Жаркие ночи Рима

Глава 1

Настя

- Развод я тебе не дам. Всё. Разговор окончен!

Порой слова бьют больнее пощечин.

Мне есть с чем сравнивать.

Сегодня я поняла, что больше не могу терпеть ни то, ни другое - и заикнулась о разводе, всерьез опасаясь, что Артур не сдержится, на этот раз ударив меня всерьез. Я видела, как он на тренировке кулаком ломал деревянные доски.

Сломать моё лицо ему будет намного проще...

Что ж, лучше пусть убьет. Я не из тех, кто готова жить в золотой клетке и петь то, что будет приятно слышать хозяину.

Но он сдержался, хотя я услышала, как, хрустнув пальцами, сжались его кулаки. Хлестнул лишь словами, резкими как удар плетью, и унизительными, как плевок.

Сказал – и шагнул ко мне, расстегивая рубашку. В глазах – коктейль из ярости и желания. Похоже, его возбудило то, что я рискнула заикнуться о свободе. Интерес льва к волчице, осмелившейся показать зубы...

Артур и правда был чем-то похож на царя зверей: высокий рост, широкие плечи, властный взгляд, роскошная грива волос, квадратная челюсть, аккуратно подстриженные усы и борода, подчеркивающие брутальность...

И энергетика властелина жизни, подкрепленная безграничным банковским счетом и всеми необходимыми атрибутами красивой жизни...

До сих пор удивляюсь что он нашел в скромной преподавательнице английского языка, только что окончившей институт.

Молодость?

Внешность?

Покладистый характер?

Но всё это не поводы делать предложение через три месяца знакомства.

Может, невинность, ибо он был у меня первым? Но мне кажется, для такого мужчины, как Артур, это тоже сомнительная ценность...

Однажды в ресторане я, набравшись смелости, спросила напрямую:

- Почему я?

Он ответил, глядя сквозь меня, словно я была облаком кальянного тумана:

- Ты мне понравилась. А я привык брать то, что мне нравится.

Сказал как о вещи... Спасибо, что употребил слово «брать», а не «покупать» - хотя, наверно, так было бы честнее...

Уместнее мне спросить себя зачем я согласилась сначала на второе свидание, потом на третье... Далее на секс, а позже – на предложение замужества. Можно, конечно, обманывать себя – «всё было как в тумане», «очаровал», «влюбилась»...

В определенной мере и это тоже. Но ответь себе, милая: не будь альфа-внешность Артура подсвечена сиянием его богатства, так ли быстро бы ты согласилась на второе свидание и на то, что последовало за ним?

А потом, на второй день после свадьбы, был первый удар по лицу.

Не болезненный.

Унизительный.

Пробный...

Кончиками пальцев по щеке с любопытством в глазах – как отреагирую?

Тогда я дотронулась до лица, посмотрела ему в глаза и сказала:

- Никогда больше так не делай, слышишь?

- Почему? – удивленно спросил он, приподняв бровь.

Тогда я не нашлась что ответить. Стушевалась под его насмешливо-любопытствующим взглядом. А он лишь рассмеялся, и ушел по своим делам. Наверно, это и правда забавно, когда птичка в клетке пытается возмущаться после того, как ее щелкнули по клюву.

Я стерпела тогда.

Наверно потому, что любила.

И еще в голове назойливо вертелось народное «бьет – значит любит». А потом к этой мысли присоединилось «ну не больно же было, просто обидно»...

В общем, как в том же народе говорят, «схавала».

И попыталась забыть, уверяя себя, что подобное больше не повторится.

Но оно повторилось через неделю.

Злее.

И больнее.

Так, что я упала на кровать, будто нарочно именно для этого стоящую сзади...

Тогда он подсел ко мне, обнял, прижал к себе.

- Просто не беси меня больше. А это – тебе.

На его ладони лежала коробочка.

- Открой.

Я, словно загипнотизированная, подчинилась...

Кольцо. С магазинной биркой на ниточке. На бирке – название бренда, намозолившего глаза и уши. И цена со многими нулями, от которых зарябило в глазах. Правда, щека от этого гореть не перестала.

«Бьет - значит любит»... Кто это вообще придумал? И как оценить степень такой любви? Чем сильнее ударил, тем выше градус чувств? А если убил, то любил как Отелло, и по этому поводу нужно срочно писать романтическую пьесу, от которой поколениями будут рыдать такие же дуры, как я?

Я рванулась тогда, но Артур держал меня крепко. Гладил по волосам, что-то говорил. Потом взял кольцо, откусил бирку, небрежно сплюнул ее на пол, и чуть не насильно надел на палец золотой обруч, щедро усыпанный бриллиантами.

А я не сорвала его с пальца и не бросила мужу в лицо.

Почему?

Потому, что кольцо было и правда красивым, а объятия Артура – сильными, и одновременно нежными. Как стальные оковы, обернутые дорогим шелковым бархатом... Понимаешь, что одно движение его рук, и он просто раздавит тебя, как букашку. И когда эти руки нежно ласкают тебя, это возбуждает. Появляется призрачное ощущение некой власти над этим гигантом...

До тех пор, пока он не ударит снова...

Глава 2

Мария

Если бы кто знал, как я ненавижу холеные, надменные лица хозяев жизни, привыкших повелевать людьми!

Тех, кто небрежно двигает ими, словно беспомощными пешками, по шахматной доске жизни...

И легко сбивает их с этой доски, не испытывая при этом ни малейших угрызений совести.

Один такой когда-то сшиб мою маму на пешеходном переходе – и, объехав труп, погнал дальше по своим делам. Как выяснилось потом, боялся опоздать на важную для него встречу. А после отделался двумя годами условно и тремя миллионами рублей, которые по решению суда были переведены на мой счет.

Стоимость жизни моей мамы...

На мой взгляд, несправедливая, ибо цена за жизнь убитого человека должна быть совершенно иной. И измеряться не деньгами...

И тогда я поклялась, что выплачу долг сполна!

Забросив учебу в колледже, я четыре года готовилась, используя те миллионы только для тренировок. Готовилась так, что даже мужчины, обучавшиеся вместе со мной на стрельбищах и в спортивных секциях, удивлялись моему упорству и моим результатам.

Хотя в этом не было ничего удивительного.

Просто у меня была цель...

И вот однажды я поняла, что готова.

Тот, кто убил мою маму, любил отдыхать в крутых клубах. А мне усиленные тренировки за эти годы выточили такую фигуру, какой позавидовала бы любая фитнес-тренерша. Ну а на лицо я никогда не жаловалась.

Правда, несколько раз мне говорили, что взгляд у меня как у охотящейся пантеры, слишком внимательный и оттого жутковатый. Но если сосредоточиться и не думать о переполнявшей меня ненависти, это тоже тренируется...

Либо, когда та ненависть слишком сильно перехлестывает через край, скрывается очками с затемненными линзами.

Помню он сидел тогда в клубе, в окружении стайки стриптизерш, искусственных и телами, и улыбками. Я увидела его взгляд, и поняла, что он с ходу заглотил наживку. Продажная любовь быстро надоедает, и тогда мужчинам хочется большего. А именно - почувствовать себя царем зверей, силой берущим непокорную и своенравную львицу.

Он тогда поднялся, прошел сквозь кучку стриптизерш, удивленно расступившихся перед ним, и плюхнулся на барный стул рядом со мной:

- Привет. Познакомимся?

Он, как и ожидалось, не был оригинален – но мне и не нужно было его остроумие и изящество в речах. В его масляном взгляде, ощупывающем мою фигуру, я увидела то, что хотела.

Заинтересованность и похоть.

А еще – любопытство.

- Ну, попробуй, - усмехнулась я.

- Очки не снимешь?

- Зачем?

- Хочу посмотреть, такие же ли у тебя красивые глаза, как и всё остальное.

- Удиви меня, мачо, тогда может и сниму.

Тогда он достал портмоне, набитое деньгами, и продемонстрировал его содержимое.

- Это всё будет твоим, если поедешь со мной прямо сейчас.

- А ты умеешь уговаривать, - улыбнулась я... – Только очки я сниму у тебя дома. Пусть мои глаза окажутся для тебя сюрпризом...

У него была отдельная квартира для любовных утех. Роскошная, единственная на этаже элитного жилищного комплекса, обставленная дорого и безвкусно. Когда мы вошли, он двинулся было ко мне... но вдруг остановился на середине движения, почувствовав легкий укол в груди. Оно так и бывает, когда тончайшая заточенная шпилька, вынутая из прически, легко проходит сквозь одежду и плоть, насквозь пронзая сердце...

Он замер, боясь пошевелиться, так как непонятная боль стремительно нарастала. Я же медленно сняла темные очки, посмотрела ему в глаза, и сказала:

- Это тебе за маму...

А потом вновь надела свою дымчатую защиту, выдернула шпильку из груди умирающего, посмотрела, как он медленно оседает на пол, пытаясь поймать воздух ртом, и ушла, тщательно протерев одноразовым платком золоченую ручку входной двери, которую захлопнула за собой...

Девушку, с которой известного и уважаемого бизнесмена видели тем вечером, так и не нашли, а мне с моими навыками было больше некуда деваться, кроме как пойти работать телохранительницей.

Охранять холеных, надменных и жестоких «акул» бизнеса, которых я так искренне и от всей души ненавидела...

Но еще больше я ненавидела «прилипал».

Тех, кто целенаправленно ищет такую вот «акулу», пожирающую всё живое на своем пути, чтобы присосаться к ней и дальше жить за ее счет. «Акула» хоть не скрывает, что она хищная и беспринципная тварь. «Прилипалы» же усиленно маскируются под порядочных девушек, что лично меня бесит до безумия...

Так почему же я выбрала себе работу охранять этих самых «акул» и их «прилипал»?

На самом деле это был осознанный выбор профессионала, которым я могла себя уверенно считать.

Доказано, что обычный человек может сохранять пиковую концентрацию внимания не более трех минут. Тренированный профи протянет на пике около десяти. А я однажды обнаружила в себе странную способность: находясь рядом с объектом, которого я искренне ненавижу, моя концентрация внимания не ослабевает.

Возможно, дело в адреналине.

Может это какое-то психическое отклонение.

Но, как бы там ни было, в моем случае самая что ни на есть отъявленная «акула», либо наиболее омерзительная для меня «прилипала» будут гораздо в большей безопасности, нежели охраняемый объект, к которому я равнодушна – или же, ни дай бог войны Арес, испытываю положительные эмоции. Интересный выверт судьбы, ставший для меня источником довольно приличного дохода.

