетела инверсионная лента, прикоснулась к панели с чип доступом, подтверждая право войти.

Створки дверей разъехались в стороны, и Тевин прошел в кабинет.

Здесь он еще не был после очередного обновления. У Зодиака была привычка регулярно полностью менять всю внутреннюю обшивку. Так искались возможные следилки и попытки взлома их систем, заодно обновляли систему безопасности.

Но каждый раз сам интерьер оставался неизменным. Темные поверхности, сдержанная неяркая подсветка, прямые лаконичные линии, ничего лишнего.

Вот и сейчас, ничего особо не изменилось. Только ещё несколько дополнительных драгоценных камней на подставках в нише для украшения интерьера и основной цвет стал на тон темнее.

Ауро сидел за длинным и широким столом из драгоценного гиррасдата — очень редкого, наипрочнейшего материала, и смотрел в мерцающий холодным светом экран.

— Докладывай, — произнес Ауро, не отрывая глаз от экрана.

— Приветствую, мастер, — привычно ответил Тевин, выпрямившись после поклона, и глядя прямо перед собой. — Начну доклад с новостей из торгового сектора Эрд-Гамма-2. Атака имперских войск, как и ожидалось, была направлена на склады с сухим топливом. Отбились без потерь. Как вы и приказали, пленных сдали властям. Что касается тех, кто решил откупиться, я взял на себя смелость увеличить размер выкупа. Выплатили.

Тевин быстро глянул на Ауро, чтобы понять его реакцию. Увидев небрежный кивок, он продолжил.

— Что касается планетоформирования в секторе Ли-Ер-876-Ес…

Тевин докладывал как всегда четко, глядя прямо перед собой, лишь иногда переводя взгляд на своего мастера, дожидаясь ответа.

Это всё он знал наизусть и мог выдавать на автомате, даже не подглядывая в свои записи.

Он отчитывался, выводил на экран перед Ауро графики, отправлял цифры, таблицы, сопровождая их краткими, ёмкими пояснениями.

И при этом ловил себя на том, что привычно думает в фоновом режиме.

Мысли Тевина сейчас больше всего занимал один выбивающийся из привычной ему жизни факт.

Ауро привёз с собой землянку. Настоящую.

Тевин еще не видел её проекции, но уже уже знал о ее существовании и о том, что его хозяин выиграл этот ценный приз у Тарка, подпольного дельца с нейтральных территорий.

И сейчас он ждал распоряжений касательно этого выигрыша. Сомнительно, что Ауро оставит ее себе. Он не приближал к себе женщин. Ни одну и никогда, после того единственного случая с Мессаной…

Нет, он не должен вспоминать ее имя. Эта история должна быть забыта окончательно.

По лицу Черного Зодиака никогда нельзя было прочитать, что он думает на самом деле. По глазам тоже.

Только харды могли иногда по едва заметным движениям верса, отображающим эмоциональный настрой хозяина, считать хоть какие-то эмоции, и по ним вычислить направление мыслей.

Очень редко харды допускали вольности своих плащей-версов.

Ауро — никогда. За единственным исключением. Но об этом он тоже не должен вспоминать.

7. Невозможное

В новом месте я очень долго не могла уснуть. Все было непривычно: тишина, разбавляемая только лёгким гулом работы систем корабля, отсутствие охраны под носом, как и других пленниц… чистота и забытый лаконичный комфорт.

А еще свобода. Да, пусть в пределах этой маленькой комнатки, но я все равно забыла, каково это — самой выбирать время для еды и для сна.

И ошейник! Его отсутствие наполняло изнутри странной сумасшедшей надеждой.

Я думала, во мне давно погасли все эти глупые порывы и ожидания. Оказалось, что стоит дать им хоть малейший шанс и крохотную подпитку, они способны снова прорасти и растревожить мои мысли.

Сон не шел поэтому. Я думала, думала… представляла, что-то пыталась анализировать и предугадать. Но как тут поймешь инопланетную логику? Я терялась в вопросах, которых было нескончаемое множество.

Что будет со мной завтра? Как распорядится этот жуткий хард своим выигрышем? Оставит себе? Или передарит кому-нибудь еще? Как же плохо, когда нет никакой информации!

Я и про самих хардов имела очень смутное представление. Знала, что они очень опасны, что их энергетическое воздействие губительно для всех живых существ.

Про своего нового хозяина тоже весьма мимолетно что-то слышала. Самое главное, что я уяснила — его все боялись.

Я тоже решила не отставать от большинства. Зодиак и вправду производил пугающее впечатление одним своим взглядом. Стоило порадоваться, что я вообще как-то смогла выдержать его давление и не шлепнуться в обморок в его присутствии.

В итоге, я решила воспользоваться открывшимися бонусами и набрала себе разной еды через пищеблок. Обложилась контейнерами и просто объедалась до неприличия, хоть как-то снимая стресс. У Тарка нам выбора не предоставляли. Здесь же хард предложил настоящее раздолье.

Грех не попробовать, пока есть такая возможность. Вдруг завтра меня снова в какой-то каземат упрячут?

От сытости потянуло, наконец, в сон. Я провалилась в него в почти расслабленном состоянии. Давно такого не было. А разбудил меня тонкий писк от входной двери.

Я подскочила, еще не до конца понимая, где я нахожусь. Но вбитые прежним хозяином рефлексы живо подстегнули мое тело занять вертикальное положение. Мой верс сноровисто обернулся вокруг меня.

Когда смогла сфокусировать взгляд, то увидела, что меня с долей странного удивления внимательно разглядывает незнакомый хард.

То, что он хард, я как-то сразу догадалась. У него были такие-же искристые радужки, правда совсем темного цвета, и сеточка лавовых трещин вокруг глаз.

Он терпеливо ждал, пока в моем взгляде проснется осознанность, или же просто более тщательно изучал.

Я же боялась что-то спрашивать первой. Так и замерла в напряженной позе напротив него, не зная что ждать от такого поворота. Почему-то в мыслях я уже решила, что раз меня сюда привел этот Зодиак, то именно он за мной и придет.

А теперь, когда мои ожидания не подтвердились, мозг очень сложно и туго пытался подстроиться, выбрать линию поведения, да и вообще просканировать незнакомца по шкале опасности для себя.

Выходило, что опасен, но не так, как тот Зодиак.

Я поздно спохватилась и опустила глаза. Все же неожиданность немного выбила мой контроль.

— Вита… лина? — с небольшой запинкой произнес, наконец, незнакомый хард. — Землянка, — уже утвердительно добавил он.

Я кивнула. Очевидно, его удовлетворил такой ответ, и он продолжил.

— Садись. У меня для тебя инструкции. Потом сможешь задать вопросы, — удивил меня он.

Я чуть на вдохе не поперхнулась, но послушно присела на краешек кровати.

Хард же легко прикоснулся к стене, и оттуда выехало удобное сиденье, которое он немедленно занял.

Я сглотнула, когда его темные глаза оказались на уровне моих глаз. Показалось, что он до самого нутра в меня заглянуть хочет, настолько острым и въедливым был этот взгляд.

— Здесь документы на твое новое имя, — удивил он меня во второй раз, аккуратно положив на столик перед собой маленькую карточку овальной формы. — Твое личное имя пришлось немного видоизменить. Теперь ты Виталисса Левин. Гражданка Лоенского содружества. Беженка, переселенка. Твои документы были утрачены, сейчас их восстановили по запросу.

