Госпожа Модельер

Пролог и начало главы 1

— София!

Кто-то настойчиво звал девушку по имени София. Откуда в моём доме вообще какая-то София, или та нервная женщина, которая её зовёт.

Но женщина, которой была нужна София, оказалась не просто нервной, но ещё и настойчивой, потому что она начала меня трясти.

Почему-то было сложно открыть глаза, но, когда мне это удалось, я поняла, что лежу на какой-то лавке, надо мной странный деревянный потолок, как в доме у моей бабушки, который давным-давно уже снесли.

— Вы кто? — спросила я, голос тоже поддавался мне с трудом, мне даже показалось, что это не мой голос. Мой был низкий, с лёгкой хрипотцой, после перенесённого в ранней юности воспаления связок, а этот высокий, нежный с журчащими нотками.

Но вместо ответа женщина довольно грубо сказала:

— Глупая девчонка, зачем было прыгать из окна?

«В смысле? Кто прыгал из окна?» — подумала я, и вдруг ощутила, сильную боль в районе уха.

— Зачем было подвергать свою жизнь опасности, Генри ничего бы тебе не сделал, он просто хотел поговорить, — продолжала меня увещевать неизвестная мадам.

«Почему она называет меня София, кто такой Генри и что это за непонятный дом, в котором я нахожусь?»

Глава 1

«Почему она называет меня София, кто такой Генри и что это за непонятный дом, в котором я нахожусь?»

***

Последнее, что я помню, это боль в сердце. И всё, темнота.

А всё так хорошо начиналось, Саймон примерно месяц назад начал говорить, что пора жениться, остепениться и завести детей. Я была счастлива, всё же мы столько лет были вместе, Я любила его, но он ни разу не заговорил со мной о браке, а я отдала ему всё, юность, невинность, и своё сердце. Мы были как одно целое, без него я бы не стала так известна. Именно для него я создала духи, которые сделали меня знаменитой, а потом стала открывать модные магазины, увлеклась дизайном одежды, и стала известной на весь мир госпожой Модельер.

А сегодня он пришёл в мой модный дом и сделал заказ… на свадебное платье… для своей невесты, аристократки, в отличие от меня, юной, непорочной и настоящей леди, Софии Родарелл.

— Ты же сошьёшь для неё самое лучшее платье? — спросил он, улыбаясь своей бесподобной улыбкой, от которой у меня всегда замирало сердце, а в груди становилось щекотно, — чтобы больше ни у кого такого не было.

Я так растерялась. Вот же он, стоит такой родной, и вроде бы ничего в нём не изменилось, его глаза всё также смотрят на меня с любовью и теплотой, и поцеловал он меня так же, как и всегда, словно бы в первый раз.

Я даже подумала, что я ослышалась, что у меня слуховые галлюцинации, но переданная мне карточка с размерами, на которой стояло имя София Родарелл, указывало на то, что всё это правда и мой любимый, наконец-то, решил покончить с холостяцкой жизнью, женившись, но не на мне. Я же должна была смоделировать свадебное платье для его невесты, ведь он всегда получал самое лучшее, а я лучший модельер.

— Конечно, — почему-то ответила я и даже улыбнулась.

— Люблю тебя, — как обычно на прощание сказал он, и снова поцеловал, даже не заметив, что я не ответила.

Но самое странное, что он ушел, а я села и стала рисовать, и тогда-то я и ощутила эту странную боль. Я ещё подумала, что это потому, что сердце моё разбилось. И всё, это была моя последняя мысль.

Глава 2

— София, дорогая, твоё падение видели соседи и они, наверняка вызвали жандармов, — говорила странная мадам, продолжая назвать меня София, хотя меня звали Элизабет.

— Пить, — попросила я, надеясь, что женщина отвлечётся от своих причитаний, пока будет ходить мне за водой.

Это сработало и настырная женщина, наконец-то, вышла, оставив меня одну.

Я прислушалась к себе. Болела голова и спина, при попытке глубоко вдохнуть, казалось, что и лёгкие странным образом свернулись, и воздух не хочет в них проходить. Чуть приподнялась, присела и огляделась.

Дом какой-то странный, стены сделаны из грубых досок. Никаких бархатных штор, зеркал. Пахло сыростью, мылом и плесенью.

Это был не мой дом. Я посмотрела на свои руки, на грудь, на ноги, это было не моё тело.

Увидев на стене небольшое зеркало, я встала, остановилась, опёрлась рукой о грубые доски стены, пережидая, когда закончит кружиться голова, потому что кружение началось сразу, как только я попыталась принять вертикальное положение.

Меня поразили руки, потому что мои руки всегда отражали во мне крестьянскую кровь, толстая кость, широкие ладони. А теперь, у меня были тонкие запястья, длинные «нервные» пальцы, узкая кисть.

В треснувшем зеркале отразилось худое, почти детское лицо. Обострённые скулы, серые глаза — не мои, у меня было овальное лицо, с полу квадратным подбородком, которого я всю жизнь стеснялась, и карие глаза. Я была брюнеткой, здесь, же у девицы, отражавшейся в зеркале, были тёмно-русые спутанные волосы. Лицо украшал синяк и царапина на скуле, но, странным образом ушиб на лице был с противоположной стороны от того уха, где болела голова.

Я потрогала за ухом, там на затылке, ближе к уху была болезненная шишка, но крови не было.

«Что же произошло? Где я? И, главное, кто я?»

— София, детка, — раздался ставший неожиданно ласковым, голос женщины, которая вернулась, держа в руке глиняную кружку, — зачем ты встала, тебе уже лучше?

Я повернулась на голос и поняла, что, вероятно, тон женщины изменился, потому что она вошла не одна. Следом за ней вошёл высокий, одетый в чёрный, как ночь, обшитый серебром камзол.

Мне даже показалось, что в комнате потемнело. Как будто бы вместе с ним вошла сама тьма. Волосы у мужчины были длинные, чёрные и гладкие. Лицо — аристократически правильное, но жёсткое. Ледяной взгляд, которым он меня смерил, был абсолютно равнодушным. Ни интереса, ни брезгливости, ни любопытства. Только скука.

— Живая, — констатировал мужчина.

Женщина сразу же запричитала:

— Конечно живая, господин маг, что же ей сделается.

«Маг? — подумала я, — она что, серьёзно?»

Но, видимо, это было правдой, потому что мужчина никак не среагировал на это обращение.

— Где документы? — не обращая внимания на причитания женщины спросил мужчина, глядя на меня.

Но вместо меня ответила женщина:

— Сейчас, сейчас

И, как мне показалось с облегчением выскочила из комнаты, оставив меня и странного мужчину, которого она назвала магом, наедине.

— София Тесора? — спросила он

Я поджала губы и уже хотела ответить, что никакая я не София, я вообще это имя ненавижу… с некоторых пор, но что-то, может моя интуиция, остановило меня и я просто кивнула.

— Ты подтверждаешь, что против тебя не совершалось никаких насильственных действий?

— Я не помню, — ответила я честно, и в этот момент в комнату вошла женщина, в руках у неё был конверт из плотной бумаги.

Услышав мой ответ, она заголосила:

— Нет, конечно! Какие действия! Жила, как у святого Лаврентия за пазухой, и вдруг полезла окна мыть, и выпала.

Посмотрела на мужчину и добавила:

— Ну я же вам говорила, господин маг

Мужчина поморщился и сказал:

— Приведи своего сына

Вскоре в комнате собрались и женщина, и рядом с ней стоял здоровый толстый парень, похожий на неё, который с презрением смотрел на меня.

— Мадам Дистоза, ты подтверждаешь, что ни ты, ни твой сын не применяли угрозы или насилие в отношение твоей подопечной Софии Тесора?

Голос у мужчины был монотонный, казалось, что ему настолько всё очевидно, что он просто сейчас уснёт на ходу от скуки.

Оба, и мать и сын замотали головами.

— Вслух, — резко прозвучало от мужчины

— Нет, — сказала мадам Дистоза

— Нет, — буркнул толстяк.

И тотчас же перстень на руке мужчины окрасился в ядовито-зелёный цвет, а сам он передёрнул плечами, словно от отвращения. Как будто наступил в «коровью лепёшку».

Мужчина щёлкнул тремя пальцами и сделал какой-то хитрый пас рукой, в воздухе между мной и стоящими напротив Дистозами появилось что-то похожее на полупрозрачный экран.

Я во все глаза смотрела, понимая, что это либо какие-то технологии три дэ, либо действительно магия.

На «экране» появилась сначала мадам Дистоза и в руках у неё был тот же конверт, который она держала и сейчас.

Её толстый сын сидел в большом кресле и ковырялся в носу. Это было противно.

— Наша приживалка получила наследство, — сказала мадам Дистоза, размахивая конвертом.

— Откуда? — лениво проговорил её сын, размазывая вытащенное из носа по штанам.

— У неё, оказалось, была тётка, которая недавно отбросила копыта, но не оставила завещания, а наследство король решил отдать сиротке.

— А что за наследство-то? А то, может там старые чулки, — сострил толстяк и заржал.

— Дом в столице, — задвигала бровями мадам Дистоза.

— Ничего себе! Это ж какие деньжищи за него можно получить! — воодушевился толстяк.

— А я о чём! Жениться тебе надо

— А без этого никак?

— Да потерпишь чуток, да и овдовеешь

Я смотрела на весь этот ужасный диалог и понимала, что девчонку здесь гнобили, и похоже, что довели.

Дальше мужчина, стал смотреть сам, резко ускорив поток изображения, я не успевала улавливать что там происходило, он замедлил только на одном моменте, когда жирдяй, загнал «меня» в комнату, и надвигался всей своей тушей, демонстративно расстёгивая штаны. А «я» распахнула окно и залезла на подоконник, и крикнула звонким голосом:

Визуалы героев

Вот так пришла в себя главная героиня, бедная сирота София

София

Сразу покажу пока ещё не озвучившего своё имя мужчину мага

Принимаются версии как его зовут, вдруг по визуалу вам придёт в голову какое-то имя, будет интересно, если кто-то угадает

Глава 3

Теперь стало понятно, и в чьё тело я попала, и то, что попала я в другой мир. В моём мире магии совершенно точно не было.

После того, как «кино» закончилось, мужчина перевёл тяжёлый взгляда в сторону преступной семейки и резко сказал:

— Руки

Мадам Дистоза и её сын сразу же вытянули вперёд руки, от мужчины отделился тёмный сгусток, и эта субстанция устремилась к вытянутым рукам. Вскоре и мать, и сын уже стонали, баюкая почерневшие кисти.

— Даю сутки, чтобы явиться в жандармерию, — произнёс маг.

Теперь я точно была уверена, что это не технологии, потому что эта тёмная субстанция, которая «отметила» руки семейки преступников, вдруг на обратном пути устремилась ко мне, да ещё так быстро, что я от неожиданности отшатнулась, и у меня снова закружилась голова. Может мне, конечно, показалось, вот только из этой тьмы, на меня будто бы посмотрели чьи-то глаза. Жуткое ощущение.

В конверте оказались бумаги о завещании. Я обратила внимание, что конверт не был вскрыт.

— Он запечатан, — сказала я, когда мадам Дистоза здоровой рукой передала мне конверт, повинуясь знаку мага

Маг впервые за всё время проявил эмоцию, он посмотрел на меня, как на идиотку:

— Конечно запечатан, ведь только ты можешь его вскрыть

«Ну да, конечно, — подумала я, — кто бы мне ещё это объяснил»

Вскрыв конверт и вытащив плотный лист бумаги, я поняла, что не могу прочитать, буквы, вроде бы были знакомые, но в слова не складывались. Странно, говорили-то вроде все на том же языке, что и я.

Пришлось обращаться к магу:

— Я не могу прочитать

Теперь уже хмыкнула мадам Дистоза

Маг взял бумагу из моих рук и зачитал, всем своим видом показывая, что делает мне просто огромнейшее одолжение.

По завещанию, я получала в наследство швейную мастерскую, расположенную в городе Кастильон. Похоже, что это и была столица, вот только чего?

Подумала: «Какая это ирония, что я, получив второй шанс, снова оказываюсь в швейной мастерской».

Принять наследство я должна была в течение недели, после вскрытия конверта.

— Собирайся, — резко сказал маг после того, как закончил читать

Я посмотрела на мадам Дистоза, та сделала вид, что не заметила моего взгляда.

Зато заметил маг:

— Помоги ей, и так с вами провозился

Я прошла за мадам Дистозой в небольшую комнатушку, в которой, видимо жила София.

Мадам встала возле двери и стала смотреть.

— Выйдите, — сказала я

Лицо мадам вытянулось, как будто бы она услышала что-то невозможное.

Я подумала, что скорее всего так оно и было, вряд ли София могла много ей возражать.

Когда мадам вышла, я осмотрелась, нашла сундук, в нём лежали какие-то два платья, явно не по размеру, скорее всего София из них уже выросла, зато я нашла расчёску и маленько зеркало на ручке, оно было спрятано в потайную стенку сундука.

Ещё я обнаружила книгу, видимо, всё-таки София умела читать, значит и мне надо научиться, и книгу я тоже взяла.

Детские платья тоже прихватила, если не будет денег, то продам, хотя в завещании звучало про какие-то тысячу фартингов, но мало ли?

Завернув всё найденное в лежавшую на узкой кровати старую шаль, я вышла из комнаты.

Мадам Дистоза сразу же туда зашла, огляделась и вышла с недовольным видом, но ничего мне не сказала.

Вернувшись в комнату, где оставался маг и толстый сын хозяйки, я посмотрела на мага и сказала:

— Я готова

И, похоже, что он тоже удивился, услышав, что я разговариваю.

Снова сделав хитрый пас рукой, после чего прямо по середине комнаты появилась дыра, маг вопросительно на меня посмотрел. Заметив, что я смотрю на эту дыру с ошарашенным видом, он ухватил меня за плечо и втолкнул туда.

От неожиданности я зажмурила глаза.

— Ну, и долго ты будешь так стоять? — раздался голос за моей спиной, и только сей час я поняла, что полулежу, опираясь на чью-то тёплую и твёрдую грудь.

Приветствие

Дорогие мои!

Рада привествовать вас в новой истории

На этот раз попаданка оказалась в магическом мире

Она много умеет! Её талант и умения остались с ней, но одному она не научилась в прошлой жизни - верить в любовь, сердце её разбито. Судьба дала ей второй шанс, как она им воспользуется мы с вами узнаем из этой истории.

Не забывайте добавлять книгу в библиотеку и, если вам понравится, то ставьте звёздочки.

Всегда жду ваших комментариев, они помогают автору сделать историю более живой.

Книга участвует в литмобе "Нежданное наследство"

14 замечательных историй вы найдёте

по этой ссылке

https://litnet.com/shrt/gQn7

Глава 4

«И зачем же так орать?», — подумала я, а вслух ответила:

— Мне удобно и тепло, — мужчины всегда странно реагировали на правду. Я предпочитала прямоту жеманству.

Мужчина позади меня на пару секунд перестал дышать. Ну, в смысле, затаил дыхание. Я освободилась из крепких объятий, повернулась:

— Я готова.

Почему-то этот знойный мрачный красавчик не отвечал, пристально глядя на мои губы.

«Может он глухой?» — пришла в голову мысль, и сразу стало его жаль. Такой красивый, а не слышит. Решила, что больше не буду над ним подшучивать. «А всё-таки здорово он по губам читает», — вспомнила я, что маг в состоянии довольно сносно поддерживать диалог.

Произнесла, глядя ему прямо в лицо, чтобы у мужчины была возможность прочитать по губам:

— Пойдёмте в мастерскую.

И вышла из странной конструкции, которая напоминала телефонную будку, только без передней стенки.

Мы находились на площади, вокруг все куда-то торопились, и никто не обращал на нас, вновь прибывших, никакого внимания. Похоже, что здесь привыкли к появлению незнакомцев из будки.

Мужчина хмыкнул, и мне даже показалось, что на его лице появилась улыбка. Я развернулась, чтобы рассмотреть. И в этот момент он вдруг резко дёрнул меня на себя, я даже не успела возмутиться.

А потом уже не было смысла в этом. Потому что оказалось, что он меня спас. Ведь я, словно деревенщина, вышла на проезжую часть и чуть было не угодила под колёса странного транспорта. Всё, что я успела углядеть, — это то, что колёс у него не было, лошади тоже, и двигался он, не касаясь земли.

Мужчина вздохнул тяжело и, согнув руку в локте, сказал:

— Возьми меня под руку и пойдём.

Шли мы недолго, и это было хорошо, потому что довольно трудно идти с человеком, с которым ты не можешь поговорить. Вопросов у меня было много, но я боялась спрашивать, вдруг он меня не услышит. А пытаться повернуть к нему лицо, чтобы он мог читать по губам, было неудобно в движении.

