Факультет Истинных. Твоя поневоле

ПРОЛОГ

Белые до седины волосы, одна из прядей заплетена и заправлена за ухо, пронзительный взгляд синих глаз, его смех...

- Тебе давно пора запомнить свое место. Оно у моих ног…

Все эти воспоминания, как ком снежных вспышек, наваждение, ужасный сон, который затягивал меня постепенно.

С самой первой встречи где-то внутри я знала, что никогда его не забуду, он не позволит.

Потому что он мое проклятие.

Моя смерть.

Тень, что застилает от меня солнце.

- Мы ещё увидимся... скорее, чем ты думаешь… - Его пальцы на моем запястье. – Клянусь, ты пожалеешь, пичужка…

Я не думала тогда, что действительно снова его встречу. Мы, как два разных мира, по разные его стороны: где один, там другому нет места. Но вот он здесь, и его взгляд полон мрака.

- Сними свое платье… Хочу увидеть тебя… всю…

ГЛАВА 1

Если бы только догадалась сразу, что она задумала. У меня было так много подсказок, с самого начала все вело к этому моменту.

- Матушка?

Ответом мне служит короткий, сухой кивок. Ей не нравится, когда так ее называю. Рыжеватые волосы, завитые по последней моде, ниспадают тугими локонами на ее плечи, горделивая осанка, высокомерный взгляд. Когда несколько лет назад отец привел ее в дом, могла ли я представить, что все так обернется?

Не матушка и не мама – мачеха. Я всегда была для нее бельмом на глазу, досаждающая помеха, как и моя младшая сестра. Когда отца не стало, именно на ее плечи легла забота о нас, но порой казалось, что это, скорее, мы заботимся о ней.

Денег с каждым годом все меньше. Отец оставил семье наследство, которое Аделина – именно так звучит ее имя – истратила за считанные месяцы. Она любит блеск, праздник, дорогие наряды, вино. В этой цепочке мне и сестре, маленькой Тие, нет места.

Зато мы хорошо заменяем слуг. И поначалу Аделину это устраивало, но теперь, с каждым днем, я все чаще ловлю на себе ее задумчивые взгляды.

Я знаю: на меня начинали заглядываться мужчины. Однажды, проходя мимо, мне не повезло услышать странный разговор.

«Сколько дашь за ее первый опыт?»

«Я еще не решила, сможешь ли ты потянуть такие расходы…»

Я была на волосок от потери невинности в кровати незнакомого мужчины, и, хотя слабо представляла, что происходит за закрытыми дверьми спальни, но этого разговора хватило, чтобы год назад поступить в Академию АРШ. Это дало мне какое-никакое, но убежище, и все равно я никогда не забываю: Аделине нельзя доверять.

Вот и сейчас, следуя за ней, я подбираюсь, как пружинка. Пальцы колет от зарождающейся магии, слабой, но достаточной, чтобы защититься, если понадобится. Устроить отвлекающий пожар всегда могу.

Почему я вернулась в отчий дом на каникулы? Это было ошибкой.

Но я переживаю за сестру, оставленную на растерзание орлице; как маленький мышонок, Тия оказалась в гнезде хищницы. Ей едва исполнилось четырнадцать, самый неприятный возраст: уже достаточно взрослая, чтобы привлекать мужчин, но недостаточно повзрослевшая, чтобы давать отпор тем, кто желает навредить.

Она даже не может воспротивиться воле опекунши. Однажды я выцеплю сестру из этого места. Но пока бессильно наблюдаю за ней со стороны: все права у Аделины, на нас обеих.

Мне бы только закончить Академию и получить работу…

- У нас важный гость. Я скажу только один раз, выполняй мою волю и не вздумай противиться, - шикает на меня Аделина, прежде чем войти в большой зал.

А я, переступив порог, отшатываюсь. Почему он здесь?

