Евангелие от Гаримы

Первая часть. Земля Гаримы.

                                                                 «История человечества – это, в основном, лишь история идей»  

                                                                                                                                                  Герберт Уэллс

Проснулся я от шороха за стальной дверью. Непроизвольно вздрогнул  и поёжился. Лёжа на бетонном полу, застонал  и перекатился на спину. Нога болела после аварии  и, дотягиваясь руками  в наручниках  к лодыжке, как мог, помассировал мышцы. Глаза не сразу привыкли к темноте. Слабая полоска света едва проскальзывала сквозь узкую щель в двери. Я замер и прислушался. Слух не подводил, определённо кто-то ходил за дверью. Охранник? Уверенные шаги то приближались, то удалялись. Нервы ни к чёрту  расшатались, и даже недельное пребывание в больнице не помогло.

Меня зовут Михаил Дёмин, бывший банковский служащий, в настоящее время попаданец. Не только в реальной ситуации, но и в обычной жизни. Да-да  именно так и есть, без ложных преувеличений. Всё началось несколько лет назад, когда я невольно вляпался в эксперимент, по переходу людей в прошлое. И пошло, поехало. Сороковые годы, война, оккупация. Тюрьма, возвращение обратно, не всегда в добром здравии. На последнем задании, портфель с документами Абвера исчез, и вся работа оказалась псу под хвост. Бывает и так. Вдобавок ко всему, при возвращении обратно, угодил под колёса машины и попал в больницу с травмой ноги. Мой заклятый враг, банкир  Михайлов, который руководил и финансировал эксперимент, оказался редкой сволочью злопамятной.  На выходе из больницы  я сел в такси, и угодил в заранее подстроенную ловушку. И сейчас в подвале, жду, как решится моя судьба. Не сомневаясь ни капельки, в том, кто именно заказчик моего похищения, и зачем я ему нужен.  

Шурр – шурр, шурр – шурр. Шаги замерли, и мне показалось, что я слышу дыхание, прерывистое  с присвистом. Несомненно, это был мужчина, причём физически крепкий, подготовленный. Вывод не утешил, и кое-как я влез на деревянную скамейку, и упёрся спиной в кирпичную стену. Холод пробирал до костей, и сейчас не помешает, кстати, крепкий  горячий чай, или кофе. Размечтался, конечно, по мановению волшебной палочки дверь откроется, и длинноногая блондинка, на подносе принесёт еду и горячительные напитки. Извинится за задержку с ужином, и исполнит под музыку стриптиз. Как в анекдоте. В самолёте  командир экипажа  по громкой связи  рассказал пассажирам, о высоте, температуре за бортом, и забыл выключить громкую связь. Сидит, улыбаясь, мечтая вслух говорит: сейчас бы минет и кофе…По салону самолёта несётся красная от смущения стюардесса, в кабину пилота, и вслед слышит довольные крики пассажиров: кофе не забудь!

Как же так получилось? Вспоминая события последнего дня в больнице  и моё решительное бегство, я снова и снова казнил себя за легкомыслие. Безусловно, за рулём такси был человек Михайлова, и меня привезли как раз по назначению. На дачу. Только на дачу не моего закадычного друга Валерки. К нам, по пути, в центре города, подсел мужчина  и, когда я попытался возмутиться, новый пассажир вытащил пистолет  и пригрозил. Так и приехали, молча  в дачный посёлок  Голосеевского района, остров Водников, в Национальный Природный Парк, где никто и никогда не будет искать.

Дорогу я хорошо знал, так как приходилось бывать в этих местах. Отдыхать, купаться летом в Днепре. С болью в сердце вспоминал молодость, беззаботную и весёлую.

Далеко завезли, пешком точно не выбраться. И кто даст уйти? На спасение силовых ведомств надеяться не приходилось. В фильмах всегда так, в самый ответственный момент, появляются полицейские машины с мигалками  и главного героя вытаскивают из горящего дома  и не дают умереть. Снайперы убивают злодея, хэппи-энд, и кассовый успех фильма  обеспечен. Жизнь не кино, чудеса случаются, но чаще мы их не замечаем. Принимаем за должное, и всуе забываем. Сколько же я здесь? Сутки? Может больше? Окна в подвале не было, да и не могло быть. Запах плесени, испражнений  говорил о том, что я здесь не первый узник. Наверняка и раньше здесь держали неугодных людей, приводили в чувства  грязными методами. Дверь одна, выйти можно только при полном взаимопонимании с хозяином. А если нет? О самом худшем думать не хотелось, и я лёг на скамейку и закрыл глаза. Может позвать охранника? Только, что это даст? Мысли в голове метались, одна бредовее другой. Ткачёва отстранили от дела. Так сказал бугай в больнице. Правда? Кто знает, сейчас никому верить нельзя. Гробовая тишина пугала больше, чем неизвестность. Больше всего я боялся за жену и ребёнка. Это моё слабое место  и мой враг осведомлён, наверняка. Значит я в его руках. Причём, не зная, чего конкретно от меня хотят, уже был готов сделать всё, лишь бы жену и ребёнка не тронули. Это всё, что у меня есть, и главнее в жизни нет ничего. Именно сейчас я настолько остро почувствовал, как мне их не хватает, что желудок пронзила резкая боль, как при печёночных коликах. Моя жизнь меня мало волновала. Хотя… Конечно жить хотелось, пусть день, два  свободным, без наручников  и дома.

