Горячей огня, холоднее льда

ГЛАВА 1. Стажировка

«Только бы пережить этот день!» - подумала Нель и сжала руки в кулаки.

Руки так дрожали, что минуту назад она опрокинула подставку для карандашей. Ручки и прочая канцелярия разлетелись по столу.

- Корова безрукая! – прошипела Маргит, проходя мимо, и обожгла Нель ледяным взглядом пронзительно-голубых глаз.

- Простите, - прошептала девушка.

Маргит лишь презрительно отвернулась и удалилась, обдав Нель запахом умопомрачительно-дорогих духов.

Секретарша Маргит, Агнесс, только покосилась, но не стала комментировать, а продолжила бить по клавишам письменной машинки.

Слезы уже наворачивались на глаза. Нель наклонила голову и сделала вид, что копается в ящике стола в поисках бумаги. Или скрепок. Или чего-нибудь еще, совершенно ей сейчас не нужного. Да чего угодно!

«Только бы пережить этот день!» - прошептала Нель себе, как молитву.

Стажировка в фирме «Салливерн и сын» стоила Нель немало нервных клеток и, кажется, даже седых волос. В конце месячной стажировки Нель должны будут выдать отзыв о ее работе. Желательно, положительный. А после этого Нель получит диплом о том, что она квалифицированный специалист, и сможет встать в очередь на получение работы персонального ассистента или секретаря. Когда она получит работу, Нель не знала, ведь кроме нее соискателей было немало. Даже очень много. Если учитывать то, сколько девушек выпускали каждый год курсы референтов при Университете Лидейла. Конечно, в поисках работы Нель помогли бы связи. Если бы они у нее были. Но у Нель не было связей в столице. Были родственники, у которых Нель остановилась по приезде из своего родного городка, но… Нет, вспоминать родственников Нель сейчас не хотела. И без этих воспоминаний настроение было хуже, чем паршивое.

Маргит невзлюбила Нель с первого взгляда. Что вызвало такую неприязнь, Нель могла только догадываться.

Маргит – высокая, стройная, с дорого и затейливо уложенными на голове светлыми волосами – взглянула на стоящую перед ней девушку, и у Нель похолодело на душе. Взгляд начальницы придирчиво прошелся по новой стажерке: по ее зачесанным в гладкую прическу волосам цвета горького шоколада, по недорогому костюму, по свежему личику без косметики, и Маргит поджала губы.

Нель инстинктивно постаралась пригладить несуществующие складки на прямой юбке и крепко сжала руками ремешки потрепанной кожаной сумочки.

- Ваша месячная стажировка, милочка, - цедя звуки сквозь зубы, как будто нарезая предложения на равные куски, проговорила Маргит, - пройдет под моим руководством. И вам придется сильно постараться, чтобы понравиться мне и получить положительный отзыв. Идите за мной.

И Маргит пошла по коридору, солидно отделанному темными деревянными панелями и светильниками на бронзовых держателях, не глядя, идет ли за ней новая стажерка. Нель потрусила вслед за патронессой, стараясь не споткнуться на высоких каблуках. Идущие навстречу сотрудники бегло оглядывали невысокую хорошенькую девушку с испуганными серыми глазами, и Нель видела на их лицах сочувствие пополам с нескромным интересом. От этого Нель тушевалась еще сильнее. В новых туфлях идти было тяжело. «Ведь говорила себе, что надо их хоть чуть-чуть разносить», - поморщилась Нель. Но теперь ругать себя было поздно.

На стажировку в «Салливерн и сын» ей было сказано прийти в сером деловом костюме и белой блузке. В инструкции было указано все, вплоть до последней детали: и какой высоты каблук, и какой длины юбка, и сколько пуговичек блузки должно быть расстегнуто сверху, и какого цвета лак для ногтей предпочтительно избегать. Было даже запрещение на духи и крема с определенным запахом.

- Это что? Зачем все это? – спросила тогда с недоумением Нель свою подругу Катри, с которой на пару снимала маленькую квартирку на пятом этаже старого дома на окраине столицы.

- Да нормально все, - пожала плечами Катри и продолжила стирать чулки в тазу около газовой колонки. – Ты поистине странных требований не видела.

Катри – сухопарая шатенка с решительно вздернутым носом и зелеными глазами, всегда блестевшими любопытством и проницательностью - была опытной ассистенткой и работала в столице уже три года. Нель ей досталась, можно сказать, через десятые руки, когда та стала искать, с кем бы напополам снять квартиру.

- Вот я помню… - ритмично двигая руками в тазу и одновременно пытаясь плечом поправить все время спадающую лямку комбинации, сказала Катри, - как я на первую работу устроилась. Мне тогда приказали носить короткие юбки и исключительно черные чулки. А начальник еще и приказывал залезать по лесенке на верхнюю полку за гроссбухами. Это я потом сообразила, что он их специально туда ставил. Прикажет и стоит внизу. Якобы страхует, - язвительно добавила Катри.

- Боже! – возмутилась Нель. – Так он что?..

- Ну да! – невозмутимо подтвердила Катри. – Обожал под юбку заглядывать. Кобель сраный! И лапать пытался, когда я вниз спускалась. «Деточка, смотрите, не упадите! Я вас подстрахую!» - передразнила Катри. – Ух! Как вспомню, так передергивает.

Она отжала чулки, слила воду в раковину и снова наполнила таз водой.

- И что потом? – поинтересовалась Нель.

- Потом? Да отработала я в той конторе положенный срок, а потом свалила к черту. Благо, я уже себе местечко приглядела хорошее.

- Ну, тут, по крайней мере, про черные колготки ничего не сказано, - заметила Нель, еще раз перечитывая инструкцию, в каком виде она должна явиться на стажировку через три дня. – Указано, что макияж должен быть не вызывающим. Так я вообще почти не крашусь. Гигиеническая помада в счет не идет.

- Хорошо тебе, Нель, - вздохнула Катри. – С таким лицом. И ресницы можно не красить, и губы не подводить. Красотка!

- Ну скажешь тоже!

- Зато мне надо марафет каждый день наводить, чтобы бледной молью не казаться.

- Ты не бледная моль.

- Я не бледная моль. Я вредная моль, - засмеялась Катри. – А ты не бери в голову. Просто сделай так, как они просят. Каждый по-своему с ума сходит. Вот еще мне девчонки рассказали. Ты знаешь издательский дом «Эштон и Эштон»? Еще говорили, что его директор ведет происхождение от эльфов?

ГЛАВА 2. Улитки с шоколадом

Как назло, последняя неделя выдалась не в пример тяжелей предыдущих. На работу после трехнедельного отдыха вот-вот должен был вернуться Салливерн-младший, то есть директор компании, уже несколько лет назад полностью принявший дела у своего отца. Никто не знал, когда господин Салливерн пожалует в офис, но эта неизвестность еще больше нервировала служащих и заставляла имитировать бурную деятельность.

Маргит стала одеваться в разы элегантней. И стала в сто раз придирчивей. Она шипела на Нель, как кошка, и злобно расширяла свои ярко-голубые глаза с густой черной обводкой. Ассистентка ничем ей не могла угодить. Нель старалась изо всех сил удерживать слезы, которые вызывали ежеминутные придирки и обидные замечания. «Семь дней, - повторяла она про себя, как мантру. – Шесть дней. Пять…»

Сейчас Нель плелась по улице, и морозный ветер обжигал щеки девушки. Зима наконец развернулась не на шутку: улицы подмерзли, с неба повалили хлопья снега.

Нель шла по улице, завернув пол-лица в большой мягкий шарф, подаренный несколько лет назад матерью. В одном из сапог зияла дырка. Сапожник отказался чинить старые сапоги Нель, сказав, что всему наступает предел, и этой паре сапог не поможет уже никакой ремонт. Но денег, чтобы купить новые, у Нель не было. Накоплений хватило только для того, чтобы купить костюм для стажировки и новые туфли.

«Ничего. Вот устроюсь на работу, получу первые деньги, тогда и начну баловать себя. Стану покупать Максу дорогой кошачий корм и печенку вместо рыбной требухи. Потом куплю себе сапоги и что-нибудь из белья. Старое уже надоело штопать. А работу я обязательно найду. Директор курсов обнадежил меня. Сказал, что отличники курсов находятся в самом начале очереди. А он даже постарается сам подыскать мне что-нибудь».

Такие мысли помогали Нель превозмогать боль в изрядно подмерзших ногах. Она дотащилась до модной булочной, куда ее посылала Маргит, и встала в очередь. Булочки и пирожные там стоили в пять раз дороже, чем могла позволить себе Нель, поэтому она довольствовалась тем, что разглядывала на витрине соблазнительно разложенные сладости и вдыхала запах свежей выпечки, ванили и орехов.

Ноги в магазине отогрелись и заныли, как всегда бывает после смены холода на тепло. Шея под толстым шарфом вспотела. «Не простыть бы!» - с тревогой подумала Нель.

- Мне пять улиток с шоколадом. Будьте любезны! – приятным баритоном сказал стоящий в очереди перед Нель мужчина.

Нель видела только его широкую спину в дорогой куртке с большим меховым воротником.

- У нас осталось только три улитки, - с извиняющейся улыбкой сказала продавщица и положила три последних пирожных в фирменный пакетик.

Нель похолодела. Начальница приказала купить ей именно шоколадных улиток. Никаких замен не подразумевалось. Да Нель и не знала, что купить взамен. А сама не осмелилась бы этого сделать. Она помнила, какой скандал устроила Маргит, когда она один раз купила не те булочки.

Паника разрасталась в душе девушки. Она помнила, что еще одна булочная из этой сети есть дальше через два квартала, но это пешком идти не менее пятнадцати минут. И столько же обратно. И ее в любом случае будут ругать за опоздание. А если там еще и не окажется улиток с шоколадом…

- Простите! – робко сказала Нель, чувствуя, как слезы уже поднимаются к горлу. – А больше шоколадных улиток совсем нет?

- К сожалению, ни одной, - развела руками продавщица, посмотрела на расстроенное лицо Нель и предложила: - Возьмите круассанов с шоколадом. Это не менее вкусно.

Но Нель лишь закусила губу, чтобы не расплакаться прилюдно, и отрицательно покачала головой. Она повернулась и, ссутулившись, вышла из магазина.

Это был конец. Крушение всего. Будущая головомойка начальницы, ноющие ноги, метель, которая тут же стала бомбардировать Нель острыми снежинками, - все это навалилось на девушку, и она разрыдалась. Бурно, уже не боясь слез. Слезы лились и лились ручьем, а Нель плелась по обледенелой улице, и ей казалось, что жизнь кончена.

- Что с вами? – раздался рядом уже где-то слышанный Нель мужской голос.

Нель отвернулась, не желая показывать свое заплаканное лицо.

- Ничего, - пробурчала она, спешно сморкаясь в платок.

- У вас же явно что-то случилось, - настойчиво продолжил наседать мужчина.

Нель обернулась и посмотрела на собеседника. Она сразу узнала его по меховому воротнику: это был именно тот самый покупатель, который увел у нее из-под носа последние улитки. Нель шмыгнула носом. Лицо мужчины виделось ей неясно из-за слез, и Нель смогла заметить только серые глаза, которые смотрели на нее с интересом и участием. Мужчина улыбнулся, и его лицо сразу же стало обаятельным, а на щеках обозначились ямочки.

- Ну вы же понимаете, что я не могу бросить барышню в беде, - мягким тоном пояснил он. – Скажите же мне, что у вас случилось, пока я не начал подозревать самое страшное. Итак, вас ограбили? Обидели? У вас что-то болит?

Нель несколько раз отрицательно покачала головой и даже постаралась улыбнуться. Действительно, неудавшаяся покупка трех шоколадных улиток выглядела смешной по сравнению с реальными человеческими бедами.

Мужчина нахмурился.

- Честное слово, барышня, вы уже заставляете меня предположить, что плачете из-за того, что вам не достались эти несчастные шоколадные улитки. Но это же смешно!

Нель покорно кивнула головой. Смешно. До слез. И слезы снова тут же потекли у нее из глаз.

- Ой-ой-ой! – мужчина зацокал языком.

Потом он совершил абсолютно неприличное: вытащил руку из перчатки и вытер слезы с щеки Нель. Пальцы были теплые. Нель отшатнулась от мужчины и широко раскрыла от удивления глаза. Она не знала, как ей прореагировать на подобное. Но ее возмущенный взгляд нисколько не смутил незнакомца.

- Так, барышня! Выкладывайте все как на духу! – потребовал он.

Нель упрямо покачала головой, почувствовала, что слезы снова потекли из глаз, а вслед за ними сумбурным потоком слов потекла правда: и про придирающуюся начальницу, и про стажировку, и про промокшие ноги, и про шоколадные улитки, будь они неладны…

ГЛАВА 3. Господин Салливерн

Господин Салливерн явился в фирму в час дня. Новость о его прибытии, зажегшись искрой в холле первого этажа, тут же, как пожар, охватила все этажи здания и в считаные секунды добралась до рабочего места Нель и Агнесс в приемной перед кабинетом.

Маргит выскочила из кабинета, рявкнула на ассистенток, требуя навести порядок на их рабочих столах, и умчалась в дамскую уборную, видимо, чтобы нанести окончательный лоск на свою и без того блистательную внешность.

Агнесс неторопливо и послушно протерла фланелью безупречно чистый стол и продолжила печатать, а Нель заметалась, пытаясь выполнить наказ начальницы. Сложила бумаги в аккуратную стопку, смахнула ненужные скрепки в ящик, поправила табличку… Черт! Она же собиралась поменять чернильную ленту в машинке, которая закончилась перед обедом, вдруг вспомнила Нель. Вот идиотка. И как некстати! Черт-черт-черт!

Девушка торопливо достала новую катушку и постаралась раскрыть пленку. Руки задрожали. Катушка, разумеется, тут же воспользовалась этим: выскользнула из рук, упала и весело покатилась по коридору. Нель оглянулась на Агнесс, но та строчила на машинке, ни на кого не обращая внимания, и бросилась вдогонку беглянке.

Шкодливая катушка весело промчалась по коридору и закатилась под диван напротив лифта. Недолго думая, Нель пала на четвереньки и заглянула под диван. Катушка лежала в глубине. Нель протянула руку и постаралась достать непоседливую запчасть. Пальцы лишь царапнули целлофановую обертку и заставили катушку откатиться дальше. Нель чертыхнулась. Она потянулась изо всех сил и сомкнула наконец пальцы вокруг дрянной катушки. Сзади раздалось звяканье лифта, Нель дернулась и поспешила вылезти из-под дивана. Не тут-то было! Манжета зацепилась за что-то под диваном, и Нель не смогла быстро вытащить руку и принять вертикальное положение.

- Какой прелестный вид! – раздался сзади чуть насмешливый и обдающий льдом голос.

Девушка оторвала взгляд от пола. Над ней возвышался худощавый мужчина лет тридцати – тридцати пяти и холодно обозревал отпяченный зад Нель, плотно обтянутый тканью. Нель покраснела как вареный рак и попыталась спешно высвободить свою руку.

- Вы можете не торопиться, - издевательски проговорил мужчина, и его серые глаза загорелись насмешкой.

Нель судорожно высвободила манжету и вскочила на ноги. От резкого движения голова у нее закружилась, и она бы упала на своих высоких каблуках, если бы мужчина вдруг не шагнул к ней и не подхватил под локоть.

- Вам надо присесть!

- Я не… - пролепетала Нель, но мужчина, не спрашивая ее, усадил девушку на диван.

Нель обдало запахом дорогого одеколона, в котором перемешивались ароматы мускуса, лимона и чего-то теплого и землистого. Нель втянула этот запах и смущенно потупилась.

- Мне надо идти на рабочее место, - сказала она.

- Конечно… - протянул мужчина, но при этом продолжил пристально смотреть на Нель. Он смотрел на нее сверху вниз тяжелым взглядом, и Нель невольно смутилась. Ей вдруг пришло в голову, что расстегнутая на положенное количество пуговиц блузка дает сверху гораздо более глубокий обзор, чем сбоку, еще больше смутилась и вскочила с дивана.

Однако мужчина даже не подумал отойти, и вскочившая Нель оказалась буквально вплотную к мужчине. Она бы снова упала на диван, но удивительно твердая рука вдруг придержала ее за талию. Нель вспыхнула. Однако мужчина тут же отстранился и выпустил девушку из своих объятий.

- Алекс! Ты уже вернулся? – раздался голос Маргит, манерно растягивающий слова.

Мужчина повернулся к Маргит и шагнул ей навстречу.

- Маргит! Дорогая! Ты обворожительна! – сказал он, но его голос звучал равнодушно и по-светски.

Незнакомец прижался губами к узкой протянутой руке. Маргит бросила поверх склоненной головы мужчины пронзительный взгляд на Нель, и девушка даже поежилась, такой ненавистью пахнуло от этого взгляда. «Может, она видела, как мы тут… Как он меня… Как я…» Сформулировать, что случилось пару минут назад, ей было сложно.

