Это мое дело!

Глава 1

Очень горячая девушка способна нагреть мужчину на кругленькую сумму.

Татьяна Серебрянская

Татьяна

Пятничными вечерами, такими, как сегодня, мне кажется, что я сошла с ума. Впрочем, в остальные дни недели я в этом абсолютно уверена. Но, когда в поте лица порхаешь с подносом по залу, мысль о собственной вменяемости вытесняется другой — о чаевых.

А ведь четыре года назад, сдав проклятое трижды ЕГЭ и поступив на юридический, я думала, что вытянула счастливый билет. И вот уже месяц минул, как я прошла тернистый путь госэкзаменов, защитила в неравном бою свой диплом и стала бесценным (с нулевой ценой на рынке вакансий) молодым специалистом.

Возможно, если бы я училась только за себя, то сейчас цокала бы каблучками по мраморному полу суда или фирмы, составляла договоры и протоколировала какой-нибудь процесс. Но жизнь повернулась на сто восемьдесят градусов, и записывала я, увы, не детали процесса, а заказ: два тирамису и одно фирменное блюдо заведения — пасту карбонару, которую наш повар (явно маг-некромант по призванию) мог оживить так, что никто и не догадывался о давно вышедшем сроке годности. Причем получались у него эти спагетти — уроженцы Барнаула — не только вкусными, но и безопасными для желудков посетителей славного заведения «Голодный лось». Я же говорю — маг!

— Таня, пошевеливайся, за седьмым тебя заждались уже! — уверенный голос с восточным акцентом легко перекрыл все звуки.

— Уже бегу, — отозвалась я и, подхватив на поднос салаты, поспешила в зал.

Управляющий Айрат, будучи в зале, имел дурную привычку ни на секунду не отрываться от работы. Все бы ничего, но и от подчиненных он требовал того же. Особенно по пятницам, когда вечером зал был полон гостей, кухня — чеков с заказами, мойка — грязной посуды, а рот официантов — невысказанных ругательств.

Облегченно выдохнуть я смогла лишь ближе к утру. До закрытия «Лося» оставалось пятнадцать минут, и я уже предвкушала, как сниму униформу (джинсовый фартук и клетчатую рубашку), натяну футболку, накину на плечи трикотажный кардиган и пройдусь по сонным городским улицам. Рассвет вызолотил сочную густую листву, поливальная машина оставила на асфальте лужи, которые к десяти часам высохнут: июль выдался жарким. Самое время для неспешной прогулки. Благо работа рядом с домом. Интересно, мама уже проснулась? А брат? Хотя мелкий вряд ли. У него же каникулы.

И тут в почти пустом зале нарисовался — ацетоном не выведешь! — посетитель.

Мысленно скривилась. Вспомнила, что управляющий постоянно нас поучал, что официант должен именовать всех входящих в ресторан не «посетителями» или «клиентами», а «гостями» и только так.

Мне хватило быстрого взгляда, чтобы оценить… гостя. Высокий, широкоплечий, смуглый брюнет. В дорогом костюме, с широким галстуком. Уверенный вид, цепкий взгляд. От такого мажора жди не чаевых, а неприятностей. Вслед за ним ввалился накачанный (того и гляди лопнет) бритоголовый в спортивках и футболке. Татухи на все бицепсы-трицепсы, точно здоровяк нырнул в чан с чернилами. Нет, пожалуй, за этими двумя придут не мелкие неприятности, а матерые проблемы.

Между тем качок пружинистым шагом нагнал брюнета и похлопал его по плечу, отчего тот едва заметно поморщился.

Я тяжело вздохнула. Ну вот… А счастье было так близко. И принес же нечистый сюда эту парочку под конец смены. Пробудут теперь минимум час.

Брюнет и качок уселись за мой столик, окончательно убив любую надежду вовремя убраться домой. Лозунг «до последнего клиента» начальство исповедовало свято.

Я уже подхватила меню, готовясь к приему заказа, как сзади раздалось:

— Давай я их обслужу.

