Фиктивные бывшие. Верну жену

1

— Лика, ты превзошла саму себя.

Глубокий бархатный голос Игоря Владимировича, моего босса и генерального директора «Стратос Глобал», раздается прямо у моего уха.

А все почему? Потому что сегодня все идеально.

Это первое слово, которое приходит на ум, когда я обвожу взглядом залитый теплым светом зал ресторана «Панорама». Тихий гул довольных голосов, мелодичный звон бокалов, сдержанный смех и блеск в глазах гостей говорят о том, что ежегодная конференция «Стратос Глобал» проходит именно так, как я и планировала. Каждая деталь, от цвета салфеток до рассадки гостей, была под моим личным контролем последний месяц. И сейчас, глядя на результат, я чувствую волну профессиональной гордости.

Оборачиваюсь к боссу и встречаюсь с его светлым, восхищенным взглядом. Всегда элегантный, аристократично красивый, в идеально сшитом костюме, вежливый, учтивый, а как от него пахнет… Дорогим парфюмом и уверенностью.

— Старалась, Игорь Владимирович, — улыбаюсь я, поправляя несуществующую складку на своем темно-синем платье.

— Лика, мы же договаривались, — он мягко касается моего локтя, и по руке пробегают приятные мурашки. — Когда мы не в офисе, можно просто Игорь.

Я чувствую, как щеки заливает легкий румянец. Мне нравится его внимание. Оно спокойное, уважительное, без наглого напора. Последние полгода он все чаще и чаще показывает мне отношение, выходящие за рамки рабочего, и я… я впервые за долгое время задумываюсь о том, чтобы позволить себе ответить на них. Игорь — полная противоположность моему прошлому. Он надежный, спокойный. С ним… безопасно.

В кармане вибрирует телефон, и я извиняющимся взглядом смотрю на своего босса, а потом принимаю вызов и отхожу к огромному панорамному окну с видом на ночной город. Звонит мама.

— Мамуль, привет. Все в порядке?

— Привет, родная. У нас все отлично, просто тут один маленький человечек очень соскучился по своей маме, — слышу в трубке теплый мамин голос, а на фоне — звонкий смех Левы. Мое сердце моментально тает, а на лице растягивается улыбка. — Он никак не хочется без тебя засыпать, и мы как раз гуляем неподалеку.

Я смотрю на часы, которые показывают восемь вечера. Официальная часть конференции давно закончена, гости расслаблены, и мое постоянное присутствие уже не требуется.

— Мам, если хотите, можете потихоньку подходить к «Панораме». Я думаю, минут через десять я уже освобожусь.

— Правда? Лева будет счастлив! Жди нас!

Я кладу трубку, представляя, как крепко обниму своего четырехлетнего сыночка. Мой маленький мужчина, мой смысл жизни. С улыбкой на губах я поворачиваюсь обратно к залу, чтобы отпроситься у Игоря, и… застываю.

Нет, нет, нет!

Он… нашел меня.

Шум зала превращается в глухой гул в ушах. Кровь приливает к лицу, а в горле встает ледяной ком, который дерет, не желая проглатываться.

Мне становится трудно дышать, ведь в нескольких метрах от меня, у стойки с закусками, стоит он…

Мужчина, словно бумеранг вернувшийся в мою жизнь неделю назад вместе с той болью, тем разбитым состоянием, что оставил! Тот, кого я вычеркнула из своей жизни пять лет назад, но он упрямо это игнорирует. Тот, чье имя я запретила себе произносить даже мысленно…

Марк Яров.

Все те же жесткие, но от этого не менее красивые черты лица, наглая ухмылка, волчий оскал. Дорогая черная рубашка идеально сидит на его атлетичной фигуре. И эти глаза… Темные, почти черные, пронзительные. Мой личный сорт кошмара. Человек, разрушивший мой мир. Что он здесь делает? Он решил окончательно меня добить? Паника начинает затапливать сознание вместе с медленно распространяющейся дрожью по всему телу. Вектор внимания, сфокусированный на его лице, резко меняет направление, когда я слышу за спиной тихий баритон.

— Лика, что с тобой? Ты бледная, — обеспокоенный голос Игоря возвращает меня в реальность.

— Мне… мне нужно уйти, — шепчу я, не отрывая взгляда от Марка, который улавливает мой взгляд и удерживает, не давая отвести глаз, приправляя все ехидной полуулыбкой и нагло приподнимая бокал в мою сторону. Его присутствие действует повсеместно. Душит напором, но в то же время заставляет вспоминать… — Вечер проходит прекрасно, — говорю на автомате, и только после этого отвожу взгляд от бывшего, — организация завершена. Мое присутствие больше не обязательно.

Я делаю шаг, чтобы скрыться, сбежать в какое-нибудь безопасное место, где не будет его глаз на коже, его мнимых рук на теле, воздуха, которым мы дышим вместе, но стоит мне только повернуться, сильная рука ложится мне на талию, удерживая на месте.

— Постой, Анжелика. Что случилось?

Игорь притягивает меня ближе, и я смущенно хлопаю глазами. Такой жест директора не остается без внимания. Сердце с бешенством тарабанит о ребра, когда я медленно поворачиваю голову и сразу же цепляю его пронзительный, хищный взгляд. Марк показательно смотрит на руку Игоря на моей талии, и его челюсти сжимаются так, что на скулах играют желваки. А потом он делает шаг в нашу сторону, и я начинаю биться, как птица в клетке, только бы избавиться от этих навязанных объятий, но босс лишь крепче сжимает пальцы, принимая безмолвный вызов. Только потом я вижу, что он тоже смотрит прямо на Марка.

— Кто это? — тихо спрашивает Игорь, не отводя взгляда и все также прижимая меня к себе.

2

Каждый шаг Марка отдается гулким ударом в моем сердце. Я не могу ответить. Слова застревают в горле, а на лице, уверена, возникает выражение полной капитуляции.

— Игорь Владимирович, пожалу…

— Лика, я просто спросил, кто это, тебе не нужно бояться, отвечая на такой простой вопрос. Я помогу.

— Бывший муж Лики, — громыхает внезапно резко, и я тут же силой отталкиваю от себя Игоря.

Бывший муж… Он говорит это так спокойно, словно эти слова не вызывают никаких вопросов. Словно мы обычные бывшие муж и жена, и не он тот человек, кто предал меня, и от которого я так хотела сбежать.

И у меня… не получилось.

Марк стоит возле нас, поражая уровнем своей ауры недоброжелательности. Он даже не пытается скрыть свое пренебрежение и с открытым вызовом протягивает руку Игорю, теперь уже полностью игнорируя меня.

— Марк Яров.

Игорь на секунду замирает, а потом возвращает своему лицу строгости и с силой пожимает протянутую руку. Эта та маска, которую видят в нем все сотрудники компании… и никогда не вижу я…

— Игорь Вяземский.

Между ними словно разряд электрический пробегает. Напряжение такое, что можно резать ножом. Я больше не могу этого вынести. Развернувшись, я нагло пользуюсь случаем и выбегаю из зала на улицу, чтобы глотнуть свежего, прохладного воздуха, по пути вызывая такси.

Жадно вдохнув, пытаюсь успокоить бешено колотящееся сердце. Да за что? Какого черта он решил, что может появляться передо мной спустя столько времени и после того, что мы пережили?!

Тело словно помоями облили. Дико хочется помыться, счесать с себя кожу, на которую падал его взгляд. Нехороший взгляд, к тому же.

— Мама! Мамочка!

Вздрагиваю и резко оборачиваюсь. Нервное состояние затормаживает, не дает вовремя обрадоваться самому родному на свете голосу, но сделав глубокий рваный вдох, я прихожу в себя и показываю своему сыночку ту улыбку, которую он всегда видит от мамы. Боль подождет, она уходит на второй план, стоит мне увидеть этого маленького человечка, в котором концентрируется весь мой мир.

Мама идёт возле Левы, который увидев меня, тут же ее отпускает и бежит ко мне со всех ног, раскинув ручки. Опустившись на колени, ловлю его в объятия и прижимаю к себе изо всех сил. Целую в макушку, вдыхая запах волос, пахнущих детским шампунем и…счастьем. Которое оказывается на грани краха после всего одного слова, сказанного хриплым низким, явно недружелюбным голосом.

— Мама?

Я дергаюсь так, словно меня ударили. Прижав к себе сына, поднимаю его на руки и делаю несколько шагов назад, лихорадочно смотря на Марка. Он стоит в дверях ресторана с таким выражением лица… Я никогда не видела его таким. Полное, абсолютное ошеломление, направленное то на меня, то на моего сына.

— Мама? — повторяет он, теперь уже хмурясь.

Я сжимаю Леву в объятиях, пытаясь спрятать, закрыть собой, не дать ему рассмотреть, а он словно мысли мои читает…

— Я уже успел рассмотреть его, Лика, — гневно цедит он, делая шаг к нам. — А теперь скажи мне только одно, — хищно щурится, давя энергетикой. — Он мой?

— С чего ты взял? — ядовито шепчу я, и в моем голосе слышится отчаянный страх.

Марк подходит еще ближе, и теперь его тень накрывает нас полностью. За моей спиной чей-то автомобиль, и мне некуда бежать. Мама стоит недалеко и жалостливо смотрит, не зная, что делать.

— Привет, герой, — обращается к моему сыну Марк, а мне взреветь от отчаяния хочется, только бы остановить то, что происходит.

— Привет, — бубнит Лева, поворачиваясь к нему лицом. И как бы я не пыталась отвернуть его, обойти Марка, мои попытки тщетны.

Марк всматривается в лицо Левы, на его темные волосы и… почти черные глаза. Я вижу, как он нервно сжимает скулы, а потом медленно переводит на меня взгляд.

— С того, — стальным голосом говорит тихо, даже угрожающе, — что он точная копия меня в детстве, Лик.

Боль растекается по всему телу, с особой четкостью концентрируясь в районе сердца. Кажется, ещё немного, и я не вынесу этого.

Какая-то насмешка судьбы, не иначе. Взглянув на огромный фасад ресторана за спиной Марка, я зажмуриваю глаза, сглатывая ком горечи, и невольно вспоминаю то время, когда все это началось… С похожей конференции, в похожем ресторане, с боссом, который сейчас смотрит на меня ледяными глазами.

Но я бежала, меня поймали и выстрелили в самое сердце.

3

Глава 1

Шесть лет назад

Нервно сжимаю в руках планшет, то и дело рассматривая гигантский, сверкающий кристаллами и позолотой зал отеля, в котором «ЯровЛимитед» сегодня празднует слияние с технологическим гигантом. Это грандиозное событие — пик моей карьеры в качестве личного ассистента генерального директора. Моей карьеры, которая, кажется, вот-вот рухнет в пропасть.

За год работы у Марка Александровича Ярова я поняла несколько вещей: во-первых, основной моей задачей являлось быть его тенью, предугадывать желания, решать проблемы до того, как они появятся; во-вторых, мой генеральный директор — это человек, для которого репутация — это все. Мой босс словно создан из денег, власти и стали. Холодный, непробиваемый, дьявольски красивый и… безжалостный. Когда он говорит с инвесторами, я даже на расстоянии чувствую его ауру власти. Каждое его слово — закон, каждый жест — приказ. Он никогда не повышает голос, но его тихий, ровный тон заставляет самых влиятельных людей нашей сферы слушать его и делать так, как выгодно ему.

И именно поэтому сейчас, когда конференция в самом разгаре, испортить ее будет для меня фаталом, так как я не справилась сразу с двумя вещами: не смогла организовать спокойный вечер и поставила под удар репутацию компании.

4

— Анжелика.

Его властный голос за моей спиной заставляет подпрыгнуть. Я оборачиваюсь так резко, что едва не роняю планшет.

— Марк Александрович, — выдыхаю, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Расписание на завтра. Утренний рейс в Цюрих перенесли на час позже. Соответственно встречу с советом директоров я перенесла на три часа дня, чтобы вы успели отдохнуть после полета.

— Хорошо, — отвечает мне коротко, рублено.

Никаких «спасибо». Это ведь моя работа, но иногда так хочется услышать хоть что-то, чтобы понимать, что я делаю все правильно… Босс уже разворачивается, чтобы уйти, но я, набравшись смелости, тихо говорю:

— Марк Александрович…

Он останавливается, медленно поворачивая голову. Его темные глаза впиваются в меня, и я чувствую себя бабочкой под стеклом у коллекционера.

— Что?

— Поздравляю вас с успешной сделкой. Вы… вы проделали невероятную работу.

