Жена для Снежного лорда

Пролог

Секретарша шефа, всегда безупречно стильная и прекрасная, влетела в мой кабинет, как футбольный мяч в ворота.

- Ольга Николаевна! Кошмар! Шеф требует отчёт по вашему проекту! Полный, с таблицами и всеми выкладками. Ещё и экономисты должны свои расчёты приложить!

- В чём проблема? – невозмутимо ответила я. – Сделаем. Какие сроки?

- Никаких! Ему сегодня надо, до обеда! – выдохнула секретарша. – Топ-менеджер ждёт, уже напоминал, представляете?

Не представляю. Наше руководство всегда отличалось разумностью и трезвостью мышления, с чего вдруг сегодня оно захотело невозможного?

Проект разрабатывался полгода, отчётов по нему отправлено уже не меньше десятка, но никогда не было такой срочности. Да и глупости всё это – никто не сделает так быстро, как хочет шеф. Какая муха его укусила?

- Ольга Николаевна! – секретарша умоляюще сложила руки на груди и похлопала ресницами.

Интересно, на них пыль не собирается? С такой длиной – всё возможно. Или секретарша их, время от времени, своими потрясающими ногтями отряхивает? Как она с такими ногтями живёт? Как моет посуду, чистит картошку. Как, в конце-концов, пуговицы застёгивает?

Мне нравится смотреть на ухоженные руки, но руки секретарши шефа – это целая картинная галерея. Каждый ноготь разрисован своим рисунком, по запястью извивается татуировка из иероглифов. Что там написано? Если мастер не силён в китайском, то вполне возможно что-то вроде «продукт готов к употреблению» или «повторно не замораживать».

- Только не выдавайте меня! Шеф забыл распорядиться, что отчёт нужен к среде, и я не напомнила. Но я не знала. Правда! Он мне ничего не говорил!

- Это легко проверить, - заметила я. – Ты же все распоряжения в ежедневник заносишь.

- Этого там нет. Хотите, чтобы он меня сразу уволил? Без выходного пособия? – всхлипнула секретарша и опасно покачнулась на высоченных каблуках.

Да уж, красота требует жертв. Как она ходит на двенадцати сантиметрах?

Шеф, обычно адекватный, время от времени мог быть настоящим тираном, как сейчас, например. Надо спасать коллектив и себя тоже. Что я могу сделать? Для начала – переговорить с экономистами, уверена, у них остались старые таблицы. Потом достать свои данные и, самое главное, придумать уважительную причину, почему отчёт никак не может быть выдан сегодня днём.

Я встала, поправила волосы, одёрнула безукоризненно сидевший на мне строгий костюм. Мельком посмотрела в зеркало – отлично выгляжу, и новая причёска к лицу. Пожалуй, немного портят вид усталые глаза, но ничего – продержаться осталось всего пару месяцев. Потом у меня отпуск. Свобода, тёплое море, горячий золотой песок и сочные южные фрукты. Отключу телефон и спрячусь ото всех.

Я сделала несколько шагов и вдруг почувствовала, что куда-то стремительно лечу…

Глава 1

- Госпожа Касанта? Госпожа Касанта, вы живы? – строго спросил грубый, с хрипотцой, мужской голос.

- Она же не умерла, правда, господин Гарой? Не могла она умереть. Такая молодая. А руки холодные, надо ещё одним одеялом прикрыть, - причитал ласковый женский голос.

На мой лоб упало что-то тёплое. Слёзы? Надо мной-то чего плакать – я не Касанта и умирать не собираюсь! Я вообще не понимаю, что я тут делаю.

Всего лишь упала в обморок в офисе, подумаешь, с кем не бывает. Правда, если быть откровенной – со мной такого не бывает. За секунду до этого я чувствовала себя отлично, не понимаю, почему вдруг помутилось сознание. Наверное, это магнитные бури виноваты, или атмосферное давление резко поменялось. Может, я споткнулась о порог или о выемку в ламинате? Должна же быть причина – почему я упала. И почему сейчас слышу чужие удивительные голоса.

Шершавый палец бесцеремонно потянул вверх моё веко. Я вздрогнула и резким движением убрала наглую руку.

- Жива! Касанта, девочка моя, ты жива! О великие боги, к ногам вашим припадаю! – воскликнула женщина.

- Жива? – удивлённо протянул мужчина. – После стольких часов в ледяной ловушке? Такого быть не может!

- Но ведь её привезли живой, вы сами, господин Гарой, сказали, что сердце бьётся, - заметила женщина радостным голосом.

Кажется, она одна тут радовалась моему воскрешению. Мужчина как-то не особо в восторге. Кто он вообще?

- Господин лекарь, вы же давали микстуру, да и отогрели мы мою девочку, - напомнила женщина.

Мужик недоверчиво хмыкнул. Зря, меня в самом деле отогрели – бока, живот, ноги – все места чувствовали тепло, наверное, грелками обложили.

- Касанта, милая, открой глаза! Не пугай свою старую няню, она и без того уже седая, - умоляла женщина.

Я бы её поддержала, но почему свою просьбу она шепчет мне в ухо?

Где я? Неужели в реанимации? Тогда всё пропало – кроме меня, некому сделать отчёт по последнему проекту, да ещё и срочно. Шеф со злости винтом пойдёт, может и уволить под горячую руку. Кого угодно, и меня тоже.

Хотя мне, как раз, не страшно. Это молодые мамы и папы боятся остаться без работы, а я в свои тридцать пять ещё не была замужем и пока не собираюсь. Иногда, правда, очень хочется детей, чтобы всё красиво и гармонично: дом, качели во дворе, старая яблоня стучит в окно веранды толстой веткой, по лужайке дети гоняются за нашей звонкой пушистой собакой. А я жду мужа, помешиваю в кастрюле красный, как помидор, наваристый борщ и напоминаю детям, что надо помыть руки.

Идиллия, увы, далека от жизни. Вместо дома у моих замужних подруг тесные квартирки с большими кухнями и маленькими комнатами – именно такие вырастают в новостройках. Их и называют соответственно – человейники.

Ипотека, кредит на машину, шумные соседи за тонкими стенами, и орущий, от усталости и неуверенности в завтрашнем дне, муж.

- Посмотри на меня, милая, - прошептала женщина, нежно погладив меня по щеке.

Я открыла глаза и едва сдержалась, чтобы не заорать.

Надо мной склонился пожилой дядька, наряженный, как в средние века. Воротник камзола украшен вышивкой и бисером, на широких манжетах металлические пряжки. Волосы убраны назад, тщательно зализаны и, кажется, чем-то намазаны, чтобы ни один волосок не выбился из причёски. Усы, бородка и взгляд… Недоверчивый, цепкий, въедливый, словно рентгеном хочет меня просветить.

У моего изголовья женщина. Вовсе не старая, хоть и не молода, и седины, ксати, у неё немного. Вон прядка из чепца выбилась – вообще не седая. Добрая улыбка, приятное миловидное лицо, заплаканные глаза и опухший, вероятно, тоже от слёз, нос. Сейчас лицо женщины сияет от радости.

- Касанта, ты жива! Слава великим богам! Я знала, я верила, что ты не умрёшь. Девочка моя, зачем же ты сбежала? Милая, если бы не твой конь – тебя бы никогда не нашли.

Она продолжала причитать, но я больше не слушала. Что я сегодня ела? Утром кофе и бутерброд, колбаса точно была свежая. Сколько не ругаю себя за колбасу, сколько не убеждаю себя, что там нет мяса, зато много химии и жира – всё равно ем. Не слишком часто, не каждый день, но ем. Особенно вкусна колбасочка на ночь глядя, часиков этак в десять. Когда уже точно нельзя жрать. Именно в этот момент вдруг понимаешь, что без розового ломтика варёной колбаски ты не сможешь уснуть. Слаб человек, короче.

В обед я заказала в кафешке гуляш и шампиньоны. Возможно, дело в грибах? Иначе не знаю, чем можно объяснить такие художественные сны. Или у меня галлюцинации?

Всё, пропал отчёт. Уволит нас всех шеф к чёртовой матери, меня – первую!

Потому что в средневековой комнате, в широченной высокой кровати, обложенная горячими камнями со всех сторон, в рубашке, широкой, как парашют, лежала не я! Точнее, я, но не в своём привычном теле!

Я – среднего роста пухленькая шатенка (все коварная колбаса!). Далека от спорта и всего, что связано с развитием тела. Мне на физкультуре тройки из жалости ставили, и ещё потому, что я никогда не прогуливала. Медленно бегала, низко прыгала, не попадала мячом в корзину, и так и не научилась лазить по канату.

Это тело принадлежало молодой девушке не старше двадцати. Хорошо сформировано, мускулистое и, наверное, сильное. Нет, сейчас оно было слабо и тряслось в ознобе, но даже сквозь складки рубашки я видела стройные красивые ноги и ровный гладкий живот.

Тело – не моё, сознание – моё…

За что мне это? Я про попаданок-то читала пару-тройку романов, и то там они попадали в будущее, а не в прошлое! Ладно бы ещё я очутилась в техновеке, в мире потрясающих технологий, летающих машин и домов на дне океана. Но я попала в непонятные средние века, где нет элементарных удобств, а медицина находится в зачаточном состоянии!

Чтобы не заорать, я зажала себе рукой рот. Ещё и лента к запястью привязана, красная! Это что-то значит? Если сейчас меня прорвёт, если признаюсь, что я – не их Касанта, горячий костёр святой инквизиции не заставит себя ждать. Только бы не впасть в истерику.

Глава 2

Большущий, злой, с перекошенным лицом мужик схватил меня за плечи и безжалостно встряхнул.

- Ты! Как ты посмела? Как ты могла? Ты – подлая, лживая, мерзкая тварь! Я запру тебя в этой комнате до конца жизни!

- Ваше сиятельство, - начал было лекарь, но сиятельство его перебил.

- Все вон!

Я только заметила, что кроме меня, лекаря и няни в комнате находились две дородные служанки. Судя по замызганным фартукам, чистота и гигиена местное население особо не волновало.

Мужчина, наконец, отпустил мои плечи, и я со стоном повалилась на подушки. Садист, разве можно так трясти? Если голова не оторвётся, то синяки точно будут.

- Не притворяйся больной, один раз я уже поверил, - рявкнул мужик. – Хочешь, чтобы я вернул тебя твоему отцу? Знаешь, что он с тобой сделает?

Судя по прищуренным глазам и брезгливой ухмылке – ничего хорошего. Что эта Касанта натворила, почему её хотят затряхнуть на месте или вернуть родителю? Может, папенька-то как раз меня пожалеет? Всё-таки родная дочь, кровиночка.

Наверное, на моём лице отразилась надежда, потому что мужчина злобно рассмеялся.

- Даже не надейся! Ты перед ним провинилась дважды – не выполнила волю родителя и опозорила род. Что ждёт тебя за эти грехи?

- Не знаю, - честно призналась я. – А почем я волю не выполнила?

- Думаешь, я не догадался, что ты должна была сообщать отцу о всех событиях, которые происходят в замке? И, конечно же, о моих передвижениях. Думаешь, я не понимал, что ты будешь подглядывать и подслушивать? Нет, Касанта, я не ждал от тебя верности моему королю. Но ты, дорогая невестушка, превзошла саму себя!

Невеста? Я – его невеста? Да он меня лет на десять старше! За какие грехи меня отдают замуж за этого монстра, затянутого в кожу, как байкер? Разве что железа на нём поменьше, и качества оно, я уверенна, намного хуже.

Что делать? Сказать, что я потеряла память? Отчего? Что, вообще, со мной произошло? Почему врач был уверен, что я не выживу и почему я, всё-таки, осталась жива?

Ой, совсем запуталась – живая я, а вот настоящая Касанта, кажется, умерла. Иначе почему я нахожусь в её теле?

И тут до меня дошла простая истина – потому, что я тоже умерла…

В ушах зашумело, словно кто-то мял руками газетные листы, перед глазами появились весёлые серебристые искорки, во рту вдруг пересохло и я безвольно запрокинула голову. Кажется, сейчас я в самом деле умру.

Сон – если это был сон, показался мне самой настоящей явью. Намного более настоящей, чем средневековая комната и мой злющий, непонятно откуда взявшийся, жених.

Я увидела офис. Коллеги, и чужие, неспешные, уверенные в себе люди в синих комбинезонах. Кто-то плачет, кто-то говорит, что такого не может быть, кто-то объясняет, что может – все признаки того, что оторвался тромб. Больше я ничего не вижу. Картинка расплывается, словно она нарисована на воде, а поверхность неожиданно пошла рябью.

Теплая рука нежно поправила мне волосы, натянула повыше одеяло.

- Касанта, деточка моя, проснись, - прошептала няня.

Я узнала её голос и чуть приоткрыла глаза.

- Пить, - прошептала я.

Няня суетливо закивала, поднесла к моим пересохшим губам плошку. Я сделала небольшой глоток – кто знает, чем она меня поит. Вода, обычная вода. Надеюсь, хотя бы кипячёная. Я с удовольствием выпила всю.

- Няня, он ушёл? – пошептала я.

Голос у меня хриплый, потому что болит горло. Словно еж внутри сидит, похоже, у меня, как минимум, острый ларингит. Я не медик, но, если уже чем-то болела – сложно перепутать.

- Лорд?

- Какой лорд? – переспросила я.

- Эктар Берт Сесар – твой жених, милая. Снежный лорд. Два дня назад вы должны были принести перед алтарём брачные клятвы.

Значит, мы бы были уже женаты. Интересно, что помешало? Что-то я не уверена, что выйти замуж за этого кожаного громилу было моей личной идеей. Мне надо побольше информации. Теперь вся надежда на няню – кажется, она здесь единственная, кто меня любит.

- Няня, а чем я заболела? Я ничего не помню, - жалобно прошептала я.

Няня всплеснула руками:

- Ой, горе-то! Только не говори никому – всё равно не поверят. А если поверят, то ещё хуже будет – поведут к жрецам, чтобы лечить. Уж не знаю, как они лечат, только не верю я им, - шёпотом, то и дело оглядываясь на дверь, сказала няня.

Ну, я, допустим, знаю, помню из учебников истории и исторических фильмов. Предполагаемой ведьме связывают руки и ноги и бросают в воду – если не тонет, то сомнения отпадают. Точно ведьма. Если утонула – тогда нет, не ведьма, надо же, какая жалость!

Хотя у святой инквизиции было много способов убедить человека признаться в том, чего нет.

Хотя в моём случае как раз есть!

- Няня, а почему я за лорда замуж собралась? Я его любила?

По тому, как округлились глаза няни, я поняла, какую большую глупость ляпнула. Что не так-то? Здесь запрещена любовь? Любовь между супругами? Нельзя вообще это слово произносить? Лорд – редкостный монстр и полюбить его нельзя по умолчанию?

- Птичка моя, как же ты могла его любить, если перед алтарём только второй раз увидишь? – выдохнула няня.

Оказывается, зимой лорд приехал просить моей руки. Мой отец владел землями по ту сторону гор. Ну, как землями – довольно большой провинцией. Там, за горами, начиналась равнина, но климат был менее суровый, чем здесь. Морозная, но не затяжная зима, быстрая тёплая весна и жаркое лето. Осень – солнечная, мягкая, могла растянуться на несколько месяцев, oтвoёвывaя время у зимы.

Отец дал своё согласие на брак, моё мнение не учитывалось в принципе. Хотя бы потому, что никаких возражений от меня слушать бы не стали. Обе стороны договорились о приданом и ударили по рукам. На меня надели алую ленту.

Брачный обряд по обоюдному согласию лорд Берт Сесар планировал провести уже на своей земле. Меня, с охраной, в сопровождении няни и служанок, привезли в замок. Никто из родственников не поехал со мной. Зачем, если и так всё решено, а на реке начинается сезон большой рыбалки?

Глава 3

Разговорить няню оказалось проще простого – от счастья, что я жива и практически здорова, она готова была беседовать со мной хоть до утра.

Так я узнала, что в родном доме, кстати, не бедном, меня держали в чёрном теле. Касанта – дочь своего отца от первой жены, которая умерла вскоре после родов. «Безутешный» вдовец выдержал положенный обычаем год и по-быстрому женился снова. За Касантой ухаживала няня, она же заботилась о том, чтобы девочка хоть иногда видела своего отца. После женитьбы, с разницей в два-три года, у него родилось три сына.

- Тебя я до восьми лет каждую неделю к папеньке приводила, - рассказывала няня. – Придём, ты ему рассказываешь, что делала и как тебя учитель хвалил, а он, бывало, хоть и занят делами, но разок-другой по голове погладит. Может и леденец в ладошку сунуть.

Отец года! При живом родителе Касанта была практически сиротой – мать умерла, отца интересовали только дела и новая семья.

- Всё хорошо у нас было, но потом мачеха твоя сказала, что девчонка уже выросла, и не пристало ей без дела слоняться.

С моим обучением было покончено. Правда, иногда разрешали присутствовать на уроках у братьев, но такие поблажки мне перепадали редко. Мачеха всегда находила, чем занять дополнительные рабочие руки. И пусть я, в отличии от Золушки, не чистила камины и не перебирала крупу, зато могла вытирать пыль, носиться по замку на побегушках и ухаживать за любимицами мачехи – певчими птицами. Чистить клетки, кормить, менять воду.

- Меня обратно на кухню отправили, ну так-то оно и лучше нам, - улыбнулась няня. – То пирожок тебе дам, то сладость какую от хозяйского стола припрячу, то, когда за непослушание накажут, накормлю тихонько.

Удивительно, что я ещё могла проявлять непослушание! Убежать в парк, вместо того чтобы чистить гобелен в хозяйской спальне, или заиграться с детьми прислуги.

В качестве наказания меня лишали приёма пищи, чаще всего ужина, потому что именно на ужин подавались десерты и сладости. Далеко не всегда Касанту приглашали за семейный стол – если мачеха считала, что девочка ведёт себя вызывающе или недостаточно раскаялась, её неделями кормили отдельно, на кухне, вместе с прислугой.

- Но розги тебе всё-таки досталось. Тогда уж никак мне тебя не уберечь было, - с тяжёлым вздохом вспоминала няня.

Весной певчие птицы стали вести себя особенно беспокойно. Метались по клеткам, отказывались от еды, молчали, вместо того, чтобы выводить звонкие трели.

- Кто-то из слуг возьми и скажи тебе, мол, весна, о жизни все думают, о любви, о своём гнезде и паре. Все хотят петь, летать в ясном небе и деток растить. А этим, подневольным, только и остаётся, что на волюшку через прутья любоваться.

Касанта, которой тогда едва исполнилось тринадцать, выпустила птиц на свободу.

Отец был в отъезде, иначе, возможно, меня бы не ждала столь жестокая расправа.

- До сих пор два шрама остались, - опять вздохнула няня. – Боюсь, уже не пройдут, хоть и мазала тебе их нутряным жиром.

- Что сказал отец, когда узнал?

- Ругался. Запретил твоей мачехе за розгу браться, мол, как тебя потом, битую, замуж выдавать! Позор один!

В самом деле! Мой меркантильный папа волновался, чтобы мачеха в злобе не попортила ценный товар. Или не особо ценный, раз выдали замуж за чужака?

- Меня потому и выдали за первого встречного, чтобы никто про шрамы не узнал? – усмехнулась я.

- Почему – за первого? – удивилась няня. – Тебя уж три раза сватали, да батюшка всё отказывал.

- Почему?

- Уж не взыщи – не знаю. Женишки-то были никак не хуже нонешнего, - зашептала няня. – И родовитостью вышли, и достатком. Хотя родовитостью с тобой мало кто потягаться может – мать твоя, да хранят её душу великие боги, была из очень знатной семьи. У тебя одна родословная дороже любого приданого. Наверное, потому лорд и посватался.

- Кстати, няня, а много у меня приданного? – вспомнила я.

Ещё бы знать, моё оно или теперь уже нет. Могу я рассчитывать хоть на какую-то личную собственность?

Няня сочувственно покачала головой:

- Дать дали, но пожалели, - пояснила она. – За тобой дал хозяин сундучок серебра, не слишком большой, два сундука с твоими мехами – ну тут уж никак не отобрать мачехе было. Что от матери осталось – всё твоё. Шесть сундуков с тканями да всякими кожами, десяток коней и овец малую кучку.

