Грустный клоун

Глава 1

Открываю глаза за десять минут до будильника, семь двадцать, можно еще чуть-чуть полежать, посмотреть в серую мглу за окном. Ёжусь под одеялом, в комнате опять очень холодно, батареи еле греют, моя бетонная коробка, которую я называю домом, все никак не прогреется. Когда в помещении раздается противный писк телефона, нехотя поднимаюсь с кровати, плетусь по ледяному полу в ванную и первым делом смотрю в зеркало на свое мятое хлебало. Ну красавец же! Че ей не нравится? Хотя, не только ей не нравится, никому не нравится. Умываюсь, чищу зубы и иду на кухню. Пока кипит чайник, делаю бутерброд с сыром и жарю глазунью из двух яиц. Интересно, все так завтракают? В рекламе люди трескают какие-нибудь вафли, сырники, блинчики. Нарядная мамашка семейства готовит своему мужу-додику в лоховском джемпере гигантский сэндвич с плавленым сырком, ветчиной и зеленью, рядом смеются дети и пьют свежевыжатый сок. Все такие ужасно счастливые, что вообще не верится, что у них там утро. Чему радуются? Может моя жизнь какая-то не такая? Да и вообще, я никогда так не завтракал, ну только с маменькой и то, сто лет назад.

Черт, желток растекся… Ладно, и так пойдет, мы не гордые. Это полная хрень, по сравнению с тем, что нужно выходить на улицу, там воет ветер, а мне еще пилить до метро. Тачка на прокачке. Доверился Лехе, он обещал ее как-нибудь прикольно покрасить. Наверняка, будет какой-нибудь угар: Белоснежку с гномами нарисует, Форт Боярд или Фродо из Властелина Колец, да что угодно, чтобы очередной раз подколоть меня за мой шикарный рост. Он единственный человек от которого слышать, что я коротышка, не обидно, если однажды, он перестанет называть меня гномьей мордой, карлицей или малышариком, можно смело заявить, нашей дружбе пришел конец.

Как я и ожидал, на улице полная срань. Дует в спину, аж придает ускорения, октябрь пробрался за пазуху, серость, сырость, грязь. Обожаю!

- Эй, пиз@юк, куда прешь? - сонное, красное рыло таращится на меня поросячьими глазками и тянет лапищей за рукав куртки.

Мысленно посылаю его на х@й и молча прохожу через турникет. Какой я ему нахер пиз@юк? Я великий Игошин, мурло! Мне через пару месяцев двадцать семь, правда, на моей морде написано, что мне не больше шестнадцати, а судя по одежкам из детского отдела, мне что-то около одиннадцати. Жизнь не справедлива! Каждый хмырь думает, что я школьник, я задолбался объяснять, что - нет. Шеф очень сильно угорал, когда меня отправили к ним, из Еката в Москву, на повышение, несколько раз проверял мои документы, потом еще позвал народ из отдела, полюбоваться - кого им прислали. «Ты что-ли инженер- конструктор? Аххахаха!». Я что-ли, тупая ты собака!

До сих пор помню все обидные шутки, про детский стульчик, сон-час, продленку, сандалики на вторую обувь и прочую чепуху. Но Аркадьич довольно быстро смекнул, что я охрененный инженер и заткнулся, как жаль, что остальные нет. Но ничего, великий Игошин всем еще покажет!

По дороге в офис захожу в знакомую кофейню, греюсь, пока отстаиваю длинную очередь и улыбаюсь девчонке за кассой, сегодня это Аня.

- Привет, Костик!

- Привет, Анют, классно выглядишь! - смотрю на нее снизу вверх, мой комплимент остается незамеченным, она тянется за картонным стаканчиком.

Ну конечно, был бы тут сейчас какой-нибудь тестостероновый мачо, сейчас бы раскраснелась и засуетилась.

- Тебе, как обычно?

- Ага, - я достаю банковскую карту.

- Что сегодня пишем?

- Так… - я прикусываю губу и морщу нос, - Пиши: Жить, потеряв ее, значит гореть в аду. И снизу нарисуй сердечко.

- Красиво, - задумчиво говорит Аня, а за мной уже закипает очередь, - Это откуда?

- Грозовой перевал, Эмили Бронте.