Глава 3

Настя

Мне почему-то всегда казалось, что Мария меня недолюбливает. Ничего такого она никогда не делала, но ее взгляд насквозь, словно меня нет на том месте, куда она смотрит, всегда пробирал до дрожи. Вроде мы с ней практически ровесницы, но насколько же у нас разные судьбы! Даже не знаю, каким катком должна была проехаться жизнь по человеку, чтобы у молодой девушки появился такой взгляд...

Однажды Артур, с виду огромная машина для убийства, в шутку предложил ей поспарринговать в зале. Мария лишь посмотрела на него, словно на быка, которого собиралась разделать – типа, голову так отрублю, ноги сяк – и едва заметно кивнула. И я с удивлением отметила, что мой муж ненавязчиво слился, свел свое предложение к шутке. Я не раз видела, как он дрался в спортзале с довольно сильными мужиками – а тут, похоже, испугался девушки, хладнокровной, словно рептилия, и с виду скорее напоминающей фитнес-модель, нежели сурового бойца...

И вот с этой девицей я должна была ехать на отдых... Всё равно, что под конвоем: шаг влево - карцер, шаг вправо – добавка к сроку, смотреть вперед можно, оглядываться нельзя. Но, с другой стороны, лучше уж такой «отдых», чем ежедневно сидеть в золотой тюрьме дожидаясь, пока Артур вернется с работы и осчастливит меня очередным супружеским изнасилованием...

- Ничего с собой не берите пожалуйста, - стальным голосом проговорила Мария. - Мы летим без багажа, можно взять только телефон, клатч с документами и ручную кладь с самым необходимым.

- П-почему? – слегка сбившимся голосом поинтересовалась я.

- Лишний багаж снижает мобильность, повышает степень рисков, - голосом ровным, как у робота, пояснила Мария. – Всё нужное мы приобретем в Италии по мере необходимости.

«По мере необходимости...»

В последние месяцы я пришла к пониманию, что мне необходимо лишь одно – развод. Без дележки имущества, без каких-либо дополнительных условий. Как угодно, лишь бы подальше от Артура, при виде которого я внутренне съеживалась, словно улитка, пытающаяся заползти внутрь тюремной камеры, которую сдуру сама же на себя и взвалила...

- А вы не знаете, продается ли в Италии свобода? – задумчиво произнесла я. – Она мне очень нужна. Хоть немного...

- Это риторический вопрос, - произнесла Мария. – Будьте пожалуйста готовы к вылету через один час сорок минут. В девятнадцать ноль ноль я за Вами зайду.

Мария ушла, а я рухнула на кровать и зарыдала. В последнее время только слезы были для мня единственной отдушиной, от которой становилось немного легче жить... Они давно уже стали для меня неким подобием волшебного эликсира, вымывающего горечь из души и дурные мысли из головы, которые в последнее время посещали меня всё чаще и чаще...

Когда я впервые увидела Артура, мне показалось, что он – само воплощение мощи и надежности. Как сейчас помню, промелькнуло тогда в голове «за таким мужчиной я была бы как за каменной стеной».

Лучше б не мелькало...

Лучше б я вообще тогда прошла мимо, не отреагировав на вежливое:

- Девушка, можно с вами познакомиться?

Когда Артур хотел, он умел быть и вежливым, и обходительным.

Точнее, когда ему было что-то нужно.

Но стоило Артуру достичь желаемого, как немедленно наружу вылезала его истинная натура. Мне кажется, в средневековье из него получился бы отличный палач, получающий истинное удовольствие от страданий своих жертв.

Сейчас иные времена, физически мучить людей запрещают законы. Зато душевно терзать других можно сколько угодно.

Особенно, если эти другие зависят от такого человека...

Я – зависела.

Артур сделал для этого всё возможное, чтобы привязать меня к себе максимально надежно. Само собой, прежде всего – финансово, вынудив меня продать мою маленькую квартирку, а все вырученные деньги вложить в какой-то его фонд. Да, доходы от этого фонда шли, и вполне хорошие, но ложились они на счета Артура, которыми я не могла пользоваться – он мне лишь показывал красивые цифры на экране своего телефона.

Понимание того, что я была круглой дурой, продав свой единственный актив, пришло позже. Но когда он уговаривал меня насчет той сделки, я была словно в бреду, будто он загипнотизировал меня. А теперь мне ничего не оставалось, кроме как восхищаться деловой хваткой мужа и его способностью управлять моими деньгами... которые уже по факту были не моими. Я как-то заикнулась насчет того, можно ли будет вывести эти деньги если я того захочу, на что получила такую порцию жесткого негатива, что предпочла больше не поднимать эту тему.

И правда, живу на всём готовом – роскошная личная комната в доме мужа, прислуга, своя машина... Правда в той комнате из-под потолка постоянно наблюдал за мной крошечный и ненавязчивый глаз видеокамеры, все мои просьбы к прислуге должны были быть согласованы с Артуром, а любая поездка на машине происходила лишь в сопровождении Марии, своим поведением похожей на запрограммированную куклу...

Вот и сейчас шофер Артура вез нас в аэропорт, я сидела на заднем сиденье, уткнувшись в телефон, и очень стараясь информационным потоком отгородиться от реальности.

Но получалось это неважно.

Я чувствовала, что Мария не спускает с меня глаз, и оттого совершенно не понимала, что читаю с экрана. Глаза бегают по строкам, а в голове бьется одна-единственная мысль: «Ну зачем мне такая жизнь? Да и жизнь ли это? Так, существование ящерицы в террариуме. Вроде вот он, целый мир перед тобой, иди, делай что хочешь. А рванешься вперед – и тут же бьешься носом об обманчивое стекло, умеющее очень круто вправлять мозги романтикам, возомнившем себе, что в окружающем мире от их желаний что-то зависит...»

Глава 4

Что может быть приятнее управления своими деньгами?

Только одно

Управление людьми, которые зарабатывают для тебя эти деньги...

И да, я не какой-то ненормальный псих-садист, получающий удовольствие от унижения других.

Нет.

Просто я расплачиваюсь с долгами...

С детства мной управляли...

Свою жизнь до детдома я помню смутно.

Как и родителей, лица которых стерлись из моей памяти...

Зато до сих пор я отлично помню лица воспитателей, которые пытались сделать из меня куклу из плоти и крови, полностью подчиняющуюся их указаниям. Вдобавок сверстники, такие же детдомовские, как и я, собирались толпой и, подловив исподтишка, избивали меня до кровавых соплей... А нередко и до потери сознания.

Я от природы был крупнее любого из них, но боялся драться. Потому, что подспудно в моей голове жила мысль: «если стану сопротивляться, будет только хуже, изобьют еще сильнее». Не знаю, кто подселил ее в мою черепушку. Смутные воспоминания подсказывали, что, возможно, эта психологическая установка была единственным наследством, оставшимся мне от матери, пытавшейся таким образом защитить меня от отца алкоголика, в подпитии любящего поколотить всех, кто подвернется под руку.

Правда, такая жизненная позиция оказалось неважной защитой. В результате мать не смогла защитить ни меня, ни себя. Отец убил ее в пьяном угаре, а после, протрезвев и осознав содеянное, покончил с собой. Я же оказался в детдоме с вколоченным в голову жизненным принципом «не сопротивляйся, иначе будет только хуже».

А воспитатели и ровесники этим пользовались, измываясь над крупным и безответным парнем, при первой возможности пытающимся заедать стресс любой пищей, которая попадалась под руку... В детдоме хлеба было в избытке, как и возможностей его украсть из столовой, потому я довольно быстро набрал вес – что, естественно, послужило еще одним поводом для насмешек и издевательств...

Однажды я подобрал во дворе детдома котенка. Маленького, милого, недавно родившегося – у него только глазки открылись. Два дня подкармливал его тайком, пряча от всех.

А на третий его нашла воспитательница – и демонстративно выбросила на улицу.

Под ноги троим моим самым ярым обидчикам.

Не знаю, случайно она это сделала, или нарочно, но я хорошо помню улыбку самого здорового из той троицы, который медленно поднял ногу – и ударил...

Один раз.

А потом отошел, чтобы двое других превратили в кровавую кашу то, что осталось от котенка...

Воспитательница же лишь сморщила носик, отвернулась, и ушла.

А я остался стоять, глядя, как эти трое приближаются ко мне, оставляя ботинками кровавые следы на асфальте...

Правда, в тот день они меня не били.

Может что в глазах увидели...

Остановились в двух шагах от меня, переглянулись...

- Ладно, на сегодня хватит с него, - сказал главный. – Пошли, пацаны, есть дела повеселее.

Они ушли.

А я стоял на крыльце детдома - и пришел в себя лишь от холода, потому, что наступил вечер.

Помню, я удивился тогда: надо же, не заметил, как время пролетело.

А потом удивился вторично.

Потому, что той подленькой мысли «а вдруг будет хуже?» в моей голове больше не было.

Вместо нее появилось осознание, что хуже уже не будет. Что в моей жизни поставлена кровавая точка, пятном расплывшаяся на асфальте - а дальше будет лишь пустота.

И ненависть к людям.

Не тем троим, убившим во мне все человеческие чувства.

Нет.

Ко всем людям вообще на этой планете.

Потому, что я теперь точно знал: в каждом из них живет воспитательница, готовая отнять у меня самое ценное, и трое ублюдков, которые при первой же возможности растопчут всё, что мне дорого...

И тогда я просто подобрал с земли камень.

Небольшой, с острыми краями, величиной примерно с половину моего кулака. Подобрал и положил в карман. А когда в следующий раз на меня набросились толпой, я достал тот камень, сжал его пальцами изо всех сил – и начал бить...

Потом мне рассказывали, что я рычал, словно зверь, из моего рта шла пена, глаза налились кровью...

Я этого не помню.

Зато меня хорошо запомнили те, кто напал на меня тогда. Все, кроме вожака той тройки, которому я проломил камнем висок. Говорили, что он выжил, но превратился в растение, сидящее в инвалидном кресле и смотрящее в одну точку. Думаю, если б у него был выбор, он предпочел бы умереть.

Но выбора я ему не дал...

Шума тогда было много. Но детдом есть детдом, и к его воспитанникам правоохранительные органы всегда более снисходительны, чем к тем, у кого всё благополучно. Рубцы на лицах тех, кто пытался побить меня в тот раз, зажили, как и сломанные пальцы, а на место выбитых зубов врачи поставили коронки за счет государства. Меня же помурыжили-помурыжили, да и отстали, признав вменяемым и попросив больше не калечить людей.

