Фантом

Пролог

«Отправляясь на охоту, всегда помни, что кто-нибудь может начать охоту на тебя».

Совет зверолова

— Ну что, готова? — задал ставший уже привычным вопрос Лин, тряхнув роскошной гривой.

Я поморщилась и, взобравшись в седло, осторожно кивнула: башка болела просто безумно. Стоило только пошевелиться, как виски тут же начинали ныть, будто какая-то сволочь приставила туда дрель и нажала на кнопку «пуск».

Впрочем, о чем я говорю: какая еще сволочь, если, кроме меня и демона с Тенями, тут отродясь никого не водилось?

— Поехали?

— Давай, — обречено вздохнула я, и седло подо мной привычно загуляло. — Что у нас на сегодня?

— Разминка. Бой. Пробежка. Завтрак. Снова бой. Обед. Работа с копьем. Разборка и смазка арбалета. Ужин. Еще один бой и сон. Вроде все.

Я окончательно скисла.

— Интересно, кто составлял программу? Опять Ас?

— Нет, — хмыкнул шейри, неторопливо труся по тропинке. — На этот раз — Гор.

— Оу-у…

— Что, прониклась?

— Он из меня вечером душу вытрясет! — жалобно простонала я. — Гор — тот еще зверь. Хуже тебя временами!

Лин гнусно хихикнул.

— Зато у него единственного получается заставить тебя по-смешному ругаться.

Я смущенно кашлянула: что да, то да — брат обладал редкой способностью доводить меня до той стадии бешенства, когда я забывала о приличиях и вспоминала «Малый словарь русского мата». Причем ругаться мне с каждым разом удавалось все легче и разнообразнее, о чем вредный демон не преминул накануне сообщить. Но с такими друзьями, как он и Тени, даже врагов не надо — за последнее время они успели так меня измучить, что я уже и забыла, когда в последний раз нормально спала.

— А теперь — галоп! — неожиданно рявкнул Лин, резко ускорившись, и я опасно пошатнулась.

— Лин! Мать твою… нет! Стой!

— Ты хотела учиться — учись! — зловеще расхохотался демон, стремительно набирая ход и заставляя меня с обреченным стоном вцепиться в жесткую гриву. — Верховая езда — не самая сложная наука, но ты ее, лентяйка, до сих пор не освоила. К тому же ты просила побыстрее, вот и получай обещанное. Я сказал, что могу мчаться со скоростью ветра? Сказал. Ты усомнилась вчера, что я сумею? Давай теперь выясним, кто прав!

— Ли-и-и-ин…

— Я рад, что ты согласна, — промурлыкал этот гад, все еще наращивая скорость.

У меня засвистело в ушах, подобранный не по размеру шлем начал больно долбить по макушке. Седло постоянно подпрыгивало, старательно расширяя на филейной части моего несчастного тела вчерашний синяк. В лицо ударил свирепый ветер, а потом появилось ощущение, что меня буквально отрывают от конской спины и пытаются настойчиво скинуть на землю. На такой бешеной скорости, что первый же удар о встречное дерево… а дороги в этой глуши никто пока проложить не удосужился… размажет по коре, как ворону под поездом. И этот гад отлично все знал! Особенно о том, что наездница из меня действительно – не очень по той простой причине, что до вчерашнего дня я и вовсе не знала, с какой стороны подойти к лошади.

— Ли-и-ин! — мешком подпрыгивая на чужой спине, взмолилась я. — Не так быстро! Ну пожа-луй-ста!

— Ты сегодня дебютируешь в скачках? Признаться, я тоже. Так что будет только справедливо, если мы с тобой еще немного ускоримся. В первый, так сказать… а может, и последний разик…

Издевается, гад! Он точно надо мной издевается!

— Лин, не надо. Это была не моя идея!

— Да?! А кто придумал, что я могу стать копытным?!

— Ты же сам сказал, что нам нужна лошадь!

Земля подо мной уже летела.

— ЛИН! — в конце концов я не выдержала и тихо взвыла. — Не смей так разгоняться! Я тебе запрещаю-у-у!

— На время занятий ты отменила силу своих приказов, — язвительно сообщили мне снизу.

— Боже… ну все. Мое терпение лопнуло. Убью, скотина, как только остановишься!

— Как-как, ты сказала? Убьешь? — удивленно переспросил шейри, уже буквально стелясь по выскочившему навстречу полю. — Демона?! И как это ты опять меня обозвала? Ну, Гайдэ… прости, конечно, но ты сама напросилась, потому что в ближайший час я останавливаться точно не собираюсь.

Я тихо взвыла и страшно поклялась, что сегодняшней ночью жестоко ему отомщу. Вместе с Гором и всеми Тенями, которые придумали эту изощренную пытку. А потом судорожно вцепилась в луку седла и крепко зажмурилась, искренне понадеявшись на то, что переданные мне этим утром навыки успеют кое-как закрепиться. Иначе… боже, я даже не знаю, что буду делать, если ничего не получится! Потому что терпеть это издевательство больше нет никаких сил!

«Ты справишься, — уверенно прошептал изнутри Ас. — Ты обязательно справишься и поймешь, как использовать наше знание».

Я жалобно шмыгнула носом и покорно кивнула, несясь сквозь ночь на злобно воющем и злорадно гогочущем демоне.

Да и что еще мне оставалось делать?

Отступление 1

На этот раз бесконечная, величественная и неизменно спокойная пустота была заметно встревожена. Ее недра то и дело содрогались от грохота. Огромные, не измеримые обычными мерками пространства в ужасе шарахались прочь, мощными волнами расходясь от эпицентра бушующей в них бури. Темнота то и дело освещалась гневными вспышками, из ее глубин доносилось приглушенное рычание.

Она инстинктивно пыталась сжаться в комок, стараясь избежать грядущего Армагеддона, но что-то не пускало ее восвояси. Что-то крепко держало за теряющийся в бесконечности хвост и бешено рвало пространство и время, силясь добраться до того, кто прятался за ней от справедливого возмездия.

— ТЫ?! — взвыл по всей Вселенной нечеловеческий голос. Молодой, полный бешеной силы и несдерживаемого гнева. — КАК ТЫ ПОСМЕЛ?!

— Спокойно, брат… подожди… дай мне сказать…

— Я ТЕБЕ ПОВЕРИЛ! КАК СМЕЛ ТЫ МЕНЯ ОБМАНУТЬ?!

— Я не обманул! — в неподдельном беспокойстве ответил второй голос, по-прежнему басовитый, но при этом здорово растерянный. — Я не сказал ни слова неправды!

— ЧТО ЗА ИГРОКА ТЫ СЮДА ПРИВЕЛ?!

— Нормальный Игрок…

— ИЗ ДРУГОГО СЛОЯ РЕАЛЬНОСТИ?!

— А откуда еще?! Все остальное мы уже испробовали!

— РАЗВЕ ЭТО ПОВОД НАРУШАТЬ ВСЕ ИЗВЕСТНЫЕ ЗАКОНЫ?! — в совершеннейшем бешенстве взревел молодой, и пустота пугливо сжалась в ожидании конца света.

Бас между тем издал виновато вздохнул.