- Мой господин, - Аделина умеет быть подобострастной. Склонив голову, она приседает в поклоне. – Я привела ее, как вы просили…

- Как просил он? Что вы делаете?!

Вопрос звучит громче, чем положено в присутствии шайна. Но я не могу поверить, даже осознать не могу…

Мужчина, ударив пальцами по подлокотнику, сужает глаза, не одобряя мой порыв. Как всегда, от него исходят холод и лед, от жестокой, безжалостной магии, окружающей его, искрит воздух. За мной закрываются двери, повинуясь его магическому жесту, и мои волосы разлетаются медовой волной от резкого порыва ветра.

Вздрогнув, я прижимаюсь к стене спиной, стремясь оказаться, как можно дальше от этого человека.

- Господин Северин де Вейл? Будут ли еще приказания? – зато мачеха лебезит, чуть ли в ноги не кланяется.

Она вообще понимает, кто это?

Северин де Вейл. Он красив, как все шайны. Его и без того светлые волосы отливают сединой – таково проявление его стихийного дара. При том, что он молод в сравнении с той же Аделиной, но старше меня, все-таки выпускной курс. В его глазах, льдисто-синего цвета скрывается пренебрежение ко всему, что он видит. К этому дому. К Аделине.

Ко мне.

Вальяжно рассевшись на диване, он, впрочем, не отводит от меня взгляда, будто говорит, что предупреждал. Что я заплачу за свои ошибки. Что он никогда не нарушает своего слова.

- Я… здесь всё? – Аделина растерянно смотрит на Северина и, не дождавшись от него даже кивка, приседает перед столом, заваленным бумагами.

Расписки. Запоздало понимаю: это – денежные средства, а не бумаги. Да еще так много! Судя по внушительной стопке, здесь больше, чем все мы вместе взятые держали в руках. Еще бы у Аделины так не горели глаза; едва сев, она поспешно принимается пересчитывать расписки, тихо проговаривая суммы. Бумаги шелестят в ее пальцах, а я все больше хмурюсь.

Что происходит?

- Здесь даже больше, господин? – встряхивает головой Аделина и ревниво сжимает бумаги, показывая, что не собирается с ними расставаться.

- Верните ему все! – не выдерживаю я, но на меня даже не обращают внимания.

Лишь Северин обозначает усмешку в ответ на мои возражения.

- Оставьте себе. Но в уплату Мелисса отныне принадлежат мне. Вы больше не имеете на нее прав.

- Конечно-конечно. Вы так щедры, - расплывается в улыбке мачеха, а по моей коже ползет липкий холод.

- Матушка... вы что?...

- Что, что? Покровителя я тебе нашла, - огрызается женщина, жадно сгребая бумаги. – Отныне ты его забота. Пей зелье. Живо!

Она подталкивает к краю стола бокал с мерцающей жидкостью, а я, где стою, там и падаю спиной на стену. Ноги перестают держать, сердце подскакивает к горлу, да так и трепыхается там пичужкой.

Она… продала меня? Просто взяла и продала?

_______

Покровители. Мне доводилось только слышать о них, и слышать сплошь нехорошее. Многие девушки мечтают составить пару шайну хотя бы таким образом. Ведь шайны богаты, влиятельны и люди лишь отчасти. В них гораздо больше демонического, чем смертного; они правят этим миром.

Они – на вершине, и знают это лучше, чем кто бы то ни было. Пользуются этим, играют с чужими судьбами. Наслаждаются… унижением других.

Даже в Академии они всегда держатся особняком. У них свой собственный факультет, свои порядки, свои преподаватели.

ГЛАВА 2

Мне дают лишь один день, чтобы привыкнуть к своему новому положению. День, полный ужаса от поступка, на который я пошла. День на прощание с сестрой, день переживаний и слез, сменяющихся отупелым смирением.

