Ещё одна жизнь злодейки. Не на жизнь, а на смерть

Глава 1 .

Бескрайние песчаные просторы тянулись до самого горизонта, насколько хватало взгляда.

Отбросив назад растрепанные волосы, я присела, любуясь открывшимся видом. Если бы этот пейзаж был запечатлен на полотне, можно было бы восхититься тем, как такая огромная территория была окрашена лишь в оттенки одного цвета. Картина, которую я никогда не могла себе представить, теперь внушала больше трепета, чем бездонная пропасть, и была прямо передо мной.

Тело, казалось, содрогалось от охватившего меня страха. Не прошло и дня после того, как мы покинули злополучный корабль, а я уже чувствовала, что нахожусь на грани срыва.

Тот шторм, длившийся целых три мучительно долгих часа, стал для меня настоящим испытанием на прочность. Даже надменная Миления прибежала ко мне в каюту, чтобы вместе было не так страшно умирать.

К вечеру буря стихла, и выглянуло солнце, медленно клонящееся к закату.

− Эти земли не рады нам.

− Т-ты так думаешь? − испуганно пролепетала взъерошенная Миления за спиной. − Что за чепуха, Диана!

Всего за пару часов песчаные земли успели высохнуть после дождя. Вернее, они впитали в себя всю влагу без остатка.

− Не удивлюсь, если начнется песчаная буря, или на нас нападут кочевники, или из-под земли вылезет огромная змея и сожрет...

− А-а-а-а-а! − закрывая уши руками, завопила Миления, совсем не по-леди. К моей радости. Она разбавляла мою тревогу своей забавной реакцией на мои безобидные поддразнивания.

«Чёртов океан, а теперь и дьявольские пески!» − таково было мое первое впечатление от пережитого и увиденного сегодня.

Я подняла голову и взглянула на барханы. На них виднелись многочисленные темные фигуры, медленно приближающиеся к нам.

− О... Все именно так, как я и говорила, Милка.

И ткнула пальцем в сторону темных силуэтов.

Девушка округлила глаза и, с отчаянием взглянув на меня, испуганно зажала рот руками. Я же просто пожала плечами, сдерживая ироничную усмешку.

− Все, Миления, заберут тебя, красотку такую, в рабство. Станешь женой какого-нибудь богатого старика... Мужчинам очень нравятся юные девы вроде тебя.

На ее глаза навернулись слезы ужаса.

− Да уж... − глядя на нее, продолжила я: − Видимо, я перегнула палку, Эмма. Это была шутка. Не волнуйся ты так... Леди Таян.

Пока моряки переправляли с корабля припасы и необходимые вещи для ночлега на берег, мы с Миленией бродили по округе. Вернее, бродила я, в надежде расслабиться и собраться с мыслями после пережитого, но девушка, словно потерявшийся детеныш, следовала за мной.

Ну что ж, теперь я точно в аду...

Чуть позже к нам подошел Эсклиф и проводил к костру.

Мужчина выглядел совершенно спокойно, будто и не было той ужасной бури.

За короткое время рыцари, моряки и слуги разбили небольшой лагерь, и теперь у меня была своя палатка.

Эмма и Мия помогли мне переодеться в воздушное голубое платье, напоминающее наряд Золушки, и когда я вышла на улицу, заметила приближающихся людей, которых мы недавно видели с Миленией. Как оказалось, это были пустынные жители с другого судна, приставшего неподалеку от нас.

Из-за огромных волн корабли сильно растянулись вдоль берега, из-за чего пришлось разделиться.

В мою сторону направлялся высокий мужчина, скрытый куфией.

Своеобразный платок огромного размера, которым обычно закрывают голову и лицо от солнца и ветра в пустынях.

Тёмные глаза опасно блеснули.

На мгновение мне показалось, что под куфией скрывается Карлос, но это был Михаэль.

Молодой человек остановился напротив меня, открыл лицо и неловко улыбнулся.

− Леди Эрскин, − он поцеловал мою руку. − Вы в порядке?

Я лишь устало усмехнулась в ответ:

− Это было самое незабываемое приключение в моей жизни. Надеюсь, судьба будет милостива и избавит меня от подобных испытаний в будущем.

− Да... Вы, должно быть, очень испугались.

− Я даже успела набросать завещание. Хотите взглянуть?

Конечно, я ничего не писала. В тот момент я могла только вцепиться в спинку кровати и отчаянно молиться.

Михаэль понимающе улыбнулся и огляделся.

− Заночуем здесь. А утром продолжим путь.

После нашего последнего разговора между нами чувствовалось напряжение, которое мы старательно игнорировали.

Я решила отложить расспросы о бабушкином кулоне.

Не место и не время.

Я посмотрела на бледное небо, усыпанное звёздами. Их было так много, что я никогда в жизни не видела подобного.

Я чувствовала, что молчание – лучшая благодарность Богу за то, что он услышал мои молитвы, позволил выжить и просто дожить до этой ночи.

Через некоторое время мужчины, о чём-то переговаривавшиеся вдали, вернулись с корзиной, полной еды. Ароматный запах наполнил воздух, и я вдруг осознала, как сильно проголодалась.

В костре потрескивал огонь, слышался шум волн, бьющихся о берег. Лица служанок, сидевших вокруг костра вместе с нами, выражали крайнюю усталость.

Я отломила кусок чёрствого хлеба и принялась его жевать, а Миления капризно выражала недовольство.

И немудрено. Она – настоящая леди, воспитанная в тепличных условиях, а не я. Поэтому такие угощения, как хлеб, вяленое мясо, жареная морская рыба, запечённый в костре картофель и вино, её не устраивали.

Солнце окончательно скрылось за горизонтом, но привычной кромешной тьмы не было. Песок освещался лунным светом, и казалось, что я нахожусь в серебряной пустыне.

Открывающийся вид звёздного неба и холмистой пустыни вызывал во мне одновременно чувство одиночества и восхищения. А ещё – тревогу перед завтрашним и последующими днями, проведёнными в этих землях.

Пока я размышляла о будущем и жевала сочное рыбное филе, которое иногда похрустывало на зубах, я почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд.

Кто-то смотрел на меня из темноты.

Слабый свет костра, луны и звезд едва освещал пространство, но я отчетливо видела его взгляд. Темные глаза, устремленные прямо на меня, напоминали бездонную пропасть, в которой я тонула во время шторма. Эти глаза принадлежали Михаэлю.

Глава 2.

С высоты возвышенности я огляделась вокруг.

Это место кажется более уединённым по сравнению с предыдущим, хотя эстетически мне больше нравилась первая находка.

— Мисс, вам стоит спуститься и поприветствовать принцессу...

— Я в курсе. Ох... Давайте спустимся. Лишь бы не переломать ноги.

С трудом, но с некой грацией, я спустилась не без помощьи служанок по крутым камням и буграм. Из-за пышных, хоть и лёгких юбок, передвигаться по джунглям, цепляясь за всё подряд, весьма сложно.

— Ох, неужели это леди Эрскин?!

Воскликнула младшая из сестёр Таян, предвкушающе улыбаясь.

Приветствуя принцессу реверансом, я доброжелательно продолжила, игнорируя леди Таян:

— Давно не виделись, Ваше Высочество. Не могу передать словами, как я рада видеть вас в прекрасном настроении.

Пенелопа медленно кивнула и осмотрела меня с ног до головы.

— Я тоже рада вас видеть. Вы, как всегда, выглядите великолепно. Мне вас не хватало.

Девушка улыбнулась милой улыбкой, но я не почувствовала в ней искренности. Принцесса скрывала свои настоящие эмоции.

Неумело, но всё же скрывала.

Что же на самом деле прячется за этой невинной улыбкой?

Мне стало не по себе, но я всё же улыбнулась.

— Теперь я буду рядом, Ваше Высочество.

— Ах-ха!..