— Прости, брат. Ближе никого не было, а эта душа почти шагнула в Тень. Но оно и неплохо: мне даже не пришлось ей помогать. Знаешь, там живут странные смертные, и они почти не боятся холода изнанки…

— ДА КАК ТЫ ТОЛЬКО ПОСМЕЛ?!

Пустота жалобно всхлипнула, надвое разрываемая чьей-то могучей волей, и с треском разошлась по швам, озарившись ровным золотистым светом, обдав неизвестного взломщика невесомым облаком полупрозрачного тумана и наконец позволив ему вихрем ворваться в наполненное ароматами благовоний подпространство. Где на огромном раскаленном валуне, подперев волосатой рукой рогатую голову, сидел могучий чернокожий гигант и грустно смотрел на то, как перед ним зарождаются и гаснут далекие звезды.

За его спиной темным покрывалом повисла вечная ночь. Под ногами разверзлась бездонная пропасть вечности. Между опущенных крыльев напряженным сгустком повисла еще не рожденная туманность, а неровный свет проносящихся мимо звезд отбрасывал на окаменевшее лицо такие странные блики, что нельзя было даже понять, какое оно на самом деле. То ли суровое, то ли злорадно улыбающееся. То ли жестокое, а то ли просто задумчивое. Неподвижное, как у мертвеца, или же, напротив, слишком живое… И лишь глаза у него оставались неизменными — глубокие, черные, равнодушные глаза древнего бога, перед которым за краткие мгновения проносились миллиарды ничего не значащих жизней.

При виде полыхающего слепящим светом чужака бог устало опустил плечи и спокойно воззрился на такого же, как он, гиганта. Только не с черными, а с белоснежными крыльями, с одухотворенным лицом, совершенными чертами лица и искрящейся молнией в правой руке, уже готовой сорваться в бой.

— Здравствуй, брат. — В рокочущем голосе рогатого не было ни тени удивления. — Не ожидал, что ты придешь сюда так быстро: обычно ты не слишком торопишься с решениями.

— Как?! Ты?! Посмел?! — раздельно процедил «светлый», выразительно поднимая руку. — И как мог вмешаться в чужую Игру?!

— Эта душа не была в Игре, — равнодушно отвернулся «темный». — Она отказалась от правил и была предоставлена сама себе.

— Как это?

— Тот мир пошел по другому пути. Его Хранящие решили дать своим подопечным возможность выбора. Как родиться и как жить. Как расти и чем питаться. Когда идти, стоять, когда болеть, когда остановиться и умереть… Другие боги, брат, и другие законы. Совсем иначе, чем у нас с тобой. Поэтому мое вмешательство для Них – это тоже своеобразный выбор. Они не стали противиться.

«Светлый» недоверчиво остановился.

— Даже когда ты забрал у них душу?!

— Да, — качнул головой «рогатый». — Ни слова возражения. Ни малейшего знака. Кажется, им уже все равно. Наверное, как очень скоро станет и нам с тобой.

— Когда это случится, мир погибнет, — сухо отозвался «светлый».

— Однако же тот мир как-то существует.

— Существует. Но не живет.

«Темный» неопределенно повел могучими плечами, стряхивая с крыльев звездную пыль. У «светлого» тем временем зажатая в руке молния медленно погасла, а потом и вовсе исчезла. Наконец гость глубоко вздохнул, окончательно успокаиваясь, после чего создал еще одну глыбу (только не раскаленную докрасна, как у соседа, а вытесанную из абсолютного льда) и опустился напротив.

— Верни ее.

«Рогатый» удивленно повернул голову.

— Что?

— Верни эту душу обратно, — раздельно повторил второй гигант, неотрывно глядя на брата крупными, пышущими золотом глазами. — Нам не нужен такой Игрок. Ему не место в этом мире. Поэтому верни его душу обратно, пока не поздно.

Глава 1

— Оу-у-а-у… – простонала я, едва открыла глаза. — Боже, пожалуйста, сделай так, чтобы это был всего лишь сон!

— Хрен тебе, — хладнокровно заявили мне прямо в лицо, и из темноты тут же выплыла хитро прищуренная кошачья морда. — Вставай, Гайдэ. Утро уже наступило, а значит, тебе опять пора на тренировку.

— Какой ужас! Когда это только закончится?!

— Когда ты научишься наконец хоть чему-нибудь. Вставай, — безжалостно заявил шейри, насмешливо следя за тем, как я морщусь и охаю, одновременно растирая отчаянно слипающиеся глаза и пытаясь спросонья вписаться в узкий выход пещеры.

— Святой Аллар и все его айри… Уй! — Я все-таки зацепилась локтем за какой-то выступ и тихо зашипела. — Одни увечья с вами, извергами! Тут синяк, там царапина, мышцы болят, сил нет, ноги трясутся по утрам, про руки вообще молчу… Я похожа на старую больную бабку, которую скрутил проклятый ревматизм! Ни дня без травм! Кошмар какой-то! Чтобы я… да еще на раз согласилась на подобное?!

Лин насмешливо фыркнул.

— Умывайся давай… хозяйка. А потом зови Теней. И нечего винить нас во всех грехах. Идея была твоей. Мы всего лишь помогаем ее осуществить. А то, что в процессе, как ты говоришь, появились трудности… но ты ведь не привыкла сдаваться? И уже не бросишь это дело на полпути?

Я обреченно вздохнула: Лин прав — в кои-то веки мне нельзя было забросить учебу на середине. Потому что раньше я отвечала только за себя. И мои решения не отражались на тех, кто мне дорог: все совершенные в прошлом ошибки всегда были только моими. Ни отец, ни мама не испытывали после этого ничего страшнее разочарования. Я действительно жила, как капризная принцесса: это хочу, то не хочу, это нравится, а это не очень… то буду, вон то уже не буду… Дурочка. Наивная, самовлюбленная и ничего не смыслящая в жизни дурочка. Которая только наконец начала сознавать, что обратного пути нет. И теперь у нее не будет возможности бросить начатое как раз тогда, когда что-то стало получаться.

Все, девочка, не умеющая доводить свои дела до конца. Детские игры в прошлом, и теперь от тебя зависят четыре существа, которые поклялись тебе в верности и которым ты точно так же поклялась помочь. Никакие оправдания не помогут прикрыть эту ложь, если после первых же трудностей ты сдашься и опустишь руки. И никакие попытки объяснить это предательство не позволят тебе без стыда смотреть в глаза тех, кого ты сперва обнадежила невыполнимыми обещаниями, а потом подвела.

Доковыляв до выхода из пещеры, я прислонилась плечом к холодному камню и устало прикрыла глаза.

Да. Обратного пути уже не будет: без меня Тени погибнут. А без них я просто не могу представить свою дальнейшую жизнь — слишком тесно мы с ними срослись. И слишком много они успели для меня сделать, чтобы я забыла об этом или малодушно запросила пощады. Конечно, можно было не бросаться очертя голову в омут, а позволить им и дальше время от времени пользоваться моим телом как обычной батарейкой, но для них это — как кусок черствого хлеба для изголодавшегося нищего. Как подачка — только чтобы не сдохнуть с голоду.

А я хотела, чтобы они жили по-настоящему.

Мечтала, чтобы они вспомнили вкус настоящей жизни.