Я сжимаю в кулаке подвеску в виде сферы, она всегда согревает меня. Под хрупким ажурным стеклом извивается настоящее пламя, и это всё, что осталось мне от родителей. В самые трудные минуты этот кулон напоминает мне об утерянном - и о том, что я должна сохранить.

- Сладких снов, Тия, - щурюсь я.

Раннее утро, кругом такая тишина, что звенит в ушах. Я не рассказала ей о Северине. Не решилась, не захотела, мне слишком неловко называть кого-то покровителем.

Да и не стоит давать Тие повод для чувства вины: пусть хотя бы она останется в неведении о грязи этого мира. Сестра неподвижна во сне. Ее волосы разметались по подушке, цвет у них русый, как свежая пшеница. Опустив ресницы, я подхожу к зеркалу и замечаю сходство между ней и моим отражением.

Только мои волосы медовые, с рыжим отблеском, как поздний янтарь, а глаза зеленоватого оттенка, тёмного настолько, что в сумраке кажутся омутами. Зачем я Северину? Он может найти себе, кого угодно. Пусть я не жаловалась на внешность, но я не ровня шайнам, и хорошо это понимала.

Неужели он настолько хочет мне отомстить за одну фразу, что готов ради мести поступиться свой безопасностью? Если мне будет что-то угрожать, клятва не позволит ему остаться в стороне, такая вот плата за покорную игрушку.

- Лин, - шепчу я, и имя повисает в безмолвии ледяным касанием.

Но в моей крови вскипает огонь. Я стискиваю кулон так, что хрустит стекло, знаю, что не раздавлю, но морщусь от бегущей в венах лавы.

У меня остались последние часы, прежде чем время на прощание выйдет. Я всегда мечтала покинуть этот дом, но никогда - именно так. Подопечные живут по указке шайнов, живут с ними, живут бок о бок с теми, кто правит миром.

Но в моем случае это последнее, чего когда бы то ни было желала. Увидеть Лина – почти потребность. Он всегда мой луч света, и единственный, от кого я не имею права скрывать свой новый статус.

Хочу рассказать ему, пока он не узнал новость от других. Подопечные - красивое название для официальных любовниц, душой и телом они принадлежат своим покровителям.

Теперь я... принадлежу Северину.

И это может быть последней возможностью встретиться с Лином.

- Перенеси меня к нему…

Кулон нагревается настолько, что я морщусь. Даже для меня, мага огня, это болезненно. Но глубоко вдохнув, я терплю боль и через мгновение ступаю прямо в чужую комнату. Этот кулон не просто красивая безделушка, в нем сокрыта мощь редкой магии, но я так привыкла им пользоваться, что почти не замечаю перемещения.

Только переступаю босыми ногами, часто моргаю, впервые оказавшись в особняке Лина. Трещит пламя в камне, в окно залетает мелкая капель холодного дождя. Пахнет странно: сладко, но отталкивающе, будто дурман...

У Лина гости. Незнакомый мужчина первый, кого вижу, и я слабо морщусь, узнав в нем полукровку. Как и шайны, они красивы, но их лица не столь совершенны: ребенок покровителя и его подопечной, скорее всего.

Впрочем, не такой уж и ребенок. Незнакомец высок и подтянут, у него темные волосы; на вид ему без малого двадцать пять, а это значит, что он с выпускного курса, как минимум. Кажется, видела его раньше среди темных магов. Но не слишком запомнила.

Однако он меня будто впервые встретил. При моем появлении, он заинтересованно привстает и впивается в меня взглядом, как коршун. Мурашки по телу. Рядом с ним смеется девушка, и кажется, она совершенно, безобразно пьяна.

Наполовину шайны тоже заводят подопечных. Только такой власти над ними, как у чистокровок, у них нет.

- Лин, кто это? – А вот сам мужчина трезв, и его темные глаза шарят по моему телу.

Обхватываю себя руками, испытывая неприятно-брезгливое чувство. Но оно отступает, когда, наконец, замечаю поднявшегося из кресла Лина.

