Герр Маннелинг

День первый.

— Просыпайтесь, герр... Ваша милость, пора вставать... Да просыпайтесь же! На утреннюю молитву опоздаете, — крепкий парень слегка потряс за плечо своего господина.

— Что? Ах да... Да, Джерт, я уже встаю. Можешь идти. И принеси воды, — рыцарь Хелгар Маннелинг сел на край постели.

Через несколько минут высокий и статный юноша наконец поднялся и практически сразу опустился на край кровати. В неподвижности герр Маннелинг находился до тех пор, пока Джерт не внёс в комнату таз с подогретой водой.

Хелгар принялся с удовольствием умываться. Джерт не понимал эту странную привычку, но каких только причуд не бывает у господ? Некоторые, например, по утрам изволят бить своих слуг. Нравится герру Маннелингу плескаться? Что ж, Джерт подогреет ему воду, главное, чтобы церковники не прознали об этой варварской привычке.

Умывание по утрам привил молодому рыцарю его бывший командир, опытный воин Гуго фон Гайдн[АД1] , который всю свою жизнь провёл в военных стычках и походах. Уже много лет он отстаивал интересы графа Адольфа II Шауэнбургского[1]. Несколько раз Гуго попадал в плен к дикарям-венедам[2] и прожил у них в общей сложности года три из-за того, что не всегда родственники фон Гайдна могли быстро собрать выкуп. Случалось ему в краткие периоды перемирия посещать Аркону[3] — главный духовный центр славян. Именно от венедов он усвоил, что в чистоте тела заключается секрет здоровья. Фон Гайдн любил приговаривать: «Здоровый воин — это сильный воин, а сильный воин — это слава и деньги». Внушал он это знание своим подчинённым всеми доступными способами. Авторитет у рыцаря Гуго был непререкаемым, да и кулаки — уж очень тяжёлыми! Вот и умывался каждое утро Хелгар, а раз в седмицу мыл и всё тело.

В свежесрубленной небольшой церкви пахло смолой и благовониями. Святой отец Петро Аскони пел гимны, зачитывал отрывки из священных писаний, произносил молитвы и проводил причастие. Несмотря на старательность молоденького пастыря, сердце рыцаря не наполнилось, как это обычно бывало, радостью и надеждой. Герр Маннелинг первым покинул церковь, не оставшись на исповедь.

Завтракал Хелгар в одиночестве. Он находился в одном из сумрачных помещений своего дома и вспоминал раз за разом сегодняшний сон. С момента пробуждения прошло уже достаточно много времени, но небывалое сновидение по-прежнему бередило ум и сердце. Удивительно реалистичные картины для обычного сна: ласковое солнце, тёплый ветерок, колышущий листву деревьев и траву, жужжание насекомых, ароматы полевых цветов и ощущение прикосновения нежных и очень необычных рук…

Снилось герру Маннелингу, что он отправился объезжать владения на своём верном мерине. Хелгар скакал от одной долины до другой, пересекая мелкие, но бурные речушки. Погода прекрасная, никаких забот и тревог. На одной из живописных лесных опушек он остановил скакуна и решил чуть-чуть отдохнуть. Ослабив подпруги, рыцарь отпустил коня пастись: всё равно далеко не уйдёт. Опёршись спиной на одинокую берёзу, с подранной медведем корой, усевшись прямо на траву и разглядывая редкие пушистые облака в лазурной выси, Хелгар услышал пение. Оно доносилось издалека и как будто переплеталось с тёплым ветром. Казалось, что это слова колышут высокие стебли и листья деревьев. Пение приближалось, но слов разобрать не получалось. «Какой красивый голос… должно быть, он принадлежит прекрасной деве», — промелькнула мысль. Через некоторое время на другой стороне опушки на фоне вековых деревьев Хелгар разглядел фигуру. Сначала сердце герра Маннелинга от радости застучало быстрее — в его сторону шла длинноволосая женщина. Но по мере того, как гостья из леса приближалась, радость и предвкушение приятной встречи сменились насторожённостью, которая, в свою очередь, уступила место непониманию, а через некоторое время рыцаря даже охватил страх. Он вскочил и схватился за рукояти меча и кинжала, но оружие не хотело покидать ножны; герр Маннелинг принялся искать глазами коня, но тот был далеко…