Я отчаянно хотела невозможного. И поклялась, что добьюсь этого во что бы то ни стало.

Поэтому, вернувшись в Валлион, я, вопреки здравому смыслу, не отправилась в город, дабы наслаждаться там заслуженными лаврами, а отыскала тихое место в самой глуши необъятных лесов и бесследно исчезла, ничем не потревожив покой Вольных земель. Не нежилась в теплой постели, ожидая горячего завтрака и теплой улыбки какого-нибудь ловеласа, а грела свои несчастные кости на сухом валежнике, кое-как прикрытом старым Айниным одеялом. Каждое утро с рассветом вставала, проклиная про себя день и час, когда решила учиться у Теней. И настойчиво напоминала себе, зачем и для чего это делаю, чтобы не психануть, не сорваться и не послать все это обучение к Айдовой матери.

Да, теперь у меня была собственная пещера — небольшая, узкая (шагов пять в длину и всего два шага в ширину), жутко неудобная из-за низкого потолка и шершавого, царапающего ноги пола. Зато она была теплой, сухой, в нее почти не задувал ветер. А вечный полумрак в дальнем углу, где я устроила некое подобие лежака, разбивался слабыми солнечными лучами лишь на рассвете, когда солнце только-только вставало на горизонте и игриво заглядывало на живописный холм, где скромно приютилось мое новое жилье.

С едой, как ни странно, проблем не возникло: хранители по очереди навещали свою стукнутую на голову Хозяйку, чтобы принести ягод, грибов, ароматных травок к ужину. Мясом исправно снабжал шейри, который за последнее время научился сносно охотиться. Да и лесное зверье частенько баловало меня то сброшенной прямо с небес рыбой (пролетающие птицы за это каждый раз получали в ответ шутливое махание кулаком с просьбой не ронять больше добычу мне на голову), то подкинутой к самому входу тушкой остроуха (волки наверняка постарались или лисы местные, которых я упорно называла именно так, хотя на лис эти проворные бестии с совиными глазами были совсем не похожи). Иногда прилетали мелкие птички, аккуратно складывая перед голодающей Иштой мелкие, но очень сытные орехи. Когда-то удавалось найти в кустах заботливо выкопанные кем-то клубни, в вареном виде напоминающие картошку… в общем, заботились обо мне всем миром. И делали все, чтобы на хозяйственные дела я отвлекалась как можно меньше.

С одеждой было хуже — кроме заветных джинс, которые я упрямо берегла, у меня в запасе имелись лишь две потрепанных жизнью рубахи, у одной из которых я умудрилась испоганить левый рукав, плюс та, красивая, купленная по случаю заботливым Мейром. Еще штаны — старые, надеваемые каждый день на тренировки, и новые, к которым я из соображений скупой бережливости еще ни разу не притронулась. Была также нелепая шапка, подаренная все той же Айной и практически никогда не используемая. Были ненавистные портянки, которые я уже замучилась стирать и перестирывать. Две пары сапог, одну из которых я предусмотрительно отставила в сторону, предпочитая добивать свои старые башмаки. И наконец, модное кружевное белье, купленное по случаю на какой-то распродаже в одном из дорогих бутиков, но которое, увы, заменить пока было нечем.

Глава 2

С этого дня дела у нас пошли на лад. Методом проб и ошибок, взаимных ворчаний, проклятий и регулярного посещения кустов, нам в конце концов удалось установить безопасный предел, до которого мы могли спокойно обмениваться знаниями.

Надо признать, он был крайне невелик: поначалу я выдерживала лишь несколько минут тесного общения с кем-то из Теней, старавшихся вложить в мою непутевую голову самые простые навыки. И то — башка раскалывалась так, что ночами я тихо выла в подушку, мечтая лишь о том, чтобы меня кто-нибудь пристрелил из жалости.

Потом стало полегче, потому что Лин, озаботившийся моим здоровьем, добровольно взял на себя функции домашнего доктора, старательно припомнил все, что успел узнать в бытность ведьминым котом, и вплотную занялся зельеварением. Он целыми днями рыскал по округе в поисках травок, собирал корешки, листики, ягодки и даже перья, чтобы потом бросить все это в походный котел и испоганить мне получившимся зельем и без того невеликий аппетит.

Но надо сказать, его эксперименты оказались гораздо более гуманными, чем у Теней — от сваренного супчика головные боли заметно притихли и больше не мешали засыпать. Да и с кровью эара Лин сумел справиться — выпарил-таки эту синюю бурду из платка, собрал ее в пузырек, тщательно размешал с каким-то загадочным составом, в который добавил совсем уж непонятные мне ингредиенты. А потом с гордостью заявил, что этот концентрат теперь можно использовать всего по полкапли даже на самые страшные раны. И что с таким запасом крови можно поднять на ноги целое войско.

Я искренне поблагодарила его за заботу и порадовалась тому, что маленький демон оказался таким полезным и умным. Он тут же растаял и даже пообещал больше не катать меня на спине с ветерком до тех пор, пока я не привыкну. Мир был восстановлен. Единственное, о чем его пришлось вежливо попросить, так это о том, чтобы своими травками он занимался где-нибудь подальше, с подветренной стороны от пещеры, чтобы жуткую вонищу от его котелка не заносило ветром внутрь, провоцируя рвотные позывы.

В общем, одну проблему мы решили, начав заниматься с Тенями по новому методу. Со второй тоже кое-как разобрались, заимев для меня на всякий случай лекарство от передоза. Оставалась третья, не менее важная: где взять оружие, доспехи и сбрую для «верного коня»? Лес же — не магазин товаров средневекового потребления. Где я тут отыщу подходящие железки?

Но Лин и здесь выручил: недолго подумав, он посоветовал обратиться к хранителю и попросить его об услуге. Все ж по лесам за многие годы немало народу сгинуло. Вдруг да и остались где нетронутые доспехи? Вдруг да и не забрали их чужие жадные руки? Может, и на мою долю что-то найдется?

Сказано — сделано: величественный Олень, примчавшись на зов, внимательно меня выслушал, повертел рогатой головой и обещал посмотреть, чем тут можно помочь. Что да почему — не спрашивал: раз Ишта просит, значит надо, и меня такой подход несказанно обрадовал. Не хотелось бы выслушивать еще и от него нелестное мнение о своих запросах. Но хранитель благородно смолчал, даже если и подумал что-то неприличное, а потом так же стремительно исчез, поселив во мне надежду на лучшее.

Все три дня, пока его не было, я без возражений осваивала трудную науку Теней. Сперва стойки, потом перекаты, уходы, прыжки, падения, блоки и удары. Поначалу — просто руками. Затем с помощью палок. Потом, когда у меня начало что-то получаться, братья усложнили задания, заставив складывать усвоенные навыки в понятные мне связки. И со временем превратив связки в целые комплексы, а комплексы — в самую настоящую систему. Причем систему цельную, простую, но при том невероятно эффективную, о чем могла догадаться даже я — неумеха, всего лишь месяц как начавшая тренировки.

Экспериментальным путем мы установили, что после обмена (так мы стали называть процедуру передачи знаний) мне требовался целый день, чтобы усвоить новые навыки, еще день, чтобы дать телу время на отдых, и почти неделя на закрепление.