Луч света ослепил и вырвал из полузабытья. Мохнатое чудовище застыло надо мной, и дышало в лицо перегаром. Квадратные глаза монстра блестели жёлтым светом, густая шевелюра казалась париком. Волосы выглядели неестественным образом, всклочены и торчали в разные стороны. Хотя ночью, когда тебя разбудят пинком под зад, и не такое может почудиться.

Глава 1

Ближе к вечеру ко мне пришёл молодой врач и осмотрел ногу. Я лежал на диване, когда он мазал ногу чудодейственной мазью  и делал повязку, расхваливая тибетскую медицину.

- День, два, Михаил, и будете бегать на короткие  и длинные дистанции, - уходя, сказал он.

- Мне бы хотелось преодолевать препятствия с барьером. Это возможно будет?

- Не понимаю вашей иронии. Через два дня я Вас навещу, выздоравливайте.

Не знаю, что там была за мазь, но ближе к десяти вечера, мне действительно стало легче. Нога не ныла, и я даже смог сделать несколько приседаний. По ящику крутили «Джентльмены удачи»  и, улыбаясь знакомым наизусть шуткам, я задремал. Проснулся от того, что кто-то сильно ударил в дверь. Я взглянул на часы, те показывали полночь. Двери снаружи  запирались  моими соглядатаями,   я подумал, что померещилось  и никого за ними нет. Когда второй раз ударили, я выключил телевизор  и подошёл к двери. Там кто-то был  и звал на помощь. Странно, кто бы это мог быть? Присаживаясь на корточки, приложил ухо к двери. Тишина. Тоненький женский голос  с мольбой помочь  донёсся из коридора.

- Кто там?

- Анжела, Михаил, помогите мне.

- Но у меня нет ключа.

- Держите.

Анжела просунула под дверью маленький ключ  и я, не мешкая, открыл замок. К моему удивлению женщина лежала на полу.

- Что случилось? Вас кто-то избил? Вы ранены?

Приподнимая Анжелу, я кое-как затянул её к себе и уложил на диван. Самостоятельно передвигаться она не могла  и волочила ноги. Выглядывая с опаской в коридор, я тут же запер на ключ дверь. Анжела лежала бледная, её трясло,  и она едва шевелила губами.

- Что с вами случилось?

Девушка приподняла левую руку и пальцем показала на две маленькие  красные точки.

- Похоже на укус.

Глаза Анжелы закрылись  и потекли слёзы. Её бил озноб  и мне пришлось укрыть её одеялом.

- Дайте воды, пожалуйста. 

- Нужен врач, Анжела, состояние у вас критическое, судя по состоянию здоровья.

Я налил ей воду, приподнял голову, помогая напиться. Пила она с жадностью, как будто её неделю продержали в одиночной камере,  не давая ни пить, ни есть. Но всего лишь несколько часов назад, она была молодой  полной сил девушкой.

- Это бумсланг.

- Впервые слышу такое слово. Что это?

Потирая лоб, я пытался напрячь мозговые извилины, только ничего не получалось. И я с недоумением в глазах смотрел на девушку, умирающую на моих глазах.

- В доме кто-то есть? У вас есть телефон? Нельзя вот так лежать и умирать, Анжела.

Она молчала  и едва дышала.

- Нам нельзя иметь телефоны, - прошептала она. Можно ещё воды?

- Кто такой бумсланг?

- Это змея  из Южной Африки.

- Откуда здесь змеи из Африки. Шутите?

- Мой хозяин держит целый зоопарк. Там множество редких рептилий. Бумсланга привезли только вчера. Молодая особь  длиной сантиметров шестьдесят. И я по незнанию вечером зашла туда, чтобы убрать  и дать еду животным.

- Вы  что в доме одна? И больше нет никого?

- К сожалению, так и есть. У меня есть напарница. Мы с ней меняемся через неделю. Платят хорошо, а у меня маленький ребёнок. Одно из условий, при приёме на работу, в течение недели, никакой связи с внешним миром. Дом под сигнализацией, охрана придёт только утром. Меня предупреждали по поводу змей, но я и подумать не могла, что одна из них выползет  и сбежит.

