Хасан. Его невинная проблема

Глава 1

– С зэком? Пап, ты хочешь, чтобы я провела время с зэком?! - Мой крик разбудит всю живность в этом лесу. Но я не сдерживаюсь. Задыхаюсь от негодования. Я позвонила папе в надежде, что он сможет помочь мне. Но никак не думала, что он предложит мне… ТАКОЕ.

– Ева, – отец одним словом прерывает мои жалобы. – Я тебе дал вариант.

– Но с заключённым…

– Ты хочешь попасть на свадьбу к своей подружке?

– Да, – соглашаюсь сокрушённо.

– Дороги размыло. Переезд закрыт. Единственный вариант – перелететь горы. Вертушка есть, но там будут перевозить заключённого. Ты либо летишь, либо нет. Мне и об этом договориться сложно было.

Я прикусываю губу. Вот сдалось Ленке праздновать свою свадьбу в горах! Ещё и в такую погоду.

Я подрагиваю от порывов холодного ветра. Дождь бьёт в лицо, окончательно размывая макияж.

Отец прав - мне никак не попасть на свадьбу вовремя. Из-за экзамена я и так уже на день опоздала. А теперь застряла без шанса на спасение. Единственный вариант – это лететь на вертолёте. С преступником! Каким-то убийцей, который…

– А если он на меня нападёт? – Вскрикиваю я.

– Ева!

Я вытягиваюсь по струнке смирно. Генеральский тон отца убивает любые шансы на спор. Мой папа – военный. И только благодаря своему положению смог договориться, чтобы меня тоже взяли в этот полёт.

– Ты думаешь я бы стал рисковать любимой дочерью? – Строго уточняет папа.

– Я твоя единственная дочь, – усмехаюсь я. Признаюсь: – нет, не стал бы.

– Он закован, с конвоем. Его пристрелят быстрее, чем он к тебе потянется.

– А в вертолёте разве безопасно стрелять?!

– Вилкой затыкают. Так, Ева, не умничай тут. Едешь или нет?

– Еду. - Я соглашаюсь со вздохом. А что мне ещё делать? Ленка меня сама утопит, если я пропущу её свадьбу. Я ещё и дружка, которая пропустила девичник. У меня один шанс выжить – прилететь вовремя.

– Только слушай меня, Ева, – настаивает отец. – Язык держишь за зубами, поняла? Ни слова, ни взгляда лишнего. Нрав свой спрячь. Не надо тебе этого заключённого злить, ты меня поняла?

– Поняла, пап. Буду паинькой.

Пальцами я сжимаю ткань нарядного платья, подбирая подол. Под проливным дождём бегу к подъехавшей машине. Колёсики чемодана стучат по дороге в такт моему сердцу. Я жутко волнуюсь. Внутри тягостное ощущение. Я никогда не видела преступников вживую. Но… Наручники его сдержат, правда?

Меня отвозят к нужному месту. В дороге я пытаюсь привести себя в порядок. Поправляю причёску, убираю поплывшую тушь.

Мы приезжаем на вертолётную площадку. Здесь много полицейских машин. И один вертолёт. А после я вижу, как из вертолёта выводят преступника. Видимо, взлёт пока не разрешили.

Внимательно изучаю его. А, ладно. Этот не страшный совсем. Этот ещё комплексы во мне разовьёт. Маленький, щуплый. Ниже меня. Он вряд ли мне что-то сможет сделать. С ним и лететь можно, я согласна.

– А… – тяну, когда заключённого толкают к машинам. – Куда его уводят? Полёта не будет?

Нет-нет-нет! Это полицейский конвой. Перелёт с одной целью – довести преступника к нужной тюрьме. А если всё поменялось… То мой полёт отменяется. Возвращайте его! Я согласна на этот перелёт. Я даже автоматик могу там подержать, если очень надо. Или вилку…

– Будет, – успокаивает меня полицейский. – Этого привезли. Сейчас другого загрузим. И полетим.

О. Я кручу головой. Хочу понять, с кем мне придётся соседствовать. А можно того щуплого? Пожалуйста! Я едва не стону, когда вижу своего соседа. Его как раз из машины выводят. Я впиваюсь в него взглядом. И мой страх закручивается с каждым сантиметром увиденного тела. Мужчина во весь рост распрямляется, разводит плечи. Приводя меня в ещё больший шок. Он показался мне крупный. Но сейчас… Сейчас он просто огромный. Я даже на машину взгляд бросаю. Как он туда поместился?!

Бугай не обращает внимания на дождь. Цепким взглядом обводит пространство. По мне мурашки скачут, когда он на меня смотрит. Даже с расстояния мне не по себе.

Приходится немного голову задрать, чтобы рассмотреть лучше. Настолько он высокий. Хищный. Дикий. Опасный. Капли воды стекают по его тёмным волосам, очерчивают мужественное лицо. Чёрная футболка прилипает к телу, не оставляя места воображению. Сильнее подчёркивает мускулистое тело. Доказывая, что мужчина не просто бугай. У него не тело, а машина. Машина для убийств! А я с ним буду в вертолёте. В замкнутом пространстве. С мужчиной, у которого ладонь легко мне шею сломает! И наручники меня совсем не спасут.

Наши взгляды сталкиваются. Инстинктивно хочется отступить, опустить голову. Будто признать поражение сразу, не бросать вызов. Бессознательный порыв, который вибрирует под кожей. Но я лишь подбородок вздёргиваю. Смотрю в ответ уверенно, не показывая своего страха. Не буду я какого-то зэка бояться. Я выше этого. К тому же у полицейских оружие. У него – кандалы. Пусть зыркает, это всё, что ему остаётся.

– А это кто такая? - Грозным голосом уточняет. Недовольство раскатывается по взлётной площадке. Создаёт тишину. Этот мужчина звучит так, будто он тут решает. Несмотря на наручники. И мою кандидатуру не одобряет.

Глава 2

Я надеюсь, что сплю. Просто заснула во время полёта, вот кошмар и снится. Но Демидов скалится в мою сторону. Шаг делает, нависает. Собой весь свет застилает.

– На выход пошла.

Я растерянно смотрю на конвоиров. Они взгляд отводят, словно интерьер вертолёта их больше волнует. Чем то, что тут зэк без наручников!

– Херово слышишь? – Теряет терпение, ко мне тянется.

– Не трогайте меня, – я отшатываюсь. – Вы не имеете права…

– Не имею? Смотри, чтобы тебя не поимел. А у меня фантазия богатая.

Я поджимаю губы. Стараюсь не показать ужас, который колотится внутри. Папа учил, что нельзя зверью страх демонстрировать. Но как-то не говорил, что со сбежавшими зэками делать!

Кошмар. Демидов же всех тут подкупил. Его просто отпускают, хотя так нельзя делать. Их же всех посадят, когда я расскажу и… Ой... Я глаза таращу, когда до меня доходит. Я свидетельница. Я единственная, кто может всю правду рассказать. И в таких ситуациях – выживание это чудо!

– Я дочь генерала! – Вскрикиваю я. – Он за меня со всех погоны сорвёт. Если вы меня хоть пальцем тронете… - Я обрываюсь, когда лапища преступника оказывается на моей шее. Не душит, но я и так задыхаюсь. Кожа у него горячая, шершавая. Надавливает, заставляя прочувствовать каждую мозоль на ладони. Царапает ногтями, а у меня голова кругом. Сирена опасности долбит по вискам.

– Тронул, – хищно усмехается мужчина. – И что-то не слышу сирен. Дальше что?

– Он потом…

– Потом похуй будет. Встала, блядь, пока я не помог.

– Я не могу. Ремни эти… Может вам и привычно под стражей летать, но для меня такое впервые. - Я тут же язык прикусываю. Но во мне страх танцует танго с дерзостью. Не могу я просто так под преступника прогнуться. Он зэк! Бесчестный человек.

Демидов дёргает меня резко. Ощущение, что ремни просто рвутся, пока я на ногах оказываюсь.

Мужчина толкает меня к выходу. Я кое-как спрыгиваю, не повалившись лицом в твёрдый асфальт. Отхожу подальше, с тревогой осматривая вооружённых людей. Они до этого защитой казались, а теперь – угроза. Бежать не вариант, они же стрелять могут! Да и я не освоила пока бег на шпильках. В платье запутаюсь, и точно себе нос разобью. А мне, если честно, мой носик нравится. Но жить нравится больше. Поэтому я стараюсь увеличить расстояние между мной и мужчинами. Лихорадочно соображаю, что дальше делать.

Дождь продолжает лупить, сокращая видимость до минимума. Я растерянно наблюдаю, как Демидову вручают пистолет, какие-то ключи. По полной снабжают.

– А это чё за хуйня? - Смотрят на мой чемоданчик, который к нему толкают.

– Её шмотьё, – отчитывается тот, что наручники снимал. – Раз ты её заберёшь, то может…

– Кто, блядь, сказал, что мне лишняя обуза нужна. Сами разбирайтесь, ваш проёб.

– Она же сдаст.

– Значит, грохнули во время побега, – вмешивается другой. – Случайная жертва.

Я даже не успеваю испугаться за свою жизнь. Потому что Демидов с таким выражением разворачивается… Что мне почти жаль этого полицейского. Преступник готов его одним взглядом растерзать.

– Ты охуел? Решил на меня мокруху повесить?

Полицейские сжимаются. Хотя их больше, но они словно прогибаются под мощной энергетикой Демидова.
– В любом случае нужно же как-то обставить… – лепечет самый смелый из них. – Не мог ты просто так уйти без сопротивления.

Я вскрикиваю, когда грохот бьёт по ушам. Хасан стреляет. Без сомнений и промедления. Просто нажимает на курок. И говоривший падает, хватаясь за ногу. Дождь быстро размывает красные следы по асфальту.

– Обставил достаточно? – Хищно скалится. – Или жмуриком сделать? Чтобы правдоподобно.

– Хасан, сука. - Мужчина стонет, хватаясь за рану. Отползает, беспомощно смотрит на своих коллег. А я зажимаю рот ладонями, боясь лишний звук испустить. Может, если я тихонько постою, всё закончится? Этот Хасан забудет обо мне в спешке, а я тихонько в лесу потеряюсь. За мной машина скоро приедет.

– Куда рыпнулась? – Даже не оборачивается. – Тоже хочешь?

Я замираю. Беспомощно оглядываюсь. Он в полицейского выстрелил!

Хотя сам же и подкупил его. А я… Господи, куда я вляпалась?! Говорила я Лене, что не очень хорошо выходить замуж спустя два месяца знакомства. Спешно так, могут потом проблемы быть. Вот! Уже проблемы. Только у меня.

– Нельзя девку оставлять, Хасан. Сам знаешь. Она сольёт всё быстро. А я на нары не собираюсь. Мне на моём месте нравится. Так что… Либо грохнуть, либо где-то в лесу потерять.

– Что ж, лапуль, – скалится в мою сторону. – Считай, твой счастливый день. Со мной пойдёшь.

– Но…

– Язык прикусила и не вякаешь. Лучше подумай, как будешь меня задабривать. Я просто так тебя терпеть не буду. Платить придётся.⠀

- Быстрее!

На этот рык у меня уже выработался рефлекс: я каждый раз сильнее зубы сцепливаю и ручку чемодана сжимаю.

Толкаю чемоданчик впереди себя, пытаюсь не думать, что мой малыш больше никогда не будет выглядеть невинно. Модный цвет Тиффани становится каким-то грязным и потрёпанным.

Глава 3

Я краснеть начинаю из-за такой откровенной пошлости. Да как он смеет обо мне такое говорить?! Научена?! Он издевается так?! Или из тех мужиков противных, которые думают, что место женщины у плиты, да в постели?

Я бы приготовила Хасану что-то. С ядом, от души. Вот постаралась бы. А после если что подушкой задушила. Для надёжности!

Я гневно выдыхаю, поднимаясь следом за мужчиной. Борюсь с желанием на носочки встать. Чтобы быть хоть чуточку на уровне этой махины. Внимательно изучаю Демидова. Надеюсь, что это его дебильные шутки такие. Не стоит на манеры у зэка надеяться. Но Хасан не шутит. Он смотрит серьёзно, голосом стальным насквозь пронзает. А при этом... В его тёмно-синих, почти чёрных глазах там плещется триумф. Такой яркий и чистый, что я сжимаюсь. Этот зэк – он уже чувствует свою победу. Смакует её, зная, что мне никуда не деться. И так хочется с лица его стереть эту наглую ухмылку.