Я дал обещание, которое потом нарушал неоднократно. Но не считаю, что поступал плохо. Лгать тем, кого ненавидишь, это не преступление, а элемент необходимой самообороны.

Которую я освоил в совершенстве.

Теперь я дрался и по поводу, и без повода, став серьезной головной болью для своих сверстников, воспитателей детдома, и местных правоохранителей. А еще я перестал жрать хлеб как не в себя и начал качаться – благо на заднем дворе детдома был довольно неплохой уличный спорткомплекс. Жир сошел быстро, уступив место мышцам – в юности это вполне возможно сделать за короткий срок, было бы желание.

А оно у меня было!

...Так прошло несколько лет.

Естественно, теперь меня - высокого, широкоплечего, с вечно разбитыми кулаками и концентрированной ненавистью в глазах - опасались и детдомовские, и воспитатели. Думаю, все они вздохнули свободно, когда я, наконец, вышел на волю, получив от государства маленькую квартирку на окраине города...

Глава 5

Настя

Полет на самолете – это безвременье...

У тебя была жизнь до посадки.

У тебя, возможно, она будет и после, если всё пройдет нормально.

Сейчас же ты просто подвешена в небе между прошлым и будущим, где от тебя ничего не зависит.

Ты просто пылинка среди облаков, медленно и величаво проплывающих за иллюминатором. Кажется, что ты никуда не летишь. Что самолет просто висит в воздухе, а под ним неторопливо течет бескрайняя белая река небесной ваты, расстилающаяся под крылом.

В безвременье тебя никто не тревожит. Даже стюардесса не подойдет, если ее об этом попросить. Понадобится – всегда под рукой кнопка вызова персонала, но сейчас мне никто не нужен. В режиме зависшей жизни есть время подумать не опасаясь, что кто-то ворвется в твои размышления и начнет ощупывать их своими грязными пальцами, пытаясь скорректировать, вылепить под себя - а после выдать жалкую поделку за твои собственные мысли.

Да, сейчас слева от меня в таком же роскошном кресле сидела Мария, тень Артура, воплощенная в женском теле.

Но тень – это не он!

Он остался там, далеко внизу, а у Марии нет прав отвесить мне пощечину или хлестануть словом, которое порой больнее удара.

Хотя и у Артура тоже нет такого права.

И не было никогда.

Это я сама разрешила ему так обращаться со мной. И сама в результате получила то, что заслужила...

Захотелось заплакать от жалости к самой себе, но я подавила это желание. Сочувствовать имеет смысл тому, кого случайно занесло на жизненном повороте под колеса судьбы. Если же кто-то по своей воле влез в капкан, то жалеть дурака глупо. Что хотел – то и получил...

Но, с другой стороны, дурак ли тот, кто осознал ошибку, и теперь пытается выбраться из ловушки? Наверно, поумневший идиот называется как-то по-другому. Вот только как именно, я еще не придумала...

Да и, откровенно говоря, вряд ли я сильно поумнела с тех пор, как вышла замуж. Но, по крайней мере, именно сейчас, сидя в кресле самолета, я осознала: желание порвать с Артуром это не спонтанно-истеричное решение, а вполне осознанная цель в жизни, к которой я теперь буду стремиться любой ценой!

Такое умозаключение немного меня приободрило. Я даже вызвала стюардессу, попросила обед, и с удовольствием съела то, что она принесла – в первом классе меню было интересным, а блюда действительно вкусными.

При этом я краем глаза следила за Марией.

Удивительная девушка конечно.

Мы практически ровесницы, а насколько у нас разная жизнь! И прошлая, и настоящая. Она словно робот, сделанный из стали и обтянутый человеческой кожей – я даже каких-то эмоций на ее лице никогда не видела.

И я... Орхидея, блин, из оранжереи. Чихни на меня – и я завяну от огорчения.

От таких мыслей мне стало даже немного обидно за себя. Вроде не конченая идиотка – английский знаю в совершенстве, французский чуть похуже, немного немецкий. Вообще языки мне легко даются, преподаватели говорили, что у меня отличная память. Но, как это часто случается, человек, хорошо разбирающийся в каком-то вопросе, к обычной жизни бывает совершенно не приспособлен.

Прям точно про меня...

И впервые за всё время осознанного существования меня это взбесило! Обидно же, когда тебя бьют рукой по лицу, либо словами по сердцу, а ты ни на что больше не способна, кроме как реветь белугой в подушку...

И тут совершенно неожиданно для себя я повернулась к своей телохранительнице, и сказала:

- Извините, можно задать вам вопрос?

Мария оторвалась от телефона, в который залипала, и посмотрела на меня. При этом мне показалось, что в ее взгляде мелькнула искорка удивления.

- Конечно.

- Скажите пожалуйста, как слабая девушка может защититься от нападения физически сильного мужчины?

Мария едва заметно пожала плечами.

- Пистолетом. Ножом. Газовым баллончиком. Любым подручным предметом колющего или дробящего действия. Правда, для использования всего вышеперечисленного необходимы соответствующие навыки.

- А если ничего этого нет? И навыков нет?

Мария внимательно посмотрела на меня, словно впервые увидела.

- Если девушка не мастер спорта по рукопашному бою, то в таком случае у нее есть лишь четыре способа отбиться от агрессора. Со всей силы ударить ногой в пах. Воткнуть ноготь ему в глаз. Кричать так, словно ее режут. И бежать изо всех сил. Причем четвертый способ наиболее эффективный.

- Спасибо, - сказала я. – Есть над чем подумать.

Я попыталась представить, что я бью Артура нарощенным ногтем в глаз. Так то, по логике вещей, пах и глаза накачать невозможно, они чувствительны у всех одинаково. Правда, хватит ли у меня духа для этого?.. Наверно всё-таки нет. Но от осознания того, что мой муж тоже уязвим, мне вроде как-то стало немного полегче на душе.

- Уважаемые пассажиры, - прозвучало из-под потолка салона. – Просим вас пристегнуть ремни и приготовиться к посадке! Мы прибываем в крупнейший аэропорт Италии Рим-Фьюмичино имени Леонардо да Винчи...

Надо же. А я за размышлениями и обедом, приправленным теми же самыми размышлениями, и не заметила, как мимо меня пролетело довольно долгое время полета... Вспомнилось народное «счастливые часов не наблюдают». Похоже, это относится и к несчастным тоже...

Понимаю, что очень многие усмехнутся: «Тоже мне, несчастная. Муж красавец-богатей, сама живет на всем готовом, летает первым классом с охраной, в Рим вон прилетела – и всё ей не так».

Что ж, критерии счастья и несчастья у каждого свои. Пожив несколько лет в роскоши, но под постоянным психологическим прессом, сейчас я была готова бросить к чертовой матери всю эту роскошь лишь бы вырваться на волю, где смогу вздохнуть свободно, не ожидая очередного удара по лицу, либо по самолюбию...

Глава 6

Рико

Когда я родился, мама дала мне имя, означающее «богатый».

Не очень удачное для мальчика из бедной семьи...

Другие дети постоянно дразнили меня:

- Эй, богач! Ты второй год ходишь в старых штанах и заштопанной куртке. Купи уже себе что-нибудь поприличнее!

Это было обидно, потому драться я научился раньше, чем читать и писать. Когда у тебя нет денег, кулаки становятся единственной ценностью, которую у тебя никто не сможет отнять. К тому же приятно, когда у тебя что-то хорошо получается – а разбивать носы слишком говорливым сверстникам у меня выходило лучше, чем отвечать словами на их бестолковые шутки.

А еще я любил читать.

Когда на улице у тебя врагов больше, чем тараканов в нашей маленькой квартирке, самое приятное времяпровождение - это забраться куда-нибудь в укромное место Леонардо-парка, и смотреть как взлетают самолеты со стороны аэропорта, или же наблюдать, как по парковым аллеям, красиво выгибая длинные шеи, прогуливаются кони, везя на себе молоденьких наездниц...

И читать.

О доблестных воинах, завоевывавших на турнирах благосклонность прекрасных дам.

О путешествиях по бурным морям в поисках приключений.

О любви, в огне которой сгорают все препятствия и проблемы...

Помню, одна девушка на картинке в книге поразила моё воображение. Красивая блондинка, которую спасает рыцарь-кавальери на коне, а за ними гонятся какие-то невнятные тени. Я в детстве часто представлял себя таким рыцарем, который однажды вырвет свою любовь из цепких лап негодяев...

Но интереснее всего было читать о тех, кто смог выбраться из нищеты и стать по-настоящему богатыми, влиятельными, независимыми от причуд и желаний других людей...

Читать про последних было наиболее увлекательно. Читать – и мечтать о том времени, когда я сам стану таким же! В том, что это произойдет, я ни капли не сомневался. Не зря же мама дала мне такое имя!

И я очень старался!

Правда, быстро понял, что разносчик пиццы - это совершенно не путь к состоятельной жизни, и на чаевые за «Кальцоне» и «Карбонару» будущего не построить.

Потому я начал делать то, что, как я думал, умел лучше всего.

Драться.

Разумеется, за деньги, как же иначе...

И в первом же подпольном бою был вырублен парнем, который, как я потом выяснил, пару лет где-то прозанимался боксом.

Я получил сто евро за участие в том бою, и потом еще две недели отлеживался, залечивая сломанный нос.

Но, разумеется, не остановился.

Книги научили меня, что богатство просто так не дается. Делать деньги нужно уметь. А чтобы уметь их делать, нужно учиться.

И я стал учиться, благо на том подпольном ринге меня заметил серьезный человек, который держал школу бокса для души и ночной клуб в Риме для заработка. Этого солидного мужчину, по слухам имеющего связи с мафией, звали Папа Джакомо.

У него я сначала стал мальчиком для разогрева его подопечных, которые нещадно молотили меня на ринге. Через пару месяцев, когда Папа понял, что я скорее сдохну, чем уйду из школы, я получил официальный статус Ученика и работу помощника слесаря в его автомастерской. Там я научился неплохо обращаться с различной техникой, что мне тоже очень нравилось. Особенно я гордился, когда сам, своими руками собрал свой первый мотоцикл. Потом их у меня было немало, но тот, первый, я никогда не забуду!

А еще у меня появилось хобби.