В этот момент послышался девичий смех, и мы одновременно повернули головы.

Ферзенские девушки, сопровождавшие Карлоса и Михаэля на балах и чаепитиях, с игривой и свободной походкой направились к лазурному бассейну. Они поклонились в своем стиле, а затем начали снимать с голов и лиц полупрозрачные цветные ткани.

Лица фрейлин и служанок принцессы, как и акросийской жемчужины, вытянулись от удивления. Единственными, кто не отреагировал на разоблачение девушек, были мы с Глорией.

Ферзенки, не задумываясь, сбросили одеяния и, оставаясь полностью обнаженными, медленно и смеясь вошли в воду. Их медная, загорелая кожа блестела, покрывалась мурашками. Это было так заметно, что по моим ногам и рукам также выступили мураши.

− Пф... Что за сюр! − произнесла младшая Таян.

− Какой позор и стыд, − согласилась Тори, кивая. − Неужели у женщин этой страны нет никакого самоуважения и...

− Не вижу ничего постыдного.

Ой... Это сказала я?

− Леди Диана?

Все акросийки уставились на меня.

Ничего не поделаешь. Придется отстаивать свои слова.

− Леди... Принцесса... Что плохого и постыдного в том, чтобы освежиться и расслабиться после утомительного пути?

Одна из ферзенок, стоявшая в пол-оборота ко мне в воде, прислушалась.

− Если так, почему бы вам не присоединиться к ним? Ведь в этом нет ничего «постыдного».

Пенелопа с нежной улыбкой произнесла это, словно обращаясь к подруге, но её проницательный взгляд, не менее яркий, чем вода в этом бассейне, сверкал вызовом.

Что же с ней произошло? Раньше она не была такой... ироничной.

— С вашего позволения, Ваше Высочество, — мои слова прозвучали так невинно, что я сама в это поверила. Я начала расшнуровывать корсет на спине.

Первой, кто пришла в себя, оказалась Глория, она же и помогла мне расшнуровать платье.

— Ты уверена? — тихо спросила она, ослабляя ткань и помогая стянуть её.

— Я ни в чем не уверена, но собираюсь искупаться.

— Мия, сходи и принеси нашей леди новое платье, без корсетов. Свободное, легкое и красивое. А также полотенце, белье и обувь.

Мия, не раздумывая, исчезла в кустах. К этому моменту я уже была в коротком, свободном пеньюаре, который держался на «честном слове», а именно на моей пышной груди.

— А как же белье? — поддакнула Тори, осматривая мой наряд с некоторой брезгливостью.

Подумаешь, короткое, но ведь красивое! Я приняла её вызов и, с насмешкой в глазах, дернула за ленту на груди.

«Шух...»

Пеньюар упал на землю, и, перешагнув его, я взглянула на Пенелопу.

Девушка, не говоря ни слова, окинула меня взглядом с головы до пят, а затем робко улыбнулась.

− Хорошего отдыха. Будьте осторожны. Вдруг здесь водятся ядовитые змеи.

Вода была теплой, словно парное молоко, и кристально чистой. Я какое-то время наслаждалась ею, а когда обернулась, Пенелопы и ее свиты уже не было на берегу.

− Ты другая, – произнесла кудрявая с характерным акцентом, до этого подслушивавшая наш разговор. – Я – Лилэя. А ты, стало быть, та самая Эрскин?

Мне стало немного спокойнее, когда девушка заговорила. Напряжение и тревога после общения с принцессой утихли.

− Диана. Очень приятно, Лилэя. Я тебя помню... – девушка, перекинув волосы на плечо и наклонив голову, удивленно приподняла брови. – Ты всегда была рядом с Карлосом. Личная служанка?

− Ты наблюдательна. Можешь считать меня рабыней.

− Тогда что ты делаешь у водопада? Разве рабам позволена такая роскошь? − Произнеся это, я тут же задумалась. Мне стало немного неловко за свои слова, и я добавила: − Прости. Я не это имела в виду.

− Все в порядке, – улыбнулась она и понимающе моргнула. – Можно сказать, я рабыня с привилегиями.

− Эм... Наложница?

− Ха-ха! – звонко рассмеявшись, Лилэя откинулась на спину в воде, и ее пышная грудь предстала во всей красе. Даже мне стало не по себе от такой откровенности. – Нет. Я как та, твоя служанка, – девушка кивнула подбородком в сторону Глории.

− Служанка-врач? – предположила я, надеясь, что она имеет в виду именно это. Ведь никто не знает, что Глория – убийца и шпионка.

− Пусть будет так, – загадочно ответила Лилэя. – Ты понимаешь, о чем я. Но... Что насчет тебя?

− А что я?

Наша непринужденная беседа нисколько не тяготила, наоборот, мне было легко общаться в таком ключе.

− Ты любовница Жака?

− Никогда, – отрезала ледяным тоном и отплыла на пару метров от девушки.

Она снова рассмеялась и посмотрела на плещущихся в воде соотечественниц.

− Это пока. Жак не упускает свою добычу.

− Я почти замужем.

Глава 2.2

Я ощущала всеми фибрами души убийственную ауру, излучаемую этим человеком. В то же время в его глазах изредка проскальзывало нечто, похожее на довольство. Он наслаждался моей беспомощностью и покорностью.

− Ничего, я понимаю. Путь был долог и изнурителен, а вы − леди, не привыкшая к такому.

У человека, что так долго сверлил меня взглядом, был томный и грубоватый голос, который, как мне показалось, шёл из недр земли и доходил до самых звезд.

− Благодарю. Вы так проницательны и добры, Жак.

На его лице нарисовалась язвительная улыбка, но взгляд был мягким, к моему удивлению.

− Как вам песчаный океан?

Не стесняясь, я саркастично хмыкнула и ответила:

− Не уступает в своем великолепии водному. Вы оказались правы.

Да-да... приходилось подыгрывать, дабы отделаться с меньшими потерями от мужчины. Он, кстати, удовлетворенно кивнул и, улыбнувшись, протянул мне руку.

− Вы выглядите слишком изнеможденной, я провожу вас до палатки. − не спросил, а утвердил он.

Опасливо взглянула в сторону сидящей в окружении фрейлин Пенелопы и обреченно на неподалеку наблюдающего за нами Михаэля.

− Простите, но это будет оскорбительно для Её Высочества принцессы.

Михаэль, будто почувствовал мой призыв, двинулся к нам.

− Неужели?

− Брат.

Очень вовремя, Миха! Очень вовремя...

Карлос, не повернув головы, начал говорить, все так же держа передо мной свою руку:

− Михаэль, проводи леди к палаткам, она неважно выглядит.

Уж лучше так...

Приняла его руку и, когда собиралась отпустить, он крепко её сжал.

− Надеюсь, вам удастся отдохнуть после тяжелого дня и купания, мисс...

Я сверкнула глазами в его направлении, в надежде, что тот пронзит его насквозь.

− Мисс?

− Спасибо, Жак. Вы очень добры, − переглянувшись с Михаэлем, продолжила нежным голосом, назло Карлосу: − Джак, проводите меня, пожалуйста.

Пока я шла к палаткам в сопровождении Михаэля и Эммы, ощущала на себе пристальный взгляд мужчины позади, что прожигал во мне дыры.

Вот же засранец! Он определенно наблюдал за нами издали, пока мы купались. Мерзость...

− Леди? Вы в порядке?

− Да. − скрепя зубами ответила я и отпустила руку ферзенского мужчины.

− Тогда до завтра. Отдохните хорошенько. Утром я встречу вас.

Подарила юноше обреченный взгляд.

− Спасибо, но не стоит тратить на меня свое время. Я справлюсь.

Не ребенок я, в конце концов, чтобы опекать так. Лучше бы вокруг Пенелопы вились.

− Если не я, то он это сделает.

− Тогда я не могу отказать вам, Джак, в такой любезности.