На его губах на долю секунды появляется что-то похожее на тень ухмылки. Но она тут же исчезает.

5

Он уходит, оставляя меня с бешено колотящимся сердцем и чувством собственной ничтожности. Он даже не посчитал нужным ответить на это. Что за бесчувственная машина?!

Развернувшись, направляюсь к столу, где собрались несколько наших топ-менеджеров и пара партнеров, чтобы проверить, все ли в порядке. Внутри меня трясет, ведь сегодня утром я тоже видела новости, что выложили анонимно в группу нашей компании.

«Стать ассистентом генерального годами не могут, а она так долго держится. Интересно, почему?!»

«Страшно за будущее компании, если решающую роль в становлении на должность играют длинна твоих ног и ширина их разгиба. А если ещё и лицо милое, так это вообще комбо.»

«Директорат в настоящее время просто кишит неумехами, которым должность досталась за глаза. Как же бесят.»

А все началось с увольнения Петрова Геннадия Сергеевича, начальника финансового отдела. Он когда-то помог мне устроиться в компанию по рекомендации его друга — преподавателя из моего университета. Геннадий Сергеевич был добр, учил меня всему и рассказывал о компании. Наше общение прекратилось в тот же момент, когда он невзначай положил руку на моё бедро. После были ещё попытки, но я пригрозила ему рассказать обо всём боссу, и он прекратил.

Позже Марк Александрович уволил его за махинации с финансами, и Петров, уходя, решил отомстить.

6

Он считал, что его сдала именно я, и пустил грязный слух о том, что миловидная ассистентка генерального директора делает карьеру не головой, а через постель. Что список моих «покровителей» в «Яров Лимитед» уже можно издавать отдельной книгой.

Этот яд быстро просочился в закрытый корпоративный чат, а оттуда — в соцсети. Теперь я постоянно ловлю на себе сальные взгляды и слышу за спиной мерзкие смешки. Я пытаюсь их игнорировать, держать голову высоко, но с каждым днем это делать все труднее, а сегодня… Сегодня, кажется, все выходит из-под контроля.

— …а вот и наша звезда! Лика, красавица, иди к нам! — кричит один из совета директоров компании, уже изрядно набравшийся. Его зовут Семен Борисович, и он всегда славился своей бесцеремонностью.

Я вежливо улыбаюсь и подхожу ближе.

— Семен Борисович, все ли в порядке?

— Более чем! — хохочет он, хлопая по столу. — Мы тут как раз обсуждали тебя. Говорят, у тебя особые таланты к… э-э-э… коммуникациям. Может составишь нам компанию?

За столом раздается сдавленный смех. Кровь приливает к лицу, и так мерзко становится.

— Я не понимаю, о чем вы, — произношу ледяным тоном.

7

— Да ладно тебе, Лика! — не унимается он, его голос становится громче, привлекая внимание соседних столов. — Все свои! Мы же восхищаемся! Не каждая девушка способна так… эффективно использовать свои природные данные на благо компании! Насколько глубокий твой ротик, дорогая?

Шепотки за спиной становятся громче. Люди оборачиваются. Моя репутация, репутация офиса генерального директора, репутация всей компании — все это сейчас размазывается грязью по полу этого сияющего зала.

— Прекратите, — мой голос дрожит от ярости и унижения. — То, что вы говорите, неприемлемо.

— А ноги раздвигать ради повышения приемлемо? — рычит он в ответ.

Я стою, окруженная осуждающими взглядами, от которых хочется помыться. Готова провалиться сквозь землю, закричать, разреветься. Я открываю рот, чтобы ответить что-то, что сможет спасти ситуацию, но по их сальным взглядам понимаю, что уже проиграла. Слезы обжигают глазницы, готовые хлынуть наружу. Я сдерживаю их только потому что должна оставаться профессионалом, а поэтому, зажмурив глаза и резко развернувшись, я делаю шаг, чтобы убежать, скрыться, исчезнуть, и тут же врезаюсь в чью-то твердую, вкусно пахнущую грудь. Аромат холодной свежести, пряного виски и кожи. Запах власти, от которого хочется убежать… либо остаться навсегда.

8

Даже не поднимая головы я понимаю, что передо мной стоит Марк Александрович Яров.

Шум за столом мгновенно стихает. Семен Борисович трезвеет на глазах. Все смотрят на генерального директора с ужасом.

Я чуть не теряю сознания от ощущения патовости ситуации, и когда уже хочу отшатнуться и позорно сбежать, потому что вот-вот прорвет на слёзы, ощущаю властную хватку тяжелой руки на своей талии, крепко прижавшей меня к твердому телу.

Подняв глаза вверх, встречаюсь с темным взглядом генерального, в которых невозможно прочесть его настроение.

Он, словно изучающе, смотрит на мое лицо, задерживаясь на дрожащих губах, а потом на глазах и делает то, чего я никак не могла ожидать.

Мягко повернув меня в сторону зала, он показательно берет мою ладонь и переплетает с ней свои длинные, аристократично красивые пальцы. Они кажутся на удивление теплыми, совсем не такими, какими я их представляла… Марк Александрович больше не смотрит на моё ошарашенное лицо, лишь крепче, увереннее сжимает мою ледяную руку так, что я чувствую себя… защищенной.

Не говоря ни слова никому из них, не удостоив их даже взглядом, он разворачивает меня и ведет за собой прочь из зала. Следуя за ним, чувствую обращенные на нас взгляды всего зала, и даже представить не могу, что меня ждет впереди.

9

Марк

Тихий гул голосов, звон бокалов, запах дорогих духов и успеха. Все по канону. Все, как я и планировал. Слияние завершено, и сделка с китайскими инвесторами почти закрыта. Технологический гигант, за которым я охотился два года, теперь наш партнер.

— Это триумф, черт возьми, — проговариваю я, стоя у панорамного окна с видом на ночной город, и на языке чувствуется привкус пепла.

Вся моя империя, весь этот блеск, вся эта мощь держатся на одной гребаной лжи.

Китайские партнеры, люди старой закалки, никогда бы не вложили миллиарды в компанию, которой руководит тридцатилетний холостяк. В их мире это признак ненадежности, ветрености. А без их инвестиций технари никогда бы не согласились на слияние. Все завязалось на моем скором браке. На браке, который должен был стать апогеем этого вечера. Я должен был выйти на сцену, взять за руку свою невесту и объявить о свадьбе перед сотнями камер и влиятельных лиц.

Только вот невесты нет.

Телефон в кармане вибрирует. На экране имя, которое за последние пару часов стало синонимом катастрофы — «Марина». Отхожу в более тихий угол, сжимая телефон в руке так, что костяшки белеют.

— Где ты? — цежу сквозь зубы, обходясь без приветствия.

— Марк, я… я в больнице, — ее голос в трубке звучит слабо и испуганно.

Внутри все холодеет. Больница? Что за очередной спектакль?

— Что случилось? Сколько ты хочешь на этот раз?

— Меня… положили на сохранение, Марк. Я беременна.

Я несколько минут, словно гребаный идиот, молчу в трубку, пытаясь переварить услышанное, и только потом эта информация бьет наотмашь, выбивая воздух из легких. Какого черта?!

— Что?! — рычу я, чувствуя, как по венам разливается ледяная ярость. — Какого хрена, Марин?! Если у тебя кто-то был, зачем согласилась на сделку?!

— Марк, послушай, это же даже лучше! — торопливо лепечет она. — Мы можем пожениться по-быстрому, и ты сможешь представить ребенка своим… Никто ничего не узнает! Это укрепит твой имидж!

Я замираю, пораженный ее наглостью. Она не просто лжет мне, она пытается втянуть меня в еще более грязную авантюру, подсунуть мне чужого ребенка. Вся моя тщательно выстроенная стратегия летит к чертям из-за ее глупости.

— Реши вопрос с отцом ребёнка, — максимально спокойно говорю я на выдохе, чувствуя, что на грани, — деньги можешь не возвращать.

— Марк, я же не говорю, что отказываюсь от контракта, давай по-быстрому свадьбу сделаем, никто даже…

— Чтобы я больше никогда тебя не видел и не слышал, — рублю стальным, не терпящим возражений голосом и сбрасываю вызов. — Твою мать! — сжимаю в руках телефон, готовый швырнуть его об стену, но обстановка проявлению подобного рода эмоций не предрасполагает.

Это провал. Полный и сокрушительный. Я опираюсь лбом о холодное стекло окна. Горечь подкатывает к горлу. И в этот момент тишину в моей голове прорезает мерзкий, сальный смех.

Я резко оборачиваюсь. Взгляд выхватывает из толпы группу наших топ-менеджеров, жирных, лоснящихся от самодовольства. А в центре их круга, как затравленный олененок, стоит она. Лика...

Маленькая, хрупкая девчонка, которую мне порекомендовал старый друг, профессор из университета. Умная, исполнительная девчонка с одним лишь минусом.

Слишком красивая.

В нашем мире такие тихони с лицами ангела не уживаются.

Раньше я не придавал этому значения. А зря. Из-за ее красоты мне пришлось уволить начальника финансового отдела, Петрова, который, пользуясь своим положением, буквально не давал ей прохода. Уволил я его, конечно, за финансовые махинации, но последней каплей стали именно его домогательства. А теперь история повторяется.

Решительно иду к ним, все ещё не отойдя от разговора и пребывая в холодной ярости. Подойдя ближе, уже начинаю слышать обрывки фраз.

Слухи, должность через постель, — я слышал этот бред, но не думал, что профессионалы, работающие у меня в компании, опустятся до того, чтобы гнобить молодую девчонку.

— …Насколько глубокий твой ротик, дорогая? — говорит один из менеджеров, и это становится последней каплей моего терпения. Опускаться до публичных разбирательств при партнерах — это даже не глупость, это низость. А потому я решаю, что этого человека и его компании в моей фирме больше не будет.

Чувство собственничества и какое-то несвойственное мне чувство сожаления рождаются где-то в глубине груди, когда смотрю на бледное лицо Лики, ее дрожащие губы, отчаяние в огромных глазах. Вижу, как она готова расплакаться, но из последних сил держится. И на смену сожаления тут же приходит злость. Эти скоты в моей компании смеют унижать мою помощницу.

Развернувшись, девушка пытается сбежать, и из-за опущенной вниз головы не видит и врезается прямо в меня. Властно обхватив за талию, я инстинктивно прижимаю ее к себе. Мои руки касаются ее тонкой талии, а в нос ударяет аромат свежей сладости. На секунду хочется втянуть его носом, но я останавливаю себя от этого. В голове моментально рождается план. Безумный. Рискованный. Единственно возможный.

Шанс, что она откажется, — минимален. Как бы это по-ублюдски не звучало, но она в отчаянии, а я ее спасение и ее единственный шанс сохранить достоинство, как и она для меня.

10

Лика

Слова Марка Александровича обрушиваются на меня, как ледяной водопад, выбивая воздух из легких и парализуя тело. Шум из зала, казавшийся таким далеким, теперь и вовсе исчезает, сменяясь оглушительным звоном в ушах. Я смотрю на него, не в силах произнести ни слова, а мозг отчаянно пытается собрать воедино осколки реальности. Это шутка? Розыгрыш какой-то?

— Что? — кажется, это всё, что я могу выдать в своём состоянии.

— Ты слышала, Анжелика, — его тон не оставляет места для сомнений. Это не вопрос, а констатация факта. — Я предлагаю тебе стать моей женой.

— С чего это вообще? — шок не отпускает. Я хлопаю глазами, глядя на него, как на нечто диковинное. Что вообще в голове у этого человека?

Он с минуту разглядывает меня оценивающим взглядом, будто ждет, что я подыграю ему, а потом закатывает глаза.

— Не глупи, Волкова. Ты же не думаешь, что ты меня привлекаешь? Я тоже на горю желанием связать свою жизнь с малознакомым мне человеком.

Его слова даже обижают. Я, конечно, понимала, что босс не видит во мне женщину, но чтобы так прямо об этом услышать…

Да и малознакомыми людьми нас будет назвать тяжело. По крайней мере с моей стороны уж точно, ведь я знаю все его любимые вещи, знаю то, на что у него аллергия, знаю его расписание, знак зодиака и даже политические пристрастия. И когда он говорит о «малознакомстве», он явно имеет ввиду его поверхностные знания об мне, отсюда ещё больше вопросов. Почему именно я?

— Тогда что за предложения вообще? — начинаю выходить из себя. Теперь все это кажется до жути унизительным.

