Эринии

Вступление

«Злодей не убежит -

Найду и под землею.

На ком лежит вина, от мести не уйдет.

Где пало семя зла, созреет кара».

Эсхил «Эвмениды»

Интервью

– Нет, камера ещё не включена. Мы начнём, когда вы будете готовы, – заверила журналистка своего гостя, и тот вздохнул с облегчением. Было заметно, что молодой мужчина ужасно нервничал. Длинные пальцы барабанили по подлокотнику кресла, он то и дело касался встроенной панели управления электронными устройствами, вызывал робота-официанта, несколько раз даже включал музыку, переключал телевизионные каналы, смущался, грустно улыбался и в очередной раз просил прощения. Журналистке этот робкий респондент казался неловким, очень забавным, но милым. Ей приходилось брать интервью у людей самых разных профессий: у политиков, дипломатов, военных, актёров, учёных, а также у киборгов, андроидов – человекоподобных машин – и даже у роботов. Она знала, как начать беседу, как её поддержать, как расположить к себе собеседника, однако этот гость оказался тяжёлым случаем. Лицо совершенно не публичное, он долгое время отказывался от встреч с газетчиками. Но успешной и очень настойчивой журналистке Лесли Клэр невероятно повезло, он согласился побеседовать.

– Признаться, это моё первое интервью. И я совсем к нему не готов, – проговорил гость и виновато улыбнулся. У него были широкие плечи, выправка военного, светлые глаза и рыжеватые волосы, которые, несмотря на усилия хозяина, топорщились в разные стороны. Он, явно, готовился к выступлению, выбрал тёмно-синий элегантный костюм, ослепительно-белую рубашку и галстук. Но они мучительно ему не подходили, превращали в кого-то другого, в офисного работника или в государственного служащего, а с его обветренной кожей, шрамами на руках, слегка искривлённым носом гость производил впечатление человека лихого и бедового, любителя приключений.

– От лица канала благодарю вас за то, что согласились встретиться, мистер Кристо, – журналистка одарила молодого человека лучезарной улыбкой. Как у большинства киборгов, глаза у неё светились, мерцали голубыми огоньками. И если приглядеться, то вместо своего отражения в них можно было увидеть строки новостной ленты и иконки приложений. Киборги были людьми, вживившими себе чипы, людьми, чей мозг больше напоминал электронное устройство, чем орган. Если каких-то десять лет назад проведение подобных операций было продиктовано необходимостью и позволяло спасти чью-то жизнь, исцелить тяжелобольного, то теперь оно стало данью моде. Киборги способны синхронизировать мозг с всемирной информационной сетью, Паутиной, удалённо управлять домашними и рабочими роботами и обмениваться мыслями с себе подобными. – В 2349 г. дело номер 367, которое СМИ окрестили «Карнавальным», вызвало широкий общественный резонанс и стало самым обсуждаемым за последние пять лет. И самым таинственным. Увы, даже спустя два года мы почти ничего не знаем…

– Первоначально дело вообще собирались засекретить, – заметил мистер Кристо. Он сдвинул брови и потёр переносицу. Респондент с трудом подбирал слова, очевидно, ему было больно вспоминать о событиях двухлетней давности. – Но в итоге было решено внять просьбам газетчиков и сетевых репортёров, а они нас порядочно измучили. Хотите знать, почему мы согласились? Хм… два года назад, никто из нас, из тех, кто имел хоть какое-то отношение к «Карнавальному делу», не был готов отвечать на вопросы. Мы пытались жить дальше, хотели забыть о случившемся. Хм…, боюсь, в наше время спрятаться не получится, даже если сменишь земную прописку на марсианскую… Да, мы не были готовы отвечать на вопросы. А вы…, наверное, вы не были готовы принять правду.

– А что изменилось, мистер Кристо? – девушка-киборг переместилась на самый край кресла, придвинулась к гостю. Её нечеловеческие глаза расширились, жадно впились в лицо собеседника, зрачки застыли, подмечая каждую новую эмоцию, каждый взмах ресниц, каждый судорожный вздох. Она изнывала от любопытства, предчувствовала эксклюзив.

– Просто Себастиан. В том-то и дело, что с тех пор ничего не изменилось. И не изменится, если не примем меры. Удивлены? Вы поймете. Мы решили, что пришло время ответить на все вопросы. Единогласно. Мы устали убегать от репортёров и прятать лица от камер… Вот только…, – он в очередной раз робко улыбнулся, и на щеках появились ямочки. – Я не ожидал, что держать ответ придётся мне. Я не мастер рассказывать истории, уж простите.

– Итак «Карнавальное дело», самое загадочное дело последних лет, дело, о котором ещё долго будут говорить. Вы готовы, Себастиан? Я не стану задавать вопросы, вы расскажете всё, что сочтёте нужным. Это будет справедливо. Вы можете прервать запись в любой момент, только скажите. – Мисс Клэр видела, что гость всё ещё нервничает, и всеми силами старалась создать доверительную атмосферу. Робот-официант оставил на столе поднос, и молодой человек протянул руку за стаканом воды. Зажглись лампы, робот опустил жалюзи, выключил интерактивный экран во всю стену, транслировавший танцевальное шоу. Ничто не должно было отвлекать от беседы.

– Так камера включена? Можно начинать…? – спросил Себастиан Кристо, он заметно побледнел и сделал большой глоток воды.