Анька чиркает маркером по картонному стакану и передает его дальше, чтобы мне сворганили латте на обезжиренном молоке. Наш диалог вышел довольно громким, поэтому ловлю на себе косые взгляды, в ответ смотрю немного злобно и обижено, жду, что кто-нибудь ляпнет какую-нибудь гадость. Но в этот раз, забираю заказ без комментариев, аккуратно беру яркий стакан с белой, пластиковой крышкой и выхожу на улицу, тепло напитка приятно греет руки. Зато в лифте натыкаюсь на Софью Зиновьевну, которая давно должна быть на пенсии, но все еще радует наш коллектив своим присутствием. Бабка с любопытством рассматривает стаканчик с кофе, этой вездесущей морде везде надо засунуться.

- Ой, Костик, ты бы с этим завязывал, - начинает цокать и причитать.

- Чёй-то? Думаете, я недостаточно хорош? - щурюсь и подозрительно на нее кошусь, чтобы ей стало стыдно, что она лезет не в свое дело, но ей не становится.

- Ну ты сравнил! Где ты и где Андоленко! Хороший ты, Костик, но уж больно мелкий…

- Зато у меня болт, знаете какой? Как у коня! - смотрю, как она краснеет, надувается и становится похожа на сову из Винни-пуха, - Показать? Сейчас офигеете!

С невозмутимым видом тянусь к ширинке, в эту же секунду, лифт пищит, открываются двери и Софья Зиновьевна буквально вываливается из него и спешно семенит булками в сторону своего кабинета.

- Хорошего дня! - кричу ей в спину, - Вы ко мне обязательно заходите, если что! На кофеек!

Бабка еще сильнее прибавляет шаг, я гогочу и думаю, что надо позвонить Лехе, рассказать, как клеил в лифте пенсию, порадовать дружбана в хмурый понедельник. Заворачиваю налево и сразу прячу улыбку, чувствую легкое, паскудное волнение, как будто мне и правда одиннадцать. Особенно перед тем, как открыть дверь общего холла. Так, соберись! Ты не такой уж и мелкий, Игошин! Есть еще Паспарту и Умпа- Лумпы, а от магистра Йоды и Альфа вообще все девчонки без ума!

Дергаю ручку и уверенной походкой захожу в наше большущее помещение, где располагается двадцать одинаковых столов, разделяемых невысокими, деревянными перегородками. Миледи уже на месте. Представляю, что за моей спиной сейчас происходит взрыв, а я, как в кино, крутой и брутальный спешу навстречу своей девушке Бонда.

- Доброе утро, - привычным жестом ставлю на ее стол горячий кофе и сразу же натыкаюсь на привычный усталый взгляд.

Глава 2

Алина Андоленко- мой эксперимент номер пять, а пять- мое счастливое число. Надеюсь, хотя бы эта не подведет, ведь с предыдущими так ничего и не выходило. На мне, скорее всего, лежит какая-то порча, я влюбляюсь в девушек, которым дышу в пупок. Хотя, даже если бы не дышал, не факт, что мне могло что-то обломиться, слишком уж они все роскошные и классные. Я называю это проклятье Машки Соколовской.

Как и все пацаны нашего класса, я, естественно, тоже был в нее влюблен. Ну а чего? Во-первых, у нее были самые огромные глазища с хитрым прищуром, большие банты и самые красивые платья. Во-вторых, все влюблены, а я что, рыжий? Шансов у меня, конечно, не было, но я не особо сильно расстраивался, пил компот, гонял в футбол. Нравится и нравится, делов-то! Тогда я еще не понимал, что я мелкий, мы все были примерно одинаковыми, а после шестого класса все выросли, а я нет, вот там точно стало кристально ясно, что с Машкой ловить мне нечего. А еще Леха так отчаянно лупасил Воронцова, который все время порывался проводить ее до дома, что я подумал- нафиг надо, и оно как-то само разлюбилось. Но видимо отпечаток оставило, образ идеальной девушки в моей голове сложился именно тогда.