— Это фикция, Анжелика. Фиктивный брак на бумаге. Как только я закрою сделку, мы разведемся.

Его холодные, до жути расчетливые слова, бьют наотмашь. А я что себе надумала? Что ни с того ни с сего генеральный посмотрит на такую, как я?! Ему что-то нужно от меня… Но брак?! Это уже слишком.

Я отступаю на шаг, сжав себя ладонями за плечи, словно пытаясь закрыться, защититься от него.

— Нет, — говорю на выдохе, и это слово придает мне сил.

Взгляд генерального темнеет. Этому мужчине не говорят «нет». Он к этому не привык.

— Ты становишься моей женой, получаешь защиту, статус и избавляешься от всех проблем с репутацией, а я решаю свои вопросы. Все в выигрыше, не надо строить из себя глупую, тебе это сейчас нужно не меньше, чем мне. Подумай, что будет, если ты мне сейчас откажешь? — давит он. — Работать мы больше вместе не сможем, а с той репутацией, что за тобой тянется, и с отсутствием рекомендательного письма, в какую фирму ты сможешь устроиться?

Он нагло напирает, плеща в меня не аргументами, а своим ядом. Беспринципный ублюдок! Давит на больное, шантажирует, не оставляя шанса.

— За что? — шепчу я, глядя ему прямо в глаза, пытаясь найти там хоть каплю человечности. — За что вы так со мной?

Он молчит и просто смотрит на меня своим тяжелым, изучающим взглядом, и в этой тишине я слышу, как бешено колотится моё сердце. Неподкупное, светлое, такое, каким мама его вырастила. Таким, каким я его берегла.

— Делайте что хотите, но я, — делаю акцент, а потом нагло вскидываю голову, — отказываюсь участвовать в вашем представлении!

11

Развернувшись, хочу уйти, чтобы в спокойном тихом месте… дать волю чувствам и поплакать, но тяжелый низкий тон останавливает на уровне инстинктов. Такому тону невозможно не повиноваться.

— Стой.

Замираю, но не оборачиваюсь, лишь крепче сжимая ткань своего платья. Слышу, как тяжело и шумно он выдыхает мне в спину. Этот звук полон усталости и чего-то еще… чего-то, чего я не могу понять.

— У меня нет выбора, Лика, — его голос резко звучит по-другому. Без напора, без власти, без прежней стали. Тихо, глухо и устало. — Моя… фиктивная невеста, с которой я должен был сегодня объявить о помолвке, отказалась в последний момент. Да ещё и, — он усмехается, и я понимаю, что вообще первый раз его таким слышу, — оказалась беременна. От другого естественно. То есть я даже отложить эту новость не могу.

— Я причём тут? — круто разворачиваюсь и не ожидаю, что он стоит так близко, но шагнуть назад не решаюсь, это покажет лишь мою слабость. — Вы в своем мире привыкли к такому, так найдите ту, которая любезно согласится это сделать. Почему я?

— Времени нет, а ты, на мой взгляд, идеально подходишь. Я бы сказал даже лучше, чем кто бы то ни был.

Он удивляет меня все больше и больше.

— И почему же? Разве вы только что не сказали, что как женщина я вас не привлекаю?

Генеральный напрягается так, что я вижу как ходят желваки на его скулах.

— Мне… тяжело говорить об этом, — чеканит он каждое слово.

— И вы решили угрожать?

— Это проще, чем просить.

— А вы пытались?

Марк Александрович смотрит на меня с вызовом, а я отвечаю тем же.

— Просто представьте, что будет, если сделка сорвется, Лика. Договор с китайскими инвесторами держится на моем имидже стабильного и почти семейного человека. Если они узнают, что брака и не должно было быть, что будет? Срыв сделки, а потом? — он делает паузу. — Сотни людей, которые месяцами работали над этим проектом, которых мы наняли специально под него, будут уволены. Без премий, без зарплат. Компания понесет колоссальные убытки. Возможно, даже одно из представительств придётся закрыть.

С каждым его словом температура воздуха между нами поднималась, и сейчас, кажется, все готово полыхнуть. Босс кладёт руки в карманы и наконец отходит от меня, давая возможность спокойно вдохнуть. Он отходит к окну и смотрит вдаль.

Впервые за все время я вижу не всемогущего Марка Ярова, а просто мужчину, загнанного в угол.

— Я прошу тебя… — он не смотрит мне в глаза, но даже такая просьба дается ему с огромным трудом. Это видно. Похоже, ситуация действительно серьезная. Да и люди… столько людей откажется в критическом состоянии. А я могу это предотвратить.

Моя личная обида и мое унижение кажутся такими мелкими на фоне судеб сотен людей.

Я обдумываю это снова и снова, взвешивая мысленно все за и против, хотя внутри уже все итак понимаю.

— Я помогу вам, — шепчу, сама не веря своим словам. Я в шоке от того, что сейчас буду играть роль счастливой невесты этого сложного, жестокого человека. Моего босса, к которому даже подойти никто раньше не смел. Человека, при виде которого я трепетала. И далеко не от нежности. Этот человек не про тепло. Он про ледяной холод.

Обернувшись, босс смотрит на меня так странно. Мне даже кажется, что у него на лице проскальзывает тень облегчения.

— Спасибо, — тихо говорит он. А затем протягивает мне свою руку.

Я лишь тяжело выдыхаю, мотнув головой, и прежде чем вложить в неё свою, выдвигаю свои условия.

— Это продлится не больше года, вы не посмеете ко мне прикоснуться и прекратите эти ужасные слухи о моем назначении.

— А ещё тебя повысят, я буду платить тебе в десять раз больше, чем сейчас, и когда мы разведемся, позволю оставить свою фамилию, — добавляет он, а мне глаза выколоть ему хочется. Ну что за самовлюбленный индюк?!

— Себе оставьте, — кривлю губы в ответ на его ухмылку.

— Я пошутил, — ровным тоном говорит босс, — про последнее. Все остальное будет приятным бонусом.

Закатываю глаза, а потом все же вкладываю свою ледяную ладонь в его теплую, и он уверенно ведет меня обратно в сияющий зал.

Шум накрывает нас с головой, но теперь он другой. Все взгляды прикованы к нашим сцепленным рукам. Я вижу, как несколько его помощников бросаются к нам, но Марк останавливает их одним жестом.

— Соберите журналистов. Всех. Через пять минут у сцены. У меня объявление, — снова возвращает голову непоколебимую жестокость.

Что же он за мужчина вообще?

___________
Дорогие мои, книга участвует в Литмобе «Бывшие. Вернуть семью».

Представляю вам новинку литмоба «Бывшие. Я тебя хочу»

https://litnet.com/shrt/wDPk

Это он – моя первая любовь, мой первый мужчина, мой Стас. Я делаю шаг назад, потому что все внутри кричит: «Беги», но он уже увидел... мою дочь.

12

Мы идем сквозь толпу, которая тут же расступается перед нами, оглядывая с ног до головы. Я чувствую себя героиней какой-то комедии и прямо чувствую, как посредине пути у меня сломается каблук, я запнусь и кубарем полечу вперёд, утаскиваю за собой и генерального.

От такого воображения улыбаюсь, представив эту картину, и в этот же момент действительно спотыкаюсь. Ногу простреливает ужасная боль, я раскидываю суматошно руки, не зная, за что зацепиться, как в эту же секунду меня обнимают властные сильные руки. Они заключаются меня в кольцо так, что я практически дышу грудью босса.

Уровень сердечного ритма зашкаливает, и я несмело поднимаю вверх глаза.

Босс смотрит на меня без недовольства, без холода. Как-то странно спокойно. А потом подносит руку к моему лицу и убирает выбившийся локон, заправляя его за ухо, ненароком касаясь чувствительной кожи на щеке и шее.

— Простите, — выдаю тихо.

— Я всегда рядом, чтобы поймать тебя, Лика, — произносит с хрипотцой, и я завороженно смотрю на этого превосходного актера.

Через несколько минут нас окружает плотное кольцо репортеров. Щелчки затворов, вспышки камер, гул вопросов. А я все ещё смотрю на него, теперь уже в профиль, не отойдя от шока.

Марк Александрович поднимает руку, призывая всех к тишине. Затем мягко притягивает меня ближе, обнимая за талию, и его сильный и уверенный голос тут же разносится по залу:

— Дамы и господа, я хотел бы сделать важное объявление. Все собрались здесь, чтобы отпраздновать слияние компаний и созданию новой эры в жизни технологического прогресса. Пользуясь случаем, в этот знаменательный для всех день я хочу представить вам свою невесту и будущую жену — Анжелику.

Он поворачивает на меня голову и смотрит с такой нежностью, что прокашляться хочется.

У меня нет таких актерских способностей, к сожалению, поэтому я просто хлопаю глазами и сильнее сжимаю рукав его пиджака.

— Как давно вы вместе?

— Почему раньше об этом не было слышно?

— Разве это не ваша помощница? — раздаются один за одним вопросы репортеров, но Марк Александрович рубит их довольно жёстко.

— Я не тот человек, который будет распространяться о своей личной жизни. И даже это объявление было сделано потому, что я хотел показать уважение перед своими сотрудниками и поделиться с ними своей радостью. Что касается остального — это личное, куда я никого, — жёстко чеканит он, — и никогда не пущу.

Зал взрывается аплодисментами. Я стою, ослепленная вспышками, и улыбаюсь на автомате, чувствуя, как рука босса на моей талии не дает мне упасть. К нам подходят сияющие китайские инвесторы, пожимают Марку Александровичу руку, одобрительно кивают мне.

— Господин Яров, мои поздравления! — говорит самый главный из них, пожилой мужчина азиатской внешности. — Прекрасный выбор! Такой союз нужно отметить с размахом! У меня есть вилла на озере Комо, это было бы честью для меня, если бы ваша свадьба прошла там.

Марк Александрович кидает на меня взгляд, и я вижу, что подобным раскладом он явно недоволен, но все же соглашается.

— Господин Ли, благодарю за предложение. Мы с радостью его примем, — сухо проговаривает, но инвестор, видимо привыкший к характеру босса, все же расплывается в довольной улыбке.

— Отлично! Мой помощник все организует. Я думаю, следующая неделя — идеальное время, не так ли? Вы ведь говорили, что свадьба совсем скоро!

Следующая неделя?!

Мир перед глазами начинает плыть, и я нервно дергаю босса за рукав.

Какая неделя?! В смысле?

Генеральный сжимает губы в тонкую линию, давит на меня взглядом, мысленно говоря, чтобы ничего не испортила, а потом одной фразой рубит мою и без того расшатанную психику.

— Отлично. Следующая неделя нам подойдет.

Я в шоке отпускаю его руку, и, кажется, до меня только сейчас начинает доходить реальное! Реальное положение дел.

Моя свадьба. На следующей неделе. С генеральным. Да это чёртово безумие!

___________
Дорогие мои, представляю вам новинку литмоба «Бывшие. Вернуть семью».

Александра Багирова «Фиктивный брак с бывшим мужем»

https://litnet.com/shrt/FF63

Муж ушел от меня в мир удовольствий и развлечений. А через пять лет появился на пороге:
- Лиль, выходи за меня замуж. Фиктивно. Мы же не чужие друг другу люди.

13

Тишина в салоне роскошного майбаха давит на уши после оглушительного шума праздничного зала. Босс почти любезно предложил довезти меня до дома, поэтому я сижу на мягком кожаном сиденье, глядя в окно на пролетающие мимо огни ночного города, и чувствую себя так, словно меня выдернули из моей реальности и поместили в чужой, непонятный мир в стеклянном шаре про золушку, которая должна выйти за богатого и красивого принца.

Поворачиваю голову и смотрю на жесткий профиль Марка Александровича. Богатый, красивый, вот только далеко не принц моей сказки. Я бы сказала больше на антигероя похож. И он станет моим мужем… Господи, я сойду с ума! Кто меня за язык тянул?!

Невеста… я буду его невеста. Это даже звучит как бред сумасшедшего, так как же поверить в него?

Через полчаса мы подъезжаем к моему дому. Марк Александрович останавливает машину, но не спешит разблокировать двери. Напряжение между нами не спадает ни на секунду.

— Свадьба... через неделю. Я не думала, что все будет так скоро, — мой голос звучит тихо и неуверенно.

— Ты сама на это согласилась, — жестко и безэмоционально отвечает он, глядя прямо перед собой. — Какая разница, быстро все это случится или нет? Для нас обоих это просто сделка. Чем скорее начнем, тем скорее закончим.

— Я даже переварить не успела, к чему настолько всё быстро?