Мне всегда нравилась классическая музыка. И как только у меня появились первые свободные деньги, я начал брать уроки игры на рояле. Разумеется, держа это втайне – не хватало еще чтоб ребята узнали о том, что уличный боец и специалист по ремонту тачек развлекается таким образом... Хотя может и не сказали бы ничего. Ведь мы, итальянцы, умеем не только драться за свое место под солнцем, но и любить всё, что красиво, от чего захватывает дух. Жизнь, скорость, девушек – и, разумеется, хорошую музыку...

Конечно, помимо официальной работы автослесарем, я выполнял множество неофициальных заданий от Папы Джакомо. И далеко не все они были чистыми с точки зрения закона. Но мне было всё равно как на мои действия смотрят правоохранители, ибо я был искренне благодарен человеку, вытащившему меня из низов. И работал на него с удовольствием.

Так прошло восемь лет.

Сейчас я правая рука Папы Джакомо. Мне он поручает самые пикантные задания – и всегда остается доволен тем, как я их выполняю. Ведь я еще не достиг своей мечты, и для того, чтобы к ней приблизиться, работать нужно много и хорошо...

Сегодня я возвращался из Фьюмичино, куда отвез посылку от Папы. Что в ней мне знать не положено. Моя задача была просто доставить ее как можно быстрее, не попавшись по дороге полиции – и я превосходно выполнил обе задачи. Не в первый раз. Владельцам отелей на побережье довольно часто требуются такие посылки, а Папа Джакомо не из тех, кто отказывает хорошим друзьям в помощи и поддержке.

День был жарким, работа выполнена, и я решил немного отдохнуть в кофейне, где останавливаюсь почти всегда по дороге из аэропорта или Фьюмичино. Бариста, он же владелец кафешки, варит самый лучший ристретто в этих краях, бодрящий, как поцелуй знойной красавицы - а я люблю, когда Папа видит, что я после работы ничуть не устал и готов к новым заданиям.

Мотоцикл я поставил возле тротуара, ключ не вынул. Зачем? Все местные меня прекрасно знают и уважают, а если кто-то из залетных попробует украсть байк человека Папы Джакомо, то я ему искренне не завидую.

Бариста, едва завидев меня, приветливо махнул рукой, и максимально быстро сам принес мне ристретто со стаканом кристально-чистой ледяной воды, не дожидаясь, пока освободится официант.

- За счет заведения, Рико. Привет Папе Джакомо!

Улыбается.

Знает, что я уйду, как всегда положив под чашку двадцатку. Не люблю быть должным даже в мелочах, предпочитая, чтобы люди чувствовали себя моими должниками...

Глава 7

Мария

Проклятье!

Она сказала, что ей нужно в туалет, и я лишь на мгновение отвела взгляд. Ну куда ей идти здесь, в незнакомой стране? Поднялась, оставила телефон на столике - ловко придумано, чтобы я немного расслабилась. Пошла по направлению к туалету – и вдруг, не дойдя до него пару шагов, рванула к дороге...

Что ж, я среагировала моментально. Сбросила туфли – на каблуках особенно не побегаешь - бросилась за ней.

И почти догнала!

Почти...

Проклятый осколок бутылки!

Я сидела на асфальте и смотрела, как удаляется от меня мотоцикл с синим номером, старательно расцарапанным до полной нечитаемости. В России за такой номер владельцу транспортного средства прилетело бы на первом же посту ГАИ. Здесь же всем всё пофигу, особенно если парень «из своих». Объективно в Италии мафия никуда не делась, просто стала негласно-официальной, как якудза в Японии. Не зря же этот пацан рассекает с таким номером и без шлема...

- Синьорина, что с вами?

У подбежавшего хозяина кафешки глаза были как блюдца. Ну да, сидит на дороге клиентка в деловом костюме, из ноги кровь льется, и из раны осколок стекла торчит. В случае разбора этому толстяку прилетит знатно, вплоть до закрытия заведения – если, конечно, его «крыша» не подсуетится и не занесет кому надо. Правда, и обойдется это хозяину в копеечку. А, точнее, в «еврик» со многими нулями.

Я выдохнула, расслабилась.

Всё, клиент упущен.

А это не только потеря работы.

Это конец репутации в профессии телохранительницы. Мгновенно поползут слухи, и никто из богатых клиентов не захочет иметь дело с растяпой, от которой «тело» с большими коровьими глазами банально сбежало. На каблуках! Теперь меня не просто на работу больше не возьмут, а банально засмеют. И будут правы.

Я стиснула зубы, после чего взялась пальцами за бутылочный осколок и вырвала его из ноги.

Кровь пошла сильнее.

И без того округлившиеся глаза хозяина кафешки от увиденного практически вылезли из орбит.

- Ну, чего смотришь? - поморщившись, проговорила я. – Неси антисептик, стерильную салфетку и бинт.

Итальянский я знала если не в совершенстве, то очень прилично. Люблю изучать языки – хобби такое, чтобы не отупеть на однообразной работе. Да и к профессии полезный бонус: прилетает «тело» из-за бугра, а с английским у него так себе. И тут ему агентство раз – и предлагает специалиста, весьма прилично болтающего на его родном языке. Естественно, за весьма существенный ценник. И фирме хорошо, и мне бонусы. Как материальные, так и репутационные. Правда, последние две минуты назад, похоже, осыпались вниз как карточный домик. Если я, конечно, что-то не придумаю за ближайшие несколько часов...

Прибежал хозяин кафе, трясущимися руками протянул пузырек с чем-то, клейкую бактерицидную салфетку и бинт.

- Что это? – кивнула я на пузырек.

- Граппа веккья, синьорина. Сам делаю! Почти как спирт, семьдесят градусов!

Понятно. Виноградный самогон, хорошо если градусов пятьдесят. Ладно, на безрыбье и так сойдет.

Я плеснула прозрачной жидкостью на рану – и зашипела, словно раскаленная сковорода. Если итальянец и соврал насчет семидесяти градусов, то не намного.

Налепив на рану салфетку, я плотно зафиксировала ее бинтом. Встала, попробовала наступить...

Нормально.

Сухожилия не задеты, а мясо зарастет без швов, поверхностным натяжением – ранка небольшая, хотя и довольно глубокая. Что ж, будет еще один шрам на теле, причем не самый заметный из тех, что уже есть.

Так. Возвращаемся к столику, собираем мысли в кучу...

Стало быть, Настя укатила с каким-то парнем.

Знала его до этого?

Вряд ли.

Артур наверняка не врал, когда говорил, что мониторил переписку жены. И не похож он на «оленя», которому можно запросто вешать лапшу на рога. Неужто просто обмен взглядами? Вот прямо тут, при мне сели за столики, посмотрели друг на друга – и сбежали вдвоем?

Получается, только так...

И, в принципе, бьется с итальянским темпераментом, круто замешанном на любовной романтике этой страны. У Насти и правда был экстремально несчастный вид. А этот грёбаный мачо, которого я срисовала еще до того, как он сел позади меня, по виду молод, горяч, и наверняка принадлежит к какому-нибудь местному мафиозному клану.

Это, кстати, следовало проверить.

Я подозвала хозяина.

- Знаешь парня, который увез девушку на мотоцикле?

В глазах хозяина мелькнуло непонимание.

- Какого парня, синьорина?

Понятно. Закон «омерты», неразглашения каких-либо сведений о «своих» сотрудникам полиции, до сих пор имеет силу по всей Италии. А я по внешнему виду типичный «сбирро» в гражданской одежде.

- Присядь, - ласково улыбнулась я, подвинув соседний стул ближе к себе.

Полненький хозяин повиновался – еще бы, за неубранную территорию и травму посетителя ему, как минимум, мощный штраф грозит, а тут может получится договориться...

Я же небрежно взяла со стола кофейную ложечку и резким движением ввела ее итальянцу под ребро – благо он был в футболке. Через слой жира это оказалось не просто, но я постаралась.

Хозяин кафешки попытался вскрикнуть, но я нажала чуть сильнее. Поняв, что безопаснее не дергаться, толстяк замер.

Глава 8

Настя

Это была не авантюра, нет.

Это было чистое безумие!

Я неслась по автостраде держась за талию совершенно незнакомого парня. Я даже имени его не знала! Как и того, куда он меня вез...

Мои волосы развевались по ветру, и мне пришла в голову мысль, что, наверно, со стороны это выглядит красиво. Как и любой побег от жизни, которую так хотелось поскорее забыть. Она осталась там, на столике придорожной кафешки, в телефоне с записанными контактами, которые, по большому счету, были мне не нужны. Ни раньше, ни, тем более, сейчас. Это же прекрасно, когда ты решительно и бесповоротно выбрасываешь то, что тебе больше не нужно...

Правда, то, что ждало меня впереди, пугало. Мотоцикл незнакомого парня уносил меня в неизвестность, которую я даже не могла себе представить. Это было словно горизонтальное падение в пропасть, во мглу, в которой не видно даже намека на будущее...

Впрочем, судя по зеленым дорожным указателям, мы ехали в Рим, и это как-то успокаивало. Всё-таки столица, цивилизация... наверно. До этого я не бывала в Италии, но о ее крупнейшем городе была наслышана. Что ж, в любом случае, впереди меня однозначно ждало приключение, что для птички, вырвавшейся из золотой клетки, выглядело, как минимум, обнадеживающе.

Мы миновали транспортную развязку, немного похожую на пересечение с Московской кольцевой автодорогой, и я поняла, что мы въехали в Рим. При этом я бы не сказала, что прямо с ходу ворвалась в экзотику. Мимо меня проносились дома как дома, люди как люди. В целом, ничего особенного. Хотя, наверно, это лишь окраина, которые в любом городе всегда выглядят менее презентабельно, нежели центр...

Между тем парень подрулил к заведению, над которым перемигивалась разноцветными светодиодами надпись «Bar Restaurant» с изображением под ней коня, вставшего на дыбы.

Заглушив двигатель, парень обернулся, и на ломаном английском произнес:

- Вы наверно хотите есть, синьорина? Если вы не против, я бы хотел пригласить вас поужинать.

- Да, конечно, спасибо, - сказала я.

Приглашение было как нельзя кстати. Но, пока мы ехали, я подумала, что Мария наверно уже позвонила Артуру, и тот наверняка заблочит мне обе карты. Свою, которую он дал мне перед поездкой, сто процентов. И обязательно как-нибудь постарается заблокировать мою, чтобы я приползла к нему на коленях, держа в зубах опустошенные куски пластика и умоляя их пополнить...

Рядом с баром стоял банкомат, и я решила попробовать – вдруг повезет?

И мне повезло.

Деньги я сняла в евро - правда с такой грабительской комиссией, что мне осталось только хлопать глазами, как простушке, которую на рынке мастерски облапошил мошенник-профессионал.