– Интересное предложение, – цежу я, захлопывая свой чемодан. – Нужно его обдумать. Хм… Наверное, я могла бы… А нет, не могу.

– Не можешь? – Губа мужчины дёргается в кривой ухмылке.

– Папа учил со всякими дядями плохими не договариваться. И с ними за конфетку не уходить. А вы даже конфетки не предложили. - Я пожимаю плечами, фальшивое раскаяние отыгрываю. Вижу, как это мужчину злит. Но… Он не станет убивать меня. Мог это сделать давно. Но вытерпел. Может, не хочет, чтобы мой папа лично за его головой отправился.

Живая я ценнее.

Только я не собираюсь идти на сделку с этим ублюдком. Ещё чего! Пфф, знаю я, что ему после отсидки надо. И на это уж точно не пойду никогда!

– За языком следи, пока он есть, – прищуривается зло. – Не с подружками трындишь. Хорошо прикинула? Или пока пластик не шевельнулся в мозгу?

Это он снова намекает, что я Барби, да? Или должна как он: говорить на блатном и пистолетом размахивать?

– Я не буду ничего с вами делать, – морщу я носик. – Вы не в моём вкусе.

– Удачи, принцесса, в лесу выжить. Мишке привет передавай.

Он уходит. Разворачивается и бросает меня. На ходу откусывает мой батончик. Довольно жуёт, пока я растерянно оглядываюсь. Он врёт. Про мишку, про зверей диких… Они ведь тут не водятся?! И до ночи ещё далеко. А хищники ведь только ночью гуляют, правда? И у меня есть время, чтобы найти выход из этого леса. Я могла бы вернуться к вертолётной площадке. Затаится неподалёку, пока не приедут другие полицейские. И уже им всё рассказать! Спастись.

План идеальный, проблемка одна - я не помню, как именно мы шли. Потеряюсь быстрее, чем соображу, что за деревья вокруг. А Хасан ещё и мобильник мой унёс. Ещё в самом начале забрал и не отдавал больше. Воришка! Который уверенно вперёд двигается, не тормозя. Даже не оглядывается на меня. Чудовище. Как я его ненавижу, ух! И в эту секунду мне чудится, что моё мысленное "у-у-у" ветер подхватывает. Разносит, создавая иллюзию завывания. А если это не иллюзия?! Если…

Я быстро застёгиваю чемоданчик. Тяну его за собой, хотя колёсики отчаянно грязнут в земле. Кое-как вырываюсь, догоняя мужчину. Но пытаюсь держаться на расстоянии. Не приближаться к Демидову.
– Передумала? – Он легко замечает моё приближение.

– Совсем нет, – я вздёргиваю подбородок. – Мне просто… Мне в ту же сторону нужно. Так совпало. - Я вру и не краснею. Но не собираюсь признаваться в том, что иду по его следам. Он ведь направляется куда-то очень уверенно. Выйдет, в конце концов, в дороге. Или к какому-то поселению. Не стал бы он убегать, чтобы в лесу всю жизнь прожить.

– Ну двигай, – мужчина начинает притормаживать. – Вперёд, шевели булками.

– Я иду как могу, – огрызаюсь я. – Идите-идите, не обращайте внимания.

Хасан зыркает так, что нервы узелками связываются. А язык к нёбу прилипает, отказываясь дальше шевелиться.

Ноги сами двигаются вперёд, наплевав на усталость. Я буквально проношусь мимо Хасана, боясь, что он меня остановит. Волоски на теле дыбом встают, а холодок в груди клубком сворачивается. Я в натянутую струну превращаюсь, чувствуя опасность. Но Хасан меня не трогает. Вперёд пропускает, лишая возможности следить за его маршрутом. Радует лишь то, что пока он за мной идёт. Не думала, что буду радоваться компании зэка, но оставаться одной не хочу. В лесу ведь столько гадостей. Пауки, хищники, клещи… Если меня клещ укусит! Кошмар. Мы ездили на природу с семьёй. Но папа всегда выбирал хорошие домики, обработанные. Там никогда живности не водилось.

Оглядываясь в очередной раз, я резко торможу. Хасана нет! Он бесшумно изменил движение так, что я не заметила! Исчез. Он бросил меня совсем одну тут. И что мне теперь делать?!

Мамочки... Я пальцами ручку чемодана до побелевших костяшек сжимаю. Он же не мог, да?! Не совсем же он ублюдок?

Оглядываюсь, внутри всё от тревоги сжимается. А после... Хруст веток. Шорох. И даже, кажется, вой. И это всё позади меня!

Я за секунду успеваю инфаркт в тесном соседстве с инсультом схватить. Что это?! Кто это?! Это медведь, да?! Божечки! Где этот Хасан?

Я от страха даже дышать перестаю. Не двигаюсь. Зажмуриваюсь. Да, так я искренне верю в то, что дикие звери меня не заметят! Вот только тело дрожать от страха не перестаёт. Но новый хруст за моей спиной заставляет меня с места как ошпаренную сорваться.

Глава 4

Зараза он. Сволочь! Взглядом пронзает. Усмехается довольно. И смотрит как я в воздухе болтаюсь.

Я всё готова пообещать за спасение. Но собой… Собой торговать я не намерена. Не получит он меня! Вот ещё.

Я несмело вытягиваю ногу вперёд, надеюсь, что смогу до какой-то ветки добраться. Зацепиться как-то. Длинный подол мешается, а мышцы рук стягивает. Молниями простреливает от усталости.

– Я не слышу ответа. Принцесса всё обещает или дальше самостоятельную будет строить?

Я сцепляю зубы. Я если сейчас пообещаю, то он не забудет. Сразу ведь свою плату возьмёт. И мне никак не выкрутиться. И ещё я привыкла своё слово держать. Так папа учил. Офицер своих обещаний не нарушает. А офицерская дочка – тем более.

Ручка чемоданчика впивается в ладони так сильно, что словно кожу сдирает. На глазах слёзы выступают.

Ладно! В кино показывали, что это не очень сложно. Надо только раскачаться немного, ногами за ветку зацепиться. А дальше я как-то сползу. Или заберусь на выступ.

Платье едва ли не до пояса задирается, пока я пытаюсь поднять ноги выше. Отфыркиваюсь, когда влажная ткань мне в лицо бьёт.

– Сука. Сколько живу, но такой хуйни ещё не видел. Но ноги зачётные. Товар оценил.

– Давай на этом сойдёмся? – Предлагаю, задыхаясь. – Я тебе цирк бесплатный. А ты мне – спасение.

– Нахуй мне такое счастье. Чуйка, что ещё не раз подобное устроишь. Манал я тебя из каждой жопы вытягивать. Поэтому либо ты свою жопу на кон ставишь. Либо удачного полёта.

– Эй! Твои аппетиты растут.

– Вопрос твоих аппетитов. Долго удержишься?!

– Не каркай!

Но уже поздно. Я слышу, как что-то трещит. Меня встряхивает, чемодан словно съезжает немного. Я испуганно пищу, поджав к себе колени. Вдохнуть боюсь. А то сейчас веточка точно треснет. Вот зачем я утром пирожными завтракала? Надо было мне сладкого, да?! Если бы знала, я хоть недельку на диете посидела бы. Чтобы меня ветки выдержали.

– Похуй. У меня нет времени с тобой столько базарить. Не хочешь – дело твоё.

– Вернись! – Ору я не своим голосом. – Хасан, не уходи. Зараза!

Я запрокидываю голову, но мужчину не вижу. Он отступил от пропасти. Какой же он гад!

– О джентльменстве не слышал, да?! - Меня истерикой накрывает. Как он мог оставить меня в беде? Разве совсем чести не осталось?

Мне удаётся упереться подошвой туфель в ствол дерева. Это хоть немного помогает. Не так сильно руки тянет.

– Ладно! – Сдаюсь я. – Хасан! Ладно, я согласна обсудить твоё "всё". Только вытяни меня сейчас же!

– И опять хуйня по манерам, – цокает мужчина.

Я выдыхаю облегчённо. Он всё же тут.

– Я прошу тебя. Очень вежливо и прилично прошу. Вытащи меня!

Хасан вздыхает так, словно меня ему в наказание послали. Медленно наклоняется. Он всё делает неспешно, специально. Чтобы огонёк ужаса в полымя превратился. Охватил меня всю.

Мужчина протягивает мне ладонь. Ожидает, что я ухвачусь за неё?! Чтобы мы вместе вниз улетели. Хотя… Вот если я на него упаду, я же могу выжить?

– Нет, – я мотаю головой. – Ты же меня не удержишь. Придумай другой способ.

– Ещё одну вертушку для принцессы организовать? Хватайся, блядь. - Хасан рычит нетерпеливо. Его выдержка заметные трещины даёт. А я думала такие мужчины с железной психикой. А тут вот уже не справляется.

Демидов тянется ко мне сильнее. Сжимает пальцы вокруг моего запястья железной хваткой. Так и кость сломать можно. Но вроде… Вроде хорошо же держит? Крепко? Вот только я не могу себя заставить отпустить ручку. Пальцы словно окоченели. Вцепились в чемодан мёртвой хваткой.

Я чуть ли не с кожей отдирай свободную ладонь. Хватаюсь за предплечье мужчины. И жмурюсь от страха, когда оказываюсь в воздухе. Без поддержки! Просто вишу, пока Хасан тянет меня к земле. Он моя единственная страховка. И если захочет… То может сбросить в любой момент!

– Сука! - Рявкает, когда я ногтями для надёжности впиваюсь. Не отпускаю его. Я изо всех сил держусь.

Кажется, что умираю, когда чувствую грязь под ногами. Падаю! Но на твёрдую поверхность. Я в безопасности, Господи!

– Земля! – Вскрикиваю радостно. – Земля моя родненькая, любимая.

– Ебанутая. - С чувством произносит Хасан. А я приподнимаюсь на локтях.

Мужчина сверлит недобрым взглядом. Потирает руку, на которой остались мои царапины.

– Прости, – я поджимаю губы. – Я не специально. И спасибо за то, что спас.

– Спасибо трахать не будешь. Поднимайся, принцесса. Будешь первый долг отдавать.

Меня быстро в реальность возвращают. Парочка пошлых слов, и я забываю, что ещё секунду назад ему благодарной была. Ублюдок!

Встаю с земли. Платье своё несчастное отряхиваю. Хотя... ему уже и чудо не поможет. Сбоку платье порвалось так, что у меня теперь разрез до самих трусиков. Отлично. Чтобы этот зэк ещё и облизывался на меня. Лучше и не придумаешь. Нужно переодеться, и...

Глава 5

Грубиян. Редкостное хамло! Разве у них нет в тюрьме всяких уроков? Я в фильмах видела. Для тех, кто не смог даже среднее образование получить. Демидову явно не помешает несколько уроков вежливости. Или хотя бы понимания того, что рычать невежливо.

Я поджимаю губы, смотря вниз. Мой бедный любимый чемоданчик. Он умер из-за этого зэка! Я быстро оглядываюсь, пытаясь найти безопасный спуск вниз. Мне нужно забрать его!

– Там все мои вещи! – Пытаюсь убедить мужчину. – Мне не во что переодеться.

– Какая жалость, – хмыкает Хасан. – Если не умрёшь от потери своих шмоток, сможешь походить голой.

Что я говорила? Редкостный грубиян!

Ещё и разворачивается, уходя. А мне приходится семенить следом за ним. Я не хочу снова на ветках висеть. Я растираю ладони, пальцы сгибаются с болью. Руки до сих пор дрожат. Господи, я могла упасть. Расшибиться!

– Шевели булками, – подгоняет меня Хасан.

– Ты пытался когда-то на каблуках ходить? – Ворчу я. – Это очень неудобно!

– Похуй.

Я мысленно рычу. Почему нужно на всё так реагировать? Быть настолько непробиваемым.

Единственное, что меня радует, "цену" мы не обсудили. Вроде как это всё ещё открытый вопрос. И ничего этому зэку не должна.

Но держать его ритм я не могу. Туфельки то и дело вязнут в грязи. Мысленно прощаюсь с любимой обувью.