— Я предупреждал, что все серьезно. Мне нужна была невеста срочно, иначе я не обратился бы к тебе.

Ну да, конечно, — кривлюсь мысленно.

— Я ведь и маме даже не сказала ничего, для неё же это будет шок невероятный. Вот что я ей скажу?! «Мама, привет, я тут через неделю замуж выхожу за своего босса, о котором ты ничего не знаешь»?!

— Расскажи ей о сделке и всё, — равнодушно выдает он.

— Что? Тогда вы можете смело начинать искать другую невесту, потому что мама точно меня после этого убьет.

Кажется, всего на секунду, но босс усмехается.

— Вам смешно?

— У тебя есть пара дней, чтобы подготовить ее, — снова возвращает сталь в голос, словно обсуждает квартальный отчет, а не мою жизнь. — В выходные я приеду знакомиться с ней.

Знакомиться? С мамой? Этот бесчувственный стальной монстр придет покорять мою яркую, добрую маму? Я представляю его, в своем идеально сшитом костюме, в нашей небольшой гостинной, и меня пробирает истерический смех. Шок достигает своего пика. Я больше не могу находиться с ним в одном пространстве.

Дернув за ручку, вылетаю из машины и со всей силы хлопаю дверью. Громкий звук кажется единственным способом выразить все то, что бушует у меня внутри. Не оглядываясь, я бегу к воротам, чувствуя на спине его тяжелый, непроницаемый взгляд.

Когда я захожу домой, мама уже спит. Я тихонько целую ее, а потом иду в свою комнату, так и не поговорив. На следующий день как назло будильник не звонит, и я, инстинктивно проснувшись от ощущения внутреннего опоздания, подскакивают с ужасом и отмечаю, что должна как раз сейчас быть на работе!

Суматошно натянув на себя черное платье-футляр и завязку волосы в дульку, я, даже не подкрасившись, успеваю схватить у мамы одну гренку.

— Буду вечером, мам! Нам надо поговорить! — кричу из коридора, надевая чёрные лакированные лодочки, а потом выбегаю на улицу.

В офис вхожу, словно на поле боя. Готовлюсь к шепотком, косым взглядам, но вместо этого меня встречает оглушительная, почти благоговейная тишина. Сотрудники, увидев меня, опускают глаза и стараются как можно быстрее прошмыгнуть мимо.

Не успеваю я дойти до своего стола, как из-за угла вылетает Стеша, та единственная, с кем я здесь по-настоящему дружу.

— Лика! — шипит она, хватая меня за руку и утаскивая в сторону пустого переговорного зала. — Ну ты даешь! Народ в офисе вчера гудел, как трансформаторная будка под высоким напряжением. Новость о вашей помолвке разлетелась быстрее, чем вирусное видео с котиком, который уронил ёлку!

Она тараторит без умолку, а я просто стою, пытаясь переварить информацию.

— А самое главное, — Света понижает голос до заговорщицкого шепота, — Семена Борисовича чехвостили и в хвост, и в гриву, а всю ту пьяную компанию с вечеринки, которая тебе нахамила, сегодня утром уволили! Просто взяли и аннулировали пропуска, а потом сказали, что они тут больше не работают. Говорят, Марк Александрович ещё и такие рекомендательные дал, что их теперь даже охранниками в круглосуточные не возьмут. Весь офис в шоке. На тебя теперь смотрят, как на священную корову в Индии — боятся даже дышать в твою сторону, не то что косо посмотреть.

Сравнение с коровой прям в стиле Стеши, но сейчас это последнее, что меня заботит, ведь ее слова не приносят облегчения. Наоборот, внутри все закипает от гнева. Босс поступил слишком жестоко. Я ведь просила просто рты им закрыть, но не увольнять. Он просто взял и решил чужие судьбы, выставляя меня какой-то мстительной стервой.

— Где он? — цежу я сквозь зубы. — Где сейчас босс? Я хочу срочно поговорить с ним.

___________
Дорогие мои, представляю вам новинку литмоба «Бывшие. Вернуть семью».

Бывший (не) разведенка - Анастасия Максимова

https://litnet.com/shrt/sAh6

14

Развернувшись на каблуках, я злой фурией мчусь к его кабинету. Мне плевать на субординацию, на правила, на все. Вчера своим предложением он позволил мне это сделать. Распахиваю тяжелую дверь без стука, готовая высказать ему все, что думаю.

И замираю на пороге.

Он стоит ко мне спиной, без пиджака и рубашки.

Взгляд тут же цепляется за рельефные мышцы на его спине, которые перекатываются под бронзовой кожей. На мгновение забываю, как дышать. Смущение окатывает с головы до ног, особенно когда он поворачивает назад голову, и я встречаюсь с его хищным взглядом.

Тушуясь, отвожу свой, скользя им ниже, вдоль его позвоночника, и когда босс разворачивается, замечаю то, чего определенно точно видеть не должна, судя по его гневному взгляду. На его боку, чуть ниже ребер, расползается темное, багровое пятно сквозь наспех наложенную повязку.

Весь мой пыл испаряется в одно мгновение, сменяясь ледяным ужасом.

— Что это? — шепчу, сама не узнавая свой голос.

— Выйди, — грубо чеканит он.

Босс пытается затянуть края повязки, но она лишь сползает, открывая длинную, рваную ссадину на боку. Выглядит ужасно.

Я не думаю, что делаю, тело движется само, подчиняясь какому-то инстинкту. Расстояние между нами тает в три моих быстрых шага. Подхожу к нему вплотную, и мои пальцы сами тянутся вперёд. Осторожно, почти невесомо, прикасаюсь к его горячей коже рядом с раной. Под моими подушечками чувствуется, как напрягаются стальные мышцы его пресса.

Он не отталкивает меня. Просто стоит, как скала, и смотрит на меня сверху вниз. Долго. Странно. Его темные глаза, в которых обычно плещется лед, сейчас кажутся бездонным омутом, и я чувствую, как тону в этом взгляде, забыв, как дышать.

— Вам нужно обработать рану. Вы же занесете инфекцию.

Ожидаю, что он сейчас нагрубит, выставит меня за дверь, прикажет не лезть не в свое дело. Но он молчит, изучая мое лицо, а потом переводит взгляд на мои руки, которые почему-то дрожат.

— Умеешь делать перевязку? — его вопрос звучит глухо и неожиданно тихо. Совсем не так, как он говорит обычно.

Я коротко киваю, не в силах оторвать взгляд от его раны. Оглядевшись в кабинете, замечаю на кожаном диване открытую аптечку.

— Могу?

Он не двигается, лишь слегка кивает. Это так странно, словно делаю что-то неправильное.

Осторожно подхожу к аптечке, достаю антисептик, вату, бинт. Мои пальцы действуют на автомате, вспоминая мамины уроки — в детстве я была ходячей катастрофой с вечно разбитыми коленками.

Вернувшись к нему, набираюсь смелости и шепчу:

— Присядьте, пожалуйста.

Он подчиняется, опускается на край своего массивного стола. Теперь мы почти на одном уровне. Я смачиваю ватный диск в перекиси, и когда подношу его к ране, чувствую, как он напрягается. От его близости по моей спине бегут мурашки. Я стараюсь дышать ровно, сосредоточиться на задаче, но воздух вокруг нас густой, наэлектризованный, что звенит от непонятных эмоций.

Почему я стала так себя чувствовать возле него? Разве впервые с ним наедине?! Я столько времени работала на него, что сейчас не так?!

— Не нужно было их увольнять, — не выдерживаю, нарушая тишину и стараясь перевести тему, чтобы не думать о том, что вводит меня в замешательство и путает мысли.

— Мои решения не обсуждаются, — говорит резко.

— Но это из-за меня, — поднимаю глаза, встречаясь с его отражением в стекле панорамного окна. — Я не просила об этом. Теперь по офису будут ходить слухи, будто я какая-то мстительная стерва, которая избавляется от неугодных вашими руками.

Он усмехается, и эта усмешка, отраженная в окне, выглядит особенно хищно.

— Лика, — произносит мое имя медленно, с расстановкой, и от этого простого звука у меня все внутри сжимается. — Ты согласилась стать моей невестой. Привыкай. Слухи теперь — твои постоянные спутники. Ты собираешься реагировать на каждый из них?

— Нет, но…

— Никаких но, — грубо обрывает. — Мы не дети, чтобы обсуждать подобное, — жестко, без капли понимания.

Не решившись и дальше спорить, я заканчиваю с перевязкой и отступаю на шаг. Босс медленно проводит рукой по чистому бинту, затем поднимается, вновь возвышаясь надо мной. Безразличие снова несменяемой маской держится на его лице.

Надев белую рубашку, он подходит к столу, достает из бумажника черную пластиковую карту и протягивает мне.

— Завтра вечером у нас ужин с инвесторами. Ты должна выглядеть соответствующе.

Я смотрю на карту, потом на него.

— Я надену что-то из того, что у меня есть.

— Нет, ты возьмешь карту и купишь одежду, которая подобает женщине, стоящей рядом со мной, — невозмутимо отрезает он, выводя меня из себя.

— Зачем же тогда предложили мне ею стать, раз такая, как я, вам не подходит?

— Ты — подходишь. Твоя одежда, — он оглядывает меня беглым взглядом, останавливаясь на гульке на голове, — и вообще внешний вид — нет.

— Тогда надо было общаться в эскорт-сопровождение, — не унимаюсь я. Почему-то меня правда обижает тот факт, что он считает мою одежду недостойной его.

15

Солнечный свет заливает огромный кабинет сквозь панорамное окно, отражаясь бликами на идеально гладкой поверхности стола из темного дерева. Я стою посреди кабинета и чувствую себя самозванкой. На двери из матового стекла красуется табличка с моим именем: «Анжелика Морозова, Директор по связям с общественностью». Звучит солидно. Вот только я не имею к этой должности никакого отношения. Я здесь чужая.

Пальцы скользят по холодной столешнице. Вчерашний день проносится в голове обрывочными, слишком яркими кадрами. После того, как босс ошарашил меня повышением, он провел меня в этот кабинет, находящийся на том же этаже, что и его собственный.

Говорил о новых обязанностях, о проектах, которые теперь будут в моем ведении, о необходимости быстро войти в курс дела.

Вспоминаю его профиль, жесткую линию подбородка, властный тон, не терпящий возражений…а потом его без рубашки, ощущая фантомное тепло его кожи под своими пальцами.

Мне не по себе от этого повышения. Я не заслужила его. Я была хорошим помощником, исполнительным и ответственным, но директор? Это совсем другой уровень, другая ответственность, другой опыт, которого сейчас у меня нет. Каждый сотрудник в этой компании, проходя мимо моего нового кабинета, будет видеть во мне не профессионала, а невесту босса, получившую место просто так. И самое ужасное — ничего не изменилось. Я не защищена от слухов, он не спас от краха мою репутацию, разница лишь в том, что раньше они считали меня любовницей, а сейчас — невестой.

Тяжело вздыхаю и опускаюсь в огромное кожаное кресло. Карта, которую он вчера засунул мне в карман, теперь лежит в сумочке и жжет холодной, бездушной тяжестью.

«Ты должна выглядеть соответствующе», — звенят в ушах его слова.

Он не просто втянул меня в свою игру, он начал перекраивать мою жизнь под себя, не оставляя мне даже иллюзии выбора. Да ещё и сделал это так, чтобы я сама на это согласилась. Полное безумие. Такое ощущение, чьо меня где о обманули мошенники, а я не могу понять, где именно.

Сегодня я должна сделать первый шаг в своей новой роли — роли женщины, стоящей рядом с ним. Роли красивой куклы, которую нужно правильно одеть перед тем, как показать свету. От этой мысли к горлу подкатывает горький комок, но я заставляю себя его проглотить. Игра началась, и пока я не придумала, как из нее выйти с минимальными потерями, мне придется играть по его правилам.

После работы, около семи вечера, машина босса бесшумно останавливается у моего дома. Все это время я провела как в тумане, выбирая наряд, который бы кричал об элегантности и статусе, но не о вульгарности.

Когда я выхожу, Марк Александрович уже стоит у открытой задней двери. Он одет в безупречный черный костюм, который сидит на нем как вторая кожа. Обведя меня взглядом с ног до головы, на секунду его лицо теряет свою привычную непроницаемость. Взгляд становится тяжелым, изучающим, почти осязаемым.