Мои глаза расширяются от удивления, пока он невозмутимо продолжает:

— Твой статус подтвержден. Доступна программа адаптации, единоразовая выплата для обустройства на планете Третьего пояса, список дополнительных льгот и первичная памятка для переселенца – здесь, — также аккуратно и неторопливо он кладет рядом с карточкой небольшой пластиковый плотный лист.

Небольшая пауза, во время которой он бросает на меня еще один пристальный взгляд, точно скульптор разметки делает, где отсечь лишнее у куска мрамора.

— Далее, вылет завтра. Тебя доставят на планету и дополнительно проинструктируют по вопросам твоего обустройства. Жилье тебе уже выделили в стандартном муниципальном комплексе. Найдешь работу, сможешь переехать. Сотрудники программы адаптации неплохо справляются со своей работой. Через полгода сдашь экзамен и получишь полноценный статус. Это в твоих интересах.

Я лишь неверяще кивнула. Всю его речь я будто в ступоре каком-то находилась. Я точно не сплю? Полное ощущение дурацкого розыгрыша или жестоких глюков.

Это ведь не может быть реальностью! Точно не может!

— Вы… меня отпускаете? — потрясенно прошептала я, когда хард замолчал и задумчиво взглянул на меня, явно давая мне возможность задать вопрос.

— У тебя плохо налажен чип-переводчик? Или проблемы со слухом? — недовольно поджал он губы.

— Нет, я все услышала и поняла, — торопливо ответила ему.

Пальцы до боли скомкали край одеяла в жестком напряжении и недоверии. Я вскинула на харда глаза с отчаянной надеждой на чудо. Неужели отпускают? И новые документы… Это все еще казалось сном.

— Повтори, как тебя зовут, — потребовал он.

— Вита… лисса, — теперь уже я споткнулась на новом имени. — Виталисса Левин, — уже увереннее произнесла я.

8. Слабое место

Центральный сектор Империи. Кабинет императора Дариуса.

— Зодиак договорился со свободными баронами. Наш агент докладывает, что их встреча прошла успешно. Соглашение заключено. Всех деталей сделки он не знает, но уже три корабля теневиков были допущены на территорию баронств и пристыковались к их главной узловой станции в двести четырнадцатом секторе, — голос помощника нигде не дрогнул, однако император знал, что он боится докладывать ему эти новости.

Ни одно событие так не выводило из себя Дариуса, правителя огромной звездной империи, как известия о его главном сопернике за влияние в этой части галактики, Черном Зодиаке, теневом императоре.

И как быстро эти харды смогли оттяпать себе такой здоровый кусок власти? Воспользовались временной слабостью и периодом смуты в империи, когда внутренние конфликты раздирали на части некогда цельное и сильное государство.

И вот результат.

Империя раскололась. Да, они смогли удержать контроль над самым большим и центральным ее осколком, но все окраины оказались в раздробленном состоянии безвластия.

Какое-то время там сохранялась анархия. Более сильные грызли слабых, но потом появились они. Харды. Их система давно находилась на грани исчезновения, но эти глупцы упрямо цеплялись за умирающую материнскую планету.

Были, конечно, и другие причины. Им нигде не были рады особо. Слишком сильная разрушительная энергетика. Да и они не стремились налаживать контакты с кем-либо. Держались в стороне и всех это устраивало. Но это все касалось времени бывшей империи.

Во время раскола про них подзабыли. А зря.

Гибель их планеты заставила хардов искать себе новое пристанище. И они разбрелись по окраинным секторам, где все еще шел передел власти. Империя только восстанавливала свои силы и не могла вмешаться, чем харды и воспользовались.

А потом внезапно оказалось, что прежние безвластие и хаос на пограничных секторах сменилось жесткой теневой диктатурой одной расы. Они захватили власть и навели свой порядок совершенно незаметно, но, забрав контроль, вцепились намертво. А потом только расширяли и расширяли свое влияние, пока оно не выросло до их нынешней Теневой империи во главе с самым хитрым и умным его правителем, что он знал — Черным Зодиаком.

Он был тогда совсем молод и неопытен, чтобы бороться с таким серьезным противником. Стояла задача спасти хотя бы то, что осталось. Сохранить трон и растерять остатки хрупкого равновесия во власти.

Но сейчас Зодиак переходит все мыслимые границы. Ему уже мало своих территорий, теперь он пытается захватить часть его империи. А этого он терпеть не станет.

Хватает уже того, что теневики проникли внутрь и контролируют весь подпольный бизнес на территории независимых территорий, а теперь и части секторов в самой империи.

— Прогнозы? — холодно уточнил он у своего помощника.

Ксавьер Раус служил у него уже больше десяти лет и всегда идеально справлялся со своими обязанностями. Но Дариус предпочитал держать того в тонусе и не слишком баловал похвалой.

Вот и сейчас доклад был максимально полным и подробным, в тех условиях в каких добывались все эти сведения.

А у хардов вообще очень сложно что-либо было добыть. Чудо, что его служба безопасности смогла внедрить к ним агента. Вернее не внедрить, а перекупить. Важнее было то, что они теперь получали информацию из первых рук и могли реагировать должным образом и планировать свою операцию по устранению Теневого императора, но для этого необходимо было выяснить всего один вопрос.

Как одолеть могущественного харда, у которого нет ни одной слабости?

Точнее сейчас нет. А ведь у них был шанс в тот единственный раз, когда Ауро допустил ошибку. Крохотную ошибку, которая могла бы его уничтожить, но они недооценили его силы. Он смог вывернуться, выжил, а потом устроил тотальную чистку в своем окружении.

Именно тогда они потеряли наработанные годами связи. Целую агентурную сеть, которую выстраивали несколько лет. Нужно было восстанавливать все с нуля.

Больше шансов Зодиак им не предоставлял. И сейчас в тысячу раз сложнее будет к нему подобраться.

Тупик, в который они постоянно упираются все эти годы.

Он хмуро дослушал доклад Ксавьера и попросил вызвать к нему начальника СБ.

Тот явился спустя полчаса. Дариус не стал медлить.

— Есть возможность увеличить количество агентов в окружении Зодиака? — прямо спросил он.

— Сейчас я не вижу таких возможностей, — честно ответил ему глава безопасности. — Если мы начнем активно работать в этом направлении теневики могут что-то заподозрить. Не хотелось бы терять нашего единственного агента из-за подобной торопливости.

Император задумчиво побарабанил пальцами по столешнице.

— Ты прав. Тогда попробуем действовать не вглубь, а вокруг. Увеличьте зону охвата и количество агентов в пограничных сферах с Зодиаком. Пусть сеть будет максимально плотной. Любая информация должна быть немедленно обработана и добавлена в общий архив по теневому императору. Любые слухи о нем и его ближайшем окружении. О всех, с кем он так или иначе пересекается и взаимодействует. У его помощника есть семья. Займитесь ими. Но найдите его уязвимое место, — он в упор посмотрел на своего подчиненного.

— У каждого есть слабые места. У Зодиака они тоже должны быть. Хотя бы одно.

— Может воспользоваться прошлой схемой? Тогда она сработала удачно.

— Вот именно, Раген. Тогда. Зодиак больше не допустит подобной ошибки. Ищите новые точки. Свободен.