Машка?! Вот так сюрприз… Обычно ее не допросишься помочь, что вполне объяснимо: в «Лосе» Маша работала отнюдь не из-за приличной зарплаты (хотя от нее, как и от чаевых, никогда не отказывалась). Нет. Здесь она рассчитывала найти мецената для своей умопомрачительной красоты. Стройные ножки, точеная фигурка с тонкой талией и крутыми бедрами, аппетитная, почти бразильская попа, острые ноготочки-стилеты, пушистые ресницы, пухлый рот — все это требовало неусыпного внимания, безжалостных новомодных диет и… банальных денежных вливаний.

— Ну, если хочешь… — обрадовалась я.

Машка покусала губы, одернула свою мини-юбку в стиле «максимум информации при минимуме затрат», которая приклеивала мужские взгляды намертво. Расчет, видно, был такой у Машки. Чтоб намертво-намертво. Чтоб она, значит, идет вся такая красивая, а мужики за ней стаей леммингов мигрируют. Не хотят, но мигрируют за бразильской попой. Предводительница леммингов сдула со лба кокетливый пепельный локон, выпятила и без того выдающуюся во всех отношениях грудь и походкой от бедра поплыла к столику. А я потопала закрывать свою смену и выпрашивать напрокат у шеф-повара сковородку.

Нашу папа вчера умудрился сжечь вместе с картошкой, которую жарил. А сегодня у мамы был День ангела, и хотелось ее порадовать воздушными блинчиками. Вообще-то за пару улыбок и свидание некроман… — пардон! — повар испек бы мне целую гору и блинчиков, и оладий, да хоть чебуреков, но… мне хотелось самой. Лично.

Для меня это было важно. После маминой операции, после всего, через что прошла наша семья, я стала по-особенному ценить простые радости. Такие, например, как испечь блины для ма. Самой. Готовить и знать, что есть для кого.

Я уже повесила униформу в шкафчик, любовно погладила сковородку, которую клятвенно обещала вернуть повару в целости и сохранности, как дверь с размаху бухнула о стену и в раздевалку влетела Машка.

— Меня уволят… и… и… посадят… — в ужасе бормотала она.

Подбородок затрясся, нижняя губа поехала в сторону. Из идеально накрашенных глаз хлынули слезы, оставляя некрасивые разводы на щеках. Вот тебе и водостойкая тушь…

— Маш, что случилось?

Глава 2

Переходя дорогу на красный, можно трудоустроить

бригаду врачей скорой помощи и пару адвокатов.

Феликс Каменев

Татьяна

Второе собеседование должно было состояться в фирме «Гринев и партнеры» на окраине города. Времени оставалось в обрез, и я направилась к метро, на ходу заходя в приложение телефона с картой города и выстраивая маршрут. Высветившаяся на экране схема чем-то напоминала путь пьяного верблюда.

Уже в вагоне еще раз глянула на требования к соискателю. Читать их я уже насобачилась. Например, ту же «многозадачность» стоило трактовать как «денег нет, сотрудников нет, у нас бедлам, будешь пахать за четверых». «Стрессоустойчивость» — твоей психике хана, но молока не дадим, валерьянки тоже, зато в качестве премии подкинем дедлайны и форс-мажоры. «Умение четко и быстро выполнять задания» — предыдущий дурак с синдромом отличника, на которого мы повесили всю текучку, сдох, зараза.

В общем, требований до пальмы, зарплата — «чтобы выжить, но не факт». Но я была согласна и на такое. Главное — два заветных года практики. Ибо без них мои дела будут как при неудачной апелляции — без изменения и без удовлетворения. А всю жизнь официанткой не проработаешь. Это сейчас я резво скачу по залу. А к тридцати захочется и присесть. Желательно не голым задом на табуретку. И если не в уютное теплое креслице, то на приличный офисный стул.

Через час я вышла на конечной станции, прошагала пару кварталов под палящим солнцем и, наконец, добралась до… фирмы. Ошибки быть не могло. Щербатая асфальтовая дорожка, зажатая с двух сторон лысыми газонами, утыкалась в крыльцо крохотной пристройки к жилому дому. Сбоку от входа, над заплеванной урной, гордо — словно брильянт в навозе — сияла вывеска: «Гринев и партнеры». Апофигей… Но вдруг внутри все иначе?

