Главарь мафии. Проданная невинность

Глава 1. Анна

Россия. Где-то в Московской области.
Поздняя осень.

— Остановись! — кричала я вслед уходящему последнему автобусу. — Эй, стой!

Но автобус лишь удалялся всё дальше, издавая дребезжание железа и игриво мигая красными задними фарами.

Дьявол.

После двенадцатичасовой смены на ткацком заводе ноги гудели, а в носу все ещё стоял запах хлопчатобумажной ткани. Опершись о колени и тяжело дыша, я угрюмо провожала взглядом автобус, словно это была единственная возможность изменить свою жизнь к лучшему.

На асфальте ещё блестели капли от только что прошедшего дождя, а в воздухе витала атмосфера удручающей печали. На пригород Москвы давно опустилась холодная осень.

Я чуть ли не расплакалась посреди темной улицы, но в последний момент взяла себя в руки. Впереди было два выходных и меньше всего мне хотелось видеть опухшие глаза в отражении зеркала.

Но судьба отлично прикольнулась надо мной. Браво.

— Ненавижу! — вырвалось у меня сквозь зубы, но увы, это не принесло мне должного облегчения. — Пропади оно пропадом!

Ветер гудел в проводах, подхватывал серые ветки деревьев. Где-то вдали лаяли собаки. Нужно было что-то решать, немедленно.

Глубоко вздохнув, я достала смартфон из кармана пуховика и обнаружила, что забыла зарядить его во время смены.

Черт.

В углу мерцающего экрана виднелся значок: 5%. Мой старый смартфон уже был на последнем издыхании, и у меня оставалось всего пять минут, а то и меньше, чтобы вызвать такси на сумму, которую я могла бы себе позволить.

Открыв приложение, я начала торопливо вводить адрес. Тариф был 380 рублей.

Нет, так не пойдёт. У меня не хватит денег. На карточке около 200 рублей, а наличные я оставила дома.

Я изменила точку назначения, выбрав более удалённое место от дома, но тариф всё равно оказался слишком дорогим для моего бюджета.

Уровень заряда батареи уже был 3%.

Переместившись ещё дальше, я всё равно не смогла уложиться в свой бюджет. От холодного ветра руки начали замерзать. Меня начало трясти. Идти пешком до метро было долго. Но кажется, выбор у меня оставался один.

Наконец-то, когда цена поездки была такой, которую могла бы оплатить, я нажала кнопку поиска. На экране замерцала анимация и…

Телефон выключился.

— Нет-нет-нет! — судорожно тыкая на экран пальцем в надежде, что тот просто потух, я ощущала как нахлынывала истерика. — Нет-нет-нет… Черт!

Это бестолку. Села батарейка, унося с собой попытку добраться до дому не пешком.

Подняв голову, я шмыгнула носом. Температура падала. Синоптики обещали, что это ночью будет до минус пяти. Закрыв глаза, я попыталась успокоиться, вдыхая студенты воздух.

Но стоило мне открыть глаза, как около меня остановилась черная тонированная машина.

Сердце пропустило один удар и встало поперек горла. Я чувствовала свой учащенный пульс.

Пассажирское стекло опустилось. С места мне улыбался громила, с короткой стрижкой и в чёрной куртке. Рядом с ним видео водитель — такого же телосложения, со шрамом на губе.

— Подвезти, красотка?

Мои ноги постепенно каменели. Пульс был настолько бешеным, что я едва ли могла проглотить слюну. В голову приходили идиотские мысли.

Может быть развернуться и вернуться на завод?

Вспоминаю, что охранник ушёл спать и я вряд ли достучусь до него. А от охранного поста до самого завода идти ещё несколько зданий складов, где сейчас нет никого.

— Слышь, она немая кажется, — с усмешкой в голосе сказал второй.

— Давай, садись в машину, — рявкнул тот, кто сидел на пассажирском сиденье. — Мы тебя подвезем.

