Эхо Танорга

Глава 1. Меч

Мирослава

— Крошка, меня заводит, когда ты так уверенно обхватываешь эфес меча! — прохрипел Торнадо на ухо, буквально вдавливая торсом в дерево.

Озвученный факт он ярко продемонстрировал несколько секунд назад, и, честно говоря, — лучше бы я не видела.

Вот угораздило же ляпнуть о себе в женском роде! Столько лет играю — и никаких осечек, а тут… Мирослава, ты дурында!

— Торнадо, хорош клинья подбивать! — рявкнула я, одновременно вкладывая всю силу, чтобы оттолкнуть приставучего балбеса. Твою ж дивизию, сколько он весит?! — Я же сказал, что оговорился! Сгинь отсюда! Меня, в отличие от тебя, мужики не интересуют.

К счастью, встроенный в мой шлем преобразователь голоса работал исправно и выдавал роскошный низкий бас. Ровно такой, чтобы отпугивать всяких… Торнадо. Он дёрнулся, явно на секунду засомневавшись в своих выводах, и — архибеспардонно сунул лапищу мне между бёдер!

— Нет, Славка! Ты не парень, ты отличная тёлочка, которая играет как богиня…

Этого «Славка» в моём лице уже стерпеть не мог.

— Ты чё, сдурел? Моча в голову ударила?!

Я с размаху впечатала кулак под дых Торнадо, от чего того отбросило аж на пару шагов. Ау-у-уч, как больно! Хотелось зарядить, конечно же, в пах, но мальчики так не бьют, это точно выдало бы с потрохами.

— Я не из этих ваших «голубков», у моего костюма нет датчиков в зоне паха. Я прихожу сюда нормально поиграть, а не вот это всё!

Торнадо внезапно изменился в лице, стал куда более серьёзным.

— То есть ты утверждаешь, что пацан?

— Нет, блин, я осьминог с руками из ушей! Разумеется, я мужик, — возмущённо ответила я, наблюдая, как Торнадо вновь по-кошачьи подкрадывается ближе, ставит руки на кору сосны по обе стороны от моих плеч и шумно втягивает воздух, будто может уловить какой-то запах. Ну-ну.

— Славка, у тебя удар для мужика, не обессудь, слабоват.

— Кисть вывихнул на той неделе.

— И рост невысокий.

— Какой достался от рождения.

— Давай так… — Он облизнулся. — Я тебя поцелую, и если ты действительно окажешься мужиком, то всё мое состояние в «Эхо Танорга», персонаж и обмундирование — твои. Если же ты девушка, то…

Дослушивать Торнадо я не стала. С колоссальным сожалением нажала кнопку экстренного выхода с сервера. Секунду назад Торнадо зажимал меня и почти запихнул язык в рот в киберпространстве, а ещё через секунду я снимала игровой шлем в крохотной квартирке на Веге — искусственном спутнике Танорга.

Пара откидных настенных кроватей одна над другой, кривая штанга-вешалка на колёсиках вместо гардеробной, потрёпанное кресло вырвиглазного цвета — благодаря узору обивки мне дали на него отличную скидку, — видавший виды холодильник и бэушная барная стойка, которую мы с Ником притащили со свалки, — вот и всё небольшое убранство, которым я обзавелась к двадцати шести годам.

Желудок издал болезненную трель, напоминая, что его не кормили с самого утра.

— Нет, ну какой же этот Торнадо урод! — в сердцах воскликнула я, вспомнив, что дома ни крошки со вчерашнего вечера.

Я полдня угробила, чтобы добыть этот меч на заказ! Всего-то и оставалось — выйти из «Эха Танорга» с нормальным сохранением и отправить артефакт заказчику. Уже через десять минут были бы деньги на еду.

Внезапно прошуршала входная дверь с характерным пиликаньем.

— Мирок, я дома! — послышался звонкий голос Никиты, а еще через несколько мгновений из-за бумажной перегородки показался плечистый младший брат. — О! А ты чего такая вспотевшая и взъерошенная? — Он скользнул взглядом на шлем в руках и сделал очевидный вывод: — На сервере бегала? Всё пучком? Пернатый, кстати, сообщение в личку прислал. Спрашивает, когда ты отдашь ему меч.

Я со стоном прикрыла глаза, чтобы Никитка не увидел в них промелькнувшей злости на Торнадо. Ну какого метеорита этот идиот вбил себе в голову, что я девушка, и таскается за мной по серверу второй месяц подряд?! Нашёл бы уже себе подружку в реале, которая ему бы «дала»… Агр-р-р! Бесит. Из-за игрока под псевдонимом «Торнадо» тот самый очень нужный меч вместе с моими простенькими латами сейчас валялся на карте. Из-за экстренного ухода я потеряла всё, что было при мне, и игра приравняла уход к смерти.

— Скажи Пернатому, что отдам завтра.

— А почему завтра? — удивился Ник. — Нужная карта сейчас разве не стоит на сервере?

— Стоит, и я даже взяла меч, но случайно умерла, — сорвала я.

Рассказывать Нику о домогательствах Торнадо не хотелось. Узнай он об этом — вообще меня на карты одну пускать не будет.

— Так в чём проблема? — вскинулся брат. — Давай я сейчас схожу и подберу твой мешок, ты только скажи, где именно тебя вырубило.

Угу, а ты столкнёшься с моим воздыхателем, который стопроцентно засел в засаде в ожидании, когда я вернусь за добытым пóтом и кровью оружием.

— Не стоит. — Я отрицательно качнула головой. — Карта уже заканчивается, скорее всего, не успеешь.

— Дела-а-а, — протянул Никита и взлохматил короткие непослушные каштановые вихры. При солнечном свете они загадочным образом отливали в чистейшее золото. Всё-таки красивый у меня братишка. — Пернатый чётко сказал, что переведёт деньги только после того, как получит меч. А он хотел его сегодня.

— Ясно.

— Мирок, он в настоящей валюте обещал заплатить, а не в игровых кристаллах. Помнишь?

— Да помню я! — психанула, а очередной болючий спазм завязал желудок в узел. — Ну вот «умерла» с мечом, представляешь? И кометы сходят с орбиты. Будет ему его артефакт завтра.

— Да ты чего так распереживалась-то, а? — Ник примирительно поднял ладони вверх и улыбнулся. — Я ж только напомнить, что клиент выгодный, платит хорошо и удобным способом, потом не надо искать сомнительные обменники валюты. Мир, а на ужин у нас что?

Настроение упало ещё ниже и теперь болталось на дне кратера.

— Ничего. Я надеялась, что ты пообедаешь поплотнее в колледже.

Я отвратительная старшая сестра, которая не смогла заработать денег даже на еду. А ведь обещала родителям, что буду заботиться о брате…

Глава 2. Элитный отдел Системной Полиции

Ален Легран

Дружеские хлопки по спине обрушивались со всех сторон. Кто-то поздравлял искренне, кто-то — с оттенком зависти, но всё равно спешил выразить восхищение.

— И-и-иху-у-у, ну ты красава, А-а-ал! — Глеб на радостях сгрёб в медвежьи объятия.

— И поэтому ты решил сломать мне все рёбра? Чтобы я больше не составлял тебе конкуренцию за тефтели в столовой?

— Тьфу, скажешь тоже, Ал! — Глеб смущённо отпустил, зато Олаф тут же схватил ладонь и интенсивно затряс.

— Легран, ты лучше всех!

— Знаю-знаю, но автографы левой рукой раздавать не умею, — ответил, забирая ладонь у нашего чемпиона по армрестлингу.

— Чур, с тебя проставление в баре!

— Велес, ты и так с утра пораньше подшофе.

— Так, ты удумал зажать премию?

— Нет, о твоей печени просто беспокоюсь, — отшутился, пробираясь к своему столу.

— Как вообще можно было закрыть дело за две недели? Признайся, у тебя в том картеле не иначе как тёпленькая подсадная утка имелась. Ну? — Крупная фигура перегородила проход. Тёмные глаза за изящной оправой очков недобро блеснули.

Никогда не понимал, зачем некоторые носят очки, когда существует такая замечательная штука, как лазерная коррекция. Кстати, входит в медицинскую страховку всех граждан Танорга без исключения. Как бы то ни было, Виктор, проработавший в отделе наркоконтроля более двадцати лет, как всегда отчаянно завидовал моему успеху, но и всё так же отчаянно пытался это скрыть. И, разумеется, доказать, что в очередной раз кто-то сделал всю грязную работу за меня. Бесит, но, увы, связываться с такими – себе дороже.

Поэтому я небрежно пожал плечами:

— Нет, уток не было. Повезло просто.

— Что-то тебе часто везёт.

— Да вроде как всем.

— Да вроде не как всем.

