Горящий Гражданин или кто вы, мистер Ботокс

Глава 1

Призрак вылез из бассейна пентхауса и подошел к краю крыши. Сюда не долетают запахи плавящегося асфальта и выхлопы машин в пробках. Гудки клаксонов похожи на комариный писк, а горожане, перебегающие между магазинами с кондиционерами, подобны муравьям.

Впервые за много лет Арбитражи решили провести встречу не в уединенном месте. Но Призрак не поехал в отель «Пьемонт» на тридцать шестой улице, который вот уже пару дней закрыт для новых постояльцев. И так понятно, что по результатам встречи, которая вот-вот там начнется, он получит новое задание.

Чтобы не допустить внутрь случайных посетителей, все места заранее выкупили аффилированные с Арбитражами компании. Можно не опасаться ляпнуть лишнего невесть откуда взявшемуся брокеру или торговцу элитной недвижимостью.

- Сегодня день избиения европейцев, - произнес МакГилл, опускаясь в одно из кресел, стоящих в холле у входа в конференц-зал.

- Ты же сам европеец. Не похоже, что тебя сегодня били, - сказал Кауфман расположившемуся рядом собеседнику.

- Учитывая, что Шотландия остров...

Кауфман улыбнулся.

- Вы прорыли канал, Шотландия отделилась от Англии и стала островом?

- Нет, - МакГилл тоже улыбнулся. - Но в переносном смысле все к этому идет.

- Так кто же оказался бит? Только европейцы на континенте?

- Не все, немцы не повелись. А вот англичане, лягушатники и итальяшки вляпались основательно.

- Пожалуй, ты прав, - Кауфман в задумчивости осмотрел ногти. - Пока Каддафи ещё жив, но осталось ему два-три месяца, не больше. А потом любители пиццы получат и бесплатный бонус - свободных ливийцев, массово плывущих из разоренной страны.

- А потом начнут расползаться по континенту, - кивнул МакГилл. - Жаль, немцы остались в стороне.

В коридоре, ведущем к конференц-залу, появилась группа из трех человек. Неспешно беседуя, они направились в сторону сидящих.

- Самое интересное начинается, - прокомментировал Кауфман, когда трое прошли мимо и скрылись в зале.

- Беспокоит ситуация в России?

- Ситуация в России всегда беспокоит, - поморщился Кауфман. - Ты идешь?

МакГилл кивнул, поднялся и направился за троицей, Кауфман двинулся следом.

За дверьми оказалось просторное помещёние в деловом стиле, которое больше подходит для собрания акционеров, нежели для Арбитражей. Столы традиционно выставлены в два концентрических круга, а большинство мест уже занято.

МакГилл десятки раз слышал давнюю историю, почему они расположены именно так. В отдаленном прошлом пара Арбитражей не поделила место во главе стола и устроила потасовку, с выбитыми зубами и сломанными носами. С тех пор столы ставят только кругами.

- Похоже, ситуация в России беспокоит не только тебя, - приглушенным голосом произнес МакГилл.

- Естественно, - так же тихо ответил Кауфман.

Они заняли соседние столы во внешнем круге.

Трое ранее вошедших, стоят у одного из столов внутри и что-то обсуждают. Наконец, они закончили разговор. Двое переместились во внешний круг, а один сел за стол, рядом с которым все стояли, и тут же заговорил в микрофон.

- Коллеги, в России у нас назревает серьезная проблема, - начал он без всякого вступления. - Сначала в общих чертах ситуацию опишет аналитик мистер Шарп, а затем детали уточнит оперативник, действующий там.

- Ситуация достаточно проста, - тут же с места заговорил Шарп, второй из троицы. - Мы слишком усердствуем, вымариваяпо миллиону русских в год, это создает излишнее напряжение в тамошнем социуме. Наши социальные технологии не позволяют поддерживать такие темпы геноцида высокоразвитых народов без сопротивления с их стороны.

