Жена по договору, или Тайна поместья Фортайнов

Глава 1

— Неужели откинулась?

Насмешливый мужской голос врезался в голову резкой болью. Перед глазами все еще светили яркие белые огни медицинских ламп. Но врачи не могли такого сказать…

— Не реагирует никак, ты глянь. — Горячая рука схватила мое запястье и потянула вверх. Затем отпустила. — Похоже, все.

Я очень отчетливо ощутила, как рядом со мной прогнулся матрас. Кожу обдал жар чужого тела.

Стоп, какой еще матрас на операционном столе?

— Да погоди, оклемается. Ты же только начал, в самом-то деле. А я к ней даже не прикоснулся. Угольки выдерживают не менее трех дней, ты будто в первый раз человечку пользуешь!

— Змей! Кажется, мы перестарались с нагнетанием обстановки…

— Думаешь, от страха?

— Да кто ж ее знает!

— Ну даешь, ты еще пожалей ее! Точно не дышит? А сердце что там? Послушай пульс.

На грудь навалилась тяжесть. Лампы начали гаснуть одна за другой. Я не могла пошевелиться и, кажется, не дышала. Но потребности в воздухе не испытывала.

— Не слышу ничего…

Осталось две лампы. Они мигнули, начиная медленно затухать.

Мне хотелось крикнуть: «Погодите! Я же еще здесь! Продолжайте реанимацию! Делайте хоть что-нибудь». Но вместо этого безмолвно вслушивалась в разговор двух незнакомых мужчин, пытаясь представить себе, как они выглядят.

— Что ж… Откинулась и ладно, значит совсем немощная была. Зря деньги только отдали тому торговцу.

— Надо бы вернуться и поговорить, он сказал, что девка уже бывалая. А сам девственницу подсунул. Я б другую выбрал. Там еще четыре сестрицы были в каталоге. Или три… Не помню уже.

— Вернемся в Аднар, посетим дом драгледи Миро. Там уж точно таких подстав не будет.

— Нам в Норридане еще неделю дела вести. К тому же… Я рассчитывал, что она на своих двоих отсюда уйдет доживать свои дни. Куда мне теперь труп девать? Лопатой я орудовать как-то не очень хочу. Магией тело с концами не спрячешь.

— Оставим здесь.

— В особняке брата? Чтоб он крылья мне открутил?

— Можно сжечь.

— Не на кровати же!

Раздался тяжелый вздох.

— Ладно. Пойдем, выпьем чего-нибудь и решим, что с ней делать дальше.

— И вот так просто ее оставить?

— Не убежит уже! Двигай!

Шаги двух пар ног медленно удалились.

Хлопнула дверь.

Я осталась одна в звенящей тишине. От ламп исходил уже совсем тусклый, едва заметный свет — последний лучик, соединяющий с реальностью. Еще немного, и меня не станет.

Меня…

А кого — «меня»?

Ответ на этот вопрос нашелся не сразу. В сознание лезли какие-то непонятные образы и воспоминания, мне не принадлежащие. Напрягшись, я все же словила ускользающую мысль:

Я — Амелия Кускова. Тридцать восемь лет, разведена, детей нет. Пятнадцать лет стажа учителя начальных классов. Всю жизнь в окружении чужих малышей, а своих так и не смогла родить.

«Бесплодие — не приговор, Амелия Львовна. Есть несколько альтернатив. ЭКО, суррогатная мать, усыновление, наконец!».

Фраза врача даже в этом странном невесомом состоянии отразилась во мне горячей тяжестью. Я попыталась уцепиться за это яркое чувство в надежде вернуться к больничным огням, в палату реанимации, куда привезли меня после аварии.

Но свет двух оставшихся ламп окончательно погас.

Я зависла в кромешной темноте — всего на мгновение — и вдруг полетела вниз. Падение ускорялось, легкие сжимались от давления, в ушах свистел ветер…

Глубокий шумный вдох.

Распахнутые глаза.

Чужая паника, ударившая наотмашь, и ноющая боль во всем теле.

Я застонала и с трудом перевернулась на бок. Села, свесив ноги с высокой кровати. Ступни даже не достали до пола! Ладные, аккуратные, с маленькими пальчиками. Это точно не мои лапки сорокового размера… Но это последнее, о чем сейчас нужно было думать.

Двое мужчин, говоривших рядом со мной несколько минут назад, очень опасны. Они вернутся и увидят, что я жива. Что тогда будет?

Меня окатил дикий страх.

Память вспышкам подсунула эпизоды сегодняшней ночи, и меня замутило.

Твари! И не мужчины они вовсе, а драгхары.

Странное слово оказалось вполне знакомым и несло с собой негативный заряд. Оно было окутано болью, страхом, чувством неизбежности.

Я сползла с кровати и тут же накренилась на бок, привалившись к столбу, к которому крепился полог. Ноги не держали, подгибаясь в коленях, но я приложила усилия и заставила себя стоять ровно.

А потом поняла, что абсолютно обнажена. На молочно-белых бедрах и тонких запястьях уродливые синяки, по внутренней стороне ног — кровавые разводы. Я часто задышала, запустила пальцы в темно-каштановые пряди длинных волос, а затем сжала их в кулаки у самой кожи.

Ну же, Амелия, взбодрись. Приди в себя хотя бы на пару минут. Нужно бежать отсюда, как можно скорее.

После этого внутреннего призыва, во мне пробудилась сила.

Я сдернула с кровати простыню, обмоталась ею на манер тоги и завязала крепкий узел на шее. Вытащила из-под него волосы, наскоро заплела их в косу. Метнулась к окну. Оно здесь было просто до неприличия огромным!

Дрожащими пальцами откинула плотные тяжелые портьеры. Запуталась в одной из них и с трудом высвободилась. Изучила раму, с облегчением обнаруживая две металлические ручки. Повернула одну из них и потянула на себя.

В лицо ударил ветер холодной ночи.

Забравшись босыми ногами на широкий подоконник, я глянула наружу. Второй этаж, как минимум. Внизу — какие-то цветущие кусты. Бутоны в лунном свете казались призрачно серыми, а листва — черной.

Я втянула воздух, пытаясь определить, не розы ли это. Но, даже если и они, альтернативы все равно не было. Судорожно выдохнув, я устремила глаза к небу, перекрестилась, зажмурилась и шагнула в пустоту.