Тем не менее, в руках у меня оказалась довольно приличная пачка банкнот, что, разумеется, не укрылось от взгляда мотоциклиста.

- Не стоит на улицах Рима носить в руках такие деньги, - покачал он головой. – Спрячьте их понадежнее.

Не совсем поняв, что значит «понадежнее», я сунула пачку денег в свой клатч, который успела схватить со столика ресторана при побеге. Сунуть в него телефон на адреналине не сообразила, хорошо хоть паспорт с карточками сохранила вместе с помадой и мини-косметичкой. Я вообще краситься не очень люблю, да и не для кого – Артуру было всё равно, накрашена я или нет - так что минимального косметического набора мне обычно всегда хватало...

Мотоциклист галантно открыл передо мной дверь ресторана, пропуская меня внутрь.

Интерьер заведения был простенький, но миленький. Барная стойка без изысков с рядами бутылок, расставленных на полках позади нее. На стенах, выкрашенных в красный цвет, висели шкафчики со всякими безделушками, а также были развешены картины, преимущественно с автомобильной тематикой. Вдоль стен стояли холодильники с прохладительными напитками, а в углу спрятался такой экзотический агрегат как музыкальный автомат – подобные я только в кино видела.

Народу в ресторане было немного. И, что интересно, когда похитивший меня мотоциклист вошел внутрь, почти все мужчины, сидевшие за столиками, приветственно помахали ему рукой. Похоже, меня украла личность, хорошо известная в этих местах.

Бармен, увидев нас, радостно воскликнул:

- Рико!

А дальше я не поняла, ибо в итальянском, увы, не сильна. Тем более, что бармен, выскочив из-за стойки, затараторил как пулемет и, приобняв за плечи моего спутника, указал ему на, видимо, самое крутое место возле барной стойки.

Мы сели.

Парень улыбнулся, и произнес на неважном английском:

- Если вы не против, давайте познакомимся. Я – Рико.

- Это я уже поняла, - улыбнулась я. – Я Настя.

- Настья? – с небольшим затруднением произнес Рико. – Вы из Польши?

- Из России.

- О! – удивленно приподнял бровь Рико. – Загадочная северная страна, в которой по слухам живут самые красивые девушки в Европе. И сейчас я вижу, что слухи не врут.

Несмотря на то, что по-английски он говорил довольно коряво, лихо закрученные комплименты у этого парня получались хорошо. Специально что ли их заучивал?

Тем не менее, слышать такое было приятно. Я уж забыла, когда в мой адрес говорили подобное, и почувствовала, что краснею от удовольствия.

- Должна отметить, что в Италии тоже много красивых девушек, - сказала я. – А также симпатичных парней, готовых прийти им на помощь.

Рико поправил непослушные волосы, улыбнулся. Улыбка у него была очень милая.

- Мне кажется, или мы друг другу понравились?

Я, усмехнувшись, пожала плечами.

Глава 9

Мария

Это не было похоже на крутое представительство солидного сыскного агентства. Просто дверь с номером «006» на первом этаже офисного здания, где даже охраны не было. Я специально посмотрела на соседние двери. Ага, на них номера просто «5» и «7». Значит, хозяин «агентства» поменял номер с намеком, дабы потенциальному клиенту сразу стало понятно, что он имеет дело с крутым профессионалом.

Понторезов я не люблю, а дешевых – особенно. Но справочная Рима, которую я изрядно достала расспросами, настаивала, что за дверью этого кабинета скрывается агентство с самым высоким рейтингом по столице. Да и выбора у меня особенно не было, время поджимало конкретно. Потому я решительно постучала – рядом с дверью даже звонка не наблюдалось. В конце концов, разговор меня ни к чему не обязывает. Что-то не понравится – развернусь и уйду.

- Заходи, открыто, - прозвучало из-за двери.

Я зашла.

И офигела преизрядно.

Это была просто маленькая комната, метров десять квадратных. Посреди нее стоял стол дешевле некуда – четыре склеенных панели ДСП. Рядом со столом – пластиковый стул, бюджетный настолько, насколько может быть бюджетным кусок формованного пластика на четырех ножках.

По другую сторону стола на полу раскорячился вентилятор, работающий так, что с минуты на минуту он явно должен был взлететь. Рядом с вентилятором стояло геймерское кресло, в котором расположился молодой человек, положив одну ногу на другую, и водрузив на нее ноутбук. Судя по азартному выражению лица и звукам стрельбы, доносящимся из ноута, я поняла, что хозяин кабинета увлеченно рубится в какую-то стрелялку.

- Ты садись, не стесняйся, - бросил мне молодой человек, не отрываясь от экрана. – Сейчас катку добью и займусь тобой.

В итальянском языке, как и в русском, есть свои местоимения «ты» и «вы». «Tu» употребляется при разговоре с очень хорошими знакомыми. «Lei» - уважительно-официальное обращение, которое я ожидала услышать при посещении серьезного офиса. О серьезности данной конторы говорить уже не приходилось, а нахальное «ты» прямо с порога вообще переходило все границы.

Такой наглости я, признаться, не ожидала... Открыла рот, чтобы сказать всё, что я думаю о подобном приеме... Потом закрыла, так как в голове включился профессиональный анализ ситуации.

Так.

Тут одно из двух.

Или этот парень конченный раздолбай, и я сейчас просто теряю время. Или же происходящее – разрыв шаблона, когда клиент офигевает в первую же минуту, тем самым становясь психологически беззащитным перед хозяином офиса.

Интересно...

Желание просто развернуться и уйти, саданув дверью об косяк со всей дури, я подавила в себе усилием воли. Во всяком случае, через несколько минут всё станет ясно, так что я еще успею показать характер. К тому же демонстрировать его нужно в тех случаях, когда от этого бывает какая-то выгода. Сейчас же никто не оценит моё демонстративное хлопанье дверью, и я от этого совершенно ничего не выиграю. Тогда какой смысл в данном перфомансе?

Правильно, никакого.

Я сидела и смотрела не отрываясь на то, как парень с азартом и горящими глазами молотит по клавишам. Чернявый как большинство итальянцев. Мордочка смазливая - глаза выразительные, с сумасшедшинкой. Римский нос с слегка вывернутыми ноздрями, что вроде как свидетельствует о темпераменте. Пухлые губы, волевой подбородок. Волосы зачесаны назад по моде конца прошлого века, и видно, что он за ними ухаживает. Наверняка лаки там всякие, сеточки на голову перед сном чтоб прическу не помять об подушку. Не переношу таких мужиков.

Я внутренне усмехнулась.

А скажи-ка, Маша, каких вообще мужчин ты переносишь? Для тебя они все делятся на четыре категории: «клиент», «работодатель», «обслуживающий персонал» и «те, кто нафиг не нужен». При этом в твоем мире «обслуживающий персонал» должен работать так же, как ты – то есть, четко и результативно, словно швейцарские часы. В противном случае они очень быстро переходят в четвертую категорию. Даже интересно, насколько быстро этот красавчик туда отправится? Скажем, двух минут будет достаточно. Дольше сидеть и смотреть как он рубится в какую-то идиотскую стрелялку уже никак не соотносилось с моими критериями самоуважения.

Но парень закончил раньше.

- Порко кане! – экспрессивно выругался молодой человек, захлопнув ноут. И, наткнувшись глазами на мой немигающий взгляд, пояснил: - Проклятые мобы стали слишком прокаченными, прямо как люди в этой грёбаной жизни. Куда не плюнь, то и дело попадешь в умника. Как тебя зовут и что ты здесь делаешь?

Признаться, я офигела вторично – так со мной давно никто не разговаривал, даже работодатели и клиенты, у которых денег куры не клюют. Странно, но меня такое начало позабавило. И я решила еще немного продолжить этот цирк – чисто ради развлечения. Понятно, что я или не в тот офис зашла, или же итальянская справочная просто решила меня разыграть, но лишние пять минут мне погоды не сделают. Сочту эту пятиминутку кратковременным развлечением для легкой психологической разгрузки.

- Меня зовут Мария. И я пришла к частному детективу на консультацию, - ровным голосом проговорила я.

- Это ты по адресу, - кивнул парень, небрежно бросая ноут на стол. Удивительно как при таком обращении это устройство еще работало. - Меня зовут Алессандро Кастеллано. Консультация обойдется тебе в пятьсот евро, остальное – в зависимости от того, что потребуется далее.

- Допустим, - кивнула я. – Оплата, надеюсь, после консультации?

- Да сейчас! - хмыкнул парень. – Деньги вперед.

Не знаю, что меня заставило вытащить из внутреннего кармана пиджака пачку банкнот, которые я заранее сняла в банкомате, и положить пять купюр рядом с ногами нахального персонажа, который во время нашей беседы демонстративно положил их на стол.

Глава 10

Настя

Лазанья была и правда нереально вкусной, а вино легким и приятным, как этот вечер. Давно я не испытывала такого душевного спокойствия, когда ты просто сидишь, и понимаешь, что в следующее мгновение никто не ударит тебя словом, окриком или насмешкой, за которыми может последовать и вполне реальная пощечина...

Я не боюсь боли, ни душевной, ни физической – привыкла.

Страшнее самой боли ее ожидание.

И когда сейчас это ожидание отключилось, я внезапно почувствовала такое внутреннее блаженство, что по моим щекам потекли слезы...

- Что случилось? – всполошился Рико.

- Не обращай внимания, - попросила я. – Это от счастья.

- Но... Мы ведь просто сидим, общаемся, - немного удивился он. – Разве этого достаточно для счастья?

- Мне – да, - призналась я. – Давно я не чувствовала себя настолько свободной... и защищенной.

Рико улыбнулся.

- Насчет второго ты не ошиблась. Со мной в Риме ты можешь никого не бояться – во всяком случае, в западной его части. Может обменяемся телефонами? Если что-то случится, ты сможешь звонить мне в любое время, и я постараюсь помочь чем смогу.

Я покачала головой.

- У меня нет телефона. Остался в прошлой жизни, на столике в той кафешке, откуда ты меня увез.

- Понял.

Рико махнул рукой.

- Марио, подойди.

Хозяин ресторана подбежал довольно шустро.

- Да, Рико. Понравилось «кьянти»? Повторить? Кстати, уже готова моя фирменная «пицца романо»...

- Подожди с пиццей, - отмахнулся мой спутник. – Есть у тебя хороший чистый смартфон? Хочу подарить девушке.