— Нет, спасибо, — наконец-то ответила я. — За мной сейчас приедет машина.

Два громила заржали басом. Коленки начали трястись, а я невольно пялилась назад. тот, кто сидел на пассажирском сиденье открыл дверь и вышел из машины.

— Так мы и приехали за тобой.

Громила был высоким и ужасающим. Он сунул руки в карман расстегнутой куртки и харкнул на влажный асфальт.

— Я сказала, что за мной приедут, — более тверже ответила я, хотя мой голос дрожал.

Как и я сама с каждой секундой, которая ускользала, как песок сквозь пальцы.

— Давай по хорошему, — громила сделал шаг в мою сторону. — Садись в машины и мы тебя не тронем.

Не знаю, что сподвигло меня тогда, но я не оглядываясь рванула обратно к заводу.

— Хватай её! — раздался другой мужской голос.

Я бежала не оглядываясь, практически путаясь в ногах. На повороте, который вёл раздробленной дорогой к заводу, меня догнал громила и повалил на землю.

Хлопчатая сумка, которую нам услужливо давала организация каждый год, спала с плеча и грохнулась прямо в лужу. Белая ткань мгновенно вобрала в себя грязь оставленную городом. Я ощущалась стылый аромат мокрой земли и асфальта.

Глава 2. Хавьер

(Примечание от автора: все герои в этой главе говорят на итальянском языке)

Италия. Остров Сицилия.
Поместье семьи Рамирес

(Примечание от автора: все герои в этой главе говорят на итальянском языке)

— Босс, ты же понимаешь, что мы теряем деньги?

Я сунул руки в карманы брюк. За столько лет жизни здесь я так и не привык к обжигающему сицилийскому солнцу. Мне нравилась прохлада и холодный ветер, которого здесь очень не хватало.

— Мы ничего не теряем, — ответил я как можно тверже. — Мы лишь приобретаем.

На столе стоял стакан виски, к которому я протянул руку и вновь отвернулся от Луиса.

— Практически три миллиона долларов, — воскликнул он, стараясь образумить меня. Но я знал, что делаю.

— А получим в четыре раза больше, — терпкий алкоголь обжигал кончик язычка.

— Хавьер, ради Святой Марии, — загоготал Луис, и он был единственным, кому я позволял так вести себя с собой. — Ради Святой Марии, одумайся!

Его опасения я понимал. Бизнес, который свалился на мою голову от покойного отца, был сложным и большим. Луис долго и верно служил моему отцу, а теперь служит и мне. И я благодарен ему за это.

Луис был высокого роста (как и я, метр девяносто два), коренастый итальянец с короткой стрижкой и загорелой кожей. Ему было шестьдесят лет от роду, он по-прежнему держал себя в отличной форме.

Я хранил молчание. Просто пригубливал виски и смотрел вдаль, на раскрывающийся горизонт бескрайнего сицилийского пролива. Теплый ветер ударял в лицо, принося с собой соленый аромат.

— Хавьер! Пойми, что...

— Довольно! — оборвал я того на полуслове. — Довольно, Луис. Я тебя услышал.

Я знал, что Луис стоит позади меня и выжидает пару секунд, прежде чем вновь попробует убедить меня в обратном.

— Хавьер… Твой отец бы...

— Мой отец поступил бы так же, — резко развернувшись, я сунул одну руку в карманы брюк, а второй, с бокалом, водил из стороны в сторону. — И глазом бы не моргнул, потому что такое решение в нашем случае — правильное.

— Как решение может быть правильным, если мы теряем деньги?

— Это ненадолго, — заверил его и глотнул глоток виски. — Это ненадолго.

— А если мы просчитаемся? Что тогда? Вновь отпускает от полиции?

— У меня все схвачено, Луис, — сказал тому и отвернулся вновь к раскрытому окну. — Я же сын Карлоса Рамиреса. Я не могу просчитываться. Забыл?

Луис лишь тяжело выдохнул.