- Ты же проглядывал мои отчеты? – поинтересовалась Маргит, и Нель подивилась тому, как в ее обычно стальном голосе прорезались почти кошачьи, мяукающие нотки.

- Разве что проглядел, - равнодушно бросил Алекс. – Но я быстро наверстаю упущенное.

- Я бы предпочла, чтобы ты читал их своевременно.

- Я полностью доверяю тебе. Или мне не следует? - казалось, что тон понизился на полградуса.

Маргит выгнула тонкую бровь.

- Причин как будто нет?

- Я рад.

- А я рада, что ты питаешь ко мне доверие. Но все же предпочла бы, чтобы ты появлялся в «Салливерне» не так редко.

- Прости, Маргит, но я сам решу, как мне распределять мое время.

Улыбка Маргит стала натянутой.

- Твое дело, Алекс. Просто я боюсь, что за время отсутствия ты забываешь все, что касается «Салливерна».

- Ну как это возможно? Я помню все, что было до моей отлучки. Вот, кстати, я вижу, что у тебя новая ассистентка.

И Алекс холодно кивнул на Нель, которая до сих пор стояла на месте, нервно крутя в руках катушку.

- Это стажерка, - презрительно скривив губы, объяснила Маргит, - и ее стажировка уже подходит к концу.

- Вот как? Ладно. Давай пройдем в твой кабинет и все обсудим.

- Разумеется. Я ждала тебя.

Маргит повела мужчину по коридору, а вслед за ними поплелась Нель. На пороге кабинета Маргит задержалась и показала Алексу жестом, чтобы тот входил первым.

- Принесите мне отчеты о росте акций компании за последние три недели, Агнесс, - потребовала Маргит у секретарши и, повернувшись к Нель, прошипела: - Завтра получишь свой отзыв о стажировке. Так уж и быть, положительный, несмотря на все твои промахи.

- Спасибо, госпожа Реттель, но…

- С этой минуты ты здесь больше не работаешь, - отрезала Маргит.

- Но как же? Ведь еще три дня… - растерялась Нель.

- Все, можешь идти, и чтобы духу твоего здесь не было через десять минут. Завтра утром получишь документы в отделе кадров.

ГЛАВА 4. Неожиданная встреча

Если бы Нель не была взрослой - а девятнадцать лет – это уже такая взрослость, что просто ой-ой-ой! - так вот, если бы Нель не считала себя взрослой и серьезной барышней, она бы проскакала на одной ножке по всем ступенькам «Салливерна…» (не говоря уже о «…сыне»), даже не боясь поскользнуться на льду. Но она старательно впечатывала подошвы сапог в землю, в глубине души боясь, что, если она не будет этого делать, то просто-напросто оторвется от земли и взлетит в яркое голубое небо надутым от радости воздушным шариком.

Улица звенела от мороза. Казалось, что ветки деревьев и провода стали хрустальными и могли надломиться от любого порыва ветра. Нель провела перчаткой по нетронутому слою снега на перилах и с улыбкой посмотрела, как на ее пальцах появились рассыпчатые белые хлопья, сверкающие серебристыми искорками. Господи, какое это счастье!

Она оглянулась на многоэтажное, сверкающее сталью и стеклом здание «Салливерна», с трудом удержалась от того, чтобы не показать ему язык, и полной грудью вдохнула воздух свободы. Господи, какое это счастье, что она никогда больше не увидит Маргит! Нель показалось на секунду, что кто-то наблюдает за ней: скрытно и недоброжелательно, но она встряхнула головой и сбросила это ощущение, как сбрасывают с плеча мерзкого жука. А потом поспешила подальше от здания.

Настроение было просто блеск! Такое настроение бывало у Нель в детстве, когда она прогуливала школу. Нель училась хорошо, и мама разрешала дочери иногда пропустить уроки, если той вдруг хотелось. Восхитительное ощущение: все учатся и работают, а ты свободна, как птичка! Нель всей грудью вдохнула морозный воздух и счастливо улыбнулась.

Тротуары были засыпаны снегом, и их только-только начинали чистить. Нель вспомнила байку о том, что в древности улицы в Лидейле убирали гномы, с которыми заключали договор о том, что они имеют право на все найденные на земле предметы, включая драгоценности. И тогда ни один житель города не был застрахован от того, чтобы не лишиться случайно оброненной монетки или запонки. Но убирать улицы гномы предпочитали по ночам. Нель улыбнулась, подумав, что с тех пор не слишком многое изменилось: днем улицы по-прежнему были засыпаны снегом, и убирать их не спешили.

Словно в доказательство ее мысли, под снегом обнаружилась замерзшая лужа, нога Нель поехала, и, сделав красивый пируэт и взмах сумкой, девушка таки рухнула прямо посередине тротуара в десяти шагах от своего бывшего офиса.

- Эй! С вами все хорошо? – раздался над ней встревоженный мужской голос.

Нель посмотрела вверх, но солнце слепило ей глаза, и, кроме черного силуэта, она не видела ничего.

- Вот так штука! – присвистнул силуэт и протянул Нель руку. – Знакомая из булочной! Вот так встреча! Шоколадная улиточка!

Нель схватилась за руку и, поскальзываясь на льду, встала на ноги.

- Заметьте, я снова вас спасаю! – сказал мужчина и самодовольно улыбнулся, показав свои ямочки.

- Всего второй раз, - пробурчала Нель, узнавая своего благодетеля из булочной.

Теперь она смогла хорошо его разглядеть: и круглое гладковыбритое лицо, и веселые морщинки в уголках серых глаз, и то, что мужчине было лет тридцать – тридцать пять. Он кутался в большой шарф и меховой воротник кожаной куртки.

Нель отряхнула снег. Ушибленная коленка отозвалась болью. Нель подобрала оброненную папку с драгоценным отчетом и проверила, не попал ли на бумаги снег.

- То есть вы настаиваете на третьем разе? – поинтересовался молодой человек и поиграл бровями. Его серые глаза весело смотрели на девушку, отряхивающую снег с пальто и сумки.

- Ни на чем я не настаиваю.

- Да вы на ногах еле стоите. Где уж тут настаивать? - Нель стрельнула в нахала очередной сердитый взгляд. - Ну ладно-ладно. Если не хотите, чтобы я вас спасал, то не буду, обещаю, - и молодой человек прижал руку к груди. - Хотя жаль. Очень жаль. Вот если вы снова идете в ту булочную, где я спас вас в первый раз, то я мог бы вас туда сопроводить. Вдруг там снова не окажется нужного пирожного, и мне удастся совершить подвиг в третий раз.

- Каким же образом? – ворчливо для вида, но уже оттаивая в душе, поинтересовалась Нель.

- Устрою засаду на более удачливого клиента и отобью у него покупку? Нет. Никуда не годится. Вдруг он окажется сильнее и побьет меня? Что тогда? Может, взять в заложники кондитера и заставить его приготовить этих несчастных улиток в промышленном масштабе?

- Мне очень жаль сбивать такой боевой настрой, - заметила Нель, - но я больше не буду ходить в ту булочную.

- Что так? Переели улиток с шоколадом?

- Вот еще! Просто моя стажировка окончилась, и теперь я не обязана выполнять капризы начальницы.

- А где вы работали? – Нель показала рукой на многоэтажного «Салливерна». - А-а! Так это и есть то узилище, которое держало в неволе прекрасную принцессу? – мужчина осуждающе покачал головой. Нель улыбнулась. - И теперь пленница свободна? Абсолютно?

Нель помотала головой.

- Пока не найду другую работу.

- Но вы же не пойдете ее искать прямо сейчас?

- Нет. К сожалению, работа так быстро не находится. Я еду сейчас в Университет. Мне надо отвезти отзыв о моей стажировке.

- Хм. Но ведь перед дальней дорогой… У вас дальняя дорога?

- Не очень.

- Не разочаровывайте меня! – воскликнул молодой человек. – Дорога у вас дальняя… Не перебивайте меня! А перед дальней дорогой что надо сделать?

- Что?

- Конечно же, плотно пообедать. Сейчас как раз обеденное время. Не окажете ли вы мне честь пообедать вместе?

Нель растерялась.

- Я…

- Только не говорите, что с незнакомыми молодыми людьми вы не обедаете. Меня зовут Колин. Вас Нель. Я помню! Я Колин. Вы Нель. Вот мы уже и знакомы, так что аргумент о том, что мы незнакомы, я не принимаю всерьез.

- Но…

- Если вы спешите, то эту проблему тоже легко решить. Мы с вами пообедаем, а потом я довезу вас до университета на такси. И вы все успеете!

ГЛАВА 5. Визит

- Как ты думаешь, сколько мне придется ждать, пока меня пригласят на собеседование? – с тревогой спросила Нель у Катри.

Она сидела за столом и послушно терла сыр на терке для пасты, которую девушки запланировали себе на ужин.

Вид из окна кухни упирался в крышу соседнего здания, стоящего почти вплотную к дому Нель и Катри. При желании можно было бы в деталях изучить жизнь людей напротив. Впрочем, как и они могли бы сделать то же самое. Кухонька была маленькой: стол, пара колченогих табуреток, газовая плитка, тяжело ворчащий от старости холодильник и небольшой шкаф, в котором девушки хранили свою посуду и крупы, тщательно оберегая их от посягательств настырных тараканов. Под окном на полу стояли миски Макса.

- В первый раз девушкам помогают курсы, - наставительно сказала Катри и заглянула в кастрюлю, проверяя, не закипела ли вода для спагетти. – И это очень хорошо, поверь мне. Потом тебе придется самой писать резюме и ходить по агентствам. Ноги до колен сотрешь, пока найдешь подходящее место.

- Ты быстро нашла?

- Если бы! – фыркнула Катри. – Целый месяц бегала по собеседованиям. Не так уж легко найти хорошую работу. Помню раз… - Катри вытряхнула в булькающую воду полпачки спагетти, - пришла я в небольшую контору. Занималась она то ли поставкой консервов, то ли стирального порошка… Не суть! Так вот будущий начальник со своим заместителем мне полчаса рассказывали, какая у них крутая фирма - с историей и своими традициями - и какую честь они оказывают сотруднику, принимая его на работу. Требований к секретарю на лист целый! Ну а я что? Сижу, молчу, поддакиваю. Директор мне и говорит: «Сотрудники наши должны быть наблюдательными и думать о мелочах. Вот вы, например, можете сказать, какого цвета коврик лежал перед входом в приемную?» И хитро так меня щурится. «Там вообще никакого коврика не было», - говорю. Он аж с лица спал. Короче, отказали мне.

- Почему? – прыснула Нель. – Не угадала?

- Не-а, - сказала Катри. – Я когда уходила, услышала, что директор своему заму шепнул: «Нам таких внимательных не надо. Неизвестно, к чему приведет».

Нель засмеялась. Катри слила воду и выгрузила спагетти в большое блюдо. Нель посыпала их сыром и слегка перемешала. Катри открыла банку рыбы в томате и честно разделила ее содержимое пополам.

- Вот когда устроишься на работу, - мечтательно произнесла Катри, цепляя тощих рыбешек вилкой, - устроим пир горой. Всяких вкусняшек на соседнем рынке накупим. А пока извини, питаемся скромно.

- Да я понимаю, - сказала Нель. – Мы же договорились деньги на еду строго пополам вносить. Ты не обязана меня кормить постоянно. И так сколько раз ты за двоих платила. Извини, вот устроюсь на работу… А стипендия стажера ма-а-аленькая. Почти как эта рыбка, - Нель проглотила свою порцию очень быстро и теперь отковыривала остатки сыра с тарелки.

- Да нет, я бы и в этом месяце добавила. Но на прошлой неделе половину зарплаты сестре пришлось переслать, - пояснила Катри. – Ее муженек, сволочь такая, с маленьким ребенком бросил. Уехал, типа, на заработки, а потом письмо написал: «Прости, мол, дорогая, прошла любовь, завяли помидоры. По возможности помогать буду, а пока сама крутись, как можешь».

- Сволочь, - согласилась Нель и пошла снимать закипевший чайник с огня.

- А куда ей крутиться, когда на руках кроха? Родители, конечно, помогают, с внучкой сидят, но на целый день сестра не может уходить от малыша. Перебивается случайными заработками. Вот и посылаю ей деньги.

- Ты лучшая в мире сестра и подруга, - признательно сказала ей Нель и обняла Катри за плечи. – Что бы я без тебя делала! Как хорошо, что мы с тобой вместе поселились!

- Прекрати! Зато вся уборка на тебе!

Катри показала Нель язык.

Звонок в дверь заставил подруг примолкнуть.

- Кто это? – удивилась Нель. – К тебе?

- Понятия не имею.

Катри пошла открывать дверь, а недоумевающая Нель стала заваривать чай. Она едва не выронила из рук заварку, когда услышала знакомый голос:

- Могу я увидеть Агнель Кроптен?

Нель выскочила в коридор и уставилась на пожилую высокую даму в бежевом пальто с песцовым воротником и блестящей кожаной сумочкой в руках, обтянутых замшевыми перчатками.

- Здравствуйте, тетя Глэдис! – растерянно сказала Нель.

Дама приподняла бровь то ли в знак удивления, то ли в знак неодобрения.

- Здравствуй, моя дорогая. Мне надо с тобой поговорить. Куда я могу пройти?

- В кухню, - предложила смущенная Нель: приглашать тетю в свою маленькую комнатку, всю меблировку которой составлял шкаф с отваливающейся дверцей, узкая кровать и стол, и где единственный стул был весь в кошачьей шерсти, ей совсем не хотелось.

Дама величественно качнула головой и пошла за Нель в кухню. Там она быстро огляделась, задержав многозначительный взгляд на веревках, натянутых между трубами, где сушились чулки и трусы – Нель при этом покраснела – и брезгливо поджала губы. Катри молча вошла вслед за богато одетой дамой и с независимым видом встала у окна.

- Это моя близкая подруга Катри. А это моя тетя, госпожа Маттевран, - представила Нель женщин друг другу.

Катри и дама перекинулись взглядами и явно не пришлись друг другу по душе. Тетя Глэдис страдальчески оглядела табуретку, провела по ней рукой в замшевой перчатке, изучила в свою очередь перчатку и, придя к выводу, что бежевое пальто не будет полностью загублено непродолжительным пребыванием на босяцком предмете мебели, села на краешек.

- Я бы хотела с тобой поговорить, Нель. Тет-а-тет, - с намеком сказала дама.

- У меня нет от Катри секретов, тетя, - тут же сказала Нель и бросила умоляющий взгляд на Катри. Катри твердо и понимающе кивнула в ответ.

- Что ж… - тетя Глэдис еще раз покосилась неприязненно на Катри, но та ответила ей вызывающим взглядом, и женщина отвела глаза. - Ты внезапно покинула наш дом… - многозначительно начала тетя, и Нель вспыхнула.

«Покинула? – захотелось вскричать ей. – Вы это так называете? А может, вспомните, как все было? Как ваш расчудесный сыночек, а мой кузен, который целый месяц проходу мне не давал, в очередной раз зажал меня в уголке? И как вы случайно застали это безобразие, но вместо того, чтобы пожурить сынулю, устроили мне скандал? Напомнить вам, как вы меня обзывали? Как выставили меня из дома с чемоданом? И даже не побеспокоились, куда я пойду на ночь глядя?»

ГЛАВА 6. Да ладно!

- Нель, голубушка, только не плачьте!

Директор курсов при Лидейлском Университете протянул девушке бумажную салфетку, которую вытянул из коробки.

- Но господин директор, - дрожащим голосом сказала Нель, - вы же говорили, что поможете мне найти хорошее место. А это… это…

- Так чем же оно плохое? Просто прекрасное!

- Я не хочу… я не могу работать в «Салливерне», - шмыгала носом Нель. – У этой грымзы Маргит. Я думала, что не доживу до конца стажировки. Она меня поедом ела.

- Давайте начистоту, Нель, - предложил директор школы референтов, превентивно придвигая к Нель коробку салфеток.

- Давайте, - хлюпнула Нель.

- Компания «Салливерн и сын» уже много лет курирует нашу школу. Проводит семинары и лекции. Оплачивает гранты нашим преподавателям. Дает рабочие места для наших стажеров, выплачивая им пусть небольшую, но зарплату. Вы же остались довольны оплатой стажировки?

- Более чем, - невольно согласилась Нель.

- Но подобная помощь не может остаться без ответной благодарности. И если «Салливерн» говорит нам, что желает то-то и то-то, мы не можем ответить отказом.

- Но что же мне делать? – снова залилась слезами Нель. – Я не смогу работать на госпожу Маргит. Да она и сама была мной недовольна. Я даже не доработала там трех дней. Ну вы же знаете, господин директор.

- Знаю, Нель, знаю. И тоже в недоумении. Скажу честно, что это первый раз за все время нашего сотрудничества, когда «Салливерн» принимает на работу выпускников. Без опыта работы.