Это были не розы, слава богам.

Богам?

Во мне все еще боролись две разные меня, пытаясь определить, какая из них главная. Та, которая попала в чужое тело или та, что покинула его, оставив после себя отголоски памяти.

Глава 2

На фоне яркой осенней листвы волшебная карета казалась чем-то инородным, будто прикатила из какого-то другого, более мрачного мира. В тот единственный раз, когда я ее видела, такого ощущения не создавалось.

А вот спустившийся по откидной ступени мужчина запомнился мне именно таким. Высоким, красивым, холодным. В осанке и повороте светловолосой головы — весь цвет аристократии. Взгляд серых глаз пронзает насквозь и убеждает, что все в этом мире ничтожно и не достойно его внимания.

Почему он остановился тогда, подобрал незнакомку и отвез в свой особняк? Зачем приказал личному целителю вылечить все ее раны? До сих пор остается загадкой.

Больше мы не встречались. Через несколько дней его люди отвезли меня туда, куда я попросила. На этом наши пути окончательно разошлись.

Скорее всего он даже не запомнил, как я выгляжу. Забыл сразу, как передал в руки лекарю. А я помнила. Ведь не попадись он мне тогда на пути, кто знает, выжила бы я тогда?

Мой верный помощник Оскар отомкнул ворота и сдвинул одну створу, пропуская меня к карете. Пока я шла, прибывший граф стекал взглядом по моей фигуре до самых ног и обратно, задерживаясь на лице. Никаких следов узнавания в его чертах не наблюдалось.

— Мисс Фортайн, — кивнул он в приветствии и протянул затянутую в черную перчатку руку. — Наконец-то мы встретились.

— Не скажу, что сильно этому рада, — произнесла я с гораздо меньшей язвительностью, чем собиралась.

Граф легонько сжал мою ладонь и тут же отпустил.

Да, он помог мне, хоть этого и не помнит, но все еще остается тем, кто желает забрать поместье и сравнять его с землей. Уступать ему я все так же не собираюсь. И даже хорошо, что наша встреча осталась жива лишь в моей голове. Иначе он наверняка стал бы играть на чувстве долга.

— Даже не сомневаюсь в этом, — уголок его губ изогнулся в улыбке. — Но решить вопрос нам все же необходимо. Мой поверенный оказался недостаточно хорошим переговорщиком. Вы пропустите меня на территорию или будем вести дела за воротами?

Его наглый напор слегка остудил меня, вернув к прежнему настрою.

Скрестив руки на груди, я ответила:

— У нас нет с вами никаких дел, граф Ингелберт. Я не понимаю, почему вы с таким упорством стараетесь выкупить у меня землю! И ничего нового вам не скажу.

Он медленно приблизился, останавливаясь в шаге от меня. Пришлось вскинуть подбородок, чтобы смотреть на него не как маленькая девочка на здорового дядю. А именно так я себя и ощутила! Ростом графа природа не обидела.

— Ваше поместье стоит на магическом источнике, — вкрадчиво начал он, — который мне крайне необходим. Настоятельно рекомендую еще раз подумать, мисс Фортайн. Пока я предлагаю вам очень хорошие деньги за сделку — гораздо больше средней цены по рынку. И не посягаю на ваше личное пространство.

Я выдержала его взгляд очень стойко, хотя сильно хотелось отступить и опустить глаза. Он давил своей энергетикой, разряжал воздух, которого стало вдруг катастрофически не хватать для спокойного дыхания.

Это не мистер Хичмак, не знающий с какой стороны ко мне подойти.

— Угрожаете? — я приложила усилия, чтобы голос не дрогнул. — Мы уже проходили этот этап.

— Я не угрожаю женщинам.

Из моей груди вырвался смешок, и я все же отступила на шаг. Но взгляда не отвела.

— А как же тогда это называется? Три из пяти моих теплиц пострадали от вашей «не угрозы»! Вы весьма грязно ведете переговоры.

Мимолетное движение — чуть сведенные к переносице брови — и вновь непроницаемая маска, через которую не прочесть эмоции. Но я была слишком близко и смотрела в упор, потому успела заметить.

— О, только не говорите, что были не в курсе!

— Я поручил вас уговорить. Видно, мои люди решили сымпровизировать.

Меня вновь начала заполнять злость. «Сымпровизировать»! Сколько трудов пошло насмарку! Погрязло в наколдованных болотах и выжглось магическим огнем! Этот напыщенный индюк хоть понимает?..

— Говорите, что крайне необходима эта земля, а сами сбрасываете дело на подчиненных? Да вы хотя бы представляете, сколько ущерба нанесли ваши недодипломаты?!

— Кто?.. — он непонимающе нахмурился, но быстро взял себя в руки, восстанавливая контроль над ситуацией. — Слушайте меня внимательно, Амелия.

Услышать свое имя было неожиданностью. Щеки почему-то лизнуло жаром, и я осеклась, проглатывая очередную тираду. Граф подался вперед, нависая надо мной, подобно утесу над морем, и четким ровным голосом проговорил:

— Я знаю о вас практически все. И очень хорошо разбираюсь в законах. Мы с вами обязательно заключим сделку, хотите того или нет. Будет это соглашение купли-продажи или брачный договор? Выбор за вами.

Меня окатило ледяной волной.

— Б-брачный… что?

Это было последнее, что я ожидала услышать в текущей ситуации.

— Я — граф, вы — незамужняя и никому не обещанная леди из обедневшего рода, не имеющая старшей родни. Ваше согласие мне не нужно. А когда станете моей супругой, и это засвидетельствует сам Его Величество, эта земля будет моей по праву. И достанется мне абсолютно бесплатно.

Я хватала ртом воздух, буквально лишившись дара речи.

Граф отступил, окинул меня очередным непроницаемым взглядом, а затем пошел к карете. Поднялся на ступень и, прежде чем скрыться за дверцей, добавил:

— У вас неделя на раздумья, Амелия. И это последние семь дней, которые я готов подождать.

Глава 3

— Похоже, мне придется согласиться, — грустно вздохнула я, натирая обеденный стол уже по третьему кругу.