Он точно так же, как и я понимал, что продажа оружия по сниженным ценам может грозить провалом. Но то, чему научился меня отец — всегда давало нам шанс заработать. И теперь, у нас на носу совершалась крупная сделка. Однако в цене мы теряли именно ту сумму, которую озвучил Луис. Вот только он, наверняка не было в курсе того, что тем кому мы продаем — в скором времени будут работать на нас. А это значит, мы получим куда больше денег, чем потеряем при продаже.

— Хавьер, я тебя прошу… — это была последняя попытка Луиса отговорить меня от сделки.

— Нет, Луис. Я все решил. И это решение не оговаривается.

— Ладно, босс, — выдохнул тот, закрывая папку с бумагами. — Я сделаю всё, что в моих силах.

— Moltto bene*, — произнес я и сделал глоток виски.

Но Луис не уходил. Он всё продолжал мяться на месте, будто бы его что-то тревожит. Я чувствовал это спиной. Развернувшись в пол-оборота, я спросил:

— Что еще?

— Та девушка…

— С ней что-то не так?

— Что будет с ней?

— Она будет служить мне, как служила София.

Луис с облегчением выдохнул.

— Я думал, что она…

— Будет марионеткой? Нет, — отрицательно качнул головой. — София была девочкой глупой. Очень надеюсь, что эта окажется умной и не будет провоцировать тех, кто нам враг.

— Ладно. Я пойду.

И Луис оставил меня наедине со своими мыслями. Мне было интересно, почему он спросил про эту новенькую девушку? Что в этом такого, что я хотел бы видеть красивых служанок в своих покоях?

Сделав глоток виски, я продолжал думать о том, что отец бы понял меня, что связи на одну ночь меня не интересуют. Тем более с девицами легкого поведения, а когда у меня есть собственная служанка… Она пойдет на всё ради того, чтобы сохранить себе жизнь.

Допив виски, мне захотелось убедится, что моя новая служанка ещё не сбежала. Не перерезала себе вены. Не бьётся в истерике. Поэтому я вышел из своего кабинета и направился вдоль коридора вперёд, в гостинную. Все ветровые двери были открыты настежь. Палящее солнце не щадило никого, поэтому такие поместья всегда проветривались. Завернув направо, где находилось крыло для служащего персонала и охраны, я шёл и прислушивался к звукам. Дверь в комнату новой служанки была закрыта. Дойдя до неё и открыв её настежь услышал как из ванной комнаты доносились звуки воды и голос Марии Диас — старшей служанки, которая верой и правдой работала у моих родителей.

Глава 3. Анна

Италия. Остров Сицилия.
Поместье семьи Рамирес

Я смирно сидела в комнате, свесив ноги на прохладный пол. Дверь в мою комнату была закрытой снаружи. Меня все еще трясло от ЕГО прикосновений.

Мария дала мне чистые вещи, помогла помыться. Но я все равно ощущала страх на кончике языка от произошедшего.

Куда мне бежать?

Кто мне позволит?

Все, что я слышала ранее, отдавалось противными мурашками ужаса на коже. Хавьер, вроде бы так звали ЕГО — был ужасным человеком. Жестоким, холодным, властным.

О таких мужчинах слагают легенды, пишут любовные романы, снимают красивые фильмы. Но когда ты действительно встречаешь такого мужчину лицом к лицу, у тебя кровь стынет в жилах.

Я понимала, что пока мне не сбежать. И делать поспешные выводы или совершать необдуманные действия было бы лишь шагом на пути к гибели. По крайней мере, Мария заверила, что мне стоит выбросить мысли о побеге.

Мои мысли прервались из-за щелчка замка. Следом дверь открылась, и на пороге появилась Мария.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она, войдя в комнату. Я лишь мельком увидела, что за ее спиной стоял здоровый мужчина, который по-зверски оценивал меня.

— Пока не поняла, — ответила ей, как только наши взгляды с мужчиной встретились. Я поспешила отвести свой.