Когда Хелгар был совсем ребёнком, его всегда завораживали сказки про страшных и коварных троллей, приспешников самого Сатаны. Воображение рисовало ужасающие портреты сказочных существ с перекошенными рожами, огромными носами и кривыми острыми зубами. В сказках всегда был отважный герой, перехитривший злобную тварь, который получал в награду сокровища тролля и вечную славу. Когда рыцарь только начал упражняться с оружием, его уже посещали мечты о том, как он победит в поединке тролля, а ещё лучше — дракона, заберёт у поверженного врага неправедно нажитое и, разбогатев, женится на красивой графской дочке, а может быть, даже на прекрасной юной герцогине. Герр Маннелинг был четвёртым сыном, а батюшка его владел всего-то двумя деревнями, так что перспективы юноши заполучить знатную невесту были ничтожны. Повзрослев, он довольно быстро понял, что драконы и тролли бывают только в сказках и балладах.

И вот пред рыцарем предстала девушка-тролль. В этом не было никаких сомнений: очень высокая, аж на целую голову выше Хелгара, хотя чаще всего мужчины недотягивали по росту до него; непропорционально длинные руки, серовато-зелёная кожа и всего по четыре длинных пальца на руках. Но лицо было достаточно миловидным, каштановые волосы струились до пояса, платье зажиточной горожанки скрывало явно женскую фигуру.

Пока существо медленно приближалось, Хелгар успел подумать, что в своей жизни встречал уродливых и покалеченных женщин, которые походили на троллей гораздо больше. Обычно они вызывали у герра Маннелинга чувство отвращения… реже — жалости. Но это были люди. Они понятны и обыденны. Сейчас же острое чувство отчуждённости переполняло его. Хелгар смотрел на женщину-тролля, впав в странное оцепенение. Ноги как будто приросли к земле. Вспотевшие ладони сжимали оружие, никогда прежде не подводившее своего хозяина и вдруг ставшее таким бесполезным.

День второй.

Высокое полуденное солнце, на небе ни облачка, могучие сосны слегка покачивают своими зелёными «головами», шумит река, которая отчасти похожа на ту, что Хелгар недавно видел, встречая дядю, только эта поуже, да течение не такое яростное.

Герр Маннелинг шёл по необычайно хорошей дороге, тянущейся вдоль речки и повторяющей её изгибы. Из-за поворота показалось здание, стоящее на берегу и частично погружённое в воду, большое колесо вращалось силой течения. Хелгар слышал раньше о подобных мельницах, но увидел такое чудо впервые. Рядом со входом в сооружение был расположен большой навес, крытый дранкой[1], под которым хранилось зерно. Ещё один навес стоял в стороне, под ним находились телеги, гружённые наполненными мешками. «Наверное, с мукой», — подумал Хелгар. Из-под ближайшей телеги, величаво ступая, вышел огромный и пушистый пепельно-серый кот. Урча так, что было слышно сквозь шум реки, он подошёл к человеку, потёрся своим мохнатым боком о сапоги и двинулся дальше, за спину Хелгара. Чтобы проследить за тем, куда дальше пойдёт кот, пришлось обернуться.

Только сейчас рыцарь заметил Берту. Она слегка присела и протянула руки вперёд к животному, искавшему ласки. Кот стал урчать ещё громче, и молодому человеку показалось, что чувствует вибрацию, исходящую от этого мохнатого шарика.

— Приветствую тебя, Берта из рода Крайм, — склонив голову, проговорил Хелгар.

Он старался контролировать себя и следил за своими движениями, удержав руку, чуть не схватившую оружие. Понимание бесполезности этого действия действовало на нервы.

— Рада видеть тебя вновь, герр, — очаровательно улыбаясь, ответила девушка-тролль.

Совершив изящный и полный достоинства поклон, умудрившись проделать это с котом на руках, Берта посмотрела в глаза Хелгару. «Как же она грациозна», — вновь промелькнула внезапная мысль в голове рыцаря. В этот раз ему не показались противоестественными её клыки, видневшиеся из-за улыбки, горизонтальный зрачок янтарных глаз и даже зеленоватая кожа.