– Ай-ай-яй. - Я подскакиваю на месте, поднимая ногу. Обхватываю повреждённую щиколотку. Она пульсирует от неприятных ощущений. Я ступила не так, как надо. Нога подвернулась. Не лучший вариант шагать в лесу на каблуках. Я могла бы переобуться, если бы этот чурбан не сбросил мой чемодан!

– Я с тобой в Бога поверю, лапуль, – скалится.

– Почему?

– Потому что таким пиздецом меня наградить – явно карма.

– А вы сделайте хорошее дело. Доведите меня до дороги, отпустите. И вам сразу зачтётся.

- Может. А, может, оставлю. Тобой можно зверей диких распугивать. Они к ебанутым не станут подходить.

До чего же он противный.

Я проглатываю оскорбления, когда Хасан в мою сторону двигается. Отступаю, упираясь спиной в дерево. Но мужчину это не останавливает. Демидов подходит вплотную. Божечки, какой он огромный! Нельзя такими формами щеголять. Он и без пистолета сплошное оружие.

Я чувствую жар, исходящий из его кожи. Весь воздух сжигает, не позволяя дышать.

– С ногой что?

– Подвернула, – хнычу я. – Болит теперь.

– У меня мозг от тебя болят. Станешь замедлять меня – брошу. Давай, начинай соображать. Иначе я уже не буду так против, чтобы на меня твою смерть повесили. Усекла?

Мне остаётся лишь кивнуть. Что-то во взгляде мужчины намекает, что сейчас пререкаться не стоит. Для этого ещё будет время.

– И сними уже эту херню с ног. А то свернёшь себе шею без моей помощи.

– И идти босой?

– Не умрёшь. Недалеко осталось.

Это обнадёживает.

Я тут же начинаю приседать, пока не понимаю, что моё лицо окажется напротив ширинки. Хасан усмехается довольно. Он на это и рассчитывал. Извращенец!

Мужчина отступает, и лишь тогда я расстёгиваю тонкие ремешки. Сжимаю туфли в руках, морщась. Земля влажная и холодная. А ещё и хлюпает иногда, когда я ступаю. Фи! Как же я ненавижу Демидова и продажных полицейских!

– Эй, ну подожди! - Я спешу за мужчиной. Босой действительно получается бежать быстрее. Я почти поспеваю за Хасаном. Хотя его шаг, как мои два. Увалень чертов. И даже не сбивается с дыхания, быстро шагая по лесу. А у меня и в боку колит, и кислорода не хватает. Папа был прав, когда говорил, что у меня не лучшая физическая подготовка. Но я ведь не солдат! Я не обязана марш-бросок делать через лес. А теперь думаю, что это явно не помешало бы мне. Остаётся надеяться, что Хасан не соврал. Он сказал, что скоро мы будем на месте. Я выйду на дорогу, поймаю попутку… И буду в безопасности! Осталось лишь чучуть потерпеть Хасана рядом. С этим я справлюсь. В моём университете тоже невыносимых парней хватает. Все такие же самовлюблённые и наглые. Правда, они не носили пистолет с собой, но… Это мелочи.

– Жива ещё? – Хасан даже не оборачивается. – Пришли уже.

– Да?! - Я взвизгиваю от радости. Пытаюсь оглянуться и понять, где именно дорога. Но… Ничего вокруг нет! Только старенькая хижина вдалеке. И всё. Это… – А где дорога? – Спрашиваю растерянно. – Или деревня… Хоть что-то!

– А кто сказал, что они будут? – Мужчина ухмыляется. – Это пункт назначения, Барби. Лакшери хоромы. Будешь жить тут со мной, пока я не решу по-другому.

Кошмар! Чем ближе мы к этой кривой хижине подходим, тем хуже мне становится. В ней живёт кто-то? Серьёзно? Вокруг сплошной лес. Ничего больше нет. Кто адекватный в лесу вообще жить будет?

Кривлюсь, потому что в очередной раз на шишку наступаю. Моя бедная стопа уже воет от боли и несправедливости. Но я чувствую боль притуплено. Потому что шок занимает всё моё внимание.

- Ты ведь шутишь? - Больше не могу в себе держать весь ужас, которым меня по голове приложило. Он просто так издевается. Сейчас вдоволь получит удовольствие и признается, что наш домик не здесь. Где-то дальше. Там, где цивилизация, люди. Там, где хоть свидетели будут, и он не сможет со мной ничего сделать!

Глава 6

Тело Хасана, оно… Черт. Должно быть запрещено выглядеть ТАК, если ты три часа назад в наручниках ходил. Может, в тюрьме очень хороший комплекс? Зал, белковое питание, личный тренер… Иначе я не понимаю, как он может быть настолько чертовски хорош собой.

Лицо Хасана, а точнее его тело могло бы висеть не на плакатах "разыскивается", а на рекламных баннерах. Боги… Боги его точно сделали по своему подобию. Точёные мускулы остриями выпирают из-под загорелой кожи. Выглядит как скала, на которой высочен каждый мускул. Чёткий, твёрдый.

Хасан не выглядит как качки в зале, которые дутыми бицепсами хвастаются. Нет. Он совсем другой. Преступлением было бы назвать его "меньше". Но просто вся его сила словно искрится в мускулах. Скрывается в теле, демонстрируя лишь намёк на угрозу. Но при этом я чувствую волны опасности, исходящие от Демидова. И черт… Хамло, а с таким телом. Жизнь несправедлива.

Хасан стоит боком ко мне. Резко вскидывает голову, словно почувствовав моё внимание. Я едва пятнами стыда не покрываюсь, когда мужчина ловит мой взгляд. Усмехается дерзко. Мудак.

– Ты решил стриптиз устроить? – Я пытаюсь за фырканьем скрыть своё замешательство. – Меня подобное не интересует.

– За языком следи. А лучше – охладись.

Мужчина не дожидается моего ответа. Ступает в воду, а после резко ныряет. Брызги поднимаются во все стороны, жгут мою кожу. Черт! Холодная какая!

Я стираю каплю с руки, поглядывая на поверхность реки. Он… Утонул? Мои беды закончились?

Почему-то я сомневаюсь, что теперь меня Демидов отпустит к мишкам и кабанчикам. Не после того, как я узнала, где он будет скрываться. Черт! Папуль, ну, где ты? Спаси меня скорее, потому что я тут не выживу просто. Я к таким условиям не привыкла. Да, я дитё асфальта, хоть и офицерская дочь. И мне не стыдно. Я же не думала, что буду жить в такой глуши! Но если Хасан утонул…

Он выныривает, будто зная мои мысли. Вода стекает по его тёмным волосам. У меня зубы сводит. Как он может плавать? И зачем вообще? Хочет совсем меня добить?

Мелькает шальная мысль как быстро сбежать от мужчины. Течение в реке сильное, я вижу это по тому, как напрягаются его руки при плавании. Если нырнуть и позволить течению отнести куда-то… Есть шанс распрощаться с Хасаном навсегда. И найти где-то помощь. Есть только одна проблемка почему этот вариант мне не подходит. И я с грустью отхожу подальше от берега.

Злость извивается по венам. Как же меня Демидов бесит! Он наслаждается своей победой, своим превосходством.

Развернувшись, я резко направляюсь к домику. Не буду я за ним наблюдать, ещё чего! Лучше придумаю, как в таких условиях можно выжить. Теперь более адекватно воспринимаю хижину. Там просто нет места для ещё одной комнаты. Это всё!

Когда я была маленькой, а папа далёк от звания генерала, мы жили в маленьких квартирах, которые предоставляло государство. Но там всё было по-другому! Сорок квадратных метров лучились теплотой и уютом, а тут… Мрак.

Если я вручу Демидову швабру, он меня пристрелит? Но тут невозможно жить! Кто вообще на такое согласится?

Я пытаюсь осмотреть дом, если так можно назвать это место. Найти что-то полезное, пока я одна.

На хлипком столике стоит ваза со свежими фруктами. Кто их тут оставил? Подарок сбежавшему зэку? Или Хасан в чей-то дом вломился просто?

Плевать! Мой желудок издаёт жалобный писк, напоминая, что я давно ничего не ела. Ждала свадьбы. А теперь вместо вкуснейшего банкета я жую яблоко. Сладкий сок брызгает на губы. Боже, как же вкусно!

Не переставая жевать, я осматриваюсь дальше. Заметив на столе странную приблуду, я тут же её хватаю. Похоже на отвёртку или шило… Только с круглым наконечником. Плевать, главное, что хоть немного оружие напоминает. Я сейчас на всё согласна.

Не решив, куда прятать, я прячу находу под пояс бюстгальтера. Надеюсь, там Хасан её не найдёт. Но света очень мало, сложно сориентироваться. Поэтому я направляюсь к окну, которое загораживают старые шторы. Пытаюсь отодвинуть. Пыль бьёт в нос, заставляя чихать без остановки. Я вскрикиваю, когда что-то трещит. Карниз наклоняется, а шторы… Они на меня падают. Придавливают своим весом. Облако пыли обволакивает. Я задыхаюсь от затхлого запаха.

– Ты вздёрнуться решила? - Хмыкает Хасан.

Он полотенцем просушивает волосы, а брюки липнут к влажному телу. Футболку мужчина где-то потерял.

– Лучше помоги, – я снова чихаю, пытаясь выбраться. – Пожалуйста.

– Ты решила тут всё разворотить? – Хасан грозно надвигается на меня. – Не угомонилась ещё?

– Нет. Мы… Мы же тут будем жить?

– Я уже сказал, что да. - Мужчина желваками играет.

Кажется, я дошла до предела. Но… Надеюсь, он не станет убивать сразу? Потому что следующее моё заявление ему не понравится.

– Тогда… – я мысленно молиться начинаю. – Тогда мы с тобой будем тут всё убирать.

– Чего? Ты не охерела, лапуль?

– Я не буду жить как в хлеву. Тут всё надо убрать. А у тебя не получится отвертеться. Будешь мне помогать.

Осталось только ногой притопнуть, и этот зэк точно слушаться начнёт. Ага, держи карман шире.

Глава 7

Доигралась. Божечки... Хасан сейчас подтвердит самые худшие опасения.

Его ладонь ложится на мою шею, сильнее к столу прижимая. Удерживает, царапает огрубевшей кожей.

Я дёргаюсь, пытаюсь скинуть с себя мужчину. Он тяжёлый, и всем весом в хлипкое дерево вдавливает. Да медведя легче побороть, чем этого громилу. У меня ни одного шанса. Зато перед смертью можно радоваться мелочам… Красный след на лице мужчины будет последним, что я запомню.

– Нет! - Мой крик заполняет домик, потому что Хасан совсем не убивать меня планирует. Его свободная ладонь путешествует по моему бедру. Всё выше и выше. Пока не достигает резинки трусиков. Поддевает её пальцами, играясь, а у меня пульс частит.

– В стрингах летаешь, Барби? – Мне в лицо выдыхает, шпарит жаром.

– Нет, - я машу головой, всё оттолкнуть пытаюсь. – Нет, я не…

– Проверим? Там тоже пыль стряхнуть надо?

– Что?!

– Видно не ебал тебя никто, раз так нарываешься. Там тоже пыль стряхнуть хочешь.

– Хам! - Выкрикиваю ему в лицо. Снова ладонь заношу, чтобы ударить, но Хасан перехватывает.

Рычит зло.

– Сучка выебистая.

А после… Ой, мамочки, после совсем ужасное происходит. Он на меня набрасывается. Как дикий зверь. Сразу терзать начинает! Правда губами. Мои губы. Целует неистово и жёстко, заставляя мои губы мгновенно огнём вспыхивать. Он дикий! И дикость свою в поцелуй вкладывает. Пленяет мгновенно.

У меня нет ни шанса на сопротивление. Хасан просто собой продавливает. Прикусывает мою губу, вызывая дрожь в пальцах.

Так его ударить хочется. Хватка у мужчины сильная. Не отпускает, к себе тянет. В волосы мои зарывается, наматывая их на пальцы. В затылке покалывает от подобного. Что-то трещит. Будто разрывает во мне от того, что меня этот зэк целует. Нагло, развязно. Кусает, языком давит, пытаясь мои губы сильнее приоткрыть. А в следующую секунду... Я понимаю, что на самом деле трещало. Когда опора под спиной исчезает. А я вниз лечу.