Этот мужчина был ужасен. Он закрыл дверь сразу же, как только Мария зашла в комнату. Но я почувствовала холод и похоть в его взоре.

— Ну ничего, — нежно ответила она, ставя поднос с едой у моей кровати. — Привыкнешь.

— А что, если я не хочу привыкать? — сорвалось с моих уст. Мария посмотрела на меня добрым взглядом. Не понимаю, как ей удается оставаться такой хладнокровной?

— Придется, моя милая.

Хотелось было воспротивится, но толку от этого было бы мало. Где-то на подкорках сознания я осознавала, что Мария выполняет обычные поручения. Вполне возможно, у нее тоже нет выбора, поэтому она смирилась со своей судьбой.

— Разве… вам никогда не хотелось сбежать отсюда?

— Отсюда? — воскликнула она, вытирая руки о белый фартук. — Зачем? Это и есть мой дом.

— Но… у вас, наверное, была семья. Родители. Друзья.

На мгновение улыбка исчезла с лица Марии. Но уже в следующую секунду её голос зазвучал увереннее и твёрже.

— Семья моя — здесь. И друзья мои — здесь. Господин Рамирес дал мне все, о чем я только могла и мечтать.

— Это звучит очень натянуто, — произнесла я, склонив голову. — Как будто вас заставили в это поверить.

— У меня никогда не было семьи раньше, — произнесла Мария, присаживаясь рядом со мной на кровать. — Мои родители умерли от передозировки наркотиков. Я оказалась здесь в такой же ситуации, как и ты. Меня приняли с теплом и заботой, предоставили свою комнату и мягкое одеяло. Каждое утро я просыпалась и думала, что это судьба. Я чувствовала себя недостойной всего этого, но меня вырвали из нищеты и защитили.

Мария сделала паузу, как будто давая мне время обдумать её слова.

— Разве в твоей жизни всё было хорошо? — спросила она.

— Нет, — ответила я, выдохнув. — Не всё.

— Господин Хавьер — хороший человек. Не стоит его недооценивать или бояться.

— Хорошие мужчины не заставляют незнакомых девушек раздеваться догола.

— Он просто хотел убедиться, что с тобой всё в порядке.

Я промолчала. Такая забота мне точно была не нужна. Более того, я боялась его прикосновений, ведь я никогда раньше не была с мужчиной. А Хавьер… Он явно опытен в таких делах.

— Поверь, Хавьер не хочет тебе навредить, — снова заговорила Мария.

— Да, но… Его последняя служанка умерла.

— Потому что была глупой, — перебила меня Мария. — Я не имею права рассказывать детали её смерти, но поверь мне — лучше принять то, что даёт тебе Хавьер, чем гнить в сырой земле.

Я нервно сглотнула. Кажется, Мария настолько верит в то, что это её семья, что всеми силами пытается убедить меня в этом же.

— Послушай, Анна, — обратилась ко мне Мария вновь. — Семья Рамирес — очень влиятельная семья. Что Хавьер, что Карлос — каждый из них заботился о своем служащем персонале, особенно женщинах. — Мария сделала паузу, набирая воздуха в легкие. — Они уважают женщин, какой бы она не была.

— Поэтому они их похищают?

— Нет, деточка, — по-доброму сказала Мария. — Тебя похитили не они. Семья Рамирес выкупила тебя, чтобы дать новую жизнь.

Звучало это не слишком обнадеживающе. Я решила промолчать и пока что не заводить эту тему больше.

Конечно, мне было интересно, почему Мария убеждена, что находиться в плену у мафии — лучший исход в жизни. Возможно, она бежала от кого-то и нашла защиту в лице семьи Рамирес?

— А кто такой… Карло?

— Карло Рамирес? Отец Хавьера. Но опережу тебя с вопросами: отец и мать Хавьера были застрелены другой семьей. И теперь между ними война.