Михаэль понимающе улыбнулся и, придержав тканевую штору палатки, впустил меня внутрь.

***

В этот день поднялась песчаная буря.

Первоначальный строй изменился поутру, и теперь мы, королевские особы Акроса, были почти в самом начале. Конечно же, возглавлял строй Жак и его брат.

Эмма и Мия собирались вырядить меня во что-то в стиле ферзенских женщин, но я упрямо настояла на обычном платье цвета пыльной розы, а голову и плечи покрывал полупрозрачный платок. Так же сделали и все девушки.

Ещё бы! Перспектива испортить лицо песчаным ветром никому не улыбалась.

Пенелопа же сидела в подобии огромной коробки, установленной на спине одного из верблюдов, что была защищена длинными белыми тканями.

Поднявшись на вершину песчаной горы, мы остановились в ожидании остальных, и Карлос, облаченный во все белое, поравнялся со мной.

− Посмотри туда. Моя столица − Карос.

Как только он закончил говорить, я повернула голову и всмотрелась в мутную стену песка.

Огромный город, огороженный стеной, казался безграничным. За его стенами виднелись вершины пальм, а на пиках башен развивались синие флаги.

− Ты, наверное, удивлена? Это не ваша скромная столица в Акросе.

Сделала я мимолетное замечание, ужасаясь размерами стен.

− Что плохого в сравнении и гордости за своих предков?

− Мы будем спорить или ты поспешишь показать своей невесте, что находиться поблизости, величие своей страны и её столицу?

− Я спущу тебе эту грубость. Лишь потому...

Последние слова я не расслышала из-за порывов ветра, что унес его слова прочь от меня. Я так сильно устала за эти почти четыре недели пути, и единственное, что меня интересовало, были не его речи, а расслабляющая ванна и мягкая постель.

Поблизости находившийся стражник затрубил в рог, и движение возобновилось.

Ворота Кароса, столицы Ферзена, открылись.

Когда мы ступили за ворота, на нас обрушился дождь из оранжевых лепестков, а где-то вдали слышались непривычные уху мелодии флейт.

Люди, блуждающие за воротами, склоняли головы и кланялись предводителю сего пришествия. Чем глубже мы пробирались, тем больше жителей я видела и тем чаще замечала, как под ноги бросали оранжевые цветы и какие-то ленты белого цвета.

Обычай? Приветствие?

Не знаю, что это означало, но жители склонялись перед нами, что вызывало внутреннюю дрожь шока и восхищения.

Чем ближе к дворцу сокращался наш путь, тем ярче он был устлан лепестками, а музыка звучала отовсюду.

Люди восторгались и восхваляли возвращение наследников Ферзена, несмотря на гуляющие ветра, которые тут не ощущались столь же агрессивными, как за стенами столицы.

Впереди тянулась очередная стена, четвертая или пятая по счету, и за ней открывался невероятный вид на дворец.

Дворец в Каросе был построен в архитектурном стиле востока, который сочетал в себе элегантность, величие и мягкость.

Всё, абсолютно всё утопало в оранжевом и белом цвете. Лепестки и ленты сыпались отовсюду. Женщины и мужчины, облаченные в эти цвета, радовались и возносили руки к небу.

Я и представить не могла, что однажды мне доведётся посетить этот город и что приветствие будет таким... живым и искренним.

Дворец оказался огромным, и когда мы попали за его охраняемые стены, нас увели от общей толпы.

Глава 3

Стоящая позади меня Глория ястребом смотрела на служанку Розу, казалось, герцогская шпионка пронзит её взглядом насмерть. Но что же случилось, что повлекло такую реакцию?

− Глория, я возмущена не менее тебя, но это не повод так кричать. Здесь свои законы, смирись.

− Мисс, разрешите кое-что спросить у этой невежды?

Вообще ничего не понимаю... Чего это она невежда?

Молча кивнула, и Глория уставилась на Розу, что теперь позеленела.

− Ты знаешь, кто стоит перед тобой?

Указала она слишком почтительно рукой в мою сторону. Я даже подобралась как-то.

− Великая Сэра, имя которой Диана Эрскин из Акроса.

− Как ты смеешь звать нашу госпожу столь низким и недостойным статусом, как “Сэра”?!

“− Эм... Девчат, мы что-то упускаем?”.

Все внутренние я взглянули на сообразительную Таню.

“− Сэра − обычное обращение к женщине. Не понимаю, чего Глория взбесилась?”.

− Но... Мне сказали, что статус... акросийской леди − Сэра, ведь она дочь не королевского происхождения.

Шпионка, сузив глаза, сократила расстояние между ними, а я наконец-то поняла причину такого резкого выпада.

В этой стране правильное обращение − неотъемлемая и важнейшая переменная, определяющая статус, как и отношение других в гареме.

Пусть Диана дальняя родственница Пенелопы, что всегда игнорировалось, однако, её мать Элеонора и отец Пенелопы Луи единокровные брат и сестра, а значит, Диана и принцесса двоюродные сестры. Или, как принято ещё говорить, кузины. Но взять в рассмотрение, что единокровные не значит стопроцентно родные, допустим, троюродные, а не двоюродные.

− Перед тобой стоит Жэде, но никак не Сэра!

Ещё немного и девушка потеряет сознание, но я не решилась встать на защиту ей. Покажу хоть намёк на слабость, меня попросту растерзают в гареме, ведь ферзенка наверняка разболтает обо всём, что тут происходило, другим из гарема.

К моему удивлению, Роза упала на колени и, приподняв руки над головой, формируя несомкнутую крышу домика, принялась молить о пощаде.

Неужели решила, что я её казню?

− Пощадите меня, леди Диана, я не знала, что вы носите статус Жэде. Об этом никто не знает. Пощадите меня, умоляю! Я буду верно вам служить, обещаю! Прошу, простите меня, госпожа.

Сказать, что я была в шоке, ничего не сказать.

− Поднимись, Роза. − Девушка неуверенно поднялась на ноги, не решившись взглянуть мне в глаза. − То, что ты не знала, не преступление, но это не значит, что ты не должна нести ответственность за сказанное. Тебе повезло, что никто кроме нас об этом не слышал, посему я прощу тебя.

− Благодарю вас, Жэде! Вы так великодушны!

Чуть ли не упала ниц она, но я перехватила её за руки.

− Но ты никому не должна говорить, что я Жэде. Для тебя я просто... госпожа. Так у вас обращаются же?

Она неуверенно кивнула и наконец взглянула мне в лицо.

− Да, но почему?

− Так надо. Не задавай мне лишних вопросов и служи верно, тогда будешь вознаграждена и будешь под защитой.

Видимо, она не очень-то мне поверила про защиту. Но обрадовалась награде.

Да, деньги решают, что ещё говорить...

Следующие несколько часов девушки перетаскивали мои сундуки и даже привели Рому и Гошу.

Роза сильно испугалась псов, что радостно прыгали вокруг меня, виляя хвостами.

Будь я на её месте, отреагировала бы так же. Не каждый день увидишь, как огромные собаки, похожие на волков, скачут, словно щенки вокруг матери.

− Так странно осознавать, что теперь я буду жить тут.

− Быть может, вы желаете впустить свежий ветерок в свои покои? − уточнила осторожно Роза. − Я могу отпереть двери...

− Правда? − обрадовалась я. − Чего ты ждешь, отпирай, конечно!

Я радовалась, как ребенок. Мне хотелось посмотреть на вид из окон, ведь вели нас не только по коридорам, но и великолепным садам. Рассмотреть их детально не получилось из-за скрывающего лицо и голову платка.

Роза улыбнулась: − Слушаюсь.

Пока она отпирала окна, я заметила, как Эмма и Глория что-то обсуждают и осматривают помещение.

Проводя четыре недели вместе, мои служанки сблизились, и это было неизбежно. Я тихо радовалась, что девушки теперь не грызутся, как кошка с собакой, ведь раньше словесные перепалки были обыденной частью дня. Поэтому я старалась разделять девушек, дабы те не поубивали друг друга.

