Эволюция на развилке: Что если Сибирь не была холодной?

Вступление
Представь себе Сибирь, где нет зимы. Ни хруста снега, ни дыхания паром в морозном утре. Здесь дождь тёплый, реки никогда не покрываются льдом, а тайга — это не хвойный мрак, а сплошной океан зелени, где деревья цепляются ветвями за облака.
Камера плывёт над бескрайними равнинами, заросшими гигантскими травами, и над медленно текущими реками, в которых отражаются грозовые облака. Вдали, на берегу, копошится деревня: крыши из пальмовых листьев, глиняные стены, дети гоняются за длиннохвостыми "сибирскими псами" — зверями, похожими на смесь лайки и шакала, но с короткой шерстью и острыми ушами, натренированными ловить малейший шорох.
В стороне, в низинах, пасутся бронторожки — массивные травоядные ростом с корову, с мощными, закрученными рогами. Их держат только в пригородах и деревнях: в городе им делать нечего — и дело не только в характере, но и в том, что убирать за таким гигантом — испытание даже для любителей экзотики.
Сегодня мы пройдём три дороги. По первой — Сибирь древняя, где человек только пришёл и учится жить в вечном лете. По второй — средневековая, где города и торговые пути соединяют миры. И по третьей — Сибирь будущего, где природа и цивилизация слились в один организм. Всё, что ты увидишь, могло бы быть реальностью… если бы когда-то, миллионы лет назад, климат сделал другой выбор.
Сценарий 1 - Позитивный исход
Тропический ливень хлещет по огромным листьям древних саговников. Между стволами шагает человек — охотник. Его плечи прикрывает накидка из сухих пальмовых волокон, за спиной — копьё с каменным наконечником. Он не спешит: в этой Сибири нет долгих голодных зим, и охота — не гонка на выживание, а ремесло.
Из кустов выскакивает его пёс — мускулистый, с гибким телом и длинным хвостом, что помогает лавировать в зарослях. Этот вид одомашнен здесь ещё до появления постоянных поселений: в мире, где много крупных хищников, человеку нужен партнёр, способный поднять тревогу и в одиночку справиться с ящером ростом с козу.
Рядом в лужице возятся теплокровные ящеры — существа с чешуёй, но с быстрым метаболизмом. Они откладывают яйца, а детёнышей кормят густой белковой слюной — питательной, как молоко, но не требующей сосков. Это редкая, но встречающаяся в природе стратегия, выгодная в тёплом и влажном климате.
Первые поселения здесь — не просто хижины. Люди строят их на сваях, чтобы защититься от сезонных наводнений и любопытных панцирников — речных существ с жёстким панцирем и клювом, чем-то напоминающих древних мечехвостов, только приспособленных к пресной воде.
Вечером деревня оживает: мужчины возвращаются с охоты, женщины плетут сети, дети гоняются за яркоокрашенными птицами, а бронторожки тихо щиплют траву за оградой. Эволюция здесь шла без перерывов: растения и животные не переживали вымирания от ледников — значит, экосистемы насыщены формами жизни, о которых мы в нашем мире даже не подозреваем.Тёплая Сибирь стала сердцем материка. Здесь сходятся торговые пути, связывая Китай и Европу по Енисею, а Персию и Индию — через маршрут Каспий–Волга–Балтика.
Город на берегу Енисея — шумный, многослойный. В доках стоят длинные речные суда с парусами, в порту пахнет специями, сушёной рыбой и смолой. На центральной площади — базар, где можно встретить всё: шёлк из Чжоу, персидские ковры, мед из степных улеводов и красные смолы из местных тропиков.
Здесь нет лошадей, мчавшихся по каменным улицам — вместо них в городских пределах используют лёгкие повозки на "сибирских псах" или носильщиков. За воротами — деревни, где бронторожки всё ещё незаменимы на пашне и в перевозке грузов.
По крышам скользит тень дымчатого леопарда — хитрого и осторожного хищника, который стал символом городской легенды: мол, если он перешёл дорогу, сделка пройдёт удачно.
Гильдии купцов богатеют, города растут, а тропический лес, несмотря на вырубку, восстанавливается быстрее, чем в нашей реальности — здесь всё растёт без перерыва, круглый год.Над зелёными кронами вьются мосты из стекла и сплавов. Города Сибири теперь строят не на земле, а в кронах гигантских деревьев. Между ними скользят капсулы на магнитной подвеске, а под ними, на нижних ярусах леса, всё ещё живут бронторожки — теперь уже под защитой законов как культурное наследие.
Генная инженерия здесь пошла по пути интеграции с природой: «сибирские псы» стали частью поисково-спасательных служб, теплокровные ящеры разводятся для производства белковой пасты, панцирники служат живыми фильтрами для воды в городских водоёмах.