До десятого судьба меня берегла, а потом, на каникулах, мы поехали к родне в Самару, там то мне и встретилась Юлька. Загорелая, высокая, тоненькая девчонка, с мягкими чертами лица, каштановыми волосами и очаровательной улыбкой. Она тусила в одной компании с моим троюродным братом Виталиком. Он таскал меня с собой гулять, я увидел ее и сразу же влюбился, я хотел ей понравиться, строил глазки, брьнчал на гитаре, тупо шутил, но единственной Юлькиной реакцией была фраза: «Мелкий, ты что, дурачок?». Два года я вспоминал этот ее смех ночами, мечтал, что вырасту, вернусь в Самару, она увидит меня крутым и накачанным и пожалеет. Только, нифига я не вырос… Как был гномьей мордой, так и остался, и больше туда не ездил.

В институте была Лиза. Бомба, пушка, ракета! По ней я прямо неистово пускал слюни. Делал робкие попытки подкатить, смущался, она верещала от умиления и трепала меня за щеки, наклонившись до моего уровня. Жуткий кринж! Сватала меня своей подружке, пухлой Дашке с прыщами на все лицо, говорила: «Костик, вот такой парень!». А что ж ты, Лиза, себе такого не хочешь, а тискаешь меня, как мягкую игрушку и только хохочешь…

Она меня ранила, вот прямо по- настоящему. Меня плющило, мотало, ночами спать не мог, думал, что бы такого придумать, чтобы ее заполучить. Но в итоге ее заполучил выпускник нашего же универа, а я вздыхал еще четыре года и пил таблетки от чудо- доктора, который обещал, что от них я точно вырасту. Сработало! Я стал выше на целый сантиметр. Помню, как тогда впервые встретились с Лехой после долгой разлуки и он заорал на весь перрон: «Ты куда так вымахал, шпала! Как быстро растут чужие дети!». Мы ржали до слез. Он и раньше был значительно выше, но эта скотина, за то время, что мы не виделись, прибавил еще сантиметров восемь, теперь рядом с ним я выглядел, как младший брат. Очень сильно младший. Брат, которого надо встречать из школы, чтобы не шарахался по темноте.

Моей четвертой любовью была длинноногая брюнетка Дина. Я уже жил в Екатеринбурге и работал. Слава богу, мы просто делили одну лестничную клетку, а не общий кабинет, как с Андоленко. Иначе бы ей тоже пришлось стать свидетельницей, как каждый стареющий индюк, потешается над великим Игошиным. Справедливости ради, хочу заметить, что карма настигла всех, не зря же Леха называет меня мелкий пакостник. Не буду вдаваться в подробности, фокусники своих секретов не раскрывают.

Дина была доброжелательной милашкой, до тех самых пор, пока не поняла, что я серьезно настроен за ней ухаживать. Мне казалось, я делаю это красиво, цветы, подарки, прочая лабуда, которую так любят девчонки. На ней я начал оттачивать навыки красивых подкатов, только все было бестолку, моим первым знакам внимания она умилялась, скромно улыбалась, но давала понять, что между нами ничего не выйдет, а ближе к концу нашей романтической истории любви, Дина стала жутко раздражительной и даже отказывалась от моих букетов. Потом вообще пожаловалась какому-то своему однокурснику и мне чуть было не настучали по моей маленькой репе.

Мое разбитое сердце лечил переезд в Москву и Леха, у которого в семейной жизни намечался крупный разлад. Этот олень заполучил такую классную девчонку и все бессовестно херил своими же руками. Особенно сильно я охренел, когда этот пес решил, что им надо разводиться, собирался совершить огромную ошибку и переехать ко мне, но я его сразу отправил домой, под каблук любимой супруги. Вот болезный! Хорошо, что все обошлось и эти дебильные помирились. До сих пор не понимаю, как у этого придурка, с деревенским лицом и минимум интеллекта, получилось захомутать Машку Соколовскую, но эта история дарила мне надежду, что и на моей улице однажды будет праздник. Возможно, если бы я все эти годы не тратил силы на разных, а четко и уверенно бил в одну цель, как Леха, в конце концов, я тоже бы взял кого-нибудь измором.