– Блядь.

Хасан резко на себя дёргает. Подхватывает, не позволяя упасть. Лапами мои ягодицы сжимает, в себя впечатывая.

– Хули ты бедовая такая? - Рявкает. То ли с весельем, то с новым оттенком раздражения.

Я оторопело оглядываюсь, понимая, что стол не просто исчез. Он развалился из-за такой нагрузки.

– Я?! Это ты бык, который на хилый столик полез!

Пальцем упираюсь в его каменную грудь. Очередная почти-смерть выбрасывает в кровь убойную дозу адреналина. Я на каком-то подъёме, меня потряхивает. И страх перед мужчиной лопается, развеивается как дым.

Вспоминаю, что он только что творил! Кое-как выворачиваюсь из его рук, на несколько шагов отхожу. От Хасана лучше на расстоянии держаться. А то он нервный. Кидается без причины.

– Ты не имеешь меня права целовать, - я пытаюсь хоть как-то ошмётками платья прикрыться.

– Не имею? – Хмыкает, забавляясь. – А ты не оборзела, лапуль?

– Может и оборзела. Но… Ты зачем меня похитил? Отца шантажировать? Ну вот и шантажируй, а меня не трогай.

– Мне на твоего батю с погонами похуй.

– Значит, как заложницу. Или вообще возвращаемся к той части, где я за тобой увязалась. И просто буду соседкой пару дней. В любом случае меня целовать можно тем, кому я разрешение дала.

– Разрешение?

– Именно! - Выкрикиваю и уношусь до того, пока мужчина меня опять на стол не повалил. Был уже опыт, не понравился.

Я вылетаю на улицу, не зная, куда можно податься. Но мне нужно где-то переждать, или просто грохну этого хама.

Я провожу тыльной стороной ладони по губам. Стираю любое напоминание про то, что Хасан меня целовал. Его касания до сих пор ощущаются. Как клеймо на губах. Высеченное, горячее. Мало ли что он этим языком делал! А мне в рот суёт…

– Ой! - Я вскрикиваю, когда замечаю во дворе того, чего раньше не было. Страшного монстра, не иначе! Потому что я знаю, сколько от этой наглой твари может проблем быть.

По телу холодок бежит, когда наши взгляды встречаются. Я отступаю на шаг, а ОНО за мной следует. Мамочки!

Чудище срывается, на меня несётся. Быстро приближается, пока моё тело ужасом сковывает. Лишь когда раздаётся гортанный звук, как боевой клич, я срываюсь с места. Несусь к дому, понимая, что не спасусь.

– Хасан! – Кричу, срываясь обратно. – Хасан, спаси меня!

Сердце в пятках отстукивает от страха. Я же несусь к мужчине.

Живот судорогой сводит. Мне кажется, что чудище вот-вот меня догонит. Догонит и... клюнет! Или что они там делают. А ещё своими лапками в волосы вцепится и... Я на Хасана налетаю и вцепляюсь в него пальцами. От страха совсем забываю, что и этого экземпляра я тоже боюсь.

- Осознала свои ошибки, Барби, сама решила контакт наладить? - Хасан довольно произносит. Лапищами своими меня сжимает.

- Там... там... Спаси меня, а не лапай! - Визжу возмущённо.

А чудище уже на порог дома заходит. Как хозяин территории. Кудахчет что-то, крылья свои расправляет. И смотрит так, что у меня во рту всё пересыхает.

Глава 8

Я вспоминаю молитву. Каждую, которую моя бабушка читала по вечерам. То ли себя спасти пытаюсь... То ли душу Хасана отмолить.

– Сука. - Мужчина со свистом выдыхает. Одной рукой хватается за стену. Другую прижимает к затылку.

– Ой-ой. - Я испуганно отступаю.

Сковородка летит на пол. Хасан в последнюю секунду успевает среагировать. Отступить, не получив сковородкой ещё и по ноге.

– Мне жаль. Очень жаль. Прости-прости-прости. - Я лихорадочно шепчу. А мысленно продолжаю молиться. Лишним не будет.

Мужчина вскидывает голову. Мамочки! Он же… Господи, да Хасан может взглядом убивать. Его взгляд словно кровью наливается. Синяя радужка темнеет, её рассекают тёмные тени. Это смерть, да? Уже приближается?

Воздух потрескивает от опасности. Сердце делает кувырок, улетает в желудок. И пробив мышцы, падает в ноги. Ну, хоть оно может сбежать. Мне такая радость не светит.

– А тут есть холодильник? – Я быстро скольжу подальше. – Можно холодненькое что-то приложить. Лёд, к примеру.

– Я, блядь…

– Ты не говори. Вдруг опасно? Может, приляг, отдохни?

Блин. Надо было ударить посильнее. Он бы вырубился, а я… Сказала бы, что просто сознание потерял. Мало ли что случилось. Свежий воздух он такой. Вырубает мгновенно. Теперь одна проблема – чтобы не вырубили меня.

– Барби, ты какой гроб предпочитаешь? – Хасан во весь рост расправляется. – Розовый, да?

– Я не то, чтобы сильно розовый люблю…

– Отлично. Потому что гроба и не будет.

– Я думала, что ты индюк! Или паук. Да, на тебе сидел паук. Ядовитый! И я его прихлопнула. Отлично же?

– Я тебя прихлопну. Тоже ядовитая дрянь.

С визгом я отскакиваю, когда Хасан пытается меня схватить. Пользуюсь возможностью и уношусь из дома. То ли индюк меня не заметил, то ли сам меня испугался… Но на улице меня никто не поджидал. И Хасан не бежит следом. Фух. Может, ему ещё плохо? Не сможет догнать. И… Какого черта?! Я слышу, как что-то щёлкает за спиной. Как будто… Защёлка? Хасан закрылся от меня?! Он оставил меня на улице? Ну… Могло быть и хуже, да?

Я кручу головой, пытаясь придумать, что делать дальше. Переждать на хлипкой лавочке, пока Хасан успокоится. А пока осмотрюсь. Вообще… Прикусив губу, я придумываю новый план. Я не могу осмотреть весь лес и найти путь к дороге. К спасению! Но если у меня будет время, то я могу… Могу исследовать, что вообще тут есть. В разных сторонах. Вдруг за день или два найду выход? Просто пройду дальше, изучу всё, что вокруг. Когда-то лес ведь должен закончиться?

Я с тоской смотрю на своё платье. Испачканная тряпка, которая просто висит на мне.

Шлёпанцы вязнут в грязи, а я всё пробираюсь сквозь деревья. Пытаюсь найти хоть какой-то выход. Блин. Почему всё одинаковое?! Не могли различные деревья посадить? Как ориентироваться?

Я брожу, пока не понимаю, что впереди просвета нет. Лес только гуще становится. Ещё немного, и я встречу кого-то пострашнее индюка. А вернусь – встречу взбешённого Хасана. И я не уверена, что он пугает меня меньше голодного мишки. Но… Может мужчина не так и зол? Успокоился уже. Сколько времени прошло? А нечего таким гадом быть. Может у меня защитный рефлекс. Всех хамов сковородкой по голове. Или стресс. Точно. Стрессом и буду себя защищать. В конце концов… Кто сказал, что дочь генерала обязательно адекватной должна быть?

Ноги ноют от усталости, когда я возвращаюсь к домику. В боку покалывает и дико хочется пить.

Я хватаю ветку и рисую крестик. Помечаю для себя, что эту дорогу я уже прошла. А потом пойду дальше. Снова и снова. Я обязана выбраться! Просто обязана. Не останусь тут на потеху чертовому зэку.

Я аккуратно подбираюсь к домику. На улице быстро темнеет. Словно кто-то накидывает покрывало, скрывая всё.

Дёргаю дверцу, но она не поддаётся. Он решил меня оставить на улице? Бросить?!

– Хасан! - Зову, но ответа нет.

Я взвизгиваю, когда над головой вспыхивает белый свет. Слышится гром. И за секунду стена из дождя обрушивается. Я промокаю за секунду. Холодные мерзкие капли стекают по коже, заставляя поёжиться.

Колочу в дверь, но мне никто не отвечает. Он заснул?! Чертов Хасан! Необразованный, подлый хам.

Меня начинает потряхивать от холода. А защиты никакой нет. Только сомнительное сооружение вдалеке. Маленькое, похожее на склад. Но вдруг там прячется мой самый главный враг?

Я быстро обегаю дом. Едва не скачу от радости, когда вижу открытое окно. Ха! Я заберусь и где-то спрячусь. Где прятаться в маленьком доме, который едва больше моей спальни? А я придумаю. Когда зубы перестанут дрожать.

Я подтягиваюсь на руках, пытаясь забраться внутрь. Животом упираюсь в раму, пытаясь затащить себя внутрь. Обещаю, папуль, я точно займусь физкультурой. А пока мышцы рук буквально трещат, пока я подтягиваюсь. Подол платья трещит, зацепившись за что-то. Но мне плевать! Наполовину я уже в тепле. И тут сухо. Поэтому я брыкаюсь, заваливаясь внутрь. Платье рвётся окончательно. Расходится по шву, оголяя меня. А я падаю на пол. Прямо к ногам Хасана.

Ну вот где я так напортачила по жизни, а?! За что я сейчас расплачиваюсь, за какие грехи?!

Глава 9

От мысли, что Хасан потянет ко мне свои руки, стоит прикрыть глаза… Меня сразу пронзает зарядом бодрости. Будто мой любимый раф с карамельным сиропом прямо в вену. И как-то спать уже не хочется! Живут же люди без сна, и я смогу. Главное, чтобы хам этот больше не лез.

Кожа уже буквально пылает из-за взгляда Хасана. Он словно в мою попку молнии бросает. Извращенец!

Я резко выпрямляюсь, пытаясь остатками платья прикрыться. Это совсем не помогает, но дарует хоть какую-то уверенность. А после бросаюсь в сторону. Подхватываю с пола сковородку, прижимая её к себе под хриплый смех Хасана. Моя родненькая, защитница. Я провожу по кривоватой ручке, чувствуя себя так, словно сковородка всё исправит и вернёт мне мою жизнь.

– Явно за грехи, блядь. - Хасан бормочет себе под нос.

Одну руку он закинул за голову, вторую – уронил на глаза. Всем видом демонстрирует, что видеть меня не хочет. Его тело растянулось на узкой кровати, занимая всё пространство. Крупное, рельефное тело. Тени плясали на его торсе, открывшемуся из-за задравшейся футболки.

Я на миг замерла, а после прищурилась. Это другая одежда. Не та, в которой мужчина через лес шёл. Он переоделся! А значит тут должна быть сменная одежда. Раз Хасан мой чемоданчик выбросил, значит я его одежду отберу. Это ведь справедливо, да?

Мужчина лежит неподвижно, его дыхание ровное. Неужели так быстро заснул? Отлично!

Я крадусь по домику, с тревогой наступая на каждую половицу. Та словно вот-вот должна заскрипеть под моими ногами. Но секунда проходит, а тишину разрывает лишь размеренное дыхание Хасана. Фух. Боже, так и сердечный приступ схлопотать можно. Я не была готова к таким потрясением.

Единственный источник света – редкие вспышки молний и свет луны, появляющийся из-за тёмных облаков. Но этого хватает, чтобы я могла рассмотреть комнату. И нашла! У стула валяется спортивная сумка, полная мужской одежды.

Я с недоверием принюхиваюсь, сморщив носик. Тут всё очень подозрительное. А дом словно сто лет без хозяина стоял. Но от футболки пахнет свежестью и лавандовым кондиционером для белья.

Я тут же натягиваю футболку, избавившись от остатков платья. Оно пало, стойко сражавшись. Но гвоздь на окне был сильнее.

Я выжимаю волосы прямо там, стараясь стряхнуть все капли. Постепенно мне становится теплее, я выдыхаю.

Ненадолго смиряюсь со своей участью. Не расставаясь со сковородкой, я двигаюсь к груде сена. Видел бы мой отец, в каких условиях я теперь живу… Солдаты в полевых условиях и то лучше обустроены. Зато папа будет горд. Его парни такого бы не выдержали, а я даже кроватку приготовила себе. Но спать там ужасно. Всё колет, раздражает кожу, каждое прикосновение заставляет вздрагивать и подскакивать. Ужасно! А этот мудак спит себе спокойно, ни о чём не думая. А мог бы хотя бы подвинуться немножко. Нет, то есть вообще уступить кровать!