Глава 4. Хавьер

Прим.от автора: всю главу герои говорят на итальянском языке

Девочка стоит, дрожа от страха. Ей кажется, что сейчас с ней что-то случится. Но я не причиню ей вреда, по крайней мере, пока что. В мафиозных семьях новые сотрудники появляются крайне редко, и мне нужно быть уверенным, что она не предаст меня, как это сделала её предшественница.

Что она не шпион, который сейчас прекрасно справляется со своей ролью. А просто испуганная девочка, которой повезло, но она пока не понимает этого.

— Присаживайся, — говорю ей, указывая на стул, но Ана не понимает меня.

Еще бы, русские редко когда учат итальянский язык. Он настолько редкий в их окружении, что наверняка они знают его лишь по популярному фильму «Il buono, il brutto, il cattivo» («Хороший, плохой, злой»), и то, некоторые фразы. Или по здешним смешным видео. Но никто в своем уме не будет преподавать его в школах.

Но у меня есть Мария, которая знает русский и без всяких проблем переведет ей мои просьбы или слова. Впрочем, она это только что сделала.

Ана с опаской подошла к стулу и села за стол, сложив руки на коленях. У нее была пустая тарелка, поэтому Мария поспешила положить ей в нее еду.

Я сидел и с интересом разглядывал девочку. Меня поражали её невероятно большие зелёные глаза и пухлые розовые щёчки. Ее белокурые волосы были собраны в высокий хвост, концы которого едва ли касались ее плеч. Девушка беспокойно дышала, словно ей тесно в платье. Словно она хочет сбежать отсюда.

Красота русских женщин всегда вызывала восхищение и будоражила воображение. Их недоступность и невинность словно уносили в мир грез. Это было словно запретный плод, перед которым невозможно устоять ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем.

Ана старалась прятать взгляд, но не смотреть на меня, будто бы я ей это запрещал. Напротив, мне хотелось как можно дольше наслаждаться ее красотой.

— Что ж, — начал я, взяв в руки нож и вилку, а после отрезал большой кусок жареной говядины. — Теперь ты будешь жить здесь, в этих стенах, — сделал паузу, положив и прожевав кусок говядины, пока Мария переводила мои слова. — Будешь выполнять просьбы, которые буду давать я или Мария, — указал вилкой на Марию. — Я буду платить тебе, чтобы ты смогла купить себе то, что ты хочешь.

Подцепив вилкой салат, я думал, что девочка что-то мне ответит, но она будто бы в рот воды набрала: сидела смирно, как перед директором в школе. А я продолжал делать вид, что меня это устраивает, хотя нутром чувствовал, что это не так. Прожевав салат, я вновь поднял взгляд на Ану.

— Расскажи о себе, Ана.

Девушка среагировала на произнесенное мной имя. Она подняла взгляд, задержав его на мне чуть дольше, чем полагает ситуация, а после вновь потупила его в тарелку. Мария перевела ей мои слова, но девушка не торопилась отвечать на вопрос.

— Откуда ты родом, чем занималась до того, как оказалась здесь? Я хочу узнать о тебе побольше, Ана.

Девушка продолжала внимательно дышать. Через большие подсвечники я наблюдал за ней, будто бы был незримым зрителем. Ана набрала побольше воздуха в легкие и сказала:

— Я жила в России, — Мария мгновенно переводила ее слова. — Работала на заводе.

— Какое у тебя образование?

— Швея.

— Рассказывай, пожалуйста, про себя еще, — сказала я ей. — И не забудь поесть. Повар старался, чтобы сделать ужин вкусным.

Девушка замолчала. Дрожащими руками она взяла вилку и ножик, подцепила кусок говядины и отрезала кусочек.

— Значит, — продолжил я, стараясь как можно мягче говорить ей, — ты по профессии — Швея? И работала на заводе?

Ана просто кивнула головой, после того, как Мария ей протараторила на русском.

— Почему Швея?

— Потому что это единственный колледж, который был в моем городе.

— Разве в России нет других колледжей?