Виктор сложил руки на груди и будто невзначай потрогал налившийся кровью бицепс. Шумевшие до сих пор коллеги одновременно замолкли, почувствовав зависшее в воздухе напряжение. Последняя фраза Виктора прозвучала как вызов, оставив на языке гадливое ощущение скисшего молока. Вселенная знает, чем бы всё закончилось, но голос секретарши вырвал из молчаливого противостояния:

— Ал, там тебя начальство зовёт уже минут десять. Ты где?

— Простите, коллеги. — Я развёл руками и, не удержавшись, добавил, поиграв бровями: — Видимо, мне не только премия полагается, но и повышение по службе.

Виктор мгновенно стал бордовым. Его не повышали уже очень давно. Я, насвистывая, сунул руки в карманы и быстрым шагом направился в кабинет начальства. Шеф не любит ждать.

— Здравствуйте, Елисей Варфоломеевич, — с порога произнёс, оглядывая, как всегда, безупречно чистый кабинет.

Верочка — секретарша шефа — с особой любовью натирала все вертикальные и горизонтальные поверхности до блеска. Порой мне казалось, что произойди здесь убийство, Верочка по привычке отмоет всё так, что ни одного «пальчика» найти не получится.

— Здравствуй, проходи, садись, — приглашающе махнул ладонью Елисей Варфоломеевич, не отрываясь от экрана ноутбука. — Вера, хватит уже, ты там дырку протрёшь!

— Как скажете.

Стройные длинные ноги в чёрных чулках и узких лодочках на шпильках процокали мимо. На меня бросили уже привычно игривый взгляд, но я отрицательно качнул головой. Какой бы красоткой ни была секретарша руководителя, спать с коллегами — всё-таки моветон и одно из моих немногих табу.

Я подождал, когда дверь хлопнет, чётко уловив вместе с хлопком звук включения шумоподавителя по периметру кабинета. Хм-м-м... Что-то мне это не нравится. Шеф поймал мой взгляд и усмехнулся:

— Не хочу, чтобы кто-то подслушал.

— Вы о моём повышении? Да, в общем-то, необязательно сохранять такую секретность. — Я широко улыбнулся, усаживаясь в кресло, но, увы, руководство пассаж не оценило.

— Прости, Ален, но повышения не будет.

Офигеть. Нормально, да? Не спишь ночами, гоняешься за преступниками, вкалываешь, а награды нет…

— Елисей Варфоломеевич, вы в курсе, что я всю группировку накрыл за тринадцать дней?! Скажите, за пять лет был хотя бы один полицейский, который оформил дело так же чётко и эффективно?!

Справедливое негодование вспыхнуло за грудиной фитилём от бикфордова шнура. Как бы я ни шутил с коллегами, в душе очень хотелось получить звезду. В конце концов, я должен, наконец, доказать отцу, что могу чего-то добиться сам и без его протекции!

Елисей Варфоломеевич тяжело вздохнул и оторвался от экрана компьютера.

— Ален, ты прекрасный коп, и ты это знаешь. Ты работаешь на Системную Полицию уже пять лет, и за это время у тебя лучшая раскрываемость преступлений по отделу…

— Стопроцентная, шеф!

— Подожди. — Елисей Варфоломеевич отмахнулся, словно я какую-то ерунду брякнул. — Я же говорю, именно потому, что ты лучший в отделе криминалист, я тебя и не повышаю.

— Не понял.

Отмаза из категории «так себе». Примерно так же девушка бортанула Олафа, заявив, что он «слишком для неё хорош». Чует моя задница, что пахнет жареным.

Шеф побарабанил пальцами по столешнице, а затем решительно заговорил:

— Ален, мне надо, чтобы ты оставался в своей должности и не светился. Тут такое дело… РУТ[1] по дружбе передало ниточки на один наркокартель, действующий масштабно на весь сектор космоса уже более семи лет. Я проверил, источник не врёт.

Я присвистнул.

Семь лет наркокартелю, а я работаю на Системную Полицию Танорга всего пять. Вывод напрашивался сам собой: если шефу принципиально назначить именно меня, значит, он подозревает, что в отделе есть крыса, работающая на группировку преступников.

— Это точно? — перебил я шефа. — Сообщать об операции никому в отделе нельзя?

Он нервно поджал губы, выдавая волнение.

— Ты как будто мысли читать умеешь! — ответил он обвинительно, а затем вспомнил про мой маленький секрет и тут же выдохнул: — Нет, это не точно, но есть подозрения. Семь лет… Масштаб — сам понимаешь. Таким мразям крыша нужна, а сотрудник наркоотдела Системной Полиции для этого подходит идеально. Для всех наших я уже подготовил внутреннюю легенду, что ты временно помогаешь соседнему департаменту с кибермошенниками. Если что, они тебе и помогут.

Глава 3. Кибертитаны

Мирослава

Просыпаться было неприятно: желудок болел, мышцы ломило и крутило от молочной кислоты. Обычно я любила состояние лёгкой перетренированности, это свидетельствует о росте силы и выносливости, но в этот раз настроение было ни к чёрту. Особенно если учитывать дефицит калоража. Тут и ребёнку понятно: когда у тебя за последние сутки во рту ни крошки, мышцы сжигают сами себя. Ничего полезного в этом для организма нет, только износ.

Я потянулась, задела рукой одеяло, кожу на костяшках пальцев неприятно защипало…

— Шварх, воспалилось! Вот же глубокий космос! — пробормотала с горечью, думая о том, что откуда-то теперь надо достать деньги не только на ЖКХ и еду, но ещё и на антибиотик.

Зато пока я разглядывала руки, нос учуял ароматный запах выпечки, и я с удивлением обнаружила на барной стойке тарелку с булочками и записку от Ника на куске переработанного упаковочного картона. В век технологий брат всё равно очень любил оставлять послания на физических носителях. По-мужски острые, но безупречно ровные буквы гласили:

«Мирок, ты так сладко сопела, что я решил тебя не будить. Позавтракай, это для тебя. Улетел на учёбу, вернусь поздно, не жди.

P.S. С утра на сервере удачно стояла нужная карта, я смотался за мечом. Не забудь Пернатому отдать артефакт, перекинул в мешок твоего персонажа».

И кто о ком заботится?

Я закусила губу, чувствуя, как глаза защипало. Никитка очень прожорливый, да и в его возрасте такому организму надо есть за троих, а он всё равно для меня оставил. Я стащила с запястья видавший виды коммуникатор и набрала ответ:

«Спасибо за завтрак. Я тебя люблю, но без меня в "Эхо" лучше не ходи».

И добавила уже вслух:

— Вообще лучше туда не ходи, а учись. Получишь образование, сможешь найти нормальную работу, а там и переедешь на Танорг.

Коммуникатор в руках завибрировал.

«Девушка, мы с вами знакомы? Верните устройство владелице. Она всегда недовольная и ворчливая, как гоблин. Вы быстро её найдёте».

«Никита, ты дурак!» — написали мои пальцы на автомате.

Целых пять минут коммуникатор молчал. Я успела налить в чашку кипятка (кофе на Веге омерзительный) и откусить булочку, которая, к слову, оказалась невероятно вкусной. Мысль, что булочку пекла ненавистная Карина, аппетит не испортила — мой желудок был готов переварить даже гвозди.

«Я тебя тоже люблю», — наконец-то пришёл ответ, когда я позавтракала.

Я покрутила в руках записку от брата и бросила в большую коробку с гофрокартоном под столешницей. Насобираем килограмм десять — и можно будет сдать на завод по переработке мусора. Кредиты лишними не бывают.

После булочек я тщательно протёрла барную стойку и заскочила в душ. Со стоном стянула игровой костюм… Раздерите меня на кварки! Надо было снять его до сна. Жёсткие синтетические нити, подключённые к тактильным передатчикам, впились в чувствительную кожу и оставили глубокие следы.

Душ был коротким и холодным: за ЖКХ долг накапал приличный, и горячую воду отключили ещё на той неделе. Я наскоро привела себя в порядок, заплела влажные волосы в две косички (привычка, чтобы удобно было надевать игровой шлем) и почистила зубы старенькой электрической зубной щёткой. Увы, денег на индивидуальные стоматологические каппы не водилось. Это таноржцы их получают по медстраховке, а вегианцы даже не знают, что это такое.

Страховка, не каппы, разумеется.

После всех гигиенических процедур я сверилась с часами, стянула со штанги-перекладины спортивный костюм и оделась. На ноги — чёрные кеды с плоскими шнурками. Времени оставалось впритык, чтобы потренироваться в зале перед сессией с Рейнджером. Тренировки на Веге — это святое. Во-первых, на спутнике пониженное притяжение по сравнению с планетой, и если не ходить в зал, то мышцы быстро атрофируются. Во-вторых, очень многие вегианцы играют в «Эхо», а там без качественной физподготовки делать нечего.

