Фракция Сибирь

Глава 1

Морозным Новосибирским утром я шел на работу. Город наполнялся звуками, медленно просыпаясь, и входя в привычный ритм. Погода стояла безветренная, а мелкие снежинки плясали в воздухе, падая с небес на замерзшую землю. Новосибирск — это там, где бывает холодно и в подъездах греются медведи. Шучу, конечно - медведи лишь изредка появляются на городских окраинах. Современный мир к ним достаточно недружелюбен. Но, если честно, я был бы рад такой необычной встрече, ведь в моей обыденной жизни ничего особенного не происходит.

Ухожу на работу еще ночь, возвращаюсь с работы уже ночь. Монотонная, вязкая словно трясина, офисная жизнь стирает границы между буднями, пролетает выходными и превращает меня в функцию. А хотелось бы оставаться человеком! «Мы могли бы служить в разведке…но…».

Я никуда не лезу и ничем не выделяюсь, живу в своей маленькой уютной норе и наслаждаюсь относительным покоем. Я никого не трогаю, но и меня никто не трогает — вот такая жизненная философия современного горожанина.

От размышлений о жизни меня оторвал телефонный звонок:

- Привет бродяга! – радостно проорал мне в ухо мой старый институтский товарищ Мишка Береговой.

- Доброе утро, - сдержанно ответил я. - Чего не спится?

- Ты Николай все хандришь, - безошибочно определил мое состояние приятель, - А между тем, вечером в баре тебя будет ждать кружка старого доброго эля!

- С гренками? – поинтересовался я.

- C гренками! – утвердительно ответил Береговой.

- Я даже не буду ломаться!

— Вот и не ломайся, в семь жду тебя в «Бревне», все не скучай!

- А куда я денусь? – ответил я сам себе, стоя на проходной нашего бизнес-центра.

Я много раз замечал, что все мои приключения, происходили вопреки проведению и здравому смыслу. Словно сама реальность создавала ситуации, чтобы защитить меня от неприятностей. Примечательно, что осознавал я эти знаки уже после того, как было поздно и все произошло. В моменты, когда стоило остановиться и прислушаться к предостережению, я уверенно двигался навстречу проблемам, раз за разом набивая себе шишки.

Вот и сегодня реальность похоже была против моих планов на вечер.

Сначала мне пришлось отшить подругу Марину, настойчивой предлагавшую: «зайти к ней вечерком попить чайку, а если нет, то она обидится и вообще больше я могу не приходить». Потом Шеф вспомнил про кучу несданных вовремя отчетов, и намекнул, что неплохо бы остаться после работы и их доделать. К вечеру же оказалось, что на улице похолодало до минус тридцати градусов и такси взвинтили цены в два раза.

Несмотря на это я остался верен себе, и за пять минут до окончания рабочего дня проскочив мимо бдительного шефа и дав себе зарок посетить Марину с большим букетом роз, стоял на пороге бизнес-центра. В принципе, можно было бы доехать на метро до «Речного вокзала», там пересесть на электричку и минут через сорок, выйти на станции «Сеятель». Однако тащиться в тридцатиградусный мороз, с пересадками, очень не хотелось я и вызвал такси.

В машине было тепло. Город встал в вечерних пробках и пока мы плелись по «Большевичке», я узнал, что моего водителя зовут Садык, он помогает матери и сестре деньгами, а жадный владелец таксопарка совсем не платит образцовому сыну и заботливому брату. Монотонная болтовня водителя в плетущемся авто меня усыпила. Очнулся я только тогда, когда мы выехали на трассу. Садык продолжал свой монолог, успешно заменяя собой радиоприемник, рассказывал мне рецепт приготовления настоящего узбекского плова. «С другой стороны не шансон», - подумал я и уставился в окно. За окном мелькали покрытые инеем сосны, и дачные кооперативы.

Мы уже почти добрались до места, когда двигатель «Соляриса» тревожно загудел, под днищем что-то застучало и машина свернула на обочину.