Не «вдруг». Внутри обнаружились потертый линолеум, чахлый фикус в кадке и наскоро замазанная протечка на потолке. Контора доверия не внушала. Самым презентабельным в ней были таблички — та, что у входа, и вторая (чуть поменьше, зато золотая) на одной из дверей: «Генеральный директор Александр Иванович Гринев». Судя по тому, что директорствовал господин Гринев над четырьмя кабинетами, то ни о каком карьерном росте от младшего юриста до руководителя направления (и тем паче до партнера) здесь и слыхом не слыхивали. Наверняка контора бралась за все подряд, начиная от уголовных дел и кончая оформлением ИП.

Соискателей было только двое: я и худющий сутулый парень в клетчатой рубашке — ну точь-в-точь вечно голодный аспирант, всегда готовый откусить от чужого бутерброда. Одной рукой «конкурент» крепко сжимал свернутые трубочкой документы, вторая же его длань хаотично дергалась. То поправляла съезжающие с переносицы очки с квадратными толстыми стеклами и перемотанной скотчем дужкой, то теребила ворот, то нервно приглаживала шевелюру, которая от этих усилий выглядела так, будто ее лизнула корова.

— Станислав Шопин? — Из-за двери с претенциозной табличкой выглянул сам основатель фирмы.

Господин Гринев был весьма импозантен, хотя и слегка потрепан годами.

— Д-да, — отозвался «аспирант» и проворно шмыгнул в кабинет.

А я приготовилась ждать. Долго и обстоятельно. Раз кандидатов немного, то и собеседование будут проводить тщательнее. Но спустя каких-то три минуты дверь с размаху стукнула о стену и поехала обратно, а в коридор выскочил парень, комкая в руках бумагу. С чувством процедил: «Сволочь!» — и понесся к выходу, не глядя отшвырнув измятый листок. Тот полетел прямо в меня. Машинально его поймав, я поискала глазами урну. Но, увы, ничего похожего в конторе не наблюдалось.

— Татьяна Серебрянская? — между тем осведомился «сволочь» Гринев, появляясь на пороге.

Я быстро запихнула в сумочку презент от своего предшественника и прошла в кабинет.

Потенциальный начальник уселся за стол.

— Итак, Танечка, позвольте взглянуть на ваши документы…

Танечка?! Однако… Обычно так шустро от отчества к панибратству переходят профессиональные кобели. Я протянула свое резюме. Гринев положил его перед собой, даже не посмотрев.

— Присаживайтесь, — радушно улыбнулся он и показал рукой на кресло, стоявшее достаточно далеко от стола.

Я пристроилась на самый краешек, не удержалась и… И съехала в предательски мягкое кожаное нутро. Коленки оказались чуть ли не возле подбородка, только и оставалось, что независимо выпрямиться и сделать вид, что так и было задумано. Гринев заинтересованно следил за моей возней и, дождавшись ее завершения, задал пару очевидных вопросов: что оканчивала, где стажировалась. Потом все же опустил взгляд на резюме, словно сверяя мое фото с оригиналом, и произнес:

— У вас в личных качествах указано, что имеется опыт работы в стрессовых ситуациях, устойчивость к форс-мажорам, навыки выхода из критического положения. Я хотел бы знать, в какой области?

«В любой. Хоть в Московской, хоть в Липецкой, хоть в Республике Марий Эл. Везде стрессо- и мажороустойчива. Куда ни командируй», — так и крутилось на языке. Вот только ехидничать буду, когда место получу. А пока рано.

— Ресторанного бизнеса, — отчеканила я, припомнив последний э-э-э… форс-мажор, закончившийся большой вмятиной на сковородке.

— Вообще-то я имел в виду область права, — хмыкнул Гринев. — А как у вас обстоят дела с алкоголем?

Слишком простой вопрос, чтобы не иметь второго дна. Что-то вроде проверки? Юрист должен быть категоричен, но в то же время лоялен?

— Пью, — осторожно ответила я. — Но с отвращением. И редко.

— Отлично, — просиял Гринев. — Танечка, вы мне нравитесь.

А кто-то мне не очень. Особенно чей-то совсем не формальный взгляд, задержавшийся на моих коленках. Из-за дурацкого кресла их больше не прикрывал слегка задравшийся подол юбки. Но этому взгляду быстро нашлось обоснование.