- И всё?

- Ещё украшения твоей матери, но они – не приданое. Они – только твои. Потом своей дочери передашь.

- А если у меня, как у мачехи, только сыновья будут?

- Отдашь или кому-то из родственниц, или старшему рода – они не должны из рода уходить, - объяснила няня. – Род у тебя знатный, древний. Не чета этому – и она опять посмотрела на дверь.

То есть? Получается, что мой брак – мезальянс? Или же у меня родословная, как у суперэлитной собаки, и она компенсирует скромность приданого?

Значит, у лорда короткая родословная прикрывается богатством? Так, что ли?

- Няня, граф очень богат? Богаче моего отца? – спросила я.

Няня прижала к щекам руки и покачала головой:

- Вообще ничегошеньки не помнишь? – выдохнула она. – Касанта, деточка, ты, давай-ка, притворяйся, что ли, совсем больной. Лежи, охай-ахай, все поверят. А я пока тебе расскажу всё, что знаю. Или, может, нам в храм съездить? Попросить господина отпустить нас на моление? Не откажет же он. Помолишься великим богам, дары им принесёшь, глядишь – и вспомнишь всё.

Угу, и проколюсь на каком-нибудь пустяке. Нет уж, лучше я в кроватке полежу и няню послушаю.

- Муж твой не богат нисколечки, даром что лорд и землями владеет. Только зачем те земли, когда с них взять нечего? Ничего не растёт толком, камень да снег. Ещё и горы эти, глаза бы мои на них не смотрели, - сокрушалась няня.

Жаль, на улице темно и я ничего не увижу из окна. В отличии от няни, я буду смотреть на горы с удовольствием. Надеюсь, они очень высокие. Никогда не забуду свой восторг от первой встречи с Эльбрусом.

Глава 4

Больше я ничего спросить не успела – пришёл мой предполагаемый жених. За ним торопливо семенил лекарь.

- Очнулась? – спросил лорд. – Готовься, через два часа поедем в храм и проведём обряд.

Лекарь испуганно замахал руками, словно отгоняя от себя комаров:

- Никак нельзя, ваше сиятельство, - запричитал он. – Девица ещё слишком слаба. Шутка ли – едва в ледышку не превратилась! Ей надо находиться в кровати, только в лежачем положении.

- В лежачем, говоришь? – нехорошо усмехнулся лорд. – Обеспечим. Сначала обряд, потом пусть лежит хоть до следующей зимы.

Но лекарь явно собирался отстаивать своё мнение. Указал на мою бледную кожу, на мутный зрачок (с чего бы вдруг ему помутнеть?), на слабость и плохой аппетит.

С аппетитом он соврал – сейчас я была очень голодная, что угодно бы съела, даже овсянку, которую терпеть не могу. Только поесть мне как раз никто не предлагал.

- Как лекарь, я считаю, что девице необходимо отворить кровь, - авторитетно заявил господин Гарой. – Это совершено необходимая операция в данной ситуации.

Я съёжилась и натянула одеяло на нос. Куда от вас всех спрятаться бедной попаданке? Кровопускание? Его ржавым, жутким, не факт, что отмытым, хотя бы чистой водой, лезвием? Лекарь, осматривая меня, не потрудился помыть руки, и сейчас не собирается! Не дамся! Буду отбиваться, выть, орать, драться, но не позволю занести себе в кровь средневековую заразу.

- Зачем? – коротко спросил лорд Берт Сесар. – С какой целью?

- Дурная, пострадавшая от обморожения кровь покинет тело – это придаст моей пациентке силы, - уверенно заявил лекарь Гарой и дёрнул подбородком.

Нервничает, что ли? С чего бы? Это мне кровь хотят пустить, а не ему. И что он несёт про обморожение? Я никаких отмороженных мест у себя пока не видела, а должна была.

В детстве мы с родителями гостили в селе. Приехали встречать с родственниками Новый год, и так всем понравилось, что задержались аж на две недели. В последний день я никак не могла расстаться с новыми друзьями. Мы катались на лыжах, спускались с горки на санках, играли в снежки. К вечеру мама вызвала такси – ехать на станцию. Сразу никто не обратил внимания на мои побелевшие мочки ушей. Зато дорогу домой и я и родители запомнили надолго – мне было очень больно, словно я получила ожоги. Я плакала, жаловалась, а мама с папой ругали себя за невнимательность.

Судя по ощущениям, сейчас никаких отмороженных мест у меня нет. Иначе бы давно почувствовала.

Лорд Берт Сесар с сомнением покачал головой:

- Я солдат, всё, что у меня есть – добыто на поле боя, - веско сказал он. – И я никогда не видел, чтобы потеря крови придавала силы. Скорее наоборот – чем больше крови вытечет из человека, тем ему хуже и меньше шансов выжить.

- Но, ваше сиятельство, - начал лекарь.

Лорд не дал договорить.

- Одеть и подготовить мою невесту к брачной церемонии. Времени мало, мы должны прибыть в храм до заката, - сказал лорд, ни к кому конкретно не обращаясь.

Видимо, в этом не было необходимости. Все и без того знали свои обязанности. В комнату просочились две уже знакомые дородные тётки в сероватых фартуках. Эти грязнули будут меня одевать? Они когда последний раз фартуки меняли?

- Ваше сиятельство! – под ноги лорду бросилась няня. – Дайте госпоже Касанте ещё хотя бы пару дней! Она слаба и не может вставать с кровати! Она не выстоит церемонию – упадёт без сил.

- Вон, - тихо заметил лорд.

Няня вышла, растирая по лицу слёзы и то и дело оборачиваясь. Ну вот, зачем, спрашивается, сказала? Теперь я осталась совсем одна!

Лекарь почтительно поклонился лорду:

- Ваша воля – закон, - сказал он. – Позволено ли мне приготовить для госпожи укрепляющую микстуру, которая сможет придать ей немного бодрости? Правда, чудес ждать не приходится – на очень короткое время.

- Делай, - кивнул мой жених и вышел из комнаты.

Тетки шустро принесли большое деревянное корыто, которое наполнил горячей водой хромой слуга.

- Шевелись, Ханс, - торопили они. – У нас мало времени!

Если так мало, могли бы и сами взять по ведру.

Потом в корыто постелили простыню и помогли мне забраться в воду. Какое блаженство! Жаль, что нельзя полежать здесь подольше, я бы с удовольствием понежилась в горячей, приятно пахнущей травами, воде.

Попутно рассмотрела себя. Волосы – до поясницы, густые, медовые. Мечта каждой девушки. Хорошо развитые гpyдь и бёдра, длинные мускулистые ноги.

Зачем было скоропалительно сбагривать меня замуж? Я же настоящая красавица! И молода, к тому же. Какие причины после трёх отказов заставили отца немедленно принять первое же брачное предложение?

Одна горничная начала мыть мне голову, вторая поливала из кувшина.

- Осторожно, - заметила я, когда тётка слишком сильно дёрнула за пряди.

Но, кажется, она меня не услышала. Потому что принялась скрести ногтями мою голову с такой силой, словно хотела снять скальп.

- Мне больно! – я оттолкнула её руки.

Женщина посмотрела на меня так, словно была уверенна, что я в принципе не умею разговаривать. Или не должна? Жаль, не успела спросить у няни, в чём я провинилась перед женихом. А провинилась точно – неспроста он на меня сразу набросился с руганью.

И, кстати, почему я чуть не замёрзла на морозе? Меня выгнали из замка, что ли?

Тётка опять потянула за волосы, явно не собираясь обращать внимания на мои возражения. Но я не собиралась терпеть.

- Убери руки, - с угрозой в голосе сказала я. – И выйди – я не хочу тебя видеть.

Странно, но подействовало. Вторая служанка молча помогла мне сполоснуться, подала большую мягкую простыню.

Кое-как я выкарабкалась из корыта и села в кресло у камина. А доктор прав, я в самом деле очень слаба и не факт, что смогу выдержать церемонию. Интересно, длинная она? Что будет, если я в храме откажусь выходить замуж? Заставят и всё?

- Можно мне позвать другую горничную? – тихо спросила служанка. – Я не умею одевать господ.

Глава 5

Няня говорила тихо, так, чтобы нас невозможно было подслушать.

- Касанта, ты мне скажи, где он? Не приведи великие боги вернётся – зарубит лорд вас обоих. Ты не представляешь, какой он был злой! А уж если его перед собой увидит…

- Кого? – не поняла я.

Мне угрожает реальная опасность? Тогда надо срочно узнать – какая. Не зная, чего опасаться, я легко попаду в ловушку.

- Няня, быстро рассказывай, о ком ты говоришь и за что меня ненавидит лорд, - поторопила я.

Надеюсь, горничные придут не слишком быстро, и я успею узнать подробности своей личной жизни.

Оказывается, у лорда были основания трясти меня за плечи, хотя всё равно это не оправдывает его грубость. Тоже мне, господин благородной крови – едва не ударил слабую девушку.

Из родного дома в замок меня привезли с солидной охраной. Один из охранников оказался моим любовником.

- В каком смысле? – перебила я няню. – Нас поймали вместе? За чем то предосудительным?

- Касанта! Что ты говоришь, девочка? Разумеется нет. Никто ничего не подозревал, пока вы не сбежали.

Брачный обряд должен был состояться в конце недели. Мне дали время познакомиться с замком и его окрестностями, и хоть немного присмотреться к лорду. По обычаю, встречаться наедине мы не могли, но могли проводить некоторое время вместе, окружённые людьми лорда и его пожилыми дальними родственницами.

С родственницами у лорда Берт Сесара была напряжёнка – имелись в наличии только две пожилых тётушки, одна из которых давно служила в монастыре, а второй было очень сложно преодолеть долгий путь в северный край.

Говорят, лорд уговаривал её приехать, обещал охрану и всяческие плюшки – тётушка отказалась. Поэтому встретиться мы были должны только в карете, которая повезёт нас в храм.

Всё шло чинно-благородно, пока, в день предполагаемого события, не пропала я.

Точнее, подозревают, что пропала я ночью. Вместе со мной из замка убежал один из охранников, молодой и красивый воин. После обыска в моей комнате нашли любовное письмо, в котором охранник призывал меня к побегу, обещал любить вечно или умереть от одиночества. Ещё выяснилось, что пропала самая тёплая одежда и два коня.

После этого никто уже не сомневался в нашем побеге. Опозоренный, разгневанный и никак не ожидавший такой подставы, лорд ринулся в погоню.

Нас настигли на вторые сутки. Точнее, нашли меня. Мой спутник, по всем признакам, скрылся в неизвестном направлении, бросив меня на горной тропе. Без помощи, охраны, необходимых в горах навыков я продержалась недолго – на одном из поворотов свалилась с коня, по всей вероятности потеряла сознание и покатилась в сторону от тропы, под уклон.

Если бы не мой конь, который повернул назад и потом привёл лорда на место моего падения – меня бы никогда не нашли. Тело, рано или поздно, съели бы дикие звери, а я считалась бы беспутной, но успешно сбежавшей невестой.

- Все решили, что своё охранник от вас уже получил, вот и бросил по пути. Или понял, что с вами деваться ему некуда – как ни крути, а к отцу вашему возвращаться – будет ему верная смерть. Вас-то ещё, может, отец и пощадит, а охранника точно на две половинки разрубит. Страшен он во гневе.

Странная какая-то история и непонятная. Если всё происходило так, как предполагает няня и окружающие, то я не просто дура. А дура непроходимая. Мало того, что влюбилась в неподобающего человека, сбежала со свадьбы, я ещё и в горы сбежала! Зачем?

Может быть, Касанта в самом деле была влюблена без памяти, и решила, что пусть несколько дней, но побудет с возлюбленным?

Куда им потом деваться? Владения лорда граничат с владением её отца, значит, скрыть свой побег от папеньки не удалось бы в любом случае. Допустим, лорду бы её уже не вернули – просто потому, что он не возьмёт назад порченный товар. Тогда что? Провести всю жизнь в монастыре?

На удивление глупая затея этот побег.

Может быть, молодые люди решили стать счастливыми на несколько дней, слиться в экстазе и умереть? Тогда почему у тропы нашли только Касанту, где её спутник?

- Ты мне скажи, деточка, было у вас чего или не было? – выдохнула мне в ухо няня.

Откуда же я знаю?

Я прислушалась к себе. Если не считать слабости, то, вроде бы ничего особо не болит. Странно, почему у меня нет обморожений? Сколько-то часов я однозначно провела в снегу, поэтому должны быть. Но кожа чистая, без волдырей и ран. Разве такое бывает?

- Меня отогревали прямо в горах? – спросила я.

- Куда там! Костёр, и тот не из чего развести – дров нет, а лорд поехал на поиски налегке, чтобы передвигаться как можно скорее, - сказала няня. – Он привёз тебя на своём коне, закутанную с головы до ног в меховой плащ. Так было чего у вас, Касанта?

Я пожала плечами:

- Не знаю. Правда не знаю, не смотри так, няня, зачем мне тебя обманывать. Ты в замке единственный близкий мне человек.

- Ой, Касанта, все эти дни я молилась, чтобы великие боги не допустили твоего позора. Как ты могла, милая? Ты же у меня всегда была умница-разумница, скромница, каких поискать. Когда тебя лорд первый раз за руку взял, ты же краской залилась, щёки загорелись, как солнышки.

Почему – солнышки? Их тут, простите, сколько? Не одно, что ли? Так не бывает.

- Дома-то, как мачеха начнёт ругаться – ты сразу слезами заливаешься и на коленочки падаешь, просишь простить, - вспоминала няня. – Глаз лишний раз от пола не подымешь, а тут – нате вам!

В самом деле, как так-то? Если Касанта пугливая скромница, с какого перепуга она ломанулась в горы с чужим мужиком? Ну не верю я, что она по дороге в замок успела влюбиться до потери сознания. Или успела? Кто их знает, местных юных дев, может им нескольких взглядов и улыбок вполне хватает, чтобы потерять голову.

Допустим, потеряла. И хорошо, если только голову.

Глава 6

Няня успела уйти раньше, чем вернулись служанки. Однако, я смотрю, тут никто особо не торопится, даром что лорд дал чёткий приказ. Ну дал и дал, когда его нет, прислуга спокойно занимается своими делами.

Одевали меня долго и нудно. Чулки, к сожалению, очень тонкие, и узкие башмаки на кожаной подошве. Надеюсь, я не натру ноги – не нравятся мне эти полутуфли. К тому же они, о ужас, сшиты на «среднюю» ногу – не на правую и не на левую, а на какую-то усреднённую. Короче, в любой можно засунуть любую ногу, всё равно будет неудобно. Как они в них ходят?

Сорочка, нижняя тонкая юбка, чем-то набитые мешочки на боках и ещё один, побольше, на попе, опять парочка юбок и, наконец, само платье, которое состояло из двух частей. Тяжёлое, расшитое золотыми нитями и мелкими камнями, на мой взгляд – полудрагоценными.

Платье мне не понравилось. И не только потому, что сидело на мне, как на корове седло, сколько бы горничная не затягивала шнуровку. Было оно какое-то тусклое, мрачное и совершенно не свадебное. В таком платье, если спороть золотую вышивку, можно смело каяться в грехах.

- Госпожа, надо подтянуть ещё немного, - настаивала горничная. – На грyди вырез собирается в некрасивые складки. Это из-за того, что шнуровка ослаблена.

Нет, милочка, это из-за того, что у портнихи руки-крюки и вырез сделан мало того, что неровно, он ещё и слишком глубокий. Что за манера ходить, опасаясь, что твои достоинства вот-вот вывалятся наружу? Кто приготовил мне это чудовищное одеяние? Подозреваю, что мачеха, кто же ещё. Не лорд-жених же будет заботиться о наряде невесты.

Уверена, что в храме я должна выглядеть чистой и невинной, а не производить впечатление девицы, сбежавшей из ближайшего борделя.

- Не надо больше затягивать, - решила я. – Откройте мои сундуки.

Должно же там быть что-нибудь полезное, что-то, чем можно прикрыть невозможно уродливый вырез. Мало того, что слишком глубокий, ещё и в виде трапеции – шедевр портновской дикости.

Я не ошиблась. Приданого хоть и было немного, но в одном из сундуков я нашла кусок тонкой ткани с искусной вышивкой. Белая с золотым – как раз то, что нужно, чтобы оживить угрюмое платье и придать ему скромности.

- Госпожа, причёску делать некогда, - служанка присела в поклоне. – Позвольте я уложу ваши волосы и прикрою их свадебным платком?

- Позволю, - вздохнула я.

Чем ближе к обряду, тем страшнее мне становилось. Ну, женится на мне лорд, а что дальше? Боюсь, я стану его собственностью. Что делают с ненужной и презираемой собственностью? Как бы в самом деле не запер на всю оставшуюся жизнь.

Лекарь Гарой вошёл, когда я была практически готова. Разве что покормить опять никто не удосужился.

- Принесите мне что-нибудь поесть, - сказала я служанкам.

Одна из них, та, что помоложе и в чистом фартуке, метнулась на выход.

- А ты достань из кладовой меховой полог, - распорядился лекарь второй, дородной тётке-грязнуле.

Как только обе покинула комнату, он протянул мне маленькую, на три глотка, плошку:

- Выпейте это, госпожа Касанта, - нежно попросил лекарь и вложил мне в руку плошку.

Я принюхалась – пахло анисом, самым настоящим анисом из моего мира, который я ненавижу с детства. Что может быть противнее, чем сладкая и приторная микстура от кашля, со стойким запахом аниса и горьким привкусом?

- Что это?

Кажется, вопрос удивил лекаря. Касанта что, безоговорочно выполняла любые его распоряжения? Она знала его всю жизнь и доверяла? Или привыкла доверять тем, кто обладал авторитетом? Так я не она, меня авторитетом не задавишь, я с нашим шефом не раз спорила, что мне какой-то средневековый лекарь с его плошками!

- Укрепляющая микстура, я же вам обещал, - недовольно напомнил лекарь. – Пейте!

Мне показалось, или в его голосе появился металл? Здесь что, только ленивый не хочет мною командовать?

- Благодарю вас, господин Гарой, но мне уже лучше и укрепляющая микстура не нужна, - как могла вежливо ответила я.

- Касанта, не понимаю, почему вы упрямитесь? Я здесь лекарь и мне виднее, что вам надо, а что нет. Пейте, или, да простят меня великие боги, мне придётся пожаловаться лорду. Не в его интересах, чтобы вы потеряли сознание в самый важный момент у алтаря. Боюсь, микстуру в вас зальют силой.

Даже так?

Я деланно закашлялась, прикрывая рот большим полотняным платком и взяла у лекаря микстуру.

Поднесла ко рту, сделала один глоток. Какая редкостная гадость! Что он там намешал? Отравить, что ли, меня собрался?

- Ууу! – промычала я и кивнула головой в сторону входа.

Лекарь отвернулся, а я быстренько выплюнула в платок остатки его лечебного средства. Что-то всё же с ним не то. Почему у меня внутри щёки похолодели, как будто в микстуре не анис, а ментол?

- Что? – не понял лекарь.

- Мне показалось, что в дверь постучали, - соврала я.

Когда служанка в чистом фартуке принесла мне кусок пирога и дымящуюся паром кружку, есть совершено расхотелось. И, вообще, мне стало как-то не по себе. Словно я очень хочу спать, нет, прилечь и не шевелиться. Да что со мной?

Вторая служанка притащила большое меховое покрывало.

Лекарь Гарой опять выставил их обеих: еда мне уже не нужна, а меховой полог надо отнести в карету и, вообще, проверить, нагрели ли камни для тепла.

Потом он взял меня за подбородок и посмотрел в глаза:

- Как вы себя чувствуете, госпожа Касанта?

Я попыталась помотать головой – мне очень не нравился его собственнический жест, но получилось только кивнуть.

Что за дрянь я глотнула? Вроде и не яд, и ничего не болит, но я становлюсь вялой, сознание туманится и расплывается, как перебродившее сдобное тесто. И это от одного единственного глотка!

