Геленджикский гамбит Апполона

1

Глава 1: "Солнце, море, крики "Опа!" и совершенно обалдевшая москвичка"
Геленджик в августе – это не просто курортный городок. Это бурлящий котел из палящего солнца, запаха жареной рыбы, криков чаек, навязчивой рекламы экскурсий и, конечно же, неугомонных отдыхающих. Но в тихой бухточке, где лепились друг к другу беленые домики с черепичными крышами, чувствовался особый, густой аромат южной жизни. Здесь обитали понтийские греки, потомки тех самых аргонавтов, только вместо золотого руна они добывали виноград, инжир и, конечно же, бурно выясняли отношения по любому поводу.
София приехала в Геленджик, мечтая о тишине и покое. После душной московской офисной клетки ей грезились плеск волн, шепот кипарисов и неспешное потягивание холодного фраппе. Реальность встретила ее оглушительным хором цикад, запахом чеснока, доносящимся из соседнего двора, и пронзительным криком: "Аполлон, ну сколько можно?!"
Крик принадлежал Элени, матери семейства Пападопулос, чей дом возвышался над бухтой, словно белоснежный корабль. В семье Пападопулос было семеро детей, и каждый, по мнению родителей, являл собой образец греческой красоты и темперамента. Особенно гордились Никос и Элени своим старшим сыном – Аполлоном. Высокий, черноволосый, с глазами цвета морской глубины и улыбкой, способной растопить айсберг, Аполлон действительно был видным мужчиной. Правда, его красота, помноженная на врожденное обаяние и полное отсутствие склонности к моногамии, создавала в поселке немало волнений среди женского населения.
Сегодня Аполлон снова "наследил". На этот раз, кажется, дело касалось разбитой вазы, подаренной тетей Параскевой на серебряную свадьбу родителей. Элени причитала на греческом, перемежая гневные тирады с отборными русскими ругательствами, которые она выучила еще в советское время, работая в местном пансионате.
София, расположившаяся на крошечном балкончике своего съемного жилья этажом ниже, вздохнула. О тишине можно было забыть. Но, надо признать, в этом шумном, кипящем жизнью греческом муравейнике было что-то по-своему очаровательное.
Внезапно крики Элени сменились воплем ужаса, а затем раздался приглушенный мужской стон. София, отложив недочитанную книгу, выглянула вниз. На узкой улочке под домом Пападопулосов разворачивалась какая-то странная сцена. Двое крепких мужчин в темных очках что-то грубо выговаривали Аполлону, который пытался от них отмахнуться. Один из незнакомцев замахнулся на него чем-то блестящим.
Не раздумывая ни секунды, София схватила с балконного столика тяжелую керамическую пепельницу с изображением маяка и бросила ее вниз. Пепельница угодила одному из нападавших прямо по затылку. Тот ойкнул и повалился на мостовую, роняя свой "блестящий аргумент" – оказавшийся обычным складным ножом. Его сообщник, опешив от неожиданности, бросил раненого товарища и бросился наутек.
Аполлон, потирая ушибленную руку, с изумлением уставился на балкон Софии.
– Эй, наверху! Ты кто такая?! – крикнул он по-русски, но с таким сильным греческим акцентом, что прозвучало скорее как "Эй, наверху! Ты кхо такайя?!"
София, все еще дрожа от адреналина, робко выглянула.
– Я… София. Я тут снимаю комнату. У вас там все в порядке?
Аполлон, оправившись от шока, расплылся в своей фирменной неотразимой улыбке.
– София… Какое красивое имя! Ты спасла мне жизнь, ангелочек! Я твой должник навеки!
Прежде чем София успела ответить что-то вразумительное, на улицу выбежала вся семья Пападопулос во главе с запыхавшейся Элени. Увидев лежащего на мостовой мужчину и растерянного Аполлона, они тут же принялись шумно выяснять, что произошло.
Аполлон, жестикулируя и перебивая родственников, эмоционально рассказал о нападении и о том, как "прекрасная незнакомка с небес" спасла его от неминуемой гибели. Все взгляды тут же устремились на балкон Софии.
Никос, отец семейства, с густыми седыми бровями и пронзительным взглядом, сложил руки на груди и произнес громким голосом:
– Эта девушка – герой! Она спасла нашего Аполлона! Она – наша спасительница!
Элени, утирая слезы платочком, запричитала:
– Ох, София! Милая! Заходи к нам, выпей чашечку кофе! Мы должны отблагодарить тебя!