Однако время, которое они провели рядом, заставило их научиться уживаться и даже доверять друг другу.

− Леди. А как нам обращаться к вам теперь?

Любопытная и наивная Мия ничуть не изменилась в моих глазах. Разве что стала выглядеть чуточку женственнее, а не как ранее по-детски.

− На людях, наверное, стоит «Жэде», хотя… Какое-то время обращайтесь ко мне как обычно. Будем смотреть по ситуации.

− Да, Жэде... Ой! Мисс...

Назвавшая меня по ферзенскому статусу, она смущенно моргнула, тогда остальные служанки расхохотались, а Роза неловко улыбнулась.

Комнату заполнил яркий свет близящегося к закату солнца, и я прикрыла его рукой.

Я шагнула за порог открытой двери, погрузившись в ослепительные лучи, и оказалась в просторном внутреннем дворе, засаженном зеленью и цветами.

Черт возьми, октябрь, а цветет как в мае... В самом центре был бассейн с фонтаном в его центре. Дорожки, выложенные из мелкого камня, формировали рисунки цветов жасмина.

− Роза, расскажи, как устроен дворец и... Расскажи, что за теми окнами? − ткнула я пальцем в тянущееся здание напротив.

Девушка остановилась за моей спиной и начала рассказывать. Из всего сказанного я поняла, что сами дворцовые постройки составляли небольшую часть комплекса, который включал дворцы, крепость, мечети, жилые дома, бани, склады, кладбище и сады.

В архитектуру прилегающих дворцов органично включены вода и зелень. Идущая по древним подземным водопроводам холодная и чистая вода снабжает весь дворец, его бассейны и фонтаны, она пробегает ручейками в специальных желобах, устроенных в мраморных плитах пола, и выходит в сады.

Глава 3.2

Ноа Монро

Дождь.

Шум дождя и свистящий ветер за окном в очередной одинокий вечер, будто музыкальное сопровождение, нагнетает и без того паршивое настроение.

Прошло уже достаточно времени после отбытия Дианы, а я всё сильнее скучаю по ней. Каждую ночь она мне снится. И в каждом сновидении её черные глаза смотрят с осуждением.

Никогда так не тосковал по кому-либо. Разве что по отцу, ведь мать умерла при родах.

Постукивая острым наконечником пера в чернильнице, я наконец-то ощутил удовлетворение после очередного написанного письма.

Уверен, что в ферзенском дворце будут проверять содержимое писем, поэтому пришлось испортить не один десяток бумажных листов, чтобы его содержимое не вызывало никаких подозрений.

Совсем скоро наступит праздник урожая, и мне нужно приготовить отчет для короля, но он меня не волновал. Более важным оставалось уже написанное письмо для своей невесты. Всего пара строк, но хотелось больше.

По донесению своего камердинера я узнал точный срок доставки письма, если не возникнет проблем. Две с половиной недели, если брать в расчет пересылку по морю, а после совами.

Последние две недели король не может усидеть на месте. Приглашающие письма чуть ли не каждый день приносит дворецкий, и, чтобы избежать встречи, пришлось солгать о болезни. Как низко, но мне плевать.

В конце концов из-за их гребаного указа мне пришлось отложить свадьбу.

«Тук-тук».

− Входи, Виктор.

После моих слов в комнате появился дворецкий и, поклонившись, сделал донесение:

− Господин, прибыл командир Роберт. Мне пригласить его сюда или в кабинет?

Роберт? Как странно, я ждал его только через две недели...

Задумавшись о возможных причинах скорого приезда своего командира, я тяжело вздохнул и ответил:

− В кабинете будет удобнее.

− Как пожелаете.

Поклонившись напоследок, дворецкий вышел, а его удаляющиеся шаги были слышны из-за дверей.

Возможно ли, что случилось что-то серьезное на границе? Роберт обычно очень пунктуален.

Предчувствие нашептывало, что предстоящий разговор будет не обычным, а судьбоносным.

Выйдя из спальни, я двинулся к кабинету.

Скрывающий собственную тревогу Виктор следовал за мной, пока я не достиг нужной двери.

− Господин, командир ждет вас.

Дверь распахнулась, и человек, что находился за ней, поспешил поклониться и громко поприветствовать меня, уже переступившего порог.

Лицо стоящей в углу служанки даже в приглушенном освещении заметно залилось пунцовым цветом. Невольно опустил взгляд на свою расстёгнутую рубашку.

− Все свободны. − Разминая шею, двинулся к рабочему столу. − Виктор, разыщи гонца и принеси сюда всё, включая письмо, из моих покоев.

Дворецкий выпустил из кабинета горничных и, покорно склонив голову, вышел из помещения.

Вытащив сигареты из ящика, я закурил. Комнату наполнил слабый, сладкий дым, и, опираясь на стол, я спросил:

− Почему ты пришёл сейчас?

На некогда серьёзном лице Роберта расплылась довольная ухмылка.

− Неужели ты не рад меня видеть?

Всего в качестве командиров мне служило трое. И Роберт являлся самым самовлюблённым из тех троих.

− Рад? Конечно. Если бы я знал о твоём возвращении так скоро, то немедленно подготовил для тебя работенку посложнее.

Командир громко рассмеялся и достал сигарету из лежащего на столе портсигара.

«Скреж».

Роберт подкурил с зажжённой мною спички и с наслаждением затянулся дымом.

− Ферзенский табак... − Удовлетворённо кивая головой, он выпустил очередной клуб дыма. − Мне было жутко, когда я увидел тебя.

Вопросительно вздёрнул бровь, пока Роберт стряхивал полоску пепла в пепельницу, и в этот момент в кабинете появился Виктор с подносом.

Я занял кресло за столом и, перечитав составленное письмо, невольно ухмыльнулся, поставил на нём роспись, заклеймил печатью рода и передал Виктору.

Роберт, опечаленный всё это время, улыбнулся. В его глазах сиял восторг, пока дворецкий скручивал письмо.

− Вау! А ты действительно изменился.

− Что?

− Я имею в виду тебя и... − Устремил взгляд на письмо в руках Виктора. − Мне было интересно, почему такой жестокий человек всё это время притворялся джентльменом. Я уже успел подумать, что ты стал мягче.

Я нахмурился.

Роберт всегда был таким. Слова, что вылетали из его рта, не всегда были сдержанны. Однако, зная его почти с рождения, я также знал, что он очень добрый и верный человек.

− Спущу тебе эту глупость, но в следующий раз... − Демонстративно погладил себя по челюсти, и командир широко улыбнулся.

− Виктор, неужто наш герцог влюблен?

Дворецкий снисходительно взглянул на веселящегося Роберта.

− Вам стоит спросить об этом Его Светлость.

Голубые глаза Роберта нещадно обратились на меня, но я проигнорировал его и дал распоряжение дворецкому об отправке письма Диане и Глории.

− Да ладно вам, Ваша Светлость. Слухи о вашем сорвавшемся браке... дважды сорвавшемся, ушли далеко за границы Акроса.

Я же небрежно поправил волосы и снова закурил, делая большие, успокаивающие затяжки.

Запах сигарет и дым полностью заполнили кабинет.

− Ты же знаешь, что на землях герцогства Гонсалвеш в данный момент беспорядки?

− Да. Слышал об этом.

Преобразившийся голос Роберта понизился на тон, когда тот опустил глаза на пепельницу с окурками: − А ещё я встретился недавно с дядей. Как ты знаешь, он возглавляет рыцарский орден «Черная роза».

− Напомни, кому из Норманов присягнул орден на верность.

Роберт выглядел сбитым с толку.

− В данный момент − неизвестно.

− Ты? Да не знаешь?

− Дядя не захотел говорить.

Я был очень удивлен его словам.