В прошлой жизни я очень любила печь всякие вкусности.

- Касанта! Ты слышишь меня? – неожиданно тихо и чётко произнёс лекарь. – Отвечай!

- Слышу.

- Запомни – когда тебя у алтаря спросят, согласна ли ты стать женой лорда Эктора Берт Сесара, ты ответишь – нет. Поняла? Нет!

Глава 7

На всякий случай я кивнула. Кто ты, доктор Зло, и почему хочешь мною управлять? Микстура, значит, с секретом, и не имеет ничего общего с восстановлением сил. Выпив её, на какое-то время я становлюсь легко внушаемой и управляемой. И ноги какие-то ватные, надеюсь, это ненадолго. А если лорд заметит, что я не совсем адекватна?

Лорд не заметил. Перед выходом на голову мне надели обруч, а сверху что-то типа плотной вуали. Две служанки подхватили меня под локотки и передали лорду.

Теперь он вёл меня, как послушную куклу. Помог сесть в карету, дал указания слугам и сел сам.

Ехали молча. Добираться до храма пришлось довольно долго, и я заснула. Не знаю, как моя голова оказалась на плече лорда, но будить он меня не стал. Я проснулась сама, когда карета остановилась. Голова ясная, значит, действие препарата закончилось. Хорошо, что я сделала только один глоток

Рассмотреть храм я не успела – лорд опять подхватил меня под руку и повёл по ступеням вверх. Только внутри я смогла немного осмотреться.

У статуй богов, хаотично расположенных в зале, стояли люди.

- Нам туда, - лорд потянул меня в глубину храма.

Мы зашли за колонны, прошли по узкому коридору и оказались в другом зале, намного меньше первого. Возле алтаря, покрытого переливающейся тканью, скрестив руки на груди, нас ждал священнослужитель. Высокий, в длинной белой тоге, с совершенно голым черепом.

- Начнём, - кивнул он. – Сегодня хороший день для брачного обряда.

Да? Я бы не была так уверена. Невеста очень хочет вернуться в свой мир, а не выходить замуж неизвестно за кого.

Могу ли я надеяться, что вернусь домой? Или для этого надо снова умереть? А если после смерти я просто кану в небытие? Не факт ведь, что второй раз так повезёт.

Я улыбнулась своим мыслям – вот, уже не хочу кричать и биться в истерике. Уже считаю, что всё не так плохо. Как там в пословице? Если у тебя есть лимон – сделай из него лимонад.

С лимонадом всё понятно, но что я смогу сделать из лорда? Хорошо бы подкаблучника, только боюсь, моим мечтам не суждено сбыться. Слишком уж уверенный в себе мне достался жених. Тоже мне – феодал.

Тем временем жрец начал читать молитвы. Тихо, нараспев, покачиваясь из стороны в сторону, он словно входил в транс. Некоторые слова из молитв повторял лорд. Надеюсь, мне ничего повторять не надо? Всё равно ведь ни слова не понимаю.

Я зря волновалась – моё присутствие явно не предусматривало моего участия в процессе. Положено невесте сказать «да» – потому и привели. Когда дошла очередь до моего согласия, жрец торжественно спросил:

- Будешь ты, Касанта Актавия Грет, покорной женой своему супругу? Согласна ли перед алтарём любви и верности произнести обеты?

До какой степени покорной, хотела бы я знать? И какие ещё, кроме покорности, обещания я должна дать? Может, лекарь-манипулятор не так и не прав, и мне в самом деле стоит отказаться от брака? Пока ещё не поздно? Интересно, разводы здесь есть? Если уже в храме навязывают полное послушание, то скорее всего это общество жёсткого патриархата. Тогда на развод можно не надеяться.

- Касанта? – тихо напомнил жрец.

Я почувствовала, как напряглась рука лорда. Подняла глаза и вздрогнула – он меня сейчас взглядом испепелит! В полном смысле этого слова! Или задушит прямо здесь, не отходя от алтаря.

Но было в этом взгляде и ещё что-то, совершенно мне непонятное. Коктейль чувств лорда не поддавался расшифровке. Ожидание, напряжение, гнев и … Надежда? Или я ошибаюсь?

Пальцы лорда легонько сжали мой локоть…

Да скажу я, скажу, куда я денусь – выбора всё равно нет.

- Согласна, - вздохнула я.

Покрывало на алтаре вдруг заискрилось, вспыхнуло, как новогодняя гирлянда, разноцветными огнями, рассыпалось на тысячу частей. То, чем был покрыт алтарь, стало множеством светящихся огоньков. Они взлетели вверх, сделали круг под потолком и упали на наши с лордом головы.

Я откинула вуаль, любуясь, как волшебные огни пляшут и витают вокруг нас. Словно маленькие звёзды, они то опускались на руки, плечи, ресницы, то взмывали в воздух. Ещё мгновение – и чудо исчезло. Опять превратилось в покрывало на алтаре.

- Великие боги признали ваш брак, - сообщил жрец.

Дальше он произнёс коротенькую речь, которую я не слушала – я разглядывала рисунок на руке. Алая лента исчезла и мою руку, от запястья до локтя, украшал витиеватый узор.

- Что это? – тихо спросила я лорда.

- Брачная метка. Пойдём, жена, нам надо принести дары великим богам.

Даров оказалось много. Пока лорд, а теперь мой муж – лорд Эктор Берт Сесар, разносил между статуями корзины, я семенила рядом и старалась держать рот закрытым.

Получалось не всегда – не каждый день видишь, как корзинки с дарами словно тонут в полу. Статуи великих богом, важные и молчаливые, казались живыми людьми. Во всяком случае, я точно чувствовала на себе их взгляды.

Оставалось только надеяться, что никто из них не тыкнет в меня пальцем и не сообщит, что я – попаданка.

На обратном пути я решила поговорить с лордом (как-то не могу пока его мужем называть).

- Как мне тебя называть?

У него округлились глаза. Что опять? Что такого я сказала? Не надо на меня смотреть так, словно я сморозила жуткую глупость!

- Почему ты говоришь мне «ты»? – гневно спросил лорд Эктор.

- Потому, что ты говоришь мне «ты», - ответила я. – А что – нельзя? Я впервые вышла замуж, да ещё и на чужой земле. Я многого не знаю. Надо выкать, да? Я буду, раз надо.

Лорд задумался, вероятно, переваривая информацию. Он всегда такой медлительный и заторможенный? Он же, вроде, вoин. Если он в бoю такой же неторопливый, то почему до сих пор живой?

- Хорошо, давай на ты, - согласился лорд. – Я всё равно не собираюсь с тобой разговаривать.

- Тогда зачем женился?

- Объяснить? С удовольствием, - усмехнулся мой супруг.

Как-то уж очень нехорошо усмехнулся, как будто удовольствие от объяснений получит он один.

Глава 8

- Что ты знаешь о моих землях и обо мне? – спросил лорд.

- Ничего, - честно призналась я.

- Совсем? Отец не посчитал нужным объяснить тебе, за кого выдаёт замуж?

Отец, возможно, посчитал, но у меня в голове нет ничего от памяти настоящей Касанты. Возможно, я владею какими-то навыками – должна же сохраниться мышечная память, но пока не знаю – какими.

- Я была очень напугана, всё получилось так быстро и неожиданно, - промямлила я. - Отец никогда не был многословен, к тому же всегда занят…

- И не церемонится с теми, кто от него зависит, - продолжал лорд Эктор. – Я знаю.

Так чего тогда спрашиваешь? Давай уже, раскрой свою страшную тайну!

- Я получил эти земли в подарок от короля, - начал супруг.

Я слушала, затаив дыхание.

Лорд Эктор и весь его род всегда служили короне. На восточных границах государства в последнее время было неспокойно, и лорд со своим отрядом очень пригодились, когда начался мятeж. Его спровоцировали соседи – время от времени на границы нападали, а в остальное время сеяли там смуту и раздор.

Вмешательство лорда остановило мятеж в самом зародыше. Лорд выполнил свой долг перед короной, за что Его Величество пожаловал ему мешочек золотых и северные земли. Они так и назывались – Снежные земли. А лорд теперь стал Снежным лордом.

- Кому они раньше принадлежали? – уточнила я.

- Королю, кому же ещё. Потом я узнал, что земли здесь не простые, - усмехнулся супруг.

Холодный климат, бедное население, неприятное соседство с провинцией моего отца – вот что узнал лорд. Он будет владеть не плодородной землёй, а горами и небольшой долиной, в которой находился замок и несколько посёлков. И в дополнение к этому будет охранять границы.

- Почему же ты не отказался сразу?

Лорд тихо засмеялся:

- От подарка короля? Ты серьёзно? Думаешь, откажись я от подарка, где бы я сейчас был?

- В изгнании?

- Разумеется. Я из знатного, но не слишком богатого рода. Кроме меня, есть ещё два старших брата, так что на наследство родителей я рассчитывать не могу. Получить землю, пусть даже каменистую и холодную – для меня всё-таки милость. Только это были ещё не все сюрпризы.

- Какой второй?

- Король, при личной встрече, предложил мне жениться. На тебе.

Угу, понятно. Нельзя отказать королю, раз предложил – значит приказал. Мало того, что дали негодную землю, которую волей-неволей придётся охранять, ещё и подсунули ненужную невесту.

Мне даже стало немного жаль лорда. Никакой личной жизни, обидные подарки, которые выдаются за радостные презенты, невеста, сбежавшая со свадьбы. Кто тут не обозлится на весь мир, а на меня – в первую очередь.

- А почему наследства не будет? – уточнила я.

Лорд вздохнул и объяснил мне очевидные для него вещи.

Замок и земли всегда наследует первый сын. Второму, если он есть, достанется немного имущества. Так, самую малость, чтобы было, с чего начинать. Все остальные сыновья не получают ничего. То есть своё оружие, коня, личные вещи они, разумеются, могут забрать. А дальше – или мечом добывать себе благосостояние, или жениться на богатой невесте. Это в том случае, если её родители или опекуны польстятся на титул. Голый титул, которые разве что звучит красиво, но не подкреплён ни одной золотой монетой.

- Титул – тоже неплохо, - заметила я.

- Без земли и денег? – усмехнулся супруг. – Пустой звук!

- Зачем королю понадобилось женить тебя на мне? – задумчиво спросила я.

- Ты слишком болтлива, - заметил лорд. – Даже для женщины – непозволительно болтлива. Боюсь, меня используют в тёмную. Кто твой любовник, Касанта?

- Что?

- Я спрашиваю – кто твой любовник? Я бы решил, что это сам король, но вы слишком удалены территориально.

Минуточку! А как же тот охранник, с которым я сбежала? Как настоящая всамделишная принцесса! Все нормальные принцессы крутят романы с охранниками, выходит, я не хуже.

- Признаться, я думал, что королю нужен этот брак исключительно для безопасности северных границ. Ты – залог того, что на нас не нападёт твой отец. Но после вашего побега я начал сомневаться. И сейчас и вовсе вижу, что меня жестоко обманули.

- Кто?

- Ты и твой отец! Что, скажи, не помнишь, как плакала и заламывала руки, умоляя его не выдавать тебя замуж? Как просилась в монастырь? Или ты забыла, как по пути сюда я пытался убедить тебя, что я не монстр и при определённых уступках мы можем быть если не счастливы, то, во всяком случае, вполне довольны жизнью?

Признаться в провале памяти? Ой, нет, очень уж опасно.

Значит, я категорически не хотела замуж за Снежного лорда. Почему? Я любила другого? Тогда понятно, почему сбежала из замка.

- Твой отец уверял меня, что ты тиха и кротка, как овечка. Знаешь, я и сам сначала так решил. Ты не производила впечатления мятежницы. Наоборот, казалось тихой и скромной.

И ты, дорогой муж, решил, что такая жена тебе вполне подходит. Ох и удивишься, когда узнаешь меня поближе. Главное – не перегнуть палку, а то ещё назад отправит. Интересно, папенька меня сможет сбагрить замуж ещё раз, или, как вещь бывшая в употреблении, в невесты я больше не гожусь?

Кстати, об употреблении. У меня же ещё брачная ночь впереди. Я, в общем-то, не боюсь – чего там, собственно, бояться, но опасаюсь. Кто его знает, этого средневекового рыцаря.

- У меня нет и никогда не было любовника, - твёрдо сказала я. – Почему ты ни на минуту не допускаешь, что мой побег был не побегом, а похищением?

- Похищением! – зло засмеялся супруг. – Показать любовное письмо? Или ты наизусть помнишь?

- Показать, - кивнула я. – Не помню, потому что не читала. Кто его написал?

- Тот, с кем ты убежала!

- Да? А если я сейчас покажу вам письмо от вашей любовницы, где она пишет, как горячо вас любит и уточняет, какого, конкретно, числа, вы удавите свою молодую супругу?

Лорд опешил. Посмотрел так, словно у меня выросли ещё две головы и они, все вместе, начали плеваться огнём и раскалённым металлом. Нет, ну сколько уже можно меня обвинять? Доказательств никаких нет, любовника никакого я тоже не помню. Я убеждена: если бы в самом деле любила кого-то до потери сознания, то даже при переселении души я бы не забыла этого человека.

Глава 9

Глава 9

Лорд Эктор покачал головой и хмыкнул. Что, раздумывает, не сошла ли его молодая жена с ума от счастья?

- Какое письмо, Касанта? О чём бы? Нет такого письма!

- Так я его напишу!

- Ты умеешь писать?

Должна не уметь? Не знаю, но сейчас не это важно.

- Или не я, а кто-то другой, кто хочет опорочить наше честное имя! – с пафосом сказала я.

- Думаешь, оно ещё не опорочено? – хмуро спросил лорд.

- Что ты сделал, чтобы доказать мою невиновность? Просто поверил и позволил поверить другим.

- Но ты сама мне говорила, что замужество для тебя – тяжкое наказание. Что ты мечтаешь о тиши монастыря и молитве!

- Вы не находите, лорд Эктор, что тишина монастыря и побег со свадьбы как-то плохо стыкуются? Если я такая набожная – какие могут быть любовники? Если я такая развратная – зачем мне нужен монастырь? Ну не грешить же я там, в самом деле, собиралась!

Супруг задумался. Ну, наконец-то! А то вбил себе в голову, что я виновата, и никого, кроме себя, не слышит.

В самом деле, если Касанта была тихой скромной девушкой, откуда бы взяться возлюбленному? Возможно, она и мечтала о ком-то – кто в её возрасте не мечтает, но не до такой степени, чтобы убежать от жениха. Няня ведь тоже поражена моим, то есть Касантиным, поступком.

А если я не права? Если девушка в самом деле пошла на такой шаг?

- Хорошо, я решил, - вдруг выдал лорд. – Я проведу самое тщательное расследование, дабы выяснить, как и при каких обстоятельствах вы покинули замок. Сегодня же соберу всех слуг и опрошу лично. В помощь себе возьму лекаря Гароя.

Гароя? Да он сейчас винтом со злости пойдёт, когда узнает, что бракосочетание состоялось. Кстати, вот ещё один вопрос – почему он не хотел этой свадьбы? И кто за ним стоит? Ну какая, в самом деле, разница докторишке, на ком женится или не женится пришлый лорд?

- Вы бесконечно ему доверяете? – спросила я.

- Лекарю Гарою? Я знаю его несколько месяцев, с тех пор как приехал сюда. Обычный провинциальный лекарь, с какой стати я не должен ему доверять? Ему нет смысла мне вредить – наши интересы никак не пересекаются.

Значит, мои с лекарем – пересекаются? Как? Я не претендую на помощь страждущим, мы не владеем соседними дачными участками и нам нечего делить. Тогда что ему от меня надо?

Я зябко поёжилась – скорее бы доехать до замка, у меня замёрзли ноги. Неудобные, жёсткие туфли я сняла, и теперь не знала, как спаси ступни от сквозняка, который весело гулял по полу кареты.

- Лорд Эктор, могу ли я попросить вас пообещать мне, что то, что я сейчас скажу, останется между нами?

- О великие боги! Касанта, мы вроде перешли на ты?

- Не придирайтесь к пустяками, лорд, дело, возможно, намного серьёзнее, чем вы или я думаем.

- Хорошо, обещаю.

- Перед обрядом, в замке, Гарой принёс мне микстуру, - решилась я.

- Знаю, для придачи вам сил. И что? Я пил такую микстуру после ранения – ничего особенного. Сил, правда, прибавляется ненадолго, но небольшой эффект есть.

- Она пахнет анисом, на вкус вяжущая и горькая?

- Она пахнет какими-то травами, приторно-сладкая и густая.

- Нет, лекарь дал мне другое снадобье. Слава великим богам (тут я как раз вовремя вспомнила, что должна говорить как местные) я сделала только один глоток. Но и его хватило, чтобы понять, что эта микстура делает человека покорным. Не знаю, как надолго, но до свадебного обряда точно. Лекарь Гарой пытался внушить мне отказаться стать вашей женой.

Вот теперь лорд был сама внимательность. Надеюсь, он мне поверит, иначе не представляю, как буду доказывать свою правоту. Слово лекаря против моего? Но он – уважаемый человек, а я всего лишь чужая девчонка, которая, к тому же, ради своей прихоти нарушила установленный порядок.

Раз замуж здесь «отдают», то мой проступок выглядит особенно тяжёлым: нарушила волю родителя, сбежала с мужчиной. Как меня вообще после всего этого лорд повёл к алтарю? Почему не отказался от опозорившей его честь невесты?

- Почему ты на мне женился?

- Что?

Ну вот! Что делать женщине, у которой язык успевает раньше, чем голова? Не зря, ох не зря шеф, в минуты прилива доброты, говорил мне, что я, конечно, ценный работник, только жаль, что язык до колена.

Я не обижалась – мой длинный язык не раз приносил пользу и мне, и всей нашей конторе.

Лорд навис надо мной, глядя в глаза:

- Повтори! – потребовал он.

- Не пугай меня, пожалуйста, мне и так страшно, - честно прошептала я. – Я не понимаю, почему ты женился на мне, почему не отправил назад к отцу? Разве ты был не в своём праве?

Нет, ну не из-за приданного же, в самом деле! Видела я то приданое – лучше, чем ничего, но для богатой и знатной невесты – просто слёзы. Папенька тоже хорош, не постыдился выдать единственную дочурку с минимумом сундуков. Мало того, что за прислугу держал, что выдал замуж за первого встречного, так ещё приданого зажал, жмот.

Что же я такая несчастная-то? Никто меня не любит, никому я не нужна.

Стало так жалко себя, что по лицу потекли слёзы. Ну за что, за что мне такая доля? Я вполне благополучно жила в своём мире. Денег мне хватало, ипотеку я платила исправно, каждый год летала в отпуск. У меня не было постоянного парня и даже самого завалящего жениха, но я не спешила с устройством личной жизни. Честно скажу – замуж очень хотелось, но так, чтобы навсегда, чтобы в самом деле по любви, а не по тому, что беременна и не потому, что возраст.

- Я понял, - выдохнул лорд, довольный своей догадливостью. – Боишься, что теперь я буду тебе мстить за побег?

Не угадал, но я всё равно кивнула – сам спросил, сам ответил. Молодец ты, мой муж.

Мы, наконец, приехали. Противные туфли никак не хотели надеваться. Лорд посмотрела на мои мученья, усмехнулся и подхватил меня на руки.

- Сегодня я к тебе не приду, - шепнул он. – Займусь расследованием. Если ты не виновна – я приду к тебе следующей ночью. Мы проживём вместе какое-то время, и я отпущу тебя в монастырь. Если виновна – уже завтра позволю покинуть мои земли и предаться молитве.

Глава 10

Не хочу я в монастырь! Касанта, возможно, хотела, так ведь не от хорошей жизни. Что видела девочка в родном замке? Мачеха нагружала работой, отец едва замечал.

А я получила второй шанс и хочу жить. Пусть даже в средневековом замке, хоть он неуютный и холодный, это я как-нибудь решу.

Вечер прошёл муторно – я не находила себе места. Хорошо, хоть няня была рядом, успокаивала меня своим привычным ворчанием и рассказами о местных нравах.