Мы остановились перед небольшим, втиснутым между двумя большими домами двухэтажным особнячком.

— Мы пришли, открывай, — мужчина был немногословен.

Так как мужчина сказал это, не глядя на меня, а стоя лицом к высокому крыльцу — к двери вело около восьми или десяти ступеней, — то я вытащила свою руку из его, встала напротив и, тщательно выговаривая слова и выразительно двигая губами, спросила:

— А как?

Взгляд мужчины стал настороженный, но в глазах отразилось сомнение. И, как мне показалось, мужчина уже жалел, что я выжила. Но тем не менее он ответил:

— Ключом.

«Вот же мистер Очевидность! — подумала я, — Может, он не только глухой, но ещё и тупой?»

Посмотрела на него скептически:

— У меня нет ключа.

Мужчина прикрыл глаза.

Когда он их открыл, в них была чернота.

«Ой! — мелькнула мысль. — Это я, что ли, его довела?».

— Бумаги достань.

Я вбежала по ступенькам вверх, поразившись тому, что тело мне досталось лёгкое и стремительное. Положила узелок на ступеньки и достала конверт с документами. Там действительно был ключ. Большой, старинный, с круглой головкой. Я взяла его в руку, взвесила: тяжёлый.

Мужчина так и стоял внизу ступеней. Я стала засовывать ключ в замочную скважину, но, несмотря на то что по рисунку резьбы это был именно тот самый ключ, у меня ничего не получалось. И вдруг ладонь пронзила боль. Я переложила ключ в другую руку и обнаружила, что на ключе была зазубрина и я поцарапалась.

Непроизвольно лизнула ладонь, забыв о том, что внизу стоит мужчина, который и так считает меня безграмотной деревенщиной. Вспомнила и бросила взгляд на него. Он смотрел на меня странно. Крылья крупного носа как-то хищно раздувались.

— Не засовывается! — крикнула я, старательно открывая рот, чтобы он смог прочитать по губам.

Мужчина молча продолжил на меня смотреть.

— Ну ладно, — я повернулась и снова попробовала запихнуть ключ, и в этот раз он вошел без проблем.

Странно всё это.

Дверь открылась, и меня охватило странное ощущение. Ощущения того, что я дома.

Я даже забыла про моего провожатого. Тело само сделало шаг внутрь и прошагало по тёмному коридору вперёд. Туда, где был просвет и виднелось большое арочное окно.

Окно выходило на небольшой внутренний двор. Чистенький, с зелёной лужайкой. Залюбовалась и задумалась.

Вдруг я почувствовала, что позади меня кто-то стоит, обернулась, там был мой провожатый.

— Это мой двор? — спросила я.

Он кивнул.

— А как вас зовут? — почему-то, находясь в доме, вдруг ощутила странную уверенность в себе, будто бы я здесь на своём месте.

— Я лорд Виктор Кастильский, и я твой Хранитель.

Настала моя очередь одаривать лорда скептическим взглядом:

— Прямо мой хранитель?

— Хранитель, который отвечает за тебя, светлая! — резко бросил он, будто бы выплюнул.

Решила пока больше ни о чём не спрашивать, а то вон нервный какой.

— Пройди по дому, осмотрись, светлая, — приказным тоном произнёс лорд.

Я пошла по комнатам и в первой же, в которую вошла, увидела стоящие швейные манекены и три стола. Вдруг у меня потеплели руки, я подняла ладони и с удивлением увидела белое свечение вокруг кистей.

— Что это? — спросила я, продолжая смотреть на свои руки.

Лорд усмехнулся:

— Это то, почему ты здесь, светлая.

Глава 5

— Что это? — спросила я, продолжая смотреть на свои руки.

Лорд усмехнулся:

— Это то, почему ты здесь, светлая.

Я вопросительно на него посмотрела.

— У меня есть магия?

— У тебя есть магия, но её немного, потому что это светлая магия, — сказал он с оттенком презрения.

А я вспомнила, что от него отделялся такой чёрный сгусток, а у меня вокруг ладони было белое свечение.

— А что светлая магия — это плохо? — спросила я, и мне сразу же захотелось прикрыть рот руками, потому что в этот момент я поняла, что я себя выдала, но этот маг, который с чёрной или с тёмной магией, не стал заострять внимание на том, что я не знаю элементарных вещей.

«Наверное, — подумала я, —раз девчонка не умеет читать, то это нормально, что она не знает, какая бывает магия».

Маг поучительно сказал:

—Потому, что светлые маги слабые, и потому, что она запрещена в пяти королевствах, —да ещё и добавил укоризненно, — стыдно об этом не знать.

Я пожала плечами. Не стала комментировать, откуда же ему знать, что, задав «глупый» вопрос, я получила гораздо больше информации. Теперь я знаю, что я нахожусь в каких-то пяти королевствах, а ещё тут запрещена светлая магия, которая в данный момент окутывала мои ладони.

Ладонями я, кстати, потрясла. Но она никуда не исчезла, и только когда мы вышли из швейной комнаты белая дымка вокруг моих ладоней пропала.

А маг между тем заявил:

—Ты будешь жить здесь.

Да я в общем-то не против, но у меня были вопросы:

— А на что я буду жить? Если это моё наследство, могу я им пользоваться для заработка?

В моём воображении я уже рисовала платья и костюмы, и слышала, как строчки ложатся по лапки швейных машинок…

Но маг своим резким голосом оборвал мои мечтания:

—Шить? Нет, ты не можешь шить!

На мой изумлённый взгляд он пояснил:

—Ты не можешь шить на продажу, но тебе будет выплачиваться определенная сумма денег, и ты сможешь на неё жить.

У меня в голове всё смешалось, и я решила ещё раз уточнить, и обвела руками помещение, в котором мы находились:

— А зачем же тогда всё это?

Маг терпеливо пояснил:

—Тебе иногда будут приносить платья, иногда костюмы, в которых нужно будет что-то зашить.

—То есть я не смогу сама рисовать какие-то платья? — возмущение всё-таки прорвалось

Хранитель посмотрел на меня удивлённо:

— Нет, зачем?

Он наклонился ко мне так близко, что я увидела, что глаза у него двойного цвета и понизив голос, но при этом он для меня звучал в разы громче, сказал:

— Твоя задача жить в этом доме и шить то, что тебе принесу я! Всё, больше от тебя ничего не требуется!

Что-то мне вся эта ситуация нравилась всё меньше и меньше.

—Ну, выходить-то я из него могу?

—Можешь, — уже нормальным голосом ответил хранитель, — но я не советую тебе уходить из города.

— Почему? — я понимала, что моё очередное почему может переполнить чашу терпения мага, но мне нужна была информация и пока был шанс её получить я продолжала спрашивать.

— Если в городе к вам, к светлым ещё более-менее относятся и терпят вас, то за городом, у тебя могут возникнуть проблемы, — ответил хранитель

Я вздохнула: «Понятно, что ничего не понятно.»

— Есть ещё вопросы? — устало спросил хранитель.

Вопросов у меня было много, но почему-то мне казалось, что половину вопросов лучше не озвучивать, потому что по ним сразу определят, что я не отсюда, а на другую половину вопросов этот угрюмый красавчик вряд ли будет мне отвечать.

—Вопросов нет, — ответила я после некоторого размышления.

Хранитель кинул на стол небольшой мешочек, в котором что-то звякнуло.

— Это на первое время, — сказал он, — потом принесу ещё.

Я кивнула, теперь мне уже хотелось, чтобы он ушёл, потому что «руки чесались», но не шить, а проверить, что ещё в этом доме есть. Может быть, я найду что-то, что укажет на прежнюю владельцу дома и откроет мне ответы на те вопросы, которые я не смогла получить у этого дурацкого Хранителя.

Визуал к главе

Очень хотелось сделать Виктора помощнее, но что-то нейросеть меня не слушается сегодня

буду продолжать её "воспитывать"

Глава 6

Виктор

Виктор ждал, когда его пригласят. У короля шло заседание ближнего Совета, но Виктор был уверен, что монарх его примет. Его дело было делом государственной важности.

Для короля наличие швейного мага было чем-то вроде священного Грааля. Он ждал нового мага вот уже больше полугода, с тех пор как умерла прежняя носительница этой магии.

Никто не знал, появится ли новый носитель и когда. Поэтому, когда месяц назад у Виктора появилась метка Хранителя — это всегда предшествует появлению швейного мага и обычно проявляется только в древних аристократических родах, — король сразу же приказал начать поиски. А Виктор понял, что выбора у него больше нет, и вот уже месяц мотался по всему королевству в надежде, что метка откликнется.

Сам Виктор возненавидел эту метку с первой же секунды. А вот его отец, входящий в ближний круг короля, только обрадовался, что швейная магия продолжит подпитывать Тёмное королевство. Он тут же бросился докладывать королю, этому старому жирному пауку, опутавшему своими сетями всех и вся, не давая вздохнуть никому.

Виктор поморщился. Старый король вызывал у него отвращение. Он был невоздержан во всём: в еде, в удовольствиях. Ради своего наслаждения он творил страшные вещи, и ему всё сходило с рук благодаря как раз таки швейной магии. Виктор ненавидел швейных магов. И жалел только о том, что сам не может причинить вред ни королю, ни новому швейному магу.

Он бы с удовольствием избавился от неё ещё тогда, в доме, где её чуть не прибили «добрые» опекуны. Переломил бы её тонкую, как у цыплёнка, шею… если бы мог.

Сегодня он видел, как её руки окутала магия. Да, метка никогда не ошибается. Она всегда точно указывает, где искать мага. Но в нём ещё тлела надежда: вдруг швейная магия не проявится? И тогда время им поможет победить и избавиться от власти старого паука.

Король был стар, невоздержанность истощила его организм, и без швейного мага он вряд ли продержался бы больше месяца. Но, как назло, девчонку Виктор нашёл, и магия у неё была. Значит, всё начнётся сначала. И Виктор будет в это втянут. Если, конечно…

Его размышления прервал слуга, который распахнул дверь и пригласил Виктора войти.

Внутри был только король. «Значит, члены Совета либо вышли через другую дверь, либо подслушивают», — подумал Виктор, и ему стало противно, что и его отец такой же, как и король.

Король, увидев Виктора, расплылся в доброжелательной улыбке, обнажая свои жёлтые зубы.

— Сынок! — провозгласил он. — Я же могу называть тебя сыном?

— Конечно, Ваше Величество, — кивнул Виктор.

Король указал Виктору на кресло, сам тоже сел напротив, всем видом показывая своё расположение.

— Знаю-знаю, ты с хорошими новостями. Расскажи мне, какая она?

— Да никакая, — ответил Виктор сдержанно, — тощая девчонка, но магия у неё есть.

— Магия есть? — оживился король, подаваясь вперёд. — Много?

— Как только зашли в швейную комнату, то сразу проявилась, ладони были окутаны полностью. Не так много, конечно… — Виктор замялся, вспоминая, что король же ему и рассказывал, что у прошлой носительницы магия была до локтя.

— Немного, — согласился король, — но на меня хватит, — добавил он с довольной ухмылкой и снова расплылся в своей мерзкой улыбке. — Ладно, доставил, поселил к источнику и хорошо. Когда девчонка будет готова?

Виктор хотел сказать "никогда", но старое магическое плетение, наложенное на его род, не позволило ему солгать.

— Двух недель хватит, чтобы она привязалась к источнику, — сказал он, с трудом выдавливая из себя слова.

— Да-а… целых две недели, — вздохнул король, и до Виктора донёсся запах его зловонного дыхания.

«Что же от него так несёт?.. — подумал он. — А, точно… Ему, наверное, лет триста. Весь уже протух изнутри. И этот человек до сих пор нами правит. И теперь будет править и дольше, благодаря тощей девчонке».

К счастью, король не мог слышать его мыслей. Они оставались только его. Клятва верности, связавшая все аристократические роды королевства благодаря швейной магии, касалась только действий, но не мыслей, мысли ещё пока оставались свободными.

— Ладно, сынок, — сказал король. — Две недели — это, конечно, долго, но придётся подождать. А ты иди, отдыхай. Заслужил.

Виктор встал и уже собирался выйти, как вдруг со стороны короля прозвучало:
— За эти две недели постарайся, чтобы она была полностью готова, — он мерзко хохотнул, — ты знаешь, что я имею в виду.

Виктор еле сдержал гримасу отвращения.

— Да, Ваше Величество, — кивнул он. — Я всё сделаю.

***

После аудиенции у короля Виктор направился в сторону покоев своего друга — принца и наследника. Их связывало общее дело.

— Ты уже был у отца? — спросил принц Теон, как только Виктор вошёл.

— Был, — кивнул тот.

— То есть он уже знает, что ты привёз мага? И что магия у неё есть?

— Знает, — подтвердил Виктор.

— Сколько у нас есть времени? — принц был хмур.

— Две недели, — коротко ответил Виктор.

— Мало, — выдохнул Теон. — Очень мало.

Он прошёл к окну и посмотрел вниз. Виктор знал, что он там увидит: на площади, прямо под окнами дворца всегда стояли виселицы. Напоминание отца, что бывает с теми, кто осмелится пойти против трона.

— Что ты планируешь с ней сделать? Ты привяжешь её? — спросил принц, не оборачиваясь.

— Нет, не хочу. Надеюсь, что она сбежит раньше, — ответил Виктор.

— Может, всё-таки прикажешь ей? — принц нахмурился, уже зная, что ответит друг.

— Послушай… — вздохнул Виктор, — если не останется выхода, тогда — да. Придётся завершить привязку и дать прямой приказ. Но я надеюсь, что она сама сделает выводы и сбежит.

Принц покачал головой:

— Ох, Виктор, боюсь, твоё чистоплюйство обернётся проблемами для всех нас. Но в любом случае тебе решать. Две недели у тебя есть.

Виктор усмехнулся:

— Она сегодня смотрела на меня так, как будто уже готова возненавидеть. И это для неё был бы лучший вариант, — добавил он.

Глава 7

София

Когда маг ушёл, я стала обследовать дом. Первым делом заглянула на кухню. Что интересно — здесь был какой-то минимальный запас продуктов. Я довольно быстро разобралась, как работают привычные мне с прошлой жизни вещи, хотя они явно функционировали не на электричестве, но выглядели почти так же, и холодильник, и плита. Всё это находилось на кухне. Я проверила, из крана шла и холодная, и горячая вода.

Ванная комната была приличная почти как у меня в квартире в прошлой жизни, мрамор, винтажные краны, хотя здесь это скорее был привычный стиль, но мне понравилось, и там тоже имелась горячая и холодная вода. Я подумала, что, если бы не странности Хранителя, то можно считать, что мне повезло. Попала бы я не в магический мир, а в какое-нибудь Средневековье и всё. Ходи с грязной… головой без привычных удобств.

Сама себе поражалась, насколько спокойно я прияла то, что магия существует и что я уе не совсем я. Будто бы произошло перерождение, которое изменило моё материально представление о мире, жизни и моей роли во всём этом.

Так, размышляя о «насущном», я прошла в комнату, которая, судя по всему, была спальней. Здесь явно кто-то провёл уборку, всё было чисто, блестело, в шкафах было пусто. Пришла мысль, что я в какой-то гостинице, пустили девочку переночевать, а вот что дальше непонятно. Хранитель вёл себя так, что хотелось выйти из дома и уйти, но пугали его слова, что не все лояльно относятся к светлым магам.

Как только подумала про хранителя, сразу вспомнилась его нахальная, красивая физиономия. «Нельзя то, нельзя это, туда не ходи, сюда не ходи, а вот интересно, мне вообще позволено здесь жить? Или это какое-то недоразумение?»

Ничего особенно любопытного в спальне я не нашла, и уже собиралась выйти, как вдруг моя нога, а я всё ещё была в жёстких башмаках, даже мысли не возникло снять их при входе, наступила на одну из дощечек паркета. Звук показался гулким. Я попробовала ещё раз, звук повторился.

«Так, — подумала я, — что-то здесь есть».

Я почувствовала себя персонажем детективной истории. Вполне возможно, что это тайник. Сначала я попыталась вытащить дощечку руками, но безуспешно. Ногти были коротко обстрижены, и подцепить дощечку, которая явно не была вклеена, мне не удалось. Тогда я пошла на кухню, принесла нож и попробовала им. Вуаля!

Под дощечкой действительно оказалась полость. Внутри лежал небольшой блокнот в кожаном переплёте.

Я оглянулась, как будто кто-то мог меня увидеть, и осторожно вытащила блокнот, надеясь, что смогу его прочитать.

Я открыла страницы и сначала мне показалось, что понимаю написанное. Но когда стала вглядываться, буквы снова превратились в странные закорючки. Тогда я закрыла блокнот, открыла снова, попыталась расфокусировать взгляд, и, внезапно, текст стал понятен.