- Да?

- Да. Сотрудники «Салливерна» держатся за свои места, как дитя за титьку матери… - Нель хрюкнула. Директор улыбнулся. – Зарплаты там ого-го какие! Страховка по болезни, пособие семье, если потеряет кормильца, и еще много чего. Но и берут туда лучших из лучших. Нет-нет, дорогуша, вы у нас тоже золотко: и несколько языков знаете, и печатаете быстро и без ошибок, и характер покладистый. Я даже удивляюсь, что вы выбрали школу референтов. Вам бы надо было идти в Университет, а не на курсы секретарей.

- Я не могу учиться в Университете. У меня нет денег на оплату учебы. Вы же знаете, господин директор, что моя мама… - у Нель снова задрожали губы.

Директор замахал руками.

- Знаю, голубушка, знаю. И очень сочувствую вашей потере. Кстати, простите меня, мне пришлось сказать вашей тете, госпоже Маттевран, ваш адрес. Она же ваша единственная родственница. Я подумал, что важное…

- Ничего, господин директор, все нормально. Она приходила ко мне.

- Ну и замечательно!

- Но зачем я нужна «Салливерну»? Без опыта работы.

- Вот чего не знаю, того не знаю. Недоумеваю, я же вам сказал. Да и работа странная.

- Почему странная?

- А вот полюбуйтесь!

Нель взяла протянутый директором лист, высморкалась и попыталась вчитаться в условия работы.

- Это столько денег! – она подняла на директора изумленные глаза. Тот кивнул, и Нель снова склонилась над листочком. – Работа ассистента. Так. Перевод. Так. Сопровождение. Так. Личные поручения. Три дня в неделю? Это что – шутка?

Директор развел руками.

- Вот теперь вы убедились, что я вам предлагаю просто конфетку? Да это же не работа, а мечта.

- Ну да, - пробурчала Нель.

Ей хотелось добавить, что за три дня Маргит из нее успеет выпить всю кровь. И не факт, что за оставшиеся четыре дня Нель успеет восстановить душевные силы. А не является ли Маргит потомком вампиров, невольно пришло девушке в голову. Ну уж энергетическим вампиром она, по крайней мере, точно являлась.

- И кстати, Нель, вы же знаете, что все контракты подписываются сроком на год, так что вам ничто не помешает оставить эту работу через год и поискать новую. А после «Салливерна» вас с распростертыми объятиями возьмут куда угодно.

- Если не сочтут странным, что ушла с такой золотой работы, - задумчиво добавила Нель.

- Не думайте об этом, голубушка. Найдете вы работу с вашими талантами, обязательно найдете. Если уж на то пошло, то я лично подыщу для вас вакансию, если вы решите уйти из «Салливерна». Ну что, по рукам?

- Договорились, господин директор, - последний раз хлюпнула носам Нель.

Директор просветлел.

Вот так и получилось, что через день Нель снова повлеклась привычной дорогой в знакомое здание.

Огромные стеклянные двери и мраморный холл все так же заставляли Нель почувствовать себя маленькой и беззащитной. Девушка вспомнила, как была подавлена и напугана, когда в первый раз входила сюда. Она едва осмелилась тогда подать голос при разговоре с охранником.

Сегодня Нель испытывала не трепет и благоговение, а грустную обреченность. Она подошла к девушке за стойкой и сказала, что ей требуется оформление пропуска.

- Агнель Кроптен? – уточнила девушка, сверившись с бумагами. – Вам уже сделан пропуск. Номер 15. Проходите, пожалуйста. Потом вам надо подняться на 16 этаж.

- Спасибо! – сказала Нель.

Ну вот, огорченно подумала она. Конечно же, шестнадцатый этаж. Там, где кабинет Маргит. Почему-то Нель до последнего надеялась, что ее возьмут ассистенткой к кому-нибудь другому.

Девушка подошла к стене, на которой были разноцветные кнопки с разными номерами. Часть кнопок была вжата: значит, сотрудники уже вошли в здание. Нель нажала кнопку со своим номером. Она знала, что с той стороны стены пропуск упал на конвейер и едет к охраннику за стеклянной стенкой. Нель подошла к охране, подождала, пока ее лицо сверят с фотографией на пропускной карточке, и прошла через открывшийся турникет внутрь здания. Она вдохнула, чтобы набраться храбрости, и шагнула вслед за другими сотрудниками в лифт.

Лифт привычно выпустил Нель на самом верху. Последние выходящие из лифта сотрудники с удивлением и затаенным уважением посмотрели на хрупкую девушку, нервно сжимающую в руках сумку. На последнем этаже были только кабинеты высшего руководства «Салливерна».

Нель прошла по привычному коридору, мягко освещенному лампами. День еще только начинался. С шестнадцатого этажа было хорошо видно, как над крышами Лидейла вставало бледное, как будто налившееся призрачной кровью солнце.

ГЛАВА 7. Директор

- … запятая… по поводу данного вопроса. И с новой строки…

Алекс Салливерн диктовал Нель, расхаживая по своему огромному кабинету. Из панорамных окон открывался потрясающий вид на Лидейл. Покрытые снегом островерхие крыши старинных зданий виднелись среди современных высоток, блестящих сталью и стеклом. Был хорошо виден Виленг – большой парк на окраине города, где горожане любили проводить свободные дни.

Голос директора похрустывал морозом. Слова падали с губ аккуратными льдинками.

-…направить в комиссию по ценным бумагам отчет за сентябрь. Вы все записали, Агнель?

- Да, господин директор.

Нель оторвалась от письменной машинки. Машинка была совершенно потрясающая и тоже очень подходила к интерьеру: цвета слоновой кости, а буквы на клавишах были нарисованы золотом. Нель даже не представляла себе, что есть компании, выпускающие такие красивые машинки: на курсах их обучали печатать на развалюхах, у которых рычаги букв частенько застревали и путались с другими, и Нель приходилось, пачкая пальцы, разбирать их. А эта машинка была такой же люксовой, как и все остальные предметы в кабинете Алекса Салливерна и приемной секретарши.

- Отправьте эту бумагу госпоже Маргит.

- Да, господин директор. Что-то еще?

- Да…

Алекс прошелся по кабинету и повернулся спиной к Нель.

- Сварите-ка кофе, Агнель…

- Да, господин директор.

- На двоих. Вы же не откажетесь выпить со мной кофе, да?

Мужчина повернулся к девушке. Нель от удивления замерла с полувытащенной из каретки бумагой.

- Но ради чего? – пискнула она удивленно и покраснела. – То есть я хотела сказать…

- Ваше удивление мне понятно. Но и вы должны меня понять, - заметил Алекс, подходя ближе к своей ассистентке. Нель тут же смутилась и потупила взгляд. – Мы работаем вместе уже целых три дня, а я ничего не знаю о вас. Вам не кажется, что эту ситуацию надо как-то исправить?

- Но все в моем личном деле, - попыталась отбиться Нель.

- Я жду вас через десять минут с кофе в моем кабинете, - безапелляционным тоном заявил Алекс и ушел к себе.

Нель отмерла, удивленно сморщила носик, потом быстро достала документ и побежала отдать его Агнесс. Она быстро сварила кофе на маленькой кухоньке рядом с приемной, поставила на поднос сахар в красивой фарфоровой сахарнице, сливки и понесла это все в кабинет директора.

Алекс уже сидел, развалившись, на мягком диване рядом со столиком.

- Садитесь, Агнель, - любезно предложил он девушке и похлопал рукой рядом с собой.

Нель покосилась на диван и уселась на самый краешек.

- Так значит, вы сирота? – спросил Алекс через полминуты, в течение которых он пил кофе маленькими глоточками, наблюдая за девушкой.

Нель от неожиданности чуть не поперхнулась кофе.

- Да, господин директор, - сказала она, откашлявшись.

- А ваш отец?..

- Он бросил нас с мамой, когда я была еще совсем маленькой.

- Жаль это слышать. Я читал ваше дело. У вас были блестящие успехи в школе. Жаль, что вы не пошли учиться дальше. Очень жаль.

- Мне надо было быстро найти работу, господин директор.

- А ваша мама?..

- Она умерла год назад, - сухо сказала Нель.

«Главное – не расплакаться!» - приказала она себе. В горле стоял комок. Ей совершенно не улыбалось рассказывать о своей жизни директору. А также вспоминать о последнем годе жизни мамы, о том, как она медленно умирала. Мама запретила трогать деньги, которые она откладывала из своего крохотного заработка Нель на учебу в университете, но Нель в день своего совершеннолетия пришла в банк и сняла их все, до последней монетки. Чтобы потратить на врачей и лекарства. Но ничего не помогло: мама умерла. После ее смерти Нель уехала из родного города, забрав минимум вещей и кота Макса. Но все это Нель не собиралась рассказывать этому сухарю. Нель поставила чашку на стол и посмотрела прямо в глаза мужчине. В серых стальных глазах Алекса не читалось ни сочувствия, ни тепла.

- Вот как? А у кого вы жили в Лидейле?

- Сначала у дяди. Маминого брата. Но…

- Но что?

- Я им мешала, - отрывисто бросила Нель. – Особенно его жене, - тон Нель стал поневоле язвительным.

Перед смертью мама взяла с Нель клятву, что она поедет в столицу учиться. Она дала письмо, которое Нель должна была передать своему дяде. До этого момента Нель даже не подозревала, что у матери есть родственники, богатые родственники в Лидейле.

Нель помнила момент, когда она приехала по адресу, указанному на конверте, и открыла рот от удивления. Она ожидала увидеть обычный многоквартирный дом, ну, или, на крайний случай, скромный домик на окраине, а увидела трехэтажный особняк почти в центре города. Дом выглядел строго и респектабельно. Нель помнила, как билось у нее сердце, когда она позвонила в дверь особняка и срывающимся голосом попросила господина Николаса Маттеврана. Вместо него дворецкий позвал тетю Глэдис. Нель сгорала от стыда, стоя у входа, как попрошайка или продавец с лотка, пока госпожа Маттевран читала поданное Нель письмо, и ее губы брезгливо кривились. Однако она не прогнала Нель, а разрешила ей остаться в доме. На определенных условиях.

Дядя Николас, как выяснилось, был болен, и его болезнь прогрессировала. Слабоумие за несколько лет превратило сильного и уверенного в себе мужчину в слабое хныкающее дитя, неспособное даже обслуживать себя. Тетя согласилась дать Нель пожить у них в доме некоторое время, пока Нель не отучится на курсах и не начнет сама зарабатывать на жилье и еду. Взамен Нель использовали как служанку: она убиралась в комнатах, готовила еду, выгуливала тетину собачку. Нет, Нель не была обижена на своих родственников: в конце концов, они не были обязаны заботиться о выскочившей, как черт из шкатулки, новоявленной родственнице, о существовании которой благополучно не знали восемнадцать лет. И она бы до сих пор там, наверное, жила, если бы не кузен.

Трэвис, занявшийся вместо отца семейным бизнесом, вызывал у Нель стойкое отвращение. Его масляные глазки следили за хорошенькой кузиной ежедневно. Нель старалась уезжать из дома на курсы как можно раньше, быстро выполнять свою работу в доме, а вечерами гуляла по столице, любуясь старинными особняками, уютными площадями и засаженными липами улицами. Но все равно кузен постоянно пытался подкарауливать Нель дома. Он сидел, развалившись в кресле, и наблюдал, как она убирается. Нель почти физически ощущала, как его взгляд ползает по ней, подобно мерзкой букашке, забираясь в самые интимные места. Нель краснела и бледнела, но терпела. У нее не было другого выхода. Но потом кузен перешел в атаку: то ненароком коснется Нель, то зажмет, проходя мимо, потом стал распускать руки. Однажды, когда Трэвис загнал Нель в угол и попытался, несмотря на сопротивление, поцеловать, вошла тетя. Ох и скандал же был! Нель вышвырнули на улицу. Тетя сама с остервенением бросала вещи Нель в чемодан, а потом выкинула его за порог. Ну как же: провинциальная шлюха едва не соблазнила богатого мальчика из хорошей семьи.

ГЛАВА 8. Письмо

Домой Нель возвращалась в приподнятом настроении. Еще бы – впереди целых четыре выходных дня! И пусть в субботу ей сопровождать директора, но все же она не в офисе будет томиться, а напротив, побывает там, где сама ни в жизни бы не побывала. Нель шла по предпраздничному городу и упивалась каждой минутой пешей прогулки.

Новый год должен был быть только через месяц, но уже сейчас все готовилось к празднованию одного из самых чудесных событий года. Город казался Нель замороженной сказкой: с его сверкающими новогодними елками, с иллюминацией, опутавшей центральные улицы в замысловатые разноцветные кружева, и с множеством праздничных киосков, заполонивших город перед праздниками.

Все центральные улицы города были пешеходной зоной, и Нель специально делала большой крюк до остановки автобуса, чтобы прогуляться по центру города. Эти вынужденные прогулки доставляли ей радость – чистую, снежную, почти детскую.

Киоски ломились от особой праздничной продукции: глазурированных пряников, яркой вязаной одежды, ароматических новогодних свечей, шоколадок и карамели в блестящих обертках, детских игрушек и, конечно, елочных украшений. А сейчас, вечером, в свете разноцветных огоньков и падающего с неба мелкого снежка, все это выглядело в сотни раз заманчивей.

Как зачарованная бродила Нель между киосками, рассматривая украшения: и круглобокие шары, которые продавали по цветам, так что Нель могла сколько угодно кружить среди бесконечных красных, золотых, серебряных, голубых и зеленых сверкающих рядов, и горящие позолотой звезды, которых бы хватило, чтобы украсить все вечернее небо над городом, и фигурки разных зверей и людей с трогательными мордашками, и много всего другого. Нель хотелось купить решительно все: и вон те миниатюрные хрустальные туфельки, и вон тот набор разноцветных шишек, покрытых блестящим снегом, и горящие алмазными гранями снежинки, и тонкокрылых золотых бабочек, и красных птичек с бархатными крылышками и загнутыми хвостиками, на конце которых горели маленькие стразы. Но Нель ничего не покупала: на их съемной квартире не было елки. Катри обещала выпросить на елочном базаре несколько веток: девушки хотели поставить их в банку на кухоньке, украсив мишурой. Но ни о каких елочных украшениях речь не шла.

Дойдя почти до конца ярмарки, Нель привычно застыла перед киоском со стеклянными шарами.

- Подходите, барышня! – услышала она и вздрогнула. Взгляд Нель столкнулся с чуть насмешливым взглядом торговки. Та была укутана в тулуп и обмотана платками. Чтобы не мерзнуть, женщина притоптывала на месте. – Который раз вас вижу. Подойдите, не бойтесь. Авось что приглянется. А нет - так нет. Невелика беда! За смотр денег не возьму.

Нель робко подошла к прилавку и взяла один из шаров: она уже видела его раньше, но не решалась взять в руки, чтобы рассмотреть.

Внутри шара был миниатюрный домик, просто домик мечты Нель: уютно ассиметричный, под черепичной крышей, с круглыми окошками на чердаке и с оплетенными плющом стенами. Вокруг домика был изящный садик с покрытыми снегом деревьями – настоящее произведение искусства. Снег искрился в свете уличных огней, и эти отблески ложились на стены кофейного цвета и на увитый новогодней гирляндой вход в домик. Узенькая дорожка среди заснеженных хвойников так и манила пробежаться по ней и постучаться в низенькую дверь, за разноцветными стеклами которой в глубине дома должны были таиться неисчислимые чудеса. Нель встряхнула шар, и вокруг домика завертелась снежная метель, заволакивая уютные окошки, снегирей, сидящих на украшенной елочке и маленькую скамеечку перед входом.

Нель перевернула шар и прочитала цену на донышке.

- Берите, барышня, - сказала торговка. – Я вам скину цену.

Нель смущенно поблагодарила и полезла в карман за кошельком. Еще минуту спустя драгоценный шар был завернут в бумагу и отправлен в сумку. Нель поблагодарила продавщицу и побрела к остановке.

Нель не видела, как из-за угла киоска вышла фигура, укутанная в длинное темное пальто. Лицо человека закрывала большая меховая шапка и широкий шарф. И только глаза над шарфом сверкнули стальными лезвиями, как будто мысленно разрезая куски обозримого пространства и уходящую вдаль девушку. Помедлив несколько секунд, фигура двинулась вслед за Нель.

