Эра милосердия

Три непохожие истории с одной подоплекой

История первая

— Лиз, ты должна сделать аборт, — Герман облокотился о стену и уперся в Лизу тяжелым взглядом. — Я пока не собираюсь становиться отцом. Так что если хочешь быть со мной, тебе придется выбирать. Кстати, а как так получилось, мы же предохранялись?

— Я не знаю, как это вышло, Гер, — Лиза кусала губы, чтобы не расплакаться.

Меньше всего она ожидала такой реакции. Почему она решила, что Герман обрадуется? Вот же дурочка…

— А может… Может, это не мой ребенок? — он выпрямился, словно его озарило. — У тебя точно был только я?

Лиза вглядывалась в его лицо, еще совсем недавно такое родное и близкое. Теперь ей казалось, что перед ней другой человек. Чужой. Который хочет убить ее ребенка.

— Что же ты молчишь, Лиз, неужели я прав? Ты скажи правду, не бойся, я дам тебе денег на аборт. Просто я хочу знать!

— Нет, Герман, у меня никого не было, это твой ребенок. Но я, конечно, сделаю аборт, раз ты так хочешь, — Лиза сунула руки в карманы и сжала в кулаки. Только бы себя не выдать!

— Малыш, ну все, иди сюда, прости, я был неправ. Не делай из меня чудовище. Ты же сама понимаешь, что сейчас не время. Мы поженимся, надо немного пожить для себя, а ребенок это груз, это ответственность. Давай позже, ладно? — он притянул ее к себе, и Лиза послушно поддалась.

Она молчала, изо всех сил стараясь не вызвать подозрений.

Нужно со всем соглашаться, пусть только уйдет. Собрать чемодан недолго, у нее не так много вещей, и на первое время деньги есть.

Потом она уедет на вокзал и подождет там. Поезд в родной городок отправляется ночью, утром она уже будет дома.

Лиза знала, что мама ее поддержит. Да что там, как раз мама и не хотела отпускать дочь в столицу. Это отец ждал, что единственная дочка закончит престижный вуз, сделает себе карьеру…

Папа, конечно, расстроится, зато он никогда не заставит ее убить ребенка. А сидеть на шее у родителей она не будет.

Это здесь, связавшись с сыном обеспеченных родителей, она расслабилась и сосредоточилась на учебе. Потому что решила, что Герман Тарасов — это навсегда.

— Вот, возьми, — Герман положил на тумбочку пачку денег, — здесь должно хватить. Я спешу, не могу тебя отвезти, вызовешь такси. Когда все закончится, пойдешь на курсы вождения, купим тебе машину. Сколько можно быть безлошадной?

Он поцеловал ее и ушел. Лиза невесело посмотрела на пачку.

Конечно, деньги любые были бы не лишними, но только не эти. Не такой ценой.

Не вышло у нее подарить Герману рождественский подарок, тот оказался ему не нужен. Так что придется теперь Рождество встречать на вокзале.

Вещи она собрала быстро. Уходя, оставила на тумбочке у зеркала снимок с УЗИ, на котором их ребенок был пока только небольшим темным пятном.

На снимке написала всего два слова: «Я выбрала».

Когда за ней закрылась дверь, пачка денег так и осталась лежать там, куда ее положил Герман.

История вторая

Кирилл проводил взглядом Карину и мысленно ухмыльнулся, представляя, как наконец-то сегодня сможет рассмотреть и испробовать все эти изгибы.

Сколько можно думать об этом, давно пора действовать!

Он уже позвонил жене и соврал о командировке, а сам собрался с Кариной за город на три дня. И пусть небо упадет на землю, он проведет с ней эти три дня. Кир был уверен, что они будут особенными.

Ему осточертело быть порядочным семейным мужчиной.

Скучно и тоскливо было возвращаться домой каждый день, наступать на разбросанные игрушки и выслушивать от жены длинные отчеты, сколько раз кто из малышей сходил на горшок.

Близнецам всего по полтора года. Поначалу Кирилл рвался помогать, но жена ревностно отстаивала свои обязанности, и он перестал.

Он вообще многое перестал делать. А ведь когда-то у них все было по-другому.

С рождением детей Ирка полностью отдалась материнству. Все свободное время, которое удавалось выкроить — а какое свободное время с двумя малышами? — она просиживала на форумах таких же повернутых на своих детях мамочек, как она сама. Там обсуждались бесконечные вопросы кормежки, режущихся зубов и младенческих колик.

Кириллу поначалу нравилось, какая из Ирки вышла мама для его детей. Но однажды он обнаружил, что мама у детей есть, а жены у него нету.

Сколько раз он предлагал оставить малышей на свою мать или нанять няню, а самим поехать куда-нибудь вместе! Но Ира и слышать не хотела, потому что своих детей никому доверить не могла.

Вот он и ехал с почти уже законной любовницей в роскошный загородний СПА-комплекс, где загодя были забронированы люксовые аппартаменты.

Завибрировал телефон, Кир взглянул на экран. Жена.

— Кирилл, а ты не можешь отменить поездку? — голос Ирки звучал взволнованно. От мысли, что что-то с детьми, у него замерло сердце.

— Что случилось, Ира?

Воображение уже рисовало самые мрачные картины, как тут жена ответила, будто стесняясь:

Агнешка

Агнешка терпеливо ждала, когда мама уснет.