- Молятся они, как и мы, великим богам, но дары приносят не всем вместе, а каждому в отдельности. Одеваются смешно – чуть ли не всё из меха, сразу видно, что ткани экономят, - повествовала няня.

Нет, не ткани – тепло. С этой стороны гор значительно холоднее, чем у нас.

- Погода мне здесь не нравится – всё холодно и холодно, - вздыхает няня. – У нас весна давно, да что там – почти лето, а здесь ещё снег местами лежит.

Погода пока меня не волновала, а вот чем живёт местное население – очень даже. Если мой супруг не богат, то на какие деньги он будет содержать замок? Хоть и не слишком большой, он всё равно требовал ухода. И, как я успела заметить – ремонта. Стены давно пора прошпаклевать и утеплить – из каждого угла дует! Оконные рамы местами рассохлись, что тоже не добавляло тепла. Почистить мебель, убрать пыль и грязь. Полы, похоже, здесь не мыли вообще никогда.

Спать я легла рано – день выдался тяжёлый, и к вечеру у меня просто закрывались глаза. Ужин няня принесла мне в комнату. Хотела бы я знать, меня всегда так собираются кормить? Я уж не говорю, что сегодня должен бы быть праздничный ужин, но даже для обычного – очень скромно.

Отварные овощи – вполне узнаваемые наши морковка и почти картофель. На вкус как будто подморожен, потому что сладковат. Кусок жёсткого жаренного мяса, по вкусу – дичь. Два яйца, тоже варёных, плошка с мёдом, кусок белого сыра и хлеб. Из всего только хлеб приятно удивил качеством – пышный, хоть и серый, он был свежим и мягким. Сыр, правда, тоже неплохой, но в своём мире я ела и получше.

Утром служанка сообщила, что лорд ждёт меня к завтраку в маленькой домашней столовой.

Оказывается, столовых в замке две – одна небольшая, для своих, вторая – гостевая. Я заглянула в неё по пути – грязная, неухоженная и тёмная. Это что, специально, чтобы гости не засиживались за столом и поменьше съели?

В маленькой столовой произошло чудо – лорд встал из-за стола, проводил меня на моё место и придвинул стул. Неужели выяснил, что я не виновата?

За длинным столом мы с супругом сидели друг напротив друга – ужасно неудобно, если хочется поговорить.

- Ну же! – не выдержала я. – Рассказывай, что узнал!

Лорд Эктор улыбнулся:

- Какая ты непосредственная и нетерпеливая. Это, наверное, неплохо для семейной жизни, но, надеюсь, ты понимаешь, что на людях так вести себя нельзя?

- Найми мне учителя хороших манер, - посоветовала я. – Если, конечно, собираешься выводить в люди. Если нет – то и так пойдёт. Что ты узнал?

Лорд вздохнул:

- На самом деле сведения двоякие, но я склонен тебе верить. Чем больше я с тобой общаюсь, жена моя, тем больше понимаю, что совершенно тебя не знаю. Первое впечатление оказалось обманчивым.

- Это хорошо или плохо? – спросила я, окидывая взглядом стол.

Так себе завтрак, ненамного лучше ужина. Опять яйца, жареная дичь, вероятно, оставшаяся с вечера, мёд, сыр. Ещё какие-то толстые лепёшки и два вида варенья. Мы экономим или постимся, я не поняла?

- Не знаю. По поводу твоего побега…

- Ты говоришь так, словно уже всё доказано! – перебила я. – В таком случае я тоже хочу выслушать тех, кто имеет наглость меня обвинять.

Лорд удивлённо покачал головой:

- Лучшая защита – это нападение? Касанта, ты не устаёшь меня удивлять. Мы живём в одном замке несколько дней, женаты почти сутки, но ты, мало того, что позволяешь себе со мной спорить, ты ещё и перебиваешь!

- Прости, дорогой.

Я встала и сделала реверанс. Достаточно? Теперь меня не выгонят из столовой? Я же поняла, что сказала лишнего – хочу я этого или нет, всё равно придётся считаться с местным менталитетом. Разозлю мужа – отправит меня в какую-нибудь башню и не факт, что мне там будет комфортно. Что вообще здесь делают с провинившимися жёнами? Что-то мне подсказывает, что с ними особо не церемонятся.

Лорд Эктор улыбнулся:

- Ты слишком молода и порывиста, - заметил он. – Но, знаешь, мне это даже нравится!

Я молода? Сильно подозреваю, что мы ровесники, дорогой супруг. Если я не старше тебя года на три. Но тебе этого знать не надо.

- Лекарь Гарой уверен в твоём побеге – он говорит, что ты, будучи в здравом уме и трезвой памяти, сама ушла из замка. С кем и как – он лично не видел, но следов насилия на тебе не было, да и в комнате было всё на своих местах, я на это сразу обратил внимание. Но один из слуг, Ханс, говорит, что видел, как ты выводила из конюшни коня. Он предложил тебе свою помощь, но ты даже не посмотрела в его сторону.

- Да? И о чём это говорит? – задумалась я.

- Ты боишься лошадей, Касанта. Я заметил это в первую нашу встречу, когда пригласил тебя покататься вдвоём. Да и в седле ты держишься более чем посредственно. Если бы, допустим, ты убегала со мной, я посадил бы тебя на своего коня. И так же бы сделал любой другой мужчина. Тот воин, которого обвиняют в связи с тобой, не был глупцом. Глупых не набирают в личную охрану.

- Но тогда бы мы ехали намного медленнее, - заметила я, всё ещё не понимая, какие выводы сделал лорд.

- Какая разница? Вам всё равно пришлось бы искать в горах место для ночлега – в темноте передвигаться нельзя. Ханс не видел твоего спутника, получается, что вы встретились уже в лесу, далеко от замка.

- И?

- Ты и лес? Ты и конь? Ты, конь, поздний вечер и лес – всё вместе несовместимо. Да, я вижу, что ты совсем не так тиха и пуглива, как мне казалось вначале. Но ты и не глупа. Отправиться вечером, одной, на лошади, которой едва умеешь управлять – сродни сaмoубийствy. Подозреваю, что тебя хотели похитить.

Глава 11

- Так о чём это говорит? – не выдержала я.

- Думаю, тебя запугали и заставили уехать из замка.

- А я думаю, что лекарь Гарой опоил меня своей гадостью, и я потеряла всяческие мозги, - сказала я. – Будучи внушаемой и безвольной, я выполняла его приказ. Вполне допускаю, что и тот охранник тоже уехал из замка не по своей воле. Потом, в горах на холоде, действие лекарства закончилось и он, скорее всего, сбежал.

- Бросив тебя?

- Что ему оставалось делать? Он же понимал, что никто ему не поверит. Возможно, он меня вообще не догнал и увидел коня без седока. Решил, что я свалилась и поехал или искать меня, или спасаться самому.

- Скорее второе. Иначе бы он давно вернулся в замок, а он не вернулся, - сказал лорд. Из всего этого я делаю вывод, что твоей вины в случившемся нет.

И всё? Опозорил меня, бедняжечку, на весь замок, а теперь – нет моей вины. Про свою никто не хочет упомянуть?

- Лорд Эктор, кто первый выдвинул идею о моём побеге?

- Не помню, - признался супруг. – Но письмо в твоей комнате нашёл я.

- Где оно? Могу я посмотреть на это таинственное послание?

Лорд развёл руками.

- Касанта, я понимаю, что это звучит странно, но оно исчезло. После прочтения я бросил его на стол и отправился догонять беглецов, то есть тебя и охранника. Потом, когда вернулся, я про него не вспомнил. Вчера вызвал служанку – она уверяет, что убирала комнату и не видела никакого письма.

Кто забрал письмо? Вероятно тот, кто не хотел, чтобы я доказала свою невиновность.

А если на самом деле не было никакого письма? Просто моему супругу по каким-то причинам надо было обвинить меня в измене? Очень удобно, когда категорически не хочешь женится.

Нет, не сходится. Тогда надо было вчера не в храм меня вести, а возвращать отцу или сдать в монастырь. Берут в монастырь неверных невест?

Скорее всего, да – куда же их ещё девать.

- Одного не понимаю – кому это выгодно, - вздохнул лорд. – Допустим, свадьба бы сорвалась, и я отвёз бы тебя назад.

- Или сдал в монастырь, - напомнила я.

- С твоим приданым? – усмехнулся супруг. – Разве что в самый завалящий.

- Почему?

Оказывается, монастыри делились на те, куда поступали простолюдинки и те, куда шли служить великим богам благородные дамы. В первом случае, соискательнице монашеской доли нужно было здоровье и какие-то профессиональные навыки. Быть рукодельницей или хотя бы просто хорошей работницей.

Во втором – женщину принимали за плату, обычно очень высокую. В моём случае было только приданое и довольно скромное, так что лорд сильно сомневался, что с таким добром меня приняли бы с распростёртыми объятиями.

Лорд Эктор встал, подошёл ко мне и протянул руки:

- Позволь взять тебя за руки, жена моя, - торжественно провозгласил он.

Не зная, чего ожидать, я тоже встала из-за стола и вложила в его ладони свои.

- Прошу тебя простить меня за недоверие, и за все те оскорбления, что я тебе нанёс, - сказал супруг. – В качестве компенсации ты можешь попросить всё, что хочешь.

- Например? – заинтересовалась я. – Драгоценности? Земли? Возможность делать что хочу?

Лорд Эктор грустно улыбнулся:

- Такая возможность, увы, у тебя появится очень скоро. В конце недели я буду вынужден покинуть замок – меня призывает служба. Взять тебя с собой я не могу – в той провинции, куда я поеду, нет никаких условий для жизни благородной дамы.

Можно подумать, что здесь есть! Холодный замок, сухое мясо и переваренные овощи!

- Ты накажешь лекаря за то, что он напоил меня своей микстурой?

- Его деянию нет никаких доказательств. Более того – я думаю, что ты ошиблась. После перенесённых потрясений тебе могло присниться что-то, что ты посчитала явью. Я говорил с лекарем и считаю, что он прав – это был твой дурной сон. Господин Гарой объяснил мне, что у женщин такое бывает. У вас тонкая душевная организация, вы легко впадаете в панику и подвержены резким переменам настроения. С тобой вообще всё понятно – ты перенесла сильное потрясение и теперь всех подозреваешь в желании тебе навредить.

Другими словами – я истеричка и слегка не в себе? К тому же небольшого ума, но тут как раз лорд без претензий. Кажется, он изначально не рассчитывал, что я гожусь на что-то большее, чем греть его постель и рожать маленьких лордиков.

- Я потом подумаю, чего хочу, - пообещала я. – Надеюсь, ты больше не планируешь пристроить меня в монастырь?

- Разумеется нет. Но, видишь, вот ещё одно подтверждение твоей нежной души. Неделю назад требовала одно, теперь – совершенно другое.

Неделю назад меня не было в этом теле, дорогой. Я работала в офисе, планировала как проведу выходные и решала, нужна ли мне шуба. То есть нужна ли она мне в практичных целях, или лишь для статуса. Потому что для статуса было жалко тратить на обычное меховое пальто огромную сумму. Особенно зная, его летом может сожрать моль.

Такой казус случился у коллеги. Она купила весной шубку, упаковала строго по инструкции и обложила пакетиками со специальными средствами. Средство от моли обещало стопроцентную защиту минимум на пять месяцев.

Но, как оказалось, моль не умеет читать. Она сожрала рукав шубки уже к сентябрю.

Так кто же хотел меня подставить?

Ладно, рано или поздно всё равно правда вылезет наружу, особенно учитывая, что я тоже поговорю со слугами и, конечно, с Хансом. Его я легко узнаю – тот самый хромой слуга, который носил в мои покои воду.

Я попробовала мясо – нет, ну как это есть? Пойти, что ли, на кухню, пообщаться с кухаркой?

- Скажи, супруг мой, я же полноправная хозяйка в замке? – уточнила я. – Он наш? Не только твой, но и мой тоже? Я могу в нём распоряжаться?

Лорд кивнул.

- Да, и должен тебя предупредить, что, уезжая, я не брошу тебя без помощи. Здесь есть экономка, почтенная Сивила. Хорошо, что ты напомнила, сейчас я вас познакомлю.

Лорд позвонил в колокольчик и приказал пригласить в столовую экономку.

Глава 12

Сивилу я нашла на кухне. Та сидела за маленьким столиком у окна и строго отчитывала кухарку.

- Опять перерасход масла и мяса! Почему ты без спросу подала на завтрак сыр? Я же сказала – сыр только на ужин, - выговаривала она.

При виде меня глаза экономки распахнулись от удивления. Она даже встать забыла – так и сидела на стуле, глядя на меня снизу вверх.

- Так что там с сыром? – уточнила я. – Кто, вообще, составляет меню для нас с лордом?

Я думала, что экономка сейчас вскочит и начнёт объяснять мне очевидные для неё вещи, но она так и осталась сидеть!

- Что? – спросила кухарка.

- Ну список того, что мы будем есть. На завтрак, на обед, на ужин, - пояснила я.

- Госпожа, вам совершенно недопустимо здесь находиться, - уверено заявила экономка, игнорируя мой вопрос. – Впредь прошу вас все распоряжения для кухарки передавать через меня.

Не поняла. Это что сейчас было? Она делает мне выговор? От удивления я несколько растерялась и стояла молча. Вероятно, именно моё молчание и придало Сивиле уверенности в себе, она встала и подхватила меня под локоть.

- Позвольте я провожу вас в ваши покои. Туда принесут всё, что вы закажете, - сказала Сивила.

Нет, ну совсем страх потеряла здешняя экономка! Я сделала несколько глубоких вздохов, успокаивая нервы.

Спокойствие, никаких криков и топаний ногами – я вообще не скандалистка, это во мне сейчас бушуют гормоны Касанты. Коктейль из её привычки слушаться всех, кто повышает голос, а уж тем более старших по возрасту женщин, плюс неуверенность девчонки в себе и моя привычка командовать.

Замок, конечно, не отдел, которым я привыкла руководить. Но не думаю, что будет намного сложнее. Мне, главное, влиться в эти реалии, чтобы не выдать себя. Раз есть жрецы и монастыри, то наверняка есть и кто-то, исполняющий роль святой инквизиции.

Ничего, я буду очень осторожна.

- Пойдёмте, пойдёмте, - повторяла экономка, настойчиво подталкивая меня к выходу.

Я мягким движением освободила свой локоть из её цепкой ручонки:

- Хочу поговорить с кухаркой, - сказала я. – Но ты, Сивила, можешь идти. Пока приготовь мне домовые книги, я посмотрю сегодня. Начну уже сейчас, а закончу вечером, после прогулки с мужем.

Муж не приглашал меня на прогулку, но это не важно. Важно, чтобы экономка знала, что у нас всё хорошо.

- С кухаркой? О чём с ней можно говорить? – удивилась Сивила. – Вам не понравился завтрак? Плохо приготовлено, или вы не любите жареное мясо?

Про домовые книги мимо ушей пропустила? Да уйдёшь ты или нет, зараза такая! Я же вижу, что ты специально выводишь меня из кухни, а значит, тому есть причина.

- Иди и достань книги, - повторила я, добавив в голос немного металла.

Совсем немного, но для начала Сивиле было достаточно и этого. Как только за ней закрылась дверь, я повернулась к кухарке.

- Что планируется подать на обед?

Та взволнованно затеребила подол фартука. Чистого, кстати. Кухня вообще производила приятное впечатление – кастрюли и сковородки сияли начищенными боками, длинный деревянный стол удобно стоял в центре и тоже был чист, каждой вещи нашлось своё место.

- Для ваших сиятельств будет похлёбка из мяса и овощей и запечённые овощи, паштет и каша. Слугам – густая похлёбка из крупы и немного масла. Себе госпожа Сивила велела приготовить рыбу, её как раз сегодня поймали.

- А мясо? Как раз сегодня забили? – уточнила я.

- Нет, это солонина. Есть немного свежего, но госпожа Сивила не разрешает его трогать.

- Покажи.

- Что? – не поняла кухарка.

- Покажи мне, где хранятся припасы. И вообще, всё тут мне покажи.

В кухню заглянула дородная служанка-грязнуля. Опять фартук в пятнах! И наколка на волосах серая и застиранная.

- Госпожа Сивила просила передать, что ждёт вас в библиотеке, - сказала служанка.

- Пусть подождёт, - отмахнулась я. – Закрой дверь.

Тётка недовольно сморщилась, но их кухни вышла.

- Кто это? – спросила я кухарку.

- Личная служанка госпожи Сивилы, - удивлённо ответила та. – С того дня, как вы прибыли в замок, она, вроде как, вам тоже должна прислуживать.

Вроде как? Это вообще нормально, что у экономки есть личная служанка, а у хозяйки замка – нет?

- Пошли смотреть продукты, - сказала я.

Со служанками и Сивилой потом разберусь, сначала надо наладить питание. Не хочу каждый день грызть жёсткое мясо и давиться отварными овощами.

Я вообще люблю хорошо и вкусно покушать, а здесь, в экологически чистом мире, продукты должны быть особенно вкусными.

Погреб меня приятно удивил. Разнообразия особого не было, но это лучше, чем ничего. На леднике лежало в самом деле совсем немного свежего мяса и крупная рыбина. Килограмма на два точно.

- Где её выловили?

- В реке. Такие большие рыбы редко попадаются, но уж если поймали, то рыбаки несут продавать в замок.

- А из какого мяса ты собралась варить нам похлёбку?

- Вот, из солонины, - ответила кухарка и приподняла крышку на бочонке. – Хорошее мясо, ваше сиятельство, я из него и людям лорда готовлю, они хвалят. С мужчинами-то просто – побольше мясца положи – вот им и будет вкусно.

Фуу… не хочу я солонины! Пусть лорд ею своих вояк кормит, раз им нравится, а я хочу нормальной еды.

- Рыбу приготовь нам с лордом, - решила я. – Или нет, пожалуй, я сама ей приготовлю.

Кухарка побледнела:

- Что скажет госпожа Сивила?

- Ничего не скажет.

После того, как я с ней поговорю. Надо узнать, как долго она здесь командует.

На всякий случай проследив, как кухарка чистит рыбу, я убедилась, что всё делается традиционно. Пообещала скоро вернуться и пошла давать задание няне.

- Узнай всё про Сивилу, про то, кому раньше принадлежал замок, и как давно он пустует, - распорядилась я.

- Крошечка моя, Касанта, зачем тебе это? – удивилась няня. – Не обижает тебя экономка – и слава великим богам. Ты же всё равно сама хозяйство не умеешь вести, да и я тут тебе не помощница. Считаю плохо, писать не умею. Не ссорься ты с ней, а то, как наделает чего неправильно, а на тебя свалит.

Глава 13

Сивила ждала меня в библиотеке с полным комфортом – накинула на ноги тёплый плед и попивала из кружки горячий отвар. Кто из нас двоих «её сиятельство»?

- Книги готовы, - беззаботно сказала она и кивнула на две засаленные тонкие книжонки.

- Это всё? – удивилась я.

- А что ещё? – Сивила беззаботно улыбнулась. – В одной учёт по замку: что, сколько и когда закуплено и потрачено, во второй – по замковым землям. Там вообще писать нечего, ничего же не сеется и не производится.

- Совсем?

- Конечно. Что здесь, на ледяной земле и камнях, можно вырастить? Намного выгоднее закупить в более тёплых краях.

- На какие деньги?

- Замок принадлежал королю, раз в три месяца казначей Его Величества, да хранят его путь великие боги, присылал деньги на его на содержание. Слуг, поддерживающих порядок, всего трое. Плюс кухарка и я – даже небольшой суммы вполне хватает.

То есть о том, что надо не просто есть, пить и иногда смахивать пыль, а следить за тем, чтобы замок не разрушался, никто не беспокоился.

Хорошо устроилась экономка! Сама себе хозяйка, никаких господ, которым надо угодить, никаких проверок.

- И что же, давно сюда никто не приезжал?

- Почему давно? Для поддержания порядка на границе здесь всегда живёт отряд со своим господином. Графства и баронства присылают своих людей. Но эти люди к нам не относятся – живут они в специально выстроенной казарме, едят там же, за счёт своего сюзерена. Господа-командиры всегда из благородных, но они редко останавливаются в замке. Предпочитают жить в казарме со своим отрядом.