Долгое время мне вообще никто не нравился, жилось мне скучно, тоскливо и одиноко, потом Машка забеременела и жизнь заиграла новыми красками. От гормональных капризов Соколовской доставалась даже мне, я же не мог бросить в беде лучшего друга, таскался за ним, выполняя ее поручения, а когда родилась Майка, я вообще охренел от того, какие они паникеры и нытики. Одна все время плачет и боится за ребенка, второй просто тупой, не знает, как купать, пеленать и что делать с режущимися зубами. Хорошо, что есть великий Игошин, который умеет гуглить и не теряет самообладания. Хотя, во время коликов и жевательных зубов, даже я хапнул горя и дикой паники. Я был Майкиной нянькой, Машка должна была вернуться к работе, а оставлять Леху один на один с ребенком было страшно, потому что не понятно, кто за кем там будет присматривать. Я взял отпуск и немного им помогал. Но они довольно быстро всему учились и Машка даже стала спокойно доверять Майку этому идиоту, я все равно часто их навещал, прикольно быть частью какой-то семьи. Тем более, кроме них, у меня тут вообще никого нет, сплошное одинокое одиночество. В этот период у меня чуть было не случилась еще одна любовь всей жизни.

Глава 3

- Ну что, отец, как там моя малышка? - я отхлебываю из бутылки светлое пиво и смотрю на Зуева.

- С ней полный порядок, недорослик, скоро придет хром, думаю, еще дней десять и можно забирать.

Леха сегодня какой-то грустный, наверно опять переругался с Соколовской.

- Давай, колись, там Смешарики, Малышарики, Буба или Три кота?

- Карлик, за кого ты меня принимаешь? - хмурится Леха, - Тачка будет красивой, без приколов. Когда тебя будут спрашивать, кто тебе так зафаршировал эту красавицу, давай мою визитку.

Мне даже немного жаль, что приколов не будет, Зуев же теперь серьезный бизнесмен, у него даже есть своя команда. Хотя, в душе мы всё такие же дети.

- А есть что-нибудь из готового на денек? Очень надо! Алинку хочу покатать, - высыпаю последнюю пачку чипсов в пиалу и ставлю на середину кухонного стола.

- Волгарь черный, - лошадь Д’ Артаньяна зависает и копошится в мыслях, - На днях Пежо будет прикольная, древняя, крошечная, как ты, ярко желтая… она пока сохнет.

- О! Это мы берем! - я радуюсь, как ребенок.

Как прекрасно, что мой дружбан реставрирует старые тачки до состояния глянцевой картинки.

- Только, жужелица, давай аккуратнее! Шоркнешь что-нибудь, я тебя в угол поставлю! И дама твоя пусть пригнется, а то проломит головой крышу, а мне потом люк пилить!

- Ахахаха! - я ржу, а Леха что-то не весел, прямо бесит.

Мы и так не часто тусим вдвоем, могли бы закатить какую-нибудь ржаку, а он только и делает, что нервно катает по столу телефон и всё время косится в темный экран. Сидит квелый, как дед и бубнит. Все меняется только на четвертой бутылке пива, когда его телефон, наконец-то, оживает и Лехино хлебало из сильно тоскующего превращается в иронично-язвительное.

- Алло! - заявляет с видом надменного индюка.

- Где ты, козлина?

Машкин недовольный писк льется из динамика, я поджимаю губы в ухмылке, совершенно счастливый Леха делает так же и щелкает пальцем по кнопке убавления громкости, но я то знаю, что его дедовская модель телефона всё равно не скроет от меня ни звука.

- Купаюсь в бассейне, пью джус, оранджад… - Зуев поясничает и воспроизводит монолог попугая Кеши, - Прямо не выходя из бассейна, у меня много друзей, машина, личный шофер…

- Домой шуруй! - Машка не настроена хихикать, пока мы оба страшно колемся и гогочем.

- Может быть позже… Извини, ко мне тут Челентано зашел…

- Леха!

- Ложись спать, я буду поздно!

Пока Соколовская не успела среагировать, Зуев быстро отключается и смотрит на меня глазами полными восторга. С возвращением, дружок!

- Еще по одной? - я киваю головой на подоконник, на котором покоятся последние две бутылки светлого чешского.

- Да, не, бошка что-то заболела, - Леха строит болезненную гримасу, - Поеду наверно…

- Какой-же ты каблук! - я прыскаю смехом, а Зуев давится финальными глотками пива и ржет.