Сперва было очень тяжело — руки и ноги казались чужими, я никак не могла скоординировать их работу, палка постоянно мешалась, так и норовя треснуть по лбу, мышцы болели, тело протестовало, башка гудела, в глазах все плыло… Но потом Лин изобрел свой целебный супчик и дело пошло быстрее.

Теперь на пробежку я тратила от силы час — этого вполне хватало, чтобы размяться. Потом Гор передал мне комплекс упражнений на растяжку, и еще на две недели жизнь моя превратилась в настоящий ад. Если бы не демон с его котелком, вообще не знаю, как бы справилась. Но упражнения помогли: спустя месяц я уже могла дотянуться носком до макушки, а еще через пару недель освоила и поперечный шпагат. Зачем это было нужно, я не спрашивала — Теням лучше знать, но новая методика обучения определенно работала.

За это время я похудела еще на несколько килограммов, полностью избавившись от запасов накопленного за годы спокойной жизни жирка. Я подтянулась. Слегка загорела (оказалось, у демонических травок был такой побочный эффект), к собственному облегчению, обнаружила, что уже не являюсь такой бледной устрицей, как эары. Поверила, что окончательное побеление мне не грозит. Порадовалась, что эффект эпиляции оставался по-прежнему стойким. И только насчет волос ничего путного не добилась: они, как и предсказывал Лин, в конце концов полностью осветлились и приобрели мягкий золотистый оттенок. Впрочем, я уже не расстраивалась — пускай. Главное, что не черные, как у готов, и не фиолетовые, как у старой ведьмы, а остальное я как-нибудь переживу.

Когда же вернулся хранитель и привел с собой целую армию трудолюбивых помощников (от мохнатых до летающих и покрытых змеиной чешуей), я самым настоящим образом обалдела. В жизни не думала, что когда-нибудь увижу, как на поляну выскакивают волки бок о бок с зайцами, а лисы мирно усаживаются рядом с выползающими из-под кустов змеями. И это не считая того, что все ветки на окрестных соснах оказались обсижены пернатыми, галдящими на все голоса, а следом за ними на дерево с важным видом приземлился смутно знакомый старый ворон. Правда, он-то как раз сел в сторонке, как бы отделив себя от моих «подданных», но я его все равно приметила и почему-то решила, что этот тот самый птиц, что провожал нас от Эйирэ.

Глава 3

Покидала я нашу пещеру не без сожаления — прижилась все-таки, привыкла, столько ночей тут проспала, ютясь в дальнем уголке, как бездомная сирота. Здесь даже стены, казалось, были насквозь пропитаны мной. Здесь и пахло уже совсем иначе. Чувствовался какой-никакой, но вполне человеческий уют. Однако дальше тянуть было нельзя — полгода уже прошло после моего обещания Теням, осень давно закончилась, где-то на севере подошла к концу долгая в тех краях зима. Это на юге я ее почти не ощутила, а возле Дальних гор и не менее Дальнего моря были и снег, и метели, и заморозки. После этого дороги успели сперва раскиснуть, потом снова высохнуть, на опушках распустились первые весенние цветы, зазвенело разнотравье, земля вздохнула с облегчением, начиная новый цикл… Пора было и мне приниматься за дело.

Жаль только, что за это время бесследно пропавший Мейр так и не объявился, однако ждать его я больше не могла. Да и если честно, уже не была уверена в том, что он действительно вернется. Мало ли что могло у него приключиться? Вдруг исцелившийся отец его на радостях женить надумал? Или все-таки отдал трон заботливому отпрыску? Кто их знает, этих миррэ? Может, у них так принято благодарить за заботу. А может, и не вышло у него ничего, и теперь бедняга ло-хвард вынужденно занимает отцовскую должность, не зная, как открутиться от невесты-мачехи.

Думаю, если бы он мог, то уже давно бы вернулся — отсюда до его родных мест всего около четырех дюжин дней хорошим ходом. А прошло раза в три больше. Он успел бы прийти, даже если бы пополз из дома на карачках. Но его не было. И ответа на мой настойчивый зов, послушно отправляемый в пустоту каждую дюжину дней, не было тоже. Миррэ или не слышал его совсем, или слышал, но почему-то не приходил.

Мои же сборы были недолгими: покидать в мешок запасную одежду и котелок, завязать потяжелевший кошелек потуже, расчесаться, натянуть специально сбереженную для этого дня рубаху. С теплотой погладить подаренные другом-оборотнем сапоги. Влезть в чистые штаны, подивившись их просторности. Набросить сверху старую куртку, из которой после переработки получился неплохой поддоспешник, потом — кольчугу (одну из тех, что потяжелее и понадежнее), вторую — назад, про запас. Поверх нее — еще одну куртку, чтобы не мозолить прохожим глаза блеском не самой хорошей стали. На голову — тонкий подшлемник, на него — кривовато скроенный капюшон с бармицей[1], чтобы прикрыть затылок, плечи и заодно мою светлую шевелюру. Потом — шлем, надежно закрывающий верхнюю половину лица. Слегка побитые жизнью перчатки. Без наручей и поножей я пока обойдусь, поэтому они, так же как шестопер и булава, спрятались в походном мешке, аккурат между модными кружевами и туго свернутым одеялом. Плащ долой: жарко сейчас на улице. Взгляд вперед. Прыжок в седло. Тяжелый вздох. И…

Мой первый самостоятельный выезд в новом качестве.

Груду железа, притащенную в порыве щедрости местными зверушками, я сперва хотела похоронить, но Тени неожиданно воспротивились и велели затащить все в пещеру. Железо ценилось в этом мире почти так же высоко, как золото. И даже за такой хлам я могла немало выручить, а денег у нас и без того не хватало. Поэтому, почесав тыковку, я послушно закидала железки в лаз, задвинула сверху тяжелый валун, любезно притащенный одним моим знакомым «мишкой». Бодро отряхнула руки и решила, что заначка на черный день у меня теперь есть. Станет невмоготу — вернусь и продам ее к Айдовой матери. А пока попробую обойтись своими силами.

Так. Что там еще осталось? Ну, мои тренировочные полянки, коих за последние недели набралось целых три (с шестами, камнями и грубо обтесанными чурбаками), пришлось оставить как есть. Некогда, да и ни к чему с ними возиться. Вдруг еще когда пригодятся? С хранителем я временно распрощалась, хотя он не слишком огорчился, потому что покидать пределы Валлиона я не планировала. Прилетевших в последний раз птичек покормила остатками сухарей. Вышедшему из кустов волку посоветовала время от времени приглядывать за хозяйством. Шустрой лисичке наказала прикрыть мои многочисленные следы. Потом, наконец, потрепала по черной холке нетерпеливо переминающегося демона и запрыгнула в седло.

Ну вот. Самое главное сделала: уехала.

Теперь другой вопрос: куда направить стопы?

В принципе, мне было все равно. Для меня сейчас весь Валлион — страна с неизведанными территориями, из которых я только в одном-единственном эрхе успела наследить, а двух других коснулась краешком. То, что в столицу лучше не соваться — это понятно. Во-первых, там почти нет тварей — всех повывели, а во-вторых, на порядок больше риск встретить мага, по отношению к которым у меня пока не было уверенности, что они нас с Лином не узнают.