На мне платье темно-бордового цвета из тяжелого, струящегося шелка. Оно полностью закрытое, с длинными воздушными рукавами и скромным вырезом-лодочкой, но при этом облегает фигуру в нужных местах, а высокий разрез до середины бедра открывается лишь при ходьбе, намекая, но не показывая. Волосы я уложила в гладкую низкую прическу, открыв шею и плечи. Из украшений — лишь тонкие серьги с сапфирами, купленные в самый последний момент. Макияж сдержанный, с акцентом на глаза. Несмотря на то, что я всячески противилась новому образу, я хотела выглядеть достойно.

Босс ничего не говорит, но я вижу его тяжелый, через чур длительный взгляд на себе. Оборвав его, он молча садится в машину следом за мной.

Ресторан, в который мы приезжаем, утопает в хрустале, серебристом бархате и тихом гуле голосов. Атмосфера давит своей роскошью. Вокруг ходят идеальной внешности женщины в ярких, откровенных платьях, с идеальными укладками и ослепительными улыбками. Они смотрят на своих спутников с обожанием, щебечут, смеются. И я на их фоне, в своем строгом платье, которое ещё полчаса назад мне безумно нравилось, чувствую себя серой мышью, случайно забежавшей на королевский бал. Когда проходим к середине зала, ощущаю на себе сотни взглядом. Ладони мгновенно становятся влажными, по спине пробегает холодок неуверенности. Я невольно начинаю дрожать, сильнее сжимая рукав пиджака босса.

— В чем дело? — спрашивает, почувствовав мое состояние.

— Марк Александрович…

— Ты можешь называть меня Марком. Думаю, уже давно пора, — перебивает, и после этого его резкого тона даже говорить ничего не хочется.

Я отворачиваюсь, шумно выдыхая, а потом ощущаю тяжелую, теплую ладонь на своей талии. Он притягивает меня к себе так близко, что я чувствую жар его тела сквозь тонкую ткань платья. Дрожь усиливается ещё больше, только теперь от волнения. Заскользив по шелку ладонью, он накрывает мой живот, словно обнимая со спины, а потом наклоняется. Губы Марка почти касаются моего уха, ведь я ощущаю горячее дыхание на своей коже.

— Прекрати дрожать, — говорит низким рокочущим шепотом так, чтобы услышала только я. — Если тебе станет легче, то на мой взгляд ты здесь самая красивая.

___________
И снова новинка литмоба «Бывшие. Вернуть семью».

Регина Янтарная

ВЕРНУТЬ ЖЕНУ. СТАВКА НА СЕМЬЮ

https://litnet.com/shrt/Xlqi

16

Его слова на том вечере ещё долго не выходили у меня из головы. Однако я старательно отталкивала все рассуждения об этом. Ведь стоило только начать думать, и сердце пускалось в бешеные скачки, разгоняя до бешеного кровь в венах. Я не понимала, что со мной происходит, а поэтому просто игнорировала свое состояние.

Такие вечера, как тот, стали нормой. Первый прошел на удивление быстро. Мне даже не пришлось привыкать к чужой компании, потому что Марк был рядом каждую секунду, его ладонь почти не покидала моей спины или талии, создавая вокруг меня незримую защиту.

На следующий день, как и обещал, он приехал знакомиться с мамой. Я до сих пор вспоминаю ее круглые от удивления глаза, когда у нашего подъезда остановился огромный черный внедорожник, из которого вышел он. В безупречном деловом костюме, серьезный, собранный, с двумя огромными букетами цветов.

Мама, моя добрая, вечно улыбающаяся мама, сначала замерла на пороге, ведь я так и не рискнула ей обо всём рассказать, а потом засуетилась, затаскивая его на кухню пить чай с ее фирменным яблочным пирогом.

Вечером мы с ней серьезно поговорили. Она посчитала его серьезным, но довольно опасным мужчиной, ведь власть и деньги - это страшная комбинация. При этом она сказала, что в общем он ей все-таки понравился, и если он сделает меня счастливой, то мама будет только счастлива за меня.

На работе все шло своим чередом. Я решила перестать сопротивляться и плыть по течению, раз уж меня в него так бесцеремонно бросили. Я вникала в должностные обязанности, изучала проекты, и, к собственному удивлению, у меня начало получаться. Люди, сначала смотревшие косо, постепенно стали видеть во мне специалиста, и это придавало сил.

Марк с каждым днем открывался мне все больше. Мы проводили вместе почти все время, находясь на опасно близком расстоянии. Утром — совещания, днем — совместная работа над проектами, вечером — бесконечные ужины, приемы, встречи, ночные поездки и странно смущающие прощания. Его рука на моей талии уже стала привычной. Его тихий голос у моего уха, объясняющий, кто есть кто в этом зале, стал жизненно необходимым. А его аромат… тот, что исходит от кожи вместе с аурой, поселился в легких и не желает уходить. Мне начинало казаться, что я… привыкаю к нему.

И это страшно…

Сегодня — последний вечер перед нашим вылетом в Италию. Ужин с ключевыми партнерами его холдинга в закрытом загородном клубе. На мне простое, но эффектное платье из черного бархата с длинными рукавами и совершенно неожиданным, глубоким вырезом на спине. Волосы собраны в высокий небрежный пучок, открывающий шею и лопатки.

Марк представляет меня своим знакомым, и я вижу, как меняются их лица. Его рука лежит на моей талии, по-собственнически прижимая к себе.

Со всеми такой холодный, сдержанный, бросает короткие фразы, но стоит его взгляду упасть на меня, как он теплеет, а уголки губ едва заметно приподнимаются. Это так показательно, так наигранно, но от этого почему-то предательски кружится голова. Хочется верить, что он делает это по-настоящему. Искренне.

Мы садимся за наш столик в центре зала вместе с его знакомыми. Галантно отодвинув стул, он помогает мне сесть и пододвигает бокал ближе.

— Вы прекрасно выглядите! — делает мне комплимент молодой парень лет двадцати, находящийся в сопровождении красивой рыжей девушки в алом платье с огромным декольте.

— Спасибо, — коротко отвечаю, замечая, как напрягается Марк.

— Вы, — тонким голосом произносит рыжая, — не похожи на человека, так скоро решившего связать себя узами брака, — последние слова она говорит так, словно это что-то грязное.

— Внешность бывает обманчива, — коротко говорит он, а потом поворачивается к другим знакомым, обсуждая проект.

Девушка не успокаивается, продолжая съедать Марка голодным взглядом, и я чувствую, как внутри закипает глухое раздражение, и нервно сжимаю салфетку под столом.

Ревность? Нет, скорее, уязвленное самолюбие. Он сам втянул меня в эту игру, так пусть теперь его «невеста» не выглядит полной идиоткой.

Разговор за столом сворачивает в сторону бизнеса, и рыжая, которую, как я узнаю, зовут Катерина, тут же оживляется. Она сыплет терминами, вставляет ремарки о слиянии, демонстрируя полную осведомленность. Она смотрит только на Марка, полностью игнорируя меня, словно я — пустое место.

— Кстати, Марк Александрович, как продвигается вопрос с распределением активов после поглощения? — щебечет она, а потом резко поворачивает голову ко мне. — Анжелика, вы, должно быть, совсем не разбираетесь в этих скучных делах?

На ее лице играет ехидная улыбка. Она уверена, что я сейчас промолчу и ждет моего провала.

— Если вы имеете в виду активы, которые перейдут под контроль нового совета директоров, то Марк настоял на независимой аудиторской проверке перед финальным этапом. Чтобы избежать конфликта интересов, особенно в отношении дочерних предприятий «ТехноСтроя». Это стандартная процедура, но в данном случае она критически важна.

За столом на секунду повисает тишина. Катерина моргает, ее улыбка сползает с лица. Марк, сидящий до этого напряженно, как сжатая пружина, бросает на меня быстрый взгляд и на секунду мне даже кажется, что усмехается.

— Какая осведомленность, — тянет Катя, приходя в себя. Ее голос полон яда. — Марк, ты всегда любил умных женщин. Правда, всегда ненадолго.

17

— Спасибо, — говорю я ей, а в ответ получаю такую же льстивую улыбку.

В этот момент затихает громкая музыка, и в зале начинает играть медленная, обволакивающая мелодия. Злая и мстительная идея рождается мгновенно. Не думая, я резко встаю, приковывая к себе взгляды всего стола.

— Марк, — говорю громко и уверенно. — Потанцуй со мной.

Он хмурится, явно не ожидая от меня такой инициативы. Но игра есть игра. На публике он должен быть идеальным женихом, а поэтому медленно поднимается.

— Хорошо, — цедит сквозь зубы. — А после танца можем пройти в VIP-кабину, там поспокойнее.

Перед тем как уйти, я оборачиваюсь к Евгению, тому молодому парню, что сидит с Катериной.

— Евгений, может, вы с Катериной составите нам компанию? Будем рады.

— Отличная идея! — он с удовольствием встает и тянет опешившей рыжей руку. — Кать, пойдем!

А Катя в это время сидит как приклеенная, ее лицо искажается в отвратительной гримасе, прямо противоположной моей, потому что я с удовлетворением наблюдаю за тем, как она нервно шарит ногой под столом, заглядывая вниз. Вокруг сидят наблюдательные представители высшего света, и устроить скандал, как и выйти без одной туфли, она не может.

— Что-то потеряли, Катерина? — спрашиваю я с самой невинной улыбкой, на которую способна.

Она лишь сжимает губы до белой полоски и качает головой.

Марк тянет меня за руку в центр зала, лишая дальнейшего наблюдения представления.

— Ну и что это было? — спрашивает мужчина, обволакивая своим чарующим голосом, когда выходим в центр зала.

Он ещё спрашивает? Ни за что не признаюсь, что их представление хоть каплю меня разозлило, у меня нет на это прав.

— Хотела сбежать, — отвечаю сдавленно, и в этот же миг его рука ложится мне на талию, а потом толкает на себя.

Я чувствую себя ледяной статуей, которая в его руках начинает таять. Вся злость, вся обида, все унижение концентрируются в напряженных мышцах спины, по которой едва-едва скользят его пальцы, будоража нервные окончания.

Стараюсь смотреть куда-то через плечо, игнорируя его прожигающий взгляд. Марк ведет в танце, а я лишь механически следую за ним, сохраняя на лице маску вежливой улыбки для окружающих. Но почему-то я уверена, что он чувствует это. Каждую секунду. И его пальцы на моей талии сжимаются сильнее.

— С тобой что-то не так, — шепчет он тихо, но в его голосе чувствуется сталь.

Я молчу, продолжая смотреть в пустоту, и он срывается. Одним резким движением прижимает к себе чересчур, недопустимо близко. Теперь между нами нет ни миллиметра свободного пространства, а губы находятся в миллиметре друг от друга.

Его рука ложится на мою обнаженную спину, и горячие пальцы начинают медленно, властно скользить вдоль позвоночника, вызывая табун мурашек.

— Я спросил, что происходит, Анжелика?

— Если скажу, — поднимаю на него взгляд, — это что-то изменит?

Чувствую, как Марк напрягается, а потом скользит рукой под струящееся платье сначала на уровне талии, а потом двигаясь вверх, почти касаясь сбоку моей груди.

— Что… Что ты делаешь?

— То же, что и ты, — хищно ухмыляется он, — хожу на грани.

Промик на прокурора - 3XAh9MqI
____________
Новинка литмоба от Ольги Гольдфайн

“Бывшие. За пеленой обмана”

https://litnet.com/shrt/f56x

Она сбежала от него беременной. Через шесть лет он вернулся, чтобы забрать всё – и её в том числе.

18

Его прикосновения горят на моей коже даже после того, как я отстраняюсь. Резко, почти грубо вырываюсь из его объятий, оставляя его одного посреди зала. Он лишь недовольно смотрит на меня, но мне все равно.

Воздух. Мне срочно нужен кислород.

Я почти бегом выхожу на террасу, вдыхая прохладный ночной воздух. Легкие горят. Сердце бешено колотится в горле. Его слова, его прикосновения, его наглый, хищный взгляд — всё это слишком. Слишком реально для нашей фальшивой игры. Я провожу ладонями по лицу, пытаясь остудить пылающую кожу. Что он творит? Что он делает со мной?

Он играет, — кричит внутренний голос.

Хорошо играет, как и я, но его игра опасна, она срывает все предохранители, ломает все мои барьеры.

Приведя дыхание в порядок, я возвращаюсь внутрь, направляясь в VIP-зону, о которой он говорил. Я понимаю, что должна сохранять лицо, несмотря на то, что моим сердцем сейчас играют в пинг-понг.

Я сама согласилась, сама виновата, и теперь что? Жалею?