- И горжусь этим! - он поднимается из-за стола и кидает свою пустую бутылку в мусорку, как же все таки классно Машка его выдрессировала, - Ну всё, Гном Гномыч, не скучай, я тебе маякну по поводу Пежо.

- Ща, погоди! - вылезаю следом за ним и иду в комнату.

Я достаю из шкафа розовый пакет с детской картинкой и протягиваю его Лехе, тот сразу же его раскрывает и хлопает глазами, изучая содержимое.

- Да там хрень всякая для Майки, платье, заколки прикольные, тапки с зайцем, у вас же наверно тоже дубак…

Не знаю почему, но я ощущаю себя неловко. Я чувствую, что она немного и мой ребенок тоже и мне за это стыдно. Я люблю Майку, она классная, хоть и называет меня «Гомик». Гномик говорить у нее пока не получается, Леха ржет, как ишак, его разрывает просто, чуть не плачет от истерики. Говорит, ученик превзошел учителя, а Машка только недовольно цокает и закатывает глаза, ругается, что две бестолочи научили ребенка материться. По мне так тоже угар, немного обидный, но Майке можно.

- Спасибо, боярин! - Леха по-дружески толкает меня локтем в плечо, - И удачи тебе на свидании. Помни, Игошин, ты- великий, хоть и клоп!

- Пошел ты, валенок!

Мы улыбаемся, Леха наклоняется, несколько раз размашисто хлопает меня по лопаткам и скрывается за дверью.

В следующий раз встречаемся через несколько дней, когда ближе к концу рабочего дня он пригоняет желтый Пежо к моему бизнес центру. Растягиваюсь в коварной улыбке, когда вижу эту смешную, допотопную квазизябру, выкрашенную в кислотный цвет. Такая точно не останется незамеченной, это то, что надо! Тачка- космос, блестит и переливается, мне не терпится запрыгнуть за руль, но Леха медлит и чего-то копается около водительского сиденья. Когда отходит, по шакальской ухмылке вижу, что будет сюрприз и не ошибаюсь. На сиденье меня ждет высокая, пуховая подушка под задницу.

- Это чтобы тебя было лучше видно из-за руля! - гогочет Леха.

- Спасибо, отец! Дай Бог, никуда не въеду! - вижу, как меняется его выражение лица, теперь моя очередь шакалить.

- Я тебе въеду! Ты давай там, внимательнее! Не на девичьи коленки смотри своими похотливыми глазками, а на дорогу!

- Слушаюсь, капитан! - швыряю подушку на заднее сиденье и замечаю, что Алина Андоленко грациозной походкой выходит из здания, - Ну всё, скройся, она идет!

Начинаю суетиться, прыгаю за руль, но Леха не спешит уходить, провожает глазами мою Алину, а потом подозрительно на меня косится.

- Эта что ли? - Зуев не дает закрыть мне дверь и я сильно за нее тяну, параллельно завожу двигатель.

- Эта, эта! - я его пихаю, но напоследок он успевает скорчить удивленную гримасу.

- Капец ты, Костик, оптимист! Я тобой восхищаюсь!

- Да свали ты уже, - цежу сквозь зубы, хлопаю дверью и трогаюсь рывком.

Алина уже почти дошла до поворота, еще немного и она перейдет на ту часть тротуара, куда мне нельзя заехать, поэтому гоню, присвистывая колесами. Успеваю в самый последний момент зарулить Пежо прямо перед ее носом, Андоленко дергается в сторону в жутком испуге. Я судорожно верчу ручку, опускающую стекло и смотрю на нее, как радостный дебил.

Глава 4

На следующее утро, по дороге на работу, первым делом позвонил в наш ЖЭК и раздал всем пизд@лей за то, что у нас дома так холодно, а у меня, между прочим, ребенок на подходе. По телефону, когда меня не видно, я вообще очень крутой, в жизни стараюсь не высовываться и не отсвечивать, в схватке я сразу слягу, как солдатик, а инстинкт самосохранения превыше всего. Поэтому любые конфликты стараюсь решать по принципу: месть- это блюдо, которое подают холодным.

Сегодня Алина получила свой стаканчик кофе с цитатой Бродского, а еще пироженку. Это не для нее, это для мелкого. Смотрела на меня странно, наверно, и правда думает, что я какой- нибудь извращенец. Хотя, кто меня знает, может и он?