Рейнджер удивил, заплатив за занятие вперёд. Сразу видно — из «мажоров». Вегианцы жизнью научены, никто деньги вперёд товара не платит, максимум — траншами, чтобы хоть какая-то гарантия была. А вот так сорят кредитами только зажравшиеся таноржцы.

Я затушила в себе всполох негодования и вышла на улицу. Плевать, кто мой клиент, он заплатил, а игрок «Славян» всегда держит слово. Это, в конце концов, моя репутация, которая кормит, так что на игру я приду вовремя и отработаю свою зарплату честно. Если Рейнджеру понравится, то, может, сделает ещё заказ.

Перед выходом из подъезда я поглубже натянула капюшон куртки — не потому, что на улице моросил дождь, а потому, что здесь так принято. Первое правило безопасности: носи головной убор и смотри на трещины на дороге, чтобы случайно не пересечься ни с кем взглядом и не вызвать агрессию. Когда Никита сюда переехал, он долго этого не понимал. Я его учила-учила… А потом он однажды пришёл домой с разбитой губой и сам попросил у меня кепку. С тех пор всегда слушался.

Под подошвами кроссовок замелькала старая дорога — где-то полимерная резина, где-то асфальт, где-то гравий. Вегу строили как геостационарный спутник Танорга, скидывая сюда те материалы, которые «не жалко», и это чувствовалось везде. В каждом кусочке Веги. Символом того, что мы — люди второго сорта, стали космические лифты. Стоит только поднять голову, как в любое время дня и ночи, в любую погоду на небе сияет бело-серебряный цветок из нитей-коридоров, по которым носятся сверхскоростные кабины вверх-вниз. Проезд в одну сторону — шесть кредитов. Ерунда для таноржца и очень большие деньги для жителя спутника. Там живут те, кому повезло родиться с гражданством и по квоте, а здесь — все остальные.

«Как же хорошо, что Нику удалось выбить безлимитку на проезды на год», — с облегчением подумала я про себя и завернула за угол. У двери с претенциозной вывеской «Кибертитаны» толкалась толпа курящих парней. На меня бросили самые разнообразные взгляды: от «я-б-вдул-этой-крошке» до «какого хрена баба ходит в качалку», — однако я быстро проскочила мимо и тут же свернула в женскую раздевалку — просто чтобы пацаны отстали.

Глава 4. Игровой костюм

Ален Легран

Платон что-то весело щебетал, ведя меня в крыло ОБКП[1], а я лишь уныло кивал, с тоской думая, на сколько времени меня угораздило вляпаться в это дело. Месяцы? Годы? Я хотел продвижение по службе, звезду, повышение ранга… Хотел, чтобы отец хотя бы раз сказал: «Я горд, что у меня такой сын», а получил задание, которое нереально вывезти в одиночку.

«Это ты ещё учти, что в киберпространстве не будут работать диктофоны и скрытые камеры», — пробормотал внутренний голос, а я мысленно застонал. Чёрную дыру на голову Елисея Варфоломеевича! Как работать в таких условиях? Почему он выбрал меня, а не кого-то другого?! Вон Олаф терпеть оперативку не может, ему сидеть в офисе нравится больше всех, он игры за отдых считает…

После двухфакторной аутентификации личности с проверкой отпечатком ладони и сетчаткой глаза — Межгалактический Банк отдыхает — мы оказались в просторном зале с… гамаками, диван-качелями, мягкими бескаркасными пуфами и шикарнейшим столом для бильярда. Я даже вылупился из скорлупы невесёлых мыслей и чуть не оступился.

Нифига себе пельмень!

Это как же ОБКП спонсируется? Я точно в элитном наркоконтроле до сих пор работал? У нас всего один теннисный стол на весь этаж!

— Тем, кто работает головой, надо хорошо отдыхать телом, — поймав мой ошарашенный взгляд, гордо выдал Платон и провёл меня в отдельную практическую пустую комнату: одинокий стул у входа, аскетичный шкаф у стены да круглый однотонный ковёр по центру. Всё.

— Итак, раздевайтесь, Ален, мне надо подобрать для вас подходящий костюм.

Я вздохнул, но подчинился. На стул полетели пиджак, любимая водолазка и джинсы с кожаным ремнём. Я предпочитал не заморачиваться на рубашки и галстуки. Когда ты при исполнении, секунда промедления может стоить жизни. При этом одежда должна быть такой, чтобы тебя и в приличное заведение пустили, и в подпольный карточный клуб.

Платон на глаз оценил мою фигуру и тут же принёс обтягивающее трико, как у балетмейстера, рашгард, перчатки и шлем, отдалённо напоминающий мотоциклетный. Если последние вещи в его руках были ничего, то трико…

— Я эти колготы не надену.

— Зря вы так, Ален, это отличный костюм с максимальной плотностью датчиков на квадратный сантиметр из доступных в продаже. Очень удобный, сядет на вас идеально.

— А в джинсах остаться нельзя?

— Боюсь, тогда в «Эхо» у вас не будут работать ноги. Это существенно осложнит игру.

«Когда отцу доложат, во что одевается его сын, то его точно инфаркт хватит».

— Ясно, давай.

Я выдернул вещи из рук Платона и принялся облачаться. Настроение портилось пропорционально натягиванию неудобного синтетического материала. Жуть, неужели в таком ещё и двигаются?!

— Нестабильные кротовые норы, кто только придумал эту дичь… — бормотал я, пока коллега дипломатично отвернулся и рассматривал голую стену. — Неужели игроманам нравится вот так одеваться во всё обтягивающее, чтобы бубенцы прижимало?..

— Геймерам.

— Что?

— «Игроман» — слово… которое не используют в киберсреде. Принято говорить «геймер[2]», а касательно вашей одежды — не переживайте. Это только вы себя таким видите. Ткань действительно должна очень плотно сидеть, чтобы передавать электроимпульсы и симулировать давление в нужных участках. В самой игре вы можете выбрать разную одежду, при этом у вас останется ощущение, будто вы действительно её надели, то есть кольчуга будет ощущаться тяжелее кожаного жилета, а латы — более громоздкими, чем поддоспешник.

Замечательно. Зачем только всё это симулировать, когда можно жить в обычной жизни?

— Ясно, — пробормотал я, впихивая свою, как оказалось, немалую тушку в рашгард. Занятно, что в нём рельеф сухого пресса стал ещё более ярко выраженным, чем без него.

— …Если по вам в киберпространстве пройдёт топор или проткнёт кинжалом живот, то вы тоже это почувствуете, — продолжал радостно инструктировать Платон, а я на этом моменте напрягся.

— Подожди… в смысле «почувствую»? Я могу там умереть?

Эксперт по цифровой безопасности повернулся и посмотрел слегка удивлённо:

— Нет, что вы. «Убить» можно только персонажа, но не вас как человека. Вшитые в игровой костюм датчики могут передать давление, жар, холод… Но если вы в «Эхо» засунете руку в костёр, то на коже максимум выступит пара волдырей. То же и с ударами холодного оружия — приятного мало, от одного «смертельного» удара я как-то месяц ходил с гематомой…

— Так ты играешь?

— Не очень хорошо. Как любитель.

Платон явно смутился от вопроса и отвёл взгляд. По узкой сколиозной спине, обтянутой офисной голубой рубашкой, и худым рукам я бы никогда не подумал, что парень передо мной в жизни держал что-то тяжелее кружки с кофе.

— Хм-м-м… Ладно. Давай тогда ближе к делу. Где рабочее место? Где компьютер?

— Так вот же. — Платон выразительно указал на… круглый коврик.

Следующие полчаса сотрудник киберотдела объяснял, что ковёр — это и есть компьютер, а точнее платформа, которая связывается по беспроводной связи с костюмом и шлемом, посылает микроимпульсы и токи, имитируя полное погружение в виртуальную реальность, а также ведёт себя как универсальная беговая дорожка, чтобы человек мог двигаться в любую сторону внутри игрового пространства.

— …Я посоветовался с коллегами, и мы завели новую учётную запись и персонажа. Пол выбрали мужской, решив, что так для вас будет комфортнее, а тип ведущего оружия — копьё, так как, проанализировав…

— Платон, — не выдержал, перебивая парня, у которого даже глаза загорелись, когда он начал говорить об игре. — Мне по барабану, кого вы там выбрали. Я криминалист из отдела наркоконтроля, и моя задача — найти опасных преступников, а не блистать мнимыми успехами среди разожравшихся от обилия развлечений таноржских лентяев и гопоты с Веги.

У парня внезапно опустились плечи, а спина округлилась ещё сильнее.

— Зря вы так, господин Ален Легран. В «Эхо» играют миллионы людей… да и на Веге не только гопота живёт.

Глава 5. Лёгкая карта

Мирослава

Я смотрела на Рейнджера, испытывая неподдельное восхищение напополам с профессиональной завистью, а эти чувства для меня далеко не самые частые.