Мои губы сами собой растягиваются в улыбке, он, как всегда, красив. Его одежда в полном беспорядке, и это так по-домашнему! Две пуговицы воротника расстёгнуты, но светлые, почти золотые волосы стянуты в тугой, идеальный хвост.

- Мел?.. - шепчет он, удивленный моим появлением.

Мы не должны были сегодня встречаться, и все же мое сердце радостно сжимается при взгляде на него. Лин обеспокоен, но отвечает на мою улыбку, а его взгляд теплеет.

- Мне надо поговорить с тобой, - вполголоса выдавливаю я, и фраза замирает в комнате тревожной нотой.

Как бы он ни воспринял новость, но он имеет право ее знать.

И узнать он должен от меня лично…

______

Лин никогда не задаёт лишних вопросов. Кажется, будто знаю его целую вечность. Он не шайн, его внешность не идеальна, как у них. Но он красив, не могу отвести от него взгляда. Его положение в обществе лишь немногим выше моего, но он талантлив и умен, – и я, как и его семья, всегда могла на него положиться.

Но не сейчас. Сейчас я сама по себе. Испытываю неуверенность в своем решении, смотрю на него и не понимаю, как рассказать новость так, чтобы никому не создать новых проблем.

Лин ловит мой взгляд. Смотрит очень долго, прежде чем решительно отставить бокал. Кажется, он совсем забыл о своем госте, в то время как незнакомец по-прежнему не сводит с меня пристального взгляда. В его глазах голод и нечто тёмное. Чувствую себя неуютно.

- Я, наверное, не вовремя, - тихо выдыхаю, но Лин качает головой.

- Все в порядке. Мой друг уходит.

- Нет, я бы остался, - усмехается гость, и откидывается на спинку дивана, не обращая внимания на свою девушку. Бедняжке не стоило столько пить, она выглядит растерянной и очень вялой. - Кто это, твоя подружка?

- Не твоё дело, Ирвин, - с досадой отрезает Лин.

Но Ирвин не так прост. Помолчав, он усмехается. Лениво поднявшись, делает ко мне шаг; ему хватает одного магического пасса, чтобы мой кулон взлетел в воздух.

ГЛАВА 3

Когда часы пробивают полдень, приходит момент уйти. У меня в запасе еще немного времени, но мне не хочется, чтобы Северин, который за мной явится, знал, куда я наведывалась. Не хочу подставлять Лина. Не хочу, чтобы у него были проблемы.

Поэтому прощаюсь и выхожу на крыльцо, навстречу прохладному ветру и неопределённости. Что может Лин против шайна? Фактически ничего, но ухожу я с надеждой в душе.

Если он говорит, что придумает что-нибудь, значит, так и будет. Набрасываю капюшон на голову, оглядываюсь последний раз, и ветер откидывает назад мои волосы. Слабо улыбаюсь: мое будущее сумрачно. Но мне хочется верить в лучшее, и это единственное, что позволяет мне держаться.

- Не ходи за мной, - предупреждаю Лина, а сама отступаю дальше по тропе. – Пусть шайн о тебе не знает.

- Тогда будь осторожна, моя любовь. – Он не настаивает, знает, что покровитель способен отследить меня, где бы я ни находилась. И так рискую, придя сюда, но, по крайней мере, моя совесть чиста, и Лин знает правду.

Встряхиваю головой, морщу нос от щиплющей прохлады. Заморозки в этом году ранние, но мне тепло в плаще Лина, я укутана в него по самое горло. Мне, конечно, придется снять эту вещь, когда вернусь домой. Северин догадается, с чьего она плеча.

Поднимаю руку в знак прощания и, развернувшись, спешу уйти подальше. Жухлые листья, окутанные инеем, хрустят под ногами.