- Для тебя найдется, - расплылся в улыбке Марио. – Сейчас принесу. И не смей предлагать за него деньги! Я хочу сделать приятное и тебе, и твоей прекрасной даме.

Приятно было, что при мне оба мужчины разговаривали по-английски, чтобы я понимала, о чем они беседуют. Обоим это было не просто, но они справились.

Когда хозяин ресторана убежал, я же поинтересовалась:

- А что значит «чистый смартфон»?

- Это значит, что даже если его украли, он не находится в полицейском розыске, - совершенно спокойно пояснил Рико. Причем он говорил об этом как о само собой разумеющемся.

- Он может быть украден? – ужаснулась я.

- Ты не поверишь, но любой телефон, который ты купишь в Италии, может быть ворованным, - усмехнулся Рико. – Здесь же, по крайней мере, ты получишь гарантированно чистый аппарат, из-за которого тебе потом не придется объясняться в полиции.

Марио вернулся довольно быстро, неся на подносе коробку с недешевым смартфоном. Правда, распечатанную.

- Только что вставил чистую сим-карту и проверил, - улыбаясь, проговорил он. – Всё работает. Надеюсь, синьорине понравится. И да, номер Рико я уже вбил в контакты, он пока что единственный в этом смартфоне. Надеюсь, я всё сделал правильно?

- Ты всё сделал просто отлично, дружище! Только не забудь отправить мне смской новый номер Настьи, – воскликнул Рико, забирая коробку и кладя ее передо мной. – Это подарок тебе от простых итальянских парней, восхищенных твоей красотой.

Я почувствовала, что краснею.

Нет, надо отдать должное Артуру, он тоже дарил подарки, и всегда не дешевые. Но в его случае это был, скорее, обязательный элемент содержания птицы в клетке, которую если не кормить хоть какими-то положительными эмоциями, то она совсем зачахнет и сдохнет. Но те подарки не приносили мне радости. То, что дается не от души, без эмоций, ответных эмоций не вызовет... Здесь же было видно, что Рико самому приятно смотреть, как я смущаюсь, улыбаясь и краснея от удовольствия...

- А теперь, Марио, неси и пиццу, и кьянти, - сказал довольный Рико. – Мне кажется, наша гостья всё еще голодна.

- Нет-нет, спасибо, - я умоляюще сложила руки на груди. – Я уже съела лазанью, и в меня больше ничего не влезет!

- Быть в Риме и не попробовать римскую пиццу – это преступление национальных масштабов, о котором вы непременно потом пожалеете! - заявил Марио. – Я сейчас принесу блюдо, в котором основным ингредиентом является наша любовь к этой стране, к нашему городу, а там уж вы сами решите, пробовать ее или отказаться!

После такого вступления и правда отказаться было неудобно... и я не пожалела, хотя думала, что больше ничего съесть не смогу. Тонкая и хрустящая пицца, которую можно было держать в руке не опасаясь, что вывалится начинка, была и правда восхитительна. Правда, больше одного кусочка в меня не влезло.

- Всё, больше не могу, - с виноватой улыбкой произнесла я. – Это было потрясающе вкусно! Рико, от всей души спасибо тебе за этот вечер.

Сказала – и призадумалась.

Ну, увез меня парень. Можно сказать, я сама напросилась. Ну накормил, спасибо. Телефон, возможно, ворованный, подарил не своими руками, а за счет заведения, где его хорошо знают и может чем-то обязаны. Ну и что мешает Рико сейчас просто распрощаться со мной и уйти по своим делам?

Да ничего в общем...

И что мне тогда делать? Куда идти в незнакомом городе?

Как-то обо всем этом не думалось, когда я принимала спонтанное решение убежать от опеки Марины лишь бы куда.

Убежала, умница.

Дальше что?

Но Рико прервал мои размышления.

- Если ты не очень устала, наш вечер только начинается! Как я понял, в Риме ты впервые. И какой же из меня кавальери... хммм... в смысле, кавалер, если я не покажу тебе этот прекрасный город? Ну что, ты со мной?

Глава 11

Рико

У нее просто потрясающие глаза!

Никогда не видел ничего подобного!

У итальянок глаза как черные омуты, затягивающие в свою глубину. «Утонуть в глазах» - это про них, совершенно точно! Когда ты понимаешь, что тебе не хватает воздуха, задыхаешься от переполняющих тебя чувств, но не сопротивляешься этому прекрасному ощущению, понимая, что от неизбежности спастись не получится...

У Настьи глаза как синее небо.

Глядя в них, я словно взлетал куда-то вверх, поднимаясь выше облаков – и от этого непередаваемого чувства захватывало дух. Хотелось смеяться, дурачиться, летать бесконечно там, в недосягаемой вышине... И не было ни малейшего желания спускаться обратно, в жизнь, где я могу лишиться счастья заглядывать в эти глаза снова и снова...

Магазин одежды находился напротив ресторана Марио. Конечно, я знал владельца, а владелец знал меня - это же был наш район, где мои ребята ежемесячно собирали дань с каждого местного дельца. Несколько лет назад этим занимался я, пока не стал правой рукой Папы Джакомо, так называемым «sotto capo», «младшим боссом». Но торговцы меня помнили, так как с каждым из них я старался поступать по совести. Они и сейчас порой обращались ко мне напрямую по старой памяти, когда у них возникали проблемы - и, хотя это и не входило в мои обязанности, я выслушивал каждого и помогал, если это было в моих силах.

Вот и сейчас старик Адриано, завидев меня, улыбнулся и раскрыл объятия:

- Рико, сынок! Давно тебя не видел! Что направило твои ноги в сторону моего магазина? Оооо, вижу, вижу! Какая прекрасная синьорина! Хочешь приодеть ее в итальянском стиле?

- Говори по-английски, дядя Адриано, - попросил я, обнимая старика. – Настья не знает итальянский. И да, ты прав. Подбери ей одежду столь же потрясающую, как и она сама.

- Конечно, конечно, - засуетился Адриано. – Все сделаю в лучшем виде! Прошу вас, прекрасная синьорина, пройдите, посмотрите, что я могу вам предложить! Только для вас я покажу настоящие бренды, а не те китайские подделки, что нечистоплотные на руку продавцы пытаются всучить туристам.

Зазвонил телефон.

Досадуя, что забыл его отключить, я достал смарт из кармана...

О, дьявол!

Я же совсем забыл отчитаться перед боссом о выполненном задании...

- Да, Папа!

- Тысяча чертей, Рико, где тебя носит? Ты не в полиции случайно?

- Нет, Папа. Прости. Задание я выполнил, но...

- Говори.

- Я кажется влюбился.

- Что? Опять?

В голосе Папы прозвучал неподдельный ужас.

- На этот раз все серьезно!

- Ты говорил это в прошлый раз. И в позапрошлый, который был, помнится, пару недель назад.

- Сейчас всё не так. Она...

- Дай угадаю. Ты подобрал ее на автостраде Рома Фьюмичино. Она голосовала, у нее не было денег, ты подвез ее до Рима, и понял, что встретил ту самую единственную любовь всей своей жизни. Что-то похожее я слышал уже много раз, и не думаю, что сильно ошибся в этот.

- Ты ошибся. Я украл ее. Деньги у нее есть, и она из России.

В трубке повисла пауза.

- Если из России, это и правда может быть серьезно. Наши итальянские девушки могут кому угодно вскружить голову, но потерять ее насовсем можно только с русской. Уж я-то точно знаю о чем говорю. Что ж, думаю, по этому случаю тебе нужен отпуск.

- Хотя бы три дня, Папа...

- Неделю. Через три дня тебе будет неудобно просить у меня продолжение отпуска, так что не обременяй себя обещаниями, которые не сможешь исполнить. Через неделю жду от тебя звонка.

- Спасибо, Папа!

- Удачи тебе с этой русской, сынок.

Улыбаясь, я сунул телефон обратно в карман.

Папа Джакомо к членам Семьи относился как к собственным детям, за что его любили все наши парни, и без преувеличения были готовы отдать за него жизнь.

Единственное, чего Папа не прощал – это предательства.

Однажды один из наших украл из общей кассы полмиллиона евро и попытался скрыться. Его поймали. Папа лично выстрелил в голову предателя, и сам поехал на похороны. В крематории, стоя перед роскошным гробом, купленным на средства Семьи, Папа достал из портфеля эти полмиллиона и высыпал их на грудь мертвеца.

Молча.

Он ничего не сказал, но все всё поняли без пояснений.

А потом он отдал приказ заколотить гроб и сжечь его на глазах у всех вместе с деньгами.

С тех пор уважение к Папе взлетело до таких недосягаемых высот, каких не было наверно ни у кого со времен Аль Капоне и Лаки Лучано.

На такого человека я работал уже несколько лет, и ни разу об этом не пожалел! Вот и сейчас Папа дал мне отпуск на гораздо больший срок, чем я рассчитывал. Казалось бы, ерунда, очередное любовное увлечение ветреного сотрудника. Но для Папы всё, что касалось членов его Семьи, не было ерундой – возможно потому наша организация и стала самой дружной и сплоченной не только в Риме, но, пожалуй, и во всей Италии.

- Посмотрите, синьорина, как вам идет этот жакет! – восхищенно жужжал Адриано, заботливым шмелем крутясь возле Настьи, словно она была благоухающим цветком. - А вот эта красная курточка просто восхитительна! Коллекция этого года, бренд вы сами видите на этикетке. И клянусь своей репутацией, это точно не подделка!

Я заметил, как взгляд Настьи разочарованно скользнул по бирке с ценой, и действительно яркая и стильная курточка отправилась обратно на вешалку.

Глава 12

Мария

Конечно, восемь тысяч семьсот евро с собой у меня оказалось только наличными, а сколько осталось на картах, этого Алессанро было знать не обязательно. Тем не менее, отдавать такую сумму было откровенно жалко.

Но, с другой стороны, выбор у меня сейчас был небольшой. Или с позором уходить из профессии, которая мне нравилась, и начинать искать что-то другое – или рискнуть деньгами, с высокой вероятностью купив на них лишь пустые обещания.

Но я знала себя.

Да, конечно, другую работу я найду. И даже, возможно, смогу ее полюбить. Но осознание того, что я облажалась и ничего не сделала, чтобы исправить ситуацию, будет выжирать мне мозг всю оставшуюся жизнь... А время поджимало, и вряд ли я смогу найти в Риме сыщика, который согласится помочь мне вырвать жену Артура из рук итальянской мафии.

Придя к такому выводу, я протянула Алессандро деньги, которые исчезли с той же скоростью, как и предыдущие пятьсот евро.