Это случилось, когда Нель ждала автобус. Центр города был полон праздничной толпой: женщины с закутанными по нос детьми, домохозяйки, держащие в руках десятки свертков, перетянутых бечевой, клерки, погруженные в дела перед окончанием года. Нель сегодня отпустили на час раньше, но народа, возвращающегося домой из центра, было все же много. Отовсюду напирали, прохожие толкались, при приближении автобуса толпа подалась вперед. Нель тоже шагнула вперед, предусмотрительно оставаясь в двух шагах до кромки тротуара. И вдруг она почувствовала сильный толчок в спину. Нель взмахнула руками, пытаясь удержать равновесие, но ее ноги поехали, и она с ужасом поняла, что падает под колеса автобуса, медленно подъезжающего к остановке. Мгновение растянулось, погружая в кошмар наяву: понимание неотвратимости происходящего, ужас от близости смерти, предвкушение боли и кровавого месива под колесами, в которое вот сейчас превратится ее тело. Вечность распахнула перед ней свои ледяные объятья. И уже балансируя на острой грани между двумя мирами, Нель почувствовала, как чья-то стальная рука схватила ее за шиворот и резко рванула назад. Девушка успела увидеть бледное лицо водителя, ударила сумкой по краю автобуса, и тут ее развернули лицом назад. Нель открыла полные ужаса глаза и столкнулась с суровым лицом Колина.

- Нель! – рявкнул молодой человек, не сдерживая своих чувств. – Ты что, с ума сошла?!

Нель почувствовала, как ее ноги ослабели и едва не рухнула на землю. Колин подхватил девушку за талию и выволок из толпы, которая, равнодушно огибая их, стала погружаться в салон автобуса.

- Меня толкнули под автобус, - уже не веря самой себе, пролепетала Нель, и из глаз полились запоздалые слезы.

ГЛАВА 9. Свидание с Колином

Ровно в четыре Нель уже стояла около своего офиса и молилась, чтобы не нарваться ни на кого из сотрудников, знающих ее в лицо. Нет, у нее, конечно, сегодня законный выходной, но зачем ей лишнее внимание и вопросы?

Колин явился с опозданием на десять минут, когда Нель уже начала сомневаться в том, что он вообще придет.

- Извини, Улиточка! – закричал он издалека, поскальзываясь на обледенелом тротуаре: дороги за ночь почистили, но тротуары, кое-где посыпанные песком, были опасной зоной для прогулок. Деревья, сгибаясь под тяжестью обрушившегося на них снегопада, выглядели как сахарные фигурки и все искрились на ярком солнце.

- Ничего, - сдержанно ответила Нель: сердиться на Колина, когда он так заразительно улыбался и при этом демонстративно виновато морщил нос, но в глазах не было видно ни капли угрызений совести, было невозможно. – Так на какой фильм мы пойдем?

- Сначала мы пойдем есть, договорились? А уже потом в кино. Ты обедала?

- Да, я обедала дома, - сказала Нель, не упоминая, что ее обед был скорее поздним завтраком, крайне скромным и незатейливым.

- Это ничего, - добродушно сказал Колин, - перекус лишним никогда не бывает.

И по-свойски обняв девушку за плечи, он повлек ее в свой любимый ресторан.

В этот раз Нель уже не колебалась, спускаться вслед за Колином в подвальный ресторанчик или нет. После холодной улицы ее щеки загорелись в теплом помещении. Она потерла руки и поежилась в своем тонком пальтишке.

- Давай сюда! – потребовал Колин, помогая разоблачиться Нель.

Нель послушно стащила с себя верхнюю одежду, и Колин повесил ее на вешалку рядом со столиком.

- Сейчас закажем супчика и горячего! – радостно сказал он, потирая руки. – Давай-давай, Улиточка, не жмись, открывай меню. Или знаешь что?

- Что?

- Давай-ка я сам все закажу. Ты мне доверяешь?

Нель послушно закрыла меню. Она не могла объяснить, почему так происходило, но в присутствии Колина ей было ужасно легко и уютно. Казалось естественным слушаться его. С первой минуты их знакомства Колин взял легкомысленно покровительственный тон, но подобное обращение не обижало девушку, не ставило ее в неловкое положение. При этом она ощущала и некоторое сожаление о том, что Колин, по всей видимости, относился к ней то ли как к подобранной на улице собачонке, то ли как к подруге детства и совершенно не собирался переступать ту черту, которую Нель, возможно, и хотела бы, чтобы Колин переступил.

- Так, давай на первое возьмем суп-пюре с чесночными гренками. Как думаешь?

- Я не такая уж и голодная, - робко сказала Нель, но при этом ее желудок прямо закричал, возражая своей хозяйке.

- Ну-ну, - улыбнулся Колин, обозначив ямочки. – Тогда решено: на первое мы едим суп. Потом будет жаркое в горшочках. Со стручками, паприкой и картошкой. Просто, но вкусно.

Нель сглотнула слюну и согласно кивнула.

- Насчет сладкого мы решим потом, - добродушно сказал Колин и протянул меню подошедшему официанту.

Через несколько минут на столе уже стояла корзинка с гренками. Нель покосилась на нее. Колин улыбнулся и, без всякого стеснения утащив парочку хлебцев, захрустел ими. Потом подмигнул девушке. Нель протянула руку и последовала его примеру.

Принесли восхитительный суп. Нель обжигала губы, хрустела гренками и размышляла о том, какое же это счастье ходить в ресторан по выбору и брать любую понравившуюся еду. Во время горячего Колина отвлекли.

- Я сейчас, Улиточка! – сказал Колин и помахал какому-то мужчине за дальним столиком.

- Я тоже ненадолго отойду… Ну… - со стеснением сказала Нель.

Колин засмеялся.

- Пойдем провожу тебя, - сказал он.

Знакомый Колина сидел как раз около входа в туалет, куда быстро проскользнула смущенная Нель.

Быстро сделав свои дела, Нель уже хотела выйти обратно в обеденный зал, когда услышанное заставило ее замереть за углом. Ох, любопытство страшный порок, пожурил Нель голос совести, но девушка шикнула на него. Ну можно же немного постоять около двери? Может, она еще в туалете? Нель спряталась за чуть приоткрытой дверью и стала подслушивать, надеясь, что никому не приспичит именно сейчас пойти в туалет, и она услышит самое интересное.

- … из первых рук.

- Странно, - заметил Колин. – В газетах ничего не было.

- Возможно, полиция боится шумихи. Ты же помнишь, что было три года назад? Какая истерия поднялась в городе, когда выяснилось, что это серия? Вот и молчат как в рот воды набрав.

- Хм. Допустим. Давай еще раз повтори, что тебе информатор из полиции рассказал.

- Да не так уж и много. Короче, нашли сегодня утром труп на Литейной улице…

Тут Нель чуть не ахнула вслух. Она зажала рот, чтобы не выдать себя никакими звуками. Литейная! Это же соседняя улица! В шаге от ее дома. Какой ужас!

- …Ночью мороз был, поэтому точно сказать, когда убили, нельзя. Явно не днем. Тогда бы прохожие заметили. Значит, ближе к ночи, в темноте. Не ночью и не утром. Труп снегом запорошен, а снегопад в полночь прекратился.

- Кто убит?

- Молодая женщина. Все, как в прошлые разы. И типаж подходящий. Даже снова вроде надпись на лице есть.

- Надпись расшифровали?

- Вот чего не знаю, того не знаю. Скажи спасибо и за эту информацию. Сам знаешь, что следователь может сделать с тем, кто журналистам тайны следствия сливает.

- Ладно. И на том спасибо! С меня причитается.

- Да чего уж. Ты снова во все это хочешь влезть?

- Там видно будет.

Нель услышала звук отодвигаемых стульев. Она подождала еще минуту и вышла из туалета, как ни в чем ни бывало.

Колин задумчиво жевал мясо с картошкой из горшочка. Нель не спешила задавать вопросы.

- Принесите нам чая, пожалуйста, - попросил Колин, подозвав официанта, - с коржиками. Ты будешь коржики, Улиточка?

- Я уже наелась, - робко сказала Нель.

- Ну тогда с собой заверните. Поешь дома, Улиточка.

Нель только вздохнула. Ну нравится Колину ее опекать, что же ей – бороться с ним, что ли?

ГЛАВА 10. «Ватра парк»

В субботу ровно в десять часов утра в дверь Нель и Катри постучали.

- Господин директор ожидает в машине, - сказал водитель.

Через несколько минут он открывал дверь перед Нель, которая, поздоровавшись, уселась рядом с Алексом Салливерном на заднее сиденье.

Директор смерил Нель взглядом и хмыкнул.

- В «Гранд Меллер»! – приказал он водителю.

- Разве мы едем не в парк? – робко поинтересовалась Нель.

- Вы собирались поехать туда в этом, Агнель? В юбке и пальто?

Алекс кивнул на одежду Нель. Нель так и читала в его стальном взгляде: «Просто позор и нищета! Вы опозорите меня».

«Ну конечно! Куда мне в таких обносках рядом с директором находиться! Хотя я могла бы и в сторонке постоять», - расстроенно подумала девушка. Но спорить с директором не стала.

Через десяток минут машина затормозила перед входом в универмаг «Гранд Меллер». Нель с робостью прошла через высокие стеклянные двери, которые ей отворил швейцар.

Нель была один раз в этом универмаге. Это случилось по приезде в Лидейль. Тогда Нель старалась всеми правдами и неправдами ускользнуть из дома своих родственников. Она бродила по центру, ездила в парк Виленг. Тогда же она не смогла удержаться и зашла в самый дорогой универмаг города. «Гранд Меллер» поразил ее пышностью отделки и множеством дорогих бутиков.

На первом этаже были разбиты маленькие зимние садики, где среди редких южных растений журчали фонтанчики, вились каменные дорожки и были развешаны клетки с поющими канарейками и попугаями. В уютных уголках стояли столики и диванчики, где модно одетые дамы и господа неторопливо пили кофе и переговаривались. Одетые с иголочки молоденькие продавщицы щебетали вокруг придирчивых покупательниц, примеряя им туфли и бегая за подходящими размерами. На верхнем этаже были многочисленные рестораны с различной едой – от континентальной до экзотически островной.

Нигде больше Нель не ощущала себя такой провинциалкой и нищебродкой, как в этом магазине. Единственное, что она смогла себе позволить купить в этом универмаге, это крохотный рожок ванильного мороженого при входе. И заплатила она за него в три раза дороже, чем оно стоило в других местах. И сейчас Нель запаниковала при мысли о том, куда ее притащил Алекс Салливерн.

- Господин директор, господин Салливерн, послушайте… - шепотом попыталась воззвать Нель к начальнику.

- Госпожа Кроптен, идите за мной, - ледяным тоном приказал Алекс и пошел вперед, не глядя, идет ли за ним девушка. Подавленная Нель поплелась вслед за начальником в глубь универмага.

Магазин был для спортивных товаров. На витринах стояли, обвешанные новогодней мишурой, манекены в спортивной одежде и держали в руках лыжи или сноуборды. Нель робко прошла внутрь магазина за Алексом.

- Господин Салливерн! – расплылась радостной профессиональной улыбкой продавщица и внимательно посмотрела на Нель.

Нель смутилась.

- Люсиль, доброе утро! Позаботься об этой барышне, - сказал Алекс и уселся на кожаный диван, стоящий в центре зала.

- Конечно, господин Салливерн! У меня уже все готово, как вы и просили. Пойдемте за мной, барышня.

Нель последний раз оглянулась на начальника, но тот уже перестал обращать на нее внимание, разворачивая газету. Тогда Нель вздохнула и, как бычок на веревочке, пошла вслед за продавщицей.

- Я подобрала несколько костюмов для катания, - сказала Люсиль. - Конечно, удобнее будет кататься в целиковом комбинезоне, но вот посмотрите на этот костюм… Правда, прелесть? Померьте его первым!

- Но я же… Зачем для катания?

- Такие инструкции оставил мне господин Салливерн.

И Люсиль, стуча каблучками, ушла и оставила Нель наедине с костюмами в большой примерочной кабинке. Нель растерянно поставила сумку на стул и задумалась.

Все получилось так неожиданно, что она не успела найти достойные аргументы для возражений. Надо ли понимать, что директор собирается купить Нель одежду? Ведь смешно подумать, что она может… Нель взглянула на ценник и чуть не поперхнулась. Сколько-сколько?! Да это стоит, как вся Нель целиком с головы до пяток.

- Госпожа Кроптен, хотел бы напомнить, что у нас не так много времени. Вы не могли бы поторопиться? – раздался недовольный голос директора, и Нель чуть не выронила из рук костюм. Выбора не было. Она вздохнула и обреченно обвела глазами одежду, лежащую перед ней.

Комбинезоны были все, как на подбор, красивыми. Но тот костюм, который ей предложила вначале Люсиль, был особенно красив. Нель торопливо стащила с себя пальто, потом сбросила юбку и облачилась в новую одежду. Потом поглядела на себя в зеркало и ахнула.

Облегающие серебристые брючки обтягивали бедра и стройные ноги Нель, внизу они переходили в небольшой клеш и были оторочены на конце тонкими полосками белой норки. Такой же мех, но уже побольше и попышнее был на манжетах рукавов. Серебристая курточка, украшенная на груди стразами, прилегала к талии и застегивалась на широкий, расшитый узорами пояс. Вверху был большой меховой воротник, и Нель просто утонула в мягком песцовом меху.

- О! Я так и знала, что этот костюм вам идеально подойдет, когда господин Салливерн вас описал, - восхитилась Люсиль, без спроса проникая в примерочную. – Вот примерьте еще эту шапочку и шарф. Также варежки. Сапожки я вам сейчас подберу под размер.

И Люсиль, не дожидаясь одобрения или возражения, уже умчалась, чтобы через пару минут появиться с изящными сапожками на низком каблуке.

- Барышня полностью готова к показу, - защебетала Люсиль и потянула смущенную девушку вон из примерочной.

- Превосходно, - лишь секунду рассматривая Нель, холодно заметил директор и отложил в сторону газету, которую читал в ожидании. – Люсиль, вы превзошли саму себя. Я передам это вашему начальству.

- Ну что вы, господин Салливерн, - польщенно улыбнулась продавщица. – Поверьте мне: одевать такую куколку – одно удовольствие.

- Если вы закончили, то заверните одежду госпожи Кроптен. Счет пришлите в «Салливерн и сын».

ГЛАВА 11. Соревнование

- Алекс!

С деревянного диванчика, покрытого мягким матрасиком, поднялся высокий мужчина. Его куртка была увенчана пышным воротником из черно-бурой лисицы. Голова с длинными – по плечи – черными волосами была непокрытой. Карие глаза с любопытством уставились на Нель.

- Мерли, дружище!

- Рад видеть тебя с такой обворожительной спутницей. Госпожа…

- Агнель со мной, - сказал Алекс.

- Милая Нель! – Мерли склонился к руке Нель, и той пришлось поспешно стаскивать варежку.

Девушка покраснела и со смущением оглянулась на Алекса, но тот равнодушно смотрел в сторону, хотя это равнодушие и показалось Нель несколько нарочитым.

- Вы так прекрасны, Нель, - взгляд Мерли беззастенчиво шарил по Нель, и ей невольно захотелось спрятаться куда-нибудь от этого чуть ли не раздевающего ее взгляда. – На секунду мне показалось, что Алекс привез с собой зимнюю фею, подобранную им в зимнем Виленге.

- Зимняя фея? – удивленно спросила Нель.

- Да, Нель, - Мерли чуть улыбнулся краешком рта. – Мать всегда рассказывала мне в детстве сказки о зимних феях. Они прилетают к окну и целуют стекло, где увидели прекрасных детей. От их поцелуев стекло покрывается красивыми узорами. Много зимних вечеров я провел у окна в надежде, что к нему прилетит зимняя фея. Я до боли в глазах вглядывался в ночную тьму, потом не выдерживал и ложился в кровать. Потом засыпал.

- Фея так и не прилетела?

- Увы! Видимо, я был недостаточно прекрасным ребенком для нее.

- Не расстраивайся, Мерли, - сухо заметил Алекс. - Повзрослев, ты наверстал упущенное. Вы не представляете, Агнель, как много фей слетает по ночам к Мерли.

Мерли засмеялся во все горло глубоким низким смехом. Нель тоже не смогла не рассмеяться.

- Мне надо переодеться. И я хотел бы кое о чем с тобой переговорить, Мерли, - сказал Алекс.

- Мне вам надо стенографировать, господин Салливерн? – спросила Нель.

- Нет, пожалуй, пока нет. Мы пока обговорим дело в общих чертах, а потом, если понадобится… Давайте мне свою сумку, Агнель, я отнесу ее в раздевалку. Садитесь за столик. Сейчас вам принесут глинтвейн и закуски. Поешьте, Агнель. Обязательно. Съешьте все. Обед еще не скоро. Сначала мы будем кататься.

Мужчины удалились. Официантка в короткой курточке и брючках усадила Нель на диванчик и стала носить закуски. Через десять минут Нель вручили глинтвейн. Расставили закуски, принесли сыр в горшочке и стали его нагревать на маленьком огне.

- А как мне это есть? – шепотом спросила Нель у официантки, убедившись, что их никто не слышит.

Официантка улыбнулась и так же шепотом рассказала Нель, как есть фондю, потом, подмигнув, сообщила девушке названия принесенных блюд. Обменявшись улыбками, они расстались со взаимной симпатией.