В темной деревянной столешнице уже можно было увидеть отражение всех, кто находился на летней кухне. Засмотревшись на свое кривое из-за рисунка древесины лицо, я моргнула, когда на него опустился широкий ярко-красный лист. Смахнув его полотенцем, села на табурет и всхлипнула.

— Пора переносить стол на веранду.

И вдруг сама того не ожидая, расплакалась.

— Ну, чего вы, Амелюшка! — закудахтала вокруг Отрада.

Женщина была лет на пятнадцать старше меня, но выглядела на все пятьдесят. У нее было пятеро детей, которых она растила одна — муж помер два года назад от заморской лихорадки. Примерно в тот же год тяжело заболела моя мама — вернее, той, в чьем теле я теперь жила.

Вообще, я практически перестала отождествлять себя с кем-то другим. Амелия Кускова умерла в реанимации, три месяца назад. Теперь я принадлежу обедневшему роду Фортайн, у которого в имении старое поместье с приличным куском плодородной земли.

Пять теплиц, сад, мельница, поле, пока что заросшее луговой травой, небольшой прудик, откуда берут воду для скота, и родник на заднем дворе. Череда сараев, три колодца разной степени истощения, шесть жилых домов на территории.

Живут в них в основном старики, но вот две семьи стали для меня серьезным подспорьем. Отрада с ее пареньками и Риска с Оскаром. У последних четверо взрослых дочек, их помощь в теплицах бесценна!

Раньше они все работали на жалование у моей семьи. А когда помещицы не стало, ее дочку — меня, то есть — забрал какой-то дальний родственник. Я так и не поняла, кто это был. Вроде как даже не кровный — муж покойной двоюродной сестры моего также покойного отца.

Кажется, именно этому «родственничку» я и обязана своей смертью.

Он продавал девушек драгхарам. Ох, с ними вообще отдельная история!

В общем, после того как графский лекарь меня подлечил, то спросил, куда отвезти. В памяти вспышкой зажглось название таверны, неподалеку отсюда. А там меня узнала Отрада. Она трудилась поварихой.

Ох, какой же крик тогда подняла! Бросилась ко мне со слезами, причитая, какое же счастье и чудо, что я жива. А для меня и правда это было чудо.

Оказалось, родственничек не успел присвоить наследство — случилось с ним что-то практически сразу, как меня продал. Не удивлюсь, если он плохо кончил, с его-то родом деятельности. А поместье так и осталось ничейным, заброшенным. Кто мог, уехал на заработки, оставив пожилых родителей. Присылал им деньги на пропитание. А остальные — Риска с Оскаром, Отрада и их дети — остались на месте, постарались найти работу поблизости с домом.

Когда я «вернулась» долго не могла понять, куда попала и что теперь делать.

В этом мире жила магия!

Люди творили заклинания — но не все были такими уж мастерами. Все зависело от образованности. Быт местных жителей опирался на артефакты. Это такие предметы, напитанные магией и «запрограммированные» на определенные функции.

На артефактах работало буквально все! От карет до светильников и водостоков. В первые дни для меня это было прямо чудо расчудесное! Игралась с включением - отключением уличных фонарей, как дите несмышленое.

А потом оказалось, что не все так радужно в этом волшебном мире.

Артефакты не работали вечно, их нужно было подзаряжать. А это стоило денег. Всегда разных — зависело от назначения предмета и срока его эксплуатации.

И тут для меня таился еще один сюрприз: мое поместье стояло на особенной земле. Под ней находился магический источник! Благодаря ему все работало без подзарядки. Но только если эти предметы не выносились с территории. За воротами они очень быстро теряли магию, а бывало, даже ломались без возможности их починить.

Я узнала про некоторые особенности своего дома, про теплицы и удивительные растения, которые можно было там выращивать. Имелись бы деньги на семена и удобрения.

За три месяца мне удалось очень многое! Я гордилась собой, хоть и предстояло еще сделать немало. И когда к моим воротам впервые подъехала карета поверенного графа Ингелберта, это стало началом огромных неприятностей.

Он хотел купить эту землю. Его интересовал источник.

А я, только-только вставшая на ноги и увидевшая огромные перспективы в своей маленькой ферме, конечно же отказалась от сделки. Мало того, для меня теперь многое значили люди. Куда они пойдут, когда их прогонят из домов?

И вот теперь, мне не оставили выбора.

Замуж за незнакомца — и потом вполне возможно, что в могилу! — или продажа наследства. Конечно же ясно, к чему бы я склонилась в конечном итоге. И от этого было так грустно и обидно! Прямо до слез.

— Ну, ладно вам, ладно, — успокаивала меня Отрада, гладя по голове. — Мы найдем выход! Давайте позовем Риску и подумаем на три головы? Она баба смышленая, всяко что-нибудь посоветует.

Я всхлипнула, стирая слезы полотенцем.

— Зови, чего уж.

Пока Отрада бегала за Риской — а это, на секундочку, к западной окраине поместья, — я успокоилась и даже убедила себя, что ничего страшного пока не случилось.

Подумаешь, замужеством пригрозил! Не так страшен черт, как его малюют. Может, граф блефовал! Охота ему жениться на первой встречной? Даже ради магического источника, каким бы редким он ни был. Да ни один мужик свою свободу так просто не променяет на кусочек волшебства!

Закончив воодушевляющий внутренний монолог, я снова пригорюнилась.

Мужиков-то сужу по своему миру. А тут все совсем иначе.

Волшебство равняется деньгам.

В Норридане вся экономика держится на артефактах. И подзарядка их — целый отдельный бизнес. Я в своем поместье умудрялась обходить эту систему, ведь мне не приходилось тратить деньги на то, без чего ни один житель королевства прожить не сможет. Удивительно, что за столько лет ни власть, ни богачи, вроде того же графа, не перекрыли кислород семье Фортайнов. Даже налогом не обложили.

Глава 4

— Меня мамка отдала в семью Оскара, когда я совсем девчонкой была, — делилась Риска. — А как совершеннолетие стукнуло, нас и поженили. Никто тогда не спрашивал, хотим мы этого или нет. И вот, живем душа в душу уже два десятка лет. Может и вам, хозяюшка, этого графа боги послали?

Отрада активно закивала, поочередно глядя то на меня, то на Риску.