Я начала читать. Первые две страницы дались легко:
«Ой, как здорово! Я получила наследство, это так замечательно! Теперь я могу жить в столице…»

Но чем дальше я читала, тем сильнее менялось настроение той, что писала:
«Я ненавижу этот дом. Я ненавижу эти страшные платья, которые мне приносят. Я ненавижу Хранителя…»

У меня начала болеть голова, читать расфокусированным взглядом оказалось тяжело. Я решила немного передохнуть. Мрачные мысли накинулись словно жужжащие пчёлы. Настроение испортилось. Что же здесь происходит?

Я посмотрела на даты, указанные в дневнике, само летоисчисление было для меня загадкой. Первая страница была датирована двадцатым ясенем пятого круга дракона. Я прокрутила страницы и поняла, что здесь тоже двенадцать месяцев, потому что ясени через двенадцать раз повторился. А вот круг дракона изменился до шестого. И мне удалось понять, что настроение у той, кто вела дневник, изменилось спустя пять лет после получения наследства. Блокнот обрывался записью, сделанной примерно полгода назад. И в ней было написано:

«Кто бы ты ни был, несчастная моя наследница, — беги. В первый месяц ты можешь это сделать, пока ещё не сплела чью-то судьбу. Беги!»

В переплёте я обнаружила записку, бумажка торчала, и я потянула и там тоже было послание… для меня:

«Кто бы ты ни была, моя несчастная наследница, беги, пока не сделала ни одной строчки. Я скопила немного денег, ты найдёшь их под шестой дощечкой в швейной комнате. Там же документы на дом в Срединном королевстве.
В Срединном живут и светлые, и тёмные маги. Там ты сможешь чувствовать себя спокойно. Я жалею, что у меня не было такой возможности… но ухожу спокойно, зная, что сделала всё, чтобы она была у тебя.
И запомни: никогда-никогда не связывайся с Хранителем. Что бы он ни говорил — он не любит тебя. Это метка заставляет думать, будто между вами любовь.
Они только используют таких, как мы.
Я желаю тебе счастья, наследница. Прощай…»

Прочитав, я бросилась к в швейную комнату, стала считать со всех сторон дощечки. Конечно, сразу шестую дощечку не нашла, мне пришлось перепробовать несколько. Но в конце концов под ней обнаружила тайник. В нём были мешочки с монетами, точно такими же, как оставил мне Хранитель, и металлическая трубочка, оказавшаяся футляром, в котором действительно лежали документы на дом.

Документы были на дом в Срединном королевстве, дом был расположен на улице Розалий. Там даже был чертёж, и судя по нему, дом был небольшой, зато с участком земли. И я тут же захотела туда попасть.
Оставалось выяснить только два вопроса: как туда добраться? И как сбежать отсюда так, чтобы меня не поймали?

«Ведь никто же не говорил, что мне нельзя выходить? — подумала я. Может, всё, что говорил Хранитель, — ложь?»

Что же делать? Решила, что мне надо поесть, поскольку на сытый желудок лучше думается.
Я взяла немного денег из кошеля и вышла на улицу.

На площади, на которую выходил дом, было людно. Люди, гуляющие и спешащие куда-то, были одеты лучше, чем я в своём сером платье, да и по походке казались более свободными. Доставшееся мне тело так и норовило сжать плечи и ссутулиться.

Глава 8

На углу улицы я увидела торговку с едой. Подошла ближе, увидела, что она продавала что-то вроде шаурмы, но хитро завернутое в конвертик. Пахло восхитительно.
Торговка уставилась на протянутую мной монету округлившимися глазами, но я быстро придумала объяснение:

— Хозяйка послала меня, но у неё не было мелких денег. Вот, дали крупную монету. Если у вас будет сдача, то мне повезёт, я не останусь голодной, и заодно монетку разменяю.

Женщина, видимо, была добрая, она кивнула, и выдала мне сразу две порции.

— Это гюреши, моё фирменное, — с гордостью сказала она.

Мы разговорились. Я «призналась», что только приехала, и спросила, где находится рынок.

— Да тут рядом, — махнула рукой она, — пройти минут десять по главной улице, потом направо, ну а там его уже видно будет.

На прощание добрая женщина, назвавшаяся Люсией, добавила:

— Если понравились гюреши, заходи ещё. Я тут каждый день.

Рынок я нашла быстро, и, видимо, потому что уже перевалило за полдень, людей на рынке было немного. Для моих целей это было удобно. Я прикупила немного фруктов, какие-то оранжевого цвета груши и клубнику, и решила разговорить торговца, пожилого дядечку с руками крестьянина, было видно, что он продаёт то, что выращивает сам:

— Неужели всё это растёт здесь, в нашем королевстве? — удивлённо спросила я.

Он приосанился:

— А как же! Всё своё! У нас теперь всё растёт, что раньше росло только в других королевствах.

— А как это получилось? — искренне удивилась я

— Благодаря нашему королю…и швейной магии, — покровительственно произнёс он.

Я насторожилась:

— Швейной магии? А что это? Я никогда не слышала...

— О, это легенда, — с воодушевлением сказал торговец, видимо людей уже было немного, стоять ему было скучно, а тут я, с «раскрытыми ушами».

Начал он, как заправский рассказчик:

—Слушай мадемуазель, в древние времена был целый род швейных магов, Сьюккет. Они могли "сшить" судьбу, изменить реальность. Все их очень боялись, даже сам король. И хотя они давали клятву верно служить королю, но он им не доверял. И однажды… что-то произошло и род исчез.

— И что, весь исчез?

— Почти весь, но говорят, что не совсем весь.

И старик процитировал, прикрыв глаза, будто бы вспоминал:

«Пока есть капля крови, есть и капля магии»

Посмотрел на меня и произнёс:

— В Святой книге написано, поэтому, говорят, что иногда рождаются люди, в которых просыпается эта магия. Но очень слабая, не то, что раньше.

Торговец обвёл руками вокруг себя, и добавил:

— Видишь у нас всегда в королевстве всегда хорошая погода, у нас самые крепкие границы, нам не страшна война, и всё это сделано с помощью швейной магии.

Я удивилась:
— И всё же… если эти швейные маги были такими полезными, почему король был ими недоволен?

Он пожал плечами:

— Ну, кто же захочет, чтобы в его королевстве кто-то был могущественнее, чем он сам?

Потом вдруг спохватился, как будто бы сказал что-то лишнее:

— Ой, заговорился я с тобой, ещё чего будешь покупать? Нет? Не отвлекай тогда.

Я поняла, что больше он мне ничего не скажет, поблагодарила его за рассказ, хотя он и сделал вид, что не расслышал и ушла в задумчивости.

По дороге домой, уже свернув на улицу, ведущую к площади, я заметила ателье. Несмотря на то, что хотелось побыстрее попасть в дом, чтобы изучить дневник, в надежде, что я смогу найти там советы, как можно сбежать и не попасться, любопытство пересилило, и мне захотелось узнать, что здесь носят.

Первое ателье оказалось слишком фешенебельным. Меня туда даже не впустили. Я посмотрела на витрины, платья были слишком громоздкие, хотя видно, что пошиты из дорогих тканей, украшены натуральными камнями, но сама атмосфера в этом салоне, была слишком уж высокомерная, поэтому я не стала упрашивать, чтобы мне позволили посмотреть и вышла без сожаления.

Второе ателье было попроще, и, видимо, поэтому меня не выгнали сразу.
Я рассматривала манекен, когда за спиной раздался строгий голос:

— Что вы здесь делаете, мадемуазель?

Я обернулась. Передо мной стояла высокая женщина, ещё не старая, красивая, но с лицом, на котором читалась привычка командовать. Я обратила внимание на её руки, на «рабочих» пальцах были характерные мозоли и следы от иголки, она явно шила сама.

— Простите, мадам... — начала я.

— Мадемуазель, — поправила она.

— О, простите, мадемуазель, — я улыбнулась. — Я просто заинтересовалась моделями, выставленными в зале. Особенно вот этой.

И с этими словами я подошла к манекену, на котором было шикарного, насыщенного алого цвета платье.

Ещё раз, окинув взглядом это платье, сказала:

—Платье выглядит тяжёлым, но ткань на ощупь — очень лёгкая. Наверное, они и носится легко?

— Это правда, — кивнула она, выражение её лица сменилось на заинтересованное и она спросила — а ты кто?

— Я недавно приехала, живу здесь недалеко...служу в доме, — я решила, что бедная сирота вряд ли будет иметь возможность жить в доме на такой дорогой улице, а вот служить в таком доме в самый раз. Что, собственно, недалеко от истины. Дом-то не мой, а красавчик-хранитель вообще говорил со мной так, словно я заключённая на работах.

— Работу ищешь? — неожиданно спросила женщина

— Да, можно и работу, — ответила я, а внутри вдруг всё заликовало, как будто я действительно искала работу и вот нашла, и я решила ещё добавить «красок» в своё «резюме» — ещё умею рисовать модели и шить.

— Какие швы знаешь? — спросила мадемуазель,

Я понадеялась, что названия в этом мире такие же, как и в моём назвала несколько базовых швов:

— Смёточный, прокладочный, копировальный, стачной…

Глава 9

София

А началось всё с того, что он мне приснился.
Какой это был сон! Настоящий, откровенный, из тех, после которых сложно смотреть человеку в глаза.

Мне снилось, будто я просыпаюсь ночью оттого, что кто-то целует меня. Легко, нежно, чувственно, и мне это нравится. Всё тело словно растворяется в ощущении прикосновений, я зарываюсь пальцами в чьи-то длинные волосы…Открываю глаза и вижу его.
Мозг в этот момент пытается напомнить, что это сон. Но глаза закрываются снова, и я просто отдаюсь волне удовольствия, словно в каком-то сладком забвении.

А утром проснулась со жгучим румянцем и с чётким воспоминаниями ощущений. Причём таких реальных, что даже вспоминая о них испытывала повторение, словно переживала их снова.

Я села на кровати, уставившись в стену и, думая, что, наверное, всё это результат накопившегося за последние дни, всё-таки новая жизнь, молодое тело, стресс, странный магический мир и, главное, нахальный красавчик, Хранитель.

Но я знала одно, это всего лишь сон.

Поэтому, когда Хранитель нарушил слово и заявился, то я его не ждала, и совершенно спокойно завтракала.

Я заранее запланировала себе нормальное утро. Отыскала в местном аналоге холодильника замороженные булочки, ровно такие, очень похожие на земные круассаны, я часто брала их в своём мире, когда было лень готовить, но хотелось сделать вид, что хозяйка в доме. Булочки запихнула в духовку, кофе в кружку, и вот уже по дому разносится аромат сладкой сдобы и бодрящего напитка. Почти счастье.

Я устроилась завтракать. Кофе был, к счастью, очень даже приличный, даже не знаю, что бы я делала, если бы в этом мире не было кофе. В окно на кухне светило солнышко.

«Интересно, а здесь вообще бывает плохая погода?» — вспомнила я рассказ торговца с рынка про то, что швейные маги сделали в королевстве, и мелькнула мысль, что дождики-то всё равно нужны. Но додумать мысль я не успела, потому что раздался стук в дверь.

Я даже не откусила круассан, удивившись тому, то кто-то мог ко мне прийти так рано.

Но, подошла, открыла дверь и обомлела. На пороге стоял он, Хранитель, непроизвольно кинула взгляд на длинные волосы, вспомнила свой сон и покраснела.

Я растерялась настолько, что даже не пригласила его войти:

— Здрасьте… А что вы тут делаете?

Но вместо ответа, этот нахал меня отодвинул и широко шагая направился прямиком в мою спальню. Схватил ночную сорочку, валявшуюся на кровати и сунул мне её в лицо с вопросом:

— Твоё?

Я растерянно кивнула, не понимая, что происходит

— Что ты себе позволяешь? — рявкнул Хранитель

Ну здесь я уже пришла в себя и тоже рявкнула:

— Это что вы себе позволяете?! — я вырвала у него из рук свою ночную сорочку и возмущённо добавила, — ворвались в дом, пошли в мою спальню, схватили мои вещи…

Я швырнула сорочку обратно на кровать и стала наступать на красавчика.

— Вы же сказали, что придёте через две недели! Так вот и приходите через две недели! — я резко показала на дверь. — А сейчас — вон!

Не знаю, что сработало — моё возмущение или просто неожиданность, но он действительно молча вышел. Почти.

Когда я уже закрывала за ним дверь, он обернулся, придержал её рукой и холодно бросил:

— Ещё раз так сделаешь — накажу.

После чего сам толкнул дверь, и я едва успела убрать руку, чтобы не прищемило.

Я осталась стоять, уставившись на дверь.

«Что… что это вообще было?.. Угроза?! — всё внутри меня кипело, — Странный какой-то. Да тут всё странное!»

Я посмотрела на часы, меньше, чем через час мне надо было быть в ателье.

— Фу… Ну ладно, может, девчонки в ателье хоть что-нибудь расскажут. Не зря же я туда устроилась.

Пришла мысль, что Хранитель вовсе даже не глухой, как я подумала при нашем первом знакомстве, но тупой однозначно.

Я всё-таки доела свой круассан, заварила новый кофе, потому что прежний остыл из-за этого хамоватого Хранителя, и пошла собираться на свою первую в этом мире работу.

Глава 10

Виктор

Виктор проснулся утром, и сразу даже не понял, что происходит. Всё тело было в странной истоме. Всю ночь ему снилось, будто он обнимал мелкую, тощую девчонку, на которую никогда бы не взглянул. Виктор предпочитал высоких и фигуристых женщин.

Мужчина вздохнул, после появления метки, отношения с другими женщинами стали для него табу, Хранитель должен найти «свою» подопечную, и служить ей. Раньше в древние времена это бы назвали истинностью, но кто теперь в здравом уме поверит в это.

С тех самых пор, как, движимый параноидальными мыслями, король извёл весь род Сьюккет, и от швейных магов, а эту магию могли получить только женщины рода, остались лишь слабые крохи, связь Хранителя и женщины, обладающей швейной магией стала, чем-то вроде наказания для тёмного мага.

И всех тёмных магов воспитывали с мыслью, что женщина, владеющая швейной магией чистое зло, способное поработить, доверившегося ей мужчину. Поэтому связь с такой женщиной и считалась позорной, но Хранителям «приходилось» осуществлять привязку, чтобы управлять швейным магом.

Привязка происходила, если Хранитель брал женщину, без её на то согласия. Тогда магиня проникалась ненавистью к тёмному магу, но теряла волю, и делала всё, что ей приказывали.

При воспоминании об этом через всё тело мужчины прошла дрожь. Виктор ещё только увидев у себя метку Хранителя, дал себе слово, что он никогда не причинит женщине боль, даже, если она обладает ужасной магией, способной их всех поработить. Он лучше убьёт её, потому что иначе, он не сможет себя уважать.

Именно этот аспект и вызывал в нём наибольшее отвращение, когда они спорили с принцем Теоном, и когда тот говорил, что эта небольшая плата за их свободу.

Виктор резко мотнул головой. Что произошло этой ночью?
Неужели его подопечная уже освоила свои швейные чары? И вместо того, чтобы сидеть тихо, и думать о том, как избежать своей страшной участи, попыталась привязать его?

Маг нахмурился. Неужели она не знает, что метка защищает Хранителя от чар швейного мага? Нет, ну какова нахалка! А с виду такая юная, такая чистая, такая наивная девочка.

Виктор снова вспомнил ощущения, которые испытал сегодня ночью. Скользкий холодный шёлк ночной сорочки, белой, словно светящейся в свете луны. Ему казалось, что руки до сих пор помнили холод ткани и горячее тело под ней.

Он резко поднялся, подумал, что надо пойти проверить и, если девчонка ещё не решилась бежать, то подтолкнуть её к этому решению.

Собравшись, Виктор перешёл порталом на центральную площадь и направился к дому, куда вчера поселил девчонку. Дверь была заперта, что означало, что с замком она уже разобралась.

Он постучал. За дверью раздались шаги и девчонка, даже не спросив, кто за дверью, просто распахнула её.

Виктора бросило в дрожь от одного её взгляда, он сразу заметил румянец на её щеках. Неужели, она всё-таки знала, что делает.

— А что это вы тут делаете? — удивлённо спросила она.

Виктор даже задохнулся: «Ничего себе какая актриса!»

Вместо ответа он молча отодвинул девчонку и зашёл внутрь.

Подумал: «Если найду её ночную сорочку, значит, мне не привиделось, значит, точно пыталась на меня воздействовать.»

Виктор прошёл в спальню, не обращая внимания на возмущение девицы, и сразу же увидел скомканную ночную сорочку, брошенную на кровати. Виктор схватил сорочку в руки и ему захотелось выругаться, ткань была точно такой же, как в его сне, холодный шёлк.