«Яйцеголовый», - с презрением подумал МакГилл, недолюбливающий интеллигентов.

- Расчеты показывают, - продолжил Шарп, - что если все будет продолжаться в том же русле, возможна потеря контроля с нашей стороны в ближайшие полтора года. Поэтому я вижу два пути: либо снизить темпы, либо использовать конфликтные методы.

Кауфман поморщился, между столами зашептались. Все понимают, что переход к другим техникам создаст неопределенность, которая грозит потерей контроля. А снизить темпы геноцида - значит нарушить договоренности.

- Мистер Шарп, - МакГилл узнал немецкого Арбитража за одним из столов внешнего круга. - Неужели, мы не можем использовать те же методы, что и в последние двадцать лет?

Шарп пожал плечами и повернулся в сторону последнего человека из тройки.

- Мистер Гарри Кей... Кейс... Кейсп... - Шарпу не далась фамилия оперативника. - Не могли бы вы...

- Да, конечно, - отозвался Гарри.

- Благодарю.

- Итак, - бодро сказал «мистер Гарри». - Как и было запланировано, последние шесть лет я отслеживал ситуацию в России и выполнял мероприятия по утилизации пассионарности. По моей инициативе создана организация, которая должна впитывать всех, кто не поддается обработке по стандартным протоколам.

МакГилл поймал себя на мысли, что два рафинированных интеллигента за один час - слишком много. Налет интеллектуальности их речей раздражает. Почему бы не говорить прямо: утилизация пассионарности - промывка мозгов и перевод усилий в безопасное русло, стандартные протоколы - методы зомбирования. Все бы друг друга понимали.

- К сожалению, - продолжил Гарри, - процент устойчивых к действиям по стандартным протоколам все ещё остаётся высоким даже по сравнению с европейскими странами. Таким количеством людей невозможно управлять в рамках нынешней российской системы. А ее замена, например, по аналогии с украинской, слишком рискованна из-за непредсказуемости результата.

МакГилл вспомнил кампанию на Украине. Самому поучаствовать не довелось, но оперативники, напивавшиеся сразу по возвращению, рассказывали одно и то же. Удержать огромные массы людей в ложной бинарной системе «за оранжевых или за бело-синих» было крайне трудно. После этого на подобную трансформацию в России уже никто не решился, хотя и подготовка была проведена, молодежные движения типа «Наших» организованы, палатки закуплены... Но не решились.

Глава 2

Призрак проснулся от просьбы стюардессы пристегнуть ремни перед посадкой. Когда спустились ниже границы облаков, взглянул в иллюминатор - во Внуково раннее утро, серость и мгла.

Он подошёл к стойке паспортного контроля, протянул документы. Девушка пролистала книжицу, взглянула на фотографию, затем на Призрака. Тот улыбнулся, уверенный, что, встреть она его через пять минут, не узнает: невыразительное лицо без примечательных черт - специфическая необходимость в профессии.

- Павло Ковальски, - произнесла она, словно констатируя. - С какой целью прибыли в Россию?

- По работе, - ответил Ковальски по-русски без малейшего акцента.

Девушка поставила печать и вернула документы.

- Удачного пребывания в России.

- Благодарю.

«Ну что же», - подумал Призрак, выходя в сумрачное утро к месту парковки такси. - «Югославия, Грузия, теперь и Россия. А я теперь - Павло Ковальски, американский еврей с польскими корнями. Любопытно».

Прошло почти три месяца с момента, когда было принято решение об оживлении легенды «вождя-патриота». В ближайшие полгода именно Ковальски будет отвечать за разработку работоспособной легенды, чтобы обессмыслить и без последствий нейтрализовать усилия аборигенов-интеллектуалов.

Назвав таксисту адрес квартиры, заранее снятой неподалеку от одной из конечных станций метро, достал смартфон и проверил статус посылок - всё по графику, к вечеру доставят. Самостоятельная операция, и такое приятное чувство независимости. Сам заботишься об инфраструктуре, создаешь штаб, заказываешь оборудование.