Спустя еще час император задумчиво смотрел на макет звездной карты прежней империи и отмеченную часть новой. Жалкие остатки былого могущества. Досада скривила его красивые губы. А потом он зло оскалился.

Что ж, Ауро, он готов к новому противостоянию. Вырос и набрался опыта. Пора показать этим зарвавшимся хардам, кто хозяин в Аралкане.

9. Адаптация

8 месяцев спустя.

Оказалось, что для меня самым легким стало не нарушить данное себе слово, точнее не использовать данные мне контакты ни при каких условиях. Я бы даже и сам чип связи выбросила куда подальше, но он был вживлен в куда-то в мою голову, и просто так от него отказаться было нельзя.

Удивительно, что этот факт лишь подстегивал меня рассчитывать только на свои силы.

Я не буду больше ни от кого зависеть. Это я решила еще в той очереди на миграционном контроле.

Мне дали шанс, и я буду зубами цепляться, чтобы обрести настоящую свободу. Свободу и независимость от всех.

Первое время мне постоянно казалось, что за мной придут и вернут туда, откуда выпустили. Скажут, что все это ошибка и снова запрут, а потом заставят отрабатывать все траты.

Но время шло и никто не приходил.

Я прошла курс адаптации. Мои документы тоже ни у кого не вызвали подозрений. У меня был железный стимул, и поэтому я даже экзамен сдала, значительно опередив остальных участников.

Мне просто хотелось уже оказаться где-то в другом месте от казарменных стен и коридоров. Хотелось самой распределять свой график жизни. Самой решать, где жить, что есть и куда пойти.

В центре для переселенцев всего этого нам не разрешалось. Свобода была, но очень ограниченная. За пределы Центра можно было выбраться только по специальному разрешению. А чтобы его получить, нужно было отправить заявление за неделю до предполагаемой прогулки.

Конечно, после всех тех ужасов взаперти у контрабандистов и Тарка, мне грех было на что-то жаловаться.

Но вот парадокс. Эта свобода с некоторыми ограничениями воспринималась намного хуже, чем ее полное отсутствие.

Мне осточертела столовая с ограниченным списком блюд. Мне опротивело, что мои выходы из комнаты были запрограммированы и каждый подотчетен. Все мои прогулки ограничивались несколькими коридорами и небольшим парком возле жилого комплекса. Я там каждую дорожку уже до сантиметра изучила.

Все время казалось, что я под каким-то колпаком нахожусь. Как мотылек в банке. И мне вырваться нужно. Иначе скоро воздух закончится, и я просто погибну.

Именно поэтому я до посинения зубрила и зубрила все эти правила поведения, бытовой этикет и законы нового мира. Язык мне подгрузили в новую модель чипа. Остальное пришлось самой.

А когда пошли тесты на профориентирование, то тут я конкретно воспряла духом. Я увидела цель. И я поняла, что она достижима. Это придало дополнительные силы, и у меня открылось второе дыхание.

Я поняла в какой сфере хочу здесь работать. Близкое мне по духу и по моим прежним увлечениям. Моё…

И я даже без всяких колебаний записалась на дополнительные курсы с дополнительным набором специализированных экзаменов по истории и культурологии Империи Аралкана и центральных рас, которые входили в эту империю.

Я методично загружала в себя новые знания и новый культурный код этого мира. Я хотела снова дышать атмосферой искусства и культурных ценностей. Пусть они будут не земные, но так даже в тысячу раз интереснее.

Мой куратор тогда покачал головой и скептически поджал губы.

— Вы уверены в своем выборе? В классификаторе по данной специальности стоит высший уровень допуска. Его даже для полных граждан сложно добиться. А вам придется набирать максимальный балл, чтобы вас приняли.

— Я уверена, — недрогнувшим голосом ответила я.

И я это сделала. Совершила невозможное в глазах всех этих чиновников, которые не видели, наверно, на что способны очень сильно замотивированные землянки.

Я сдала экзамен на максимальный балл. И меня взяли младшим сотрудником в местный филиал императорского культурного центра, так здесь называли учреждения схожие по своим функциям с нашими музеями.

Меня взяли на испытательный срок. И его я успешно прошла!

В итоге, к концу восьмого месяца моего пребывания на этой планете, я получила максимально возможный статус для переселенки.

А ещё официальную работу с хорошей зарплатой и дополнительным бонусом.

Даже было право подать через пять лет запрос на полное гражданство. Это будут уже совсем другие условия от работодателей и другая зарплата. Все же и тут действовали свои льготы и дотации для местных.

Но я не жаловалась. Воздух обретенной свободы пьянил. Новая работа захватила все мое внимание и сулила невиданные горизонты открытий.

В эти дни первой самой яркой эйфории я почти не вспоминала темные извилистые пути, что привели меня сюда. Не вспоминала и хардов. Вернее одного единственного харда, который очень часто снился мне за эти несколько месяцев беспробудной, изматывающей учебы.

Наверно, я просто сама постоянно находилась в диком напряжении, что в моем сознании раз за разом всплывала его монументальная темная фигура в версе, и его жуткие светящиеся потусторонним темным огнем глаза напротив моих.

Так я и просыпалась каждый раз с бешено колотящимся сердцем и вся в холодной испарине. Приходилось включать свет и убеждать себя в том, что здесь никого нет. Меня отпустили. Правда я сама не знаю причин, которые побудили Зодиака это сделать.

А может причиной моих снов было то, что про него и сюда долетали новости, как я не пыталась отгородиться от них.

Черный Зодиак был влиятельной фигурой этой мира. Серый кардинал, хотя титул теневой император ему подходил больше. Я цепляла обрывки сообщений про очередное столкновение теневиков и официальной власти.

И до сих пор во мне поднималась дрожь при одном лишь упоминании об хардах. Я боялась. Боялась, что все мои усилия в итоге окажутся напрасными, что точно также как меня устроили, они заберут меня обратно.

Я не верила в благородство криминала. Достаточно насмотрелась на Земле подобных типажей. Зодиак не просто так отпустил меня. Не мог он это сделать без своей выгоды. Просто я не знаю всех его мотивов.

И от этого становилось еще страшнее. Зачем вкладываться и помогать своей живой игрушке, которую выиграл у другого криминального дельца?

10. Пропажа

Я никогда не была параноиком. Манией преследования тоже не страдала на Земле.

Сейчас, вспоминая свою жизнь там, на родной планете, она казалась мне слишком иллюзорной, будто бы не настоящей. Как взрослый, наверно, смотрит с высоты своего возраста и опыта на свое детство.

Там не было и десятой доли тех трудностей и переживаний, с которыми я сейчас столкнулась. Да я будто разом лишилась розовых очков, и меня вытолкнули из защитного пузыря в суровую беспощадную реальность.

Вот как я ощущала себя сейчас.

Вокруг одни чужаки. И я чужая. Чужая для этого мира, этой планеты, этого окружения. Я барахталась, как могла. Но ощущение безысходности не отпускало. Или это меня резко депрессией накрыло?

Но упадка сил не было. Я продолжала ходить на работу. Мне нравились те проекты, которые я вела. И радовалась, что мне вообще что-то поручают для самостоятельного разбора.