Анжела замолчала и несколько раз дёрнулась. Из носа и рта у девушки пошла кровь. Мне стало по-настоящему страшно, потому  что в этой ситуации, чудовищной, нелепой, я не мог спасти человека. Идиотизм. Странности и причуды богачей. Чёрт бы их побрал! Сволочи. Вытирая кровь полотенцем, убрал подушку, чтобы голова Анжелы лежала ровно  и меньше из носа шла кровь. Девушка сильно потела  и теряла сознание. Какой кошмар, кошмар, не иначе. Надо что-то делать, нельзя вот так сидеть, сложа руки. Я вскочил и побежал к двери. Открыл  и выбежал в коридор.

- Есть кто живой? Помогите! Помогите, здесь человек умирает.

Никто не отозвался на крик  и не пришёл на помощь. Отчаявшись, я вернулся к умирающей Анжеле, чтобы как-то утешить. На душе было мерзко  и хотелось задушить голыми руками Михайлова. Вот же подонок. Мразь. Анжела пришла в себя и быстро заговорила; после укуса, я пыталась высосать из раны яд. Вроде как получилось, и я себя чувствовала вполне нормально. На кухне приготовила ужин. И продолжила уборку в ванной комнате.

- А куда делась змея?

- Уползла, спряталась под шкафом.

- Какой ужас, это надо додуматься привозить змей, и держать их в доме. Для чего?

- Вы многое не знаете, Михаил, - пробормотала Анжела. Это страшные люди, особенно Владимир Викторович. Я случайно подслушала его беседу с начальником охраны, вечером, за столом, и мне уже тогда стало всё понятно. Они обсуждали убийство известного бизнесмена. На следующий день, хотела уйти, бросить работу, но мне не дали. Стали угрожать, причём не просто на словах. У меня отдельная комната  и когда я спала, ко мне пробралось двое мужчин, связали, и изнасиловали. Владимир Викторович это знал и, на мою просьбу наказать виновных, лишь отмахнулся. Знаете, что он мне ответил? «П…а не улица, поболит и сузится». Не я первая, не я последняя. Правда  дал не большую премию, обещал и дальше помогать деньгами.

Девушка снова потеряла сознание и замолчала. Приходя в себя, пересохшими губами прошептала: я не хочу умирать, не хочу…

Снова из носа хлынула кровь, зрачки расширились  и в глазах застыл ужас.

- У меня начался озноб, через какое-то время, я выпила таблетку, только жар не прекращался. Была сильная тошнота, но без рвоты. Закрывшись в своей комнате, я укрылась тёплым одеялом и уснула. На короткое время стало легче, только проснулась от того, что стали кровоточить десна. И тогда я испугалась по - настоящему.

Глава 2

Привлекательный  светловолосый  высокий парень, почти мальчишка, стоял за стойкой бара, делая коктейль. Огромные глаза, карего цвета, смотрели с уверенностью прямо, и он то и дело перебрасывал с одной руки в другую не большую бутылку, не обращая на меня никакого внимания. В баре царил полумрак, играла лёгкая музыка, и глаза не сразу привыкли к непривычной обстановке. Осматриваясь по сторонам, я увидел человек пять, шесть. Люди располагались за крайними столиками, пили пиво, курили и не громко болтали. Я поднял правую руку, привлекая внимание бармена. Промокнув, чуть вздрагивал, хотел выпить крепкий кофе.

- Что вам угодно? – спросил бармен, как ни странно на ломанном английском, и мило улыбнулся.

Он уже приготовил коктейли, и на стойке стояли два узких бокала с трубочками  и ждали. К стойке подошёл коренастый парень  в кожаной куртке, шатаясь, и сгребая огромной лапой коктейли, словно это были пластиковые стаканчики, едва не упустил их на пол. Ругаясь, он уселся на стул, и небрежно бросая трубочку на стойку, залпом осушил содержимое бокала. За выпитым  последовала громкая отрыжка  и не менее омерзительный смех. Я отвернулся и скривился. Не любил пьяную публику и с трудом сдержался, чтобы не нагрубить незнакомцу.

- Кофе с молоком, если можно, большую чашку.

- Вы русский?

Он удивился, кивнул, вытащил пузатую фарфоровую чашку  с китайскими узорами по бокам, из высокого шкафа. Уже через минуту я наслаждался крепким кофе, и впервые с момента моего перемещения, закурил. Испытывая настоящее блаженство, выпускал дым в потолок, согреваясь, держал чашку двумя руками.

- Что нибудь ещё? – спросил бармен, когда я подошёл к стойке, чтобы рассчитаться за кофе.

- Спасибо, мне уже пора.