Рыцарский орден «Роз» на первый взгляд был самым обычным и не примечательным. Однако, было в нем одно отличие от большинства других орденов.

Глава 4

Диана Эрскин

Легкие шелка, переливающиеся перламутром, были поистине сказочными.

Роскошные ткани позволить себе может не каждая зажиточная дворянка. От того, что я разгуливаю по ферзенским садам облачившись в изысканные платья, наложницы гарема стали чаще поглядывать в мою сторону.

Я не изменяю своему трепетному отношению к простоте, но на вражеской территории попросту необходимо демонстрировать богатство.

Взять в пример Тори, что является самой близкой фрейлиной Пенелопы.

Девушка не так обеспечена, как сестры Таян, и тем более — я, что легко прочитать по её внешнему виду. Простые платья, без тонких вышивок и кружев ясно дают понять ферзенкам, что она легкая мишень для высмеивания. В какой-то момент мне стало её жаль.

Наложницы открыто обсуждают и высмеивают девушку.

Прошла всего неделя со дня как мы ступили на порог гарема, но с каждым днем давление на Тори усиливалось. Поначалу я думала, что принцесса вступиться за девушку, но этого не случилось.

Пенелопа делала вид, будто ничего не происходит, тогда как Тори отводила глаза от пристальных, насмешливых взглядов.

Посему я сделала вывод, что лучше не давать этим змеям повод злить меня. Девушка я бойкая, особенно когда нахожусь в непривычной обстановке. А также осознала, что рассчитывать на помощь Пенелопы бессмысленно.

Принцесса видимо волнуется, как бы ферзенки не перекинулись на неё вместо Тори.

Неправильно это...

Я направилась к шатру, укрытому прозрачными тканями нежно-салатового цвета, в котором уже расположились фрейлины во главе с Пенелопой. Они попивали послеполуденный чай в окружении цветных подушек, окруживших стол с разными сладостями, и выглядели невероятно мягкими.

Сестры Таян молча наблюдали за моим приближением.

Пышные юбки их платьев смешно топорщились и напоминали воздушный зефир, в котором девицы будто бы застряли. Тори расположилась чуть поодаль от одной из сестер Таян и выглядела она невыспавшейся.

Пенелопа сидела в самом центре стола, а мне, видимо, оставили местечко так же с краю, как сидела Тори.

— Добрый день, Ваше Высочество.

Обменявшись приветствием, я уселась на пустующую подушку и аккуратно расправила шелковые юбки.

В отличие от сестер Таян, я не выглядела, как надутый зефир, так как ткань идеальным шлейфом стелилась за мной по подушке и ковру.

Несколько проходящих мимо наложниц, кланялись Пенелопе, что с улыбкой наблюдала за гуляющими неподалеку белыми павлинами.

— Я слышала от Эдэ Айлин, что в скором времени состоится празднества в честь возвращения Жака.

— Ох, знать бы когда! Нашей принцессе нужно время, чтобы подготовиться.

Судачили сестры Таян несмотря на то, что некоторые из приставленных к ним ферзенские служанки в наглую подслушивали и ухмылялись.

Эдэ Айлин является самой старшей из сестер Карлоса и Михаэля.

— Диана. — обратилась ко мне Пенелопа. — Последнее время ты такая тихая. У тебя всё хорошо?

Вот блин.... Заметили.

— Тяжело далась поездка сюда. Как оказалось, у меня есть проблемы с адаптацией на новом месте.

Лицо принцессы исказилось печалью, но легкая улыбка не сходила с её губ.

— Уверена, что скоро освоишься. Если что ты знаешь я всегда помогу тебе.

“— Ну-ну... Вы, дорогуша, даже собственной фрейлине, с которой в самых близких отношениях, помочь не соизволили.“ — бормотала старушка Таня.

Выдавила из себя благодарную улыбку и мельком взглянула на Тори.

Девушка, перехватив мой взгляд, будто уловила мои мысли, растерянно опустила взгляд к своим рукам.

Уверена, ей очень неприятно это слышать, но виду она старается не подавать.

— Благодарю, Ваше Высочество.

Сегодня Пенелопа облачилась в легкое летнее платье, что подчеркивает девичью невинность и делает её ещё милее. Она словно потерявшийся птенец редкого вида райской птицы. Однако, пока что не ясно, каким этот птенец вырастет: утонённым лебедем или же змеешейкой.

— Ох, здравствуйте юные леди.

Не поворачивая головы, я уже знала кто предстал перед нами.

Пара женщин, что всецело заведовали властью в гареме. Их уважали и боялись все наложницы и служанки гарема.

Я повернула голову и кивком головы поприветствовала ферзенок, что поднимались к нам в шатер.

Возглавляла дамскую группу Сэви Эзра с дочерью Эдэ Микарин. Эти женщины пользовались уважением и властью в гареме, так как Михаэль был сыном Эзры и братом Микарин.

Черноволосая дама села напротив Пенелопы и кивком головы дала знак служанкам подать напитки.

Рядом с Сэви Эзрой, что казалась опасной женщиной присела её робкая дочь, внешне схожая с Михаэлем.

Он говорил, что они двойняшки, вроде?

— Ох, какая чудная погода сегодня, не так ли? Принцесса Пенелопа.

Светловолосая заметно напряглась, но лишь мило улыбнулась и кивнула в ответ.

Давление между ними нарастало, но принцесса держалась.

Сестры Таян вклинились в разговор и чуточку разрядили обстановку своей болтовнёй, но я то и дело замечала, как Эзра щурилась. Будто их неумолкающие голоса попросту раздражали её, однако, женщина была терпелива и молча улыбалась.

Странно, но при первой встрече с Эзрой, я не сразу поверила, что она мать Джака. Они так отличались...

Как у такой внешне жестокой женщины мог родиться такой добрый и милый сын?

Быть может, это я ошибаюсь, и он не так мил, каким хочет казаться?

— Очень занимательная история Сэра, но мне не понять вашей радости. — упрекнув ответила Эзра Милении. — Вы так молоды... наверняка в этом и кроется причина моего непонимания.

Я сдержанно улыбнулась и опустила голову, чтобы мою ухмылку никто не заметил.

Какое-то время женщины общались, я же, не изменяя себе, тихо отмалчивалась. Пусть думают, что я немая или дурочка, что не может поддержать разговор. Таким образом избегу ненужного внимания, а следовательно, и проблем.

Глава 4.2

Щеки Пенелопы залились пунцовым стыдом, так как она, видимо, как и я, позабыла о нем. Сама того не хотела, а подставила принцессу. Она точно не забудет этого...

Виновато взглянула на блондинку и перевела взгляд на Карлоса.

— Простите меня, Жак, мы до сих пор не привыкли к порядкам Ферзена. Позволите ли вы мне покинуть чаепитие?

Карлос с хитрым прищуром и улыбкой кивнул. Я встала на ноги, поклонилась, как принято в этой стране, но не успела сдвинуться с места и чуть было не завалилась назад.

Крепкой хваткой Карлос перехватил мою руку, не позволив мне позорно распластаться на полу.

Я опустила глаза к подолу платья.

Мужчина удобно сидел все это время на моих юбках, тем самым став причиной этого прикосновения.

— Простите, Жак, но не могли бы вы... — взглядом указала на юбку, но он в наглую проигнорировал это.

— Не мог бы сопроводить вас?

— Да... Что? Нет! — теперь уже я залилась пунцовым стыдом. — Не могли бы вы привстать, чтобы я могла забрать подол своего платья.

За столом кто-то тихо захихикал, но я не решилась поднять взгляда. Мне было так стыдно, как никогда прежде.

Карлос все же встал на ноги и даже оправил валяющийся и уже мятый, благодаря его стараниям, подол платья, сказал:

— Раз уж я уже поднялся, то провожу вас. Пусть мои сестры присоединятся к чаепитию с моей будущей невестой и уважаемой Сэви вместо меня.