Вывод: нам следовало держаться окраин и все той же Вольницы, где народу не в пример меньше, а тварей на единицу площади, напротив, больше. А вот на север или на юг — все равно. Хотя я, в общем-то, могла неделями прогуливаться по ним взад и вперед, попутно расспрашивая всех встречных-поперечных насчет того, а не нападала ли где нежить. И если найду такое местечко, то попытаюсь прибить мерзкую тварь.

Особенно я не переживала: Тени всегда со мной, да и демон сильно подрос. Уберегут, если что. Хотя теперь я и сама далеко не та овца, которая покорно приплелась на заклание к эарам. Но все же я в первый раз, опыта совсем нет, так что осторожничать тоже буду. Хотя и не слишком. И не так, чтобы упустить драгоценную для моих братьев возможность насытиться.

Вопрос следующий: под каким соусом мне представляться местному населению?

То, что представляться рано или поздно придется, было очевидно. Валлион — не пустыня и не Степь. Да и расспрашивать я ведь кого-то собиралась, так что волей-неволей, а контакт с местным населением придется налаживать. Сложность в другом: кем я им представлюсь? Вольным охотником? Рейзером? Королевским Хасом, которого почему-то занесло в такую даль от Невирона?

Глава 4

Горечи мне откровенно не понравились — маленькая, унылая деревушка с десятком обшарпанных, наполовину вросших в землю домов, дырявыми заборами и десятком надрывающихся у околицы голодных псов, при виде тощих боков которых мне немедленно захотелось повернуть обратно. Уж коли собак еще не прогнали деревенские, значит, животины свои, местные. Но если тут свои живут в таком жалком состоянии, то что же тогда творится с остальными?

Людей по дороге почти не встретили — только одну хромую бабу с пустым ведром, почти бегом бежавшую от покосившегося колодца, да вдрызг пьяного мужичка, который мирно посапывал под криво стоящим забором. Женщина, как удалось разглядеть, была молодая, но закутанная, по обычаю, с ног до головы в местный вариант паранджи, из-под которой виднелась лишь небольшая часть лица и почему-то испуганные глаза. Взгляд у нее оказался затравленный, дикий, а движения такие суетливые, что мне стало не по себе. Тем более что при виде нас с Лином она резко остановилась, растерянно посмотрела на мой шлем и, бросив ведро прямо на дороге, исчезла в одном из домов.

Испугалась, что ли? Нас?! Выходит, Лин стал таким страшным? Или это у меня с внешним видом не очень?

Спустя пару минут из того же дома вышел еще один мужичок – мелкий, лысоватый, тощий, как глиста, с куцей козлиной бородкой и воровато бегающими глазками, взгляд которых, как только останавливался на тебе, невольно вызывал желание проверить, на месте ли кошелек. Одет он был просто, если не сказать — бедно: в протертые на коленках штаны явно не первой молодости и застиранную рубаху, первоначальный цвет которой я не смогла определить даже примерно. Рубаха длинная, серовато-бежевато-бурая, надета навыпуск, прикрывая ноги примерно до середины бедер, а поверх нее туго был затянут плетеный ремешок, создающий впечатление, что мужика очень долго не кормили, из-за чего плоское брюхо прилипло к позвоночнику.

В общем, не фонтан деревенька: такой вопиющей нищеты в богатом, по слухам, Валлионе я встретить никак не ожидала.

Староста (а «козлиный» мужичонка оказался именно им) не понравился мне еще больше, чем разваливающаяся, явно доживающая последние дни деревня. Ни замызганным видом, ни откровенно убитым домом, ни заискивающе-пришибленным взглядом, в котором, едва я отвернулась, промелькнула какая-то недобрая радость.

— День светлый, господин охотник, — расплылся в фальшивой улыбке мужичок. — А мы вас ждали.

Я спрыгнула на землю и, старательно отгоняя нехорошие мысли, подошла к крыльцу, на ходу доставая объяву.

— Здесь написано насчет работы. Что за работа? Где? Насколько потянет?

— А… да-да, — закивал староста, даже не взглянув на пергамент. — Конечно, работа… как раз для вас, господин… вы ведь рейзер?

— Нет, — сухо ответила я, испытывая сильное желание развернуться и побыстрее свалить. — Но работу сделаю. Что у вас случилось?

Взгляд мужичка оценивающе скользнул по моему скакуну и тут же засалился: Лин в своем новом обличье был невероятно хорош. Статный, рослый, с широкими копытами и настоящим огнем в глазах. На таких простые наемники не ездят. Такому самое место в конюшне какого-нибудь эрхаса. Неудивительно, что староста передо мной едва ли не приседал: на Во-Алларе, в отличие от Земли, заценивали в первую очередь не внешность, а то, чем ты вооружен и на каком коне приехал. И если моего неказистого меча никто пока не увидел (ножны были приторочены по другую сторону седла), то конь был отменным. А с этой точки зрения мое появление соответствовало ситуации, как если бы к престижному отелю бесшумно подкатил роскошный «роллс-ройс», а изнутри, небрежно хлопнув дверью, вылез Билл Гейтс в драных джинсах и огромной прорехой на волосатом пузе.

Думаю, не надо говорить, что к такому «нищему» разряженный в пух и прах швейцар кинется бегом, всем видом выражая готовность поддержать спадающие с важного господина шлепанцы. И плевать, что он небритый, плевать, что в дыру просматриваются красные трусы в горошек — богатого клиента видно издалека. И отношение к нему соответствующее, потому что одеваться при своих миллионах он может и в драную дерюгу: у богатых, как известно, свои причуды. А золото с серебром, может, и не любит совсем, поэтому и часы у него всего лишь платиновые.

— Так что за работа? — повторила я, когда староста с откровенным вожделением уставился на «коня».

Мужичок очнулся и снова закивал.

— Да-да… работа… конечно, мы же звали… не знали, правда, кто именно откликнется, потому что беда-то вот у нас какая… уж не сумели сами справиться, да и что тут сделаешь, когда все так идет и идет?

Я почувствовала, что начинаю закипать.

— Что? За? Работа? — процедила сквозь зубы. А потом решила, что если даже сейчас этот скользкий угорь сделает вид, что не расслышал, я возвращаюсь к Лину, сажусь в седло и еду дальше, наплевав как на возможный заработок, так и на шанс покормить своих голодных друзей.

Староста, видно, уловил что-то в моем взгляде, потому что наконец перестал кивать и, состроив скорбную мину, вздохнул так тяжело, будто я не помочь, а ограбить его приехала.

— Беда у нас, господин…

Это я уже слышала.