Нель сидела и блаженствовала. Оказалось, что есть на морозе не такая уж плохая идея, хотя и приходилось поторапливаться, чтобы еда не замерзла. Покончив с глинтвейном и с закусками, Нель отошла к перилам и стала любоваться заснеженным лесом. Снег так блестел на солнце, что хотелось зажмурить глаза. Мягкие сугробы так и просились прыгнуть в них и покатиться вниз с горы. Или просто повалиться в них, как в детстве, и лежать, глядя на высокое звенящее небо и качающиеся сосны. Веселые визги и крики, смех катающихся дополняли легкую атмосферу праздника. Нель улыбнулась и решила, что директор все же молодец, что взял ее с собой. Вместо чудесной прогулки она бы сейчас кисла дома.

- А кто это тут у нас? – услышала она насмешливый голос и обернулась.

В двух шагах от нее стояла Маргит и оглядывала Нель с презрительной усмешкой.

Маргит выглядела, как всегда, великолепно. Винного цвета цельный комбинезон с широким поясом, украшенным черными агатами, сидел на ней как влитой. Уложенные волосы струились золотыми волнами из-под черной меховой шапочки. Тщательно прорисованные вишневой помадой губы сейчас недовольно кривились на Нель.

- Добрый день, госпожа Реттель, - сказала Нель, у которой настроение сразу резко пошло вниз.

- Не ожидала тебя встретить здесь, – заметила Маргит. Она оглядела Нель с ног до головы и хмыкнула. – И какой же богатый любовник подарил тебе приглашение в клуб?

- Я здесь по работе, - вспыхнула Нель.

- Подработки на выходных? Работаешь официанткой? Тогда будь добра, милочка, принеси мне горячий кофе.

- Я не официантка, - холодно сказала Нель.

- О! Работаешь в сауне? Интересный поворот! Я слышала, что Мерли набирал новых девочек для клиентов…

- И в сауне я тоже не работаю, - сдерживаясь из последних сил, процедила сквозь зубы Нель.

Как же ее каждый раз бесила Маргит! Просто удивительно - почему та то и дело привязывается к Нель? Чем она так сильно насолила Маргит, что та ее так ненавидит?

- Ах вот как! – тонко выщипанные брови Маргит деланно поползли вверх. Она открыла свою сумочку, заглянула в нее, потом клацнула замком. – Кажется, я забыла в своей машине пудреницу. Ты не могла бы, милочка, спуститься к стоянке и принести мне ее? Кажется, пудреница осталась лежать на сиденье.

Нель только округлила глаза от возмущения. Нет, ну это нормально? Мало того, что она измывалась над ней целый месяц, когда Нель была в полной власти этой тиранки, так она еще пытается гонять Нель и в ее законное свободное время. Если бы Маргит не была заместителем директора «Салливерна», где Нель предстояло по контракту работать еще год…

- Я не могу уйти сейчас никуда, госпожа Реттель, - уклончиво сказала Нель. – Мне сказали ожидать здесь.

- Ты моя подчиненная, Нель. И будешь делать то, что я прошу, дорогуша, - в мурлыкающем голосе Маргит девушке послышалось шипение.

Да она просто тигрица, подумалось Нель. Большая злобная кошка, которой доставляет удовольствие поиграть с жертвой, а потом растерзать ее. Нель с тоской посмотрела по сторонам и радостно выдохнула. К ней приближались Алекс и Мерли.

Нель едва не открыла рот от удивления, увидев директора. До чего же он был красив в другой одежде! Спортивный голубой с серым костюм выглядел скромно (хотя Нель не сомневалась, что стоит он при этом баснословно дорого), но при этом удивительно подчеркивал мужскую стать Алекса.

ГЛАВА 12. Похищение

В воскресенье Нель решила погулять по своему району, где должно было открыться множество маленьких предновогодних ярмарок. Полученный от «Салливерна и сына» аванс позволил Нель потратить часть денег на свои удовольствия: купить новую одежду, побаловать деликатесами себя и угостить Катри. Сегодня подруги решили сделать праздничный ужин в честь получения Нель высокооплачиваемой работы.

- Ты даже не представляешь, подруга, как тебе повезло, - убеждала Катри Нель, которая с тяжелым сердцем собиралась в «Салливерн и сын». – Да десятки тысяч девушек бы душу продали за возможность работать в такой компании. А зарплата! Ты переплюнула всех! И ездить как удобно! Всего на одном автобусе до центра. Но ты не думай, я не завидую. Я считаю, что ты это заслужила, Нель, - и Катри ласково обняла подругу. – Но имей в виду: с тебя праздничный ужин. Вот в субботу и отпразднуем.

Однако в пятницу вечером Катри уехала из Лидейла в свой родной город на два дня, поэтому ужин перенесли на воскресенье. Нель было наказано купить разных вкусняшек, а также мяса, которое Катри обещала приготовить вечером и подать горячим на стол.

Нель ходила по ярмарке и с удовольствием приценивалась к разным товарам. Она купила и вкусной маринованной сладкой капусты с каштанами, и моченых с тмином яблок, и копченой в травах рыбки, и крепеньких соленых грибочков в остром рассоле, и круглобоких мандаринов, и свежих булочек, и особых лидейлских пряников с лицами святых, и… Огромная сумка наполнялась и становилась тяжелей и тяжелей, но Нель ощущала только приятное удовлетворение от своих покупок.

«Сегодня у нас с Катри будет настоящее пиршество!» - думала девушка, шагая по малолюдному скверу назад домой. Она решила специально сделать крюк и чуть прогуляться по скрипучей белой дорожке среди засыпанных елей и лип. Редкие прохожие спешили по своим делам и не обращали внимание на девушку.

- Барышня! – услышала Нель и замедлила шаг.

Из притормозившей машины вышел мужчина, по глаза закутанный в шарф. Другой сидела за рулем, и тень от шляпы падала ему на лицо.

- Да?

- Вы нас извините! – смущенно сказал укутанный мужчина. – Но мы тут ездим битый час и никак не можем найти нужный адрес. И спросить некого.

Нель оглянулась. Других прохожих поблизости действительно не наблюдалось. Издалека раздавались крики и визги детей. Мужчина достал из машины карту и раздраженно ткнул в нее пальцем.

- Вот где эта чертова улица, а?

Нель улыбнулась и, проваливаясь в неглубокий снег, направилась прямиком к машине. Она поставила тяжелую сумку на снег и протянула руку к карте.

- Покажите мне, какую улицу вы ищете.

Водитель из машины вышел, оставив ключ в замке зажигания и стал обходить машину, чтобы присоединиться к беседе.

- Да вот она!

Нель наклонилась к карте, пытаясь прочитать название.

- Карусельная… Хм. Не помню такой. А где…

Твердая мужская рука легла Нель на лицо, закрывая нос и рот. Мгновенье девушке потребовалось, чтобы понять всю невозможность происходящего, и она начала отбиваться, пытаясь вырваться из железного захвата. Но ее только зажали крепче, перехватив руки и брыкающиеся ноги. А через пару секунд мир стала заволакивать пелена, в глазах потемнело, и еще через секунду тело Нель обмякло. Она уже не почувствовала, как ее, бесчувственную, погрузили в машину.

Нель очнулась в полной тишине. Сознание медленно просачивалось в нее, похожее на слабый свет – такой же, какой был в комнате, где она находилась. Нель поморгала глазами и поняла, что глаза у нее завязаны. Паника тут же затопила девушку. Она дернулась и поняла, что не может пошевелить руками – ее кисти были крепко примотаны чем-то мягким к ручкам кресла. Судя по всему, Нель сидела в кресле со связанными руками и с повязкой на глазах. Ей стало так страшно, что даже пересохло горло. Или оно пересохло от той гадости, которую ей прижали к носу и от которой она потеряла сознание? Нель сглотнула. Кричать? Кричать было так же страшно, как и молчать. Нель прислушалась: издалека доносился шум города. Она в Лидейле? Похоже на то. Но других звуков не было, а значит рядом нет людей, и звать на помощь бессмысленно. Выберется ли она отсюда живой? Воспоминание об убийце, снова взявшемся за старое, ударило ее в грудь, и Нель закусила губу почти до крови. Сердце билось в груди, больно колотясь о грудную клетку. Нет! Нет! Нель уже собралась было кричать, когда она услышала звуки другого человека: сначала скрип кресла, потом шорох одежды, затем шаги. Нель вжалась в кресло и закрутила головой, пытаясь догадаться, откуда к ней приближается опасность.

- Не трогайте меня! – прошептала Нель и заплакала.

- Нель! - девушка вздрогнула. Мужской голос был ей незнаком. – Нель, милая! Успокойся! Я не сделаю тебе ничего плохого, поверь мне. Ничего страшного, ничего неприятного, ничего такого, о чем ты сейчас со страхом думаешь.

- Кто вы?

- Я могу назваться любым именем, и ведь у тебя не будет возможности проверить, сказал я тебе правду или нет? Поэтому пока обойдемся без имен.

- Отпустите меня. Пожалуйста.

- Ну-ну. Зачем плакать. Конечно, я тебя отпущу.

- Отпустите?

- Непременно отпущу. И очень скоро. И ты еще успеешь наготовить разных блюд для ужина. Не буду же я рушить твои вечерние планы.

- Вы говорите правду?

- Давай с тобой сразу договоримся об одной вещи.

- О какой?

- Говорить друг другу только правду. Если я не захочу тебе о чем-то говорить, то не отвечу. Но врать не стану. И ты тоже будешь со мной честна.

Нель покусала губы.

- Ну же, Нель! Ты должна принять правила игры. Иначе я тебя не отпущу.

- Вы же сказали, что отпустите?

- Отпущу. Но только если ты согласишься играть по моим правилам. И выбора у тебя нет. Это моя игра, и в ней ты лишь послушная игрушка. Ну так что? Ты играешь со мной в эту игру, или…

Нель не помнила, когда еще ей было так страшно. Дыхание сбивалось, и воздух едва успевал проталкиваться сквозь горло.

ГЛАВА 13. Дома

Очнулась Нель у себя дома на кровати. Пару минут она приходила в себя, потом подскочила как ужаленная. Ее правда похищали?

Комната выглядела привычно. Одежда была на Нель. Девушка выбежала из своей комнаты и застыла: на столе стояла ее сумка с продуктами. Нель осторожно подошла к сумке: внутри были продукты. Нель стала разбирать сумку, попутно пытаясь собраться с мыслями. Она не сошла с ума? Все происшедшее действительно было? Или ей только примерещилось? Может, она пришла домой и заснула? А потом ей все приснилось?

- Вот так и сходят с ума, Макс! – сказала она коту, который лакомился свежей рыбой, купленной Нель на ярмарке.

Раздался стук в дверь. Нель вскочила. Боже, Катри уже приехала!

Но это была не Катри.

На пороге стоял паренек, держащий в руках огромный сверток чего-то, завернутого в плотную грубую бумагу.

- Распишитесь в доставке! – попросил курьер и протянул Нель бумагу с ручкой.

На кухне Нель развернула бумагу и ахнула. Это был огромный букет, состоящий из никогда не виданных Нель вживую цветов. Яркие голубые орхидеи, как экзотические бабочки, присели отдохнуть в развале пышных белых пионов и маленьких роз, чьи кисти бутонов свешивались в разные стороны. Белые гвоздики с нежно-голубыми краями лепестков и изящные зеленые ветки какого-то незнакомого растения не давали цветам слиться в одно цветовое пятно, и все это великолепие было окутано тончайшим облаком гипсофилы. Букет был завернут в кружевную обертку с декором в виде маленьких жемчужинок, и в него была вставлена белоснежная открытка.

Дрожащими руками Нель открыла и прочитала:

«Моя малышка! Ты так же нежна и чиста, как эти белые цветы. Я испытал величайшее наслаждение, когда касался тебя, когда впивал твой аромат, подобный аромату этих роз. До встречи, моя милая. Жди меня!»

Карточка выпала у нее из рук. Нель рухнула на табуретку и расплакалась.

От страха, который она пережила, от стыда, что ее касался какой-то незнакомый мужчина, от воспоминания о той беспомощности, которую она испытала, а также другого стыда. И этот стыд был самым тайным, самым стыдным: Нель помнила, что кроме всего прочего она еще испытала и то возбуждение, признания в котором от нее домогался похититель. Она, наверное, какая-то неправильная? Какая-то извращенка?

Нель бросилась к себе в комнату и разрыдалась еще сильней. Макс, который подошел к хозяйке, чтобы утешить, был бесцеремонно заграбастан, обнят и облит слезами.

- Что мне делать, Макс? – спрашивала Нель. – Рассказать обо всем? Но кому? Полиции? Посмотрят, как на идиотку. Катри? Нет, ни за что! Стыдно-то как! Ни за что не расскажу никому! Пусть это останется тайной!

Новая мысль пришла Нель в голову. А что если похититель снова попробует ее… Нель села на постели и застыла в ужасе. Ну конечно! Он ведь много раз повторял: «сегодня», «в первый раз». Значит, будет… еще и второй? «Жди меня!»

Жуть навалилась на Нель, но вместе с жутью ее мучило и стыдное предвкушение, желание броситься вниз в бездну, не думая о последствиях, не думая ни о чем, просто желая самой убедиться, что ее ждет внизу: жесткое дно или мягкий пух. Гибель или спасение. Ад или рай.

Катри приехала усталая после поезда. Вместе с Нель они в две руки пожарили отбивные и взбили пюре, а потом наслаждались неторопливым ужином с различными деликатесами, купленными Нель на рынке.

- От кого такой шикарный букет? – спросила Катри, прищурившись.

Нель покраснела. Уже увидела! Ну ничего от Катри не скроешь!

- Я не знаю от кого, - смущенно пробормотала Нель.

Глаза Катри расширились.

- Тайный поклонник? Ну ты даешь, Нель! Тихоня Нель!

- И ничего не тихоня.

- Тихоня, тихоня. И скромница. А еще красавица и умница.

- Перестань, Катри!

- А что? Я правду говорю. Тебе бы побойчей быть, Нель. Ох и беспокоюсь я за тебя, подруга.

- Это еще почему?

- Потому что борьба не для тебя. Тебе нужен человек, за спиной которого ты сможешь спрятаться от зла этого мира.

- А ты?

- А я не такая. Я это зло метелкой вымету из своей жизни. А ты не можешь. Вот чего ты с теткой своей так вежливо разговаривала? Да я бы и на порог ее не пустила.

- Давай не будем об этом.

- Давай! Тогда возвращаюсь к первому вопросу. От кого букет?

- Я правда не знаю, Катри. Курьер принес.

- А записка?

- Была, - еще больше смутилась Нель.

- Поня-я-ятненько, - ухмыльнулась Катри. – Ладно, не бойся, в личное лезть не буду. Значит, не знаешь своего поклонника? И даже не догадываешься, кто это может быть.

- Богом клянусь, Катри!

- Хм… - Катри начала чистить мандарин. – Была у меня знакомая, сотрудница с прежней работы. Не сказать, чтобы красавицей была, но ничего, миловидная. И завелся у нее тоже тайный поклонник. Начал ей букеты цветов посылать, коробки конфет с записками. И так каждую неделю.

- А что в записках писал?

- Да комплименты всякие, но ничего неприличного. Она от любопытства прямо извелась вся. Гадала кто и откуда. Понятно, что аноним этот небедный и нежадный. И пишет грамотно и красиво. Так что с воспитанием и образованием все в порядке. Но вот кто он? А вдруг он страшный? Или больной? А может, старый уже?

- И что дальше?

- И так он ее несколько месяцев мариновал. А потом пишет: «Так, мол, и так, не хотите ли встретиться?» И свидание в кафе назначает.

- Пошла?

- А то! Минуты считала до встречи! А когда она увидела, что он не страшный и не старый, то буквально прыгнула ему на шею. Поженились они чуть ли не через неделю.

- Ну надо же, как бывает, - с улыбкой сказала Нель.

Катри покосилась на нее.

- Вот и за тебя беспокоюсь, Нель. Ты ведь такая же: мягкая и покладистая. И согласишься выйти замуж за любого, кто тебя первый позовет.

- Почему это?

- Потому что ты не можешь давать отпор злу, я же тебе уже сказала. На самом деле, то, что случилось с той девушкой, это удача. За тебя я больше беспокоюсь. Вот попадется тебе какой-нибудь ревнивец или тиран, и будешь ты под его дудку плясать.

ГЛАВА 14. Звонок

- … И когда отнесешь эти документы в юридический отдел, уточни, пожалуйста, Агнель, сколько времени им потребуется для проверки этих фирм.

- Да, конечно, господин директор.

Алекс холодно кивнул и погрузился в документы. Нель сложила бумаги в папку и вышла из кабинета директора, осторожно закрыв за собой дверь.

