Фантом: след в темноте. Часть 2

Глава 1. Тень ночи

Город, затерянный в средней полосе России, казался застывшим где-то между осенью и вечностью. Его улицы — словно потрескавшиеся шрамы на давно забытом теле. Облупленные фасады пятиэтажек, облезлая краска на автобусных остановках, скрипящие от ветра рекламные щиты с устаревшими лозунгами. Здесь ничто не менялось, только годы прибавляли морщины — людям, зданиям, памяти.

Небо над городом провисло низко, тяжёлое, как мысли тех, кто брёл по слякоти с авоськами и усталыми глазами. Деревья, давно обнажившиеся после раннего дождливого октября, стояли в грязном ветре, словно солдаты, оставленные без командира. Вокруг пахло дымом — кто-то сжигал листья во дворе, кто-то — остатки надежд в камине.

Люди здесь говорили тихо, смеялись редко, а смотрели друг на друга так, будто все давно поняли: этот город — не стартовая точка, а финальная станция. Утренние маршрутки ползли по старому асфальту, сворачивая в промозглые дворы, где гуляли дети в шапках и клятвенно обещали себе: “Я отсюда уеду, как вырасту”. Но почти никто не уезжал.

По радио, сквозь треск и гул волн, звучали новости — кто-то опять баллотировался в местную администрацию, обещал восстановить “дух города”, как будто он просто заснул. Но даже воздух знал — его никто не разбудит.

А на окраине, где река делала излучину и скрывалась за ржавыми складами, день клонился к вечеру. И вместе с ним в этот город входила тень. Безмолвная. Хищная. Человеческая.

Особняк на южной окраине города выглядел чужаком на фоне облезлых дач и кривых заборов. Современный дом из стекла и бетона, с гладкими фасадами и электрическими воротами, казался случайно перенесённым из другой жизни — той, где всегда солнечно, улицы вымыты до блеска, а чашечка эспрессо по утрам не роскошь, а привычка.

Бассейн — главный элемент роскоши, находился во внутреннем дворике. Его синяя вода была неподвижна, как зеркало. Здесь, среди подстриженных кустов и ровных плит, лежал на шезлонге Игорь Петрович Саломатин — бизнесмен, владелец сети кафе «Доброе утро» и кандидат в депутаты местной городской думы.

Ему было чуть за сорок, и он гордился тем, как сохранился. Загорелая кожа, выбеленная улыбка, дорогие часы с золотым браслетом. Всё в нём говорило: «Я добился. Я выше всего этого». Он держал в руках бокал с белым вином и лениво листал ленту новостей на планшете. Политические сводки, экономические статьи, сплетни о противниках — всё мелькало перед глазами, не задевая.

Где-то за стенами дома скулила осень, ветер гнал по земле листья и пыль, но здесь, в его маленьком оазисе, царила стабильность. Саломатин выстроил свою жизнь как делал бизнес — чисто, жёстко и с минимальными потерями. Его кафе приносили стабильную прибыль, его связи в мэрии были прочны, как арматура в бетонной стене. А теперь он хотел большего. Влияния. Власти. Безопасности. В этом мире, чтобы выжить, надо быть либо в верхушке, либо в могиле. Он сделал выбор.

Из дома доносилась музыка — лайтовый джаз. Внутри хлопотала молодая жена. Служба охраны сидела в отдельном здании на въезде, скучая от безделья. Камеры по периметру, сигнализация, тишина. Всё казалось под контролем.

Он закрыл глаза, подставил лицо редкому солнечному лучу и подумал, что вечер будет спокойным.

Он ошибался.

Ночь медленно опускалась на город, заливая окрестности густым, промозглым мраком. Возле старого русла реки, в трёхстах метрах от особняка Саломатина, потрескивал крохотный костёр, едва видимый сквозь ветви кустарника. Рядом, на расстеленной плащ-палатке, сидел мужчина — коротко стриженный, с щетиной недельной небритости, одетый в чёрный спортивный костюм без опознавательных знаков.

Он казался частью ландшафта — неподвижный, собранный, внимательный.

Перед ним — металлическая кружка с чаем и простая армейская пайка, разогретая на огне. Он ел молча, механически. Его взгляд то и дело поднимался в сторону дома на холме. Там, среди деревьев, мерцал свет — жёлтый, уютный, как будто невидимый занавес, отделяющий безопасность от всего остального мира.

Его звали по-разному. Когда-то — Артём Воронов. Потом — Фантом. А теперь он вновь стал тем, кем был по сути — тенью, безымянным калибром среди ночи.

После побега он покинул страну, а потом, спустя несколько месяцев, вернулся. Без предупреждений. Без связей. Только с опытом и решимостью. Мир за это время не стал лучше — только хуже. А он стал точнее.

В рюкзаке лежало всё необходимое: пистолет с глушителем, перчатки, нож, складной бинокль, отмычки, маска. Он проверил каждую деталь, словно ритуал перед боем. Время ещё было. Он терпеливо ждал темноты.

План был выверен до минуты.

Цель — бизнесмен Саломатин, теперь ещё и кандидат в депутаты. На первый взгляд — успешный, влиятельный. За кулисами — грязь: рейдерские захваты, крышевание, заказные нападения на конкурентов. Он давно перешёл черту. И кто-то решил, что пора его остановить. Кто — фантому было всё равно. Он не задавал вопросов.

Он смотрел на дом сквозь бинокль. Отмечал позиции камер. Количество охраны. Освещённость периметра. Всё складывалось в мысленный план. Плавный, как музыка в его голове.

Ветер усилился. Над водой пронеслись листья. Костёр почти погас. Фантом надел перчатки и потянулся к маске.

Ночь была его союзником. А в этом городе, хмуром и чужом, скоро станет ещё тише.

Дом Саломатина возвышался на искусственном холме, окружённый ровной лужайкой, подстриженной до миллиметра. С трёх сторон его закрывал лес, с четвёртой — мощёная подъездная дорога с автоматическими воротами и камерой слежения. Вдоль крыши — лазерные датчики движения. У входа — охранник с наушником, лениво ковыряющий в телефоне.

Фантом наблюдал из темноты. Он уже был в полной экипировке: маска затеняла лицо, перчатки облегали руки, движения стали почти призрачными. Часы показывали 02:47 — мёртвое время, когда даже самые стойкие засыпают, а системы охраны работают на автомате.

Он скользнул вниз, к берегу. Заранее разведал, что с тыла, чуть ниже основного входа, есть технический люк. От него — шахта к подвалу. Старый, забытый ход. Обычная служебная линия доступа для обслуживающего персонала. Её не учитывали.