— И беда-то вот какая: тикса у нас возле кладбища поселилась. Здоровая. Голодная. И злющая… уже троих мужиков загрызла, которые только мимо прошли! Мы и знать не знали – все тихо было и спокойно. А потом поутру как-то Марла пошла матку проведать… померла, болезная, она в том годе… так и наткнулась на останки. Ну, я подумал: зверь какой напал — у нас доныне тварей-то и не водилось окрест. Вот и не стал отписывать в город. Думаю, нажралась зверюга-то теперь от пуза и ушла. Ну, и все… вот… это… а через неделю старого Хмыла сожрали. И тоже только косточки от него оставили. Но мы-то сперва думали: заплутал старик в лесу – старый был совсем и с головой-то уже у него… ну, того: порой имя свое не помнил, а соседку ведьмой называл, потому что, дескать, порчу на него наводила… Ну, так вот, ушел он и ушел… Дня три его не видели, но он и раньше, бывало, уходил, поэтому и не тревожились. Нашелся бы когда-нибудь. Но потом Белта понесло на реку рыбу удить… А в том леске, где могилки-то, запруда большая и глубокая, да рыбалка больно хорошая… от-т и наткнулся он на деда-то нашего. Только по челюсти его и признал, бедолагу, да по клюке кривой — сам ту клюку ему прошлой весной вырезал. А всего остального уже и нетути — обглодала тварь окаянная и не подавилася.

Глава 5

Кладбище я нашла без труда — дорога тут имелась всего одна: и захочешь, не промахнешься. Так что спустя полчаса тряски и обсуждения несомненных «достоинств» приветливого до отвращения старосты Лин довез меня до нужного поворота.

На развилке, углядев под соседним холмом упомянутую речушку, я выбралась из седла и дальше пошла пешком, постепенно уходя с колеи и все больше забираясь в лес. Нарваться на тварь не боялась — дневного света они не выносили, поэтому до темноты было опасаться нечего. И поэтому же до ночи следовало как можно тщательнее изучить место преступления, чтобы хотя бы примерно понять, с кем придется иметь дело.

Само кладбище выглядело заброшенным и очень старым, из чего я сделала вывод, что деревня стоит тут довольно давно, когда-то была гораздо больше, чем сейчас, и что в последнее время тут не появлялось ни одной живой души. Ни цветов на могильных холмиках, ни оградки, обозначающей хотя бы примерные размеры могил, ни следов от ботинок, ни даже примятой травы. Вокруг было пустынно, тихо и мрачно, как и в любом другом месте, откуда уходит жизнь.

Ища следы твари, я обошла кладбище по кругу, примерно за час изучив его окраины вдоль и поперек. Затем двинулась дальше, внимательно рассматривая камни с выцарапанными на них именами (это вместо крестов и нормальных надгробий). Даже не побрезговала по совету Гора ковырнуть в паре мест твердую землю, однако признаков тиксы не нашла: ни разрытых могил, ни раздробленных костей, ни осколков черепов или обрывков саванов. А тикса, будучи падальщиком, за такое время, что жаловались деревенские, никак не могла пройти мимо могил. Хотя бы одной. И то, что поврежденных среди них не было, еще больше утвердило меня в мысли, что Стеван нагло наврал.

«Последнее нападение произошло всего полдюжины дней назад», — задумчиво произнес Ас, когда я в нерешительности остановилась.

«А кровью совсем не пахнет, — так же задумчиво согласился с ним шейри. — И останков я нигде не вижу. Может, деревенские уже успели их похоронить?»

«Мой промах, — признала я. — Надо было спросить. Но вдруг их принято сжигать после контакта с нечистью?»

«Вряд ли. Это ж не святоши».

«Мужики сказали, что кости были обглоданы, а не раздроблены, — напомнил молчаливый Ван. — Для тиксы и иных падальщиков это нехарактерно».

«Согласен, — отозвался Гор. — Это больше для сосальщиков подходит. Выверны пожирают свои жертвы почти целиком. Кахгары рвут их на мелкие части и тоже пожирают, пока остается свежей кровь. Для более опасных тварей здесь вроде бы не место, да и от деревни бы тогда ничего не осталось. Значит, это кто-то крупнее и проворнее тиксы, но менее опасный, чем кахгар. Сосальщики — наиболее вероятный вариант».

«Кто такие сосальщики?» — тут же навострила я уши.

«Твари, которые сперва впрыскивают в тело добычи яд, душат ее, а потом ждут, пока этот яд растворит мясо, после чего выпивают получившуюся массу через нос-трубочку».

«Как пауки, что ли?»

«Что-то вроде того. Обычных зубов у них нет, зато чутье лучше многих и есть одна-единственная пара клыков… или жвал… на концах которых открываются ядовитые железы. Получается, он одновременно и кусает, и жалит. Так что если уж цапнул, то точно намертво. Таких лучше близко не подпускать».

Я озабоченно потеребила ремешок шлема.

«А насколько они шустрые?»

«Не очень, — признали Тени. — Как и пауки, любят караулить добычу на одном месте. К примеру, возле этого самого кладбища».

«Но мужик сказал, что люди пропадали в разных местах. Это Стеван пытался нас убедить, что убийства случились именно тут. А на самом деле нашли только троих. И то — закопанными каким-то старательным гробовщиком. Ваши сосальщики в чем-то подобном были замечены? Разве они заметают следы?»

Тени сконфуженно крякнули.

«Пока о таком не слышали. Правда, за сто лет даже твари могли научиться прятать недоеденные трупы в землю…»

«Там были не трупы, — нахмурилась я. — Просто кости. Голые, пустые и невкусные. Если у твари под боком находится целая деревня, то для чего ей хранить какие-то пустотелые костяшки? Ей же кровь нужна? И свежее мясо? Да и питается она как-то странно: то жрет все подряд, то потом таится по неделе».

«Может, она переваривает? — снова подал голос шейри. — Нажрется от пуза, а потом залегает в спячку, пока снова не проголодается. Поэтому и люди то пропадают, то снова спокойно гуляют по округе. Кому-то же могло прийти в голову после первых нескольких исчезновений погулять по лесу к ночи? Тем же девкам, например… И чего дур понесло в лес?»

«Месяц назад был праздник урожая, — вспомнил Ас. — А гуляют на нем до поздней ночи. И землю ублажают девичьей красотой, чтобы родила больше».

«У нас на Руси тоже был такой обычай, — удивилась я. — Девки голышом ходили по полям, сажали на них пшеничные зернышки, и считалось, что таким образом будущие матери становятся ближе к земле, получают от нее силу, а земля, как всякое женское начало, дарит потом новую жизнь. Пробуждается от зимней спячки. Снова родит и цветет».

Лин удивленно повернул голову.

«Разве у вас тоже есть Ишты?»

«Нет. Но обычай имеется».

«Значит, и Ишты когда-то были, — убежденно сказал демон. — А потом, как у нас когда-то, взяли и вымерли. И теперь от них только старые обычаи и остались, тогда как истинный смысл обряда сближения с землей уже давно забыт».

Глава 6

«Назад! — Дико напряженный голос Аса очень вовремя вывел меня из опасного ступора. — Медленно отходи, но будь готова к тому, что она прыгнет».

«Кто это? — внутренне похолодев еще больше, спросила я, послушно попятившись и не сводя глаз с зашевелившегося дупла. — Что за тварь?»

«Пока не знаю. Вероятно, стокка».

«Такая здоровая?!»

«Какая есть, — нахмурились Тени. — Возможно, нам придется занять твое место».

«Нет, — тут же отреагировала я, мгновенно подобравшись. — Иначе не стоило и соваться: если вы вмешаетесь, все будет бесполезно. Так что перехватите управление, только если не останется иного выхода. Поняли?»

Тени неслышно вздохнули.

«Лин, приготовься пыхнуть огнем. Мне кажется, тварь должна его бояться».

Демон, отступая вместе со мной, чуть сузил глаза.