- А мы какие-то бумаги будем подписывать? – запоздало поинтересовалась я.

- Нет конечно, - сказал сыщик, открывая ноут. – Интересно, что ты хочешь в них увидеть? Обязательство с моей стороны украсть для тебя девушку, которая добровольно уехала с членом мафии? Дорогуша, если б я подписывал такие документы, то давно бы уже плавал на дне Тибра с гантелей, привязанной к ноге. Я же купаться вообще не люблю, а в таком виде – особенно. Короче, не мели ерунды, и не отвлекай меня, если и правда хочешь получить результат.

С этими словами он принялся неистово молотить по клавишам ноута.

Я же послушно заткнулась, внутренне не переставая кипеть! Этот парень меня конкретно бесил своим обращением, и то, что я отдала деньги ни пойми кому без расписки, только добавляло градуса к моим эмоциям. Знаю за собой такой грешок – когда дело не касается непосредственно моей работы, в обычной жизни я могу иногда тупить. Как сейчас, например: попросить документ после того, как отдала деньги. Ну не идиотка ли? Хотя в какой-то мере, наверно, это простительно – слишком уж нештатная ситуация со мной приключилась...

Пока я катала сама себя на эмоциональных качелях, Алессандро закончил донимать ноут молотьбой по клавишам, и, задумчиво глядя на экран, произнес.

- Так. Судя по городским камерам, Рико, не съезжая с автострады Ромы Фьюмичимо, въехал в Рим, проследовал по улице Делла Мальяно и остановился в баре-ресторане, где пробыл около часа. Сейчас он, судя по месторасположению его мотоцикла, находится на той же улице, вероятно, в магазине одежды.

- Тогда вперед! – воскликнула я.

Алессандро с усмешкой посмотрел на меня.

- И как ты себе это представляешь? Мы врываемся в магазин, укладываем Рико лицом в пол, ты хватаешь ту девушку – как ее зовут, кстати?

- Настя. Анастасия.

- Настью, ага. И что дальше?

Я призадумалась.

- Дальше мы, скорее всего, вряд ли сможем вылететь из Рима.

- Совершенно верно, - кивнул Алессандро. – Даже до аэропорта не доедете. Парни семьи Джакомо разделаются и с тобой, и со мной гораздо быстрее.

- И что ты предлагаешь?

- Всё очень просто, - развел руками сыщик. – Твоя Настья еще не осознает в какую паутину влипла. Рико известный любитель приударить за красотками, но при этом он так же быстро остывает, как и загорается. И когда твоя подопечная ему надоест – а это, поверь, произойдет очень быстро - твоей Настье ничего не останется, как вернуться к мужу. Причем мысль о том, что она в любой момент может это сделать, не должна оставлять ее ни на секунду.

- То есть, она должна постоянно видеть, что я рядом, - задумчиво произнесла я.

- Конечно, - кивнул Алессандро. – Рядом, но в отдалении. Для тебя будет достаточно ненавязчиво показываться ей не более двух раз в день. Дружелюбно улыбнулась, помахала рукой, и исчезла. Ты же умеешь улыбаться, верно?

- Не уверена. Давно этого не делала.

- А ты попробуй, - хмыкнул сыщик. – Почему-то мне кажется, у тебя должно получиться.

- Давай оставим улыбки на пото̀м, - отрезала я. - Для начала я бы хотела понять, как осуществить твой план. Ведь Рико передвигается на мотоцикле.

Алессандро пожал плечами.

- Пойдем, покажу.

... На улице возле здания стояли несколько припаркованных машин, мотоцикл и скутер. Мотоцикл крутой, красивый, черный, похожий на пантеру, приготовившуюся к прыжку. Скутер явно недорогой, не новый, откровенно зачуханный, местами облезлый и в царапинах.

- Ты ж наверно понимаешь, что хороший сыщик должен быть незаметным в транспортном потоке и не выделяться среди других, - сказал Алессандро.

- Понимаю, - вздохнула я, заранее распрощавшись с брюками, которым предстояло тереться об скутер, который, судя по его виду, мыли много лет назад когда выпускали с завода.

- Но то хороший сыщик, - продолжил Алессандро. – А отличный сыщик может позволить себе наплевать на эти книжные условности.

Я облегченно вздохнула. А Алессандро, подойдя к ухоженному красавцу-мотоциклу, небрежно оседлал его, и качнул головой:

- Садись сзади. Да держись покрепче.

- Без шлема? – ужаснулась я.

- Парни из семьи Папы Джакомо всегда катаются без шлемов, - сказал Алессандро. – И в данном случае я точно не хочу, чтобы меня приняли за сыщика. Пусть уж лучше я буду похож на одного из них, тем более, что все взгляды будут прикованы не ко мне, а к тебе.

Глава 13

Настя

Я переоделась полностью.

Так получилось.

В примерочной я разделась до нижнего белья чтобы оценить блузку, джинсы и ботинки, которые принес мне Адриано. Но, как только я сбросила с себя платье, из-за занавески высунулась покрытая седыми волосами рука, в которой были зажаты несколько упаковок с цветастыми рисунками, не оставляющими сомнений о содержимом этих упаковок.

- Примерьте, синьорина, - проговорил хозяин магазина. – Уверен, вам должно понравиться.

Я скользнула взглядом по названиям брендов. Конечно, мой муж не скупился на нижнее белье для меня, но не настолько...

- Я не могу...

- Если вас беспокоит цена, договоримся. Я не уйду пока вы не заберете то, что я принес. Пощадите мой возраст, мне неудобно долго стоять в таком положении.

Это было очень похоже на психологическое давление...

Но, надо признать, приятное давление.

Тот случай, когда очень трудно отказать искусному манипулятору, точно знающему, за какие струны женской души нужно дергать.

Я забрала упаковки, и на всякий случай проверила их целостность – мало ли кому еще продавец давал их мерить?

Но нет, пакеты были нетронуты. Не удержавшись, я их распечатала, примерила белье...

А вот снять его обратно моральных сил у меня уже не хватило.

Похоже, хозяин магазина не одно десятилетие проработал на своем месте, в результате чего научился на глаз определять размер одежды, подходящий клиенту. Может, конечно, он и ошибался с кем-то другим, но в моем случае всё подошло идеально.

Белье было ласковым и нежным, я совершенно не ощущала его на теле. Блузка тоже подошла идеально, джинсы словно на меня шили. Адриано даже позаботился о новых носочках под ботинки! А в красной курточке, которую я полюбила с первого взгляда, помимо обычных внутренних карманов обнаружились два потайных, в которых отлично разместились мой паспорт и деньги. Косметичка и помада отправились во внутренние карманы курточки, подаренный Рико телефон – в карман джинсов. Так что теперь я заодно могла избавиться и от подаренного Артуром модного клатча, который было так неудобно носить в руках.

Глядя в зеркало, я подправила прическу, обновила помаду на губах, после чего вышла из примерочной – и покраснела, так как при виде меня оба мужчины не сговариваясь зааплодировали.

- Спасибо, - смущаясь от такой реакции зрителей, проговорила я. – Сколько я должна за всё?

- Если ты о деньгах – ничего, всё уже оплачено, - проговорил Рико. – Но я бы попросил об ответном подарке.

- Каком? – удивилась я.

- Подари мне своё прошлое, которое ты оставила в этой примерочной.

Я, оглушенная обновками и таким непривычным для меня вниманием, продолжала тупить. О каком прошлом речь? Может, дело в английском Рико, на котором он говорил не всегда правильно?

Но оказалось, что дело не в английском...

Адриано вынес из примерочной все мои вещи и свалил их в кучу на середину пола, выложенного плиткой. Рико же вытащил из кармана куртки прямоугольный баллон с бензином для заправки зажигалок – и принялся тонкой струйкой поливать из него мою одежду.

- Что ты делаешь? – потрясенно спросила я.

- Расправляюсь с твоим прошлым, которое не нравится ни мне, ни тебе, - пожал плечами Рико, щелкая зажигалкой.

Пламя взметнулось вверх, и сразу же наверху загудела принудительная вентиляция, вытягивая из помещения дым прежде, чем он успел бы распространиться по магазину. При этом Адриано стоял рядом с небольшим костром совершенно спокойно - похоже, сейчас на моих глазах происходил какой-то ритуал, очень хорошо ему знакомый.

Одежда, политая горючим веществом, быстро превратилась в пепел, который хозяин магазина полил водой из графина, возможно, не случайно стоящего на полке неподалеку от стойки с одеждой.

- Пойду-ка я за шваброй, - сказал Адриано, ставя графин на место. – Спасибо тебе, Рико, заходи еще.

- Непременно, старина, - сказал мой спутник, обнимая хозяина магазина. – Здоровья и достатка тебе и твоей семье.

- А тебе удачи в завоевании сердца прекрасной Настьи, - подмигнул Адриано, заставив меня снова покраснеть...

Когда мы вышли из магазина, ночь уже успела спуститься на Рим. Необычно крупные и яркие звезды сверкающими бриллиантами рассыпались по черному небу, а полная луна была похожа на огромный фонарь, зависший над городом.

- Ты устала, - сказал Рико. – Хочешь я отвезу тебя в хороший отель, и, как порядочный человек, заеду за тобой завтра утром чтобы показать город – если ты не против, конечно.

- А есть варианты? – поинтересовалась я.

- Есть, - улыбнулся мой спутник. – Рим прекрасен днем, но ночью он просто великолепен! Хочешь я покажу тебе как живет этот город, когда туристы спят в своих кроватях? Поверь, эти впечатления ты запомнишь на всю жизнь!

- Конечно хочу, - улыбнулась я в ответ.

Глава 14

Алессандро

Я смотрел на нее и думал: «Спокойно, старина. Это обычная работа, ничего личного».

Точнее, заставлял себя так думать.

И, черт возьми, это было непросто...

Итальянки по своему характеру и темпераменту просто огонь. Неистовый, неконтролируемый, порой сжигающий всё вокруг – и себя в том числе.

Но я впервые видел девушку, похожую на красивую итальянку, которых часто можно встретить на просторах нашей прекрасной страны - но при этом подобную направленной струе обжигающего ледяного пламени! Холодного, расчетливого, точно знающего, что хочет сжечь...

Я привык просчитывать людей. Видеть их насквозь, легко подминать под себя силой, интеллектом, характером...

Но в Марии я впервые в жизни увидел... отражение себя!