— Твоё? — спросил он, обернувшись к девчонке.

И тут она… «взорвалась». Начала кричать на него с таким искренним возмущением, что Виктор даже растерялся, потому что он чувствовал, в её словах не было ни капли лжи. Только настоящая злость.

На секунду мелькнула мысль, а что, если проверить её на артефакте правды. Но он знал, что швейных магов невозможно проверить, потому что, освоив свою магию, они «шили» реальность сами, и всё, что они «пришивали», становилось правдой. Так что, если девчонка и вправду знала как магичить, то её невозможно было уличить.

Поэтому Виктор просто мрачно пригрозил ей и вышел, хлопнув дверью.

Уже на улице он вспомнил аромат выпечки и свежего кофе, который витал в доме, такой уютный и тёплый запах. Виктор сглотнул, подумал о том, что выскочил из дома не позавтракав, и ему сразу захотелось чего-нибудь перкусить.

«Может, вернуться? — мелькнула шальная мысль, — сесть за её стол, нагло зажевать булочку, ну а что, может это ещё больше подтолкнёт её к бегству?»

Но перед глазами всплыли её возмущённо расширенные глаза.

«Нет, — подумал Виктор, — пожалуй, на сегодня ей хватит.»

Маг усмехнулся, вспомнив, как она кричала:

«Вы сказали, что через две недели! Вот и приходите через две недели! Вон отсюда!»

Какая, однако, горячая девчонка, столько экспрессии на него «вылилось», что он даже растерялся.

Но с тем, что произошло ночью, однозначно надо разбираться, хотя, если это не повторится, то пусть его, может он просто накануне слишком много думал о подопечной, вот его и «зацепило».

На углу он увидел торговку, продававшую гюреши. Пахли они не хуже булочек в доме у его подопечной.

Он подошёл и купил себе парочку и обратил внимание на то, что торговка странно на него посмотрела.

— Что? — хмуро спросил Виктор, понимая, что раздражение его так и не отпустило.

— Ничего, мой господин, — ободряюще улыбнулась она, — рада, что вы понимаете толк в настоящей кухне.

«Странные они тут какие-то все,» — подумал Виктор, но гюреши были действительно вкусные и, чтобы успокоиться окончательно, он решил немного пройтись.
Нужно было подумать, что делать с девчонкой.

Они оставили ей столько подсказок, и если она не воспользуется ими в течение двух недель, то король отдаст первый приказ и заставит его привязать девчонку, если та откажется выполнять. А она точно откажется с таким-то характером.

«Ну уж нет, — подумал маг, — тогда бы ей лучше было остаться в доме этих Дистозов, откуда он её вытащил.»

глава 11

София

Я шла на свою первую в этом мире работу. Настроение, несмотря на визит противного Хранителя, было отличное. На углу улицы всё также торговала гюрешами Люсия. Я махнула ей рукой, собираясь пройти мимо. Всё же я хорошо позавтракала, да и сейчас брать в руки жирненькие гюреши не хотелось, чтобы потом не искать, где жирные пальчики можно будет помыть. Но Люсия не дала мне пройти мимо и даже крикнула, чтобы я подошла.

Время у меня было, и я направилась к торговке. Несмотря на плотный завтрак, рот сразу наполнился слюной — так вкусно пахли свежие гюреши.

Но, как оказалось, Люсия меня позвала не для того, чтобы узнать, почему я не покупаю гюреши, а для того, чтобы предупредить.

— София, — тихо проговорила обычно громкоголосая торговка, — скажи мне, ты, случаем, не в том доме живёшь? — и она показала на мой временный дом.

— В том, Люсия, — ответила я и улыбнулась.

— Значит, это к тебе приходил тёмный, — горько проговорила она, — верно?

Я кивнула, думая про то, как давно в этом месте торгует Люсия и можно ли её расспросить.

Люсия вдруг достала платочек и промокнула глаза:

— А я ведь её знала.

— Кого? — спросила я.

— Ту, что жила в этом доме до тебя, — ответила торговка. — Ей тоже нравились мои гюреши.

— А куда она делась? — я подумала о том, как же мне надоели все эти тайны.

— Не знаю, — ответила Люсия, — она покупала гюреши почти каждый день, но однажды просто перестала выходить. И больше я её не видела.

Торговка вдруг понизила голос до шёпота:

— Ведь с каждым разом она становилась всё слабее. В последнее время ей уже было сложно даже просто выйти из дома.

Потом посмотрела на меня и добавила:

— И к ней тоже ходил тёмный, красивый такой. Мне кажется, что она его любила.

— Тот же самый? — почему-то мне стало неприятно.

— Нет, другой, — Люсия помолчала и спустя мгновение добавила: — Но и он тоже пропал.

Я оглянулась, подозревая, что мне уже пора бежать, как вдруг Люсия сказала:

— Я знаю, кто ты.

Я вздрогнула.

Люсия, заметив это, сказала:

— Не бойся, я не выдам. Наоборот, если будет нужна помощь, только скажи.

И в этот момент к прилавку подошёл покупатель, и Люсия в обычной своей громкоголосой манере начала ему расписывать товар.

И я так и не узнала, почему вдруг Люсия решила мне помочь и что все вокруг знают обо мне такого, чего не знаю я.

Но надо было спешить. Когда подошла к ателье, до назначенного времени оставалось пара минут.

На входе в ателье меня поджидала девушка, одетая в похожее на моё серого цвета платье.

— София? — спросила она.

Я кивнула.

— Я Кло, — преставилась она и тут же сказала: — Пойдём, мадемуазель Ланвиль страсть как не любит, когда опаздывают.

— А где она сама? — спросила я, оглянувшись.

— Работает в зале, — Кло махнула рукой на красиво оформленный вход в торговый зал салона.

А мы с ней свернули в не замеченную мной ранее дверь, находившуюся рядом с входом в салон.

«Так вот почему Кло послали меня встретить! — подумала я. — Вход в мастерскую ателье отделён от торгового зала салона».

В мастерской было довольно светло. Окна хоть и не были такими же большими, как в салоне, но пропускали достаточно света. В помещении, помимо меня и Кло, находились ещё три девушки. Две что-то делали с платьем на швейном манекене, а одна работала за чем-то очень похожим на швейную машинку.

— Доброго всем утра! — весело сказала я.

Девушка, сидевшая за машинкой, взглянула на меня неодобрительно, а вот девушки у манекена заулыбались.

Кло сказала:

— Это София, она будет подрубать швы, — и я заметила, что она особо подчеркнула, что я не претендую на работу на целый день. — София будет приходить на два часа в день, поэтому вам надо приготовить работу для неё. Так мы сможем заканчивать платья быстрее, и у нас будет больше заказов.

Те двое, которые подшивали платье на манекене, снова улыбнулись. А вот девушка за машинкой с недовольным лицом произнесла:

— Ага, Клотильда, знаем мы таких. Сначала на два часа, потом на пять, а потом согласится на меньшую плату и кого-то из нас уволят.

Кло, усмехнувшись, оглянулась на меня и представила:

— Это Марисоль, она у нас самая строгая, но и лучшая швея.

Потом Кло показала на девушек возле манекена, но не успела их представить, они сами весело назвали свои имена.

Одна из них была светленькая, с волосами, отдающими рыжиной, а другая — тёмненькая, почти как я.

Светленькую звали Зарина, а тёмненькую — Фелиция.

Дальше на швейный профессионализм меня проверять не стали. Выдали мне ворох платьев, коробку со швейными принадлежностями и указали, за каким столом работать.

Только Марисоль не преминула сказать, чтобы я работала аккуратнее. Потому что многие из этих заказов для весьма привередливых клиентов, и некоторые придут за ними уже сегодня.

Что любопытно, как только я сделала первый стежок, то испытала почти такое же наслаждение, как сегодня утром от свежеиспечённого круассана. Сначала казалось, что пальцы не очень хорошо слушаются, но уже через несколько стежков у меня создалось впечатление, что прежняя хозяйка этого тела шить умела и занималась этим регулярно.

За два часа я справилась почти что с шестью платьями. Шестое дошила, задержавшись на пятнадцать минут. Даже строгая Марисоль присвистнула и придирчиво осмотрела швы. И, не найдя огрехов, сказала:

— Своё место я тебе всё равно не отдам.

Остальные девушки улыбнулись.

— Не обращай внимания, — сказала Зарина, — на самом деле Марисоль добрая, просто такой характер.

Пока работали, немного разговорились. Конечно, девушки стали выспрашивать, откуда я и какими судьбами попала в столицу. Пришлось немного насочинять, что получила в наследство небольшой домик и переехала от злых опекунов.

Я, продолжая поддерживать образ деревенщины. А как ещё информацию-то получить? Рассказала, что утром видела тёмного мага, а вот светлых не видела.

Глава 12

Виктор

— Как дела? — спросил Теон

Виктор знал, что он имеет в виду дела именно со швейным магом. Впервые ему не захотелось ничего рассказывать другу.

— Прошли всего сутки, Теон, — туманно произнёс он

— Но ты сегодня утром был у неё, — сказал Теон, и Виктор понял, что значит быть в центре королевских интересов.

— За мной следят? — холодно спросил он

— Не за тобой, за ней, — сказал принц, — она сегодня ходила в ателье

Виктор даже обижаться перестал на принца:

— И что она там делала?

— Не знаю, надеюсь, что она пока не шьёт, — пожал плечами принц, — вышла через пару часов довольная, наверное, скоро скажет, что деньги закончились, говорят, что ателье не из дешёвых.

— Сними с неё наблюдение, — попросил Виктор

— Зачем? — недоумённо спросил принц

— Если она всё-таки сбежит, то ни ты, ни я, ни твои люди не должны знать когда и куда, — произнёс Виктор

Принц внимательно посмотрел на друга:

— Ты уверен?

— Да, — твёрдо ответил Хранитель, хотя полной уверенности у него не было.

И Виктор уже собирался уходить, когда принц вдруг спросил:

— Так всё-таки, зачем ты побежал к швее рано с утра?

— Неважно, — ответил Виктор, после секундной заминки, которую заметил и принц, и та, о которой шёл разговор.

***

София

Проснувшись утром, я до мельчайших подробностей помнила, что мне снилось ночью. Сон был такой реалистичный, что я не исключала возможности, что мне каким-то образом удалось «подсмотреть» реально произошедший разговор.

Я каким-то странным образом оказалась в магическом мире, сама оказалась магом, да ещё и уникальным, мне ли удивляться тому, что я получаю подсказки, буквально со всех сторон.

Мне понравилось, что они называли меня швея, потому что швейный маг, не откликалось меня в душе, а вот швея очень даже. Такое мягкое, доброе и созидательное слово.

Странным было то, что мне показалось, будто бы Хранитель и тот другой, Теон, хотели, чтобы я сбежала, но при этом не хотели об этом знать. Это навевало мысли, что есть кто-то ещё, кто не хочет, чтобы я сбежала и эти двое против этого третьего. И в то же время было непонятно, почему Хранитель прибежал ко мне вчера с утра пораньше. Если только…

Я покраснела: «А вдруг ему снилось то же, что и мне».

И улыбнулась: «Вот это номер, то-то он мне угрожал, наверное подумал, что я такой крутой маг, что заставила его переживать реальные ощущения».

Я вспомнила, как он схватил мою ночную сорочку, как будто она и была подтверждением реальности нашего сна.

«А ведь он ничего не рассказал тому второму,» — пришла мысль, и мне стало весело оттого, что такой взрослый красавец маг, и постеснялся с другом поделиться пикантными подробностями.

Размышляя об этом, я немного запуталась, но после чашки кофе с булочкой, мне стало казаться что я поняла, что есть кто-то, кто стоит над Хранителем и его другом. Кстати, у друга было лицо человека, привыкшего отдавать приказы, несмотря на молодость. А эти двое против того, кто над ними, а я нужна именно тому, третьему.

И вдруг я поняла, что в найденном мной дневнике что-то было про это написано, просто читать эти буквы мне трудно и я многое пролистнула.
Время до работы у меня оставалось, потому как сегодня мне надо было прийти чуть попозже, чтобы девушки успели подготовить для меня достаточно работы, и я побежала за припрятанным дневником.

В дневнике я действительно нашла упоминание о том, кто самый главный потребитель в использовании магической силы швеи. Даже не удивилась, что это был король.

На этот раз я постаралась максимально подробно прочитать про то, как швея «осваивала» свою магию, про то, как пришло осознание, что ей не дадут пользоваться на благо, потому что каждый раз после того, как ей приходилось вшивать те эмоции, которые ей навязывали, ей было плохо, и швея понимала, что она делает то, чего ей делать нельзя.

Отдельно в дневнике было и про привязку. Я ужаснулась, особенно про то, что прочитала, что после того дня, когда Хранитель фактически вынудил швею вступить с ним в отношения, она стала писать про то, как она его любит.

И именно это меня окончательно напугало. Сбежать захотелось сразу, но я всё-таки себя остановила и пошла на работу. Судя по тому настрою, который у моего Хранителя, время у меня есть.

Успокоила себя тем, что схожу на работу, а потом я снова пойду по городу и начну подготовку к побегу. Но я забыла про то, что мы люди, и в каких бы мирах мы ни были, мы можем только предполагать, а располагает нами то, что сильнее нас, сталкивая нас в обстоятельства.

Я так зачиталась дневником, что времени у меня практически не осталось до начала работы, и я пробежала мимо Люсии, так и не поговорив с ней о тёмных и светлых магах, только махнула ей, и крикнула, что спешу.

На подходе к салону я увидела странное скопление экипажей, выстроившихся вдоль улицы, как будто бы много людей вдруг приехали в салон мадемуазель Ланвиль.

Экипажи больше напоминали автомобили с открытым верхом, но были без колёс. Я вспомнила, что в первый свой день чуть было не попала под такой или похожий на площади.

«Любопытно, —подумала я, — это какое-то крупное мероприятие намечается и о нём неожиданно объявили, что все вдруг в одно и тоже время съехались в салон?»

Но всё оказалось одновременно проще и неожиданнее. Часть тех платьев, что я вчера весело подшивала, отдали клиенткам, и … началось.

У одной из них на утро отросли волосы, которые она никак не могла отрастить, они стали гуще и красивее.

У второй зажила нога, которую она повредила, катаясь накануне на лошади.

У третьей исчезла бородавка, которую она безуспешно пыталась вывести магией, но та появлялась снова и снова.

И вот все эти клиентки, а кто и не один, а с подругами, или с родственницами набежали в ателье, потому что все связали произошедшие чудеса с теми платьями, которые им доставили.

Глава 13

— Я помогу, — раздался голос.

Я обернулась и увидела стоящую в дверном проёме Марисоль.

Мадемуазель Ланвиль встала.
— Тогда я пойду, — сказала она, многозначительно кивнула Марисоль и посмотрела в мою сторону.

— Не волнуйся, София. Всё будет хорошо, — сказала она и вышла, оставив нас вдвоём.
Я и представить не могла, что строгая и недоброжелательная Марисоль захочет мне помочь.

— Я помогу тебе, — повторила Марисоль, — но не просто так.

Мысленно мне захотелось закатить глаза. Мир другой, а меркантильность в людях всё та же. Но то, что девушка сказала потом, немного примирило меня с этой действительностью.

Оказалось, у неё есть дочь, маленькая, ей три года. Она болеет и живёт в деревне с матерью Марисоль. Деревня расположена на границе королевства. И Марисоль нужна моя швейная магия, чтобы вылечить ребёнка. И за это Марисоль готова бросить всё и помочь мне добраться до деревни, а там уже свести с человеком, который проведёт меня через границу Королевства.

Голова у меня шла кругом. Я, конечно, планировала бежать, но не сегодня, и даже не завтра.

— Марисоль, сколько у меня есть времени? — спросила я.

Она подошла к окну и махнула рукой, подзывая меня, я подошла и встала рядом.

— Посмотри в окно, — сказала она, — утром здесь было два экипажа, а сейчас уже шесть, и я могу точно сказать, что к вечеру будет ещё больше. А что будет завтра вообще неизвестно. Все хотят быть здоровыми, удачливыми и ещё много всего. И поверь мне, ты не справишься. И это при том, что о тебе ещё не знает король.

— Знает, — тихо сказала я.

Марисоль испуганно посмотрела на меня.

— И ты ещё не сидишь на цепи в его дворце?! — удивилась она.

— Меня сюда привёл Хранитель и поселил в доме на площади, — призналась я

Марисоль заметно занервничала и начала ходить из одного конца комнаты в другой.

— Зачем ты вышла работать? — спросила она.

— Потому что я собиралась бежать, — ответила я.

— Ладно, — Марисоль поджала губы, — кроме тебя всё равно никто не сможет помочь моей дочери, но, отвечая на твой вопрос, времени у нас ещё меньше.

