Гравитация любви

1

Алина

Ибица.

Чем ближе я подъезжаю, тем больше замечаю людей, медленно шагающих по трассе в сторону Амнезии, одного из самых крупных ночных клубов Ибицы.

Они беспорядочно толпятся, и их запросто можно принять за стаю голодных зомби. Голодных до развлечений…

Приходится тормозить и быть осторожной, чтобы кого-нибудь не задавить.

Похоже, сейчас их это вообще не волнует, а реальность стерлась в их сознании, смешавшись с бесконечными тусовками, которые не прекращаются на горячем испанском острове ни днем, ни ночью, особенно в середине августа.

Ночь. Мое выступление — через час. Еще немного — и я опоздаю. Главное — добраться и поймать обруч, взмыть вверх, под потолок. Дальше — я в своей стихии. Деньги в моем случае — приятный бонус, который позволяет не переживать о том, что любимый папочка заблокировал все мои счета. Ну и пусть. Он думает, что я вернусь. А вот нет.

Мне уже есть восемнадцать, и я вправе сама распоряжаться своей жизнью. Тем более что для родителей я — никчемная дочь. Черная овца. Не то что мои братья Влад и Макс — те серьезные, послушные, ответственные, пусть и на свой лад.

Достойные наследники империи моего отца.

Мысль о «заботливых» родственничках заставляет сначала нахмуриться, сморщить нос, а потом улыбнуться самой себе: я вырвалась из золотой клетки и довольна тем, как смогла устроить свою жизнь за последние три месяца. Лучше так, чем каждый день выслушивать напоминания о том, что «в семье не без урода»… где урод, конечно же, я, и где нужно контролировать каждый мой шаг, чтобы ненароком не опозорить семью Волковых.

Я сворачиваю на безлюдную парковку, напрочь забыв о поворотниках. Паркую свой арендованный, маленький и изрядно запылившийся Фиат на стоянке, едва освещаемой тусклыми фонарями. Надо бы его помыть. Лень, но, возможно, я все же сделаю это завтра.

Прекрасно. Успела.

На мне сверкающий наряд-боди, короткие спортивные шорты и маска. Мысленно я уже готова к выступлению, осталось хорошенько разогреть мышцы. Внутри с новой силой просыпается жажда почувствовать полет, легкость, восхищение толпы. Хотя… на последнее мне плевать. Я даже не рассматриваю их лица. Зачем? Мне они вообще не интересны.

Из всех ночных клубов Амнезия нравится мне больше всего тем, что в этом огромном зале, которому может позавидовать любой цирк, я ощущаю себя словно птицей в небе. В полете, где есть только я и музыка. Я даже перестаю слышать тысячи людей, громко орущих снизу.

Обожаю.

Стоило сбежать из дома просто чтобы это ощутить. Ни одно место не дает мне такой волны удовольствия и азарта.

Свободу от правил, норм, строгого воспитания, гребаного балета.

Пошло оно все. Я хочу жить так, как хочу.

И могу себе позволить. Сама.

За выступления дорого платят. Достаточно, чтобы закрывать свои хотелки. А у меня она одна — летать.

Не чувствовать гравитации.

Парить.

Быть свободной.

Ну а чтобы никто не заподозрил, что дочь русского магната полностью отдалась позорной воздушной гимнастике на цирковом кольце, я на всякий случай нацепляю на лицо маску. Не то чтобы боюсь, что меня кто-то узнает: родители тщательно скрывают мои фотографии. Ведь я позор всего рода. М-да.

Просто не хочу попасться на камеры и чтобы папашины ищейки не вычислили, где я нахожусь. Если сбегать, то гордо — и чтобы не нашли.

Пусть отец забудет, что у него такая никчемная дочь. Больше достанется братишкам. Я нисколько не против.

Ладно. Я зарекалась не портить себе настроение мыслями о семье, тем более перед выступлениями, которые для меня так важны, но у родных вызывают одно лишь отвращение. Они не понимают меня и никогда не поймут.

Прохожу мимо длинного ряда машин.

Жаль, что нам не разрешают парковаться возле черного входа — эти места оставляют для ВИП-гостей.

Могу поспорить, какая-то из этих пыльных машин стоит здесь уже больше недели, а владелец затерялся на одной из бесконечных дискотек на этом острове.

Группа мужчин привлекает мое внимание лишь тогда, когда они быстро группируются, чтобы меня окружить.

В отличие от тех, кто спешит на дискотеку в жаркую августовскую ночь, эти парни слишком официально одеты.

— Алина Волкова? — чистым русским называет мое имя один из мужчин, тем самым подтверждая мои подозрения: он человек отца.

Проклятье.

Меня все-таки нашли...

Визуал Алина

Дорогие читатели,

Приветствую вас в новой истории)

Надеюсь она придется вам по вкусу.

Ниже визуал нашей избалованной бунтарки Алины Волковой.