Признаться, я всегда относился к женщинам немного снисходительно. Слабые, милые, нежные создания, забавные даже в своем гневе. Схвати этот бушующий огонь, сожми покрепче в объятиях – и всё, он твой. Потушенный твоей страстью, млеющий в твоих руках, и лишь слегка шипящий чтобы не потерять лицо.

Мария была другой.

Я это не сразу понял, когда она вошла в мой офис.

Несколько минут мне потребовалось для осознания увиденного.

А когда понял – невольно заинтересовался.

Любопытство одолело.

Неужто я не смогу совладать с этим холодным огнем? Сбить самоуверенное пламя, потушить своей харизмой, сделать ручным, покорным, управляемым...

Минуты шли...

Я смотрел в ее глаза, и предательская мыслишка начала закрадываться в голову: «Смотри, Алессандро, как бы эта девушка тебя не сделала своей послушной домашней зверюшкой».

Мысль была вполне обоснованной – и оттого бесящей!

Поневоле во мне проснулся азарт охотника, выслеживающего опасную добычу. До этого процесс покорения женщин не вызывал у меня особых проблем. Внешность, интеллект, природное обаяние и относительная финансовая стабильность этому вполне способствовали. Но сейчас я почувствовал себя полководцем, задумчиво смотрящим на высокую стену крепости. Покорю ли я ее? Или же сверну себе шею, пытаясь штурмовать столь неприступные бастионы?

«А их точно надо штурмовать? – усмехнулся мой внутренний голос. – Тебе оплатили работу. Ну так и делай то, для чего тебя наняли. Таких девушек нельзя покорить смазливым лицом или лихой ездой на мотоцикле. Она специалист, которая ценит и уважает только профессионализм. Вот и покажи, на что ты способен. Совершенно не обязательно лезть на стену, рискуя сломать себе шею. Порой достаточно спокойной осады, демонстрации силы, расчета и хладнокровия для того, чтобы однажды увидеть белый флаг над главной башней крепости».

...Звездная ночь накрыла Рим словно жаркое бархатное покрывало. В это время года асфальт не успевает остывать за вечер, и продолжает нагревать воздух, который теплой, душной подушкой ложится на лицо во время езды на мотоцикле.

Но, подозреваю, что мне дышалось с трудом не только из-за этого.

Сзади меня обнимали тонкие, но не по-женски сильные руки. Появилось ощущение, что я попал в капкан, из которого будет не так-то просто вырваться. Тогда какого дьявола я улыбаюсь жаркому встречному ветру, словно юноша, впервые ощутивший на себе объятия девушки?

Удивительно...

Мы, итальянцы, конечно, влюбчивы, и я не исключение. Но это совершенно не повод в первые же часы знакомства терять голову, которая может очень пригодиться при столь непростом заказе.

Признаться, я бы десять раз подумал, прежде чем перейти дорогу одному из парней Папы Джакомо. А особенно – Рико Леоне, известного своим сумасшедшим нравом. Но глаза Марии, глубокие как озеро Комо и столь же прекрасные, немного подстегнули скорость принятия решения.

Именно немного...

Всё-же я не такой идиот, чтобы ради красивых глаз подвергать опасности собственную жизнь. А вот за двойной ценник, озвученный мной, который Мария легко оплатила, я решил рискнуть совместить приятное с полезным.

...Мотоцикл Рико, как я и предполагал, стоял возле магазина одежды. Я остановился за углом и протянул Марии небольшой предмет, похожий на толстую пуговицу.

- Подойди вон к тому к мотоциклу, сделай вид, что споткнулась, и прилепи жучок под сиденье.

- Почему я? – совершенно спокойно поинтересовалась Мария.

- Потому, что в Риме установлено довольно много видеокамер, а мое лицо прекрасно известно как полиции, так и мафии. Ты же в столице человек новый, и в случае чего будет непросто установить кто же так удачно споткнулся возле мотоцикла Рико Леоне. Ты же хочешь получить результат, верно?

Мария взяла «жучок», покрутила в пальцах.

- Устаревшая модель шестилетней давности. Поинтереснее ничего не нашлось?

Я промолчал. Тот случай, когда ответ не требуется.

Впрочем, Марии он был и не нужен.

Она слезла с мотоцикла и пошла по улице, освещенной фонарями, прекрасно зная, что я смотрю ей вслед.

Что уж тут скрывать, завлекательное зрелище. Даже деловой костюм не мог скрыть отличную фигуру этой девушки, а теплый ветер эффектно раскидал по плечам ее черные волосы.

А уж как она естественно споткнулась возле мотоцикла Рико...

Даже я едва заметил, как ее тонкая рука на мгновение скользнула под сиденье – и то лишь потому, что смотрел напряженно, точно зная, что хочу увидеть...

Выполнив задание, Мария так же естественно продолжила идти дальше по улице. Я же, развернув мотоцикл, объехал дом и подобрал ее метров через пятьсот от магазина одежды.

- Прекрасная работа! – искренне восхитился я, когда Мария вновь села сзади. – Теперь мы всегда будем знать куда поедет Рико.

Глава 15

Настя

Давно я не чувствовала себя такой защищенной. Рико буквально излучал веселую, бесшабашную силу, в которой хотелось купаться, словно в теплом, ласковом море...

Правда, меня немножко грызла мысль о том костре посреди магазина.

Нет, моих сожженных вещей не было жалко. Я сама была рада избавиться от них, помнящих руки Артура и мои слезы...

Просто Рико без малейшего сомнения спалил их посреди магазина, сделал это, словно само собой разумеющееся. И ему было всё равно, пропахнет ли дымом одежда на вешалках, или же искра перекинется на какой-нибудь костюм и его испортит. Да и вообще, при неблагоприятном стечении обстоятельств весь магазин наверно мог загореться!

Но Рико это, похоже, совершенно не волновало. Не отрицаю, возможно, это какой-то лихой обычай итальянской мафии, или может он просто хотел произвести на меня впечатление.

Произвел.

Но, скорее, негативное.

Подумалось, что он совершенно легко, бесшабашно, с улыбкой может выбросить и меня из своей жизни, спалив напоследок все воспоминания обо мне...

«Что ж, наверно, в такого человека просто не стоит влюбляться, - подумала я, прижимаясь к нему покрепче. – Сейчас мне хорошо с ним. Ну и отлично. Буду жить этим моментом, этой ночью, вдыхать веселую энергетику Рико, пропитываться ею, наслаждаться ощущением каменной стены, заботливо спрятавшей меня от жестокого мира. А потом найду в себе силы выйти из этого теплого эмоционального моря, жестким полотенцем сотру с себя воспоминания о нем, и уйду прочь не оборачиваясь. Гораздо проще найти в себе силы для решительного шага, если подготовиться к нему заранее».

- А куда мы едем? – спросила я.

- Конечно к фонтану Треви, - сказал Рико, сделав ударение на «е». – Однажды увидев это чудо, ты никогда его не забудешь!

Честно говоря, езду с этим парнем на мотоцикле можно было сравнить с безумным коктейлем из ужаса и восторга! Он лавировал между машинами, словно опытный лоцман, ведущий скоростную лодку между рифами. На мой взгляд, так водить транспортное средство - это просто сумасшествие! Слишком высок риск для жизни и здоровья.

Но я знала, что есть категория людей, которые живут лишь конкретной секундой бытия, происходящей здесь и сейчас, и им плевать какой будет следующая. Однозначно Рико был из таких – и мне больше ничего не оставалось, как сидеть сзади, ежесекундно ожидая аварии... и, что уж говорить, наслаждаясь скоростью. Так наверно человек, падающий с высоченной скалы, примиряется с неизбежностью гибели, и напоследок от безысходности разрешает себе получить удовольствие от свободного полета...

Но, к счастью, всё закончилось хорошо – возможно, потому, что ночью на дороге машин было поменьше, чем днем. Боюсь, при обычной дневной толкучке лавируя между автомобилями на такой скорости мы бы точно разбились насмерть...

Пролетев по ночному Риму словно комета, мотоцикл остановился возле одного из фонарей, к которому Рико приковал свое транспортное средство толстой цепью.

- Иначе сопрут, в туристических местах это запросто, - хмыкнул он. – Тут работают быстро, без разбора хватая то, что плохо лежит. Конечно, на следующий день мотоцикл пригонят обратно с извинениями, не раз уже такое было. Но зачем создавать местным парням лишние проблемы?

«Ну крут ты, крут бесспорно», - мысленно усмехнулась я. – «Взрослый мальчишка, которому очень хочется понравиться приглянувшейся девушке. И, черт возьми, это приятно, когда парень настолько старается, чтобы его симпатия стала взаимной».

Мы прошли совсем немного, вышли на площадь – и влились в шумную толпу людей, за которой мне совершенно не было видно по какому поводу столько народу собралось в одном месте.

Со всех сторон звучала разноязыкая речь. Люди громко переговаривались, через одного ели мороженое, и очень часто поднимали над головой телефоны, чтобы сфотографировать нечто, не видимое мне.

Рико врезался в толпу, словно ледокол, и потащил меня за собой. Не скажу, что мне это понравилось – я тут же своей новой курточкой, в которую успела влюбиться, влезла в чье-то мороженое – но даже извиниться не успела, так как Рико уже утащил меня дальше.

Умело вклиниваясь между людьми, он довольно быстро достиг невысокой ограды, которую легко перепрыгнул – и я даже охнуть не успела, как Рико перетянул меня на ту сторону. С виду он не казался перекаченным атлетом, как мой муж, но руки у него были очень сильные. Сомневаюсь, что Артур смог бы так легко и непринужденно на практически вытянутых руках поднять меня над землей...

- Смотри! – восхищенно сказал Рико. – Это ли не истинная красота?

С ним трудно было не согласиться...

У подножия величественного дворца, находящегося на краю площади, раскинулось фантастически прекрасное белокаменное творение...

Прямо из фасада здания на гигантской раковине, запряженной парой коней, выезжала величественная фигура морского бога. Вокруг него – и на фасаде дворца, и возле коней – были расположены другие статуи. Удивительно живые, и конечно же имеющие какое-то отношение к центральной фигуре повелителя морей. То, что он именно повелитель, сомнений не было – именно таким я бы представила его, если б мне пришла на ум подобная фантазия. Рослый, мускулистый, небрежно поглядывающий свысока на разнообразную морскую челядь, копошащуюся возле его ног.

А из-под повозки-раковины широким потоком стекала вода, наполняя огромный бассейн, на краю которого мы стояли.

- Представляешь, этому фонтану больше двухсот пятидесяти лет! – восхищенно проговорил Рико. – Это насколько же великим должен быть человек, чтобы создать подобное!