— Но мне нужно собраться... — у меня было такое чувство, что почва под ногами стала зыбкая словно болото.

— Давай сделаем так, — голос Марисоль звучал чётко, вот кто не сомневался, что надо делать, — ты соберёшь всё, что у тебя есть и эту ночь переночуешь у меня дома, там тебя никто искать не будет. А утром на рассвете мы отправимся в Гевас, а уже оттуда порталом в Риву.

— У тебя же есть деньги? — всё так же деловито спросила Марисоль.

— А много надо? — в ответ спросила я.

— Ну... на двоих, — Марисоль на мгновение задумалась, —от Геваса до Ривы, наверное, десять фартингов.

Я присвистнула, судя по моей оплате, это было немало, но я понадеялась, что у меня в кошельке, который оставил хранитель, ещё есть запас. Те мешочки, которые я нашла в тайнике, раскрывать пока не хотелось, ещё неизвестно, что меня ждёт в другом королевстве, если, конечно, мне удастся туда добраться.

— Найду, — пообещала я.

Марисоль продолжила рассказывать план, и я удивилась продуманности:

— А уже из Ривы мы будем добираться дальше, там мы либо присоединимся к товарному извозу, либо наймём какого-нибудь частного возчика.

— А сразу порталом нельзя? — удивилась я. — Зачем такие сложности?

— Нас сразу отследят, если будем перемещаться порталами, — объяснила Марисоль, — все билеты регистрируются.

И у меня возникла мысль:

— А если запутать следы? Например, купить билет в один город, а пешком пойти в другой.

— Любопытная мысль, — мне показалось, что Марисоль впервые взглянула на меня с уважением, — можем попробовать.

Я улыбнулась, и в этот момент у меня возникла уверенность, что всё получится.

— Ну всё, тогда решено, — кивнула Марисоль, — пойдём, я отпрошусь у мадемуазель Ланвиль.

— Но я не знаю, — пробормотала я, вдруг вспомнив свой сон, — следят ли за моим домом

— Почему за ним должны следить? — удивилась Марисоль.

Я не стала рассказывать о снах с Хранителем. Просто сказала:

— Мне показалось, что кто-то за мной ходил.

И тогда мы решили, что Марисоль пойдёт следом, и если увидит кого-то, то даст мне знак.

Но, видимо, человек, которого Хранитель называл Теоном, всё-таки снял с меня слежку, потому что Марисоль так никого и не заметила.

Войдя в дом, я огляделась с сожалением, что этот дом так и не стал моим. Погладила дверь швейной комнаты, но не стала в неё заходить, хотя именно там я чувствовала себя как дома. Взяла все деньги, и те, что оставил Хранитель, и те, что нашла в тайнике. Взяла документы, дневник и одежду, которую купила, и вышла.

Мы с Марисоль сделали несколько кругов по городу, прежде чем она удостоверилась, что за нами никто не следит, и повела меня к себе. Домик она снимала вместе со второй девушкой из ателье мадемуазель Ланвиль, Зариной. Зарина ещё была на работе.

Марисоль ещё раз повторила наш план. Потом пришла Зарина, мы вместе поужинали.

Зарина, в отличие от Марисоль, смотрела на меня как на чудо. Повинуясь какому-то внутреннему желанию, я вышила ей платок, ничего особенного, просто маленькую розочку, на удачу.

После этого строгая Марисоль отправила нас спать.

— София, мы выходим на рассвете, — сказала она, — поспи хотя бы несколько часов.

А ночью мне снова приснился сон. И на этот раз там тоже был мой Хранитель. Но разговаривал он уже не с молодым человеком, он разговаривал с грузным, довольно пожилым мужчиной с порочным лицом. Мужчина неуловимо походил на того молодого, с которым говорил Хранитель накануне.

И к этому мужчине Виктор обращался «Ваше Величество».

И тогда я поняла, что это и есть король. А тот, с кем мой Хранитель строит заговор, наверное, его сын. Принц Теон.

Услышав разговор Хранителя с королём, я поняла, что Марисоль была права, что забрала меня сразу, не дав возможности переночевать в доме.

Глава 14

София

Конечно, я не выспалась, но Марисоль была безжалостна, у неё всё было рассчитано, поэтому она подняла меня, ещё даже не начало светлеть, и тщательно проверила, что моя одежда и обувь позволят мне долго пройти пешком, кстати обувь нормальную я себе так и не купила, поэтому под ворчание Марисоль получила симпатичные ботиночки от Зарины, которые были мне впору, а Зарине, хотя она и отнекивалась и оставила фартинг.

— Вот раскидывается фартингами, как семечками, — ворчала Марисоль, — на этот фартинг можно две пары таких купить.

— Вот и хорошо, — улыбнулась я, засовывая монету в кулачок покрасневшей Зарине.

Зато и Марисоль и Зарина оценили мою юбку брюки, которые я всё-таки успела перешить из широкой юбки, купленной заранее.

— Какая интересная, вроде юбка, а штаны, — удивилась Марисоль, — сама придумала или подсмотрела где?

Я же, сообразив, что, видимо в этом магическом мире до удобных решений моего мира ещё не додумались «присвоила» себе это изобретение.

— Сама,

— Записать бы надо, — посетовала Марисоль и поглядев на Зарину сказала:

— Скажи мадемуазель Ланвиль, пусть на Софию запишет

Я удивилась:

— А это зачем?

— Как зачем, — всплеснула руками Зарина, Марисоль же только поджала губы, — кто будет такие шить на продажу, должны будут тебе заплатить.

— А как же я это проконтролирую?

— Так магическая же запись! — воскликнула Зарина.

Мне же оставалось только кивнуть. Но пришлось по-быстрому набросать основные параметры кроя для «записи», которая, видимо, являлась местным аналогом патента.

Когда мы, наконец-то вышли из дома, небо уже начинало светлеть.

Добираться до Геваса, который был скорее посёлком, чем городом мы планировали пешком. Из столицы к нему вели две дороги, одна была широкая, наезженная, другая попроще, местами шла через лес.

Мы немного поспорили с Марисоль, она говорила, что надо идти по маленькой дороге, я же чувствовала, что следует идти по большой, просто знала, что мне обязательно там надо пройти и всё.

Моё упрямство пересилило, и сначала мы шли в полной тишине, потому что Марисоль «надулась» и шла, поджав губы.

«Надо же какая она командирша, — подумала я, — тяжело ей, наверное с таким характером, вон ребёнок есть, а муж?»

Хотелось поговорить и побольше узнать и о мире, и о самой Марисоль.

Марисоль «держалась» и не разговаривала со мной около часа, но в конце концов принцип, что в дорога быстрее и легче, если с б рядом интересный собеседник, взял вверх и мы постепенно разговорились.

— Ты какая-то странная, — заявила мне Марисоль, — шьёшь очень споро, будто бы всю жизнь только это и делала, а в остальных вопросах-то не знаешь ничего, в сундуке тебя что ли держали?

— Может и в сундуке, — пожала я плечами, — а шить хорошо, только недавно начала

— Это когда магия появилась? — кажется Марисоль было важно услышать, что никто не может так быстро научиться шить и делать это так хорошо.

— Да, — согласилась я, — именно тогда. Что, в общем-то, было правдой, потому как вместе с магией здесь появилась и я.

Зато Марисоль мне рассказала, что в другом королевстве я могу найти своих родственников, потомков рода Сьюкетт, которые бежали, когда местный король решил взять род под контроль. Оказывается, если есть швейная магия, значит в тебе есть кровь этого рода. Но швеи рождаются в одном поколении только раз.

Поэтому если швейная магия у меня проявилась, то скорее всего другая швея уже умерла.

И я вспомнила последние строки из дневника: «Я ухожу спокойной…»

— Умерла, — сказала я, и добавила, видя, что Марисоль удивлённо приподняла брови, — она жила в том же доме, куда поселили и меня.

— Ох, ты ж, — искренне расстроилась Марисоль, — прости

— Я её не знала, но мне кажется, что она освободилась.

Марисоль удивлённо спросила:

— Любопытно, почему она раньше не сбежала?

— Она не могла отказать своему хранителю, — снова вспомнила я строки из дневника

— А ты? — Марисоль внимательно посмотрела на меня,

— А я могу, — ответила я

Всё это время мы спокойно шли по дороге, мимо нас то и дело проезжали повозки. Ни на одной из них пока не увидела колёс, и осторожно попробовала подвести разговор к этой теме.

— Такие они быстрые, меня в первый день в столице чуть не сбило такой, — сказала я

— Это точно, самоходы — это, конечно, невероятное изобретение, но опасные жуть, —Марисоль даже рассмеялась, — ты не уникальна, каждый, кто приезжает в город, обязательно оказывается в ситуации «столкновения» с самоходом, и я тоже.

Ещё Марисоль рассказала, что эти самоходные повозки никогда не наедут на живое существо, поскольку это магия светлых, то, там какой-то механизм заложен, что при столкновении с живым существом, выживает именно живое существо, и, кстати, тот кто внутри повозки тоже выживает, рассыпается именно сама повозка.

Я подумала, что мне эти «светлые» уже нравятся.

И вдруг мы услышали крик.

Это был женский голос и в нём была и боль, и надежда. Я посмотрела на Марисоль:

— Побежали

— Ты что! Нельзя! — Марисоль практически перекрыла мне дорогу.

Но крик повторился, и я поняла, что просто не могу остаться в стороне.

Резко оттолкнула Марисоль и побежала.

Немного впереди, мы не дошли буквально шагов пятьдесят стояла не самоходка, а обычная телега, запряжённая лошадью. Мимо по-прежнему проносились самоходы, а в телеге рожала женщина, совсем молоденькая, с бледным лицом, блестящим от пота. Её тело сотрясали судороги, а глаза были зажмурены от боли. Рядом с телегой, растерянный и бледный, метался парень, совсем юный, не старше меня. Он бегал кругами и, похоже не знал что делать, то ли бросаться под проносящиеся мимо самоходы, то ли бежать за помощью.

Заметив меня, он сначала не поверил своим глазам, а потом сообразив, что я направляюсь к телеге растерянно начал повторять:

Глава 15

София

— Что там? — через какое-то время обернулся парень.

— Всё нормально, ехай давай, жива твоя …женщина, — ответила за меня Марисоль. Её голос звучал уверенно, и у парня больше не осталось вопросов.

Как он и сказал, примерно через полтора часа мы въехали в Гевас. Парень, не мешкая, сразу направил телегу к дому доктора. Я же держала нитку с иголкой почти до самой улицы, где стоял нужный дом. Потом аккуратно обрезала нитку маленькими ножницами, завязала узелок, и убрала иголку.

Перед тем, как уйти погладила девушку по голове. Она открыла глаза, посмотрела на меня и прошептала:

— Спасибо.

Словно знала, что это именно я ей помогла.

Мы с Марисоль посмотрели, как парень стучит в дверь, как с телеги забирают девушку и уносят её в дом, и ушли, не прощаясь. Никто не стал нас останавливать.

— Интересно, — сказала я, — мальчик у неё будет или девочка?

— Мальчик, — уверенно ответила Марисоль, — ты что, не видела, какой формы у неё живот?

— Видела, — пожала я плечами, — но я не разбираюсь.

— Вот и я о чём — снова удивилась Марисоль, — шьёшь ты лучше всех, наверное, в королевстве, а в таких простых вещах совсем не разбираешься

Я улыбнулась и развела руками, чтобы тема не продолжалась, спросила:

—Что у нас по плану?

— По плану у нас перекусить, — ответила Марисоль, и в животе у меня заурчало, всё-таки маги штука энергозатратная, — а потом пойдём искать моего знакомого. Если он сегодня работает на портале, то сегодня же перейдём в Риву. Если нет — будем устраиваться на ночлег, и перейдём завтра.

И я почему-то подумала: «Хорошо бы мы остались здесь на ночлег. Тогда бы я точно узнала кто родился, мальчик или девочка.»

Но мы, конечно же не знали, что пока мы с Марисоль нашли небольшую таверну, где заправляла дородная, благообразная и очень опрятная женщина, и заказали вкусную похлёбку, девушка, которую мы спасли, родила прекрасного мальчика.

Как и не слышали, что доктор удивлялся и ругал новоявленного папашу:

— Как же вы так рискнули ехать, когда у неё уже воды отошли? Да ещё на телеге! Как вы её довезли-то? Она же по дороге должна была начать рожать!

— Так она и начала, — пожал плечами парень, радость которого мешала ему осознать, что они с Луизой поступили опрометчиво так затянув с приездом в Гевас.

— Она ведь не могла сама родить! — продолжал выговаривать доктор, который никак не мог понять, почему роды, которые должны были быть очень сложными, и потребовать от него больших вливаний лекарской магии прошли без проблем, женщина родила сама, ему даже ничего не пришлось делать, просто слегка помочь, — я же сразу сказал, что бёдра очень узкие и без помощи она не справится.

— Так она и не могла, — растерянно повторил парень, не понимая, чего это доктор так распалился, всё же хорошо.

— А как же вы её довезли? — доктор вдруг подумал, что может им по дороге помог другой доктор, это бы всё объяснило.

— Не знаю, — ответил парень, которому показалось, что та девушка, которая помогла его Луизе, не захотела бы, чтобы кто-то знал, что именно она это сделала.

А Луиза, услышав голос доктора, открыла глаза и тихо сказала:

— Мне было больно, и совсем не осталось сил. А потом ко мне с небес спустилась Святая. Она гладила меня по голове, снимала боль и пела мне песню. А песня была — о солнце, о цветах, о птицах, и о том, как над цветами летают пчёлки...

Доктор не обратил внимания на то, что сказала уставшая роженица, а помощница доктора, которая собирала вещи роженицы, чтобы отнести в стирку, прислушалась к тому, что сказала девушка, и когда она развернула нижнюю белую юбку, то с изумлением уставилась на вышивку. На белой нижней юбке были вышиты цветы, солнце, птицы, и даже пчёлки над цветами.

Догадка молнией пронзила пожилую санитарку, но она подумала, что не стоит об этом говорить, во-первых, потому что это легенда, а во-вторых, всё равно не поверят.

А вот юбку решила не возвращать, принести другую, потому что подумала: «Дочке отнесу. Ей тоже скоро рожать, лишним не будет, а, вдруг и правда швея появилась?»

***

Виктор

Ночь маг провёл в доме швеи, вышел оттуда только когда у него носом прошла кровь, от невозможности сдерживать себя от того, чтобы не броситься на поиски сбежавшей швеи.

На улице увидел торговку гюрешами, подошёл к ней. Она зло на него посмотрела:

— Что, маг, уже уничтожил девочку?

— Ты что-то знаешь? Где она? — помимо воли вырвался вопрос

Торговка вдруг счастливо улыбнулась:

— Если бы знала, то не сказала бы. И ты, маг, не ищи её, нашему миру нужна швея, иначе, если где-то порвётся, то кто зашьёт?

Виктору вдруг показалось, что в глазах торговки мелькнул свет, как будто солнце отразилось в зеркале. Он ещё раз пригляделся, но ничего не заметил.

— Кто ты?

— Я пеку гюреши и продаю их, — улыбнулась торговка, — съешь гюреш, и станет легче.

Виктор сначала планировал отказаться, есть не хотелось, даже слегка мутило. Но потом вдохнул аромат специй и мяса и лепёшки и понял, что очень проголодался. Купил и тут же впился зубами, втягивая тёплый мясной сок.

А когда прожевал, то понял, что зова, требующего подчиниться клятве и приказу «старого паука» больше нет. Вернее, он есть, но где-то на краю сознания, словно комариный писк. Раздражает, но не смертельно.

— Какой интересный вкус гюрешей у тебя, торговка, — произнёс Виктор, и положил ещё несколько монет на прилавок, — заверни-ка мне ещё парочку.

— Ты, господин маг, лучше каждый день за свежими приходи, — хитро улыбнулась торговка, но монеты сгребла, и свёрток с гюрешами ему вручила.

А Виктор, уходя подумал, что сможет ещё какое-то время продержаться, если гюреши от странной торговки помогут ему бороться с клятвой королю.

Но, отходя от торговки, обрадованный тем, что ему стало легче, Виктор на заметил, что за ним наблюдал человек в неприметном сером плаще.

Глава 16

К сожалению, знакомый Марисоль сегодня не работал, и на портальной станции нам сказали, что он появится только утром.

— Далеко ли нам идти до этой Ривы? — спросила я.

Марисоль снова странно на меня посмотрела.

— Ну, наверное, недели за три мы с тобой доберёмся, — сказала она.

— Да, — усмехнулась я, — похоже, без портала здесь не обойтись.

Тогда мы отправились искать место, где можно было бы переночевать. В той таверне, где мы перекусывали, было несколько комнат, но, к большому нашему сожалению, они все оказались заняты. Останавливаться в дорогих местах мы не стали.