2

Иду вперед, делая вид, что не слышу. Ускоряю шаг. Парни направляются за мной. Сейчас главное — добежать до черного входа, затесаться в очереди к ВИП-столикам, а на входе охрана клуба меня знает. Пропустят.

Если эти придурки ждали меня снаружи — значит, они пока не смогли договориться и войти внутрь. Или не хотели устраивать концерт с вызовом местной полиции.

Ну уж нет. Последнее выступление я выполню, даже если в зал втиснется мой отец! Он меня нашел, и если опять запрет меня дома, то вряд ли когда-либо еще разрешит прикасаться к воздушному кольцу…

Кто-то нагоняет меня, цепляет за плечи и швыряет на пыльную землю.

Больно. Они офигели?

Я едва сдерживаюсь, чтобы не покрыть этих ребят отборным русским матом, которому научилась от братьев, и напомнить этим громилам их место. Они работают на моего отца. Я — его дочь, даже если непослушная и упрямая. Но я все еще надеюсь сделать вид, что я не та, кого они ищут.

Трое из них подходят ближе, останавливаются и смотрят. Ублюдки. Они точно от отца? Папа решил преподать мне урок?

— Куда спешишь?

Молчу. Маска все еще на мне. Я делаю вид, будто не понимаю.

Кто-то из придурков хватает меня за волосы. Грубо. Аж слезы выступают на глазах.

— Ты поедешь с нами. Будешь слушаться — все будет хорошо, — предупреждает мужской бас.

В груди просыпается паника. Вряд ли это люди отца. Такого бы они себе не позволили.

— Эй, осторожнее, это сестра босса, — кто-то из ребят предупреждает его.

Конечно. Братишка.

Только он мог нанять таких отморозков.

Я громко взвизгиваю — возможно, это застает мужчину врасплох, и он разжимает свою лапу. Пользуюсь моментом, чтобы зарядить ему в пах.

Ублюдок.

Кто, кроме Влада, мог подослать таких придурков?

Старший брат отличается от отца своей беспринципностью. Кровавый — так его называли в колледже. Вот и сейчас его громилы не собираются со мной церемониться. Если им понадобится меня связать и запихнуть кляп в рот — они это сделают. А братишка их еще и похвалит за проделанную работу.

— Стой! — другой мужчина приближается, чтобы вновь меня схватить.

Но сегодня судьба на моей стороне.

На парковку врывается громко рычащая Феррари. Она оглушает своим рыком не только меня. Как вовремя.

Мне удается сделать резкий рывок в сторону, несколько быстрых шагов — и я почти бросаюсь красно-огненной машине на капот.

Водитель останавливается очень вовремя. Отличная реакция. Теперь я могу разыграть роль дамы в беде и выиграть время.

Не могу сдержать улыбки, когда улавливаю облегченные вздохи громил — вряд ли они бы дожили до завтра, если бы со мной на самом деле что-то случилось.

Моя улыбка становится шире, когда я замечаю, что парень за рулем Феррари удивленно поднимает бровь и улыбается мне в ответ.

Забавно…

Он думает, что я с ним флиртую? Бросаясь под колеса? Возможно он еще не рассмотрел моих преследователей…

Кто-то из громил выходит из оцепенения и направляется ко мне. Я, не раздумывая, бросаюсь к пассажирскому сиденью спорткара, отчаянно дергая ручку.

Блондин же не оставит меня в беде?

Какого черта он медлит?

Либо бежать самой до черного входа через парковку, либо…

Замок щелкает, и заветная дверь открывается. Я залетаю в чистейшую, вкусно пахнущую кожей Феррари с такой скоростью, с какой никогда не водила арендованный Фиат.

— Едем! — приказываю парню на английском.

Парень блокирует двери. Поворачивается ко мне. Вопросительно поднимает одну бровь, затем вторую.

— Едь давай! — говорю уже на испанском, на случай, если этот парень не понимает по-английски.

Кто-то из громил показывается в свете фар, а кто-то любезно стучит в водительское окно. Нас окружили.

Однако вряд ли парни решат брать штурмом Феррари — скорее всего будут вести переговоры.

Голубоглазый блондин окидывает абсолютно пофигистическим взглядом окруживших его машину мужчин.

Я закатываю глаза. Это каким же надо быть самоуверенным наглецом, чтобы в такой ситуации рассматривать двухметровых парней вот так? Словно они не более чем досадные дорожные знаки на прямой автостраде, призывающие сбросить скорость.

Пока я раздумываю, на каком языке разговаривать с незнакомцем, и не попробовать ли родной русский, машина издает такой оглушающий рев, что закладывает перепонки, а я едва не подпрыгиваю на месте.

Конечно, это не первая Феррари, в которую я сажусь, но это… Сколько там, нафиг, лошадей под капотом?

Но и об этом я не успеваю спросить — машина срывается с места, словно ждала именно этого момента, а меня впечатывает в тугое спортивное сиденье спорткара.