- Ай шайтан! – расстроился водитель, в сердцах ударив руками по рулю. - Не успел на смену выехать и вот такое.

Места были мне хорошо знакомые, если не сказать родные. Не желая больше задерживаться, я расплатился с водителем, и сетуя про себя на то, что не получилось доехать до входа, двинулся пешком. Спустя четверть часа, порядком замерзнув, я стоял на пороге нашего любимого с Береговым бара под названием «Бревно».

Годы шли, люди менялись, но «Бревно» не менялось.

Все так же в этом уютном баре встречались студенты, младшие научные сотрудники и преподаватели технических вузов. Стены, выкрашенные в черный цвет, украшали химические формулы, написанные белой краской. Нарочито небрежные медные светильники, столы и лавки, изготовленные из грубо отесанного дерева, добавляли бару нотки природной простоты, создавая обстановку, способствующую глубоким и умным разговорам.

Короче, это был бар для своих, где все знали всех, девочки-официантки встречали посетителей поцелуем в щечку и обнимали словно старых друзей. Большинство входящих сюда знали друг друга не один год и не раз ломали копья в философских баталиях, на которые тянуло после кружки хорошего пива.

- Колян! Дружище! – раздался рык из дальнего угла бара. - Ты не представляешь, как я рад тебя видеть!

Мишка сгреб меня в объятья и сдавил, что твой медведь. Спустя секунду на гротескной столешнице появились эль и гренки, и мы приговорили первую кружку за встречу.

Сколько мы не виделись? Лет пять, наверное, а меня не покидает ощущение, что последний раз вчера. Береговой в своем амплуа, рассказывал похабные анекдоты, явно не только для меня, но и для окружающей нас интеллектуальной тусовки и сам ржал над ними, как конь:

- И ежик такой, слышит за спиной:” Добрый вечер”! Чпок… Ха-ха-ха!

Я в основном молчал, наслаждаясь обществом старого приятеля, весельчака и балагура. Мишка всегда была такой. Огненно-рыжий здоровяк, он пер на любую проблему, как ледокол. Вписывался в любую авантюру, и всегда готов был прикрыть собой соратника, которого туда вместе с собой затащил.

«Офигеть!» - думал я, разглядывая ухмыляющуюся рожу друга. – «Как время то бежит, у него уже борода начала седеть и пузо наметилось. А вроде вчера еще, мы с ним зависали у девчонок из общаги, втирая им истории про космос и звезды, а сами в тайне надеясь на капельку любви и нежности. Эх и где теперь эти звезды?»