У мужчины на лбу было буквально вытатуировано, что он играет в «Эхо» впервые в жизни, настолько человек не ориентировался ни в чём, но при этом все движения… такие лёгкие, такие плавные, такие техничные! Где он так научился? Кувырок, подъём, прыжок, замах — клыкастая черепаха повержена. Кувырок, подъём, прыжок — ещё одна.

На Рейнджере красовались новенькие светло-бежевые керамические доспехи, полностью скрывающие тело, а лицо персонажа соответствовало самой популярной маске в игре, но даже это не могло скрыть уникального стиля игрока.

Я слышала его ровное дыхание, видела мягкие текучие движения, чёткие удары, которые себе ставила годами, не могла не обратить внимания на лёгкую поступь, уверенный захват древка копья и правильный разворот корпуса… Он был подвижен как ртуть. Всё, что касалось техники сражения, выходило у Рейнджера настолько безупречно сбалансированным, что моя помощь не требовалась. Скорее, он бы мог учить меня.

Обычно гейм-проводник «Славян» в моём лице безукоризненно выполнял свою работу и имел высокий рейтинг на форуме, но сегодня я то и дело подвисала, глядя на подопечного. Конечно, мою заторможенность можно было бы списать на голодный желудок, тревогу из-за Никиты и отвратительную сцену с Кариной в «Кибертитанах», но факт оставался фактом: рядом с этим воином в керамических доспехах я чувствовала себя размагниченным чипом. Я сама начала играть в «Эхо» в четырнадцать и к своим двадцати шести ещё не встречала настолько отточенного мастерства боя и виртуозности его исполнения, как у Рейнджера.

Игрок сделал три ловких кувырка, всадил копьё в толстого ленивого червяка, который мгновенно рассеялся, и молниеносно убил ещё троих скорпионов, только-только выползших из-за гранитного валуна. Одним слитым движением. Сразу после этого он вновь расставил ноги на ширине плеч, но не на одной линии, а ровно так, чтобы удерживать правильную стойку. Красиво, чертовски красиво. И стильно.

Как правило, во время тренировок я концентрировала внимание на заказчике, чтобы успеть подстраховать, но по-спортивному скупые и эстетичные движения без суеты вводили в состояние транса, выбивая почву из-под ног, а вкрадчивый тембр мужского голоса пульсировал глубоко внутри, вызывая странное щекочущее ощущение внизу живота, которое сложно было игнорировать.

— Зачем менять оружие?

— Как много игроков на картах?

— Обмениваться трофеями не запрещено? Есть чат торговли? Но там только виртуальные предметы?

Я отвечала на автомате: у каждого существа есть сопротивляемость к определённым типам оружия. Игроков много, обмениваться можно чем угодно, контактировать не запрещено, но, как правило, всё это происходит на более сложных картах. Сейчас мы на «лёгкой», чтобы научиться азам. Конечно, торговать можно, даже делать заказы, и да, передать можно только виртуальные предметы. Как физические передать? Мы же каждый в своей квартире находимся.

Всякий раз, когда Рейнджер спрашивал, звуки его бархатистого голоса обволакивали, волнующими мурашками проникая под кожу.

«Это с лёгкостью может быть модулятором голоса. Ты таким же пользуешься. Мира, очнись! Под игровым шлемом вполне себе может оказаться какой-нибудь старик, а ты им любуешься», — отчаянно сигналила разумная часть меня.

«Нет, старики так не двигаются. Я вообще ещё не встречала людей, которые бы двигались так. И голос у него стопроцентно свой собственный», — возражала я мысленно.

«Откуда ты знаешь? Разве сама много лет не прячешься за маской Славяна?» — ехидно вопрошала всё та же часть меня.

«Прекрати думать о нём как о реальном мужчине! Он всего лишь клиент в киберпространстве».

— Ты, что ли, спортсмен? — наконец спросила вслух, прерывая внутренние споры.

Не то чтобы фигура Рейнджера как-то отличалась от среднестатистических игроков, там и близко не было той обколотой стероидами массы, которую предпочитают профспортсмены, но голоса в голове определённо надо было чем-то занять.

— Есть немного. Я в детстве посещал много разных кружков, искал что-то подходящее. — Рейнджер открыто улыбнулся.

Запрещённый удар под дых.

Так улыбаются люди, которые уверены в своём будущем, умеют получать удовольствие от жизни, плотно едят не менее трёх раз в день и не ложатся спать с ощущением, что в любой момент арендодатель может выставить их вон из квартиры за неоплаченное ЖКХ. А ещё такие люди успешны и состоятельны.

Я прикусила губу.

«Не думать о нём как о реальном мужчине!»

— А какой спорт?

— Да каким только не занимался, — фыркнул Рейнджер. — Качалка, бассейн, баскетбол, фехтование, каратэ, самбо, гольф…

Внутренний счетовод прикинул стоимость увлечений Рейнджера, и ему стало дурно. Качалка и баскетбол — ещё ладно, но гольф! Теперь понятно, почему изумрудные поля «Эха» не произвели на мужчину особого впечатления. На Веге, в отличие от Танорга, вообще не было ни парков, ни озеленённых скверов, ни тем более площадок для гольфа…

«Как будто для тебя сюрприз, что таноржская молодежь спускает всё на развлечения. Ты посмотри на его керамические доспехи — самые дорогие, какие только доступны в лавке. Смирись, Мирослава, несмотря на то что Вега — спутник Танорга, вы из совершенно разных Миров».

— Слушай, Слав, а топор здесь можно метать? — неожиданно спросил Рейнджер, выдёргивая из размышлений.

Новичок выбрал основным оружием копьё, но с ним он разобрался быстро и сейчас взвешивал в руке весьма неплохой по характеристикам одноручный топорик.

— Да, можно. Законы физики в киберпространстве максимально соблюдены. Возьмись за ручку и замахнись от плеча. Не расстраивайся, если не получится с первого раза…

Я осеклась, так и не договорив предложение. Мужчина с лёгкостью пригвоздил летучую белку к едва мерцающему стволу сосны.

Глава 6. Пьер Легран

Ален Легран

С моего первого появления в «Эхо Танорга» прошла неделя. Как бы это ни было удивительно, но игра оказалась куда интереснее, чем я думал ранее. То ли мой первый гейм-проводник Слава смог заронить интерес, то ли ежедневные короткие встречи с Платоном в киберотделе дали плоды, но я готов был признать, что в «Эхо Танорга» сложно просиживать штаны. Хотя бы потому, что во время игры надо бегать, прыгать, драться, потеть и делать всё что угодно, но только не сидеть на попе смирно.

Я больше не считал, что в «Эхо Танорга» играют одни лентяи, хотя всё ещё придерживался мысли, что подавляющий контингент — раздолбаи и очень сомнительные личности.

На третий день Бешеная уговорила зайти на карту второго уровня, и я обнаружил, что в «Эхо» требуются не только спортивные навыки, но и тренированная память и даже логика. Перво-наперво выяснилось, что видов существ гораздо больше, чем я думал. То есть помимо летучих белок и мышей, клыкастых черепах и скорпионов есть ещё кабаны, волки, орки, гоблины, скелеты, зомби, гарпии и даже демоны с медузообразными щупальцами вместо ног — в общем, весь фольклор Танорга в одном флаконе. И всех этих белок-мышей-зомби-демонов, оказывается, ещё пять классов — от самых слабых до практически непробиваемых.

— И каждый вид каждого класса имеет свою собственную сопротивляемость к оружию, поэтому лучше иметь при себе хотя бы четыре типа, — заключил Платон, когда мы с ним пересеклись.

Я застонал. Вслух.

— Ну зачем разработчикам понадобилось делать такую сложную игру?

— В шахматах тоже множество фигур, и каждая ходит по-своему, — пожал плечами специалист по цифровой защите. — Если бы было просто, то людям бы быстро разонравилось, а «Эхо Танорга» популярно уже более тридцати лет. Показатель, как-никак.

— Но всё это выучить…

Я махнул рукой на стопку электронной бумаги с правилами, которую аналитики киберотдела заботливо подготовили для меня. Межгалактический проще вызубрить!

— Играй, рано или поздно всё само в голове уложится.

В «рано или поздно» я верил, потому что обратил внимание, что Слава, Бешеная и другие игроки не задумывались, какое оружие использовать, но, увы, мне такое не подходило.

Мне надо было быстрее. Я не готов тратить месяцы только на обучение.

— Начиная с карт средней сложности, в лавках на продажу появятся магические свитки с огненными стенами, кислотными облаками, ледяными вихрями и камнепадами. Сопротивляемость существ к свиткам надо будет учить отдельно, — «добил» Платон. — А на картах от восьмого уровня и выше большую роль начинает играть сама местность.