Но чем дольше я лежу, тем сильнее соломинки врезаются в моё тело. Я раздражённо чешу плечо. Злость становится всё больше. Достигает своего пика, затмевая всё перед глазами.

Пальцами сжимаю край сковородки. Меня аж трясёт от эмоций. Так и тянет что-то вытворить. Чтобы Хасану окончательно психику поломать. Какой нежный! Подумаешь, чуток сковородкой ударила, теперь вечно будет дуться?

От непоправимой ошибки спасает одно – я не очень хочу ночевать на улице. А мужчине неведомо сострадание, он не пожалеет.

Я просто лежу, уставившись в потолок. Пока не слышу тяжёлый вздох, а после скрип кровати. Сжимаюсь, ожидая каких-то поползновений со стороны Хасана. Но он… Спит. Просто набок перевернулся. Мудак! Подлец! Спит, пока я страдаю.

Я сдаюсь. Запрещаю себе думать о действиях и последствиях, просто поднимаюсь на ноги. Я медленно подступаю к кровати, а после устраиваюсь на самом краюшке. Этот громила всё занял, но если постараться, то я не улечу лицом в пол. Так намного лучше, чем на соломе. И мягко. А ещё тепло, так как я урвала край одеяла.

Меня мгновенно накрыло усталостью. Главное, проснуться раньше Хасана, и тогда ничего не случится. Он даже не поймёт, что я рядом с ним спала. Не поймёт же?

Чёрт, почему я так неудобно сковородку положила?

Хмурю носик, но при этом не двигаюсь. Так лень. Я так жутко устала, что даже лишнее движение кажется чем-то нереальным. Ещё и чёртова сковорода так неудобно развернулась, что ручкой мне в попку вжимается.

Немного прогнувшись, я вроде бы как удобное положение нахожу. Ещё и тепло так и даже немножко мягко становится. Снова в сон погружаться начинаю. Мне даже что-то снится.

Становится всё жарче и жарче, как будто кто-то батареи на максимум выкрутил. Через сон я даже не соображаю, что в этом хилом домике батарей отроду не было. По телу проносится волна жара, которая мурашки разгоняет. Горячее дыхание затылок опаляет, а после я на своём животике чувствую жар. Пытаюсь перевернуться, потому что становится слишком жарко. Хочу скинуть одеяло. Но не получается. Потому что это нифига не одеяло на моём животе!

Я туго соображаю, что именно происходит. Сквозь сон. Я секунду то в сознании, то снова в сон проваливаюсь. Но когда наглая рука обнаглевшего типа начинает выше подниматься, я тут же глаза распахиваю! И то, что в попку не ручка от сковородки упирается, тоже очень быстро понимаю!

Кошмар! Хасан сгрёб меня под себя. Его голова на моей груди, рука шарит по животику, а его кочерга вообще на новый срок нарывается! И при этом всем мужик спит! То есть он меня лапает во сне! Извращенец восьмидесятого левела!

Глава 10

Я отхожу как можно дальше. А то Хасан нервный, вдруг стрельнёт в голове что-то? Снова на меня бросаться будет. Или ещё хуже - своей "рукояткой" ко мне как прижмётся, а я без сковородки своей. Нет уж, лучше держаться от мужчины подальше. Ещё и Лейсан обзовёт. Я бы с радостью с ней местами поменялась. Ой, нет, если это девушка лёгкого поведения… Просто её сюда, а меня – домой. Отличный план. Жаль, несбыточный.

Я вообще не понимаю, что Хасан собирается тут делать. Всю жизнь в избушке, да с курами по соседству? Демидов не выглядит как мужчина, который станет довольствоваться малым. Он к другой жизни привык. Это видно по взгляду, движениям. Но и к такой сельской жизни он точно приспособлен. Куда лучше меня справляется. Мужлан чертов.

Я обхожу дом по кругу, пока не нахожу вдалеке маленькое построение. Курятник? Это точно он.

Ох, мамочки... Стоит приоткрыть дверку, как на меня поворачиваются головы кур. Недобро так смотрят. Но ведь они не такие опасные как индюки. Правда?! Мне только руку протянуть, схватить яйцо и всё отлично.

Я мысленно молюсь, воплощая свой план в жизнь. Но курице он не нравится. Она начинает кудахтать, бить крыльями. В нос бьёт запах сена и перьев. Я героически отступаю, сбегая подальше. Скажу Хасану, что было всего одно яйцо. И вообще – оно моё. Я его в честном бою добыла.

Я так быстро бегу, что ничего перед собой не замечаю. Врезаюсь в Хасана, который по улице гуляет.

– Какого хера носишься? – Он моё плечо сжимает, встряхивая. – Все ещё проблемы создаёшь?

– Они на меня напали! – Произношу я жалостно, жалуюсь.

– Курицы на своих не нападают.

– Ну хватит надо мной издеваться! Да, я не привыкла к такому. И не могу сразу стать профи в том, как с курицами себя вести. Обязательно издеваться надо мной?

– А хули ты вообще можешь? Кроме того, чтобы мозги ебать?

– Я много чего умею. Я готовить могу, убирать. Я отличным маркетологом стану. Вот создам рекламу как плохо зэком быть. И… - Решительность немного обрывается, когда я оглядываю Хасана. На нём только джинсы. Солнечные лучики падают на обнажённый торс, выделяя и без того острые кубики пресса. А ещё… Ещё у него в руке зажат топор. Самый настоящий топор. Металл поблёскивает на солнце, вызывая спазмы в груди.

Я опасливо отступаю, прижимая к себе миску и яйцо. Пусть не думает на меня нападать, у меня единственной тут еда есть.

– Это весь твой улов? – Хасан бровь вздёргивает. – Тяжко тебе будет, Барби. Или ты голодовку объявила?

– У меня есть еда, – спорю. – А вот ты… Тебе… - Сложно придумать достойный ответ, когда мужчина топор поднимает. Проводит пальцем по лезвию, ухмыляется зловеще. А в колонии проверяют у врачей? Вдруг он псих какой-то? А мне с ним под одной крышей жить! – Я, кхм, – я сглатываю. – Пойду ещё попробую чего-то добыть, ага. - Я решаю, что жить мне интереснее, чем с Хасаном спорить. Поэтому возвращаюсь к курятнику.

На этот раз получается легче. Несколько яиц перекатываются в миске, а я довольная спешу обратно в дом. Игнорирую мужчину, который решил собой заняться. Размахивает топором, рассекая брёвна. Те раскалываются от одного прикосновения, а Хасан новое бревно ставит. Его мышцы напрягаются, капельки пота поблёскивают. Вот почему такое тело досталось такому мудаку? Где справедливость в жизнь? Чтобы если ты ведёшь себя как хам, то получаешь слабые мышцы и маленький рост. А добрым людям – такое шикарное тело. Эх.

Я нахожу свою сковородку на тумбочке. Оглядываюсь и понимаю, что есть маленькая проблемка - плиты нигде нет! Хасан хочет сырые яйца?

Меня не особо тянет идти и разговаривать с ним. Снова назовёт Барби. Будто я виновата, что в деревне не жила.

Оставив миску на место сковородке, я со своей новой подружкой аккуратно выбираюсь из-за окна. Лучше пройдусь и проверю ещё одну дорогу. А Хасан, если будет голодный, то сам что-то придумает.

Я ступаю влажной траве, осматриваясь. Но ничего нового не нахожу. Лес со всех сторон одинаковый. И очень тихий. Ни машин не слышно, ни людей. От отчаяния я пинаю какой-то кустик, а попадаю по камню. Я подпрыгиваю на одной ноге, потирая пострадавший палец.

– Ой. Ой. Ой. - Как же больно! Искры из глаз, а в голове смех Хасана звучит.

Прочь, окаянный, и без тебя больно.

– Помощь нужна?

Я резко забываю о боли, увидев старичка в потёртой одежде. Он добродушно улыбается и ждёт ответа. А я едва не визжу от радости. Я спасена!

Господи, вот она награда за все мои страдания! Я чуть не визжу от счастья. Ну, повезло же! Среди этой глуши и спаситель!

Эмоции заглушают все потуги здравого смысла до меня достучаться. Всё что происходит дальше - эмоциональные порывы. Логике и уму ничего не подчиняется.

- Спасибо, - произношу с благодарностью, когда дедушка мне встать на ноги помогает. Тут же трусливо оглядываюсь не бежит ли сюда Хасан, чтобы мне рот закрыть. Но на горизонте чисто. Вот и отлично. Пускай колит свои дрова. А я сейчас по-быстрому отсюда смотаюсь! - Вы не представляете, как я вам рада! - Шёпотом произношу и снова оглядываюсь. Удача она такая, сейчас лицом ко мне стоит, а через минуту пятой точкой! Я-то знаю, я постоянно в эту лотерею играю.

- Дочка, ты перепуганная такая, обидел кто?

Глава 11

Я с шумом втягиваю воздух. Вот бы сковородкой в него запустить! Или на него отца направить, чтобы разобрался.

Этот дед… Он сдал меня. Я ему сказала, что меня похитили, а он тут советы раздаёт. Никакого сострадания. Но теперь я понимаю, откуда тут куры и чья халупа. Как вещи оказались в домике. Всё этот подлый дед объясняет! Только я понимаю это слишком поздно. Потому что синие глаза Хасана в айсберги превращаются. Утопить грозят.

– Зачем вы врёте? – Я поджимаю губы. Если умирать, так хоть до конца держать маску. – Он всё придумывает, Хасан. А, я поняла. Вы женоненавистник, да? Стыд какой.

– Чего? – Дед часто моргает от неожиданности.

– Точно! Просто вам женский пол не нравится, вы поэтому всех подставляете. Не стыдно лгать так безбожно? Я за вами, наоборот, бежала, остановить пыталась. Бежала или нет? - Я использую любимую тактику переговоров с отцом. Говорить так много, чтобы папа и половины не понял. Это не раз вытягивало меня из беды. В которую я, со своим везением, с размаху влетала.

– Ну… – дед почёсывает затылок. – Таки да. Бежала.

– И просила остановиться? Просила, – я серьёзно киваю. Взмахиваю рукой, привлекая внимание Хасана. – А зачем это делать? А? Если я убежать хотела, то зачем бы сюда вернулась? Да чтобы он тебя не увидел! Защитить пыталась. - Я выдаю всё на одном дыхании, аж в лёгких покалывает. Язык немного заплетается, а сердце сбежать пытается. Настолько серьёзно Хасан на меня смотрит. Сомневается, не верит просто так. Этот дедулька его друг, конечно, доверия больше. Но я умирать не хочу. А спать в курятнике желания ещё меньше. – Я бы сбежала по тропе, по которой он пришёл, - выдаю последний аргумент. – Я сказала, что… В лесу опасно. Зэки бродят и всё такое. Чтобы дедушка испугался и ушёл. Отгоняла как могла. А он… Так жестоко… Надо мной…

Мои плечи начинают подрагивать. Я даже умудряюсь слезинку выдавить из себя. Как представлю, что Хасан со мной сделает, так сразу и рыдать легко. Я строю из себя обиженную невинность. Судя по тому, как Дмитриевич косится странно… Ещё немного, и он в себе сомневаться начнёт.

– Ишь, - он головой встряхивает. – Хасан, может это… Лесные духи подшутили? Может тебе какую-то нечисть подсунули?

– Вот! – Я палец вскидываю. – Для вас любая женщина уже нечисть. Вы признайтесь честно, - я к дедульке шагаю. – Вас какая-то девушка в лесу обидела, да? Вы поэтому остальным мстите?

– Так, блядь, завязывай! - Хасан рявкает так, что даже деревья вздрагивают. А я лишь опасливо отступаю. Смотрю на него из-под ресниц. Даже дыхание задерживаю, ожидая его дальнейших поступков. Ну хоть немножечко поверит мне? Откуда мне было знать, что тут такая подстава? – В дом шагай.

Приказывает, а я и рада. Я вообще туда и сама хотела, ага. Как минимум продержаться там до вечера, и есть где спать.

Залетаю пулей, пока Хасан не перехватил. Прикрываю дверь для надёжности, а сама к открытому окну спешу. А что? Там хоть услышу: планирует он придушить или утопить.