Никаких нареканий ко мне пока не было. Наоборот, Ругил Аенатис, мой непосредственный начальник, хвалил меня пару раз за подробные отчеты. Знал бы он сколько времени я проводила за ними, чтобы они выглядели идеально.

Но у меня все равно было море свободного времени помимо работы. Семьи, друзей или каких-то увлечений здесь я еще не приобрела, поэтому целиком отдавала себя карьере. Я поставила себе цель: накопить достаточную сумму для того, чтобы перебраться куда-то на другую планету.

Вот такое спонтанное решение у меня возникло, когда я в очередной раз проснулась в холодном поту посреди ночи. Мне снова приснился Зодиак, и захотелось оказаться от него как можно дальше.

Глупость, возможно. Если за мной так плотно и незаметно следили, то вряд ли я смогу обмануть своих наблюдателей. Но все равно эта цель придала мне новые силы.

Я решила не думать пока ни о чем, что вызывало у меня тревогу. Работать и не обращать внимание на странности. И копить. Тратиться мне тоже было особо не на что, поэтому это было здравой мыслью. Кто его знает, что может случиться в будущем. Пусть у меня будет финансовая подушка безопасности.

В Центр как раз привезли новые образцы и экспонаты, которые требовалось быстро, но скрупулезно разобрать, описать и занести в каталог. Мы готовили новую выставку. А меня первый раз назначили ответственной за большой участок по тиупальской мозаике.

Необходимо было рассортировать предметы по их сохранности, назначению и ценности. А потом выбрать те, что требуют реставрации, они отправятся в архив. Часть коллекции собирались выставить на аукцион. Это была обычная здесь практика.

Вырученные средства шли на покрытие расходов новых экспедиций и изысканий. Так Центр находился на самообеспечении и успешно функционировал. Плюс его активно спонсировали правительства различных систем. Многим хотелось пропиарить свою культуру в более широком охвате.

А Центр имел филиалы почти на всех более менее крупных планетах, и завоевал и сохранил свою репутацию еще со времен старой империи, от которой сейчас остались одни осколки.

Все-таки мне повезло, что я выбрала этот курс на адаптации. Да, сложность была максимальная, и я выматывалась страшно, чтобы просто закрыть все подтемы. Зато к нему, помимо основного, полагался дополнительный очень подробный курс по новой истории. И теперь я разбиралась хоть немного в том, что творится в мире, и что было совсем недавно.

— Виталисса, закончим сегодня с третьим блоком? — вклинилась в мои мысли Гания.

Я незаметно поморщилась. Мне еще резало слух новое имя. Работали мы в тройке. Я была старшей. А в помощниках у меня была новенькая Гания и уже вполне опытный сотрудник Ирниц.

Мне нравилось, что мы как-то смогли поймать нужную волну и теперь продвигались с опережением графика, который я себе составила. Было бы хорошо разобраться с нашим участком быстрее. Мне хотелось вернуться к работе над еще одним проектом, что я вела, когда нас сдернули разбирать поступившие экспонаты.

Взглянула на часы.

— Да, думаю успеем, — улыбнулась ей и хотела вернуться к своим записям, но у Гании случился приступ любопытства.

— А почему нас не поставили на шестой участок? Там намного интереснее. От мозаики уже в глазах все пестрит. Было бы правильнее менять группы, чтобы мы могли попробовать сортировать разные предметы, — предложила она, стрельнув глазками в сторону Ирница.

Так, понятно. Не любопытство, а желание показать себя самой умной.

Я мысленно вздохнула и попробовала быстро объяснить ей, чтобы закрыть эту тему и вернуться к работе.

— Целесообразно как раз именно такое распределение нагрузки. Мы бы тратили лишнее время на то, чтобы разобраться с записями предыдущих сортировщиков и на то, чтобы погрузится в саму тему. А на шестой участок допускают только с уровнем Ис. Там самые ценные находки. У нас ни у кого его нет, поэтому и не допускают.

Я покосилась на дверь в тот самый вожделенный шестой участок. Я бы тоже не отказалась там поработать. Но для того чтобы получить требуемый уровень, у меня должно быть полное гражданство.

Ничего, может быть через пять лет я там и окажусь, если еще останусь тут.

Усмехнулась про себя. Я перестала строить долгосрочные планы. Только цели. Жизнь очень быстро научила.

К вечеру спина не разгибалась. Я потянулась, морщась от неприятных ощущений. Выпрямилась и решительно закрыла рабочий планер. Нужно собираться домой. Сегодня мы хорошо продвинулись. Ганию и Ирница я отпустила чуть раньше. Сама осталась перепроверить их списки.

Добавила свою таблицу и загрузила в отчет. Уф. Завтра скорее всего мы закончим, и я вернусь к проекту каталога для следующего аукциона. Это дело было намного интереснее, и предметы там были не однотипные, а совершенно разных культур, рас и времен.

Вот где мог разгуляться мой энтузиаст-исследователь. Ну и помимо всего прочего, работа над каталогом давала мне доступ к экспонатам, к которым мало кого допускали из моего отдела. Своего рода премия для самых старательных сотрудников.

11. Черный зодиак

Тевин Гирос, помощник Черного Зодиака.

.

В этот раз Тевин решил войти в кабинет Ауро сразу, без обычной паузы.

Даже почти получилось. Инверс-лента без задержки подлетела к панели с чип-доступом.

И замерла, не прикасаясь.

Тевин мысленно выругался. Поправил воротник, и всё же взглянул на себя в отражение в глянцевой двери. Вернул своему лицу бесстрастное выражение, а взгляду — безразличие и отрешённость. Переложил свой планер из одной руки в другую.

По его мысленной команде инверс-лента, наконец, коснулась панели, открывая дверь, и Тевин вошёл внутрь.

Рабочий стол Ауро в этот раз пустовал. Хозяин кабинета стоял напротив ниши для украшения интерьера и расставлял новые драгоценные камни на подставку.

Тевин замер молча, ожидая разрешения говорить.

Что-то в этот раз было не так. Словно воздух сгустился сильнее обычного, и по спине Тевина пробежал озноб.

Помощник тёмного императора даже мысленно прошёлся по всем своим делам. Не нашёл ни одного прокола, приказал себе успокоиться и стал молча и неподвижно ждать.

Ауро взял с повисшего рядом с ним в воздухе ящика на грави-подушке новый яркий камень. Покрутил его в длинных сильных пальцах и определил в центр ниши.

Тевин невольно сглотнул от двух замеченных им деталей. Первое: чистота и размер камня, он и не видел таких за всё время посещения аукционов и сделок с дельцами далеко не последнего уровня влияния.

Второе… пальцы Ауро. Их пересекал едва заметный светлеющий шрам с серебристой полоской в центре и синими прожилками по краям.

Шрам был едва заметен на светлой коже. Только вот Тевин не смог сдержать колебания своего верса от увиденного.

Такие шрамы остаются после тренировки с энерго-плетями на дельта-уровне. Немногие харды были настолько могущественны, чтобы пробовать свои силы и шагнуть настолько далеко за пределы безопасных величин.

Тевин знал таких безумцев. Очень сильных хардов. И подобные отметины видел только на трупах. Не выживали.

Ауро же был более чем жив.

Более того, он повернул голову к Тевину и кивнул.

— Докладывай, Тевин, — бесстрастно сказал он. — Что там по моей землянке?