Так я понял, что, если бы честно проходил игру, на неё ушёл бы минимум год. При хорошей физической подготовке, разумеется. К счастью, мне не требовалось проходить «Эхо Танорга», мне надо было лишь выйти на наркокартель. Собственно, именно поэтому я и предпочёл чуть теснее познакомиться с Бешеной. Опыт раскрытия преступных группировок подсказывал, что девушка с настолько провокационным поведением не вполне чиста на руку, а вот Славян — милый парнишка, но вряд ли я выйду через него на кого-то нужного.

Было раннее утро, когда я припарковал рабочий флаер на парковке здания Системной Полиции и задумался, что делать дальше. Шеф велел докладывать о любых зацепках и изменениях, вот только у меня их не было. Совсем. И самое поганое — прошла неделя, а я понятия не имел, куда рыть дальше. Физиологическая особенность, которой я привык пользоваться, никак не помогала в киберпространстве.

На запястье провибрировал коммуникатор, на экране всплыл контакт «Отдел по борьбе с бедностью».

— Да, отец. Твой бракованный сын тебя внимательно слушает.

Перед лобовым экраном развернулась голограмма темноволосого мужчины в возрасте в строгом деловом костюме-тройке с тростью. Белый набалдашник, инкрустированный драгоценными камнями, благородно оттенял жемчужную седину в длинной чёрной косе. С отцом внешне нас роднил только особенный оттенок тёмно-золотистых глаз, а вот всем остальным я пошёл в маму-таноржку. Увы, у меня не было ни лиловой кожи, ни хвоста с острым шипом-наконечником, ни витых чёрных рогов-резонаторов, с помощью которых цварги умеют улавливать эмоции разумных существ прямо из воздуха.

Пьер Легран картинно поморщился на моё приветствие.

— Ален, прекрати так говорить. Я никогда не считал тебя бракованным.

— Только много раз сожалел, что я всего лишь человек, и пытался воспитать из меня цварга.

Отец недовольно поджал губы. Уважаемый сенатор Аппарата Управления Планетой — Пьер Легран — десятки лет выступал за увеличение вымирающей расы посредством межвидовых браков с людьми. Согласно статистике Планетарной Лаборатории Цварга, в таких союзах в девяноста восьми с половиной случаях из ста цваргские гены брали верх над человеческими и на свет появлялись чистокровные цварги.

Пьер женился по молодости на очень красивой девушке с Танорга и перевёз её на свою родину. Увы, закон подлости никто не отменял, и я попал в пресловутые полтора процента. Человек. Ну или почти человек, если не считать мелочи, которую можно рассмотреть лишь на МРТ головного мозга.

Всё детство отец пытался вырастить и воспитать меня как чистокровного сына своей расы: конный спорт, музыка, живопись, гольф, скрипка, многочисленные языковые курсы, а также занятия по этикету и общению с женским полом. И раз уж ни хвостом, ни цветом кожи я не пошёл в отца, Пьер очень надеялся, что со временем у меня разовьются хотя бы рога-резонаторы. Но и они не прорезались ни в двенадцать, ни в пятнадцать, ни даже в двадцать. Чуйка была. Интуиция, иногда лёгкий флёр эмоций во рту с определённым оттенком, когда я близко стоял к человеку… Но не резонаторы.

В день моего совершеннолетия — двадцать один год — отец выдал новую идею фикс, что обязательно женит меня на чистокровной цваргине и таким образом получит себе внука-цварга. Тут-то я и психанул и улетел на родину матери, чтобы доказать отцу, а в первую очередь себе, что как человек я тоже весьма неплох. Не всем быть сверхсуществами[1].

Глава 7. Сервер с повышенной чувствительностью боли

Мирослава

Жить в однокомнатной квартире с девятнадцатилетним братом и ни разу не увидеть его за целую неделю — знаю, умею, практикую.

С момента, как Дарий стребовал с меня взнос за спортзал, время понеслось так быстро, что я только и успевала спать да работать. Просыпалась, принимала душ, чистила зубы и неслась в зал, чтобы хоть чуть-чуть потренировать тело с нужной гравитацией и равномерно распределить нагрузку на мышцы. Затем бежала домой, выполняла заказы на трофеи, одновременно с этим делала мелкие дела по дому: однажды вывезла картон, когда накопилось прилично, несколько раз заказывала еду, временами готовила что-то несложное, а иногда разогревала фастфуд. Два раза сходила в банк снять немного наличных и, конечно же, не менее получаса на ночь занималась самомассажем, чтобы мышцы успели восстановиться к утру.

Заказов на обучение новичков после Рейнджера больше не брала — таких хороших денег не предлагали, и выходило, что доставать трофеи со сложных карт быстрее и финансово выгоднее, чем учить какого-нибудь избалованного мажора с Танорга правильно держать копьё в руках и метать топор. И, конечно же, всё это я делала, старательно избегая Торнадо, который существенно осложнял жизнь, основательно вбив себе в голову мысль, что я девушка. Я отследила, что чаще всего он бывает на серверах «Эха» в первую половину дня, и поэтому сместила свои посещения на вечер.

О том, что я всё ещё живу с младшим братом, а не одна, могла судить лишь по художественно разбросанной по квартире одежде, шампуню, который Ник тратил на свою шевелюру даже больше, чем я, и ещё одной партии пирожков на столешнице. Выпечку, как я догадывалась, Ник вновь взял за «приятное общение» у Карины.

Наконец-то получилось заплатить за спортзал и отложить деньги на полноценное трёхразовое питание, а потому я завела будильник пораньше, чтобы застать Никиту дома и поговорить с ним серьёзно.

Тра-а…

Будильник успел издать одну ноту, и кто-то заботливо его тут же вырубил на моём запястье. После недели интенсивной работы тело адово болело, спать хотелось ужасно, но, увы, этого я себе позволить не могла. Как минимум я должна поговорить с Никитой о его поведении и важности учёбы, а уже потом могу поспать ещё пару часиков.

— Ни-и-к, погоди-и-и, — пробормотала я, стараясь побыстрее прийти в себя после четырёхчасового сна.

— Тс-с-с, спи, Мир, ещё очень рано, а мне на космический лифт до Танорга надо… Я, кстати, оставил тут тебе кусок пирога с капустой на завтрак. У знакомого днюха была, я попросил завернуть с собой. Как проснёшься — поешь как следует.

Собственно, именно эти слова, а также характерное громыхание со стороны входной двери и заставили меня резко распахнуть глаза и сесть в кровати.

— Ник, стой!

— Да спи…

— Не-е-ет, стой. Я тебя не видела целую неделю, мне надо поговорить.

— Я опоздаю на лифт.

— Они ходят каждые восемь минут.

— Мир, давай, может, завтра? — послышалось из-за перегородки, которая разделяла жилое пространство и прихожую, но я уже стремительно подскочила с кровати и прямо в чем была — пижамных шортах и футболке — пересекла единственную комнату и встала над вихрастой макушкой завязывающего шнурки брата.

— Нет, сегодня, Ник. Сейчас. Слушай, это не дело, что ты встречаешься с Кариной, и я не такая глупая, чтобы поверить, будто в твоей академии таноржец с архитектурного притащит домашний пирог на день рождения. Уж скорее бы он заказал пиццу с ананасами и мидиями на всех, чем…

— Хорошо, Мир. Как скажешь, я больше не буду приносить еду, — перебил Ник, перемещаясь ко второй ноге.

— Нет, я не хочу, чтобы ты общался с Кариной.

— Ладно, — как-то чересчур покладисто согласился брат, и тут у меня засосало под ложечкой, что происходит что-то из ряда вон. Обычно Ник отшучивался или огрызался, что он уже достаточно взрослый, но сейчас…

Широкоплечий братишка ловко крутанулся на пятке кроссовка и поднялся ко мне спиной.

— Мир, я тебя люблю, поговорим позднее.

— Сто-о-ой!

Он положил руку на сканер в прихожей, чтобы выйти из квартиры, но я, почуяв неладное, ловко юркнула под руку брата и встала между ним и дверью. Наверное, со стороны это смотрелось забавно — маленькая, невысокая и худенькая я пытаюсь остановить парня, который минимум вдвое крупнее в весе и выше на голову.

— Никуда ты…

Позади раздался мелодичный звон открывающейся двери. Я тихо ахнула, так и не договорив предложение. Лицо моего красавца Ника «поплыло». Огромный фиолетово-черный синяк сиял на скуле и под глазом, ближе к скуле он начал желтеть. Верхнее веко припухло так, что глаз открывался в лучшем случае наполовину. Нижняя губа оказалась порванной прямо по центру.

— Ни-и-ик… — выдохнула я потрясённо. — Где это ты так?

В то, что его приятели-таноржцы с архитектурного факультета могли так разукрасить, совершенно не верилось. Коренные таноржцы в моём понимании всегда были скорее «изнеженными интеллектуалами». Ладно бы Ник учился на изобретателя, там встречались ещё уникумы, которые и подраться могут, доказывая свою правоту, но брат выбрал архитектурный — это сфера дизайна и художников, где все ребята предпочитают мериться чем угодно — брендовыми шмотками, навороченными флаерами и гравибайками, девочками-моделями, — но точно не силой.