Глава 2

Пробуждение было скверным. Как только я открыл глаза, то обнаружил себя висящем под потолком, в большом прозрачном полиэтиленовом пакете, заполненном пахнущим хлоркой и медикаментами желе.
Занервничал, затрепыхался в попытке выбраться из ловушки, попытался вдохнуть, начал тонуть и тут же вывалился с метровой высоты на ребристый металлических пол.
Было больно. Словно новорожденный я лежал в луже слизи, пытался вставать и тут же падал вниз. Руки и ноги слушались плохо, перед глазами все плыло. От непонимания происходящего, и охватившей меня слабости, накатило чувство беспомощности и тревоги. Чьи-то крепкие руки подняли меня и грубо поволокли к светлому пятну в углу комнаты. Этим пятном оказался сидящий за столом человек в белом халате.
Образ врача дополняли очки, голубая отглаженная рубашка, синий галстук и небрежно наброшенный на шею фонендоскоп. Меня усадили в холодный металлический табурет, накинули на плечи колючее одеяло, а в руки сунули кружку-непроливашку с горячим, крепким чаем с сахаром. Надпись на кружке гласила - "Верь в себя!". Я сделал глоток, и вместе с горячей жидкостью сознание прояснилось, а зрение обрело четкость:
- Какой странный вытрезвитель в Академгородке, - сказал я.
- Все намного страннее, чем вы думаете милейший. - Вкрадчивым голосом сказал доктор и располагающе улыбнулся. Он наклонился ко мне и доверительно сообщил, - Я, например, интерактивная голограмма, часть искусственного интеллекта орбитальной станции «Морошка». А вы ничего не понимаете, и мало, что помните, ведь так?
- Да, - кивнул я.
- Зовите меня Феликс, - доктор ткнул пальцем в табличку с именем на своем халате. - Моя задача ввести Вас в курс дела, и провести вашу первичную адаптацию. Сегодня я готов ответить на любые ваши вопросы.
- Постойте, - мысли спутались, и я опять занервничал. - Какая орбитальная станция, какой Феликс? Вы меня дурите? Это розыгрыш? Как я тут оказался?
- В вашем мире, Николай Андреевич Перепелкин, вы съели красную таблетку, - терпеливо принялся объяснять голографический доктор. - Этим фактом, в нашем мире, Вы поставили свою подпись под контрактом, с коммерческой фракцией «Сибирь».
- Не понял? – удивился я, – какой-такой контракт?
- Прошу ознакомится, - сказал доктор. - C этими словами, на столе перед мной материализовалась папочка с несколькими, напечатанными мелким текстом, листами договора.
- Хрень, какая-то, - я внимательно смотрел на документ, внизу которого красовалась моя размашистая подпись и вчерашняя дата.
Все еще с трудом концентрируясь зачитал последний абзац: «… на должность пилота москитного флота фракции «Сибирь», сроком пять лет....... со стороны работника, Николай Андреевич Перепелкин, со стороны работодателя исполнительный директор фракции «Сибирь» Иван Владимирович Обухов.»
- Я понимаю ваши чувства Николай. Вы напуганы, у вас много вопросов – продолжил заговаривать зубы доктор. - Спрашивайте!
- Где я?
- Если коротко, то на орбитальной станции. Если сказать еще точнее, - Галактическая нить Персея-Пегаса, комплекс сверхскопления Льва, галактика Абель 1177, планетная система звезды A382B2, орбита планеты X2134LT «Зубр-12», обитаемая станция фракции «Сибирь» больше известная, как «Морошка». – Заученно ответил мой собеседник.
- Где, где… нить чего…- охрипшим от волнения голосом спросил я?? – А, как мне…
- Обратно? – развел руками доктор. – На данный момент технологии обратного переноса просто не существует. Да и если бы она существовала, Ваша физическая оболочка на Земле безвозвратно утрачена в процессе сканирования. Технически там вы перестали существовать, а в нашем мире, ваше тело слишком изменено и модернизировано, чтобы вас можно просто отпустить домой.
Я пребывал в легком шоке, от нереальности происходящего, и даже ущипнул себя за ногу, на всякий случай проверить себя, что я не сплю, но не проснулся.
- Феликс, но это же моя жизнь! – возмутился я, - и вообще почему я??
- Позвольте, зафиксировано, что вы подписали контракт добровольно! – с укором произнесла голограмма, мол сам подписал, и теперь выкаблучивается. - Таблетку с руки самостоятельно взяли и проглотили? Мне даже логи не обязательно проверять, по глазам вижу, что так. Вам давали выбор, - вы выбрали! Какие к нам вопросы?
- А почему лично Вы? – продолжил Феликс. - С одной стороны, наши технологии позволяют вырастить сразу здорового сильного мужика и никому бы ломать жизнь не пришлось. С другой стороны, мозги этого мужика будут, как у младенца.
Феликс закинул ногу на ногу, извлек из воздуха сигарету, прикурил ее от пальца, и выпустив навстречу мне клубы дыма пояснил:
- Человеческие личность, знания, навыки, память являются слепком нейронной сети мозга, которая еще и умудряется расти и развиваться в течении всей жизни. Технология послойного переноса, позволяет копировать мозг человека с мельчайшими подробностями. А уровень медицины редактировать данные в процессе копирования и воссоздать мозг внутри головы клона. С остальным телом таких проблем нет, и мы выращиваем его абсолютно здоровым по одной капли вашей крови.
- В смысле редактировать? – поймал я на фразе голограмму.
- В прямом. Николай Андреевич, попробуйте вспомнить свое детство, родителей, жену?
И вот тут меня бросило в холод. Моя память была словно изъедена черными пятнами. Все мои профессиональные навыки ощутимо были при мне, я понимал родной язык, мог на нем читать и писать, но все что касалось моей предыдущей жизни отсутствовало.
- Почему я ничего не помню?
- Ну как ничего. С укром произнес Феликс. - Все что нужно для выполнения подписанного контракта, вы помните и знаете.
Голограмма материализовала на столе пепельницу и затушила в ней сигарету:
- Более того, в процессе Вашей трудовой деятельности память может возвращаться в виде небольших флешбэков, но это будет скорее мешать. Учитывая энергию, которая необходима для процедуры сканирования, и ее объем для переноса физических объектов между галактиками, копирование данных, не влияющих на вашу эффективность, сочли не целесообразным.
- Дайте мне вашу правую руку, пожалуйста, - попросил голографический собеседник, и я погруженный в невеселые мысли «на автомате» ее протянул.
- Ой, - запястье чем-то кольнуло и перед глазами побежали строки.
Инициация.
Владелец шасси: корпорация «Сибирь»
Сканирование целостности шасси: успех
Владелец нейро-слепка: Николай Андреевич Перепелкин
Сканирование когнитивных функций: успех
Статус: активен
Должность: пилот москитного флота, звание кадет
Импланты: отсутствуют
Уровень допуска: 0
Базовые навыки:
Когнитивная навигация: 0
Основы пилотажа малых систем: 0
Основы управление двигателями малых систем: 0
Энергетическая подкачка оружейных систем: 1;
Основы работы с системами РЭБ малых систем: 1;
Основы тактики малых групп: 1
Прим.
С учетом полученных при инициации характеристик, рекомендуется изменение должности на:
пилот систем РЭБ в составе москитного флота
Инициация пройдена успешно.