На этот раз Тевин смог удержать верс неподвижным, хоть это и было нелегко. Обращение к нему было новым. Обычно Ауро по имени его не называет. И так явно назвать землянку своей…

Впрочем, годы рядом с Ауро приучили уже Тевина ко многому, если не ко всему вероятному спектру реакций.

И он не был бы собой, если бы позволил дать себе сейчас слабину.

— Удалось выяснить немного, — начал он. — Виталина Краснова, в замужестве Лидинская. Брак был расторгнут семьёй мужа из-за его долгов. Работала искусствоведом, работу потеряла. Заключила контракт и отправилась колонистом. Данные взяты из ее личного допроса, проведенного под воздействием ментала.

Подавив порыв нервно глянуть на планер, Тевин продолжил так же уверенно и твёрдо:

— Подтвердить или опровергнуть эти факты нет возможности, как вы знаете, мастер. Была захвачена пиратами в секторе Мид-Зета-Ар-18. Как и все, кто выжил при той катастрофе их транспорта. Её уцелевшая капсула, наряду с капсулами других землян, поделена на партии и спрятана в тайниках диких гиргоров.

Тевин сделал паузу. Ауро достал ещё один кристалл из ящика и поставил его на полку. Сдвинул несколько и отошёл на шаг, рассматривая нишу.

— Тарк заплатил за её капсулу тремя истребителями Эр-класса, — Тевин говорил привычно ровно, — переговоры о продаже ни с кем не вёл, готовил к аукциону. После этого проиграл её вам, мастер.

— Дальше, — оставаясь неподвижным, произнёс Ауро.

— Продолжаю присматривать. Новый инцидент в её окружении в очередной раз удалось погасить, — увереннее продолжил Тевин. — На работе её попытались подставить. Обвинение выдвинуто не было, информаторы задействовали нужные точки контроля. Никто не наследил. Инцидент исчерпан. Будет работать дальше.

— Те же, что и в прошлый раз?

— Нет, мастер. Новые. Я усилю контроль, чтобы больше ее не трогали. С экспонатом все проблемы закрыты.

Тевин едва заметно поморщился.

Чтоб их всех, этих искусствоведов. Слишком ценные вещи проходят через эту сферу. Предметы роскоши и искусства — отличное вложение и способ оплаты особых услуг.

Землянка Ауро в её нынешнем статусе казалась лёгкой мишенью для интриг и разного рода махинаций, чем всё время пытались воспользоваться те, кто не знал о скрытой опеке над этой беззащитной с виду женской особью.

Тевину стоило немалых трудов вычислять все схемы, в которых она могла стать жертвой, как и устранять их бесследно и незаметно — причём до их реализации.

Первый прокол за восемь месяцев. Дошло до похищения ценностей и подставы. Первый раз.

Поэтому Ауро недоволен своим помощником? Из-за того, что не смог предотвратить неприятности для землянки?

Больше всего Тевина нервировала неизвестность и полная невозможность хоть как-то просчитать мастера Ауро.

Почему он не забирает землянку себе, но при этом опекает? Что задумал в её отношении? Какие планы у Ауро на неё? В ходе множества самых тщательных проверок выяснилось, что она чиста в плане каких-либо связей с их врагами. Но ведь мастер даже после этого приказал приглядывать за ней. Зачем?

Как ни вглядывался Тевин в неподвижную фигуру, в замерший верс, всё было зря. Чёрный Зодиак оставался полностью непроницаем.

— Будут ли новые распоряжения насчёт землянки? — Тевин осмелился задать вопрос.

— Всё остаётся по-прежнему, — ответил Ауро, — продолжай.

Сказав это, он, по-видимому, счёл положение камней в нише идеальным. Из плаща-верса теневого императора с неуловимой взглядом скоростью взметнулась инверс-лента, направила ящик в распахнувшуюся нишу для хранения.

Затем Ауро направился к столу, другой лентой активируя экран.

— Теперь, Тевин, мне нужен от тебя доклад о месторождении в зоне влияния дарленов, — Ауро вскинул прожигающий взгляд на замершего помощника. — Удели особое внимание, как ты с их бароном уладил. С прогнозом всей дальнейшей дипломатии.

12. Помощь

Я вышла из прохладного, стерильного синтетического мрамора Центрального Архива и остановилась, зажмурившись от резкого света двух локальных солнц, Просейны и Миноры, висящих в бледно-лиловом небе.

Воздух, густой и сладковатый, наполнил мои легкие.

Стояла на широкой плазме-платформе и просто дышала, пытаясь осознать произошедшее.

Не верилось. Меня действительно отпустили.

Три часа. Три часа мне задавали одни и те же вопросы, давили, тыкали в записи с камер внутреннего наблюдения, на которых была только я у пустых ячеек хранения.

Мне показывали пустые ниши, где должны были лежать три артефакта Эпохи Первого Исхода.

Даже голосферы показывали, сканируя моё лицо на узнавание.

У меня эти артефакты будто на сетчатке выжглись.

Резной скипетр из окаменевшего древа Ксила с навершием из голографического кристалла, меняющего узор. Серебряный коготь легендарного хищника с планеты Иксус-4. Небольшой, но чрезвычайно ценный портретный медальон из кости неизвестного существа — особенно ценна была инкрустация нейронной пылью.

Они говорили о сумме ущерба, о тюремной колонии на спутнике, о вычетах из жалования на сто лет вперед. Я холодела, дрожала и совершенно не знала, как доказать свою невиновность.

А потом вдруг вошел кто-то старший, отозвал следователей и поговорил с ними за прозрачной, звукопоглощающей стеной. Я видела только, как шевелятся губы говорящего и как постепенно вытягиваются в струнку перед ним служащие, что меня беспощадно допрашивали столько времени.

И всё изменилось.

Следователи вернулись уже другими.

Извинились. Сказали, что нашли подлинные записи наблюдения.

А те что были, их сфальсифицировали. Настоящие записи всё прояснили. Виноват техник-монтажник. Он уже задержан и дает показания.

Как же резко поменялась ситуация и их отношение. Буквально наизнанку все вывернулось.

В качестве компенсации за моральный ущерб мне предложили два дня отгулов и подарочную карту в «Силуэт», крупнейший торговый центр на три сектора.

Крупная сумма. Очень крупная.

Но я бы предпочла обойтись без нее. Мои нервные клетки мне были дороже.

Я огляделась и пошла по платформе к стоянке общественных флаеров.

Ноги были ватными. Ведь я думала, что мне уже конец…

Но теперь у меня в версе лежит карта, которую я совсем не заслужила.

В голове гудело от резкой смены эмоций. От страха к надежде, к растерянности, к новой, знакомой тревоге.

Так не бывает. Со мной так не бывает.

Перед тем как вызвать флаер, я остановилась и подняла голову.

Здание Центра вздымалось в небо идеальным черным обелиском. Стены из полированного карбонита отражали искаженные силуэты пролетающих транспортников и два солнца.

На верхних уровнях, на особой VIP-площадке для приватных флаеров, за стеклянным куполом, моё внимание привлекла одинокая фигура в чёрном версе, с капюшоном, отброшенным назад.

От взгляда на него ледяная волна прокатилась по позвоночнику.

Хард, а это несомненно был именно представитель этой опасной расы, стоял и смотрел на меня. Увидев, что я его заметила, он отвернулся, скользнул в навороченный хищный флаер и взлетел.

