Жуткий подарок, или Последнее дело Можжевелова

Глава 1

Дом потихоньку засыпал. Слуги уже убрали остатки постного ужина в столовой и фейерверков перед крыльцом. Михаил сходил в конюшню отдать распоряжения к какому часу готовить экипаж и вернулся в дом. Снег мягкими хлопьями чинно укладывался в плотный ковёр. Завтра предстояло встретить последнее Рождество девятнадцатого века.

Проходя мимо гостиной, он заметил тонкую полоску света под дверью. Заглянув в комнату, Михаил увидел сестру, возившуюся с бантами и обёрточной бумагой.

- Оля? Ты чего не спишь?

- Вот решила завернуть подарки детям. И открытки надо надписать. Назавтра столько дел. Сначала в церковь ехать, потом на ёлку к графине Собольской, а смотри как снег валит. Того и гляди застрянем где-нибудь!

- Ты прямо как Анастасия Игнатьевна! - он сел в соседнее кресло. - Она весь вечер причитала, что мы непременно застрянем и лучше было наоборот графиню пригласить к нам.

- Так она права. Это у Собольских есть и сани, и лошади, которые в тройке ходят. А у нас только коляска. Ладно, что теперь. Всё равно ехать. Может, снег ночью перестанет.

- Давай я тебе помогу. Что завернуть?

- Ну уж нет. Ты завернешь все криво-косо! Лучше открытки подпиши, у тебя почерк красивый. Или Николя попросить? Он же как-никак письмоводитель!

- Да уж, письмоводитель! Горе он, а не письмоводитель.

- Ну, Мишель, не будь так строг! Он же твой друг!

- В первую очередь, он мой подчинённый.

- Ты же в отставку подаёшь?

- Подаю... Сразу как вернемся в Москву. Так что следственный пристав Можжевелов больше не расследует ни одного дела, – он немного помолчал, перебирая милые открытки с розовощёкими детьми и пухлыми ангелами, - Оля... послушай, а ты... твёрдо решила? - Михаил наконец собрался с духом спросить сестру о том, что его действительно беспокоило.

- Ты против? Ты же уже согласился! - Оля заметно напряглась, отложила бумагу и достала портсигар.

- Да я курить тебе запретить не могу, как я тебе запрещу выходить замуж?! Но Измайлов, он же... не дворянин.

- Как ты можешь?! Если б не он, я не знаю, как спасала бы тебя из тюрьмы! - Оля вставила сигарету в янтарный мундштук и, отойдя к окну, закурила. Снег продолжал планомерно устилать собой все видимые пространства.

- Так это он поэтому так осмелел, что просил твоей руки?

- Нет. Я рассказала ему, что ради Нины ты подумываешь уехать в Швейцарию, а значит и я поеду вместе с вами. Мне стало очень грустно, оттого, что больше его не увижу, и, оказалось, что он тоже этого испугался.

- Так ты влюблена? - Михаил тоже поднялся, подошёл к сестре и обнял за плечи.

- Я?.. с ним очень легко. И я чувствую себя свободно. Вот как с тобой, я же знаю что, даже если тебе что-то не нравится, ты поворчишь, но не запретишь. А я тоже не первая невеста Москвы. Не так уж родовита. Небогата. Не юна. Не так уж красива.

- Оля! Да ты в себе ли? Некрасива! Никогда не мог представить, что ты будешь выходить замуж от отчаяния.

- Мишель, ну ты меня не слышишь! Я правда не подарок. И мои вредные привычки, - она сделала в воздухе круг сигаретой, - мало кому приглянутся. Мужчины хотят видеть рядом послушных жён, а Николя нравится, что я... такая какая есть. Он никогда мне не запретит заниматься чем-то, учиться. Может, мы тоже поедем в Европу, будем изучать судебную медицину. И откроем частное сыскное агентство.

- Что?! Оля, ты хотя бы знаешь, что такое судебная медицина?!

- Знаю.

- Боже... Оленька, ну если тебе надо учиться, есть же Бестужевские курсы или курсы акушерок, в конце концов!

- Я не хочу быть акушеркой. У меня же получается, Мишель! Ты сам говорил, что я даю хорошие советы. И если ты думаешь, что я испугаюсь, то нисколько не испугаюсь. Николя мне уже много рассказывал и даже в ледник водил.

- Так, довольно! То есть ты влюбилась не в Измайлова, а в лекции по судебной медицине и экскурсии в ледник при полицейском участке?!