— Нечего фартинги тратить, — сказала Марисоль, — у тебя вообще впереди полная неизвестность, поэтому одну ночь можно и где попроще переночевать.

В конце концов, обойдя несколько постоялых дворов, мы остановились на одном, который находился недалеко от портальной станции и от центра. Снаружи он выглядел чисто, а с первого этажа вкусно пахло едой, поэтому мы решили, что возьмём одну комнату на двоих, а завтра с утра спокойно дойдём до портальной станции, когда будет работать знакомый Марисоль, и отправимся в Риву.

В номере мы постирали вещи, там был установлен магический очиститель, пусть и немного допотопный, как заметила Марисоль, но, по-моему, очень даже хороший. Уже через пару часов наши вещи были высушены и почти выглажены.

К вечеру мы проголодались и пошли в общий зал, чтобы поужинать. Видимо, как и везде, в меню было всего два или три блюда, так что проблем с выбором не возникло. Мы взяли кашу с мясом, я ещё взяла свежий салатик и кувшин компота. Когда мы утолили голод, настроение стало благодатным, немного расслабленным, и Марисоль разговорилась.

Сначала она снова выразила сомнение в моей честности, и мне это надоело настолько, что я сама начала сомневаться в её честности.

— Скоро мы уже доберёмся до моей деревни, — сказала она, — ты же не обманешь?

— В чём я должна тебя обмануть? — удивилась я.

— Ты же пошьёшь здоровье для моей дочки? — серьёзно спросила Марисоль.

Я посмотрела на неё удивлённо:

— Почему я должна тебя обманывать? Я же пообещала.

— Все обманывают, — хмуро сказала она.

— Послушай, Марисоль, — спокойно ответила я, — если тебя кто-то в жизни сильно обманул, это не значит, что все вокруг такие же. Просто тебе попался такой человек.

— Ага, — тихо ответила она. — Попался.

Она замолчала, а затем её словно бы прорвало:

— Этот человек какое-то время работал на границе, там, где находится наша деревня. Он был очень красивый, умный и образованный. Кто бы устоял? — она вздохнула, — я вот не устояла, а потом работа у него закончилась, и он уехал.

Марисоль вроде бы смотрела на меня, но на самом деле словно видела что-то, что осталось в прошлом.

—Деньги мне, правда, оставил, чтобы я избавилась от ребёнка, — она горько усмехнулась, —но я не избавилась… Потому что как же это я?

Марисоль посмотрела на меня. Её глаза были сухими. Я поняла, что свою боль она уже выплакала. Теперь, когда она говорила об этом, в голосе слышалась только горечь.

— А что с девочкой случилось? — спросила я.

— Такое бывает, — вздохнула она, — когда отец маг, а мать нет. Какие-то перекосы в магических каналах. Возможно, если бы он был рядом, такого бы не произошло, но у нас в деревне не было мага, только знахарка. Родилась-то дочка здоровенькая, а потом за год скрючило её ножки и ручки и вот теперь ходить не может.

Марисоль снова посмотрела на меня.

— Ты же поможешь?

— Я тебе в любом случае помогу, Марисоль, — сказала я и, усмехнувшись, добавила, — даже если ты мне не поможешь.

Марисоль посмотрела на меня странным взглядом, но ничего не сказала. А я подумала: «Она собирается меня обмануть или просто такой сложный человек?»

В то же время я порадовалась за неё. Она смогла хоть немного приоткрыться, рассказав свою историю, но уже через несколько мгновений её лицо снова стало таким же строгим, как обычно.

— Ладно, что рассиживаться-то. Пойдём уже.

Мы уже собрались идти обратно в комнату, как вдруг дверь с улицы распахнулась, и в зал вошли трое мужчин. Вернее, вошли двое, а третьего они волокли между собой — у него была страшная рана на животе.

Магия снова стала концентрироваться у меня в руках. Я поняла, что должна помочь ему и встала.

Марисоль, как всегда, схватила меня за руку и прошептала:

— Не приближайся к нему.

Но я уже видела, что если сейчас ничего не сделать, то он умрёт. Не знаю почему, но мне просто стало необходимо помочь. Может, это магия так действует, что, когда кто-то в ней нуждается, она буквально вынуждает меня действовать. Я просто не могла этому противиться.

— Марисоль, — сказала я, — я немного помогу ему.

Тем временем зашедшие начали кричать, на их крики прибежал хозяин заведения, открыл какую-то дверь сбоку, и они потащили несчастного туда. Я пошла за ними, дверь не была заперта, и я вошла. Войдя, оказалась в небольшом подсобном помещении, посередине которого стоял стол. Раненого уже положили на него и сейчас над ним стоял владелец постоялого двора и внимательно разглядывал рану.

«Интересно, что он там собирается углядеть?» — подумала я.

Вдруг он произнёс:

— Он не жилец.

Один из мужчин, схватил себя за волосы, дёрнул себя так сильно, и на лице его отразилось горе.

— Венсан! Попробуй что-нибудь сделать! — буквально простонал он

— Он не жилец, — повторил владелец.

Я тихонько кашлянула, обозначая себя, и сказала:

— Я могу помочь.

Все трое обернулись.

— Ты откуда здесь? — грубо спросил хозяин

— Мы сняли у вас комнату, ужинали в зале, — махнула я рукой на дверь, — увидела, как вы принесли сюда человека. Я могу помочь, — повторила я.

Владелец бросил взгляд на тех, кто нёс раненого, потом на меня и сказал чуть более уважительно:

— Если вы маг, то я не смогу заплатить.

— Я сделаю это бесплатно, — ответила я.

Мне показалось, что при других обстоятельствах они бы рассмеялись, но сейчас им , видимо, было не до смеха.

— Он почти мёртв, — нахмурился хозяин.

— Скоро будет, — отрезала я, — если вы продолжите упираться и не дадите мне хотя бы попробовать.

Мужчина, который рвал на себе волосы, сказал:

— Венсан, дай девке попробовать. Вдруг правду говорит.

Повернулся ко мне и предупредил:

— Если помрёт, то я тебя убью.

Я подумала, что Марисоль, наверное, была права, в этот раз мне точно не стоило лезть, но раз уж я уже влезла, то буду пробовать.

— Хорошо, — кивнула я, — убьёте, но сейчас вы все должны оставить меня с ним. У меня есть немного магии, но она не терпит, когда на неё смотрят во время применения.

Если честно, я просто не хотела показывать им ни нитки, ни иголки. Не надеялась, что они согласятся выйти, но, похоже, что владелец постоялого двора умел распознавать правду, а я, видимо, звучала достаточно убедительно.

Вскоре все трое вышли, и я осталась одна со смертельно раненым.

Глава 17

Теперь нужно было понять, какую часть одежды зашить, чтобы он поправился. Я подумала, что нательная рубаха, будет лучшим вариантом, ведь она напрямую касается тела.

Я достала нитку с иголкой и начала шить. Сначала шло очень тяжело, иголка еле-еле прокалывала, казалось, тонкую ткань, создавалось впечатление, что шью через толстую кожу. Но уже через десяток стежков дело начало продвигаться. Появилось то самое ощущение отрешённости, когда я вроде бы знала, где нахожусь, и в то же время была совсем в другом месте.

Я даже не заметила, как приоткрылась дверь, и заглянул владелец постоялого двора. Он увидел, как я склонилась над раненым и что-то вышиваю на его рубахе.

Весь процесс занял около часа, и когда я поняла, что можно завязывать узелок, то увидела на его животе небольшой шов. Он был ровным и выглядел так, будто зажил уже пару лет назад.

Как только убрала иголку, ощутила, что силы мои кончились. Теперь мне нужно было как-то встать и выйти из этой комнаты. Мужчина, который теперь точно будет жить, ещё спал, но скоро проснётся, и я точно знала, что ему даже не будет больно.

Я была довольна тем, что смогла помочь, на душе было радостно, в прошлой жизни такую радость я испытывала, когда создавала новую коллекцию и видела, что она нравится женщинам. А здесь я спасла жизнь, а радость та же. Удивительно!

Вышла в общий зал, сразу увидела Марисоль, она сидела за столом и напряжённо смотрела на дверь. Мужчин, которые принесли раненого, уже не было. Зато был владелец постоялого двора, который широко улыбнулся, поблагодарил меня и неожиданно продолжив проявлять вежливость и щедрость, сказал:

— Ничего не нужно убирать, я сам всё сделаю. Не нужно ли вам чего-либо?

— Только чай. И чего-нибудь сладкое, — попросила я.

Чувствовала, что нужно пополнить энергию.

Мы с Марисоль поднялись на второй этаж, в комнату, которую сняли на эту ночь.

— Зря ты им помогла, — сказала Марисоль, когда мы уже вошли.

— Почему? — удивилась я.

— Нехорошие это люди. Бандиты.

— С чего ты сделала такой вывод?

— Послушала их разговор. Если бы ты его слышала, — вздохнула Марисоль, — вряд ли была бы с ними так любезна.

— Ну что сделано, то сделано, — сказала я.

— Да, — добавила Марисоль, — ещё один момент. Я не успела загородить проход, и этот ушлый владелец постоялого двора пробрался туда, когда ты ещё не закончила. Что он мог видеть, я не знаю, но вышел он оттуда с загадочно довольным лицом.

Я задумалась, вспоминая, как я стояла, и можно ли было от двери увидеть, что именно я делаю.

— Ладно, давай ложиться. Завтра нам вставать, хоть и не так рано, как сегодня, но день был долгий, поэтому надо отдохнуть, — сказала Марисоль.

Только мы собрались лечь, как в дверь постучали. Владелец таверны сам принёс нам большой деревянный поднос, на котором стояли пузатенькие чашки, пузатый чайник, два больших куска шарлотки с яблоком и какое-то варенье в вазочке.

— Леди, прошу вас, — сказал он, ставя поднос.

Я подумала, что он всё-таки «всё видел», потому что как это я из «девки» вдруг стала «леди» ?

Марисоль недовольно буркнула:

— Спасибо.

Я всё же поблагодарила его вежливо и закрыла дверь. Съесть кусочек сладкой шарлотки с чаем было очень приятно, и вскоре мы легли спать. И мне приснился сон.

Мне приснилось, что раненый, которого я спасла, сидит за столом на первом этаже. Напротив него сидит владелец постоялого двора. И они обсуждают… меня.

Обсуждают в том ключе, что я швейный маг, и, что было бы хорошо иметь своего швейного мага, потому что обо мне, похоже, пока ещё никто ничего не знает.

— Но она помогла мне, — сказал раненый, оттягивая рубаху, — погляди Венсан, шрам, конечно, остался, но такой маленький...

— Вот! — подхватил владелец, — она помогла тебе, а вспомни их, тех наших, кого уже не вернуть, ведь, если бы она тогда была с нами, она бы им могла помочь.

— Но что ты предлагаешь?

— Я предлагаю сегодня же ночью выкрасть швею из комнаты и отвезти в нашу тайную деревню.

— А что со второй? — спросил раненый.

— В расход, — ответил владелец.

Я с ужасом поняла, что это был один из моих реалистичных снов, в которых я вижу то, что происходит или вот-вот произойдёт. И я вдруг похолодев поняла что эти люди хотят похитить меня, а Марисоль вообще убить.

«Надо проснуться», — подумала я и открыла глаза.

За окном ещё было темно. Я осторожно разбудила Марисоль.

— Ты что, так рано? — непонимающе спросила она.

Я жестом показала ей, что надо говорить тише и прошептала:

— Марисоль, ты была права насчёт владельца постоялого двора, они страшные люди, нам надо бежать. Они хотят меня похитить и запереть, а тебя убить.

Лицо Марисоль моментально стало сосредоточенным. Она ничего больше не спрашивала, поверила мне сразу. Мы быстро собрались и поняли, что пройти обычным путём мимо владельца мы не сможем, особенно если он не спит и продолжает сидеть за столом.

— Значит, будем спускаться из окна, — сказала я.

— Но как? — усомнилась Марисоль, подойдя к окну и выглянув из него, — там высоко.

— Я… сошью нам спуск.

Меня никто этому не учил, и я ещё не дочитала дневник, но мне показалось, что я знаю, как это сделать. Я взяла нитку с иголкой, вдохнула и сделала несколько уверенных стежков, потом ещё несколько, и прицепила получившееся заклинание к подоконнику. Выглядело оно как верёвочная лестница.

Таким образом нам с Марисоль удалось спуститься. Время было ещё раннее, я бы даже сказала, пости ночное.

— Ну что делать? — спросила Марисоль, — пойдём на портальную станцию, попробуем договориться с тем, кто сейчас там отправляет.

Когда мы пришли, стало понятно, что договориться не получится. Во-первых, там было два портальщика, а во-вторых, один из них, судя по всему, был начальником. Мы переглянулись. Ходить по предрассветному городу, было не лучшей идеей. Да и страшно было, что наш побег уже обнаружен и бандиты нас ищут.

Марисоль тяжело вздохнула:

— Ладно, пойдём.

Она повела меня в сторону небольшого жилого квартала, расположенного рядом со станцией. Остановившись у одного из домов, Марисоль постучала.

Дверь открыла служанка, вполне проснувшаяся, видно, что слуги вставали рано, чтобы готовить утро для хозяев. Марисоль что-то ей сказала, но та поджала губы и попыталась закрыть дверь. Тогда Марисоль вытащила что-то из кармана и показала девушке. Дверь всё же закрылась, но уже через пару минут снова открылась. На пороге появился мужчина.

«Маг», — сразу подумала я. Причём тёмный. Только они обладали такой яркой, выдающейся внешностью, сам высокий, с немного хищными чертами, чёрные волосы, красив. Он посмотрел на Марисоль, потом на меня, и вышел, прикрыв за собой дверь, холодно спросил:

— В чём дело? Что-то с Ани?

Марисоль не стала отвечать, просто сказала, причём не очень вежливо:

— Мне нужна помощь, Рональд, мне нужно, чтобы ты отправил меня и мою подругу порталом в Риву, и чтобы об этом не осталось никакой записи.

— И с чего бы я должен это делать? — скептически спросил мужчина.

— Ты мне должен, Рональд, — жёстко сказала Марисоль.

Мужчина задумался, по его щекам двигались желваки, было заметно, как ему неприятно это всё.

Через пару секунд он кивнул:

— Хорошо, я сделаю это.

И он уже собирался пройти обратно в дом, но Марисоль добавила:

— Нам негде переночевать.

Мужчина приподнял брови, но открыл дверь:

— Прошу.

Мы зашли внутрь, дом был богатый. Снаружи он не казался слишком большим, но внутри мне показалось, что дом огромный, возможно из-за того, что в холле, куда мы зашли, были очень высокие потолки. Несомненно, те кто здесь жили, обладали и достатком и вкусом, в доме была деревянная отделка тёмным деревом, скомбинированная с натуральным камнем, на стенах висели портреты, и вообще всё дышало роскошью.

Мужчина вызвал служанку, и она проводила нас в гостевую комнату. Правда, там была только одна кровать, но нам с Марисоль не привыкать. Зато были удобства. Даже была ванная с горячей и холодной водой, чем я сразу и воспользовалась.

Поспать удалось всего пару часов. В окно уже светило солнце, когда в дверь постучали. Это была та же служанка, всё с тем же недовольным выражением лица. Она принесла нам завтрак.

Несмотря на её тон, я поблагодарила, забрала поднос и внесла его в комнату.

После завтрака мы собрались и вышли в коридор. Первое, что мы увидели, в коридоре стояла очень красивая девушка в нежно-голубом платье. Рядом с ней двое очаровательных детей, мальчик лет шесть, и девочка, около двух. У девочки были тёмные локоны.

Глава 18

Виктор

— Виктор, сынок, что же ты меня расстраиваешь, — тихим, очень тихим голосом произнёс король.

Виктор, проведя ночь в доме швеи и съев гюреши, которые продавала странная торговка возле дома швеи, вместо того чтобы идти отдыхать, был вынужден явиться во дворец, потому что не успел он дойти до своего дома, а его там уже ждал гонец с приказом явиться к Его Величеству.

— В чём дело, Ваше Величество? — спросил Виктор.

— Ну как же, — сказал король, — ты же так и не привязал швею.

— Но я сделаю это, — пообещал Виктор.

— Когда? — жёстко уточнил король.

— Дайте мне ещё сутки, Ваше Величество, и я постараюсь выполнить ваш приказ.

— Мне не нравится формулировка, — нахмурился король, — что значит «постараешься»? Ты выполнишь мой приказ!

— Я выполню, — повторил Виктор.

В голосе короля снова зазвучало давление магической клятвы. Виктор почувствовал, как у него перехватывает горло, и он подумал, что либо, действие гюрешей закончилось, либо же рядом с этим «старым пауком» никакое другое волшебство не работает. Но, удивительно, как только он вспомнил про торговку и её гюреши, дышать ему стало легче.