С понедельника Алекс пришел на работу прежним: холодным и отстраненным. Он диктовал Нель документы размеренным голосом, не демонстрируя ни малейших эмоций, словно снова превратился в ледяную статую, которой был до этого. К Нель он был ровен и снисходительно равнодушен. Нель вспоминала другого Алекса, того, кого она открыла для себя в парке Вилен, и испытывала сожаление. С другой стороны, сейчас они были на работе, и Алекс не мог позволить себе дружеского отношения. Наверное. По крайней мере, Нель так оправдывала для себя поведение директора.

- Ты идешь обедать? – спросила ее Агнесс, когда Нель возвращалась из юридического отдела.

- Да, собиралась. Пойдем вместе?

- Через пять минут.

Нель кивнула.

В последнее время Агнесс стала относиться к Нель намного дружелюбней, чем вначале. Возможно, из-за того, что теперь девушка стала постоянной сотрудницей «Салливерна», а может, и по другой причине. Однако Нель, чувствуя себя одинокой в огромной компании, была рада этому и с радостью откликалась на предложение о дружбе.

Они обедали в кафетерии на третьем этаже. Из больших окон открывался вид на деловой центр города с его суетливыми улицами, по которым сновали пешеходы, мешающие ногами снежную кашу, и недовольно гудящие машины.

Зал был просторным, чтобы вместить одновременно большое количество голодных сотрудников «Салливерна», а также гостей во время устраиваемых по праздникам банкетов.

- Скоро будет предновогодний банкет, Нель, - объяснила девушке Агнесс. – Ты себе не представляешь, как шикарно его устраивают. Все женщины приходят в вечерних платьях, господин Салливерн приглашает оркестр и певцов. В центре зала танцуют, а по сторонам ставят столы с закусками. М-м! Я такую рыбу в прошлом году тут ела, просто закачаешься.

- Надо будет купить вечернее платье? – с беспокойством спросила Нель.

- Ничего, - махнула рукой Агнесс. – Секретарши могут просто в нарядном платье прийти. Да если честно, - шепнула девушка на ухо Нель. – Лучше нарядами не соревноваться с госпожой Реттель. На прошлом банкете одна новенькая из отдела закупок произвела фурор своим платьем и прической. Даже господин Салливерн на нее с удовольствием смотрел. Так вот… После праздников эта новенькая на работу не вышла.

- А что с ней случилось?

- Говорят… но это только слухи, Нель…

- Я понимаю.

- Так вот. Говорят, что ее госпожа Маргит уволила под надуманным предлогом.

- Да уж, она может, - поежилась Нель, вспомнив пронзительный взгляд голубых глаз замдиректора.

Девушка доела томатный суп и подвинула к себе тарелку с пюре и котлетой. Обед в «Салливерне» стоил недорого, был питательным и вкусным.

- Скажи, Агнесс, - спросила Нель, расправившись со вторым, - а почему у директора не было ассистентки три года? И как он без нее обходился?

- По-разному, - пожала плечами Агнесс. - Надиктовывал документы на диктофон, а потом я их печатала. Кофе делал себе сам. Пару раз на переговоры его сопровождали стенографистки из другого отдела.

- Странно.

- Возможно, это из-за того, что случилось с прежней ассистенткой.

- А что с ней случилось? – встрепенулась Нель.

Агнесс оглянулась по сторонам, но никто в шумном кафетерии не обращал внимания на двух девушек.

- Господин Салливерн и госпожа Реттель просили меня не говорить тебе ничего, но мне кажется это не совсем правильным, Нель, - напряженным голосом сказала Агнесс.

- Что не говорить? – забеспокоилась Нель. – Что произошло?

- Да и потом ты сама рано или поздно все узнаешь.

- Да что я узнаю, Агнесс? – воскликнула Нель.

Агнесс зашипела:

- Тише ты! Нельзя об этом трепаться. И обещай, что не скажешь, что это я тебе все рассказала.

- Ты просто выводишь меня из себя!

- Ладно. Короче. Три года назад у директора была ассистентка. Типа тебя: молоденькая, хорошенькая, как и ты, из провинции. И вот стали ходить слухи, что он за ней ухлестывает. А потом…

- Что?

- А потом ее убили.

- Как убили? – ахнула Нель.

- Да маньяк тот, Анаграф. Тогда много про это писали. Он ее и зарезал. Директор после этого сам не свой был. Психовал сильно. Может, он и правда в нее влюбился. Но тут я тебе точно не скажу. Не знаю я.

- Какой ужас! – прошептала Нель и в недоумении уставилась на Агнесс.

- Только ты меня не выдавай, - шепнула коллега.

- Конечно, не выдам, - горячо обещала Нель. – А когда это было?

- Три года назад. Летом, кажется. Она тут всего пару месяцев проработала. А потом вот такой кошмар с бедняжкой произошел.

- А больше ты ничего не расскажешь?

- Да я многого и не знаю. Я тогда в другом отделе работала, меня госпожа Реттель позже повысила до личной ассистентки. Но болтали тогда в фирме много. А вот, что правда, что вранье, не могу сказать. И про роман с директором тоже была сплетня, но точно никто не знал.

- А про убийство?

- Знаешь, если тебе это так любопытно, то сходи в архив. Там у нас не только документы хранятся, но и подшивки газет за все годы. Я думаю, что ты сможешь там найти эту информацию.

- Спасибо за совет, Агнесс! – поблагодарила Нель. – Я так и сделаю.

Любопытство терзало ее. Она обязательно, обязательно должна была узнать, что там случилось с предыдущей ассистенткой директора. Почему-то Нель казалось, что это имеет к ней непосредственное отношение.

Вернувшись с обеда, Нель была сама не своя от услышанной информации. Ей страшно хотелось расспросить Алекса, но его ледяной тон и замкнутое лицо не побуждали ее к такой вольности.

- Ты сегодня какая-то рассеянная, Агнель, - недовольно заметил директор, когда Нель переспросила его, сколько копий документа ей печатать. – Я же уже сказал: печатай в трех. Когда напечатаешь, принеси мне кофе, будь добра. Сахара, как обычно.

ГЛАВА 15. Просьба

Когда Нель спустилась после работы на первый этаж, охранник притормозил ее.

- Госпожа Кроптен, не так ли?

- Да, - удивилась Нель.

- Вас там дожидается вот тот господин. Попросил направить вас к нему, когда вы будете покидать здание.

Сердце Нель ушло в пятки. Ноги словно приросли к месту. Может, это тот, кто звонил сегодня… Мужчина, сидящий на диване для посетителей, был закрыт от Нель газетой, и приходилось только гадать, кто это мог быть.

- Спасибо! – сказала Нель охраннику слабым голосом и ватными ногами зашагала в указанном направлении.

Когда Нель была уже в двух шагах от мужчины, тот оторвался от газеты, которую читал, и поднял лицо.

- Трэвис! – воскликнула Нель.

Она испытала одновременно и облегчение, и разочарование. А вслед за этими чувствами пришли другие - отвращение и гнев.

- Нель! – встал с места Трэвис и радостно раскрыл объятия. Его уже лысеющая, несмотря на молодость, голова ярко блестела в свете ярких ламп вечернего холла. – Кузина! Как я рад тебя видеть!

- А вот я не очень, - холодно заметила Нель. – Что тебе надо, Трэвис?

- Соскучился, - беззаботно улыбнулся Трэвис. – Позволь поцеловать тебя ради встречи?

Нель посмотрела на тонкие губы Трэвиса, и ее передернуло. Она вспомнила, как тот ее старался подкараулить у себя дома и поцеловать. Изо рта Трэвиса несло какой-то кислятиной.

- Нет! – отрезала Нель. – Что тебе надо от меня?

- Зачем ты так, Нель? – удивление всплыло в рыбьих глазах мужчины. – Ты же знаешь, как хорошо я к тебе всегда относился.

- Так хорошо, что позволил меня выкинуть из дома на ночь глядя? – ехидно поинтересовалась Нель. – Так хорошо, что не стал объяснять тете, что ты сам полез ко мне? И даже не пикнул, когда она швыряла мои вещи, оскорбляла меня и гнала из дома?

Трэвис чуть смутился.

- Понимаешь, Нель, мама…

- Понимаю, - горько усмехнулась Нель.

- Давай забудем, Нель, тот неприятный инцидент, - предложил Трэвис.

«Да они с тетей Глэдис сговорились, - подумала Нель. – Повторяют одно и то же. Только для них это был всего лишь «инцидент», а я помню, как стояла на крыльце с чемоданом, а прохожие глазели на меня и шептались. Кто-то показывал пальцем. Мне пришлось перекладывать чемодан на ступенях, потом судорожно искать деньги в сумке, бежать на автобус, боясь, что я не успею на последний. И еще хорошо, что я знала, где можно переночевать. Или что? Ночевала бы на улице?»

Все это всплыло в памяти Нель, но она не стала это озвучивать, а лишь склонила голову к плечу.

- Если ты пришел, чтобы извиниться за свое скотское поведение, то я извиняю тебя, - отрезала Нель. – И на этом давай поставим точку в наших отношениях. Жирную точку.

- Может, сходим куда-нибудь поужинать? – вдруг предложил Трэвис. – Посидим, поговорим.

- Это излишне, - твердо сказала Нель.

- Ну неужели ты не позволишь мне загладить свою вину? Давай проведем время, как близкие родственники. Ну же, Нель, ты всегда была уступчивой девочкой…

Если бы Трэвис не сказал этого, возможно, Нель и согласилась бы, но она вдруг вспомнила, что о ней говорила Катри. Нет, подруга права, она действительно слишком мягка и позволяет мужчинам легко манипулировать собой. Ну уж у Трэвиса это не получится. Поэтому Нель покачала головой и холодно добавила:

- Если у тебя все…

- Мама дала мне документы, - недовольно продолжил Трэвис и раскрыл портфель, который взял с дивана.

- Да что вам от меня нужно?

- Это нужно маме, а не мне, Нель, - извинительно разведя руками, сказал Трэвис.

- Что за документы?

- В них ты отказываешься от всех притязаний: и финансовых, и моральных, - к нашей семье.

- Да что за бред? – разозлилась Нель. – Нет у меня к вам никаких притязаний. Я больше никогда не обращусь к вам за помощью, понятно?

- Понятно, - мягко сказал Трэвис. - Но будет еще лучше, если ты выразишь это юридически. Ну неужели тебе трудно поставить какую-то закорючку? Это же одна секунда!

Нель с сомнением взглянула на бумаги, которые ей протягивал Трэвис. Действительно, поставить одну закорючку, и она навсегда будет избавлена от этой неприятной семейки. Рука сама потянулась к ручке, которую протягивал мужчина. И снова слова Катри всплыли в голове Нель: «Нельзя подписывать, не читая! Не будь такой овцой, Нель!» Сомнения заставили Нель притормозить.

- Ладно. Давай я прочитаю документы и тогда подпишу, - миролюбиво предложила она.

Трэвис вздрогнул, его рыбьи глаза еще больше выпучились.

- Да что там читать? Простой документ. Что ты не претендуешь…

- Я хочу прочитать, - жестко сказала Нель, заметившая недовольство Трэвиса.

- Да что ты понимаешь в юридических бумагах, глупышка? – усмехнулся Трэвис, не отдавая Нель в руки документы.

Нель отвела взгляд от кузена, выигрывая время и раздумывая, как поступить. Она увидела выходящего из лифта директора и смутилась. Ей почему-то не хотелось, чтобы Алекс увидел ее с Трэвисом. Нель повернулась к лифту спиной в надежде, что директор не заметит ее.

- Не такая уж я дура, чтобы не понять, о чем этот договор, - тихо заметила она.

- Ангель! – раздался неожиданно голос за спиной Нель, и девушка вздрогнула.

- Господин директор! – смущенно сказала Нель, поворачиваясь.

- Ты еще не ушла домой?

- Только собиралась, - Алекс холодно взглянул на Трэвиса. - Это мой кузен, господин Трэвис Маттевран.

- Семейная встреча? – предположил Алекс.

- Нет, кузен хочет, чтобы я подписала какие-то бумаги, - злорадно сказала Нель. – И утверждает, что я ничего не смогу понять в юридическом договоре.

- У нас прекрасный отдел юристов, - заметил Алекс. – Вы можете, Агнель, проконсультироваться с ними, если какие-то пункты договора покажутся вам непонятными.

- Я так и сделаю, господин директор, - с усмешкой сказала Нель. – Так ты дашь мне бумаги, Трэвис, чтобы я с ними ознакомилась и показала юристам?

ГЛАВА 16. В архиве

Пойти в архив Нель решилась только в среду, во второй половине дня. Директор уехал, сказав, что у него деловой обед с партнерами, с которого он уже не вернется. Нель же должна дождаться документов от юридического отдела.

- Пусть до вечера проверят все данные, которые мне дал Мерли, - пояснил Алекс. – Захвати папку с собой домой, Агнель. В субботу ты снова поедешь со мной. В этот раз мы будем подробно оговаривать с Мерли детали, поэтому тебе придется стенографировать. Ну, и отдохнуть тоже удастся, - улыбнулся Алекс, на секунду оттаяв из обычного ледяного состояния.

- Куда мы поедем? – смиренно спросила Нель, даже не думая спорить и возражать.

- Далеко. В Гиздери.

- Где это?

- Миль двести от Лидейла. Уезжаем на два дня. Возьми теплые вещи, Агнель. Костюм для катания, который я тебе купил, тоже не будет лишним. Остановимся в гостинице. Вот в этой. Позвони туда и забронируй нам два отдельных номера. На мое имя.

- Хорошо.

Нель взяла в руки переданный ей Алексом рекламный буклет.

- А раз в выходные ты работаешь, в четверг и пятницу даю тебе свободу.

- Спасибо! – просияла Нель.

- Что, работа со мной так невыносима? – уязвленно поинтересовался Алекс.

- Нет, что вы, господин директор! – искренне воскликнула Нель и покраснела.

- Ну и хорошо. Тогда будь готова в субботу к двенадцати дня. Я заеду за тобой.

- Конечно, господин директор.

Нель с восхищением полюбовалась фотографией гостиницы на красочном буклете. Несколько зданий, которые выглядели как сужающиеся кверху пирамиды, светились многочисленными окнами, сквозь которые просматривались интерьеры номеров и огромные свисающие с потолка люстры просторных холлов. За домиками виднелись искрящиеся на солнце, покрытые лесами горы и долина с нетронутым белым ковром снега. Там же на буклете было фото изящных номеров, выполненных в лаконичном стиле. Нель посмотрела на огромную кровать, заправленную шелковым бельем, и покраснела.

Она заказала два номера и положила трубку, когда в приемную вплыла Маргит.

- Алекс?.. – спросила она, ткнув в сторону кабинета директора пальчиком с кроваво-красным ноготком.

- Господин директор уже уехал, госпожа Реттель.

- Вот как?

Маргит, казалось, колебалась, собираясь что-то сказать Нель. Взгляд начальницы блуждал по столу Нель, пока не упал на буклет, лежащий около телефона. Изгиб бровей Маргит намекнул Нель, что информация о гостинице не прошла незамеченной.

- Что ж, - процедила Маргит сквозь зубы, - я поговорю с ним в другой раз.

И она удалилась, громко стуча каблуками.

В архиве, который располагался на двенадцатом этаже, было тихо и уютно. Через большие окна был видел погружающийся в вечернюю темень город. Внизу, в темных трещинах улиц, уже зажигались фонари и огни иллюминации, а на небе все горела и никак не могла догореть ярко-алая закатная полоска, вычерчивая черные зазубрины городских крыш.

Нель недолго искала среди газет трехлетней давности статьи об Анаграфе. Судя по всему, весь город был тогда в ужасе, и историю убийств широко освещали в прессе. Колин тоже сделал немало для освещения этих инцидентов. Его работы Нель читала с особым удовольствием. Переворошив кучу статей на первых полосах с кричащими заголовками «Смертельный росчерк Анаграфа», «Маньяк вышел на тропу войны», «Кровавые следы убийцы» и подобных им, Нель смогла в голове выстроить последовательность страшных событий того лета.

Итак, все началось с убийства проститутки Саллиты Ресс. Разумеется, никто прямо не называл сферу деятельности убитой девушки, но Нель умела читать между строк. Девушка была убита в ночное время. Ее нашли в сквере недалеко от бара, рядом с которым она имела обыкновение ждать клиентов. Горло несчастной было перерезано, а на обнаженной груди виднелись странные порезы, с виду напоминающие то ли непонятные геометрические фигуры, то ли странные рисунки. Разобраться в этом полицейским не удалось.

Полиция искала свидетелей, однако никаких конкретных сведений не получила. Ночью около бара толклась куча людей. Одна из коллег убитой сообщила, что, вроде бы, Лита на минуту отлучилась и потом уже не появилась. Но убийцу никто не видел.

Убийство списали на клиента, оставшегося недовольным оказанной услугой. Была также версия, что с девушкой расправился сутенер, поскольку Лита несколько раз вскользь говорила подругам, что собирается завязать и уехать из Лидейла. Это убийство не освещали в прессе, и информация о нем просочилась гораздо позже, когда всплыла связь с другими жертвами.