– Всё верно. Вам трудно начать? Понимаю. Тогда я задам вопрос, Себастиан. Вы по-прежнему служите в Военно-воздушном корпусе?

– Так точно, – он невольно улыбнулся, и рядом с глазами появились лучики морщин. – Последние семь лет. Всё это время провёл в Южных землях, на Яве, Суматре и Шри-Ланке. Четыре года в лётном училище, год стажировки, а дальше война. Бесконечная война на Юге. Никакого просвета. Отпуск раз в год. Отец и не ждал моего приезда в флореале 2349 г. Я получил отпуск из-за ранения и вернулся в Орлеан. Тогда-то и начался «карнавал». Парад масок.

Глава 1

Часть 1.

Пациенты доктора Кристо

Глава 1

1 – 5 флореаля 2349 г.

Доктор Валериан Кристо открыл частную практику в Орлеане ещё в 2330 году. Он был «слушателем» – специалистом, с которым делились самым сокровенным, которому могли рассказать обо всём, что лежало на сердце, о проблемах, бедах и сомнениях. Он хранил чужие тайны, успокаивал, давал мудрые советы и при необходимости направлял к другим специалистам. С этим доктором пациенты могли быть  собой и потому ценили его. Мистер Кристо проживал в районе Л города Орлеана, где селились преимущественно люди, а не киборги и андроиды. Квартира доктора находилась на пятьдесят восьмом этаже высотного дома.

В жилых небоскрёбах через каждые пять этажей располагались взлётные площадки аэромобилей. На одну из таких площадок приземлилось такси, вызванное Себастианом Кристо. Он не хотел отвлекать отца от работы (у доктора не было отбоя от пациентов), не сообщил о времени своего приезда и добрался до дома на беспилотном такси. Когда аэромобиль приземлился на парковочной площадке, Себастиан перевёл деньги на счёт перевозчика, отсоединил ремни безопасности и выбрался из салона. Он прибыл без багажа, только с небольшим портфелем для перевозки документов и гаджетов, и даже не сменил военную форму на гражданскую. Мистер Кристо носил темно-синий костюм пилота Военно-воздушных сил II Республики с нашивками на воротнике кителя в виде звёзд. Несмотря на представительный вид и привычную доброжелательную улыбку, Себастиан чувствовал себя плохо. Его планолёт, перевозивший раненых солдат Республики, совершил жёсткую посадку в горном районе острова Ява. Жертв каким-то чудом удалось избежать, но Себастиан был тяжело ранен (раздробленные кости, сломанные рёбра, внутреннее кровотечение). Молодой человек три недели провёл в госпитале, пережил операцию, ещё не успел восстановиться, то и дело забывал принимать лекарства, которые нужно было пить по часам. Себастиан чувствовал себя беспомощным и жалел о том, что приехал. Он не хотел доставлять отцу неудобства, не хотел огорчать его.

Хромая и ругаясь сквозь зубы, проклиная свою слабость, долгую дорогу, пробки и вечернюю духоту, молодой человек направился к краю посадочной площадки. Орлеан был особенно красив именно в вечернее время, когда солнце только-только скрылось за горизонтом, и зажглись огни. Тёмно-синие, небесно-голубые, кислотно-зелёные, солнечно-оранжевые и кроваво-красные. Огни подсветки небоскрёбов и малоэтажек – домов до 30 этажей, административных зданий и магазинов, огни фонарей, освещавших улицы, трассу, эстакаду и линии воздушной разметки для аэромобилей. Себастиана не привлекал большой город, его раздражали шум, грохот электромобилей, несущихся по монорельсу высоко над землёй, гудки аэромобилей, мерцающие огни, спешащие по своим делам толпы людей, киборгов, андроидов и роботов. Мистер Кристо приезжал один раз в год и успел привыкнуть совсем к другой жизни, к иным условиям, к отсутствию удобств и развлечений. На Юге шла война, здесь же праздник не прекращался ни на минуту. От обилия света и какофонии звуков у Себастиана разболелась голова, он отвернулся от края площадки и направился к пассажирским лифтам. Бастиан не спешил, ему было непросто возвращаться домой. Каждый раз. Отец не задавал вопросов о военных действиях, не пытался утешить Себастиана или приободрить, не заставлял ни о чём вспоминать. И всё же Бастиан чувствовал себя чужим, неподходящим этому радужному миру, неуместным. И, наверное, именно поэтому ему было так грустно.

***

– Бастиан! А я ждал тебя только завтра утром! Рейс перенесли? – не успел молодой человек приложить ключ-карту к замку, как дверь отворилась. Головной компьютер дома сообщил Валериану Кристо о возвращении сына, и тот поспешил самолично открыть дверь дорогому гостю. Секунда, и Себастиан оказался в объятьях отца. – Ох, прости – прости, не хотел сделать больно! Почему не позвонил? Я бы вызвал аэромобиль! Как всегда не хочешь меня беспокоить! Эх ты! Дай же тебя рассмотреть, – доктор мягко отстранил Бастиана от себя, отступил на шаг и окинул сына оценивающим взглядом. – Как себя чувствуешь? Что говорят хирурги? Не требуется дополнительное обследование? Нет? Лекарства-то принимаешь? Прости, слишком много болтаю. Не смог удержаться. Я тревожусь.

– Со мной всё в порядке, – заверил Себастиан. – Как всегда. Я легко отделался. Я очень рад видеть тебя, отец!