— Я даю тебе сутки, — произнёс король, — если через сутки ты не сделаешь привязку, значит, будем искать другого хранителя.

Виктор удивлённо посмотрел на короля, найти другого хранителя практически невозможно, ведь метка хранителя появляется спонтанно, и только тогда, когда швейный маг обретает магию. Если швея одна, то и хранитель тоже один. Даже смерть хранителя ничего не меняет.

Король, заметив его взгляд, пояснил:

— У нас есть способы обеспечить передачу метки, мой мальчик, поэтому будь молодцом и сделай так, чтобы швея была готова шить.

Вдруг Его Величество сильно закашлялся, кашлял он долго, и Виктор заметил, что на платке, которым король прикрывал рот, проступили капли крови. Он с мрачным удовлетворением подумал, что «старому пауку» осталось недолго, а значит, чем позже он привяжет швейного мага, тем будет лучше для всех.

Но и король знал, что его время уходит, именно поэтому он был готов сделать всё, чтобы, как можно скорее, получить новую швею.

Виктор подумал, что король пока не знает, что швея сбежала, и, когда он это узнает, последствия могут быть непредсказуемыми. Поэтому Виктору надо тянуть время как можно дольше и подготовится к самому худшему, чтобы дать возможность швее выбраться из Королевства. Подсказок, что именно ей нужно сделать, они оставили предостаточно.

После аудиенции у короля Виктор направился в покои принца Теона. Но принца в покоях не оказалось, лакей сказал, что он на тренировочной площадке. Так и было, принц тренировался, и когда Виктор подошёл, сразу спросил:

— Скажи мне, скажи, что всё идёт по плану.

Виктор просто улыбнулся. Этого было достаточно, принц знал, что его друг улыбается редко. А если улыбается, значит, новости действительно хорошие.

— Бери шпагу, давай потренируемся! — обрадовался Теон.

— Не могу, — покачал головой Виктор, — у меня приказ от Его Величества.

Принц приподнял бровь.

— Какой?

Виктор тоже приподнял брови и выразительно подвигал ими.

— Идти привязывать швейного мага.

— О, — сказал принц, — важное дело, иди, сколько он дал тебе времени?

— Мне дали сутки, — ответил Виктор.

Принц понизил голос:

— Мало и… много, как ты продержишься?

— Не знаю, — признался Виктор.

Он не хотел рассказывать Теону про торговку и её гюреши. Тем более что он не знал, сколько их ему потребуется, пока вновь не начнёт действовать клятва. А если они перестанут действовать, то, скорее всего, завтра он уже будет «скакать порталами» по всему королевству, разыскивая швею.

Принц снял с пальца кольцо и протянул Виктору.

— Здесь, в кольце, сонный порошок, сильный, но порция безопасная. Действует почти сутки, и, если найдёшь её, то подмешай себе в бокал и выпей, и тогда она получит ещё сутки, чтобы убежать ещё дальше.

— Спасибо, Ваше Высочество, — усмехнулся Виктор, — надеюсь, это действительно сонный порошок, а не что-то другое.

— У меня не так много друзей, — укоризненно посмотрел на него принц, — чтобы подсовывать им яд.

Виктор поклонился, развернулся и направился снова к дому швеи. Было уже довольно поздно, и торговку он на месте не застал. Но пока в нём не проснулась жажда бежать, выполняя приказ «старого паука», он просто заперся в доме и приготовился к самой сложной борьбе, борьбе с самим собой.

***

София. В Риве

Рива оказалась довольно большим городом, не таким, конечно, как столица, хотя я и столицу толком не видела, кроме центральных улиц и дворцовой площади. Рива мне показалась светлым, солнечным городом с красивыми зданиями. В основном дома были песочного цвета, украшенные куполами, и чем-то она напомнила мне Флоренцию.

Однажды в Флоренции проходил показ высокой моды, и я выставляла там свою коллекцию, в прошлой своей жизни. Показ закончился глубокой ночью, затем был фуршет, приём... И где-то под утро, может быть, в четыре или в пять утра, я шла пешком по городу. Узкие улочки были пустыми, солнце только начинало подсвечивать небо, первые проблески света отражались в куполах. Под ногами была брусчатка, и я переобулась в кроссовки, шла и рассматривала здания, каждое из них было непохоже на другое, и было по-своему красиво. Я вышла на набережную, и на другой стороне реки была небольшая гора, усеянная домами. Казалось, что их построили на равнине, а потом земля взяла и вспучилась, и получилась такая картина, как будто домики ползли вверх по склону.

Также и в Риве, выйдя из портальной кабинки, мы оказались в самом центре. Было жарко, люди выглядели расслабленными. И на этой стороне портала нас даже никто не стал регистрировать, маг, обеспечивавший приём, просто закрылся в помещении, где явно было магическое охлаждение, и не желал оттуда выходить.

— Куда мы сейчас? — спросила я у Марисоль.

— Пойдём на товарную станцию, попробуем найти подходящий транспорт.

— Что-то вроде дилижанса? — уточнила я.

Марисоль снова странно на меня посмотрела:

— Я не знаю, что такое дилижанс, но товарная самохода, которая двигается в нужном нам направлении, это и есть наш транспорт.

«Всё понятно», — подумала я с сарказмом, оглянувшись на портал, где всё так же, в охлаждаемом помещении, закинув ноги на стол, сидел маг и не обращал на нас внимания.

— А мы будем покупать билеты в другую сторону, чтобы запутать следы? — спросила я.

Марисоль тоже посмотрела на станцию, на торчащие в окне ноги мага, и сказала:

— Ты знаешь, если мы вытащим его из холодильника, он нас точно запомнит, и покупка билетов в другую сторону будет напрасной тратой фартингов, поэтому пойдём искать самоходу.

Пока мы дошли до станции, откуда отправлялись местные «дилижансы», солнце уже стало жарким. Я предложила Марисоль приобрести хоть какие-то головные уборы. Возле станции стоял лоток с незатейливыми панамками. Мы начали их примерять, и это оказалось ужасно смешно. Панамки были странных цветов и напоминали цветочные горшки, какую ни одень, в любой из них, мы с Марисоль смотрелись словно клоунессы. Но всё-таки выбрали себе по одной, я взяла ярко жёлтую, а Марисоль зелёную. Других цветов просто не было.

— Ты знаешь, — засмеялась Марисоль, — пожалуй, покупка панамок гораздо лучшая идея, чем покупка дорогих билеты на портал в другую сторону. В этих панамках нас точно никто и никогда не узнает.

Мы снова засмеялись.

Ближайшая самохода отправлялась через полчаса. В ней было два отсека — грузовой и пассажирский. Она ехала не прямо до деревни, где жила Марисоль, а до города поблизости, Дейваса. В пути предстояло провести шесть-семь часов. Мы купили билеты, решив, что в том городе найдём либо другую самоходу, либо наймём обычный гужевой транспорт, он на окраинах королевства использовался чаще.

Пассажирский отсек вмещал около двенадцати человек, но, похоже, транспортная компания решила сэкономить, и в этот раз загрузили шестнадцать. Сидеть было не особенно комфортно, было тесно и душно. Салон самоходы был крытым, но боковые окна оставались открытыми, и Марисоль успокоила меня, что во время движения воздух будет проникать через форточки, и нам будет легче дышать.

Мы с Марисоль оказались в числе первых и забрались в самую глубину повозки, усевшись почти у кабины, тесно прижавшись друг к другу, иначе просто не получалось, столько было людей. Остальные тоже быстро расселись.

Как я заметила, люди, путешествующие таким транспортом, были в основном не особенно богатые, многие ехали семьями. Возможно, именно поэтому загрузили так много пассажиров, к самому отправлению пришла семья из шестерых человек, четверо детей, двое постарше, двое помладше, и двое взрослых. Их же не могли разделить, вот и «утрамбовали» нас словно в банку.

Глава 19

Двигалась самохода с большой скоростью, и окрестности просто пролетали мимо. Глаз не успевал уловить, что именно за пейзаж проносился за окном. Примерно через три часа я устала всматриваться и задремала.

Проснулась я от страшного грохота, и от того, что в буквальном смысле слова слетела с сиденья и упала на пол. Открыв глаза, я не сразу поняла, что произошло, и почему всё такое странное. Нас с Марисоль отбросило к противоположному концу самоходы, прямо к двери.

— Что случилось? — спросила я.

Марисоль зажмурилась, будто от боли, видимо, она чем-то ушиблась.

— Похоже, столкновение, — выдохнула она.

Отовсюду доносились стоны. Любопытно, но сама повозка оставалась относительно целой, только что-то внутри продолжало гудеть и трещать. Потом я заметила, что боковое окно, в которое я всё пыталась разглядеть пейзаж, теперь находится прямо над моей головой. Это означало только одно, что самохода перевернулась на бок.

— Надо выбираться, — сказала я.

Нам «повезло», что мы с Марисоль сейчас находились с краю, потому как вскоре нам удалось выбраться наружу. Метрах в пяти от повозки, прямо на дороге, находились несколько человек. Это была та самая семья, что зашла последней, двое детишек помладше сидели и плакали, двое постарше лежали в неестественных позах. Родители были здесь же, глава семейства сидел, баюкая, видимо, сломанную ногу. Мать держалась за голову.

— Что у вас болит? — обратилась я к женщине, которая почему-то совершенно не обращала внимания на своих детей.

— Я не знаю… — растерянно ответила она, — а что случилось? Где мы?

Женщина смотрела на меня так, будто вообще не понимала, где она находится.

Младшие дети заплакали ещё громче. Я решила подойти к старшим, чтобы осмотреть их. У мальчика, судя по положению тела, были сильные переломы, возможно, что позвоночник. Под веками двигались глазные яблоки, он был в сознании, но серьёзно травмирован. Я не знала, насколько развита медицина в этом мире. Если есть деньги, то возможно, лекарь-маг поможет. А если нет… Я вспомнила дочку Марисоль, которой тоже никто не мог помочь.

Второму ребёнку, девочке, повезло больше, у неё, кажется, была просто сломана рука, но от боли она потеряла сознание.

Я посмотрела на свои ладони, вокруг ладоней начинала образовываться белая дымка. Я должна им помочь.

Марисоль посмотрела на меня, покачала головой и сказала:

— Я понимаю, что тебя не отговорить, но помни, если роженица про тебя не рассказала, и скорее всего бандиты тоже будут молчать, то, что ты сделаешь здесь, скрыть уже не получится.

Но я её уже не слушала. Я доставала нитку с иголкой. Я наклонилась к мальчику, который уже приоткрыл глаза.

— Ты ноги чувствуешь? Подвигай ими, — сказала я.

И, когда он не смог, я поняла, что у него сломан позвоночник.

Я сделала первый стежок, и время для меня остановилось. Только когда я завязала узелок, поняла, что вокруг стоит тишина. Рядом всё так же стояла Марисоль, будто заслоняя меня, а с другой стороны стояли люди, и смотрели они на меня с благоговением.

Но самой большой наградой для меня стало то, что мальчик встал.

— У тебя что-то болит? — спросила я.

— Уже нет, — улыбнулся он и даже подпрыгнул.

Прошло ещё около двух часов. Я помогла девочке со сломанной рукой, потом их матери, у которой, судя по всему, была черепно-мозговая травма. Потом занялась отцом, у него была сломана нога. Ещё подходили люди с синяками и ушибами, те, кто не вылетел из повозки. Но Марисоль быстро всех вразумила:

— Помогаем только самым тяжёлым.

Оказалось, что самохода столкнулась с коровой, вышедшей на дорогу. Барьер, который должен был защищать дорогу, давно не обновлялся. Я подумала, что на него меня уже точно не хватит.

Пока я помогала пострадавшим, подлетела ещё одна самохода, которую выслали по срочной связи. Нас всех погрузили, и ещё через пару часов мы, наконец-то, доехали до города, откуда собирались отправиться в деревню, где жили родители Марисоль.

Когда мы выгрузились в Дейвасе, оказалось, что Марисоль уже договорилась о ночлеге с главой, спасённой мной, семьи. И вскоре мы уже ужинали в их небольшом, небогатом, но очень уютном домике. Он находился как раз с той стороны города, откуда нам нужно было выезжать в сторону деревни, где жили родители Марисоль.

Георг, глава семьи, сказал, что знает, у кого можно нанять повозку. Спали мы с Марисоль со всеми удобствами, похоже, что нам выделили хозяйскую спальню. Мне было неловко, и я было попыталась отказаться, но Марисоль так зыркнула на меня, что я не стала ничего говорить, в конце концов, я действительно очень устала, видимо, волшебство моё требовало много сил, да и Марисоль было виднее, как здесь принято.

С утра нас ещё и завтраком покормили и проводили, не уставая благодарить.

На повозке, несмотря на тряску, было довольно комфортно, погода была прекрасная, с утра ещё не было очень жарко и мы с Марисоль немного подремали и уже к обеду прибыли в деревню, совсем маленькую, у неё толком даже названия не было, потому как, когда я спросила, то Марисоль сказала, что люди зовут её просто Приграничная.

Я подумала, что, наверное, так выглядят все приграничные поселения. Деревня была совсем небольшая, всего одиннадцать домов. Марисоль рассказала, что рядом ещё есть три хутора, но расположены они ближе к границе.

Дом её родителей оказался крепким деревянным двухэтажным строением за высоким забором. Вообще, в этой деревне у всех дома были за высокими и прочными заборами.

— А зачем такие заборы? — удивилась я, впервые здесь в этом мире увидела такое — даже в городах таких нет.

Марисоль кивнула в сторону леса:

— Всякое бывает, для защиты.

И больше ничего не стала объяснять. Это потом я узнала, что в городе защита у всех магическая, а таких деревнях, где магов нет, люди привыкли защищать себя сами.

Глава 20

София

Не успели мы с Марисоль войти в дом, как она схватила дочку и куда-то с ней ушла. Я вопросительно посмотрела ей вслед, но её мать сказала:

— Пусть пообщаются, Соля так редко дочку видит, а мы пока с тобой поболтаем.

Мать Марисоль, посмотрела на меня:

— Меня называй, Арисса, а тебя как зовут?

— А меня София, — ответила я, отмечая, что Марисоль больше похоже на отца, чем на мать.

— Ты работаешь с Марисоль вместе? — продолжила задавать вопросы Арисса, одновременно засовывая противень, на котором стояло два горшка внутрь печи.

— Да, — ответила я, усаживаясь за стол, — мы работаем в салоне мадемуазель Ланвиль.

— О, вам повезло, это очень хорошее место, Марисоль так радовалась, когда её взяли туда на работу, — и Арисса вдруг сказала с гордостью:

— Ей там доверяют шить сложные платья.

Потом, словно спохватившись, что она перевела разговор на своё, спросила:

— А ты тоже швея?

— Да, тоже, — кивнула я, думая, что пусть я ещё не сшила толком ни одного платья или изделия здесь, но с моей магией, по другому меня и не назовёшь, и добавила,—но я только учусь.

— А по каким делам к нам? — теперь Арисса, достала большую доску и нож и взялась за овощи, лежавшие здесь же на полотенце.

А мне захотелось просто съесть огурец и Арисса, заметив мой взгляд, сразу же мне его протянула. А я подумала, что та отзывчивость и эмпатия, которую Марисоль тщательно прячет от окружающих, всё же у неё от матери.

Огурец дал мне возможность не только радостно похрустеть, но и подумать, а что можно ответить, мы же не обговорили с Марисоль, что отвечать. Вдруг у Марисоль другая история? И я постаралась ответить максимально нейтрально и близко к правде:

— Я немного маг, — сказала я, —Марисоль пригласила меня, чтобы я посмотрела, могу ли помочь её дочке.

Мама Марисоль всплеснула руками.

— Вы маг? Это было бы замечательно! У Ани иногда очень сильно болят ручки и ножки, она плачет, — и голос Ариссы дрогнул.

— Конечно, я посмотрю, — сказала я, — я ведь для этого и приехала.

Я заметила, что и глаза Ариссы наполнились слезами, и она, видимо почувствовала себя неловко и быстро заговорила:

— О! Что же это я, совсем тебя заговорила, сейчас принесу тебе воды, освежишься с дороги, а потом обедать будем. А Марисоль не жди, она сама к обеду спустится.

Мама Марисоль оказалась права. Когда мы сели за стол, с лестницы медленно спустилась Марисоль с ребёнком на руках, девочка спала. Я удивилась, зачем она принесла её с собой, а потом поняла, что Марисоль просто не могла с ней расстаться. Весь обед Марисоль поглядывала на меня. Разговаривали в основном о жизни в городе, о том, что делает Марисоль, и о деревенских новостях.