Следующее убийство случилось спустя восемь дней. Второй убитой стала почти совсем девочка – ей было пятнадцать лет. Кэдлин Мрагош жила со своим отцом, дворником, на съемной квартире. Собственно, это была даже не квартира, а подвал в одном из домов, территорию которых убирал ее отец. Кэдлин помогала отцу, к тому же она мыла пол в подъездах соседних домов и порой освобождалась поздно. Поэтому сначала отец не заподозрил неладного и забил тревогу, только когда дочь не вернулась домой после девяти вечера. Он обежал двор, но было темно, и Кэдлин он не нашел. Лишь на следующее утро двор тщательно обшарили и нашли мертвого ребенка в глухом углу, возле помойки, прикрытого пустыми коробками. У девочки было так же перерезано горло. На лбу были вырезаны какие-то знаки. На этот раз полиции удалось связать два происшествия: в обоих случаях горло перерезано, были следы надрезов на коже, имеющие, видимо, какое-то значение для убийцы. Что это значило, на тот момент никто сказать не мог.

И снова свидетелей оказалось немало, но ничего конкретного никто не сказал. Вроде бы, кто-то видел, как Кэдлин пошла выбрасывать мусор в дальний конец двора, но не мог сказать точно, во сколько это было.

Дело чуть продвинулось, когда появилась третья жертва. И вот теперь новость об убийстве вышла на первые полосы газет. Потому что в этот раз убили не абы кого, не какую-то подзаборную девку, не дочь нищего эмигранта, живущего в подвале на птичьих правах, а личную ассистентку самого Алекса Салливерна, сына Хьюберта Салливерна, владеющего миллионным состоянием, прапра… и так далее …правнука основателя компании «Салливерн и сын».

ГЛАВА 17. Снова в плену

Добежав по полутемному коридору до своего места, Нель торопливо оделась, положила лежащую на ее столе папку с документами в сумку и собралась было выбежать из офиса, когда раздался звонок.

Глянув на часы, Нель удивилась: стрелка перевалила уже за восемь часов. Секундный страх напал на Нель: в этом молчаливом полутемном офисе, где на девушку наползали лишь вечерние тени, вдруг стало страшновато. А вдруг это?.. Нель закусила губу. Поколебалась. После третьего звонка она сняла трубку.

- Приемная Алекса Салливерна. Я вас слушаю, - с замиранием сказала Нель.

- Нель? – раздался знакомый мужской голос, и на этот раз узнавание было радостным.

- Колин? Ты? – выдохнула с облегчение Нель.

Какое счастье, что он позвонил!

- Да, Улиточка, прости, что не звонил раньше, - раздался смешок с того конца провода, - я был в отъезде. По работе.

- Удачно?

- Как тебе сказать… С одной стороны, удачно: нашел кучу материала. А с другой стороны, сильно продрог на обратном пути и, кажется, заболел. Меня знобит. И кашель появился, - в трубке раздался надсадный кашель.

- Колин! – встревожилась Нель.

- Не волнуйся, Улиточка, полежу пару дней, и все пройдет. Буду как огурчик. Увидимся на выходных?

- В выходные я работаю, - огорчилась Нель. – Я свободна завтра и в пятницу.

- Ну вот, Улиточка, как жаль! А я, скорее всего, буду завтра валяться дома и питаться консервами, которые, к счастью, я запасаю всегда впрок именно в ожидании похожих ситуаций.

- Колин!

- Да?

- Колин! А давай я к тебе приеду! - Нель тут же покраснела, поняв, насколько неприлично звучит ее предложение. – Я в том смысле, что могу привезти тебе какой-нибудь еды. Разумеется, входить к тебе в квартиру я не собираюсь и…

- Отличная идея, Улиточка! – обрадовался Колин. – Это было бы истинным благодеянием с твоей стороны. Боюсь, что сам себе приготовить что-либо я просто не в состоянии. Если бы я был здоров, я пригласил бы тебя в ресторан, но боюсь, что…

- Ну что ты! Как можно! – возразила Нель, радуясь тому, что ее предложение не шокировало Колина. – Тогда я привезу тебе еду?

- Моя маленькая спасительница! Я буду ждать тебя с нетерпением…

- Где ты живешь? – строго вопросила Нель, перебивая поток восторженных восклицаний.

Девушка записала адрес, договорилась о времени, потом торопливо открыла карту центра Лидейла и вскоре нашла улицу, где жил Колин. Она располагалась не так уж далеко до «Салливерна», а также от той остановки автобуса, где Нель однажды чуть не попала под колеса. И теперь девушке не казалось удивительным, что они там столкнулись, учитывая то, что Алекс должен был часто пользоваться тем автобусом. А ведь раньше Нель приписала свое спасение чуть ли не небесным силам. Но уж чудом оно ей казалось точно.

Когда Нель вернула свой пропуск охраннику внизу, холл был пуст. Нель открыла стеклянные двери, с опаской взглянула на такие людные днем, но уже полупустые в этот час улицы, поплотней закуталась в шарф и торопливо зашагала к остановке автобуса.

Нель оставалось пройти через опустевший рыночек сувениров, а там уже было рукой подать до автобуса. Она боязливо оглядывалась на темные провалы киосков. Ярко горящие разноцветные гирлянды, натянутые между фонарными столбами, расцвечивали киоски в разные цвета, превращая их в сказочные шатры то ли гадалок, то ли горных эльфов. Нель спешила преодолеть это недлинное расстояние, когда услышала за спиной шаги.

Прочитанные недавно статьи вдруг пришли ей на ум. Также она вспомнила о недавнем убийстве на Литейной улице. Ведь где-то в этом городе по обледенелым улицам бродил непойманный убийца – Анаграф, подумалось Нель. И предметом охоты маньяка были именно девушки.

Нель в страхе оглянулась и увидела высокого мужчину с натянутой на голову шапкой и шарфом, скрывающим его лицо. Мужчина шел размашистыми шагами, и Нель почудилась угроза в его движениях и жестах. Ей показалось, что он идет именно к ней.

В смятении Нель ускорила шаг и почти побежала к остановке. Там должно быть много людей, подумалось ей. Там она будет в безопасности! Какой-то человек вынырнул сбоку, и Нель по инерции налетела на него.

- Простите! – смущенно пролепетала запыхавшаяся Нель.

Но через секунду она почувствовала, как ее схватили. К лицу Нель снова прижали тряпку с лекарством, и девушка в ужасе поняла, что кошмар повторяется. Она попыталась закричать, но язык уже начал заплетаться. Ноги Нель ослабли и подкосились. А через несколько секунд девушка упала на руки похитителям и потеряла сознание.

Нель очнулась от уже знакомого ей дурмана. Ее глаза были завязаны, как и в прошлый раз, однако сидела она теперь на диване, а ее руки были разведены в стороны и привязаны в спинке дивана: Нель ощутила под пальцами изгибы деревянной резьбы и бархат обивки. Она повозилась, но руки были крепко привязаны и не давали ни малейшей надежды освободиться. Среди тишины раздался уже знакомый ей мужской голос:

- Ты уже пришла в себя, малышка?

- Зачем вы это делаете? – спросила Нель слабым голосом.

Сегодня не было того ужаса, в котором она тонула раньше, но все равно сердце билось, как мышонок в мышеловке. Неизвестность пугала.

- Разве я не говорил тебе, Нель, что хочу, чтобы ты стала моей? Впрочем, ты уже и так моя. И я не позволю никому, слышишь – никому! – тебя отобрать.

- Вы меня отпустите?

- Конечно, отпущу. Я сказал уже в прошлый раз, что не причиню тебе вреда, что не буду тебе лгать, что тебе нечего страшиться. Так чего же ты боишься? Ты боишься меня? - Нель нервно облизала губы. - Говори!

- Да, - прошептала Нель.

- Ну-ну, малышка. Тебе абсолютно нечего бояться. Мы, как и в прошлый раз, поиграем в игру, и я тебя отпущу. Ты хочешь домой, Нель?

- Очень хочу.

- Тогда давай начнем?

Нель кивнула. Разве у нее был выбор?

- Хорошо. Тогда повторим правила. Первое правило я ввел в прошлый раз: никакой лжи. Да, Нель?

ГЛАВА 18. Подарки

Нель очнулась сидящей на полу в своем подъезде. Резкий запах вырвал ее из морока. Сначала к Нель вернулись звуки этого мира.

- Она очнулась, - услышала она шепот рядом с собой.

Нель постаралась открыть глаза и застонала.

Ответом ей был торопливый стук ботинок по ступеньками лестницы. Девушка окончательно пришла в себя и огляделась. Знакомый облупленный потолок и обшарпанная дверь соседской квартиры успокоили Нель. Внизу хлопнула дверь подъезда. Рядом с собой Нель обнаружила свою сумочку. Документы «Салливерна»! Мысль о работе почему-то была первой связной мыслью. Она сразу привела девушку в себя. Нель открыла сумочку и нашла документы на месте. Слава богу!

Нель с трудом поднялась на ноги. Ее шатало. Она стала шарить в сумке в поисках ключей, но найденная связка выпала у нее из рук. Тогда Нель постучалась.

Дверь открылась. Катри в ночной рубашке с удивлением воззрилась на подругу.

- Нель! Почему так поздно? Я уже стала беспокоиться. Решила, что с тобой что-то случилось. Ты знаешь, какой сейчас час?

- Я задержалась на работе, - с трудом выговорила Нель и, подняв ключи, вошла в квартиру.

- Да ты выглядишь совсем больной. Чертов «Салливерн»! Они тебя в гроб загонят!

- Все нормально, Катри. У меня просто сегодня женский день. Ну, отсюда и недомогание. А так все в порядке.

- Тогда ясно. Идем, я разогрею тебе ужин. Тушеную капусту будешь?

- Да, немного поем. И чай. Сделаешь?

- Конечно, - улыбнулась Катри. – Кстати, пока тебя не было, на твое имя пришла доставка. Даже две. Я положила в твою комнату. Тот же самый анонимный поклонник? Или уже не анонимный? Или их уже несколько? Ну давай! Рассказывай!

Нель побледнела, потом покраснела и отчаянно затрясла головой.

Катри понимающе усмехнулась.

- Ладно, расскажешь, когда будешь готова. Но хоть скажи мне, что во всех этих коробках и корзинке. Я ведь, дожидаясь тебя, от любопытства чуть не сдохла.

Нель доползла до своей комнаты и закрыла дверь. Она покосилась на стопку коробок с логотипами дорогих фирменных магазинов и завернутую в фольгу корзинку, но не стала их трогать. Потом занавесила окно – с некоторых пор ей казалось, что за ней постоянно наблюдают – и стала раздеваться. Под блузкой не было ни бюстгальтера, ни комбинации. Нель отчаянно покраснела, вспоминая, как мужские руки уверенно касались ее тела. Она подошла к зеркалу и грустно посмотрела на себя. На левой груди были маленькие синяки – след от чужих рук. Это был как знак, как тавро. Незнакомец пометил Нель, поставил на нее печать принадлежности. Это было страшно, это пугало, но вместе с тем почему-то возбуждало.

Нель отвела глаза, быстро переоделась в домашнюю одежду и стала исследовать подарки.

Первым Нель взяла маленький пакет, который по своей скромности сильно выделялся среди других. Под оберткой оказалась маленькая коробочка недорогих – Нель и сама пару раз покупала такие – конфет. К ним прилагалась открытка, на которой были нарисованы голубки, несущие в клювике цветы.

«Дорогая кузина! Надеюсь, ты не рассердилась на мой визит в твой офис. Этот маленький презент я посылаю в знак извинения. Я и в самом деле был бы рад, если бы мы могли с тобой где-нибудь по-дружески перекусить. Позвони мне, если ты надумаешь, на домашний или офисный телефон.

С искренней симпатией к тебе, Трэвис».

Нель хмыкнула, прочитав послание родственничка и повертела коробку конфет в руках. Даже если Трэвис и испытывает к ней симпатию, то выражает это достаточно скромно. Нель подумала, что отнесет конфеты на работу и угостит Агнесс. Есть их ей почему-то было неприятно. Хотя, судя по обертке, Трэвис их не касался руками.

Отложив в сторону подарок кузена, Нель взялась за другие коробки. Сделала она это не без трепета и с еще большим беспокойством стала их открывать, развязывая шелковые ленты с упаковки.

Во всех коробках оказалось нижнее белье - великолепное, изящное, такое, какое Нель видела только в кино и в самых дорогих магазинах. Нель открывала коробку за коробкой и, бегло скользя взглядом, складывала все в кучу.

Там были крохотные трусики с кокетливыми бантиками, тончайшие чулки, черные и телесного цвета, в сеточку и с другими рисунками, пояса с резинками к чулкам, несколько шелковых комбинаций с глубокими вырезами и из такой тонкой ткани, что сквозь нее просвечивали грудь и все тело, десяток лифчиков разного фасона и цвета. Все было из самых дорогих тканей, с вышивками и кружевами. Незнакомец явно планировал лицезреть Нель во всех этих роскошных и вызывающих вещицах. Нель даже не сомневалась, что все подходит ей по размеру: у похитителя явно было время, чтобы снять с нее мерки, пока она была без сознания.

«Ни за что не буду это носить!» - возмутилась Нель. Первым ее порывом было взять все барахло и выбросить на помойку. Она погладила ткань, которая как будто ластилась к ней, и заколебалась. Нет, выбросить такие шедевры портняжного мастерства у нее не поднималась рука. «Уберу подальше. С глаз долой, из сердца вон!» Надеть на себе какой-либо предмет ей казалось уступкой похитителю, добровольным признанием его власти над ней.

Нель решительно открыла шкаф, собираясь подальше припрятать белье, и ахнула. Полки, на которых раньше аккуратными стопками лежали ее трусы, комбинации и другие предметы нижнего белья, были пусты. Другая одежда была на месте. Нель нахмурилась. Подозрение в том, что в ее шкафу копалась Катри, она отмела сразу же. Даже если бы той внезапно понадобилось что-то из одежды Нель, она в любом случае не стала бы забирать все. Вывод был один – это были снова происки ее таинственного похитителя.

«Он был здесь! - со стыдом и ужасом поняла Нель. – Стоял на этом месте, где стою сейчас я, трогал мои вещи!.. Какой кошмар! – Нель прижала руки к заалевшему лицу. - Ну конечно! Ведь в первый раз я очнулась у себя в постели. Значит, кто-то принес меня в комнату. Так же, как сегодня меня принесли к дверям квартиры». Нель в панике оглянулась. Даже в своей комнате она не чувствовала себя в безопасности.

ГЛАВА 19. В гостях у Колина

Нель открыла скрипучую дверь старинного трехэтажного дома в центре Лидейла. Дверь было открывать неудобно: обе руки девушки были заняты сумками. Она решила отплатить Колину за его доброту и накормить на славу.

- Вы к кому? – поинтересовался у нее старичок-консьерж, выглянувший на звук из каморки при входе.

- Я к господину Страйплену, - объяснила Нель.

- На третий этаж, барышня, - окинув ее любопытным взглядом, сказал старичок.

Нель показалось, что в его глазах, кроме любопытства, была еще какая-то затаенная мысль, которой он, впрочем, не стал делиться с девушкой. Нель поблагодарила консьержа и стала подниматься наверх по основательно стертым гранитным ступеням.

На третьем этаже была только одна дверь из потемневшего от времени дерева, без номера квартиры и таблички с именем хозяина. Нель нажала на кнопку замка и услышала голос Колина:

- Сейчас, минуточку! – и кашель.

Ее сердце забилось от радости и волнения.

- Нель! - Колин стоял на пороге, одетый в свитер с замотанным вокруг горла шарфом.

- Я вот тут тебе принесла, - смущенно сказала Нель. – Я на минутку.

- Входи! – приказным тоном сказал Колин и затащил неискренне упирающуюся Нель в квартиру. – Пообедаем вместе.

- Это не совсем удобно… неприлично… - залепетала Нель.

- Беспокоишься о своей репутации? – улыбнулся чуть насмешливо Колин. – Или меня боишься?

Нель покраснела и замотала головой. Она перестала спорить и начала стаскивать с себя шарф и пальто. Колин помог ей раздеться. Нель вошла в гостиную и с любопытством оглянулась.

Гостиная была большой и заставлена старинной мебелью. В углу был камин, где весело трещали дрова. Перед ним стояло кресло и потертый от времени диван. Справа через открытую дверь виднелась кухня, а слева дверь то ли в кабинет, то ли в спальню. Нель смущенно отвела от нее глаза.

- Я на кухню? – неуверенно спросила она.

Колин кивнул, обнял ее за плечи и повел на кухню с небольшой газовой плитой и массивным обеденным столом. Вокруг стола стояли два разнокалиберных стула и старая табуретка. В мусорном ведре валялась банка из-под консервов, а в раковине стояла одинокая чашка с ложкой.