Здесь недалеко до обрыва над морским побережьем, и это последнее место, куда хочу сегодня зайти. Добравшись до вершины холма, я опускаюсь на поваленное дерево, смотрю на ледяное море, расстилающееся внизу, пока ветер треплет мои волосы. Пахнет соленым прибоем и ледяным дождем.

У отца не было могилы. Его могила - море.

- Где бы ты ни был, надеюсь, ты счастлив, - закрываю глаза, глубоко вдыхаю.

Наивная. Будто отец услышит меня.

Мой отец был талантливым магом. Сильным, умным. Он всегда был на страже королевства, исправлял магические ошибки, и то задание не должно было стать последним. Всего лишь морской демон, отец легко справлялся с ними.

Но в тот день он не вернулся.

Сегодня семь лет, как его нет. Помнит ли его Тия? Даже в моей памяти многое стёрлось...

- Прости, я плохо справляюсь, - помолчав, поднимаюсь, бросаю белую ромашку с утеса. Его любимый цветок. - Но все будет хорошо.

Иначе не может быть. Я не собираюсь отказываться от надежды. Подняв голову, сжимаю в кулаке кулон на своей груди, он горячий, пульсирует, как настоящее сердце. Мне нравится думать, что через него каким-то образом меня могут услышать родители.

Но это все, конечно, лишь фантазии. Нахмурившись, отхожу от края утеса, поджимаю губы. Ну вот и пора возвращаться. Возвращаться в золотую клетку, которую для меня уже подготовили.

Но, едва стиснув кулон и закрыв глаза, чтобы подготовиться к переходу, ощущаю нечто неправильное в воздухе. Легкое дуновение ветра, колебание энергии - это похоже на темную змейку в окружающем безмолвии. Вдруг поняла, что давно не слышу птиц и даже шелеста листвы.

Мир молчит, о чем-то предупреждая, и по моей спине ползет противный холодок.

Здесь кто-то… что-то… есть.

- Так он про тебя говор-рил… - Голос шипящий. Слова вплетаются в ветер и шум моря, но мое сердце судорожно дергается в безрассудной панике. Еще не вижу врага, но уже чувствую, он полон зла и тьмы, от него исходит угроза.

Отшатываюсь в сторону как раз вовремя, чтобы избежать удара. Тень зависает в воздухе, ее тело разлетается кусками мрака, за ним будто следует ночь. Мир стремительно темнеет, но все равно я вижу, как сверкают острые металлические клыки твари.

Демон!

Нет слов, как меня это пугает. Никогда их прежде не видела, они должны быть заперты в аду, где им самое место! Я спотыкаюсь, неловко оступившись на камне, взмахиваю руками. Пламя срывается с моих пальцев, с рёвом врезается в место, где еще секунду назад находилась нечисть.

Поваленное дерево занимается огнем, но мрак не уходит. Я вскрикиваю от резкого удара, моя голова отклоняется, позволяя нечисти подобраться слишком близко.

- Да-а… всё так, как он говорил… - Демон хватает мой кулон, пытается порвать цепочку. Меня обдает его смрадным дыханием. – Кровь дракона…

- Отцепись!!! – кричу, выбрасывая вперед руки. Сильно болит кожа в месте, где мои пальцы вжимаются в тень. Она бесплотная, но все равно горит хорошо.

Демон визжит, его глаза вспыхивают алым. Кругом почти ничего не видно, дым застилает глаза.

Почему эта тварь на меня напала, откуда она здесь? Подобные существа редкость и обычно подчиняются сильным магам, но кто может быть настолько силен, чтобы наслать на меня это? Зачем на меня вообще кого-то насылать? Я всегда вела себя незаметно.

Демон злится, раздувается, как кобра. Вопль, вырывающийся из него, полон гнева и силы; и я отступаю, отступаю, судорожно готовясь к новой схватке…

Знаю, что с такой тварью справлюсь только, если повезет. Но не особенно-то мне везет последние дни.

- Не с-сопротивляйс-ся… мне нужно только твоё с-сердечко… - скалится демон, прежде чем рвануться ко мне.