Мне совершенно не работалось. Я считаю, что в своей профессии, я практически гений, в чертежах я огромный спец, могу составить и разработать любой эскиз, провести любые расчеты технических показателей быстро, внимательно и нигде не накосячить, вот только бошка почему-то совсем не думает, а руки не слушаются. Про кино речь я больше не заводил, Андоленко и так от меня шарахалась, я ждал вечера, чтобы нагрянуть к Лехе, понянчиться с Майкой, поговорить с Машкой и вернуть желтую тачку.

Счастливое семейство встретило меня гречкой и тефтелями с подливой. Я тоже готовлю что-то подобное, но у них все равно вкуснее, не смотря на то, что из-за Майки еду недосаливают и приходится сыпать соль сверху, уже в тарелке. Возможно, ужин кажется аппетитнее, потому что он не проходит в полной тишине, как у меня. Леха чавкает и трещит, обменивается с Машкой то подколами, то признаниями в любви, у Майки все валится изо рта, гречка сыпется на столешницу детского стульчика и тут же размазывается маленькими руками. Машка вздыхает, они долго разбираются между собой, кто дал ребенку вилку вместо ложки и кто теперь это будет убирать. Выглядит, как полный дурдом, но мне нравится. Когда ужин подходит к концу, жду не дождусь, когда они отмоют ребенка, гречка везде, даже в волосах, но сразу после ванны семейке опять не до меня, Майка капризничает и хочет спать, но не хочет ложиться, потому что еще не поиграла с Гомиком. В результате сходимся на том, что она поет четыре куплета «Папа пачик, папа пачик де же ты, ия, ия, хау ду ю ду» и смешно приседает, а я хлопаю в ладоши. Майка прикольно миксует русскую и английскую версию этой песни. Мирно разойтись не удается, мелкая бастует, приходится катать ее на спине, она визжит, уворачивается от Лехи, который нас догоняет, Соколовская шипит и ругается, говорит нельзя разыгрывать ребенка перед сном, угрожает, что мы сами будем укладывать Майку. В конце концов, Зуев отхватывает от жены и тащит мелочь в спальню под дикий рев, Машка идет мыть посуду, а я чувствую себя виноватым и сижу тихонько, чтобы и мне тоже не досталось. Не знаю, как он утихомирил дочь, но минут через двадцать, Леха тихонько возвращается в кухню и Машка, как ни в чем не бывало, чмокает его в губы, как будто они только что не собачились. Жду, когда Зуев опустит задницу на стул и тут же принимаюсь рассказывать свои глобальные планы по поводу Андоленко, с каждой фразой их глаза все круглей и круглей, а лица все растерянней, видимо, они тоже не верят в успех великого Игошина.

- Вот, как то так… - говорю серьезно и чешу репу.

- Ну дела… - вздыхает Леха, - Гном, ты долбанулся? Ты куда лезешь?

- А я твоего мнения не спрашивал, - я сразу надуваюсь, как жаба, - Мне нужен Машкин женский совет.

- Мой? - Соколовская удивленно кривится, - Может я не правильно поняла, но ты действительно собираешься жениться на первой встречной девушке, еще и беременной, только потому что она высокая и красивая?

- Именно так! - заявляю гордо, - Надо срочно брать, пока горячая и ранимая!

- Говорю же, карлик долбанулся, - Леха переглядывается с женой, мне вообще не нравятся их взгляды.

- Так ты ее вообще не знаешь! - Машка бубнит в пол голоса, чтобы не будить Майку, - Это благородно, не спорю, но вдруг вы совершенно друг другу не подходите!

- Мне все подходит! Это, можно сказать, мой единственный шанс удачно пристроиться, вон, даже дебильный женился, - я киваю на Леху, - А мне сколько еще ждать? Ты думаешь, у меня очередь стоит? Жизнь проходит, Маха, а я как был никому не нужным, так и остался!

- Может тебе стоит немного планку опустить? - Леха влезает со своим очень ценным мнением, - Ты себе изначально выбираешь варианты, которые не потянешь.

- Да кто бы говорил? Сам всю жизнь за красоткой увивался и планку что-то не опускал, пока не доконал ее полностью! А я чем хуже?