Я вздохнула. Понятно было, что совета ни одна из них толкового не даст, но так хотелось услышать третий вариант! Устроивший меня гораздо больше, чем те два, что предоставил Ингелберт.

— У меня совсем другая ситуация. Жена графу не нужна, он глаз положил на магический источник. Как думаете, что он со мной сделает, когда заполучит желаемое?

Женщины переглянулись.

— Неужто в могилу сведет? — прошептала Отрада, расширив глаза.

— Самый вероятный исход событий.

— Только если… — вдруг заговорила Риска и тут же замолчала, уткнувшись взглядом в столешницу.

— Ну? — нетерпеливо поторопила я.

— Вы можете его опередить.

Я непонимающе моргнула нахмурившись. А когда дошло, шумно вдохнула пропитанный ароматом чабреца воздух и воскликнула:

— Да что ты такое говоришь! Очернить руки убийством советуешь?

Риска помрачнела, так и не подняв на меня глаз. Повисла тишина.

Я жевала губы, погрузившись в мысли, а мои гостьи продолжали молчать, не мешая мне. Сказанное будто бы нагнало мрака на летнюю кухню, заглушая яркие осенние цвета окружавшей нас природы. Стало даже чуточку холоднее. Захотелось зябко поежиться и натянуть укрывающую плечи шаль до самой макушки.

— Можно и без смертей, — вдруг подала голос Отрада. — Просто извести его, чтоб он пожалел, что вообще связался с вами. И земля эта немила стала, и источник не нужен. Умчится отсюда, только пятки сверкать будут!

Этот вариант мне нравился больше. Встрепенувшись, я оставила несчастные губы в покое и взяла кружку с чаем. Ладони быстро согрелись от все еще горячих керамических боков, а мысли зашевелились в нужном направлении.

— Если так, то сделать все придется в кратчайшие сроки. Он планирует снести тут все, дабы построить мастерские по производству артефактов.

— Ну, коль он шибко стойким окажется, всегда можно вернуться к варианту Риски! Беспроигрышному, так сказать.

Я прикрыла глаза, ощутив легкую головную боль.

— Хотелось бы обойтись без убийств!

— Так если выбор: вы или он? Тут уж лучше опередить…

— Да… действительно, — прошептала, прежде чем сделать большой глоток чая. — Спасибо за советы, теперь мне нужно все хорошенько обдумать.

Риска сразу же встала и откланялась.

— Простите, если что не так, хозяйка. Отрадка, пойдем.

— Мы и способ придумать поможем, и план в жизнь воплотить, — с готовностью защебетала та, поднимаясь следом. — Вы только позовите! Продавать поместье ведь и правда дурная затея, а коль граф с черными мыслями к вам полезет, мы его того… укокошим! Вы нам дороги, госпожа Амелия, просто так в обиду не дадим!

— Пойдем уже, — Риска схватила ее за локоть и потянула прочь с летней кухни.

Я проводила их отстраненным взглядом, а затем в несколько больших глотков осушила кружку.

Граф Ингелберт помог мне однажды. Можно сказать, спас жизнь. Значит, у него доброе сердце. Другой на его месте просто проехал бы мимо в ту ночь, а он остановился. Знать меня тогда не знал, а увидев сегодня — не вспомнил. Помощь в корыстных целях отметается.

Встав из-за стола, я пошла в дом. Зашла на веранду и рухнула в кресло.

А что, если третий вариант все же существует, просто я до него еще не додумалась? У меня в распоряжении есть неделя. Раз продажу рассматривать не собираюсь, нужно внести поправки в пункт с брачным договором.

Во-первых, он не будет сносить жилые дома и постройки фермы. Теплицы были возведены по особой магической технологии еще моим прадедом, уничтожать их — настоящее кощунство! Если графу нужны мастерские, для них предостаточно территории на западе поместья. Там заброшенные полуразваленные домики, старые сараи, большое поле, на котором когда-то выращивали пшеницу и подсолнухи. Руки у меня до этих земель дойдут очень нескоро. Вот пусть там и возводит производство своих артефактов.

Во-вторых, брак наш будет фиктивным. Живем раздельно, встречаемся лишь по необходимости. Он может вообще тут не появляться, оставаясь в своем особняке! Да, мне придется смириться с чужаками на территории — ведь в мастерских будут работать люди… Не хотелось бы, чтоб дом превратился в проходной двор. Может, получится обустроить второй вход? Еще одни ворота с выездом на главную дорогу.

Я мотнула головой, отгоняя ненужные мысли. Если граф не согласится, мои идеи — пустая трата времени. Эти вопросы можно будет решить позже.

Есть и третий пункт — люди. Их не должно затронуть наше с Ингелбертом «сотрудничество».

Вспомнив слова Отрады и то, с каким энтузиазмом она рвалась спасать меня от муженька, я сделала себе мысленную пометку: предостеречь ее от необдуманных поступков. Хотя… у нее-то они как раз будут очень обдуманными. Надо бы поселить в головах обеих моих помощниц мысль, что инициатива — наказуема. А то они додумаются графа травить раньше времени, вот скандал будет! Он же не дурак, скорее всего уже все варианты наших возможных взаимоотношений перебрал. Приедет сюда наверняка обвешанный защитными артефактами и амулетами, как новогодняя ель.

На этом мои «пометки» к брачному договору заканчивались. Думаю, за неделю еще что-нибудь появится, а пока, надо бы все это перенести на бумагу.

Мой кабинет находился рядом с хозяйской спальней, на втором этаже. Чтобы попасть туда, нужно пройти просторный деревянный холл, подняться по лестнице, все еще требующей ремонта некоторых ступеней, и пересечь узкий коридорчик. За вторым поворотом встретится тупиковая стена с дверью. Это и есть вход в самое посещаемое мной место в доме.

Кабинет был когда-то обителью папы. Он мог днями пропадать там! Читать, заниматься документами, встречать гостей, играть с друзьями в шахматы и волшебные нарды, а в последний год, что я его помнила — беспробудно пить. Мамина болезнь подкосила его. И так вышло, что ушел из жизни он первее.

Глава 5

— Неспроста это все, неспроста, — бормотал дед Никос, исподлобья глядя на дымящееся пепелище.

Спасти избу не удалось — ни водой, ни магией. Как и говорила Лира, пламя тут побывало особенное. И судя по реакции хозяина сгоревшего дома, он что-то об этом знал.

