Эхо Глубины

Глава 1.

Бункер У-7 жил медленно, дышал ровно и лишь изредка давал небольшие сбои. Вентиляционные шахты, тянущиеся от технических отсеков, издавали протяжный низкий гул, напоминающий дыхание гигантского зверя, запертого в бетонной клетке. Ламповые ленты под потолком выцвели от старости, а на некоторых плафонах проступили желтоватые разводы от влаги. Они светили блеклым, тусклым светом, создавая иллюзию дня в коридорах, которые никогда не видели солнца.

Бункер был глубоким. Здесь, под слоями камня и бетона, жили люди, работали машины, передавались сигналы — и каждый звук, каждый писк, каждый треск металла имел значение.

Кассиан стоял в комнате связи. Она была размером с малогабаритную квартиру старой эпохи. Вдоль стены растянулся пульт с множеством кнопок, рычагов и переключателей. Четыре экрана, три из которых мигали полосами, а четвертый размыто показывал карту соединений между бункерами и станциями метро. На стене висела схема маршрутов: линии связи, маршруты доставок, стрелки и крестики, обведённые красным.

Он смотрел на светящиеся линии. Большинство из них горели зелёным, что не могло не радовать душу связиста. Но одна, ведущая на аграрную станцию Ф-2, дергалась как осиновый лист в преддверии глубокой осени, и иногда вспыхивала красным.

— Ты опять не уходил? — голос позади.

Алекс. Всегда появлялась бесшумно. Техник второго круга, официально — специалист по обслуживанию коммутаторов, неофициально — лучший «ремонтник» протоколов в У-7.

— Были сбои, — сказал он, не оборачиваясь. — Не могу уйти, пока не разберусь.

Она подошла ближе, скрестила руки. Её серый комбинезон был испачкан в машинном масле.

— Ты серьёзно думаешь, что кто-то специально глушит линию?

— Я не думаю. Я знаю.

Она фыркнула.

— Мы тут под камнем. Весь мир — это камень, трубы и старое железо. Кто будет глушить? Мёртвые?

Он смотрел на экран. Линия снова мигнула красным.

— Старший сказал, что «помехи». Что «прошивка старая».

— А ты веришь?

— Я сам её писал. Там нечему ломаться просто так.

Она пожала плечами.

— Ладно. Но ты выглядишь, как мешок с мукой. Может воды?

— Спасибо, Алекс. Не надо.

Она ушла. Осталась тишина. И гул бункера.

Бункер У-7 был центром связи. Не просто укрытием, не просто узлом. Он соединял линии всего региона: Аэрон, аграрные станции, военные бункеры и все остальное, что хоть как-то может поддерживать связь. Если У-7 замолчал бы — континент замер бы в пустоте.

Здесь проживало около 600 человек. Больше и не требовалось. Инженеры, техники, связисты, охрана, обслуживающий персонал. Здесь не было лишних. Каждый — шестерёнка.

Жили тесно, но упорядоченно. По шесть квадратов на человека. Пол — холодный металл, стены — серый пласт, потолок — ржавые балки. Но каждый старался привнести своё. Воздух всегда пах металлом. Даже после фильтров, даже после чистки. Этот запах — дух У-7.

Кассиан надел куртку, вышел из узла, спустился на третий уровень, и направился к диспетчерской.

По дороге он прошёл мимо комнаты отдыха, где стояли устаревшие диваны и сломанный автомат с водой. Несколько связистов курили, переговариваясь шёпотом.

— Опять наш маньяк на ногах, — сказал один. — Спит он вообще?

— Он слушает эфир, — усмехнулась женщина с короткими волосами. — Там что-то скребётся.

Кассиан не обернулся. Они всегда шутили.

Подойдя к двери к диспетчерской, он постучал пару раз и приоткрыл дверь. Ардан сидел за пультом, уставившись в мониторы, с видом человека, который не удивляется уже ничему.

— Что опять? — не глядя спросил Ардан.

— Линия с Ф-2. Опять скачки.

Ардан медленно повернулся и посмотрел поверх очков.

— Я видел отчёт. Это локальные помехи. У них оборудование старое, они экономят на техобслуживании. Всё нормально.

— Я хочу лог входящих за сутки.

Ардан прищурился.