Я направился к двери и увидел, через стекло, что дождь припустил с новой силой. Открывая, выглянул, и с грустью обнаружил, что горизонт затянут тёмными тучами и дождь льёт как из ведра. Это надолго. В небе сверкали молнии, и громыхал гром. Куда идти? Лучше здесь переждать непогоду.

- Может, выпьешь со мной? – услышал за спиной пьяный  русский бас.

Поворачиваясь, встретился глазами с крепышом в кожанке с бокалом пива. Его пьяная физиономия расплылась в улыбке, было видно, что соображает он с трудом. Глаза бегали в разные стороны, лицо не видело бритвы неделю, не меньше, из-за вздёрнутого носа, и острого подбородка, он мне почему-то напомнил белку, в зоопарке, которая высматривает посетителей с вкусными орешками.

- Спасибо, я не пью.

- Это ты зря, зря. Я ведь от ду-у-ши, кому как не русским, знать, что такое ду-ша.

 Он заикался и вот-вот мог свалиться.

Мне не нравилась ситуация, тем более, судя по всему, бармен проболтался, что я русский. Парень насупился и не собирался отступать. Неприятности уже нашли меня, и я понимал, что добром это всё не закончится. К сожалению, эти самые неприятности не ходили поодиночке, и всегда атаковали толпой.

Замечая, боковым зрением, как к крепышу на помощь поднялись несколько человек, сжал кулаки  и готов был драться. Можно было убежать, тем более что я имел преимущество, хорошо держался на ногах, несмотря, что недавно лечился после переломов. Повязку с тибетским бальзамом, я снял, так как нужды в ней не было. Только не хотелось бежать, если честно. Русскому человеку бежать с поля боя не пристало, показывать врагу спину, тем более, я был уверен, что смогу с ними справиться. Отступая вглубь бара, случайно зацепился ногой за стул и с грохотом упал на пол. Не успевая сгруппироваться и вскочить на ноги, краем глаза заметил возле своей головы ботинки чужаков, и почувствовал резкий удар в грудь. Надо было бежать. Эта мысль, слишком поздно оказалась верной, и единственно правильной.

От тупой боли потемнело в глазах,  и я снова попытался встать. Не тут-то было. Сделать мне это не дали, и град ударов сыпался как горох на голову. Закрывая локтями лицо, катался по полу, пытаясь увернуться от обезумевших подонков. И последнее, что запомнил, так это наглую, пьяную морду моего обидчика. Дальше, пустота и холодный мрак.

Мне приснилось, что я дома  с родителями. Лежу на кровати, не хочу вставать, идти в школу. Отец с укоризной в глазах стоит в дверях моей комнаты, смотрит и удручённо качает головой.

- Михаил, немедленно просыпайся! Тебе угрожает опасность,  и если ты останешься лежать, умрёшь.

Строгий тон отца, и ласковые прикосновения матери к моим щекам, заставили улыбнуться.

- Я знаю, но не могу. В груди пылает настоящий пожар, и боль не стихает.

Мама поцеловала меня в лоб, и её горячее дыхание коснулось сердца. Глаза открылись, и страшная реальность обрушилась как ледяной душ. Я лежал на земле, в тёмном переулке, среди гор мусора и старого тряпья. Не совсем понимая, как здесь очутился, попробовал встать. Не получилось. Вспоминая разборки в баре, с горечью понял, что так и не смог дать отпор обидчикам. Кости ныли, левая рука опухла, ужасно болела голова. Ощупывая место ушиба, почувствовал слипшиеся волосы и, поднимая руку, увидел, что она в крови. Где-то вдалеке послышались шаркающие шаги и мужские, хриплые голоса. Всматриваясь в темноту, едва различил силуэты двоих человек. Липкий, как майский мёд страх, заставил вздрогнуть и отползти к стене. Под руку попалась чья-то порванная куртка и, пряча ноги под картонную коробку, накрылся ей, затаил дыхание, в надежде, что меня не заметят.

Шаги замерли, голоса подозрительно стихли. То, что эти двое искали меня, не вызывало ни малейших сомнений. Это они, скорее всего, притащили меня сюда. Но почему бросили и не убили сразу? Спрятался я конечно плохо, и не особо надеялся, что незнакомцы пройдут мимо. Прислушиваясь, понял, что звуки шагов снова приближаются и вот-вот меня обнаружат. Интуиция подсказывала, что это не простые, обычные люди. Не зная, что делать, сквозь узкую щель, заметил яркий свет фонарика. Мои враги будто принюхивались, жадно втягивая воздух, шли по следу. Как псы, бродячие, голодные и злые. Один из них ногой откинул в сторону картон, стащил старую куртку, ослепляя, будто прожектором, моё хлипкое укрытие.