«Сомневаюсь, что огонь ее испугает. Но какой-то ущерб нанести он должен».

«Тогда работаем так: я ее отвлекаю и пытаюсь достать мечом, а ты добавляешь огнем. Запутываем ее, выманиваем на открытое пространство, выискиваем уязвимое место, а потом или я рублю ей башку, или ты сжигаешь ее на фиг, если огонь подействует нормально».

«Если Лин ее убьет, мы не получим жизненной силы», — вдруг очень тихо сказал Ван. Грустно так сказал. И от этого мне стало совсем неуютно, а внутри шевельнулось нехорошее предчувствие.

«Почему не получите?»

«Потому что он — демон, — еще тише отозвался Бер. — И потому, что если он убьет тварь, то или заберет ее силу себе, или вернет ее в Тень».

«Уверен?»

«Более чем. Да и Лин подтвердит. Он же, как выяснилось, старший, а старшие отличаются от обычных шейри тем, что умеют вытягивать силы из себе подобных. Мы просто не подумали об этом».

«Твою мать! — с чувством подумала я, лихорадочно соображая. — Что ж вы сразу-то не сказали?!»

«Мы сами только сейчас поняли. Прости».

«Блин! Блин! Блин и тридцать три оладьи!» — Я едва за голову не схватилась, неожиданно осознав, что надеяться могу только на свои силы. Потому что если с тварью справится мой демон, Тени останутся с носом и вся наша охота полетит шейри под хвост. Если же охоту продолжат сами Тени, то проку с этого никакого не будет — тварь-то мы убьем, потому что призракам все ее способности и ядовитые зубы до одного места, однако для этого им придется выйти наружу и, следовательно, потратить столько сил, сколько я отдала им за предыдущие несколько месяцев. Твою… Такими темпами мы будем работать себе в убыток! Вернее, деньги-то получим за каждую убитую тварь, но мне-то с них какой прок?! А Теням?!

«Йо-о-о… — мысленно простонала я, поняв, что выхода нет. — Ладно, парни, меняем тактику и слушаем мою команду. Лин, тварь не трогай! Только помогай, если я не буду справляться. Тени, вы тоже сидите, как мыши, и готовитесь лопать столько, сколько влезет за один раз. Я не для того полгода мучилась, чтобы вы опять делали за меня всю работу. Мы прибьем эту тварь. Обязательно. Вернее, это я ее прибью, потому что только так в этом есть хоть какой-то смысл. Все понятно? Вы сидите и НЕ ВМЕШИВАЕТЕСЬ!»

«Гайдэ!» — негодующе вскинулись Тени.

«Да ты что?! Спятила?! — ошарашенно замер Лин. — Без году неделя как меч в руки взяла… крови ни разу не нюхала… А если она тебя жрать начнет, что тогда?! Если ты проиграешь и поранишься?! Если она тебя убьет, наконец?! Гайдэ! Ты чем думала, когда приказ отдавала?! Я же не смогу тебе даже…»

«Замолкли все! — в бешенстве рявкнула я про себя. — Помогать станете, если я упаду или если она подцепит меня на клыки! Но не раньше! Мы сюда не из-за денег пришли, а ради вас всех! И если я ни черта сегодня не смогу, то, значит, ничему, дура такая, не научилась!»

Ответа я не услышала — в моем разуме воцарилось гробовое молчание. Тем более выразительное, что точно такая же тишина царила и снаружи, в буквально омертвевшем при пробуждении твари лесу. Но я об этом уже не думала — передо мной маячила жизненно важная цель. Для Теней тварь была огромным куском сочного жареного мяса, поставленного королевским поваром перед носом у четырех изголодавшихся странников. Той самой силой, от которой зависело выживание моих друзей. И упускать возможность наполнить их этой дармовой энергией я была просто не вправе.

«Работаем! — глухо рыкнула я про себя, опасаясь новых возражений. Однако в ответ почему-то ничего не услышала. А потом некогда стало вслушиваться и гадать, о чем думают мои пришибленные спутники. Просто потому, что тварь наконец определилась с меню и, издав тихое шипение, буквально выстрелила из дупла огромным, длинным, закованным в матово-черную чешую телом.

Если бы я не ждала этого броска, если бы не готовилась и не всматривалась в темноту до рези в глазах, мой первый бой тут бы и закончился, потому что огромная змея была невероятно быстра и очень, просто очень сильна. Успей она ударить и отшвырнуть меня на соседнее дерево, перелома позвоночника точно было бы не миновать. А потом меня бы спеленали, как младенца, обвили тугими кольцами, покрепче обняли и… Не уверена, что даже Тени успели бы вмешаться. А если бы и успели, то мне потом не один месяц пришлось бы учиться ходить заново, несмотря на вожделенный пузырек с волшебной «синькой». В смысле — с кровью эара, которой, благодаря стараниям шейри, у нас имелся весьма приличный запас.

Глава 7

В деревню мы вернулись с рассветом — молчаливые, задумчивые и напряженно размышляющие каждый о своем. Раньше не смогли: слишком много времени заняло приведение себя в порядок. А потом — пока я обсохла, пока отчистила доспех, пока собралась, пока решила, как поступить с рирзой… в общем, как раз до утра и провозилась.

По закону, чтобы получить оплату за нежить, охотник или рейзер обязан представить старосте доказательства своей победы. К примеру, зуб или клык, клочок шерсти или кусок чешуи. Причем для каждого отдельного случая «доказательство» было определено заранее, в том самом «Приложении» к договору. Скажем, если бы нам на глаза попалась тикса, то следовало вырезать у нее три самых длинных когтя и привезти в деревню, а если медянник, то собрать слизь и вырвать из пасти хотя бы один клык. Однако не просто так. Не для проформы, потому что уже после этого сам наниматель должен был убедиться, что коготь действительно принадлежит тиксе, поскольку лишь после «опознания» мог спокойно оплачивать работу. Но и это еще не все. Потому что затем «доказательство» забиралось старостой, относилось вместе с копией договора в ближайший город (или любое представительство рейзеров), где скрупулезно фиксировалось и заносилось в особый реестр. А после этого староста имел полное право требовать от короля компенсацию за непредвиденные траты.

Поскольку его величество брал на себя содержание рейзеров и Ордена Карающей Длани… поскольку на нем по закону лежала ответственность за каждую пропущенную рейзерами тварь, то убытки деревне он компенсировал полностью. С энными процентами старосте за беспокойство.

Конечно, вы скажете: глупо! Дескать, король — прямо бессребреник какой-то! Ведь скажи кому у нас — не поверят, что такое может быть.

Но, поди же ты — Валлион не только стоял много веков, не только успешно боролся с нежитью, косяками прущей сюда из Невирона, не только спокойно содержал целую армию воинов и всячески поощрял помогающих ей в этом добровольцев, но еще и процветал. А король, взявший на себя столь серьезные обязательства, пользовался заслуженным уважением — как у солдат, так и у простого народа, который на практике ощущал, что монарх не только заботится о благополучии своих подданных, но еще и ошибки, что вообще невероятно, признавать умеет. Поэтому без возражений оплачивает услуги наемников, которые успевали разобраться с тварями до приезда рейзеров или святош.