Ещё бы! Кому охота жевать плохую пищу и мёрзнуть по ночам! Разумеется, начальник отряда не желает селиться в замке. Экономке только этого и надо, зачем ей гости, лишние заботы и траты?

Зря я заранее не проверила, умею ли читать. Вдруг не умею? Можно, конечно, не показывать вида и заявить, что всё в порядке, но Сивила не глупа, она сама поймёт, что я неграмотная.

Открыла верхнюю книгу и вздохнула с облегчением – умею. Только зря радовалась. Теперь я поняла, почему Сивила улыбалась столь беззаботно. Чего ей волноваться-то? В этих записях невозможно разобраться! Что, например, значит «2 т раз на со»? Или «3 п мед на ва и дес, 2 се».

- Что это? – я ткнула пальцем в книгу.

- Запись покупок. Две туши куплены и разрублены на солонину, три пуда мёда на варенье и десерты господам, - спокойно объяснила экономка.

- Каким, если никто здесь не останавливается?

- Иногда приезжают важные люди, с проверкой – как содержится замок и дороги.

- Почему не пишешь так, чтобы понятно было без твоих объяснений?

- Зачем? Кто, кроме меня, будет это читать? В замке никому записи не нужны, я веду, потому что люблю порядок и отчёт.

Я кивнула:

- Похвально.

Сивила приободрилась и посмотрела на меня с превосходством. Точно ведь решила, что читать я не умею!

- Вы, ваше сиятельство, слишком молоды и многого не понимаете. Вести замковое хозяйство не просто, я сама этому годами училась. Но вам оно ни к чему, понятное дело. Вы – госпожа, прикажите – всё сделают.

Я кивнула:

- Приказываю. Перепиши нормальным языком все доходы и расходы за этот год.

И за прошлые заставить можно, чтобы Сивила поняла, зачем нужна отчётность, но так и быть, не стану. Пустой труд и ей и мне – всё равно деньги за те года уже потрачены и никак не проверишь, покупала ли экономка то, что записала.

Зато я легко могу проверить за последние месяцы. Начну с продуктов. Кто, хотела бы я знать, съел две туши солонины, если я видела в погребе только один небольшой бочонок?

- Ваше сиятельство! Простите, но мне некогда заниматься такой ерундой, - возмутилась экономка. – У меня полно дел, когда мне перепиской заниматься?

- Ага, я вижу, что ты просто разрываешься на части, - согласилась я. – Приступай.

Вышла из библиотеки и опять отправилась на кухню – узнать, где найти Ханса.

- Чего его искать, сейчас с дровами придёт, - улыбнулась кухарка. – Ваше сиятельство, с рыбой-то, простите, не поняла. Почистила, дальше-то чего с ней делать? В кипяток её?

- Не трогай, я сама. Впрочем, нет. Положи пока на лёд, пусть немного охладится.

Рыбу я обожаю во всех видах. Жареную, отварную, тушёную, с овощами и с пюре, просто рыбу без ничего. Эту можно бы засолить, уж большо хороша – жирненькая, плотная, но я наголодалась за последние дни и решила её пожарить.

А жарить рыбу я умею!

В кухню, сгибаясь под тяжестью охапки дров, вошёл Ханс. Увидел меня и едва не выронил свою ношу. Неужели так странно встретить на кухне госпожу? Или благородные господа вообще никогда сюда не заходят? Наверное, это ниже их благородных достоинств. Ну, ничего, я девушка не гордая, её сиятельством только вчера стала, так что мне можно.

С Хансом у меня состоялся приватный разговор. Я попросила его ещё раз, подробно, пошагово, вспомнить вечер моего то ли побега, то ли похищения.

- Расскажи, как я шла, как выглядела, - уточнила я.

- Зевали вы, ваше сиятельство, всё время, как будто вас только разбудили.

- Смотри!

Я вспомнила, как ослабли ноги после одного глотка лекарской микстуры, и прошлась перед Хансом неуверенной, слегка покачивающейся походкой.

- Похоже?

- Очень. Так вы и шли, точно, словно сами не знаете, куда идёте.

Я не ошиблась – лекарь Гарой замешан в моём побеге. Только как это доказать?

Рыбу я начала жарить за полчаса до назначенного обеденного времени.

- Ваше сиятельство, ведь и мяса не осталось, - чуть не плакала кухарка. – Опоздаю с обедом – накажет экономка!

- Не бойся, ей не до тебя сейчас, - засмеялась я, разрезая чуть подмороженную тушку на ровные кусочки.

Панировочные сухари мне приготовила кухарка – очень хорошо и качественно размолола в ручной мельнице краюху вчерашнего засохшего хлеба.

- Специи есть какие-нибудь? – спросила я.

Кухарка испуганно охнула:

Глава 14

Ладно, обойдёмся без специй. Лимона, разумеется, тоже не было, но зато я нашла в буфете бутылку с кислым вином.

- Это ещё с зимы осталось, - объяснила кухарка. – Господин, чей отряд границу охранял, в замке ужинал и велел из своих запасов принести. Только оно, простите, скисло, похоже. Вылить хотела, да вроде жалко – уж больно пахнет хорошо.

Я открыла бутылку, понюхала. Как же называется этот сорт винограда? Вспомнила – «Изабелла». Вино в самом деле подкисло, но для моих целей вполне подойдёт. Винный уксус ничуть не хуже лимона, тем более, когда лимона нет.

В моём мире мне редко удавалось поесть свежепойманной рыбы, зато я умею готовить её так, что все соки полностью сохраняются внутри. Размораживать до конца не надо, наоборот, надо, чтобы кусочки были ещё несколько подмороженными. Теперь посолить, поперчить и сбрызнуть лимонным соком. В моём случае обойдусь без перца, а сок заменю кислым вином. Минут десять дать постоять и помариноваться. Можно чуть больше, но двадцать – уже будет перебор. Растают наши кусочки.

На хорошо разогретую сковороду я налила масла. Сначала, правда, попробовала на вкус. Приятное, хотя явно не подсолнечное, но тоже какое-то растительное. Каждый кусок обмакнула в панировочные сухари и сразу на сковороду.

- Эва-ка красиво у вас, ваше сиятельство, получилось! – восхищалась кухарка, разглядывая готовые румяные и сочные куски. – Где же вы так научились?

- Дома, у мачехи, - сказала я. И добавила, вдруг вспомнив нашего дежурного слесаря, которого вся округа ценила за умение и ответственность. – Опыт – его не пропьёшь!

Не дожидаясь обеда, решила попробовать, а то кто её знает, местную рыбу, вдруг есть какие-то особенности, которые мне не известны? Кухарку тоже угостила – вместе же готовили.

- Может, специй каких у госпожи Сивилы спросить? Наверное, ещё вкуснее будет, - предложила кухарка, с наслаждением обсасывая крупную, но мягкую косточку.

- Не надо.

Я не люблю специи к рыбе, кроме чёрного перца. Рыба – не мясо, её нежную структуру не надо ничем оттенять, если хорошо приготовлено, то и без добавок язык проглотишь.

На обед лорд Эктор немного опоздал, но мы с кухаркой не дали остыть главному блюду и держали его возле печи.

- Выглядит потрясающе и так же пахнет, - заметил лорд, разглядывая румяные куски. – Это же рыба, да?

Я гордо кивнула.

- Передайте на кухню, пусть для меня принесут что-нибудь другое, - сказал супруг служанке.

Как другое? Я что, зря старалась?

- Дорогой мой супруг, может быть, всё-таки попробуешь, - спросила я. – Это не просто рыба. Это рыба, которую я сама, лично, своими руками, приготовила для тебя.

Лорд отложил двузубую вилку и откинулся на стуле:

- Касанта? Ты умеешь готовить еду? – поразился он. – Зачем? Твой отец – богатый человек, он что, заставлял родную дочь трудиться на кухне?

- Что плохого в том, что я умею готовить вкусную еду? – осторожно спросила я.

- Но ты – госпожа, ты не должна находиться на кухне. Знаешь, всё-таки тебе дали довольно странное воспитание, и пришла пора об этом поговорить.

Самое то разговаривать на голодный желудок! Я хоть на кухне перекусила, а лорд ничего, кроме утреннего сухого мяса и лепёшек, сегодня не ел.

- Почему ты не хочешь попробовать рыбу? – настаивала я.

Нет, ну вкусно же! По плотности и вкусу напоминает нашего озёрного сига, хотя таких крупных я никогда не видела. А по костлявости морскую камбалу – всего одна большая хребтовая кость.

Лорд смущённо улыбнулся:

- В детстве я подавился мелкой косточкой, теперь рыба мне неприятна.

Ой, что бы понимал! Взрослый мужчина остался в душе маленьким мальчиком!

Я взяла две вилки, самый большой кусок рыбы и ещё одну тарелку.

- Что ты делаешь?

- Убираю кости, чтобы ты мог спокойно есть, - ответила я.

Мне показалось, или лорд смутился? Вот только не надо так пристально смотреть на мои руки, а то мне самой как-то неловко стало. Потому что лорд не просто на меня смотрел, он смотрел с явным мужским интересом. Такой взгляд сложно не понять.

- Не могу понять – то ли я чувствую себя ребёнком, то ли баловнем судьбы, - засмеялся лорд Эктор.

Я поставила перед ним тарелку и замерла в ожидании.

- О! А! Нет слов, - простонал лорд и громко расхохотался. – Касанта, не смотри на меня так! Рыба потрясающая, я в самом деле никогда не ел такой вкусной. Но, милая, тебе не место на кухне.

- Ах так? Вот и жуй тогда сухое мясо и хлебай надоевшую похлёбку, - рассердилась я. – Между прочим, я ещё много чего, кроме рыбы, умею готовить, но раз ты против, то не буду!

- Тебе нравится готовить? – стал серьёзным лорд.

- Иногда да.

- Хорошо, если ты этого хочешь, - кивнул лорд. – Касанта, я должен вернуться к вопросу о твоём воспитании.

Как? В угол меня поставить или уроки проверить?

- Наша экономка, Сивила, жаловалась на то, что ты нагрузила её дополнительной и ненужной работой.

- Экономка – на меня? – уточнила я. – Прислуга – на моё сиятельство?

- Касанта, ты молода и много не знаешь. В скором времени я уеду на службу и не могу даже предположить, когда вернусь. Возможно, через пару месяцев, а возможно и через полгода. Ты останешься в замке одна, и сможешь рассчитывать только на помощь экономки. Надеюсь, ты понимаешь, что чем лучше между вами отношения, тем спокойнее для меня? Постарайся с ней подружиться, дорогая.

Да я её сразу родной матерью признаю и буду кланяться при встрече! Нашел на кого замок оставить – на ленивую экономку. Я ещё не проверяла книги после переписки, сначала мне надо было разобраться в местных деньгах и ценах. Ещё узнать свои полномочия. Я жена лорда, могу ли я сама руководить хозяйством, сама решать, что закупить, а что продавать? Или мне надо получить разрешение мужа? Продавать здесь пока нечего, но я обязательно что-нибудь придумаю. Не буду я жить в холодном замке и питаться солониной. Я в нашем расцветающем капитализме смогла найти место под солнцем, так что и здесь сдаваться не собираюсь.

Глава 15

- К тому же, она приходится нам, пусть очень дальней, но родственницей. Так что прошу тебя называть её госпожа Сивила.

- Ты же не называешь, я думала, что и мне можно.

- Можно, но не желательно. Обращаясь к экономке просто по имени, ты принижаешь её статус, - пояснил супруг. – Она, хоть и не знатная, но благородная дама.

О как! Надо было сразу сказать, я совершенно не собиралась обижать экономку. Она мне не нравится и её работа тоже, но унижать я её не хочу.

После обеда лорд пригласил меня на прогулку. Разумеется, я согласилась.

- Верхом или в карете? – уточнил супруг.

- Лучше в карете, ты же знаешь, я не слишком уверенно чувствую себя верхом, - попросила я.

- Касанта, ты должна называть меня Эктор, - напомнил лорд.

- Эктор, - послушно повторила я.

- Верхом было бы более романтично.

Угу, очень. Особенно если учесть, что в седле я не сидела никогда в жизни. Придётся научиться, но не сейчас, сейчас я слишком занята адаптацией в новом мире.

- Зато в карете безопаснее, а я только недавно перенесла болезнь, - напомнила я.

Эктор не стал спорить.

Ханс выкатил из конюшни небольшую открытую повозку, рассчитанную максимум на двоих. Я нечто подобное в фильмах видела – вроде и не телега, но и не карета, потому что нет крытого верха.

На всякий случай оделась теплее – весеннее солнце переменчиво. Сейчас вроде бы тепло, но кто его знает, как будет к вечеру. Надеюсь, дождь не собирается?

Подняла голову и едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть – солнц было два. Не таких больших, как в моём мире, но всё равно два вместо одного – это неправильно.

Хотя, что здесь правильно? Всё не так и не по-нашему, придётся как-то привыкать.

Лорд сам управлял лошадью. Я думала, что мы поедем в сторону гор, но он направил нашу симпатичную серую кобылку в долину.

- Хочу показать тебе деревни, речку, небольшое озеро, которое есть в поместье, – объяснил он. – Надеюсь, ты не обидишься, если заедем к сельским старостам? Надо узнать, в чём нуждаются люди. Меня в любой момент могу вызвать на службу, пока я здесь, хочу сделать необходимые распоряжения. Боюсь, даже с помощью Сивилы, моя дорогая, тебе будет очень сложно. Главное – слушай её и постарайся не спорить. Экономка знает местные проблемы и ей виднее, как их решать.

Я кивнула и отвернулась, скрывая усмешку. Конечно, как же я без её ценных советов! Пропаду, не иначе.

- Расстроилась? – ласково спросил Эктор и погладим меня по плечу. – Не переживай, милая, эту неделю, а может и следующую, я точно буду дома. Но потом уеду – с востока на нас время от времени нападают дикие племена, король вынужден всегда держать там несколько отрядов. Хорошо, хоть здесь теперь не нужны солдаты.

- Почему?

- Касанта, ты – гарант мира между его величеством и твоим отцом. Кто будет нападать на собственную дочь? Твой отец много раз предлагал продать ему эти земли, но теперь, когда ты здесь хозяйка, он успокоится.

- Зачем ему горы, снег и камни?

- Я тоже задавался этим вопросом. Всё просто – ему мало владеть частью земель. Он хочет владеть всем плато и обеими долинами.

Хм… Не лопнет папенька? Насколько я знаю, его долина намного теплее и плодороднее нашей, куда ему вторая-то? Холодная и неплодородная.

Лорд Эктор не оставлял меня своим вниманием. Рассказал легенду о местных горах, собрал первые, робко пробившиеся на проталинах, голубые и жёлтые цветочки, показал звериную тропу, ведущую к водопою.

- Хочешь, пойдём по ней? – предложил Эктор.

- Хочу, но боюсь – вдруг там опасные звери?

- Звери пугливы, первыми убегут. Не бойся, скорее всего, мы там никого не увидим.

Но мы увидели. У воды стоял красавец-лось. Высокое, могучее животное завораживало своей красотой и силой. Я даже испугаться не успела – залюбовалась дикой статью лесного великана.

Лось нас услышал, или унюхал. Встряхнулся, втянул носом воздух, мотнул лобастой башкой и в три прыжка исчез в чаще.

- Ах! - восхищённо выдохнула я.

Лорд Эктор улыбнулся, обнял меня за плечи и вдруг, неожиданно притянул к себе.

Целоваться супруг умел, я даже чуточку рассердилась – где это он так научился? Кто в закрытом, более чем скромном средневековье, в мире прогрессирующего патриархата, так замечательно целуется? Разве не положено вести себя сдержанно, а любовью заниматься исключительно для создания потомства?

Где-то я читала, что в те времена муж мог годами не приходить в спальню жены, развлекаясь с другими женщинами или, если он уж очень набожен, обходиться без подобных радостей. Потому что дети уже есть и много, теперь ночное совместное времяпрепровождение больше не нужно.

Надеюсь, мой не из таких? Если он всё делает так, как целуется, то я не против – пусть приходит почаще. Хотя сейчас дети мне в самом деле не нужны. Моё новое тело слишком молодое и слабое, мне бы подрасти ещё хоть пару лет, а потом только о муже задумываться. Что же у меня за отец, если отдал замуж худую и затюканную, почти что девочку-ребёнка?

В первую деревню мы приехали неожиданно для жителей. Женщины ахали и бегом скрывались в домах, дети постарше серьёзно смотрели вслед, а поменьше – бежали за повозкой. Как же я не подготовилась-то? Надо было хоть сладостей им взять с собой.

Старосту пришлось подождать – полевые работы в некоторых, особо солнечных местах, уже начались.

Низкорослый, степенный, весь какой-то вдумчивый и неторопливый, он понравился мне сразу.

Поклонился сначала лорду, потом мне, вежливо спросил:

- Надолго ли, ваше сиятельство, пожаловали к нам?

- А что? – удивился лорд. – У вас есть вопросы?

- Много чего есть, позволите ли рассказать?

Эктор удивлённо хмыкнул.

- Дай нам горячего взвара с дороги, а потом рассказывай, - решил он.

Пока его жена и дочери шустро собирали на стол, староста ушёл в чулан за мёдом.

- О чём он хочет поговорить? – тихо спросила я Снежного лорда.

Глава 16

Попивая горячий, приятно пахнущий взвар, с мёдом и мягким хлебом, я внимательно слушала разговор.

- От имени всего обчества говорю с вами, господин, - опять низко поклонился староста. – Хоть когда-никогда приезжайте к нам сами. Дела местные разбирать, людей рассуживать.

- В смысле – рассуживать? Ссоры ваши деревенские разбирать? – усмехнулся лорд.

- Ссоры не надо, а вот когда один сосед у другого кусок земли оттяпал, или когда покалечил кто кого в драке, или вот, недавно, лосиху, лосёнком пузатую, охотники забили. Разве же это можно?

Я аж почувствовала, как напрягся Эктор. Сжались в тонкую полоску губы, исчезла смешинка из глаз, выпрямилась, только что расслабленная, спина.

- Кто раньше ваши ссоры рассуживал? – спросил он.

- К жрецу ездили, так разве же за каждым разом наездишься, или находишься? С лосихой он вообще разбираться не будет. Зимой, с барсуками, разбираться не стал. Сказал – то не его дело.

Я посмотрела на мужа – ничего не понимаю! Браконьеры тут у них, что ли?

- Что с барсуками? – уточнил лорд.

С середины зимы и до начала весны кто-то, жестокий и наглый, не боящийся гнева великих богов, охотился на барсуков. Все знали, что охотиться в это время на барсука можно лишь в случае крайнего голода. Голода, слава великим богам, в деревнях не было, но несколько раз люди находили следы жестокой охоты.

- Почему нельзя-то? – не выдержала я.

Староста вдруг смутился и опустил голову. Его жена, что стояла за моей спиной, тихо фыркнула. Что я такого спросила?

Только Эктор не напрягся и спокойно ответил:

- Я потом объясню, - муж опять повернулся к старосте. – Что ещё?

- Дык лосиху кто-то недавно забил. Пузатая лосиха была, ваше сиятельство! Никогда бы у наших на такую рука не поднялась!

Вот теперь Эктор серьёзно разозлился.

- Давно? Почему сразу не сообщили? Вы понимаете, что это преступление против меня?

- Я в тот же день сына послал! – воскликнул староста. – Он экономке вашей всё, как есть, обсказал. Неделю назад, ваше сиятельство, чуть больше.

Староста посчитал дни, шевеля губами и загибая пальцы.

- Восемь дней!

Значит, я в замке уже жила. Почему же экономка не сообщила новость лорду, раз запрещённая охота имеет такое важное значение? За всеми событиями просто забыла?

Эктор пообещал разобраться, и мы поехали в следующее село.

- Скажи про барсука, - напомнила я.

- У них гон зимой, звери ищут себе пару, в такое время на них нельзя охотиться. Ну, а про лосиху и так всё понятно – никакой крестьянин не попытается её зарубить. Великие боги не простят.

- Но кто-то же зарубил?

