Это правда ты?

Я заперся у себя в комнате. Ведь то, что пришло в дом, не было моей женой. Я точно помню, что она пропала. Вот просто исчезла и все. Будто тот отрезок памяти у меня стерся, и я не помнил момент пропажи. Я зажался в углу своей спальни, попивая отменную бутылку скотча 20 летней выдержки. Я до этого не пил и оставил эту бутылку на случай какого-нибудь праздника. Первоначальной идеей была годовщина с женой. Но когда она пропала, мир перед глазами просто рухнул, и я жил в одиночестве последние 12 лет.

Было у меня свое ранчо. Оно находилось далеко от города, и добраться туда можно только на моем старом и ржавом пикапе, что стоял в углу дома. Был еще гараж, где лежали дополнительные канистры с бензином для моей крохи и куча металлолома. Вдруг что отвалиться или нужно прикрепить. Оно всегда у меня было под рукой.

Я был охотником и всегда имел при себе двуствольное ружье. Как старая привычка держать всегда его под рукой в случае чего. Домик стоял одиноким в пустыне и нажиться пытались абсолютно все бедняки, что ошивались здесь повсюду. Эти мрази выбивали мне стекла или пытались выбить дверь, но в итоге валялись у моего дома с раздробленной башкой. Звук выстрела сливался с хрустом костей, что разлетались повсюду после попадания дроби в голову. Все это превращалась в кашу, размазывая стены, пол и даже меня своими мягкими мозговыми долями. Соскребать такое не всегда приносило удовольствие, но кому дело до таких людей, если ты буквально живешь вдали от цивилизации?

В десятках километрах от меня находился мой брат. У него был свой амбар с животными и огород. Земля у меня была мертвая, и своего хозяйства я иметь не мог. Он всегда был рад меня видеть, загружая мой пикап своими богатствами. Зимой проблем никаких нет. Наши штаты всегда остаются жаркими. Но и часто могут идти дожди. Все зависит от сезона.

Я бывший полицейский и вышел на пенсию чуть раньше положенного. Во время погони я свалился с крыши и повредил оба колена, а кости мои срослись очень криво. Теперь передвигаюсь с тростью, но сноровку в стрельбе я не потерял и отлично стреляю по головам. Пенсии моей как раз хватало на бензин для пикапа. Какую-то часть даже откладываю на свои похороны. Я имел государственные льготы из-за травмы, что дала мне инвалидность: налоги не платил, получал бесплатное лечение. И периодически, в перерывах от службы охотился на всякую живность, оттачивая навыки в стрельбе.

Многие покосились в мою сторону, когда узнали, что я хочу съехать куда-нибудь в глушь от городской суеты. Кто-то отзывался в мою сторону нелестно, но не выдавал себя, зная мой опыт. Так бы я открыл сезон охоты. Слабые только и могут, что осуждать тебя за твоей спиной, пока сами в своей жизни ничего не добились. Дай им только волю разинуть свою бездонную пасть, так они загрызут тебя своей обидой или завистью. У меня не было желания выискивать этот кусок общественного мусора, так как я больше был занят переездом со своей любимой.

Во время одного из заданий я спас девушку. Мы нашли точку, что скрывалась очень хорошо в местной прачечной, где находились молодые девушки, запертые в клетках. Они находились как животные. Приезжает человек, смотрит на экземпляр, отдает деньги и забирает девушку в рабство. Я пошел туда как покупатель, пока мой напарник стоял на шухере. И войдя внутрь, я ужаснулся от увиденного. Картина была отвратительная. Везде были брызги крови, множество трупов девушек, что не оправдали свой “товарный” вид. В других помещениях множество людей глумились и насиловали девушек, а где-то то же самое творили уже с мертвыми девушками. Были еще комнаты пыток, где всячески издевались над девушками, прорезая участки тела скальпелем. От этой картины внутри меня что-то треснуло. Эта трещина начала распространяться, отрастая корни по бокам, расходясь все дальше по моему телу. Нашей задачей была арестовать хотя бы одного, но я без угрызения совести, зная, что могу подвести ребят и потерять главную информацию о нахождении подобных точек продаж, поубивал всех к чертям.

Пока хватало пуль, разносил всем голову. Когда патроны кончались, дальше все зависело от того, что в руки попадется. Самое приятное получить топор в руки. Вы бы слышали эти мольбы пощадить их, когда я разрывал ногу одному куску дерьма. Ловких ударов не было, да и топор был не сильно острым. Но этот сочный, хрустящий звук разрыва мяса с костями вызывал у меня экстаз. Я терял голову, но получал максимальное удовольствие от своих действий. Разбивать голову об кафельный пол с давлением моей ноги тоже вызывало только счастье. Я не понимал, что со мной происходит. Я буквально также издеваюсь над ними, что и они над девушками. Я в тот момент был ни капли лучше их, а выровнялся с ними в одну линию. Когда я разделал последнего члена их шайки, было уже поздно. Мой напарник прибежал из-за моего долгого отсутствия. «Дрейк, какого черта? Ты настолько конченный? Какого хрена ты сотворил с ними? От них только каша осталась», – сказал мне мой напарник, вызывая подкрепление.

Я и правда не знал, что творил в тот момент. Все было как в тумане, и руки действовали за меня. Ни разу у меня не было такого всплеска эмоций, как тогда. Меня записали к психиатру и, побеседовав с ним, он прописал мне сильные транквилизаторы. В какой-то степени я считал это бесполезным, ведь такое у меня произошло всего раз.

В тот день я высвободил девушку из клетки. Она была в нижнем белье и в разных ссадинах и порезах. Как она потом сказала, ее избивали каждый день, так как не могли найти достойного покупателя. Убивать ее не хотели. «Слишком красивая была и такой экземпляр они вряд ли бы наши», – так ей ответили. Мы тогда спасли почти пол сотни девушек, а других спасти не удалось. Чертова несправедливая жизнь.

Через неделю она пришла к нам в участок поблагодарить именно меня. При виде нее я не сразу узнал ее. Та измученная девушка, что находилась в клетке не первые сутки, прямо сейчас стоит передо мной в роскошном черном платье в желтую горошину. Что тогда, что сейчас она мне сильно приглянулась. В этот же момент я пригласил ее поужинать в ресторане, и она, спрятав свое смущенное лицо за прядью волос, согласилась пойти.