- Ничем не хуже, глупое ты тулово, - Зуев возмущается шепотом, - Я вообще-то любил ее, по настоящему, а ты как будто всему миру хочешь доказать, что Игошин действительно великий и, не смотря на гномий рост, может заполучить любую девчонку, не важно какую, главное высокую.

- Да что ты понимаешь? - я обиженно отворачиваю голову. Спасибо, поддержали! - Я что виноват, что мне такие нравятся? Говнюк ты, Зуев, когда ты был в похожей ситуации, я для тебя всякие фишки придумывал и подбадривал тебя…

В кухне воцаряется звенящая тишина, пока Леха не прерывает молчание.

- Затея просто идиотская, я тебя сразу предупреждаю. Предлагаю найти тебе какую-нибудь другую… Хочешь, бери Майку, шуруй обратно к докторше!

- Не хочу другую! - ворчу, как старик.

- Ладно! Что от нас требуется, благословить на херню?

- Типа того… Машка, давай рассказывай, всякие фишки беременных, что надо делать?

- Бедная девчонка… - Зуев хмурится.

- Эм… Ты же понимаешь, да, что ей и так сейчас трудно, ее сердце разбито?

- Починим…

- Ей совершенно не до тебя, если живота еще не видно, скорее всего у нее дикий токсикоз и от всего воротит, а ты же к ней, наверно, полезешь целоваться… - брезгливо говорит Машка.

- Не полезу…

- В общем, Костик! Хочешь помогать- помогай, но не надо строить эти свои комбинаторские схемы. Ты для начала с ней просто подружись, узнай получше, может она вообще тебе не понравится, а может быть, у вас и правда закрутится любовь и ни в каких советах нуждаться ты не будешь. Мы тебя любим, но пожалуйста, не заговняй человеку жизнь еще больше.

Глава 5

Аркадич решил заговнять мне день с самого утра. Мало того, что я проспал, не успел в кофейню и притащил Алине растворимый кофе с общей кухни, так еще и этот свин решил устроить внеплановую планерку и отчитать коллектив за медленную работу. Я сидел спокойно. Игошина такие проблемы не волнуют, но мельтешил Аркадич знатно, поросенок был настроен серьезно. Я смотрел только на Андоленко, сегодня на ней красивое офисное, строгое платье. Для меня старается, моя курочка! Область живота меня особенно волновала, но я видел только идеальную плоскость, Алинка вообще очень тоненькая, настоящая супер модель. Спал я сегодня плохо и уснул только под утро, потому что много думал над словами Машки. Права Соколовская, как-то это странно клеить беременную, надо сначала подружиться, расписать ей все свои плюсы в полном объеме, чтобы Миледи поняла, что я тот еще лакомый кусочек, только этого никто не видит. Но для меня главное, чтобы именно она увидела, на остальных- срать с высокой колокольни, я все равно не люблю людей. Чего их любить, если они меня не любят?

- И вы, Алина Андреевна, уже бы включались в работу, - Аркадич вырывает меня из моих мыслей, - Возьмите у Ирины Ивановны проект МеталлКомплекта и подготовьте его к понедельнику.

- Хорошо, - моя будущая жена испуганно затрясла головой.

Что за паника, крошка? У Алины очень взволнованный взгляд, она сразу впивается пальцами в подол платья и нервно теребит темный материал. Жду окончания совещания, чтобы напомнить ей про кино, на выходных будет премьера романтической комедии. Не люблю эти сопли, но Игошин на задании, потерпим, посмотрим, поедим попкорн. Красотка как-будто чувствует, что я собираюсь пойти в атаку и сразу после того, как Аркадич заканчивает свой истеричный спич, спешит за свой стол, но Игошин, хоть и мелкий, но быстрый.

- Эй, лейди! - кричу ей в спину и быстро перебираю ногами.

Притормаживает, но не оборачивается, какая кокетка!

- Мы договаривались в кино сходить, - обхожу ее и становлюсь к ее лицу, делаю вид, что совершенно не запыхался.

- В другой раз, - Андоленко сразу же морщится и смотрит сквозь меня, - Костик, ты же слышал, мне только что проект дали, у меня на него всего несколько дней, а я даже не знаю с чего начинать.