Глава 3

Минато Никамуро – эмиссар международной корпорации Когараси, наблюдал через прозрачную стену своего кабинета за маневрами черного как ночь флагмана корпорации, - линкора «Мусаси». Что значило – войн, который хранит.

На его бортах, отливая золотом, красовался логотип корпорации Когараси, - ветер, огибающий солнце.

Никамуро было чем гордиться. Философ и поэт по своей сути, в первую очередь он являлся воином в четвертом поколении. Короткая стрижка ежиком, идеально отглаженный мундир, начищенные до блеска берцы. Жизнь в служении, подчиненная распорядку, давала право принимать непростые решения, когда для достижения важного требовалось жертвовать меньшим.

Двадцать лет назад ничего этого не было. Тогда Минато в составе штурмовой группы из четырех младших офицеров совершил «прыжок веры». Добровольно лег на алтарь в исследовательском центре корпорации, и ушел из жизни там на Земле. Ради доступа к технологиям многократно превосходящие все существующее на тот момент корпорация Когараси была готова на все. В том числе утаить и от императора и чиновников сам факт возможности перемещаться между мирами.

Очнулся Минато внутри приемной капсулы за десятки тысяч световых лет от дома. Вероятность, что там, на той стороне что-то есть, что древнее оборудование сработает, как надо, а такие похожие на людей могущественные существа пойдут на контакт, и не уничтожат разведывательную группу людей - стремилась к нулю. Перенос прошел вполне благополучно. Вот только группу никто не встречал. Могущественные существа были давно мертвы.

Пустые мегаполисы с работающим оборудованием, настолько высокотехнологичным, что было способно ремонтировать себя после смерти создателей. В городах работало освещение, автоматы мыли и чистили улицы, газоны были подстрижены и орошались. Минато вспоминал, как реагируя на движение его группы, включались голограммы с надписями на незнакомом языке. Вся эта странная «не жизнь» пугала разведчиков до жути.

Тогда же они догадались связаться с корпорацией с помощью азбуки Морзе, включая и выключая приемную капсулу и в ответ получили подкрепление и группу научных сотрудников.