Прибыв в новый дом, принял душ, выпил растворимого кофе, отплевался, заказал кофе в сети. В дверь позвонили - прибыли купленные накануне смартфоны и местные сим-карты.

Посмотрел почту. Макфол, как и обещал, прислал список кандидатов, которые могут стать элементами легенды. Этих людей разрабатывали местные спецслужбы, как раз для подобных случаев.

Сами они никогда не занимаются легендированием без присмотра. Единственная их кампания - накачка Медведева - прошла в лучшем случае на троечку, и то пришлось помогать, чтобы не завалили. И теперь Арбитражи не доверяют операции такого уровня местным. Их роль в лучшем случае - быть на подхвате, делать тупую работу, которая не требует интеллекта и умения обращаться с прогностическим аппаратом.

«Что ж, посмотрим», - подумал Ковальски и начал изучать досье объектов.

                                                                          * * * * *

Два месяца после заявления Путина о возвращении в президенты Мандаринов провёл бессмысленно. Первоначальное намерение достучаться до обывателей, чтобы они вышли на улицы с протестами, реализовать не получилось. Идея с листовками, интернет-агитация, сбор местных митингов против взяток в ЖКХ, собрания жильцов - всё провалилось, ничего не дало результатов. Обыватели сидели по домам, и Мандаринов никак был не способен завладеть их мозгами.

Позже он даже пошёл было в наблюдатели, как все политизированные знакомые, но и тут его завернули без объяснения причин.

Мандаринов сидит на работе, ничего не делая - статья никак не получается. Он отвлёкся и, стал просто шарить по сети.

Смарт запиликал вызовом.

- Надежда, привет.

- Привет, Игорь. А ты знаешь, что оппозиция собирается в день выборов на площади Революции?

- И зачем?

- Попробуем пройти к Кремлю. Инициаторами стали несколько левых организаций, но многие из нашей партии решили присоединиться.

- А как же наблюдения за выборами?

- Так зарубили же. Многих наших выкинули, оставили только ничего не значащих наблюдателей без права голоса.

- А смысл таких наблюдений? - удивился Мандаринов.

- Вот именно, что никакого. Так что, ты пойдёшь?

- Конечно. Где встречаемся?

- В метро, на Новокузнецкой, без пяти минут три. За пять минут доедем до Театральной и в три часа толпой вывалим на площадь.

- Договорились. Я буду.

- Позвони по возможности знакомым.

Мандаринов отложил телефон и тут же впал в мечты. Толпа вывалит из метро и двинет на Кремль, омон, конечно, будет, но его легко оттеснить, если выйдет хотя бы пара тысяч человек. А если выйдет пять, то никакого омона не хватит такую массу удержать и запихать обратно в метро.

- Игорь, там шеф спрашивает про статью, напиши ему что-нибудь, - сказал своим тонким голосом возникший рядом Павлик. Кажется ещё более бородатый и лохматый.

Мандаринов с неохотой отбросил воображаемую картинку и вернулся к ненавистной статье.

                                                                               * * * * *

В понедельник с утра Святослав, основательно подготовившись к жизни в больничке, с пачкой результатов анализов и внушительных размеров сумкой прибыл на регистрацию. А через полчаса он оказался в палате на пять человек. Все кровати заняты, но самих пациентов нет, наверно на процедурах и приёмах.

Ну и хорошо - ни с кем знакомиться не надо.

Включил ноут, вытащенный из сумки, подключил смарт и улёгся на кровати, окунувшись в сеть. Погружение продлилось недолго - в палату вошла молодая женщина.

- Добрый день, - сказала она. - Давайте знакомиться. Меня зовут Виктория Владимировна, и я буду вас лечить.

- Калязин, - услышал свою фамилию Святослав.

- Ага, это я, - он сел на кровати.

Женщина полистала карточку.