Никита тяжело вздохнул, словно на его плечи опустился весь груз Вселенной.

— Мир, слушай, можно без нотаций, а?..

— Где. Тебя. Так. Разукрасили?! — прорычала я, чувствуя, как кровь начинает кипеть.

Моего любимого братишку кто-то посмел обидеть!

— Да какая разница? Это неважно.

В смысле — неважно?!

Я так и хлопнула глазами, чувствуя ма-а-аленькую такую неувязочку.

— Ник, тебе череп могли прошибить, да здесь, скорее всего, сотрясение мозга! Тебе медицинское обследование требуется! Если это случилось на Танорге, то точно можно обратиться в полицию и потребовать компенсацию, если на Веге, то всё сложнее, но какого метеорита ты мне тут загоняешь…

Глава 8. Проклятые катакомбы

Мирослава

Броня трещала по швам от летающих в небе молний, у скалы меня задело градом; убегая от него, чуть не вступила в ядовитых скорпионов, около леса прямо перед носом пролетел топор — еле увернулась. Карта «Проклятые катакомбы» вроде бы была достаточно большой, но для такого уровня сложности даже девятнадцать игроков — приличная нагрузка. Трое — Король Сервера, Шипучка и Непобедимый — с горящим в глазах азартом натравливали вставших из могилы скелетов друг на друга и чуть ли не визжали от восторга, когда челюсти нечисти смыкались на руках и ногах противников. К счастью, я умудрилась пройти мимо этих ненормальных незамеченной. Воин, облачённый в метеоритные латы, с ником «Катарсис» с перекошенной от злости мордой (самой страшной из всех стандартных) методично истреблял не очень симпатичных салатовых зомби с помощью увесистой утренней звезды. В меня он бросил лишь яростный взгляд, ну и топор, разумеется.

Я всегда считала, что те, кто ходит на сервер с повышенной чувствительностью, немножко не в себе, или очень даже множко, но поняла это окончательно, когда случайно вступила в угли… Не взвыла от боли только потому, что ещё больше боялась привлечь внимание ближайшего игрока с не вдохновляющим именем «Твой убийца из кошмаров».

Секунды на карте «Проклятые катакомбы» шли как минуты. Я вся вспотела, оббежав доступные локации с чудовищами, и остановилась у мутного пруда с электрическими угрями, переводя дыхание и ещё раз перепроверяя, точно ли не ошиблась. Увы, имя «Рейнджер» висело в списке игроков карты.

— Где же ты, глупый новичок?! — Я с отчаянием пнула ближайшую корягу, и она внезапно застонала.

— А-у-у…

Целое мгновение ушло на то, чтобы осознать: бревно, частично спущенное в воду, — не бревно вовсе, а тщательно замаскированный с помощью коры и коричневой глины Рейнджер. Его ноги, поверх которых лежал самый большой шмат коры, были опущены в пруд, а там… Мне стало дурно, когда я присмотрелась. Нет, конечно же, «Эхо Танорга» считалось вполне себе безопасной игрой, но, когда я представила, как долго будут заживать у парня ноги после укусов этих клыкастых тварей, стало не по себе.

— Рейнджер, ты меня слышишь? — Я присела на корточки и потрясла его за плечи.

Глаза игрока распахнулись, и на меня посмотрела обыкновенная маска персонажа, вот только по взгляду и мучительным судорогам на лице чувствовалось, что парню сейчас очень плохо взаправду.

— Сла-а-ав?

— Да, это я.

Я закусила губу, бросив взгляд на копошение угрей в ногах Рейнджера. Эти существа, по задумке «Эха», пускали электрические токи и фактически парализовали игроков. Обычно если персонаж заходил в воду, то хватало одного-двух болезненных укусов — и игрок выпрыгивал из воды, но на несколько секунд терял управление… Здесь же Рейнджер зашёл в воду аж по колено, или кто-то старательно приманил не одного-двух угрей, а целый косяк.

— Не-не т-трогай… — попытался предупредить Рейнджер, очевидно имея в виду, что ударит током и меня.

Я фыркнула, наскоро порылась в мешке и по-быстрому нацепила доспехи из грубой кожи кабана. Они считались очень тонкими и имели низкую степень защиты, но в таких случаях, как с угрями, были бесценны. В разы лучше, чем металлические доспехи. Удостоверившись, что всё сидит плотно, а у нас всё ещё нет непрошеных гостей, я подхватила новичка под мышки и, стараясь не наступить в воду, что было сил потянула на себя. Какой-то метр или полтора в сторону от кромки пруда — и Рейнджера перестала атаковать эта мерзкая пакость.

— Спасибо, — выдохнул он, однако пребывая всё в том же неподвижном состоянии.

По моим представлениям выходило, что он проваляется так ещё минимум полчаса. Однажды, много лет назад, я сама влезла в такую ловушку, и игровой костюм нещадно бил по нервным рецепторам… и то, кстати, был обычный сервер, а не с повышенной чувствительностью. Ох, бескрайний космос! Нет у нас времени здесь разлёживаться. Злость на новичка за то, что сунулся на эту карту, да ещё и с Бешеной, кипела в жилах, однако учить уму-разуму этого дурачка было не место.

Словно вторя моим мыслям, где-то вдалеке хрустнула ветка и протяжно завыл зомби.

— Так, Рейнджер, слушай меня внимательно, — сказала я. — Тебе пока всё ещё сложно двигаться, а костюм пускает остаточные электрические разряды, это нормально. Сейчас ты должен будешь уйти из игры, но так как это будет трактоваться костюмом как смерть, всю твою чудесную керамику, начиная от поножей и заканчивая кольчугой, раскидает по округе, а на карте очень много желающих на халяву обзавестись отличными доспехами. Итого план такой: я тебя раздеваю, скидываю себе в мешок обмундирование, мы тебя экстренно эвакуируем, а затем на лёгком сервере я тебе всё верну.

— Не надо… Так выруби меня, — прошептал Рейнджер, а я искренне возмутилась. Он что, в меня не верит?

— Эта керамика стоит двадцать пять кредитов! — зашипела я. — Мой недельный оклад, если я себя не жалею! Ну уж нет!

— Я просто хочу побыстрее выбраться отсюда…

— Сам влез в ловушку. Терпи и жди теперь, — пыхтя от напряжения, я стянула с него перчатки и наручи.

За этим последовала керамическая кираса, а под ней кольчуга, да не просто какая-то, а золотая. Как только я положила в виртуальный мешок ещё и её, герой под моими руками остался в грубой неснимаемой деревенской рубахе, но вот руками я внезапно ощутила тончайшую эластичную ткань рашгарда, через которую прощупывалось настоящее тело Рейнджера.

Горячее. Твердое. Красивое.

Глаза видели одну картинку, ладони — совсем другую. Я чувствовала себя слепой, которая изучает азбуку Брайля. Под пальцами перекатывались тугие мышцы, хорошо прощупывались ребра и идеальный поджарый пресс — каждый кубик чётко отделен от другого — аккуратная ямка пупка и неожиданно небольшой длинный шрам под ним, больше похожий на продолговатый ожог. Интересно, откуда такой?

Казалось бы… к двадцати шести годам я видела далеко не одного обнаженного мужчину, да и на Веге к сексу в принципе отношение проще, чем на Танорге, вот только такой выпуклой твердой груди и потрясающего сухого пресса я ещё не встречала. Вегианцы делились на две категории: тощие щуплые парни и огромные, перекачанные благодаря запрещённым инъекциям быдловато-матёрые мужики, как правило уже с жирком из-за всё тех же инъекций.

Глава 9. Славная деревня

Ален Легран

Так паршиво мне не было даже тогда, когда я напился в честь побега из-под отцовских резонаторов с Цварга. К слову, тогда я дал себе обещание, что больше бокала алкоголя вообще употреблять не буду. Меня лихорадило, тошнило, руки неконтролируемо дрожали, а игровая платформа подо мной омерзительно гудела, напоминая о вое зомби из «Эха», и возводила убийственную головную боль в какую-то абсолютную степень.

Но всё это меркло по сравнению с тем, что мне было элементарно тяжело дышать.

«Ты швархов придурок, который ещё и заперся изнутри, — с тоской подумал я про себя, бросая взгляд на дверь и пытаясь сделать вдох, а затем выдох так, как учили на подготовительных курсах Системной Полиции. — Повезло, что отец не видит этого безобразия, а то годовой курс нотаций о неподобающем поведении для наследника рода Легран был бы обеспечен».

Наверное, минут двадцать я валялся на платформе, пытаясь унять боль в груди и научиться дышать. Затем я ползком на четвереньках совершенно неаристократично добрался до двери, шлёпнул бейджем по сканеру и, убедившись, что датчик мигнул зелёным, потянулся к коммуникатору.