Тягостно вздохнув и стерев испарину со лба, я двинулась к нему. Парни уже отволокли все, что успели вытащить из пожара, в дом Отрады. Поселить погорельца пока решили у нее.

— Никос, — тихо начала я, приблизившись к деду. — Тебе уже знаком этот огонь, не так ли? Или ты догадываешься, откуда он взялся.

Сухопарый старик зыркнул на меня затянутыми дымкой голубыми глазами и пригладил жидкую седую бородку, лежащую на груди. Он не из говорливых был, со мной так вовсе за все время лишь несколькими фразами перекинулся. Вот и сейчас, вновь уставился на обуглившиеся поленья бывшего жилища, не проронив и слова.

— Ну же, я должна знать! Что творится на моей земле, Никос?

Дед повернулся ко мне, и я заметила в его взгляде нечто такое, от чего душа поежилась. Будто он винил меня в чем-то!

— Как только вы тут появились, хозяйка, магия источника чудить начала.

— То есть как «чудить»?

— Она питает артефакты слишком… рьяно, на полную мощь. Некоторые из них даже перегорают. Такого не случалось еще на моем веку.

Я растерянно заморгала. Сравнивать работу артефактов мне было не с чем, в памяти прежней Амелии не сохранились такие мелочи, как яркость светильников или режим работы теплиц. Она этого в повседневной жизни просто не замечала. А мне, пришедшей из другого мира, абсолютно все здесь было в новинку. Даже самая незначительная волшебная мелочь!

— И ты говоришь мне об этом только сейчас? — всплеснув руками, я отвернулась, глядя на поднимающийся к небу зеленоватый дым. — А пожар? Как вообще случилось воспламенение?

— У меня в погребе… — нехотя начал он. Глаза его забегали. — Было кое-что.

Я удивленно вскинула брови.

— Что именно?

— Нечто из пещеры с источником. Я пытался разобраться, почему он начал выдавать столько магии… А сегодня произошло нечто, усилившее его еще больше. Вот я и пошел, а там… обнаружил это. Можно сказать, случайно наткнулся.

— Прости, пещеры?!

От шока я не могла подобрать приличных слов. Мне все уши прожужжали про источник, и ни единого слова не сказали про чертову пещеру, в которой он находится! Я думала, что он просто где-то там под землей, как нефть или газ или любое другое полезное ископаемое!

— Так, ты мне сейчас все расскажешь, Никос. Подробно! Начиная с того, что именно взорвалось в твоем погребе!

Похоже, дед под старость лет решил похимичить с магией, а сам мне тут плетет несуразицу про усилившееся питание артефактов. Если б и правда так было, разве Отрада или Оскар не сказали бы мне об этом?

— Так уж прям все и расскажу, — упрямо пробубнил он, снова уставившись исподлобья. — Вы меня, хозяйка, извините, но с вами тоже дела темные творятся. От драгхаров живой еще ни одна девица не уходила. А тут вы вернулись домой целая, да невредимая. И артефакты по всему поместью сразу жрать магию стали, как изголодавшиеся доморфы*.

— Не такой уж и целой, — холодно ответила я. — Ты свечку, дед Никос, не держал. Судить меня вздумал?

Он слегка переменился в лице.

— Простите, хозяйка… Судить и не думал! Просто не заметить странности, не мог.

Я немного смягчилась и попыталась унять участившийся ритм сердца. Задышала чуть медленнее, беря под контроль эмоции. Воспоминания о том, где и в каком состоянии очнулась, до сих пор притягивали ко мне ночные кошмары. А уж после того, как наслушалась про драгхаров всякого от Отрады и Риски, так вовсе бессонницу заработала.

— Что взорвалось у тебя в погребе? — ровным тоном повторила я. — Что ты притащил из той пещеры?

Старик пожевал морщинистые губы, подергал себя за бороду и все же ответил:

— Яйцо, госпожа. То было окаменелое драконье яйцо.

Я так и застыла, ошарашенно глядя на Никоса.

— Но это невозможно!

Что я знала об огнедышащих крылатых ящерах? Совсем немного, но уже эта незначительная часть истории позволяла быть уверенной, что ни драконов, ни их яиц в Норридане быть не может.

В отцовской библиотеке я нашла несколько книг, в которых встретились непонятные мне определения: драконит, волшебный камень, драгхары. Конечно же я прочитала те фолианты от корки до корки! Все написанное в них имело прямое отношение к могучим двуликим существам.

Много тысяч лет назад в океан у небольшого континента, упал "небесный огонь" с которым в этот мир пришли драконы.

Они были расой завоевателей. Умели перемещаться между мирами, используя огромные порталы. Порабощали империи и королевства, но не оставались жить на завоеванных землях, а использовали их, как свои колонии.

Однажды случилось нечто необъяснимое: целая сеть этих огромных драконьих порталов сработала одновременно, без ведома своих создателей. Задействовалось невероятное количество магии, практически осушив источники силы.

Столь масштабный сбой вызвал мощное землетрясение. Оно раскололо материки на части, в пыль стерло острова, а работавшие в полную мощь порталы разбросали все, что осталось живо и цело по разным мирам.

В рандомный мир их вышвырнуло буквально с куском суши, некогда бывшим городом или цветущим островом. Осколки рухнули в океан, после чего волной цунами смело большую часть населения материка, на котором потом обосновались сами драконы.

Но, очутившись на чужой земле, крылатые лишились источника силы своего мира.

Оказались отрезаны от магии, что делала их теми, кем они являлись. Каждое следующее поколение рождалось слабее предыдущего, а затем вовсе исчезла способность обращаться в зверя.

Так появились драгхары, что в переводе с древнего языка означало: «сердце дракона». От предков у них остались лишь крылья, некоторые особенности внешности и магия, отличная от людской.

Крылья они научились скрывать, но даже без них принять драгхара за обычного мужчину невозможно. Они более высокие, сильные, их глаза бывают таких оттенков, которых у людей никогда не встретишь.

Глава 6

Штаны женщины этого мира носили очень редко. Настолько, что, отправившись в салон одежды я не нашла в нужном отделе ничего на них похожего. Продавец посмотрел на меня, как на сумасшедшую, когда я попросила подсказать, где можно купить брюки. Потом махнул в сторону выхода и сказал обратиться в ателье за три квартала отсюда.