- Да. И это – не крестьянин. Давай сменим тему? Мне жаль, что испортил всю романтическую прогулку, - вздохнул лорд. – Не стоило совмещать проблемы с развлечениями, надеюсь, ты меня простишь.

- Уже, - кивнула я. – На самом деле очень хорошо, что ты узнал об этом сегодня, а не через несколько месяцев. Возможно, ещё есть шанс найти виновных. Поспрашивать местных жителей, особенно тех, кто часто охотится.

Лорд улыбнулся, покачал головой:

- Касанта, хоть ты и выглядишь, как юная леди, часто ведёшь себя хуже ребёнка. Но иногда, совершенно неожиданно, высказываешь здравые мысли. Никак не пойму, почему до твоего побе… То есть похищения…

- Так всё-таки похищения? – обиженно перебила я. – Больше никаких грязных намёков?

- Похищения, похищения, - сдался лорд, примирительно выставив вперёд руки. – Почему ты была такая взбалмошная и капризная? Куда делось твоё врождённое достоинство?

Тебя бы, лорд, отдать замуж на скорую руку за взрослого мужчину с тяжёлым взглядом и, сильно подозреваю, не менее тяжёлым характером. Я бы посмотрела, каким бы ты был разумным и как бы сохранял достоинство.

В следующем поселении нас ждали – вероятно, староста послал кого-то предупредить. Как и предыдущая, эта деревня тоже выглядела небогатой. Даже дома старост были похожи – крепкие, приземистые, с закопчённым очагом и множеством ребятишек. Проблемы оказались те же – надо разбирать ссоры, которые не может решить «обчество». Одну Эктор решил на месте, так сказать, не отходя от кассы.

Умер крестьянин, оставил дом, вдову и троих детей. Вроде всё понятно – наследство ей и детям, кому же ещё. Но у крестьянина был брат, который требовал вернуть ему родительский дом. А вдова пусть идёт в свой.

- У неё есть свой? – уточнил Эктор.

- Есть, дык плохонький. Крышу надо чинить, забор поднимать, рамы править – не жил там никто, а дом без хозяина – сирота.

- У брата покойного что за проблемы с жильём? – спросил лорд.

- Никаких нет заботушек, в своём дому живёт. Да вот, видимо, ещё родительский хочет, - пожал плечами староста.

Эктор рассудил быстро. Вдова с детьми остаётся там же, где жила, а брат, если пожелает, может забрать её дом.

Я считала это несправедливым, но промолчала – не хватало ещё спорить с мужем на глазах у крестьян!

Зато по дороге в следующее село высказала своё мнение.

- Старый дом – личная собственность вдовы, с чего бы она должна дарить его брату покойного мужа? Дом, где она живёт – наследство, принадлежит только ей и её детям. Мало ли кто там ещё вырос – раньше надо было делиться, пока оба родителя живы были.

- Нет, Касанта, ты не права. – Брат тоже имеет долю в наследстве и на дом вдовы претендует вполне законно. А старый ей не нужен. Что она, женщина, сможет с ним сделать? Разрушится постепенно и всё, пусть брат покойного приведёт его в порядок и, допустим, продаст.

- Почему бы вдове то же самое не сделать?

- Ну о чём ты, дорогая? – засмеялся Северный лорд. – Она всего лишь слабая женщина, а ты предлагаешь ей непосильную работу. Вдове и без таких забот тяжело теперь, когда нет мужа. Общество, конечно, поможет прокормить и вырастить детей, но мужскую руку оно не заменит. Трудно жить женщине без мужа и хозяина. В любом обществе, что у крестьян, что у благородных людей.

Глава 17

Надо бы, кстати, подумать о защите в данном вопросе. Таблеток у меня нет, обо всём остальном здесь, разумеется, и не слышали – настоящую защиту для женщины придумают на несколько веков позже. Но я могу пользоваться календарём, чем и займусь. Только бы не забеременеть с первого же раза, а то мне никакой календарь не поможет.

Я критически окинула себя взглядом – пожалуй, зря боюсь. У этого задохлика репродуктивная функция ещё слабо развита. Я надеюсь…

Вторая часть прогулки прошла на берегу небольшой мелкой речушки.

- Как она называется? – спросила я.

- Белая. Не спрашивай почему, я не знаю, - улыбнулся лорд. – Я, как и ты, ещё много чего здесь не знаю. Не знаю, что мне делать с этими угодьями – они же совершенно бесполезны. С замком, который надо содержать – хотелось бы знать, на какие деньги. То есть я, разумеется, как вoенный, получаю жалование от его величества. Этих денег вполне хватало одному, но у меня не было дополнительных расходов и ответственности за жену и крестьян.

Это он меня сейчас с ними уровнял, что ли? Я ничего не имею против крестьян, только я уверена, что мы с ними отличаемся, как автомобиль от повозки, в которой я сейчас нахожусь.

- Не понимаю, например, как они выживают на такой земле – практически без сельского хозяйства, - вздохнул лорд.

Я зевнула – езда по просёлочной дороге меня изрядно укачала, а на берегу реки мой запасливый муж устроил небольшой пикник. Под сидением лежала корзинка с отварным мясом, яйцами (Куда же без них! Каждый день холестерин поглощаю!), хлебом, отварными овощами и куском подсохшего сыра. Так себе еда, если вспомнить, что я теперь её сиятельство и благородная госпожа.

- Устала? Прости, милая, тебе ни к чему забивать свою красивую голову, обещаю, я всё решу. Осенью, когда начнётся бальный сезон, мы с тобой поедем во дворец. Хочешь во дворец?

Угу, мечтаю и ночей не сплю, как хочу. Чтобы там меня сразу раскусили – или родственники, или знакомые. Нет уж, я лучше здесь, в замке, поживу – целее буду.

А потом мы целовались – да, в этом деле мой муж, безусловно, спец.

Мы бы целовались ещё долго, но стало холодно. От воды потянуло влажностью, я зябко поёжилась.

- Весной, как только солнца заходят, сразу чувствуется ледяной ветер, - сказал лорд. – Поехали домой, пока ты не простудилась.

Может быть, притвориться вечером больной? Сказать, что у меня болит живот или голова. Средневековые женщины использовали эту дежурную отмазку? Или так радовались вниманию мужа, что даже с по-настоящему больной головой распахивали объятия. Неизвестно же, когда он удостоит тебя своим вниманием в следующий раз. Если к этому добавить, что мужья часто отсутствовали, то в походы уходили, то границы охраняли, то дрались между собой за кусок поля или устье реки, думаю, каждый их визит в спальню жёны воспринимали, как великий праздник.

Дома нас ждал горячий ужин и Сивила. Ах, да, госпожа Сивила, надо не забывать.

- Почему ты не рассказала мне про самку лося? – строго спросил её Эктор.

Сивила прижала руки к груди и побледнела:

- Простите меня, ваша светлость! Но в тот день произошло столько событий, столько событий! Сначала я не могла выбрать подходящий момент, потому что вы были очень заняты. Позже, когда вы нашли то ужасное письмо для её сиятельства, я не посмела вас тревожить – вы были в гневе, а ваша жена пропала.

То есть цапнуть меня, Сивила возможность не упустила? Ладно, припомню при случае.

- Госпожа Сивила! – рявкнул лорд. – Кажется, я просил не вспоминать больше тот день и не обвинять мою супругу в том, чего не было! Просил?

Северный лорд склонился над невысокой Сивилой – та испуганно отстранилась. Почему он назвал её госпожой? Подчеркнул, что может и забыть про дальнее родство, и она станет просто экономкой. Прислугой, хоть и благородной крови.

Сивила рухнула на колени. Ой ,как грохнулась своими костями об пол! Не сломала хоть?

- Простите! Простите, Ваша светлость, - взвыла она.

Эктор недовольно поморщился.

- Зовите служанок и помогите моей супруге приготовиться к ночи, - распорядился лорд и повернулся ко мне. – Жди меня, милая.

Лорд ушёл, а я решила, что пора начинать менять ситуацию.

Опять мыться в холодной комнате? Надо сказать, чтобы сделали воду погорячее – буду подливать понемногу. И ещё кому-то надо помогать мне с тяжёлым кувшином. Служанку-грязнулю я не хочу, Сивилу и подавно.

- Как зовут вторую служанку? Ту, что помоложе? – спросила я Сивилу.

- Ланка, ваше сиятельство, - ответила экономка, не поднимаясь с колен.

- Она будет помогать мне.

- Но, ваше сиятельство! – Сивила бросила на меня удивлённый взгляд. – Ей не по чину! Помогать вам буду я и старшая служанка.

А не сильно-то экономка испугалась гнева Эктора! Только что собиралась рыдать, а сейчас встаёт и промокает тонким белоснежным платочком совершенно сухие глаза.

- Госпожа Сивила, - «госпожу» я специально выделила голосом. – Кто и что будет делать в этом доме, решать, в первую очередь, будет лорд Эктор Берт Сесар. Во вторую – я.

- Но, ваше сиятельство, я вынуждена доложить лорду о том, что вы нарушаете заведённые порядки!

- Иди, попробуй, - усмехнулась я.

Да Эктору всё равно, кто льёт на меня воду и подаёт простыню и полотенце! Как любой нормальный молодой мужчина, он сейчас точно думает не об этом. Ещё бы, по дороге домой мы целовались так, что едва не выпали из повозки.

С ужином я заморачиваться не стала – съела, что дали. Похлёбка не произвела на меня впечатления, хотя оказалась довольно сытной. Мясо в этот раз кухарка протушила, оно стало мягче и приятнее на вкус. В отвар, немного терпкий, добавила мёда. Хлеб опять был свежий и душистый, а яйца (закукарекаю с ними скоро) я сразу отодвинула в сторону.

Купаться мне помогала Ланка. В тёплую, даже немного горячую вод она добавила травяной настой и хитро улыбнулась.

Я принюхалась – пахнет нормально, сладковато и немного приторно, как лилии. Чему улыбаемся?

Глава 18

Зря я её так напугала: красная до этого, теперь Ланка резко побледнела. Нет, надо быть с ней осторожнее – вон она какая ранимая.

- Это настой лилинаки для невест. Чтобы им легче было перенести первый… Первую… Ночь с мужем, вот! – скороговоркой сообщила она. – Мне бы его не доверили, только экономке или старшей служанке, но вы захотели, чтобы я вам помогала.

Понятно. Такие травки, конечно, лучше вливать женщине более старшего возраста, она хотя бы дозировку знает. Надеюсь, Ланка не переборщила, и я не накинуть на мужа прямо с порога? Он же тогда до утра от шока не отойдёт. И теперь точно поверит, что я, коварная, пыталась сбежать с любовником.

Ланка долго сушила у камина мои волосы, тщательно расчёсывала их гребнем. Я согрелась и разомлела, начала зевать, откинулась в кресле и прикрыла глаза.

- Ваше сиятельство, - Ланка осторожно дотронулась до моего плеча. – Встаньте, я помогу вам одеться.

Куда одеваться, если всё равно придётся раздеваться? Но я не стала спорить. Позволила служанке надеть на меня длинную, широченную ночную сорочку. Сколько же она стоит, учитывая, что ткань здесь дорогая, а сорочка шириной с парашютный купол? Как в ней поворачиваться с бока на бок, запутаюсь же! И идти в ней невозможно – то ли длина рассчитана на очень высокую девушку, то ли портниха сильно ошиблась в расчётах. Чтобы передвигаться, подол спереди приходилось поднимать и придерживать, а сзади он волочился по полу.

Верх сорочки украшала роскошная вышивка, от которой я сразу начала чесаться.

- Дай мне другую одежду для сна, - сказала я.

- Но, ваше сиятельство, это же из приданого! Ваша свадебная сорочка!

- Ну и что, дай попроще, мне неудобно.

- Никак нельзя! Это ваша сорочка для первой брачной ночи! – всплеснула руками Ланка. – В ней вы должны встретить мужа!

Да? Именно в ней? Принципиальный вопрос? Я прижала пальцы к вискам и болезненно поморщилась

- Что-то я забыла, откуда она у меня… Позови няню, спрошу.

- Да я вам и без няни скажу, - улыбнулась Ланка.

Оказывается, для первой брачной ночи каждой невесте близкие родственницы-женщины готовили специальную сорочку. Ткань покупалась подороже – кто какую мог себе позволить. Длина сорочки ассоциировалась с длинной счастливой семейной жизни, а ширина – с достатком в семье. Вышивка тоже была с секретом – она считалась оберегом от болезней и защищала женское здоровье невесты.

Готовили сорочку всегда в спешном порядке, за несколько дней до свадьбы, чтобы не сглазить счастливое событие.

- Надо же, как мачеха для меня расщедрилась, - покачала я головой.

Ланка тихо заметила:

- Как иначе? Кто будет перед женихом худой сорочкой позориться? Подумает ещё, что невесту дома не любят и поскорее хотят замуж отдать.

В моём случае – так и есть.

Я наконец, водрузилась на широченную кровать и почувствовала, что не смогу дождаться лорда – спать хотелось ужасно. Я уже не боролась с зевотой и сонливостью, подтолкнула под бока одеяло и закрыла глаза. Усну так усну, кому надо – разбудят.

Вот, значит, как действует лилинака – невеста становится сонной и вялой, засыпает на ходу и изображает из себя поваленное дерево. Интересно, зачем такие сложности? Неужели местные девы настолько боятся первой ночи? Может, ночная сорочка специально такая огромная, чтобы ограничить движения? А что? Спеленал и всё – невеста надёжно зафиксирована, не сбежит.

Разбудит меня лорд. Он сидел на кровати, полностью одетый, и нежно гладил меня по лицу. Началось, да?

- Касанта, мне очень жаль, - тихо сказал лорд Эктор. – На восточной границе опять нападение, король отправляет в приграничный город мой отряд. Приказ Его Величества привёз гонец. Я должен уехать.

- Когда? – зевнула я.

- Сейчас.

Как уехать? А я? Что я буду делать тут одна? А замок и земли? Я же понятия не имею, что с ними делать! Как ими управлять, как заботиться о замке и людях. К тому же здесь тоже нужен отряд – у нас же приграничные земли!

Свой весомый довод я сразу выложила лорду. Аж спать расхотелось от этой кучи проблем!

- Здесь солдаты не нужны, дорогая, поэтому я заберу всех. С той стороны гор – твой отец, наши земли граничат с вполне надёжными и миролюбивыми графствами, а люди в деревнях не бунтуют. Причины нет – король брал минимальную ренту, я тоже не собираюсь увеличивать сумму. Им и без того трудно выживать на этих забытых великими богами камнях.

Ну, не такие и камни, здесь я не соглашусь. Есть лес, не деловой, конечно, низкорослый и труднопроходимый, но есть же. Есть речка и озеро, в которых водится рыба. И, какое-никакое, сельское хозяйство – видела я, как крестьянки копают землю возле дома, значит, огороды здесь всё-таки сажают.

Какой налог брать с крестьян – решать не мне, а вот подумать о своём хозяйстве надо. Я очень люблю хорошо поесть, всегда любила. В своём прошлом теле я, конечно, старалась не злоупотреблять жирным и сладким, но без фанатизма. Потому что терпеть не могу диеты. Никакие вообще. Для меня «сидеть на диете» звучит как «моя жизнь пошла под откос». Одно время, правда, попытки были – всё-таки нам всем плотно навязан и вбит в голову образ «правильной красоты». Тонкая талия, высокий бюст, накаченная пoпa и, куда без них – пухлые подколотые губы, ресницы в три ряда, татуажные брови.

Но все мои попытки неизменно заканчивались к часикам этак двум-трём ночи, у открытого холодильника. Однажды, поймав себя на том, что закусываю холодную котлету тортом, я решительно покончила с диетами.

- Самое плохое, что я не смогу консумировать брак, - сказал лорд. – Я не хочу делать это впопыхах, не хочу тебя пугать и шокировать. Но у меня нет ни минуты свободной, надо срочно выезжать. Понимаешь…

Я молча ждала продолжения фразы. Вообще-то это дело нехитрое и однозначно недолгое, но то, что брачной ночи не будет, меня даже порадовало. Не готова я! А если забеременею с первого раза? При местном уровне медицины смeрть от родов мне практически обеспечена. Нет уж, лучше, ваша светлость, отправляйся в свой поход, сторожи королевский приграничный город.

Глава 19

Эктор достал нож и чиркнул себе по руке. Я вскрикнула от неожиданности.

Лорд позволил крови накапать на простыню, и, наконец, прижал к порезу платок.

- Ты потом поймёшь, зачем я так сделал. Прошу тебя, будь осторожна и никому, даже своей няне, не говори, что между нами ничего не было.

- А то что?

- Наш брак могут оспорить. У меня много врагов, Касанта, найдётся тот, кто захочет лишить меня моей жены. Которую я уже успел полюбить.

Он наклонился, дотронулся губами до моего лба и резко встал.

- Пора, иначе я не смогу остановиться, - хрипло выдохнул лорд.

Эктор уже стоял у двери, когда я соскочила с кровати. Нет, ну что за прощание? Даже не поцеловал по-человечески!

- Обними меня, - попросила я и ринулась к лорду.

Совсем забыв, что наряжена в «парашют».

Я бы, несомненно, разбила себе голову, а, может, и что-нибудь сломала, но Эктор успел меня поймать. Испуганную, дрожащую от холода и его горячих объятий.

Прощались долго, так долго, что ещё немного – и руку можно было бы не резать. Но во дворе громко заржали выведенные из конюшни кони, застучали оружием солдаты Эктора.

- Держи, - лорд протянул мне мешочек с монетами. – Этого тебе хватит на три-четыре месяца, а там я вернусь. Надеюсь, ты умеешь правильно обращаться с деньгами.

Зря надеется. Думаю, знания Касанты в этом вопросе тоже были весьма поверхностны – кому надо было учить её ведению хозяйства. Мачехе всё равно, каким будет будущее падчерицы, а отец, по рассказам няни, не слишком занимался воспитанием дочери.

- Не переживай, в любом случае ты можешь во всём положиться на Сивилу. Она поможет тебе советом, если надо, и подсчёты за тебя сделает, и нужные закупки. Она давно этим занимается и хорошо знает, в чём нуждается замок и его жители. Всегда полагайся на её мнение.

Ага, уже бегу. Видела я, как она управляет замком, тоже мне – хозяюшка, дай бог каждому! С твоей Сивилой я до старости буду питаться отварными овощами, хлебом, кашей-размазнёй на воде и двумя видами мяса. Сухое-жареное, и отварное-перевареное. Нет уж, милый, еда – одно из главных удовольствий в жизни. И пусть сколько угодно говорят, что зубами мы роем себе могилу и что мы едим, чтобы жить, а не наоборот – я всё равно хочу кушать вкусно и питательно! Нет диетам и запретам, да – вкусняшкам и конфетам!

Вот как, даже в рифму получилось. Потому что от души.

- Я вернусь так быстро, как только смогу, - заверил лорд. - Хотя…

Он нахмурился, помрачнел, и добавил:

- Если вдруг я не вернусь…

- Не говори так!

- Дослушай. Мы не ждём серьёзных боевых действий, поэтому я предупреждаю тебя просто так, на всякий случай. По закону ты можешь выйти замуж не ранее, чем через два года траура. Но если испросить разрешения у жрецов, то они могут сократить траур до полугода.

- К чему такая спешка?

- Разные бывают причины. Например, вдова не может справиться с поместьем, или она заявляет, что не умеет жить без мужской руки. Или есть маленькие дети, мальчики, которые нуждаются в серьёзном пригляде. Отца могут заменить мужчины-родственники, но иногда и такой возможности нет. Родственники слишком стары, или слишком молоды, или территориально проживают очень далеко.

Короче, поняла я, поняла – в их жёстком патриархате женщина по умолчанию сама по себе прожить не сможет. Два года для неё – огромное испытание, не каждая выдержит.

- Прошу тебя – не спеши с замужеством. Обещай мне, что выждешь положенные два года. Ты столь юна и столь наивна, обмануть тебя будет просто. Подрасти, моя любимая жёнушка.