Но сделать ничего не успеваю. Лишь взмахиваю руками, ощущая железную хватку на своей талии. Меня дергает назад, прижимает к чему-то… кому-то…

- Быстро же ты наживаешь проблемы, - цедит голос позади. Поднимая голову, уже знаю, кого увижу.

- Северин…

________

Северин! В минуту нападения демона не думала, что мне кто-то может помочь, но если бы даже подумала, то это имя последнее пришло бы в мою голову.

Однако шайн не колеблется, и лишь тень гнева мелькает в его глазах. Ничем больше он не выдает своей досады, никак не проявляет лишних эмоций. Ветер треплет его волосы, а он собран и уверен в себе; пытаюсь выбраться из его объятий, слишком сбитая с толку, чтобы понять, почему это делаю.

Возможно, мне просто неприятно прикасаться к нему? Или напротив, ощущая его гибкое тренированное тело, не могу отделаться от мысли, что у него сильные руки, а мое сердце бьется так часто не только и не столько из-за демона, сколько из-за близости Северина.

ГЛАВА 4

Хуже всего, что могла представить, это остаться с шайном наедине. Шайны опасны. Всегда поступают, как им хочется. Берут то, чего желают. Развлекаются, потешаясь над обычными смертными.

Нет никого, кого бы я презирала больше. Вся их жизнь - игра с чужими судьбами.

- Скажу один раз, в следующий раз прикажу. С Лином ты больше не встретишься. - Голос Северина режет, как ножом; жесткий и бескомпромиссный тон заставляет мою кровь вскипать. Он все решил за меня, да?

- Кто сказал? - вырывается у меня прежде, чем успеваю остановиться.

Северин поворачивается ко мне, окидывает тяжёлым взглядом. Он будто удивлен моей дерзостью, а может быть, не привык к подобному. Перед шайнами преклоняются, но, пока могу, не позволю ему распоряжаться своей жизнью.

Меня не спросили, желаю ли его. Отнять у меня еще и Лина - слишком жестоко даже для Северина.

Взгляд мужчины становится жестче, но в следующий момент его губы искривляются в жестокой усмешке. Что он задумал? Теперь он смотрит на меня иначе, изучает, будто касается руками.

- Смелая? - В его голосе сквозит недовольство, смешанное с задумчивостью. – Ты вынуждаешь меня... Раздевайся.

- Что?

Знала, что подопечных покупают не для того, чтобы поставить их на полочку и любоваться, но внезапный приказ все равно застаёт меня врасплох. Щеки вспыхивают, невольно обхватываю себя руками, пытаясь скрыться от мужского взгляда. Отступаю на шаг, но добиваюсь лишь того, что губы Северина сжимаются крепче.

- Именем Северина де Вейл. Сними верхнюю кофту.

Это приказ. Прямой приказ покровителя, и я впервые ощущаю над собой его власть. Вздрагиваю, как от пощёчины, отчаянно не желаю слушаться, превозмогая себя, пытаясь воззвать к собственным инстинктам, к своей воле...

Но пальцы не слушаются меня. Взлетают к вороту, берутся за верхнюю пуговицу.. Расстёгивают, невзирая на мой отчаянный внутренний крик. Нет, не надо!...

Моя кровь вскипает, мне стыдно и неловко, но первая пуговица с щелчком расстегивается, и пальцы опускаются ко второй. Северин наблюдает за этим, его взгляд холоден и сумрачен, но что-то опасное вспыхивает за всем этим.

Ему... нравится мое унижение. Он следит за каждым моим движением пристально и жадно.

По мере того, как обнажается моя кожа, его губы поджимаются крепче, будто ему приходится прилагать колоссальные усилия, чтобы подавить желания. Щелкает последняя пуговица, а меня трясет. Чувствую себя униженной, подобно кукле с привязанными к ней нитями, но тело подчиняется приказу, и я снимаю блузку, избегая при этом смотреть в глаза Северина.