- Это не твоя проблема, Богиня! - я смотрю на ее красивое лицо снизу вверх, - Это проблема Игошина! Так, что расслабься, сам все сделаю. С меня расчеты, с тебя улыбка и компания.

- Нет, спасибо, я сама, - вижу, что Алине понравилось мое предложение, но она опять играет в скромность и неприступность.

- В субботу, в семь! Я заеду, - подмигиваю ей и наблюдаю за тем, как бегают ее глаза.

Мне нравится, что Андоленко очень сговорчивая, в общем-то ее легко уговорить, даже удивительно, что такая красавица настолько мягкая, обычно девчонки с такой внешностью те еще сучки, они знают себе цену и воротят нос, со мной такое бывало тысячу раз.

- И без паники! Я джентельмен в четвертом поколении, благородный человек с чистыми помыслами!

- Ох, Костик… - вздыхает очень печально.

Пойдет, никуда не денется. Три ноль в пользу Игошина, авансом. Моя супер чуйка уже улавливает энергию успеха.

Чтобы моя Миледи была спокойна, сделал ее проект еще в пятницу вечером, он оказался вообще пустячным. На всякий случай косякнул в двух местах, по мелочи, а то Ирина Ивановна в жизни не поверит, что моя курносая богиня мастер сложных расчетов. Но работа на твердую пятерку с минусом, если Аркадич хочет проверить, стоит ли брать Алину в штат на постоянку, можно считать, что место у нее в кармане. Скинул Андоленка сразу два файла, с косяками и нормальный, чтобы не утруждала себя исправлениями, а козырнула перед шефом, как все быстро отредактировала. Миледи была счастлива, благодарила меня, будто я сделал что-то сверхъестественное, я пару минут походил очень довольным, а потом стал думать, как же мне нарядиться на свиданку с будущей матерью моих детей, чтобы не выглядеть, как школьник среднего звена. Почему Бог послал такие субтильные плечики именно великому Игошину? Смотрю в зеркало, ну, рыло вроде ничего, остальное- провал полный. Сутулый, ручки мелкие, как у динозаврика, башка лохматая, по сравнению со мной, карлик Тирион Ланнистер из Игры Престолов- олицетворение мужественности. Чувствую, как будто взрослого чувака заточили в теле ребенка, чтобы в природе был баланс, ведь не может быть в одном человеке все настолько прекрасно. Хотя, что я гоню? Ты- классный, Игошин! Слышишь? Крутой и нормальный! Кто меня еще будет любить, если не я сам? У меня всего три близких человека: мама, Леха и Майка. Они меня любят просто так, за то, что я есть, и я их тоже. Маму жалко, я давно не приезжал, ей сейчас так же одиноко, как и мне, моих детей она видимо уже не ждет, по телефону рассказывать особо нечего, все дни одинаковые, поэтому она постоянно расспрашивает, что там отмачивает Лехина мелочь. Зуев ей тоже, как родной. Я часто думаю о том, как хорошо, что он у меня есть, мы крутая команда дебилов, очень надежная. Как бы было круто, если бы все тоже самое можно было делать с девчонкой, смеяться, шкодить, поддерживать, доверять. Будем надеяться, Андоленко займет вакантное место. Ну и что с того, что она сразу с сюрпризом? Если ее бейбик будет хотя бы наполовину такой же прикольный, как Майка, то мы точно поладим.

С самого утра Игошин спокоен и уверен в себе, пью кофеек, валяюсь на диване, считаю часы до свидания. Одежку выбрал самую солидную, джинсы и толстовку, ну и кроссовки на огромной подошве. Пускай выгляжу, как звездюк, но плюс четыре сантиметра, это вам не шуточки! Сегодня буду сиять! После обеда звоню дебильному, узнать, не поменялись ли у Зуевых планы на следующие выходные, а то мне нужно строить свои, я же почти в отношениях. Леха с Машкой хотели сходить на свидание и сплавить мне на вечер Майку. Заодно и про тачку мою нужно узнать.

- Алло, добрый день, Вас беспокоят из органов опеки, - делаю ржачный, гнусавый голос, - Нам поступил сигнал, что у вас ребенок в опасности, живет под одной крышей с куском идиота.