София, совершенно ошеломленная таким вниманием, попыталась отказаться:
– Да не стоит, право… Это была случайность…
Но ее никто не слушал. Аполлон уже подхватил ее под руку, галантно спустился с ней по крутой лестнице и повел в свой гостеприимный дом.
За большим обеденным столом, заставленным всевозможными греческими закусками, София чувствовала себя как под микроскопом. Вся семья Пападопулос с любопытством ее разглядывала, задавая бесчисленные вопросы о Москве, о ее работе, о ее семье.
Аполлон сидел рядом, время от времени сжимая ее руку и бросая на нее влюбленные (как ей казалось) взгляды.
– Она такая смелая! Такая красивая! – восторженно говорил он своим родственникам. – Она мой ангел-хранитель!
И тут случилось то, чего София никак не ожидала. Мама Элени, счастливо улыбаясь, обратилась к ней:
– София, дорогая, а когда же свадьба? Аполлон такой у нас… горячий! Боюсь, он не сможет долго ждать!
София подавилась оливкой. Вокруг воцарилась благожелательная тишина, все с улыбкой ждали ее ответа. Аполлон смотрел на нее с нескрываемой надеждой в глазах.
"Какая свадьба? Какой Аполлон? Что вообще здесь происходит?!" – лихорадочно думала София, чувствуя, как ее щеки заливаются краской. Ее тихий отпуск в тихом греческом поселке явно принял совершенно неожиданный и совершенно безумный оборот. И, судя по всему, это было только начало.

2

Глава 2: "Невеста поневоле, кофе с видом на шок и семейные планы"
София откашлялась, пытаясь вернуть контроль над ситуацией. Слова застряли в горле, словно косточка от той самой злополучной оливки. Она переводила взгляд с сияющей мамы Элени на самодовольного Аполлона и обратно на доброжелательно-любопытные лица остальных членов семейства Пападопулос.
– Простите… какая свадьба? – наконец выдавила она, чувствуя, как ее щеки горят все сильнее. – Мы… мы едва знакомы.
Воцарилась короткая, но ощутимая пауза. На лицах греков отразилось легкое недоумение, словно София сказала что-то совершенно нелогичное.
– Но, милая, ты спасла жизнь моему сыну! – воскликнула Элени, всплеснув руками. – Это судьба! Сам Бог велел вам быть вместе!
Аполлон, самодовольно улыбаясь, добавил:
– И потом, София, разве ты не почувствовала искру между нами? Я вот сразу понял – это любовь с первого взгляда! Как в греческих трагедиях!
София мысленно застонала. "Скорее как в греческой комедии абсурда", – подумала она. Искры она не почувствовала. Она почувствовала испуг, неожиданный прилив адреналина и острое желание вернуться в свою тихую московскую квартиру, где единственной опасностью были непрочитанные рабочие письма.
– Послушайте, – попыталась она объяснить, сохраняя насколько могла спокойный тон. – Я просто… помогла. Любой бы так поступил. Это не значит… это не обязывает нас… к свадьбе.
Никос, до этого молча наблюдавший за происходящим, внушительно кивнул.
– София права, Элени. Не нужно торопить события. Пусть молодые люди лучше узнают друг друга. Но, – тут он многозначительно посмотрел на Софию, – мы будем очень рады, если ты станешь частью нашей семьи. Очень рады.
В его голосе звучала такая искренняя теплота и радушие, что София почувствовала укол совести. Она не хотела обижать этих гостеприимных людей, но перспектива немедленного замужества за незнакомым самоуверенным красавцем ее совершенно не прельщала.
После обильного обеда, во время которого Софию продолжали расспрашивать о ее планах на жизнь (разумеется, предполагалось, что эти планы теперь неразрывно связаны с Аполлоном), Элени предложила ей выпить кофе на веранде с видом на море. София с благодарностью приняла приглашение, надеясь хоть на несколько минут сбежать от всеобщего внимания.
Веранда оказалась увита виноградной лозой и благоухала жасмином. Вид на лазурную бухту и белые яхты действительно был потрясающим. Элени, разливая ароматный греческий кофе в маленькие чашечки, участливо посмотрела на Софию.
– Ты не бойся, милая. Аполлон – хороший парень. Просто… очень эмоциональный. И очень любит женщин. Но ты… ты особенная. Ты спасла его. Настоящая героиня.
– Послушайте, мама Элени… – начала София, решив, что сейчас самый подходящий момент для серьезного разговора.