Доктор Кристо – отставной военный, широкоплечий, мускулистый и голубоглазый, как и сын, часто улыбался. И знакомые считали улыбчивость, оптимизм и доброжелательность его самыми привлекательными чертами. Он и тогда широко улыбался, разглядывал сына, трепал его по волосам. Волнения больше не выказывал, Себастиан не любил, когда с ним возятся, а ещё терпеть не мог пустые разговоры. С детства он был флегматичным, молчаливым и самостоятельным, этими качествами сына доктор Кристо очень гордился.

– Не топчись на одном месте, Бастиан! Скажу роботам, чтобы приготовили ванну. Меддроид поможет с перевязками.

– А ужином накормишь? Я ужасно голодный!

– А то! И ко всему прочему познакомлю кое с кем. Заинтриговал? Ага! Но сперва ванна, вид у тебя сейчас, мягко говоря, непрезентабельный. Тебе нужен отдых, сынок, – доктор похлопал Себастиана по плечу. – Понимаю, ты и сейчас готов ринуться в бой, но нужно обождать и прийти в себя. Уверен, и здесь ты найдёшь себе дело по душе.

– Я постараюсь, отец. Только боюсь, что в очередной раз нарвусь на неприятности, – ухмыльнулся Себастиан.

Восьмикомнатная  квартира доктора Кристо была условно поделена на две части. У Себастиана были своя ванная комната, гостиная и спальня, куда отец почти не заходил. В отсутствие Бастиана за его комнатами присматривали роботы, делали уборку, закупали всё необходимое к приезду хозяина и даже заказывали книги по военной стратегии через сервисы Паутины. На своей стороне доктор Кристо принимал друзей и пациентов, работал с научной литературой и личными делами больных. Себастиан так редко бывал дома, что уже успел забыть, как здесь уютно. Окна его спальни выходили во внутренний двор, где через каждые десять этажей были устроены игровые и спортивные площадки, прогулочные зоны и места для игр с домашними животными и роботами. По утрам его не беспокоили шум аэромобилей и яркие огни. В тишине Себастиан мог расслабиться, выспаться, отдохнуть душой и телом. Но, почему-то, периоды коротких отпусков становились для него мучением. У отца давно была своя жизнь, а все друзья Бастиана остались на Юге. И они гибли, пока он зализывал раны, нежился в мягкой постели и проводил время в праздных размышлениях.

Ирина

Дневник доктора Кристо. Замечания о пациентах (извлечения)

Сеанс 1.

9 прериаля 2347 года.

И.М. – Раньше я не думала, что человек, который во всеуслышание заявляет о своей любви, может быть жестоким, может испытывать удовольствие, причиняя другим боль. Боль душевную, не телесную. Он никогда не поднимал на меня руку.  Но оказалось, что душевная боль тоже причиняет немыслимые страдания…

 В.К. – Вы можете высказать всё, что лежит на сердце, Ирина. Без страха и смущения. Здесь не будет  осуждения. Мы сможем во всём разобраться. Вместе. Понимаю, говорить о чувствах – непросто. Особенно, если они до сих пор причиняют боль. Но я буду ждать столько, сколько будет нужно. Я вас не тороплю и давить не стану. Я верю, что мы сможем решить вашу проблему.

 И.М. – Его звали… что же это я? Его зовут Кантэн. Когда-то я считала, что знакомство с ним – величайшее счастье в моей жизни. Рядом с ним, наверное, впервые за всю сознательную жизнь я почувствовала себя особенной. Когда мы познакомились, я проходила языковую практику в университете Мюнхена. Он старше меня на шесть лет. Кантэн занимается поставками медицинского оборудования в марсианские фрактории – Ольвию и Олимпию. Он был скуп на действия, зато щедр на обещания. Кантэн очень красиво говорил, уверял в том, что я единственная, самая любимая, драгоценная. Он превозносил меня, возвышал над другими, окружил вниманием и заботой. Я думала: это так здорово – найти плечо, на которое можно опереться. Найти человека, которому я могу полностью доверять. И я доверилась. Бросила учёбу и переехала в Париж, к нему. К этому моменту мы встречались уже пять месяцев, и я очень к нему привязалась. Кантэн умеет быть очаровательным, нежным, умеет нравиться. Его лёгкий нрав, улыбчивость, способность рассмешить… Он прекрасно говорил, так складно, не поверишь, что лгал. Я его обожала, думала, мои чувства взаимны. Казалось, всё было идеально. Наши планы и интересы совпадали, он не предлагал заключить брачный контракт, я в то время об этом и не помышляла. Мы стали жить вместе, и тогда многое изменилось. Я осталась с ним один на один, без барьеров из расстояний и обстоятельств… Простите…

В.К. – Вам не за что просить прощения, Ирина. Вы передо мной не оправдываетесь. И не перед кем не обязаны оправдываться. Этот молодой человек причинил вам боль…

И.М. – Да, боль пришла постепенно. И сложилась она из мелочей.

Сеанс 2.

 11 прериаля 2347 г.

В.К.– Итак, Кантэн постарался оградить вас от всего. Он говорил, что в первую очередь заботиться о вашей безопасности. Но на самом деле старался лишить вас прежнего круга общения, он хотел контролировать все ваши действия, следил за вами.