Ана заметно напряглась. Мне показалось, что она с трудом вспоминает что-то из своего прошлого. Оно давило на нее с такой силой, что ей не хотелось об этом вспоминать, но и делиться им она не торопилась.

— Есть, — едва слышно ответила она. — Просто не в моем городе.

— И в каком же городе ты жила?

— Вы вряд ли знаете такой город.

Кажется превосходная еда не лезла девушке в горло.

— Мария, налей Ане вина, — приказал я ей и женщина выполнила мою просьбу. Она влила в свободный бокал красное вино.

— Хорошо, не хочешь говорить из какого ты города родом, не говори. Я учту твое пожелание, при условии, что ты оставишь прошлое в прошлом.

— Он находится за Сыктывкаром, — тихо ответила Ана. —

— Сыктывкар? — попытался я повторить за Анной по русски, но у меня плохо это получилось. — Что это за город такой? — переспросил уже на родном языке.

— Республика Коми, — ответила Мария. — Город тысячник, но Ана говорит, что она жила за пределом этого города, а значит численность ее города куда меньше.

— Я спросил про конкретный город, — возразил ей, продолжая есть говядину и запивать ее вином. — Конкретный город, Ана. Или тебе есть что скрывать от меня?

Глава 5. Анна

Всю ночь я не могла заснуть. Мне казалось, что я слышу бесконечные шепоты за окном. В этих стенах мне было душно, а постель казалась сырой

Это место никогда не будет моим домом. Оно мне чужое.

С рассветом я самостоятельно встала и умылась. Причесалась и надела форму, а после смиренно сидела и ждала на кровати, когда за мной придет Мария. Ожидание казалось бесконечным и словно тянулось, как резиновая лента.

Сегодня тот день, когда Хавьер сам, лично, отвезет меня в больницу на процедуры. Попытаться ли сбежать? Или же остаться и подумать над планом побега более тщательней? По крайней мере, за ужином Рамирес был очень вежлив и приветлив. Даже несмотря на языковой барьер, который стоял между нами. Хавьер был в хорошем настроении: расслаблен, спокоен и умиротворён. Но каким он будет сегодня? Для меня это загадка.

На часах было ровно семь утра, когда дверь открылась и на пороге появилась Мария.

— Доброе утро, — отозвалась она по-русски.

— Доброе, Мария.

— Как спалось?

Я пожала плечами.

— Хуже, но хотя бы на мягкой подушке.

Она подошла ко мне вплотную, держа в руках какие-то вещи.

— Ты серьезно подумала, что поедешь в больницу вот так? — спросила она, осматривая меня с ног до головы.

— А что тут такого?

— Дорогая, — произнесла Мария с нежной улыбкой, протягивая мне одежду. — В этой форме ты обычно ходишь только в поместье, да и то не всегда. А вот эти вещи ты наденешь для поездки.

Я осторожно взяла одежду из рук Марии.

— Переоденься, я буду ждать тебя в гостиной, — сказала она и, оставив меня одну в комнате, вышла.

В голове не укладывалось: мне дают другую одежду, не запирают дверь и говорят, что ждут в гостиной… Разве это не странно?

Однако противоречить этому я не стала. Пошла в уборную, переоделась, сложила форму на кровати и вышла. На мне были легкие джинсы и короткий топ. Волосы по-прежнему были в высоком хвосте.

Я осторожно вышла из комнаты. Два человека, улыбаясь, смотрели на меня. Один из них даже ухмыльнулся, жадно разглядывая меня.

Господи боже, фу! Животные какие-то…

Я с опаской шла по коридору, иногда оборачиваясь, чтобы убедиться, что за мной не следуют эти громилы. Из гостинной слышатся голоса: Марии и чей-то мужской. Они говорят в полтона, не слишком громко и не слишком тихо. Когда я вошёл в гостиную, то увидел, что Мария беседует с мужчиной. У него были короткие чёрные волосы, которые слегка завивались на кончиках. Глубоко посаженные карие глаза, высокие скулы и тонкие губы. Его чёрная льняная рубашка была расстегнута до груди, открывая очертания татуировки, которая была точно такой же, как у Хавьера. Казалось, это было клеймо его мафиозной семьи. И как только мужчина обратил на меня свой взор, я застыла на месте.