– Ну и девка, - смех Дмитриевича слышно. – Огонь. Ты может это, не сильно язык укорачивай. Гляди, с ней повеселее будет. А то загнёшься от скуки в этой глуши.

– Разберусь сам, - строго отрезает Хасан, но после голос спокойнее становится: – как там? Всё чисто?

– Да. Прочёсывают внизу всё, сюда не дойдут. Поговаривают какой-то чемодан нашли. Ищут. Какая-то шишка важная примчала. Рвёт и мечет.

Папа? Он говорит о моём отце, да?! Ну, конечно. Папа приехал сам, он не стал бы ждать вестей. Я не удивлюсь, если он сам возглавит поиски.

Сердце сжимается, что папа совсем рядом. Хочется какой-то знак подать. Хоть пожар устроить готова! Но страшно, что тогда отец на Хасана наткнётся. А зэк этот злобный, он может выстрелить, навредить папе. Нет. Мне нельзя так очевидно действовать. Нужно включить голову, подумать трезво. И найти выход, как мне тихо сбежать от Хасана. И найти отца. Тогда я буду спасена.

Я даже самый маленький план придумать не успеваю, потому что дверь в дом резко распахивается. Я от неожиданности чуть ногу не подворачиваю. Так резко разворачиваюсь.

Хасан не в духе. Хотя было бы странно, если бы он весёлый зашёл. Он вообще как будто улыбаться не умеет. Хмуриться. Рычать. Угрожать. Вот это всё про него. Но точно не веселиться.

- Уши греешь? - Рычит и в дом дальше проходит.

Я говорила? Нормальный тон не про него.

- Что делаю? - Ресницами хлопаю. Но на Хасана это не действует. С ним вообще ничего не работает из того, что на мальчиках из универа срабатывало. Там куда проще общаться было. Но они и не сидели в тюрьме. И не мужики взрослые, жизнью прожжённые.

- Знаешь, что делают с теми, кто много знаешь? - Хасан хмурится сильнее, а у меня внутри всё холодеет. И ведь сковородки даже под рукой нет.

Он ведь угрожает мне сейчас, да? Намекает, что тех, кто информацией владеет, потом в посадке находят? Его за это посадили?

- Я ничего не слышала, - тут же в ответ выдаю, - у меня со слухом проблемы, с детства ещё.

- И с головой. Ты нормально так в детстве падала, да? - Зло рявкает в ответ и ближе подходит.

Я в стену вжимаюсь. Он меня сейчас придушит? Прибьёт? Зарежет? Боже. Он не может. Нет. Ни тогда, когда свобода так близко. Папа меня найдёт и...

Глава 12

Дмитриевич с сомнением на меня смотрит. То ли присматривается, насколько из меня хозяйка путёвая. То ли опасается после всего, что я наговорила. Ой, кажется, я дедульке психологическую травму нанесла. А нечего меня сдавать.

Я гордо дефилирую мимо них к выходу. Стараюсь не показывать своей радости. Это самый близкий шанс к спасению, который у меня был. Икры аж судорогой сводит, настолько мне хочется сорваться с места и побежать. Быстро-быстро, пока папу не увижу. Но при этом ступор. Я сама себя торможу. Не спешить так сложно, но я сдерживаю себя. Пропускаю дедульку вперёд и плетусь за ним.

Хасан сказал, что проверить меня решил. Насколько я поняла правила игры. Поэтому с Дмитриевичем отправил. Значит, просто не должно быть. И между лопаток жжёт. Словно кто-то раскалённую стрелу запустил, пробил кожу и мышцы. Мне не нужно оборачиваться, чтобы поймать мужчину на подглядывании. Я и так фибрами души чувствую, что он смотрит. Хасан взглядом меня провожает. А я с трудом держу себя в руках.

К дедушке присматриваюсь. А он ведь довольно быстрый для своего возраста. Пожилой, но спортивный. Активно вперёд уходит. А я не спешу. Иду в своём размеренном ритме. И отдалюсь от Дмитриевича, и обдумать всё смогу.

"А ты думать умеешь, Барби?"

Кыш! Не хватало, чтобы в моей голове звучал голос Хасана. Мне и так его хватает. До тошноты аж. И трясучки.

– А не опасно туда идти? – Я прикусываю губу. – Или вы хотите меня с обрыва скинуть, да?

– Что ж ты болтливая такая? – Дмитриевич даже не оборачивается. – Молча ходить не умеешь?

– Не-а. Я чем больше занята, тем больше болтаю. Ваши гуси как привыкли к подобному? У них стресса не будет?

– Стресс будет, поди, у меня.

– А с обрывом что?

– Да нет в этой стороне обрыва. Равнина сплошная.

Я киваю, хотя мужчина меня и не видит. Но зато понимаю, что его домик в другом направлении. Не там, где ищет меня отец. Это плохо. А хорошо то, что я хоть в направлении разобралась. Получается, мне нужно будет проскочить мимо халупы Хасана. Незаметно, когда за мной дедулька гонится… Вряд ли получится. Привлечёт внимание Хасана. И плохо всё закончится. Тогда по возвращении обратно. Или если мой "надсмотрщик" будет слишком бдительным, то ночью. Под утро, чтобы не убиться в темноте. Идеально. Мне нужно продержаться всего немного. А когда спасение так близко, то ни уборка, ни гуси не пугают. Может, гуси вообще не так плохи. Учитывая моё людское окружение.

– Ай-ай-яй! - Я запинаюсь о пенёк, начинаю прыгать на одной ноге. У Дмитриевича во взгляде ноль сочувствия. Только раздражение. И тяжёлый вздох. Он мне Хасана теперь напоминает. Тот так же недовольно смотрит. Вот почему они подружились. Нравится им над безобидными девушками издеваться!

Мы выходим к небольшому домику. Но по сравнению с нашей развалиной это целый дворец. Ну почему Хасан тут не мог поселиться?

Дмитриевич что-то проверяет у двери перед тем, как войти. А до этого во дворе осматривался. Я понимаю, что он ищет какие-то знаки. Был ли чужой в его доме. Опасается незваных гостей? Чем же он занимается, если такая подстраховка? Не кажется он мне таким уж невинным. Особенно после того, как бесцеремонно сдал Хасану. Нет, этот такой же. Ещё один сбежавший зэк или в розыске? Поэтому в лесу прячется?

Я с опаской следую за ним, но едва порог переступаю, как Дмитриевич мне какой-то клетчатый пакет вручает. Едва не швыряет.

Я прижимаю к груди, тяжесть обрывает руки. Что туда можно наложить было? Кирпичей?!

– Дорогу запомнила? – Я нерешительно киваю. – Отлично. Передашь Хасану подгон. А то я не молодой уже. Туда-сюда прыгать. Иди, раз запомнила.

Я с недоверием смотрю на мужчину. Как это иди? Хасан совсем другое поручение озвучивал. Или я чего-то не поняла?

– А гуси? – Уточняю растерянно.

– Да-а, - тянет задумчиво. – Не шибко тебя Боженька соображалкой одарил. Но ничего, на свежем воздухе всем получше становится.

– Вы меня не оскорбляйте, вы… То есть, я могу идти? Вам помощь не нужна? Совсем?

– Совсем. А ты…

Новых советов тире оскорблений я не слушаю. Прощаюсь и пулей убегаю в направлении, откуда пришла. Даже тяжесть посылки не замечаю. Раз дедулька меня одну отправил… Я могу и не ждать утра. Пакет где-то недалеко брошу, Хасан потом и найдёт. Главное мне к тому времени… План прерывают голоса за деревьями. Ветер разносит звуки, размывает их. Я замираю, напряжённо прислушиваюсь. Это кто-то из полиции? Кто меня ищет? Мне нужно к ним выйти?

Пока я думаю, неизвестные уже сами ко мне выходит. И совсем они не похожи на служителей закона. Скорее как раз те, кто от закона прячется. Лица красные, опухшие. А походка нетрезвая. Их одежда потёртая и вымазанная в грязи. А эти маслянистые взгляды, стоит мужчинам заметить меня… Мамочки!

– Гляди-ка, - усмехается один из них. – Какая зачётная находка. Давно я таких не видел. Потерялась?

– Н-нет, - голос срывается. Страх раненой птицей бьётся в груди, разгоняет жар волнения сильнее. – Меня друг ждёт.

– Да ты не боись, мы не обидим. Если будешь послушной.

Внутри всё сжимается от страха. Ну за что, а? Ну вот за какие грехи?!

Глава 13

Раздаётся сильный удар и треск. Настолько громкий, что уши закладывает. Как будто дерево трещит, раскалывается.

Я часто дышу. Меня трясёт от страха и отвращения. Я хватаю себя за плечи. Боюсь посмотреть. Увидеть, что эти монстры… Что-то делают, подбираются.

Я жмурюсь, ресницы слипаются от слёз. Отползаю подальше от звука, повреждённые колени пульсируют от боли.

– Мужик, ты чего… Если твоя, то мы поняли… - А дальше маты и стоны.

Они что… Поделить меня не могут? Между собой разбираются?

Я упираюсь лопатками в ствол дерева. Даже лес против меня, не даёт сбежать быстро.

Я распахиваю глаза от звуков удара. Страх меня парализует, но при этом заставляет смотреть. Оценивать угрозу. Тот мужчина, который хватал меня за волосы… Он валяется на земле. Стонет, схватившись за голову, вытирает кровь с лица. Перевожу взгляд дальше. О, я не одна отползаю! Другой мужчина тоже пытается, но нога его просто волочится, будто не работает. А дальше… На меня накатывает радость и ужас одновременно. Я вижу… Опасного зверя. Разносящего всё на своём пути. Уничтожающего врагов. Хасан. Он двигается как боевая машина. Перехватывает другого мужчину за шею. Головой бьёт о дерево. Остальные словно в замедленной съёмке двигаются, а Хасан - летает. Разносит всех.

Он пришёл! Мамочки, он за мной пришёл! Появился как чудо и теперь всем моим обидчикам мстит.

И я наблюдаю. Отвернуться не могу. Заворожено, с каким-то тёмным восхищением. Никогда не видела чего-то подобного. Хасан как машина смерти, правда. Настолько чётко и быстро всё делает. Один против толпы справляется.

Я наблюдала за тренировками на военной базе. Отец с собой брал. Но все те бойцы… Я бы не на них ставила, столкнись они с Хасаном.

Мужчина расправляется быстро, бросает бессознательное тело на землю. Перешагивает. Ко мне двигается. Ой. Надеюсь, он автоматом не на всех бросается, правда? А то я лучше к дедульке вернусь…

Тот ублюдок, который уползал, замирает за спиной Хасана. Пальцами цепляется за какую-то ветку, поднимается, ковыляет и на Демидова идёт! А он не видит, на мне сосредоточен.

– Сзади! - Мой крик разрывает тишину. Но ещё до того, как я успеваю закончить, Хасан резко разворачивается. Бьёт нападающего под дых, после кулак впечатывается в челюсть. Отправляет в нокаут. Хасан взмахивает пистолетом. Рукояткой бьёт по виску, вырубая окончательно.

У него всё время было оружие? И вместо этого он пошёл врукопашную?

Демидов решил тренировку в зале компенсировать? Ручищами помахать от скуки?

– Грех на такое дерьмо пули тратить, - будто понимает мой немой вопрос. Прячет пистолет за пояс джинсов.

– А-а-а… Логично.

У меня в голове будто пустота. Эмоции запечатаны, спрятаны. Ничего не чувствую, даже потряхивать перестаёт. Странное состояние. В шок впадаю, с неестественным спокойствием наблюдаю за тем, как Хасан ко мне приближается.

– Чё успели сделать? – Присаживается передо мной на корточки, осматривает. – Ну?

– Н-ничего… – а вот голос подрагивает.

– Ты реально проблемная, Барби.

– Я не виновата, что ты странный лес выбрал! Это какое-то место всех бандитов, да? Вы тут тусовки устраиваете?

– Ага. Тусовка, считай, не зашла. - Хасан кривится, продолжает меня осматривать. А после за подбородок хватает. Сжимает горячими пальцами, крутит моё лицо. Словно ищет повреждения, не поверив моим словам.