- И чем же ты тут питаешься? – спросила девушка, заглядывая в почти пустой холодильник и указывая на яйца, молоко и заплесневелый кусок сыра, которые за исключением консервов единственные возлежали на полках.

- Чем не роскошный пир? – поднял брови в веселом удивлении Колин. – Омлет с сыром – это просто пир богов.

- А плесень создает особое послевкусие?

- Да ты что, Улиточка?! Сыр с плесенью – это же еда аристократов.

- Крысиных? – усомнилась Нель и оглянулась, куда выкинуть подозрительный кусок.

- Чем-то вкусно пахнет, - пошевелил носом Колин и постарался залезть в сумку Нель.

- Но-но-но! – осадила его та. – Я сама все достану. Я тут пару салатиков тебе сделала. И еще подумала… То есть, вернее, я надеялась… - тут Нель смутилась, но Колин смотрел на нее с ожиданием, - …я подумала, что могла бы приготовить тебе горячие пирожки с мясом, но я не…

- Улиточка! Да ты просто спасаешь меня! Я не ел нормальной пищи… - тут Колин с глубокомысленным видом поводил рукой по животу, делая вид, что подсчитывает, - … черт знает сколько времени.

Нель облегченно улыбнулась.

- Тогда покажи мне, где тут у тебя кастрюли. И соль… Ну и вообще покажи, где что есть. Если есть, конечно…

Колин прижал палец ко рту.

- Ну… где-то все есть. Соль там, сахар, кофе. Ты посмотри сама, Улиточка, у меня от тебя секретов нет.

Нель в растерянности оглянулась и осторожно приоткрыла дверцу шкафа. На верхней полке стояла кастрюля с одной ручкой, а на нижней полке полупустая сахарница и жестянка с дорогим кофе, а также запечатанная коробочка чая.

- Соль и перец вон там, - показал рукой Колин на другую створку шкафа и развел руками, - а остальное… Кто ищет, тот обрящет.

И он удалился, провожаемый возмущенным взглядом Нель.

- Найдешь золото и бриллианты, позови меня! – крикнул он из соседней комнаты.

- Если их еще тараканы с клопами не растащили, - проворчала Нель.

В результате поисков по всей кухне она нашла еще одну кастрюлю, закопченную сковородку, початую бутылку растительного масла, солонку с последними кристаллами соли, запыленную перечницу и… все. Впрочем, Нель это не обескуражило. Она многое принесла с собой. Ей почему-то казалось, что в холостяцкой квартире Колина будет что-то вроде этого. Напротив: она, скорей, огорчилась бы, обнаружив здесь следы женской кулинарной деятельности. Но нет, хозяйство было запущенным и сиротским.

Нель развела дрожжи молоком и достала из одной сумки принесенные муку, сахар и начинку для пирожков, приготовленную ею заранее дома. Потом стала резать зелень и зеленый лук. Она с самого начала надеялась, что Колин уговорит ее остаться, а потом Нель приготовит ему супер-обед, такой, какой пронзит сердце Колина насквозь.

Нель месила тесто и улыбалась. В кухню из включенного Колином радио доносилась легкая музыка. Нель вдруг оглянулась, почувствовав взгляд, и увидела, что Колин подпирает косяк и смотрит на нее с нежной улыбкой. Нель тоже улыбнулась в ответ и постаралась отдуть с лица прядку волос. Руки были в тесте. Колин стронулся с места и руками убрал прядку, заправив ее Нель за ухо. Девушка замерла на месте, почувствовав касание теплых пальцев, ласково скользнувших по ее лицу. По груди и животу разлилось тепло. Но Колин снова отошел от девушки к двери.

- Ты такая милая, когда готовишь, - заметил он. – И у тебя, кстати, нос в муке.

Его губы задрожали от смеха, а на щеках появились ямочки. Нель порозовела и постаралась вытереть муку с носа рукавом.

- А теперь к щеке тесто прилипло, - засмеялся Колин и ушел назад в комнату.

Нель возмущенно посмотрела ему вслед. Домесила тесто, закрыла его найденным полотенцем и вышла из кухни.

- Вот и все, - сказала Нель Колину, который полулежал на диване, вытянув ноги. – Теперь надо подождать час. И еще полчаса. Потом буду жарить тебе пирожки с мясом и зеленью.

ГЛАВА 20. Ребенок

Колин помешал кочергой поленья в камине, потом поерошил темные волосы. Его лицо, на котором играли отблески огня, стало впервые строгим. Нель, привыкшая к другому Колину, невольно настроилась на серьезный рассказ.

- Ты знаешь, Улиточка, - неторопливо начал Колин, - когда я был молод, я не собирался становиться никаким журналистом. Родители после университета пристроили меня в престижную компанию. Я должен был быстро сделать карьеру, изучив бизнес с самого низа. Ну, почти с низа. Я с увлечением ходил на работу, занимался спортом…

- А на ватрушках в «Ватра Парке» ты катался?

Колин улыбнулся девушке.

- Тогда еще не было «Ватра Парка». Он появился позже. Но я находил, на что тратить деньги, не беспокойся. Модные клубы, выпивки, длинноногие девицы… - Колин взглянул на Нель и улыбнулся: - Не ревнуй, Улиточка.

- А я и не ревную! – возмутилась Нель.

- Ну, сердишься. Поверь мне, ты лучше любых длинноногих девиц. Хотя твои ноги тоже достаточно длинные.

- Я сейчас пойду на кухню, принесу кастрюлю с тестом и надену тебе на голову, - угрожающе произнесла Нель.

- Ну-ну, - поиграл бровями Колин.

Он немного помолчал и продолжил:

- Я ходил на работу всегда через один перекресток. Там на углу сидела попрошайка. Грязная, со спутанными волосами, в каких-то обмотках вместо одежды. Она беспрестанно мелко кланялась и бормотала: «добрые люди», «помогите» и тому подобное.

- Я не очень верю таким людям, - призналась Нель. – Мама давала мне деньги, чтобы я купила что-нибудь в школьном кафетерии. Мы не очень богато жили. Тех денег мне хватало только на булочку и стакан какао. Однажды мне надо было оставаться в школе до вечера. Я купила две булочки. Одну съела сразу, а другую решила съесть по дороге домой. Я была очень голодная, но по дороге ко мне пристала нищенка. Она говорила, что умирает с голода, просила дать денег на еду. Я ее пожалела и отдала свою булочку. А когда оглянулась, то увидела, как она ее бросила в урну. Мою вкусную булочку, на которые мне дала деньги мама. И я пошла домой голодная. Одно из самых обидных воспоминаний детства. И урок. Тогда я и решила, что большинство из попрошаек обманщики.

- И ты права, Улиточка, - с жаром подтвердил Колин. – Это просто грязный бизнес. За место попрошайки эти люди платят большие деньги «пастухам» - так называют покровителей, которые собирают разных увечных и «нищих» и распределяют их по городу. Эти мелкие «пастухи» платят деньги своим покровителям, которые стоят высоко и часто связаны с властью и с преступным миром. Они же отдают часть денег полиции, чтобы те покрывали попрошаек. Эти покровители – респектабельные и богатые люди. Ты бы никогда не догадалась, увидев их, что дорогие дома, в которых они живут, нажиты на деньги простых сердобольных людей, которые сами не всегда сытно едят.

- Но деньги дают ведь разные люди.

- Разные, - согласился Колин. – Богатые люди иногда тоже испытывают необходимость дать такую подачку… гм… богу… или фортуне… Назови, как хочешь. Это как бы плата за свою обеспеченную жизнь. Кинул монетку с утра сирому и убогому, а дальше можешь целый день наслаждаться жизнью, чувствуя себя добрым и щедрым, защищенным от несчастья.

- Это мерзко звучит, - заметила Нель.

- Я говорю как есть, - отрезал Колин.

- И что та нищенка?

- Ей давали больше, чем другим.

- Почему?

- У нее был основательная причина для этого. На руках она держала маленького ребенка, то ли годовалого, то ли двухгодовалого. Осунувшегося, спящего, тоже в грязной одежде и засаленной шапочке.

- Бедняжка!

- Да, большинство людей, наверное, так и думали. Жалели, как ты, бросали монеты и купюры ей в коробку. Я бросил тоже пару раз. Потом привык, что она там сидит, и перестал бросать деньги. Однажды я был в гостях у друзей. Их ребенку было полтора года. Я был у них в гостях, и маме этого ребенка не удавалось ни минуты спокойно посидеть, потому что ребенок постоянно куда-то лез, бежал, хватал. Она не знала ни минуты покоя. И вот когда я шел на работу на следующий день, я впервые задумался о том, почему малыш у нищенки все время спит.

Нель замерла, ожидая продолжения истории, но Колин почему-то молчал. Он снова поворошил кочергой поленья, как будто не решаясь продолжать рассказ.

- И что? – не выдержав, подтолкнула его Нель.

- Тогда-то мне и пришло в голову впервые провести свое расследование. Не буду тебе описывать подробно, что я делал. Скажу кратко: я оставил на время работу, изменил внешность, стал искать людей, которые в курсе того, чем занимаются нищие.

- И что? – снова спросила Нель.

- Я узнал много ужасного, Улиточка, - голос Колина звучал напряженно, - много шокирующего. Все я тебе рассказывать не буду. Не могу, не хочу.

- Расскажи только про ребенка.

- Это тоже мерзко. Оказывается, что таких детей покупают у алкоголиков или других пропащих людей. В крайнем случае, крадут.

Нель ахнула.

- Да, Улиточка, такова суровая правда. Дети нужны им, чтобы разжалобить людей. А чтобы дети им не мешали – ведь не может ребенок спать по полдня – они их поят спиртным или накачивают наркотиками.

- Какой ужас! Но ведь дети…

- Ты права, дети долго такого не выдерживают и умирают. И тогда… Не плачь, Улиточка, я так и знал, что не надо тебе было этого рассказывать.

- Нет, Колин, дорасскажи!

- Когда я все это раскопал, я пошел на тот перекресток, желая спасти малыша. И когда я туда пришел, нищенка снова сидела на том же месте, и у нее был… другой ребенок.

Нель плакала, не скрывая своих слез.

- И ты…

- И я психанул. Крикнул полицейского, но тот не спешил арестовать нищенку. Наоборот, он попытался задержать меня, а в это время эта тварь убежала. Мне нечем гордиться в этой истории, Улиточка. Скажу честно: в тот день я напился, как сапожник. А на другой день написал статью в газету. И эта статья стала сенсацией. Меня пригласили работать журналистом. Вот так, на крови ребенка, Улиточка, я сделал свою карьеру.

ГЛАВА 21. Анаграф

Обед был сытным и разнообразным. Пирожки у Нель получились на славу: поджаристые, пышные, мягкие, с сочной начинкой из мяса и зелени. Колин хвалил и пирожки, и салаты, уплетал за обе щеки и выглядел донельзя довольным. Потом они попили чай с конфетами.

- Дорогие конфеты. Шикуешь, Улиточка, - заметил Колин, беря шоколадную конфету из фирменной коробки, которую Нель подарил незнакомец.

Нель смутилась.

- Я теперь хорошо зарабатываю, - уклончиво сказала она, - могу себе позволить.

После обеда никому из двоих не захотелось расстаться. Нель и Колин снова переместились в гостиную, где девушка заняла уже полюбившееся ей продавленное кресло. Возможно, если бы Колин проявил инициативу, настоял бы на том, чтобы Нель уселась рядом с ним, девушка и не возражала бы, но молодой человек не стал этого делать. И Нель расслабилась. Она смотрела на огонь и чувствовала, как ей уютно и безопасно в квартире Колина.

- Колин, а ты не можешь?.. - начала она.

- Да? Что, Нель?

- Ты не можешь рассказать мне об Анаграфе? – преодолев смущение, попросила Нель.

- Зачем тебе? – искренне удивился Колин.

- Понимаешь, я тут узнала… узнала, что одна из убитых девушек работала там же, где и я.

- В «Салливерне»? Там много людей работает.

- Нет, ты не понял. Она тоже была ассистенткой Алекса Салливерна. Как и я.

- Ты личный помощник самого директора? – Колин чуть не присвистнул от удивления. – Ничего себе! Я не знал, Улиточка. Высоко ты взлетела!

- Тогда уж доползла. Раз я улитка, - улыбнулась Нель. – Ну так ты расскажешь?

Колин потер щеку.

- Даже не знаю, с чего начать. А что ты знаешь об этом?

- Я читала статьи. И твои тоже. Об убитой Саллите Ресс. И о той бедной девочке Кэдлин, которую за помойкой нашли. А потом убили Валетри Гернец. Она была помощницей директора… Слушай, Колин, а тебе не кажется, что я на нее чуть-чуть похожа?..

Голос Нель прервался. Колин посмотрел на Нель и некоторое время не отрывал от нее глаз. В его взгляде Нель почудилась то ли жажда, то ли тоска, то ли грусть, перемешанная с виной. Нель не успела до конца в этом разобраться, потому что Колин неловко отвел взгляд.

- Возможно, Улиточка, возможно.

Нель показалось, что он чего-то недоговаривает. Ей вдруг вспомнился рассказ официанта о том, что среди убитых девушек была то ли невеста, то ли подруга, то ли родственница Колина. А не была ли Валетри?.. Нель испытала чувство, похожее на ревность. Эх, жаль, что она не дочитала до конца. Ведь, кажется, после этого убийства было еще одно.

- Так что ты хочешь, чтобы я тебе рассказал, Улиточка? Ты же и так уже много прочитала.

- Я так поняла, что ты первый догадался, что убийца писал на теле убитых. Как?

- Сейчас!

Колин встал с дивана и снял с полки старую толстую книгу.

- Смотри, Улиточка, это словарь эльфийского языка.

- Я интересовалась в школе мертвыми языками, - заметила Нель. – И эльфийским интересовалась. Мечтала, что стану археологом, когда вырасту. Буду участвовать в раскопках, изучать руины эльфийских храмов, спускаться в пещеры…

- Еще не поздно, Улиточка, - тепло сказал ей молодой человек.

- Расскажи об убийствах, - вернула Нель Колина к теме разговора.

- У меня есть знакомые в полиции, - начал рассказ Колин. – У всех репортеров есть свои информаторы. Ты же понимаешь? Я за несколько лет обзавелся кучей разных полезных знакомств. И мне показали фотографии порезов на трупах.

- А ты сразу заинтересовался этими убийствами?

- Нет, не сразу, - медленно ответил Колин.

У Нель так и чесался язык, чтобы спросить, какое убийство его так затронуло, что он даже раздобыл фотографии с расследования, но она сочла бестактным спрашивать об этом.

- И что дальше?

- Дальше? Потом я часами просиживал над этими фотографиями, пытаясь увидеть в них хоть какой-то смысл. И однажды меня озарило: эти порезы были похожи на эльфийские руны, топорно нарисованные.

- И что это были за надписи? – с любопытством спросила Нель.

- Первая надпись была на груди у Саллиты Ресс. Рунами там было написано: лестае.

- Что это значило? В этом есть смысл?

- Конечно. Это эльфийское слово «таелес». Его анаграмма. Как если бы написать на нашем языке «амв».

- «Амв»? А что это значит?

- Если переставить буквы, то получится: вам.

- А другие надписи?

- На теле девочки была надпись, скажем: няем. Это на нашем языке.

- Няем? – переспросила Нель. Она покусала губы, помолчала и воскликнула: - Меня!

- Точно, Улиточка! – одобрительно кивнул Колин, и Нель зарозовела от похвалы.

- А почему полиция не догадалась?

- Во-первых, в полиции не так много людей, которые знают мертвые языки. А во-вторых, я тоже не сразу догадался об этом. Порезы на коже были нечеткими. Они только отдаленно напоминали буквы. Убийца вряд ли имел возможность вырезать аккуратно. В парке, где он убил Саллиту Ресс, его могли увидеть прохожие, и он спешил. Да и темно там было. Фонари были далеко от места убийства. Девочку он убил в людном дворе, так что тоже писал в спешке. Валетри… - Нель показалось, что голос Колина дрогнул, – он убил в парке. Скорее всего, это тоже было в сумерках, и освещения недоставало. Поэтому надписи неровные, некоторые линии нарисованы со сдвигом, и они не очень похожи на эльфийские руны. Я предположил, что порезы сделаны не случайно. То есть я искал в этом смысл. И я его нашел. Но не был уверен до конца.

- А третья надпись? Ну, которая…

- На теле Валетри убийца написал… м-м… Пусть будет: тенийна.

- И как ты это расшифровал?

- Это анаграмма слова «не найти».

- Вам меня не найти! – воскликнула Нель. – Какой же ты умный, Колин!

- Спасибо, Улиточка!

- И что было дальше?

- Когда я уверился в своей правоте, то написал статью в газете. Конечно, я не стал давать расшифровку анаграмм. Это могло помешать следствию. Или сыграть на руку убийце. Полиция связалась со мной. Меня пригласили участвовать в расследовании свободным консультантом.