После обеда я спросила:

— Когда начнём?

Марисоль испуганно посмотрела, как будто ей было страшно, и она боялась, что лечение может не помочь:

— Пусть поспит, а как проснётся, так и пойдём.

Когда Ани проснулась, мы с Марисоль пошли в небольшую комнату на втором этаже. Это была настоящая детская, сделанная с любовью. На потолке плыли нарисованные облака, по стенам «скакали» пони, зайчики и овечки, вся мебель была тоже сделана словно для маленькой принцессы. Я не ожидала увидеть такое в деревенском доме. Марисоль тихо призналась:

— Это отец сделал, ещё до её рождения.

А я подумала, что Марисоль очень повезло с родителями. Интересно, какая она была до того, как стала вот такой, закрывшейся, никому не доверяющей. Наверное, была доброй и открытой девочкой. Я вспомнила, с какой болью она рассказывала про свою влюблённость. Любопытно, это всё-таки Рональд?

Я достала нитку с иглой, потрогала скрюченные ручки, пальчики сжаты в кулачок и попыталась начать шить. Я помнила, как тяжело шла иголка, когда вытаскивала бандита с того света в Гевасе, но почему-то здесь, у малышки, иголка тоже не желала делать стежки.

Я сделала несколько стежков, исколов себе все пальцы. Сначала подумала, что ошиблась с узором, попыталась сделать по-другому, но снова неудача. Сидевшая рядом Марисоль смотрела на меня с надеждой, а у меня ничего не получалось.

Так прошёл час, Ани проснулась, а я сидела и держала в руках её рубашечку, на которой уже были капли крови из моих исколотых пальцев.

— Марисоль, — горько сказала я, — пока не получается.

В глазах Марисоль появились слёзы, она взяла проснувшуюся девочку на руки и вышла из детской, оставив меня одну.

«Почему? — размышляла я, — почему с полумёртвым бандитом получилось, а с ребёнком, нет?»

И вдруг я осознала, что я пытаюсь повернуть вспять необратимое, то, что организм ребёнка уже принял, прошло много времени и ребёнок и остальные они научились с этим жить. Значит мне надо сделать так, чтобы изменить их взгляд на это.

«Как я могу это сделать? — задумалась, перебирая, всё что знаю»

И вдруг вспомнила, свой первый показ, своб первую коллекцию, после большой войны, я представила брюки для женщин. Это было смело, как меня критиковали! Даже сейчас при вспоминании об этом, внутри появлялась дрожь, которую я ощущала перед тем, как модели выйдут на подиум в том, что должно было «перевернуть мир».

И вдруг мне попался на глаза кусок ткани, и я поняла, что мне надо сделать.

Схватив ткань, я выскочила из детской:

— Марисоль, мне срочно нужны ножницы и стол

Никто не стал меня ни о чём спрашивать, но уже скоро я стояла, склонившись над большим столом, угольком размечая границы будущего кроя. Я создавала в этом мире платье, свою первую модель. Да, это будет детское платье, красивое, в деревне в нём не походишь, но в этом и весь смысл, это платье, которое я намеревалась пошить, и должно было стать «лекарством» для Ани.

***

Виктор

На удивление, ночь прошла спокойно. А с утра, когда Виктор понял или скорее почувствовал, что ему нужно срочно идти исполнять приказ короля, и уже непроизвольно раскидывал магическую поисковую сеть, пытаясь увидеть, каким путём ушла швея.

Глава 21

Виктор

Дверь в кабинет отца была приоткрыта, поэтому зашёл без стука. Отец сидел за большим чёрным каменным столом из вулканического стекла, он им очень гордился, говорят, что этот стол сделал прадед Виктора, когда расправился с самым страшным своим врагом. После битвы началось извержение вулкана, и он его остановил, превратив вулкан в обычную гору и запечатав лаву внутри, но, видимо, немного лавы всё же оставил себе и на стол ему хватило.

Отец по сравнению с угасающей матерью казался гораздо моложе, хотя на самом деле по годам матушка Виктора была младше супруга лет на десять. Но, если поставить рядом Виктора и его отца, то лорд Кастильский старший смотрелся ненамного старше Виктора.

Виктор так и не мог понять, отец просто так хорошо следит за собой, или успел себе «пошить» что-то, пока была жива прежняя швея, хотя король вот не успел или на нём уже «нитки расползались» *, не удерживаясь. Эта мысль повеселила и непроизвольно у Виктора вырвался смешок.

(* так Виктор называет недействующее заклятие)

Лорд Кастильский взглянул на сына недовольно, тонкие губы поджались.

— Виктор, — произнёс он.

— Да, отец? —Виктора отчего-то веселила эта строгость отца, как будто гюреши действовали не только на ослабление клятвы королю, но и в целом повышали настроение.

«Любопытно, что будет, если отца накормить гюрешами?» — подумал Виктор, ему снова стало весело, и он улыбнулся.

У лорда Кастильского округлились глаза, и следующая его фраза, которая, видимо, должна была стать мрачной, прозвучала совсем не так:

— Его Величество тобой недоволен.

Виктор про себя подумал: «А мне-то какое дело?»

И это было классное состояние.

— Почему ты до сих пор не привязал швейного мага? — резко спросил отец, — тебе выпала честь стать Хранителем, и как ты этим распорядился?!

Он встал из-за стола и подошёл, но Виктор уже не был тем мальчишкой, которого угнетало физическое присутствие отца, который раньше часто вот так вот нависал сверху, и пользовался своим превосходством, но теперь Виктор уже не был ребёнком и даже был немного выше ростом и мог разговаривать с ним на равных.

— Я делаю всё так, как считаю нужным, на то я и Хранитель, — ответил Виктор спокойно.

Отец расхохотался:

— Ты дурак, если думаешь, что тебе кто-то позволит поступать по-своему. Ты обязан выполнить приказ Его Величества.

Он взглянул пристально и добавил:

— Ты сегодня снова не ночевал дома. Это значит, ты привязал швею?

Виктору так и хотелось язвительно произнести: «Нет, я сделал всё, чтобы она убежала так далеко, что ни я, ни ты её не найдём». Но вслух он ответил:

— Нет, я не привязал швею.

На лице отца сменилось сразу несколько эмоций, вначале удивление, потом гнев, брови нахмурились, губы сжались, а затем на лице появилась ярость, и лорд Кастильский не выдержал:

— Да как ты смеешь, щенок?! Тебе выпала такая честь! Иди и выполняй приказ Его Величества!

Виктору с удивлением обнаружил, что страшный и жестокий лорд всего на всего стареющий и страшащийся этой старости человек.

«Да он же, как и король, боится, что у них больше не будет доступа к швейной магии,» — вдруг осознал Виктор.

Такое осознание было словно откровение, то, чего он так долго не мог понять, ни король, ни его отец не были всесильными магами, они, как и презираемые ими люди, были просто злобными, уверенными в собственном превосходстве, алчными, стремящимися всё забрать себе, существами.

Осознав это, Виктор спокойно взглянул на отца.

«Он, видимо, ещё не понял, что я вырос, — подумал Виктор, — и пытается использовать те же методы, что действовали на меня в подростковом возрасте».

— Успокойтесь, отец, попейте воды, я всё сделаю, когда будет надо и что надо, всё в своё время.

Лорд Кастильский замолчал, видимо не ожидал, что от сына будет такая странная реакция. И Виктор, не дожидаясь ответа, развернулся и пошёл к выходу из кабинета.

Вслед ему донеслось:

— Если Его Величество ещё раз скажет, что ты не оправдал ожиданий, то я лишу тебя наследства, Виктор!

Остановившись у двери, Виктор обернулся.

— Можете сделать это прямо сейчас, — сказал он, — потому что я буду делать так, как считаю нужным.

Виктор снова развернулся, и уже взялся за ручку двери, когда лорд крикнул ему вслед:

— Я уничтожу твою мать, —и, заметив, что Виктор замер, лорд Кастильский продолжил, —давно пора избавиться от этой надоевшей старухи!

Если он добивался того, чтобы вывести Виктора из себя, то ему это удалось.

Виктор снова развернулся, не стал скрывать злость и знал, что увидит отец на его лице. Черты лица Виктора исказились, оно стало злым, жёстким. Виктор почувствовал, что магия начала концентрироваться, растекаясь из центра, от солнечного сплетения к ладоням.

Лорд Кастильский тоже заметил изменения и вызывающе посмотрел на Виктора.

— Что, сынок? Убить меня хочешь? — усмехнулся он.

— Да, — ответил Виктор, даже не вздрогнув, —и обязательно сделаю это, если ты хотя бы пальцем тронешь мою мать.

И мужчины, так похожие на друга внешне и такие разные внутри посмотрели друг другу в глаза. Прошло несколько секунд… или часов, пока длилось это противостояние, но первым взгляд отвёл отец.

Виктор не стал дальше ждать, когда отец что-то снова скажет, он вышел и даже дверью не хлопнул. Теперь ему надо было исчезнуть из столицы, и он рассчитывал, что отправится на другой конец королевства, противоположный тому, куда они отправили швею.

В дневнике было указано королевство, в котором для швеи был куплен дом, и в это королевство можно было добраться двумя путями, официальным, имея разрешение, подписанное лично Его Величеством, и тогда можно было «допрыгать» порталами, и неофициальным, добравшись до городка на границе, и воспользовавшись пешеходным переходом по мосту через реку, разделяющую два королевства. Он был доступен для местных жителей, которые каждый месяц получали новый пропуск, но многим местным не нужно было ходить каждый месяц, поэтому они продавали свои пропуска желающим пересечь границу.

Глава 22

И вдруг отец Марисоль сказал:

— Я проведу

Арисса и Марисоль, обе на него посмотрели:

— Это невозможно! — воскликнула Арисса

— Возможно, — сказал он, и многозначительно добавил, — и ты это знаешь, Арисса.

— Постойте! — воскликнула я, — но платье для Ани ещё не готово, надо же ещё дошить, чтобы не только ручки, но и ножки заработали, и чтобы у неё магические потоки ожили, иначе всё может вернуться.

Марисоль посмотрела на меня, как на сумасшедшую:

— Ты, после всего, что я сказала, собираешься помогать? Ты вообще слышала? Я. Тебя. Продала.

— Д, Марисоль, я слышала, и мне это неприятно, но Ани помогу, — сказала я и вдруг голова у меня закружилась, я попыталась схватиться за что-нибудь, но рука моя только ухватил воздух, и я упала.

Очнулась сидя в кровати, рядом сидела Марисоль, мне показалось, что глаза у неё закрыты и она спит. За окном ещё было темно.

— Есть хочешь? — вдруг раздалось от Марисоль, которая оказывается, просто сидела задумавшись.

— Очень, — ответила я, и уже скоро передо мной стоял большой деревянный поднос, с дымящейся кашей в тарелке.

Каша была сладкая и сытная, то, что надо.

Оказалось, что в беспамятстве я пробыла около часа, поэтому ещё оставалось время на сон, я правда хотела снова заняться платьем, но Марисоль строго заявила, что мне надо выспаться, день у нас точно есть, тем более что её отцу надо подготовиться к походу через лес, и я с удовольствием уснула.

И приснился мне сон.

Во сне я увидела Виктора и мага, знакомого Марисоль, Рональда.

— Проходила ли через портал девушка? — спросил Виктор, обращаясь к Рональду, и дал моё описание.

Рональд задумался. Было видно, что он колеблется, но в конце концов сделал вид, что просто пытается вспомнить, и после небольшой паузы ответил:

— Нет, лорд Кастильский, из женщин проходили только две леди и пожилая дама, а таких молодых и красивых, как вы описываете, давно не было. Я бы обязательно запомнил, — и маг улыбнулся.

— Вы уверены? — спросил Виктор.

— Более чем, — уверенно ответил Рональд.

— Вы понимаете, что речь идёт о деле государственной важности? — голос Виктора стал жёстким, глаза сузились.

Во сне мне было непонятно, но показалось, что Виктор использует свою тёмную магию, и это каким-то образом влияет на Рональда. Может быть, Виктор был более сильным магом, и именно поэтому всё происходило так.

— Да, я понимаю, — кивнул Рональд, но так и не рассказал Виктору, что помог нам с Марисоль.

— Если выяснится, что вы меня обманули, — сказал Виктор, — то дело не ограничится тем, что вас отстранят от вашей жалкой работы. За это вас могут лишить магии.

Я почувствовала, как в глазах Рональда мелькнул страх. И в какой-то момент мне даже показалось, что он готов всё рассказать, но нет, он всё же решил промолчать.

Тогда Виктор приказал вызвать остальных магов, дежуривших на предыдущих сменах. Рональд заметно занервничал, но не слишком. Я подумала, что он же не знал, что мы с Марисоль заходили на станцию, да и мы вроде ни с кем и не разговаривали.

Вскоре, минут через тридцать, появились те двое, которых мы видели в прошлую смену, когда сбежали из постоялого двора и пытались сразу воспользоваться порталом, и лицо Рональда стало более напряжённым. Как я и предполагала, те двое нас не запомнили, видимо, они были сосредоточены на своей работе и просто не обратили на нас внимания.

Так, не добившись ничего от Рональда, Виктор вышел с портальной станции. Я подумала, что в своём сне теперь буду следовать за ним, но нет, сон продолжился, но вместо Виктора я снова увидела Рональда.

Он что-то активно писал, а потом отправился домой. И там я услышала разговор:

— Роксана, дорогая, мне нужно будет уехать на пару дней по делам, — сказал Рональд.

— Конечно, дорогой, надо так надо, — с мягкой улыбкой ответила ему та самая девушка, которую мы видели в его доме, его жена.

Но затем она подняла на него глаза и тихо спросила:

— Это как-то связано с тем странным визитом двух девушек, который был пару дней назад?

Было видно, что Рональд не может ей врать. Он кивнул.

— Надеюсь, это не опасно, — сказала Роксана.

И я поняла, что Рональд пока не собирается звать королевскую стражу, но хорошо это или плохо, было непонятно.

***

Виктор

Виктор вышел с портальной станции. Он чувствовал, что что-то здесь не так. Маг ему явно врал, но вот зачем тёмному магу рисковать всем, обманывая королевского хранителя? Ради чего?

Эта ложь и натолкнула Виктора на мысль, что швея могла зачем-то направиться в сторону, противоположную безопасному переходу. Зачем? Чтобы запутать следы?

Если вначале Виктор просто ради формальности задал вопрос магу-портальщику, то после такой явной лжи решил проверить, не происходило ли чего-то необычного в городе за последние дни. Он отправился в трактир под названием «Пивная кружка», где обычно встречался с осведомителем.

Виктор сел за стол. К нему тут же подбежала пышная подавальщица и, обольстительно улыбаясь, и выставив вперёд все свои достоинства, спросила:

— Что желает господин?

В другой раз Виктор не преминул бы заглянуть, чтобы оценить, что у неё за пышным декольте, но сейчас на него давила клятва королю и необходимость во что бы то ни стало найти швею. И хотя это совпадало с его внутренним желанием, он всё больше тревожился за неё. Перед глазами вставал растерянный взгляд тёмных глаз, и тонкая фигурка швеи. Память против воли подкинула имя…София.

— Позови хозяина, милая, — сказал он и протянул серебряную монету.

Подавальщица грустно улыбнулась, наверное, поняла, что зацепить приезжего красивого мага не удалось, и, покачивая бёдрами, пошла к барной стойке.

Хозяин заведения был связным и именно ему Виктор дал задание пригласить того, с кем хотел поговорить. Пока ждал, он всё-таки заказал еду. Еда была простая, но удивительно вкусную, взял кувшин морса. От хмельного напитка отказался.

Посетителей было мало, время обеда ещё не наступило и Виктор, видимо, был одним из первых посетителей. Вскоре в зал вошёл невысокий, стройный, если не сказать худой, мужчина. Он сразу увидел Виктора и без приглашения уселся напротив. Виктор встречался с ним пару раз, но так и не понял, сколько ему лет, потому как лицо у него было совершенно без возраста и не запоминалось. Возможно, это была магия, в данном случае весьма очень полезная при его работе.

— Что интересует господина? — спросил мужчина.

— Было ли в городе за последнюю неделю что-то необычное? Всё, что хоть немного может показаться странным, расскажи, — спросила Виктор.

— В Гевасе нечасто происходит необычное, но, вы правы, на этой неделе количество таких случаев увеличилось в разы, — усмехнулся осведомитель.

В животе у Виктора образовалась тревожная пустота. Он понял, что, возможно, он на верном пути. Но почему швея оказалась здесь, когда должна быть в другом месте? Он ведь зашёл на портальную станцию просто формально, для того чтобы убедиться, что её не было, и идти дальше, в Риву, «тратя» время и давая швее шанса уйти из тёмного королевства. Виктор снова и снова задавал себе эти вопросы.