Костюмы для верховой езды и форму адептов магических академий шили именно под заказ и выпускали в массовую продажу только накануне нового учебного года. Денег у меня на это в тот момент не оказалось. Недолго думая, я перешла в мужской отдел и взяла нужную одежду оттуда. Так у меня появились вещи, подходящие для работы в теплицах или же походов в лес за грибами и лекарственными травами.

Отрада сокрушалась, мол леди не престало заниматься черновыми делами. Но разве у меня был выбор? Пока поместье не встанет на ноги настолько, чтобы можно было нанять работников со стороны, приходилось распределять обязанности.

Предвкушая поход в пещеру, я провертелась в постели всю ночь. В итоге плохо выспалась и выглядела нездорово. Светлая кожа лица приобрела излишнюю бледность, которая на фоне темно-каштановых волос выделялась особенно сильно. Если б не золотисто-карие глаза, горящие предвкушением встречи с неизведанным, отличить меня от восставшего покойника было проблематично.

Поднявшись рано утром, я привела себя в порядок. Заплела тугую косу и надела штаны с рубахой. Их подогнали под мои размеры, но все равно приходилось повязывать пояс, чтобы не остаться с голым задом в самый неподходящий момент. Теплый джемпер и ботинки на шнуровке завершили совершенно не девичий образ. Если б граф увидел меня в таком виде, жениться бы точно перехотел!

Выйдя к летней кухне, я сразу обнаружила накрытую полотенцем буханку, банку молока и горшочек с творогом, оставленные на столе. Риска каждое утро приносила мне дары от своей безрогой буренки, кормившей все население поместья.

Есть не хотелось, но едва я приблизилась к столу, аромат еще теплого хлеба затуманил разум. Не заметила, как отломила хороший такой ломоть и с удовольствием откусила кусок. Простонала от удовольствия, прикрыв глаза. Такой вкусный хлеб с хрустящей, тающей во рту корочкой, готовила только моя бабушка Зоя. А если запить его парным молоком! Да вприкуску с осенней малиной или клубникой, которые в это время года особенно ароматные… Вкус из детства. Такого далекого, почти нереального. Я слишком часто вспоминала то время. Казалось, это последнее, что соединяло меня с тем, другим миром, в котором меня больше не было.

Со стороны дороги послышались шаги, отвлекая от незапланированного завтрака. Отклонившись в сторону, я увидела Оскара. Худой и высокий мужчина шел всегда чуть сгорбившись, словно на него давили обстоятельства трудной жизни. Плоская вязаная шапка прикрывала лишь его макушку, а кудрявые завитки черных волос торчали вокруг ореолом. Это придавало ему комичный вид, и я все время одергивала себя, чтобы не рассмеяться.

Отправив в рот последний кусочек отломанного ломтя, запила его молоком прямо из банки и вытерла рот полотенцем. В одиночестве легко вести себя не как леди, а вот в присутствии посторонних хотелось держать лицо. Даже если это преданные помощники.

— Утро доброе, хозяйка! — поздоровался Оскар, остановившись неподалеку. — Вы готовы идти к пещере?

— Доброе, Оскар. Я готова. Деда Никоса уже разбудил?

— Так он рано встает, еще до рассвета. Видел его, когда за вами шел.

Я нахмурилась. Никос ночевал у Отрады, а ее дом был не так уж и близко к жилищу Оскара и Риски.

— Ко двору его подходил?

Накрыв продукты еще одним чистым полотенцем, я вышла к мужчине. Он повернул обратно, и мы вместе зашагали по усыпанной кленовыми листьями дороге. Если верно поняла, путь наш лежал к скалистым горам, отрезающим поместье от внешнего мира со стороны севера.

— Нет, он от колодца шел. Видать, вода кончилась. Хотя мальчишки Отрадкины наносили целую бочку на днях.

Беспокойство провернулось в душе колючим ежиком. Скосив глаза на помощника, я взглянула на его широкие ладони.

— Ты взял с собой что-нибудь, на случай встречи с диким зверем?

— Да каким там зверем! Разве что лисица со стороны леса выйдет, — он добродушно посмотрел на меня и улыбнулся. — Не бойтесь, хозяйка. Никто на вас не кинется, не покусает. Я отобью, если вдруг что. Коль не магией, так голыми руками.

— Ну, смотри, — вздохнула.

Далее мы шли в молчании.

Дорога вела мимо двух застекленных теплиц, в одной из которых уже трудились Мила, Ада и их младшая сестра София. Девушки подвязывали разросшиеся плети оклибруса — съедобной разновидности волшебного плюща. Как вернусь из пещеры, надо бы проверить артефакты, отвечающие за его рост. Слишком уж буйно он себя вел.

— Здравия, хозяйка Амелия, — встретил нас Никос.

Он уже ждал на уличной лавке, вырисовывая самодельным посохом всякие узоры на земле.

— Нам далеко идти? — с ходу спросила я.

— Не-е-е, тут рукой подать.

— И когда только успела эта пещера показаться?.. — протянул Оскар. — Всю жизнь в этих лесах да горах, ни разу не натыкался.

— Дык и я о чем! — оживился дед. — Говорю же, источник шалить начал. Видать земля-матушка не в силах его больше сокрытым в себе держать, вот и вытолкнула. Там каменный карман с узким ходом, не каждый заметить может.

Пока мы шли, мужчины разговаривали. Я сначала вслушивалась, а потом углубилась в свои мысли.

Вилл — самый старший сын Отрады — притащил яйцо вчера к особняку. По тому, как высокий и сильный парень нес этот камень, было понятно, что ноша не из легких. Даже когда я раздумывала, куда бы этот драконий артефакт занести и поставить на хранение, Вилл прилагал большие усилия, дабы не выронить его. Меня не отпускал вопрос, как дед Никос припер яйцо к себе домой, да еще и в погреб спустил? Особых магических сил за ним не наблюдалось, максимум, на что он был способен — бытовые заклинания.

Поднять и перенести табуретку в другую комнату — да. Левитировать тяжеленную глыбу несколько километров — точно нет.