Я почувствовала, что сейчас заплачу. Стало жалко себя, неустроенную, в чужом враждебном мире, жалко Эктора, в которого я, оказывается, тоже успела влюбиться. Уедет сейчас – и живи тут, как хочешь, смотри на каменную узкую дорогу, в надежде, что вернётся суженый.

Я судорожно всхлипнула и умоляюще сложила на груди руки:

- Эктор, у нас мало времени, прошу, давай не будем заглядывать в будущее, - попросила я. – Лучше обними меня.

Он обнял. Я притихла в сильных горячих руках, закрыла глаза и вдохнула запах кожи, железа и конского пота. Одежда лорда так им пропиталась, что пахла даже после тщательной чистки. Странно, мне запах не показался противным, скорее привычным. Наверное, настоящая Касанта любила лошадей, хоть и сильно их опасалась.

Лорд Эктор Берт Сесар уехал. Я, как положено хорошей жене, помахала ему белым платочком с высоты самой большой замковой башни, повздыхала о своей тяжкой доле и пошла досыпать.

Утро началось с визита в мою спальню Сивилы. Теперь я старательно называла её «госпожой», подчеркивая тоном, что знаю о её статусе, но меня это мало волнует.

- Ваше сиятельство, мне нужны деньги на закупку продуктов. Ещё мы задолжали за мёд, муку, сыры и фрукты…

- Кто всё это съел? – перебила я.

- Вы и его сиятельство. Фрукты подавали на стол каждый обед, ещё до вашего… Ээээ… До того печального случая, когда вас, без сомнения, похитили.

Так, да? Нарываешься? Ладно, посмотрим, что будет дальше.

- Сначала я проверю книгу расходов, которую ты переписала.

- Но я ещё не переписала! – всплеснула руками экономка. – У меня совершенно не было времени!

- Чем ты занималась?

- Как чем? А сборы? Его сиятельство уехал вместе с отрядом, надо было собрать им еды в дорогу, проконтролировать, чтобы проследили за лошадьми.

Врёт. С едой, возможно, правда, но своих коней вояки Эктора не доверяли никому, кроме личных слуг. Конь здесь так же важен и нужен, как у нас машина. Сам не проверишь и не перепроверишь, что всё как положено – ни на кого надежды нет. Никто не доверит свою безопасность неизвестно кому.

Немного денег я всё-таки дала – раз уж фрукты и сыры были, надо отдавать долги.

Позавтракала я, как обычно, не вкусно. Опять каша, на этот раз с малюсенькой плошкой яблочного варенья.

Я попросила добавки, но кухарка смущённо улыбнулась:

Глава 20

Староста, тот самый солидный мужичок с большой семьёй и множеством дочерей, встретил меня настороженно.

- Чего ваша светлость изволит? – спросил он. – Недоимок нет за нашим селом, всё, как положено, в замок отправляем, всё в срок. Дров пять телег, курей три дюжины, яиц десять дюжин. Мёд по первым холодам доставили…

- Я по другому делу, - перебила я. – Пошли-ка на огород, совета спросить хочу.

- Совета?

Лицо у старосты вытянулось, он даже головой потряс, словно отгоняя наваждение. Ну что я такого спросила? Я молодая, неопытная барышня, приехала из-за гор, почему я не могу посоветоваться с кем-то местным?

Мне же нужна информация! Ханс, например, по пути сюда неплохо просветил меня о местных деньгах. Наконец-то я получила хотя бы самые элементарные знания, запомнила, сколько серебрушек в золотом и мядяков в серебрушке. Узнала, что продукты в этом мире дешёвые, а промышленные товары дорогие. Особенно ткани, которые здесь берегли и даже передавали по наследству. В королевстве изготовляли только льняные и шерстяные, все тонкие ткани везли из-за моря и, соответственно, купить их могли только благородные.

Общество делилось на благородных и простолюдинов. Благородным можно только родиться, других вариантов нет. Перейти из простолюдина в благородные невозможно, как невозможно подарить или наградить званием благородного. В общем, как порода у собак. Либо ты пекинес, либо болонка, и никакой самый красивый и дорогой документ этого не изменит, можешь хоть пять родословных купить.

Великие боги устроили так, что браки между ними, разумеется, никем не одобренные, всегда заканчивались плохо. Детям, рождённым от такой связи, чаще всего тоже не везло. Только внукам возвращалась благосклонность рассерженных богов.

- Я хочу посмотреть, что вы выращиваете, - объяснила я старосте.

- Дык я-то только в поле работник, на огороде – то бабское дело, - развёл руками староста.

- Зови жену, - кивнула я.

Жена старосты, невысокая, коренастая, румяная крестьянка, с поклонами повела меня на огород.

- Здесь что посадила? А тут? А эта грядка зачем? – тыкала я пальцем.

Оказалось, зря Сивила ругает землю. На ней местные крестьяне вполне благополучно выращивали нечто напоминающее по вкусу нашу картошку, ещё круглую и смешную, с длинным тонким хвостиком морковь, брюкву, репу. Отдельная грядка предназначалась для пряных трав. Я легко узнала укроп, мелиссу и мою любимую мяту.

Но больше всего порадовали кусты.

- Можешь показать, какие на них будут ягоды? – спросила я хозяйку подворья.

Она кивнула одной из дочерей (любопытные девочки, от пяти до пятнадцати, тихо переговариваясь, следовали за нами по пятам).

Девчушка метнулась в погреб, принесла два небольших кувшинчика и ложку. Зачерпнула ложкой содержимое, с поклоном передала мне.

Угу, варенье. Довольно жидкое и сильно переваренное, но это поправимо. Значит, у меня может быть своё варенье на меду – отличная замена дорогому яблочному. На вкус похоже на нашу чёрную и красную смородину, только ягоды значительно мельче, совсем крохотные. Как они их собирают? Ладно, придёт сезон – сама увижу.

- Много их вырастает? – спросила я.

- С наших кустов почти два ведра получается, - ответила жена старосты.

Всего-то? Здесь кустов восемь, не меньше – плохонький урожай.

- Варенье сами едите? – уточнила я.

- Сильно дорого выйдет, - смущённо улыбнулась хозяйка. – На продажу везём. Сами разве что краснухи себе наварим.

- Это что?

- Краснуха, в лесу растёт. Господа её не едят, а нам, простым, и такая за радость.

- Дайте попробовать, - сказала я.

Опять, между прочим, глупость ляпнула, потому что хозяйка подворья удивлённо ахнула.

- Видано ли дело, - прошептала она, но спорить не решилась.

Та же девочка принесла плошку с жиденьким вареньем и чистую деревянную ложку. Я зачерпнула щедрой рукой и зажмурилась от кислоты – брусника! Только мёда в неё явно пожалели.

- Чего так кисло?

- Дык в неё мёду, ваше сиятельство, не напасёшься, - развела руками жена старосты. – Сколь не клади – всё мало!

Понятно, и тут экономят.

Расстались мы вполне довольные друг другом. Я распорядилась прислать в замок работников, мужчин и женщин, у кого не было маленьких детей. Вместе они помогут мне разбить и засадить огород. Староста не обрадовался, но спорить не стал. Как я поняла, для него главное, что у меня не было претензий, и плата за пользование землёй оставалась прежней. А несколько человек, которые вынуждены на неделю бросить своё хозяйство и поработать на наше с лордом – это мелочи жизни.

На обратном пути спросила Ханса, почему благородные не едят краснуху.

- Дык, ваше светлое сиятельство, как можно? Мужичья же ягода, лесная! – удивился Ханс.

Дураки, короче. Из глупого выпендрёжа пренебрегать таким отличным источником витаминов.

- Ханс, давай в лес заглянем, недалеко, просто посмотрим, какой он, - сказала я.

Какой лес и что в нём растёт. Может там ещё чего-нибудь интересного и «мужичьего» найдётся, что я смогу с успехом использовать?

Первое, на что мы наткнулись – кусты черники. Отлично! И голубика тут! И можжевельник! Да это не лес, а клад с витаминами и золотыми денежками, которые я смогу добыть!

Ягель тоже привёл меня в восторг. Белый, пушистый, густой – песня, а не ягель. Наверное, и олени здесь есть. Зачем лорд мотается по городам и весям, зарабатывает деньги, рискуя жизнью и здоровьем? С моими знаниями мы с Эктором и в поместье сможем устроиться с комфортом. Подумаешь, полгода зима! Зато воздух прозрачный, как слеза, и природа непередаваемая.

Интересно, грибы здесь какие? Я смогу их узнать? Очень люблю грибы во всех видах. Жареные, отварные, со сметаной и с картошкой, с мяском и с рыбой. А уха по-суворовски, а грибная икра! Надо обязательно выяснить у местных про грибочки и заготовить к осени подходящую тару.

Мы с Хансом уже повернули назад, когда услышали громкий, протяжный стон. Так стонет тот, кто прощается с жизнью – натужно, громко, жалобно.

Глава 21

Мы замерли. Я лихорадочно перебирала в голове варианты. Сбежать? Подобраться ближе? Или лежать на земле и ждать, пока минует опасность? Одежда на нас вполне подходит для маскировки: на Хансе серые застиранные штаны и рубаха, сверху засаленная безрукавка неопределённого цвета. На мне простенькое платье из местной шерсти, довольно грубое, но удобное и не слишком широкое. Во всяком случае, одно из немногих, которое я смогла надеть без посторонней помощи. На голове коричневая шаль, которая тоже не выделялась цветом на весенней земле.

Хорошо, что зелень уже проклюнулась, и у нас есть возможность остаться незамеченными. Плохо, что мы лежим, как два испуганных зайца и не знаем, что происходит.

Больше никто не стонал, но в стороне, не слишком далеко, раздавались мужские голоса и удары топора. Почему-то от этого звука мне стало страшно, я совсем уже было собралась сбежать, когда над нашими головами с шумом вспорхнула пёстрая птица, размером с голубя.

Я вздрогнула от неожиданности. Чего я боюсь? Ничего страшного, всего лишь лесная птица.

Надо собраться с мыслями. Если я буду всего бояться, если всегда буду убегать – мне не выжить в этом мире. Трусливому, дрожащему от грубого оклика и неуверенному в себе человеку тяжко даже в моём родном, цивилизованном мире. Его все обижают – потому, что его легко обидеть. Он всегда ждёт от погоды – неприятностей, а от судьбы – пинка. И получает, конечно, не зря же ждёт.

- Давай подойдём поближе. Посмотрим, что там происходит, - прошептала я Хансу.

- Госпожа Касанта, ваше сиятельство! Вам никак нельзя! Кто его знает, может, там лихие люди убивают кого! Дойдёте одна до повозки? Я поближе подберусь, а вы, если кого чужого увидите – хватайте вожжи и гоните коняшку нашего домой. Он спорый, хоть и выглядит ленивеньким, -уговаривал меня Ханс.

Дальше слушать не стала. Махнула рукой, подтянула повыше, почти до колен, подол платья, зафиксировала его поясом, чтобы не мешался. Перебежками, как бывалый дeсaнтник, прячась за кустами и густыми зарослями, побежала вперёд.

Хорошее у меня новое тело – ноги сильные и выносливые, дыхание ровное. Кажется, что не бегу, а перелетаю с места на место. От удовольствия, от радости движения, даже страх пропал.

Под ногами хрустели ветки, но шума я не боялась – люди в лесу шумели не меньше и явно чувствовали себя вольготно. Громко говорили, смеялись.

На поляне лежал красавец-олень. Небольшой, размером с телёнка, с раскидистыми острыми рогами. Глаза животного смотрели в голубое весеннее небо. Я сглотнула ком в горле, чтобы не закричать. Бедный, значит, это он стонал.

Кто? Кто посмел убить это прекрасное лесное чудо? Разве можно охотиться на крупных животных без разрешения лорда? Насколько я знаю, это строжайше запрещено и жестоко карается. Сами крестьяне, узнав, что кто-то в селе промышляет незаконной охотой, накажут виновного.

Но на поляне были явно не крестьяне. Четверо мужчин в грубых куртках и высоких сапогах, у каждого за поясом нож с длинным лезвием. Они срубили невысокую берёзку и крепили к ней верёвками тело оленя.

- Могли бы здесь разделать, чего его на стоянку тащить, - недовольно ворчал самый молодой.

- Нет, опасно – следы останутся, - ответил бородатый мужик. – Крепче узел затягивай, - повернулся он к третьему, со шрамом на щеке, который связывал оленьи ноги.

Четвёртый в это время вырезал из тела оленя стрелу. Жуткое зрелище.

Надо выйти и прекратить это безобразие! Но! Со мной только Ханс, он точно не справится с четырьмя головорезами, если они решат на нас напасть. Что, собственно, им помешает?

Раз есть стоянка, значит, они обосновались где-то в лесу. Зачем? С какой целью?

- Кого бояться-то? – опять заныл молодой, которому, видимо, совсем не улыбалось тащить на плече тушу, пусть даже и с кем-то вдвоём. – Лорда нет в замке, там только его жена и несколько слуг.

- О как! – обрадовался мужик со шрамом. – Может, она скучает? Я не против её навестить, - заржал он, демонстрируя крупные жёлтые зубы.

Бородатый насмешливо заметил:

- Попробуй. А потом навестишь висельницу – сдаётся мне, одноногая красотка давно тебя ждёт.

После таких слов у всей компании явно испортилось настроение. По приказу бородатого молодой и со шрамом подхватили на плечи самодельную переноску и пошли в глубину леса. Молодой зацепился за сук полой, куртка затрещала. Парень, психуя, дёрнулся со всей силы и почти порвал одежду на две части. Под курткой у него оказалась рубаха с широким, зелёным с коричневым, воротником.

Шершавая ладонь Ханса легла на мои губы, закрывая мне рот. Второй рукой слуга крепко прижал меня к себе. Поражённая его действиями, я даже не пыталась сопротивляться.

Когда мужики скрылись в лесу, Ханс повалился мне в ноги:

- Простите! Простите, ваша светлость! Не мог я быстро придумать, что делать, вот и закрыл вам рот. Стоило вам закричать – пропали бы вы, ваша светлость. Недобрые это люди, не зря они про висельницу заговорили, её одноногой красоткой называют. Грабители, наверное, и бандиты.

- Ханс, почему ты решил, что я буду кричать?

- Как же! Одно дело – чужаки в лесу, а другое – свои.

- Какие они мне свои? – возмутилась я. – С чего ты взял?

Ханс поднял голову, увидел мои ноги, торчащие из-под укороченного подола, покраснел до корней волос и рухнул лицом в пожухлую траву.

Подумаешь, какие все нежные! Я поправила подол, спрятала волосы под шаль, которую завязала на голове в виде чалмы – красиво и удобно. Волосы не выбиваются, не цепляются за ветки.

- Хааанс, - тихо напомнила я о себе.

Слуга поднял голову, убедился, что выгляжу я вполне пристойно и облегчённо вздохнул.

- Простите, ваша светлость. Только ведь у того, кто куртку порвал – цвета вашего дома.

- Что-что? – уточнила я.

Многого я ещё не знаю, как выяснилось.

Каждый род имел свой родовой герб и свои родовые цвета. В зависимости от знатности их могло быть много или мало. Один цвет – бордо, был только у короля. Остальные носили два, три и более цветов. Мой род, древний и знатный, имел два – зелёный и коричневый. Им украшали воротники, манжеты, могли привязать две цветных ленты на копьё или вплести в конскую гриву.

Глава 22

Я протянула Хансу монету:

- Прими мою благодарность, Ханс. Возможно, ты спас мне жизнь, - сказала я.

- Нет, нет, что вы, госпожа Касанта, - смутился слуга. – Это вы меня простите.

Монету я всё-таки убедила его взять. Много ли в замке людей, которым я могу доверять? Няня, и, как показал сегодняшний день, Ханс. Он ведь искренне хотел спаси Касанту. Возможно, она бы именно так и сделала – вывалилась из леса, на ходу отчитывая людей своего отца.

Она, но не я. Даже зная эту интересную подробность, я бы не стала выходить на поляну. Что бы помешало четырём головорезам убить Ханса, а меня утащить на свою стоянку для развлечения? Потом просто убить и забыть этот весёленький отдых на природе. Подумаешь – мой отец их господин, ему же подробности похода сообщать не обязательно.

А теперь главный вопрос – что они здесь делают? Боюсь, не узнаю, пока не найду их стоянку. Или попытаться поймать хотя бы одного? Кто будет ловить? Хромой Ханс, мальчишка на побегушках, кухарка или моя няня? Про экономку и двух дородных служанок можно и не вспоминать. Надо, кстати, разобраться с той, что мыла мне голову. Надеюсь, Хансу она не родственница.

- Ханс, ты женат?

- Нет, ваше сиятельство, я один, как перст. Всегда был один – сирота. Приехал сюда вместе с лордом. После последнего ранения я уже не могу быть в строю. Идти мне некуда, но ваш добрый супруг, лорд Эктор, пусть великие боги оберегают его путь, позвал меня в свой замок. Сказал, что какая-нибудь работа да найдётся для меня. Живу я тут же, питаюсь вместе со слугами, ещё и зарплату получаю, - улыбнулся Ханс.

- Почему ты не женишься? Ты же ещё не старый.

- Кому нужен хромой, бездомный и безденежный воин, который больше никогда не поднимет меч?

Хм, ну, тут я бы поспорила. Воинский меч в семейной жизни далеко не самое главное, тем более в мирной жизни. На вид Хансу лет пятьдесят, может и меньше, а возраст придают седина и мелкие шрамы. Красивым его не назовёшь, уродливым – тоже. Зато глаза хороши – спокойные, глубокие, уверенные. Даже хромая, Ханс вполне может произвести впечатление на женщину.

Не откладывая дела в долгий ящик, я, едва прибыла в замок, вызвала к себе обеих служанок.

Та, что мыла мне голову, смотрела спокойно и равнодушно. Вторая явно волновалась. Я отметила, что фартук на ней в этот раз чистый, без единого пятнышка.

- Что ты делаешь в замке? - спросила я первую.

- Всё, - они присела в лёгком книксене.

Таком лёгком, что, если бы она не прихватила пальцами юбки и не заколыхалась, – я бы поклона не заметила.

- Точнее.

- Убираю пыль, грязь, мою полы и стены, скребу светильники, чищу гобелены. Выбиваю ковры и трясу бельё и пледы, - начала перечислять она.

Список дел получился довольно приличным, только что-то я не заметила в замке особой чистоты. Моя комната, которую, по словам служанки, несколько дней приводили в порядок и готовили к моему приезду, и та требовала генеральной уборки.

- Что ты делала сегодня?

- Убирала комнаты лорда и его людей.

- Пошли. Покажешь, что ты убирала, - сказала я.

На лице служанки не дрогнул ни один мускул.

- Простите, ваше сиятельство, но у меня совсем нет времени, - заявила она. – Я очень занята.

Это что сейчас было? Бyнт на корабле? На моём каменном, северном, грязненьком и мрачненьком кораблике? Откуда наглость и бесстрашие? В этой местности процветает кадровый голод, и хорошая работа предлагается на каждом углу?

В том, что служить в замке – очень даже хорошая работа, я узнала сегодня в деревне. На прощание жена старосты спросила, не нужны ли мне служанки. Её младшая сестра, добрая и работящая, честная, скромная девушка могла бы мне пригодиться.

- Какой смысл? – удивилась я. – Немного поработает – и замуж.

Замуж здесь можно было выходить с восемнадцати лет. Даже не просто можно – желательно и нужно. Пару-тройку лет невеста ещё считалась «в самом соку», но с двадцати официально начиналось обязательное увядание. Не важно, что девушка всё так же хороша. Сказали, что стареет, значит – стареет. С каждым годом надежда на замужество таяла, как весенний снег на солнце – в селе подрастали новые свеженькие невесты.

Странные, всё-таки, нравы. В этом мире люди живут долго и ста годами никого не удивишь. Зачем торопиться с размножением?

- Не выйдет она замуж, - тяжело вздохнула жена старосты. – Уж тридцать ЛЕшке, разве что вдовец какой возьмёт.

- Что с ней не так? – бестактно ляпнула я.

Самой неловко стало. Но хозяйка подворья, похоже, не удивилась вопросу.