— Зачем? Мы уже всё посмотрели. Там ничего нет.

— Я хочу сам проверить.

Ардан чуть вздохнул, но голос остался мягким.

— Касс, послушай… Ты хороший специалист. Но ты иногда закапываешься слишком глубоко. Если бы там было что-то серьёзное — система подняла бы тревогу. Всё, что у нас есть — обычные скачки сигнала. Такое бывало и раньше.

— Но раньше линии не падали через старую ветку, — настаивал Кассиан.

Ардан покачал головой.

— Эта ветка давно мертва. Никакой сигнал оттуда не пройдёт. И если ты что-то там увидел — это просто фантомные хвосты. Электрический шум.

Кассиан сжал кулаки.

— Я не верю, что это просто шум.

Ардан посмотрел на него устало, но без злости.

— Ты не должен верить или не верить. Ты должен доверять системе. Мы держимся только потому, что доверяем цифрам. Без этого всё рассыплется.

Глава 2.

Сигнал с Ф-2 пропал в 23:12.

Кассиан сидел в узловой комнате, глядя на экран, где линии сверкали зелёным.

Ф-2…

Вчера линия дрожала, моргала, пару раз уходила в жёлтую зону, но всегда возвращалась. Он помнил, как успокаивал себя: «Старая аппаратура. Контакты окислились. Протокол выдержит.»

Сегодня линия держалась почти идеально. Почти. До этой минуты. В 23:12 зелёный индикатор вспыхнул красным. И не вернулся. Кассиан застыл. Руки зависли над клавишами. Нет сигнала. Полное молчание. Он провёл диагностику: трассировка пакетов, проверка маршрутов. На экране высветилось одно слово:

«НЕТ ОТВЕТА.»

Он откинулся в кресле, почувствовав, как похолодела спина.

Ф-2…

Ф-2 была не просто станцией. Она кормила весь регион. Там, в подземных теплицах, росли грибы, зелень, водоросли, и прочие блага аграрной станции. Если Ф-2 замолкла — это беда. Большая беда. Кассиан снова ввёл команду. Экран не менялся.

— Ардан! — окликнул он через переговорное окно. — Ф-2 молчит! Совсем!

Ардан появился через минуту, с тяжёлым лицом.

— Покажи.

Кассиан вывел логи на экран. Ардан нахмурился.

— Это не глюк?

— Нет. Я трижды проверил. Линия мертва.

Ардан провёл рукой по лицу.

— Подними резервный канал через восточный узел. Параллельно дай пинг через северную ветку.

— Уже делаю.

— Если через полчаса — тишина… — Ардан помолчал. — Тогда поднимаем совет.

Он ушёл, оставив Кассиана наедине с красной точкой, что светилась на экране, словно кровоточащая рана. Кассиан взял микрофон.

— Ф-2, это У-7. Приём. Ф-2, это У-7. Ответьте.

Тишина.

— Ф-2, код два-ноль-три. Слушаем.

Эхо пустоты.

Часы тянулись медленно.

***********

За дверью шло совещание. Голоса поднимались, гасли, перетекали друг в друга, как капли в трубах. Кассиан стоял у стены, глядя в пустоту. В голове расплывались картины.

Ф-2…

Он помнил запахи. Тёплый, сырой воздух, напоённый влагой, зеленью, грибной прелостью. Когда он впервые спустился туда по коридору, ведущему в гидропонный отсек, воздух был таким густым, что лёгкие будто ныряли в подземную реку.

Там стояли большие вертикальные фермы, металлические стеллажи с рядами зелёных ростков. Лампы дневного света висели в шахматном порядке, создавая мягкий свет, от которого даже бетон казался живее. Воду подавали по прозрачным трубкам, и где-то вдалеке тикали насосы.

Мариса встретила его у входа. Худая, с веснушками, в зелёной куртке, которую она не снимала даже в жаре. Волосы стянуты в хвост, лоб блестел от пота.

— Опять наша сеть дурит? — сказала она, вытирая лоб рукавом. — Пошли. Только под ноги смотри.

Она говорила быстро, резко, с лёгкой хрипотцой. А смеялась как будто «через зуб», будто упрямо прорывалась сквозь усталость.