— Платон, пришли дока. Срочно, — пробормотал заплетающимся языком и на какое-то время отключился.

Проснулся лёжа на диване в зоне отдыха киберотдела с катетером в руке и кудахчущим голосом где-то слева за спинкой мебели:

— Ужас, а не профессия! Это же какое перенапряжение, какие нервы и стресс! Я настаиваю, чтобы сотруднику выписали хотя бы месячный отпуск! Так и передайте вашему начальству, что это немыслимо. Такое ощущение, что мы не на Танорге живём, а на какой-то отсталой планете с рабским трудом. У вас же есть роботы, в конце концов! Неужели люди должны проделывать лично такую каторжную работу?!

Яркое возмущение мужчины оседало во рту чуть ли не уксусом.

— Уверяю, я всё передам руководству. Вы скажите только, он в порядке? — испуганно лепетал Платон.

— Конечно же нет! У него пульс зашкаливающий, в глазах полопались сосуды от перенапряжения, а спазм мышц по всему телу!

— Нужен флаер до клиники?

— Ничего не нужно! — Мне надоело слушать истерику этих двоих. Я вынул иглу из вены, не заботясь о той жидкости, что капала в меня, и посмотрел на время.

Шва-а-а-рх, сорок минут в отключке! Как вообще такое могло произойти?! Преодолевая головокружение, я вначале сел, а затем и встал. Мельком отметил, что штаны на мне не закатаны, а значит, про укусы угрей док не в курсе… Ну и ладно. Главное, что хоть немного в себя привели.

— Ален, может, вы возьмёте выходной? — проблеял специалист по защите информации, не зная, как правильно реагировать на ситуацию.

Конечно, он из киберотдела, у них вряд ли когда-либо случались подобные инциденты. Разве что в перерыве бильярдный шар по пальцу мог стукнуть да горячий кофе на штаны пролиться. Это у нас в наркоконтроле и влиться в синдикат надо, и прикинуться нариком, чтобы вывести всех на чистую воду, а то и вовсе по-настоящему «дунуть», а потом неделю откисать на очистительных капельницах или в медкапсуле.

— Стойте-стойте! Куда вы?! — сиреной взревел худющий док в белоснежном халате, но я лишь махнул рукой.

— Работать. Спасибо за помощь.

— Но… но…

— Если ещё что-то понадобится, я тебя наберу, Платон, — бросил, не оборачиваясь, и, придерживаясь за стеночку, направился в игровую комнату.

Уже час десять, как я вышел из «Эха». Очень надеюсь, что Слава всё ещё ждёт, потому что мне нужно объяснение всего произошедшего. Какого шварха Бешеная, выглядевшая целую неделю более или менее адекватно, вдруг превратилась в последнюю суку?! Что это вообще за дичь с нереально болезненными укусами угрей? Почему я чувствовал их острые зубы и удары током на себе так, будто бы это было взаправду?!

О том, что произошло в последние минуты перед выходом с карты, я старался не думать. Слава чётко объяснил, что раздел с целью сохранить имущество, вот только, несмотря на полумертвое состояние, его руки на своём теле я запомнил лучше, чем любую из любовниц. Такие аккуратные ладошки, неожиданно мягкие для юноши и тёплые даже через синтетическую ткань игрового костюма. От прикосновений боевого товарища становилось легче, а в его расфокусированном взгляде мне почудилось нечто большее, чем забота.

В голове у меня нет-нет, но и всплывал один и тот же вопрос: «Что это было?»

«Тебя просто очень хорошо контузило электричеством, вот мысли все и набекрень», — попытался успокоить внутренний голос.

— Надеюсь, ты всё ещё на карте… — пробормотал я, надевая шлем и активируя платформу.

…Мы сидели на черепичной крыше одноэтажного здания. На ярко-голубом небе ослепительно сияло солнце, и где-то вдали щебетали птицы, справа раскинулись пшеничные поля, а слева юная длиннокосая дева в сарафане до пят пасла стадо овец.

— Оклемался? — спросил Славян, бросив косой взгляд. — На, держи своё барахло.

Он сам сидел без боевого котелка и жевал виртуальную травинку. Я видел его лицо. Игровое, конечно, но мимика ведь передавалась настоящая. Ни удивления, ни внимательного разглядывания, ни сверхзаботы…

Да не, Ален, ты сходишь с ума. Тебе показалось.

Мальчишка небось совсем юный, вот ладони и маленькие, а всё остальное — твоё больное воображение. Привыкай, что в киберпространстве ты самый обычный человек и нет у тебя ни интуиции… ничего нет.

— Спасибо. — Я откашлялся, с изумлением отметив, что собственный голос в присутствии Славы прозвучал как-то по-другому.

Парень насмешливо фыркнул.

— Может, будет тебе уроком, что не надо никому доверять, особенно в «Эхо», и уж тем более не стоит вестись на смазливую внешность бабы.

— Да, кстати об этом…

— Что, в реале буфера не такие зачётные?

— Да нет, тьфу. Слав! Мы вообще не встречались в реальности. Я понять не могу, почему Бешеная вдруг так стервозно себя повела. Всю неделю чистил с ней карты попроще. Не сказать, что из неё отличный гейм-проводник, но время от времени спину она прикрывала… И какого глубокого космоса на этой карте ощущения от костюма передавались настолько реалистично?!

Глава 10. Дружба?

Мирослава

Стоило вернуться из «Славной деревни», как множество противоречивых чувств вцепились острыми коготками в мозг и начали старательно раздирать меня на клочки. Я злилась на Рейнджера и на то, что он, как и все мужчины, оказался падким на женскую красоту — иначе с чего вообще заинтересовался бы Бешеной?! Про то, почему это меня волнует, я старалась не думать, впрочем, как и про его убеждённость в том, что на Веге оседает лишь сброд. От этих слов стало горько и обидно. Можно подумать, я сама выбрала, где мне жить.

Официально на территории Федерации Объединённых Миров планета Танорг считалась самой развитой и экономически стабильной, из-за чего большая часть населения получала льготы от государства, квартиру, деньги на питание и даже путёвки на отдых. Тотальная автоматизация сделала планету в некотором смысле раем, где люди могут целыми днями отдыхать и развлекаться. Кассиры, кладовщики, менеджеры, водители — почти все профессии потеряли смысл, потому что оказались легко заменяемы роботами. Медицинская страховка, экологически чистая пища, образование — всё это давалось человеку автоматически, если у него таноржское гражданство… А вот тут возникало резонное «узкое горлышко» всей сложившейся ситуации на Танорге.

Поддерживать высококачественную жизнь стремительно увеличивающемуся населению Аппарат Управления Планетой не мог, а потому ввёл квоты на некое «бесплатное» количество детей. Каждый год они корректировались в связи с текущей демографической ситуацией, но по факту граждане не могли иметь больше одного-двух детей в семье. Желаешь больше — зарабатывай, или пускай дети улетают с планеты туда, где уровень жизни ниже. Например, на Вегу.

Слова Рейнджера царапнули очень глубоко, потому что они были логичны: хочешь жить в раю — будь добр, работай. Но в этой логике, к сожалению, имелся нюанс. Чтобы получать зарплату на Танорге, надо или быть гением — потому что со среднестатистической профессией лучше справятся роботы, — или работать на Аппарат Управления, но для этого надо иметь связи в государственной структуре. Для того чтобы стать гением или хотя бы достаточно талантливым для получения рабочего места, необходимо иметь образование… которое даётся тем, кто вырос на Танорге. Вот такой вот замкнутый круг.

Целый день я сама себя не узнавала, была рассеянной, ругалась, то случайно просыпав овсяную кашу на пол, то вовсе перепутав шампунь с химикатом для чистки кабины. И совсем некрасиво помянула глубокий космос, врезавшись мизинцем в ножку барной стойки. Ауч, это было невыносимо больно! У меня звёзды перед глазами вспыхнули, а затем… я вспомнила слова Рейнджера, и в груди запекло от горечи.

Да, я отброс общества. Он был абсолютно прав.

Зачем-то заглянула в тетради Ника, сплошь исписанные интегралами, в которых я не разбиралась, и иррационально почувствовала облегчение. У меня не было возможности учиться, и потому гейм-проводник — это всё, что я умею и чем буду заниматься до конца жизни, но зато у Никиты есть шанс выучиться на архитектора и получить билет в лучшую жизнь.

Промаявшись и не сосредоточившись толком ни на одном деле, я так и зависла, обнаружив поздно вечером вначале сообщение на коммуникаторе, а затем личное — на форуме от Рейнджера.