Вечером группа Минато обнаружила новую загадку - небольшой прямоугольный контейнер из бело-серебристого материала похожего на пластик, с полустертой металлической табличкой и одной единственной кнопкой.

Такие контейнеры стали называть потом «семя». После активации контейнера из его нутра, словно небольшой рой пчел наружу вырывались нано-боты и начинали преобразование окружавшей неживой материи в запрограммированный объект.

Сутки после активации, и на месте контейнера возникал, к примеру, дом. Со всей возможной бытовой техникой, утварью и даже пахнущим свежестью постельным бельем.

Позже были найдены более интересные и сложные варианты «семян» и их сочетаний, правда встречались они достаточно редко. Из таких была создана орбитальная станция, где сейчас находилась штаб-квартира корпорации и линкор, за которым наблюдал эмиссар.

За прошедшие с момента высадки годы, Минато в роли эмиссара корпорации создал многое. Население орбитальной станции Когараси насчитывало более двадцати тысяч человек. Верных корпорации ученых, исследователей, воинов. Благодаря наследию предтеч они сначала смогли обеспечить себя едой и всем необходимым, а затем начать строить новую Японию. Стали своеобразным «семенем» для новой высокотехнологичной расы повелителей звезд. И вот теперь мечта Никамуро была под угрозой.

Все проблемы в четко структурированном и организованном хозяйстве Минато начались с появлением среди его сотрудников северян. А еще точнее русских, чья хаотическая энергия по мнению эмиссара обладала колоссальной разрушительной мощностью.

Первый крупный провал службы безопасности по мнению Минато случился в уникальном хранилище «семян».

В хранилище уже второй год бессменно работал один единственный научный сотрудник, он же кладовщик - Вячеслав Иванович Цыбулько. Кто догадался назначить химика на должность кладовщика, стало отдельной темой для разбирательств. В какой-то момент ему стало скучно. Используя расслабленность охраны и слепые зоны камер, он пронес на территорию склада подручные материалы и в укромном месте между стеллажами собрал самогонный аппарат. Успешно переработанный Цыбулько пищевой брикет показал, что да, это оно самое и начинающий бутлегер начал свое черное дело.

Первым с кем поделился отличной новостью Вячеслав Иванович, стал Иосиф Федорович Фейнман - физик, который работал над проблемой переноса сознания с Земли на Терру Х и обратно. С тех пор посидеть на складе за партейкой в шахматы и рюмочкой «горилки» стало для закадычных друзей хорошей традицией.

Изучающий хронологию событий по отчетам СБ Минато был уверен, что вмешайся они на этом этапе, беды удалось бы избежать. Но охрана склада оказалась быстро втянута в подпольный бизнес и даже оказывала услуги крышевания Цыбулько. Еще бы, на ближайшие десятки тысяч парсек другого алкоголя нет, а этот варил только Вячеслав Иванович.

Так или иначе, бутылочка «горилки», как называл ее Цыбулько была успешно обменена на четыре пищевых брикета, и попала в руки двух новеньких ребят программистов из России, собирающихся в длительную командировку на космическую станцию.

Проблема заключалась в том, что ребята не обладали нужным уровнем доступа, и о настоящей цели их командировки им просто не сообщили. Станция слежения нуль-переходов и сами врата были обнаружены на орбите планеты практически сразу, как корпорация начала на ней свою деятельность. Все это дело было заблокировано старыми владельцами намертво. Не имея в своем распоряжении нужных кодов доступа, корпорация не могла пользоваться вратами, и взаимодействовать с управляющим ими ИИ.

Группа из лучших специалистов корпоративной IT лаборатории, безрезультатно сидела в тесной, плохо приспособленной для жизни каморке управляющего модуля уже полгода. В какой-то момент руководитель лаборатории прогнулся под давлением требующих немедленного результата корпоративных начальников и решил, нарушив все мыслимые регламенты, привлечь к работе двух дополнительных специалистов. Тех самых русских программистов, не прошедших проверку службой безопасности и не имевших допуска на столь секретный объект.