Соседка сделала маме укол, покормила Агнешку и ушла. Мама закрыла глаза, и Агнешка, затаившись, вслушивалась в ее дыхание.

— Прости меня, моя девочка, — вдруг сказала мама.

Агнешка подбежала к кровати и взяла тонкую мамину руку в свои маленькие ладошки.

— За что, мамочка?

— Сегодня Рождество, а я совсем расклеилась. Мне так хотелось, чтобы у нас с тобой был праздник!

У Агнешки было очень красивое имя — Агния. Ей было уже целых шесть лет, но папа называл ее Агнешкой, и маме тоже так больше нравилось.

Агния с мамой недавно вернулись из Польши. Там остались Агнешкин папа, бабушка и много-много родственников, которых Агнешка не успела запомнить. Мама сказала, что они с папой временно решили пожить отдельно, но Агнешка знала, что это неправда.

Она слышала, как бабушка ругалась с папой и называла маму «дзивка» и «жебрачка». Она не знала, что означают эти слова, но, судя по бабушкиной интонации, что-то совсем нехорошее.

Папа с мамой познакомились в Варшаве. Мама там училась, а потом вернулась домой, и папа приехал к ней.

Он работал в большой компании. Они с мамой поженились, родилась Агнешка, а потом он стал уговаривать маму уехать назад в Варшаву.

Збигнев Каминский был из очень богатой семьи. «Шляхтич» — так иногда шутя называла его мама.

Папа Збигнев все-таки уговорил маму, и они все вместе отправились в Польшу. Агнешке там ужасно понравилось, но вот польская родня приняла их не очень доброжелательно.

Вся вина мамы была в том, что она была сиротой. Ее родители погибли в ДТП, и все, что от них осталось, это квартира. В ней сейчас и жили Агнешка с мамой.

Мария, Агнешкина мама, была очень красивой. Агнешке она вообще казалась принцессой из сказки.

Длинные светлые волосы, которые она заплетала в тяжелые косы, большие глаза и самая ласковая на свете улыбка.

Когда они шли по улице, вслед маме оборачивались, и папа Збышек очень сердился. Мама Мария его обнимала и говорила, что ей никто не нужен кроме ее любимого шляхтича.

Бабушка — поначалу Агнешка не могла поверить, что эта строгая величавая тетенька ее бабушка! — в девичестве была Радзивилл. Бабушка все время повторяла, что она «из тех самых Радзивиллов, а не от какой-то там младшей или побочной ветви, не сомневайтесь!»

Агнешка даже спросила тайком у мамы, кто такие эти Радзивиллы. Мама тоже тайком объяснила, что это очень древний княжеский род. Почти королевский.

Агнешка тогда очень обрадовалась и некоторое время гордилась бабушкой-королевой и папой королем.

Но ведь они с мамой теперь тоже стали королевского рода, правда же?

Однажды она так и заявила бабушке, оскорбившей маму, что та не смеет так разговаривать с женой короля. И ее не смеет обижать, потому что она принцесса.

Бабушка сморщила нос, отчего ее красивое надменное лицо перекосило и сразу стало безобразным. Она презрительно назвала Агнешку не принцессой, а «знайдой». И еще сказала, что у папы скоро будет настоящая жена, достойная их княжеского рода, а не такая приблуда, как мама и ее нагулянный ребенок.

Что это значит, Агнешка не совсем поняла, но мама на стала ей объяснять. Побросала в чемодан вещи, схватила Агнешку и съехала в гостиницу.

Папа Збигнев несколько раз приходил к ним. Они с мамой ругались, и мама все время плакала.

Агнешка как ни прислушивалась, мало что понимала во взрослых разговорах. К тому же она не так хорошо понимала польский язык, на котором ругались родители.

Мама увезла Агнешку в родной город, в квартиру, оставшуюся ей от родителей. И однажды Агнешка подслушала, как мама на кухне рассказывала подруге, что папе Збигневу поставили какие-то условия, нашли подходящую жену «из шляхты», и теперь у него будет другая семья.

Мама до конца не верила, что отец согласится на развод. Но с ней связались адвокаты, их с папой быстро развели, а потом маме прислали ссылку в инстаграмм, где было много фотографий со свадьбы Збышека и умопомрачительной голубоглазой красавицы.

Мама тогда много плакала. Агнешка как-то утащила ее телефон и долго разглядывала фотографии.

Почему-то папа ей казался везде грустным и невеселым, несмотря на сияющую рядом невесту и счастливо улыбающуюся бабушку.

Вскоре мама заболела. Она даже в больнице лежала, и Агнешка жила у маминой подруги Лены. та ругала маму и уговаривала обратиться к какому-то бывшему за помощью.

Это потом Агнешка поняла, что «бывший» означало бывший муж.

— Слушай, Маш, ну у него денег немерено, не так много тебе и надо, — твердила Лена, но мама упрямо стояла на своем.

— Не надо мне от него ничего. Дочке деньги присылает, и на том спасибо. Без него обойдемся.

Теперь уже точно было известно, что маме нужна операция, но денег на операцию у них не было. Зато был план.

Сегодня, накануне Рождества, Агнешка решила делать добрые дела. Недавно мама прочитала ей книгу, где много говорилось о том, что если делать добрые дела, они воздадутся сторицей.