Я стараюсь вырваться. Нечего меня лапать! Я, может, и в шоке. Но не настолько же от реальности отлетела. Пусть Хасан свою Лейсан так трогает.

Кручу головой, вырваться пытаюсь, но не получается. Мужчина только сильнее сжимает, не пускает.

– Замерла, - приказывает. – Умеешь на жопе ровно сидеть?

– А что ты на меня рычишь?! - Я вспыхиваю.

Каким-то чудом вырываюсь из рук Хасана, на ноги подскакиваю. Дрожь возвращается в тело, но теперь меня трясёт от гнева. Что он вечно злится на меня? Я не виновата, что жизнь такая.

– Хватит на меня ворчать! – Не выдерживаю, срываюсь на крик. – Всё тебе не так. Я что, виновата, что на меня напали? Или что твоих прикосновений не хочу? А ты всё злишься без повода. Задания придумываешь. Издеваешься.

– Сама решила со мной остаться, - Хасан явно раздражается.

– А у меня выбор был?! Ты то к мишке посылаешь, то в обрыв. То Барби обзываешь. Я виновата, что в деревне не жила? Нет! Я просто жить хочу, а ты… А эти… Вы все негодяи!

– Завязывай с истерикой. Не нарывайся лишний раз.

– Или что? Что ты сделаешь? В лесу бросишь?

– Лично, блядь, волкам скормлю. - Рявкает, на меня надвигаясь. А я подумываю о том, что волки не худший вариант. В сравнении со злым Хасаном… И мишка хороший вариант. Безопасный.

Хасан резко схватил меня за локоть и заставил шагнуть ближе к нему.

Сталкиваюсь с холодом его глаз, и по телу моментально морозные мурашки бегут. Даже не от холода, а от страха и непонимания. Меня трясёт, но я стараюсь держаться.

Всё это время я пыталась убедить себя, что ничего страшного не происходит. Но только сейчас до меня доходит, что произошло в полной мере. И что Хасан меня спас. А если бы он не успел... Если бы не пришёл, то...

Глава 14

Я отворачиваюсь. Резко, быстро. Боюсь назад повернуться. Пар бьёт по коже, а взгляд Хасана добивает. Я не сомневаюсь, что он смотрит на меня. Шестое чувство просто вопит об этом. И напоминает, что мужчина там – раздевается.

Звенит пряжка ремня. Одежда падает на пол. Моё дыхание учащается. Воздух пропитан хвоей. И тонкие иголочки будто внутрь попадают, колют под кожей. Раздражают желанием обернуться. Увидеть, что делает Хасан. Может, он уже тихо ко мне подбирается. За спиной моей стоит…

Я сжимаю кулаки. Сдерживаю порыв. Что я, голых мужиков не видела?

Да, не видела! Подумаешь. Для изучения можно других кандидатов отобрать. Не таких наглых, грубых и опасных.

– Эй! - Я резко разворачиваюсь. Потому что этот бандит противный – он в меня простыней швырнул! Та ударилась о спину, упала на нагретый пол. И я очень хочу быть гордой, просто перешагнуть. Но это, вообще-то, способ прикрыться! А гордость поплачет в сторонке, ага.

Я нагибаюсь, и кожа просто вспыхивает. Словно кто-то лозой ударил по груди, на которую припадает взгляд мужчины.

– Налюбовался? - Вздёргиваю подбородок, кутаясь в простыни. Я стараюсь игнорировать то, что сам Хасан не особо пытается прикрыться. Нет, он вроде как завязывает ошмёток ткани вокруг бёдер, но… Если присмотреться, то всё отлично можно увидеть. А я не присматриваюсь! Нет-нет-нет!

– Ты дохуя смелая, - хмыкает. – Ну, проверим. Обмоталась? Дальше шмотки стягивай.

– На мне только бельё осталось! Я останусь в нём.

– Валяй. В ожоговое тебя никто не повезёт. Будешь к Дмитриевичу за примочками бегать. Лопухом когда-то лечилась?

– Какие ещё ожоги?

– Когда железяки твои нагреются, обожгут. А ты способная, ты сразу проблем наживёшь.

Я с сомнением прикасаюсь к своему лифчику. Крючки сделаны из железа, они действительно могут причинить вред. Я ненавижу, что этот хам прав. Стараюсь не показать, насколько меня смущает ситуация.

Перекинув волосы на одно плечо, я расстёгиваю лифчик. Демонстративно небрежно бросаю к остальной одежде. Хищники чувствуют страх, да? Хасан поэтому так забавляется. Он считывает мою реакцию, упивается ею. Нельзя ему лишнюю дозу давать.

Едва не падаю, когда пытаюсь избавиться от стринг. Кто знает, как камушки могут повредить. Цепляюсь ногой за ткань, рукой чуть не сношу ковш с водой. Хасан наблюдает за этим со странным выражением лица.

– Пиздец. - Лаконично и устало.

Хасан толкает меня к небольшим деревянным лавкам. Я усаживаюсь с самого краешка, подальше от мужчины.

Я глубоко дышу, но кислород словно не попадает в кровь. Воздух настолько разгорячён, что дерёт лёгкие.

Взмахиваю ладонью. Волосы быстро становятся влажными, липнут к лицу. Я прикрываю глаза, стараясь выдержать эту пытку. Пар бьёт по телу и вглубь проникает. Кости прогревает. И мне становится легче. Я даже не осознавала, насколько замёрзла, пока не начала согреваться. Кожа пощипывает, но меня перестаёт трясти.

– Прохладно, да? – Хмыкает Хасан. – Жару поддать надо. Ты как, Барби, жива?

– Жива, - цежу рвано. – Тебя переживу, не сомневайся.

– С твоей удачей – вряд ли.

– Мне тебя так жаль, Хасан, - я вздыхаю. – Ты, наверное, очень одинокий, да?
– Хули задушевные разговоры задвигать начала?

– Потому что нормальные люди не потешаются над другими. А тебе видно не с кем поговорить, что ты меня достаёшь. Есть же программы реабилитаций. Когда всякие зэки начинают заботиться о животных и больше не возвращаются в тюрьму. Ты подумай. Хочешь, я помогу тебе собачку выбрать?

Хасан ничего не отвечает. Одним взглядом обещает расплату. И тут же это в жизнь воплощает. Добавляет воду на разогретые камни. Щедро добавляет! Клубы пара тут же вздымаются вверх. Заполняют небольшую баньку так сильно, что несколько секунд ничего не видно вообще.

– Вот ты злишься, - я не успокаиваюсь. Но я помолилась мысленно, так что всё хорошо. – А проблемы не видишь.

– Одна у меня проблема, блядь, - рявкает. – Девка заебистая попалась.

– Заметь, я же не виновата. Я не просила ничего из этого. Я просто хотела попасть на свадьбу к подруге. Я бы сейчас там развлекалась, с друзьями проводила время. Андрюша меня там заждался. Но вместо этого я тут, с тобой. Если уж я твоя проблема, не находишь, что тут и твоя вина есть?

Хасан кривится. Не нравятся ему мои слова. А вот я разве солгала? У меня другие планы были.

Мужчина челюстью ведёт. Мускул на его щеке дёргается. И взгляд такой, что я готова прямо в простыне по лесу бежать. До нутра пробирает. К месту прижимает. В синеве глаз – молнии вспыхивают. Опасные, обещающие мне боль причинить. Я сглатываю. Меня пугает его реакция. Я ведь даже хамлом его не назвала, почему так сильно заводится? Может, перегрелся? В его возрасте такие перепады температуры не к добру.

– Какой нахуй Андрюша? – Произносит так, что деревянные стены содрогаются.

– А какая разница? – Я бровь вздёргиваю. – Мой Андрюша.

– Твой, блядь? Ну, ок. Ложись, Барби, разбираться будем.

– С чем?!

Глава 15

Я жмурюсь от страха, когда чувствую, что тряпочка на бёдрах Хасана предательски вниз ползёт. А после глаза распахиваю. Не чтобы посмотреть! Этого психа контролировать нужно. Иначе быть беде.

– Не смей меня лапать! – Выплёвываю ему в лицо.

– Или что? - Хасан намеренно меня провоцирует. Чтобы черпаком по макушке получить. Только бить я сильно буду. И долго!

Вторая ладонь со шлепком опускается на мою ягодицу. А после потирает нагло, забравшись под простыни. Сдавливает.

Мужчина ещё ближе притягивает, хотя это невозможно. Наши клеточки уже и так друг в дружку врастать начинают. Я льну к нему всем телом. Невольно! И несмотря на жаркую атмосферу вокруг, меня ознобом пробирает. Подрагиваю от волнения.

– Козёл! - Рявкаю, а после словами давлюсь. Хасан меня целует. Снова! Рвано, прерывисто. Наваливаясь своим весом на мои губы, терзая их. Его поцелуй жёсткий и злой. Невысказанные ругательства ложатся ударами тока на губы.

Хасан давит горячим языком, внутрь прорывается. Сталкивается с моим, отправляя импульсы по всему телу. Словно нервные окончания перерезает.

Коленки подрагивают, когда пальцы мужчины скользят по телу в ритм того, как он целует.

Я ногтями впиваюсь в его грудь. Устоять пытаюсь. А после вспоминаю, что у меня руки есть! Вот ладонью и замахиваюсь, желая врезать этому наглецу. Рефлексы мужчины срабатывают быстро. Он перехватывает мою ладонь, за спину уводит. Так сжимает мои запястья, что мне выгнуться приходится.

– Херовое решение. - Предупреждает. И с довольной улыбкой на меня смотрит.

Кончиком языка по губам проводит, будто мой вкус собирая. Меня в жар бросает. И пар вокруг ни при чём. Этот огонь внутри вспыхивает. Обжигает бёдра и низ живота, расползается ядовитым туманом.

Я рвано дышу. Грудь часто вздымается, привлекая внимание мужчины. Его синие глаза в чёрную бездну превращаются.

– Можешь не смотреть, тебе не обломиться, - подбородок вздёргиваю.

– Как и Андрюше, походу?

– А ты чего за него так переживаешь? Тебе какое дело?

– Радуюсь за сосунка. Ты бы ему нахрен менталку снесла.

– Урод!

Едва вдох делаю, как Хасан снова нападает. Целует куда жёстче, чем в прошлый раз. Губы пульсируют от давления, их печёт. Мужчина прикусывает нижнюю, оттягивает. В этот момент наши взгляды встречаются. Молния словно через всё моё тело проходит. Оставляет ожоги, которые продолжают жаром отдавать.

Хасан ведёт ладонью по моему бедру. Поглаживает совсем не так грубо, как целует. А нежно, почти ласково.

Я выгибаюсь, спасаюсь от этого порочного плена. Запрокидываю голову, часто моргаю. Потолок расплывается перед глазами.

Я улавливаю правила игры. Я оскорбляю – Хасан наказывает интенсивным поцелуем. Только закономерность я улавливаю слишком поздно. После того как в очередной раз обзываю мужчину.

Его дыхание ласкает щёки. Прикосновения становятся всё более наглыми и настойчивыми. И… Что-то странное происходит. Непонятное. Как болезненный, но приятный спазм внизу живота. В груди вакуум образовывается, и тело немеет. До самых кончиков пальцев. Глаза сами по себе прикрываются. Всё так странно. И неправильно! Меня будто в водоворот затягивает, уносит подальше от реальности. Которая ударом под дых возвращается. Когда дубина между ног Хасана дёргается. Крепнет, сильнее в меня вжимается. Что, если он эту свою штукенцию на мне решит использовать? Судя по всему, габариты там внушительные. Если я даже сквозь несколько слоёв ткани чувствую. И боюсь.

– Не надо, - прерывисто прошу, шумно сглатываю. – Хасан, ты… Отпусти меня, пожалуйста.

– Заебись, - цедит, ко мне наклоняясь. – Маршрут перестроен?

– Что? – Ресницами хлопаю.

– Ты охуенно покладистой становишься, когда угрозу чувствуешь. Выебать планирую и сразу шелковая. Но перед этим же нужно мне мозги взорвать, да? Нарываться любишь? Или ты из этих?

– Из каких?

– Которые грубо любят. Так ты не стесняйся, Барби, озвучь. И я жёстко выдеру, базара нет.

– Не надо! - Я головой машу так часто, что кружиться всё начинает.