И.М. – Вы правы. Абсолютно правы, доктор. У меня не было друзей в Париже, этот город был для меня чужим. И даже устроившись на работу, я с трудом заводила знакомства, мне нужно было время, чтобы привыкнуть к новой обстановке. Кантэн не ладил с моими родителями, не нравился он и моим подругам. Он злился и требовал, чтобы я перестала с ними общаться. Я хотела построить с ним жизнь, хотела  угодить, поэтому начала отдаляться от друзей. Больше времени начала проводить дома в обществе Кантэна, и мне это даже нравилось. С ним никогда не было скучно. Но если я уходила, он раздражался, требовал отчёта и ревновал, хотя сам много общался с друзьями и деловыми партнёрами. Меня же он с близкими людьми не знакомил, говорил, что я не подхожу для его круга общения. Это было обидно. Когда мы жили вместе, я заметила резкие перемены в его настроении. Он был то ласков, то сердит. Что бы я ни делала, всё было плохо. И мои неудачи, казалось, искренне его огорчали. Он разочаровывался во мне, и я переживала по этому поводу, мучилась из-за того, что недостойна его любви.

Сеанс 3.

13 прериаля 2347 г.

В.К. – Итак, мы выяснили, что  возлюбленный уверил вас в том, что вы недостаточно хороши для него, не так умны, красивы, интересны и успешны, как он хочет. Вы пытались измениться ради него, но результаты его не удовлетворяли. Вы страдали, шли месяцы, и вы стали сомневаться в себе. И как только это произошло, Ирина, он обрёл абсолютную власть над вами.

 И.М. – Меня обижали его слова. При желании Кантэн мог быть очень жестоким, злым на язык. Мы стали часто ссориться. Я уходила, уходила много раз, но потом возвращалась. Не могла без него, скучала и переживала, тянулась к нему. И радовалась, когда он звал назад.  Я понимала: это неправильно. Но не могла уйти. Мне казалось и кажется до сих пор, что, кроме него, никто не примет меня такой, какая я есть, только он может вытерпеть меня, зная о моём несовершенстве. Да… несовершенстве.

Сеанс 6.

27 прериаля 2347 г.

В.К. – Теперь вы понимаете, Ирина, что попали в своеобразные «качели». Возлюбленный то отталкивал вас, то призывал назад и тем самым только крепче привязывал к себе. Он как бы «встряхивал» вас, всё время держал в напряжении. И, уходя от него, вы начинали тосковать, вы скучали без этой встряски и поэтому возвращались к Кантэну.

И.М. – Но зачем были нужны эти «качели»? Зачем нужно было мучить меня, именно меня?

В.К.  – Не принимайте это на свой счёт, Ирина. Уверен: Кантэн поступал так не только с вами, но и с другими женщинами, и впредь будет поступать. Он мучает вас не просто так. Это игра, игра, а не любовь. Он завоёвывает вас, а затем уничтожает. Намеренно уничтожает. Это способ самоутверждения. Только сломав кого-то, кто, возможно, даже лучше его, он чувствует удовлетворение, чувствует себя могущественным.

Глава 2

Бастиан плотно закрыл окно и опустил жалюзи, в тот же момент автоматически включился яркий белый свет. В квартире сразу стало очень тихо, молодой человек не слышал ни человеческих голосов, ни новостных голограмм, расположенных на ближайших остановках общественного транспорта, ни гудков электромобилей. И Себастиана это несказанно радовало, в тишине ему было легче работать. Чем он занимался? Пытался реанимировать старого универсального робота, принадлежавшего отцу. К слову, доктор Кристо ещё ранним утром уехал в свой офис, а сыну наказал отдыхать, высыпаться и наслаждаться покоем. Бастиана никогда не смущало одиночество, напротив, радовало, ведь для него оно всегда было роскошью. В дни отпусков Себастиан по традиции занимался обновлением программного обеспечения домашних роботов, а заодно устранял и механические повреждения. Ему нравилось чинить.

Роботы модели Б.Э.Т-032 вышли из употребления. Универсальных роботов уже не производили, их сложная организация, заложенные в программе навыки общения, распознавания человеческих эмоций и их понимания были признаны опасными. И неспроста. В конце концов, человечество пострадало именно из-за того, что роботы стали слишком умными. Настолько умными, что смогли превзойти людей. Прежде универсальных роботов и андроидов  производили в огромном количестве, в промышленных масштабах. Наравне с людьми они трудились в самых разных сферах, были учителями, докторами, юристами, жандармами, программистами, строителями и водителями электромобилей. Они производили других роботов, они были помощниками людей, но не стали их друзьями. Умные машины требовали равноправия. Они хотели работать над собственным программным обеспечением, участвовать в выборах, вступать в брак, достигать офицерских званий, занимать высшие должности в правительствах, министерствах и судах. Конфликт перерос в самую настоящую войну, и спустя годы многие уже не понимали, кто с кем сражается. Война с роботами превратилась в противостояние людей друг с другом, в борьбу разнообразных политических сил, военных диктаторов и террористов. В Юго-Восточной Азии боевые действия продолжаются и поныне.

Сумели ли роботы добиться поставленных целей? Во II Республике андроиды были полностью уравнены в правах с людьми. Вот только темпы производства роботов заметно снизились. Безопасности ради разрабатывались только простые модели, способные  выполнять несложные, однотипные операции. Роботы Б.Э.Т-032, в общем-то, были безобидными, они с лёгкостью запоминали и хранили большие объёмы информации и прежде работали помощниками учителей, экскурсоводами и переводчиками. Себастиан планировал провести диагностику программного обеспечения, устранить неполадки и отвезти робота на Яву, ведь в лагерях беженцев катастрофически не хватало учителей.