А поскольку даже неграмотные крестьяне понимали, что в каждую деревню рейзеры при всем желании не поспеют и что на каждом углу по роте солдат тоже не поставишь, то относились к помощи простых охотников благосклонно. И получалось, что на борьбу с тварями в Валлионе были брошены силы не только церкви и весьма внушительной армии, но и самых обычных рубак, которые всегда знали, что за хорошо выполненную работу их непременно ждет адекватная оплата.

Короче, молоток его величество. Действенную, надо сказать, политику проводит. Тратятся на это, конечно, бешеные суммы, зато на территории Валлиона тварей относительно немного, а крестьяне не боятся селиться даже на окраинах… Эх, нам бы таких менеджеров на Землю. Может, тогда и наша страна бы не развалилась.

Вот такие примерно мысли бродили в моей голове, когда мы возвращались с кладбища. А еще я думала о том, что касательно рирзы никто из нас понятия не имел, какую ее часть надо предоставить старосте, чтобы получить свои кровные денежки. «Приложение»-то мне так и не удалось почитать, поэтому совершенно непонятно, что вырезать — зубы, когти, шкуру, головные отростки или вонючую присоску из пасти. Поэтому решили тащить всю, целиком, чтобы не получилось потом, что зазря рисковали. И теперь наша команда представляла собой весьма необычное зрелище: притихший шейри тащил в зубах веревку, которой была обмотана мертвая тварь, сама тварь волочилась по дороге, пугая своим жутким видом всех окрестных воробьев. Я сидела в седле, скользя рассеянным взглядом по обочинам, а взбудораженные Тени, едва придя в себя, оживленно обсуждали случившееся.

«Да я понятия не имею, как это вышло!»

Это, разумеется, Ас.

«Сам не думал, что так получится!»

«Ты ж ее едва не столкнул в Тень!» — это уже Гор. Странно, что так горячится — обычно он из них самый сдержанный и рассудительный. Чаще всего молчит, наблюдает, оценивает. Говорит мало, но всегда по делу.

«Вот именно! — поддержал брата Бер. Возбужденный и, как всегда, едва не приплясывающий на месте от нетерпения. — О чем ты думал?! Жить расхотелось?! Как раз тогда, когда мы снова научились это делать?!»

«Я никого не толкал, — недовольно отозвался Ас. — Гайдэ меня позвала».

«Чего?!»

«Как?!»

«Это когда?!»

Я, против обыкновения, не вмешивалась: с того момента, как мы снова разделились, я пребывала в таком же искреннем недоумении, как и мои кровные братья. И с таким же недоверием прислушивалась к себе, пытаясь понять, что с нами случилось и как вышло, что мы на целых полчаса стали одним целым. Причем не каким-то там сверхсуществом, не монстром, не чудовищем, забывшим, кто оно есть и как его звали. Тени не поглотили меня. Нет. Однако в это время мы начали думать как одно целое, принимать решения как один человек, с одинаковой легкостью оперировали доступными нам данными, воспоминаниями, ходили, говорили все вместе, больше не испытывая сомнений… в общем, стали чем-то совершенно непонятным. Чем-то, обладающим намного большими возможностями, чем каждый из нас поодиночке. Мы стали сильнее, это бесспорно. Быстрее. Мы делили одно тело на пятерых, не испытывая при этом дискомфорта. Тени словно растворились во мне, отдав на время лидирующие позиции, открылись, дополнили своими знаниями. Но вместе с тем я отчетливо понимала, что я — это я, а они хорошо помнили, что являются лишь Тенями. Правда, в тот момент они действительно по-настоящему дышали, слышали, видели. Не поодиночке, как в те дни, когда я разрешала занимать свое тело кому-то одному, а снова — все вместе. Один глоток воздуха на пятерых. Одна эмоция, а оттенков целых пять. Мыслишь, словно на пяти разных языках, смотришь на все стороны света одновременно. Слышишь все, что происходит даже под землей. И это было так непривычно, волнующе, что я и сейчас слышала отголоски чужих эмоций. А узнавать Теней могла теперь по одним лишь интонациям, будто образовавшаяся между нами связь так никуда и не делась.

Отступление 2

— Что скажешь, брат? — с нескрываемым интересом спросил рогатый гигант у белокрылого соседа, краем глаза косясь на огромное, висящее в пустоте зеркало, от которого не отходил все последнее время.

«Светлый», занимавшийся тем же самым, странно хмыкнул.

— Хороший ход. Твой Игрок делает успехи.

— То есть ты больше не собираешься вмешиваться и не станешь просить меня вернуть его обратно?

— Нет. Мы ведь договорились.

— Хорошо. — «Рогатый», отчего-то задумавшись, молниеносно сменил облик, превратившись в поистине кошмарную тварь, но потом, спохватившись, вернул прежний облик. Правда, без рогов и крыльев. Просто высокий, могучий, облаченный в одну лишь набедренную повязку мужчина с хищным лицом, небрежно разметавшейся по плечам гривой черных волос и бездонными глазами древнего бога, в которых, как в зеркале, отражалась вездесущая пустота.

«Светлый» посмотрел на него с усмешкой.

— Тебе еще не надоело?

— Что именно? — У гиганта медленно потемнела, а затем и окончательно почернела кожа, потом вернулись на место крылья и самыми последними заново отросли витые, недобро поблескивающие в темноте рога.

— Вот это: ты намеренно пугаешь смертных.

— Ну, кто-то же должен это делать, если ты избрал для себя благородный путь всеобщего защитника и охранителя.

— О нет. Только не начинай снова…

— А что, правда глаза колет? — гнусно ухмыльнулся «рогатый». — Ты ж всегда в белом, весь такой чистый и незамаранный. А я тут с тварями вожусь, в грязи ковыряюсь, в Тени купаюсь, как в луже. Души пожираю на завтрак сотнями. Мы такие разные…

— Чтоб у тебя рога больше никогда не отвалились, — с чувством отозвался белокрылый, отойдя от зеркала. — Знал бы, что ты так изменишься, поменялся бы с тобой местами.

— И тогда бы это я стенал, как ты сейчас, глядя на твои рога и крылья! — неожиданно расхохотался «темный». — Нашел что сказать, брат! Нет, пожалуй, не надо мне такого! Стал уж Тенью, белое больше никогда не надену! Хватит мне и того раза, когда…

— Не напоминай, — страдальчески скривился «светлый». — Самая глупая твоя идея и с самыми ужасными последствиями.

— Я хотел как лучше, — тут же нахмурился рогатый гигант, и его глаза блеснули таким же золотом, как у белокрылого. Правда, всего на мгновение, за которое не успевает родиться и умереть даже сверхновая, но «светлый» все равно заметил. А заметив, тут же отвернулся и сделал вид, что ничего не произошло.

— Я знаю. Ты всегда хочешь как лучше.

— Тебе просто не нравятся мои методы.

— Все, мне пора, — внезапно повел плечами белокрылый и быстро шагнул к послушно расступившейся перед ним темноте. — Нужно еще кое-что проверить, прежде чем ты сделаешь ответный ход.

«Рогатый» настороженно посмотрел ему вслед, но «светлый» больше ничего не добавил, а затем, раздвинув плечами недостаточно широкий проем, бесследно растворился в пустоте.