А я осталась стоять неподвижно.

Узнала его с первого взгляда. Даже на таком расстоянии. Горизонт. Помощник Зодиака.

Значит, всё так и есть. Меня не отпустили. За мной продолжают следить. Поводок просто немного ослабили.

И этот инцидент… Горизонт его разрешил. Замял. И эта подарочная карта — точно его работа.

Что же получается… Хард с таинственным именем Зодиак, тот, что выиграл меня в качестве живого приза, продолжал держать руку на пульсе моей нынешней жизни.

Зачем? Почему он, могущественный теневой император, тратит ресурсы на наблюдение за одной никому не нужной землянкой? Почему позволяет жить, дышать, работать? Почему не требует меня к себе, не пользуется мной, как дорогой вещью, которой я, по сути, и являлась для него?

Я всё еще на поводке. Длинном, шелковом, невидимом, но поводке.

И хозяин может дернуть за него в любой момент.

Горло сдавила фантомная удавка, я закашлялась и схватилась за шею.

И образ Зодиака перед глазами, будто это было вчера.

Опасность, воплощенной в плоть. Высокий, выше любого мужчины, которого я видела. Широкие плечи, мощная грудь, скрытая черным версом, но не скрывающая его хищной беспощадной силы.

Лицо… резкое, с крупными, идеально выточенными чертами. Тяжелый подбородок, жесткая линия сжатых губ.

И глаза. Глубокие, темно-багровые, с искрящимися молниями внутри. В них будто вся мощь колоссальной черной дыры, которая затягивает, гипнотизирует, уничтожает волю аурой абсолютной, несгибаемой власти.

Нет. Я не свободна. И никогда ею не буду.

Машинально вызвала флаер, в странном ступоре долетела до «Силуэта», движимая зудящим чувством долга.

Раз уж Зодиак передал для меня деньги, а его помощник позволил увидеть себя, я должна их потратить.

Торговый центр «Силуэт» был городом в городе: многоуровневые галереи, парящие голографические витрины с товарами из многочисленных звездных систем, густой гул голосов и незнакомой музыки.

Я перелетала на платформах между бутиками. Смотрела на струящиеся ткани с планеты-атолла Шеллак, на украшения из перламутрового сплава с лун Юпитера… но не видела их.

В голове крутилась одна мысль: я всё еще его собственность. Ценная, за которой ухаживают, но собственность. Ручной зверек неизвестной породы.

Моя свобода — это иллюзия, которую мне подарили и в любой момент могут забрать.

Без всяких эмоций выбрала и купила практичный костюм-комбинезон для работы. Не эти дурацкие церемониальные накидки, а добротную, серую униформу из умной ткани. Давно хотела, теперь могу, наконец, позволить себе настолько качественную вещь.

Вещь для вещи. Грустно усмехнулась про себя.

Еще взяла большой набор натуральных фруктов. Здесь это было деликатесом. А я скучала по сочному сладкому вкусу настоящих плодов. Пусть не земные, но хоть какое-то утешение.

13. Два года

Два года спустя.

То решение мне очень помогло. Стало жить намного легче и проще.

В конце-концов, я была не просто на шёлковом поводке. Я ещё была и под защитой. Когда я немного успокоилась, то начала это замечать.

То один, то другой мой коллега влипали в истории. Их подставляли. Подкупали. Обвиняли. Увольняли. Иногда кто-то просто пропадал бесследно, и никто не мог найти специалиста.

Вокруг меня же будто незримая стена стояла. Невидимая. Неощутимая. Но совершенно не проницаемая для любых неприятностей. И это давало чувство уверенности и какой-то стабильности.

Я привыкала к нему. Училась жить по-новому и глушить свою тревожность. Со временем у меня получилось вообще не замечать слежку и свой невидимый поводок. Жизнь продолжалась.

Постепенно я адаптировалась. Выучила почти все правила, и даже многочисленные неписаные законы этого мира.

Доросла до эксперта VII категории. Научилась пользоваться многоспектральным сканером и определяющей техникой так, что мои отчеты по идентификации и датировке артефактов брали за образец в главном офисе на Корусанте.

От младшего сотрудника выросла до старшего. Опыт на Земле, дотошность, внимание к деталям — всё это мне очень помогало.

Сегодня мой начальник Ругил Аенатис впервые вызвал меня к себе. У меня внутри ёкнуло, такой чести удостаиваются немногие…

Его кабинет был таким же строгими и минималистичным, как и он сам: голые стены, голографический стол, плавающие в воздухе сиденья.

— Виталисса, на следующей неделе аукцион «Реликвии Исхода» на орбитальной станции «Коринф» в секторе Лира-7. Ваш профиль. Нужен ведущий эксперт для описания и оценки лотов. Командировка на три стандартных цикла. Готовы?

Сердце ёкнуло. «Коринф»! Крупнейшее событие в сезоне для всех коллекционеров и историков. Ответственность. И признание моих навыков.

— Да, конечно, — ответила я, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

— Отлично. Вы поедете с командой. Ирниц и Гания будут ассистировать. Кстати, — он чуть усмехнулся, поправляя идеально сидящий рукав своего верса. — Там будут… влиятельные клиенты. Ваша внешность и компетентность добавят лоска мероприятию. Будьте готовы детально описать каждый лот у трибуны. Лично.

Вот оно. Я кивнула. Я была нужна не только как эксперт, но и как дополнительное украшение. Витрина. Приятная глазу сотрудница Центра, рассказывающая пресыщенным богачам о древностях.

Ладно. Я готова была играть по этим правилам. Слишком ценной была эта возможность повысить свою квалификацию и еще на один шажок приблизится к своей цели.

Перелет на станцию «Коринф» на корпоративном челноке прошел в напряженной обстановке. Мои помощники слишком нервничали, чтобы вести разговор.

Ирниц нервно листал каталог, а Гания не могла усидеть на месте, вглядываясь в иллюминатор в меняющуюся картину звезд и пролетающие корабли. Я же проверяла базы данных, повторяя атрибуцию главных лотов и полностью сосредоточившись на своей роли.

Станция поразила своим масштабом. Это был не просто аукционный дом, а целый искусственный мир-кольцо, вращающийся на орбите голубого гиганта.

Зал торгов напоминал католический собор: бесконечно высокие своды, поддерживаемые энергетическими колоннами, парящие голографические витрины, где в полях стазиса медленно вращались лоты.

Воздух звенел от приглушенного гула голосов, щелчков коммуникаторов, больших денег и пафоса.

Бледный Ирниц теребил свой планер. Для него это было первое мероприятие подобного уровня. Было от чего разволноваться. Ошибок в нашей работе не прощали. Были уже случаи, когда после подобной командировки сотрудника внезапно увольняли с жесткой формулировкой: “несоответствие категории”.

Я встряхнула плечами, расслабляя их. Нужно собраться. От этого аукциона и для меня много что зависит.

— Главный лот — тиапальский скипетр. Его ждут все. Сумма зашкаливает. Говорят, на него претендует сам клан Идирголов. И… — Ирниц понизил голос до шепота, — говорят, будут харды. Кто-то видел их корабль в доке.

От этих слов у сотрудников, стоявших рядом, побледнели лица. Харды. Сама мысль о их возможном присутствии заставляла невольно съеживаться, отводить глаза, поспешно проверять настройки своих версов.