- И это тоже, - шайн кивком указывает на мою последнюю защиту, короткий корсет, под который уходит цепочка с подарком Лина. Это подвеска обещания, дар, которым я дорожу больше всех даров, что получила в своей жизни.

Сомневаюсь, что Северина интересует именно кулон, это обычная половинка серебряного сердца.

Но под корсетом у меня ничего, ничего нет.

Меня бросает в жар, я глубоко вдыхаю, стараюсь уговорить себя, что, давая согласие на покровительство, знала, к чему оно приведет. Но столкнувшись со своим самым глубинным страхом, не могу справиться с собственным дыханием. Я задыхаюсь, задыхаюсь! Руки не слушаются...

- Думаешь, я твоя игрушка? - Меня действительно интересует вопрос. Чувствую взгляд Северина на своей груди, и мне не нравится, к чему все идет.

Северин, наконец, поднимает взгляд к моему лицу, долго смотрит. Не знаю, что за эмоции скрываются в его взгляде, но он давит на меня. Еще раньше, чем шайн делает ко мне шаг, я отступаю перед ним. Мое сердце сжимается, подскакивает, бьется в груди, как пойманная птица.

Пусть не приближается, ну пожалуйста! Но мужчина плевать хотел на мои желания. Он подходит ближе, и я,отшатываясь, едва не ударяюсь спиной о стену.

Мужчина ловит меня за секунду до этого.От резкого рывка из моей груди вырывается всхлип. Он слишком близко! Северин притягивает меня одной рукой, и лишь отворачивает голову, получив пощёчину.

По его скулам гуляют желваки, он стискивает зубы, больше ничем не проявляя свой гнев. Пальцы его свободой руки дёргают за цепочку, разрывая ее на звенья, он действует жестко и резко.

- Что, и ноги мне прикажешь раздвинуть?! - Пойманная, в отчаянии, совсем не думаю, что говорю. Пытаюсь его уязвить, отрезвить, что угодно, чтобы остановить происходящее!

Но Северин лишь швыряет кулон в пламя и переводит на меня взгляд. В его глазах вспыхивает нечто такое, что вызывает во мне дрожь. Хочется оттолкнуть его, но, даже ощутив его руки на своей талии, этого не делаю. Всё равно не поможет.

Он больше не в гневе, но сказать,что за чувства им владеют, не смогла бы. Помедлив, он подается ближе, и вот тогда замечаю, как его глаза опасно темнеют, а ладонь поднимается вверх по моей талии... И выше… К груди...

- Какая заманчивая идея, птичка,- выдыхает он, и в его голосе звучит хрипотца. Он склоняется ниже, к самому моему уху, в то время, как его пальцы зацепляются за край корсета.

Я плавлюсь в его руках и дрожу, но ничего общего с возбуждением это не имеет. Впрочем, кровь в моих венах вскипает, тело поневоле откликается на мужскую близость, и я усилием воли подавляю это.

- Я не трону тебя, Мелисса... - шепчет он на мое ухо, так близко, что его губы почти касаются мочки. - Не сегодня... однажды сама будешь умолять меня о близости, и вот тогда, поверь, я исполню все твои желания.

Мои желания?

Дыхание Северина щекочет мою кожу, он ни капли не сомневается в своих словах. Но в следующий момент он резко дергает корсет, напрочь разрывая шнуровку. Я вскрикиваю и пытаюсь прикрыться, но, кажется, шайна не интересует открывшийся вид.

Он даже не смотрит на меня, когда отпускает меня и небрежно отбрасывает корсет в сторону.

- Твоя новая форма за дверью. Переоденься к ужину и не заставляй меня ждать.

В его голосе больше нет злости или желания, только лед и равнодушие. Волосы рассыпаются по его спине, когда он разворачивается и исчезает во вспышке морозного портала.