— Вот и Анна, — произнесла Мария по-русски. Мужчина продолжал пристально смотреть на меня, внимательно разглядывая, будто оценивая. Но в его взгляде я не заметила ни похоти, которую пытались скрыть другие мужчины в этом доме, ни безразличия. Напротив, в его глазах сверкала какая-то неведомая мне искорка добра и сострадания.

— Анна, — произнес он по русски, отчего меня передернуло. — Красивое имя.

— Диего, не будь таким невежей. Поздоровайся с девушкой.

Мужчина подходит ко мне ближе и протягивает руку. Я не совсем понимаю, что он хочет этим сказать, но посмотрев на Марию, я все-таки протягиваю руку ему. Диего нежно целует меня в кисть, отчего меня передергивает.

— Приятно познакомиться, Анна.

— Взаимно…

— Анна, — перебивает нам Мария. — Диего — мой сын. А так же, он водитель Хавьера. Сегодня Диего повезет тебя в клинику.

Диего продолжает осматриваться меня так, будто бы я музейный экспонат.

— Ты не говоришь по итальянски? — спросил он на идеальном русском. Я лишь покачала головой. Парень мило улыбнулся. — Придётся научиться говорить, иначе ты долго не протянешь.

— Диего! — воскликнула Мария, толкнул парня в плечо. — Sii gentile con questa ragazza. Non c'è bisogno di spaventarla!* ( Будь по вежлив с этой девушкой. Не нужно пугать её! ).

Диего лишь ехидно улыбнулся. О чем они говорили я не знала. Но наверняка Мария сделала ему замечание. Этот было заметно по её выражению лица.

— Прости, — сказал он мне сразу же.

— При Хавьере нужно говорить только на родном его языке.

— Почему? — спросила я.

— Потому что он не знает русского и думает, что русские вечно замышляют против него заговор.

— Диего! — Мария вновь толкнула сына в плечо. Дальше я не разобрала что она говорила, но тараторила она так, будто бы читает скороговорку.

— В общем, лучше молчать, чтобы тебе не влетело.

На третий раз Диего уже отвернулся от пинка матери, а я как-то не особо чувствовала себя расслабленной.

— Ты уж прости моего сына, Анна. Он всё еще не может повзрослеть.

Глава 6. Хавьер

Ана замерла, будто бы её ноги утопали в бетоне. Я держал её за кисть руки и ощущал, как девушка дрожит.

— Хочешь её трахнуть? — спросил я у Пьетро, который сразу же начал с интересом рассматривать свой стакан. — А? Не слышу твоего ответа!

— Нет, босс, — натужность его интонации говорила об одном: он, как всегда, сначала ляпнет, а потом подумает. В этом весь Пьетро.

— Зарубите себе на носу, паршивые твари, — прорычал я, продолжая держать Ану за кисть. — Если я узнаю, что с её головы упадет хоть один волосок, то я самолично отрублю вам головы. — Пауза казалась вечной, хотя прошло не более пары секунд, пока я внимательно смотрел на Энзо и Пьетро. — Не слышу?

— Да, босс, — немного рассинхронно ответили недоумки.

И только тогда я отпустил кисть Аны. Но девушка по-прежнему стояла рядом, словно парализованная. Я махнул рукой, дав понять, что она свободна.

— Ублюдки похотливые, — процедил я сквозь зубы, ерзая на стуле.

Конечно, Ана испугалась. А с учётом того, что она и девственница, то, полагаю, что совершенно не понимает этот жестокий мир. Девочке двадцать, у неё вся жизнь впереди. Но если я её отпущу, то её сразу же убьют. Не мои люди, люди другого клана. Её будут мучить, пока та не проговорится, а после, быть может, над ней сжалятся и всадят пулю в лоб.