Они шли мимо грядок. На стенах висели кривые детские рисунки — солнце, трава, какие-то звери. Мариса заметила его взгляд.

— Дети наших. Рисуют, что сами никогда не видели.

Он помнил, как однажды она принесла ему чашку горячей воды с травой, что выращивали в дальнем отсеке. Горькая, терпкая, но согревающая.

— Не чай, но лучше, чем кипяток, — сказала она. — Я тут одна за всем этим. Никто не верит, что оно всё живое.

А старик Трем…

Его всегда можно было найти в «узловом отсеке» — комнате, заваленной мотками кабеля, старой аппаратурой, коробками с запчастями. Он сидел на табурете, с трубкой в зубах, хотя давно не курил.

— Вот, мальчик, слушай, — говорил он, показывая пальцем на трещину в изоляции. — В этой дыре сеть сдохнет лет через пять. Но пока живёт. Потому что мы её слушаем. Не схемы читаем — слушаем.

Он учил Кассиана, как слушать «голос кабеля». Как по шуму определить, где идёт потеря сигнала. Как по дрожанию провода понять, что где-то упал контакт.

— Когда сеть стонет, ты это услышишь, — говорил он. — А если замолчит — значит, где-то мертво.

Трем носил потрёпанную кепку с выцветшей эмблемой, рассказывал про старую сеть, когда по рельсам ходили пассажирские поезда, а станции светились рекламой.

— А теперь только мы, грибы и тьма, — ухмылялся он.

Кассиан помнил, как они сидели с Тремом и Марисой в комнате отдыха, маленькой, душной. Там стоял старый проигрыватель, который работал через раз. Когда удавалось его включить, они слушали записанные шорохи леса, треск костра, плеск воды.

— Чтобы не забывать звук земли, — сказала тогда Мариса.

Он смотрел на неё и думал, что она не просто выращивает зелень — она растит надежду. И вот теперь… эта станция молчала. Молчали трубы. Молчали кабели. Молчали люди. Он смотрел на карту. Там, где всегда светилась зелёная точка, теперь горел красный кружок. И лица Марисы, Трема, эти детские рисунки… всё это давило пустотой. Он чувствовал, как внутри сжимается горло. И только мысли стучали глухо: «Они там. Они ждут. Они надеются. И я не могу… просто ждать.»

Глава 3.

07:38. Бункер У-7.

Марек зевнул, наклонился к экрану и потер глаза. С шести утра он, не переставая, пытался достучаться до Ф-2. Все было тщетно.

— Давай же… — пробормотал он, постукивая пальцем по панели.

В этот момент дверь отворилась и в комнату вошел Ардан. Выглядел он, как обычно, усталым, но спокойным, с чашкой чая в руках. Лёгкие мешки под глазами, мятая куртка, ровный взгляд.

— Ну что? — спросил он, подходя ближе.

Марек покачал головой.

— Та же песня. Никакого ответа.

Ардан задумчиво почесал подбородок, глядя на мигающий дисплей.

— Да, — Марек фыркнул. — По крайней мере с момента моей смены. Хотя… — он замялся. — Когда смену принимал… тут Касс обычно сидел. Но его не было. Странно. Обычно он сдаёт всё лично.

Ардан повернулся к нему.

— Кассиан? Не было? Ты уверен?

— Не было. Думал, может, где-то рядом… — Марек пожал плечами. — Я вчера его видел — не отходил от пульта ни на шаг. Думал, просто задремал где-то.

Ардан нахмурился.

— Думаешь, куда-то пошёл?

Ардан не ответил сразу. Долго смотрел на экран, где красной точкой горела Ф-2.

— Не знаю, — тихо сказал он. — Но если пошёл… вряд ли за кофе.

Он поставил чашку на край стола и вышел, оставив Марека снова наедине с гудением машин.

********

Алекс стояла у двери комнаты Кассиана и стучала, осторожно, но настойчиво.

— Касс? — позвала она. — Касс, ты там?

Тишина.

Она постояла ещё секунду, затем толкнула ручку. Дверь открылась. Комната встретила её пустотой: аккуратно заправленная койка, лампа погасла, на столе лежала карта, а на подоконнике — пустая кружка.

— Чёрт… — выдохнула она и шагнула внутрь.