Волосы липнут к лицу, капельки пота стекают по коже. На секунду холодом обжигает, когда мужчина отстраняется. Но тут же хватает снова. Разворачивает резко. Я едва трепыхнуться успеваю, как оказываюсь животом на скамье. Без моей спасительной простыни, которая теперь в руках Хасана. А он усмехается. С голодом во взгляде меня осматривает.

– Не переживай, лапуль, тебе понравится.

Я пытаюсь подняться, но Хасан придавливает меня к скамье, так что я даже вдохнуть нормально не могу. Его руки жадно изучают моё тело, словно хотят запомнить каждую линию, каждый изгиб. Пальцы грубо сжимают за кожу, уверена, что от прикосновений этого варвара у меня куча следов останется. Отпечатки свои чёртовы на мне оставляет.

— Ты... псих, — выдыхаю, но слова звучат слабо, почти жалко. Я хотела, чтобы это прозвучало твёрдо. Но он так близко, что мои попытки сопротивления кажутся ничтожными.

— И ты мне об этом напоминаешь каждый раз, — хрипло отвечает Хасан. Его голос низкий, глубокий. Вибрирует на моих нервах. Табун ледяных мурашек по коже разбегается. — Самое смешное то, что ты этого хочешь. Тебе нравится, когда я теряю контроль.

Глава 16

Жара молотом бьёт по голове. А то, что творил Хасан, добивает. Перед глазами всё кружится, собраться тяжело. Странные ощущения не до конца покидают тело.

Я просто знаю, что должна добраться к выходу. Выскочить и найти помощь. Воспользоваться шансом.

Коленки подгибаются от простого шага, на глаза падают влажные пряди. Я двигаюсь вперёд, ещё немного, к двери…

Я вскрикиваю от нового выстрела. Хлопки в этот раз громче, словно кто-то подбирается ближе. Отец. Это ведь он, да? Кто ещё может быть?

– Не время отключаться, Барби.

Хасан хватает меня за руку. Загорелые пальцы крепко обхватывают чуть выше локтя. Мужчина встряхивает меня, а после тянет за собой. Выталкивает в маленький предбанник. Здесь лишь немного прохладнее, но я с жадностью вдыхаю воздух.

Хасан скидывает свою простыню, полностью оголяясь. И хотя кровь шумит в ушах, а страх взрывается атомными бомбами под грудью, я всё равно нахожу время смутиться. А что? Я очень многозадачная.

Мужчина начинает одеваться. Вот кто в армии бы справился, был бы папиным любимчиком. Успел бы за время, что спичка горит. Я только успеваю оглянуться в поисках своей одежды, а он уже собран полностью.

Хасан хватает оружие, спрятанное под шапочками. К небольшому окошку подбирается, изучает обстановку.

– Собирайся, - рявкает, даже не оборачиваясь. – Или в простынях пойдёшь по лесу, мне поебать.

– Моих вещей нет! Они пропали!

– Дмитриевич забрал просушиться. Другое найди. Мне не до твоих модных заебонов.

Я оборачиваюсь, находя старые вещи. С сомнением изучаю, но они кажутся чистыми.

Испуганно приседаю, когда раздаётся долгая стрельба из автомата.

Не разгибаясь, натягиваю на себя одежду. Проклинаю тот день, когда Ленка решила свадьбу сыграть. Вот я говорила, что это проблемами обернётся!

Как? Вот как моя жизнь докатилась до такого? У меня был полный чемодан платьев, которые я собиралась продемонстрировать на свадьбе и последующих вечерах. Красивые, элегантные, я так старалась их выбрать… А теперь утопаю в мужской одежде. Штаны, рубашка – всё больше меня на несколько размеров.

– Сюда иди. - Хасан рявкает недовольно, пока я пытаюсь придержать спортивные штаны. Обрывает верёвку, на которой висят полотенце. Он хочет связать меня! Говорила же - хамло и извращенец.

Я быстро оглядываюсь. Ищу что-то для защиты. Я не позволю меня связать и бросить здесь. Или использовать в качестве щита. Но из вариантов только ещё одна такая же тонкая верёвка. Тоже оборвать и попытаться задушить Хасана? Этого громилу попробуй одолей.

– Что ты делаешь?! - Я возмущаюсь, когда мужчина притягивает к себе. Нагло опускает ладони на мои бёдра, обматывает верёвкой. Его движения быстрые и грубые, но при этом отточенные. Хасан действует уверенно, словно за минуту придумал план на ближайший год. И следует ему.

Мужчина завязывает верёвку на моих бёдрах как пояс, фиксируя сползающие штаны.

– Рукава закатай, - бросает, наставляя. – Держись за мной, лапуль. Тогда не пострадаешь.

– Вы могли бы договориться, - испуганно шепчу. – Если ты сдашься, то отец не станет больше стрелять. А я расскажу, что ты хорошо ко мне относился! Зачем рисковать?

– Ты идиотка, Барби. Хули меня это удивляет?

– Я не…

– Твой папаша не стал бы палить во все стороны, не зная, где ты. Или ты не очень ему дорога? Понимаю. Мне мозги выебала за день. Старика тоже довела?

Я обиженно фыркаю. От грохота в деревянную стену вжимаюсь. Не папа? Тогда кто?!

Хасан, как бы ни прискорбно было признавать, прав. Отец никогда бы не рискнул моей жизнью. И всех бойцов проинструктировал, я уверена. Но кто ещё мог бы…

– У тех преступников в лесу, - я прижимаю ладони к губам, - у них друзья тут были. Да?

– Возможно. Пригнись.

Хасан сосредоточен на цели, какой бы она ни была. Иначе бы заметил, что я уже сползла по стеночке вниз.

Раздаётся оглушительный выстрел. Мужчина стреляет в кого-то. А затем резко отскакивает от окна, когда кто-то стреляет в ответ.

Я вжимаю голову в колени, закрываю уши ладонями. Щепки летят во все стороны.

Я будто умираю. Не хватает воздуха. Не могу дышать! Ужас сдавливает грудную клетку. Мне становится холодно. Теперь я понимаю, что такое, когда кровь леденеет в жилах. Всё застывает, остаётся лишь дрожь. И чувство, будто я медленно умираю, хотя я не ранена.

– Быстро бегаешь, Барби? – Хасан заставляет меня подняться на ноги.

– Бежать?! – Я взвизгиваю. – Ты хочешь бежать, пока пули во все стороны летают?! Зачем ты вообще дал понять, где именно мы находимся?!

– Дмитриевич прикроет. Он ждал сигнала.

Сигнала? Ох. Выстрел Хасана был не просто так. Это была подсказка для Дмитриевича, что мы готовы бежать.

Раздаётся новая чреда выстрелов. Только она не останавливается. Словно кто-то из пулемёта разносит всё вокруг. Ох, ладно, теперь дедулька мне нравится.

Глава 17

– Ничего не будет. - Я обиженно вспыхиваю. Я за него переживала, беспокоилась. Да я так испугалась, что отдышаться не могу. А он… Хамло наглое!

– Куда?! - Рычит, едва я пытаюсь подняться. Укладывает пальцы на мои бёдра, сжимает. К себе тянет. Усаживает на ту саму кочергу, которая аккурат между ног упирается. Давит, в очередной раз пугая своими размерами.

Я нервно сглатываю, на коже возникают мурашки. Дыхание становится тяжёлым, будто кислорода катастрофически мало. Конечно мало. Я вот забег по местности сдала. Ничего удивительного, что у меня голова кругом. Из-за этого, конечно.

– Обещала? – Хасан скалится. – Выполняй тогда. Языком бойко работала. Продолжай.

– Я думала, что ты умираешь! - Я бью его по плечу. Ну, пытаюсь. Мужчина быстро перехватывает мою ладонь. Несмотря на прохладу в домике, пальцы у него горячие. Браслетом служат для моего запястья. Держат крепко, сильно.

– Я была в состоянии аффекта, - оправдываюсь. – А это не считается.

– Ты скоро будешь в состоянии оргазма. После – чё угодно базарь. Не ебёт.

– Вот и меня не ебёт, что ты там себе придумал. - Я морщусь от собственной грубости.

Хасан смотрит на меня с лёгким прищуром. В баньке он так же смотрел. Перед тем как лапать начал.

– Не ебёт никто? – Уточняет нагло. – Не переживай. Выебу.

– Ты… Почему ты… Так нельзя! - Я задыхаюсь от негодования. Чтобы я не придумала, он всё в свою пользу выкручивает.

Могу только по старой схеме. Побольнее целюсь для очередного удара. Но и в этот раз неудача. Хасан легко справляется. Он будто в своей скорости живёт. Быстрый, резкий, точный. Я для него как в замедленной съёмке двигаюсь. Иначе не понимаю, как он так ловко справляется. Теперь обе мои руки у него в захвате. И то, что бёдра свободны, такое себе утешение.

Хасан резко на себя дёргает, за голову руки заводит. Я падаю на его грудь, едва в губы не впечатываюсь. Я пытаюсь приподняться. Мышцы моментально сводит от напряжения, когда я удерживаю себя на весу. Наши губы на расстоянии нескольких миллиметров. Могу заранее прочувствовать горячую кожу, мелкие трещинки.

Сердце в груди заходится. Что-то странное выпрыскивает в кровь. Мне горячо становится. От губ пламя расползается, быстро всё тело обхватывает. Он демон! Отравитель! Искуситель! Точно-точно тёмной магией пользуется. Иначе я объяснить не могу, почему у меня такая реакция. Всё подрагивает внутри.

– А ещё, - я вскрикиваю. – Там те люди… Если они за нами вернутся?

– Нет. С ними Дмитриевич разобрался.

Я хочу поспорить, но вместо этого прислушиваюсь к тишине. Никаких посторонних звуков. Всё действительно закончилось.

– Ты ранен, - напоминаю. За последнюю соломиночку хватаюсь, чтобы не утонуть.

– Херня. Лёгкая царапина, - Хасан топит меня окончательно. – Задело, не более.

– Всё равно обработать надо и…

– Барби.

– Что?

– Как же ты заебала.

Хасан какой-то манёвр делает. Запрещённый и опасный. Потому что я оказываюсь полностью распластанной на мужчине. Наши губы соприкасаются. Удар молнии проходит от макушки до живота, когда Хасан принимается целовать меня. С голодом, жаждой.

Давление между ног усиливается. Мужчина толкается в меня, заставляя прочувствовать всё. Дрожь проходит по телу, а прерывистый вдох срывается с губ. Грудь сдавливает от не вырвавшихся стонов.

Хасан кукловод. Руководит мной.

Опускает мою ладонь ниже, заставляет под футболку забраться. У него кожа горячая просто. От прикосновения – угольки во мне оказываются. И я ёрзаю, будто стряхнуть ощущения пытаюсь. Но вместо желаемого, они лишь сильнее становятся.

Когда я о стояк мужчины потираюсь, он давит на какие-то точки, которые умножают удовольствие.

– Ох. - Содрогаюсь. Низ живота сводит спазмами, а между ног становится влажно и горячо. А Хасан не останавливается. Хочет убить меня. Надавливает на мою ладонь, ведёт по боку.

Я насчитываю несколько грубых шрамов, а после…

– Твоё ранение! – Мои глаза из орбит вылетаю. – Ты…

– Чувствуешь? – Накрывает мои пальцы своими. – Царапина. Нихуя нет.

– Да, но…

– Без но, лапуль.

Мир кружится. В голове гремит от учащённого пульса. Хасан меня в воздух поднимает, не обращая внимания на ранение. И так же легко на кровать опускает, нависает сверху. Удерживает, а свободной рукой стягивает с себя футболку. Это не должно быть настолько сексуально. Но я залипаю на том, как перекатываются мышцы под оливковой кожей. Во рту пересыхает. И пальцы подрагивают от желания коснуться. Провести по побелевшим шрамам, изучить их, словно они какой-то путь откроют.

– Блядь. - Хасан ругается, с меня штаны стягивает. Едва на клочки не рвёт мешающуюся верёвку.

Моя грудь ходуном ходит. В помещении резко становится жарко. Словно я в ад попала. Точно! Именно туда я отправлюсь, если что-то будет. Если соглашусь с Хасаном… Но дело в том, что он и не спрашивает. Наваливается на меня своим весом. И это так странно ощущается. Приятно. Когда кожа к коже. И огонь наш общим становится.