- Ну почему же... просто нам обоим это интересно…

- Бедный Измайлов! Невеста его совсем не любит.

- Неправда! Ещё он... симпатичный! Да, очень симпатичный! И высокий! И молодой! И умный! И смелый!

- Да-да, очень. Настолько, что мышей боится.

- А я знаю! И это было низко, Мишель!

- Да, ты права. Просто мне сложно отдать единственную сестру абы кому.

- Он не абы кто. А тот, кто не оставил нас в трудную минуту.

- И снова ты права. Но, тем не менее, он не дворянин.

- Но разве в наше время это имеет такое значение?!

- Брак Елисеевых ничем хорошим не закончился.

- Ну тебе же это только на руку! Да и не потому их брак ничем хорошим не закончился. А вот меж нами общего больше, чем у иных людей одного сословия.

Михаил вздохнул и вернулся к столу.

-Какая ж ты упрямая! А я с этим, как обычно, ничего не могу сделать. Так какую открытку кому подписывать?

***

К утру снег так и не утих, но, вопреки опасениям, старенькая коляска нигде не застряла: ни на пути к деревенской церкви, ни по дороге к имению графини. В экипаже места хватило только женщинам и детям, так что Михаилу с Измайловым пришлось ехать верхом, и к имению Собольских они добрались настоящими снеговиками. Ольга, Августа Андреевна (тётка Михаила и Ольги), Анастасия Игнатьевна (будущая тёща Михаила) и её внуки Ася и Володя быстро вылезли из кареты и поспешили ко входу в особняк, а Нина, невеста Михаила, едва ступив на подножку, рухнула на руки жениху.

- Голова кружится, – прошептала она.

- Нина Леонидовна, я же говорил, что с вашей болезнью нельзя держать пост! – Измайлов подхватил женщину с другой стороны.

- Это просто духота. А вы не врач.

- Так и любой врач тоже скажет.

***

Ёлка в доме графини Собольской поражала и детское, и взрослое воображение. Разлапистая красавица своим зеленым кринолином занимала добрую четверть гостиной, а золотой Вефлеемской звездой едва не касалась потока. В густых иголках пестрели причудливые игрушки из картона и ваты, тут и там мелькали золоченые орехи и поблескивали нити стеклянных бус, а на упругих ветвях прочно угнездились подсвечнички со свечами. Запах хвои и свежести мешался с ароматами воска и имбиря, нарядные коробки и свёртки горкой высились под ёлкой - словом, всё было готово к празднику.

Глава 2

- Вот, ваше сиятельство, в вашем кабинете и нашли-с! – Один из лакеев указал на закрытую дверь.

Граф вошёл первым, за ним Можжевелов с Измайловым, а там потянулись и прочие гости, но Можжевелов резко встал в проёме.

- Так, никто сюда не идет! Только вы двое. – Он указал на лакеев, нашедших тело. - Графиня, пожалуйста, попросите всех обождать в гостиной. Поверьте, дамам это зрелище ни к чему. И слуг пока не отпускайте!

- Что ж, это разумно, нам действительно не стоит мешать, - согласилась Елизавета Фёдоровна.

- Мишель, а я?! – возмутилась Ольга словами брата.

- Нет, Оля. Ты уходишь со всеми.

- И не подумаю! – буркнула она и прошмыгнула в комнату.

- Ольга! – Михаил осужудающе посмотрел на сестру, но всё же сдался. – Ладно, в обморок только не падай.

- Она не падает, Михаил Алексеевич, - попытался заступиться за невесту Измайлов.

- Вот… ей-богу, молчи лучше! – Он хотел ещё что-то высказать помощнику, но не нашёлся. – Итак, где тело?

- Так вон, барин, на диване, за ширмой. Попервоначалу мы только углядели, что лежит, да, я ещё подумал: вот Егор наглец, в барском помещении дрыхнуть! А ширму-то подвинули, и вона что!

Все заглянули за ширму. Молодой мужчина, почти одних лет с графом, лежал небрежно развалившись на небольшом диванчике. Только картину мирного отдыха портила буро-алая кровавая дорожка, расползшаяся от его шеи по белоснежному воротничку рубашки и напитавшая полу чёрного фрака. Крови было столько, что она стекла в обширную лужу, уже практически засохшую на золотистом паркете. Михаил присел на корточки рядом с телом и принялся его осматривать.

- Рана чёткая. Его убили одним ударом в шею. Я бы сказал, что действовал опытный преступник, только откуда он здесь?! Рана справа, значит либо убийца левша, либо напал со спины. Полагаю, мы ищем высокого мужчину.