– Приветствую человека! – воскликнул робот, стоило только Бастиану завершить диагностику и перезагрузить устройство. Модель Б.Э.Т. едва доставала высокому Себастиану до пояса, имело коренастое сложение, колёса вместо ног, длинные руки с подвижными пальцами и голограмму, напоминающую человеческое лицо. Робот сощурил яркие синие глаза и словно бы улыбнулся. – Готова к работе.

 – Славно, Бэтси. Сейчас мы проверим архив памяти, удалим ненужное и…

Как раз в этот момент запищал ретранслятор сообщений, и прямо посреди комнаты возникла голограмма Ирины Малининой. Девушка расхаживала из стороны в сторону и нервно заламывала руки.

– Доктор… доктор, ох… это вы, Себастиан! Простите, я не хотела беспокоить…

– Добрый день, Ирина! Отец уехал в офис. Давайте я ретранслирую сообщение, – Себастиан поставил робота на пол и потянулся было к стоявшему на стеклянном столике передатчику, но девушка покачала головой, всхлипнула и прикрыла глаза рукой.

 – Н…нет, нет-нет, не нужно…  – покачала головой Ирина. – Простите, зря я вас побеспокоила. Доктор говорил: я могу позвонить, посоветоваться…

– Так давайте я передам сообщение.

 –Нет-нет… Неудобно, – она продолжала метаться, что сказывалось на качестве изображения. Оно рябило, звук искажался. Бастиан встревожился.

 – Ирина! – сдвинул брови Себастиан. – Что у вас произошло? Что случилось? Почему вы плачете?

– Я не… понимаете… я испугалась, а мне… мне не к кому обратиться, совсем… я никого не знаю, только доктора. Я перенервничала и… вызвала жандармов, но пока они доберутся…

– Успокойтесь! Слышите, успокойтесь! – воскликнул молодой человек. Внешне он сохранял абсолютное спокойствие. Обычно, увидев его лицо, на котором не дрогнул ни один мускул, люди прекращали паниковать. – Я здесь! Я говорю с вами! Успокойтесь и сядьте. Вот так. Хорошо. Сделайте глубокий вдох. Хорошо. Теперь расскажите, что случилось. И ответьте, чем я могу помочь.

Дрожащими руками Ирина вытерла слёзы, пальцы размазали косметику по щекам. Она набрала побольше воздуха и сумела унять рыдания.

– Я… понимаете… я испугалась… Ко мне хотели вломиться какие-то грабители. Я… я… зря я не остановилась в отеле! Я арендовала квартиру в жилом комплексе и не думала, что… Они почти вскрыли входную панель, но потом, потом их что-то спугнуло. Я ужасно испугалась! Может, это чья-то глупая шутка? Но зачем так шутить? Я не понимаю… Я вызвала жандармов, но они не торопятся… А если эти сумасшедшие вернутся? Снова начнут ломать дверь? Мне кажется, в общем коридоре кто-то есть, но я не вижу… Какие-то неполадки с камерой… Вдруг это они? Не знаю, что и делать… Напрасно я вас побеспокоила… Понимаю, мой рассказ звучит безумно. Я самая настоящая трусиха, но…

Глава 3

Кантэн

Из показаний Кантэна Морелли (извлечения)

Ведущий дознаватель, сержант Тамара Ермакова:  – Мистер Морелли, согласно данным профиля, последние три года вы занимали должность торгового представителя в компании «МедМарс». Проводили переговоры, участвовали в выставках, заключали контракты. Вы имели дело преимущественно с фирмами Ольвии и Олимпии?

Кантэн Морелли:  – Да, это так. В первую очередь, я проводил переговоры с архонтами фракторий о поставках медицинского оборудования в государственные клиники.

Т.Е:  – И о поставках лекарственных средств?

К.М:  – Да, это так. Но… но дело не в этом. Меня преследуют не из-за марсианских контрактов.

Т.Е: – Вы утверждаете, что вас преследуют? Поясните. Вам поступали сообщения с угрозами?

К.М:  – Да, госпожа… простите, сэр… Мне звонили. Без использования голограмм, поэтому я не видел лиц. А голоса были изменены.

Т.Е:  – Вы сохранили эти сообщения?

К.М: – Сэр, намеренно я не удалял их. Но они не сохранились. Не осталось и резервных копий. Кто-то из коллег мог удалить, узнав, что я… что я решил обратиться за помощью к жандармам, во всём сознаться… Я готов сделать признание и прошу связаться с моим адвокатом. Я знаю: моё место в тюрьме. Но, может… может, там они меня не достанут.

***

– Кантэн пока находится в изоляторе. Жандармы проверяют его показания. Но так как экономическими преступлениями занимается не жандармерия, а финансовая полиция, его до поры, до времени могут отпустить домой, – беспилотное электротакси, в котором ехали Бастиан и Ирина, застряло на десятом уровне эстакады, в огромной пробке. Они задержались в жандармском отделении до темноты, а Воздушка была открыта только в светлое время суток (исключение сделали только для мотоциклов жандармов, а также аэромобилей пожарных и медицинских служб).  Ирина отвернулась от окна и взглянула на Себастиана. Она выглядела уставшей и грустной. Чтобы хоть немного поднять настроение девушки, Бастиан заказал ей стаканчик горячего шоколада. Его принес летающий дроид-разносчик, попавший в мобиль через заднее окно. Такие дроиды и днём, и ночью кружили над эстакадой, как вертолётики,  скандировали рекламные сообщения, зазывали в кафе и бары, принимали заказы.