Система рек по-прежнему — главная артерия. Енисей стал «тропическим Шёлковым путём» будущего: грузовые баржи с солнечными парусами идут от Китая до Балтики без единой перевалки.
Люди живут в гармонии с экосистемой, потому что любой сбой здесь мгновенно ощущается: тропическая Сибирь не прощает разрушения цепей питания — если исчезнет один вид, за ним могут уйти десятки.
Экономика — на биотехнологиях. Фрукты, выращенные в лабораториях, лечат болезни. Водорослевые реакторы питают города энергией.
Опасности никуда не делись: тропические циклоны, вспышки джунглевых болезней, редкие визиты полосатых саблезубов, укусы муравьёв пуль и не пойми откуда выскакивание бразильских странствующих пауков. Но люди научились жить с ними, как когда-то учились жить с зимними бурями.
На улицах — реклама с актёром в костюме бронторожка:— Пей чистую воду, или я приду ночью и съем твой ужин!
Сценарий 2 - Негативный исход
Тропический ливень барабанит по гигантским листьям. На опушке первобытной деревни дымятся костры. Полуголые охотники возвращаются с добычей: два сибирских долгонога — крупные, двуногие птицы.
Здесь нет мамонтов — они не возникли, ведь холода никогда не пришли. Вместо них — крупные травоядные с мощными шеями и закручивающимися, как штопор, рогами. В джунглях живёт дымчатый леопард — тяжёлый и массивный, с длинным хвостом для баланса, охотящийся с деревьев.
Первобытные поселения появляются вдоль рек. Плетёные мостки, дома на сваях, чтобы не затопило в сезон дождей. Люди строят лодки задолго до того, как в нашей реальности кто-то вышел в море. Енисей и Обь становятся дорогами, а не преградами.
Фауна и флора удивляют даже привычных к жаркому климату. Огромные цветы, распускающиеся только ночью. Древесные ящерицы с белковой слюной, от которой мясо дичи хранится дольше — идеальный помощник для охотника.
Но в этой тёплой Сибири уже есть конкуренция за территорию. Племена не сидят на месте — они перемещаются, как стаи птиц, за лучшей землёй, и каждый новый рассвет может принести бой за место у реки.
Сквозь густой утренний туман проступают силуэты крепостей. Это не один народ — это сеть городов-государств, от Урала до Тихого океана.
Сибирь — золотой приз. Её города стоят на пересечении трёх миров: Европы, Китая и Персии. Торговля идёт по Енисею и через систему каналов в Каспий и Балтику. Здесь продают специи, меха, редкие породы дерева, ткани из шёлка и водорослей.
Но покой — иллюзия.С запада — набеги варварских союзов. С юга — давление Китая, который видит в тёплой Сибири свою северную житницу. Иногда враги приходят открыто, иногда — через шпионов и тайных союзников.
И вот — лето 1243 года. Вечером в крепости на Оби пир, утром — тревога. Армия, пришедшая с запада, жжёт поля, уничтожает мосты. По следам войны приходят болезни: тропические лихорадки, неизвестные даже лекарям. Густонаселённые города становятся инкубаторами эпидемий.
Но Сибирь не сдаётся. Одни города погибают, другие рождаются в труднодоступных долинах, где тропы скрыты в джунглях. Там правят не цари, а советы — и каждый шаг в сторону может стоить жизни.
Эта эпоха — не золотое средневековье, а арена, где выживает тот, кто умеет и бить, и договариваться.
Дрон-камера парит над зелёными мегаполисами. Города — вертикальные, переплетённые живыми мостами из деревьев и стекла. Енисей — транспортная магистраль с автономными судами, скользящими бесшумно.
Генная инженерия создаёт новые виды: мини-слоны размером с собаку, умные вьючные птицы, возрождённые древние кошки. Люди живут в симбиозе с природой… или думают, что живут.
Но старые тени возвращаются.Вечная мерзлота, когда-то здесь отсутствующая, теперь хранит вирусы, вытаявшие после резких климатических скачков. Кибервойны ломают климатические купола. Экономические конфликты разгораются не на полях, а в биолабораториях и серверах.
Сибирь — снова развилка. Один путь — гармония, второй — катастрофа. И каждое поколение решает, в какую сторону сделать шаг.
Эпилог - Выбор за нами
Тёплая Сибирь — не рай и не ад. Это зеркало, в котором отражается всё, на что способен человек.
В одной реальности здесь процветают города, в другой — идёт война за каждый клочок земли… Пока не раздастся первый выстрел или не прорвётся вирус.
Выбор — всегда за нами.И, может быть, этот выбор мы делаем не в будущем, а уже сейчас.