Повернув голову, я заметила двух красивых девушек, что смотрели на меня так, словно никогда прежде не видели. А ведь мы уже знакомились.

Ничего не оставалось, кроме как согласиться и принять его предложение.

Называется: «не привлекать ненужного внимания»! Только я так умею, черт возьми!

Откланявшись, мы двинулись в сторону дворца «Жасминов», что отведен именно для женщин этой правящей семьи, именуемый гаремом.

Позади плетущаяся вереница слуг следовала за нами, а я без стеснения вертела головой, так как Карлос, видимо, решил устроить мне мини-экскурсию.

По моим наблюдениям, расположение зданий гарема с высоты птичьего полета наверняка формирует что-то вроде четырехлистного клевера или цветка. В самой сердцевине так называемого цветка как раз и располагалась общая зона отдыха для женщин, живущих в дворцах «Жасминов».

Первое ответвление отходило к обычным служанкам и девушкам, что могли бы стать в будущем наложницами. Второе ответвление занимали обычные наложницы, танцовщицы или просто те, кто хоть как-то контактировал с мужчинами правящей семьи. Третий лепесток полагался фавориткам-наложницам, но в данный момент его заняли мы — акросийки. Ну а последний, естественно, отошел к женам и дочерям. Таким образом, я могла обитать лишь на этой территории.

Непривычно глазу, мужчина был облачен в весьма простые одежды, но его статус подчеркивал богато украшенный драгоценными камнями пояс, а на плече покоилась «скатерть», вышитая изящным узором, что особенно был заметен на прямых солнечных лучах.

— Освоились?

— Немного.

— Если у тебя есть какие-то вопросы, можешь спрашивать.

Подарила ему незаинтересованный взгляд.

— Нет... Хотя, я не могу понять иерархию гарема.

Я действительно не могла этого понять. Ведь в аристократии все казалось куда проще.

— Скажем так: император — это император. Следом идут его сыновья и императрица, но так как мой отец и дядя мертвы, то мы с Михаэлем переняли их титулы. А дальше все проще. Если ты являешься прямым потомком повелителя, то присваивается титул Эдэ или Джак.

— Понятно.

Понятно, что ничего не понятно! Но об этом я ему не скажу. Сама разберусь.

Видимо заметив мою нервозность, он добавил:

— Диана, тебе лишь стоит знать, что потомки императрицы выше остальных. Прямым потомком являюсь я.

«— Какой прозрачный намек!» — завелась язвительность, но я удержала её.

Неподалеку от входа в нужную часть гарема Карлос остановился, преградив мне путь.

— Я все поняла, спасибо за объяснения...

— Послезавтра состоится празднество. Ты должна там быть.

Ишь какой... «Должна!» Ага-ага.

— Я себя неважно чувствую последнее время, поэтому...

— Я не спрашиваю. Ты придешь, ведь я потрудился подготовить для тебя подарок.

Мои брови взлетели.

Подарок? Нет уж, увольте.

— Мне ничего не нужно. Я уже получила от вас больше, чем могла мечтать.

Мужчина, ожидавший отказа, хитро сузил глаза и, будто хищник, медленно начал наступать.

— Уверен, тебе не хочется попасть в немилость принцессы. Ведь исход твоей мирной жизни в гареме зависит сейчас от того, придешь ты или нет, а если придешь, то в каком виде. Поэтому будь послушной и не испорти ничего.

Маниакальная усмешка расплылась на моих губах, когда я сделала шаг ему навстречу.

— А что, если мне плевать?

Чистой воды блеф, но сдаваться я не планирую! Если биться, то на смерть.

— Неужели хочешь познакомиться поближе с моими сестрами?

Угроза?

Вот засранец. Знает, куда давить, и давит нещадно.

— Ты...

Дабы не выплеснуть на него весь накопленный негатив, я, вскипая от злости, резко отвернулась от него и зашагала в противоположную сторону гарема.

Пусть тешит себя сладким вкусом победы, но это ненадолго!

Карлос Сензо

Никогда прежде не получал «мягкую пощечину». Мягкую, потому что удар был нанесен не рукой.

Диана так сильно разозлилась после моих слов, что, когда уходила, резко отвернулась, а её мягкие локоны влепили мне ту самую «мягкую пощечину».

Пройдет ещё много времени до того момента, когда она научится покорности и станет послушной только для меня.

Долго не думая, я направился прямиком во дворец, где большую часть времени находится мой дед.

Пришло время распалить огонь в его сердце.

Во дворце бьющие из фонтанов струи воды оживляли и дополняли вертикальный ритм колонн. Их отражение в зеркальной поверхности водоемов ещё более усиливало впечатление легкости и хрупкости архитектурных форм. Своды и стены дворца покрыты огромным количеством красочных декоративных украшений, были так привычны моему глазу. Окна застеклены цветными многоугольными стеклами, обрамленные витыми рамами. Игра света и теней в ячейках многогранных сводов, во множестве колонн, полуколонн, стрельчатых арок придает интерьеру дворца мистический облик.

Глава 5

Диана Эрскин

− Как же он меня бесит!

«Бах!»

Принесенный ранее сундук с так называемым «подарком» был нещадно сброшен со стола моими же стараниями.

Да как он может вести себя так высокомерно!

Либо Карлос действительно чрезвычайно обнаглевшая морда, либо это я слишком вжилась в роль аристократки.

Пусть он кронпринц Ферзена, но вести себя подобным образом он не имеет права!

Манипулировать мной?!

В конце-то концов, где его воспитание?! Неужели мне придется разбираться ещё и с этим?

Безусловно, я знала, что придется, но не подозревала, что этот заносчивый засранец будет так скоро действовать. Прошла всего-то неделя, а я уже хочу рвать на себе волосы.

Меня не пугает Карлос, я просто не знаю, как действовать рядом с ним и какой модели поведения держаться. Потому что именно с этим мужчиной я по-настоящему чувствую себя не в своей тарелке. Я не знаю, что он выкинет в следующий раз и какую “свинью” подсунет.

С другими персонажами я была примерно знакома и, опираясь на их “базу”, знала, что делать и чего ожидать, но не с ним.

Смешно, ведь я даже не уверена, что он адекватный. Все чаще меня посещает мысль, что первый ферзенский принц является психом с раздвоением личности и одна из личностей попросту одержима теми, кто не пришелся ему по душе.

− Мисс... Что нам делать с этим? − указывая взглядом на перевернутый сундук, вопрошала взволнованная Мия.

Я зацепилась взглядом за вывалившийся конверт со знакомой синей печатью и незамедлительно подняла прямоугольник.

− Хах! Как мерзко получать столь красивое послание от этого...

− Кхм!

Я взглянула на откашлявшуюся Глорию, что косилась взглядом на Розу, стоящую позади Мии.

Содержимое письма, конечно же, отличалось от его изысканной обертки. Конверт был украшен ненавязчивой росписью, а восковая печать удерживала маленькую лавандовую веточку, перевязанную тонкой лентой.

«Завтра ты должна быть в этом, а ещё то самое рубиновое украшение. Ты должна одеть его на свою прекрасную шею. Не заставляй меня знакомить тебя со своим гневом. Будь послушной, Диана, и, быть может, я награжу тебя за послушание».

− Арр!! Как же он меня... − следующее наполнение моего высказывания в полной мере описывало Карлоса с не лучшей стороны. Абсолютно не стесняясь, я дала волю чувствам, и красноречие русскоязычной брани таки струилось из моих уст, заставляя даже Глорию удивленно скривить губы.

Неприятно ощущать себя марионеткой в его руках. Быть куклой − отвратительно, но деваться некуда.

На следующее утро в дворцах гарема творился настоящий хаос.

Все служанки бегали как угорелые не только в нашем крыле, а вообще повсюду.