– Но он же сказал нам, что его хотят убить! И жандармам сказал! Они не могут его отпустить! – воскликнула Ирина.

 – Боюсь, могут. Его не считают опасным. Да, Кантэн  продавал лекарственные препараты и медицинское оборудование запрещённым организациям, экстремистам, диктаторам Юга. Но делал он это по указке боссов. Он сам во всём сознался, обещал сотрудничать со следствием. Бежать, похоже, передумал. В любом случае, на Кантэна наденут следящие браслеты, но до суда задерживать не станут, отпустят под залог. Даже не потребуется заявление адвоката. Неет, я не законник. Помнишь, – за тот безумный и полный волнений день Бастиан и Ирина успели подружиться и обращались друг другу на «ты». – девушку-жандарма, которая приехала на твой вызов? Её зовут Амелия Грегори. Это она мне всё разъяснила. Амелия – правовой консультант.

 – Всё это скверно,  – вздохнула Ирина, она устало прикрыла глаза и наморщила лоб. В белом свете фонарей и фар её лицо было пугающе бледно. Себастиан откинулся на спинку сидения и заскрипел зубами. Весь день он провёл на ногах, и боль в колене стала невыносимой. – Его не только отправят в тюрьму, но и конфискуют всё имущество. «МедМарс» – входит в десятку самых крупных корпораций в Республике. Моя работа ведь тоже связана с Марсом… Там до сих пор не налажено производство лекарств, не хватает ни денег, ни ресурсов. Фрактории зависят от поставок с Земли, люди страдают, а  «МедМарс» продавал лекарства на Юг, экстремистам. Ужасно!

– Многие люди считают, что деньги решают всё. Экстремисты и диктаторы Юга готовы заплатить любую цену за медицинское оборудование и особенно – за лекарства. Многие препараты используются не только в лечебных целях, но и для производства наркотиков. А с их помощью можно держать в повиновении целые острова. Знаешь, дознаватель попросила меня о консультации. В офисах и на складах «МедМарс» скоро проведут обыски, изымут препараты, поднимут электронные документы. Мне доводилось бывать на южных лекарственных складах, а ещё вывозить больных и зависимых от наркотиков из оккупированных районов. И лекарства я перевозил. Но не знаю, смогу ли чем помочь… в особенности, твоему другу. Ему не избежать наказания.

Ирина опустила глаза. Она всё ещё жалела своего Кантэна? Вот Бастиан нисколько ему не сочувствовал. Напротив, у него появилось непреодолимое желание «поучить» Кантэна уму-разуму.

– Дело очень серьёзное, Себастиан. И они всё равно отпустят Кантэна? В изоляторе, по крайней мере, его никто не убьёт.

Определённо, Кантэн не заслуживал беспокойства.

– А если он обманывает? Если на самом деле никто не хочет его убить?

 – Но откуда тогда взялись люди в масках? И почему они пришли? Не верю я в совпадения, Себастиан! Они пришли не просто так! Наверное, следили за Кантэном, хотели…

 – Убить? Снова ты за старое! Тогда почему не убили? У них была возможность. Нет… здесь что-то другое…

Такси, наконец, сдвинулось с места и медленно-медленно покатилось вверх, Ирина тяжело вздохнула, она слишком устала, чтобы спорить. Кроме того, она не могла не заметить, что Бастиан тоже устал и чувствовал себя неважно. Она бы хотела помочь новому другу, но после знакомства с Кантэном он пребывал в мрачном расположении духа. И Ирина не хотела расстраивать его ещё больше.

Глава 4

5 – 11 флореаля 2349 года

«Согласно заявлению консула Генеральных штатов Альфреда Томсона, вопрос об отзыве лицензий на производство медицинского оборудования и лекарственных средств у частных компаний не был и не будет вынесен на обсуждение, а появившиеся в Паутине предположения не имеют под собой оснований. Предположения сетевых блогеров тесно связаны с вызвавшим общественный резонанс делом «МедМарс». В пресс-службе компании, которая по предварительным данным заключала договора на поставки оборудования с экстремистскими группировками Юга, отказались отвечать на вопросы репортёров. Известно, что в офисах, цехах и на складах компании продолжаются обыски.

Новый виток дела «МедМарс» связан с гибелью одного из её сотрудников – торгового представителя Кантэна Морелли. Мистер Морелли был обнаружен мёртвым в собственной квартире сегодня утром.  Убийце удалось скрыться. Ведутся следственные действия».

Бастиан фыркнул, закатил глаза и, желая переключить канал, потянулся к встроенной панели управления интерактивным экраном.

– Что именно вы находите странным? – на него подняла глаза дознаватель Тамара Ермакова – женщина-жандарм с шапкой густых светлых волос, усталым лицом и печальными серыми глазами. Она изучала показания Бастиана, записанные персональным компьютером, и хмурилась. С Себастианом дознаватель беседовала целый час. Действуя по протоколу, роботы несколько раз пытались выпроводить её, так как пациент ещё не прошёл обследование, а посему не должен был принимать посетителей. Кроме того, из-за неё он пропустил большую часть медицинских процедур. Но Бастиана это нисколько не смутило, напротив, он просил дознавателя задержаться и охотно отвечал на вопросы. Молодой человек чувствовал себя неплохо, раненая рука, аккуратно перевязанная, почти не болела, а вот потревоженная падением нога обещала ему бессонную ночь. К счастью, в палате днём и ночью дежурил меддроид, который в тот момент находился в спящем режиме и заряжался.