Внимательно осмотрела угол, взгляд скользнул по полке с радиоприёмником, по плакатам на стене, по фото, стоявшему у кровати. Всё было на месте. Всё было… слишком на месте. Она вышла обратно в коридор, оглянулась. Прошёл техник с ящиком инструментов.

— Не видел Касса? — спросила она.

Тот пожал плечами.

— Нет. А что?

— Он пропал.

— Пропал? — хмыкнул техник. — Может, на нижнем уровне. Или в узловой.

— Я была там. Нет его.

Она побежала дальше, к мастерским, заглянула в техотсек, в комнату отдыха. Пусто.

Наконец, у поворота на склад она увидела Эно. Он сидел на ящике, курил, задумчиво глядя в стену. Увидев её, он скинул сигарету и встал.

— Алекс? Что случилось?

— Ты не видел Кассиана?

— Нет… — нахмурился он. — Почему ты спрашиваешь?

— Его нет нигде. Ни в комнате, ни в узловой. И никто его не видел с ночи.

Эно выпрямился, морщины легли на лоб.

— Ты уверена?

— Уверена.

Он задумался.

— Он говорил мне вчера… — начал Эно и замолчал, будто споткнулся о собственную мысль.

Алекс шагнула ближе.

— Что говорил?

Эно посмотрел на неё, медленно покачал головой.

— Он всё-таки ушёл.

— Куда?

Эно отвёл взгляд. Они оба замолчали, стоя посреди коридора, где мерцал свет, а трубы под потолком тихо гудели, будто повторяли одно слово, неразборчивое, но настойчивое.

********

Туннель тянулся длинной тенью. Свет фонаря вырывал из темноты клочья ржавчины, влажные пятна на бетоне, свисающие кабели, похожие на ссохшиеся лианы. Лампы на стенах загорались редко — каждые двадцать, тридцать метров. Их тусклый, мутный свет едва прорезал мрак, создавая вокруг островки слабого мерцания.

Под ногами тихо хрустели старые пластиковые накладки, изломанные крепежи, сухие остатки изоляции. В стороне где-то капала вода — мерно, равномерно, словно отсчитывая минуты. Иногда вдалеке раздавался писк — короткий, резкий, будто невидимые существа переговаривались за стенами.

Кассиан шёл осторожно. Фонарь выхватывал из тьмы пятна плесени, клочья сорванной обшивки, стальные балки с запёкшейся ржавчиной. Воздух был тяжёлым, пахнущим сыростью, железом и чем-то застоявшимся, как в забытом подвале. Он шёл — и думал.

Он вспомнил серверную. Аномальный пакет. Метка — «ЭКС-9». Тот странный след в логах. Станция-призрак. Линия, официально отключённая десять лет назад. Но сигнал прошёл. Кто-то… или что-то передало его.

Он вспомнил рассказы матери.

— Это было не бегство, Касс. Это был приказ. План. Людей отбирали по спискам. Я была врачом — потому нас взяли. Нас спасли… потому что мы нужны были. Тогда считали, что после удара мы вернёмся наверх, построим всё заново. Я верила.

Глава 4.

Совет собрался рано утром. Зал заседаний мегаполиса, расположенный глубоко под центральной станцией, был освещён лишь мягким светом настенных ламп. Круглый стол, устаревший терминал посередине, шелест бумаги — всё выглядело будто застывшим, как и люди, сидевшие вокруг.

Председательствовал Мартен Фой, пожилой, поджарый человек с острыми скулами и бесцветными глазами. Он был старейшим членом совета и, по сути, его негласным лидером. Его голос звучал редко, но весомо.

Рядом сидела Алина Урен, куратор аграрного сектора — молодая, решительная женщина, всегда одетая в тёмную рабочую униформу без отличий. Она держала руки на столе, сжатыми в замок, будто готова была в любую секунду встать и начать действовать сама.

— По ЭКС9 новостей нет, — первым заговорил Корвин Рейш, руководитель сектора безопасности. Крупный, лысеющий мужчина, постоянно носивший перчатки даже внутри помещения. Его голос был как бетон: тяжёлый и лишённый сомнений. — Последствия… в лучшем случае мы потеряем Ф2. В худшем — все ближайшие аграрные сектора окажутся без поставок на несколько недель.