Глава 7

Никос нашелся недалеко от дома Отрады. Когда я окликнула его, он искренне удивился. Наплел о том, что не нашел нас после окончания камнепада и пошел домой, в надежде встретить по дороге. Увидев свой посох у меня в руках, потянулся забрать, но я не отдала. На вопрос: «Почему?» — ничего не ответила.

Вся эта непонятная ситуация здорово меня подкосила. Оставив мужчин позади, отправилась домой, чтобы хорошенько обо всем подумать. Деда поручила Оскару еще на горе и напоминать об этом не стала. Если с Никосом что-то не так, мой верный помощник выведет его на чистую воду.

У летней кухни я встретила Риску. Она готовила, торопясь успеть к моему приходу.

— Ох, госпожа, вы рано! Сегодня мне захотелось побаловать вас моей фирменной запеканкой.

Готовка не входила в ее обязанности, и вообще, вся работа в поместье распределялась как-то сама собой. Мне не приходилось никого уговаривать выполнять какие-либо поручения, большинство начинало делаться еще до того, как я отдам приказ.

Риске нравилось готовить. Она попросилась хозяйничать на моей кухне, когда ее свободное время совпадет с желанием смастерить нечто вкусненькое. А в другие дни я успешно справлялась сама.

— Что стряслось? — Риска замерла, прилепив ко мне взгляд. — Вы целы? Как Оскар?

— Все хорошо, не переживай. Я немного устала, остаток дня проведу в особняке. Северная теплица пострадала от оползня, отправь к ней кого-нибудь, пожалуйста. Мы должны были приступить к высадке рассады, как только последствия болота сойдут, но это снова откладывается.

Женщина кивнула.

— Да, хорошо.

Казалось, она видела меня насквозь.

— Вы точно в порядке? Я могу сварить целебный отвар. Похоже, вам нужно восстановиться…

Я вздохнула, направляясь к веранде. У меня и правда не было ни на что сил, даже на отказы с объяснениями.

— Спасибо, Риска.

Скрывшись внутри, я прошла к лестнице и тяжело опустилась на нижнюю ступень. Привалилась плечом к деревянным прутьям перил. Бросила посох на пол, проследив, как он откатывается чуть в сторону.

Слишком много за последнее время навалилось.

Слишком много на меня одну.

Смерть и жуткое пробуждение в новом теле. Последствия этого. Старое поместье, в котором еще столько нужно сделать. Борьба с графом, что удивительно легко мне давалась. Но на самом деле это не так, конечно… Я просто двигалась вперед, делая все на автомате. Мне придавали силы люди, очень тепло меня встретившие. А также успехи — маленькие, но невероятно важные для моей иномирной души, ничегошеньки не знающей в новом доме.

Но сегодня… Что-то надломилось во мне, угасло.

Скорее всего Никос предал меня. Пошел против. Задумал что-то темное и нехорошее. Маленький винтик в этой огромной системе под названием «новая жизнь Амелии».

Этот старик никогда не вел себя со мной приветливо, но он был «свой» по умолчанию. Являлся одним из кирпичиков, складывающих мои стены.

А теперь эти стены рушились.

Может, глупо?

Сама виновата. Что доверяла и включила каждого, кто живет в поместье, в «охранную систему» своей души. Но мне это было необходимо. В тот момент, когда была оголена и максимально уязвима, я спасалась как могла, использовала всех имеющихся под рукой. Иначе моя психика просто не справилась бы с тем, что случилось.

А что, если Никос не один в своей непонятной мне пока миссии?

Я не смогу воевать на два фронта.

Уже через пять дней придется впустить в поместье графа Ингелберта и противостоять ему уже лицом к лицу. Как же это делать, ожидая удара в спину?

Вздохнув, я растерла лицо ладонями и встала.

Мне требовалась ванна. Чем горячее, тем лучше. Нужно было срочно привести себя в форму, пока я окончательно не раскисла.

Откладывать это до вечера я не стала. К тому же, чтобы подготовить все для купания, мне не требовалась ни чья помощь.

Ванная располагалась на первом этаже, дверь в нее находилась под лестницей. Это была необычная комната, совсем не такая, к какой я привыкла в своем мире. Когда впервые вошла сюда, долго не могла сообразить, каким образом втащили внутрь эту тяжеленную ладью, грубо вытесанную из цельного камня. Единственное верное решение, пришедшее на ум — ее изготовили прямо здесь, а потом вокруг построили помещение. А может, и весь особняк.

Вода поставлялась, нагревалась и сливалась через артефакты. Если б в этом мире не имелось магии, быт местных жителей откатился бы на столетия назад. Таскать воду из колодца, греть ее на огне и устраивать банный день раз в месяц. Бр-р-р!

Счастье, что занесло меня именно сюда, а не в какое-нибудь классическое средневековье.

Ну, вот, уже начала видеть плюсы в своем положении. Уже хорошо!

Оставив пыльную одежду прямо на полу, я забралась в ванну. Подложила под голову полотенце, прикрыла глаза и постаралась расслабиться. Оказалось, не сложно, чего не скажешь про освобождение головы от мыслей.

Они продолжали навязчиво кружить, смакуя проблемы и раздувая их до размера дирижабля. Я их отбрасывала, снова и снова стараясь остаться в абсолютной тишине.

В этой борьбе сама не заметила, как уснула.

И вдруг очутилась в небе!

Я летела, разрезая крыльями перистые облака удивительного золотого цвета. К горизонту медленно плыли два солнца. Одно ярко-красное, размером с апельсин, а второе — ослепительно-белое и большое. На его фоне предыдущее смотрелось совершенно несерьезно, но я точно знала, что без него этот мир стал бы пустошью. Безжизненной и холодной.

Подо мной расстилалось сиреневое море. Впереди виднелся берег скалистого острова.

Именно к нему я держала путь. Дети вождя-завоевателя должны родиться только здесь — в месте Силы и магии Великого Дракона. Выносить их в своем втором, человечьем обличии, я не могла. Ведь тогда они не получили бы наследие нашего прародителя в полной мере. Стали бы слабее, чем их появившиеся из яйца сверстники.

Двести дней я пребывала в теле дракона, без возможности перевоплотиться. И еще семьдесят должна буду греть зреющее в скорлупе потомство своим огнем и магией. Лишь когда детеныши совершат свое первое превращение в младенцев, я смогу снова стать женщиной. И только после этого за нами прилетит Граарх — мой муж, моя истинная пара.