– Предположения об убийце в корне неверны,  –  заявил Себастиан. – Репортёры думают: в квартиру к Кантэну Морелли ворвался киллер. Они, правда, не знают, как преступник смог уйти, не попав в объектив ни одной из камер, ни в доме, ни на улице.

Сержант Ермакова провела руками по волосам. Её лицо стало ещё мрачнее.

 – Они ещё долго будут строить предположения. Случившееся в квартире Морелли уже сейчас сравнивают с нападением на Матильду Станжерсон из книги «Тайна желтой комнаты»[1]. Убийство, произошедшее за плотно закрытыми дверями. Вы просто не знаете этих газетчиков, им бы только воду лить. Мистер Кристо, я хочу поговорить с вами об оружии, убившем Кантэна Морелли. От него мало что осталось, и для создания реконструкции  потребуется время. Как минимум, сутки. Но уже сейчас понятно: это был высокофункциональный  боевой дроид…

 – Это образец системы «Лучник», – с готовностью пояснил Бастиан. –  «Лучник-i5» или «i6», к сожалению, точно сказать не могу. Прежде я сталкивался с «Лучниками» только на симуляциях. Это редкое и дорогое оружие и используется в особых случаях.

 – Система «Лучник»? – подняла брови дознаватель Ермакова. – Поясните, пожалуйста… Насколько я знаю, такие дроиды не состоят на вооружении Добровольческой армии…

 – Более того, в Республике они запрещены. Но у нас есть близкие по функционалу боевые системы «Стрелок-3» и «Стрелок-4». Они служат для уничтожения вражеских  беспилотников. Они также поддерживают наши планолёты с земли… Это мудрёное и полностью автоматизированное оружие.  Умными снарядами управляет компьютер, он синхронизируется с каждым снарядом и передаёт команды. По такому же принципу действует и «Лучник». Но в отличие от «Стрелка», это робот малого размера, чаще всего  он напоминает персональный компьютер или любое другое интерактивное устройство, например, ретранслятор. Он также может выглядеть как домашний робот, робот-официант, разносчик, меддроид…  На деле же это дроид-убийца. Он управляет стрелами, передаёт им команды. «Лучник» способен распознавать лица и собирать информацию, может записывать видео, передавать закодированные сообщения. Но его обычно используют не для слежки, а для уничтожения цели, в первую очередь, в тылу врага, там, где человеку опасно долго работать даже под прикрытием. Когда робот «видит» объект, то способен разом выпустить все стрелы, либо выпускать их по одной. «Лучник» не промахивается, так как стрелы «запоминают» цель и могут следовать за ней на довольно большие расстояния. При уничтожении компьютера они способны некоторое время действовать самостоятельно. При попадании в цель стрелы продолжают двигаться, нанося ещё большие повреждения.

Тамара Ермакова внимательно слушала и хмурилась.

 – Значит, кто-то оставил «Лучника» в квартире Морелли и запрограммировал дроида ждать удобного момента. Похоже, это случилось уже после того, как Морелли арестовали.  Мы, конечно, изучим все записи с камер, но ждать чего-то особенного не приходится. Кто-то нарушил работу головного компьютера квартиры, он должен был передать данные в жандармерию, но не сделал этого. Не передал он сигнал и после того, как вы перезагрузили систему и открыли дверь. А ещё роботы не работали и не могли оказать первую помощь ни Морелли, ни вам.

 – Поэтому и пришлось стучать во все двери, –  закивал Бастиан. – Да и мисс Малинина… она очень испугалась, нужно было отвлечь её… Я согласен с вами: убийство Морелли было продумано до мелочей.

Дознаватель подняла на молодого человека строгие глаза. Ей, как и Бастиану, не давал покоя вопрос: почему Кантэна Морелли убили таким изощрённым способом?

Глава 5

Аврора

 – Что это ты ищешь, сынок? Ещё и с таким нетерпением! Дело Лаваль и «Solution»? Зачем тебе? Тебя же подрядили разбираться с убийством Морелли, –  доктор Кристо заглянул за плечо Бастиана и бросил короткий взгляд на экран персонального компьютера. Себастиан нахмурился и снял наушники-«связные». Занятый делом он совсем забыл о времени и не заметил, как отец вернулся с работы.

 – Верно. Дознаватель Ермакова считает, что эти дела связаны. У меня пока нет доступа к материалам. Амелия обещала помочь с этим, но потребуется время. Да-да, моя задача – рассказывать о «Лучнике», дело нехитрое, но я хочу узнать, кто заказал убийство Кантэна.

– А ты рьяно взялся за дело, я гляжу! – усмехнулся доктор.

 – Ирина очень переживает из-за гибели этого слизняка Морелли, себя винит, жалеет, что не помогла удрать на Марс. Она хочет знать правду. Я должен ей помочь.

А ещё Бастиану было любопытно. Ужасно любопытно! Как ребёнок, он рвался разгадать сложную загадку.