Но Элени ее перебила, мечтательно закатив глаза:
– А какие у вас будут дети! Наверняка такие же красивые, как Аполлон! А может, даже красивее, с твоими светлыми волосами… Мы уже тут с девочками обсуждали, как их назовем…
София почувствовала, как у нее начинает дергаться глаз. Обсуждение ее будущих детей с женщинами, которых она видела впервые в жизни, явно выходило за рамки ее понимания нормального общения.
– Мама Элени, поймите, я не собираюсь… – снова попыталась София.
Но тут на веранду вышел Аполлон, неся в руках букет ярко-красных роз.
– София, это тебе! – он вручил ей цветы с такой пылкой страстью, словно совершал подвиг. – Ты – самая прекрасная женщина, которую я когда-либо встречал!
София машинально взяла букет, чувствуя себя героиней плохого романтического фильма. Розы пахли восхитительно, но ситуация была настолько абсурдной, что хотелось одновременно смеяться и плакать.
– Аполлон, – вздохнула София, – мы знакомы всего несколько часов. Ты ничего обо мне не знаешь. Я ничего не знаю о тебе.
– Зато наши сердца говорят друг другу! – патетически воскликнул Аполлон, прижимая руку к груди. – Разве ты не чувствуешь эту связь, София? Эту божественную искру?
София честно попыталась прислушаться к своему сердцу. Оно молчало, оглушенное шумом греческой семьи и собственным внутренним криком отчаяния. Единственное, что она чувствовала, – это нарастающее желание сбежать куда-нибудь подальше, желательно на необитаемый остров, где нет ни темпераментных греков, ни внезапных предложений руки и сердца.
– Аполлон, я… – начала она, но ее снова прервали. На этот раз в гостиную ворвалась стайка младших братьев и сестер Аполлона, возбужденно переговариваясь на греческом.
– Мы видели его! Видели того толстого! – крикнул один из мальчишек, тыча пальцем в сторону улицы.
– У него еще пластырь на голове! – добавила девочка с длинными косичками.
Аполлон нахмурился.
– Кого вы видели? О чем вы говорите?
– Ну, того дядьку, которого тетя София пепельницей! – хором ответили дети. – Он сидел на лавочке у магазина и ругался!
София похолодела. Значит, тот, кого она ударила, не просто сбежал. Он остался в поселке. И, вероятно, не был в восторге от того, что какая-то приезжая сорвала его планы.
Внезапно вся романтическая атмосфера испарилась, сменившись напряжением и тревогой. "Может быть, эта "случайность" с нападением была не такой уж случайной?" – промелькнула у Софии тревожная мысль. И в этой суматохе, среди шумной греческой семьи, внезапно возникло ощущение, что она оказалась в центре какой-то странной и, возможно, опасной истории, где роль "невесты поневоле" была далеко не самой страшной.

3

Глава 3: "По следам пепельницы, подозрительный толстяк и семейное расследование"
Весть о замеченном "толстяке с пластырем" мгновенно взбудоражила семейство Пападопулос. Никос нахмурил брови, Элени запричитала, младшие дети загалдели, перебивая друг друга, а Аполлон помрачнел.
– Нужно выяснить, кто это был и что ему здесь нужно, – решительно заявил Никос, поднимаясь со стула. – Аполлон, ты видел их раньше?
Аполлон задумчиво потер подбородок.
– Нет, вроде бы нет. Лица показались мне незнакомыми. Но вели себя они нагло. Требовали какой-то долг…
– Долг? Какой долг? – встревожилась Элени. – У тебя же нет никаких долгов!
– Ну… может быть, и есть пара незначительных, – уклончиво ответил Аполлон, избегая взгляда матери. София заподозрила, что "пара незначительных" в переводе с языка Аполлона на общечеловеческий могла означать весьма внушительную сумму.
София, до этого молча наблюдавшая за семейной дискуссией, почувствовала, как внутри нее просыпается невольное любопытство. Ситуация становилась все более странной. Она приехала в Геленджик, чтобы отдохнуть от проблем, а вместо этого оказалась втянута в какую-то мутную историю с нападением, долгами и нежеланным замужеством.
– Может быть, мне стоит поговорить с этим человеком? – неожиданно предложила она. – Я ведь его ударила. Возможно, он расскажет, что им нужно было.
На нее уставились несколько пар изумленных глаз.
– Ты? Разговаривать с этими бандитами? Ни за что! – категорично заявил Никос. – Это мужское дело. Мы сами разберемся.
Но Аполлон вдруг поддержал ее идею.
– А почему бы и нет? София проявила такую смелость, когда спасла меня. Может быть, и сейчас у нее получится что-нибудь узнать. К тому же, – он многозначительно посмотрел на отца, – они вряд ли будут агрессивны с женщиной.