Глава 8

Дни, оставшиеся до приезда графа Ингелберта летели со скоростью света.

Я не успевала осознавать, что наступало утро, как солнце уже ныряло за горизонт, уступая место луне. Дела захватили меня с головой, а свободное от них время я посвящала раздумьям, драконьему яйцу в подвале и правкам в брачный договор.

Оскар чинил северную теплицу и следил за Никосом. Риска с дочерями и Отрадой возились с растениями, а мальчишки работали на ферме. Мы готовились собрать очередной урожай, чтобы отвезти его на городской рынок.

Артефакты на территории поместья работали все также на полную мощь, на пределе выгорания. Магия питала их через край, и теперь это замечал не только подозрительный Никос, а все жители поместья. Его посох Оскар отнес в город, в лавку чернокнижника. Это колдун, специализирующийся на ритуальной магии. Только он мог выведать, был ли предмет задействован в чародействе или нет. Это сложный процесс, требующий времени, но я готова была ждать, сколько потребуется.

К концу недели погода начала портиться, ясное небо — затягиваться тучами. Дождя по прогнозам не предвещалось, но настроение в природе было пасмурное. Я наконец перенесла обеденный стол на веранду и подключила отопительные артефакты. Разбитые стекла мне уже заменили, так что ни опадающие листья, ни ночной холод не пробирались внутрь.

Забраться в одно из кресел с ногами, укутаться в мягкий плед и откинуть голову на спинку — стало любимым моим времяпрепровождением. Глядя на стеклянную крышу, над которой парили поднятые ветром разноцветные листья я чувствовала себя умиротворенно. Вообразить только, как красиво здесь будет зимой!

Веранда представляла собой большую застекленную комнату с металлическим каркасом и дверьми. Внутри было много комнатных цветов — папоротники и фикусы, растущие в больших напольных вазонах. Я ощущала себя розой под прозрачным куполом, когда вот так сидела, глядя на небо через потолок. Вернее, на островки неба. Сейчас большую площадь крыши занимали желтые и багряные листья. Несмотря на то, что Оскар каждое утро сметал их оттуда магией, листопад уже к вечеру возвращал все на круги своя.

После видения, которое меня едва не утопило в ванной, я стала ощущать странное чувство. Будто вот-вот должна вспомнить нечто очень важное. Из-за этого чаще задумывалась, углублялась в мысли, искала вокруг то, что могло помочь разобраться в себе и сложившейся ситуацией.

— Вы изменились, — сказала как-то Риска, вновь хозяйничающая на летней кухне.

Готовка все еще проходила на улице только потому, что мне нравилось делать это на свежем воздухе. Ароматы печеной тыквы и лежащих в корзине яблок смешивались со свежестью осени, образуя невероятный, ни с чем не сравнимый запах.

— В чем? — меланхолично спросила я, ни капли не удивившись.

— Стали грустной.

А тут уже вскинула брови, заинтересовываясь. Как-то я с самого возвращения в поместье не была веселушкой. Женщина прочитала это на моем лице и добавила, улыбнувшись:

— Нет, не так, как обычно. Это другая грусть. Древняя.

— Ты меня только запутала, Риска, — пробурчала я.

Забрала кружку с какао, которое она мне сварила, и отправилась в дом. Оттуда — в подвал. Вернее, в подземелья, просто называть так минус первый этаж особняка было не привычно. Веяло холодными камерами, цепями и привидениями. На самом же деле мои подземелья были весьма уютными.

В одном из помещений я «поселила» драконье яйцо. И ходила его навещать чуть ли не каждый день. Мне казалось, если буду чаще прикасаться к окаменелой бугристой скорлупе, смогу вспомнить что-то еще или же понять, как попасть в заваленную камнепадом пещеру.

Но дни шли, ответов я не получала, как и внезапного озарения, ответившего на все мои вопросы. А вот день прибытие графа Ингелберта настал неожиданно быстро.

Я не знала, когда именно по времени он явится, потому была как на иголках с самого утра. Вскочила с постели еще до рассвета! Приняла освежающую ванну, выбрала самое красивое из имеющихся у меня платьев и засела за косметический столик с зеркалом. Не знаю, почему, но мне хотелось выглядеть идеально на этой встрече. Наверное, чтобы чувствовать себя уверенно и суметь отстоять правки для брачного договора.

Низкая прическа из переплетенных кос и легкий макияж освежили мое утомленное последними событиями лицо. Золотисто-карие глаза стали ярче, полные губы — выразительнее. Засмотревшись на свое отражение, я впервые за все то время, что нахожусь в новом теле поняла, насколько Амелия Фортайн красивая.

А ведь несколько лет назад, когда умерла мама, и «родственник» забрал к себе, она была совсем юная. Восемнадцать? Столько тогда исполнилось? Каким чудовищем нужно быть, чтобы погубить девушку, сломать и растоптать ее хрупкую красоту, опорочить молодость.

Прикрыв на секунду глаза, я откинула эти мысли прочь.

Теперь не «она», а «я».

И больше никто не посягнет на мою жизнь, честь, свободу. Лишь я хозяйка своей судьбы! Все преодолею, со всем справлюсь. Нужно быть уверенной в этом, а силы — найдутся.

Завершив образ тонким колье из скромной шкатулки с украшениями, я встала и осмотрела в зеркале платье. Изумрудно-зеленая ткань прекрасно сочеталась с цветом волос и глаз. Отражением я осталась довольна.

Снизу донесся шум открываемой двери и чьих-то робких шагов.

— Госпожа Амелия, вы уже проснулись? Просили разбудить…

Это была Отрада.

Подхватив листы с дополнениями к договору, что перечитывала уже по сотому кругу, я вышла из спальни.

— Доброе утро! — оживилась женщина, едва увидев меня. — Там Риска передала сыр и свежий хлеб. Я уже чайник нагрела и мед достала!

— Спасибо, но вряд ли в меня сейчас что-нибудь влезет…

— Волнуетесь? Не стоит! Вы такая красивая сегодня, что тот граф примет любые условия! А вот голодной встречать столь важного гостя себе дороже.

Я упрямо мотнула головой, выходя из дома.

— Сегодня без завтрака…

— А коль живот заурчит? Представьте какой конфуз случится!