Когда почти подхожу к нужной комнате, меня резко разворачивает чья-то костлявая рука.

Обернувшись, вижу злое лицо Катерины. Она хватает меня за предплечье, ее длинные ногти впиваются в кожу.

— Ты еще пожалеешь о своей выходке, — шипит она. — Марк не любит таких дешёвых представлений.

Внутри меня что-то щелкает. Я так устало от этой фальши. Одним быстрым, отточенным движением я перехватываю ее руку за запястье и слегка выворачиваю, заставляя Катю ослабить хватку и болезненно завыть. Ее глаза расширяются от удивления и боли.

— Послушай меня, — говорю спокойно и ровно. — Там, под столом, валялась не твоя туфля. Это была твоя гордость. В следующий раз, когда решишь унизить меня, подумай, что будет, если я на неё наступлю?

Я отпускаю ее руку и, не оборачиваясь, иду дальше, оставляя Катю стоять посреди прохода с открытым от шока ртом.

В VIP-кабине уже сидит Марк и пожилой азиат в дорогом костюме, которого я узнаю — господин Ли. Они обсуждают детали завтрашнего перелета на частном бизнес-джете. Я тихо присаживаюсь рядом с Марком, чувствуя себя неуютно под пристальным взглядом мистера Ли. Нервы, натянутые до предела, начинают сдавать. Марк же, словно почувствовав мое состояние, прерывает разговор и властно притягивает меня к себе, обнимая за плечи.

— Мы завтра утром вылетаем на Комо, — говорит Марк инвестору, а потом обращается ко мне. — Лика уже собрала всё вещи и с нетерпением ждет нашей свадьбы. Так ведь, любимая?

Марк улыбается, обнажая ряд идеальный зубов, а я лишь методично машу головой, словно болванчик, хотя на самом деле схожу с ума от осознания ближайшей катастрофы.

Он кладёт мою голову себе на плечо и гладит пальцами по плечу, показывая свою защиту. Вот только… Кто защитит моё сердце от него самого?

***

Следующий день начинается с чистого безумия. Сборы, чемоданы, бесконечные коробки с нарядами для «свадебного путешествия». Мама мечется по квартире, находясь в полнейшем шоке. Она летит обычным рейсом сегодня вечером, и мое поспешное бегство из страны вводит ее в ступор.

— Анжелика, я не понимаю, зачем такая спешка? — в десятый раз спрашивает она, складывая мои вещи. — Люди так не женятся! Такое чувство, что ты… Ты не беременна, дочка?

Я устало качаю головой, застегивая сумку.

— Нет, мам. Просто… так сложились обстоятельства. Мы уже все решили.

Но с каждой секундой, с каждым сложенным платьем, сомнения сжирают меня все сильнее. Я смотрю на свое отражение в зеркале и не узнаю эту девушку с горящими от нервного возбуждения глазами.

Машину с водителем подъезжает к моему дому, Марк отправляет сообщение о том, что уже ждет меня, а я лишь нервно сжимаю пальцами телефон.

Что я делаю? Зачем я на это согласилась? Это было похоже на авантюру, на игру, но сейчас игра превращается в жизнь, и мне страшно…

____________
Еще одна новинка литмоба от Ксении Хиж

Бывший. Мы больше не твои

https://litnet.com/shrt/MaqB

Когда-то он стал для меня спасением и первым мужчиной. Мы поженились, но он исчез, оставив меня с близняшками под сердцем. Пропал без вести, а спустя годы вернулся...И вот я в его доме с другим мужчиной, а предатель не сводит с меня глаз.

19

Марк не дает мне возможности показать себя трусихой. Одно его строгое «Анжелика, живо к самолету, все ждут только тебя!» в трубку, и уже через полчаса я сижу рядом с ним в частном самолете, направляющимся в Италию.

— Это что вообще было с утра? — спрашивает Марк, когда мы взлетаем.

Соседние сидения в самолете находятся довольно далеко друг от друга, поэтому мы можем говорить вполголоса спокойно.

— Я струсила, — честно признаюсь, но в глаза посмотреть не рискую.

— Хотела оставить меня в самый последний момент?

Его слова звучат как-то уж очень жёстко, мне аж не по себе становится.

— Нет, — пытаюсь оправдать свою совесть, — просто до меня, наконец, доходит вся трагичность ситуации.

— Выйти за меня для тебя — трагедия? — выгибает широкую бровь, когда я смотрю на него боковым взглядом.

Фиктивно выйти за тебя — да, для меня трагедия, — хочется сказать, но я сдерживаюсь, лишь нервно сжимая края своей спортивной кофты, которую специально надела в полет.

— Это же… всего год.

— Вот именно. Через год будешь от меня свободна с самыми лучшими рекомендациями. Захочешь остаться в компании — я не буду против.

Для него все так легко. Сказал, как выплюнул. А что делать с тем, что он путает меня, заставляет поверить в этот фарс, вынуждает чувствовать то, чего я совершенно не хочу?!

— Я делаю это только ради людей, которые могли остаться без работы.

— Именно так, — поджаривается босс, а потом протягивает мне один наушник. — Посмотрим? Нам ещё долго лететь.

Смотрю на него неверящим взглядом и не могу до конца сложить воедино картину, в которой мой босс протягивает мне наушник, чтобы посмотреть вместе фильм. Я точно схожу с ума. Но тем не менее…

— Что смотрите? — вставляю в ухо гарнитуру.

— Какая-то комедия, — уклончиво отвечает Марк, включая фильм. Да не просто фильм, а известную популярную эротическую мелодраму!

Несколько минут фильма мы стоически смотрим, делая вид, что нас ничуть не смущают резкие слова, которые не скажешь в приличном обществе, но когда в самом начале сразу же появляется постельная сцена…

— Так, давай сюда, — тянется Марк за моим наушником, а я прыскаю от смеха, уворачиваясь.

— Я не знала о твоих предпочтениях, весь интересно было это узнать до нашего брака, — уже смеюсь в голос, обращая внимания господина Ли, который не слышит нашего разговора, но при этом мило улыбается.

— Я включил первый попавшийся, давай переключим, — теперь уже тянется к планшету, который я тоже благополучно выхватила.

— Вообще-то мы в небе, ты не мог включить его случайно, ты его скачал! — издеваюсь я, натянув улыбку на лицо. Марк едва сдерживается, чтобы тоже не улыбнуться, а потом все же выхватывает у меня гаджет.

— Я не знал, о чем он, — отворачивается босс.

— Если качали на официальных сайтах, то было бы всё отлично, значит… качали на пиратках?

— Анжелика! — строго чеканит, сжимая губы в тонкую линию.

— О, умоляю, — продолжаю смеяться, — ничего не говорите, не закапывайте себя ещё больше, любитель киношек поострее.

Марк тяжело выдыхает, а потом резко, так, что я вмиг перестаю смеяться, поворачивается, оперевшись руками по обе стороны от моего лица.

— Как думаешь, Лика, с теми знаниями, что ты раскрыла обо мне, кто будет смеяться в нашу брачную ночь?

Марк ухмыляется, даже скалится, мгновенно становясь серьезным, а я не могу вздохнуть. Сразу становится не до смеха. Он снова делает это.

Он переходит границы, которые сам же и начертил.

_______________
Еще одна новинка литмоба от Алекс Мара!

ВЕРНУТЬ ЖЕНУ. ЖИЗНЬ ПОСЛЕ ЛЮБВИ

https://litnet.com/shrt/fh8e

О том, что муж меня предал, я узнала из вечерних новостей. Он бросил меня, растоптал и женился на другой. А теперь моя дочь дружит с его сыном. Что смотришь, Ярослав? Сожалеешь? Уже поздно, я вырвала тебя из сердца.

20

Я не успеваю ответить. Его близость, хриплый шепот и наглая ухмылка выбивают весь воздух из легких. Марк отстраняется так же резко, как и подался вперед, оставляя меня с бешено колотящимся сердцем и горящими щеками.

— Прости, — единственное, что он говорит, после чего остаток полета проходит в натянутом молчании.

Он углубляется в работу с планшетом, надев оба наушника, а я просто смотрю в иллюминатор на проплывающие внизу облака, пытаясь усмирить бурю внутри.

Через несколько часов нас привозят на конечную остановку.

Вилла на озере Комо превосходит все мои самые смелые фантазии. Это не просто дом, это настоящий дворец из светлого камня, утопающий в зелени кипарисов и цветущих садов. Воздух пропитан ароматами роз и лимонов, а с террасы открывается такой вид на лазурную гладь озера и величественные горы, что на мгновение я забываю обо всем. Забываю, что я здесь всего лишь актриса в чужом спектакле, и наслаждаюсь тем… чего никогда раньше не видела.

Следующие несколько дней пролетают в предсвадебной суете, похожей на красивый, но совершенно безумный сон. Организаторы, помощники, стилисты — все кружатся вокруг меня, создавая идеальную картинку. Я чувствую себя куклой, которую наряжают и готовят к главному выходу. Марка почти не вижу, однако его отдаленная забота и постоянные переписки в мессенджере, не дают мне покоя. Он… открывается мне совсем с другой стороны, и это пугает ещё больше.

А сегодня тот самый день икс. И этот страх умножается в десять раз.

Я стою перед огромным венецианским зеркалом в своей комнате.

На мне свадебное платье.

Не классический пышный торт, который я бы никогда не выбрала, а нечто совершенно иное. Струящееся, из тяжелого кремового шелка, оно облегает фигуру, как вторая кожа, а потом расходится к полу мягкими волнами. Длинные, расширяющиеся к запястьям рукава и скромный вырез-лодочка спереди создают образ сдержанной элегантности. Но стоит повернуться, и открытая спина, обрамленная тончайшим кружевом, доходит почти до самой поясницы — дерзкий, чувственный акцент, от которого у меня самой перехватывает дыхание. Волосы уложены в сложный, но кажущийся небрежным узел, из которого выбиваются несколько мягких темных локонов.

Мама, сидящая на краю кровати, смотрит на меня со слезами на глазах. Она счастлива, и от этого мне еще больнее. Я вру самому близкому человеку, и эта ложь словно привязанный к моей шее камень, что тянет меня вглубь, затапливая все сильнее.

— Милая, ты такая красавица! — говорит, обнимая меня, а я смотрю сквозь неё стеклянными глазами.

Потерянная, абсолютно не понимающая, как выйти из ситуации, которую заварила.

«Желаю, чтобы вы были счастливы!» — крутится в голове последняя фраза мамы, когда я спускаюсь в главный зал, который уже полон гостей. Слышится тихий гул голосов на разных языках, звон бокалов, играет струнный квартет. Все безупречно, дорого и холодно. Мужчины в смокингах, женщины в вечерних платьях и бриллиантах. Их взгляды скользят по мне оценивающе, любопытно. Я чувствую себя экспонатом на выставке. И среди этих безупречно одетых гостей я замечаю огненно-рыжую Катерину. Она стоит с бокалом шампанского, одетая в облегающее изумрудное платье, и на ее губах играет хищная улыбка. Что она здесь делает? Ненависть и тревога ледяной волной поднимаются из глубины души.

До церемонии остаются считанные минуты. Нервы натянуты до предела. Мне нужно увидеть его. Услышать его голос, чтобы убедиться, что все под контролем. Хочется просто услышать его уверенный голос. Я нахожу Марка в небольшом боковом коридоре, ведущем на террасу. Он выглядит напряженным, его скулы плотно сжаты.

— Марк, — зову я почти шепотом, и он тут же оборачивается. На секунду в его глазах проскальзывает что-то похожее на восхищение, когда он осматривает меня с ног до головы, но это чувство тут же сменяется привычной маской отстраненности.

— Нам нужно поговорить, — начинаю я, но его телефон начинает неустанно звонить, и он, сжав губы в прямую тонкую линию, чертыхается.

— Лика, прости. Мне нужно отойти на пару минут, у тебя что-то случилось?

— Н-нет, — тяжело вздыхаю, понимая, что его дела важнее моих дурацких переживаний. — Иди.

Он подходит ко мне и берет в ладони мои холодные руки.

— Я вернусь через пару минут, ничего не бойся.

Киваю, потому что его слова снова делают это. Успокаивают. Хотя бы на время, но я снова чувствую уверенность, что не одна.

А потом он разворачивается и быстрым шагом направляется вглубь коридора. Смотрю ему вслед, а потом вижу, как из кармана что-то падает. Марк так быстро исчезает за поворотом, что я не успеваю ничего даже крикнуть. Лишь подхожу ближе и вижу… коробочку. Открываю, и замечаю там красивую, переливающуюся брошь.