- Был у неё ухажёр, со всех сторон обхаживал, а замуж не звал. Любила его Лешка сильно, но честь девичью берегла. Тогда ухажёр разозлился и всякого про неё наговорил. До чего дошёл – ворота нам грязью изгваздал, мол, непорядочная девка здесь живёт.

Жена старосты судорожно вздохнула и вытерла навернувшиеся слёзы. Видно, судьба сестры была для неё больной темой.

- Долго Лешка носа со двора не высовывала. Потом вроде забылось, да и ухажёра наказали великие боги.

- Как? – перебила я.

- Онемел он. Упал с лошади, да так язык себе прикусил, что едва не откусил вовсе. После того, как зажило, говорить не смог больше – мычит да руками машет. Жрецы его к себе забрали – работать и молиться.

- А Лешка что?

- Время-то ушло её девичье. Пару раз, правда, сватов засылали, но батюшка её не неволил – больно плохонькие были женишки. Один старый – куда ему жениться, уж земелька ждёт. Второй больно жадный – всё приданое считал да спорил. Лешка сама не хотела за них. Сейчас бы в замке ей работать в самый раз. И при деле, и не на селе жить – насмешников-то много. Узнают, как она хорошо устроилась – смеяться перестанут и завидовать будут.

Я пообещала, что, если мне понадобятся работники, то возьму.

Сейчас посмотрю, что там наработала самоуверенная служанка. Если ей нужна помощь – это одно, а если работает кое-как – это совсем другое.

Глава 23

Постель свёрнута в кучу, никто не позаботился её вытряхнуть и просушить.

- Пошли в следующую, - распорядилась я.

- Ваше сиятельство, я там ещё не закончила! Уборка только начата, - запричитала служанка.

Только начата? Что же она делала весь день, в таком случае?

- Уволена, - коротко сообщила я.

- Что?

- Ты уволена. Собирай свои вещи и приходи за расчётом. Поторопись – в замке ты ночевать не будешь, а солнца скоро сядут.

Маленькие узкие глаза служанки злобно сверкнули:

- Это мы ещё посмотрим, - ответила она.

Служанка с неожиданным проворством развернулась, взметнув юбками, и, стуча башмаками по каменному полу, метнулась вниз по лестнице. Обрадовалась, что ли, я не поняла?

- Что делаешь ты? – спросила я вторую.

- Я – прачка, - она протянула мне натруженные, красные ладони с желтоватыми мозолями. – Стираю бельё и чищу господскую одежду.

- Одна?

- Да. Кто же ещё? Господ в замке не бывает много, я справляюсь.

Претензий к её работе у меня не было: мои платья и юбки были чистыми и хорошо пахли, бельё, на котором я спала, тоже было безукоризненно.

- Сколько тебе платят?

- Десять медяшек. Меня кормят и разрешают жить в замке.

М-да, не густо, даже учитывая, что с неё ничего не берут за проживание и питание. Хотя по местным меркам вполне прилично, наверное, именно поэтому прачка испуганно замерла и теребит в руках край фартука. Надо бы проверить, сколько здесь получают остальные слуги. Ввести поощрительные меры – ничто так не стимулирует трудовой энтузиазм, как дополнительные деньги. Ну и карательные заодно, потому что ничто так не удерживает от глупости, как штраф, высчитанный из долгожданной зарплаты.

- Я хорошо стираю, поверьте, - прошептала она.

Вот как так? Одна служанка – чуть ли не угрожает, вторая – явно меня боится?

- Верю, - улыбнулась я.

Взяла с полки масло в маленьком графинчике, поискала, во что бы отлить. Хорошее масло, няня мазала им мои пятки – смягчает не хуже крема, и пахнет приятно. Нашла кружку и щедро плеснула туда половину графинчика.

- Возьми, - протянула я прачке. – Будешь смазывать им руки перед сном, чтобы не было ранок и трещин.

Прачка побледнела и сделала шаг назад:

- Я?

- Да. Бери.

- Я не могу! Ваша светлость, не губите! – воскликнула она и бухнулась на колени.

Что сегодня за день? Сначала Ханс, теперь прачка. Что я опять не так сделала?

- Просто возьми масло, - ласково сказала я. – Это всего лишь масло.

- Никто не поверит, что его дали вы, меня обвинят в краже. Накажут плетью и выгонят из замка, - заплакала прачка.

Я хотела было помочь ей подняться, но поняла, что сделаю только хуже. Кто запугал служанку, неужели лорд?

- Я скажу, что сама дала тебе это масло, - предложила я.

Прачка отрицательно замотала головой, серый застиранный чепец съехал на бок. Да она совсем молодая женщина, вон какие волосы шикарные! Рыжие, вьющиеся. Просто устала и замучена бытом.

- Хорошо, сделаем по-другому, - решила я. – Каждый вечер ты будешь приходить ко мне и мазать руки. Договорились?

Прачка вытерла слёзы и кивнула:

- Храни вас великие боги, ваше сиятельство, - она шмыгнула носом и низко поклонилась.

А я пошла искать баню или что-либо пригодное для мытья. Надоело дрязгаться в корыте, хоть я и живу в средневековье, мыться хочу в нормальных условиях.

Спросить решила у няни – она не удивится моему любопытству.

- Да как же, касаточка моя, конечно есть! Мыльня при замке хорошая, только порядок там навести надо, после мужиков-то. Ты отдохни, полежи, а мы со служанками быстро всё приготовим. Ханс воды натаскает, дров. Искупаешься, на горячих камнях полежишь.

- Очень горячих не надо, - предупредила я.

- Понимаю, понимаю, - торопливо закивала няня. – Детки-то, они и с одной ночи бывают, уж лучше тебя поберечься.

Деток во мне однозначно нет, но перегреваться я не хотела. В отличии от многих, я считала пользу от перегрева весьма сомнительной. Я пока мало что знаю о новом теле. Если Касанта была здоровой девушкой с нормальным давлением и хорошими сосудами, то почему она умерла? Она ведь не замёрзла на самом деле – на ней нет признаков обморожения. Тогда что? Тромб, как в моём случае, или какая-нибудь сосудистая болячка, которая до поры до времени себя не проявляла?

Своё новое тело я очень старательно буду беречь – на всякий случай, учитывая уровень местной медицины.

Полежать не получилось – явилась Сивила с уволенной тёткой.

- Ваше сиятельство! Вы не можете уволить служанку, так как вы её не нанимали, - заявила Сивила.

- А кто?

- Его сиятельство лорд Эктор Берт Сесар!

- Я – его законная жена и хозяйка замка. В его отсутствие я даю распоряжение слугам, и вам, госпожа Сивила, тоже.

- Лорд будет возражать против вашего решения!

Ой! Можно подумать, он вспомнит, кто тут прислуживал! Я не удивлюсь, если мой супруг вообще служанок не различает. Принесли что требовал – и хорошо, кто принёс – не важно.

- Я переживу. Теперь обе покиньте мою комнату.

Но Сивила не собиралась сдаваться:

- Я довожу до вашего сведения, что напишу лорду о ваших действиях. Его сиятельство поручил мне лично контролировать все события, которые происходят в замке, и наделил меня обязанностью следить за слугами. А ещё, в приватной беседе, просил помогать вам и не давать наделать глупостей, - гордо сообщила Сивила, задрав подбородок.

- Его сиятельство погорячился, - усмехнулась я. – Вы плохо руководите слугами. Служанку я чтобы больше не видела, остатки её заработной платы вы, госпожа Сивила, выплатите из своих личных денег. Сегодня. Сейчас.

- За что?

- За халатное отношение к своим обязанностям!

Сивила побледнела. А что ты думала, милочка? Притащила в замок протеже, за господский счёт содержишь для себя прислугу – и тебе за это ничего не будет? Нет уж, принципы капитализма никто не отменял – за всё надо платить.

Глава 24

Неделя пролетела незаметно. Я крутилась, как белка в колесе, пытаясь везде успеть.

Для огорода пришлось нанять ещё людей – здешняя каменистая земля была тяжёлой и спрессованной, с такой только сильные мужчины могут справиться. Крестьяне, когда узнали, зачем разрабатывают участок, предложили свой опыт: мало просто перепахать землю и выбрать корни, надо её «перетрясти». Двое держали большую, сплетённую из ивняка сеть, третий накидывал в неё землю. В сети оставались камни и корни. Работа была трудоёмкой, но оно того стоило – земля после такой обработки становилась лёгкой и пышной.

За инициативу я решила немного увеличить оплату, и сразу заметила результат. Крестьяне и без того работали хорошо, но теперь повеселели, заулыбались.

Когда огород был готов, я распорядилась привезти на него навоза.

- Зачем? – удивилась няня. – На огород только золу надо, деточка, более ничего. Ну ещё можно, конечно, травы перепрелой, но какая тут трава может остаться. Коровам, небось, только-только на корма хватает.

Значит, надо выяснить, где местные запасаются кормами. Бедные растительностью луга будем чередовать – одни отдыхают и зарастают травой, на других пасётся скот, попутно удобряя землю.

Крестьянам я посоветовала удобрить свои огороды тоже, но, боюсь, мои слова никто не воспринял всерьёз. Решили, наверное, что дурью мается молоденькая леди. Тем более, что леди я была чужая, пришлая, а значит, изначально к местной жизни не приспособленная.

Когда мужчины закончили с землёй, пришли женщины. В ровненькие грядки насажали семян, а я подумала, что в следующем году обязательно озабочусь рассадой. И теплицу надо построить – огурцы здесь были, овощ, очень похожий на наш помидор – тоже. Ещё и пряные травы туда подсажу, чтобы как можно раньше лакомиться свежей зеленью.

Смородиновые кусты я купила в селе. Когда крестьяне услышали, что я плачу за каждый молодой куст пять медяшек, от желающих не стало отбоя.

- Ваше светлость, этак они вам сейчас штук тридцать притащат! – предупредил Ханс. – Куда такая прорва кустов?

- Пусть, я найду применение ягодам. Главное предупреди, чтобы выкапывали старательно – за кусты с повреждёнными корнями платить не буду. Пусть с комом земли копают, ком большой должен быть, - я развела руками, показывая объём.

Под свой смородиновый сад я выделила хороший удобренный участок. Теперь лишь бы погода не подвела – и будут у меня не только ягоды, но и вкусные десерты.

Замок требовал генеральной уборки, нам явно не хватало рабочих рук. А ещё мне нужна была служанка, личная служанка, на которую я могла бы положиться. Моя правая рука. Я пыталась сделать такой рукой няню, но, увы, она не видела во мне самостоятельную личность. Для няни я так и осталась маленькой девочкой, касаточкой и бедняжкой.

- Надень чулочки потеплее, деточка, ножки застудишь! Что ты день-деньской на огороде -то возишься, разве господское это дело? Зачем тебе в погреб ходить? Там холодно, а ну как спину продует!

Я объясняла, что погреб надо высушить и проветрить, а няня старалась увести меня, как маленькую, за руку, чтобы не продуло сквозняками.

Её чрезмерная забота раздражала, и тогда я решила найти няне дело.

- Меня уже не надо нянчить, а детей у меня ещё нет, - сказала я.

- Ой! Касанта, деточка, неужто сошлёшь меня обратно, к папеньке своему в замок? Как же я жить-то буду, тебя не видя? Ты же у меня на руках с рождения росла, - расстроилась няня.

- Нет, я хочу поручить тебе дело, очень важное и нужное. Ответственность за чистоту в замке. Видишь, как здесь грязно?

Няня торопливо закивала:

- Без женского пригляда, где же оно чисто будет? Экономка, хоть и женщина, но не хозяйка.

Здесь я была не согласна – на мой взгляд, свои обязанности Сивила выполняла плохо. Экономка отвечает не только за меню и закупки, но и за уборку тоже. Но сейчас я её такой возможности лишу.

- Няня, с сегодняшнего дня ты занимаешься порядком. Можешь сама давать распоряжение слугам, но чтобы все помещения были отмыты, избавлены от пыли и грязи. Всё, что надо стирать – в стирку, ремонтировать – в ремонт. Ну, ты меня поняла.

Няня замерла, вероятно, прикидывая, нужен ли ей такой карьерный рост. Потом улыбнулась и кивнула – наверное, решила, что раз я не отсылаю её назад, значит нечего расстраиваться.

- Ханс, сообщи в сёла, что мне нужны рабочие руки на весь сезон, - велела я слуге. – И заскочи к старосте, скажи, пусть приедет ко мне, поговорить надо. Сестру жены, Лешку, тоже пусть привезёт.

Инцидент с убитым оленем так и остался нерасследованным, и мне это категорически не нравилось. Что за люди ходят по нашему лесу? Зачем им стоянка? После того случая Ханс проехал по сёлам. Расспрашивал крестьян – возможно, кто-то ещё их видел.

- Сейчас в лесу делать нечего, ни грибов, ни ягод ещё нет, - доложил он. – Но пару раз ребятишки, что за хворостом ходили, видели чужаков.

- А они детей видели?

- Нет. Те испугались и схоронились.

Значит, дети каким-то шестым чувством определили опасность? Я ведь тоже почувствовала угрозу, которая исходила от этих людей.

Они явно прячутся, страшно подумать, что они могли бы сделать с детьми, не догадайся те затаиться.

Нет, с этими чужаками надо выяснить всё досконально. Наверное, как правильная жена, я должна дождаться лорда и оставить проблему ему, но лорд вернётся не скоро, а я боялась за людей. Через пару месяцев в лесу вырастут грибы и ягоды. Каждый раз, заходя в чащу, крестьяне и их дети будут подвергаться опасности.

Староста приехал на следующее утро. Совещание я проводила в кабинете лорда, которым я бесцеремонно пользовалась. Кроме старосты, позвала ещё и Ханса – от него, бывшего вояки, я ждала реальной помощи.

- Всё спокойно в селе, никто не пропадал, ни на кого не напали, - сообщил староста. – Может, это лихие люди, что на больших дорогах грабят? Пряталась у нас, а теперь ушли.

Удивительное спокойствие у старосты. Я понимаю, что территориально они живут на отшибе, вращаются в своём маленьком миру и не особо интересуются новостями в королевстве. Но ведь на границе живём. Пусть по ту сторону теперь отец леди, всё равно надо соблюдать осторожность.

Глава 25

- Или не ушли, - покачала головой я. – Зимой, пока лежал снег, кто-нибудь их видел?

Староста развёл руками:

- Я спрашивал у людей – говорят, ничего подозрительного не заметили. Да и кто зимой в лес ходит, разве что охотники, те, что зайца промышляют. Но они тоже ничего необычного не замечали.

- Не было их по холодам, - сказал Ханс. – Они появились, когда снег стаял. Ну какое в морозы в лесу житьё? Вот по теплу другое дело: можно шалаш поставить.

- Нам нужна экспедиция, - решила я.

- Не знаю, ваша светлость, чего вы такого говорите. Разведать надо бы, кто да зачем по лесу прячется. Позвольте мне? Я, хоть и хромой, по лесу тихо ходить умею, и хорониться так, что с трёх шагов не найдёшь, - сказал Ханс.

- Хорошо. Но один не ходи, возьми с собой кого-нибудь из крестьян, молодого и сильного.

- Сына моего, - предложил староста. – Он парень смекалистый и неболтливый. В селе скажу, что на дальнее поле послал, на несколько дней.

Ханс кивнул. Как он преобразился! Только что перед нами сидел слуга, а теперь – воин. Изменилась осанка, выражение лица стало уверенным в себе и решительным. Надо убирать его из штата прислуги, не место там бывшему солдату. В замке совершенно нет охраны, а она может понадобиться. Вот пусть Ханс и будет безопасником. Я не жду нападений, но хочу быть готовой к неожиданностям.

- Вы, ваша светлость, в замке тоже правды не говорите, - сказал Ханс. – Пошлите меня сегодня в дальнее село, якобы за мёдом.

Ого! Он что, подозревает, что у нас водятся шпионы? Тогда это точно Сивила – она единственная, кого я скоро начну тихо ненавидеть. Взяли тебя, бедная родственница, экономкой, вот и экономь, а не ходи за мной по пятам и не мешай мне устанавливать свои порядки. Тем более сейчас, когда лорд отсутствует и я могу беспрепятственно здесь командовать. Когда ещё появится такая возможность?

Так нет же! Сивила то убеждает меня, что благородной даме нельзя заходить на территорию огорода, а тем более самой отбирать посадочный материал, то корчит недовольную мину, то отменяет мои распоряжения кухарке, потому что она, видите ли, не позволит кормить за счёт замковых денег людей, которых я наняла для собственного баловства.

Да! Она ещё со мной и огрызается! Кто тут хозяйка, вообще?

- Я их найду, - пообещал Ханс. – Может быть, не слишком быстро, может, мне придётся обойти весь лес, но я их найду.

- Помнишь, как они понесли на плечах оленя? Они пошли на стоянку, значит, она не слишком далеко от того места, где мы были, - заметила я.

- Или наоборот – далеко, - не согласился Ханс.

Может он и прав – чужаки могли уйти подальше от стоянки, для конспирации.

Ханс уехал, а я занялась насущными делами. Для начала познакомилась с Лешкой.

Незамужняя сестра жены старосты оказалась симпатичной брюнеткой с толстенной косой. По обычаю она, как девица, могла ходить с непокрытой головой или накинуть на голову широкий тканевый, девичий ободок. Такие ободки девушки расшивали яркими узорами. У каждой уважающей себя деревенской модницы их было не меньше семи – на каждый день недели. Ходить в одном и том же считалось не то, чтобы дурным тоном, но полным пренебрежением к своей внешности. Ободки девушки украшали монетками и окрашенными деревянными бусинами, а особо обеспеченные могли повесить и несколько бусин из цветного полудрагоценного камня. Стоили они дорого, привозились заморскими купцами только на большую ярмарку и передавались потом по наследству.

На голове Лешки был обыкновенный, скромный серый платок. Одежда простая даже для деревенской скромницы, без вышивки и украшений. Красавицей Лешку было не назвать, но и дурнушкой она не была. Ей бы почаще глаза от пола поднимать, взгляд посмелее и улыбку.

- Спасибо вам, ваша светлость, - девушка низко мне поклонилась.

- За что?

- За вашу доброту. Трудно мне, безмужней, в селе жить. Бабы насмехаются, мужики плохие слова могут сказать. Я, ваша светлость, коли буду вам ко двору, могу и клятву дать.

- Какую клятву?

- В храме которая, - Лешка зачем-то протянула ко мне руку, словно я должна в неё что-то положить.

Я деловито кивнула, мол, ладно, посмотрим.

Про клятву выяснила вечером у няни.

- Магическая то клятва, - сказала няня. – Раньше-то часто их давали господину своему, а теперь благородные клятвы не требуют. Правильно – не нужна она. Коли человек великих богов почитает и господина своего тоже, он без клятвы его человеком будет.

- А в чём клянутся?

- В верности, в чём же ещё. Там слова специальные есть, их только жрецы знают.

Человек, желающий дать клятву верности своему господину или госпоже, вместе с ним отправлялся к жрецам. Приносил дары богам, и, если они их принимали, шёл к алтарю. Протягивал над ним руку и повторял за жрецом фразу на древнем языке. Когда клятва принималась богами, на ладони появлялся рисунок, что-то похожее на нашу татуировку.

Дав клятву, человек как бы отдавал себя в вечное владение господину.

- Зачем она нужна? – не поняла я. – Чтобы не предал?

- Да. Не предал, не покинул своего господина. Один господин мог взять клятву у всех своих деревень. Но потом великие боги не стали принимать дары – они не хотели больше клятв.

Угу, великие боги решили, что добровольное рабство пора прекращать. Наверное, нашлись благородные, которые почувствовали себя чуть ли не равными богам. Ещё бы, целые деревни живут, как марионетки, по твоему велению! И тогда великие боги прекратили это безобразие в зародыше.

Правильно сделали, между прочим – мне тоже это не нравится.

Чтобы поближе познакомиться, для начала я сделала Лешку своей личной служанкой. От такого резкого карьерного взлёта девушка едва не расплакалась и упала к моим ногами.

- Вставай, вставай, нечего валяться, - засмеялась я, помогая ей подняться.

Я протянула руку, чтобы Лешка за неё взялась, но та схватила моё запястье и осыпала его поцелуями.