Алина едва слышно выдохнула через нос.

— Мы не можем позволить, чтобы продовольственные цепочки рухнули. Если Ф2 уйдёт — соседние станции первыми поднимут бунт. У нас нет резервов на такое.

— Мы даже не знаем, что там произошло, — вмешался третий голос. Это был Ленард Фольк, представитель инженерного блока. Высокий, худой, с вечно уставшим лицом и слегка дрожащими руками. — Связь прервалась. Посылать туда кого-то — значит терять ещё людей.

Корвин криво усмехнулся:

— Лучше потерять людей, чем потом охранять склады от голодных толп. Или ты думаешь, мы справимся, когда на нас пойдут с лопатами?

— Хватит, — произнёс Мартен. Тихо, но так, что заговорили стены. — Паника нам не поможет. ЭКС9 — не первая авария. Но её масштаб… необычен. Мы не знаем причины. Пока нет.

Он посмотрел на каждого из присутствующих, задержав взгляд на Кристен Кост, молодой протоколистке с отдела внутреннего контроля. Она ничего не говорила, лишь наблюдала и делала заметки. Но Мартен знал: она не просто слушала. У неё были собственные доклады, и, возможно, собственный интерес — доказать, что авария не случайность, а чей-то саботаж.

— Мы собираемся ждать, пока станции начнут воровать еду друг у друга? — резко спросила Алина. — Или хотя бы отправим группу для оценки ситуации?

— Мы отправим, — кивнул Мартен. — Но не сейчас. Сначала нужно выяснить, кто из внутренних операторов подавал сигнал последним. И проверить вторичные каналы. Без подтверждения — ни шага.

Корвин, сложив руки на груди, пробормотал:

— Ждать. Опять. Пусть всё сгниёт, а мы будем ждать.

Мартен проигнорировал.

********

На станции У-7 новость о пропаже Кассиана разнеслась, как искра по сухому труту. Сначала шёпотом, потом громче, пока каждый угол станции не заговорил о нём. Тревога поднялась мгновенно.

В зале администрации стояла духота. Лица собравшихся были красными, голоса срывались на крик. Глава У-7 бил ладонью по столу, пока костяшки не побелели.

— Это прямое нарушение протокола! — орал он. — Самовольный выход за периметр? Без регистрации маршрута? Без сопровождения? Да он подставил всех нас!

— Он мог выйти из-за сбоя на линии! — закричал кто-то сзади.

— Это не оправдание! — перекрыл его глава. — У нас есть порядок. Есть инструкции. Он нарушил приказ!

Ардан стоял у стены, сложив руки на груди. Лицо его было сосредоточенным, но под поверхностью копилась злость. Когда шум в зале стал оглушающим, он шагнул вперёд.

— Достаточно, — сказал он твёрдо. Голоса затихли. — Кассиан — не дурак. Если он вышел — значит, на то были причины. Мы не знаем, что он знал. Судить его сейчас не имеет никакого смысла.

Глава покачал головой.

— И что предлагаешь? Просто ждать, пока он не вернётся? Или собрать поисковую группу, чтоб угробить ещё пятерых?

Ардан сжал челюсти.

— Я соберу группу. Я поведу её сам.

Глава смены фыркнул, но кивнул.

Когда Ардан вышел из зала, его уже ждали Алекс и Эно. Алекс — сжавшая губы, глаза красные от слёз, но полные решимости. Эно — молчаливый, с потемневшим взглядом.

— Мы идём с тобой, — сказала Алекс, не оставляя места для отказа.

— Нет, — ответил Ардан, глядя на неё серьёзно. — Это будет опасно. Я должен взять людей, которые прошли подготовку…

— Я готова, — перебила она. — Ты знаешь, я справлюсь. И я должна найти его. Я не останусь тут, ждать, гадая, жив ли он.

Эно шагнул ближе.

— Он мой друг, — тихо сказал он. — Я тоже иду.

Ардан смотрел на них обоих. Долго. И наконец кивнул.

— Ладно. Но на моих условиях. Ты, Алекс, пойдёшь со мной в паре. Эно — замыкающий. Я доберу ещё двоих из охраны. Мы выходим через час.

Алекс выдохнула, опуская плечи. В глазах её зажглась искра надежды.