Интересно… Разве во время свадьбы не кольца дарят? Чье это?

Сжав в кулаке коробочку, направляюсь в ту же сторону, куда направился Марк, и как только захожу за угол, вижу его спину, а потом то, как он закрывает за собой дверь уборной. На секунду теряюсь, отводя глаза. И тут же цепляю ими Катерину. Она бросает на меня быстрый, торжествующий взгляд и скользит следом за Марком. Мое сердце замирает. Я неверяще смотрю, как они вместе скрываются за тяжелой дубовой дверью, и не знаю, что мне делать.

Меня пронзает боль. Не острая, а тупая, разрывающая изнутри. Это не ревность. Это унижение. Глубокое, всепоглощающее унижение. Он привел меня сюда, сделал своей невестой перед всеми этими людьми, а за пять минут до «свадьбы» уединяется с другой женщиной? Я просила ко мне всего одного — уважения.

21

Тяжелая дубовая дверь поддается с глухим скрипом, и я вхожу внутрь, готовая к худшему. Сердце колотится где-то в горле, а в венах вместо крови словно раскаленная магма течет.

Картина, которая предстает передо мной, одновременно и банальна до тошноты, и бьет наотмашь. Уборная, отделанная темным мрамором и золотом, выглядит как фон для дешевой драмы. И главные актеры на месте. Катерина стоит вплотную к Марку, прижавшись к нему всем телом. Ее ладонь лежит у него на груди, прямо над сердцем, а вторая обвивает его шею. Она что-то шепчет ему на ухо, кокетливо склонив голову, ее лицо находится в паре сантиметров от его. Классическая сцена. Если бы не…

Марк.

Он не обнимает ее в ответ. Его руки опущены вдоль тела, кулаки сжаты, а на лице — не страсть, а холодное, брезгливое раздражение.

Заметив меня, он одним резким, злым движением отталкивает от себя Катерину. Она отлетает на шаг, спотыкается и смотрит на меня с плохо скрываемым торжеством, уверенная, что ее спектакль удался.

Возможно, если бы я действительно была невестой Марка, то отреагировала бы на неё предсказуемо, но тут…

— Мне сейчас нужно истерику закатить? — мой голос звучит на удивление ровно, хотя внутри все кричит. Я сжимаю в кулаке холодную коробочку с брошью.

— Я тебе все объясню, выйдем, — резко бросает Марк, делая шаг ко мне, но его останавливает мой ледяной взгляд.

Я его игнорирую. Все мое внимание сейчас приковано к рыжей бестии, которая посмела считать меня идиоткой. Не дожидаясь ответа, я прохожу мимо Марка и в два шага оказываюсь рядом с Катериной. Она не успевает даже пискнуть, как мои пальцы впиваются в ее пышную рыжую шевелюру у самых корней.

Ее глаза расширяются от шока и боли. Я тащу ее к ряду раковин из белого мрамора. Она пытается вырваться, брыкаться, но ярость придает мне сил. Я с силой наклоняю ее, включаю ледяную воду на полную мощность и подставляю ее идеально уложенную голову под струю.

Вода с шумом обрушивается на нее, моментально превращая дорогую прическу в мокрые, жалкие сосульки. Она визжит, но я лишь сильнее сжимаю ее волосы. Краем глаза я вижу Марка. Он не двигается. Просто стоит, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Он не пытается меня остановить. Он смотрит. Смотрит не на Катерину. На меня. И в его темных глазах плещется что-то опасное, хищное, что-то похожее на одобрение.

— Я же предупреждала тебя, — шиплю на ухо брыкающейся и захлебывающейся Катерине, которая размахивает руками, разбрызгивая воду. — Посмеешь забрызгать мое платье хоть одной каплей, и я прямо сейчас выйду к гостям и устрою скандал, сказав, что ты пыталась сорвать нашу свадьбу.

В этот момент сильная, властная рука ложится на мою. Марк. Его пальцы стальной хваткой сжимают мое запястье, заставляя разжать кулак. Я отпускаю волосы Катерины, и в этот момент он дергает ее за плечо, разворачивает к себе, а затем, не дав ей ни секунды, чтобы прийти в себя или хотя бы вытереть лицо, грубо толкает к выходу и распахивает дверь. Она остается в коридоре мокрая, растрепанная и униженная. Дверь за ней захлопывается с оглушительным щелчком.

Это немного смущает. Я не понимаю, почему он так поступает с ней. И вообще ведёт себя странно.

Тишина в огромной уборной становится давящей. Я стою, тяжело дыша, и только сейчас чувствую, как дрожат руки. Марк медленно поворачивается ко мне. Вся расслабленность исчезла. Он смотрит на меня так, как хищник смотрит на забившегося в угол зверька.

А потом начинает медленно подходить, из-за чего я инстинктивно отступаю назад, пока не упираюсь спиной в холодную мраморную стену. Он не останавливается. Подойдя вплотную, упирается руками в стену по обе стороны от моей головы, запирая меня в ловушку. Между нами остаются жалкие сантиметры свободного пространства.

— Уйди, — шепчу почти в его губы.

— Ты ревнуешь, — это не вопрос, а утверждение, сказанное низким, рокочущим голосом, от которого по коже бегут мурашки.

— Не придумывай, — выдыхаю я, пытаясь казаться спокойной. — Речь о моей репутации. О том, как я выгляжу в глазах твоих гостей. Не хватило прошлого представления под столом, ты решил и на свадьбе его устроить?

— Под столом? — выгибает бровь Марк, а потом осознание появляется на его лице, и он усмехается.

— Смейся. Смешно ему, а страдаю от этого я!

— Сильно страдаешь? — продолжает издеваться он, а у меня аж воздух в легких заканчивается от такой наглости. — Какая тебе разница, с кем я провожу время за пять минут до фиктивной церемонии? Это ведь всего лишь сделка, Лика. Ты сама это сказала.

Он использует мои же аргументы против меня.

— Я не буду той невестой, которой изменяют за спиной на глазах у всех! — срывается с моих губ. — У нашей сделки были условия. Уважение — одно из них!

— Так вот в чем дело, — он наклоняется еще ниже, его горячее дыхание касается моей щеки. — Моё уважение у тебя уже есть, Лика. Что еще? Хочешь, чтобы я был только с тобой? — на его губах появляется ядовитая усмешка.

Наглость Марка переходит все границы. Он издевается, играет, выводит меня из себя, заставляя признать то, в чем я боюсь даже самой себе признаться, не то что ему.

— Уважение? — я вздергиваю подбородок, глядя ему прямо в глаза. — Поэтому позволял себе флиртовать с любовницей прямо посреди своих же гостей, сидя с невестой? Поэтому сейчас заперся с ней в туалете, когда здесь даже мама моя присутствует?!

22

Однако в какой-то момент я понимаю, что это неправильно, что все выходит из-под контроля, если уже не вышло.

Надавив на его грудь, смело отталкиваю, одновременно с этим глубоко вдыхая холодящий горло воздух.

— Я… так не хочу. Без чувств, — не дав ему договорить, выбегаю из уборной, держа руку в районе груди. Внутри все заливает такая горькая, всепоглощающая тяжесть. Почти бегом иду к выходу на террасу, несмотря на то, что по дороге мне уже кричит организатор. Свежий воздух обжигает легкие. Я судорожно глотаю его, умирая от противоречивых чувств, от бессилия и, прикоснувшись к пульсирующим губам, закрываю глаза, добежав до перил и вдохнув свежий воздух.

Не замечая ничего вокруг, пропускаю момент, когда за спиной раздаются быстрые, тяжелые шаги.

А когда осознаю, что кто-то приближается, хочу убежать в сторону другого выхода, но успеваю сделать только пару шагов к стеклянной двери, как сильная рука хватает меня за локоть, круто разворачивает и с силой вжимает в холодную кирпичную стену дома.

Хватка на локте стальная, не оставляющая ни единого шанса на побег. Перед глазами только его напряженное лицо с горящими темным огнем глазами.

— Что с тобой не так?! — с моих губ срывается отчаянный крик. — Зачем все это? Этот поцелуй…

Вместо ответа он тяжело выдыхает, и весь гнев, вся жесткость на его лице вдруг исчезают. Хватка на локте ослабевает, и одна его ладонь скользит вверх по плечу, а вторая ложится на талию. Он делает шаг вперед, сокращая последнее расстояние между нами, и притягивает к себе. Не грубо, не властно, а… осторожно. Его объятие обрушивается неожиданно, и, кажется, у меня не осталось сил на то, чтобы анализировать происходящее. Мне просто… хочется испариться.

Одна его рука гладит меня по спине, успокаивая дрожь, а вторая зарывается в волосы на затылке. Марк утыкается носом в мою макушку, шумно вдыхая.

— Прости, — хриплым голосом. — Я перегнул.

Тело все еще напряжено до предела, готовое к защите, но мозг отказывается понимать происходящее.

— Я просто… не сдержался, — продолжает он, не разжимая объятий. — Когда увидел твою ревность, больше не видел смысла отрицать наше очевидное влечение.

— Это не ревность, а защита репутации, — пытаюсь возразить в его грудь, но голос звучит неубедительно даже для меня самой.

Он чуть отстраняется, но лишь для того, чтобы заглянуть в глаза. Ладонями обнимает мои щеки, большими пальцами нежно поглаживая кожу под глазами.

— Лика, я не из тех мужчин, которые изменяют. Ни фиктивной жене, ни настоящей. Я выбрал именно тебя не просто так. Ты привлекала меня как женщина и раньше, именно поэтому я предпочитал работу с тобой на расстоянии, но сейчас…

Каждое его слово отдает мощным разрядом тока по моему телу.

— Сейчас, когда я узнал тебя лучше, не могу сдерживать себя возле тебя.

— Ты что вооьще говоришь?

— И я полностью согласен, что получить своего рода признание за несколько минут до фиктивной свадьбы — стрем глобальный и худшая романтика в истриии человечества, но… это правда.

Отрицательно машу головой, он он не отступает.

— За то время, что мы провели вместе, ты… стала близким человеком. Настолько, что сегодня, когда тебе было больно от слов Катерины, я тоже почувствовал эту боль.

— Да что… с тобой не так?!

— Ты становишься для меня кем-то родным, о ком волей-неволей начинаешь переживать. Так что со мной не так?

Внутри все переворачивается. Я не верю в то, что слышу. Это равносильно тому, что ты восхищаешься каким-то актером, а потом узнаешь, что нравишься ему. Первая реакция — неверие. И сейчас я как раз нахожусь в самом ее эпицентре.

— Нет…

— Да, Лика, — Марк снова наклоняется, на этот раз едва прикасаясь к дрожащим губам.

Между нами словно искры летают, настолько больно ощущать его легкое прикосновение губ к своим. Тут же колит в животе, и ноги подкашиваются.

— Если ты… — голос дрожит, приходится сделать глубокий вдох, чтобы выразить свою мысль, — если ты разобьешь мне сердце, Марк, — смотрю прямо в его голубые глаза, — я никогда тебя не прощу.

— Если я это сделаю, то сам себя никогда не прощу.

Миг, и его губы снова на моих. Нежный, глубокий поцелуй стирает остатки гнева и страха, оставляя после себя лишь головокружительную, пьянящую нежность. Мы обнимаем друг друга, сжимаем, вальсируем языками, ощущая импульсы страсти от головы до кончиков пят.

— Лика! Марк! Церемония через пять минут! — голос организатора заставляет нас резко оторваться друг от друга. Она прокашливается и мгновенно отворачивается, понимающе улыбаясь.

Я тоже улыбаюсь, искоса смотря на Марка. А он берет мою руку и переплетает наши пальцы.

— Пора, Лика. Сегодня… ты станешь моей, — заканчивает хрипло, явно намекая на то, о чем я думаю…

_________
Новинка литмоба!

Лика Ланц

“Бывшие. Найду и обезврежу!”

https://litnet.com/shrt/4b0T

23

Дрожь от его поцелуя все еще пробегает по телу, когда я, немного отстранившись, вспоминаю о холодной тяжести в своем кулаке. Разжав пальцы, смотрю на бархатную коробочку.

— Марк… ты уронил, — протягиваю ему, ожидая объяснения. И он дает его. Однако совсем не такого, какого ожидаю.

— Это деловой подарок для супруги господина Ли. Она коллекционирует редкие украшения, а эта брошь — винтажный шедевр Альстерии, платиновая бабочка с сапфировыми крыльями. Я собирался вручить ее ей после церемонии.