Так как мне не пришлось ломать голову над тем, в чем идти, я мирно наблюдала за беготнёй остальных, тихо попивая чаёк с высоты второго этажа общей комнаты. Её окна как раз открывали вид на уличную зону отдыха, а также на наш внутренний дворик.

− Нас точно не видно отсюда?

− Да... − скромно ответила Роза, подливая в мою чашку чай. − Благодаря тянущимся ветвям пустынного плюща, что создаёт тень на этом балконе, вас будет сложно заметить. Даже ваш наряд растворился в их тени.

То, что подаренный Карлосом наряд оказался весьма темным, было очень кстати. Но в такую жару в подобном гулять под палящим солнцем − самоубийство.

Платье было необычным. Некая помесь между греческим платьем и платьями викторианского стиля. Рюши, темные цвета, как и удлиненный многослойный шлейф, намекали на викторианскую эпоху, а вот простота и легкость кроя, воздушный материал отошли от греческого стиля.

Если так посудить... Мне нет смысла жаловаться. К чему-то подобному я и сама вела моду, пока была в Акросе.

Платье действительно красивое, но то, что оно подарено тем психом, доставляло мне дискомфорт.

Плюс ко всему, почему на голове у меня должен быть золотой венец и черная вуаль, скрывающая лицо? Бред какой-то, но да ладно. Потерплю часочек и уйду с торжества, незаметно растворившись в тени.

Пенелопа так увлеченно окунулась в подготовку, что, видимо, совсем позабыла обо мне, либо она намеренно игнорирует меня. Даже зная, что я могла бы посодействовать с подбором наряда, решила побыть обиженной.

Ну, Карлос! Если мои отношения с Пенелопой испортятся ещё больше, я загрызу тебя собственными зубами!

Спустя какой-то час беготня прекратилась, и со стороны главного дворца гарема я заметила приближающуюся к нашим стенам группу людей. Заблаговременно до их появления спустилась во внутренний дворик и направилась к себе в покои.

Служанки быстро подправили мой макияж и, набросив огромный полупрозрачный черный платок на голову, зафиксировали поверх венец.

− Мисс, вы такая красавица! − почти рыдая, заявила Мия. − Вас не узнать!

− Леди, вы выглядите потрясающе в этом образе!

Пока девушки нахваливали мой внешний вид, я забеспокоилась.

− Как бы не затмить нашу принцессу… − само собой вырвалось из меня, но ведь это правда.

И тут сникли все.

Я выглянула в окно. В десятках метрах от моих открытых окон располагались окна Пенелопы, но рассмотреть происходящее внутри не удалось.

− Пора.

Высунувшаяся в дверном проеме Глория, кивнув, устремила взгляд к появившимся на пороге нашей общей обители дворцовым евнухам.

Ряженые в чудные одежды мужчины все как на подбор были высокими и смазливыми. Даже не вериться, что евнухи.

− Эх... − угрюмо выдохнула я, провожая их взглядом. − Какое расточительство.

− Что вы имеете в виду, мисс?

Глянула на наивную Мию и пожала плечами.

− Ничего. Они явились для сопровождения, ведь так?

− Да, − подошла ближе ко мне Роза с опущенными глазами, продолжила говорить. − Сейчас они проводят принцессу Пенелопу и её фрейлин в главный дворец. Поэтому вам следует покинуть комнату.

Деваться было некуда... Подойдя ближе к кучкующимся евнухам и служанкам, я остановилась, когда из покоев выпорхнула Пенелопа.

Глава 5.2

Благодаря множеству разных дорожек, мы беспрепятственно прогуливались и иногда останавливались, если принцессе становилось любопытно что-либо.

Помимо рыбок в бассейне на деревьях в саду сидели птицы. На их лапах были золотые браслеты на цепочках, что крепились к веткам, предотвращая побег.

Они невероятно красивы. Их перья переливались на солнце, а когда они распахивают крылья, тревожа вокруг себя ветер, выглядят поистине сказочно.

− Вот, держите, Ваше Высочество, − подсуетилась Тори и подала серебряный фужер Пенелопе.

− Почему они из серебра?

На озадаченный вопрос я быстро нашла ответ и, когда поняла, что никто из фрейлин не ответит, сказала:

− Серебро чернеет, если напиток отравлен.

− Ах!

Испуганно захлопали ресницами девушки, а принцесса осторожно заглянула внутрь фужера.

− Видимо, тут принято пользовать серебряной посудой во избежания нежелательных смертей.

− Откуда вы знаете, мисс Эрскин? − спросила Миления Таян.

Я не хотела отвечать на этот вопрос, но под пристальным взглядом Пенелопы пришлось.

− Один человек как-то поведал об этом. Я даже не помню, кто именно... Запомнилось почему-то.

Расплывчато ответила я.

Не скажу же я, что: королева втихую травила бабушку и благодаря яду избавилась от матери Дианы.

Сама того не заметила, как поникла из-за раздумий. Ведь Дэльвира тоже выбрала яд. Надеюсь, меня не постигнет та же участь...

− Кя-я-я! Кхр! Ки-и...

От пронзительного визга одной из птиц меня одолел ужас.

− Боже, что случилось!?

− Принцесса... Что это...?

Я обернулась на голос одной из фрейлин и увидела, как перед нами в нескольких метрах происходит что-то ужасное.

Обзор закрывала Тори, что отчаянно прикрывала Пенелопу своим телом, тогда как сестры Таян испуганно жались к кустам. Я стояла позади всех и, когда страшные звуки ломающихся костей и рвущейся плоти стихли, наконец увидела огромную кошку.

Страх захлестнул меня. В голове тут же вспыхнули воспоминания той охоты, когда меня чуть не разорвала дикая пума.

Руки дрожали, а тело отказывалось двигаться.

− Принцесса, − шептала Тори. − Медленно отходите назад.

Пенелопа послушалась свою фрейлину, и, когда девушки уже скрылись за моей спиной, я смогла немного сдвинуть ногу назад.

Феликс, где же ты, когда так нужен!?

Я знала, что его тут быть не может, но не переставала мысленно звать его. Мне было ужасно страшно перед этим созданием, что в открытую наслаждалось поеданием только что убитой птицы. Пятнистая шкура и заметные мышцы животного доказывали, что перед нами леопард, ибо гепарды более спортивного телосложения.

− Ах! − вскликнула Пенелопа, когда, запутавшись в подоле своего платья, упала на землю.

Животное, испачканное кровью и перьями, довольно урчало, но стоило нам нарушить его спокойствие, хищник повернул голову. Острый взгляд желтых глаз пронзил меня насквозь, и я снова застыла на месте.

− Рр-р-р...

− А-а-а! Помогите кто-нибудь! Здесь... здесь! А-а-а!

Завопили сестры Таян и бросились бежать. Я даже не могла повернуть головы, чтобы понять, как далеко Пенелопа и Тори стоят от меня, так как хищник предупреждающе зашипел и начал медленно наступать.

− С-стой... − отчаянно говорила я. − Нет. Нельзя...

Если подумать логически, просто так в саду не гулял бы хищник. Видимо, у ферзенцев странные предпочтения. Вместо собачки и кошечки заводить вот таких монстров. Но не это натолкнуло меня на подобное предположение, а то, что у леопарда был увесистый ошейник с золотой бляшкой.

− Я сказала: остановись… − еле ворочая языком, бубнила я, когда взор застилали слезы. − Ты... Нахальная котяра! Приказываю: стой!

Последняя моя команда прозвучала так убедительно, что я ненароком сделала шаг к хищнику навстречу.

− Р-р-р... Мяу-р-р!

Леопард недовольно рычал и шипел на меня, но, к моему ужасу, пригнулся так, как обычно они делают перед прыжком.

Сердце барабанит, как сумасшедшее. Адреналин в крови зашкаливает, и теперь, когда я уверенная в том, что меня разорвет это чудовище, смиренно пустила слезу и прикрыла глаза.