В этом минус криминального мира: если ты один раз в него вступил ногой, то навсегда будешь ходить с кровавой тенью позади.

— Я погорячился, Хавьер, — пропищал Пьетро, а мне хотелось придушить его. Вместо ответа я пригубил виски и взглянул на открытие двери. Там вдали стоял Диего и Ана. Девушка плакала, по всей видимости, от захлестывающего страха, а Диего сжимал её плечо.

Не знаю, но почему-то внутри что-то дрогнуло, будто бы это был укол совести. Я резко почувствовал едва ли зарождающуюся ревность, которая призрачной дымкой маячила перед глазами.

А после я увидел Церу. Она вальяжно шла к нам, виляя бёдрами. Она повисла на шее у Диего, который поспешил убрать её руку со своего плеча, поздоровалась с Аной. А потом, когда я заострил взгляд на Диего, парень похлопал по плечу Ану, и те пошли дальше, в глубь дома, пока Цера шла к нам.

— А, мальчики, — пропела она, подходя к нам. — Я думала, что вы уже спите.

На Цере была мини-юбка, белоснежная рубашка, через которую можно было отчётливо видеть её стоячие соски. Парни уже слюнями заливались от одного взгляда на неё. Она подошла ко мне ближе и поцеловала в щеку.

— Садись, — приказал ей.

Девушка послушно выполнила просьбу.

Цера — просто девушка, с которой я развлекаюсь. Но я знал, что она также несколько раз брала в рот у Пьетро и Энзо. Был ли я расстроен? Нет. Она не представляла для меня что-то ценное, и я содержал её просто ради утех.

— Хавьер, у тебя точно всё…

— Скажи мне, Цера, — начал я, обращаясь к ней. — Тебе нравится минет?

Девушка озорливо блеснула глазами.

— А почему спрашиваешь?

— Просто интересно, — пожал плечами. — Так любишь или нет?

Девушка нервно сглотнула. Кажется, обстановка ее напугала не меньше, чем Энзо и Пьетро. Но я продолжал стоять на своем.

— Ну же, смелее! — поторопил ее я. — Здесь ты каждого знаешь, и тебе стесняться нечего.

Хотелось ли мне получить ребят? Конечно. Они слишком оборзели в последнее время. Полагали, что мы до сих пор с ними подростки, которым всё сходит с рук. Но это было неправдой. Поэтому проучить их нужно сейчас.

Цера, кажется, не совсем была готова к такому. Она заострила на мне свой печальный взгляд, словно понимала, что я мог с ней сделать.

Мог сделать с каждым, кто сидел здесь. Но я же не зверь, в конце концов. Я вынул пистолет из-запазухи.

— Смелее, Цера. Ты любишь делать минет мужчинам или нет?

Девушка начала нервничать и дрожать.

— Хавьер, — вмешался Пьетро, но разом направил на него пистолет с глушителем.

— Цера, ты что, свой похотливый язычок проглотила? — спросил я у нее, продолжая держать на мушке Пьетро. Тот осупился и больше не встречал в разговор.

— Я .. не понимаю…

— Все ты понимаешь, шалава неблагодарная, — прорычал я, практически гипнотизируя ее. — Знаешь, что я больше всего ненавижу? А?

Девушка продолжала трястись.

— Я ненавижу, когда мой уговор нарушают бляди. — Это было адресовано ей. И сдается мне, девушка поняла меня. — Больше всего ненавижу, когда узнаю это из уст совершенно незнакомых мне людей.

Девушка начала плакать и опустила на колени, уткнувшись мне в бедро.

— Хавьер, — промычала она, плача, впиваясь ногтями в ткань. — Прости…прости меня!

Я не любил, когда ко мне так относятся. Не любил видеть это двуличие.

— Цера, ты подвела меня, — сказал я и переправил дуло пистолета к голове девушке. — И я очень огорчен.

— Хавьер, нет…