Деловой подарок. Конечно. Глупо было бы думать иначе. Этот мир живет по своим законам, и я в нем все еще чужая. Я молча киваю, и он, заметив мое состояние, мягко забирает коробочку из моих рук и убирает во внутренний карман пиджака, а потом прикасается губами к моему виску.

— Ты же не думала, что я собирался подарить его Катерине, верно?

— Конечно нет, — фыркаю, отстранившись. — Думала подаришь мне…

Совсем не думала, тем более что дарить брошь — это что-то из среднего века.

— Тебе я подарю кольцо, которое стоит в десять раз дороже.

Если бы оно действительно было моим, возможно, это и имело бы для меня ценность, но сейчас…

— Как любезно с вашей стороны, — усмехаюсь, — мне же с ним попозировать надо будет, а потом ты вернешь его обратно?

Он закатывает глаза, а я улыбаюсь.

Марк берет мою руку, и наши пальцы переплетаются. Его горячая и сильная ладонь сжимает мою дрожащую руку перед тем, как сделать шаг за дверь… Туда, где нас уже ждут гости.

Мы открываем дверь и шум голосов, звон бокалов, аромат тысяч цветов — все это обрушивается разом. Огромный зал утопает в белых цветах и свете хрустальных люстр. Море дорогих костюмов и платьев, сотни лиц, обращенных к нам, среди которых тут же замечаю самое родное…

Мама подходит ко мне, и ее глаза полны тревоги.

— Девочка моя, у тебя взволнованный вид. Все в порядке?

Смотрю на теплый, поддерживающий взгляд Марка, который стоит рядом, не выпуская моей руки.

— Все в порядке, мам. Даже лучше, чем ты думаешь.

Она кивает, и ее уводят на почетное место для родителей, а меня — в небольшую комнату, чтобы поправить макияж и прическу перед выходом на церемонию регистрации.

Внутри меня всю колотит. Теперь все иначе. Все перестало быть фарсом, когда он поцеловал меня, и теперь я с ума схожу от волнения, словно мы на самом деле женимся!

Несколько минут, и я уже в ожидании выхода.

Звучит музыка, взрывная волну трепета в груди. Тихая, нежная мелодия скрипки и виолончели заполняет пространство, и огромные двери в зал распахиваются. Гости встают. А мне дышать нечем становится.

Впереди, в конце усыпанной лепестками белых роз дорожки, под невероятной аркой из живых пионов и гортензий, стоит Марк.

Такой красивый, как принц из сказки. Мой строгий босс, мой властный бескомпромиссный начальник, мой страх, мой трепет и моё падение… Мой без пяти минут… муж.

В этот момент я не думаю о контракте, о будущем, о первоначальных причинах нашего соглашения. В этот момент я думаю лишь о том, как бы хотела, чтобы это всё было по-настоящему. И я совершаю свою главную ошибку — я верю в то, что изначально было запрограммировано на обман.

Завтра и послезавтра будут еще проды))

А пока я хочу показать вам ещё одну новинку нашего литмоба!

Ольга Шо

Вернуть Жену. Двойня для Бывшего

https://litnet.com/shrt/gZVL

Муж обвинил Алису в измене и прогнал. Она ушла… не одна.
Спустя шесть лет пути бывших пересеклись.
Между ними - обиды, ложь, тайны и пропасть из обид и невысказанных слов.
Сможет ли правда, скрытая годами, пробиться через стену ненависти и гордости?
И что сделает Архип, когда узнает, что у него есть сын и дочь?

24

Ноги в полупрозрачный лодочках несут меня вперед. Сердце бьется так сильно, что кажется, его стук заглушает музыку. Все взгляды направлены на меня, на мое кремового цвета платье-трапеции в европейском стиле, на шлейф, но мой взгляд… он прикован только к нему. К Марку, который смотрит на меня в ответ так, как я не могла себе представить в самых смелых желаниях.

И это далеко не так, как раньше — с холодным расчетом или собственническим интересом. В его глазах сейчас плещется что-то новое — предвкушение, нежность и откровенное, почти хищное любование.

Организатор церемонии, женщина с мягким, поставленным голосом, начинает говорить красивые слова о союзе двух сердец. Раньше они казались бы мне пустой формальностью. Сейчас же каждое слово отзывается внутри трепетом.

Марк берет мою руку своей тёплой.

— Согласен ли ты, Марк, взять в законные жены Анжелику…

— Согласен, — говорит твердо и уверенно, не оставляя ни тени сомнения и не сводя с меня глаз.

— Согласна ли ты, Анжелика…

Перевожу дыхание. Весь зал замирает в ожидании. Марк ласково улыбается мне, несильно сжимая ладони в немой поддержке.

Мама сидит в первом ряду, и ее глаза блестят от слез. Она счастлива. И от этого осознания на душе становится немного теплее.

— Согласна, — шепчу, и голос предательски дрожит.

Нам подносят кольца, и Марк уверенно надевает мне на палец сначала идеально гладкий ободок, а затем аккуратный обруч с огромным, переливающимся камнем посредине.

Затем следует моя очередь. На его широкой ладони с длинными, сильными пальцами платиновое кольцо выглядит невероятно красиво.

— Объявляю вас мужем и женой, — завершает на фоне регистратор, которого я уже давно не слушаю. Смотрю лишь на Марка и на его губы, которые не так давно сминали мои в бешеном поцелуе, но тем не менее я успела по ним соскучиться.

Невольно закусываю губу, когда он приподнимает фату. На секунду замирает, словно рассматривая меня и запоминая этот момент. А потом его ладонь ложится на мою щеку, и он не медля ни секунды наклоняется и целует меня.

Нежно, но властно. Без перебора и явного откровения, ведь мы делаем это при сотне гостей.

Зал взрывается аплодисментами, и Марк нехотя от меня отрывается. Замечаю это по выражению его лица, потому что сама испытываю то же самое.

Музыка становится громче, и мы, держась за руки, идем обратно по дорожке сквозь дождь из лепестков.

— А где твоя семья? — спрашиваю тихо, когда мы отходим в сторону, принимая поздравления.

Марк на мгновение напрягается.

— Маме стало нехорошо перед выездом, и они не смогли прилететь. Она из тех женщин, кто не терпит, когда ее планы нарушаются, — уклончиво отвечает он, и я понимаю, что за этими словами скрывается нечто большее. — У нее были… другие планы на мою женитьбу. Дочь ее старой подруги.

Больше я не расспрашиваю его, и весь оставшийся вечер он не отходит от меня ни на шаг. Его рука постоянно лежит на моей талии, на спине, а пальцы то и дело поглаживают мою кожу. Марк наклоняется, чтобы прошептать что-то на ухо, и его дыхание обжигает шею, каждый раз будоража кровь и вызывая волну мурашек. Я больше не чувствую его игры, и от этого становится невероятно волнительно, до головокружения, до потери пульса.

Когда официальная часть заканчивается, и мы, наконец, можем уехать, я чувствую огромное облегчение. Сев в черный Майбах, водитель плавно трогается с места, увозя нас в забронированную заранее виллу.

А у меня тем временем все сжимается от беспокойства. Мы останемся с ним на вилле одни…

Напоминаю, что завтра и послезавтра будет ещё одна❤️

А пока приношу вам следующую новинку литмоба от Марии Мендес!

Бывшая жена. Я возьму тебя снова!

https://litnet.com/shrt/Evie

Он забрал мою невинность и развелся на следующий день. Заставил пройти через ад, а спустя три года ведёт себя так, будто я всё ещё принадлежу ему. Какая наивность...

25

Я нервно сжимаю и расжимаю пальцы, и он накрывает их своей ладонью, видя моё напряжение.

— Лика, тебе не нужно меня бояться, — говорит он тихо. — Я не к чему тебя не обязываю. Мы просто пробуем. Давай посмотрим, что из этого получится. Я не заставляю тебя делать то, чего ты не хочешь или в чем не уверена.

Его слова успокаивают. Он понимает все и не давит. Я благодарно киваю, и оставшуюся дорогу мы едем молча.

Его вилла, расположенная на холме с видом на ночной город, поражает своей роскошью и вкусом. Темное дерево, стекло, минимализм и огромное пространство.

Марк проводит для меня короткую экскурсию и останавливается перед дверью в конце коридора на втором этаже.

— Это твоя спальня, — пропускает внутрь и заходит следом. — Ванная комната смежная. Моя — напротив. Если что-то понадобится, я рядом, — произносит хрипло, сжимая мою ладонь, а потом наклоняется, оставляет на моих губах сладкий, трепетный поцелуй и резко отстраняется, быстрым шагом выходя из комнаты и закрывшись в противоположной, оставляя меня одну.

Я стою посреди огромной спальни в свадебном платье и бешено колотящиеся сердцем. До тошноты.

Сегодня все слишком: Свадьба, Катерина, его признание, поцелуи… Все это кажется сюрреалистичным сном. Я, желая поскорее избавиться от ужасного ощущения, снимаю платье, принимаю душ, надеваю шелковую пижаму, которую нахожу в гардеробной, и ложусь в кровать.

Сон не идет, как на зло. В голове крутится калейдоскоп событий, а сердце все еще трепещет от его прикосновений и поцелуев.

Проходит час, потом другой. Я смотрю в потолок и понимаю, что хочу пить. Встаю с постели и не цыпочках, чтобы не разбудить Марка, спускаюсь на первый этаж. Кухня оказывается такой же огромной и стильной, как и весь дом. Единственный свет льется от панорамного окна, за которым мерцают огни города.

И в этом лунном свете я вижу его.

Марк стоит у окна спиной ко мне, в одних свободных брюках. Их, как же красиво перематываются мышцы на его тренированном смуглом теле…

В его руке стакан с чем-то янтарным. Сразу видно, что он не пьян, но выглядит расслабленным, задумчивым. И как только слышит мои шаги, оборачивается.

— Не спится? — его голос в ночной тишине звучит глубже, бархатнее.

— Захотелось пить, — шепчу я, чувствуя себя неловко в коротких шортах и топе.

Особенно когда его тёмный взгляд скользит по моим ногам, задерживается на талии, и я чувствую, как по коже пробегают мурашки. Он ничего не говорит, просто смотрит. Жадно, голодно, так, что становится жарко и все кипит между ног.

— Помочь? — казалось бы, говорит такую глупость, и надо бы посмеяться, но от его серьезного тона и тёмного взгляда совсем не хочется.

— Думаю, справлюсь, — отвечаю хрипло, стараясь, чтобы голос не дрожал.

Я дрожащими пальцами нахожу стакан, наливаю воды из фильтра и делаю несколько глотков, чувствуя на себе его неотрывный взгляд, а потом слышу, как он делает несколько шагов в мою сторону.

— Почему, — от нервов прерываюсь в словах, — ты не стал… настаивать… сегодня, — говорю, повернувшись к нему. Марк оказывается рядом очень быстро. Это нервирует ещё больше.

— Я же сказал, мы просто пробуем, — он делает ещё один шаг ко мне, сокращая расстояние. — А пробовать нужно, когда этого хотят оба. Мне кажется, тебе это не нужно.

Я чувствую запах дорогого парфюма, алкоголя и его собственный, сводящий с ума аромат.

— Тебе… кажется, — сама поражаюсь тому, что говорю, видимо, совсем сода с ума, а потому делаю еще один глубокий глоток воды, и несколько капель срываются с моих губ, стекая по подбородку и шее.

— Ой, — смотрю на свой тонкий топ, который тут же начинает прилипать к телу и просвечивать.

— Черт возьми, — сдавленно выдыхает Марк.

Одним движением он забирает стакан из моих рук, громко ставит его на столешницу, а в следующую секунду его руки ложатся на мою талию, он легко поднимает меня и сажает на холодный мраморный остров посреди кухни.

Я не успеваю даже пискнуть. Он встает между моих ног, его бедра упираются в мои колени, а лицо оказывается в паре сантиметров от моего.

Большим пальцем он проводит по моим губам, вытирая влагу, а потом подносит к своим губам и облизывает.

— Марк… — на вздохе.

— Я больше не могу, Лика, — шепчет он, — черт подери, я больше не могу, — и он резко меня целует, глубоко запуская язык и выбивая весь гребаный воздух из лёгких.

___________
Мои дорогие, следующая глава будет от Марка! ❤️ И ещё немного, и мы будем продолжать с момента в прологе 💔

___________

И сегодня я рекомендую вам последнюю историю нашего моба от Рины Беж

БЫВШИЕ. Я ВАС ВЕРНУ

https://litnet.com/shrt/_Fdr