Никос, поколебавшись, все же согласился, но с условием, что Аполлон пойдет вместе с Софией и будет держаться поблизости. Элени, хоть и волновалась, но не стала возражать, снабдив Софию напутствиями быть осторожной и не ввязываться ни во что опасное.
В сопровождении Аполлона и целой свиты любопытных младших братьев и сестер, которые увязались за ними, словно хвостики, София отправилась на поиски "толстяка с пластырем". Описание детей оказалось довольно расплывчатым, но они уверенно вели их к небольшой лавочке возле местного продуктового магазина.
И действительно, на лавочке сидел мужчина внушительной комплекции с нелепым белым пластырем, криво приклеенным к затылку. Он мрачно смотрел по сторонам, время от времени потирая шею.
Аполлон, напустив на себя бравадный вид, шагнул вперед.
– Эй ты! Что тебе нужно было от меня сегодня утром?
Толстяк вздрогнул и повернулся. Увидев Аполлона и компанию, его лицо скривилось от злости.
– А, это ты… И твоя… подружка с тяжелой рукой.
– Я не его подружка! – возмущенно воскликнула София.
– Неважно, – отмахнулся толстяк. – Вы сорвали нам дело. Мы пришли за долгом.
– За каким еще долгом? – настаивал Аполлон.
– Не твое дело, сопляк. Тебе сказали вернуть деньги до конца недели. Иначе будет хуже.
– Кто вам это сказал? – спросила София, стараясь сохранять спокойствие.
Толстяк презрительно хмыкнул.
– Тебе-то какое дело, курица? Занимайся своими делами и не лезь не в свое.
– Вообще-то, это мое дело, – возразила София. – Если бы вы не нападали на него, я бы не стала вмешиваться. И вообще, вы вели себя как бандиты.
– Бандиты? Да мы просто хотели поговорить по-хорошему! – возмутился толстяк, хотя его покрасневшее лицо говорило об обратном.
В этот момент к ним подошел еще один мужчина, высокий и жилистый, с холодным, пронизывающим взглядом.
– Миша, ты чего тут раскричался? – недовольно спросил он. – Пошли отсюда. Нам нечего здесь больше делать.
Миша неохотно поднялся с лавочки, бросив на Аполлона и Софию злобный взгляд.
– Мы еще встретимся, – процедил он сквозь зубы и вместе со своим спутником скрылся за углом.
Аполлон облегченно вздохнул.
– Ну вот и все. Ушли.
Но София чувствовала, что это далеко не конец. Слишком уж злыми были эти двое. И слишком загадочным был этот "долг".
Вернувшись домой, София рассказала обо всем Никосу и Элени. Семейный совет собрался вновь. Мнения разделились. Элени настаивала на том, чтобы София немедленно уехала в Москву, пока не стало совсем опасно. Никос был настроен более воинственно и заявил, что никто не посмеет угрожать его семье. Младшие дети с восторгом слушали рассказ о "бандитах" и предлагали свои варианты по их поимке.
Аполлон, который до этого момента хранил молчание, вдруг произнес:
– Мне кажется, я знаю, о каком долге они говорили.
Все взгляды устремились на него.
– Это… старая история, – неохотно начал Аполлон. – Я когда-то… ну, в общем, взял немного денег в долг у одного человека. Думал, верну быстро, но… не получилось.
– У какого человека? Почему ты нам ничего не говорил? – засыпала его вопросами Элени.
– Это неважно, мама. Главное, что теперь они меня нашли. И, похоже, настроены серьезно.
София почувствовала, как клубок противоречивых чувств внутри нее становится все плотнее. С одной стороны, она злилась на Аполлона за его легкомыслие и за то, что он втянул ее в свои проблемы. С другой стороны, ей было немного жаль его. Он выглядел напуганным, несмотря на свою браваду.
И тут в ее голове мелькнула неожиданная мысль. Возможно, этот "долг" и нападение были связаны не только с деньгами. Возможно, за этим стояло что-то большее. И, сама того не желая, она оказалась в самом центре этой истории.
– Аполлон, – серьезно сказала София, – ты должен рассказать нам все. Кто эти люди? Почему они преследуют тебя? И что это за долг? Если мы хотим помочь тебе, мы должны знать правду.
В комнате повисла напряженная тишина. Все ждали ответа Аполлона. И София чувствовала, что от его слов будет зависеть не только его судьба, но и ее собственное неожиданное и опасное приключение в гостеприимном греческом поселке.