Коммуникатор уведомлял, что на анонимный банковский счёт, который я обычно давала клиентам «Эха», поступила интригующая сумма в восемьдесят семь с половиной кредитов. А на форуме висело следующее:

«Слав, я всё-таки хотел отблагодарить за то, что ты спас меня от угрей, и извиниться, если я тебя задел словами о Веге. Не знаю, как передать подарок, а потому прикрепляю ниже ссылку на хорошие игровые перчатки. Деньги уже скинул на твой счёт. Закажи их себе, пожалуйста. В нашу первую сессию я обратил внимание, что твои натирают.

До встречи в Эхо».

И вся та злость и растерянность, которая бурлила в организме с утра, неожиданно испарились. Я перечитала записку несколько раз и машинально потрогала так и не зажившие после удара Торнадо костяшки пальцев. Старые перчатки действительно не давали коже зажить. Какой же Рейнджер, оказывается, внимательный. Кроме Ника, никто ко мне так не относился…

Я прошла по ссылке и ахнула от того, что выбрал мне новичок. «Хорошие игровые перчатки». Выпендрёжник! Нет, я, конечно, сразу представляла, что вещь, стоящая маленькое состояние, не может быть плохой, но всё равно присвистнула: высококачественный дышащий материал, семнадцать тысяч сенсоров в нанонитях, улучшенные функции тактильной обратной связи, возможность индивидуальной настройки и сохранения виртуальных предметов в руках.

Описание от производителя к товару было таким, что эти перчатки разве что готовить не умели. И самое удивительное, Рейнджер каким-то образом умудрился выбрать правильный размер. Нет, я, конечно, могла переставить и принципиально взять на размер больше, но он действительно угадал. Или запомнил мои руки?

«Ты не можешь принять настолько дорогой подарок! — голосом Ника строго заговорила совесть. — Это же твой месячный заработок».

«Почему?»

«Потому что это недопустимо, Мира. Ты девушка. Настолько дорогие подарки обязывают. И если ты не можешь отплатить таким же, то обычно подразумевается, что девушка выплатит сексом».

— В том-то и дело, что подарок не Мире, а Славе. Не думаю, что Рейнджеру от Славы нужен секс, и, в отличие от Миры, он очень даже может принять такой подарок, — пробормотала я уже вслух и, зажмурившись, ткнула в кнопку «купить».

А через час старенький гусеничный робот оставил перед моей дверью шикарную глянцевую коробку с эмблемой одного из самых лучших производителей в игровой индустрии.

Вселенная, какие же они классные! А сенсорные нити, оказывается, могут быть мягкими и не натирать!

Я схватила коммуникатор, открыла форум и на миг задумалась, как бы выразил свою благодарность парень.

«Рейнджер, перчатки супер! Однако увлекаться грязевыми ваннами в Эхо не рекомендую».

Глава 11. Чёрная дыра

Ален Легран

— Ален, ты меня слушаешь?! — рявкнул шеф.

— Да, Елисей Варфоломеевич, разумеется, я вас слушаю, — моментально отозвался, хотя на самом деле голова зверски болела. Внутри зрел вулкан. Десять минут назад отец вновь прополоскал мозг, что я занимаюсь «недостойным рода Легранов делом».

— Есть какие-то зацепки по «амброзии»? — уточнил шеф и выразительно добавил: — Реальные зацепки, а не всякая шушера-шпана.

Славян оказался прав. Под личиной персонажа с ником «Бешеная» пряталась хитрозадая квазиморда мужского пола сорока семи лет, с глубокими залысинами и поплывшей фигурой. Судя по нерегулярным, но объёмным поступлениям на анонимный банковский счёт, мужик промышлял мелким мошенничеством в «Эхо» и благодаря этим деньгам удачно скакал по люксовым отелям Танорга, имея прописку на Веге.

— Я работаю над этим, шеф. Вы изначально говорили, что у меня нет сроков и главное — выйти на наркодилеров, не спугнув их. Что-то изменилось?

Судя по тому, как пахло кислятиной последние две недели рядом с шефом, изменилось, и сильно. Но до этого семь лет этим делом не занимались… Так что же стряслось? Елисей Варфоломеевич с раздражением оттянул галстук и почесал покрасневшую шею.

— Да, — наконец зло выдал он. — Очень много смертей по всему Таноргу. Колоссально много. В новости пока не просачивается, держимся как можем, но наши патологоанатомы не справляются.

Новость оглушила.

— Что?! Погодите, шеф, но «амброзия» никогда не являлась смертельной.

— «Амброзия» — да. Однако не забывай, что это синтетический наркотик. Производители поменяли что-то в основе состава, он стал сильнее, и люди теперь напрочь теряют даже крупицы самосохранения с первой же дозы… Им становится… весело, швархи их задери!

Елисей Варфоломеевич внезапно с ожесточением ударил кулаком по столешнице, выплёскивая бессилие. А затем на рабочий стол с характерным шелестом полетел ворох электронных бумаг одна за другой:

— Три весельчака решили, что смогут выпрыгнуть из-под подъезжающего подземного поезда; пятеро поспорили, что пересекут подвесной мост, предназначенный для флаеров, по бордюру; двенадцати почти одновременно пришла в голову гениальная идея прокатиться на крыше монорельса, ведь «это почти же то же самое, что параплан». — И хотя шеф умел неплохо держать лицо, окончание фразы потонуло в разъедающей горечи. — А вот эти двое, — ещё одна электронная бумага легла поверх стопки, — внезапно вообразили, что они ничуть не хуже профессиональных поваров пятизвездочных ресторанов, и приготовили рыбу фугу.

— Кошмар…

Я сглотнул вставшую комом слюну. Никогда не испытывал особенной жалости к наркоманам — в конце концов, они сами выбрали такой путь. Но когда от этого страдают окружающие, ситуация принимает совсем иной оборот. Голова загудела сильнее, давление в моём внутреннем вулкане нарастало.

— А суммарно как много происшествий?

— На мосту произошла авария, погибло девять человек, один из монорельсов экстренно затормозил, там, к счастью, только переломы рук и ног и другие мелкие травмы. А один из кулинаров отличился знатно… На его вечеринке было более ста сорока друзей, и большинство из них отведало рыбу фугу, думая, что её приготовил профессионал.

Я прикусил губу, осознавая масштабы происходящего.

Полный аут.

— Разумеется, это лишь та часть, которую удалось проанализировать и понять, откуда тянутся ниточки. Каждый час приходят новые сообщения о смертях, это растёт как чёрная дыра. — Словно услышав мои мысли, продолжил Елисей Варфоломеевич. — Полиция не справляется с количеством поступающих запросов, все трупы так или иначе проверяют на «амброзию» в крови, но это долго и самое главное — ни к чему не ведёт, хотя наши киберы нашли у некоторых связь с «Эхом Танорга».

— Есть версия, что через «Эхо» работает не только верхушка айсберга, но и конечные пользователи? — Я тут же сделал стойку.

Шеф отрицательно покачал головой.

— Я передал информацию аналитическому отделу, и, судя по их результатам, скорее нет, чем да. Цитирую: «Если бы ни один из погибших не имел аккаунта в самой популярной игре, то это было бы подозрительно. Предоставленные данные укладываются в статистическую выборку». Иными словами, нет, мы всё ещё ищем синдикат через «Эхо», а на простых гражданах не зацикливаемся.

Я рассеянно кивнул, принимая информацию к сведению. То, что Елисей Варфоломеевич говорил мне это наедине, включив антипрослушку, подталкивало к мысли, что, даже несмотря на катастрофически высокую смертность в последние недели, шеф всё ещё не исключает, что в отделе наркоконтроля может быть крыса.

— Ален, — Елисей Варфоломеевич посмотрел строго, — найди мне этих тварей, которые убивают гражданских, в кратчайшие сроки, и, клянусь, я тебе столько звезд пришью на форму, сколько захочешь. Начальником отдела сделаю или дам любое направление…

Каким бы серьёзным ни был его взгляд, я не мог не почувствовать горьких ноток не то страха, не то отчаяния.

— Шеф-шеф. — Я поднял руки. — Если всё так серьёзно, может, пора рассказать всему отделу, что и где мы ищем?

— Я не уверен, что у нас нет крысы. — Он подтвердил то, о чём я думал не более минуты назад. — Ал, ты должен выдать мне синдикат на блюдечке, и у тебя нет на это месяцев, о которых мы говорили раньше. Недели две, ну три. Дальше пресса пронюхает все эти случаи, и даже самые тупые сопоставят факты, поднимется хай, население введут в панику…

«А от паники планетарного масштаба и до гражданской войны недалеко…»

Этого Елисей Варфоломеевич не сказал вслух, но это мы понимали оба. Когда население не чувствует защиты от государства, когда люди думают, что остаются один на один со своими проблемами, начинает нарастать недовольство. Недовольство быстро конвертируется в протесты, а протесты — в беспорядки. И нет ничего опаснее, чем неуправляемая масса людей. Это стихийная сила, поддающаяся внушению на всякую дичь и готовая уничтожить всё на своём пути. Ах да, докиньте в общий котёл наркотики…