Бежать нет смысла... Если я побегу, то мне точно конец, а так, может быть, он меня повалит, поймет, что я невкусная или неинтересная, бросит и уйдет.

− *Rizz fan verriz!

Мужской голос где-то со стороны уверенно произнес неизвестную фразу на неизвестном мне языке, и я расплакалась ещё сильнее.

Не издавая звуков, я плакала от страха, понимая, что хищная кошка начала отступать и уже где-то за кустами недовольно замяукала.

− Принцесса!

− Жэде! О боги, спасибо... Жэде в порядке!

Вокруг наконец показались люди. Все они лепетали над испуганной Пенелопой, а я, давясь слезами, радовалась, что осталась жива.

Открыв глаза, я видела лишь разорванное тело некогда красивой птицы, валяющиеся пестрые перья вперемешку с кровью и увеличивающуюся тень, что ко мне приближалась со спины.

Силой заставила себя проглотить ком в горле, но слезы так просто не остановить.

Из-за спины послышался встревоженный голос мужчины.

− Вы в порядке?..

Обладателем мягкого баритона оказался тот самый евнух, который услышал мои высказывания на счет платья принцессы. Он встал напротив меня.

− Всё позади, леди. Не плачьте...

− Дьявольский кот... Чтоб он облысел так же сильно, как я испугалась.

Дрожащей рукой зажала себе рот и подавила вырывающееся подвывание. Евнух протянул мне платок, и я понимающе улыбнулась.

− Спаси...

− Диана!

Возник из-за спины Михаэль и, осмотрев меня, угрожающе свел брови, увёл взгляд куда-то мне за спину.

− Всё в порядке, Джак... Ик!.. − смущённо прикрыла платком лицо. − Скажите, пожалуйста, Джак, мне позволят после случившегося покинуть празднество? Я чувствую себя ужасно...

− Ну... Думаю, да.

− Нет.

Как всегда вовремя вмешался Карлос.

Глава 6

Тяжелые размеренные шаги заглушили всё вокруг.

Каждый в этом зале знал, кому принадлежит этот шаг, потому и не решался поднять головы.

− Расслабьтесь наконец.

Голос императора разнесся вокруг, и только после этого люди начинали поднимать свои головы.

Пожилой мужчина источал ауру силы и мудрости.

Он неспеша поднялся по нескольким ступеням, ведущим к его трону, и сел на диванчик, аккуратно расправив края кафтана.

На вид простые одеяния черного цвета ничем не выделялись, но в свете цветных бликов витражей складывалось впечатление, что кафтан усыпан черными ониксами. Но это была лишь скромная для его статуса бисерная вышивка.

Голову старца украшал традиционный ферзенский головной убор. Обозначая исключительный статус мужчины, он был усыпан цветными самородками, а на груди сверкала брошь-герб страны. В руке император неспеша пересчитывал четки из разноцветных бусин.

− Да здравствует Повелитель!

В унисон разносились голоса представших перед его взором людей.

Каждый с большим или малым трепетом радовался императору и выказывал трепетное почтение, но тот отчего-то выглядел недовольным.

− Садитесь. Карлос, подойди ко мне.

Стоило наследнику империи приблизиться к мужчине, как внушительный старик принялся ворчать.

− Ничего интересного не вижу, поэтому собираюсь уйти немедленно.

Недовольный, тяжелый взгляд императора пронзал насквозь, но Карлос лишь улыбнулся ему и ответил:

− Позволите ли вы, Повелитель, своим подданным насладиться вашим присутствием хотя бы ничтожных полчаса?

Морщинистое лицо старика посуровело, но после тот, хитро сузив веки, кивнул.

Как бы сильно он не ворчал и не жаловал большое скопление людей, прожигающих драгоценное время и ничтожные богатства на развлечения, он любил свою страну. Он служил своей стране все эти годы. Он защищал её ценою жизней своих сыновей и своей собственной. И ему было несложно взбудоражить представление и восприятие его самого своими поданными. Он думал: «Пусть собственными глазами увидят, что я полон сил и столь же свиреп, как был двадцать лет назад!».

Началась часть с приветствиями.

Приближенные к императору военачальники и чиновники выказали почтение первыми. Когда подошла очередь родни, женщины гарема поочередно подходили к мужчине и целовали его в тыльную сторону руки. Он ничего не говорил, а просто наблюдал. Лишь самых близких одаривал теплым взглядом, а кого-то даже парой слов.

В число их входили внучки, а самый теплый прием достался самой младшей. Правнучке.

Удэ Самира является дочерью Карлоса.

Девочка трех лет смущенно смотрела на своего прадеда и хлопала длинными ресницами, когда тот посадил её к себе на колени и тепло улыбнулся.

− Ангел мой, твой заносчивый отец тебя балует достойными дарами?

Малышка широко улыбнулась и, взглянув на Карлоса, радостно залепетала. Её голубые глаза сильно выделялись на фоне зеленых и карих глаз её родственников, но из-за этой необычной черты император мог вспомнить море, которое не видел уже долгих десять лет.

Стоило мужчине проводить взглядом маленькую Самиру и её мать, как он столкнулся со стоящим напротив ступеней силуэтом.

Тонкий и изящный силуэт молодой девушки заинтриговал его.

Лазурное платье струилось и переливалось. Покрытая белым платком голова и цветочный венок обозначали, что девушка является избранницей Карлоса. Деву окружали ещё несколько юных девиц.

Карлос протянул ей руку и помог подняться по ступеням, дабы приблизиться к императору. Её золотые волосы танцевали, когда она двигалась.

− О-ох... Она действительно здесь, − с некой обреченностью протянул старик на ферзенском языке.

Карлос усмехнулся.

− Повелитель, познакомитесь, моя невеста − Пенелопа Дэ Фабио. Единственная дочь короля Акроса Луи Дэ Фабио.

Услышав имя акросийского короля, император поджал губы и внимательно посмотрел на девушку.

− Да здравствует Император Ферзена. Пусть боги оберегают вас и империю... Вечно.

На его взгляд она была низковатая, но красивая и утонченная. Однако он не чувствовал стали, лишь неуверенность и что-то ещё. Мужчина не знал, радоваться ему или злиться, но это «что-то» было неприятным и тщательно скрываемым ею.

Протянув ей руку, он сказал на понятном ей языке:

− Надеюсь, ты справишься с испытаниями на роль будущей Дэжи.

Пока девушка склонялась для приветственного поцелуя, а император сурово уставился на внука.

Уголки губ Карлоса немного приподнялись, и он сделал то, что планировал сделать с самого начала. Короткий шаг в сторону, открывающий обзор на общий зал.

Мужчина, сидящий на троне, недовольно поджал губы и лениво мазанул взглядом по присутствующим, но зацепившись за черный силуэт с золотым венцом, его пронзило странное чувство тревоги.

Черные глаза Карлоса без интереса наблюдали за Пенелопой, которая собиралась целовать тыльную сторону руки императора, но, когда император встал со своего места, не позволив принцессе закончить приветственный ритуал, он возликовал.

В один шаг правитель Ферзена сократил расстояние между собой и внуком и впился в него разъярёнными глазами. Вот только Карлос видел, что страха в них больше, чем злости. Это сильно удивило молодого ферзенца.

− Повелитель?

В груди императора бушевала буря, но из-за скопления высокопоставленных Вэнов и Аксов он не мог себе позволить накричать на Карлоса.

Как ни как, но правитель заботился о нем больше, чем о любом другом своем сыне или внуке. К тому же он собирался передать империю в его руки, следовательно, Карлосу пристало быть достойным в глазах подданых и семьи.

− Проводи свою невесту, и пусть «она» поприветствуют меня.

Мужчина словил себя на ощущении дежавю.

Он уже видел нечто подобное почти сорок пять лет назад, но вспыхнувшая в его каменном сердце любовь с той женщиной не смогла соединить их судьбы. Сами боги противились тому, чтобы те были вместе.