Все знали об их энергетике, о том давящем, парализующем страхе, что исходил от них, даже когда они пытались сдерживать свое влияние.

Появление хардов на таком мероприятии могло означать что угодно — от внезапного интереса к истории до демонстрации силы и начала тихой войны за какой-либо артефакт.

Гания, пытаясь скрыть нервозность, сияла натянутой улыбкой.

— Смотри, вон глава клана Идирголов, старик в золотом версе. И представители императора, кажется, с охраной. Ты как? Виталисса, тебе придется описать скипетр как следует. Детально. Не завалить бы.

Я кивнула, проверяя свой планшет с каталогом. Ладони были чуть влажными. Я вытерла их о плотную ткань своего верса.

Не завалю. К этой части я готовилась особенно тщательно, оттачивая перед голографическим помощником каждый жест, каждое слово и оттенки интонаций. Я более чем готова.

К нам подошел высокий, худощавый мужчина в дорогом версе глубокого синего цвета, по которому серебрился едва заметный узор. Необычно.

Его представляли как Зур-Талена, арт-дилера с Центральных Миров. Лицо его было гладким и моложавым, но вот глаза… глаза были старыми и холодными. В дрожь бросало.

— Надеюсь, вы сможете выдержать баланс между полнотой описания и должной детализацией, — сказал он, окидывая меня оценивающим, безразличным взглядом, будто я тоже была лотом. — Слышал, вы лучшая в своем деле на периферии. Любопытно взглянуть на ваши методы.

— Постараюсь оправдать ожидания, — сухо ответила я, чувствуя, как по спине пробегают неприятные мурашки.

Он кивнул и удалился неслышно. Гания за моим плечом тихо ахнула после его ухода:

— Сам Зур-Тален! Говорят, он скупает артефакты для частных лиц с самой темной репутацией. Для тех, кто не рискует принять участие в торгах лично. И сам он редко появляется на подобных мероприятиях. Предпочитает отправлять сотрудников. Если он здесь, то харды — не слух.

14. Аукцион

Свет прожекторов слепит, но внезапно дарит странное спокойствие. Эти лучи — мой щит, моя сцена — мой островок безопасности, где я лишь эксперт Левин, чья роль — быть живым говорящим информационным табло для собравшихся здесь богачей.

Уверена, они лишь мельком скользнут по мне взглядом, чтобы дальше сосредоточить свое внимание на более важных вещах. Тех для чего они собрались сегодня здесь: ценных лотах аукциона.

А я лишь обслуживающий персонал. Мне стоит успокоиться, чтобы как можно лучше выполнить свою роль.

Мой голос с помощью усилителей наполняет зал. Звучит ровно. Уверенно. Он рассекает напряженную тишину легко и безразлично, будто не существует ни моего страха, ни тысяч оценивающих меня взглядов.

Еще пару секунд потерпеть и они переключаться на экспонат, о котором я сейчас рассказываю.

И я продолжаю говорить. Четко, но без лишних эмоций. Сухо доношу факты.

О серебряном когте Иксуса, чья гравировка хранит память о миграциях сгинувшей цивилиации с угасшим солнцем Аралки.

О поясе воина Тал-Ваара. Кожаный ремень с выцветшей вязью. Каждая застежка — это история одного сражения, которое изменило ход истории этого сектора.

Каждое новое слово гасит мою дрожь, рождая привычный профессиональный азарт.

Мой голос твёрдо перечисляет методы атрибуции и методы подтверждения подлинности. Следы инструментов, соответствующие эпохе, что подтверждено многоспектральным анализом. Химический состав красителей, совпадающих с рецептами, утраченными тысячелетия назад.

Кристалл дзенди прошел тест на резонанс. Его внутренняя структура гармонирует только с хроно-полем периода Второго исхода. Подделать это невозможно.

Ставки. Покупка. Еще ставки… Куб стазиса уносят и приносят новый. Следующий лот. Затем еще один и еще…

Атмосфера в зале сгущается, становится плотной и тяжёлой. Почти осязаемой, но я стараюсь сосредоточиться на работе. Осталось совсем немного.

Влиятельнейшие и богатейшие делают свои ставки. Я почти не слежу за ходом торгов. Моя задача описывать лоты. На этом и фокусируюсь, потому что чувствую, что иначе я могу утратить с таким трудом отвоеванный контроль.

Над кубом стазиса вспыхивают пульсирующие символы, отображая сумму ставки и рядом с ней идентификатор участника торгов.

Это обезличенные символы. Ни имён, ни номеров. Здесь другая система идентификации участников, порядок чисел использовать нельзя, ведь здесь каждый считает себя первым.

Символы мерцают и гаснут, сменяясь новыми ставками. Я продолжаю говорить. Удивительно, но я нигде не сбилась и даже не запнулась ни разу. Легко и четко сопроводила каждый экспонат подробным описанием.

Наконец, первый перерыв. Можно немного отдышаться.

Я толкаю дверь в зону для персонала. Стерильное помещение с мягкими серыми креслами и слабым мерцанием голопанелей на стенах. Воздух здесь неподвижный, спертый, будто его выкачали из зала вместе с напряжением.

Мои ассистенты, Ирниц и Гания, стоят ко мне спиной, тихо обсуждая что-то, сгрудившись у столика с едой и напитками. Услышав шум, они оборачиваются. В их глазах я вижу странную тревогу.

— Виталисса… я тут услышала. Здесь точно один из хардов, — шепчет Гания, протягивая мне контейнер с питательным набором.

— Не просто корабль где-то в доках, — добавляет Ирниц, наливая себе бодрящий напиток. — Кто-то из высших хардов. В главном зале. Ты почувствовала? Двух сотрудников сейчас вынесли из зала. Они близко стояли и их версы не справились. — заметно ежится он.

Я машинально киваю. Сердце сжимается, но я заставляю себя не думать об этом.

Приступаю к еде. Хоть и кусок в горло не лезет, но мне потребуются еще силы.

А помощники продолжают обсуждать того незнакомого пугающего харда.

— Он проходил мимо нас, — шепчет Гания, бросая взгляд на дверь. — Даже не глянул в нашу сторону, а у меня мурашки до сих пор по спине бегают. Сердце сдавило, и дышать стало трудно. Представляю, каково было тем кого обслуживать его ложу отправили.

— Жуткое давление, — кривится Ирниц, — и это не глюк. На всех так действует. Я сам прочувствовал. Даже мощные версы не всегда помогают. Вон и охранники клана Идирголов сторонятся.

Я молчу, проглатываю, не жуя, последний безвкусный кусок и откладываю контейнер. Пора возвращаться. Мои помощники еще что-то шепчут, но я уже не слышу — всё моё внимание на главном лоте. На скипетре.

Мне нужно забыть о харде в зале. Откуда-то я точно знаю, что это не Зодиак. Не могу объяснить, но чувствую.

Это просто совпадение. Хардов много. Почему бы одному не явится на интересный аукцион?

Выхожу в зал. Воздух здесь буквально наэлектризован не только от больших ставок, но и от невысказанного страха. Все чувствуют присутствие доминирующего хищника в стае.

Аукционист уже на месте. Его голос, обычно бархатный, сейчас слегка напряжен.