- Да не такого уж высокого и не обязательно мужчину, – вмешалась Оля, - посмотри, Егор почти целиком помещается на диване. Он небольшого роста. Его убить мог любой. А если нападение было сзади, то и женщина могла бы. Он просто не ожидал и не успел защититься.

- Женщина, профессионально бьющая в шею ножом?

- Почему нет? А может, ей просто повезло, - пожала плечами Оля.

- Что ж, допустим, - нехотя согласился Можжевелов.

Измайлов тем временем ощупал руки убитого и заключил:

- У меня, конечно, нет возможности измерить температуру тела, но, кажется, оно уже начало остывать. Этот человек мёртв уже несколько часов. – Он попытался разогнуть скрюченные пальцы, но ничего не вышло.

- Rigor mortis?

- Именно, Ольга Алексеевна. Руки уже окоченели. А вот ноги… - Он попробовал согнуть ногу в колене и тело немного поддалось. – Пока не до конца. Я не могу сказать точно, но его убили больше восьми часов назад, с утра, до нашего приезда.

- А не говорите ли вы это, сударь, только чтобы снять с себя и своих спутников все подозрения?! – внезапно взвился граф.

- Анатолий Петрович, воздержитесь от подобных инсинуаций! - тут же возмутился Можжевелов. - Если желаете отказаться от нашей помощи, то можете послать в город за исправником. Впрочем, это стоит сделать в любом случае, ведь мы здесь находимся как частные лица.

- Но… – граф сразу как-то растерялся, - разве вы не можете провести расследование? Вы ведь следственный пристав, господин Можжевелов.

- Формально не можем, но мы сделаем всё возможное, чтобы оказать содействие местной полиции.

- А почему вы не хотите послать за полицией? – внезапно вмешалась Оля.

- Нет… то есть, я не против, конечно, если это необходимо. Только праздник… и метель. Кого сейчас найдёшь.

- Понятно… – неопределенно протянул Михаил и отошёл от трупа, оглядывая комнату. В целом, кроме тела на диване и пятен крови на полу, в кабинете не было ничего необычного: ни беспорядка, ни следов борьбы или поиска чего-либо. Михаил остановился в самом дальнем углу рядом с ещё одной дверью и присмотрелся к блестящей ручке.

– Оленька, подойди, тебе это точно понравится.

Ольга поспешно присоединилась к брату и вместе с ними уставилась на ручку.

- Это, надо полагать, про такие рисунки пальцев в твоей книге написано? – На начищенной латуни отчётливо виднелся бурый отпечаток пальца.

- Да! Боже, как жаль, что мы не можем это никак использовать.

Оля поднесла свою руку, делая вид, будто хочет открыть дверь и заключила:

- Большой палец. Только чем это может помочь?!

- Но теперь мы знаем, что убийца испачкал руки и пытался выйти через эту дверь. Анатолий Петрович, а что там за комната?

- Там моя спальня. Оттуда можно попасть в уборную или выйти в коридор.

- И вы не слышали, как кто-то вошёл с утра в вашу комнату?

- Возможно, я спал.

- Вы спите настолько крепко, что не услышите, как кто-то входит в комнату?

- Достаточно крепко. Потом здесь есть замок, на ночь я запираю дверь.

- Смежную дверь между собственным кабинетом и спальней?!

- Да, почему нет. Хотя может, меня уже и не было в комнате, когда всё случилось?

- Вы же сказали, что Егор не пришёл помогать вам одеваться, а стало быть, его убили, когда вы ещё спали.

- А может он не пришёл по какой-то другой причине и убили его позднее! – предположил граф.

- Хорошо, в кабинете или спальне есть что-то ценное?

- Да, в кабинете есть сейф. Там деньги, некоторые драгоценности и документы.

- Проверьте.

Граф выполнил просьбу, но сейф оказался не тронут.

- Когда вы видели Егора в последний раз?

- Вчера вечером перед сном. Он, как обычно, принёс воду, помог переодеться и забрал вещи. А утром, в четверть девятого, я уже его не дозвался.

- То есть мы можем предположить, что его уже убили. И судя по состоянию тела и луже он пролежал здесь всё это время. И вы за целый день не зашли в кабинет?

- Нет. Праздничный день, столько хлопот. Я только вчера утром написал несколько писем и более здесь не появлялся.

- Что ж, пойдёмте обратно. Надобно и остальных опросить.