 – Никакая правда её не утешит,  – вздохнул доктор Кристо. – но поступай, как считаешь нужным. Только не нарвись на новые неприятности. Так-с… дело «Solution», а Аврора Лаваль возглавляла правление этой компании, было закрыто, кажется, год назад…

 – Это же та «Solution», которая разрабатывает антивирусные программы для гаджетов и роботов?

– Да, всё верно. Причём, эффективные программы. Подписка, правда, стоит бешеных денег… но их не жаль отдавать. У меня стоят  программы «Solution» на офисных ПК.

 – Пишут, что Лаваль была осуждена за налоговые преступления. Было доказано, что по её распоряжению в Налоговое управление передавали неверные отчёты. Сотрудники умудрились взломать Систему расчета налогов и вносить туда свои данные, заниженные цифры.

 – Ага, и платили меньше положенного. Эта Лаваль деньги лопатой гребла и выводила куда-то за границу. А потом… – Валериан Кристо принял из рук домашнего робота поднос с двумя чашками чая и двухуровневыми бутербродами. – Сперва подкрепись, Бастиан! И я утащу бутерброд. На работе не было возможности перекусить.

 – Что было потом? – Себастиан повернулся к отцу и протянул ему вторую чашку.

– А потом она сдала себя с потрохами. Во всём призналась, частично возместила ущерб. Раскаялась. Теперь работает на благо общества, в приюте, кажется.  Вот тебе и история!

Именно об этом Бастиан и прочитал в Паутине. Аврора Лаваль, действительно, призналась во всём. По её приказу налоговая отчетность подделывалась целых пять лет, да так умело, что никто в Налоговом управлении не заподозрил неладное. «Solution» действовала через собственные антивирусные программы, они были установлены на компьютерах в большинстве государственных учреждений. Эти программы становились вирусом, подчиняли себе ПК и видоизменяли данные. Общий ущерб (и от этих цифр у Бастиана глаза полезли на лоб!) составил около 5 миллионов республиканских  фунтов. За такие деньги можно было безбедно жить лет 25 или купить элитную недвижимость в Олимпии и личный планолёт или несколько лет кормить несколько тысяч обездоленных жителей Юга.  И тут внезапно Лаваль сдалась властям, стала активно сотрудничать со следствием и даже снисхождения не попросила. Совесть проснулась? Да неужели? Дознаватель Ермакова говорила, что Аврора Лаваль, как и Морелли, получала сообщения с угрозами. Неужели их отправляли те самые «люди в масках», с которыми столкнулась Ирина? Неужели эти «люди в масках» выводили преступников на чистую воду?

Бастиан повертел в руках бутерброд и положил его обратно на тарелку. Доктор удобно устроился на софе, подложил под ноги подушку и потянулся за ещё одним бутербродом.

 – Мерзавка – эта Лаваль, – выдал он.

 – Просто очень жадная женщина.

– Нет, не просто жадная женщина! Бывают, Бастиан, насквозь гнилые люди. И Аврора Лаваль как раз из таких.

 – Ты  с ней знаком? – ахнул Себастиан.

 – Нет-нет, но несколько раз беседовал с её матерью –  Марианной Лаваль. Коллега попросил её проконсультировать. Бедная женщина находилась в такой тяжелой депрессии, что напоминала растение. Она была раздавлена, убита горем. Когда мы с ней разговаривали, всё время плакала.

– Но что случилось?

– Миссис Лаваль  попала в страшную автокатастрофу, у электрокара вышел из строя компьютер, машина потеряла управление и перевернулась. Муж Марианны Лаваль погиб на месте, она осталась жива и перенесла  несколько сложных кибернетических операций. На реабилитацию ушло много месяцев, и всё это время дочери не было рядом.  Впрочем, как и всегда.

 – Аврора Лаваль оставила мать одну? В такой тяжёлый момент? – изумился Бастиан.

 – Вот именно! Об Авроре Лаваль трудно говорить, как о любящей и заботливой дочери. Да и о матери тоже. Своего сына она отправила в элитную школу-интернат, чтобы не отвлекал от работы. Зато ума ей не занимать. Ещё студенткой она выиграла президентский грант и на эти деньги реализовала проект «Solution».  Шла, говорят, по головам. Конкурентов давила каблуком.

 – Да, я читал. Когда Аврора Лаваль сдалась жандармам, про неё много чего стали писать, нелестного. Как всегда. Но скажи, её матери ты смог помочь?

 – Мы с ней беседовали раз пять, кажется. Всего-то пять раз, – помрачнел доктор. –  Я подниму записи, Бастиан, и что смогу рассказать, расскажу. Раз уж это для тебя так важно. Как раз в те дни начался процесс против её дочери, Марианне Лаваль стало не до лечения. Она всю себя отдала Авроре, была с ней до конца. Сколько бы дети ни причинили нам боли, в трудный момент мы их никогда не оставим,  –  Бастиан уловил в словах отца намёк и нахмурился. – А когда мы с ней говорили, бедняжка была очень плоха. Тяжело переживала смерть мужа, никак не могла осознать, что киборг может жить полноценной жизнью. Это молодежь считает, что чем больше в голове проводов, тем лучше. А люди моего возраста никак не могут избавиться от довоенных предрассудков, от презрения ко всему механическому. Она страдала от одиночества, от тоски по внуку, которого из-за болезни не могла забрать из школы, из-за дочери, которая совсем о ней забыла. Трудно было с ней работать.