Отступив на шаг назад, Берта обернулась, покружилась.

— Скажи, любезный герр Маннелинг, вполне ли уместна моя одежда? Честно говоря, я плохо разбираюсь в человеческих нарядах. Мне хочется узнать твоё мнение, — в голосе и интонациях точно была какая-то игра.

«Что ей ответить? Уместно ли знатной даме задавать такие вопросы? И дама ли она?.. Чего она от меня добивается? Наверное, она смеётся надо мной. Как мне отсюда сбежать? Может быть, её надо прогнать?» — и ещё дюжина подобных мыслей назойливо металась в несчастной голове Хелгара. Весь его опыт общения с противоположным полом был прост и прямолинеен: ему вообще до сих пор не встречалось женщин, с которыми нужно было поддерживать беседу. Служанкам и крестьянкам герр Маннелинг отдавал распоряжения, в военных походах брал своё по праву завоевателя, в городах разговоры заканчивались на обсуждении цены, а к дочерям герцогов и графов, о которых мечтал, не удавалось приблизиться в силу собственной незнатности.

«Наверное, она хочет услышать комплимент!» — кометой по небосклону сознания пронеслась спасительная мысль. Хелгару кто-то говорил, что дамам нравится слышать о том, как они красивы, и тому подобные вещи. Берта хоть и тролль, но явно девушка, к тому же княжеского рода. Хелгар принялся вспоминать всё, что знал о женских нарядах.

— Твоё платье, фрау Берта, очень красиво, — отчаянно спотыкаясь, наконец заговорил герр Маннелинг, — кружева на манжетах очень тонкие, и это… да… красивые. А ещё вышивка изящная… как будто золотая.

Немного успокоившись, Хелгар закончил:

— Твой, фрау Берта, наряд похож на платье купчихи или жены богатого ремесленника, но украшения на нём — как у знатной дамы. Но оно очень красиво.

Сначала нахмурившись, а затем весело рассмеявшись, девушка-тролль ответила:

— Кружева плела я сама, вышивала тоже я. Вышивка сделана тонкой золотой нитью, — демонстрируя цветы на изумрудном платье, сказала Берта.

Хелгар не придумал, что сказать, и промолчал. Огромным усилием воли он держал свои эмоции в узде, изо всех сил старался следовать одному из наставлений Гуго фон Гайдна: «Если ты точно знаешь, что твой противник сильнее тебя, и дело ещё не дошло до драки, то ни в коем случае не показывай ему свой страх! Не показывай вообще своих эмоций, веди себя так, будто ты контролируешь ситуацию, и тогда, возможно, у тебя будет шанс». В душе рыцаря сейчас теснились самые противоречивые чувства: страх и любопытство, стремление пронзить монстра мечом и желание познать неведомое, а ещё искра симпатии к чуждому созданию.

Солнце припекало, жужжали мохнатые шмели, довольно быстро крутилось опущенное в воду мельничное колесо. Крупные дубовые лопасти стучали по воде, поскрипывал вал, ещё что-то ритмично постукивало и шуршало. Из-за брызг от водяного колеса возникла маленькая радуга. Герр Маннелинг засмотрелся на механизм.

— Желаете взглянуть на работу мельницы изнутри? — поинтересовалась Берта, заметив интерес Хелгара.

— О да, конечно, — поспешно ответил он.

Герр Маннелинг вошёл через дверь вслед за Бертой. После уличного яркого света казалось, что внутри сумрачно. В солнечных лучах, проходящих сквозь открытые окна, летали мельчайшие белые пылинки. В центре помещения находились два больших плоских и круглых гранитных камня, один поверх другого. Нижний лежал неподвижно, верхний вращался вокруг своей оси. Конструкцию из монолитов окружал фартук из ярко-рыжей меди, в одном месте бортик фартука был сложен воронкой, из которой в подставленный мешок бежала струйкой мука тонкого помола. Хелгару стало интересно, как зерно попадает под жернова. Присмотревшись, он увидел, что пшеница из деревянного рукава, свисающего с потолка, понемногу сыплется прямо в отверстие в верхнем камне. Кроме того, Хелгар увидел лестницу на второй этаж, а в потолке люк с верёвкой.