— Финальный лот номер семнадцать. Тиапальский скипетр Власти. Право первого хода за участником Ирд-Ард.

Ирд-Ард все знают, это символ клана Идирголов. В отличие от некоторых анонимных участников со случайным выбором символов, эти никогда не скрывают своего участия в торгах.

Над кубом стазиса вспыхивает синий символ — стилизованная птица. Рядом с ней материализуется начальная ставка, от которой у меня перехватывает дыхание.

Но это только начало. Символы вспыхивают один за другим. Золотой молот. Тройная спираль. Сжатая ладонь.

С каждым новым знаком цифры ставок растут, переливаясь в ослепительно-белый, затем в раскаленный оранжевый. Суммы уже давно превысили все разумные пределы этого сектора. Это уже не торги, а война жадных амбиций.

Самоутверждение и демонстрация власти.

Постепенно мелькание цифр и символов замедляется, паузы между ставками становятся длиннее.

И вдруг всё замирает. Никто не делает нового предложения.

Аукционист уже готов объявить победителя, как над кубом медленно, почти лениво, всплывает новый символ.

15. Коллекционер

Массивная фигура в угольно-черном версе медленно, словно неохотно поворачивается ко мне. Это такое неторопливо хищное движение, как замедленная съемка в фильме.

Эффектно-зловещее. Я замираю, ожидая увидеть знакомые резкие черты. Уже настроилась мысленно на эту встречу, но…

Это не Зодиак. И не второй, знакомый мне хард, Горизонт.

Этот хард мне незнаком. Он чужой!

Рельеф третьего встреченного мною представителя этой опаснейшей расы — жестче и тоньше на вид, скулы острее. Его губы сложены в выражении холодного, почти скучающего презрительного превосходства.

Властное давление, исходящее от него, почти такое же всепоглощающее, как и у Зодиака — тяжелая, невидимая волна, что сковывает легкие и заставляет сердце бешено колотиться.

Но она быстро проходит, оставляя после себя только острое, почти осязаемое чувство страха. Но с ним можно бороться, и я заставляю себя выровнять дыхание.

А вот распорядитель, кажется, даже дышать перестал, замерев у двери. На его висках проступила испарина, а пальцы, сложенные в замок, побелели от напряжения. Он даже сделал рефлекторный шаг назад, когда стальной взгляд харда скользнул по нему, не задерживаясь.

— Господин Ролк, — голос распорядителя прозвучал неестественно громко и подобострастно, — разрешите представить вам вашего эксперта, Виталиссу Левин, — он откашлялся и посмотрел на меня. — Эксперт Левин… владелец лота, господин Ролк, имеет к вам вопросы.

Хард по имени Ролк больше не смотрит на распорядителя.

Его глаза, цвета холодного стального пепла, безразлично скользят по мне, изучая, оценивая, словно редкий, любопытный экспонат. В них нет той всепоглощающей, хищной глубины, что у Зодиака, или пронзительной внимательности Горизонта, но есть нечто иное — холодная, расчетливая мощь, готовая в любой момент раздавить все на своем пути.

В этот момент двое его сопровождающих в таких же черных версах беззвучно вносят в комнату куб стазиса. Внутри куба, мерцая таинственным внутренним светом, застыл тиапальский скипетр — лот, который он купил за баснословную сумму.

Они ставят его на стол между нами.

Низкий, вибрирующий голос Ролка наполняет комнату. Он обращается ко мне, начисто игнорируя распорядителя.

— Столь ценный артефакт требует исчерпывающей частной консультации. Для окончательного подтверждения подлинности. Вы предоставите её мне.

Это не вопрос. Даже не просьба. Это приказ, облеченный в ледяную, безапелляционную форму.

Под его взглядом у меня холодеют кончики пальцев, а в висках начинает пульсировать от напряжения.

Но я заставляю себя кивнуть. Я не опускаю глаз, хоть и смотрю куда-то в область его подбородка, не в силах выдержать прямой зрительный контакт.

— Конечно, — мой собственный голос звучит на удивление ровно, почти естественно.

Вполне понятно и объяснимо его желание, учитывая величину его ставки.

Ролк на долю секунды бросает взгляд на распорядителя. Этого оказывается достаточно.

Лицо распорядителя бледнеет сильнее, он начинает почтительно кивать.

— Конечно, господин Ролк. Я… я оставлю вас. Если потребуется что-либо…

Он обрывает себя, пятится и бесшумно выскальзывает за дверь. Мне даже кажется, что я слышу из-за двери его громкий облегченный выдох.

Я остаюсь одна. С хардом.

— Первый вопрос, эксперт Левин, — его голос режет тишину, холодный и ровный, как лезвие. — Техника нанесения гравировки. Вы уверены в её аутентичности?

Он не смотрит на скипетр. Его пристальный оценивающий взгляд прикован ко мне. Я же отвожу глаза к кубу стазиса, к мерцающим в глубине узорам, радуясь возникшему оправданию этому действию. Сосредотачиваюсь на них, а не на нем. Это спасает.

Мой голос звучит ровно, автоматически, заученно. Я говорю хорошо известные мне факты о ручной работе мастеров Тал-Ваара, об уникальном угле резца, о микроскопических следах износа, подтвержденных спектральным анализом.

Он слушает молча. Не двигаясь. Мои пальцы леденеют все больше. В груди колет от волнения, но я больше удивляюсь тому, что я еще могу волноваться, что не все чувства еще замерзли в присутствии харда.

— Достаточно, — он обрывает мою речь на полуслове. В воздухе повисает напряженная пауза. — Спектральный анализ можно подделать. Есть десяток способов. Я понял. Ваше заключение основано на вере в технологии. На чем еще?

Его вопрос — это ловушка. Проверка. Я чувствую это кожей. Делаю глубокий вдох, заставляя мозг работать.

— На контексте, — выдыхаю я. — Состав сплава уникален для раннего периода Тал-Ваара. Позже рецепт был утрачен. Его невозможно воспроизвести без доступа к рудникам той эпохи. Они иссякли тысячелетия назад.

Ролк медленно обходит стол. Его черный верс не шелестит, он поглощает звук. И пространство. Он приближается. На секунду мне кажется, что давление нарастает, становится физическим, сжимает виски. Но я заставляю себя бороться с этой паникой.

— Интересно, — произносит он тише. Его взгляд изучающе скользит по моему лицу. — А возраст? Хроно-тест? Он тоже надежен?

Почему-то в голове мелькает мысль, что суть этих вопросов совсем не та, что лежит на поверхности, что есть более глубинный смысл в его допросе. Но и это я отбрасываю, мне нужно отвечать. Об остальном подумаю после.

— Для органики — да, — отвечаю я, чуть не сбившись. Голос все еще держится. — Для металла… возможны погрешности. Но мы проводили перекрестную проверку по трем методам. Результаты сходятся.

Он останавливается напротив. Слишком близко. Я вижу тончайшую фактуру его верса. Но глаза старательно отвожу, стараясь, чтобы это выглядело естественно. Я помню по курсу в центре Адаптации, что харды очень остро реагируют на любой жест нарушения вежливости.

Мне же следует быть вдвойне осторожной.

— Вы знаете, для чего предназначался этот предмет? Не для парадов. Не для украшения трона, — продолжает он мой допрос.

Это уже не проверка подлинности. Это нечто другое. Его глаза выжигают во мне ответ.